Гражданин чужих миров

Глава 1 Престранное утро

Часть 1

Бушующее пламя остервенело кидалось на стены, потолок, ворочало мебель, прорываясь к цели, воя и рыча, словно бешенный зверь. Где-то закричала женщина, срывая горло отчаянным визгом. Звон разгневанной стали резал слух. Звуки… кругом были жуткие, вгоняющие в ступор страха звуки и невыносимый жар огня. Гул, жар, боль… Бесконечно долго и нестерпимо страшно…

«Забудь!»

Глава 1. Престранное утро.

Тихая трель будильника прогнала беспокойный сон, который я, проснувшись, тут же забыл. Открыл глаза и увидел темноту за окном. Шесть утра. Зима. Сладко потянувшись и зевнув, встал, добрался до кухни, поставил на плиту закопченный чайник и пошел в ванную. Все как всегда. Каждое утро. Каждый день. Каждый год… Я не люблю перемены. Единственное разнообразие, которое я себе позволяю — это женщины. Легкие, ни к чему не обязывающие отношения, завтрак, приготовленный маленькими умелыми ручками, прибранная квартира и… И проводы. Ее. Уже навсегда.

Очередные проводы в этой квартире были совсем недавно, поэтому на полу еще есть место, куда наступить и не рухнуть в темноте, а раковина на кухне не забита грязной посудой. Да, еще в холодильнике остатки подгоревшего пирога и жидкие щи. В следующий раз познакомлюсь с поварихой. С хорошенькой пухленькой поварихой…

В ванной на зеркале алела надпись губной помадой: «Сволочь!»

Это рассерженная Татьяна вчера оставила свое возмущенное послание. Ну не получилось в этот раз разойтись по-хорошему, да я и не парюсь.

Пока брился, мечтал о сытном завтраке и, возможно, о таком же ужине. Точно. Повариха.

Из раздумий вывел настойчиво свистящий чайник. Я залетел на кухню и остолбенел. Под заваленным объедками кухонным столом, сжавшись в комок, сидело маленькое существо, закутанное в грязное тряпье, и с ужасом смотрел на мою беснующуюся посудину блестящими черными глазами.

Я стоял. Существо сидело. Чайник орал, выплескивая из перегретого носика пар вперемешку с кипятком.

— Ты кто? — тихо спросил я, преодолев приступ страха. Не каждый день в своей квартире видишь такое.

Существо не отреагировало, продолжая смотреть на надрывающийся чайник.

— Кто ты? — уже громче и смелее повторил я, присматривая одновременно что-нибудь тяжелое и увесистое. Если оно кинется на меня, нужно… нужно… Кроме полотенца, в моих руках ничего нет. Рядом — только холодильник. Почему-то вспомнился подгоревший пирог.

Пересилив страх, перешагнул порог кухни, не сводя взгляда с перепуганного нечто. Выключил чайник и тут же спешно возвратился на место. К порогу. К месту возможного отступления. В наступившей тишине послышался облегченный вздох замарашки. Ну, раз уж оно боится чайников…

— Ты кто? — снова спросил я.

Нежданный гость повернул грязную лохматую голову и сделал попытку выбраться из-под стола. Я инстинктивно дернулся назад, готовый в любой момент рвануть из квартиры. Перед глазами уже созрел план побега. Не забыть схватить в прихожей пальто и ботинки.

Существо, по-видимому, догадалось о том, что я его боюсь и, выставив перед собой маленькие грязные руки, осторожно продолжило выбираться. Не скажу, что меня успокоил этот жест, но бежать от незваного гостя я передумал.

Оборвыш выполз, снова выставил перед собой грязные ладони и медленно распрямился. Маленький, ростом мне едва по грудь. И грязный. Убедившись, что передо мной человек, я успокоился. Возможно, это кто-то из приютских детей, сбежавших из местного детского дома. Наверняка голодный. Ладно, отдам ему пирог и отпущу с миром. После пережитого шока я готов побыть добреньким…

— Ты как сюда попал? — строго спросил я, по-хозяйски закидывая полотенце на плечо.

Ребенок с трудом разлепил перемазанные грязью губы и произнес:

— Человек. Помощь!

Голосок, прямо скажем, не детский. Хриплый, какой-то измученный и, кажется, женский…

Бомжиха, что ли?

— Убирайся отсюда! — Я отступил от порога, грозно махнул головой в сторону выхода. — Пошла вон!

