Хейлика

Ч. 1 Гл. 1

Раиса Борисовна Николаева

Роман

Хейлика

Часть первая

ДЕТСТВО


Глава 1

Сэр Нейлс был в пути уже несколько дней. Его отряд остался в небольшом поселении, а самому ему пришлось отправиться в дорогу, поскольку срочно требовался совет лорда Элгора. Нейлс ехал без остановки. Конь был вынослив и быстр, а сам он в отдыхе почти не нуждался, за долгие годы, приучившись спать верхом даже во время длительных переходов. Нужна была только еда. Именно из-за этого пришлось сделать небольшой крюк и заехать в маленький городок, находившийся в граничных землях.

В городе было на удивление весело и празднично. Отмечали какой-то местный праздник, и по этому случаю на центральной площади устроили настоящую ярмарку. Сэр Нейлс оставил коня в стойле ближайшей таверны, решив немного прогуляться по площади среди рядов, торгующих всякой всячиной. На грубо сколоченных мостках шло представление. Он остановился посмотреть и в ту же секунду почувствовал, как кошель с деньгами осторожно покидает свое место за его поясом.

Реакция Нейлса была мгновенной. Он схватил воришку за руку и взглянул на него. Мальчик восьми-девяти лет, очень плохо одетый и босой. Нейлс смотрел на него, раздумывая, что с ним делать, и вдруг в его пах ткнулся острый кинжал.

- Отпусти его, иначе лишишься своего мужского достоинства, - прошипел справа девичий голос. Нейлс скосил глаза и увидел девочку-подростка лет четырнадцати-пятнадцати. Нейлс остолбенел. Нет, не от страха, быстрота его реакции была такова, что серьезного увечья она не смогла бы нанести ему при всем желании. Он замер потому, что понял - эта девочка принадлежала его народу.

Он присмотрелся внимательнее. Девочка не была истинной долгоживущей, она была полукровкой. Зато полукровка не на четверть, не на десятую часть – она была полукровкой наполовину, то есть, ее мать была истинной долгоживущей, в этом не было никаких сомнений.

Нейлс взглянул на мальчика. Тоже долгоживущий, и тоже полукровка, только у него долгоживущим был отец. Нейлс мысленно присвистнул: "Вот это да! Вот это новость! Элгор будет удивлен не меньше меня. Столько сотен лет среди нашего народа не рождалось ни одного ребенка, даже полукровок, а тут целых двое!" Все эти мысли пролетели за одно мгновение, так же, как и решение, как ему поступить дальше.

- Держите, - сказал он, щедро вручив девочке отсыпанную из кошеля вполне приличную пригоршню монет. Она радостно схватила подарок и тут же исчезла вместе с мальчиком. Нейлс коварно улыбнулся - они ухватили наживку, сами не зная об этом. Теперь он спокойно мог следить за этими необычными детьми, чтобы узнать о них побольше.

Девочка бегала по рядам и делала разные покупки. Тут Нейлс снова удивился. Он думал, что на его деньги они накупят сладостей или еды, а девочка покупала семена овощей, складывая мешочки в подол рубахи мальчика. Потом они купили крупы, потом - вяленое мясо, соленое сало, и все это в таких больших количествах, что становилось понятно - это запасы на долгое время.

Среди покупок оказалась и кое-какая одежда, причем девочка выбирала ее долго и придирчиво, проверяя крепость ткани и ниток. И только сделав основные покупки и пересчитав деньги, купила немного сладостей и пять бубликов. Все время, пока она металась по рынку в поисках то ли самых дешевых, то ли самых хороших товаров, мальчик периодически куда-то исчезал, унося купленное и возвращаясь с пустыми руками.

"Надо проследить за мальчиком", - подумал Нейлс, когда тот в очередной раз исчез, но этого не понадобилось. Покупки были закончены, и дети направились с площади к городским воротам. Нейлс осторожно пошел за ними. Оказалось, что недалеко от городской стены спрятана вместительная тележка, доверху загруженная разными вещами. Эту драгоценную тележку охраняли две девочки-близняшки лет двенадцати, рядом с тележкой сидел совсем маленький двухлетний. Все дети были долгоживущими хоть и полукровками! Такого потрясения Нейлс не испытывал уже давно.

Старшая девочка деловито раздала гостинцы, взяла на руки ребенка, а близняшки с двух сторон ухватили тележку за ручки, и они все вместе двинулись в путь. Старший мальчик подталкивал тележку сзади.

Нейлс быстро вернулся к таверне, где оставался его конь. Там он плотно поел, прикупил кое-какой еды и, оседлав коня, спокойно поехал вслед за детьми. Он не боялся потерять их из вида. Увидев, с какой скоростью они двигаются, он знал, что нагонит их в любой момент.

Для его самолюбия было очень правильным оставить детей на какое-то время одних и позволить им обсудить последние новости, иначе, услышав версию старшей девочки о том, как они раздобыли столько денег, его самомнению был бы нанесен непоправимый урон.

- Представляете, этот богатый болван схватил Любимчика за руку в ту самую секунду, когда тот вытащил его кошелек. Что делать?! Я вытаскиваю кинжал и приставляю к низу живота этого идиота, как меня учила тетушка Малия. Помните, она говорила, что для мужика нет ничего страшнее, чем лишиться какого-то достоинства? И точно! Этот дурак так испугался, что вместо того, чтобы позвать стражу, отсыпал нам кучу денег! Теперь мы и дверь новую закажем, и ставни новые крепкие на окна.

Старший мальчик важно кивал, подтверждая рассказ, а девочки-близняшки и малыш подпрыгивали от восторга, слушая эту историю, и с обожанием поглядывали на старшую сестру.

Ч. 1 Гл. 2

Глава 2

Дорога была неблизкой. Дети добирались домой примерно пять суток, и все это время Нейлс осторожно двигался за ними. Дети обходили все деревни и небольшие хутора, встречающиеся на пути, и предпочитали ночевать в лесу у костра, закутавшись в какие-то тряпки и плотно прижавшись друг к другу.

Вот и дом. Когда Нейлс увидел это убогое строение, находившееся не на грани нищеты, а уже далеко за гранью, кровь вскипела в его жилах. Дети его народа не могут, не должны жить в таких условиях! Хотелось тут же забрать их с собой к лорду Элгору.

Но он хорошо понимал, что, выдав свое присутствие, только напугает детей, насильно увезти он их не сможет, а добровольно они вряд ли поедут. Было и без слов понятно, что эти дети многое пережили, прежде чем здесь оказаться. Нейлс как мог быстро помчался в замок Элгора, везя с собой невероятную новость.

- Ты уверен? - в десятый раз переспрашивал его Таллар, младший сын Элгора, собирая отряд сопровождения для перевозки детей в земли долгоживущих.

- Уверен, уверен, - отвечал Нейлс, все более и более раздражаясь. - С этим невозможно ошибиться. Аура старшей девочки просто пылает синим цветом, а на ауру мальчика я сначала не обратил внимания, потому что, даже представить не мог, что такое возможно.

- Детей точно пятеро?

- Я видел пятерых, и поскольку они тащили с собой малыша, то значит, его не с кем было оставить.

- А кого из взрослых ты видел?

- Никого! Поэтому и дом был в таком состоянии.

- А откуда они взялись?

- Спросишь у них сам, когда мы к ним доберемся! - рявкнул Нейлс, разом прекратив все расспросы.
Найти дом оказалось совсем не сложно. Небольшой, неказистый, он стоял на опушке леса. Когда воины вместе с Талларом зашли в него, то увидели пятерых страшно испуганных детей.

Старшей Хейлике было пятнадцать, двум ее сестричкам-близняшкам по двенадцать, Яну девять и самому маленькому, Тиму два с половиной года. Оказывается, в этом странном доме они жили уже восемь лет.

- Восемь лет?! - потрясенно переспросил Таллар, оглядываясь вокруг, и приходя в ужас от увиденного. – А раньше где вы жили? Откуда вы вообще появились? - Однако Хейлика проигнорировала его вопросы, сделав вид, что не услышала их. Таллар догадался, что она не хочет говорить о своем прошлом, и больше пока ее ни о чем не расспрашивал, довольствуясь тем, что рассказывала ему девочка.

- Яна к нам привели, когда ему было пять лет, Тима - когда он только родился. Его оставили около нашей калитки. Нам пришлось забрать и Яна, и Тима, иначе люди их бы убили. И мы, и мальчики - не такие, как те, что живут в соседних деревнях.

- Конечно не такие, - хмыкнул Нейлс. - Вы - долгоживущие, хоть и полукровки. А кто ваши родители? - задал он, наконец, вопрос, мучивший его все время с того момента, как он увидел детей. - И опять, словно не слыша вопроса, Хейлика продолжала:

- Мы не всегда жили одни, раньше вместе с нами жил дедушка. Он был нам не дедушка, - тут же поправилась она, - просто мы его так называли. Он опекал нас, помогал нам, но год назад он исчез.

- Как исчез?

- Просто исчез. Мы еще спали, он оделся, взял кое-какие вещи, свой меч, вышел из дома и больше не вернулся. Мы его искали, спрашивали о нем в ближайшей деревне. Но никто его не видел, и никто не знает, куда он ушел. Делать было нечего, мы стали жить без него. Было тяжело, особенно из-за маленького Тима, но мы выжили, - с нотками гордости в голосе закончила свой рассказ Хейлика.

- А "дедушка" был долгоживущим? - не унимался Нейлс, которого очень заинтересовала личность этого странного старика.

- Мы не знаем, - неуверенно ответила Хейлика. - Он выглядел, как пожилой человек, а селяне рассказывали, что долгоживущие выглядят молодо, сколько бы лет им ни было.

- А как его звали?

- Не знаем. Когда нас к нему привели, он попросил звать его дедушкой.

- Куда привели, когда? - встрепенулся Таллар, но Хейлика упрямо сжала губы и отвечать не пожелала. И в самом деле, времени на расспросы не было.

- Мы забираем вас всех с собой в наши земли, - жестко сказал Таллар.

Хейлика чуть подумала и благосклонно согласилась, и вскоре они уже ехали к новому месту жительства.

Ч. 1 Гл. 3

Глава 3

Сразу по приезде, передав детей на руки нескольким дамам, Таллар поспешил к отцу, чтобы рассказать обо всем. Он легко поднимался по лестнице, перепрыгивая через ступени, стараясь подавить предательский холодок в груди, что появлялся у него всегда перед встречей с отцом.

Лорд Элгор. Воплощение непоколебимого мужества, твердости и… одиночества. Его можно было сравнить с утесом, о который разбиваются волны океана, но Таллару он больше представлялся глыбой холодного мрамора, твердого, прекрасного, но бесконечно холодного и мертвого.

Таким его отец был с тех незапамятным времен, когда его жена (мать Таллара), ушла за грань, оставив этот мир. И все же Таллар предпочитал видеть этот холодный камень, чем то, во что его отец превращался в моменты гнева и ярости. Выдержать взгляд Элгора в такие минуты не мог никто, в том числе и он сам. Возможно поэтому Элларий (старший брат Таллара), предпочитал держаться подальше от замка отца, в граничных землях, охраняя и патрулируя их.

…Почтительно поклонившись отцу, Таллар начал свой доклад, словно он не с отцом разговаривал, а с командиром.

- Детей привезли. Их было пятеро, как и говорил сэр Нейлс. Три девочки. Старшей - пятнадцать, зовут Хейлика, младшим - по двенадцать, зовут Элис и Эстер. Старшему мальчику - девять, зовут Ян, младшему - два года, зовут Тим, - при этих словах лорд Элгор, едва заметно поморщился, он не любил и презирал человеческие имена, но, разумеется, вслух ничего не сказал.

- Как тебе дети? – задал Элгор следующий вопрос.

- Напоминают волчат, - усмехнулся Таллар, - испуганные, дикие, но готовые укусить в любой момент. Я их передал дамам.

- Я чувствую, что дети тебе нравятся, - Элгор в упор посмотрел на сына и дождавшись подтверждающего кивка, коротко приказал: - Они поступают под твою опеку. Можешь поступать с ними, как сочтешь нужным. - На этом разговор был окончен, еще раз поклонившись, Таллар покинул кабинет отца.

…Детей поселили всех вместе в прекрасном доме, где у девочек была своя комната, у мальчиков своя. Так решил Таллар, он подумал, что детям лучше жить не во дворце, а в небольшом, отдельно стоящем доме, где им никто не будет мешать, а они быстрее привыкнут к новой жизни.

