Грехи терпят поражение

Глава 1 "Рэймонд"

Он сидел за темным столом и неторопливо вырезал из куска древесины голову птицы. Его визиты в родительский дом были не частым явлением, и каждое возвращение в родные стены отзывалось диким напряжением в теле.

– Рэймонд, почему ты не прислал письмо, не сказал, что приезжаешь?

Холодный тон матери заставил его отвлечься от привычного занятия и приготовиться к очередной порции претензий. Она выглядела усталой, но ухоженной: светлые волосы были собраны в пучок, на сером платье – ни складочки, а белый передник чуть ли не светился от чистоты. Возраст выдавали только морщинки на лице, зато физическая форма оставалась безупречной – Рэй не помнил, чтобы она выглядела иначе, даже во время болезни.

– Я думал, три письма за месяц от тебя с жалобами на отца и просьбой… – Он запнулся, чуть не сказав «приказом» вместо «просьбой», и продолжил: – …Навестить вас – достаточный повод, чтобы приехать. К тому же освободился пораньше.

– Освободился… – Мать ухмыльнулась. – Насколько я знаю, ты не особо утруждаешься в гильдии. Напомни-ка, ты уже член совета?

Рэй пытался не подать вида, что его задело, и перевел взгляд с лица матери на свои руки.

– …Так от чего же ты освободился?

Напряжение сковало не только тело, но и мысли Рэя. Стоящая в дверях женщина, когда-то родная и теплая, а теперь даже не подошедшая к нему, стала кем-то далеким. Это ранило и раздражало. Гребаная гильдия, гребаный совет, гребаные вампиры! Рэя почти стошнило от злости. Руки задрожали и чуть не выдали истинных чувств, но он кое-как собрался. Сказать бы ей всё в лицо – как он старается и превозмогает себя каждый день, идя на нелюбимую работу, но…

– И снова молчишь! Ну чего еще от тебя ждать! – Мать махнула ладонью, отвернулась. – Сиди здесь, жди отца. Пойду дам корма лошадям. Кто-то же должен что-то делать. – И вышла из кухни.

Нет, он снова ничего не ответил. Оправдывая себя тем, что это было бы бесполезно и она ничего не поняла бы, Рэй опустил голову на стол, и волна воспоминаний о детстве захлестнула его.

Ему десять, мама дает в руки деревянный меч – первый в его жизни. Она еще молода и улыбчива. Рядом с ней спокойно, а меч – просто забавная игрушка, которой можно рубить кусты, представляя вместо них монстров. Но вдруг… Вдруг мама начинает разговор о… вампирах? О взаправдашнем мече? Он же острый! Но мама слушать не хочет – только говорит, что кровожадные вампиры отравляют человеческую жизнь и их нужно убивать. И неужели он правда будет это делать? Это так… страшно.

Отогнав воспоминания, Рэй поднял голову и достал сигарету. «Надо потерпеть лишь день», – пронеслось в сознании. Он чиркнул спичкой и вдохнул привычный, всегда успокаивающий дым. Взглянул на старые фотографии, связанные с гильдией. Обычно их отправляли в архив, где работает отец, но мать просила не убирать в пыльные ящики то, что касалось дела ее жизни. Она вставляла память в рамки, каждый вечер смахивала с них пыль и могла часами посвящать Рэя в мир прошлого.

Все его существование крутится вокруг этой гильдии… Он много раз спрашивал себя: если бы родители не были охотниками на вампиров, чем бы он занимался? Кем бы стал? Но так и не находил ответа.

– Привет, сынок. Такое у тебя лицо серьезное… Мама, наверное, ругалась опять? Не принимай близко к сердцу, ты же знаешь, она не со зла. Я очень рад тебя видеть.

Немолодой и уже заметно поседевший отец, прихрамывая, подошел к Рэймонду и похлопал его по плечу.

– Как поживаешь? – Рэй быстро потушил сигарету и встал, чтобы обнять его.