Женщина упала на колени, прохрипела, протягивая в мольбе руки:

— Помощь!

Меня откровенно разозлило столь наглое поведение. Бомжей мне еще в квартире не хватало. Я сжал кулаки и рыкнул так грозно, как только мог:

— Проваливай, давай! Мне на работу пора! Я сейчас полицию вызову!

Женщина всхлипнула, покопалась в складках одежды, и в ее руках возник красный камень, величиной с грецкий орех, обрамленный в золотистую оправу. Оборванка бросила камень в мою сторону и снова произнесла:

— Помощь. Тебе… Человек…

Я опустил глаза, рассматривая «плату». Камень… больно надо! Хотел возразить, но женщина завалилась и распласталась на полу. Вот черт! Этого мне не хватало! И вдруг…

А если она не одна в моей квартире? Спохватившись, бросился исследовать собственное жилище. Входная дверь заперта, все окна закрыты. Пробежав по комнатам, убедился, что моя гостья одна. Но как она сюда попала? Восьмой этаж! Ладно, нужно срочно решить, что делать с нищенкой. Вызывать скорую? Полицию? Сколько времени это займет? Бросил взгляд на настенные часы — мне же на работу пора! Пришла мысль: вытащить оборванку на лестничную площадку и оставить там.

Пошел на кухню. В глаза бросился «подарок». Я поднял его, пригляделся. Камень, заточенный в изящную оправу на кожаном шнурке… Я не специалист, но, кажется, оправа золотая, а камень… Рубин? Очень красивый. Кажется живым, что ли…

Не знаю, сколько бы я любовался этим подарком, но тихий стон вывел меня из легкого ступора. Женщина. Больная. Блин!

Сунуть камень, наверняка ворованный, в карман, взять оборванку, вышвырнуть из квартиры.

Взял сотовый, набрал номер шефа:

— Сергей Геннадьевич, доброе утро! Понимаете, ко мне приехала родственница, ей стало плохо. Мне нужен отгул. Вы не против?

Конечно, он против! Вот гад. После нескольких минут пыхтения и возмущений, я все же получил свой отгул, лишившись заработка за этот день. Скряга чертова.

Глава 2 Мы существуем!

«Просыпайся!»

В сознание настойчиво постучался легкий голосок, я глубоко вздохнул, приходя в себя от эмоциональной встряски. Буд-то на «американских горках» катался. Причем очень долго и выпимши.

— Тимурка, — услышал я испуганный голос Коновалова, — это чего за хрень?! Тимур, мля-я!

Ощутив на щеке легкий шлепок, я открыл глаза и увидел испуганный лик Коновалова. Обычно надменный и уверенный в себе криминальный авторитет сейчас был похож на потерявшегося ребенка. В маленьких круглых глазках даже слезки блестели.

— Добролюбов, — он встряхнул меня за грудки с такой силой, что я ударился затылком о землю, — мы где?!

Второе, что явили мне мои глаза — небо. Яркое безоблачное небо необычайной синевы. Повернул голову — трава. Сочные зеленые листочки тянулись ввысь, слегка пригибаясь под теплым легким ветерком.

Не понял…

— Отвали, Борис, — поморщился я на очередную встряску. — Пожалуйста!

Коновалов отодвинулся, я попытался сесть, борясь с противным головокружением.

Мы попали в лето. Не может быть…

«Я же говорил!» — возликовал камень, грея мою грудь.

Все, хрендец…

Элальли!..

Она неподвижно лежала рядом. Склонившись над ней, уловил прерывистое дыхание. Жива.

«Слишком много сил потрачено для перемещения».

Она поправится?

«Конечно. Ей просто нужно отдохнуть».

Где мы?

«В лесу».

В каком лесу? Покрутив головой, убедился, что за моей спиной действительно стоят разномастные деревья с густыми кронами и непривычно зеленой листвой. А впереди меня, разбрасывая солнечные блики, журчит небольшой ручеек. Только сейчас понял, что и воздух здесь другой — очень много кислорода. Голова снова начла кружиться. Придется привыкать.

— Мы где? — спросил я камень вслух, Коновалов подумал, что вопрос по его душу.

— Хрен знает! — заорал он. — Тимур, что это за херь?!

«Наверное, это граница. Я бы прыгнул туда».

Граница?

«Нужно покинуть земли эльфов».

