Хочешь, я расскажу тебе сказку?

Камень, омела и ивовые прутья или сказка о девушке, мечтавшей выспаться

Русоволосая девушка беспокойно спала в кровати. Ее мучил кошмар.

Руки то и дело отмахивались от невидимых врагов, ноги скинули одеяло на пол, а губы время от времени тихо шептали: «Нет».

Наконец, услышав будильник, девушка проснулась. Очередное «нет» замерло на ее губах.

* * *

Евника села на кровати и поняла, что совершенно не выспалась и абсолютно не помнит то, что ей снилось.

«Будто убегала от стаи бродячих собак, а не спала», — подумала девушка, зевая.

В ванной она долго умывалась холодной водой и терла уставшие глаза.

В очередной раз зачерпнув воду, Евника вздрогнула, показалось, что в зеркале мелькнула какая-то тень, а тихий женский голос шепнул в уши: «Спаси».

--Чур, меня. – Ева выскочила из ванны как ошпаренная.

С ней, конечно, всякое случалось, но галлюцинаций, тем более, посреди дня, у нее еще не было.

Но стоит отдать увиденному должное. Всплеск адреналина помог Евнике обойтись без утреннего кофе. Девушка необычно быстро собралась и, даже не завтракая, заспешила на учебу.

* * *

Русоволосая девушка с неровным хвостом стояла у пустой аудитории, изредка зевая.

Кажется, она вышла из дома слишком рано.

* * *

--Евника, ты сделала доклад? – сонную девушку в плечо толкнула подруга.

--Что? Какой еще доклад?! – Позевывая, спросила Ева.

--Про обряды. – Соня тяжко вздохнула. — Ева, ты снова спала, когда распределяли вопросы?

Девушка пожала плечами. В последнее время со сном у нее были проблемы, поэтому спать сидя с полузакрытыми глазами уже не казалось ей чем-то необычным.

--Так что за доклад? Какая точно тема?

Еще один вздох, и Соня начинает объяснять:

--Семинар о мифах древней Британии, у тебя доклад про обряды, связанные с растениями.

--А! Про подорожник у раны, да?

--Ага, или омела на жертвоприношении.

--Что?!

--Не обращай внимание, это я сама с собой. Ладно, Ев, пока, удачи с докладом. – И Соня ушла, а Евника поплелась в библиотеку за материалами.

* * *

Ева читала про обряды, а по спине бежала дрожь. Ей казалось, что все это она уже знала когда-то давно, но забыла и теперь вспоминает.

«Авалон – остров яблонь».

Она читает строчку и словно видит, как медленно падают с яблонь белые лепестки, укрывая собой пестрое разнотравье.

Ева листает страницы быстро, иногда замирая подолгу на каких-то отдельных строчках. Девушка не читает текст целиком, она словно маленький ребенок, знакомящийся с книгой, выхватывает самое интересное и идет дальше. Блокнот, в котором она должна была делать пометки, пуст, ручкой же она скрепила волосы, собрав лезшие в лицо пряди в пучок.

«Желающий исполнения заветного желания должен завязать ленту на ветку ивы, думая о нем» — прочитала Ева и удивилась простоте обряда.

Снова стала листать книгу.

«Омела» — выхватили Евины глаза очередное слово.

«Знакомое название», — подумала Евника и стала вчитываться в строчки.

* * *

Иногда Еве казалось, что она не одна, и за плечом стоит какая-то тень и вот-вот начнет шептать и просить чего-то. Но девушке нужно было сделать доклад, и она отмахивалась от всего странного и непонятного.

«Сейчас не до галлюцинаций. Доклад сам себя не напишет» — решила Ева и все же достала из волос ручку, готовясь писать.

«Омела – оберег, способный защитить от злых чар.

Для кельтов растение символизировало вечную жизнь. Омела не должна касаться земли. Упавшее растение теряет свои магические свойства…»

--И ни слова о жертвоприношениях… — бурчит Ева себе под нос, делая записи. — Хотя…

* * *

--Бетони, Бетони, Бетони… — сначала голос звучит тихо и будто издалека, а потом становится все ближе и громче.

--Что? - вокруг темно, и язык во рту ворочается с трудом, но голос не замолкает:

--Бетони, проснись, Алан у жрецов.

