Хочу ребёнка от тебя

Глава 1

* * *

— АЛЕКСАНДР —

Август в столице обычно напоминает гигантскую духовку, но сегодня небо словно сошло с ума.

После недели палящего зноя хлынул ливень – это не просто дождь, а настоящий тропический монстр, обрушившийся на город с яростью обиженной женщины.

Я сидел на заднем пассажирском сиденье своего «Мерса», просматривая отчёты, которые, казалось, умножались быстрее, чем мои проблемы.

Водитель, Дмитрий, тихо ворчал что-то о пробках и о том, что «даже таксисты сегодня с ума посходили».

И тут я её увидел.

Сначала это было просто мелькание белого пятна в серой пелене дождя.

Затем – силуэт, который даже сквозь потоки воды казался… сияющим. Да, именно так. Она бежала, промокшая до нитки, но на её лице сияла улыбка – чуточку безумная, беззаботная, словно она выиграла в лотерею, а не мокла под ливнем в центре города.

Блондинка. Белое платье, которое теперь прилипло к телу так, что у святого бы сдали нервы. Девушка неслась к моему офисному зданию – тому самому стеклянному небоскрёбу, который я обычно называл «моей стеклянной клеткой».

«Интересно, она вообще понимает, что выглядит как ангел, которого только что выгнали из рая за излишнюю дерзость?» – промелькнуло у меня в голове.

Я отложил планшет.

— Дима, остановись.

— Но я уже начал перестраиваться…

— Перестройся обратно.

Она подбежала к зданию, пытаясь укрыться под узким козырьком, но дождь, будто назло, хлестал ещё сильнее.

В её движениях была какая-то трогательная грация, будто она не убегала от ливня, а танцевала под ним.

Без лишних раздумий я нажал кнопку, и дверь бесшумно отъехала.

— Прошу, залезайте ко мне. Здесь сухо и тепло, – сказал я, и мой голос прозвучал чуть хриплее, чем обычно. – Я уверен, вам нужно более надёжное укрытие.

Она обернулась, и её голубые глаза распахнулись – два глубоких озера небесного цвета, полные искреннего удивления. Капли дождя стекали по её щекам, словно слезинки, но улыбка не сходила с лица

— Серьёзно? – её голос звенел, как колокольчик, заглушаемый шумом ливня. – А вы не маньяк?

Голубые глаза сверкнули с вызовом.

— Маньяки не носят костюмы за десять тысяч долларов, –парировал я. – И я никогда не предлагаю то, в чём не уверен.

И я сам удивился своей внезапной галантности. Обычно мои предложения касались слияния и поглощения, а не спасения промокших незнакомок.

Она кивнула, и через секунду уже сидела рядом со мной в салоне, оставляя на кожаном сиденье мокрые следы. Пахло дождём, свежестью и чем-то сладким – возможно, её духами. Или просто её присутствием.

Боже. Платье действительно прилипло к ней так, что моё воображение уже рисовало сцены, далёкие от приличных. Я почувствовал, как кровь устремляется вниз, и сдержанно переменил позу. Деловой костюм внезапно стал тесным.

Я забыл, как дышать. В голове зазвучал голос вот уж точно не разума: «Сделай ребёнка. Сейчас. От неё».

— Спасибо, – выдохнула она, отряхиваясь, как мокрая кошка. – Вы меня спасли. Я бы точно утонула в этой луже у входа.

— Всегда к вашим услугам, – я улыбнулся. – Меня зовут Александр.

— Ева, – ответила она, и её имя прозвучало как обещание. – Ева Евгеньевна Матвеева.

Она вытерла ладонью лицо и фыркнула:

— Я спешила на встречу. Хотела договориться об интервью с одним… э-э-э… козлом, который хозяин этого шикарного офиса. Но теперь я выгляжу как наполовину выжившая после кораблекрушения. Если я явлюсь к нему в таком виде, он наверняка подумает, что я приплыла к нему прямиком из реки.

Я удивлённо посмотрел на неё. Козёл? Это она обо мне? О, если бы она знала…

— Возможно, этот… козёл окажется не таким уж плохим, – сказал я с лёгкой усмешкой.

Она посмотрела на меня с любопытством, и в её взгляде читалась наивная уверенность в том, что мир – это место, полное возможностей. Даже если тебе приходится бежать под ливнем в надежде на удачу.

