Грубиян. Табу на невесту отца

Пролог

Вы когда-нибудь жалели о том, что пришли домой раньше обещанного?

Вот я жалею. И прямо сейчас проклинаю свое начальство за то, что сегодня отпустило меня пораньше с работы. Не загрузили как обычно бумажками, а выперли домой немного пьяненькую и с охапкой цветов праздновать дальше свой день рождения…

Вот только праздник начался без меня.

Ладонь ноет от того, с какой силой в нее врезаются шипы роз, но я совершенно не чувствую боли. Задыхаясь от разрастающегося в груди жжения, я смотрю, как прямо в нашей кровати, прямо на простынях с моими любимыми единорогами мне изменяет человек, с которым через месяц у нас должна состояться свадьба. Бог мой…

Ощущение тяжести с каждой секундой все настойчивее и настойчивее лишает меня способности двигаться, а ведь я уже должна подорваться с места и схватить суку за влажные от пота волосы и вышвырнуть на хер из своей квартиры. Ну или как минимум хотя бы уйти, захлопнув за собой эту чертову дверь… да хоть что-нибудь, но только не стоять и не смотреть на то, что медленно убивает мое светлое будущее. Разрезает его криками какой-то дико стонущей суки и до омерзения громких шлепков тел. Будто эти двое не трахались целую жизнь…

Я настолько ошарашена, что у меня нет сил даже пошевелить прилипшим к небу языком. Я даже моргнуть не могу, будто боюсь упустить что-то важное.

«Нет, — едва мотаю головой, — нет, нет, нет… Это все не правда, это все просто-напросто не может быть правдой. Сейчас ты закроешь глаза, и все исчезнет, — убеждаю себя, с уродливым отчаянием понимая, что ничего не исчезнет. Ничего, кроме его вещей из этой квартиры…»

И прежде чем запоздалая волна колючих слез подбирается к моему горлу, в меня впиваются два огромных, словно обдолбанных от кайфа, зрачка… а следом, подобно отравленной стреле, мне прилетает ее дерзкая улыбка.

Она. Улыбается. Мне?

— Ты не предупреждал, что придет твоя подружка, — со стоном выдыхает полуголая девка, оседлавшая член моего жениха, его обладатель дергается и с ужасом в глазах сталкивается с моим остекленевшим взглядом. — Тариф удваивается, — она подмигивает мне и кружит своей упругой задницей, вынуждая моего связанного и раскрасневшегося парня закатить глаза, пока он, тяжело дыша с кляпом во рту, пытается вырваться и что-то сказать мне.

Урод. Какой же ты урод, Федя…

Внутри закипает опасный коктейль злости, отвращения и ненависти, и на мгновение я даже мечтаю о том, чтобы этого связанного ублюдка затрахали до смерти, пока он не выплюнул кляп и не пустил в ход свой грязный язык, которым так любит пудрить мне мозги. И сегодняшняя ситуация не стала бы исключением.

Чувствую себя ужасно глупо. Чертовски глупо.

Еще немного и меня вырвет на любимый ковер. Сама не знаю, зачем стою и смотрю, как в нашей же кровати моего парня трахает какая-то шлюха, явно получая удовольствие от остроты ощущений из-за моего взгляда, но постепенно отвратительная картина перед моими глазами размывается. И я слышу лишь его яростные мычания и ее томные вздохи. Стоит признать, играет она на отлично, думаю, сполна отработала свои деньги. У меня не получалось так стонать, даже когда он старался изо всех сил. А может, поэтому ему и потребовался перепихон в лучших традициях порно? Устал от милой домашней Тасечки, да? Видимо, так и есть…

А ведь мне стоило быть готовой к этому, потому что в последнее время в нашей сексуальной жизни было сухо, как в пустыне. Но скудный секс я оправдывала нервным напряжением, вызванным подготовкой к свадьбе. В этот период люди часто сталкиваются со сложностями, нужно просто пережить это и все. Так ведь? Вот только я, конечно же, не ожидала, что он решит проблему таким способом. В одностороннем порядке. Ублюдок.

Наконец первые горячие капли проливаются из глаз, и я раздраженно смахиваю влагу с ресниц, не удержав за зубами болезненный всхлип. Я все еще стою в дверях спальни, словно полная дура наблюдая за тем, как они трахаются, пока не слышу его приглушенное злобное рычание:

— Отстегни меня, идиотка!

Мерзкий смех сменяется новыми шлепками и ее стонами. Она точно обдолбанная…

— Не могу, я не отыграла свое время, красавчик.

Федя начинает дергать руками и пытаться скинуть с себя дикую бестию, но этим лишь доставляет ей удовольствие. И, черт возьми, в следующее мгновение она кончает, дергаясь и царапая его грудь так, будто из нее изгоняют дьявола.

Боже мой… с меня хватит. Зажмуриваюсь до боли в зубах, случайно рассыпая букет у своих ног, а когда распахиваю глаза, небрежно вытираю рукавом выскользнувшие из них слезы. Эти были последними, клянусь, и будь я проклята, если пролью хоть еще одну каплю по этому недоноску с членом. Мне нужно принять случившееся за знак свыше. Знак, что не стоит связывать свою жизнь узами брака с таким ублюдком. Лучше уж сейчас, чем потом, когда я была бы по уши в подгузниках и с ребенком на руках.

— Тася… — меня аж передергивает от звука его сиплого голоса. — Тасечка…

Вобрав побольше спасительного воздуха, решительно переступаю через кроваво-красные лепестки и направляюсь прямиком к комоду. Не смотреть. Не слушать. Не плакать. Не смей! Одним движением распахиваю ящик, с лязгом роняя все со столешницы на пол, и начинаю судорожно искать документы, наличку и карты. Мне нужно взять самое необходимое, потому что я не вернусь сюда. В ближайшее время уж точно. Пошел этот кобель куда подальше. Если он думает, что после всего я лягу с ним, да еще и в эту же постель, он, блядь, ошибается.

Глава 1

Макс

— Тебя угостить? — сквозь басы музыки улавливаю нерешительный возглас девушки, но не поворачиваюсь в ее сторону. Не могу оторваться от точки фокусировки. Оттягивая языком кольцо в нижней губе, я полностью сосредотачиваюсь на движениях одной прекрасной нимфы.

Брюнетка с блядскими зелеными глазами, которые действуют на меня лучше кокса, в считанные секунды поднимая моего бойца с колен. Особенно когда она бросает на меня соблазнительный взгляд: «К тебе или ко мне?», только я каждый раз отвлекаюсь на ее подпрыгивающие в такт виляющим бедрам сиськи. С большими, мать вашу, выпирающими сквозь тонкую майку сосками.

Фак... у меня даже в горле першит при мыслях о том, какого они цвета и какие окажутся на вкус. Соленые от пота, который я из нее выдолблю, или сладкие, как гребаная спелая вишня на моем языке?

Сглатываю слюну. Отличный выбор, парень. Знатная троечка, тебе будет комфортно между ними. Черт возьми, я уже даже представляю, как втисну между этих силиконовых подушек свой член и на одну ночь потеряю контроль. Проклятье, я бы трахнул ее прямо посреди этого танцпола. Мой адский стояк сжимает меня в тиски и грозит задушить, если в ближайшие пятнадцать минут я не осуществлю обещанное ему.

И все-таки для начала мне приходится избавиться от незваной компании, потому что чувствую, что на меня смотрят. А точнее буквально вскрывают мою черепную коробку, пытаясь разгадать, что там внутри. Не люблю это. Поэтому поворачиваюсь, чтобы любезно предоставить ей возможности найти на вечер более подходящий вариант.

— Что значит этот символ? — незнакомка опережает меня, протягивая руку к моему пирсингу в ухе и пытаясь получше рассмотреть серьгу, но я не позволяю ей этого сделать. Какого хрена она творит?