Ясно. И куда идти?

Камень на время замолк. Видимо, пытался вспомнить что-то.

«Иди вниз по ручью. Элальли знала эти места. Я выведу вас».

Жарко. В этом мире разгар лета и наши одежды совсем не к месту. Я снял с себя куртку и шапку, осторожно раздел Элальли. Все вещи свернул в тугой комок и надежно приладил за спиной вместе с рюкзаком. Оставлять их здесь не стоит, могут привлечь внимание. Да и пригодятся. Кто знает, какой здесь климат.

«Я знаю».

Осторожно поднял девушку на руки. Ладно, знайка, рассказывай, что тут и как.

— Ты куда, Тимур? — Коновалов все это время рассеянно наблюдал за моими действиями.

— Я собираюсь найти укрытие.

— А я?

Я изобразил задумчивость, разглядывая коренастую фигуру и блестящую на солнце лысину моего недруга. Бросать я его, конечно же, не собирался. Совесть не позволила бы. Но обозначить границы, на всякий случай, все же стоило. Теперь я главный. И если ему не нравится — покедова.

— У меня условие, — начал я, внимательно наблюдая за его реакцией, — мы здесь не враги. И ты делаешь то, что я тебе скажу. Не хочешь подчиняться — иди своей дорогой. Будешь на меня давить — и ты труп.

Как из Коновалова сделать обещанный труп я не знал, но угроза была не лишней. Вот ему без труда удастся завалить меня. Он даже глазом не поведет.

— Ладно, — Борис немного успокоился, в глазах снова заблестел вызов. — Посмотрим что тут и как.

— Я тебя предупредил.

— Лады, парниша. А теперь скажи, где мы.

— Мы на землях эльфов. И если не спрячемся, нас убьют.

Я ожидал лавину вопросов, но Коновалов, на удивление, оказался мужиком понятливым и психически устойчивым.

— Понял. Веди.

Оглянулся на него через плечо — тот расстегнул пальто, подобрался, цепким взглядом обозревая окрестности. Что-то изменилось в нем. Что-то такое, отчего вальяжный напыщенный придурок вдруг превратился в собранного, настороженного типа. Вот угораздило ж меня!

Пока я бодро шагал вдоль ручья, камень, в общих чертах, рассказывал мне об эльфах, троллях, орках и всякой другой живности, что обитает в этом мире. Названия многих рас я не запомнил, да это было и не важно. Но вот то, что между этими народами постоянно вспыхивают раздоры, а перемирия здесь редкие и короткие, напрягало. Только оторвались от палача, как можем попасть в какую-нибудь военную передрягу.

Эльфы живут Домами, кланами, как я понял. Самый главный Дом — Дом Короля. Я должен в первую очередь опасаться Дома Стражи. Королевской, конечно. К этому Дому принадлежит Вэллас. Вэллас Эллоэ. Его воины охраняли наследника трона, новорожденного принца. Сноубэл, конечно, из Дома Палачей. Он — единственный, кто с огромным удовольствием умерщвляет приговоренных. Несомненно, его боятся и ненавидят, но он служит тем пределом, через который переступать не решается никто. У Сноубэла мало работы. И свою работу он любит. Вот почему Элальли в такой опасности — он не остановится, пока не найдет свою жертву.

А этот Вэллас…

«Он мог стать женихом Элальли».

И все равно отдал ее палачу?

Камень замолчал.

Ясно.

Какое-то время я шел вдоль ручья, старясь привести мысли в порядок: итак, я согласился на сомнительную авантюру, попал в другой мир с человеком, которого боюсь, и наверняка потеряю работу из-за своего порыва помочь хорошенькой мордашке. Я гений влезать в дерьмо!

Мне нужен план.

«Покинь земли эльфов».

А потом?

«Элальли очнется, и вы подумаете вместе. Скоро стемнеет. Нужно найти место для ночлега».

Об этом я не подумал. Да и не любитель я ночевать под открытым небом.

Вспомнилось детство. Отец несколько раз вывозил меня на природу с ночевкой. Мы ставили палатку, ловили рыбу, ели консервы и спали на надувных матрацах. Он обустраивал наш быт, и я ни о чем не волновался. А сейчас даже костер развести не сумею.

Глава 3 Немного ясности

«Вставай!»

Легкий толчок.