А я поймал себя на мысли, что впервые за долгое время хочу не заключать сделки, а просто… слушать. Слушать, как она говорит, как смеётся, как дышит.

И понял – чёрт возьми, эта девушка только что ворвалась в мою жизнь, словно этот самый ливень. Неожиданно, ярко и без спроса.

И, кажется, я уже не хочу, чтобы она уходила.

* * *

— ЕВА —

Вот честно, у судьбы явно прекрасное чувство юмора. Три раза я пытаюсь договориться об интервью с тем загадочным владельцем небоскрёба, и три раза всё идёт коту под хвост.

В первый раз я забыла телефон дома, а в телефоне все мои вопросы и заметки – классика, да?

Во второй раз – улицу перекрыли из-за съёмок какого-то блокбастера.

Глава 2

* * *

— ЕВА —

Мой мозг выдал единственную логичную в этой ситуации мысль: «Беги, Ева, беги, пока он не приказал своему водителю-громиле скормить тебя загородным псам».

Я потянулась к ручке двери, стараясь сохранить остатки достоинства – что довольно сложно, когда твоё платье ничего не срывает, а волосы источают аромат «отчаянной журналистки после душа».

— Знаете, я, кажется, ошиблась… с адресом. И с человеком. И вообще, мне пора, – пролепетала я, пытаясь открыть дверь, которая внезапно оказалась прочнее банковского сейфа. – У меня там… кот дома один остался... И утюг, кажется, не выключен.

Александр даже бровью не повёл. Его взгляд был тяжёлым, пронизывающим – будто рентгеновский аппарат, настроенный на обнаружение глупости. И мою он, кажется, видел как на ладони.

— Дверь заблокирована, – произнёс он спокойно, словно сообщал прогноз погоды. – О коте, думаю, не стоит волноваться. Коты самостоятельные создания.

Я сглотнула. Хана. Меня похитил саркастичный магнат с прекрасными скулами и явными проблемами с восприятием личных границ.

— Дмитрий, – его голос прозвучал как приказ, – возвращайся на парковку.

Машина плавно тронулась, и я почувствовала, как сердце делает попытку выпрыгнуть через горло. «Вот так всегда, Ева. Ты хотела сенсацию? Получи. Теперь тебя либо уволят, либо похоронят».

— Я… я передумала насчёт интервью, – попыталась я вырваться на свободу, а мой голос внезапно стал писклявым. – Всё-таки кот… он у меня такой нервный…

Он повернулся ко мне, и в его глазах мелькнула та самая опасная искорка, которая заставила меня понять: этот мужчина не привык слышать «нет».

— А я решил дать вам шанс, – сказал он, и уголки его губ дрогнули в подобии улыбки. – Так уж и быть – я дам вам интервью. В моём кабинете.

Кабинет по классике находится на последнем этаже? Оттуда, наверное, долго буду падать?

Я попыталась протестовать:

— Но я вся мокрая! Я запачкаю ваш дорогущий кафель или ковёр!

— Не беспокойтесь, – он парировал с убийственной лёгкостью. – У меня водоотталкивающие покрытия.

Машина въехала в подземный паркинг, и свет салона выхватил его лицо – решительное, собранное, с лёгкой усмешкой, которая говорила: «Ты сама этого хотела, дорогая».

— Отказ, – добавил он, прежде чем я успела найти новый предлог, – не принимается.

Пришлось топать за мужчиной. Точнее, он подал мне руку, помогая выйти из салона мерса, а потом, крепко держал мою руку и тащил за собой. Не вырваться. Не убежать. Вот я попала!

Лифт, который мы ждали, блестел хромом и обещал доставить меня прямиком в логово льва. Или козла. Я уже сама запуталась.

«Ну что ж, – подумала я, смиряясь с судьбой. – Или меня уволят за проваленное интервью, или я получу сенсацию века. А может, он просто хочет пригвоздить меня к стене своего кабинета? Как трофей – в назидание другим глупым журналисткам».

Мы вошли в лифт. Точнее, Александр вошёл, а меня затащил следом, так как я всё-таки попыталась упереться, но… не вышло.

— Надеюсь, Ева Евгеньевна, ваши вопросы будут такими же… яркими, как ваше появление в моей жизни.

Чёрт. А ведь он это сказал почти как герой из романа. Жаль, что в романах герои обычно не угрожают тебе.