Девушка вскидывает на меня свои большие выразительные глаза, позволяя мне бегло оценить угловатые плечи, прикрытые тонкими бретельками мешковатого сарафана, длинную шею и острые черты лица. Нет. Она не в моем вкусе. Не то чтобы совсем, но я люблю плохих девушек, которые трахаются, как знающие свое дело шлюшки. Это точно не тот вариант. К тому же на этот вечер я уже выбрал компанию своему Халку. Прости, малышка, подкат не засчитан.

Склоняюсь ближе, чтобы не перекрикивать музыку, и произношу самым небрежным тоном, на который только способен:

— Этот символ означает, что я плохой мальчик и тебе лучше держаться от меня подальше, — подмигиваю незнакомке и кладу ладонь на ее угловатое плечо. — Поверь, я не тот, кто тебе нужен. — Вскидываю бровь, ожидая, что она постарается сама увеличить между нами расстояние или хотя бы скинет мою руку, только этого не происходит.

Черт, надеюсь, блондинка верно истолковала мой намек и мне не придется в грубой форме сообщать, что она не в моем вкусе. Я не ловлю кайф от таких моментов. Зачастую все заканчивается слезами. А я не люблю, когда женщины плачут, единственное, что я делаю влажным, — их трусики.

Твою мать, нет, она ни черта не поняла, потому что на ее губах появляется намек на улыбку.

— Ты плохой врун. Я знаю этот символ. Мне просто нужна была компания, чтобы выпить.

Вот как? Что ж, пусть на немного, но ей все же удается завладеть моим вниманием.

Ухмыляюсь, закусывая кольцо в губе и, убрав от нее руку, выпрямляюсь на стуле под прицелом больших глаз незнакомки.

— И почему же выбор пал на меня? — из-за долетающей с танцпола музыки я специально говорю громче.

— Ну, во-первых, ты не в моем вкусе, — не в силах скрыть удивление, я поджимаю нижнюю губу, на что она тут же запрокидывает голову, разливая вокруг красивый звонкий смех. Красивый? Блядь, что я несу? — Нет, нет, нет… ты только не обижайся, ладно? Твоя внешность ни при чем. — На мгновение склоняю голову, чтобы подавить смешок, черт возьми, она сделала мой вечер. — Я имела в виду, что ты ну… слишком замороченный. Мне это не подходит. Так что не волнуйся, приставать не буду. — Она вскидывает руки и снова демонстрирует свои белоснежные зубы в прекрасной улыбке, которая лишь подчеркивает, что эта девушка слишком милая для… Так, хватит, у меня член отсохнет, если я скажу еще раз что-то подобное. — Просто ты сидишь один, очень долго смотришь на ту красивую брюнетку, но почему-то не решаешься подойти к ней, вот я и подумала, что тебе тоже стоит выпить… — она пожимает плечами, — для храбрости. Ну и просто составить мне компанию.

Признаюсь, эта чудачка заставила меня ненадолго забыть о той брюнетке.

С минуту я смотрю на нее, игнорируя все, что кричит мне приятель снизу и посылаю его одним словом.

— Валяй. — Опираюсь локтями на барную стойку, замечая, как что-то радостное появляется в глазах незнакомки.

— Что будешь пить?

Вскидываю ладони, не отрывая локти от барной стойки.

— На твое усмотрение.

И снова эта ее улыбочка, которую я видел только у монашек, что впервые держали библию в руках.

Девушка переключается на бармена и опирается на столешницу локтями так, что ее маленькая задница отрывается от стула, но этот гребаный сарафан не позволяет мне увидеть что-то стоящее. Она вообще понимает, где находится? Что за бабулин прикид?

Качаю головой, с протяжным вздохом возвращая взгляд на танцпол, где конечно же больше не нахожу зеленоглазую брюнетку. Так ладно, пропущу пару стопок и завяжу с самопожертвованием. Я даже не понял, как попался на ее уловку.

Глава 2

Боже, что за высокомерный мудак? Да и я идиотка какая-то, не могла попроще найти, полезла в настоящую акулью пасть, напичканную пирсингом.

«Между прочим, ты уломала его выпить с тобой, — скрипит моя вновь получившая по носу самооценка.

— А он напомнил мне какие мужики козлы, — огрызаюсь я».

И этот редкостный козел. Правда с голосом, от звука которого моя кожа покрылась мурашками, а трусики стали неприлично мокрыми. Да, у меня в арсенале имеется пару фетишей, один из них я уже озвучила. Нет, я не соврала, он действительно не в моем вкусе. Молодой, хамоватый, чересчур самоуверенный в себе и явно пришедший в клуб не за весельем, а за парой ног, между которых хочет провести эту ночь. Да, я понаблюдала за ним! Поэтому успела сделать вывод, что мы идем разными дорогами. Секс на одну ночь это не про меня.

«Тебе никто и не предлагал».

Я могла бы сама проявить инициативу. С кем? Да с кем угодно. Теперь я имею на это полное право, но сделай я это сейчас, все будет выглядеть как тупое отмщение бывшему. А если уж я и соберусь на такой подвиг, причиной точно станет не месть Феде. Разве что чуть-чуть. Черт возьми, я вообще не должна даже думать о нем. Все. Здравствуй, новая жизнь.

«Так и отметила бы начало новой жизни умопомрачительным сексом, — снова потрескивает моя самооценка».

И я жалею, что не могу дать ей хорошую оплеуху. Будь я увереннее в себе, меня бы не задевало мнение других людей и подобное поведение тоже вряд ли волновало бы. Но, что есть, то есть. У меня свои заморочки и, к сожалению, я уже вряд ли от них избавлюсь.

«Так может это не он замороченный?»

Заткнись.

Отмахиваюсь от надоедливых мыслей точно так же, как и от пьяных людей на танцполе, когда пробираюсь к выходу, но проклятые мысли снова возвращаются к блондину с агрессивной внешностью.

Сама не знаю, почему присела именно к нему. Потому что он был один? Возможно. Но на меня это не похоже. У него действительно не было ни единого шанса понравится мне. И тем более моей маме.

Курит, чего я совершенно не выношу. Дерзкие замашки. Слишком много татуировок. Да, он забит ими с ног до головы, а в довершение всего, как предупреждение, чтобы я к нему не подходила, пирсинг. И не один. Все в нем кричало, что мне даже не стоило садиться рядом, а тем более пытаться завести разговор. Но это не отменяет реакции моего тела, как и то, что я получила какой-то странный отклик от этого хрипловатого тембра и мимолетных прикосновений. И, о да, он высокий, просто невероятно высокий, особенно на контрасте с моими полутора метрами. Так, я вроде бы должна перечислять его минусы?

Шумно выпускаю из надутых щек воздух и качаю головой. Понесло кобылу в чащу.

Я ведь дала себе установку отдых без лишних знакомств. Только солнце, море, свобода и полный релакс. У меня есть лишь десять дней, чтобы привести голову в порядок.

Круглосуточное веселье?

Нет.

А еще никакого секса.

Меня только что бросил недоделанный жених и уж явно не стоит так быстро находить успокоение с другой особью мужского пола.

Поэтому безудержный отрыв не подходит, мимо.

Я буду тем редким видом, который возьмет от Ибицы все, кроме ночной жизни. Сегодня я усвоила, что такой отдых не для меня. Только вернуться бы в номер без приключений.

И все же, как бы блондин не был увлечен горячей брюнеткой с танцпола, он забыл о ней и выпил со мной. И если бы не повел себя как заносчивый ублюдок, швырнув стопку денег на барную стойку, я бы могла даже не пожалеть о своей смелости, которая, кстати, взялась непонятно откуда. Так же как и идея рискнуть в полном одиночестве отправиться в самое сердце неподражаемой Ибицы - Плайя ден Босса. А потом я заметила его и на зашкаливающем адреналине совершила еще одну глупость, сама бросила себе вызов. Я ведь от мужиков, как от огня шарахаюсь, да и клубная жизнь мимо меня, а тут комбо. Еще и алкоголь. Да ты прям чудо женщина Тася, «Марвел» может готовить место для новой отчаянной героини.

