Грация королевы небес: тайна Марко.

Пролог

«Крылья есть у каждого, просто мы забываем ими пользоваться»

D.V.

Пролог

Несколькими месяцами ранее

Мальта, Международный аэропорт

Погода прекрасная, ни единого облачка, полный штиль и нет помехи, чтобы еще больше испортить плохое настроение.  А оно резко портится после мысли о том, что придётся  переступить порог дома. Но можно сегодня придумать очередную ложь и миновать дом.

Марко зашел в салон самолета, улыбнулся бортпроводнице, получил ответную улыбку, как воздушный поцелуй, и прошел в кабину пилотов. Они прилетели на песочную Мальту полчаса назад, надо было возвращаться домой, в зеленую Сицилию. Какие-то сорок минут полета, которые Марко сократит до двадцати, и снова дом. Надо было просить больше смен и желательно подальше, например, в Швецию или Гренландию. Жаль, что с их базы, с Катании, чаще рейсы ставят в ближние страны. Например, на Мальту или того ближе - в соседний город Палермо, столицу Сицилии.  Зато в день Марко может поднять в воздух Боинг 737 пять раз и пять раз опустить. Это его обычная смена, если он не летит на большие расстояния. А если летит..., то это на несколько дней. Его практически не бывает дома, его дом — небо.

Сев в кресло капитана, Марко обратился ко второму пилоту:

— Можешь взять управление на себя при взлете и посадке,— он знал, что Маттео предстоит сдавать экзамен, ему надо было  дать как можно больше практики,— но ответь мне 4 причины, по которым ты остановишься?

— Пожар, отказ, сигнализация и когда ты крикнешь «стоп».

— Правильно, ты останавливаешь самолет, я беру управление на себя  и держу связь с диспетчером.

Марко дель Боско был опытным пилотом, который налетал тысячи часов, работая более 10 лет в авиакомпании «Sicily Airways». В свои 32 он летал капитаном и даже находился в аттестационной комиссии по выпуску студентов из летной школы.

— Хорошо, запускай двигатели,— распорядился он, после того, как диспетчер дал разрешение,— давление в масле растет.

Марко надел черные очки, чтобы солнце Мальты так ярко не слепило глаза. Но он любил этот остров с его песочными домиками и солнцем, хотя на Сицилии оно светило так же. Или нет? Дом немного душил.

— По прилету в Катанию не хочешь сходить куда-нибудь немного развлечься?— Зачем-то спросил он Маттео, хотя Марко не нужна никакая компания. Он есть у себя сам, а чтобы развлечься в ином, Маттео вовсе не нужен.

— Днем?— Удивился тот и тут же кивнул.— Столько рейсов в день тебя не умотали?

— Меня умотает какая- нибудь незнакомка, а рейсы - это наслаждение, а оно не выматывает, а напротив, дает силу.

Небо - это стихия, где происходит иная жизнь. Куда самолет врывается и становится частью этой стихии. Она поглощает и заставляет расслабляться. А еще выбрасывает в кровь микс самых разных гормонов.

Их разговор прервал зазвонивший внутренний телефон, Марко взял трубку, уже зная, кто звонит. Полет начинается.

— Капитан,— послышался голос старшего стюарда,— у нас 154 человека, плюс 6 члена экипажа. Все пристегнуты, двери закрыты.

— Хорошо, спасибо,— Марко положил трубку на место и посмотрел на дисплей перед собой. Сорок минут полета пройдут в обычном режиме и по обычному графику. Марко знает эту дорогу, как свои пять пальцев, он может предсказать все воздушные ямы на пути. Меняются только облака, но этот пейзаж не поддается описанию. Ими надо любоваться молча и только при шуме двигателей.

Марко сам вырулил самолет по рулежной дорожке на начало полосы, смотря вдаль на белую линию к горизонту. Сейчас самый ответственный момент— взлет. Скорее всего большинство пассажиров напряжены, прижались к спинкам кресел, схватились за подлокотники и ждут момент, когда окажутся в воздухе. Они  доверяют ему свои жизни, потому что иного выбора у них нет.

— Катания 28, взлет разрешаю.

Как жаль, что Марко сейчас не держит штурвал, этого очень не хватает. Но он внимательно следит за показаниями приборов, чтобы убедиться, что все в норме. В его кабине все должно быть идеально.  Порядок - это важная составляющая всех дел. Нет порядка, значит, в голове хаос.  Хаос на борту самолета равносильно катастрофе.

— Мы готовы,— произнес он в микрофон диспетчеру и тут же обратился к Маттео,— ну что, полетели?

— Да, — ответил тот и отклонил РУДы от себя.

Тут же раздался рев двигателей, и самолет покатился прямо по белой полосе, прочерченной на бетоне.

— 80 узлов,— произнес Марко для второго пилота. Еще немного и будет точка невозврата. Еще чуть-чуть и они оторвутся от полосы и полетят навстречу небесам.

— Есть,— спокойным голосом подтвердил второй пилот, но тут их ошарашил глухой удар снаружи...

— Стоп! — крикнул Марко, двумя руками хватаясь за штурвал, даже не предполагая, что это за звук... Даже не догадываясь о том, что переживет ад и  этот день навсегда изменит всю его жизнь.

Глава 1

Наши дни

Ла Валетта, Мальта

Адель Леруа сидела напротив главного редактора с блокнотом в руках. Она старалась расслабиться, хотя от волнения это получалось плохо. Ее ждет работа! Работа, за которую она схватится крепкой хваткой и не отпустит. Она докажет на что способна, предоставит им самую невероятную статью, после которой ее возьмут в официальный штат сотрудников самого престижного журнала Мальты «Мдина». Она устала быть тенью и писать лишь редкие заметки, за которые платили копейки, а ее имя стирали под статьей. А если не стирали, значит, его никто не замечал. Кому нужно имя автора статьи про мотыльков? Хотелось бы настоящего репортажа, профессионального, интересного, который заставит читателей наконец обратить внимание на журналиста.

— Адель,— Сильвана Табоне выпрямилась на своем месте и стала выглядеть еще крупнее. В офисе ее прозвали «большой босс», она женщина, но даст шороха любому мужику. И она превзошла своего конкурента, выискивая самые интересные новости. Правда не без нервов и не без слез своих сотрудников. Но Адель готова даже на слезы,— у меня выискалось для тебя очень интересное задание, пора показать, на что ты способна. Твои заметки в рубрике «необычное в обычном» читателям нравятся, но писать четыре года об одном и том же скучно, ты не находишь?

Об этом Адель думала постоянно, но молчала все четыре года.  Есть категория людей, которые приходят на новое место и сразу идут по головам, показывая себя профессионалом своего дела. Им без разницы, что о них подумают другие сотрудники, главное у таких людей - сместить и встать на их место.

Нет, Адель не такая. Она молча писала статьи про цветовую гамму камней, но ждала своего часа, затаившись, как львица. Она сделает прыжок только после того, как ей дадут на это добро. 