Я вздрогнул, открыл глаза. Сразу вспомнил, что со мной произошло, повернулся к спутнице. Она смотрела на меня и улыбалась. Утреннее солнце запуталось в ее волосах своим нежным сиянием и казалось, что вокруг Элальли танцует мягкий свет. Какая же она красивая! Осторожно дотронулся губами до ее лба и улыбнулся в ответ. Жара нет. Надеюсь, самое страшное позади.

— Как ты? — спросил тихо, любуясь ее очаровательной улыбкой.

— Хорошо. Спасибо, Тим.

— Доброе утро, Тимурка, — услышал я приветственный голос Коновалова. — Поздравляю, ты проспал свое первое дежурство!

— Черт, — я с трудом поднялся, сражаясь с затекшими мышцами, — прости, Борис.

— Да ладно, чего с тебя, салаги, брать. — Коновалов сидел, прислонившись спиной к дереву, устало прикрыв глаза. — Ночь прошла без происшествий. Хочешь совет, Тимурка?

— Какой? — безразлично спросил я.

— В следующий раз, когда будешь валить в другие миры, бери с собой пожрать.

Вэллас сидел на том же месте и взирал на нас сквозь щелки совсем заплывших глаз. Разбитое лицо опухло и превратилось в один сплошной синяк. Говорить, наверное, он будет с трудом. Если будет. Стараясь не кряхтеть и не особо хромать, подошел к эльфу, встал перед ним, нависая горой. Схватил за волосы, угрожающе спросил:

— Говорить будешь?

Элальли тут же перевела, тот кивнул. Согласен? Батюшки, вот спасибо то!

— Мне нужно, — тихо произнес он, едва шевеля разбитыми губами. — Мне нужно… по моим делам.

Понял. В этом я солидарен. Схватил его и потащил в кусты. Развязал ремень. Рученьки у него порядком затекли. Сработал я на славу. Пристроился неподалеку, почему-то уверенный, что пленник не сбежит.

— Я не собираюсь убегать — подтвердил он мои ожидания.

— Только попробуй, сука…

Вскоре привел его обратно, снова скрутил и заставил сесть.

— Я не собираюсь убегать. Я хочу понять.

Я тоже. Кивнув на его лицо, спросил:

— Кто тебя так разукрасил?

Элальли перевела.

— Я никуда не денусь, — повторил он, оборачиваясь к девушке. — Скажи ему. Я хочу понять, что происходит.

— Нас оболгали, — устало ответила Элальли. — Я ничего не знаю о похищении принца.

— Зачем ты притащила к нам этих? — злобно прошипел эльф, уставившись на девушку как на злейшего врага.

— Он спас мне жизнь, — с болью произнесла она. — И согласился помочь. Он верит мне! А второй… Я случайно…

— Случайно? Хватит врать! Ты знала их раньше?

— Отвечай на его вопросы, — с раздражением бросила Элальли. — Рассказывай все, что знаешь!

— После того, как ты убежала, — начал он, выдавливая каждое слово сквозь сжатые в бешенстве зубы, — меня обвинили в содействии твоему побегу. Избили и выкинули на границе. Назад мне дороги нет.

Элальли перевела.

— Ты еще легко отделался, — усмехнулся я. — Тебя не казнили и не отдали Сноубэлу.

— Меня изгнали!

«Его все равно убьют. Только не эльфы».

И тебе доброго утра.

— Эй, ребятки, что вы там воркуете? — Коновалов подошел ближе, пихнул эльфа носком сапога. — Что ты за урод такой, гнида, так над девушкой издеваться?

— Она его невеста, — добавил я драматизма. — Бывшая…

— Ни хрена себе, поворот, — он присел, схватил эльфа за подбородок, заставил посмотреть себе в глаза. — Я б тебя, утырка, за это живьем закопал. И если ты, урод, сейчас не сольешь нам всю инфу, я так и сделаю. Понял, мразь?

Элальли поначалу пыталась подобрать слова ко всему, что говорил Борис, но вскоре сдалась. Перевод получился не таким угрожающим, как хотелось бы, но свое дело сделал.

«Браки в Доме ведьм запрещены».

Погоди. Они же хотели пожениться. Значит…

«Значит, они хотели все бросить и бежать!»

Интересно… И что же так повлияло на нашего влюбленного? Я внимательно посмотрел на него, он не опустил глаз. Изгнание, как я понял, сродни смерти. Они готовы были пожертвовать жизнями?