В каком-то журнале по психологии я читала, что нужно иногда делать то, что заставит вас выбраться наружу. И поход в самый большой ночной клуб мира, да еще и в чужой стране, был своего рода настоящим выходом из зоны комфорта. Жаль, что этот прием оказался не показательным для меня, потому что итог таков: я хочу вернуться в номер отеля и забраться обратно в свою раковину.

Внезапно мои мысли разбегаются в рассыпную, когда я оказываюсь зажатой среди двух тел. Спереди, насколько мне позволяют увидеть мои бегающие и ошарашенные глаза, это девушка, а сзади, судя по чему-то твердому, мужская особь, и прямо сейчас они намерены добавить меня в свой оргазмический бутерброд потных тел. Черт возьми…

— Нет, нет, нет, — смешок, — ребят, я не…

Широкая ладонь, нагло расположившаяся внизу моего живота, вынуждает меня запнуться, а потом уха касаются влажные губы и шепчут:

— Dance with us…

О. Бог. Мой. Все внутри напрягается, сворачиваясь в болезненном спазме, после чего парень или мужчина… не знаю точно… сильнее толкает меня своим твердым телом, потираясь о мой маленький зад.

Глава 3

Я будто открываю совершенно новый для себя мир. Или просто это какая-то новая часть меня? Которая осмелилась на поездку в незнакомую страну в одиночестве, на поход и знакомство в клубе, пускай и не совсем удачное, а потом на кураж в шумной, веселой и молодой компании, которой все же удалось заставить меня сделать с ними несколько глотков Бакарди… но и этого хватило, чтобы потерять голову.

Настолько, что перед тем, как спуститься с горы, я снова поучаствовала в распитии алкоголя. А прямо сейчас уже нарушаю закон и пересекаю неохраняемую границу, чтобы зайцем попасть на какой-то концерт. Блеск.

— Боже, вы сумасшедшие, — ахаю, спотыкаясь о камень, но успеваю схватиться за плечи впереди идущей Веры. — Извини. Я не…

— Мы просто пьяные, — она оборачивается и подмигивает мне, — а ты еще не очень.

С каждым шагом в воздухе начинает все отчетливее пахнуть солью, и я даже слышу приглушённые басы. А после последнего спуска с горы, где меня ловит на руки один из парней, вроде бы Дэн, тот, что был за рулем, мои ноги опускают на землю, и я чувствую прохладный песок, изредка попадающий через ремешки сандалий. Значит, мы уже близки к нашей финальной точке.

Дальше, когда мы преодолеваем препятствия в виде колючих кустов и сорняков высотой до пояса, мне приходится поднять длинный подол до самых бедер, чтобы спасти сарафан от зацепок. Хорошо, что хотя бы благодаря лунному свету я вижу заросшую тропу и могу осторожно двигаться в направлении звуков, которые доносятся до меня издалека вместе с гулом топы и шумом музыки.

По спине пробегают мурашки предвкушения, но внезапно кто-то ловит меня за руку и дергает назад.

— Давай допьем, а то там в баре коктейли бодяжные.— Пошатывающаяся Саша протягивает мне бутылку рома, в то время как остальные, не заметив нашу заминку, двигаются вперед. Да и хрен с ними. Мне нужна передышка.

— Если бы я знала, на что подписалась, то не скромничала бы в машине, — проворчав, фиксирую подол узлом на бедрах и беру бутылку, но как только прикладываю горлышко к губам…

— Блядь, давайте скорее «Дарксайд» уже выступают, — позади раздается нетерпеливый крик Ярослава, того самого парня, который встретил нас у микроавтобуса.

С терпением у него явно проблемы.

Быстро делаю глоток и возвращаю бутылку рома Саше, которая с легкостью расправляется с остатками содержимого, а после бросает стекляшку в сторону и прикладывает палец к моим губам, предотвращая едва не вырвавшееся из меня нравоучение.

— Надеюсь, ты не из гринписовцев? — хохочет, замечая мое недовольство: — Ой, да ладно тебе. На обратном пути заберу, — икает и разворачивает меня, выдыхая в спину: — обещаю.

Качаю головой и направляюсь дальше, но не успеваю сделать и двух шагов, как она обгоняет меня, берет за руку, и с веселым улюлюканьем устремляется к остальным ребятам.

— Ну наконец-то, — ворчит Ярослав, ожидающий нас у входа в какую-то чащу. — Давайте вперед, — говорит он, раздвигая перед нами кусты, после чего я замечаю дыру в сетке ограждения.

Осторожно перелезаю следом за Сашей, а за мной, с шумом отпустив кусты, пролезает и сам Ярослав.

— А где остальные? — спрашивает моя новая подруга, а я то и дело смотрю по сторонам, пугаясь и одновременно удивляясь своей смелости и тому, что я по-прежнему иду неизвестно куда и неизвестно с кем.

— Они наверное уже там, пошли вперед, разведать обстановку.

— А не судьба заранее билеты приобрести? — ворчу я, пока мы пробираемся все дальше и дальше по узкой извилистой тропе.

— Может, ты не в курсе, но фишка этой группы неожиданность, — врезается мне в плечо теплое дыхание парня, и я невольно спешу вперед. Но не слишком, потому что внезапно мне становится интересно узнать об этой группе. Может, если я вернусь из своего отпуска целой и невредимой, в своей следующей колонке в журнале расскажу об этом?

— А подробнее?

— У них есть свой канал, где они показывают страны, по которым путешествуют и дают свои выступления. Обычно за пару недель они выкладывают подписчикам подсказки, а когда люди отгадывают их следующее место выступления, начинается онлайн продажа билетов, люди типа донатят, и, если удается собрать нужное количество денег, то группа сообщает точную дату и время выступления.

— Эм-м… а если не набирают?

— То не выступают.

Инте-рес-нень-ко…

Вот только чем ближе мы подходим, тем громче становится музыка и мне уже даже приходится оборачиваться и кричать Ярославу:

— А как же купленные билеты? За них возвращают деньги?

— Прикалываешься? — смеется он. — Дарксайдовцы заранее предупреждают об этом в условиях, прописанных на их страничках, но такого давно уже не было. Если только в самом начале их карьеры, сейчас ребята нормально рубят бабла и с каждым выступлениям все больше и больше расширяют свой окоп фанатов.

— А как же…

— Я вижу их! — выкрикивает Саша, прерывая мой незаконченный вопрос.

Подпрыгивая, визжа и махая рукой своим друзьям, она устремляется вперед, но они почти скрылись за скалой, которая отсвечивает разными цветами светомузыки. А после крики и вопли Саши тоже исчезают в приглушенных басах рок-музыки. Рок? Вы серьезно?

Глава 4

— Пусти, — шиплю на блондина, изо всех сил упираясь ладонями в его обнаженную и, черт подери, крепкую грудь, и понимая, что вместо того, чтобы оттолкнуть, наслаждаюсь теплом его кожи и стальными мышцами.

Боюсь, если посмотрю на свои пальцы, касающиеся его татуировок, то окончательно проиграю первенство этому заносчивому ублюдку. И ведь подонок пользуется этим, приглушенно усмехаясь надо мной, а точнее над моими жалкими попытками противостоять самой себе! Такие, как он, явно знают, какой эффект оказывают на противоположный пол…

— Открою тебе секрет, — он склоняется ко мне, обдавая ушную раковину горячим дыханием, — ты тоже не в моем вкусе, монашка, но у тебя есть один большой плюс, — его руки рыскают по моему телу, сжимая ребра так, что сумасшедшее сердце спотыкается и ухает куда-то вниз, выбивая из самых глубин гулкое аханье. — Тебе нравится бросать мне вызов, а это охрененно возбуждает, — подтверждая свои слова, он обхватывает мои ягодицы, с жадностью сминая их большими ладонями и толкая меня навстречу своей каменной эрекции, которая буквально впивается в низ моего живота.