– Да всё по-старому. Сейчас, правда, больше работы. Гарету пришло в голову активнее привлекать в гильдию новых участников: говорит, вампиры не спят. – На этих словах отец постарался хитро улыбнуться, но выглядело это как-то неестественно и даже нелепо. – Скажу по секрету: мама хочет, чтобы ты помог ей с обучением новых охотников. Представляешь, какая честь?

Рэй тяжело вздохнул. Он не мог сердиться на отца: конечно, мать проела ему всю плешь, чтобы он начал этот разговор.

– Я думал, ты больше не хочешь, чтобы она работала в гильдии, – как можно спокойнее постарался сказать Рэй, но рука машинально потянулась за второй сигаретой.

– Пойми, сынок, мне тоже непросто. Я сделал выбор, когда женился. Ты знаешь, гильдия – всё для нее. Как бы мы ни ругались, она меня не послушает. Поэтому лучше сделай, как хочет.

Отец говорил без горечи – просто признавал факт, и это злило. Рэй почувствовал, что больше не может сдерживать напряжение, и выпалил:

– Да сколько можно! Это ее первую любовь убил вампир! Ее приняла и спасла гильдия! И только она выбрала платить за это вечно! Я пашу как проклятый, разделываюсь с этими гадами! И, если получится, вступлю в совет, да! Но привлекать других людей, учить их убивать… – Он не успел договорить – отвлекся из-за резкого удара двери о стену.

– Мы делаем благое дело, как ты не поймешь! Тебе двадцать семь! Полжизни ты ходишь вокруг да около. Поры бы завести семью и получить приличную должность! А как ее получить, не привлекая никого на службу? Очнись, сын! – Выпалила мать и вдруг замолчала.

Огонь в ее синих глазах не угас, но стал контролируемее. Через несколько минут тишины она стала чеканить слова в привычной холодной манере, будто ничего и не произошло:

Глава 2 "Лисса"

Холодная ночь в который раз содрогнулась от грохота и криков молодой госпожи: «Сучьи розы! Никакого послушания! Не хотите на холст? Стоите, смотрите – и ничего! Что за издевки?!» Лисса швырнула кисти, удобнее устроилась на подоконнике и прислонилась щекой к стеклу, глядя на алые розы, которые для нее высадил отец.

Вампиры стареют позже, их жизнь длиннее человеческой, и Лисса в свои тридцать выглядела не старше двадцати лет. Она знала, что не просто красива, а безупречна. Женщины сгорали от зависти, мужчины мечтали взять ее в жены. И даже сейчас чувствовала, как в ней, перепачканной краской, с неаккуратно заколотыми волосами, плещется то притягательное безумие, ради которого люди отдают свою волю в услужение далеким для простого смертного существам.

Но Лиссу мало интересовали люди, да и вампиры тоже… Ей не было дела до обстановки в обществе, экономики, светских кругов. Достаточно было прохлады, алых роз и комнаты в творческом беспорядке.

Родители, Итан и Мирай, позволяли Лиссе абсолютно всё и всегда называли ее любимым чадом. Она знала об этом и пользовалась их любовью: деньги отца тратила на самые дорогие материалы для живописи, редчайшие книги для личной библиотеки, в которой растворялась в солнечные дни, и, конечно, на азартные игры.

Но главной статьей расходов семьи главы вампиров всегда был откуп – и снова благодаря Лиссе. Она кусала определенных людей – не зависимых от «Красного нарцисса», несмотря на то, что зависимые издавна шли на корм вампирам, по соглашению двух советов – людского и вампирского. Лисса не просто утоляла голод – а получала удовольствие от еды, поэтому выбирала жертв более благородных кругов и кусала их, не сдерживая яда, который туманил рассудок человека и подчинял его вампиру. И несмотря на то, что отец безоговорочно и всецело любил дочь, ей часто приходилось выслушивать лекции: как тяжело ему избавляться от следов нарушения соглашения, какие у них будут проблемы, если глава людей узнает об этом, как нужно контролировать себя. И она всё понимала – но не подчинялась.

