Грань

Пролог. Коридор

Посвящение:
Моей маме, Татьяне Абрамовой, которая научила меня, что главное - всегда быть собой, Яне Мамедовой, которая прочла эту книгу одной из первых, и Галине Косаревой, которая любит литературу. Спасибо вам, что верите в меня.

Пролог

Коридор

Сны нужны для того, чтобы хоть немножко побыть с тем, кого нет рядом. © Автор неизвестен.


Чернота… Миг! Вспышка света! И вот я снова… Снова в коридоре! Господи, когда же это закончится? Когда же я пойму, что обозначает это место? Оглядываю коридор. Он такой же, как и всегда. Светло-желтые стены, высокий и белый потолок. На потолке круглые, маленькие светильники. Они горят ослепительно ярко, так, что смотреть вверх просто невозможно. Пол также выложен белой плиткой. Белизна давила на меня и чем-то неуловимо напоминала больницу. У меня было одно желание, а именно - выбраться из странного здания на улицу, чтобы почувствовать себя свободной. Поэтому, как только я увидела вдали дверь, я помчалась к ней со всех ног. Но дверь всё удалялась и удалялась, а коридор становился всё уже и уже! Кислорода стало резко не хватать! Сердце колотилось где-то в горле! Незаметно расслабленные руки сжались в кулаки.

А в голове билась одна мысль: - Я добегу! Смогу! И на этот раз я открою эту дверь!

Но как бы быстро я не бежала, дверь не приближалась ни на миллиметр. В глазах резко потемнело, и я почувствовала, что падаю на колени не в силах совладать с телом. Сделав глубокий вздох, как по щелчку пальцев, просыпаюсь и бью ладонью со злости по подушке! Чертовы сны! Чертов коридор!

Первая глава. Странные близняшки

Утром просыпаюсь от визгливой трели будильника, стоящего на рабочем столе, и, чтобы его отключить, надо встать с кровати, но подниматься совсем не хочется. Скрипнув зубами и натянув теплое и мягкое одеяло на голову, я повернулась к стенке на бок. Вцепившись в одеяло обеими руками и зажмурившись, мечтала, чтобы дурацкий будильник резко и навсегда сломался! К сожалению, эта голубая мечта. Ощутила раздражение сестры-близняшки, услышав скрип соседней кровати и тихие, легкие шаги. Будильник замолк, едва слышный вздох за спиной, удаляющиеся шаги и шорох занавесок.

-Ты долго будешь притворяться спящей? - спросила Рита спокойным голосом.

Да, голос был обманчиво спокойным, и лишь я знала, что раздражение Марго постепенно перерастает в злость! Сжала зубы, перевернувшись на спину, откинула одеяло с лица.

-Марго, успокойся, пожалуйста! Твоя злость давит на меня! Ещё чуть-чуть, и у меня заболит голова! - попросила я умоляюще.

-Вот когда ты поднимешься с постели, тогда я и успокоюсь! - фыркнула сестренка.

-Ты чудище! - почти искренне пробурчала я.

Но всё-таки я выбралась из-под одеяла и села на кровати.

-Спасибо за комплимент! Я в ванну! А ты давай одевайся! - скомандовала сестричка и быстро вышла из комнаты, оставив дверь открытой.

Спустя какое-то время я, приведя себя в порядок и, с облегчением, не найдя в отражении явных следов усталости, заправила постели и схватив рюкзаки, вышла из спальни. Я была удивлена, что не чувствую наплыва раздражения и сонливости от других членов нашей семьи.

Всё спокойно и тихо. Даже Маргарита, и вправду, сменила раздражение на некое подобие спокойствия. Такое утро, не перегруженное чужими чувствами и мимолетными эмоциями, было подарком с одной стороны, но с другой стороны было впечатление, будто я лишилась чего-то жизненно важного. Слуха? Зрения? Обоняния? Осязания? Не знаю, но за столько лет я настолько привыкла ставить блок на сознание, что такие минуты, часы и дни мной воспринимались двояко.