Хейлике было плохо. Нет, и дом был прекрасным, и отношение к ним чудесным, просто Хейлика, попав в эту крепость и увидев всех этих прекрасных дам и мужчин, очень остро ощутила свою ущербность, просто физически чувствуя брезгливые взгляды, на своей грязной одежде, грязных волосах и коже. А еще она ощущала непроходимую пропасть, что отделяла ее от истинных долгоживущих. Эта пропасть была во всем: и в сотнях лет, разделявших их, и в том, что они полукровки, и в том, что они едва умели читать, а знания, которыми обладали долгоживущие, были безграничны. Хейлике было мучительно стыдно за себя, она чувствовала унижение каждый день, каждую минуту, и эти ощущения было очень неприятными. Возможно, поэтому она была излишне резка, категорична и воинственна.

С первой же минуты своего прибытия детей мигом окружили дамы. Не по себе было не одной Хейлике, и сестры, и мальчики страшно стеснялись такого внимания к себе. Тем более что дамы не потрудились сдержать свои эмоции, обсуждая вслух внешний вид детей и тех обносков, что были на них надеты.

Хейлика не позволила присутствовать дамам при купании, хотя многие их них рвались помогать им. Она разрешила искупать только Тима, но он был совсем маленьким и не стеснялся своей наготы, а вот Хейлика и девочки очень стеснялись. Сестры хорошо понимали, что они худы, неухожены и некрасивы, во всяком случае, по меркам долгоживущих. Они слышали, как дамы с жалостью сетовали и на цвет их глаз и на цвет волос и на цвет кожи. Девочки были загорелыми до бронзового оттенка, а вот кожа дам была белее снега. Понимать, ощущать все это было неприятно, но Хейлика понимала, что выбора нет, и все же внутренний протест закипал в ее душе, заставляя воспринимать в штыки чуть ли не каждое действие женщин. Она терпела, терпела ради сестер и мальчиков, терпела, стиснув зубы. Хейлику в дамах раздражало все: и их постоянное сюсюканье, и уменьшительно-ласкательные словечки, с которыми они обращались к ним. Сюсюсю, мимими, только такие интонации и были в разговоре.

Одно было хорошо, уже через несколько часов для них была пошита новая одежда, и они, наконец, почувствовали себя немного увереннее. Хотя Хейлика и здесь раздраженно вздохнула. В своем полуразвалившемся доме они все носили холщевые штаны и длинные рубахи, подвязанные веревкой, ходили босиком почти круглый год. Здесь же им приготовили сразу несколько платьев, и к каждому платью - соответствующие изящные туфельки, хоть и красивые, но страшно неудобные, однако пришлось смириться. Но это все была ерунда, по сравнению с тем, что случилось дальше.

Дамы, видите ли, установили очередь, в каком порядке они будут жить рядом с детьми, присматривая за ними. Вот тогда чаша терпения Хейлики переполнилась через край. Она жестко предупредила, что не потерпит в доме посторонних: никаких дежурных воспитателей, никаких нянек и сиделок. Она и раньше справлялась с детьми, и теперь сможет справиться.
Дамы побежали жаловаться Таллару. Таллар подумал немного, и... согласился с Хейликой. В воспитательные способности дам, видевших детей последний раз тысячу лет назад, он не сильно верил. Наоборот, пятнадцатилетняя Хейлика вызывала в нем уважение, несмотря на свой возраст, и именно с ней он решал, что необходимо ей и детям для того чтобы они хорошо себя чувствовали и быстрее осваивались. В первую очередь это касалось учебы.

Когда Таллар зачитал список предметов, по которым с ними будут заниматься учителя, у Хейлики голова пошла кругом: и математика, и география, и история, и литература, и языки других народов. Но Хейлика была смела и невероятно самоуверенна. Когда первый страх, что она не справится и не сможет достойно учиться, прошел, она потребовала немедленно приступать к занятиям. Однако это было не так-то просто.

Ч. 1 Гл. 4

Глава 4

Ее донимали и примерками платьев, пристрастно допытываясь, какое из них ей больше нравится. Хейлика, большую половины жизни прожившая в нищете, искренне не понимала, зачем иметь столько нарядов. А уж радоваться тому, что на одном платье кружева, а на другом оборки, и вовсе казалось ей верхом глупости. А еще платья были очень непрактичны, и однажды она имела неосторожность поделиться этими мыслями с очередной командой дам, что помогали ей. Началось все с довольно невинного вопроса.

- Неужели это платье тебе не нравится?– удивилась одна из женщин, поправляя бант на юбке Хейлики.
- Нравиться, не нравиться, - пробурчала Хейлика, - не в этом дело. Главное - платье неудобно и непрактично. Ну, сами посудите, как можно в таком платье, например, сражаться? Да я сразу запутаюсь в юбке и не смогу отразить удар. И еще - куда я пристегну меч?!
- Какой меч, какое сражение? Девушки не занимаются боевыми искусствами, это удел мужчин. Для девушек найдется много других очень увлекательных занятий!

- А если на меня или на моих сестер нападут, как нам защищаться?!

- Воины-мужчины защищают нас и земли долгоживущих. Они безукоризненно выполняют свой долг, поэтому женщины могут спокойно заниматься своими любимыми делами, - стали объяснять Хейлике со всех сторон. Но она лишь презрительно фыркнула, не соглашаясь с такими доводами. Ее жизненный опыт доказывал ей совершенно обратное. Надеяться, в первую очередь, надо на саму себя, а для этого надо быть сильной. Разумеется, ее тяжелое детство сыграло решающую роль в таких ее утверждениях и убеждениях. В своей жизни Хейлика полагалась только на себя, охраняя и оберегая жизни младших сестричек. А еще у Хейлики была мечта. Когда жизнь казалась особенно беспросветной она рассказывала детям… нет, не сказки, она рассказывала им, что когда-нибудь у них будет много денег, и они будут путешествовать по миру, останавливаясь в самых лучших тавернах, заказывая себе самые вкусные кушанья. Дети слушали ее, открыв рот, потому что Хейлика точно знала как этого добиться. Огород, деревня в глуши – это не для них. Они станут воинами-наемниками, самыми сильными и ловкими. Богатые люди будут платить им кучу денег, а для этого надо всего-навсего достать несколько мечей, ну, и немного поучиться владеть ими. У «дедушки» был меч, но он не позволял к нему прикасаться, а уж Хейлика так его просила.

Поэтому она с таким равнодушием, граничащим с пренебрежением, относилась к любым нарядам и прическам, с нетерпением ожидая, когда их начнут учить обращаться с оружием. То, что долгоживущие самые великие воины из всех живущих, она слышала тысячи раз, а теперь и она могла к этому приобщиться. И какой же ее ждал жестокий удар!
Однажды Хейлику привели в большую, прекрасно освещенную комнату. Комната вся была уставлена подрамниками с закрепленными на них тканями, начиная с грубого холста и заканчивая нежнейшим шелком.
Дамы подводили девочек то к одному подрамнику, то к другому, показывая вышитые картины. Хейлика рассматривала их без какого-либо интереса, дурное предчувствие сжимало ей сердце. Она все с большим и большим беспокойством слушала рассказы дам.
- Посмотрите, какой красивый цветок, он словно живой! Так выглядит только вышивка по шелку, но у вас, конечно, так сразу не получится, - при этих словах Хейлика насторожилась. - Пока вы начнете учиться вышивать на грубом холсте, но потом... - слова дамы заглушил... нет, не крик, а визг Хейлики:
- Вышивать?! Вы, что с ума сошли? Мы с сестрами не собираемся учиться вышивать!

И опять мечты Хейлики, порожденные тяжелой жизнью и беспросветным существованием в деревне, столкнулись с убежденностью дам о навыках, которые должны получить девочки, и навыки эти обязательно входили в понятие "достойное воспитание".

Когда дети попали к долгоживущим, Хейлика с горящими от возбуждения глазами рассказывала сестрам и Яну:

- Я видела список предметов, которым нас будут обучать. В самом низу стояло: военная подготовка. Представляете, нас будут учить стрелять из лука, метать кинжалы, но главное - меч! Нас будут учить обращению с мечом! Если нас этому хорошо научат, то мы будем самыми грозными, самыми лучшими воинами. Тогда все будут обращаться к нам за помощью. Мы сможем заработать кучу денег! - И вот теперь известие о том, что вместо военной подготовки она будет заниматься вышивкой гладью, повергла ее в шок.

- Но все девочки долгоживущих учились вышивать, шить, плести кружево, делать прически... - уговаривали ее дамы
- Я этому не собираюсь учиться. Я не за этим сюда приехала! - перебила их Хейлика. Видя, что дамы собираются что-то возразить, ввернула для красноречия несколько слов из лексикона вечно пьяного сапожника из ближайшей деревни.
Пока дамы хватали ртом воздух и приходили в себя, Хейлика выскочила из комнаты и вне себя от гнева помчалась во дворец Элгора.

Ч. 1 Гл. 5

Глава 5

Хейлика еще ни разу не была в главном замке, очевидно, именно поэтому считала, что лорда Элгора можно увидеть в любое время дня и ночи, стоит лишь только захотеть. Как оказалось – ничего подобного. В замок ее не пустили, и она, потоптавшись, какое-то время у ворот, отправилась назад. Однако, видимо, Таллару передали, что она приходила, потому что спустя немного времени он пришел к ним в дом. Все это время Хейлика в гневе металась по комнатам, придумывая все новые и новые аргументы, почему ее с сестрами необходимо учить тому, чему будут учить Яна, а не извечным женским занятиям.

Поэтому, едва Таллар вошел, она сразу вывалила на него все свои претензии. Обычно Хейлика сдерживала себя в его присутствии, стараясь говорить учтиво, как ее учили когда-то в далеком-далеком детстве. И еще Таллар был одним из немногих, кто относился к ним с искренней симпатией, а не как к миленьким домашним животным, и этим его отношением Хейлика дорожила. Но в эту минуту она была в таком гневе, что не следила за своим языком, разговаривая с Талларом так, как она разговаривала с деревенскими бабами.

- Я с сестрами не буду учиться вышивать, шить, плести кружево и что-то там еще, - с яростью выкрикивала она, гневно сдвинул брови. - Мы не для этого сюда приехали!

- А для чего вы сюда приехали? – сразу же заинтересовался Таллар, не понимающий этого возмущения девушки.

- Мы приехали сюда, чтобы стать хорошими воинами! – торжественно, словно выдавая какую-то тайну, ответила Хейлика, но Таллар не понял всего величия ее признания, потому что откровенно засмеялся над ее словами. Этот смех взбесил Хейлику и сузив от злости глаза, она тихо, но очень жестко сказала: - Если нас не будут учить боевым навыкам, мы покинем замок Элгора. Здесь нам делать нечего.

- И куда же вы направитесь? – не скрывая насмешки, спросил Таллар. Хейлика хотела ответить: «Не ваше дело», но вовремя сдержала себя и просто ответила, что они найдут себе занятие. Однако, Таллар не успокаивался: - Хейлика, вы с сестрами еще очень малы, так что отсюда вас никто не выпустит.

- Не выпустит? – возмутилась Хейлика, а потом презрительно сжала губы: - Пусть сначала попробуют удержать! Мы с сестрами сбежим отсюда, и никто нас не удержит.

- Вас быстро поймают, у нас лучшие следопыты земель долгоживущих, - открыто смеялся Таллар, но Хейлика не сдавалась.

- Поймают, и что дальше? Вам придется все время держать нас в подвале связанными, но даже тогда шить и вышивать мы не будем! – она так твердо посмотрела ему в глаза, что Таллар с удивлением понял, что именно так они и поступят. Вот тогда-то он и пообещал поговорить с отцом, а потом передать Хейлике его решение.

- Отец, - обратился Таллар к лорду Элгору, - Хейлика и ее сестры отказываются учиться исконно женским занятиям, и требуют, чтобы их обучали, как и мальчиков - воинскому искусству. - Брови Элгора гневно сошлись на переносице.

- Этого не будет, - жестко ответил он. - А если они откажутся подчиняться нашим порядкам, им придется пару дней посидеть на хлебе и воде. - При этих словах Таллар едва не рассмеялся, но зная, что в присутствии отца подобное недопустимо, спокойно напомнил ему, что девочки сидели на хлебе и воде целыми неделями, и что подобное наказание их не испугает. – Так что, ты предлагаешь уступить им? - спросил Элгор таким тоном, что сразу становилось понятно, что он не уступит ни за что и никогда.