Но что поделать – впереди его кабинет, а у меня в руках… только мокрая сумочка и надежда, что этот мужчина всё-таки окажется не тем козлом, за которого я его приняла.

Хотя… кто я обманываю? Он именно тот. И теперь у меня есть шанс это выяснить. Лично.

И тут… лифт резко остановился…

— Только не говорите, что мы застряли! У меня клаустрофобия! – воскликнула я и вжалась спиной в холодную стену лифта.

* * *

— А ещё у меня лифтофобия! И вообще фобия на всё, что может испортить мне день! – добавила я и посмотрела на мужчину взглядом, от которого он должен был срочно побежать организовывать себе похороны.

Обычно этот взгляд работал, но на Александре, похоже, он сломался. Как и этот чёртов лифт.

Мужчина, конечно, не выглядел испуганным. Он выглядел так, будто это просто очередной пункт в его расписании: «10:00 – совещание, 11:00 – застрять в лифте с истеричной журналисткой».

— Не надо паники, –произнёс он спокойно, доставая телефон. – Сейчас всё решится.

Он поговорил с кем-то, и я успела рассмотреть, как его брови медленно поползли вверх. Подобный жест никогда не сулит ничего хорошего.

— Так, – сказал он, убирая телефон в карман. – Похоже, из-за ливня полетела электростанция. Генераторы запускаются, но вся система перезагружается. Лифт поедет… минут через тридцать.

Я прислонилась к стене, закрыв лицо руками.

— Просто комедия. Сюр какой-то, – прошептала я. – Меня уволят, я умру в лифте, и в моём некрологе напишут: «Девушка, которая слишком хотела интервью Волкова».

И тут он подошёл ко мне. Близко.

Глава 3

* * *

— ЕВА —

И вот он это сделал.

Одним движением его рука обвила мою талию, вторая мягко приподняла мой подбородок, а прежде чем мой мозг успел выдать что-то вроде «Ева, кричи, пинайся, это ловушка!», его губы уже были на моих губах.

Мир остановился.

Нет, правда. Перестал существовать. Застрявший лифт, промокшее платье, карьера, висящая на волоске… Всё испарилось. Остались только он. И я. И этот… этот поцелуй.

У меня в голове пронеслось: «Так вот как это бывает в любовных романах!». А ещё: «Боже, я сейчас как в сериале!».

Его губы были мягкими. Неожиданно мягкими для человека, который только что угрожал купить ад. Они двигались уверенно, но нежно, как будто знали меня всю жизнь.

А его руки… о боже, его руки. Одна лежала на моей пояснице, прижимая меня к нему так плотно, что я чувствовала каждый мускул его тела через мокрую ткань платья. Другая рука запуталась в моих волосах, и от каждого движения пальцев по коже головы по спине бежали мурашки.

Я должна была оттолкнуть его. Сказать что-то резкое, укусить его за губу, напомнить ему о субординации. Но вместо этого мои руки сами обвили его шею, а тело прижалось к нему, словно искало спасения.

Его дыхание было горячим, сладким, с лёгким привкусом кофе и чего-то неуловимого – власти, наверное. Или просто мужской самоуверенности. Он целовал меня так, будто я была его женщиной с самого начала, будто эти минуты в лифте – всего лишь формальность.

А я? Я думала: «Не может быть, чтобы этот властный мужчина – в костюме дороже моей годовой зарплаты, с лицом греческого бога и манерами хищника – мог захотеть меня. Девушку, которая ещё вчера ела лапшу в общаге, и мечтала покорить мир своей журналисткой хваткой».

Но он хотел. Это было ясно по тому, как его пальцы впивались в мою кожу, как его тело напрягалось, прижимаясь ко мне. Как его поцелуй становился глубже, требовательнее, почти отчаянным.

И самое ужасное, знаете, что? Я хотела его тоже. Внезапно, дико, нелепо. Этот поцелуй разбудил во мне что-то, о чём я читала только в книгах – страсть, которая сжигает все логические доводы, все страхи, все «но».

Когда он наконец оторвался от моих губ, мы оба дышали так, будто пробежали марафон. Его глаза горели – тёмные, почти чёрные, полные того же недоумения, что и мои.

— Вот видишь, –прошептал он, его голос был хриплый, будто он тоже только что открыл для себя огонь. – Ад уже начинает замерзать.