Быстро позавтракав и убрав за собой посуду, вышла в коридор, с довольной улыбкой оглядывая близняшку. Невысокая, хрупкая девушка семнадцати лет, выглядевшая младше своего возраста, с короткими кудрявыми, темно-русыми волосами, с мягкими чертами лица, тонкими темными бровями, чуть вздернутым носиком, тонкими губами, накрашенными блеском, и большими темно-серыми глазами, обрамленными черными длинными ресницами.

Одета Рита была в белую юбку до колен, в черную кофту на пуговках, а сверху белый пиджак. На ногах переливались лакированные черные туфли на маленькой платформе. Я же была одета в черные брюки, белую кофту, черный пиджак и на ногах белые балетки. Внешне мы отличались от друг друга лишь тем, что волосы у меня длинные и прямые, а над верхней губой слева родинка. Ну и, губы и ногти я, в отличие от сестры никогда не красила. Вчера Марго сделала маникюр в черном цвете, и это на целую неделю.

-Видела записку на холодильнике? Все мы ранние пташки сегодня! -хмыкнула Рита.

Я кивнула и надев куртку и закинув рюкзак на плечо, последовала за Ритой из дома. Пробежав семь этажей чуть ли не на перегонки, толкнули дверь на улицу. Открыв дверь, вышли из подъезда. На улице дул пронизывающий, холодный, свирепый ветер. Он пробирал до костей, даже теплая куртка не спасала. С темно-серого, грузного и тяжелого неба моросил мелкий, колючий и противный дождик. Ветер гнал ковер опавших листьев по земле. Деревья же гнулись и качались под сильным натиском стихии. Слава Богу, тротуары были сухими, и особой грязи и больших луж я не наблюдала, но несмотря на это решила, что одеваться с завтрашнего дня буду теплее и практичнее, а туфли буду носить дома и в школе.

Хотя, для середины октября это обычная погода, но мне все равно было неуютно. Я больше люблю раннюю весну, когда природа только-только начинает оживать, или по-настоящему морозную и холодную зиму. Но такая погода у нас в городе крайне редкое явление. В нашем мрачно-тусклом и дождливом городе зима чем-то очень напоминает грязную холодную жуткую осень. Передернула резко плечами от холода.

На улице в такой ранний час было очень мало прохожих, а чувства и эмоции у этих людей были однотипные - раздражение, сонливость, злость, упрямство. По дороге к остановке я привыкла к чужим эмоциям и почти перестала их замечать. Примерно полчаса мы сидели на остановке. Вскоре подъехал школьный автобус. В нем, как обычно, тепло и шумно. В автобусе бурлила и кипела река смешанных эмоций. При этом они мелькали вспышками, и нельзя было в такой буре сосредоточиться на эмоциях отдельно взятой личности. Поэтому сняв рюкзак и сев в кресло, я поставила его себе на колени и прикрыла глаза.

Раньше, в детстве, я чуть ли не теряла сознание от такого потока разных чувств. Марго тогда приходилось почти постоянно быть со мной рядом, помогать, оберегать от насмешек и перешёптываний за спиной. Но за восемь лет я научилась отстраняться от чужих эмоций и чувств или, вообще, закрываться от них толстой, прозрачной стеной. Держать такой щит я могла более девяти часов, не напрягаясь и не замечая. Вот и сейчас сосредоточилась, и отключилась от всех внутренних раздражителей и внешних посторонних звуков.

Я стала медленно и неспешно, шаг за шагом, строить ментальный блок. Прошло меньше минуты, и в голове больше не было пчелиного гула. Только мои мысли и чувства, так как должно быть у обычного человека в этом непростом и огромном мире. Мгновенно ставить сплошной блок я ещё не научилась, поэтому считала, что минута — чересчур много, чтобы закрыть сознание стеклянно-чистой непробиваемой стеной. Но я старалась улучшать навык и страстно верила, что когда-нибудь в будущем всё получится. От этой мысли на душе и на сердце вновь потеплело.