Ох-божечки-ежечки… А он не маленький. Понятно, откуда у него такое самомнение…

Дыхание предает меня, вырываясь короткими и рваными толчками.

Я еще сильнее отворачиваю голову в сторону, будто это спасет меня от катастрофы, которая слишком близко и пахнет, как имбирный пряник на палочке, а еще как сигарета с ароматом кофе. Боже… Жар уже вовсю расползается по моей шее, превращая меня в податливую массу, оседающую в руках парня. Я еще никогда в жизни не млела так рядом с мужской особью. Особенно с такой придурковатой. Куда, блядь, делся мой иммунитет от мудаков? И почему, мать вашу, он такой высокий, горячий и действительно твердый?

Пропади все пропадом… Мне так хорошо, что хочется взвыть от несправедливости этого мира. Потому что не должно быть так. Не с ним!

Поэтому я говорю себе жирное нет. НЕТ! Только это «нет» улетучивается, когда блондин нащупывает языком пульсирующую венку на моей шее и безжалостно всасывает ее в свой порочный рот, а потом еще сильнее прижимает меня к себе, чтобы я задохнулась от его потребности потереться своим стояком о мое бедро. Раскрываю рот и судорожно хватаю воздух в горящие легкие, но и это становится невозможным, потому что он втягивает чувствительную кожу еще яростней и начинает сосать ее сильнее, после чего облизывает распаленное местечко языком, словно я гребаный леденец. И повторяет так снова и снова, заставляя меня наполнять пещеру эхом несдерживаемых стонов.

Посасывает. Стон. Лижет. Стон. Кусает. Стон.

Твою мать.

Я превращаюсь в сплошную феерию эротичных звуков.

И моя реакция лишь провоцирует блондина сжимать меня крепче и рычать между укусами грязные ругательства, доводящие до головокружения. Его становится слишком много. Он буквально повсюду, теплый мужской запах имбиря, табака и дерева такой сексуальный и чувственный, что сводит с ума, проникая в самые недра легких, будто я затягиваюсь крепким косяком. Господи… я практически ничего не ощущаю, кроме его умопомрачительного рта, внимания которого вопреки всему требуют мои болезненно налившиеся соски. С каждой секундой его руки двигаются грубее, дыхание слышится громче, а воздуха вокруг нас становится все меньше. Секунда, и гортанное рычание блондина пульсирующими кругами расходится по моему дрожащему телу. Бог мой… да он сам задыхается с каждым новым прикосновением ко мне.

Подонок оставляет мою шею, но только для того, чтобы вновь впиться в нее с ярой силой и вырвать из моей сжимающейся груди звонкий стон, рассыпающийся эхом в глубинах пещеры. Я даже не замечаю, как мои ногти оставляют полосы на мужской груди… Что я творю? Черт возьми… я должна остановить все это. Словно страшась происходящего, я как можно яростней впиваюсь ногтями в бронзовую кожу, вынуждая блондина со сдавленным стоном отстраниться от моей шеи, вот только он по-прежнему не отпускает меня. Вместо этого парень со смешком переводит дыхание, облизывая свои влажные губы, и располагает руки по обе стороны от моей головы, вновь нависая надо мной с горящими глазами.

Тяжело дыша, он медленно сглатывает и буравит меня мрачной темнотой своих диких глаз. Мы буквально сражаемся за один клочок воздуха. Он нависает так близко, что я даже не могу отвернуться от него. Не в этот раз.

Мой пульс зашкаливает, пытаясь убедить меня, чтобы я не ввязывалась в серьезную авантюру, колоссально рознящуюся с моей сущностью. Правда, складывается впечатление, что до этого момента я была совершенно незнакома с истинными желаниями, которые каким-то чудом дали о себе знать рядом с этим гребаным блондином.

Нервно облизываю пересохшие губы, отвлекаясь на пирсинг, красующийся на влажных губах и одновременно пытаюсь найти спасения от этого придурка, вот только каждый раз меня ждет тупик.

Где-то снаружи гремит музыка, а мы внутри безлюдной пещеры… мой крик даже никто не услышит. Но какого черта меня не приводит в ужас это умозаключение?

Парень снова пытается сократить расстояние, однако на этот раз я оказываю большее сопротивление, вцепившись руками ему в горло. И, проклятье, я делаю ошибку, потому что в этот момент он прикрывает глаза, испуская утробный звук наслаждения. Ахнув, резко одергиваю руки и еще сильнее прижимаюсь к неровной стене.

— Ты не кажешься трусихой. — Он открывает глаза, затуманенные поволокой желания, после чего широкие ладони неожиданно опускаются на мою талию и сминают ее, подобно стальным тискам.

Глава 5

Я вылетаю из пещеры и, поправив на плече вечно спадающий ремешок клатча, как можно быстрее семеню в сторону бара. Насколько мне позволяют дрожащие ноги и горящие от частых вздохов легкие. Черт возьми, надо же было так вляпаться! Запускаю пальцы рук в волосы и сильно тяну их, чтобы хоть немного прийти в чувства. Позорище! Боже, я уже говорю мамиными словами. Докатилась. Мне нужно выпить. И желательно что-нибудь покрепче. Иначе я возненавижу себя за то, что получила удовольствие от этой грязной интрижки в подворотне.

Ладно! Хорошо! Он весьма неплох… да господи, бесподобен, и я кончила так, как никогда. Но я никогда себе в этом не признаюсь! По крайней мере, вслух! Это все для меня чересчур. Настоящее недоразумение. Я другая. Надеюсь, незнакомец не будет долго злиться и найдет, куда пристроить свой стояк.

Такой точно найдет.

И уверена, эта счастливица скажет мне спасибо за разогрев, а мне нужно выпить и отправиться домой.

Не сбавляя темп, начинаю рыться в клатче, мысленно благодаря бармена, что зарядил мой телефон, так что прямо сейчас я без проблем вызову такси и… Резко останавливаюсь и, получив невидимый удар под дых, едва ли не вою от осознания, что уронила мобильник в той проклятой пещере, когда этот недоносок зажал меня у стены! Черт, черт, черт! Топаю ногой и запрокидываю голову, сжимая кулаки. Ну почему это все происходит со мной?

Бездумно разворачиваюсь обратно, вот только заметив направляющегося в мою сторону блондина, теряю жалобный писк и позволяю сердцу пнуть себя под ребра, прежде чем трусливо пуститься в бегство. К черту это греховное создание. Нужно держаться от него как можно дальше. Судя по его уничтожающему взгляду, он готов разложить меня прямо на этом пляже у всех на глазах. Подобная мысль возбуждает меня так же сильно, как и раздражает, пока я пытаюсь противостоять своему желанию сделать то, чего хотело бы мое тело. Какая безнадега…

Я даже не замечаю, как оказываюсь среди шума, музыки и столпотворения пьяной молодежи, пытаясь пробиться к бару и одновременно взять себя в руки. Такие веселые. Беззаботные. Такие идеальные во всем своем безумии. Но я не могу перестать оглядываться назад, волосы встают дыбом от страха, что он вот-вот схватит меня. Жидкая молния холодка простреливает позвоночник и выбрасывает мое тело на новый уровень ощущений.

Это преследование сводит меня с ума. И разгорающийся в груди испуг вместе с кипящим в крови адреналином охватывают мое тело восхитительным жаром, обостряя все чувства до предела. Я балансирую на тонкой грани между обмороком и эйфорией. Горю и задыхаюсь от искрящего под кожей восторга. И у меня нет этому объяснения. Мне страшно и хорошо одновременно. Благодаря жаркому воздуху моя кожа становится более влажное, а сарафан облепляет меня, словно вторая кожа. И меня совсем не спасает легкий бриз. Я даже останавливаюсь, чтобы перевести рваное дыхание и встряхнуть вспотевшие волосы. Бог мой. Пульс учащается, когда вдали я замечаю макушку блондина, и снова собираюсь сбежать от незнакомца, который теперь, я точно уверена, преследует определенную цель. Меня.