— Я согласна на любую работу, — девушка пальцами провела по  волосам орехового цвета и опять схватилась за блокнот и ручку. Она готова к любому заданию, а если оно ее повысит в должности, то готова даже окунуться с аквалангом в море.

— Я решила пригласить тебя сюда и дать задание. Ты не хочешь спросить почему тебя?— Сильвана поправила очки в красивой тонкой оправе, не отрывая взгляда от Адель. Та кивнула, боясь опустить взгляд на блокнот. А так хотелось убежать от этих холодных глаз! — Потому что я понимаю, что надо расти в этой жизни. Я даю тебе этот шанс. В моем офисе полно журналистов, но еще больше внештатных, которые работают из дома, как ты. В общем, я дала задание и шанс каждому, кто справится, того я возьму к себе в отдел за официальную зарплату. Но у всех разные статьи, и только по сложности они едины.

— И что выпало мне? — Адель уже не терпелось услышать задание и бежать его выполнять. Она напишет статью на любую тему! За четыре года она была в каждом уголке Мальты и даже сама делала фотоотчет.  Она и журналист, она и фотограф.

—Конечно,— голос Сильваны был сдержан без эмоциональных ноток. Она говорила спокойно и уверенно. Ей позавидовали бы многие. Сама Адель более эмоциональна, что в жизни журналиста имеет минус. Ей еще придется учиться нейтральности и откинуть эмоциональность. Хотя, эмоциональные статьи чаще любят читатели.

— Конечно ты в курсе авиакатастрофы, которая произошла год назад...

— Когда загорелся самолет?— Сложно найти хоть одного человека на Мальте, который бы в тот момент не сидел у экранов телевизора в ужасе и слезах. Самолет рейса «Мальта—Катания» загорелся прямо на взлетной полосе. Он так и не поднялся в небо...

— Да, где погибли десять человек. Это большая трагедия для нашей страны в целом, ведь девять из них были коренными жителями нашей страны.

Про тот случай писали все газеты, журналисты снимали репортажи прямо на фоне сгоревшего лайнера. Сейчас по коже Адель пробежал холодок, и она нервно сглотнула. Она читала заметки про ту катастрофу, так же сидела у телевизора, а в местных кафе слушала разговоры граждан. То страшное время она не забудет никогда, потому что воображение рисовало картины смерти в пожаре и становилось трудно дышать самой. Самолет— единственный вид транспорта, на который она никогда не сядет. Адель никогда не летала, не ощущала, что такое полет и желания на это у нее не было. А та катастрофа поставила жирную точку в отношении авиаперевозок.  Что сейчас задумала Сильвана? Адель уже не нравился ход ее мыслей.

— Прошел почти год, надо напомнить людям о той катастрофе, тем более скоро уже должны быть оглашены причины пожара на борту: техническая неисправность или ошибка пилотов. Мне надо, чтобы ты нашла капитана того рейса Марко дель Боско и взяла у него интервью со всеми деталями той трагедии. Это был бы отличный репортаж.

После этих слов Адель стало знобить, даже блокнот в ее руках дрогнул. Она не сделала ни одной записи и желание что-то писать уже не было. Зато сердце стало лихорадочно отбивать темп сильнее, а дыхание участилось. Ей показалось, что даже давление стало выше, потому что голову словно сдавило в тиски. Но это всего лишь интервью у пилота... Сложное интервью, потому что Марко дель Боско так и не прокомментировал ни минуты той катастрофы, зато получил народное звание героя. Он вытащил из горящего самолета несколько человек, но все же десять смертей пали на его душу. Как потом писали в СМИ, он попал в больницу с тяжелейшим отравлением угарным газом.

— И где мне его искать?— Ее голос тоже дрожал, она уже представила эту встречу, капитан дель Боско пошлет ее подальше только узнав, что она журналист. Она слышала, что он захлопывал перед ними двери, он был не доступен и не общителен. Марко неразговорчив и угрюм.

Глава 2

Элис вела машину, пока Адель составляла вопросы. Так скоро она еще не готова была видеть Марко дель Боско. Она еще не успела поднять архив с той трагедией, не знает тонкостей, даже толком не знает, что спрашивать. А надо задавать вопросы так, чтобы он отвечал на них, даже не думая над этим.

Она бегло записывала их в блокнот, иногда поглядывая на дорогу. Была жуткая пробка и водители нервно сигналили друг другу, отвлекая ее от работы.

— Все в аэропорт,— натянуто улыбнулась Элис, как оправдываясь за всех этих сумасшедших водителей.

Адель ничего не ответила, Элис показалось, что она была так погружена в себя, что даже не слышала, что сказала сестра. И кажется, она в упор не слышала водителей, которые сигналили. Она изредка смотрела вперед, грызла ручку и явно думала только о работе.

— Я волнуюсь, — наконец произнесла Адель, когда увидела в лобовом окне здание аэропорта. Она вцепилась в блокнот, вспоминая о том, что вообще она туда записала.

— Пойти с тобой?

— Конечно, нет. Это всего лишь аэропорт. Как я выгляжу?— Адель обернулась к сестре и та поправила ей волосы. Вообще все было идеально, но сделать что-то было надо для уверенности. Хотя Адель тут же вытащила зеркальце и посмотрела на свое в отражение. Первая встреча самая важная! От первой встречи зависит ее карьера! Она должна поразить Марко своими вопросами, добавить шарма и выкинуть из головы страх. Ему вообще не место в ее голове. Чего волноваться, если она никуда не полетит. Позлившись про себя, она вышла из машины, встречаясь с терминалом для сотрудников аэропорта. Самолет с Катании уже сел, и экипаж, скорее всего, вот-вот покинет его. Направится в отель, потому что завтра они полетят в какой-то другой город. Так объяснил Элис ее знакомый - представитель «Sicily Airways». Адель вообще ничего не понимала в тонкостях полетов — кто и куда полетит— не ее дело. Ей нужен Марко, а он остается на Мальте до завтра. Сейчас вот-вот выйдет из терминала...

Адель вздрогнула, услышав рев двигателей самолета. Ее стало не по себе, как будто что-то большое и жуткое сейчас на нее нападет и раздавит. Стало невозможно стоять на улице,  она прибавила шаг и зашла внутрь здания. Двери за ней тут же закрылись и шум смолк. Адель выдохнула и даже прикрыла глаза. Надо нормализовать дыхание, пока капитан не вышел. Если она не уймет сейчас учащённое дыхание после шума двигателей и запаха топлива, то его вид заставит ее свалиться в обморок.

Пять минут понадобилось, чтобы привести себя в порядок: Адель села на стул возле двери, где была написана табличка «выход экипажа», прижала блокнот к груди и стала повторять вопросы. Это ее отвлекало. Но эти вопросы перебивали собственные вопросы о том, не торопится ли она с интервью? Наверно, надо было хорошо подготовиться, изучить детали той трагедии, она даже не помнит тип того самолета! Ее авиационный язык заканчивается на слове «самолет» и дальше не двигается. Чего скрывать, она ноль в авиации, ничего не понимает. Как только Марко дель Боско это поймет, то начнет ей говорить всякую ерунду, а она принесет ее редактору. И Адель с позором уволят. Это ужасные мысли, и слава богу, что их прервал чей-то смех.