Я попыталась что-то сказать, но из горла вырвался только сдавленный смешок.

— Вы… вы совсем сумасшедший, – выдавила я, но мои пальцы всё ещё цеплялись за его пиджак, не желая отпускать.

— Возможно, – он улыбнулся, и в этот раз улыбка была настоящей, без намёка на сарказм. – Но и ты тоже.

И знаете что?

Возможно, он был прав. Потому что когда лифт, наконец, дёрнулся и поехал наверх, я поймала себя на мысли, что мне совсем не хочется, чтобы эта поездка заканчивалась.

Даже если мы едем прямиком ад.

* * *

Лифт мягко звякнул, и двери раздвинулись, выпуская нас в другое измерение. Я замерла на пороге, пытаясь перевести дух.

Последний этаж напоминал не офис, а обитель какого-то полубога, помешанного на минимализме и богатстве.

Полы – тёмный полированный мрамор, в котором отражались строгие линии современной мебели. Стены украшали абстрактные полотна, вероятно, стоящие больше, чем вся моя квартира.

Воздух вибрировал от тишины, нарушаемой лишь тихим гулом климат-контроля. Здесь даже пыль, казалось, боялась нарушить безупречный порядок.

Александр, не оборачиваясь, двинулся вперёд, и я, как загипнотизированная, поплелась за ним.

Коридор был таким же безупречным: приглушённое освещение, никаких лишних деталей, только идеальная геометрия пространства.

Мужчина толкнул массивную дверь из тёмного дерева, и я шагнула в его кабинет. И тут меня накрыло волной ароматов – дорогая кожа кресел, полированное красное дерево стола, едва уловимый шлейф его парфюма. Здесь пахло… им. Властью. Деньгами. Мужчиной, который не просит, а берёт. Хозяином жизни. Истинным альфа-самцом, чьё присутствие ощущалось каждой клеточкой.

Дверь с глухим стуком захлопнулась. Я уже собиралась выпалить что-то вроде: «Ну что, Александр Геннадьевич, может, быстренько проведём это интервью, а? И я побегу отсюда…» – но не успела и рта раскрыть.

Внезапно его руки сомкнулись на моей талии, а губы набросились на мои с такой стремительной жаждой, словно я была последним кусочком шоколадного торта на всей планете, а он –сладкоежкой, которого три года держали на диете.

Я издала звук, нечто среднее между вздохом и попыткой крикнуть «Вы чего!», но он уже поглотил и мой крик.

Его поцелуй был голодным, властным, почти яростным. В голове пронеслись обрывки мыслей: «Интервью… Сенсация… Моя премия… А не слишком ли быстро?.. О боже, он бесподобен…»

Он оторвался от моих губ всего на секунду, его дыхание горячим облаком коснулось моей кожи. В глазах плясали искорки чего-то тёмного, хищного.

Глава 4

* * *

— ЕВА —

Дождь барабанил по окнам его кабинета, за которым простирался большой город, словно рассыпанные бриллианты.

Я пришла за интервью, а оказалась в ловушке собственного любопытства.

— Ева, – произнёс Александр, и моё имя на его губах звучало как обещание. –Я не буду тратить время на пустые разговоры.

Я попыталась шутить, дрожа… уж точно не от холода, а от чего-то острого и запретного:

— Я уже это поняла… Вы – суровый мужчина, который берёт всё, что пожелает.

Пространство между нами почти исчезло.

— Всё так, Ева. Всё так.

Сумасшествие. Безумие. Но его пальцы уже в моих волосах, а губы снова на моих губах, горячие, настойчивые. Я попыталась для приличия отстраниться, но тело предательски тянулось к нему.

— Ты даже не знаешь меня, какая я, – прошептала ему в губы, задыхаясь, – что люблю, а что – нет.

— Увидел тебя и мне этого было достаточно. И я хорошо разбираюсь в людях. Ты – чудесная молодая женщина.

Его руки скользнули по моим бёдрам, подхватили подол платья. Мокрая ткань с шелестом поддалась, и вот я осталась в одних круженных трусиках и лифчике, а он сорвал с себя рубашку – резко, почти яростно, не отрывая от меня безумного взгляда, которым буквально меня пожирал.

Его тело оказалось идеальным: рельефным, сильным, загорелым.