Но моя попытка глушится в крепких объятьях, а потом я слышу:

— Рад, что ты решила присоединиться!

Дэн. Почему-то облегчение незаконно быстро расслабляет мое напрягшееся тело, и я разворачиваюсь, как только парень позволяет мне.

— Девчонки искали тебя, — склоняется к моему уху, обдавая меня запахом алкоголя смешавшимся со сладким ароматом его одеколона.

А когда он, пошатываясь, едва ли не падает вместе со мной, замечаю у него в руке красный стаканчик, содержимое которого он расплескивает на землю, и убеждаюсь, что парень прилично надрался. Слегка отталкиваю его и, встретившись с чернющими зрачками, добавляю галочку к своим выводам. Еще и обдолбася. Вот что за идиот?

— Где была?

— Я… — выдыхаю с дрожью в голосе, — я гуляла, — наконец нахожу способность вымолвить хоть слово и нервно улыбаюсь. — Слушай, ты не мог бы…

— Будешь? — пританцовывая и игнорирует мои слова, он протягивает ладонь с лежащей на ней парой розовых таблеток. У меня даже рот раскрывается. — Давай, будет вес…

Его слова обрывает хлопок по руке, после которого таблетки улетают в неизвестном направлении. А когда я, не понимая происходящего, замечаю испуганный взгляд парня, ответ приходит сам.

— Думала, так просто сбежишь от меня, — обладатель греховно низкого голоса прижимаемся влажными губами к моему уху и я дергаюсь, вынуждая горячую ладонь лечь на мой живот и требовательно толкнуть меня спиной в крепкую грудь. Вот же... В этот момент я забываю о толпе людей и шокированном пялящемся на нас Дэне. Обо всех и обо всем. Даже о способности дышать.

— Ты кое-что задолжала мне, монашка, — он слегка прикусывает мою шею, отчего сердце начинает колотиться так, что становиться больно. А потом и вовсе замирает. — Мои яйца такие синие, что я могу нагнуть и трахнуть тебя прямо здесь.

Нервная дрожь простреливает мое тело, прежде чем глаза практически вылезают из орбит и падают прямо в песок под ногами. Боже, какой же грубиян!

Я дергаюсь достаточно сильно, чтобы он распознал мой вспыхнувший гнев… или смущение. Неважно, главное, что это помогает мне освободиться и развернуться, чтобы расстрелять этого высокомерного подонка одним лишь только взглядом. Но я не успеваю ничего подобного, потому что в следующее мгновение незнакомец хватает меня за руку и уверенно направляется вместе со мной в неизвестном направлении, совершенно не обращая никакого внимания на мои препинания. Вот только это еще больше провоцирует меня колотить его в спину, изредка поправляя долбанный ремешок клатча, и бросаться грубыми словами в адрес мерзавца, получая в ответ только более крепкую хватку. В какой-то момент я прекращаю это гиблое дело, не желая завтра иметь напоминание о случившемся в виде синяков на теле. Так я думаю, пока он не подводит меня к пустоши, где стоит припаркованный мотоцикл.

Глава 6

МАКС

Вид монашки в моем шлеме охренительно возбуждает, и я готов поклясться, что трахнул бы ее прямо здесь и сейчас, толкнув на свой мотоцикл и задрав этот гребаный сарафан. Да, я определенно именно так и сделал бы, если бы только знал наверняка, что ни один кретин нам не помешает. Боюсь, я не вынесу еще один облом. Так же как и не могу больше выносить мысль о том, что на ней нет трусиков или представлять, как погружусь в нее до упора. Судя по тому, как тесно было моим пальцам, Халку определенно понравится моя новая знакомая. Блядь. Качаю головой и сдавливаю зубами пирсинг, пытаясь хоть немного остыть.

В это время блондинка тоже явно размышляет о чем-то. Еще сильнее кусая себя за губу, она разглядывает меня, уничтожая этими большими глазами, а я ловлю себя на мысли, что даже не спросил ее имя. Ради приличия можно было бы и поинтересоваться, но… мне похер. Это всего лишь трах, имена ни к чему, она уже попалась на крючок и любезности излишни.

Опустив защитное стекло, щелкаю пальцем по пластмассе и направляюсь к мотоциклу, ожидая, что особа в шлеме сделает то же самое. Сажусь, завожу и, провернув ручку, газую, не сразу замечая, что девушка и с места не сдвинулась. Ну, блядь, опять?

— Прыгай, — киваю назад и подмигиваю ей, каким-то образом сохраняя непривычную мне учтивость. — Давай, милая. Я не кусаюсь.

Вру конечно, сегодня я сожру ее живьем.

— Эм-м, ты поедешь, — скептически оглядывая меня, она показывает на мою голову, — вот так?

Я едва ли не закатываю глаза, понимая, на что она намекает.

— Да. — Небрежно. — Какие-то проблемы?

— У тебя ведь есть второй шлем? — не сдерживаюсь и насмешливо выгибаю бровь, после чего блондиночка, явно нервничая, обхватывает себя руками и продолжает поучительным тоном: — Это не безопасно, разъезжать без защиты. К тому же ты полуголый и наверняка что-то употреблял. Знаешь, я не ханжа, — о, ты именно такая, — но быть соучастницей или испытывать вину, если с тобой что-то случится, да еще и в чужой стране, нет, спасибо.

Ленивая улыбка дергает уголок моих губ. Я не нуждаюсь в мамочке.

— Такая правильная, монашка, — усмехаясь, опираюсь локтями на руль. — И что же ты предлагаешь?

— Такси… — запинается, — черт… — в этот момент я вижу, как меняется ее лицо, но не понимаю причину, пока она не начинает тараторить: — Послушай, я должна вернуться, мой телефон… — тыльной стороной ладони потирает щиток и по инерции морщится, — он… я выронила его в той пещере. — Незнакомка уже принимается снимать шлем, когда я выуживаю из кармана ее мобильный и демонстрирую его, вальяжно махая им в воздухе.

— Ты про этот? — любопытствую, распрямляя плечи, в то время как девушка со злостью возвращает шлем обратно. Так-то лучше. — Думаю, вопросы исчерпаны. А теперь пакуй свою маленькую задницу, да поскорее.

Секунда, две, три и я получаю желаемое.

— Так ладно, это твое дело, — выдает более собранно. — У тебя могут быть проблемы с полицией. Валяй! Поедешь со своими... синими яйцами в участок, а я найду с кем развлечься.

Издаю удушливый смешок и, поправив пах, закидываю голову назад, прежде чем снова посмотреть на виновницу моего стояка.

— Залезай. Иначе проблемы будут у тебя.

С минуту блондиночка еще мешкает, позволяя заметить ее волнение по вздымающейся груди и тому, как она заламывает указательный палец.

— Хотя бы накинь что-нибудь сверху…

Выругавшись, открываю багажник, вынимаю кожанку и надеваю на себя, после чего сразу газую и разворачиваюсь полукругом, притормаживая в шаге от незнакомки.

— Давай, монашка. — Похлопываю место позади себя. — Хватит испытывать мое терпение.

— Прекрати меня так называть, — буркнув себе под нос, задирает подол и забирается сзади, быстро обвивая мою талию руками, вот только ее вспыльчивость гаснет вместе с тихим вздохом, когда она раздвигает ноги шире, а ладонями проскальзывает по обнаженному торсу, заставляя мое тело еще сильнее загудеть от желания. — Можно было и застегнуть куртку, — добавляет шепотом, осторожно располагая пальцы на напряженных мышцах живота. Я уже и сам жалею, что предоставил ей доступ к своему телу, явно переоценив собственное самообладание. Твою мать, надеюсь, ее отель находится неподалеку.