Адель сидела на стуле и возле нее проходили стюардессы, они шли парами и шептались, а потом тихо смеялись, как школьницы во время урока. Глупые девицы! Таким место только летать, для этого особо много ума не надо. Очень удобно.

Но взгляд проскользил по их форме, хотелось бы знать с какой они авиакомпании и долго ли ей еще здесь сидеть. Одеты они, несомненно, с иголочки: на стройных фигурах, как влитые, сидели приталенные пиджаки голубого цвета, в тон им юбки, обтягивающие бедра до неприличия смело, и ярко красные шарфики на шее. По цвету их одежды Адель  точно определила, что эти стюардессы работают в авиакомпании «Sicily Airways», а значит, следом выйдут пилоты. Сердце подпрыгнуло и забилось чаще. Смех уже так не раздражал, как раздражало то, что Марко с лихвой сейчас ее отошлет. Надо перестать нервничать и сделать вид, что таких интервью она берет как минимум раз в месяц. Встать, гордо поднять голову и уверенно смотреть ему в глаза. Адель вскочила и тут же столкнулась с распахнутой дверью:

— Прошу прощения,— перед ней стоял ошеломленный пилот, видимо она напугала его не меньше чем он ее,— я не хотел.

— Ничего страшного,— перевела дух Адель и взглянула на него, уже готовая начать задавать вопросы, но замерла - этот пилот не походил на Марко дель Боско, которого она видела на снимках в газетах и репортажах по телевизору. Этот был явно моложе и улыбался, извинился, начал говорить первым. Как жаль, что это не он. Улыбка Адель спала, как только пилот вышел из терминала, и она готова была вернуться на свой стул, как дверь снова распахнулась. И вот теперь вышел он, Марко. Тот самый Марко, о котором в том году говорил весь мир, который чуть не умер, спасая пассажиров, которому дали звание героя и который сейчас делает вид, что ее здесь нет.

— Здравствуйте,— Адель перегородила ему путь, вцепившись в блокнот и  ощущая сердцебиение от волнения. Марко был выше нее на целую голову, он был большим... его черные глаза сразу сощурились, можно было уже падать в обморок,— я Адель Леруа журналист из редакции «Мдина». Вы Марко дель Боско? Мне необходимо задать вам несколько вопросов. Прошел почти год, как произошла та ужасная трагедия, за этот год вы не изменили свое мнение по поводу ваших громких слов о технической неисправности самолета?

Она протараторила эти слова так быстро, что сама не успела вникнуть в их смысл. Пока спасал профессионализм, но надо было срочно читать вопросы с блокнота. А еще включить диктофон. Быстрее ей ответит, быстрее они разойдутся.

Глава 3

Утренний полет всегда немного сонный, кофе не помогает так сильно, как о нем говорят. Экипаж молчалив, в автобусе они еще пытаются ухватить минуты сна. Приходишь в себя только тогда, когда сидишь в родном кресле в кокпите и начинаешь подготовку по чек-листу. Вот тогда мозг просыпается, сон уходит полностью.

А сейчас Марко проснулся, даже не дойдя до самолета, от одного только вопроса. Он смотрел в упор на девушку с красивыми глазами, желая, чтобы злость вспыхнула быстрее. Но пока он испытывал только удивление и желание от нее избавиться.

— Тебе знакомо чувство ответственности за человеческие жизни?— Он тоже задал ей вопрос, взглянув в ее руке на диктофон,— или у журналистов нет никаких чувств, кроме как наслаждение от  потрошения добычи?

 Марко вновь обошел ее и направился к двери в зал регистрации. Ее туда не пустят. Он снова убегал.

— К сожалению, нет!— Крикнула она и выключила диктофон. Марко остановился,— ни одно из этих чувств мне не знакомо. Ты прав. Но даже если бы я ощущала себя ответственной перед кем-то, это еще не повод, чтобы лезть в пекло и жертвовать своей жизнью. 

— Все зависит от индивидуальных качеств человека.

— Я не говорила о том, что, если не полезу в пекло, значит я плохой человек. Скорее, срабатывает механизм выживания.

— Когда на тебе лежит ответственность за жизни двухсот людей, ты бы полезла в пекло,— он пристально смотрел на нее, понимая, что слишком много говорит. Но так хотелось ей ответить, доказать, что на его месте каждый бы полез в пожар. Или не полез? Разве он думал об этом весь этот год? Нет. Дело сделано, так зачем о нем вспоминать, и тем более, спорить? Они приписали ему звание «героя», но он лишь выполнял свою работу.

— Нет,— Адель мотнула головой, наверно она бы не полезла. Но не потому что трусиха, хотя это тоже прослеживается,— я бы не стала рисковать своей жизнью ради неизвестности, и скорее всего, неминуемой гибели. Подумала бы о сестре и о том, что она сойдет с ума, если меня не станет.

Марко прищурился:

— Поэтому ты - пассажир, а я - капитан, — сделал заключение он и развернулся, чтобы уйти. Эта девушка и так заняла его время. Он уходил, но четко услышал ее слова, брошенные напоследок: «я не пассажир и никогда им не стану».

Он захлопнул за собой дверь и прошел в зал регистрации. Сюда уже не пускали штатских людей и Марко наконец ощутил себя свободнее, как будто за ним захлопнулась дверь в его мир, где царит покой и расслабление, где ему никто не помешает.

Он выкинул из головы этот нелепый разговор и занялся любимой работой - готовился к полету в Рим, где будет два часа и вернется в Катанию домой. Одна ночь дома и снова в путь! Но графика пока не было. Надо будет зайти за ним в отдел полетов. А может, ему скинут на почту.  В любом случае, без графика он не останется.

Марко снял пиджак и фуражку и повесил их в кокпите на крючок. Сразу стало прохладнее. Он сел в левое кресло, взглянув на Леона, своего второго пилота:

— Я взлетаю, ты садишься,— за год после трагедии, Марко приобрёл одну странность— теперь он не давал вторым пилотам взлетать с аэропорта Мальты. Он понимал,  что это выглядит глупо, но... Каждый раз при взлете,  он помнил то место, где горел его самолет. Это место никак не помечено, но он его запомнил на всю жизнь. И чтобы не вспоминать тот день и не смотреть на дорожку «Альфа», он занимал себя взлетом.

— Без проблем,— кивнул Леон,— пройдемся по чек-листу.

Марко достал чек-лист и почему-то вспомнил девушку... Как ее зовут? Конечно же он не запомнил. Он даже не старался это сделать. Но зато он запомнил, что у нее есть сестра и ради нее эта девушка хочет жить. У нее нет парня и нет мужа, иначе логичней было бы сказать про них.