— Если ты категорически против, скажи это сейчас, Ева… – произнёс он и уложил меня, прижал своим телом к кожаному дивану, холод материала контрастировал с жаром его кожи.

Я рассмеялась, сбитая с толку, пьяная от его наглости и раскрепощённости.

— Если я скажу «нет», вы отпустите меня?

— Нет. Не отпущу.

И снова поцелуй – глубокий, лишающий воли. Его пальцы скользили по моей коже, разжигая огонь во мне. Я обвила его шею руками, сдаваясь.

Почему бы и да?

Почему бы не позволить себе это безумие? Буду потом повзрослевшим внукам рассказывать, какая их бабуля была оторва.

— Александр…

— Молчи, – прошептал он, касаясь губами моего плеча. А потом стянул с меня трусики, расстегнул и избавил меня от лифчика.

— Ты сводишь меня с ума, Ева. Как увидел тебя… под дождём… Так и понял, что ты – моя, – он приподнялся на локтях, глядел мне в глаза, изучая, и вены на его шее и руках проступили резче, капля пота медленно сползла по виску.

Я даже дыхание затаила, замерла вся, не в силах отвести взгляд от него. От его рук, плеч, груди.

— Алекс… андр… – прошептала я.

Его слова разрывали меня изнутри. Я задрожала. Никто и никогда не говорил мне таких слов, как он сейчас.

И пусть я его знаю меньше часа.

И пусть даже окажется, что все его слова – это просто… пшик. Игра и насмешка. Пусть.

Сейчас я чувствовала себя королевой.

Впервые в жизни меня так сильно хотели.

Два удара сердца – и он резко накрыл мои губы своими. Его поцелуй в этот раз вышел жёсткий, ненасытный, почти беспощадный.

Его руки накрыли мою грудь, сжали – властно, но мягко.

Губы перешли на мою шею, чуть прикусил мочку уха и я застонала.

Я тонула в ощущениях, терялась в наслаждении.

Мои влажные бёдра тёрлись о ткань его брюк, о твёрдый бугор под ней, и я не могла остановиться, даже чтобы перевести дыхание.

Это… это было… невыносимо… сладко…

Его губы оказались на моём животе, язык выписывал узоры, а я цеплялась в его плечи, вся влажная от пота.

— Алекс… – захныкала я. – Я уже не могу…

— Нетерпеливая, – усмехнулся Волков, слегка отстраняясь.

Что?..

— Повернись ко мне спиной. Руки положи на изголовье.

Я не сопротивлялась.

Его ладони заставили меня выгнуться, заскользили от плеч к пояснице, а следом были его горячие губы. Поцелуи, укусы, язык, скользящий по позвоночнику…

Мужчина прижимался к моей спине голой грудью, пальцы сжимали грудь, он чуть прикусил моё плечо, дышал, как и я – жарко и тяжело…

Его сильные пальцы коснулись меня между бёдер…

— Ммм… какая ты мокрая, Ева, – довольно протянул он и начал ласкать. Невыносимо медленно, будто хотел свести с ума.

Я начала бесстыдно крутить бёдрами, насаживаться на его пальцы, желая ощутить их внутри, но нет, мужчина не позволил мне вести этот танец.

Я ногтями впилась в кожаную обивку дивана, вот-вот порву и громко застонала, когда он вдруг ввёл в меня один палец, затем другой…

— Попроси, Ева, – шепнул он мне прямо в ухо, – попроси меня трахнуть тебя.

— Прошу… – прошептала я в ответ.

— О чём?

Глава 5

* * *

— ЕВА —

Его пальцы всё ещё пылали на моей коже, оставляя невидимые следы там, где только что бушевала страсть.

Воздух в кабинете был густым, сладким и опасным, как опьяняющий напиток, от которого кружилась голова. Александр приподнялся на локте, его тёмные глаза сверкали удовлетворённым блеском хищника, сытого и довольного.

— Пойдём в душ, Ева, – произнёс он низко, почти шёпотом, и его голос, казалось, вибрировал в такт моему учащённому сердцебиению.

Я удивлённо подняла брови, оглядывая роскошный, но аскетичный кабинет с массивным деревянным столом, диваном, на котором мы только что занимались сексом… и больше почти ничего.

— Я удивлена, что у тебя тут есть душ, – проговорила я, и мой голос прозвучал чуть хрипло.

