Хищник

1 глава

Софи

– Карина Сергеевна! Поздравляю вас с юбилеем! Огромного женского счастья и профессиональных побед! – обнимаю и целую в щёку заведующую хирургией и по совместительству маму своего парня.

Передаю увесистую коробку, перевязанную красивым бантом. Наш общий подарок с Кириллом.

– Спасибо, дорогая моя! – её глаза горят.

А после салона красоты, с красивым макияжем и новой причёской, она просто шикарная женщина.

– Выглядите великолепно! – шепчу ей на ухо, чтобы не смущать перед гостями.

– Да, кстати, спасибо за номерок. Мне всё очень понравилось, девчонки мастера в своём деле! Да, что я тебя держу, проходи за стол. – показывает мне свободное место недалеко от себя. – А где Кирилл? – спрашивает у меня.

– Сказал, что позже подойдёт. У него там что-то срочное. – отмазала как могла.

На самом деле он вообще не хотел приходить. Кирилл не вдавался в подробности, но, кажется, они поссорились.

Пообещал прийти под конец, но и в этом я тоже сомневаюсь. Характер у него вздорный, Карина Сергеевна одна его растила. Отец погиб, когда Кирилл был ещё маленьким. А в силу её рабочего графика, они практически не встречались. Всё его воспитание, это улица и компьютер.

Среди взрослых коллег чувствую себя не в своей тарелке. Меня и так не воспринимают всерьёз. Я всего лишь интерн. А увидев без Кирилла на юбилее заведующей, могут возникнуть неприятные вопросы.

Пока гости пребывают, стараюсь отвлечься от напряжённой обстановки. Тем более что Карина Сергеевна не стала заказывать фотографа, посчитала, что это слишком пафосно.

Встала из-за стола, подошла к Карине Сергеевне и предупредила, что сфотографирую самые запоминающиеся моменты. На моё предложение она обрадовалась и сразу начала позировать с охапками цветом. Потом присоединились гости. Фотки получились отпадные.

– Ооо! Карим! – отвлеклась от фотосессии Карина Сергеевна. – Неужели ты не забыл? – пошла в сторону дверей.

Я обернулась и увидела пятерых, здоровенных мужчин. Вспоминаются слова классика: «Все равны как на подбор...»

Красивые, статные мужчины, в пиджаках, белых рубашках, начищенных туфлях.

Богатством и шиком несёт от них за версту.

Карина Сергеевна принимает от них цветы и подарки, обнимает как родных. А я впервые вижу их.

Может, дальние родственники? Неважно. Подхожу поближе, фотографирую их всех вместе, пока они заняты поздравлением и общением.

Чтобы не мешать, иду к столу и присаживаюсь. Со своего места наблюдаю за мужчинами. На первый взгляд они даже чем-то похожи.

Суровые цепкие взгляды, сканирующие гостей, как через призму каких-то своих фильтров. Из всех пятерых выделяется один, именно тот, который, на лайте, общается, с Кариной Сергеевной. Кажется, Карим.

Несмотря на улыбку, от него исходит мощная аура хозяина жизни. Его взгляд прямой и суровый, будто он в любой момент готов наброситься. Заострённые черты лица и чёрные глаза напоминают хищного зверя.

Даже повадки! Как он наклоняет голову вбок и смотрит точно в глаза, изучая и снова возвращая голову в ровное положение.

Тушуюсь от пристальных глаз, отворачиваюсь и прикрываю волосами лицо.

Только сейчас понимаю, что почти не дышала, пока мы смотрели друг на друга.

Хватаю бокал с вином и запиваю своё поведение. У меня есть парень! Мне нельзя так пялиться на чужих мужчин.

Возле меня отодвигается стул, присаживается один из пятёрки, а я замираю, боясь повернуться в его сторону.

Если до их прихода мне было не комфортно, то сейчас меня потряхивает от ритмичного пульса. Кажется, пора сходить на приём к кардиологу, благо он в соседнем корпусе.

Я делаю вид, что меня здесь нет, продолжая прикрываться волосами как шторкой, но у того, кто присел рядом, другие планы.

– Слушай, а ты кто Карине? Впервые тебя вижу, хоть и бывал на последних десяти точно, застольях. Такую рыжулю, я бы сразу заметил. – добавляет колкостей в вопрос.

Решаюсь повернуться, чтобы не казаться совсем пришибленной, но рядом не Карим.

Я выдыхаю, становится легче дышать:

– Коллега. – да, нагло.

До коллеги мне ещё, как до Китая, но всё же. Да какая ему вообще разница!

– Ну привет, коллега. Я Мишаня. – протягивает большую ладонь, как у медведя.

Подаю свою влажную ладонь:

– Софи. – он сжимает ладонь и подносит к своим губам.

Я выдёргиваю руку как ошпаренная. Не нравится он мне. Плотоядный взгляд, как у питона.

Желание сорваться и свалить с юбилея, но это будет неуважение к Карине Сергеевне.

– Да я не кусаюсь. – подмигивает заигрывая.

– У меня есть парень! – чётко говорю, чтобы он даже не думал смотреть в мою сторону.

– Ты что такая зажатая? Я бы удивился, если бы его не было. Такая красота не должна быть одна. – хочет меня разговорить.

И я понимаю, что зря паникую, парень просто хочет с кем-то пообщаться. Не сидеть же молча.

– Давай бокал, вина подолью. – берёт бутылку.

Подаю пустой бокал, он наливает больше, чем положено.

– Всё, хватит. – прошу больше не лить.

– Давай выпьем за классного хирурга, который вытащил моего друга с того света. – поднимает бокал с соком.

Интересный какой-то, мне вина, себе сок.

– Почему сок? – кошусь на его бокал.

– Не переношу алкоголь с детства. – кривит смешное лицо.

А у меня в голове не складывается образ делового мужчины в костюме и вот этого разговорчивого Мишани.

Мы чокаемся, все гости подхватывают наше настроение. Кто-то выкрикивает слова поздравления. Бьёмся бокалами с рядом сидящими гостями. Делаю глоток вина, машинально облизываю губы и чувствую на себе тяжёлый взгляд.

Пробегаюсь глазами по гостям и переплетаюсь взглядом с Каримом. Висну, наблюдая за медленными движениями его головы. Впервые в жизни, ощущая, как от взгляда, по телу пробегаются острые иголки.
Он буравит меня хмурым взглядом, поднимает бокал и, салютуя мне, делает глоток.

2 глава

Софи

Оставляю сумку в покое и медленно пячусь назад. Зачем закрылся? Что ему от меня нужно?

Мне страшно! Он не обычный мужчина. Он хищник! Повадки зверя читаются в каждом его движении. Я не хочу быть растерзанной!

Карим хмуро смотрит мне в глаза, наклоняет голову вбок, глубоко вдыхает и закатывает глаза:

– Страаах... – будто наслаждается тем, что чувствует.

– Что вам нужно?! – вывожу его на разговор, не понимая, что происходит.

Он будто в трансе, такое я только в телеке видела, когда экстрасенсы пытаются убедить людей в своих способностях.

Он делает два шага в мою сторону, я срываюсь с места, надеясь, что неожиданный манёвр собьёт его с толку и я смогу сбежать.

Карим перехватывает меня, с размаху припечатывая затылком к двери.

Искры из глаз, боль и нехватка воздуха. Его руки с силой сжимают мою талию, глаза гипнотически въедаются в мои. Замираю как кролик перед удавом, не прекращая смотреть в глубокую темноту его глаз.

В них что-то страшное, необузданное. Смотрю во все глаза и не могу отвернуться.
Его зрачки перемещаются на мои губы, скулы заостряются, ноздри раздуваются, качая воздух размеренно и не спеша.

Я не знаю, чего жду. Впервые вижу такой экземпляр. Вместе со страхом чувствую интерес. Изучить хищника вблизи, наверное, каждый мечтал, не посчастливилось только мне.

Лениво наклоняется к моей шее, делает несколько глубоких вдохов:

– Фиалкааа... – оглашает результат с приятной хрипотцой в голосе.

Отворачиваю лицо в другую сторону, чтобы больше не попасть под гипноз его зрачков.

Карим приподнимает лицо, проводит языком по щеке и смакует вкус моей кожи. Я слышу, как он глотает слюну и начинает тяжело дышать. Резкая отдышка в его лёгких приводит меня в ужас.

Разве обычный человек бывает таким? Он загадка, для меня как для будущего хирурга, который изучил вдоль и поперёк все процессы в организме человека.

Но сейчас, в первую очередь он хищник! А я жертва, которая не может сдвинуться с места.

Жмурюсь, будто если не вижу, то он исчезнет. Нет, так не бывает. Чувствую его руки на рёбрах. Пальцы очерчивают каждую косточку.

Какого хрена! Бурлит внутри негодование.
Улавливаю кожей щеки его рваное дыхание и боюсь продолжения. Я изучала психологию, но вскользь. А подобное поведение считалось нездоровым.

Не открываю глаз и упорно жую нижнюю губу. Это нервное! Ведь его руки смещаются ниже, а я не знаю, как дать отпор.

Карим крупный мужчина, мне с ним не справиться. Начну отбиваться, только ускорю процесс. А пока он изучает меня, есть надежда, что кто-нибудь меня спасёт.

Говорят же, что перед хищником нужно замереть, и не смотреть в глаза. Это самая лучшая защита.

– Давно такую искал. – сообщает мне ужасную новость.

От которой бросает в дрожь. И хочется забиться в угол, чтобы никогда больше не встретиться с ним.

– У-у меня есть парень. – может, это на него подействует.

– Твой запах говорит обратное. – отрицает мои слова странным убеждением.

Какой запах, о чём он вообще? Он реально больной! Почему он оказался другом Карины Сергеевны? Как она может с таким... поддерживать отношения?

– У меня есть парень! – настаиваю, сквозь зубы.

– Он евнух? – пробирается одной рукой под подол платья, скользя подушечками пальцев по внутренней части бедра.

Я замираю, забыв о его вопросе, да и неважно уже ничего. Меня сейчас изнасилуют прямо в общественном туалете!

– Отвечай, когда я задаю вопросы! И не лги. Ложь я чувствую за версту. – ленивым тоном предупреждает об опасности с его стороны.

Я и так вижу, что он буйный. Поэтому стараюсь не шевелиться, только дрожь по всему телу выдаёт моё нервное состояние.

– Что вы от меня хотите? – прямой и чёткий вопрос от меня, про евнуха — это насмешка, даже отвечать не хочу.

Наши отношения с Кириллом только начинаются, я же не могу сразу прыгнуть к нему в койку. Да и времени на это нет. Я постоянно в клинике.

– Узна́ю, что прыгнула на член парню, убью его. Запомни! – проникновенно, полушёпотом говорит возле щеки.

Пальцы уже возле моих трусиков и это самый страшный момент. Моё дыхание замирает, даже дышать забываю. С силой прикусываю нижнюю губу и продолжаю жмуриться.

Без лишних движений отодвигает полоску ткани на трусиках и пихает туда свой палец. Сжимаю бёдра по инерции, чтобы хоть как-то остановить мерзкое проникновение.

Сильное сжатие его руки на моей талии, как импульс, расслабляю бёдра и чувствую его палец на сухих складках.

Карим издаёт гортанный резкий звук, похожий на рык хищника. Непроизвольно слеза сама скатывается по щеке. Карим ловит её губами и также пробует на вкус.

Напряжение между нами зашкаливает, а жжение в промежности сменяется лёгким увлажнением, которое он размазывает по входу.

– Уже лучше. – чувствую кожей улыбку на его губах.

– Отпустите меня. – прошу тихо, чтобы не спровоцировать на серьёзные действия.

Его рука медленно выползает из моих трусиков. Я молюсь лишь об одном, чтобы палец не сменился чем-то другим.

Подносит руку к нашим лицам, глубоко вдыхает и выдыхает ртом, будто учуял самый приятный аромат в мире.

– Вкусная... моя... – продолжает наслаждаться моментом.

Я чувствую свой аромат на его руке, в голову бьёт что-то запретное. Становится ещё страшнее.

Резкий стук в дверь, я дёргаюсь с места, но он крепко сжимает мою талию:

– Жди... я скоро приду за тобой. – разжимает пальцы.

Не раздумывая, открываю дверь, чуть не сбив коллегу с ног. Плевать, что подумают, мне пора домой. Срочно!

Извинюсь позже перед Кариной Сергеевной. Иначе мне хана. Надо бежать!

Не обращая ни на кого внимания, бегу к двери и сталкиваюсь с входящим Кириллом.

– Ты куда летишь? – держит меня за плечи.

– Домой, мне срочно... Утюг... забыла выключить. – не смотрю на него.

Боюсь, что всё поймёт. Поймёт, что я была с другим мужчиной. Но я же не виновата!

3 глава

Софи

Пока Кирилл поздравляет Карину Сергеевну, я не могу оторвать глаз от хищного взгляда Карима. Он будто готов меня растерзать на месте. Сердце сбивается с ритма, а тело покрывается холодными мурашками.

Липкий страх бросает в жар, нервы на пределе. И я уверена, что Кирилл, для хищника, не преграда. Но надежда теплится, что уровень уважения к Карине Сергеевне у Карима выше, чем собственные хотелки.

– Сынок, давай потанцуем, нам нужно кое-что обсудить. – просит Кирилла она.

И это худшее, что Карина Сергеевна может придумать, потому что я останусь одна и неизвестно, чем мне это грозит.

– Подожди, я скоро. – говорит мне Кирилл, а я сжимаюсь от страха.

В надежде спрятаться за широкую спину Мишани, выглядываю, свободно ли ещё место рядом с ним и иду в его сторону.

Карим перехватывает меня за руку, я стопорюсь на месте. Он встаёт и молча ведёт меня к другим парочкам на танцпол.