ТАСЯ

Стоит мне раздвинуть ноги, чтобы устроиться позади блондина, как дыхание перехватывает. Ох, было весьма опрометчиво согласиться поехать на мотоцикле без трусиков. Особенно в такой компании. И как только он срывается с места, я понимаю, насколько, потому что инстинктивно прижимаюсь к нему крепче, с силой сжимая бедра и руки. Господи, боже, умоляю, пусть сегодняшняя ночь не станет последней в моей жизни… Мотоцикл слишком быстро набирает ход и, наклонившись, мы входим в первый крутой поворот, отчего под звук сдавленного вскрика мое сердце проваливается куда-то в желудок.

Резко выдыхаю, утыкаясь шлемом между лопаток незнакомца, и даже не замечаю, с какой силой цепляюсь дрожащими пальцами за развитую мускулатуру живота парня. Твою мать! Тася, вот какого хрена в тридцать три годика тебе не отдыхалось на мамином огороде?

Отказываясь смотреть по сторонам, все равно чувствую, что блондин не сбрасывает скорость, наоборот, мотоцикл начинает качать еще сильнее. И единственное, что мне остается, это держаться как можно крепче за этот греховно-твердый пресс. Может быть, этот парень ежедневно проделывает такое, развлекая девок, которых потом трахает до бессознательного состояния, вот только я из другого мира и то, что происходит сейчас, для меня шок контент.

Глава 7

— Если ты думаешь, что я бог, то подумай еще раз, — хрипло рычит блондин, давая мне понять, что я только что простонала это вслух. Но не успеваю я смутиться, как он выходит, заставляя меня сжаться от внезапной пустоты, а потом подхватывает мою ногу, раскрывая еще сильнее, и одним точным движением входит в меня. Наполняет без какого-либо предупреждения. Проникает туда, где он мне так необходим, и я дрожу вокруг твердой длины, как нетерпеливая шлюха. Еще один рывок и… Мать вашу… что-то прохладное и твердое, помимо головки члена, ударяет в особую точку, и я со стоном выгибаюсь ему навстречу.

За жалкое мгновение сладкая боль рассыпается где-то глубоко внутри, разбрасывая колкие мурашки по чувствительной коже. Обжигая искрами все нервные окончания, а после рой взбесившихся в животе бабочек окончательно лишает меня дара речи.

Зажмуриваюсь.

Ну почему. С ним. Так. Хорошо?

— Потому что он не трахал тебя вот так, — звучит подобно раскату грома, и я опять краснею из-за того, что озвучила свои мысли. Распахиваю глаза, делая поверхностный вдох, когда он подначивает меня низким шепотом: — Я прав, монашка?

Придурок. Чертовски сексуальный придурок.

— Ты понятия не имеешь…

Его рот зависает над моим, и я улавливаю будоражащий мое сознание запах шоколада. Черт возьми, как же мне хочется ощутить этот вкус на своем языке. Мой любимый Милки Вэй. А еще чувствую, как горячее тело парня сокрушается от утробного звука и, чуть выскользнув из меня, он так резко врезается обратно, что я кричу и впиваюсь ногтями в крепкие мужские плечи, ловя на своей щеке порыв горячего дыхания.

Только его это не останавливает, и в следующее мгновение новый толчок заглушается шипящим рычанием блондина и шлепком наших тел. И это безумие не прекращается ни на минуту. Шлепок. Стон. Рык.

Шлепок.

Стон.

— Боже, мне так… так хорошо, — шепчу я, прерывисто дыша, — чертовски хорошо.

— Со мной по-другому не бывает, милая. — Сжимаюсь вокруг него от очередного грубого проникновения и, резко втянув воздух, парень выдыхает сквозь сжатые зубы, когда снова совершает сильный толчок бедрами, словно ненавидит меня. — Пиздец ты тугая.

— Боже… — выгибаюсь, царапая мускулистую спину и еще сильнее дрожа под горячим, трахающим меня телом.

— Тише, монашка, я и так готов кончить в твою киску.

Нет, нет, нет… Господи! Как я могла позволить этому случиться!

— Черт! Ты же… — облизываю пересохшие губы. — Ты без презерватива.

— Я чист.

— Я тоже! — выкрикиваю с протестом, но мое раздражение гасит член, ударяющий в самое сердце наслаждения.

Он так резко входит в меня, что от взрывающихся во мне эмоций я лишь судорожно ахаю, из последних сил цепляясь дрожащими пальцами за широкие плечи парня, позволяя ему и дальше двигаться во мне сильными толчками. Хватаю ртом воздух под тяжестью его веса. Взрываюсь и задыхаюсь. Эмоции такие сильные, что становится страшно. Прикусываю губу из-за болезненных ощущений, вызванных размером члена, растягивающего меня так, что я чувствую, как с каждым толчком становлюсь для него до абсурда влажной. Не хочу признаваться себе… но… черт возьми, у него идеальный член.

Жалящая боль смешивается с удовольствием, и я теряюсь на размазанных границах разума, пока стон не срывается с моих губ. А затем блондин совершает еще один грубый толчок, заполняя меня до упора и обжигая ухо сдавленным мужским стоном. Толчок, и снова стон. Чей? Его? Мой? Не знаю. Я уже плохо осознаю происходящее, теряясь во всепоглощающем чувстве эйфории и горячем дыхании, царапающем мой висок. Потому что с каждой секундой он начинает трахать меня, словно животное. Жадно, яростно, быстро. Врезаясь так, что мое тело скользит вверх-вниз по шелковому покрывалу.

Не знаю зачем, но я дотягиваюсь рукой до тумбочки, чтобы включить ночник. Хотя вру. Знаю. Мне до боли хочется видеть, как он выглядит во время… Просто хочу увидеть его сейчас. Уверена, что прокляну себя за это, но я хочу убедиться, что все происходящее реально. Что он желает меня, ведь я чувствую его жажду в нетерпеливых движениях, горячем дыхании и греховно низком голосе. И мне как никогда хочется раствориться во всем этом. Правда только с третьей попытки мне удается зацепиться за край тумбочки, потому что этот парень таранит меня так, будто год никого не трахал. В чем, я конечно же, сомневаюсь.

С трудом нащупываю выключатель, закатывая глаза всякий раз, когда что-то твердое ударяется в особое местечко. Щелчок, и темнота рассеивается мягким светом ночника. Часто дыша, пытаюсь установить с ним зрительный контакт, но случайно задерживаю взгляд на нависающей надо мной обнаженной груди парня и забываю обо всем. Натренированные мышцы. Татуировки. Их так много, что у меня начинает кружиться голова, и я обещаю себе, что рассмотрю их позже. Сейчас я хочу сосредоточиться на другом. На нем. Нас. И ощущениях, искрящихся под кожей, уже липкой от пота и желания.

А потом я нахожу его дикие, блестящие яростью глаза. Они угрожают. Кричат. Предупреждают. Но я не слышу этого. То, что я вижу в темноте греховной похоти, заглушает разум. Отдается невидимой вибрацией где-то внутри меня. Этот взгляд, он опасен в сочетании с тем, что незнакомец делает со мной.

Но вопреки всему я хочу все, что эти глаза обещают мне.

Глава 8

Я просыпаюсь от настойчивых лучей солнца, сообщающих мне о том, что завтрак уже пару часов как не актуален. Но вместо того, чтобы взглянуть на часы и убедиться в этом, я потягиваюсь на кровати, наслаждаясь расцветающими на коже вспышками, а затем и вовсе накрываюсь одеялом с головой, сворачиваясь калачиком и не желая выбираться из шелковых простыней. На мгновение замираю и пытаюсь понять, что заставило мои глаза распахнуться. А потом быстро откидываю одеяло в сторону и несколько раз моргаю под стук быстрых ударов сердца, которое с каждой секундой грозит выпрыгнуть из груди. Потому что воспоминания оглушают и ужасают абсолютной точностью. Кинолента прошедшей ночи проносится перед глазами со скоростью огней фейерверка. Мысли окончательно проясняются, и в легких мигом заканчивается кислород. Меня будто сносит ударной волной и прибивает к полу.