- Я предлагаю разрешить им попробовать, - осторожно начал Таллар. - Потом, когда они убедятся, что этому учится очень трудно, они сами откажутся от этой просьбы.

- Ты предлагаешь мне уступить капризам каких-то малолетних полукровок, чтобы они поиграли в воинов, а потом наигравшись, начали учиться тому чему им и положено? – в голосе Элгора зазвучал скрытый гнев. Таллар, поняв, что убедить отца не удастся, выдал последний аргумент:

- Хейлика угрожает, что если мы им не позволим, то они сбегут из замка.

- Пусть сбегают, - губы Элгора презрительно дрогнули. – Возможно, тогда карцер их образумит.

- Ты предлагаешь запереть в карцере маленьких ДЕВОЧЕК? – не веря своим ушам, переспросил Таллар. Элгор понял, насколько чудовищно его предложение и раздраженно бросил на стол письмо, которое до этого держал в руках.

- Кажется, я поторопился со своим гостеприимством. Эти дети не заслуживают нашей заботы, - сквозь зубы сказал он.

- По-другому быть не могло! – убежденно возразил Таллар. – Мы бы никогда не бросили их. - Элгор резко вздохнул, беря себя в руки. Эта Хейлика вызывала в нем такое неприятие, хоть он даже ее еще не видел. Но вопрос нужно было решать, и тогда он жестко сказал.

- Если Элестер согласится учить их, то так тому и быть. Если откажется, то пусть они сбегают, убегают, угрожают, но они подчинятся нашим порядкам! - Таллар осторожно спросил:

- Ты предупредишь сэра Элестера?

- Нет! В решение Элестера я вмешиваться не буду.

Ч. 1 Гл. 6

Глава 6

В ожидании вердикта Хейлика нервно металась по небольшой комнате.
Ее движения были столь резки, что на поворотах подол платья приподнимался от завихрения, цепляясь за разные предметы. Девочка дергала его с такой злостью, что один раз чуть не уронила маленький столик со стоящими на нем какими-то редкими диковинками. Наконец, вернулся Таллар.
- Отец сказал, что если сэр Элестер согласится обучать вас, то и он против не будет. - Хейлика от радости захлопала в ладоши, считая, что легко сможет заручиться согласием сэра Элестера, а он был самым лучшим фехтовальщиком Серебряного королевства, уступая в мастерстве, возможно, только Элгору. Он еще был и превосходным учителем и обучал всех самых великих воинов, в том числе и сыновей Элгора. Учиться у него считали за честь все долгоживущие. Хейлика много о нем слышала, и была счастлива, что у нее будет такой учитель… ага, размечталась.
Когда Элгор сказал, что она будет учиться владению мечом, если только ее преподавателем согласится стать Элестер, он практически наглухо закрыл перед ней эту возможность.
Упрямее, принципиальнее и, самое главное, консервативнее, чем сэр Элестер, не было никого на землях долгоживущих. Его мнение было непоколебимым: война - не женское занятие, и девушкам не место на поле сражений. Исключений из этого правила быть может! Уж как его Хейлика умоляла, уговаривала, просила, но все ее слова словно наталкивались на непробиваемую стену. А первую их встречу, она вообще не могла вспоминать без содрогания. Хейлика охотилась за ним два дня, пока ей, наконец, удалось подкараулить его, когда он шел по своим делам. Она выросла на его пути, словно из-под земли, решительно перегородив дорогу. Подобная наглость, до глубины души поразила мужчину, привыкшего к деликатности и утонченности дам, для которых подобное поведение было бы просто немыслимым. Однако его воспитание было таковым, что он, сдержав удивление, достаточно любезно поинтересовался у девушки, что ей, собственно, от него нужно. Вот тогда-то он и испытал настоящее потрясение, подобное которому не испытывал уже давным-давно. По мере того как Хейлика излагала свою просьбу лицо сэра Элестера вытягивалось все сильнее и сильнее, пока его рот, не открылся самопроизвольно, отражая всю глубину его чувств. Она не просто просила, а практически требовала, чтобы он стал учителем для нее и ее сестер, обучая их мастерству боя с мечем!

Когда сэр Элестер пришел в себя, то сказал свое решительное «нет», и уже было решил, что досадный инцидент исчерпан. Не тут-то было. К счастью, для сэра Элестера, он обладал железным характером, что позволил ему противостоять надоедливой и приставучей девице. Он уже думал, что выиграл в этой схватке, но как же плохо он знал Хейлику! Она не сдавалась никогда.
День и ночь думала о том, как заставить сэра Элестера изменить свое решение. Пока, наконец, ее не посетила гениальная мысль о том, что когда он увидит ее мастерство, когда увидит какая она способная ученица, то сразу согласится быть ее учителем. План был очень хорош, и Хейлика приступила к его немедленной реализации. Для начала ей была нужна мужская одежда. В самом деле, ведь не в платье же бегать по арене. Хейлика робко попросила леди Сильви помочь ей с одеждой. Узнав, для чего Хейлики нужен мужской костюм, леди Сильви категорически отказалась помогать. Но Хейлика не отступила от своего плана, и потребовала назад свои вещи, те, в которых они прибыли в замок. Эти тряпки были давно уничтожены, и Хейлика на минуту расстроилась, но потом с воодушевлением решила переделать одно из своих платьев в штаны. Этого сердце леди Сильви выдержать не смогло, и она побежала жаловаться на Хейлику к Таллару.

Выслушав девушку, Таллар разрешил пошить для Хейлики форму. Она была похожа на ту, что носили все воины в королевстве, лишь короткая юбочка, на которую пришлось согласиться по настоянию дам, отличала ее от мужской формы. Однако эта юбочка так ее украшала, что Хейлика нисколько не жалела, что уступила подобным требованиям приличия.

И вот в один из дней Хейлика, словно случайно, оказалась на арене в тот момент, когда сэр Элестер заканчивал тренировку. Весь прошедший день и вечер ее трясло от волнения, поскольку она понимала, что на карту поставлено ее будущее. Если она провалится, если не справиться с задачей, то встанет перед выбором: выглядеть в глазах всех болтушкой и терпеливо сидеть за пяльцами с вышивкой, или покинуть замок Элгора, таща за собой своих сестер в неизвестность. Для Хейлики были неприемлемы оба варианта – а, значит, она должна была добиться своего.
Хейлика смело подошла к мужчине.
- Я, возможно, уже надоела своими просьбами, поэтому хочу обратиться к вам с предложением. Проверьте, насколько хорошо я владею мечом, и если после этого решите, что я недостойна быть вашей ученицей, я оставлю вас в покое. -Предложение пришлось сэру Элестеру по душе. То, что ему приходилось постоянно разговаривать с девушкой в такой резкой, даже грубой форме, его страшно угнетало, поскольку его воспитание шло вразрез с необходимостью быть жестким, даже жестоким по отношению к юной даме.
Он согласился на ее условие, заранее зная, что, как бы хорошо Хейлика ни владела мечом, себе в ученицы он ее ни за что не возьмет.

Он предложил выбрать ей учебный меч, который был несколько короче и легче боевого оружия. Хейлика подошла к стойке, выбирая клинок. Они все были одинаковые, так что мучится с выбором, не пришлось. И тут ее взгляд упал на полку, на которой лежали кинжалы. Воровато оглянувшись, она схватила первый попавшийся кинжал и сунула его за голенище сапога. Почему она так поступила, Хейлика и сама не смогла бы объяснить, может быть потому, что у нее было ощущение, что она сжигает за собой все мосты, и внутри горело какое-то подспудное желание уйти красиво и ярко.

Даже на учебные мечи в некоторых случаях надевались защитные чехлы, и Хейлика искренне спросила у Элестера, следует ли ей так поступить. Высокомерно улыбнувшись, Элестер уверил ее, что это излишне, поскольку он не собирается наносить Хейлике ран, а о том, чтобы она смогла ранить его, не могло было быть и речи.

Ч. 1 Гл. 7

Глава 7

Когда Хейлика с сестрами оказались в Серебряном королевстве, всех подданных лорда Элгора мучил вопрос: как они попали в ту деревню? О мальчиках Хейлика рассказала достаточно подробно, а вот о себе...

Было понятно, что из родителей девочек долгоживущей была именно мать, поскольку в ином случае долгоживущими они стать бы не смогли. Но кто эта дама? Как она оказалась среди людей? Как ее звали? Эти вопросы мучили всех. Осторожные попытки расспросить девочек ни к чему не привели, но капля долбит камень. Что могла искренняя, честная Хейлика противопоставить умению выведывать сокровенное тысячелетним сплетницам? Не прошло и недели, как Хейлика, которую все эти хитрые увертки дам страшно раздражали, неожиданно гаркнула:

- Мы принцессы, ясно!? Наш отец - король! - и посчитав, что сказала достаточно, хотела спокойно продолжить занятия, однако, увидев недоверчивые, удивленные взгляды, все так же раздраженно встала из-за стола и продемонстрировала потрясенным дамам несколько движений королевского этикета, которому ее когда-то учили.

Сначала книксен, потом реверанс, потом несколько па какого-то церемониального танца. И дамы поверили, а после этого засыпали ее вопросами: "Как называлось королевство? Как называлась страна и ближайшие государства? Как имя ее отца? И главное: как они оказались в той деревушке?" Но Хейлика не ответила, ни на один вопрос. Во-первых, рассказывать не имело смысла, поскольку королевство отца от земель долгоживущих отделял бескрайний океан. И Хейлика, и девочки помнили как несколько месяцев они провели в трюме корабля, как тяжело переносили качку, как страшно им тогда было. А во-вторых, воспоминания о доме были самым драгоценным, что было в душе Хейлики и она никому, не позволила бы копаться в них. Она и сама очень-очень редко, в самые тяжелые минуты жизни вспоминала о родителях, чтобы набраться сил, для последующей борьбы. Маму она вспоминала нечасто, поскольку целиком и полностью была «папиной дочкой», мама же больше внимания уделяла маленьким двойняшкам.

Отец… Как же сильно Хейлика его любила! Никого не было лучше, сильнее, мужественнее, чем он.

С двухлетнего возраста она была всегда рядом с ним: в походах, прогулках, на королевских приемах, во время военных Советов. Хейлика была сильнее и развитие детей ее возраста, а еще она вообще не болела, синяки и ссадины заживали практически мгновенно. Она была ловка, вынослива и имела невероятную память. Сколько раз отец повторял ей, что родись она мальчиком, лучшего наследника и желать нельзя, что он оставил бы ей королевство, зная, что оно в надежных руках. Но Хейлика была девочкой… хотя, после рождения двойняшек, отец достаточно серьезно взялся за ее обучение, и в первую очередь он стал учить ее умению защищать себя.

Он слишком боялся за свою девочку, поэтому не внушал ей никаких романтических бредней о честных и благородных поединках, наоборот, постоянно подчеркивал, что для победы в сражении или драке все средства хороши, даже самые бесчестные.

- Сама подумай, - говорил он ей, - если от исхода битвы, сражения будет зависеть твоя жизнь или жизнь сестер, или мамы, но я понимаю, что в честном открытом бою я проиграю, а вы из-за этого погибнете, что я должен делать? Так вот, я пойду на любую хитрость, обман, любую уловку, чтобы победить и спасти вас. Существует много подлых, некрасивых приемов, считающихся неприемлемыми в поединках благородных дворян. Однако такие приемы с успехом применяют наемные убийцы, не брезгующие ничем. Я общался с такими людьми, людьми, готовыми побеждать любой ценой. Они были моими врагами, но и учителями одновременно. Они считали, что жизнь слишком коротка, и за нее надо бороться всеми силами. У них был негласный девиз «Учись побеждать, учись даже у врагов, если враги сильнее тебя». Ты маленькая девочка, - продолжал отец, - многие приемы повторить не сможешь, в силу того, что ты еще слаба и мала ростом, но кое-что сможешь делать и ты.