Как только Леон начал зачитывать чек-лист, внимание Марко привлекли приборы, которые находились перед ним. Пилоты проверяли все пункты, пока стюардесса не заглянула к ним в кокпит:

— Сто шестьдесят пассажиров и 6 членов экипажа готовы. Двери закрыты, капитан.

— Спасибо, — кивнул ей Марко, поймав белоснежную улыбку этой девушки. Явно она предназначалась ему и являлась продолжением той улыбки, которой эта стюардесса подарила ему утром в автобусе.

Марко прокашлялся, намекая на то, чтобы девушка закрыла им двери,  и она покорно кивнула, как читая мысли.

— Ваша полоса 13 левая, запуск двигателей и руление разрешаю, — прозвучал голос диспетчера в наушниках, — занимайте исполнительный старт и ждите указаний.

— Полоса 13 левая, запуск и руление разрешено,— повторил Марко, отклоняя РУДы от себя, ощущая мощь двигателей. Но эта мощь лишь часть той, на которую они способны. Остальное будет уже при взлете.

Они ехали по рулежной дорожке и встали в очередь за «Эйрбасом». Очередь - это обычное дело, можно еще раз пройтись по инструкциям и сделать самое главное, без чего Марко не начинал ни один полет- он взял рацию, соединяющую его с салоном:

— Бонджорно, сеньоры и сеньориты, говорит капитан. Мое имя Марко дель Боско. Я и экипаж «Sicily Airways» приветствуем вас на борту нашего самолета по направлению «Лука—Рим». Расстояние между городами - 686 км. Время перелета -1 час 25 минут. По прилету вас будет ждать солнечная погода + 25 градусов. Я желаю вам приятного полета и обязательно выйду с вами на связь, если увижу, чего-нибудь интересное в пути.

Глава 4

Адель простонала, ощущая сильную головную боль, болело все внутри больше, чем снаружи. Что с ней случилось? Кажется, она споткнулась... а может, ей специально поставили подножку? А может, кто-то случайно толкнул? Сейчас это уже не важно. Интересно вдруг стало знать, где она находится. Лежит на боку на чем-то мягком, слышит вибрацию мотора. Это машина. Она ощущает кондиционер, легкий запах цитруса и ананаса,  древесные нотки вперемешку с  пачули. Приятный запах-хорошей вкус. Вообще, чей он?

Адель попыталась подняться на локтях, но тут же упала лицом на сиденье. Головная боль стала такой сильной, что ей стало вдруг все равно в чьей она машине. Она очень надеялась на то, что ее везут в больницу, где она получит таблетку, хотя, согласна даже на укол.

— Скоро приедем,— сказал мужской голос. Он был ей знаком, потому что говорил на английском с итальянским акцентом. Она его уже слышала.

— Куда?— Простонала она, даже не уверенная в том, что он ее услышал.

— В больницу.

Услышал, слава Богу! Даже оказывает ей помощь.

Подумав об этом, Адель снова отключилась.

Она пришла в себя уже в другом месте, где яркий свет слепил глаза и пахло лекарствами. Это точно больница. Интересно, ей уже оказали помощь? Голова не болит...

Она коснулась рукой того места, где немного был дискомфорт и всхлипнула, тронув что-то наподобие марли или бинта, а может лейкопластыря. Ее руку тут же кто- то убрал:

— У тебя там небольшая рана. Когда ты упала,  то стукнулась о бетонный пол. Сейчас ты в больнице. Тебе сделали снимок.

Адель широко распахнула глаза, встречаясь со взглядом Марко. Он сидел на стуле рядом с ее кроватью и говорил все это. Он говорил так четко и по факту, что даже тупой бы понял.

— Кровоизлияния нет, небольшое сотрясение есть. Ты пробудешь здесь какое-то время.— Он слегка прищурился, всматриваясь в ее глаза, отмечая для себя то, что они серо-голубые. И очень красивая форма глаз, даже сложно сказать, что она европейка. Скорее, арабская кровь все же в ней есть. Наверно, предки с Африки, где-то очень отдаленно в ее внешности что-то проскакивает... Марко опустил голову, смеясь про себя- она мальтийка, это микс разных народностей.

— И я не знал, как тебя зовут, поэтому, ты пациентка номер семь.

— Адель,— девушка пыталась все еще  сложить пазлы, но соображала плохо,— Адель Леруа.

— Француженка?— Марко тут же удивленно взглянул на нее. Он не мог в это поверить, очень интересная смесь.

— Я мальтийка, родилась в Ла Валетте,— нахмурилась она, вспоминая свою семью и тут же нарисовалось лицо сестры,— мне надо домой! Меня ждет Элис! Где мой телефон?

Марко перевел взгляд на тумбочку, где лежал ее айфон, не рискуя по нему звонить. Он мог бы зайти в список абонентов по отпечатку ее пальца пока она была без сознания, но не стал наводить панику раньше времени. Сначала надо точно узнать диагноз, а потом действовать согласно уставу.

Какому уставу? Он выдохнул, понимая, что работа откладывает свой отпечаток, устав правда есть! Его личный. Пока он вез девушку в больницу, то придумал несколько исходов событий. Это нормально, он должен быть готовым ко всему.

Взяв с тумбочки ее телефон, Марко вложил его ей в руки и встал со стула. Здесь больше ему нечего делать, свою миссию он выполнил, теперь пора домой. Застегнул пуговицу на летном кителе и прошел к выходу. Он не знал ее и жил спокойно. Придется точно так же жить, уже зная.

— У тебя маниакальное желание спасать всех?— Раздался ее голос, и Марко этот вопрос не удивил. Она журналист, они восстанут из мертвых, чтобы задать свои гнусные вопросы.   Пришлось обернуться: девушка сидела на кровати, поджав под себя ноги и смотрела на него снизу вверх. Она выглядела такой юной, что в голове Марко тут же созрел вопрос- а сколько ей лет?  Но к черту свои собственные вопросы, кажется, она задала вопрос ему.

— Да,— он на секунду натянул улыбку,— всегда мечтал стать героем, чтобы за мной по пятам бегали журналисты и не давали жить нормальной жизнью.

Его улыбка тут же превратилась просто в полоску, он нахмурился. Она задала неверный вопрос, такой же ответ получила.

Адель опустила взгляд на свои руки, сейчас не время для вопросов, хотя такой шанс выпадает раз в жизни. Сейчас он уйдет и больше не будет такого момента, где можно спросить все, что угодно.

— О ком ты думал в тот момент, когда понял, что твой самолет горит и, возможно, ты умрешь? — Зачем она это спросила? Ей не важно знать о ком он думал, когда смерть стояла к нему лицом.  Или важно? Такой видный мужчина, как Марко, должен жить ради кого-то. И кто-то должен жить для него.

Марко отвернулся от нее, схватился за дверную ручку и вышел. Он был возмущен! Уже лезет в личную жизнь, но слава Богу, он ее больше не увидит. Он очень надеялся, что она не станет искать с ним личных встреч.

Он смерчем выбежал из больницы, желая забыть все, что случилось за последние два часа. Верил, что никогда больше ее не встретит. Хотя, таких как она, возле него вечные толпы.