У меня нет возможности отказаться, ведь если я подниму панику, неизвестно чем закончится вечер.

Мы встаём почти рядом с Кириллом и Кариной Сергеевной. Смотрю на своего парня щенячьими глазами, он лишь подмигивает, выказывая доверие Кариму.

Рука хищника ложится на мою талию, а вторая держит мою ладонь. Со стороны всё выглядит чинно и благородно, а на самом деле, его взгляд не отрывается от моего лица. Хватка стальная, будто он уверен, что я хочу сбежать.

– Кирилл слишком молод и глуп, чтобы тягаться со мной. – заявляет Карим, слегка касаясь моего уха.

– Может, вы глупы, если думаете, что сможете подчинить меня?! – срываюсь на грубость от напряжения.

Понимаю, что с хищником играть опасно, но и сдаваться я не намерена.

Ленивый взгляд с высоты своего роста в мои широко открытые глаза и я снова в каком-то странном омуте. Он обволакивает, создаёт другую атмосферу, непохожую на праздничную атмосферу этого вечера. Даже музыка, кажется, играет медленнее обычного, растягивая момент нашей близости.

– Если Кирилл погибнет, это будет на твоей совести, запомни, Фиалка, и не делай глупостей. – проникновенный шёпот рядом с ухом, как молитва.

– Вы не посмеете. – пытаюсь вставить свои пять копеек.

– Не сомневайся во мне. Я слов на ветер не бросаю. – его пальцы скользят по моей спине, перебирают каждую косточку.

Я сгладываю громче обычного, показывая свой дикий страх. Хищник это чувствует, уголок его губ приподнимается в ухмылке.
Какая я глупая! С ним нельзя показывать страх, но и лишние движения будут губительны.

Вспоминаю всё, что я знаю из рассказов о хищниках, чтобы применить в деле, но по факту с ним вряд ли что-то сработает.

– Скажите напрямую, что вам нужно? – пытаюсь выудить хоть какую-то информацию.

– У меня есть всё! Не хватает только тебя! – сжимает с силой мою руку.

– Софи, кажется, ты торопилась домой. – подходит к нам Кирилл.

Наконец-то музыка закончилась, а я и не слышала. Хочу отойти от Карима, но он крепко держит меня. И это совсем неуместно. Что скажет Кирилл?

Карим отпускает мою руку, но талию держит крепко. По-дружески кладёт свою руку на плечо Кирилла и ведёт нас к столу.

– Мы с тобой ещё не пили за здоровье мамы. – обращается к моему парню.

Впечатление, что Карим намеренно разводит нас по разным углам, лишь бы Кирилл держался подальше от меня.

За стол мы садимся точно так же, как нас вели с танцпола, по обе стороны от Карима.

Мне совсем не нравится, что Хищник задумал, но приходится плыть по течению.

Карим наливает одну за одной, спаивая Кирилла. Попыталась встать с места, но моя попытка была пресечена рукой Карима, которая легла на моё бедро и сжала до синяков на коже.

Он всё контролирует! Не давая нам ни малейшего шанса на своё мнение.

– Невероятное сходство. – говорит один из пятёрки, сидящий рядом со мной.

– Что простите? – выплываю из своих размышлений.

– Мысли вслух. Гордей. – протягивает руку симпатичный блондин.

– Софи. – отвечаю чуть слышно.

– Даже имена созвучны, впервые такое вижу. – смотрит на меня как на ожившего мертвеца.

– Вы о чём? – спрашиваю, а параллельно пытаюсь убрать руку Карима со своего бедра.

Мне это не удаётся. Получаю лишь переплетённые пальцы наших рук. Что вообще не входит ни в какие рамки.

– Всё отлично, Софи. Ты даже лучше, чем та сука. – Гордей говорит загадками.

Я совсем перестала понимать, что происходит. Кирилл уже пошёл вразнос, глаза пьяные, а речь с каждой стопкой путается ещё больше.

Пальцы Карима гладят костяшки моей руки под столом. Второй рукой он профессионально спаивает моего парня, при этом сам практически не пьёт.

Чую, что сбежать не получится. Хищник крепко держит свою жертву. Часто поворачивается в мою сторону и загадочно смотрит.

Его глаза горят предвкушением, а мои тухнут с очередной стопкой, выпитой Кириллом. Гордей отстаёт от меня с расспросами, но следить за моими движениями не прекращает. Переглядывается с другими участниками пятёрки, они каждый поочерёдно пялятся на меня. Оценивают и расплываются в дерзких улыбках, переводя взгляд на Кирилла с Каримом.

Что вообще происходит? Мозг взрывается от разных мыслей. Похоже на заговор против нас с Кириллом. Мы будто в центре какой-то странной игры, в которую нас погрузили против нашей воли.

– Карина, я отвезу Кирилла домой. – слышу слова Хищника, как приговор.

– Спасибо Карим, и Софи подвези, пожалуйста. – просит за меня Карина Сергеевна.

А я не хочу! Я сама доеду, благо такси хватает на каждом шагу.

– В лучшем виде! – Карим поворачивается ко мне, в очередной раз скользя диким взглядом по лицу.

– Я сама! Займитесь Кириллом. – прошу его.

Должно же быть у него хоть что-то человеческое.

Пытаюсь вырвать руку, но всё без толку. Кто-то из пятёрки подхватывает еле стоя́щего на ногах Кирилла и прёт на выход.
Я боюсь встать из-за стола. Пусть они уходят, я позже. Побуду до конца.

4 глава

Софи

Каким-то чудом Карина Сергеевна не оставила меня на дежурстве. Хотя косяков за день набралось достаточно. То карточку пациента не заполнила вовремя, то руки тряслись на операции, когда передавала ей инструменты.

Сегодня точно не мой день. Вот даже сейчас, мне кажется, подозрительной, тишина во дворе.

Обычно на лавочках собирается молодёжь и до утра веселятся. Хорошо, что моя съёмная квартира на девятом этаже. Там не слышно никакого шума.

Прохожу под аркой, иду к последнему подъезду. И слышу за углом мольбы о помощи.

Не могу я пройти мимо, клятва Гиппократа – это непустые слова. Заглядываю за угол дома и столбенею от ужаса.

В тёмном закутке вижу двух здоровенных мужчин в кожаных куртках, напоминают бандитов из боевиков. Перед ними на коленях стоит мужчина и молит не убивать его.

Лиц не разглядеть, уже стемнело, лишь свет фонаря слегка попадает на них.

– Алмаз, прости! Больше такого не повторится! – слышу всхлипы мужика, скрипучий голос, на голос соседа по площадке похож.

– Так ведь я предупреждал. – расслабленно, играючи отвечает, кажется, Алмаз. – Не лезь в это дело. А ты что? – насмешливый тон, знакомый, но разобрать не получается.

– Алмаз, кончай уже его. Или... Давай возьмём его на охоту? Нам такой кабанчик не помешает. – в открытую смеётся второй бандит.

Меня будто к месту приковало. Я ни крикнуть, не сдвинуться не могу от страха. Слышала от знакомых, что город разделён среди бандитов.

Одни крышуют один район, другие другой. Но всегда считала это сплетнями, не более. Сама же никогда не интересовалась миром криминала.

А по слухам, это страшные люди. Нет у них ни жалости, ни чести. Ненавижу таких подонков. Считают себя королями, а по факту, ничего из себя не представляют. Уголовники!

– Нахуй, пусть подохнет как мразь! – сплюнул Алмаз.

Страх за жизнь невинного человека не даёт сдвинуться с места. Обозначить своё присутствие сродни смерти.

Они вооружены! Убьют и прикопают где-нибудь в лесочке. А я жить хочу. Я ещё совсем молода.

Громкий звук выстрела ударил по ушам. Непроизвольно завизжала и закрыла уши.
И зачем я это сделала?!

Оба бандита повернулись ко мне, и я осознала, что следующий выстрел будет в меня.

Ноги сами понесли, хорошо наготове был ключ от домофона. Я быстро шмыгнула в подъезд и закрыла дверь.

Не инфаркт, но почти. Сердце отбивает такой ритм, что сердечникам даже не снилось. В ушах до сих пор звенит. А осознание того, что я только что увидела, прибавляет скорости подняться в квартиру, запереться на все замки и вызвать скорую.

Пока говорю адрес и что произошло, смотрю на бледное, покрытое тенью страха лицо и не узнаю́ себя. Кожа сливается с белыми обоями, лишь зелёные глаза горят непролитыми слезами, а рыжая копна волос контрастирует с кожей невыносимо болезненно.

Кладу трубку и растираю щёки, чтобы хоть немного порозоветь. Руки трясутся, как у настоящей прожжённой алкашки. Внутри всё замирает от осознания.

Это не сон! Это всё произошло в реале! Как такое вообще, может, быть? Бандиты существуют, и они рядом с нами.

Я только отошла от того про́клятого юбилея, а тут новое происшествие. За что мне такое наказание?!

Месяц прошёл более или менее спокойно, только запары в клинике, не более. Я уже убедила себя, что это страшный сон, и больше ничего плохо не случится.

Как бы не так! Кажется, становится только хуже. Главное, что в лицо меня не видели. Значит, не найдут.

5 глава

Софи

– Что вы помните? Было темно, плохо видно. Может, они разговаривали? – спрашивает следователь.

Я не собиралась идти в полицию. Полиция сама ко мне пришла. Вычислили по номеру, с которого я звонила в скорую.

В этом случае я не смогла соврать и сказать, что ничего не видела. Не умею я врать, да и не хочу. Главное, чтобы последствий не было.

Нервно грызу ногти и вспоминаю самую значимую деталь:

– Да, точно! Тот, что рядом стоял, назвал убийцу Алмазом. Может, кличка, не знаю.

Смотрю напряжённо на следователя, заламываю пальцы. Может, зря я ляпнула? Надо было промолчать?

– Уверены? – нахмурился следователь, будто эта кличка ему знакома.

– Да. А можно сделать так, чтобы эти бандиты не узнали, кто дал против них показание? – с надеждой посмотрела на него.

Очень надеюсь, что обойдётся. Что меня не найдут и не прибьют так же, как соседа, после того, что рассказала.

– О вас узна́ют только на суде. – и продолжил писать.

Я выдохнула. Связываться с бандитами мне совсем не хочется. Если следователь меня заверил в безопасности, значит, можно ему доверять?

Мне никак не удаётся восстановить нормальное самочувствие. Руки до сих пор ходуном ходят, а мне ещё в клинику надо. А там нужно быть спокойной как удав.

Следовать ещё долго задавал вопросы, иногда провокационные, по несколько раз одни и те же, только формулировка другая. Неужели я на дуру похожа? Или реально выгляжу неадекватной?

Накатал он два листа бумаги А4. Попросил прочитать и поставить подпись. Всё сделала, как он сказал, и проводила до лифта. Попутно показав, где жил сосед и всё, что знаю про него.

А знаю я немного. К нему часто захаживали нарики, поэтому мы всем подъездом понимали, кто он на самом деле. Так, может, за наркоту его и убрали? Но, это не повод лишать человека жизни. Надо было решить законным путём.

Казалось, груз с души снят и можно расслабиться. Только мне, наоборот, становилось хуже. Свидетелей не любят. Мало того, нет свидетеля, нет обвинения. Надо быть осторожнее.

Следователь ушёл, а я быстро собралась и побежала на автобус. Слегка опаздываю, но у меня, уважительная причина. Надеюсь, мне не влетит.

В клинику опоздала минут на пятнадцать, хорошо, что никто не заметил. Переодевалась с дрожащими руками. Меня так и не отпустили вечерние события.

Зашла к медсёстрам и попросила успокоительное. На что они косо посмотрели на меня, но выдали таблеточку.

Первым делом зашла к Карине Сергеевне, обсудили предстоящую операцию, мои обязанности. Уже хотела уходить, как она спросила:

– Софи, ты вчера не видела Кирилла? Он дома не ночевал, я подумала, что он у тебя. – с надеждой посмотрела.

Что мне ответить? Мой парень не ночует дома, а его мать думает, что он у меня.

– Как не ночевал? – вернулась обратно и присела на стул.

Обидно и неприятно! Где Кирилл? Неужели он мне изменяет? Куча мыслей в голове. Я зависла, лелея свою боль.

Мало мне проблем. Ещё и Кирилл чудит.

– Ну, может, с друзьями где. – пожала она плечами, понимая, как мне хреново в этот момент.

– Да, может быть. – тихо встала и побрела на выход.

Руки опускаются от неприятной новости. Пока иду до ординаторской, набираю его номер и жду ответа. Кирилл просто сбрасывает мой вызов.

Сбрасывает!? Что вообще происходит? Даже действие таблетки не помогает. Меня потряхивает от накативших слёз. Нервная система даёт сбой. Прячусь в уборной и тихо рыдаю.

Но и тут покоя нет, везде проходной двор. Беру себя в руки, перестаю накручивать. Может и правда с друзьями загулял? Зря я так убиваюсь.

Выхожу из кабинки, мою лицо от слёз и потёкшей туши. Что вообще со мной происходит? Никогда не была такой плаксой. Хватит себя жалеть. Пора взбодриться и начать работать.

За заполнением историй быстро прихожу в себя. Забывая о личном и погружаясь в болезни пациентов. Вот кому сейчас плохо. А у меня всё пройдёт, наладится и окажется моей разбушевавшейся фантазией.

Оказывается, можно отключаться от своих проблем и жить работой. Здесь нет ничего личного, только сочувствие к больным.

Операция прошла отлично, даже пальчик не дрогнул, когда зашивала очередного пациента. Карина Сергеевна похвалила меня, что было очень приятно.

Собралась домой и обратила внимание, что на экране телефона несколько пропущенных от Кирилла.

Перезвонить или нет? Нет! Если позвонит, отвечу, сама звонить не буду.