Открыла глаза и, повернув голову к сестре, ободряюще улыбнулась ей. Рита смотрела расстроенно и, одновременно, обеспокоенно, а губы Марго не тронула ответная улыбка, как это бывало обычно. Свободной рукой сжала её свободную и расслабленную ладонь. Сжала крепко, таким образом спрашивая, что случилось, а Маргарита тяжело вздохнула и, чуть подумав, склонилась ко мне поближе. Я тоже повернула голову к близняшке, хотя в автобусе стоял такой шум, что даже если бы мы кричали, никто бы не обратил на это особого внимания. Но осторожность – есть осторожность! Нам было не нужно, чтобы по школе поползли слухи, что обе сестры Лугачевы не от мира сего. Поэтому, мы никогда не расслаблялись в людных местах. Мы могли отдохнуть только дома, да и то, только в нашей спальне и когда в соседней комнате никого не было.

Вторая глава. Замок ледяной королевы

Наверное, мне приснился этот сон, потому что сестра напомнила эту историю трёхлетней давности. На самом деле я не горела желанием вспоминать это опасное, хоть и интересное путешествие. Я смотрела в этот раз на всё, как бы со стороны. И хоть сейчас я была просто зрителем, мне было страшно – притом, куда страшнее, чем тогда, когда всё происходило в первый раз по-настоящему, и мне хотелось проснуться, но почему-то не получалась. Поэтому я просто наблюдала за картиной, развернувшейся передо мной.

Мне вдруг стало интересно посмотреть, как я выгляжу со стороны, хотя при этом страх никуда не делся. Невысокая, хрупкая, фигурка, с распущенными темными волосами в белом платье и в туфельках без каблука, с разбега, не раздумывая, прыгнула в яркую и голубую воронку портала.

Портал закрылся с резким хлопком, и угол зрения вмиг сместился. Я осмотрелась. Всё было в этом месте белым- бело. Под ногами я увидела на вид мягкий, даже пушистый снег. Небо было здесь темно-синее, почти черное. На нем была целая россыпь ярких, крупных и маленьких звезд, а ещё светила круглая, большая и наблюдающая за всем и всеми луна.

Воздух здесь был ледяной. Мне нравился здешний климат. Дыша этим воздухом, я по-настоящему чувствовала себя живой. И я не ощущала холода и мороза, ведь это был сон.

Младшая я побежала по зимнему, высокому лабиринту. Через несколько минут я, четырнадцатилетняя, металась по путанице коридоров туда-сюда. А у меня наблюдающей, семнадцатилетней, бешено заколотилось сердце. К ушам прилила кровь, а в голове начал нарастать гул все громче и громче. Руки сжались в кулаки до боли, но она меня не отрезвила, а просто добавила неприятных ощущений.

Я сходила с ума от того, что не могла управлять телом. Думать стало сложно. Не знаю сколько прошло времени, но неожиданно я поняла, что это не мои эмоции, а девушки снизу. У меня никогда не было таких снов, чтобы и смотреть на себя со стороны, и чувствовать то, что было когда-то. Ощущения довольно странные.

Наконец, девушка внизу нашла один из выходов из лабиринта. Эмоции потихоньку улеглись, и я смогла вздохнуть спокойно. Возможно, сон был таким чудным, потому что на подсознательном уровне всплыла эта история и снова закрепилась в мозгу на один-единственный день. А как объяснить иначе то, что, когда я в очередной раз заметила воронку портала, душа тревожно сжалась в комочек, и у меня появилось отчетливое желание вырваться из крепких пут сна. Такое желание возникало лишь тогда, когда я осознавала во сне, что я нахожусь в кошмаре и мне нужно проснуться. И пока мной вновь постепенно овладевал страх, младшая я прыгнула в портал, окончательно затащив в водоворот сна-воспоминания и меня. Теперь я чувствовала, что не смогу выбраться из него пока сам сон не кончится.