Она помнила, как отец протянул ей кинжал, с которым она не расставалась, аж пока они не попали к тем людям. Отец научил ее метко бросать кинжал, научил пользоваться им в ближнем бою, но главное показал один прием, с которым даже такая маленькая девочка, как она могла хоть чуть-чуть противостоять взрослому мужчине. Вот этот-то прием и собиралась Хейлика продемонстрировать сэру Элестеру, все проблема была в том, что для его выполнения меч был не нужен, а вот кинжал самое – то.

Отец только начинал учить Хейлику, владению мечем, когда им пришлось расстаться. Она так сильно боялась забыть эти драгоценные уроки, что постоянно повторяла их, то с палкой, то с кочергой, и как же ей было досадно, что «дедушка» ни разу не позволил ей прикоснуться к своему мечу.

И вот теперь, держа в руках меч, хоть и учебный, Хейлика надеялась достойно продемонстрировать все свои небольшие знания.

Она достаточно грамотно провела одну атаку, другую, все время, выжидая подходящего момента, и он настал. Это случилось, когда сэр Элестер, легко выбил меч из ее рук, и на секунду отвлекся, считая бой оконченным, хотя, формально это было не так, поскольку противники еще не попрощались по окончании боя.
Сэр Элестер развернулся к ней вполоборота, совершенно не обращая на нее внимания, и вот тогда Хейлика мгновенно упала на одно колено, левой рукой выдернула кинжал из голенища сапога и вонзила его под колено сэру Элестеру. Потом дернула кинжал на себя, разрывая кожу, мышцы, а, главное – сухожилия. Сэр Элестер упал, словно подкошенный, а Хейлика, все еще в запале боя, горько сказала ему в лицо: «Нельзя недооценивать противника, даже такого слабого, как я».

И тут она увидела кровь. Только в эту самую секунду весь ужас происшедшего дошел до нее. Она ударила кинжалом не врага, не обидчика, а воина, который не делал ей ничего плохого, единственно, отказавшись ее учить. Хейлика сначала закрыла лицо руками, чтобы ничего не видеть, но сразу же опомнилась и бросилась за помощью. Когда сэра Элестера унесли в лазарет, она, покачиваясь от пережитых эмоций, медленно двинулась к своему дому. Она понимала, что все кончено.

Ч. 1 Гл. 8

Глава 8

Таллар, докладывая отцу о происшествиях, случившихся за день, произнес невинным голосом:
- Сегодня во время тренировки один из бойцов был ранен. - Элгор посмотрел удивленно на сына:
- И что? Во время тренировок очень часто кто-то бывает ранен. Пусть ему окажут необходимую помощь.
- В зале были только Хейлика и сэр Элестер.
- Сэр Элестер ранил Хейлику?!
- Нет, - уже не скрывая улыбки, ответил Таллар. - Это Хейлика ранила, причем, достаточно серьезно, сэра Элестера, перерубив ему сухожилия под коленями.
- Что?! Как такое могло произойти?
- Не знаю, кроме них двоих в зале никого не было. Сэр Элестер в лазарете и никого не хочет видеть, а Хейлика ничего не хочет рассказывать.
Эта новость мгновенно облетела королевство. Сэра Элестера недолюбливали, он не только был упрям и консервативен, но еще и высокомерен, заносчив и горделив.
Немного сбить с него спесь явно не мешало - с этим были согласны все. Тем более все понимали, что лорд Элгор, бывший лучшим целителем среди всех Владык королевств, несомненно, очень быстро залечит эту рану.

...Хейлика сидела в своей комнате, обхватив руками колени, и смотрела в одну точку, сестры молчали рядом. Они видели, насколько Хейлике плохо, но не знали, как ей помочь, или утешить. Когда она бывала в таком состоянии, ее лучше было не трогать.
А перед глазами Хейлики бесконечно прокручивалась одна и та же картинка. Как она падает на одно колено и вонзает кинжал в ногу сэра Элестера, вот он, как подкошенный, падает рядом с ней, еще не конца осознавая, что случилось. Хейлика ужасалась самой себе, своей злости и ярости по отношению к тем, кто приютил и помог им. Что с ней происходит? Неужели она такая жестокая, бесчувственная и неблагодарная? Неужели она настолько самолюбива? Неужели из-за своих желаний, из-за своих глупых мечтаний, она способна причинить боль и даже покалечить?

Не выдержав укоров собственной совести, Хейлика тихо заплакала, до ужаса перепугав своих сестер и Яна.

- Ты плачешь из-за того, что тебя накажут? – дергая ее за руки, спрашивала Элис.

- Ну, может, тебя не сильно накажут, мы будем просить, чтобы тебя не наказывали! – вторила ей Эстер.

- Да ничего я не боюсь, - устало ответила Хейлика, вытирая слезы. – Мне жалко сэра Элестера, которого я так сильно поранила.

- Может тебе нужно извиниться перед ним, попросить прощения, сказать, что ты не специально? – тут же подхватилась Элис. Слова сестра упали на благодатную почву. Лицо Хейлики посветлело, и она торопливо вскочила с кровати.

- Точно! Надо у него попросить прощения. Пусть меня выгонят из Серебряного королевства, но сэр Элестер должен знать, что я раскаиваюсь за свой поступок.

Через несколько минут они были уже в лазарете. К сэру Элестеру их не пустили, объяснив, что он никого не хочет видеть. Но для Хейлики, если она что-то решила, такая преграда - не преграда. Не пускают через дверь, хорошо, мы пройдем через балкон или окно.

На сэра Элестера было жалко смотреть, когда плотное кольцо незваных посетителей окружило его кровать. Он вообще не знал, что делать, ну не охрану же, в самом деле, вызывать, чтобы избавиться от визитеров, так удобно расположившихся вокруг него и, очевидно, не подозревающих о его душевных и моральных страданиях. Получить такое серьезное ранение, и главное - от кого?!

Хейлика упорно делала вид, что не видит недоброжелательный, угрюмый и холодный взгляд Элестера, упорно делала вид, что ее не тяготит молчание мужчины, поэтому тараторила за двоих, пытаясь преодолеть ледяную пропасть:

- Ваша нога быстро заживет, от раны и следа не останется! – убежденно говорила она, весьма искусно избежав необходимости непосредственного извинения за свое злодеяние. – А если, рана будет плохо заживать, то можно послать в ту деревню, где мы жили, там живет знахарка Малия, она такие хорошие мази делает – мигом все заживает! - В эту минуту сэр Элестер соизволил чуть пренебрежительно дернуть одним уголком губ, выражая свое отношение к словам Хейлики. Но она, посчитав это хорошим знаком, продолжила с еще большим воодушевлением:

- Вы зря сомневаетесь, - начала убеждать она его, - когда два года назад меня укусил орк, и рана никак не хотела заживать, именно мазь тетушки Мали спасла меня! - Сэр Элестер удивленно глянул на Хейлику и нехотя недоверчиво переспросил:

- Орк?

- Ну, может и не орк, - покладисто согласилась Хейлика. - Я орков никогда не видела, и «дедушка» их тоже не видел, но он сказал, что это орк, он слышал от некоторых людей, что про них рассказывали, и похоже, что это был, именно он! У меня плечо гноилось и не заживало, оно до сих пор болит, но я уже привыкла к боли, надо только стараться не думать о ней…

- Покажи плечо, - коротко бросил Элестер, обрывая ее словесные излияния. Хейлика без всякого стеснения расстегнула пуговицы на куртке и стянула ее с левого плеча, обнажая место укуса. Сэр Элестер приподнялся на кровати и внимательно осмотрел плечо Хейлики. Место укуса хоть и было покрыто кожей, но оно имело нездоровый сероватый оттенок, было слегка припухлым, а ткани под кожей были темного цвета. Он спокойно кивнул, и Хейлика снова натянула куртку на плечо. Сэр Элестер, ничего не объясняя, громко крикнул, вызывая охрану. Понимая, что их сейчас выпроводят, Хейлика торопливо сказала:

- Сэр Элестер, я хочу попросить у вас прощения за то, что ранила вас. Я так хотела… в общем неважно. Простите меня, мне очень жаль, что я так поступила, - и, не дожидаясь, пока кто-то войдет в комнату, она быстро двинулась к окну, но Элестер крепко схватили ее за руку.

- Сядь, - приказал он. Когда охранник зашел в палату Элестер попросил, чтобы тот передал лорду Элгору, что он просит его прийти.

Элгор пришел очень быстро, думая, что помощь нужна Элестеру, но тот кивнул на Хейлику, попросив лорда осмотреть ее рану.

- Эту девочку укусил орк, мне кажется, что рана еще воспалена, - спокойно объяснил он. - Элгор с интересом взглянул на девочку и встретил столь же заинтересованный взгляд. Хейлика впервые видела легендарного Правителя, о котором ходили легенды, сочинялись баллады и мифы. Она без напоминаний обнажила плечо и показала Элгору старую рану. Ему хватило одного взгляда, чтобы девушку немедленно стали готовить к операции.

Ч. 1 Гл. 9

Глава 9

Хейлика проснулась на другой день, и сразу увидела Элис и Эстер. Девочки сидели около ее кровати, нетерпеливо ожидая, когда Хейлика откроет глаза. Плечо немного болело, но это и неудивительно, рана еще не была зашита, ждали, когда пройдет воспаление внутренних тканей и заживет кость, которую чистил Элгор.
В палату Хейлики зашел Таллар. Элгор, сделав операцию, больше не занимался ею, переложив все заботы на своего младшего сына. Таллар осмотрел плечо - оно заживало отлично. Через день, когда рана была зашита, Хейлике разрешили вставать и ходить, и она с радостью отправилась навестить сэра Элестера.
Он был им очень рад и не скрывал этого. Девочки шумной стайкой расселись на его кровати, и Элестер сразу задал вопрос, который его интересовал с того момента, как он увидел рану на плече Хейлики:
- Как же ты умудрилась остаться живой после встречи с орком? С тобой рядом были взрослые? Тебе кто-то помог?

Хейлика начала рассказывать, почти не скрывая гордость не только за себя, но и за своих сестер и Яна.

... - Это произошло два года назад, - начала она. - Мне только исполнилось тринадцать лет, Элис и Эмбер - по десять.
С нами жил Ян, его привезли за несколько недель до этого. Ян не умел разговаривать, хотя ему уже исполнилось семь. Люди, у которых он жил, то ли боялись его, то ли были просто жестоки, но с момента рождения мальчика держали на цепи в собачьей будке, почти не кормили и очень обижали. Они и назвали его Яном.
Когда он оказался у нас, то умел только рычать, если злился или был с чем-то не согласен, лаял, всех боялся, старался спрятаться, чтобы не попадаться на глаза. Мы, как могли, старались успокоить его.
Он соглашался спать только на полу около дверей, спокойнее всего чувствовал себя, находясь рядом с нашей собакой. Но мы знали - скоро все придет в норму, Ян быстро учился и был очень добрым.
Дедушка часто куда-то уезжал, оставляя нас одних. И вот в один из таких вечеров мы услышали, как наша собака громко залаяла, значит, кто-то шел к дому.
Посмотрев в окно, мы увидели молодую женщину, боязливо приближающуюся к калитке, в руках она держала какой-то сверток. Постучав, женщина положила сверток на землю, и быстро пошла прочь.
Мы вышли и подобрали сверток, в нем оказался маленький мальчик всего нескольких недель от роду.
Я растерялась. Я не знала, как выхаживать таких маленьких детей, Нужно было молоко, которого у нас не было.
Собака во дворе не унималась. Это был уже не лай, а какой-то скулеж вперемежку с воем. Ян тоже заметался по дому, всем своим видом предупреждая нас об опасности. Тут мы испугались по-настоящему.
Быстро позакрывали двери и окна и притихли, напряженно прислушиваясь. Сначала я думала, что это обычные грабители, но я ошиблась.
Где-то далеко страшно закричала женщина, потом, взвизгнув, замолкла собака.
Дети забились в угол, я, как самая старшая, взяла в одну руку самый большой нож, в другую – острый штырь и встала около двери. Раздался удар, и дверь разлетелась в щепки, и тогда мы его увидели... Орк был таким огромным и страшным, что меня на несколько секунд буквально парализовало от ужаса.

Увидев столько детей, орк хищно облизнулся и двинулся к нам. Тогда я встала на его пути.