Выйдя из клиники, сразу увидела машину Кирилла, но сделала вид, что не знаю его. Пусть и он понервничает.

Задрав голову, прохожу мимо и ожидаю, что побежит за мной. А если его не было в машине? Я даже не удосужилась в темноте приглядеться и рассмотреть. Он же мог подняться к матери. Вот же дура!

Но возвращаться точно не буду. Захочет увидеться, позвонит или догонит. С гордыми размышлениями дошла до остановки.

Постоянные оглядывания, ничего не дали. На горизонте Кирилл так и не появился.

Вышла на своей остановке и уже совсем отчаялась. Ни пропущенных, ни машины возле подъезда. Вот тебе и гордость. Так и останусь одинокой старой девой.

Уже хотела свернуть к подъезду, как услышала за спиной шум колёс. Радость подкатила к сердцу, пульсацией прошлась по телу. Неужели приехал?

Слышу звук открывшейся дверки, не успеваю повернуться. Погружаюсь в темноту. Чувствую крепкий хват поперёк талии. Меня закидывают в машину, связывают руки, ноги. На голове мешок.

Громко кричу:

– Помогите! Кто-нибудь!

Слышу громкий смех нескольких мужчин. Дико жутко! Сердце колотит, будто выпрыгнуть хочет из груди! Паника! Жуткая! Такая, что перекрывает дыхание!

– Лежи и не дёргайся! – грубый мужской голос.

Липкий страх закрадывается под кожу. Этого не может быть! Меня сдали бандитам! Следователь сдал! Больше никто не знал.

– Пожалуйста, отпустите меня, я никому ничего не скажу. Обещаю! Я ничего не видела и не слышала! Прошу вас! – истерю в голос.

6 глава

Софи

Ноги подкашиваются, а я всё смотрю в его злые глаза. Там, в ресторане был Карим, здесь – Алмаз!

Будто два абсолютно разных человека!
Ненависть, лютая в глазах. Одним лишь взглядом он давит во мне всё живое. Я даже пикнуть боюсь, чтобы хищник не содрал с меня скальпель.

В этих тюремных, серых стенах, кажется, жизнь остановилась. Только звук моего сердца набатом бьёт по ушам и раздирает душу в клочья.

– Жаль, Фиалка, очень жаль. – начинает он свою речь, протягивая руку и комкая волосы на моём затылке.

– Алмаз, простите, я... я заберу показания. Я не знала... – он заставляет чувствовать себя последней тварью, лишь взглядом и тоном голоса, будто я предала его, будто присягала на верность.

– Заберёшь, я не сомневаюсь. – его лицо коробит презрением ко мне.

– Отпустите меня. Я прямо сейчас в отделение, я всё исправлю. – слёзы беззвучно текут по щекам.

– Только сначала заплатишь за то, что натворила. – сильнее сжимает волосы и ударяет нас лбами. – Ты забрала мою свободу, я... заберу твою невинность.

Его слова как удар в солнечное сплетение. Хлёстко с размаху! Я задыхаюсь, меня трусит до жути. Барабанная волна по телу, как приговор, как курок у виска!

– Нет, пожалуйста! – срываюсь на истерику.

– Да, Фиалка, большего ты не заслужила! – без лишних разговоров хватает меня на руки и несёт на самое чистое место.

Мне плевать, как я выгляжу со стороны, я даже не разбираю, что говорю.
Поток мыслей сам льётся, в попытке разжалобить насильника:

– Зачем вы так со мной?! Я же не знала кто вы! Прошу, пожалуйста! Я могу заплатить! Всё что хотите!

– Заплатишь телом, больше с тебя нечего взять! – кладёт меня животом на стол, я упираюсь щекой в холодную поверхность и продолжаю умолять его.

Только Алмазу плевать на то, что я говорю. Он в азарте! Он поймал свою жертву!

Слышу звук стали. Складной нож выдвигается рядом с моим ухом, и я замираю. Перестаю кричать и прислушиваюсь.

Проводит лезвием по моей щеке, холод стали обжигает, дыхание замирает:

– Не дёргайся, поранишься. – шипит мне в ухо.

Делаю так, как он говорит. Мне невыносимо страшно, что этот нож окажется на моей шее. Но Алмаз присаживается к моим ногам и режет верёвки.

Лёгкое, но успокоение, что этот нож не предназначен для пыток.

Бьёт сталью по икрам, на автомате раздвигаю ноги. В голову ударяет понимание, что я полностью открыта перед ним. На мне классическое платье до колен, которое с лёгкостью можно поднять.

Алмаз поднимается медленно, проводя пальцами по ногам, вызывая во мне холодное отвращение.

Его уже ничего не остановит. Понимание приходит моментально. Ему плевать, что я девушка Кирилла, плевать на мольбы. Бежать мне некуда. Мы закрыты вдвоём в тюремной камере.

Что это за тюрьма такая, что зэки спокойно творят что хотят? Или Алмаз – привилегированный зэк?

Тем временем он поднимает подол моего платья выше, но узкая юбка идёт тяжело на бёдрах, и я слышу треск ткани. Алмаз просто порвал его, оголяя всё, что ему требуется.

– Нет, пожалуйста... – продолжаю давить на жалость или успокаиваю себя тем, что мои слова подействуют на него.

Крепко сжимает ягодицы, кусает за упругую плоть и делает громкий вдох.
Я с ума схожу от осознания, что скоро всё случится. Пытаюсь не думать, не чувствовать и не дышать лишний раз, чтобы не ускорить процесс.

Надеюсь на милость божью или чудо, которое и в этот раз спасёт меня от хищника.

Только чуда не происходит, а его пальцы водят по ткани между ног. Трясусь от всхлипов, от страха. Меня пронзает бешеное чувство непринятия того, что должно произойти.

Зачем я была паинькой всё это время? Для кого себя берегла? Для дикого хищника, которому плевать на то, что я чувствую?

Не могу! Не могу принять себя жертвой, всё внутри бесится и вопит. Осознание окатывает холодным душем и закаляет, чтобы не сойти с ума.

– Уже лучше. – говорит о чём-то, но я не хочу его слышать, не хочу понимать его слов.

Сознание само закрывается, чтобы оставить разум, чтобы не погибнуть в агонии бешеного страха.

Мои трусики изрезанными кусками падают к ногам, и я взвываю как раненная волчица, не в силах пошевелиться.

Прохладные пальцы ложатся на промежность, натирая складки, а потом и клитор. Свожу ноги вместе, но мне тут же прилетает ладонью по ягодице.

Боль, стыд, страх, паника, всё в одном жёстком клубке. Кусаю до боли губы и беззвучно плачу.

Проклинаю нашу первую встречу, особенно ненавижу вторую, а третью просто хочу зарыть в могилу и поставить крест!

– А ведь я хотел сделать всё красиво. – шепчет себе под нос. – Даже соседа, конченого нарика грохнул, чтобы ты спокойно ходила по подъезду. Фиалка, ты сама всё испортила. Ты предала меня! А предателей, я привык наказывать! – хватает меня за загривок и приподнимает со стола.

Его губы ударяются мне в ухо. Тяжёлое дыхание бьёт по перепонкам, корни волос до предела натянуты, кожу взрывает болью, но меня пробивает на справедливость.

– Я не просила. – осмелев, шепчу хрипло.

– Меня не надо просить. Я сам делаю то, что считаю нужным. – долгий поцелуй в мою шею.

Больно и жутко неприятно. И это не самый страшный след, который останется на мне, после сегодняшней ночи.

Слышу, как разъезжается ширинка на его брюках. Сглатываю ком неприязни. Глаза расширяются от страха перед неизведанным.

– Я не буду тебя жалеть, не буду осторожным. Если хочешь меньше боли, тогда расслабься. – грозно шепчет в ухо, водит твёрдой головкой члена по складкам.

Неприятные, жуткие касания не дают приятных ощущений. Стараюсь не думать, просто отрешиться.

Алмаз давит рукой в спину, прижимая меня к поверхности стола. Сжимаю связанные за спиной руки в кулаки. Нервы натянуты как струна. Тело в дичайшем напряжении.

Он подставляет головку члена к дырочке, плюёт на ствол, размазывает слюну и давит на вход.

7 глава

Софи

У меня не было возможности как следует оплакать потерянную девственность. Среди ночи мне позвонила Карина Сергеевна и вызвала на срочную операцию.

Я не знаю, как я выстояла три часа в операционной. Как смогла сдержать трясущиеся руки и грудной вой. Испытание оказалось не из лёгких, но я справилась.

А выйдя из операционной, расслабленно вздохнула.

Насилие – это не самое страшное испытание, с которым может столкнуться девушка. Намного страшнее смотреть в глаза рыдающих родственников чуть не погибшей в авиакатастрофе девушки моего возраста.

Мы собирали её конечности по кусочкам, а теперь неизвестно, как организм будет справляться дальше.

Сколько бы раз я ни выходила из операционной и не смотрела в глаза, горящие надеждой, наверное, никогда не научусь деликатно преподносить не самые приятные новости о здоровье пациентов родным так, как мастерски это делает Карина Сергеевна.

– Софи, иди в сестринскую, отдохни перед рабочим днём. На тебе лица нет. – заметила заведующая.

– Я просто не выспалась. – солгала ей.

Организм работает в шоковом состоянии, ни капли сна ни в одном глазу. Сколько я так продержусь на одном упрямстве, неизвестно.

Разговаривать совсем не хотелось, а тем более делиться постыдным эпизодом из своей жизни. Я справлюсь, не я первая, не я последняя.

Вместо сна помогала медсёстрам отмывать операционную, а когда наступило утро, отпросилась с работы и отправилась в полицию.

Я усвоила урок и поняла, что против сильных мира сего не сто́ит рыпаться.

Следователь встретил меня с ухмылкой, уже понимая, для чего я пришла. Без лишних вопросов он составил протокол о ложных показаниях и пообещал немаленький штраф.

Пусть лучше штраф, чем стать подстилкой Алмаза! В конце смены я, как обычно, вышла из клиники, но тут меня ожидал сюрприз.

Объявился Кирилл, и не один, а с букетом красных роз:

– Софи, прости, столько дел навалилось. – подошёл он ко мне, вручил цветы и потянулся к щеке губами.

Я отпрянула от него, понимая, что мне неприятные его касания:

– Кирилл, я очень устала и хочу домой. – вернула цветы обратно.

Развернулась и пошла на автобусную остановку.

– Софи, что происходит? Я же извинился! – догнал он меня и схватил за локоть.

Смотрю на него и не ощущаю той влюблённости, что была раньше. Как отрезало! Они же все мужчины одинаковые. У них одно на уме. Затащить девушку в постель. Кто-то это делает играючи, а кто-то силой.

– Ничего, Кирилл, не ходи за мной. – вырвала свою руку и пошла дальше.

– Я завтра позвоню! – крикнул мне вслед.

Но я даже не обернулась. Может, завтра у меня будет настроение выяснять отношения с Кириллом, но не сегодня.

Подойдя к остановке, посмотрела расписание. Ждать не долго, а пока можно подышать свежим воздухом.

Я старалась не думать о прошлом вечере, вычеркнуть из памяти, забыть и не вспоминать. Отголоски жжения между ног снова и снова возвращали меня к хищнику и запирали в одной камере.

Из размышлений меня вырвал сигнал машины, остановившейся в кармане для автобуса:

– Садись в тачку, малахольная! – подняла глаза и увидела одного из пятёрки.

Он не представлялся, но, кажется, это тот парень, от которого я сбежала из ресторана. Если не ошибаюсь – Еврей. Так, его назвал Алмаз.

Я отвернулась от него в другую сторону, понимая, что бежать бесполезно. Догонит, будет только хуже. Но постаралась проигнорировать.

– Я два раза не повторяю! – грубо говорит и сверлит глазами.

Сердце замирает от угрозы. Тело сковывает от страха. Что ему от меня нужно? Я сделала, как хотел Алмаз. Сходила в полицию, всё исправила!

Медленно поднимаюсь и подхожу с водительской стороны:

– Что вам нужно? – тихо спрашиваю.

– Быстро в тачку, пока я добрый! – оглядывает меня с ног до головы.

Где они научились так смотреть? Почему их взгляды вызывают дикий страх? По их лицам сразу видно, что не сто́ит связываться, будто они прошли через что-то очень страшное, такое, что отпечатывается на лице на всю жизнь.

8 глава

Софи

Трогаемся с места, а меня пронизывает страх. Я готовлюсь к худшему. Что меня снова везут к Алмазу. Всё внутри сжимается и отторгает нашу встречу. Неизвестность как склизкий червь пробирается в душу, делится и расползается по телу, присасываясь к каждой клетке организма, качая бунтующую кровь по венам.

– Куда мы едем? – решаюсь спросить на свой страх и риск.

В ответ получаю лишь гробовую тишину. Еврей уверенно рулит по городским дорогам. Я узнаю́ свой район и понимаю, что меня везут домой.

Стараюсь сильно не радоваться, но уже в предвкушении, что скоро окажусь в безопасном месте.

Подъезжаем к подъезду, выдыхаю и открываю дверку:

– Спасибо. – всё, что вытягиваю из себя.

– Не обольщайся. На месте Алмаза, я бы тебя сразу грохнул. Проблемная ты тёлка. – высокомерно говорит.

Но мне уже плевать на его слова. Я добралась до дома без приключений и не собираюсь упражняться с ним в остроумии.

Пулей вылетаю из машины и быстро иду к подъезду. Бабульки на скамейке цокают и смотрят, как на... прости Господи.

Ну да, не вяжется крутая машина класса люкс с обычным интерном, живущим на съёмной квартире. Но это же не обязательно, что я сплю со всеми, кто меня подвозит! Бабушкам, конечно, этого не объяснить. У них всегда своя правда.

Ночь проходит без происшествий. Проснувшись утром, почувствовала прилив сил. Я наконец-то выспалась.