Вторая я прошла несколько метров, и перед ней появилась высокая сделанная изо льда дверь. Угол зрения снова сместился. Теперь я не висела высоко над пейзажем, а стояла где-то в десяти шагах слева от… себя. Господи, боже, как же всё-таки чудно, непривычно и как-то неуютно находиться рядом с самой собой, тем более четырнадцатилетней. Но делать нечего. Я повернула голову в сторону двери - двойной, толстой, высокой, ледяной, непрозрачной, украшенной красивыми, витиеватыми, тонкими узорами. Дверь была гладкой, без ручек. Мы синхронно сделали несколько коротких шагов к двери, и та резко распахнулась, и мы, также одновременно, вздрогнули.

Моя младшая копия огляделась вокруг, и мы с ней встретились взглядами. Я нервно передернула плечами, а по спине прошёл озноб. Всё-таки жутко смотреть себе младшей в глаза - мягко говоря, странно. Копия была испугана и заинтересована. Темно-серые, широко раскрытые глаза смотрели на меня, но, естественно - совсем не видя меня. Глубоко вздохнув, девушка, с гордо поднятой головой, вошла в огромный зал, а я за ней, следуя на пару шагов позади.

Хоть я и понимала, что это всего лишь сон-воспоминание, но, став старше, я стала куда осторожней, чем вот эта моя копия. Зал был ледяной, огромный, кристально-прекрасный, со сводчатым, высоким потолком. Я и забыла, насколько потрясающая эта библиотека. Да, да - это была именно библиотека: самая большая и необычная, которую я когда-либо видела за свою недолгую жизнь. И я точно помнила и знала, что такого хранилища различных волшебных знаний нет нигде в моём мире.

Стеллажи прозрачные, крепкие, высокие, почти до самого потолка, и на всех полках стояли книги. Маленькие, обычного размера, громадные, древние и ещё совсем новые в кожаном переплете, в тканевой и жесткой обложке, а также и в твердом переплете, правда, из чего он - я не знала. Шкафов было намного больше десяти тысяч, по крайней мере - мне так казалось. Этот лабиринт из шкафов манил меня, и я была готова вновь здесь бродить годами или даже столетиями. Жаль, что многие книги стояли слишком высоко, названия на других корешках были на непонятных языках, а на некоторых обложках вообще не было названий, на некоторых – были замысловатые рисунки, а иногда они были пустыми. Переплеты у книг были разных цветов. А названия и рисунки были серебряные или золотые, и иногда черные.

А ещё, если внимательно осмотреть весь зал, то создавалось такое ощущение, что ты находишься в громадном, прозрачном, чистом, холодном алмазе. Оглядев место до конца, я стала наблюдать за собой. Моя копия с восхищением медленно бродила по залу и рассматривала всё вокруг. Младшая я, завернув за угол, повернулась к шкафу по левой стороне и, взлетев вверх, взяла огромную и толстую книгу без названия. Вместе с книгой моя копия опустилась на пол и встала на колени.

Книгу она положила перед собой, раскрыв где-то на середине. Внимательно рассмотрев чертёж, а под ним нашла описание, которое почти поняла. Потом она, улыбнувшись и аккуратно вырвав этот листок из книги, засунула его под одежду так, чтобы чертёж не помялся, и так, чтобы он не был заметен. Младшая я, закрыв книгу, и взяв её, поднялась вверх, осторожно поставила ее на место и вернулась вниз на холодную прозрачную твердь.

Третья глава. Посвящение ведьм

Прошло три года с той страшной «прогулки», ничего подобного с тех пор не случалось. И я извлекла урок из случившегося. Сейчас мне семнадцать, и я не повторю ту же ошибку. С тех пор, каждый раз перед тем, как уснуть, тщательно обдумывала куда, зачем и почему пойду во сне. Думала о том, чтобы в этом месте было безопасно. И внушала себе, что буду находиться в безопасном месте всё время до пробуждения.

Но два года назад у меня появился ещё один повод для того, чтобы чувствовать себя в безопасности, а именно - наставница. Я с детской наивностью полагала, что если моя преподавательница в магии рядом, то мне ничего не угрожает. Ведь она сильная и могущественная фея. А кто же она ещё? Не могла же я, маленькая, слабенькая, с неизвестным и одновременно с нераскрытым до конца потенциалом магичка, вызвать интерес жестокой и опасной ведьмы.