Он рассмеялся, и этот звук наполнил комнату тёплой, бархатной волной.

— И душ, и спальня, и гардеробная… Всё для комфортной работы, – сказал он, проводя рукой по моему плечу, и я почувствовала, как по спине пробежали мурашки.

— Класс, – фыркнула я, пытаясь скрыть нарастающую панику под маской иронии. – Поэтому ты меня трахнул на диване, а не в спальне.

— Не будь язвой, – он наклонился ближе, и его дыхание коснулось моих губ. – Я просто не дотерпел до спальни.

Его взгляд снова стал тягучим, тёмным, полным обещаний, от которых я слабела и готова растечься лужицей.

— Пойдём, – повторил он, и в этом слове звучала такая уверенность, такое властное спокойствие, что мне захотелось одновременно подчиниться и убежать.

Я улыбнулась, собрав остатки сил.

— Ты нереальный жеребец, Саша, и мне нужна передышка. Иди первый, а я потом… А ты после душа кофе организуешь, да?

Он посмотрел на меня с лёгким удивлением, затем усмехнулся и мягко коснулся губами моих.

— Как скажешь, принцесса.

Он поднялся с дивана – высокий, уверенный, прекрасный, как греческий бог, сошедший с пьедестала, чтобы соблазнить смертную.

Я заворожено следила за его уходящей фигурой, за линией сильной спины, за упругими ягодицами, которые так уверенно двигались под кожей…

Нет, Ева, соберись!

Едва за ним закрылась дверь, ведущая, видимо, в те самые «апартаменты для комфортной работы», и я услышала отдалённый звук льющейся воды, как во мне проснулся инстинкт самосохранения.

Быстро!

Действовать нужно быстро!

Молниеносно!

Я спрыгнула с дивана, подхватила с пола своё белье и мокрое от дождя и… всего остального платье, натянула всё на себя, едва попав в рукава.

Туфли в руки и босиком к выходу!

Сердце колотилось так громко, что, казалось, его слышно даже сквозь шум воды из-за двери. Я аккуратно приоткрыла дверь кабинета, выглянула в коридор. Ура, пусто. Мне повезло.

Лифт! Где лифт? Я заметалась, забыв, откуда и куда мы шли… Ах, вот же он. Я нажала кнопку, молясь, чтобы никто не вышел, не увидел меня в таком виде: мокрое платье, растрёпанные волосы, босые ноги и дикий взгляд.

Дзиннь! Лифт прибыл. Пустой. Слава богу.

Я влетела внутрь, ткнула кнопку первого этажа, а не «-1», где находилась та самая личная парковка этого богатого маньяка.

Двери закрылись, и я наконец выдохнула, прислонившись к стенке. Обулась и дрожащими пальцами застегнула замочки на туфлях.

Лифт двигался до ужаса медленно. Мне так казалось.

Вот он первый этаж. Холл. Шикарный, блестящий, полный людей в дорогих костюмах. Все оборачивались. На меня уставились десятки глаз: охранники, секретарши, пара менеджеров с кофе в руках.

Я подняла голову, сделала самое безразличное лицо, какое смогла изобразить, и пошла к выходу. Да, всё так и было задумано: мокрое платье, растрёпанные волосами и гордый вид. И нечего на меня пялиться. Ага, конечно, так все мне и поверили.

Но меня никто не остановил. К моему счастью. Только удивлённые, даже немного восхищённые взгляды. Я прошла через стеклянные двери и очутилась на улице, под слепящим солнцем. Дождь прошёл.

Такси!

Надо срочно найти или поймать такси!

Я поймала первую же свободную машину, ввалилась на заднее сиденье и выдохнула адрес своего дома.

Машина тронулась. Я закрыла глаза, чувствуя, как адреналин постепенно отступает, оставляя после себя сладкую усталость и дикое чувство победы.

Я сделала это! Сбежала от него! От его гипнотического взгляда, от его рук, от его голоса… Правда, без интервью…

И тут меня осенило.

Я замерла. Сердце упало куда-то в пятки.

Моя сумочка!

С телефоном. С паспортом. С ключами. С деньгами. С моей жизнью, в конце концов.

Я оставила её там. В кабинете. У Волкова.

— Я… кретинка, – прошептала я, глядя в окно на мелькающие улицы. – Полная, абсолютная, безнадёжная кретинка.