И все же она выделялась из общей толпы!

Адель.

Начерта ему ее имя? Его надо забыть, а не повторять. Но имя красивое. В общем, что скрывать, оно под стать  своей хозяйке.

Глава 5

В машине Адель вжалась в кресло и прижала сумочку к груди так, как будто это ее броня. Но Марко лишь окинул ее взглядом и слегка мотнул головой. Он точно не встречал лично человека, который бы не летал, но при этом утверждал, что полета боится. Конечно, все возможно. Эти же самые журналисты и навевают такой страх.

— Ты можешь дышать глубоко? Так ты успокоишься быстрее.

— Я вообще дышать не могу.

Теперь он улыбнулся, положил руки  на руль и выехал с парковочного места. Адель незаметно перевела взгляд на то, как его руки справляются с рулем машины, чтобы понять, может ли она доверять ему себя в полете.

— Управлять самолетом будешь ты?— Она еще надеялась, что это сон.

— Конечно.

Это не сон, и Адель продолжала наблюдать за его руками. У него красивые руки: загорелые, покрытые завитками черных волос, блеск платины часов фирмы, которую она даже не знает, переливался на солнце. Часы какие-то авиаторские. И его руки умело справляются с рулем. Но не факт, что такое же происходит в кабине пилотов. Может, за штурвалом его руки дрожат.

Подумав о таком, она задрожала сама.  Сглотнув, девушка отвернулась, пытаясь переключиться на город, который толком еще не видела.

— Адель,— его голос отвлек,— ты же доверяешь мне?

— Не очень,— это был честный ответ. А что он хотел, чтобы она ответила? Она будет говорить правду.

— Сейчас ты мне доверяешь? Я водитель этой машины, ты боишься ездить на машинах?

— На машинах я не боюсь ездить, но это не значит, что я должна тебе доверить свою жизнь в небе. Здесь я твердо стою ногами, а там...

— Как ты стоишь ногами? Ведь ты  в машине! И она едет.

— Земля близко, а там неизвестно что,— повысила голос Адель, а готова была заплакать. Пилот-тюремщик! На что она подписалась?

— Там известно что,— Марко взглянул на нее,— ничего, воздух.

Господи! Она его сейчас ударит, остановит машину и убежит:

— Высади меня!

— Нет! Я опаздываю на брифинг.

— Что это? — Удивилась Адель, обращая внимание на то, что Марко расслаблен. Она нервничает, кричит, а он расслаблен. Не пробиваемый!

— Собрание, но оно пройдет быстро.

А может, не стоит его выводить из себя и раздражать? Что такое раздраженный пилот в полете? Да еще и капитан. Наверняка, в такой момент  он нервно управляет самолетом.

— Марко,— прошептала она, и он тут же надавил на тормоза - машина с визгом встала, и Адель автоматически подалась вперед. А вот с тормозами у него явные проблемы,— ответь мне честно: почему на табло написано, что лететь от Катании до Мальты 40 минут, а ты мне что-то сказал про двадцать. Это меня пугает еще больше.

Марко медленно перевел на нее взгляд, не понимая своей реакции на то, что услышал свое имя. Вроде уже не первый раз, может, второй, но сейчас оно с ее губ  звучало как-то... по-особенному. Как-то очень лично. Да еще и шёпотом.

— Это максимальное время, сюда входит взлет, который может занять чуть больше времени, посадка - тоже не сразу же перед нами открывается полоса, иногда приходится намотать круги.

Лучше бы она не знала! Идея с кругами ей не нравилась! Как и с "чуть большим временем" во время взлета.

— А ты не мог бы,— она вымучено облизнула пересохшие губы,— пожалуйста, полететь быстрее?

Она точно не летала на самолетах! И вообще ничего не знает о них, даже не имеет представление о специфике его работы.

—Я постараюсь,— солгал Марко и вышел из машины, обошел ее и открыл девушке дверь. Но Адель не торопилась выходить, она ушла в свои мысли, представляя свой первый полет! Боже правый, как его избежать? Или уже рискнуть, всего-то потерпеть двадцать минут.

Пришлось выйти и взглянуть на Марко - он улыбнулся и тут же посмотрел на часы, закрыл за ней дверь и вытащил из багажника чемодан. Тот самый, о который она однажды споткнулась.

— У меня вопрос,— сглотнула Адель, переводя взгляд на этот чемодан,— зачем он тебе?

— На случай форс-мажора, вдруг мне придется ночью оказаться в Париже,— Марко покатил чемодан, и Адель пошла следом. Она не обращала внимание на толпы людей, хотя, здесь вчера ее уже сбили с ног. Она смотрела даже не на чемодан. Она смотрела на впереди идущего мужчину, отмечая то, с какой грацией он идет. Гордый, уверенный в себе. Форма подчеркивала его величественную фигуру. Он здесь был выше всех и привлекал к себе внимание окружающих. И ведь знал же это! Потому что ни разу не опустил голову вниз, скрывая взгляд. Для человека, который прятался от прессы, это было странно. Хотя... он может гордо смотреть в глаза, но при этом молчать. Марко - загадочная личность. Он таинственный, скрытый, но в нем что-то есть такое, что заставляет идти за ним следом. А кстати! Назрел еще вопрос:

— Ты мне ничего не рассказал о той трагедии,— она поравнялась с ним буквально перед дверью в аэропорт,— но ведь обещал.

Одной рукой он отрыл дверь, пристально следя за девушкой, пропуская ее вперед. Но он молчал. Он молчал, потому что прекрасно знал - сейчас надо быть внимательными, рассказы подождут. Адель не сводила с него глаз, ожидая ответа и не заметила, как запнулась о чей-то чемодан. Она ахнула и зажмурилась, понимая, что падает. В мыслях пронеслась картина, как она снова лежит в больнице. Но в этот раз все было не так - Марко в последний момент поймал ее за руку и притянул к себе:

Глава 6

Марко шел к кабинету для переговоров, но с кем он будет вести эти переговоры- это останется за дверью, Адель туда не пустят, она не узнает. Но знать особо и не хотелось.

— Сколько в совокупности мне надо лететь?

Но Марко ее не услышал, встретил другого пилота, отпустил ее руку и поздоровался с ним.

Она лишилась не только его ладони, но и какой-то поддержки. Что же она будет делать одна в самолете? Держать за руку соседа? Как вариант, может, ей попадется такой же трусливый сосед.

— Адель, подожди меня здесь, брифинг не займет много времени,— Марко обернулся к ней, встречаясь взглядами. У него очень темные глаза, цвета черного агата. Такой камень Адель доводилось видеть, когда она писала статью про недра земли. Теперь придется писать не о камнях, но агат по-прежнему в ее  мыслях.

Она молча кивнула и достала телефон. Пока капитан переговаривается с коллегами, есть время посчитать количество часов в небе.  От слова «небо» она нервно сглотнула.