--Что? – говорить по-прежнему трудно, в горле сухость, а в голове страшная пустота. Голос, который зовет, взволнован, а память не помнит, кто такой этот Алан.

--Бетони, ты не слышишь? Твой жених у жрецов. Сегодня ночью его принесут в жертву. Зарежут, как зарезали нашего быка.

--Быка? — пустота в голове находит силы для удивления… Бык – это что-то совсем неправильное. Неподходящее.

--Бетони, что с тобой? Скорее, вставай, нужно что-то придумать и помочь Алану. Ивовые прутья его клетки не омыты соком омелы, у тебя есть шанс. Спаси его…

А вот теперь темноту расцвечивает вспышка, последние слова словно пробивают брешь в скорлупе и свет льется со всех сторон.

* * *

Русоволосая девушка, спавшая в сене, открывает глаза, над ней сидит маленькая взволнованная девочка лет семи.

--Ива, веди меня к нему, — просит старшая сестра, и младшая радостно кивает.

Они выходят из сарая. Потянувшись, старшая развязывает свою косу и сжимает в руках синюю ленту.

--Зачем? – не понимает младшая, а старшая пожимает плечами и завязывает ленту на детской руке.

Ива не спорит и не снимает ленту, хотя, судя по нахмуренным бровям, чудачества сестры ее удивляют.

Пройдя по едва заметной лесной тропинке, сестры выходят на лесную опушку, в центре которой растет огромный ритуальный дуб.

Рядом с растением несколько ивовых клеток, три пустые и одна занятая.

В ней, прислонившись к прутьям, сидит юноша, свесив голову к своей груди.

--Уже одурманили, — шепчет Ива и пытается увести сестру обратно. Но та качает головой:

--Нет, Ива, беги одна.

Ива не хочет уходить, но сестра находит нужные слова и убеждает малышку вернуться домой. Сама же вздыхает:

--Бык, прутья, дурман, жених… Алчущий не знает границ.

Девушка ходит вокруг клетки, пока не находит длинную палку. Пытается сломать прутья клетки, но орудие труда не выдерживает и трещит в ее руках.

Старшая сестра не расстраивается своей неудаче, отбрасывает ветку в сторону и начинает искать новую палку.

У корней дуба Бетони видит камень, а затем поднимает взгляд выше и замечает растение с аппетитными белоснежными ягодами.

* * *

Камнем орудовать проще, чем палкой. Никаких щепок в лицо, только риск попадания булыжника по пальцам.

Девушка так и не поняла, где находится вход в клетку, но нашла места, по которым бить намного удобнее, чем по пружинящим прутьям. По переплетениям ветвей.

Через какое-то время гладкие прутья начинают поддаваться натиску разозлившейся девушки.

Старый добрый булыжник оказывается сильнее магии и заговоров.

* * *

С решеткой девушка возится долго, но еще сложнее оказывается транспортировка тяжелого спящего тела.

Бетони волочет Алана по земле, то и дело останавливаясь, стирая со лба пот и разгибая спину.

--Отъелся же… Не зря жрецы выбрали – морщится от усталости девушка, но упорно продолжает тащить жениха на себе.

Неожиданно в лесу на помощь сестре приходит не ставшая уходить далеко Ива. На руке девочки больше нет синей ленты. Но Бетони не до пропажи. Она смотрит на сестру, хочет ее поругать за то, что ослушалась, но молчит.

--Вдвоем легче, — замечает Ива, тяжело дыша от тяжести, и Бетони соглашается, вдвоем действительно легче.

* * *

Алан просыпается, когда жрецы хватаются пропажи.

«Благородные» старцы бегают по деревне и ищут свою жертву.

Впрочем, не пойман — не вор, верно?

Девушка смотрит на бегающих в белоснежной одежде жрецов:

--Сдать бы вас всех римлянам, но до их прихода еще не меньше сотни лет… Эх…

--Что ты шепчешь? – спрашивает у Бетони Ива, а та пожимает плечами:

-Хочу спать. Надеюсь, на сегодня лимит по спасениям выполнен.

Ива и Алан не понимают слова девушки, но та и не пытается ничего объяснять, она просто ложиться спать.