«Нет. Они бы оказались по другую сторону чистокровных. Дома полукровок. Ниже некуда».

Значит, у него были доказательства вины Элальли?

«Может быть».

— Так, Тимурка, хватит меня игнорить, давай, вводи в курс дела. И ответь мне на самый главный вопрос: когда мы вернемся домой?

— Простите, — Элальли стыдливо опустила глаза. — Я пока не могу вас вернуть. У меня не хватит сил. Мне нужна помощь…

Коновалов хотел ругнуться, я прямо видел, как он готовится выдать рулады на могучем и прекрасном, но он только сжал кулаки и натужно улыбнулся.

— Чья помощь, милая? — процедил он сквозь зубы. — И где ее взять?

— Простите…

— Ладно, — осадил я Бориса. — Выбора у нас все равно нет. Нам нужно добраться до этой самой помощи и чем быстрее, тем лучше. Дела такие, Борис: мы в чужом мире на землях эльфов. Тут идет нехилая война между народами. Элальли — государственная преступница, обвиненная в похищении наследника трона.

— Ты больной, Добролюбов? — Коновалов беспомощно сел на землю, провел ладонью по вспотевшей лысине. — Ты, сука, на всю башку больной! Нахера ты сюда поперся тогда?

— Она не виновата, — я осторожно обнял дрожащую Элальли. — Ее подставили и приговорили к казни. Ты как хочешь, но я ее не брошу.

— Тоже мне, рыцарь сраный!

— Да пошел ты, — я не стал продолжать бесполезную перепалку и переключился на пленника. — Ты был уверен, что Дом ведьм замешан в похищении?

— Да.

— Какие доказательства?

— На месте преступления был найден осколок Камня Жизни.

Элальли вздрогнула, я успокаивающе пожал ей руку. Картинка проясняется.

— Значит, ты, — сказал я, в то время, как мой пленник неотрывно смотрел на наши руки, — не найдя у Элальли Камня, решил, что она виновна?

Вместо ответа он с иронией спросил:

— Где твой Камень, Элальли?

Я сунул руку в карман и достал свое приобретение. Камень мрачно сверкнул и продолжил сердито светиться. На его гранях с равной периодичностью вспыхивали странные надписи на незнакомом мне языке.

Глава 4 В гости в горы

Пока мы шли по открытой местности, я осматривался, прислушивался к своим ощущениям, но никакой опасности не учуял. Возможно, эти самые орки были слишком заняты, чтобы глазеть на равнину, возможно, они ушли в лес — все играло нам на руку. Немного успокоившись, я в который раз вспомнил фокус с деревом, который продемонстрировал Вэллас. Его колдовство произвело на меня огромное впечатление, и я невольно проникся симпатией к обманутому стражнику. Наверняка, это только малая часть того, что умеют делать с растениями этот народец. Магия! Обалдеть…

— Тимурка, как твоя чуйка? — поинтересовался Борис. Бывший вояка ощетинившейся псиной сканировал окрестности. Как все-таки меняет людей опасная ситуация.

— Пока тихо.

— Люблю хорошие новости.

Внезапно накатила очередная волна паники, такая, что меня всего передернуло. Вэллас, заметив мое состояние, резко завертелся, оглядываясь по сторонам. Коновалов подобрался, подступил к нам поближе.

— Сглазил, мля! Тимурка, какого хера?

— Да не знаю я…

— Смотрите под ноги! — пискнула Элальли, дернула меня за руку, заставляя бежать.

Вэллас тихо матюкнулся (я перевел этот набор проклятий именно так), и мы помчались в сторону гор под смачные рулады Коновалова. Я так материться не умею.

Зверьки — черные, покрытые гладкой блестящей кожей, похожие на змей, только с ногами и маленькими горящими глазами выбирались из земли и шустро ползли к нам. Элальли споткнулась, мы с Вэлласом подхватили ее под руки, прибавили шагу.

«Беги!»

Да бегу я!

Движения. Слева, справа…

— Они кусачие? — задыхаясь, спросил я эльфов.

— Они ядовитые! — пискнула Элальли. — Не дай себя укусить!

— Наколдуй что-нибудь!

Элальли словно очнулась. Сунула руку мне под майку, схватила свой оберег, зашептала что-то. И в этот момент стая окружила нас. И даже не это было жутко, а то, что красноглазые твари вели себя совершенно бесшумно. Ни тебе шипения, ни писка — ничего. Мы словно очутились в аду среди злобных душ грешников.