— Чтооо? — Адель уставилась на  ту информацию, которую увидела в телефоне: время в пути с Катании до Рима 1 час 25 минут. Допустим. Но обратное время полета с Рима до Мальты  тоже 1 час 25 минут. Как такое может быть, если между Мальтой и Катанией лететь 40 минут? Самолет - самый загадочный вид транспорта. Или математик из нее не очень.

На брифинге Марко не особо задерживался, он взял у своего второго пилота план полета и карту с погодными условиями - обещали в пути небольшую  турбулентность, но где ее нет? Это мелочь. Главное, чтобы не было воздушных ям. Однажды он провалился в такую и это было не смешно. Адель бы не оценила.

Кстати, Адель... Мысли о ней улетучились сразу, как только Марко начал вещать на брифинге про погоду, а вспомнил лишь тогда, когда подумал о воздушных ямах. Он наделся, что это совпадение.

— Полет пройдет в штатном режиме,— произнес капитан, как поставил финальную точку и вышел из-за стола.

Адель все еще ждала его, отошла к стене и тыкала пальцами в телефон. Видимо, информация в телефоне ее очень заинтересовала, потому что Марко заметил ее недоумение, а потом она мотнула головой, как отгоняя эту информацию от себя. Может, тоже смотрела погоду?

Она не замечала его, зато было время, чтобы рассмотреть эту девушку.  Ее волосы рассыпались по плечам, слегка скрывая полную грудь. Кофточка, обтягивающая ее фигуру, подчеркивала все прелести начиная с изящной шеи и заканчивая тонкой талией. Марко даже слегка прищурился, хоть имел прекрасное зрение. Его взгляд скользнул ниже, оценивая округлые бедра. На девушке были надеты светлые штаны, которые подчеркивали эту половину ее тела. Против воли он представил ее кружевное нижнее белье, хотя еще минуту назад думал о воздушных ямах. Ямы ушли на второй план, но надо было к ним возвращаться. Адель, как почувствовала на себе его взгляд, и тут же убрала телефон.

— Ты все?

Марко улыбнулся на такое высказывание:

— Когда ты приходишь на работу и проводишь там полчаса, то ты ее заканчиваешь так быстро?

— Я имела ввиду брифинг,— нахмурилась она,— не надо считать меня полной дурой.

Она подошла ближе, смотря прямо в глаза, не улыбаясь, скорее злясь. Какое счастье - он разозлил  журналиста.

— Разве я назвал тебя дурой? Я не люблю журналистов, но дураками вас не считаю.  Скорее, напротив, вы начитанные, вам надо знать все и обо всем первыми, быть в нескольких местах одновременно, то есть быть проворными, а значит, уметь рассчитывать свои возможности и время.

Адель кивнула, почти соглашаясь. Пусть думает так, но  она знала лишь то, что ей положено знать и ни капли больше. Только то, о чем писала - камни, бабочки и цветы.

— Кстати, сейчас пойдем на контроль, говорить буду я, а ты кивай и ни одного лишнего  слова от тебя быть не должно.

— Имя мое спросят?

— Не думаю, просто покажешь им бейджик.

Адель автоматически развернула бейджик и снова прочитала имя «Бьянка Росси». Надо привыкнуть к новому имени.

— Я готова.

— Тогда, пошли,— кивнул Марко и вышел в зону контроля. Это была зона для экипажей, людей здесь практически не было: лишь пару стюардесс в голубой форме и еще один пилот. Она автоматически взглянула на форму Марко, мысленно произнося про себя еще раз, что на нем она сидела лучше нежели на другом пилоте, который подошел на контроль. Три золотистые полосы на рукавах его кителя могли сказать о том, что по рангу он был ниже Марко.

— Почему у него три полосы на рукавах?— Прошептала Адель, стоя сзади и рассматривая четыре полосы на рукавах кителя Марко.

— Он мой второй пилот, четыре шеврона есть только у капитанов.

— А два?

— Зависит от степени налета. Я просил тебя молчать.

— Молчу.

Как ни странно, но за милую улыбку Марко, адресованную девушке на контроле, Адель пропустили с ним даже не смотря ни ее паспорт, ни бейджик. Пройти было просто. Так экипаж может запросто перевозить членов своих семей.

По дороге из зоны контроля, она молчать устала:

— Так легко пройти, что, наверно, в самолетах летают только члены семей.

Глава 7

Адель шла рядом с Марко по аэропорту к выходу 24, где телетрап проведет их к самолету. Мыслей было много,  в голове еще мелькали языки пламени, но надо бы снова начать переживать за полет. Ее первый полет. Волнение начало нарастать с каждым шагом, и она схватилась за рукав Марко, на котором красовались четыре золотые полосы его статуса. Марко тут же остановился и обернулся к ней:

— Хочу уже начать волноваться за полет, но не могу выкинуть из головы твой вопрос про знаки. Ты думаешь, что это был намек на то, что дальше сгорит самолет?

— Я вообще не верю в знаки, Адель. Я верю лишь в то, что вижу. Но после трагедии я задумался,— он слегка прищурился.

— Ты хочешь сказать, что с тобой страшно летать? Самолет снова загорится? — Она от шока даже понизила голос, сердце стало стучать медленнее. Скоро оно совсем остановится, и девушка умрет.

— Нет, возгорание самолета уже было,— усмехнулся он и взял ее за руку.

Как только Адель почувствовала тепло его ладони, то сразу стало спокойнее. Опять это странное чувство, что Марко дает ей защиту.

— Кстати, ты женат,— она пошла с ним за руку, думая еще и над этим. Честно, такая новость ее слегка шокировала. Но с чего вдруг? Просто стало обидно, что красивых мужчин разбирают еще при рождении, — и сколько лет вы в браке?

— 10 лет,— с ходу ответил он,— я познакомился со своей женой, когда еще учился в институте.

Боже, это было много! Он был уже женат, а она только впервые поцеловалась с мальчиком! А Марко уже строил семью. Адель еще бы спросила про детей, но, пожалуй, надо начинать нервничать, потому что они зашли в стеклянный рукав. Тут же в нос ударил незнакомый запах керосина вперемешку с чем-то еще... Она даже не могла понять с чем. Тут же долетел запах Марко, тот самый, который она хотела бы найти в магазине Дьюти фри.

Он держал ее за руку, но каждый шаг Адель замедлялся, ноги буквально стали ватными. Здесь без кондиционера было душно. После прохлады аэропорта духота резко начала душить. Она убрала свою ладонь из руки Марко и остановилась.

Капитан тут же обернулся, смотря на Адель. Девушка была белее ливреи его самолета, ее грудь поднималась и опускалась очень часто, она не шутила, когда говорила, что боится летать.

— Адель, ты можешь представить, что едешь в машине, где я водитель? Ведь ты ездила со мной и доверяла. Полет не более чем дорога, только без твердой земли.

Она зажмурила глаза и мотнула головой. «Без твердой земли» звучало ужасно! Но она должна пережить этот ад.

— По прилету ты расскажешь мне продолжение истории? — Монотонно прошептала она,— я не верю в приметы. 