Наконец-то.

* * *

Алан ласково гладит голову Бетони, лежащую на его коленях, а Ива расправляет на спящей сестре платье, подол, которого оказывается внизу связанным.

Неожиданно из ткани в сено падают белые ягоды.

На лицах юноши и девочки застывает удивленное выражение. Они переглядываются и словно, пытаясь убедиться, что не грезят, спрашивают друг у друга:

--Омела?

--Это что омела?

Теперь стенания жрецов становятся понятными. Их лишили не только жертвы, но и оберега.

* * *

Евника проснулась лицом в книге. Сладко потянулась, улыбаясь.

Она снова не помнила свой сон.

Но впервые за долгое время смогла выспаться.

Сказка о девушке, заблудившейся в лесу

Под ногами прелые листья, вокруг высокие деревья, вдалеке слышится шум крыльев птиц. Потихоньку начинает темнеть и холодать.

Низко, почти у самой земли стелется туман, незаметно подбираясь все ближе к девушке с плетеной корзинкой. Ива дрожит от холода, но упорно идет вперед, сильнее связав тесемки плаща, накинутого поверх шерстяного платья.

Девушка думает о том, что осенью всегда рано становится холодно и о том, как хочет поскорее найти ведьму и добыть лекарство для племянника.

Когда Ива уходила из дома, лицо ее сестры было бледным, губы искусаны до крови, а глаза наполнены не выплаканными слезами. Ее долгожданный, единственный малыш рисковал умереть, не прожив на свете и пятую весну.

Жрецы не смогли помочь беде матери, оставалось обратиться за помощью к колдунье, живущей в другой деревне.

Короткий путь, выбранный Ивой, обернулся бесконечной полосой препятствий.

Во-первых, она встретила добрых путников, оказавшихся грабителями, во-вторых, чудом разминулась с хищным зверем. Спасли быстрые ноги и реакция.

Беда была в том, что, убегая, Ива совершенно заблудилась, потеряв из поля зрения все знакомые ориентиры.

Постепенно отчаиваясь, девушка искала в темнеющем лесу знакомое поломанное непогодой дерево, старый трухлявый пень, издалека похожий на пса, или хотя бы приметные муравейники. Потому что на тех стволах, которые она видела, мох рос со всех сторон, и подсказкой стать не мог.

Окончательно Ива испугалась, когда в окружении тумана ступила на болотистую, проваливающуюся под обувью землю. Топь не прощала ошибок. Нужно было возвращаться на более крепкий дерн, искать палку и проверять ей места, куда она планирует ставить ноги.

Ветка нашлась быстро, и девушка, рискуя промочить ноги, стала проверять почву. Хуже всего было понять, где выход, куда точно ведут ее шаги. Она медленно, практически на ощупь шла в тумане и сумерках, с трудом понимая, куда точно держит путь.

Как жалела Ива, что не слушала сестру и ее мужа, рассказывающих про звезды. Маленькие камешки небесной дороги было хорошо видно, но путеводными они для девушки стать не могли.

Любая помощь, чья угодно, была бы сейчас кстати, мысленно признала Ива, устало держась за ствол сухого старого дерева.

И в этот момент девушка вздрогнула, потому что в темноте напротив ее лица блеснули два маленьких глаза.

Ива отшатнулась, не сразу понимая, что видит.

Ворон, всего лишь птица.

Словно споря с ее мыслями, глаза приблизились. Ворон, каркнул, будто обозвав, и приземлился к ней на плечо.

От большого веса немаленькой птички, Ива пошатнулась, рефлекторно ей хотелось стряхнуть с себя помеху. Но когти, от которых исходило божественное тепло, держали плечо крепко. Клюв располагался пугающе близко к глазам.

Не о такой помощи девушка мечтала. Неужели птица поможет ей быстрее утонуть, увеличив общий вес?

И снова карканье похожее на оскорбление и умный взгляд птицы.

Она все понимает и, хуже, возможно читает ее мысли, с ужасом осознала Ива, а карканье, будто подтверждая вывод девушки, стало напоминать смех человека.

– Не трусь! – сказал ворон человеческим голосом. – Не трусь!

Да как же тут не бояться, не понимала Ива, с трудом сдерживая себя от бегства по топкой земле.