Поворачиваю голову в сторону и с облегчением выдыхаю, понимая что рядом никого нет.

И все могло бы показаться мне абсурдным сном, если бы не лежащий на тумбочке бедовый телефон, при попытке дотянуться до которого мое тело сжимается от спазма боли. Зашипев от дискомфорта, я заваливаюсь обратно. А сейчас ощущаю этот дискомфорт прямо между ног, и он кажется еще более ярким. Боже правый.

Запускаю пальцы в волосы и, надув щеки, шумно выпускаю воздух, снова бросая взгляд на телефон. Даже на зарядку поставил. Надо же, какое благородство.

Поздравляю, Тася. Ты переспала с совершенно незнакомым парнем. И не один раз, мать его.

От новых настойчиво всплывающих в голове кадров у меня пересыхает в горле. Особенно когда вспоминаю татуированные руки парня с выступающими тугими венами и ощущения, которые они мне дарили. И вот это низкое, но мягкое звучание греховного голоса, от которого я покрываюсь каскадом мурашек. Прикрываю глаза под звук безнадежного стона. Пожалуй, этого достаточно, чтобы не терзать себя моральными принципами. Ну ведь хорошо же было?

Стиснув челюсти, через боль вскакиваю с постели и топаю в душ, всеми силами отмахиваясь от туманных фантомов наших тел, преследующих меня до самой душевой. И в ней тоже. Пока не включаю прохладную воду и не смываю все к чертовой матери.

По крайней мере, пытаюсь это сделать. Но каждый раз, когда закрываю глаза, вспоминаю, как он вколачивал меня в стену. Издевательство какое-то. Чтобы привести себя в чувство, включаю более прохладную воду, настолько холодную, что дыхание перехватывает, и я начинаю быстро тереть мочалкой кожу. До красных отметин. Словно злясь на глупое тело, которое вопреки синякам и жжению жаждет повторения. И у меня нет этому рационального объяснения.

Испускаю прерывистый вздох капитуляции и прекращаю попытки забыться под потоком холодной воды, иначе я рискую содрать с себя кожу или слечь с простудой на остаток всего отпуска. А у меня совсем другие планы. Поэтому закрываю кран, быстро кутаюсь в мягкое полотенце и пробираюсь на кухню за горячим кофе.

Но, конечно же, там меня настигает то же самое, отчего я так яро избавлялась в душе. Даже больше. Этот придурок трахал меня по всему номеру. В буквальном смысле. А в моей скудной интимной жизни подобный прорыв, разумеется, не прошел бесследно. И, возможно, я могла бы предугадать свою реакцию, если бы знала, что меня настигнет ураган с блондинистыми волосами и пирсингом. Где только можно и нельзя.

Черт возьми.

Обреченно опираюсь ладонями на столешницу, которая вчера содрогалась от его толчков и, издав удушливый смешок, зажмуриваюсь, качая головой. Он оставил слишком много следов. На моем теле. В голове. В легких. Даже на этом столе. Господи, какая ерунда. Веду себя, как глупая девчонка, которую недавно лишили девственности, и теперь она жаждет клятв вечной любви.

Да пошло оно все.

Организовав быстрый перекус из сэндвичей с красной рыбой и авокадо, а также кофе, ставлю все на поднос, по пути цепляю мобильный и располагаюсь на балконе. Там, где мне ничего не напоминает о бурной ночи с незнакомцем.

Проклятый блондин за одну ночь превратил мой номер в порностудию. Закатив глаза, ловлю себя на мысли, что снова думаю о нем. Ну хватит. С раздражением откусываю хрустящий ломтик хлеба и, взяв телефон со столика, начинаю прочесывать сайты в поисках экскурсии. А потом останавливаюсь на варианте, который мне по душе. Сегодня я хочу спокойствия, поэтому выбираю морскую прогулку по побережью Ибицы. И мне стоит поторопиться, ведь отправление уже через час...

8.1

Макс

Побережье Форментера. Пляж Эстани-дес-Пейш

Я готов утонуть в этих больших глазах

Цвета летних джунглей после дождя

Они разбивают мне сердце каждый раз, когда я смотрю в них

Заставляют его кровоточить.

Но она никогда не заметит моего кровоточащего сердца

А я пытаюсь убежать от чего-то большего, чем разбит ое ые сердце, чувства

Но каждый раз оставляю кровавый след боли.

След боли.

След боли.

— Чувак! Завязывай! Время дайвинга! — Дан так внезапно закидывает руку мне на плечо и нависает надо мной, что от силы давления мой карандаш ломается и перечеркивает часть написанного текста.

Глава 9

МАКС

Не знаю, сколько я проспал, но ощущение, что я выспался, совершенно отсутствует, а бурлящий желудок напоминает о том, что я должен закинуть в него хоть что-нибудь, если не хочу, чтобы он послал меня на хрен.

Но сначала мне нужен прохладный душ. Однозначно, да. Черт возьми, я весь вспотел, а вдобавок ко всему еще и запоздалый утренний стояк мучает меня.

Свесив ноги с кровати, растираю лицо ладонями и, опершись локтями на колени, еще с минуту смотрю перед собой невидящим взглядом, пока мое внимание не привлекает доносящийся снаружи хохот.

Ведомый любопытством, все же первым делом выглядываю из каюты и застаю свою компанию в полном составе в задней части зоны отдыха. Судя по всему, с дайвингом они уже закончили. Дан что-то оживленно рассказывает, жестикулируя с бутылкой пива в руках. Молли стоит за грилем. Стас, наш барабанщик, сидит с перебинтованной ногой и недовольным фэйсом, а Роберт, который занимает в нашей группе должность ди-джея, уже разливает шоты, ведя беседу с Даном.

— Эй! Кто проснулся. — Молли первой замечает мое присутствие, расплываясь в белозубой улыбке, а затем еще шесть пар глаз обращают на меня свое внимание.

— Йоу, дружище, — выкрикивает Роб, как всегда показывая рукой неприличный жест.

— Давай к нам чувак, — сверкая широкой улыбкой, Дан салютует бутылкой пива. — Ты проспал все веселье, сонная сучка.

Подняв два пальца вверх, я заваливаюсь рядом со Стасом и бьюсь кулаком о его кулак.

— Что с ногой? — хриплю спросонья и киваю вниз.

— Этот придурок наступил на морского ежа, — с усмешкой прилетает со стороны Роба, и я поворачиваюсь в его сторону, замечая, как он сверкает кривой ухмылкой.

— Да пошел ты! — раздраженно выпаливает Стас и показывает ди-джею фак, прежде чем переключиться обратно на меня: — Чувак, это полный отстой, Молли удалила иглу и обработала рану, но стопа все равно опухла.

— Хорошо, что у тебя нет аллергии, последствия могли быть и хуже, — Моли обходит нас и ставит на стол готовые стейки.

— Может, ей нужно было отсосать яд? Она в этом профи, — саркастично подмечает Дан и тут же получает от Молли удар в живот, расплескивая свое пиво.

— Может, тебе продемонстрировать, за что я получила черный пояс по карате?

— Ладно-ладно, остынь, детка, — Дан вскидывает ладони. — Я ведь пошутил.

— Ты козел, Дан, понял? — она тычет в него пальцем. — Если я по пьяни разочек отсосала тебе, это не дает тебе право вести себя как мудак. — Он пытается парировать, но Молли тут же закрывает ему рот. — И еще, в следующий раз, когда подкатишь ко мне свои синие яйца, я наступлю на них без какого-либо сожаления.

Парни начинают улюлюкать и поддерживать тираду подруги свистом, на что Дан изображает реверанс, выражая ей свое почтение. А я, наблюдая за их перепалкой, не могу сдержать тихий смешок.

— Дан, есть сигарета? — взъерошив копну волос, поднимаюсь с дивана.