Одним ударом он свалил меня с ног, нож вылетел из руки, а орк зубами впился в мое плечо. Боль была настолько сильной, что я закричала, и в эту секунду семилетний Ян бросился на орка, зубами прокусив ему руку до кости.
Орк отшвырнул мальчика в сторону, разодрав когтями спину до крови, но поступок Яна отвлек на несколько секунд внимание орка от меня. Я схватила штырь и вонзила его ему в шею, не покрытую чешуей. Орк взвыл, а я закричала девочкам что было силы: "Бейте его!" Эмбер и Элис, словно очнувшись ото сна, накинулись на врага. Они били его всем, что попадалось под руку. Такая атака позволила вновь отвлечь орка, мне удалось добраться до ножа, тогда уже я стала рубить и кромсать этого нелюдя, как придется.
Мы его били-били и... убили.
До утра сидели, боясь к нему прикоснуться, а потом позвали людей из деревни, чтобы они помогли нам его вынести и закопать.

Крестьяне, увидев, от какого чудовища мы их спасли, стали относится к нам значительно лучше. Каждый день приносили молока для малыша и еды для нас. По округе поползли слухи, что даже дети долгоживущих могут разорвать орка на кусочки.

- Мы слышали эти слухи и смеялись над ними, - грустно сказал Элестер. - Мы думали, что это отголоски каких-то древних легенд. Нам даже в голову не приходило, что эти рассказы имеют под собой почву. А где в это время был ваш «дед»? Почему вы были одни? - неожиданно поинтересовался Элестер.

- Мы не знаем, - просто ответила Хейлика. – Он уходил на недели, потом возвращался, ничего не говорил, ничего не объяснял. Правда, в тот раз, он вроде даже испугался. Дедушка привел к нам целителя, не Малию, что жила в соседней деревне, а какого-то другого. Целитель сказал ему рецепт мази и «дед» сам ее изготовил, а потом мазал ею меня и Яна. Вот только раны очень плохо заживали. У Яна перестали болеть, только шрамы остались, а у меня хоть и затянулись кожей, но болеть не переставали.
Сэр Элестер скрипнул зубами и грозно сказал:
- Жаль, что я не могу добраться до этого вашего "дедушки", я бы ему... – он не стал продолжать, описывая, что он ему бы сделал, и так было понятно, что ничего хорошего. - Хейлика, - резко обратился сэр Элестер к девушке, - если ты еще хочешь, чтобы я тебя тренировал, то я согласен. Только учти - никаких поблажек!
Хейлика от радости попыталась захлопать в ладоши, но поскольку это оказалось невозможным, она громко затопала ногами, выражая свой восторг.

После выздоровления Хейлики сэр Элестер взял девочек в ученицы. Так он не учил никого ни до, ни после них. Строго, но в тоже время заботливо и внимательно. Относился к ним, как к любимым внучкам, прощая все выходки (которых, к сожалению, было немало), как не прощал никому и никогда. Девочки не разочаровали его, они были безрассудно храбры, трудолюбивы, и невероятно талантливы.

Ч. 1 Гл. 10

Глава 10

Лорд Элгор собрал совет. Говорил жестко и без околичностей:

- Долгие годы мы сквозь пальцы смотрели на мимолетные романы и интрижки, что случались между долгоживущими и человеческими женщинами, поскольку от подобных союзов детей не рождалось. Однако, теперь все изменилось. Мы знаем о рождении пятерых детей, а это значит, что их может быть значительно больше. Сообщите на все заставы, во все гарнизонные крепости, что необходимо искать таких детей! Проверять все слухи, какие только появятся, и искать, искать, искать! Ни один ребенок нашего народа не должен быть потерян. Командирам допросить подчиненных, и, в случае, если в жизни кого-либо из них были подобные отношения, независимо от времени, когда это случилось обязательно проверить, не рождались ли от подобного союза дети. Впредь: подчиненным докладывать своим командирам о любовных романах с человеческими женщинами. Родившихся детей забирать на воспитание в земли долгоживущих. - О появлении пятерых детей, полукровок, Элгор сообщил всем Правителям королевств земель долгоживущих. И хотя он просто хотел уведомить о таком невероятном факте, его сообщение было истолковано таким образом, что скоро к нему повезли детей, которых смогли найти. Их везли по одному, редко - по два ребенка, но однажды без предупреждения прибыл отряд воинов, охраняющих самые дальние рубежи, и с ними приехало двадцать детей в возрасте от трех до двенадцати лет. Детей собирали по селам, деревням, одиноким хуторам. Некоторых малышей матери сами привели на граничные посты, опасаясь за их жизнь. Удивлению Элгора не было предела. За сотни лет у долгоживущих не родилось ни одного ребенка, а тут сразу столько! А еще, он гневно вопрошал подчиненных, справедливо недоумевая, чем занимаются воины охранительных отрядов, есть ли вообще у них время для патрулирования границ, учитывая количество родившихся детей-полукровок?

Элгор был прав и неправ одновременно. Дело в том, что рослые, сильные мужчины долгоживущих, несущие на себе ореол защитников земель от разной нечисти, к тому же они обладали огромным опытом в любовных играх, в результате чего были лакомой добычей всех женщин, что встречались на их пути. К тому же отсутствие угрозы нежелательной беременности делало их вообще идеальными любовниками. Мужчин совращали, соблазняли, уговаривали, упрашивали. О любви речи не шло. Уж слишком коротким был век человеческих женщин.

…Прибытие такого большого количества детей вызвало настоящий переполох среди дам Серебряного королевства. Дамы закудахтали вокруг них, словно наседки, но дети были напуганы, озлоблены и недоверчивы. Они жались друг к другу, словно волчата, не подпуская к себе таких блистательных и расфуфыренных женщин.

Хейлика понимала этих детей лучше всех. Провести первые годы жизни в страшной нищете и нужде, подвергаясь насмешкам и ежедневно борясь за жизнь - такое не сразу забудешь. И весь этот блеск и шик, которым детей пытались окружить, вызывали только страх и непонимание. И тогда Хейлика взяла дело в свои руки. За пять минут она нашла подход к каждому. Самым маленьким показали карусель и покатали на них, тем, что постарше – качели.
И карусель, и качели, и горки были сделаны для единственного малыша – Тима, и вот теперь они пригодились, как никогда. Детишки оттаяли и впервые за долгое время начали смеяться.
А еще их ждал чудесный обед, в то время, как взрослые готовили для них спальни. И только один мальчик стоял в стороне, угрюмо глядя перед собой. Его звали Каст, он был самым старшим из детей, старше даже Яна, ему уже исполнилось десять лет. Когда его везли в Серебряное королевство, он убегал несколько раз, дрался, кусался и грубил. В конце концов, ему связали руки, что, конечно, не прибавило радости ни ему, ни воинам.
Хейлика завела Каста в дом.
- Тебя сильно обижали люди? - просто спросила она. - Не отвечая, он только утвердительно кивнул головой.
- Позовите Любимчика! - крикнула она сестрам. Когда мальчик появился, она представила ребят друг другу: - Познакомься, это - Ян, когда он был маленьким, его держали на цепи в собачьей конуре. Он не мог говорить. А теперь посмотри, какой отличный воин из него получился. Он учится лучше всех.
- А на меня... – вдруг всхлипнул Каст, - а на меня, - повторил он, - чтобы проверить, насколько быстро я бегаю, натравливали охотничьих собак, - Каст заплакал, размазывая слезы по щекам. - И еще меня били, не давали есть и пить, проверяя, сколько я выдержу. - У Хейлики от жалости сдавило сердце, но она тряхнула головой и спокойно, с чуть слышимыми нотками жестокого удовольствия сказала:
- Чем быстрее ты обо всем забудешь, тем лучше. Ты будешь умным, красивым, сильным, но самое главное: ты - долгоживущий. Люди, мучившие тебя, давно умрут, их кости сгниют, а ты даже не станешь еще взрослым. Понимаешь? - Каст успокоено шмыгнул носом и кивнул.
- А теперь мы пойдем и поблагодарим воинов, которые привезли тебя сюда.
- А я еще попрошу прощения, что так себя вел. Я думал, что будет плохо, и не хотел ехать. - Когда они вышли, Каста было не узнать - никакой он был не дикарь, а добрый и очень несчастный ребенок.
Хейлика выстроила всех в две шеренги и поблагодарила воинов, доставивших малышей. После этого она твердо заявила, что сама будет воспитывать всех прибывших детей, и не позволит никому вмешиваться в методы своего воспитания. Впрочем, она милостиво разрешила дамам приходить в их дом по вечерам и читать детям сказки, баллады или рассказывать истории и легенды.

Через два дня она предоставила список необходимых вещей и необходимых работ, где были учтены все мелочи. Список был длинным, прочитав его, Таллар немного успокоился и стал больше доверять Хейлике.Теперь забот у нее прибавилось, но вокруг было столько помощников! А главное - дети хотели как можно быстрее стать такими же, как Хейлика, поскольку она стала для них непререкаемым авторитетом.
Жизнь покатилась мирно и спокойно. Дети росли, учились, тренировались. Так прошло три года. И вдруг все рухнуло из-за одного обычного разговора.

Ч. 1 Гл. 11

Глава 11

Дело было в том, что как ни хорошо относились к Хейлике на ее новом месте жительства, она не чувствовала Серебряное королевство своим домом. Может виной тому было чуть пренебрежительное отношение дам, с которыми Хейлика так и не нашла общего языка. Она почувствовала это не сразу, но когда осознала, даже не пыталась больше сблизиться с ними, в свою очередь, отталкивая их грубостью и резкостью.

Она хорошо помнила, как впервые услышала в свой адрес, презрительно брошенное «полукровка». Это случилось, в один из первых дней по прибытии Хейлики в королевство Элгора, когда она не оценила прическу и платье, которое ей приготовили. Хейлика помнила, как леди Эвиль, увидев ее недовольное и хмурое лицо, очень огорчилась, что ее старания были напрасными. И Хейлика отлично услышала, как леди Сильви шепнула подруге, чуть презрительно поджав губы:

- Что же ты хотела? Такую красоту и изящество наряда смогла бы оценить только истинная долгоживущая, а у этой девочки в роду и в крови столько всего намешано, что страшно подумать. Что еще сказать: полукровка!

Хейлика тогда и виду не подала, что слышала этот горький и обидный разговор, да и, честно говоря, в тот момент он был ей безразличен. Но разговор остался в памяти, словно песчинка, попавшая в ракушку-жемчужницу, и так же, как песчинка обрастает слоями перламутра, превращаясь в жемчужину, так же те слова обрастали в ее сознании подозрением и страхом, превращаясь в ощущение собственной неполноценности и "второсортности". Очень скоро это чувство глубоко пустило корни в ее подсознании.

Может из-за этого она везде и во всем старалась быть лучшей. И не только сама - она старалась, чтобы все дети, доверенные ее заботам, хорошо учились, старались перенять лучшее, что могли им дать наставники.

Хейлика часто думала о своем будущем, категорически отказываясь видеть себя в обществе и окружении дам, обсуждающих чей-то очередной роман. Такое будущее было не по ней. Она никогда не почувствует себя "своей", находясь рядом с ними. Слишком много веков отделяет их друг от друга. И бесконечно слушать, как пятьсот лет назад кто-то что-то кому-то сказал, ей было откровенно скучно. И чем ей заниматься в будущем? Что у нее получается лучше всего? Ответ пришел сам собой. Безмерная гордость сэра Элестера своими ученицами указала ей путь, по которому следовало идти. Она станет воином. Первой девушкой-воином на землях долгоживущих.

И Хейлика с удвоенной силой и рвением проводила все больше и больше времени на тренажерных площадках. Все преподаватели были довольны ее успехами и успехами остальных детей. Время шло. Хейлике исполнилось двадцать один год, сестрам по восемнадцать Касту шестнадцать, Яну пятнадцать. Хейлика сидела после очередной тренировки, наблюдая, как Ян и Каст проводят учебный бой. Рядом с ней присел один из воинов, ожидая окончания боя, чтобы самому начать тренировку. Он, не без зависти, рассказал Хейлике, что Элестер учит ее не так как учил до этого своих воспитанников. Если ей он многократно объясняет, какой-нибудь прием, потом показывает и только потом проводит этот прием, стараясь не задеть и не поранить ее, то с ними он поступал намного жестче. Один раз объяснял, а потом многократно тыкал мечем в одно и то же место, нанося раны, пока ученик не понимал сам, что надо делать, чтобы избежать ранений. Хейлике об этом говорили уже не раз, и ей было приятно такое особенное отношение учителя, и в этот раз она спокойно слушала воспоминания о далеких годах, как вдруг:

- Раньше учиться было значительно труднее, - говорил мужчина. - Все мальчики после того, как им исполнялось пятнадцать лет, проходили испытание на смелость.
- Что еще за испытание? - тут же заинтересованно насторожилась Хейлика.
- В трех днях пути от королевства есть глубокая расщелина, ее дна не видно даже днем, даже когда солнце прямо над нею. Пропасть разделена обломком скалы, над этим участком провала прикреплен туго натянутый канат. И вот все мальчики по очереди без страховки шли по этому канату сначала в одну, потом в другую сторону. И только после прохождения этого испытания считалось, что мальчик стал юношей, и из него начинали готовить воина. Те, кто не мог пройти, отступали, занимались чем-то другим, становились строителями, поварами, садовниками.