“Магичками” феи и ведьмы называли тех, кто обладает силой и может немного управлять ей, но при этом эти самые магички жили в своём мире и не учились в волшебных академиях. Управлять силой молодые дарования могут либо интуитивно, либо полностью осознанно, но пока они не пройдут обучение в одной из академий, у них нет какого-то более значимого статуса. Я надеялась стать феей.

Феи - не маленькие, миленькие, добренькие создания с крылышками, как принято считать. Они — девушки или женщины с развитым даром, которые успешны в своей отрасли магии, а ещё феи - те, кто понимает и принимает законы мира, в котором они живут, как главные в своей жизни. Благополучие мира важнее собственной жизни, чувств, свободы, удобства, желаний и порою даже истины для феи.

Ведь если с миром, в котором она живёт и который фея считает домом, все в порядке, то у неё будет всё, что она захочет и даже больше. Я тоже хотела стать такой, но у меня были две проблемы. Первая проблема в том, что я слишком сильно, отчаянно и крепко люблю свою семью – маму, папу, братьев, Марго. Уйти в другой мир и оставить их одних без особо веской причины - похоже на самое настоящие и жестокое предательство.

Вторая проблема заключалась в Рите. Сколько бы я не говорила, что устала от чрезмерной опеки близняшки, а я действительно до ужаса от неё устала, но представить, что я покину родной мир без сестры, было крайне сложно, а если получалось, то будущее казалось сомнительным, туманным, тусклым и мрачным. А сестра… Она любит не только нашу семью, но и своего парня, этот мир и эту человеческую, трудную, пеструю, в плане эмоций и чувств, жизнь.

И я не знаю точно, захочет ли близняшка уйти в мир неизвестности и магии, бросив всё и всех. А лично я без острой необходимости не горела желанием разрывать нашу с Марго ментальную связь, которая точно была у нас сестрой с рождения. И она куда крепче, чем бывает у близнецов, которые не обладают магией. А поскольку у нас обеих есть магические силы, рвать связь будет в три раза больнее, чем если бы это сделали простые близнецы.

Все двойняшки и близняшки, совершенно точно, с самого рождения связаны - кто-то сильнее, кто-то слабее. Близнецы, тем более двойняшки, не обладающие с рождения магией, не чувствуют связи, которая соединяет их в одно целое, но эта «ниточка» несомненно есть. Если у кого-то из двойняшек или близнецов есть дар, неважно какой, то двойняшка, у которой или которого есть способности, чувствует сильные эмоции и чувства своего или своей двойняшки. Близнец же ощущает все эмоции или чувства и даже иногда может повлиять на настроение своего брата или сестры. Если оба двойняшки обладают силой, то этой способностью обладают оба. Но, как говорится, у таких пар есть потолок, насколько было известно мне.

Близнецы же могут читать мысли друг друга и общаться друг с другом на любом расстоянии. При том не имеет значения, обладают ли они одинаковым даром или, как я и Марго, разными. Но есть одно крайне важное правило для тех близнецов и двойняшек, у которых есть силы - мир, в котором они живут, должен быть полон магии и буквально дышать ею. Если мир «грязный», перенасыщенный техникой и с порванным, растянутым био-магическим полем, то связь не будет развиваться и будет такой, как у тех, у кого никогда не было магии. Я даже рада «грязи» нашего мира - хотя бы сестру не мучают мои в большинстве своём мрачные ощущения и чувства. Не хочу, чтобы и Марго, благодаря мне, потеряла вкус к жизни и возненавидела меня.

-Эй, ты чего? Снова взгляд у тебя стал стеклянным. - Рита потрепала меня по плечу.

-Да, задумалась просто… - пробормотала я, рассеяно глядя на близняшку.

-И о чём же? - вздохнула сестра.

-О двойняшках и близняшках, их странной связи и том, что я рада, что наша с тобой связь не действует, -ответила едва слышно, но Марго услышала.