Часы пробили два полуночи, а значит, пришло время семейного ужина. Неохотно оторвав взгляд от сада, Лисса слезла с подоконника и отодвинула ногами разбросанные листы и кисточки.

Величественный трехэтажный особняк, отделанный в мрачных тонах и полный роскоши, вызывал у любого вампира зависть и восхищение. У людей, редко бывавших в этом месте, – лишь ужас. Каменные стены, шкуры животных и портреты, украшающие стены, совсем немного свечей – всё освещал лишь лунный свет, льющийся из витражных окон.

Лисса распахнула большую дверь в конце коридора первого этажа и не удивилась тому, что в зале ее уже ждал привычный длинный стол, заставленный различными блюдами. Главное – мясо, ведь кровь утоляет лишь особую жажду. Сегодня Лиссу ждал сюрприз: старшие сестры, Миранда и Элеонора, вернулись навестить семью. Миранда уже давно жила вместе с мужем в городе, а Элеонора работала главным постановщиком в самом престижном театре Святого Эйрина, поэтому семья видела их редко.

Мать Лиссы разливала свежую кровь по бокалам, хотя был и не день крови. Отец вдруг рассмеялся:

– Лисенок, выглядишь недовольной. Я слышал шум со второго этажа. Что тебя так огорчило?

Чтобы не давать сестрам повода для злорадства, Лисса лишь улыбнулась и села за стол.

– Рада видеть тебя, малышка. – Голос Миранды звучал хрипло и как-то… незнакомо.

– Давно ты не приезжала, – тихо произнесла Лисса.

– Я тоже скучала! Ты опять ходишь вся в краске и с поникшим взглядом! Не пугай хоть людей – подумают, что рабыня вечного голода решила напиться их крови. Вдруг папа не успеет помочь! – Элеонора хихикнула, заключила лицо Лиссы в ладони и поцеловала ее в лоб.

– Так, и какие новости нас ждут? – мягко отстранившись от сестры, спросила Лисса.

Ее не интересовали притворные игры. Нужно было лишь поддержать разговор, чтобы не огорчать родителей. Ведь они единственные, кто ее волнует. Когда сестры, вращавшиеся в разных кругах общества и единственные из семьи жившие в городе, а не за ним, приезжали к семейному ужину, то приносили отцу слухи и важную информацию.

– Да вот, родная, обсуждаем предложения от полукровок. – Мать налила Лиссе крови. – Одна хочет открыть в городе место, где люди смогут добровольно сдавать кровь. Говорит, вампиры устали от падали и хотят вкусную, неиспорченную. А некоторые люди не прочь заработать. И еще она предлагает использовать наш особняк как пункт для хранения и переправки крови в другие города. Обещает хорошую прибыль, однако не скоро. Это очень, конечно, интересно, но ее наглость… Миранда спросила ее о гарантиях, на что та ответила, что не все чистокровные такие честные и смелые, как она.

– Да как она смеет, мама! – Элеонора вскочила. – Их нужно крепко держать, иначе станут клыки нам показывать! Всего лишь половина нашей крови, а хитрые, наглые, как будто это мы ниже их по статусу! Я сразу своих полукровных актрис приструнила. Пусть свой характер на людях проявляют! Мне одна сказала недавно, мол, великий Люциус поощрял жажду крови и превосходство над человеком, а этого они добились и не так уж сильно нуждаются в нашем руководстве! Представляешь?!

– Нарушение древних традиций! Как они, выродки слабости некоторых чистокровных, кто предательски смешал кровь с людьми, смеют еще высказываться против нашей власти, еще и приводя в пример великого Люциуса?! Кровь пить дело нехитрое, и человек сможет, а вот превосходить людское существо – важная и ответственная задача. Надеюсь, ты правильно поставила ее на место?!