— Может лучше косячок? — он достает из-за уха готовую самокрутку и протягивает ее мне, но получает лишь шлепок по руке.

— Никаких косяков, — вмешивается Молли. — Пусть сначала поест, его и так знатно накрыло от предыдущего.

Роб вытаскивает пачку и кидает мне, за что я благодарю его кивком, а потом, выудив сигарету, быстро прикуриваю ее и выдыхаю, запрокидывая голову назад.

Возвращаю другу пачку и, не выпуская сигарету изо рта, делаю затяжку, направляясь к борту. Облокачиваюсь на него и сразу замечаю пришвартованную неподалеку яхту и людей, снимающих гидрокостюмы. Ее здесь точно не было.

— А это кто? — выкрикиваю и снова затягиваюсь, выпуская из носа дым.

— Туристы, — отзывается Молли, — искали место для дайвинга, парни посоветовали им остановиться здесь.

— Ага, они с нашего острова приехали, — Стас. — Дан, кстати, познакомился с одной поближе.

Разумеется.

— Не так близко, как хотелось бы, — даже стоя к нему спиной, я чувствую его фирменный оскал. — Бедолага никак не могла нырнуть, а я не мог смотреть на ее мучения, — со смешком парирует Дан.

Но в следующее мгновение мой колкий ответ застревает в горле, когда я замечаю короткие светлые волосы, миниатюрную фигурку и ноги, которые сегодня ночью точно были на моих плечах. Блядь. А потом их обладательница поворачивается, и я затягиваюсь так глубоко, что обжигаю губу фильтром. Только это меня не останавливает. Потому что черт возьми, передо мной та самая девушка с глазами цвета летних джунглей.

Вы верите в судьбу? Если нет, то думаю, стоит начать.

ТАСЯ

Синее, с кристально чистой водой море, солнце, парочка БЕЗАЛКОГОЛЬНЫХ коктейлей и я, балдеющая на шезлонге.

Я заслужила это маленькое спокойствие, нарушаемое лишь редкими остановками, позволяющими другим участникам прогулки искупаться или высадиться на островах для короткой экскурсии. В моем случае пешие прогулки позволить себе я не смогла.

Последствия бурной ночи давали о себе знать.

Глава 10

МАКС

Чертов Дан. Чертова Монашка. К черту все это. Я, блядь, не ревную. Мы делили с ним не одну киску. Испортили столько девственниц, что во времена инквизиции наши члены сожгли бы на костре. И были бы правы, ведь ни у одного из нас нет чувства присущей правильности или неправильности.

Аморальные. Безнравственные. Распущенные.

Вот этими словами нас можно охарактеризовать с Даном. Мы живем, чтобы разрушать невинных девушек оргазмами. Но и у нас есть некоторые границы, и в определенных ситуациях мы их не переступаем. Как бы нам этого ни хотелось.

Однако Даниэль начинает не ту игру, которую стоит начинать. Черт возьми, даже я бы не позволил себе тронуть киску, которой он заинтересовался первым. Во мне сейчас говорит эгоистичный ублюдок, но таков я. И почему-то эту девушку не хочется мешать с грязью. Что напрягает меня не меньше, чем Дан, чье желание разделить монашку как рождественскую утку вспыхнуло в его бесовском взгляде еще в пещере. И теперь все это дерьмо не кажется мне совпадением.

Дан намерено предложил яхте с туристами остановиться рядом с нами. Специально познакомился с ней. А тот факт, что этот мудак любезничал с блондинкой, пока та сидела у меня на коленях, заставил меня изменить свои планы. Я слишком хорошо знаю Даниэля. Теперь сукин сын не остановится, он получает от подобного удовольствие, нечто сродни эксклюзивному наркотику, которым хочется снова и снова накачивать свои вены. И я понимаю его, как и понимаю, что мой отказ тогда в пещере только распалил его. Может, и не стоило втягивать во все это Монашку, но когда меня беспокоило подобное? Да, я планировал еще раз трахнуть ее сегодня на острове, но, если Дан хочет помериться силами, я любезно предоставлю ему возможность увидеть, как я нагну блондинку на этой гребаной яхте.

Сейчас он причина ее ослепительной улыбки и заразительного смеха, но как только Роб отвлекает его, вынуждая оставить Монашку в одиночестве, я выдыхаю с долбаным облегчением. Ведь если бы этот мудак зашёл дальше, я бы проиграл. Потому что с искаженным наслаждением приложил бы его пару раз о борт, возле которого они миловались целых полчаса. И то, что я допускаю мысль о том, что из-за киски разобью рожу своему корешу, злит меня еще больше. Какого хрена я веду себя как кобель, бегающий за текущей сучкой? Я могу трахнуть здесь любую. Но все намного сложнее. И я, черт возьми, не буду разбираться во всем этом дерьме. Я не тот, кому нужно думать о таких сложностях. У меня все просто. Трахаю и наутро даже не вспоминаю имя счастливицы. Но ее имени я и не знал. И, к моему сожалению, это именно тот проклятый случай, когда я не хочу делиться. И не буду.

— Таисия значит, — застаю девушку врасплох, и она дергается от испуга, расплескивая на себя содержимое стакана, из-за чего на голубом с, мать вашу, цветочками сарафане расползается мокрое пятно. Надеюсь, это пятно въестся намертво, тогда она больше не сможет надеть эту убогую тряпку.

— Проклятье, — шипит она, судорожно стряхивая остатки влаги, отчего маленькая грудь начинает вздыматься чаще.

— Мне все равно не нравилась эта шмотка, теперь у тебя есть повод избавиться от нее.

Услышав мои слова, Монашка бросает на меня злой взгляд, стреляя немым упреком.

Но, независимо от ее любви к мешковатой одежде, блондинка выглядит хорошо. А то, что она не знает, сколько горячей привлекательности скрывает под бабушкиными сарафанами, делает ее еще более притягательной.

И, когда балахон тяжелеет из-за влаги и прилипает к груди, я замечаю, что на ней нет лифчика. Я, мать вашу, вижу ее соски. Ничего не могу поделать со своей нездоровой реакцией на эти маленькие сиськи. Протягиваю руку и обвожу пальцем намокший и уже затвердевший от холода бугорок, вынуждая Монашку громко выдохнуть.

— Ничего страшного, — ее голос взлетает на пару октав, и она быстро увеличивает дистанцию, прижавшись к борту и рассеянно скользнув по моему телу оценивающим взглядом, после чего прочищает горло и продолжает более сдержанно: — В стакане была просто вода. Высохнет.

— Вода? — усмехаюсь, опираясь локтем о борт. — Я думал, в тебе только лохмотья скучные.

— Зачем звал, если я такая скучная? — причудливые глаза прищуриваются, пока она проводит ладонью по пятну на груди, будто так оно исчезнет быстрее, и мой член не будет дергаться каждый раз, когда она задевает свои торчащие соски.

Сейчас мне отчаянно хочется сжать в ладонях ее гребаные сиськи и вылизать их.

Знаю.

У меня нет моральных принципов. Но я всегда честен в своих желаниях. И никогда не скрываю своих намерений.

— Думаю, твоя занудность исчезнет, когда в тебе окажется мой член.

Монашка выдыхает с удушливым смешком, а после на ее щеках выступает румянец. Самый, блядь, невинный!

— Я, конечно, не эксперт, но мне кажется у тебя проблемы с этим… — блондинка заканчивает многозначительным взглядом, а после вздергивает подбородок, прибавляя себе в моих глазах пару делений в шкале храбрости. — Советую задуматься. Когда-нибудь твоя нездоровая тяга к сексу приведет тебя к неприятным последствиям.

Она использует поучительный тон, и мне еще сильнее хочется выдолбить из нее это присущее снежной королеве высокомерие, заставить ее вести себя так, как прошлой ночью, когда она опустошала мои яйца под симфонию собственных оргазмов. Перестать делать вид, будто в ресторане я не читал в ее больших глазах желание снова испытать эти ощущения.