- А девушки проходили это испытание? - не унималась Хейлика.

- Конечно, нет! Для девушек какие-то другие испытания придумывались, но, в основном, они касались рукоделия и танцев, - Хейлика с досады закусила губу: "Какая несправедливость!"

С этого дня она только и думала об испытании. Трос, натянутый над пропастью, день и ночь стоял перед глазами. Пройти по этому тросу стало ее заветным желанием. Не потому, что она жаждала острых ощущений, главным было доказать, что она такая же долгоживущая, как и другие, несмотря на то, что в жилах текла и кровь обычного человека.
Хейлика хоть и не признавалась самой себе, но ее постоянно терзала мысль: "А вдруг мы не такие, как остальные долгоживущие? Вдруг мы слабее, трусливее?". И вот теперь у нее созрело решение как окончательно это выяснить: они с сестрами Яном и Кастом должны попробовать пройти по этому проклятому канату. И тут же появился страх: "Вдруг не смогут? Вдруг это по силам только настоящим долгоживущим?", но Хейлика задавила эти сомнения в зародыше: «Они смогут! Они пройдут, по-другому не будет!».

Ей очень хотелось обратиться с просьбой к Таллару, чтобы он разрешил пройти это испытание, но она не стала этого делать, понимая, что если она только заикнется об этом и Таллар ей откажет, то уже больше никогда ее и близко не подпустят к провалу. А еще ее терзал страх, вдруг она, увидев пропасть, так испугается, что сама откажется от испытания, опозорив себя на веки вечные.
И тогда она решилась на хитрость. Они впятером потихоньку отправятся к расщелине, потренируются, как следует, используя все виды страховок, убедятся, что смогут пройти по канату, а тогда уже официально будут проходить испытание на глазах у всех. Если же попытка окажется неудачной, то об их позоре никто не узнает.
План показался очень хорошим. Ей даже в голову не приходило в голову, что за тысячу лет канат мог прийти в негодность, что теперь идти по нему, действительно опасно для жизни, что они с ребятами могут не просто опозориться, а погибнуть. Но Хейлике было всего двадцать и по меркам долгоживущих, она была еще дите неразумное, только этим и можно было оправдать подобное легкомыслие.

Ч. 1 Гл. 12

Глава 12

Сильно хромая, Хейлика плелась в сторону дворца. Подойдя к лестнице, тяжко вздохнула, но, стиснув зубы, стала медленно подниматься по ступеням, вцепившись в перила двумя руками. Выглядела она ужасно. Одна нога была обмотана тряпками, сквозь которые проступала засохшая кровь. Щеки пылали. У нее, вероятно, был жар из-за воспалившейся и загноившейся раны на ноге.
Лорд Элгор стоял на вершине лестницы, едва сдерживая себя от душившей его ярости. Он так посмотрел на Хейлику, что она сразу поняла - пощады не будет. Однако этот взгляд придал ей силы, и последние ступени она преодолела, ступая достаточно твердо.
С трудом встав на одно колено, как делали все воины, обращаясь к своему Лорду, тихо сказала:
- Мы ездили к провалу, где тысячу лет назад пятнадцатилетние мальчики проходили по канату над пропастью. Мы хотели удостовериться, что тоже сможем пройти это испытание, несмотря на то, что мы полукровки. Я очень виновата, из-за меня мы все чуть не погибли. Я приму любое наказание. - Когда Хейлика сказала о канате, удивлению Элгора не было предела, однако он ничуть не смягчился.
- Вам доверили жизни детей. Вы поставили их под удар только из-за своих амбиций и тщеславия. Вас будут судить, как командира, предавшего своих подчиненных. Суд состоится завтра после захода солнца, до этого времени Вы будете находиться в карцере. Подошли двое воинов, забрали у Хейлики меч, а потом проводили ее в подземелье. Едва за ней захлопнулась дверь, как силы покинули Хейлику. С трудом добравшись до матраца в углу, она рухнула и потеряла сознание от боли и пережитых волнений.
В беспамятстве Хейлика пробыла очень долго, поэтому не слышала, как ночью в карцер приходил Элгор. Он осмотрел ее ногу, не снимая повязки и даже не прикасаясь, долго держал руки над раной, исцеляя своей силой. Убедившись, что жар начал спадать и дыхание Хейлики стало спокойным, тихо покинул камеру.
Хейлику ждал трибунал. Элгор не захотел сам наказывать ее, боясь, что из-за гнева, который его душил, не сможет принять справедливое решение.
Весть о том, что Хейлику посадили в карцер, что ее завтра будут судить, и, что, по всей вероятности, ее ожидает изгнание не только из Серебряного королевства, но, возможно, и со всех земель долгоживущих, мигом облетела замок. Дети были поражены и напуганы, сестры Хейлики, наоборот, воинственны и агрессивны. Они никому не рассказывали, что случилось, выполняя приказ Хейлики, но было видно, что они считают сестру, ни в чем не виновной, а тяжелое наказание, что ее ожидает - совершенно несправедливым. Все ждали суда. Малыши плакали, боясь, что придется остаться без Хейлики.
- Ничего, - громко сказала Эмбер, - даже если Хейлику выгонят отсюда, мы не пропадем. Станем наемниками, будем охранять караваны или богатых людей, за это нам столько денег дадут, что у нас будет все!
- И оружием мы владеем так, что немногие смертные смогут нам противостоять, - поддакнула Элис. - Жизнь - лучше не придумать: делаешь, что хочешь, никакой дисциплины. Свобода! -Мысли девочек, сказанные в порыве отчаяния, настолько пришлись по душе всем воспитанникам Хейлики, что в наемники решили податься все.
Самые старшие из мальчиков теперь обсуждали прелести вольной, веселой, полной приключений жизни свободных воинов, и с каждой секундой такая перспектива становилась все притягательнее и притягательнее. Они так бурно это обсуждали, что и малыши вдохновились такой идеей и горячо поддержали старших: если Хейлику изгонят, то вместе с ней уйдут все.
Но Элис охладила их порыв:
- Вы что, думаете, вас отпустят? С Хейликой сможем уйти только мы. Мы ее сестры, к тому же, почти взрослые. Вы еще маленькие. Вы останетесь здесь, а чтобы не убежали, вас запрут на ключ! - Про ключ Элис добавила специально, чтобы напугать детей.
Мальчики, действительно, расстроились, а потом, хорошо все обсудив, решили: зачем ждать, пока их запрут? Можно убежать уже сейчас и ждать Хейлику в лесу, чтобы потом спокойно присоединиться к ней.
И они повели себя, как настоящие стратеги. Разбились на небольшие группы, запаслись водой, продуктами и осторожно рассеялись в лесу, окружающем королевство. Элис и Эмбер совсем не обращали на них внимания, они неотлучно сидели на земле около дверей, ведущих в подземелье.
Утром воспитатели пришли, как обычно, заниматься с детьми, но дом оказался пуст. Доложили Элгору. Немедленно начались поиски.
Сестры Хейлики, совершенно не интересуясь происходящим, сидели у входа в подвал. К ним подошел Таллар:
- В лесу нашли нескольких детей. Но они не желают возвращаться. Вы не могли бы поговорить с ними, ведь они очень маленькие и могут погибнуть. Убедите их, что они должны учиться и жить здесь.
- Вам надо, вы и убеждайте, - ответила Эмбер и с ненавистью посмотрела на него. Элис вдобавок плюнула, и плевок попал точно около носка сапога. Они обе злорадно рассмеялись.

Ч. 1 Гл. 13

Глава 13

Среди детей, которых поймали и доставили обратно, творилось что-то невероятное. Они обзывались, кусались, плевались, грубили, делали все назло, не выполняли того, о чем просили. Пришлось их запереть в доме.
Тогда дети вылезли на крышу и на практике применили навыки, полученные во время занятий по стрельбе из лука. Они начали методично обстреливать окна дворца Элгора, разбивая один витраж за другим. Им было безразлично, что это - произведения искусства, и им не одна тысяча лет. Вели себя, как варвары.
Пока в замке поняли, что происходит, пока остановили детей, целым остался только один витраж с леди в голубом платье. Никто не знал, что делать с детьми дальше. Не держать же их в подвале под замком!

...Для суда над Хейликой собрали Совет из старших офицеров Серебряного королевства. Хейлика, хромая, вошла в зал. Она отказалась опуститься на одно колено, процедив сквозь зубы:
- Нога болит, - и столько презрения и неуважения к окружающим было в голосе и во взгляде, словно это она собиралась судить их.
- Расскажите, что случилось, чтобы мы могли принять справедливое решение. Возможно, были какие-то смягчающие вину обстоятельства, - начал Элгор, который был председателем суда.
Хейлика обвела глазами зал - ни одного сочувственного взгляда.
- Что-то неохота, может, как-нибудь в другой раз. -Такая наглость и откровенное хамство поразили всех, но Хейлика была уже готова к уходу из королевства и не хотела затягивать агонию.
Элгор растерялся, не зная, что теперь делать. Он заранее решил, что когда Хейлика раскается и начнет просить прощения, он ее отстранит от командования малышами, и это будет ей хорошим уроком. О том, чтобы выгнать юную девушку из королевства, не было и речи.
Но теперь все изменилось, подобное неуважение к Совету простить было невозможно. Но какое наказание применить?
Положение спас Таллар. Он предложил отложить вынесение приговора, пока Хейлика полностью не вылечится. Это решение устроило всех, его одобрили единогласно. Хейлике приказали отправляться в лазарет и находиться там постоянно.

После ухода Хейлики, обсуждение ее поступка и меры наказания, которые необходимо применить, продолжилось. Мнения членов Совета разделились. Сэр Элестер, защищал Хейлику, доказывал, что она и так достаточно наказана. Сэр Глер, наоборот, гневно потребовал изгнания Хейлики из королевства. Он был одним из немногих, кто откровенно враждебно относился к ней, считая, что ей нельзя доверять воспитание детей. Любые смягчающие вину обстоятельства он отказывался принимать во внимание, требуя проявить максимальную принципиальность.
- Можете сами убедиться в результатах ее воспитания! Посмотрите, что натворили ее воспитанники! Как они себя ведут! Это не дети, а какие-то звереныши!
Сэр Элестер жестко осадил его:
- Хейлика для них, как мать, и защищают они ее, как свою мать. Они по-другому не умеют.
В этот день Совет ничего так не решил, поиски детей продолжились, и именно сэр Глер возглавил один из поисковых отрядов.
Он ехал гордый и злой впереди отряда, высматривая беглецов в дальней дали, как вдруг услышал какой-то вскрик, глянул вниз и похолодел. Под копытами лошади он увидел маленького мальчика.
Мартин был самым младшим из детей, и никто из беглецов не хотел его брать в свой отряд. Уходить очень далеко, как поступили старшие мальчики, он боялся, поэтому сидел недалеко от края дороги, дожидаясь Хейлики. Среди камней и травы, в маскировочном плаще, он был совершенно незаметен, и несколько поисковых отрядов проехали мимо, не заметив его.
Мартин играл двумя чудесными шариками, и вот один из них выскользнул из рук и покатился на дорогу. Показался еще один поисковый отряд. Боясь, что лошадь раздавит шарик, мальчик выполз на дорогу, и только хотел его подобрать, как лошадь копытом придавила руку. От боли Мартин закричал, и именно этот крик, услышал сэр Глер.
Глер подхватил ребенка на руки, глянул в глаза, полные такой боли, что он чуть не сошел с ума от ужаса.
В замке мальчиком занялся Элгор, стараясь вылечить искалеченную ладонь.
Вечером на Совете сэр Глер заявил:
- У меня чуть не разорвалось сердце от страха, больше подобное я не желаю испытывать. Если только Хейлика может справляться с этими бандитами и головорезами, то я требую, чтобы ее оставили в королевстве, причем, без всяких условий.
Все заулыбались, настолько не была похожа эта его речь, на предыдущую. Большинство членов Совета проголосовали за то, чтобы Хейлику не наказывали. На этом и постановили.
Элгор, оставшись вдвоем с сыном, дал волю своему гневу. Прекрасный кубок в его руке за секунду превратился в сплющенный комок металла, а потом полетел в окно с такой силой, что отбил кусок скалы на далеком расстоянии от дворца.
- С какой радостью я точно так же вышвырнул бы в окно и мисс Хейлику. Это не девушка, это - Хаос и Разруха. Как же прекрасно и спокойно мы жили, пока ее не принесло на мою голову!
Таллар сочувственно молчал, хорошо понимая отца.
...Едва ступая, но с гордо поднятой головой, Хейлика покинула зал Совета. Спускаясь по ступеням, случайно глянула вверх и остолбенела - все витражи в окнах были разбиты, и ветер свободно носился по коридорам дворца. Сестры радостно бросились к ней, проводили до лазарета, наперебой, рассказывая по дороге последние новости.
Хейлика не могла прийти в себя, слушая сестер.