— Идемте, — шепнула Элальли, когда стая замерла, — не наступите…

Я подхватил Элальли на руки, понимая, что последние силы она тратит на колдовство. Ее рука, сжимающая кулон, холодела с каждой секундой, я, ярый атеист, молился всем богам, чтобы дойти до безопасного места.

И вот под ногами зашуршала каменная крошка, мы забрались на возвышенность и дружно посмотрели вниз. Никого.

— В гробу я видел такие приключения! — выдохнул Борис, растекаясь по камням.

— Что это было? — спросил я, с трудом переводя дыхание.

— Это саламандры, — измученно вымолвила ответила Элальли. — Раньше их тут не было, гномы, наверное, подселили для устрашения. Боятся чего-то. Как же нам повезло!

Она тяжело дышала, держалась за живот. Опять двадцать пять. Только начало подживать.

Нужно найти убежище или кого-то, кто нам его предоставит.

— Я знаю дорогу, — подал голос эльф. — Я вас отведу.

Я поудобнее устроил Элальли на своих руках, коротко бросил эльфу:

— Веди!

Он понял, пошел вперед по узкой тропке, петляющей среди валунов, убегающей вверх, в горы.

— Ты уверен в провожатом? — Борис спросил больше для успокоения, чем для точного ответа. Выбора у нас все равно не было.

— Нет, — честно ответил я.

— Я могу идти сама, — упрямо сообщила Элальли.

— Конечно, можешь, — ответил я, продолжая шагать. — Как только перестанешь тяжело дышать и дрожать, пойдешь сама.

Она затихла, попыталась успокоиться. Я, если честно, впервые встретил такую девушку, которая не ноет и заботиться о ближнем даже в полуобморочном состоянии. Я к такому не привык, но упорство и самообладание этой малышки невольно вызывало уважение.

Попытался осмотреться — все-таки не каждый день попадаешь в другие миры, но ничего особо отличительного в этих горах не нашел. Серо, уныло, тихо. У нас лучше — хотя бы никто не вылазит из земли и не пытается сожрать.

Узкая тропинка вскоре уперлась в широкую, но не глубокую пещеру. Другой дороги не наблюдалось и мы, не раздумывая, вошли внутрь.

Нас тут же окутал полумрак, эхо разнесло шаги в пустоте и меня, почему-то, посетило отвратное чувство калустрафобии. А я этим не страдаю. Еще паники не хватало. Моей.

Усадил Элальли на камушек, осторожно приподнял рубашку у нее на животе — бинты чистые. Хорошо. И тут же вздрогнул от внезапного чувства тревоги, с трудом сдержав стон отчаяния. Да сколько же можно?! Я так с ума сойду!

Вэллас уже все понял, встал в боевую стойку, Коновалов, по обыкновению, выдал ступенчатую мысль. После тех тварей на равнине я думал, меня мало чем можно напугать, но разъяренный бородатый мужик с огромным топором, выскочивший прямо из камня, превзошел даже их! С грозным рычанием он бросился на Вэлласа. Миг — и маленький эльф будет разрублен пополам. Я невольно дернулся к выходу, но сообразил, что оставляю Элальли одну, замер. От страха. И мне в тот момент совсем не было стыдно, особенно после того, как в голове пронеслась яркая картина разрубленного пополам юного эльфа. Но воин на то и воин. Вэллас легко уклонился, мужик пронесся мимо, но тут же развернулся и сделал очередной смертоносный замах.

— Стоять! — заорал я зачем-то, задним умом понимая, что привлекаю к себе внимание. И вообще, на что надеюсь? На топор во лбу?

Мужик даже не остановился, тараном наступая на эльфа, но вдруг неуклюже свалился, поверженный мастерской подсечкой Коновалова. Борис оседлал противника, отобрал у того топор и только потом зло спросил:

— Доволен, Тимурка? Доверился, сука, чуть не порешили нас тут!

— Убежища!!! — закричала Элальли, кинулась к поверженному мужичку. — Убежища!!! Борис, умоляю, отпустите стражника! Гномы иногда так пугают, никого убивать он не собирался!

— Зашибись! — Борис немного подумал, но все же слез с поверженного гнома, хотя топор не отдал. — Охрененное приветствие, вашу мать!