— Конечно расскажу,— кивнул Марко,— и я тоже не верю в приметы. Пойдем в салон, надо дать поручение стюардессам найти тебе место.

Она должна заработать продолжение его рассказа. Может в полете стоит отвлечь себя тем, что начнет писать статью? Чтобы не держать все это в памяти, надо выложить это в word.

Адель кивнула и сделала шаг вперед. Они снова пошли и теперь отчетливо был виден вход в самолет. Можно сравнить его с входом в пещеру, которая проглотит ее и выплюнет обратно только через полтора часа.

Она была так поглощена своим страхом, что даже забыла про то, что у нее стоячее место и не обратила внимание на то, что Марко сказал о том, чтобы ей вообще найти место.

При входе в самолет их никто не встречал. Хотя, по телевизору постоянно показывают улыбающихся стюардесс. Сейчас было пусто, Марко зашел первым, ему пришлось даже опустить голову, чтобы не удариться. Адель никогда не была в самолете, сейчас ей показалось, что потолки там настолько низкие, что придется только сидеть, а в туалет ползти на коленях. Но она ошиблась, как только переступила порог самолета, то тут же выпрямилась - места хватало.

— Пару секунд, — Марко зашел налево, в кокпит, и вкатил чемодан следом. Взгляд Адель пробежал по панели в кабине: разным кнопочкам, рычагам, переключателем. Кабина была напичкана электроникой, и если Марко понимает значение каждой кнопки, то он гений. Запомнить что-либо здесь нереально! Она бы не смогла быть пилотом, даже если бы не боялась летать.

— Адель.

От его голоса она вздрогнула, перевела взгляд на капитана и не поверила  глазам: Марко перед ней стоял в зеленом жилете. Как быстро все меняется, она как будто проваливается в какие-то временные ямы.

— Это мой второй пилот Габриэль Франческо,— Марко кивнул пилоту,— Адель моя кузина, которая захотела увидеть Рим.

Адель улыбнулась, но это получилось натянуто. Она не хотела увидеть Рим, Ла Валетты вполне достаточно. За одно предложение Марко солгал дважды своему второму пилоту. Вот и верь после этого своим капитанам.

— Рим очень красив особенно в вечернее время,— улыбнулся Габриэль,— добро пожаловать на борт, Адель. Мы доставим тебя в Рим с ветерком.

Габриэль улыбался искренне, чувствовалось, что он с радостью поможет ей улететь. Вот только он не знает, что это ее первый полет, «с ветерком» - это лишнее. Пусть будет качественно без ветра.

— Спасибо.

— Я иду осматривать самолет снаружи, — продолжил Марко, — ты можешь остаться с  Габриелем в кабине, а можешь осмотреться в салоне. Я позову стюардесс.

Глава 8

Она смотрела на спину уходящего капитана и понимала одно- здесь, на борту, она уже бесправна, она не в силах что-либо изменить и на что-то повлиять, и от безысходности захотелось выть.

— Простите, можно пройти?

Адель подняла взгляд на пожилую пару. Женщина преклонного возраста указала на место возле окна, и Адель тут же встала, уступая им место. От тишины в салоне ничего не осталось, теперь тут стоял шум, который походил на час пик в общественном транспорте. Неужели в самолете происходит такой же галдеж? И это будет длиться  весь полет? Это ужасно!

Зато соседи показались очень милыми, наверно, они родом из Англии. Англичан очень много отдыхает на Мальте, которые потом летят в Катанию, а затем в Рим.

Люди путешествуют! Это прекрасно, но портит прекрасное - воздушный транспорт. Хотя, без него было бы сложнее улететь в дальние страны.

Рука женщины покоилась на руке ее мужа, она что-то говорила шепотом, но из-за того, что в салоне люди рассаживались очень громко, слов слышно не было.

Адель закрыла глаза и облокотилась на спинку кресла, она пыталась выровнять дыхание, но это получалось сложно. Начало подташнивать, хотя они еще даже не взлетели. Видимо, бумажный пакет ей пригодится. И как хорошо, что она сидит у прохода - всегда можно вскочить и побежать в туалет. А где здесь туалет?

Девушка открыла глаза, снова встречаясь с толпой: люди шли бесконечным потоком и сложилось такое ощущение, что борт резиновый. Стюардесс в середине салона видно не было, но Адель увидела Марису и Эву у входа - они встречали пассажиров своей неотразимой улыбкой, о которой так много пишут и показывают по телевизору. 

Но Адель было не до улыбок, ладошки вспотели, и она потерла одну руку о другую. Сердце заколотилось чаще, и чтобы себя отвлечь, Адель посмотрела в окно, но взгляд упал на пожилую пару: жена бережно протерла  очки мужа своим платком и с улыбкой отдала. Это получилось очень заботливо, мило, так, что Адель улыбнулась.

А потом она перевела взгляд в окно и улыбка покинула ее лицо - сейчас самолет взлетит, она оставит эту землю внизу, не будет чувствовать ее под  ногами. Отдаст свою жизнь в руки двух пилотов... Марко... Однажды люди доверили ему свои жизни и что из этого получилось?

Пока Адель размышляла, то пассажиров стало меньше, мимо  проходили лишь редкие, которые искали место  для ручной клади. Мариса помогала, открывала багажные отсеки и выискивала свободные места. Шум стихал, но неожиданно появился легкий тремор от звука, который приближался все ближе и ближе. Адель схватилась за подлокотники, взглядом следя за стюардессами. Дверь в кабину пилотов была еще открыта, она даже видела руку Марко - он что-то нажимал и переключал. Это был он, в белой рубашке, хотя перед ней он всегда носил летный черный китель с четырьмя золотыми полосками на рукавах. Но ведь он его снял, верно? Ведь неудобно управлять самолетом, когда тебя стесняет одежда. Это Марко, сомнений не должно возникать.

Дверь, которая граничила с кабиной пилотов, закрыла Эва, разрывая последнюю ниточку, за которую держалась Адель. И резко она осталась без защиты, ощущая одиночество и страх. А страх вернулся с новой силой, костяшки пальцев побледнели на подлокотниках, Адель сильно сжимала руки.

А вот в кокпите работа шла полным ходом, пилоты сверяли чек-лист: Марко зачитывал, а Габриэль проверял:

— Двери.

— Закрыты, заблокированы.

— Окна,— оба пилота обернулись и проверили свои окна.

— Закрыты, заблокированы.

Перед полетом надо пройти большую подготовку- все проверить, ничего не забыть. Любая невнимательность пилота может стоить жизни пассажирам.

Затем настало время запрашивать диспетчерское разрешение на буксировку:

— Вышка, это «Катания - Рим» 565, добрый день, запрашиваю разрешение на буксировку,— сказал в микрофон Марко, на что получил ответ от диспетчера:

— Добрый день, буксировку разрешаю на точку запуска №12. Запуск по готовности.

— Буксировку, запуск по готовности разрешили на точку №12,— важно было повторять слова, сказанные диспетчером. Повтор диспетчерских слов - это печать с подписью пилота, чтобы дать понять, что он слышал и готов выполнить. Если пилот молчит, диспетчер должен переспросить или повторить информацию.