Быстро позавтракала, сходила в душ, собрала волосы крабиком, надела классическую юбку и светло-зелёную блузку под цвет глаз. Посмотрела последний раз на себя в зеркало. Убедилась, что выгляжу прилично, и вышла из квартиры.

Бабули уже сидели на своём месте, вовсю шушукались. Поздоровалась, проходя мимо, но должного эффекта на них не произвела. Взгляды осуждающие и не совсем корректные.

Дорогу мне перегородила другая шикарная машина. Хотела обойти, но с водительской стороны вышел Мишаня. Тот самый, из бандитской пятёрки.

Бабульки за спиной даже затихли. А я снова напряглась. Зачем они приезжают? Пасут меня, чтобы опять не побежала в полицию?

– Рыжуля, привет. Ты на училку похожа. – смеётся и пихает мне в руки коробку дорогих конфет.

– Привет. – приходится взять, потому что он даже не спрашивал.

Ощущение, что для него это будничный жест.

Заглядывает за моё плечо, поднимает руку в приветствии:

– О! Бабулечки, всем доброе! Погодка сегодня — отпад! – берёт меня за локоть и усаживает на сиденье рядом с водительским.

Сам садится за руль и без объяснений трогается с места.

– Миш, зачем вы приезжаете? Я забрала заявление, Алмаза скоро отпустят. Меня не надо пасти, урок я усвоила. – пытаюсь донести до него.

– Рыжуль, ты что такая глупая. А ещё врач будущий. Мы тебя не пасём. Считай, что у тебя появилась личная охрана. – спокойно отшучивается.

– Миш, это не смешно. Скажи зачем? – с ним общение легче.

Маша по-доброму общается, без грубости и желания унизить. С ним мне спокойнее.

– Не, это ваши дела с Алмазом. Ничего не могу сказать. – это не намёк, это удар в лоб.

– У меня нет никаких дел с Алмазом. – чеканю слова, будто Миша что-то решит.

– Слушай, ты после работы, чем занимаешься? – переводит тему.

– Высыпаюсь, если нет срочных операций. – отвечаю как есть.

– Мне нужно твоё профессиональное мнение. Съездишь со мной к одному человечку? – начал барабанить пальцами по рулю.

Заметно нервничает, значит, этот человечек для него важен. Но и я не могу ему помочь.

– Миш, пусть твой человечек идёт к специалисту, толку будет больше. – стараюсь не обидеть.

– Если бы так можно было сделать, я бы не просил. – как-то отстранённо сказал.

Да блин! И отказать нет возможности, и связываться тоже нет желания.

– Ладно, помогу. – улыбнулась ему.

Миша расцвёл, будто от моего ответа зависит его хорошее настроение.

Я же понимаю, что связываться с бандитами нельзя, и всё равно лезу в самое пекло. Главное проблем себе не нажить.

– Чемоданчик у тебя есть? – спрашивает меня.

А я не пойму, что он имеет в виду. Смотрю на него удивлённо.

– Ты о чём? – в голове непонятки.

Вроде серьёзно говорит, но его тон вызывает умиление.

– Ну, медицинский? Давление, сахар, все дела. – пытается подобрать слова.

– Я же не терапевт. Нет у меня такого чемоданчика. – смеюсь над ним.

Очень интересно. Кто там? За кого может переживать бандит? Мама, папа, сестра?
Мне действительно стало интересно. Неужели в них осталось ещё что-то святое?

– Номер запиши. – говорит, когда подъезжаем к клинике.

– Зачем? – лезу в карман за телефоном.

– Скинь мне, что тебе нужно, чтобы полностью проверить здоровье. Я всё куплю. – его глаза загорелись предвкушением или азартом.

Что-то очень важное именно для него. Наверное, мне не столько хочется помочь ему, сколько узнать его тайну и иметь хоть какой-то вес. Ведь если я буду помогать Мише, он тоже мне поможет.
А судя по тому, что происходит, помощь мне действительно потребуется.

Девочки, следующая прода в среду. Сегодня на все мои книги действуют скидки. С завтрашнего дня портал поднимет цены на все книги, успевайте!

Всем огромное спасибо за поддержку книги!

9 глава

Софи

После смены я уже знала, что меня будет ожидать Миша. Быстро переоделась и пошла на выход. Всё-таки любопытство моё второе я. Мне не терпелось узнать секрет Миши.

На крыльце больницы меня ожидал Кирилл:

– Надеюсь, ты успокоилась? – обнял меня за талию и чмокнул в губы.

Я ещё не решила, что делать с ним. Про изнасилование я не могу рассказать, а Кирилл в курсе моей девственности. Обманывать тоже не хочу. В общем, я запуталась.

– Думаю да. – серьёзно ответила ему.

– Поехали в кафешку, я проголодался. – смотрит голодными глазами.

– Ты нашёл работу или мама денег подкинула? – уточнила, чтобы понимать, что произошло за эти дни.

– Первое. – улыбается счастливо. – Работёнка не пыльная, аванс сразу выплатили.

– Ого, это где такую нашёл? – первый раз слышу, чтобы аванс выдавали на первых днях работы.

– Да, неважно. – замялся Кирилл.

Что-то не договаривает. Не пытать же мне его в самом деле.

– Сладкая парочка! – подходит к нам Миша. – Здорово, Кирилл. – протягивает руку.

– Здорово. Ты к маме? Она уже уехала. – говорит Кирилл, пожимая руку Мише.

Миша смотрит то на меня, то на Кирилла, а потом говорит:

– Я к Рыжуле. – машет головой в мою сторону.

Кирилл смотрит на меня подозрительно:

– Не понял?!

– Не гони! Я попросил Рыжулю помочь мне. Дело срочное есть. – хватает меня за локоть.

– У меня тоже дело. Что происходит? – поглядывает на нас.

– Кир, давай завтра сходим в кафе. Миша попросил помочь, и я уже пообещала. – целую Кирилла в щёку.

Миша резко дёргает меня за локоть и ведёт в машину.

– Это ты зря, конечно. – включает зажигание.

– Зря тебе помогаю? – улыбаюсь от вида его напряжённого лица.

– Зря с Кириллом жмёшься. Пожалей пацана, расстанься с ним. – говорит на полном серьёзе.

Теперь мне становится не по себе. Это моя личная жизнь! Зачем он лезет?

– Миш, а тебе какая разница с кем я встречаюсь? Мы с Киром уже несколько месяцев вместе, и меня всё устраивает. – грубо отвечаю.

Миша добрый, с ним я не боюсь быть само́й собой. Могу спокойно выражать свои эмоции.

– Да мне без разницы. Только Алмаз будет в бешенстве, если увидит вас вместе. – предупреждает меня и нервно рулит.

– И почему я должна думать о чувствах Алмаза? Он о моих не подумал, когда... – осекаюсь.

Мише ни к чему подробности, он и так видел, в каком состоянии я вышла за ворота тюрьмы.

– Ты знаешь, кто мы такие? – спрашивает он.

– Бандиты! – резко отвечаю.

– Мы Каратели! Сечёшь? – спрашивает гордо.

Мне ничего не говорит это название, но теперь я нарою информацию на них. Лучше знать, с кем имею дело, чем жить в неведении.

– Нет, не секу. – спокойно отвечаю.

– Лучше тебе не знать. Девчонка ты хорошая, но с Алмазом не шути. Раздавит как муху. – его напряжение витает в воздухе.

Это он за меня так переживает или за свой секрет?

Обдумываю слова Миши и не понимаю, что мне делать. Алмаз на днях выйдет из тюрьмы, и мне точно несдобровать. Но и прятаться я не хочу. Убегать не вижу смысла. У меня здесь вся жизнь, будущая карьера. Мне нужно как-то себя обезопасить.

Может, есть смысл поговорить с Кариной Сергеевной? Алмаз её уважает и может к ней прислушаться.

И что я ей скажу? Как же всё сложно!

– Миш, а если мне уехать из города? – пытаюсь придумать хоть что-то.

– Ты не понимаешь? Он тебя везде найдёт. – тормозит возле подъезда.

Горло сдавливает от обиды. Никогда не желала быть на прицеле у бандита. Я свободолюбивая. Мне нужен свежий воздух, иначе я завяну.

А жить в постоянном страхе, не для меня. Я буду бороться за свою свободу. Что бы ни придумал Алмаз, я должна себя отстоять.

– Рыжуль, ты подыграешь мне? – тарабанит нервно по рулю, что-то обдумывая.

Разглядываю старенькую пятиэтажку, разрисованные стены:

– В чём именно? – задумчиво спрашиваю.

– По обстоятельствам. Сам пока не знаю. – выходит из машины и открывает багажник.

Выхожу следом и наблюдаю за Мишей. Он нагружает себя большими пакетами с продуктами и идёт к подъезду:

– На заднем сиденье возьми сумку. – просит меня.

Беру сумку, заглядываю внутрь и нахожу кучу приборов для осмотра пациентов. Таблетки, витамины, капли. Кажется, он скупил всю аптеку.

Плетусь за Мишей, он набирает цифры на домофоне. Нам открывают дверь, и мы входим в вонючий подъезд.

Я думала, давно все подъезды перестали вонять, но, кажется, ещё остались неблагополучные дома.

Поднимаемся на первый этаж и останавливаемся у обычной деревянной двери. Кажется, здесь совсем нет денег, даже чтобы поменять дверь на металлическую.

Дверь открывает симпатичная блондинка, примерно моего возраста. Смотрит на Мишу волком и не впускает внутрь.

– Я просила тебя не приезжать! – злится она.

Между ними молнии, искры и взрывное напряжение, осталось чиркнуть спичку и вся пятиэтажка разлетится к чертям.

– А я не к тебе, ведьма! – прёт на неё танком, она отлетает к стене и готова вцепиться в его шевелюру.

Выпучиваю глаза на их разборки и семеню следом за ним.

– А ты кто такая? – задирает блондинка нос.

– Врач! – кидает через плечо Миша.

Блондинка замолкает, прекращает сверлить меня сжигающим взглядом и закрывает за нами дверь.

– Медведь плисол, Медведь! – выбегает навстречу мальчик, лет пяти на вид.

Миша ставит пакеты на пол и берёт ребёнка на руки:

– Здорово, мужик! – целует его в щёку и прижимает к себе.

Я вообще ничего не понимаю. Какая-то странная ситуация.

– Баба, Медведь, плисол! – спрыгивает мальчик с рук Миши и бежит вглубь квартиры.

– Я узнал, что тётя Маша заболела. – снова берёт пакеты в руки и несёт в кухню.

Блондинка идёт следом:

– Это не твоё дело! Забирай свои пакеты и уходи! – начинаются у них разборки.

Я ставлю сумку с медикаментами на стул и иду в ванную комнату. Чистенько, но всё допотопное. Кажется, ремонта не было лет тридцать.

10 глава

Алмаз

– Ну, что, Алмаз, начнём? – говорит Горыныч, держа за шкирку, ещё одного ублюдка.

Смотрю на поникшего, холеного дилера и ничего не чувствую. Мне плевать, что с ним будет. После стольких загубленных жизней, он даже не имеет права на последнее слово.

Тушу сигарету, ставлю на стол бокал с недопитым коньяком:

– Ну что парни, развлечёмся?! – провожу глазами по троице, сидящей за столом.

Еврей уже потирает руки, от предвкушения охоты. Медведь пристально разглядывает нашу жертву, а Скрипач допивает виски и кладёт на стол пушку.

На улице уже стемнело, самое время развлечься. И сделать этот мир чуточку чище.

– Отпускай, Горыныч, дадим ему фору, пусть бежит. – включаю камеры, чтобы следить за больши́м участком.

Горыныч скалится, чует веселье и разжимает руку.

Дилер стоит на месте. Вертит головой, в глазах ледяной ужас:

– Я не побегу, не побегу!

В его кругах наслышаны про Карателей. Вся эта нечисть знает, где закончит свою жизнь. Но продолжают травить народ. Ничему их жизнь не учит.

– Скрипач, выпускай собак! – прикуриваю сигарету и наблюдаю, как дилер сорвался с места.

Охота началась!

– Алмаз, хотел поговорить с тобой с глазу на глаз. – буравит меня тяжёлым взглядом Медведь.

– Где он? – спрашивает Еврей и заглядывает в мониторы.

– В овраге прячется. – показываю место на мониторе.

– Тогда вперёд! – командует Горыныч и берёт свою любимую игрушку – арбалет.

Мы остались с Медведем вдвоём, наблюдать за перемещениями парней. Они опытные охотники, не раз загоняли зверьё в ловушку. Вот и сейчас мы были абсолютно спокойны.

– Какие у тебя планы на Рыжулю? – наливает в стакан яблочный сок.

Отворачиваюсь от монитора и изучаю интерес Медведя к моей Фиалке. Знаю, что есть девчонка, по которой он сохнет ещё с детдома. Тогда в чём проблема?

– Медведь, ты решил с ней подружиться? – приподнимаю бровь и скидываю пепел в пепельницу, в виде чёрного сердца.

– Ты не ответил, Алмаз. – подозрительно смотрит. – Девчонка хорошая, ты её загубишь, как...

– Медведь. – перебиваю его, повышая голос, ибо он лезет абсолютно не в своё дело. – Угомонись! Разберись со своей жизнью, а в мою не лезь.

– Ты думаешь, нашёл замену? Нет, Алмаз. Она другая. Ада с нами с детства, она знала, чем мы занимаемся. Она сама подписалась на эту жизнь. – читает мне морали.

– Поэтому ты как цепной пёс, караулишь бывшую. И забрать боишься, и оставить не можешь. Терпишь, что она каждую ночь ложится под другого мужика. – напоминаю ему.

– Заткнись! – рычит как раненый зверь.

– Заткнёмся вместе и пойдём закончим начатое. – встаю с кресла, беру пушку и иду в чащу леса.