- Кто перебил витражи во дворце? – спросила она, в первую очередь.

- Ян и Тим, - небрежно бросила Эмбер, не придавая никакого значения случившемуся. – Их закрыли в доме на замок, так они со злости вылезли на крышу и перестреляли все окна, - в голосе Эмбер отчетливо звучало одобрение подобных действий. А вот Хейлика была не согласна с нею и строго спросила:
- Что еще натворили наши мальчики?
Список был длинным. Хейлика пришла в ужас и стала упрекать девушек, почему они не прекратили творящееся безобразие. Эмбер и Элис одновременно недовольно дернули плечами. То, что происходило вокруг, им определенно нравилось. Скорее всего, в них говорила обида за старшую сестру, но Хейлика была категорически не согласна с ними.

Ч. 1 Гл. 14

Глава 14



… – До провала мы добрались легко и быстро. Все было так, как нам и описывали. Пропасть, посередине обломок скалы, к которому прикреплен металлический трос. Трос оказался гораздо толще, чем тот, по которому мы ходили на тренировках. Все обрадовались – идти будет намного легче.
Но я, к сожалению, не знала главного. Эти испытания проводились в другое время года, когда в скалах не было ветра, вернее, неожиданных и очень сильных его порывов, чередующихся с полным штилем. Мы попали на это место в тот момент, когда был абсолютный штиль, и я со спокойной душой начала приготовления. На всякий случай, чтобы избежать любой опасности, я приказала всем прикрепить страховочные канаты, мало ли что могло случиться.

По правилам, каждый из нас должен был бы идти один в одну сторону, а потом в другую, но времени было мало, поэтому я решила, что мы пойдем гуськом, один за другим. Это была первая моя ошибка, - со вздохом сказала Хейлика. – Второй ошибкой было то, что я переживая, как бы страховочные веревки не помешали нашему движению, добавила им длины, чтобы они свободно свешивались вниз. Понимаете, - стала оправдываться она, - я была полностью уверена, что мы не упадем, поэтому так и поступила. Третьей ошибкой было то, что я не убедилась, что веревки свешиваются с одной стороны у всех. Из-за этого получилось так, что у кого-то веревка находилась с правой стороны от троса, у кого-то с левой.

Ну, так вот.

Мы шли один за другим. Это было не испытанием, а детской игрой, главное – не смотреть вниз и не думать, что под тобой пустота. Перешли провал, немного отдохнули, двинулись назад. И вот тут начались неприятности.
Когда мы были примерно на середине пути, налетел шквал ветра такой силы, что всех нас сбросило с каната. Мы повисли над пропастью. Вообще-то нас должно было бросить вниз и ударить о скалу, к которой были прикреплены веревки, но так не случилось. Веревки перепутались, закрутились и мы повисли один под другим в одной связке. Когда порыв ветра затих, я попыталась распутать страховку, но это невозможно было сделать. Оставалось только одно: перерезать веревку и выбираться на канат без страховки. К счастью, порывы ветра были кратковременными. Я первая перерезала, удерживающую меня веревку и выбралась на канат.

Первой висела Эмбер. Ей повезло. Я смогла дотянуться до нее, повиснув вниз головой, пропустив канат под коленями. Когда Эмбер выбралась, то я запретила ей мне помогать, приказав, как можно быстрее двигаться к скале. Элис висела чуть ниже, я протянула ей кинжал и она выбралась вслед за сестрою. Я попыталась подтащить Яна и Каста повыше, но мне не хватило сил, пришлось спускаться к ним по этим злосчастным веревкам. Они едва успели добежать до скалы, как налетел новый порыв ветра. Меня раскачивало из стороны в сторону, я вцепилась в веревки изо всех сил, и тут они, наконец, то ли распутались, то ли какие-то из них оборвались и я полетела на скалу. Меня ударило так, что потемнело в глазах, но, к счастью, рук я не разжала, иначе бы улетела в пропасть. Я пришла в себя, но сил взобраться по веревке вверх у меня уже не было. Эстер, Элис, Ян и Каст вчетвером едва втащили меня на скалу.

Все тело у меня было ободрано не только об острые камни, но и о металлический трос. Я даже не заметила и не почувствовала когда поранилась. Трос был ржавый. Грязь и ржавчина попали в раны, но мне было не до этого.

Девочки сделали перевязку, наложили целебную мазь, приготовили отвар, укрепляющий силы, и только тогда я смогла подняться, чтобы отправиться в обратный путь.
Назад неслись во весь опор. Не скажу, что это было приятное путешествие, раны пекло огнем, они постоянно кровоточили, потом появился озноб. Меня бросало то в жар, то в холод. Но я не могла позволить себе отдых. Время истекало, мы должны были успеть.
Теперь вы поняли, почему любое наказание я сочту справедливым, это все мелочь по сравнению со смертью любого из вас. Я не разрешу вам покинуть Серебряное королевство, недоучившись. Если мне придется уехать – вы останетесь. Понятно?
- Понятно, - грустно хором ответили дети.
Рассказ Хейлики о том, что случилось у пропасти, слушали не только дети, ее слышал весь персонал лазарета, несколько случайных посетителей. Разумеется, скоро эту историю знали все в королевстве. Реакция на него была у всех разная. Элгор, например, приказал немедленно отрубить этот трос, чтобы больше никому и в голову не пришло ходить по нему. Элестер, горячо сочувствовал Хейлике, открыто выражая свою поддержку.
Как бы то ни было, но все члены Совета, собравшиеся на другой день, чтобы окончательно решить судьбу Хейлики, единодушно проголосовали за то, чтобы наказанием считать раны, полученные ею у пропасти. А ее мужественное поведение в такой страшной ситуации, считать достойным командира.
Хейлика с беспокойством, которое тщательно скрывала, ожидала решения Совета. Неизвестность угнетала, не выдержав, она обратилась с вопросом к Таллару.

-Когда мне сообщат решение Совета? - как можно беспечнее, но с дрожью в голосе, спросила она.
- Я как раз пришел его огласить, - скрывая улыбку, ответил Таллар, без труда заметив ее волнение. - Если еще раз ты или кто-то из детей покинет королевство и отправитесь в путь без моего разрешения или разрешения лорда Элгора, то он понесет самое суровое наказание!
- И это все!?
- Думаю, то, что произошло тогда у пропасти, и то, что ты пережила, стараясь спасти жизни детей, достаточное наказание за этот проступок.
Хейлика облегченно вздохнула. Сказать по правде, ей, не понятно почему, очень не хотелось покидать Серебряное королевство Элгора,

Ч. 1 Гл. 15

Глава 15



Нога зажила, Хейлика вернулась в дом. Там ее ждал полный кавардак. Окна выбиты, столы перевернуты, мебель сдвинута. Дети бесчинствовали, как могли, пытались даже что-то поджечь.
- Несите тряпки, веники, будем все приводить в порядок. - Работали дружно и весело.
Хейлика составила список работ по остеклению окон, ремонту мебели и всего остального, что дети не могли сделать сами, и отправила посыльного к Таллару. Через час пришли взрослые, и работа закипела. Все пришло в прежний вид, даже стало лучше.
Дети честно рассказали о том, что они вытворяли, пока Хейлика была в карцере. Она пришла в ужас. В который раз стала объяснять, что в королевстве к ним отнеслись с теплом и заботой, и ответить на такое внимание черной неблагодарностью, недостойно даже орков.
А потом Хейлика приступила к репрессивным действиям. Первыми пострадали самые младшие. Они тоже хорошо отличились во время беспорядков - грубили дамам, которые любили и заботились о них, не слушались, дерзили им, с огромным удовольствием разбивали стекла на окнах камнями, рвали книги и поджигали листы.
Самым страшным наказанием для детей было лишение любимых забав и развлечений. Для усиления воспитательного эффекта Хейлика послала отряд малышей в кузницу, чтобы они лично доставили цепь, которой свяжут и закроют на замок все качели-карусели.
В один прекрасный день на улице королевства появилась стройная колонна маленьких детей, которые двигались в сторону кузницы. Они шли парами по двое, четко чеканя шаг, взрослых с ними не было.
Этот отряд не мог не привлечь внимания. На вопросы взрослых дети вежливо отвечали, что Хейлика приказала притащить из кузницы длиннющую, толстенную цепь, этой цепью свяжут все качели-карусели в наказание за то, что они вели себя, как злобные орки, и чтобы в следующий раз им было неповадно так поступать.
Детей отпустили выполнять приказ, а взрослые со смехом передавали друг другу эту новость.
Элгор из окон своего дворца заметил густое облако пыли недалеко от кузницы. Это зрелище удивило его, и он захотел узнать, что это значит. Пришел Таллар и со смехом начал докладывать о происходящем.
Сэр Лонер приготовил цепь, согласно просьбе Хейлики. С помощью подручных ее вытащили из кузницы и передали малышам, с беспокойством и жалостью, наблюдая за их действиями.
Сначала дети, выстроившись цепочкой, взялись за один конец цепи и поволокли ее по земле, словно змею за хвост, но это оказалось для них слишком тяжело.
Тогда они разбились на два отряда и, ухватившись за два конца цепи, изо всех сил стали ее тянуть. Середина цепи волочилась по земле, поднимая клубы пыли, но такая мелочь детей остановить не могла.
Протащив цепь, сколько возможно, дети бросили на землю концы цепи и принялись за середину. Дружно подняли ее и перетащили вперед, потом снова стали тащили за концы. Очень медленно, но они продвигались к дому.
Дети старались изо всех сил, и именно плоды их стараний увидел Элгор из окна.
- А почему взрослые им не помогут? - удивленно спросил он у сына.
- Хейлика сказала, что если хоть один сантиметр пути им помогут тащить цепь, то тогда им снова придется начинать всю работу с самого начала и вновь тащить цепь от дверей кузницы.
- Какая жестокость! - поразился Элгор. - Дети очень страдают?
- Как раз наоборот, - засмеялся Таллар. - Они наслаждаются всеобщим вниманием и с большим удовольствием тащат цепь к своему дому.
Наконец, цепь была доставлена. Под общий дружный рев Хейлика вместе сестрами связала все качели на детской площадке и повесила огромный амбарный замок.
Тогда дошла очередь до старших. Хейлика попросила учителей и воспитателей прийти к ним. Выстроив детей, она торжественно, от имени всех, просила прощения за слова и поступки своих воспитанников, а потом особо отличившиеся, выходили вперед и, встав на одно колено, просили прощения за свои проступки, а дамам еще кроме этого, целовали руки, как истинные рыцари. Дамы расчувствовались, все были великодушно прощены, и снова наступили мир и порядок.

Прощения просили все… кроме Хейлики. Хотя ей первой необходимо было бы просить прощение и за те волнения, которые всем причинила, идя на поводу своего эгоизма, и за хамское поведение на Совете. Но она обошла эти вопросы молчанием, сделав вид, что это ее не касается. Элис и Эмбер, беря пример с сестры, тоже не извинились перед Талларом, усердно делая вид, никаких подобных выходок не было. Таллар на извинении не настаивал

Ч. 1 Гл. 16

Глава 16

Жизнь потекла тихо и размеренно, за последующие годы случилось только одно значительное происшествие: сестры Хейлики подрались между собой, а случилось это так...