Самолет плавно откатывали со стоянки, а Габриэль запускал двигатели. Он должен делать это поочередно- сначала левый, потом правый, но только после того, как разрешение даст капитан. Вообще с Марко летать было волнительно, ведь он был очень строгий, но в тоже время, спокойно, потому что было доверие.

Однажды у Габриэля журналисты взяли интервью, где их целью было узнать как можно больше о Марко дель Боско. Второй пилот никогда не подставит свое коллегу, напарника и начальника. И о Марко плохо сказать было нельзя. Да, он был суровым, но справедливым, мог накричать в полете за небольшую оплошность. Но небо не прощает ошибок.

— Запуск первого двигателя,— произнес Габриэль, его рука лежала на РУДе, готовая его отклонить от себя.

— Старт,— произнес капитан, наблюдая, как Габриэль отклоняет рукоятку РУДа, и прислушиваясь к гулу двигателя - он заводился плавно. Марко обожал звук начального запуска. Вообще все что касалось плавности Марко любил. Пассажиров пугала резкость. А плавность... она подготавливает. Наверняка для Адель этот звук показался новым, странным, возможно даже раздражающим.

Глава 9

— Сеньоры и сеньориты, говорит капитан, мы пролетаем небольшую зону турбулентности. Она не опасна и вскоре закончится, но прошу во избежание травм сесть в свои кресла и пристегнуть ремни безопасности. Экипажу прошу занять свои места.

Марко отключился, но после его голоса, Адель поймала себя на странной мысли, что рада была его слышать. И еще на одной странной- после его голоса стало спокойнее, казалось, что даже самолет стало меньше трясти.

Адель проследила за стюардессами: они вкатили столик обратно на кухню, покинули салон и пассажиров. Послушные стюардессы, ничего не скажешь, капитану здесь никто не перечит. Марко, наверно, ощущает себя Богом. Еще бы! Он же единственный, кто принимает решения за всех летящих на этом самолете.

Самолет продолжало трясти, не сильно, но ужасно неприятно. Сложилось ощущение, что они едут по дороге, которая сделана римлянами из камней. Ноги уперлись в пол - хотя бы так надо было чувствовать твердость. Интересно, самолет может упасть в зоне турбулентности? А если его закружит, или откажет какой-то датчик? Что вообще такое турбулентность? Почему пилоты не могут ее избежать? Раз Марко предупредил о ней, то значит, знал. Ну и повернул бы в сторону.

Адель взглянула на своих соседей: мужчина проснулся от тряски, а жена снова его успокаивала. Скорее всего, физически он переживал тоже самое что и Адель: биение сердца в горле, прерывистое дыхание, концентрация на том, что ноги стоят устойчиво, а самолет не устойчив. Боже милостивый! Спасали только слова Марко, что это скоро закончится. Но казалось, что прошла вечность - пальцы заболели от того, что так сильно сжимали подлокотники. На голову снова положили тонну гирь, кровь растекалась к ногам, которые становились тяжелые - самолет набирал высоту.

— Куда еще выше, Марко?— Выругалась Адель, откинула голову на спинку кресла и закрыла глаза.

Резко все стихло, что привело ее в недоумение. Надо же! Самолет поднялся и вышел из этот омерзительной зоны.

— Браво пилотам,— обрадовалась Адель, и улыбнувшись, обратилась к соседям,— все кончено.

Женщина кивнула с такой же улыбкой, и все устремили взгляд на мужчину- он лишь закрыл глаза, возможно, снова провалился в сон.

— Никогда не привыкну к турбулентности,— улыбнулась женщина,— я совсем забыла представиться - Элеонор Смит. — Она протянула руку, боясь задеть мужа, который сидел посередине,— а это мой муж  Стивен, в полете он предпочитает спать.

— Адель Леруа,— девушка пожала морщинистую теплую руку, кожа на ней была тонкая. Вспомнились руки мамы - сухие, лишенные влаги.

— Теперь понятно, почему вы загрусти, когда услышали про Францию. Вы француженка?

Все так думали, но это ошибочное мнение:

— Нет, я родилась на Мальте,— Адель перевела взгляд на планшет, лежащий перед ней, давая понять, что не хочет продолжение разговора. Все о чем угодно! Но только не о ее корнях и родителях. Иметь французскую фамилию - это поставить на себе клеймо с печатью Франции.

— Прошу прощения, что лезу не в свое дело,— виновато улыбнулась Элеонор и откинулась на спинку кресла,— просто ваша фамилия говорит о французских корнях. Но эти корни могут виться не одну сотню лет. А Мальта, кстати, удивительная страна! Мы посетили ее в самом начале нашего путешествия, Ла Валетта прекрасна.

— Да,— вот этот разговор Адель уже был по душе. Какая проницательная старушка,— я родилась и живу в Ла Валетте. И где же вам больше понравилось - на Ла Валетте или в Катании?

— Ла Валетта - это лоск и изящество старины, вековая архитектура и рыцарский дух. Катания другая, она веселая и непредсказуемая, она простая, но очень душевная. Это разные города, их нельзя сравнивать.

Элеонор погрузилась в воспоминания об отпуске:

— Я мало была в Катании, — произнесла Адель,— несколько часов, свидание с этим городом как-то не сложилось. Но мне бы хотелось поближе подойти к вулкану Этна. Честно говоря, это единственное, что меня привлекает в Сицилии.

— Этна, да! Величественный вулкан, от него не знаешь, что ожидать. Он так близко находится к Катании, что если решит извергнуть порцию лавы, то город очень сильно пострадает.  Жители это знают, но все верят, что в этом веке такого не случится,— Элеонор передвинулась ближе, чтобы ее никто не услышал,— на самом деле, это неосмотрительно. Итальянцы безрассудные люди. Жить возле действующего вулкана - это надо иметь крепкие нервы.

— Полностью согласна, — кивнула Адель, подумав о Марко, может, то, что он бросился в горящий салон спасать людей - это тоже безрассудность? Скорее всего, это у итальянцев в крови.

Пока Адель беседовала с соседкой, то время промчалось незаметно, почти что забылось, что она летит на самолете. Если бы не отвратительный звук от двигателей и не вопрос Эвы, то можно было подумать, что она дома.

— Адель, у тебя все в порядке? Воды еще принести? Мы скоро будет снижаться.

— Спасибо большое, ничего не надо, — было приятно знать, что про нее не забыли. Обменявшись милыми улыбками друг другу, стюардесса ушла.

— К тебе особое внимание, — подметила Элеонор,— или здесь так относятся ко всем, кто летит в первый раз?

После слов «первый раз» Адель ощутила странную пустоту. Все! Они скоро сядут и уже никогда нельзя будет сказать, что она никогда не летала. Стало не уютно. Такое ощущение что ее лишили чего-то важного, того, с чем она жила всю жизнь. Она буквально потеряла девственность. А виноват в этом Марко.