- А я, наоборот, расстроена, что она не работает, ведь тогда бы я лучше тебя понимала! - покачала головой Рита. - И прости за вчерашнее, я была не права и не должна была трогать прошлое… - взгляд близняшки стал извиняющимся.

Я, встав, подошла к Марго и, протянув руку и сжав ладонь сестры, тепло ей улыбнулась. Прошло несколько минут в спокойном и уютном молчании. Такой тишины в нашей комнате не было уже много месяцев. С тех пор, как у нас с сестрой проявились способности, в помещении часто царило напряжение, отчаяние, страх, злость, усталость, раздражение. Всё что угодно из этих ощущений, только не уют, не тепло, не спокойствие. Я почти забыла, как это - испытывать обычное тепло в присутствии Маргариты, и это несмотря на то, что она была для меня самым родным человеком в этом жестоком и тусклом мире. Странно, правда? Но на самом деле это было действительно так.

И я ничего не могла с этим поделать, как бы не пыталась. О родителях и братьях я уже и не говорю, нет, я, конечно, их всех безмерно люблю и не представляю без них своей жизни, но расслабиться рядом с кем-нибудь из них было решительно невозможно уже давно, и всё из-за дара-проклятия. Вот такая я девушка, буквально, сотканная из противоречий. Прошло ещё несколько коротких, спокойных минут.

Четвертая глава. Эмифрил и Ераст!

Наутро я чувствовала себя разбитой! Какое счастье, что сегодня суббота и не надо идти в школу. Иначе бы было вообще туго. Но хоть в этом повезло. Первым делом я обрезала ногти на руках, чтобы сломанные не так сильно бросались в глаза. Однако это не особо помогло, и, глядя на руки, я горько вздохнула.

-Ты чего такая смурная? С наставницей что-то случилось? – спросила Рита серьезно.

-Случилось… - отозвалась я эхом.

-Так одеваемся, завтракаем и идем в парк - там всё мне расскажешь! Хорошо? – сестра заглянула мне в глаза.

Покладисто кивнула. Все равно я сама хотела всё рассказать при первом удобном случае. И да, близняшка права - дома говорить о подобном не нужно. Иначе родные решат в лучшем случае, что я насмотрелась ужастиков, а в худшем – сочтут, что у меня пошатнулась психика. А мне это совсем не нужно.

Одевалась и завтракала механически, потому что обдумывала про какие детали стоит всё-таки умолчать. Решила, что не скажу о том, что портал был темно-фиолетовым с черными всполохами. Марго наверняка поймёт, что это неспроста, и очередной нотации на тему, что надо быть осторожнее и разумнее, мне не избежать, а я не уверена, что после такого путешествия её выдержу. Слишком много сил и терпения я оставила там, в мире грез. Так, что ещё… Про смерть юной магички тоже не буду распространяться. Скажу, что её убила моя, теперь уже точно бывшая наставница, за несоблюдение правил ритуала, но не буду на этом заострять внимание, немножко подправлю наш разговор с ведьмой. Ещё я не буду говорить о том, что Лонаррия пыталась меня удержать и про её взгляд, ведь я уже всё решила для себя, поэтому размышлять здесь не о чём, не будем время попусту терять. Его и так вечно не хватает. Ну вот - вроде решила. Уже легче!

Парк преимущественно состоял из могучих и высоких кленов. Сейчас листья на деревьях пестрели разными красками. Лимонно-желтые, огненно-оранжевые, алые, багровые, зелено-коричневые, лимонно-алые, огненно-зеленые, багрово-оранжевые, ало-зеленые, лимонно-зеленые, огненно-желтые. Небо темно-серое, солнца не видно, но и приближения дождя пока не чувствуется, но при этом воздух кажется пряным, холодным, свежим и легким. Мы зашли в парк поглубже и сели на удобную, серую, каменную скамью. Погода для осени теплая - хорошо. Хорошо, по крайней мере для меня, будь она дождливая и холодная - пришлось бы, всё дома пересказывать и быть более тихими и аккуратными.