Медведь остаётся перед камерами. Кажется, я сбил ему весь настрой.
Не люблю, когда лезут в мою личную жизнь. Да, нас с парнями связывает общее детство. Один детский дом. Там мы сдружились и начались путь в криминале.

На данный момент мы многого достигли. Выкупили огромный участок земли. Построили усадьбы и оставили место для охоты.

Мы стали грозой этого города. Каратели – так нас прозвали. Мы находим тварей, которые барыжат наркотой. Даём первое предупреждение. Вторая наша встреча проходит на охоте. Где мы охотники!

Параллельно у каждого из нас есть своя ниша, свой бизнес. Я занимаюсь алмазами. Закупаю, даю огранку и продаю.

Несколько лет назад мне пришлось создать лабораторию. Купить лучшего в своём деле химика. Туда я вливаю кучу бабок, но пока цель не достигнута.

В темноте продвигаюсь умело. Знаю каждое дерево в этом лесу, каждую кочку. Ветер – мой помощник. С рождения у меня острое обоняние. Чувствую и различаю разные запахи. Они мой путеводитель в этом мире.

Страх, самый горький запах. От него остаётся сладкое послевкусие. Можно сказать, что именно это чувство подпитывает меня всю жизнь.

Я люблю ощущать в ноздрях горечь соперника. А сладость придаёт пикантности моменту. Эта последовательность придаёт мне сил идти напролом.

Знаю примерное местоположение жертвы, но пока я шёл в его сторону, он убежал в другое место.

Принюхиваюсь в лёгком порыве ветра, иду в противоположную сторону. Там запах Горыныча и жертвы.

Кровь, она имеет свой аромат. Пахнет калёным железом. И я ощущаю её.
Поднимаю голову, чтобы насладиться ночным небом. Луна, как в кровавых фильмах, отсвечивает красным, прячась за плывущими облаками.

Где-то рядом притаилась сова. Чуть дальше шуршит лисица. Чувствую себя как рыба в воде.

Предвкушаю расправу над ублюдком, который свёл в могилу кучу малолеток.

На днях в город поступила палёная партия наркоты. Около ста человек попали под передоз. Те, кто в живых остались, на всю жизнь овощи. Остальных оплакивают родные.

Так зачем жить такой твари, которая всем этим барыжит? Пусть сдохнет! Туда ему и дорога.

Стоны ублюдка слышу издалека. Сзади топот парней. Подходим уже все втроём. Горыныч пригвождает его к дереву.

– Поздновато вы! – перекрикивает мольбы о помощи Горыныч.

Целится и попадает стрелой точно в плечо.

– И зачем? – спрашиваю его.

– Скучно было. Вы долго шли. – смеётся Горыныч.

Всегда ценил в нём кровожадность. И всегда по делу.

– А теперь отдирай его от дерева. – командую я.

Вперёд выходит Скрипач:

– Стопе! А как же я? – подходит к ублюдку, разглядывает его орущую от боли морду.

Отходит на двадцать шагов назад, поднимает пушку, целится:

– Мужик, не дёргайся, могу промахнуться! – кричит ему.

Да какой там дёргаться, он прибит намертво к дереву. Скрипач, конечно, любит простебать.

Ублюдок, кажется дышать перестаёт, а не только орать.

Первый выстрел точно в цель. Снова крик на весь лес. Второй выстрел, и опять в яблочко. Точнее, в каждое ухо по пуле.м

– Наигрались? – спрашиваю парней и высматриваю полянку поблизости.

– Может, пустить ещё на круг? – предлагает Еврей. – Как-то быстро мы сегодня, даже неинтересно.

11 глава

Софи

С вечера я не стала выходить на улицу, чтобы выкинуть ненавистные цветы. А вот утром взяла эту коробку, вместе с запиской, на которой было написано: «Моей Фиалке, с благодарностью», и вышла из подъезда. И несмотря на то что меня поджидает очередная незнакомая машина, выкинула цветы в мусорку.

Бабульки посмотрели на меня брезгливо. А плевать! Появилась броня! Мне уже не важно чужое осуждение или злые взгляды. Пусть вспомнят свою молодость и удивятся, какими они были оторвами. А я ничего предосудительного не делаю!

– Вот ты, конечно, коза! – ржёт очередной мужчина из пятёрки, выйдя из машины. – Мелко для тебя? – придуривается.

– Передай Алмазу, что мне ничего от него не нужно. – зло отвечаю. – И не нужно меня довозить, я сама могу дойти до работы. – как отчеканила.

Бесят уже своей настойчивостью и преследованием.

– Слышь, коза! В тачку не сядешь, посажу силой. – оборачиваюсь и оцениваю свои шансы на побег.

Его опасный взгляд не предвещает ничего хорошего. Лучше бы Миша приехал. Вздыхаю про себя.

А этот, он странный. Вроде внешность располагает, но есть в нём, что-то не от мира сего.

Взгляд маньяка, таких видно издалека. Хочется убежать и спрятаться.

– Ты кто вообще такой? – продолжаю злиться, скрещивая руки на груди.

– Ух ты, бля, цаца какая! – кажется, его настроение меняется не в лучшую сторону. – Считаю до трёх, и ты в тачке, или... – обходит меня со спины и встаёт напротив.

– Или? – задираю нос.

– А ты ничего такая, могу и позабавится. – блондин натягивает маньячную улыбку.

Угроза, исходящая от него, реальна! Сглатываю ком в горле, дёргаюсь с места и сажусь в машину.

– Вот так бы сразу. – подмигивает мне в зеркало заднего вида.

– Да пошёл ты! – отворачиваюсь к окну и всю дорогу смотрю только туда.

– Меня Гордей зовут, обращайся, если что. – лыбится в то же зеркало и тормозит возле клиники.

Вылетаю из машины, даже не осмотревшись по сторонам, а зря.

– Софи, здравствуй. Это кто тебя подвёз? – окрикивает меня Карина Сергеевна и подходит.

– Да, так, сосед по лестничной площадке. – если скажу, что один из пятёрки, то возникнет куча вопросов.

– Ясно, кстати, сегодня Кир заедет, хочет с тобой поговорить. У вас всё хорошо? – спрашивает невзначай.

Да откуда же мне знать? Мы ещё путём не общались с того злосчастного вечера.

– Да. – отвечаю спокойно, чтобы не вызывать подозрений.

На обеде заехал Кирилл, вызвал меня в коридор и сообщил, что ему надо уехать дня на два по работе.

Я даже не знаю, что чувствую в этот момент. Он обнимает меня, но вольности в клинике не позволительны, поэтому лишь целует в щёку и обещает скоро вернуться.

По сути, я остаюсь вообще без какой-либо защиты или поддержки, хотя от него и так в последнее время ничего такого не чувствую.

Остаток дня прошёл, как обычно, операции и заполнения историй. Никаких интересных случаев не было, всё прошло в штатном режиме.

Вечером я боялась выходить из клиники. Карина Сергеевна поймала меня возле дверей и предложила довести до дома.
Вот тут я ей была сказочно благодарна, так как на парковке уже увидела машину Гордея.

Когда мы выехали с парковки, я смотрела по зеркалам и выискивала глазами его машину. Но ничего подозрительного не заметила и расслабилась, в надежде, что за нами нет слежки.

– Софи, ну расскажи, как у вас дела с Киром, когда свадьба? – спросила Карина Сергеевна.

– Да вы что, ещё рано думать о свадьбе. – спокойно ответила я.

– Смотрю, Кир задумался о будущем, нашёл хорошо оплачиваемую работу. Наверное, всё идёт к свадьбе. – рассказывает, почему сделала такие выводы.

– Я не знаю, он мне ничего не рассказывает. – пытаюсь закончить разговор, ведущий в никуда.

Она задумывается на несколько минут, а потом решает меня подбодрить:

– Наверное, он хочет сделать тебе сюрприз.

– Честно, Карина Сергеевна, вообще не знаю. Пусть идёт как идёт. – и перевожу разговор на завтрашнюю операцию.

Она охотно рассказывает нюансы, я добавляю свои замечания. В очередной раз слушаю, какая я перспективная, и мы подъезжаем к моему дому.

Оглядевшись, вижу машину Гордея, а его самого нет рядом. Тонированные стёкла не дают заглянуть в салон, поэтому надеюсь, что успею добежать до подъезда, пока он выйдет из машины.

Прощаюсь с Кариной Сергеевной и быстро иду к подъездной двери. Погони за собой не замечаю и выдыхаю, входя в подъезд.

– Ты что такая упёртая? – спускается Гордей с первого этажа. – Какого, я должен за тобой гоняться? Быстро пошла в машину! – его глаза горят злостью.

А меня одолевает ужас. Зачем в машину? Куда мы поедем? Неужели Алмаза выпустили?

В подъездной темноте прижимаюсь к двери:

– Зачем? – тихо спрашиваю, чтобы ещё больше не злить.

– Узнаешь. – нажимает кнопку, и я почти выпадаю, когда открывается дверь.

Гордей ловит меня за грудки одной рукой, притягивает к себе, смотрит в глаза, разглядывает, как неведомую зверушку:

– Ну да, как же я не заметил. – щурится, будто, произошло что-то интересное в его сознании. – А это будет интересно! – загораются его глаза азартом.

– Что происходит? – испуганно спрашиваю.

– Это тебе пока не надо знать. Фиалка, значит, вернулась. – говорит себе под нос и тянет меня за руку в машину.

Мы едем в машине молча. Гордей при каждом случае смотрит на меня через зеркало и странно улыбается.

Мне и так жутко, а его странно поведение придаёт ещё больше страха.

Невозможно успокоиться, когда тебя постоянно оценивают и строят какие-то планы. Но я стараюсь дышать правильно через нос, чтобы сердечко пришло в норму.

Когда съезжаем с трассы, меня начинает бить озноб. Если он маньяк, то мне хана, из лесополосы не сбежать.

Но через некоторое время мы заезжаем на ограждённую высоким забором территорию. Домов совсем мало, я насчитала всего пять. Но они шикарные, и у каждого своя большая территория.

12 глава

Софи

Пока еду на плече Гордея, замечаю ухоженный газон, красивый фонтан, шикарный сад для прогулок. Территория просто огромная! И это только малая часть участка.

Мы приближаемся к мужскому смеху, и мне становится не по себе от знакомых голосов.

– Горыныч, зачётный попец! – а этот голос я совсем не ожидала здесь услышать.

Его не должно быть здесь, так же как и меня.

– Ну ты и мудак, не узнаешь, что ли?! – смеётся Гордей и ставит меня на ноги.

Я поправляю волосы, оборачиваюсь и ловлю испуганный взгляд Кирилла. Он обнимает полуголую девушку, её губы блуждают по его шее. А меня передёргивает от отвращения.

Это так Кирилл зарабатывает на свадьбу? Так он уехал по работе?

От ужаса происходящего даже забываю, что все эти мужчины потенциально опасны. Внутри взрывается боль вместе с непониманием и болью. Как он мог?

Гордей, нагло кладёт свою руку мне на плечи:

– Вот и встретились, голубки. – его улыбка расползается по лицу.

Кажется, если бы его губы были больше, он бы натянул их до ушей. Настолько это выглядело с его стороны отвратительно!

– Руку убери! – рычу как ненормальная от злости, но Гордея забавляет вся эта ситуация.

Я не обращаю внимания на присутствующих, хотя их много. Вижу только Кирилла и эту девушку.

– Софи! Это не то, что ты подумала. – срывается Кирилл от своей красотки и быстрым шагом идёт в мою сторону.

Скидываю с себя непослушную, тяжёлую руку Гордея, разворачиваюсь и иду на выход.

Мне плевать, как я доберусь до дома, сейчас главная моя задача уйти из этого места. Любым способом я должна уйти!

– Стой, говорю! – хватает меня за руку Кирилл.

– Кирилл! – слышу рычащие ноты за его спиной. – Оставь в покое девочку и вернись на место! – приказной тон Алмаза, как плевок в душу.

И я жду, что сделает Кирилл. Со злостью смотрю ему в глаза и жду.

Кирилл крепко сжимает мою руку, дышит как загнанный зверь, решает кто для него важнее. И это сводит с ума.

Я не понимаю, чего ждать. Для меня выбор очевиден, но Кирилл мечется недолго.

Разжимает руку и идёт обратно.

Смотрю ему вслед, а на глазах наворачиваются слёзы. Вот и вся его хвалёная любовь.

Кир останавливается только тогда, когда ровняется с Алмазом. Вижу, как шевелятся губы Алмаза, но не могу разобрать слов.

Пока на меня устремлено мало внимания, разворачиваюсь и спешу на выход. За мной никто не бежит, и это радует. Только когда подхожу к высокой двери, она закрыта. Пытаюсь найти выход с участка, но выхода нет.

Немного в стороне замечаю небольшую беседку, скорее всего, предназначена для охраны. Решаю отсидеться там, пока кто-то не откроет дверь.

Не дура я, понимаю, что меня не просто так сюда привезли. Алмаз на свободе. Теперь мне действительно стало страшно. Если даже Кирилл пляшет под его дудку.

Алмаз хотел, чтобы мы с Кириллом пересеклись именно в такой обстановке, где Кирилл обжимается с кем-то, а я это вижу.
Поганый ход с его стороны. Мне совсем не нравятся его гнилые поступки. Если Алмаз таким способом хочет привлечь моё внимание, то это совсем не так делается.

– Если ты решила спрятаться, то хреново. – подсаживается ко мне Гордей.

– Зачем я здесь? Увези меня домой. – прошу его по-человечески, без ругани.

– Да брось ты. Кирилл, не стоит и мизинца твоего. – странный он, даже тон сменил в обращении ко мне, стал добряком.

Только я не верю в такие перемены, слишком уж хитрое у Гордея выражение лица.