Хейлика занималась в тренажерном зале. Эмбер и Элис были дежурными, поэтому остались в доме и надзирали за мальчиками. Так было всегда, в отсутствии Хейлики они оставались старшими, и мальчики беспрекословно подчинялись им. Но вот вопрос, кто из них двоих главнее, постоянно висел в воздухе, но пока его как-то удавалось обходить.
В зал, где занималась Хейлика, вбежал Тим с перекошенным от страха, поцарапанным лицом, и закричал:
- Хейлика, скорее, Элис и Эмбер бьются! Все вокруг в крови, их не могут остановить! - Без лишних вопросов Хейлика, как была с мечом в руках, так и помчалась к дому. Уже издалека было слышно, что там происходит что-то страшное. Все грохотало и рушилось. Мальчики стояли на улице, не решаясь войти, самые маленькие плакали.
Хейлика вихрем взлетела по лестнице, глазам предстала невероятная картина. Ее сестры, ее самые родные, самые дорогие на свете существа, с яростью старались уничтожить друг друга. Делали они это со всем старанием и мастерством, какому научились в тренажерных залах, а умели они немало.
Девочки дрались не как обычные девушки, повизгивая и царапаясь, а как мужчины, жестко и страшно калеча друг друга. К счастью, в доме не было оружия, возможно, они и его пустили бы в ход.
Времени на раздумья не было. Улучив момент, Хейлика с боевым кличем бросилась между ними. Лезвие меча глубоко застряло в полу, девочки, мгновенно придя в себя, откатились в разные стороны. Самостоятельно подняться они уже не смогли.
На носилках их отнесли в лазарет. Переломы ребер, множественные ушибы внутренних органов, но главное - изуродованные лица. У обоих сломаны носы, у Элис еще и челюсть, у Эмбер надбровная дуга.
Хейлика, испугавшись, что сестры останутся уродками, в первый раз умоляла о помощи самого Элгора, обещая взамен полную лояльность и подчинение дисциплине и порядку.
Элгор сам лечил девушек. Им было так плохо и физически, и морально, что Хейлика не стала расспрашивать о происшедшем инциденте. (О причине этой чудовищной ссоры, она узнает только через двести пятьдесят лет, и тогда это изменит жизнь многих, если не всех, но об этом в тот момент никто даже не догадывался).

Прошедшие годы очень сильно изменили характер Хейлики. Она даже как-то притерпелась к жизни в королевстве Элгора, но своим домом он для нее так и не стал. Пока она была маленькая, то чисто интуитивно ощущала, что-то не правильное, что-то странное и в отношениях долгоживущих между собою, и в самих порядках и законах, что здесь царили. Внешне все выглядело правильно и достойно. Долгоживущие охраняли границы не только королевства Элгора, но всех земель, что окружали королевство. Отряды чередовались друг с другом. Несколько из них покидали королевство, другие возвращались на отдых. И все равно она чувствовала какое-то если не безразличие, то какую-то усталость и опустошенность подданных Элгора. Потом, став постарше, она поняла, чего ей не достает, и поразилась своему открытию. Отсутствие любви – вот что было самой главной странностью в этом королевстве. И это касалось не только романтических отношений между мужчинами и женщинами, это касалось всего. Дети очень чутко ощущают фальшь в отношении взрослых к себе, так вот этой фальшью было пропитано все вокруг. Да, о них заботились, но заботились так, словно они были щенками или котятами, играясь и умиляясь их играм и забавам, но вот душевное тепло детям давала только Хейлика, только она любила и болела душой за каждого ребенка, что находились на ее попечении. Хейлика часто задумывалась, в чем причина? То ли потому, что они полукровки, то ли слишком долгая жизнь убивала чувства и эмоции в душах долгоживущих.

Это особенно бросалось в глаза, когда она слушала баллады, в которых воспевались былые подвиги погибших героев. Воспевалась любовь, которую мужчины и женщины испытывали друг к другу. Например, о том же Элгоре. Когда Хейлика слушала балладу о нем и его погибшей жене, то она рыдала, не стесняясь своих слез, до того это было величественно и прекрасно. Куда это все делось? Где тот прекрасный рыцарь, воспетый в стихах, что общего он имеет с жестоким, сухим и злобным тираном?

То, что никто из детей не останется жить в королевстве, было понятно всем. Мальчики рвались на свободу, мечтая поскорее вернуться туда, откуда их когда-то забрали. Хейлика их понимала и горячо поддерживала. Сама она о своем будущем пока не думала.

Годы шли и шли. Мальчики выросли, возмужали, потом отправились в граничные земли. Хейлика с сестрами несколько дней пути сопровождали их. Было трогательное прощание. Мальчикам предлагали остаться у Элгора, но всем очень хотелось увидеть земли, где они родились.

После их ухода, Хейлика откровенно скучала, не зная чем себя занять, постоянно была расстроенной и раздраженной. Ее деятельная натура мучилась свалившимся на нее бездельем, но самое главное ее мучил вопрос: что ей теперь делать? И тут…

Хейлика не могла поверить своим глазам, она, Элис и Эстер получили приглашение от САМОЙ Эледиэль! Она приглашала их быть ее личными гостьями в Золотом королевстве. У Хейлики захватило дух, от открывшихся перспектив, честно говоря, она со своими дикими и грубыми замашками, и мечтать не могла предстать под светлые очи Владычицы Эледиэль. Посетить Золотое королевство и блистать там, мечтали все дамы королевства Элгора. За долгие годы там довелось побывать каждой из них, они Хейлике плешь проели своими воспоминаниями о красоте дворцов и изысканными манерами подданных Эледиэль. Хейлике было даже немного страшновато туда отправляться, поскольку изысканные манеры - последнее, чем она могла бы похвастаться, и все же она не унывала. За месяц, что у нее был в запасе, она проштудировала столько летописей, выслушала с сестрами столько рассказов и уточнений, касающихся Эледиэль и ее подданных, что теперь хотя бы позор, ляпнуть что-нибудь несусветное из истории королевства, ей не грозил.

Ч. 2 Гл. 1

Часть вторая

Юность

Глава 1

Когда девушки стали собираться в Золотое королевство, Таллар, как само собой разумеющееся, выделил им отряд сопровождения.
- Это еще зачем? - удивилась Хейлика.
- Дорога достаточно длинная, может встретиться непредвиденная опасность, - мягко, убедительно, но уже, к сожалению, зная ответ, сказал Таллар.
- Вот пусть "непредвиденная опасность" и берет себе сопровождение, - гордо возвестила Хейлика. Сёстры ее горячо и полностью поддерживали.
Таллар вздохнул. Хейлика умна, но подобная самоуверенность говорила только о слишком юном возрасте и недостатке жизненного опыта.
Пришлось послать отряд тайно. Несколько воинов ехали вслед за ними на расстоянии трех часов пути. Добрались без приключений, поскольку Хейлика не хотела показаться на глаза Владычице со сломанной шеей. И только ей одной было известно, каких мучений ей стоило проехать мимо нескольких очень "аппетитных" глубоких оврагов, перескочить через которые, она раньше считала бы «делом чести».
А ещё она думала о том, как они будут жить в Золотом королевстве. Этикет, правила - эти слова наводили на нее тоску и скуку. Дамы Серебряного королевства много чего рассказали о царящих там правилах. Неудивительно. Золотое королевство находилось в самом центре земель долгоживущих, ни враги, ни другие бедствия уже тысячи лет не угрожали подданным Владык, поскольку остальные королевства, словно рифы, ограждали их от любых волнений.

"Чем еще им заниматься? Только и осталось, что придумывать новые правила этикета!", - со злостью думала Хейлика, переживая, как их встретят у Владычицы Эледиэль. Она понимала, что их манеры далеки от совершенства, ни танцевать, ни держать себя прилично в столь изысканном обществе они не умели, да и не желали этому учиться, поскольку тратить на это время Хейлика считала неразумным, отдавая все силы тренировкам в тренажерном зале. Теперь ей пришлось пожинать плоды своего упрямства. Не желая опозориться в глазах Эледиэль, она мучительно вспоминала хотя бы основные правила. Покопавшись в памяти, с трудом оживила некоторые моменты. Что ж, придётся довольствоваться этим.
Впрочем, она была молода и самонадеянна: "Ничего. Немного постараемся и выучим эти дурацкие правила", - успокоила она саму себя и дальше весело и беспечно продолжала путь.
Приехали ночью. Их устроили в небольшом, отдельно стоящем гостевом домике, предоставленном в полное их распоряжение. Эледиэль не хотела, чтобы они чувствовали себя неловко. На другой день сестер пригласили к Владычице на вечерний чай.

Приглашение прибыло рано утром, а потом, вслед за ним, прибыло несколько дам, чтобы помочь Хейлике и сестрам, как следует приготовиться к такой важной встрече. Вот тут-то настроение девушек стало стремительно падать, поскольку дамы притащили с собой по нескольку платьев, а потом прибыли и прочие аксессуары, что должны были дополнить роскошные наряды. Хейлика нахмурилась. Во-первых, неприятно было осознавать себя в роли нищенок, которым предлагают надеть платья с «чужого плеча». Во-вторых, они так настроилась продемонстрировать Эледиэль свои замечательные костюмы, что отказаться от этого решения было немыслимо. Но главное они хотели предстать перед всеми первыми девушками-воинами, во всей своей экипировке, которая включала и мечи, тайной их гордостью. В платьях подобное было невозможно. Поэтому Хейлика решительно отказалась и от нарядов и от украшений, с достоинством выдержав напор дам, во чтобы то ни было решивших нарядить девушек в платья. Дамы ушли разгневанные упрямством новоиспеченных гостий, и несомненно пожаловались на них, все кому только можно.

Этот инцидент опечалил Хейлику, ей не хотелось начинать свою жизнь в Золотом королевстве со скандала, но выбора ей не оставили.

В назначенное время за ними пришли сопровождающие. Двое мужчин и две дамы. Хоть они вполне вежливо им представились, но злобно поджатые губки дам и почти неприкрытые насмешки в глазах мужчин, сказали девочкам больше, чем сотни высокопарных слов. Приговор был однозначен: Хейлика и сестры стали изгоями, в великосветское общество Золотого королевства для них путь закрыт окончательно и бесповоротно.

Вот только Хейлика, вместо того, чтобы расстроиться, повыше задрала нос и с гордым видом, слегка придерживая меч, двинулась на прием к Эледиэль.
И вот дворец Владык.

Оказалось, что об их приезде знают многие, они чувствовали сотни взглядов. Нет, откровенно на них не пялились, но вот исподволь...

Дворец был чудесен, галереи, анфилады комнат, по которым их провели, могли присниться только в сказочно-прекрасном сне, но Хейлике все эти красоты были глубоко безразличны.

Она скользнула, конечно, взглядом и по великолепной лепнине, украшенной золотыми вензелями, и по вычурной резьбе, и по портретам, и по скульптурам, но сердце ее от этих красот не стало биться чаще. Потом они ждали некоторое время, когда их пригласят к Эледиэль и вот тут Хейлика стала волноваться по-настоящему.

Эледиэль стояла у окна. Когда девушки вошли, она повернулась к ним и доброжелательно улыбнулась. Хейлика с сестрами мгновенно синхронно опустились на одно колено, согласно существующему этикету, касающемуся приветствия воинами своего лорда. Эледиэль подола знак, что они могут подняться и приблизиться к ней. Девушки поднялись и подошли на расстояние вытянутой руки, опять, согласно, того самого этикета. Они стояли, молча, ожидая расспросов, но Эледиэль слова не требовались. Она взглянула каждой из них в глаза и поразилась. Такой искренней чистоты, такой бескомпромиссной честности она уже давно не встречала. Ни тени лукавства или притворства, абсолютная вера в добро и справедливость. Наверное, такое возможно только у детей. Ее взгляд смягчился, и у Хейлики появилось ощущение, будто солнечный теплый лучик нежно коснулся щеки, она всем сердцем всей душой потянулась к Владычице, с этого момента та стала ее идеалом. Теперь только с ее мнением она считалась, только к её словам прислушивалась.
Эледиэль мягко намекнула Хейлике о необходимости дальнейшей учёбы, и Хейлика кивнула головой, безоговорочно принимая эти слова.