– Выведу! Выведу птенца! – продолжал даже не каркать, говорить ворон. – Выведу.

В происходящее не верилось, но острые когти, вес птицы, исходящее от нее тепло, все убеждало Иву в реальности того, что она видела.

Согласиться?

А есть ли у нее выбор?

– Выводи, – попросила девушка умного ворона. И тот, одобрительно каркнув, взлетел с ее плеча, сделал круг над ее головой и стал летать и указывать путь.

Сначала Ива не пошла за ним, но ворон сделал новый круг, подлетел близко и, ругаясь, каркнул.

Тяжело вздохнув, Ива пошла за пернатым проводником.

*

– Ты знаешь, что я иду к ведьме? – спросила Ива у птицы, поблагодарив за то, что почувствовала под ногами твердую опору.

Ворон сел на ветку и посмотрел на девушку умными глазами.

– Выведу, – повторил он, а Ива с трудом сдержала радостный возглас, за время пути она поверила в силы своего пернатого проводника, и стала догадываться, что птица не простая, и наверняка находится на службе у какого-то жреца. А может даже и вовсе это не птица, а дух.

Карканье, напоминающее смех, почти оглушило.

А Ива вспомнила, что да, птица не проста, но вполне материальна.

Все-таки служит… Не дух.

* * *

Опушка леса.

Умные глаза сидящего на ветке ворона смотрят внимательно на Ивино лицо. Наконец, птица заговаривает с ней:

– Уходи, птенец.

"Я – птенец?" — удивленно думает Ива, но замечает посветлевшие перья в темных и понимает, что ворону не один год. Возможно, для него действительно птенец.

– Спасибо! – благодарит девушка. Ответом служит смеющийся «кар-к», и птица улетает, а Ива через поле идет к дому, виднеющемуся в прояснившейся от тумана темноте.

* * *

– Нет, в ночь я тебя не отпущу, ложись. Смерть тетки жизнь племянника не спасет, не от ритуального кинжала умирать будешь. – Убеждает ведьма Иву, и уставшая девушка признает чужую правоту, в темноте она действительно рискует не вернуться домой.

Какие шансы, что ей вновь повезет с проводником, или что в темноте она сможет не уснуть, замерзнув, а найти ориентиры и выбраться по ним? Слишком призрачные.

Уставшая девушка опускается на лавку и засыпает, едва подложив под голову ладонь.

* * *

Утром без тумана лес не кажется таким пугающим, как ночью. Но несмотря на наставления ведьмы о маршруте, где-то внутри Ивы затаился страх, снова заблудиться и попасть в топь.

Тем не менее, девушка не просит колдунью идти с ней. Она борется со своими страхами и заставляет себя шагать и внимательно смотреть по сторонам.

Маленький овраг, дерево с большим дуплом, два маленьких пенька рядом.

Хочешь, я расскажу тебе сказку?

Алан нервничал, несмотря на то, что он был отцом уже целых 6 лет, укладывать сына ему еще не приходилось. Пели колыбельные и рассказывали сказки малышу мама или ее сестра.

Но вот неизбежный момент настал. Сестры отправились с ночевкой к родителям, а сын остался с отцом.

Большие голубые глаза внимательно следили за Аланом, и сна в них не было и капельки.

«И как это обычно делается?»

Алан в задумчивости подергал мочку своего уха, а потом решил действовать по обстоятельствам. Это, кажется, лучший план на все времена.

-Сын… хочешь, я расскажу тебе сказку?

Мальчик посмотрел на отца удивленно, он раньше не замечал за ним дара сказочника, но кивнул.

-Так вот, сказка будет про..? – Алан стал выглядывать в окно, в поисках подсказки и, наконец, понял, о чем расскажет. – Заколдованный шиповник!

-Пап, а это точно сказка?

-Да, конечно, лучшая сказка из всех, что я знаю… - и не знаю тоже, додумал Алан, но не проговорил вслух. До конца сюжет сказки он все еще не знал, но уже был настроен рассказывать.

-Так вот, жила была одна богатая семья. И не было у них ребенка.

-Такого как я?