– С Кириллом я без тебя разберусь. – зачем лезть, куда не просят.

– Пошли танцевать, покажем Кириллу какой он мудак. – загораются его глаза, когда вдалеке начинает играть песня "Despocito".

– Просто открой дверь, и я сама уйду. – прошу Гордея.

– Давай так. Ты со мной танцуешь, если мне понравится, я увезу тебя. – снова хитрит он.

А мне ничего не остаётся. Есть шанс свалить, так почему им не воспользоваться.

Гордей протягивает руку, я вкладываю свою ладонь. Мы выходим из беседки, останавливаемся на полянке:

– Бачату знаешь? – дьявольский взгляд Гордея, это явная подстава.

Кого он хочет зацепить? Не думаю, что ему есть дело до Кирилла.

– Знаю, но не умею. – пугаюсь такого близкого контакта.

– Меня бывшая научила. Ничего сложного. – берёт мою ладонь, а вторую руку кладёт на спину. – Ставь одну ногу между моих ног. – командует. – И включай свою пластику, детка. – обольстительная улыбка, и его крепкое тело очень близко к моему.

Я делаю так, как сказал Гордей. Он резко впечатывает моё тело в своё:

– Не так близко. – пытаюсь отстраниться, мне не комфортно.

– Это бачата, по-другому нельзя. – он начинает вести в танце, переступая короткими шагами и смотря мне в глаза.

Я пытаюсь настроиться на его ритм, подстроить шаг, но постоянно наступаю на ноги Гордею.

Его тело слишком активно трётся об моё. Скорее всего, это сделано специально, потому что его взгляд, периодически падает за мою спину, превращаясь в убийственный лазер.

– Ну ты и бревно! – смеётся он и продолжает подстраивать меня под себя, тереться о моё тело своим.

– Я же сказала, что не умею. – смеюсь над нашими потугами.

– Учись, неумёха! В постели ты тоже как бревно лежишь. – кидает острые колкости.

– Всё, хватит! – останавливаюсь я.

Не приемлю оскорблений в свою сторону, подтекстов непонятных.

– Да ладно ты. Давай ещё попробуем. – смотрит горящими глазами и держит меня в своих руках.

– Я тоже думаю, что хватит, Горыныч! – слышу рокочущий голос за спиной.

– Алмаз, иди развлекайся, мы заняты. – напрягается тело Гордея, но по лицу так не скажешь.

Спиной чувствую яростные импульсы, исходящие от Алмаза, но встревать не собираюсь. Пусть хоть поубивают друг друга.

13 глава

Софи

Я просто хочу уехать из этого места. Мне всё не нравится. Начиная с музыки, продолжая незнакомыми опасными личностями и заканчивая присутствием Кирилла.

Даже не могу предположить, что за вакханалию здесь устроили. Зачем вообще нужно моё присутствие.

То, что они хотели мне показать, я уже увидела. Кирилл был убедителен в своём выборе, не в мою пользу.

– Горыныч, не надо мне указывать, что делать. – подходит к нам очень близко Алмаз.

Гордей, как воришка, прячет меня за свою спину. Но тут я ему благодарна. За его спиной легче дышится.

– А я не указываю. Ты мне мешаешь, ещё не понял?! – серьёзный тон в противовес тону Алмаза.

Изначально я думала, что в их банде есть иерархия. Алмаз главный, остальные подчиняются. Ошибалась, признаю́сь. Они на равных.

– А я думаю, что в нашей тройке ты лишний. – напряжение между ними нарастает.

– Ошибаешься. Я понял, что ты мутишь. Как-то не по-мужски это. Не находишь? – напирает Гордей.

Я готова ему похлопать в ладоши. Хоть кто-то встал на мою защиту. Это подкупает, но чем аукнется.

– Мы это позже обсудим, без лишних ушей. – отвечает Алмаз с напряжением в голосе.

– Хм. Я могу отдать девчонку, но... – замолкает Гордей и хитро смотрит на Алмаза.

– Но? – переспрашивает Гордея.

– Обмен! – грубо отвечает Алмазу.

О чём они вообще? Возвращаю свои слова обратно. Аплодисментов не будет! Горыныч – хитрый змей! Не зря такая кличка.

Алмаз громко смеётся, унижая своим смехом условие Гордея.

Пока они петушатся, вижу, как дверь автоматически открывается перед нервной парочкой.

Я срываюсь с места и бегу к двери, сшибая парочку в сторону. Успеваю выбежать, оглядеться.

У меня нет никакого плана, отсюда не выберешься без машины. Бегу к первой попавшейся, она открыта.

Молюсь, чтобы ключи были на месте. И я оказываюсь в ловушке. Бесключевой доступ у элитных машин уже давно, а я только сейчас осознала, что это очень непрактично. Особенно для воришек.

Поднимаю глаза на лобовое стекло и вижу Алмаза. Гордей, твою мать, ты где?! Помоги разок!

Алмаз приподнимает выразительную бровь, смотрит как на несносного ребёнка. Обходит машину, присаживается на пассажирское сиденье:

– Не случайно ты прыгнула в мою тачку. – протягивает руку к моему лицу и убирает выбившиеся волосы за ухо.

Отдёргиваю голову от его руки, смотрю чётко на руль, думаю, что делать дальше. Бежать? Догонит! Драться? Я с ним не справлюсь!

Слышу глубокий вдох Алмаза:

– Правильно боишься. – нажимает на кнопку и, машина заводится. – Умеешь водить? – странный вопрос.

– Да! – резко отвечаю.

Я выросла с отцом. Он научил меня многому, и на права я сдала. Только пока не заработала на машину, а в кредиты лезть не люблю. Неизвестно, как дальше жизнь повернётся. Вдруг не смогу выплачивать кредит, и он ляжет на плечи отца. А я привыкла полагаться только на себя.

– Поехали. – командует с ленцой в голосе.

Это мой шанс. Я могу уехать домой. Не будет же он хвататься за руль, он же не самоубийца. Ещё бы знать, как выехать отсюда.

– Алмаз, отпусти меня. Я сделаю вид, что вообще не знаю тебя. Никогда не видела и вообще тебя не существует. – продолжаю смотреть на руль, чтобы не встречаться с ним глазами.

– Нет, Фиалка. Ты ещё не поняла. Считай, что я тебя присвоил, как выигрыш в лотерею. Будешь хорошей девочкой, не обижу. А будешь выпендриваться, придётся применить силу. Выбор за тобой. – открывает окно и прикуривает сигарету. – Поехали. – нетерпеливо командует.

– Выбор без выбора. – обречённо говорю и решаюсь задать вопрос. – Зачем здесь Кирилл?

– Всё для тебя. Считай, что я избавил тебя от куска говна. – резко выражается в сторону Кирилла.

– Я не просила! – начинаю злиться.

Да кем он себя возомнил? Какое право он имеет распоряжаться чужими жизнями?

– Лучше бы было выйти за него замуж, нарожать детей и терпеть измены? – выдыхает дым в открытое окно.

– Ты не можешь знать наперёд. – меня подбешивает наш разговор, его высокомерный тон.

– Могу. Каждого вижу насквозь. И тебя вижу. – замолкает на минуту. – Я всего лишь ускорил твоё понимание.

Так, самоуверенно говорит, что мне становится ещё страшнее. Он не может видеть будущее. Тогда что? Аналитический склад ума, или выдаёт желаемое за действительное?

– Так не бывает. – делаю вывод.

– Бывает. Ты идеальна для меня, так же как и я, идеально подхожу тебе. Осталось только принять этот факт. И чем раньше это произойдёт, тем меньше боли будет в твоей жизни. Трогайся! – на последнем слове его тон становится жёстким.

Приходится включить заднюю и вырулить с парковки.

– Ты мне не подходишь. Я боюсь тебя. – выдаю свои мысли.

– Когда родишь мне ребёнка, тогда мы вернёмся к этому разговору. – заявляет безапелляционно.

У меня чуть челюсть не отпала. Какой ребёнок, что за бред?

– Ты пьян? – пытаюсь понять ход его мыслей.

Алмаз смеётся и выкидывает окурок в окно:

– Я не пью больше положенного. Никогда не напиваюсь.

– Я не хочу ребёнка от бандита! – в ужасе отвечаю ему.

– Кто сказал, что я бандит? Считай меня санитаром города. – высокомерно произносит.

– А насилие — это тоже в медицинских целях? – практически высмеиваю его позицию.

– Могу извиниться, если тебе станет легче. Не сдержался. Твой аромат он сводит меня с ума. Я теряю контроль. Считай, это маленький шаг к нашей совместной жизни. А девственность, сама понимаешь, только мешает. – уверенный голос и ни капли раскаяния.

Я в ужасе от того, что творит в его голове. Странные мысли, странные рассуждения. И самое страшное, что Алмаз полностью уверен в том, что говорит.

Как мне сделать так, чтобы он нашёл другую жертву? Как отказаться и остаться в живых?

– Что будет, если я откажусь? – этот момент меня интересует больше всего.

– Начну с твоего отца. Он, кажется, электрик? Случайно сгорит на работе. Кирилл пропадёт, найдут его кости на окраине города. Продолжать? – запугивает и не понимает, что так делает только хуже.

14 глава

Софи

– После работы заеду за тобой, перевезём твои вещи ко мне. – заявляет Алмаз, когда тормозит возле клиники.

У меня и так настроение в ноль, ещё и такое заявление. Он вообще без тормозов!

– Я могу отказаться? – сглатываю страх перед своим нерадостным будущим.

– Нет! Все решения в нашей семье принимаю я, на правах мужчины. – заявляет безапелляционно.

– Мы не семья. – напоминаю ему, что мы вообще друг другу никто.

– В выходные сыграем свадьбу. – спокойно так говорит, будто мы с ним лет десять вместе.

– Ну это же бред! – не выдерживаю я такого накала.

– С вами, женщинами по-другому нельзя. Иначе хвостом начинаете крутить. – зло говорит, будто у него был такой опыт.

О чём он вообще? Какая свадьба? Какой переезд?

– Я замуж не собираюсь! Тем более за бандита! – громко срываюсь я, открываю дверку, чтобы выскочить из машины, но не успеваю.

Алмаз хватает меня за волосы на затылке и тянет к себе:

– Я предупреждал тебя быть послушной! – рычит мне в щёку.

– Да. – кошусь на него.

Мне больно и страшно. Но больше всего меня бесит, что я должна подчиняться непонятно кому!

– Иди. – прикусывает щёку и отпускает волосы. – И без самодеятельности!

Пулей вылетаю из салона машины, стираю на щеке след от зубов. Со всего размаху хлопаю дверкой, а ж стёкла дребезжат.

Ни днём, ни ночью покоя от него нет. А эта ночь была самой ужасной в моей жизни.

Алмаз жался ко мне всё время. Я молилась, чтобы он не сорвался. Его эрекцию ощущала постоянно. Рука то сжимала талию, то спускалась на бедро и нежно гладила.

Мне кажется, я вообще не спала. Открыла глаза по будильнику и быстро подскочила с кровати, выпутавшись из его рук. Алмаз практически сразу встал, даже сделал мне кофе.

Мало мне было этой ночи! А сейчас ультимативные заявления, которым я не хочу подчиняться!

День прошёл на нервах. Я старалась держать себя в руках, но напряжение настолько велико, что это просто невозможно.

Карина Сергеевна была мной недовольна. Спрашивала, что случилось, и звонил ли мне Кирилл.

Я сделала вид, что не видела его, а тем более не созванивалась. Не хватало ещё испортить отношение с Кариной Сергеевной. Но ей в любом случае надо признаться в том, что мы расстались. Надеюсь, Кирилл сделает это сам.

После работы я в ужасе выхожу из клиники, а на пороге меня встречает Кирилл. Очень надеюсь, что он к матери, и прохожу мимо.

Кирилл хватает меня за руку и разворачивает к себе:

– Софи, прости, но я не мог ослушаться Алмаза. – заявляет расстроено.

– А с девицей обжимался тоже по приказу Алмаза? – смотрю в его бесстыжие глаза и никак не могу понять, он действительно считает меня дурой.

– Да как ты вообще там появилась? – психует он, не зная, как отмазаться.

– А это ты у Алмаза спроси. Не по своей воле, точно! Отпусти! – дёргаю руку, но он держит крепко.

– А вот и Кирилл. – выходит из клиники Карина Сергеевна. – Вы ругаетесь? – удивляется нашему настрою.

– Я, пожалуй, пойду. – выдёргиваю руку.

Кирилл смотрит то на меня, то на мать и не знает, что делать. То ли за мной стартануть, то ли с матерью поговорить.

– Подожди, Софи, вернись. – просит Карина Сергеевна.

Мне приходится вернуться, во избежание инцидента.

– Рассказывайте, что у вас происходит? Где ты был, Кирилл? Почему Софи обижена? – по-матерински отчитывает его.

В этот момент я слышу звук подъезжающей машины и молюсь, чтобы это был не Алмаз. Боюсь оборачиваться, продолжаю стоять в ожидании оправданий от Кирилла.

– Мам, это тебя не касается. Я уже не маленький мальчик! – начинает он нападать вместо того, чтобы отвечать на её вопросы.

– Здравствуй, Карин. – слышу за спиной голос Алмаза. – Кирилл. – протягивает Алмаз руку, для рукопожатия.

Они здороваются, и Алмаз делает самое ужасное, что только мог сделать:

– Привет, дорогая, поехали домой. – кладёт руку на мою талию, второй берёт за подбородок, поворачивает к себе и касается губами моих губ.

От неожиданности спирает сердце, дыхание останавливается, я не могу вымолвить ни слова, так же как и Карина Сергеевна вместе с Кириллом.

Они смотрят на нас в шоковом состоянии, глаза навыкат:

– Это что? – выдаёт Карина Сергеевна.