-Ну, рассказывай! – серьезно и твердо произнесла сестра.

-Не знаю, с чего начать… - тяжело вздохнула я.

-Начни с начала… Ты прыгнула в портал, а потом оказалась в незнакомом месте. Правильно?! – спросила Рита неуверенно.

-Правильно… - обреченно откликнулась я и всё-таки начала рассказ.

Рассказывала я долго, хотя описывала все кратко и сжато. Несколько раз я замолкала, чтобы перевести дух, подумать - не упустила ли я чего, и дать время сестре поразмышлять над тем, что я уже успела сказать. Но когда я наконец закончила рассказ, ощутила, что как будто камень с души свалился. Стало легко - легко. Всё-таки хорошо, что я рассказала. Видимо, не лгут люди, когда говорят, что душевная тяжесть становится легче, если её разделить, хотя бы на две части. Мне вот стало несравнимо проще. Кстати, говорили мы все равно шёпотом, придвинувшись к друг дружке почти вплотную. В парке гуляло много народа, пусть им и не было до нас дела. Пресловутая осторожность уже въелась в кровь и мозг. Интересно, мы когда-нибудь найдём место, где сможем говорить спокойно и открыто обо всём, о чем захотим? Вряд ли… Сестра крепче сжала мою руку, привлекая внимание. Я внимательно посмотрела на Маргариту. Сегодня мы обе одели на улицу мягкие, кожаные, телесного цвета перчатки. Я их одела для того, чтобы не видеть свои ногти. Они меня нервировали, вызывая мрачные воспоминания. Сестре же просто нравились эти перчатки, и она решила от меня не отставать.

-Да… Несладко тебе пришлось… - пробормотала Маргарита наконец.

-Пообещай, что ты не станешь ведьмой! – попросила я спокойно, но при этом очень серьезно.

-Клянусь, что по своей воле никогда не стану ведьмой! – ответила сестра без колебаний.

Благодарно улыбнулась Марго, требовать от неё большего я и не могла. Хотя, большего мне и не нужно. Я положила голову сестре на плечо, и Рита, погладив меня по голове, вздохнула, и я напряглась.

-А по поводу магии… Не отказывайся от неё! Она может тебе пригодиться! – прошептала близняшка убежденно.

-Ладно, я подумаю об этом, – ответила я равнодушно.

Разговор был окончен. Сестра прикрыла глаза и стала слушать голоса деревьев. Я немного отодвинулась от неё, чтобы не мешать, и тоже стала думать, прикрыв глаза. Через час – полтора мы вернулись домой. Сначала я переделала все уроки, а потом села за бисероплетение. Плела я обычно широкие крепкие цветные узорчатые браслеты, иногда кольца.

Благодаря этому, и у меня, и у сестры с мамой было много украшений ручной работы. Я всегда старалась сделать что-то изящное и по мере возможности - необычное. А ещё бисероплетение действовало на меня словно успокоительное. Маргарита тоже рукодельница. Она вяжет шарфы, шапки, свитера, платки с разными, но простенькими рисунками. Так что никто из нашей семьи, и Леша в том числе, не испытывает недостатка в теплых вещах.

Поздно вечером сестра, заметив моё унылое настроение, предложила странную идею. А именно – погадать мне на суженого. Я согласилась. Мама отнеслась к этой затее на удивление спокойно, сказав, что она тоже когда-то так гадала в юности. Так что вреда это не принесёт. Свечи, зеркало, полумрак и слова, которым я не придавала особого значения. Но когда я произнесла: “суженый-ряженый явись ко мне наряженный”, произошло нечто неожиданное. Свечи вспыхнули ярче, зеркало заволокло серой дымкой.

Вдруг в зеркале появилось расплывчатое белое лицо. Четкими на этом лице были только большие темно-синие, почти черные, с вытянутыми золотистыми зрачками глаза. Я резко дернулась назад, и картинка исчезла. Свечи вновь стали гореть ровно. Зеркало стало обычным.