-Да, малыш, только девочки. Вернее, они просили духов просто о ребенке. Им было не важно, будет он мальчиком или девочкой. Эта пара она очень грустила без малыша. Поэтому они пошли к жрецам и стали просить о помощи.

-Но, пап, ты же говорил, что к жрецам лучше не подходить. Они не знали?

-Знали, сынок, но очень хотели малыша. Жрецы пообещали помочь и даже благословить младенца, когда тот появится.

-А что значит благословить?

-Пожелать чего-то хорошего.

-А-а, понятно, это как, когда мама желает мне добрых снов.

-Да, маленький, правильно, - Алан подоткнул одеяло сыну и продолжил рассказ. – Прошло 9 месяцев, и у пары появилась красавица-дочка. Как и обещали жрецы, они провели обряд благословения над новорожденной.

Каждый из 12 жрецов стал желать девочке хорошей судьбы, но не успел последний из них начать говорить, как неизвестно откуда явился еще один.

Появившийся мужчина был изгнанником племени. Когда он объятый светом луны вошел в круг двенадцати, девочка громко заплакала, а на лице жреца появилась зловещая улыбка…

-Он… он убил девочку?

-Что ты, малыш, нет, конечно, нет… Он пожелал ей просто… крепко спать… в течение ста лет.

-Ста лет? Пап, но это же много!

-Да, сынок, много, но не для тех, кто спит заколдованным сном, их время замирает.

-И она сразу уснула?

-Нет, малыш, нет, последний жрец успел отсрочить загаданное, он сказал, что уснет девочка только после того, как уколет палец шиповником, и сразу по истечению ста лет, проснется такой же, какой и уснула.

-Но она же не уколола? Родители спрятали ее от шиповника?

-Конечно, спрятали. И выкорчевали весь шиповник в округе. Но дети растут, и однажды девочка отправилась гулять с подругами, и в соседней деревне увидела незнакомое растение, ей захотелось его потрогать… И ее палец укололся о шип.

-Она уснула?

-Да, малыш, уснула. Она упала на землю в ту же секунду, что и алая капелька крови с ее маленького пальчика, а подруги стали кричать и звать на помощь. Жрец, живший в той деревне, был одним из двенадцати, он помог доставить девочку домой, и он же собрал других колдунов, чтобы сделать дом девочки заколдованным.

-Но зачем?

-За сто лет, многое может измениться, и только заколдованная вещь не меняется, только зачарованный человек спит беспробудно.

-Пап, но если и девочка, и ее дом были заколдованы, то, что стало с ее родителями? Их же не заколдовали.

-Родители… Они попрощались с ней и стали жить дальше, радуясь знанию о том, что их дочь жива и когда-нибудь очнется.

Понимаешь, малыш, для родителей девочки этого знания было достаточно. Жизнь ребенка была важнее их собственной. И то, что их девочка жива и находится в безопасности, пусть больше они и не увидятся, это было тяжело, но это делало их счастливыми.

Знаешь, однажды ведь все дети покидают свой дом. А родители должны их отпускать и верить, что все у них получится. Родители девочки верили.

-И ты в меня?

-Да, малыш, и мы с мамой в тебя. Но тебе еще рано от нас уходить, сначала ты должен будешь вырасти большим и сильным, и только тогда мы с мамой тебя отпустим.

-Пап, но девочка, она проснулась, когда прошло 100 лет? Жрец не обманул?

-Да, малыш, конечно, проснулась и прожила долгую и счастливую жизнь, но больше никогда не касалась шиповника. Она всегда с грустью вспоминала своих родителей, но ради их памяти старалась жить честно и достойно. И у нее все получилось.

-Пап, я тоже не буду трогать шиповник. Не хочу потерять вас с мамой.

«Ну, не о том же сказка» - невольно подумал Алан и стал с улыбкой успокаивать, кажется, еще более бодрого ребенка:

-Малыш, наш куст абсолютно обычный. Его можно трогать, и мы с мамой никуда не исчезнем.

-Обещаешь? – голубые глаза смотрят внимательно и требовательно.

Алан гладит русую макушку:

-Обещаю. Куда мы денемся от нашего любимого сына? Спи, а завтра мама вернется и расскажет тебе новую сказку.

-Пап, а, может, ты расскажешь?

-Может, и я, спи, малыш, спи.