Я боюсь двинуться с места, боюсь смотреть в глаза оппонентам. Заливаюсь бесстыжей краской. Что он наделал?! Мой самый страшный страх выполз наружу!

– Карина, ни что, а кто. Моя невеста. – представляет меня в другом свете.

Я сглатываю ком страха, глаза сами расширяются от ужаса. Но я должна посмотреть в глаза Карине Сергеевне.
Кирилл нервно посмеивается, не веря в то, что происходит.

Я смотрю в глаза Карине Сергеевне, вижу адское осуждение и непонимание.

Наверное, будь я на её месте, моя реакция была такой же. Соплячка бросила её сына ради взрослого, обеспеченного мужчины! Даже не хочу представлять, какими словами она меня поливает в душе.

– Карим, это шутка такая? – кажется, ей плохеет.

Растерянность и непонимание искажает её лицо.

– Нет, твой сын променял Софи на девочек лёгкого поведения. А мне она понравилась. Добрая, послушная и очень красивая девушка. Неужели ты не пожелаешь мне счастья? Ведь ты, как никто другой, знаешь, как долго я искал именно такую жену. – он напирает тоном на Карину Сергеевну.

– Жену? – всё ещё не может она поверить. – Нет, я не могу на это смотреть. – проходит мимо нас на парковку, даже не попрощавшись.

Рука Карима мягко сжимает мою талию, он наклоняется к моим волосам и глубоко вдыхает:

– Весь день мечтал это сделать.

Я сейчас больше похожа на куклу, у которой только глаза шевелятся. Кажется, всё тело затекло от нервного напряжения.

Поднимаю взгляд на Кирилла. Его глаза хитро смеются, убивая меня презрением:

– Вот ты шмара! – выдаёт он наконец.

Алмаз резко хватает его за грудки одной рукой:

15 глава

Софи

С появлением Алмаза, моя жизнь катится по наклонной. Ощущение такое, что меня затягивает в пропасть, как в болото. Из которого выбраться в одиночку не получится. А руку помощи подать некому.

Не знаю зачем, но когда мы подходим к моей квартире, закрываю дверь перед самым носом Алмаза. Запираюсь на все замки и понимаю, что совершила большую глупость.

Наверное, инстинкт самосохранения против моей воли сам подал знаки нервным окончаниям и забрал на какое-то время управление телом.

Глупо, но я только так могу это объяснить. Ведь мозгами я понимаю, что когда я выйду из квартиры, последует наказание. И это малая часть того, что может случиться.

Алмаз доберётся до отца и неизвестно что сделает. Боже мой, какая я дура!

А Алмаз продолжает звонить в двери. Только руки не слушаются, они против впускать его в квартиру.

Длинные звонки в дверь действуют на нервы, сердце тарабанит с огромной силой. Мозг не хочет думать. Паника накрывает, тело пульсирует. Хватаюсь за голову и пытаюсь думать.

Его последний злой взгляд вгрызается в память. Он смотрел, как на избалованную девчонку, которая совершает страшный грех.

Подхожу к двери и берусь за ручку. Я не хочу, чтобы пострадал отец. И не хочу быть заложницей бандита. Но выбор падает на безопасность отца.

Открываю замок и пячусь назад. Дверь медленно открывается, злющий Алмаз заходит в квартиру.

Он идёт ко мне, склоняет голову вбок, смотрит так, что готов вцепиться в глотку. Приближается ко мне совсем близко, я упираюсь в холодную стену спиной.
Его голова наклоняется в другой бок, не отпуская мои глаза из захвата своих. Рука Алмаза ложится на мою шею, я резко жмурюсь и задерживаю дыхание.

Все ощущения обостряются троекратно. Его дыхание скользит по щеке и останавливается возле уха:

– Не надо играть со мной. – твёрдый шёпот, а захват на шее становится болезненный.

Делаю резкий вдох, как перед прыжком в воду, хочу просить пощады, но язык будто присыхает к нёбу. Хватка на горле становится невыносимой. Понимаю, что задохнусь, если не буду с ним бороться.

Открываю глаза и бью его в грудь кулаками. Хватаюсь за руку, чтобы оттянуть от горла. Он резко убирает руку и с силой вжимает меня в свою грудь:

– Дура, что ты творишь! – громко ругает меня, пока я откашливаюсь в его грудь. – Я же просил, не беси меня! – его голос звучит так, будто он извиняется, раскаивается.

Но что значат его раскаяния в таком контексте. Зачем он это делает? Хочет запугать или не может сдержать своей агрессии?

– Пожалуйста, отпусти... отпусти меня! – отталкиваю его со слезами на глазах.

Ухожу в ванную комнату и закрываюсь. Включаю холодную воду и поливаю лицо водой.

Смотрю в зеркало и вижу себя совсем в другом свете. Глаза горят испугом, лицо искажено болью. И за что мне это? Почему именно я?

Пока прихожу в себя, понимаю, что либо я играю по его правилам, либо мне не жить. Когда-нибудь он сорвётся, да так, что меня не станет.

Собравшись с духом, выхожу из ванной комнаты, захожу в свою спальню и вижу, как Алмаз скидывает мои вещи в сумку. Лезет в нижнее бельё и любуется обычными хлопковыми трусиками.

– Завтра поедешь в магазин и выберешь более подходящие вещи. А пока этих хватит. – закрывает сумку.

Молча сажусь на кровать, не в силах противостоять его напору и жёсткому тону. Мне нечем противостоять ему. У меня за плечами не стоит орда из суровых братьев или хотя бы влиятельных родственников.

– Зачем я тебе? – спрашиваю когда Алмаз выруливает со стоянки.

– Ты меня плохо слушаешь. В этом твоя проблема. – рулит с непроницаемым лицом.

– Тогда повтори. – прошу, чтобы навсегда усвоить его мотивы и решить, как с ним бороться.

Алмаз глубоко вздыхает:

– Мне нужна семья. Ты и наш сын.

Ничего не понимаю. Девушек, готовых лечь под него предостаточно. Так почему я? Я не хочу быть особенной!

– Зачем? – продолжаю развивать тему.

Алмаз не торопится объясняться, долго молчит, а потом выдаёт:

– Со временем всё узнаешь. А пока я тебе не доверяю. Вдруг ты побежишь к Заречным. Мои секреты должны оставаться при мне.

– Кто такие Заречные? – заинтересовалась я. Вдруг они моё спасение.

Если Алмаз не хочет, чтобы его секреты попали к ним, значит, опасается.

– Тебе и не нужно знать. Поверь мне, они намного опаснее, чем мы. – кладёт свою руку на моё бедро, я вздрагиваю.

Это я так понимаю, снова для того чтобы я привыкала. Но привычка не приходит, он только пугает меня такими выпадами.

Значит, с Заречными облом. Менять бандита на ещё более опасного бандита в мои планы не входит.

Долгая дорога вымотала. После работы хочется отдыхать, а не играть в эмоциональные качели.

– Как я буду добираться до клиники? – спрашиваю когда выходим из машины.

Алмаз подходит ко мне и кладёт руку на талию, направляя к входу в дом. Здесь я была вчера. Здесь я приняла удар предательства от Кирилла.

– Ты прошла аспирантуру. Завтра заберу твои документы. – шарашит меня ужасной новостью.

– Нет, мне ещё многому надо научиться. Зачем ты так со мной? Это моя мечта! – пытаюсь объяснить ему.

Обида за потерянные годы прошибает грудную клетку. Всё, к чему я стремилась, разрушилось в одночасье.

– Твоя мечта быть моей женой. Запомни это! – говорит, как отрезает.

Сдерживаю ком в горле. Молчу, чтобы не провоцировать его.

Мы заходим в дом. Внутри он кажется ещё больше. Очень дорогая мебель, полы, ковры, разные картины, статуэтки. Светлые стены с лепниной, позолоченная гравировка. Я будто в музей попала.

Алмаз наблюдает за моим взглядом, хмурится. Ему явно не нравится моя реакция.

У меня нет восхищения. Золотая клетка не прельщает. Я не хочу здесь находиться.

– Что с лицом? – злится он.

– Так выглядит золотая клетка. – отвечаю на выдохе.

Я не грублю. Но пусть знает, что мне это не нравится.

16 глава

Софи

Ужин прошёл ужасно. Размер стола как в фильмах ужасов. Я впервые почувствовала себя плохой актрисой.

Расстояние между мной и Алмазом было, примерно метров сто. Возле меня стояли разные блюда и красное вино.

Нет, мне нравилось, что мы далеко друг от друга. Не нравилось мне то, что Алмаз наблюдал за каждым моим действием.
Я даже раза два поперхнулась от такого пристального внимания. Казалось, что он постоянно заглядывает мне в рот.
Пить алкоголь я не стала, но салатик и жаркое поклевала, стараясь орудовать вилкой аккуратно.

– Спасибо, я сыта. – встала из-за стола и пошла в комнату.

– Я тебя не отпускал. – строго говорит. – Иди сюда. – зовёт к себе и отодвигает рядом стоя́щий стул.

Смотрю на стул и на Алмаза. Не хочу я к нему идти. Плохое предчувствие сосёт под ложечкой. Особенно видя его звериный взгляд, которым он облапал меня с ног до головы.
Не двигаюсь с места, раздумывая, как поступить лучше. Ослушаться или послушаться? Что нанесёт мне меньший урон?

Медленно поворачиваюсь в сторону лестницы, рассчитываю, за какое время смогу укрыться в комнате.

– Догоню и накажу! – с азартом предупреждает.

Начинаю поворачиваться обратно, но тревожный рефлекс работает быстрее разума. Срываюсь с места и бегу к спасительной лестнице.

Почему-то думаю, если добегу до неё, значит, всё будет хорошо.

И я добегаю, но в этот момент чувствую жёсткий хват за волосы. Меня рикошетит в грудь Алмаза. Прибивает, как волну к скале, с громким выкриком боли.

– Говорил, будь послушной?! – слышу звук расстёгивающегося ремня. – Предупреждал! И почему ты меня не слышишь? – шипит мне в ухо. – Провоцируешь!

Резкий звук молнии! Пижамные штаны молниеносно падают к коленям вместе с нижним бельём.

– Нет! Пожалуйста, не надо! – всхлипываю я.

– Ты сама виновата! – тянет за волосы на ступеньки и ставить на колени.

Руками упираюсь, чтобы не бороздить носом. А между сухих складок чувствую его пальцы.

Он сплёвывает и растирает слюну, чтобы увлажнить меня. В панике не могу двинуться. Боль на затылке заставляет подчиниться.

– Я больше так не буду, пожалуйста, прошу! – слёзы катятся с глаз.

Серьёзность ситуации давит на мозг. Боюсь очередной боли. Боюсь, что прислуга увидит. Не хочу чувствовать его там. Мне неприятно.

– Знаю, теперь точно. – на выдохе отвечает.

Чувствую, как твёрдая головка трётся о половые губы. Закусываю губу, чтобы не выть истерично.

Головка стремится к входу. Лёгкое давление, я вся сжимаюсь, ожидая не меньшей боли, как в первый раз. Ощущая, как стенки влагалища расходятся от медленного проникновения.

– А я уже забыл, как это, быть первым и единственным. – надсадный выдох и резкий толчок в меня.

– Ааа... – срываюсь я на выкрик.
Он вошёл наполовину, а кажется, что заполнил меня всю. Мне не с чем сравнивать, если только со статистикой. Но, кажется, у Алмаза больше среднего. И это больно!

Невыносимо думать, что я сама виновата. Снова спровоцировала. А ведь могла избежать этой участи, стоило только послушаться его.

Член Алмаза выскакивает, и вместо него я чувствую его пальцы. Они кружат по клитору, растирают влагу, ныряют в дырочку по одному. Снова возвращаются к клитору, и я чувствую прилив желания.

Я не хочу это чувствовать. Борюсь с собой, призывая отвращение. Но это плохо помогает.

Его пальцы мастерски кружат по самым чувствительным местам. Влаги становится катастрофически много. И я снова чувствую головку у входа.

Несколькими толчками он полностью заполняет меня. С его губ слетает хриплый стон.

Я больше не чувствую боли. Заполненность придаёт какой-то пикантности. Желание возрастает. А боль на затылке не чувствуется, потому что обе руки лежат на ягодицах. Сминают, гладят и управляют ритмом.

Моё дыхание становится рваным. Пульс учащается в разы. Мне приятны перекаты твёрдого члена внутри себя.

Обида за податливое тело скапливается где-то в районе желудка. Алмаз действует осторожно, не сравнить с тем первым разом. Но от этого не легче.

Моё тело вновь живёт отдельно от разума. Оно поддаётся флюидам Алмаза. Против моей воли наслаждается процессом.
Я не могу быть такой и не хочу. Не хочу чувствовать удовольствие от толчков внутри себя, от толчков Алмаза.

Алмаз слегка ускоряет темп. Слышу развратные шлепки. Частое трение в дырочке заставляет закатить глаза.

Какие странные ощущения наслаждения и страха. Не хочу показывать Алмазу, что мне нравится. Стараюсь изо всех сил, но ощущения говорят обратное.

Алмаз сжимает талию и вколачивается в меня с силой. Очень-очень громко и порочно звучат наши тела. Одна рука сползает ниже к клитору и нежно ласкает.
Уводит меня от неприятия к чувствительным берегам. Тело поддаётся его опытным рукам. Импульсы расходятся от пальцев по всему телу. Нервы натягиваются как струна, что-то звенит в ушах, низ живота заламывает.

Пальцы Алмаза слегка бьют по клитору, и меня пробивает яркая дрожь. Тело вздрагивает, стенки влагалища пульсируют, сжимают член Алмаза.

В параллель чувствую его дрожь внутри себя. Стоны и вибрация в теле звучат отчётливо и отдаются эхом в моём теле. Мы будто продолжение друг друга. Секундная мысль. Которая пугает меня и заставляет, вздрогнув, попытаться отползти от него.

Только он так просто не отпустит. Сначала вырисовывает узоры на моей спине, а потом и вовсе говорит то, что, я даже не хочу анализировать:

– Ты другая... – осекается он, понимая, что сказал что-то не то. – Я передумал давать тебе время привыкнуть ко мне. Ты это не ценишь. – слышу, как Алмаз застёгивает молнию на брюках.

Сама быстро подбираюсь, натягиваю штаны, сажусь на ступеньку и обнимаю колени, смотря в глаза Хищнику.

– Что теперь будет? – со страхом спрашиваю я.

– Ты должна будешь завоевать моё доверие. Только тогда я отменю наказание. – разворачивается и уходит на улицу.

17 глава

Софи

Алмаз уходит наверх, а я продолжаю сидеть на лесенке и качаться как неприкаянная. Моя нервная система даёт сбой. Я так долго не выдержу. Он погасит меня, как личность. Подомнёт моё эго, разотрёт в порошок!

Я не хочу такой быть. Вещью, об которую вытирают ноги. И сделать ничего не могу. Вспоминается поговорка: Против лома, нет приёма.

Против лома есть другой лом! Мне нужно найти союзника. Гордей, насколько я поняла, не поддерживает Алмаза. Значит, можно втереться к нему в доверие и столкнуть их лбами.

Женская хитрость срабатывала во все времена, жаль, что я её не развивала. Кажется, пришло время развитию других, более ценных способностей в бандитском мире.

Но Гордей, не так прост, как кажется. Ладно, буду действовать по обстоятельствам. Сидеть и ждать своей участи я точно не готова.

Для начала мне нужно усыпить бдительность Алмаза. Готова ли я подчиняться ему беспрекословно? Нет! Нет! Нет!

Я должна это сделать ради своего спасения. И я это сделаю, как бы мне ни претила вся эта ситуация.

Только ещё чуть-чуть посижу одна. Без его назойливого внимания. Без тяжёлой ауры хищника.

Только у Алмаза свои планы. Я слышу его тяжёлые шаги. Слышу, как он останавливает наверху возле ступенек:

– Пошли спать. – спокойный голос, но что он сулит мне, неизвестно.

Оказывается, я всё это время плакала. Вытираю слёзы, встаю, чувствую, как саднит между ног.

Поднимаюсь по ступенькам и смотрю чётко под ноги. Пусть видит меня затюканной, может, тогда что-то дрогнет в его чёрном сердце.

Прохожу мимо него, не говоря ни слова. Прямиком в ванную, чтобы отмыться, а спать лечь уже чистой.

Чувствую, как по бёдрам стекает сперма, пачкая пижамные штаны. Быстро отмываю, вымываю из себя, всё, что осталось.

Надежда, что не залечу минимальная, но я хоть что-то должна была сделать. Надо как-то попасть в аптеку и купить противозачаточные. Ребёнок от ненавистного бандита, это не то, о чём я мечтала.

Укутываюсь в полотенце, подхожу к шкафу, краем глаза замечая Алмаза в кровати. С кем-то разговаривает, и я улавливаю лишь отдельные предложения:

– Позвонишь, когда придёт партия. Это последний раз, я завязываю.

– Вот это новость. Придумал, что-то новое? – спрашивает мужской голос за кадром.

– Придумал, но тебя это не касается. Всё, отбой. – закрывает ноутбук и откладывает на тумбу.

Я натягиваю шорты, уношу полотенце в стиралку, пытаясь переварить информацию, которую услышала.

Что за партия, о чём речь? А если там что-то противозаконное, значит, можно попытаться его подставить.

Просто сдать Алмаза, не получится. Но и для подставы слишком мало информации. Нужно время и большие уши. Слушать, запоминать и оборачивать всё против Алмаза.

Укладываюсь на кровать, на самый краешек, чтобы не соприкасаться с ним. Отворачиваюсь набок и выдыхаю.

Сердце монотонно молотит, не чувствует себя спокойно. И переубедить его не получается. Даже если самовнушение не прокатывает, как я буду подчиняться Алмазу?

Чувствую, что рядом со мной прогибается матрас, рука Алмаза скользит по талии на бедро, нежно сжимает плоть.

Боже мой, только недавно между нами была близость, но Алмаз снова в боевой готовности прижимается к ягодицам и тяжело дышит в шею.

Замираю как мышка и молюсь всем богам, чтобы не спровоцировать. Чтобы ему не за что было меня наказывать.

Терплю горячую руку на своей коже. Как изучающе проводит по животу, поднимается выше и сжимает упругую грудь.

Пульс эхом отдаётся по всему телу. А твёрдая плоть Алмаза трётся о ягодицы, не в силах оторваться от моего тела.

– Повернись ко мне. – шепчет в шею.

Не раздумывая, делаю, как он просит. Я послушная... я кукла...

Даже боюсь представить, что сейчас будет. Закрываю глаза, чтобы не смотреть на него. Надеясь, скоро всё закончится и мы просто будем спать.

– Открой глаза. – проводит по щеке пальцами.

Сглатываю и упрямо разглядываю тёмные радужки.

Его пальцы скользят по моим губам, к подбородку. Спускаются на шею и замирают на плече:

– Завтра поедешь со мной. Мне нужно, чтобы ты соглашалась со всем, что там будет происходить. Если сделаешь, как я сказал, я исполню любое твоё желание. В пределах разумного. – в его глазах мелькнуло что-то похожее на человеческое и снова пропало.

– Даже если моё желание будет вернуться в клинику? – появляется надежда.

– Моя жена не будет работать. – отрезает мою мечту от реальности. – Придумай что-то другое. – укладывается на спину и заставляет меня уложить голову ему на грудь.

Мнимое желание, которым он может управлять, может выбирать, какое желание исполнить. Даже тут он юлит и делает так, как ему нужно.

Стараюсь не думать о своей неудобной позе. Отрешаюсь от реала и погружаюсь в мир мечты. Надо хорошо обдумать то, что я хочу.

Мечта с подвохом для Алмаза, это то, что нужно. Прикидываю разные желания. Наброски есть, но их нужно как следует обдумать.

Я ещё не знаю, что Алмаз уготовил мне на завтра, может, это будет что-то настолько ужасное, что я не смогу согласиться.

Потихоньку я нырнула в поверхностный сон, в котором слышала дыхание Алмаза и даже своё.

Резкий звук заставил меня вздрогнуть и подняться с кровати. По ощущениям это было похоже на вой. Пронзительный и ужасный.

Алмаз проснулся от моих движений:

– Ты куда? – спросил спросонья.

– Попить. – тихо сказала и вышла из комнаты.

Алмазу не о чем переживать. Мне не выбраться за пределы ограждений. Поэтому он спокойно продолжил спать.

Пока меня никто не видит, я решила изучить дом. В дальнейшем, думаю, мне пригодится это знание.

Проходя по коридорам второго этажа, в противоположной стороне услышала очередной вой.

Это не похоже на вой зверя, да и в доме зверь — это перебор. Я пошла на звук. Страшно и мрачно в этом крыле, но меня гнал интерес.

Прислушиваясь к каждому шороху, то, замирала, слыша свой собственный пульс в ушах, то продолжала идти вперёд, тихо перебирая ногами.

18 глава

Софи

Проснувшись утром от запаха кофе, очень удивилась. Подумала, что у меня галлюцинации. Живу я одна, кто может сварить кофе, кроме меня. Вспомнила, что могу опоздать в клинику.

Открыла глаза и снова закрыла. В клинику мне не надо. Я не в своей квартире, а над душой стоит Алмаз, с чашкой кофе.

– Просыпайся, у нас много дел. – отрапортовал он. – Пей кофе, позавтракай и собирайся. Я скоро приеду. – слышу глухой звук чашки о тумбу.

Следом тяжёлые шаги и скрип двери.

Ушёл!

Открываю глаза и принимаю позу лотоса. Надеюсь, Алмаз не подмешал ничего в кофе.
Вспоминаю ночную прогулку и тянусь за чашкой кофе.

Попробовать снова сходить к той двери, пока нет Алмаза, или расспросить его самого? Вряд ли он мне что-то расскажет.

Чтобы не терять время, быстро одеваюсь, открываю дверь, смотрю по сторонам. Никого нет.

Потихоньку выхожу из комнаты и на цыпочках крадусь по коридору. Очень интересно, кого и зачем так прятать? Гордей явно что-то знает. Но и у него ничего не выведать.

Прикладываю ухо к замаскированной двери, ничего не слышно. Тишина такая, будто я всё себе придумала и не было там никого.

Присаживаюсь на корточки и пытаюсь разглядеть хоть что-то в замочную скважину. В комнате полумрак, движений никаких. Поднимаюсь на ноги, оглядываю дверь. Где-то же должна быть ручка. Но её нет.

Как вообще эту дверь открыть?
Пошкрябав ногтями о края двери, ничего так и не получилось. Разочарованная вернулась в комнату. Привела себя в порядок и пошла искать кухню.

Голод не тётка, однако. Надо подкрепиться. Ещё неизвестно, что преподнесёт новый день.

Я шла на запах выпечки, нюх меня ещё ни разу не подводил. Войдя в кухню, первым делом увидела добротную женщину, стоявшую ко мне спиной.

Она что-то напевала себе под нос и заглядывала в духовку.

– Доброе утро. – вежливо поздоровалась с ней.

Женщина обернулась и выпучила глаза:

– Свят, свят... – испуганно крестится, будто прокажённую увидела.

– Что с вами? – не поняла я её реакции.

– А ты не... – что-то хочет сказать, но не договаривает и приглядывается ко мне. – Ой, прости, спутала я тебя. – кладёт руку на грудь и выдыхает.

Ей явно становится легче, но всё ещё смотрит с опаской.

– У вас тут вкусно пахнет. – мило улыбаюсь ей. – Меня, кстати, Софи зовут. – представляюсь первая.

– А меня Машей называй, не выкай, не привыкла я. – настороженно смотрит на меня.

Я уже поняла, что все видят во мне другого человека. Каждый намекнул, но ничего конкретного не сказал. Может, Маша мне что-то разъяснит?

– Да, что с вами? – решаюсь спросить. – Эээ, с тобой. – присаживаюсь на высокий стул возле барной стойки и наблюдаю за ней.

– Ничего, деточка. Сейчас булочки уже будут готовы. Налить чего, попить? – переводит она тему.

Не пытать же мне её в самом деле! Но, клубок раскрутить не мешало бы.

Маша накормила меня вкуснейшими булочками, напоила молоком. Держалась она немного настороженно, каждый раз подбирая слова в разговоре со мной.

Когда вошёл Алмаз, Маша с прищуром смотрела то на него, то на меня. Кажется, всем видом показывала, что требует от него ответов.

Алмаз делал вид, что не замечает её взглядов.

– Маша, на вечер даю отгул. Попросишь Кирилла, он увезёт домой. Утром как обычно. – дал ей указания.

Кирилл значит, водителем у Алмаза работает. Если развозит персонал. Видимо, будем пересекаться. Не хотелось бы, конечно, но меня никто не спрашивает.

– Поехали. – взял меня за руку и повёл на выход.

– Куда мы едем? – спросила, когда сели в машину.

Алмаз сосредоточенно смотрел на дорогу и старался не отвлекаться, но всё же ответил:

– Сейчас в магазин. – коротко, как отрезал.

Значит, поедем ещё куда-то? Возникли мысли в голове, но вслух я не стала их озвучивать.

Решил всё-таки приодеть меня. Не подходит мой стиль одежды для него. Ну что же. Слушаюсь и повинуюсь. Другого пока не дано.

В магазине нас облепили продавцы, быстро подобрали мне образы. Я лишь мерила, а выбирал, естественно, Алмаз.

Девушки, облизывая меня, стреляли выразительными взглядами в Алмаза. Только ему было плевать на томность консультанток.

А я надеялась, что хоть одна из чопорных красоток западёт ему в душу. Даже специально вставала так, чтобы, помогая мне, девушки наклонялись буферами к Алмазу, а то и попами, обтянутыми узкими юбками.

Но это как об стену лбом биться. Алмаз отрывал глаза от телефона только тогда, когда оценивал меня.

Столько пафоса я ещё не видела. Ценники на платьях заоблачные, да ещё и все, как на красную дорожку. Я не привыкла к такой одежде и чувствую себя не комфортно.

Скрипя зубами, принимаю все хотелки Алмаза. Даже ненавистные шпильки. Я люблю каблуки, но не такие высокие.

В ювелирном было всё то же, что и в вещевом. Всё на вкус Алмаза и очень дорого. Такие бы деньги да в правильное русло. Например, помочь больным детям. Сейчас таких много. А у родителей нет таких денег. Но кто я такая, чтобы указывать бандиту.

Расфуфыренная я вышла из торгового центра. Алмаз держит меня за руку, а мне всё больше кажется, что я занимаю чужое место.

После такого преображения взгляд Алмаза стал более хищный и пожирающий. Ледяные мурашки пробегают по телу от понимания, о чём он думает, когда смотрит на меня.

Захотелось укутаться в плюшевую пижаму. Закрыть все стратегически важные места и спрятаться под тёплым пледом.
Но нет, мы едем дальше.

– Куда едем сейчас? – вновь спросила я.

– Увидишь. Надеюсь, ты помнишь, что соглашаешься во всём и подыгрываешь. – напомнил мне про вчерашнюю договорённость.

– А у меня есть выбор? – ну мало ли, вдруг я могу отказаться.

– Нет! – с толикой злости ответил.

Пока мы ехали, я разглядывала пейзаж за окном. Иногда косилась в сторону Алмаза. Он выглядел напряжённым. Даже такие чёрствые люди, как он, иногда проявляют свои чувства. Их только нужно подловить. Тогда будет понятно, что для них самое важное.