Холод. Сага. Часть 10. Море потерянных душ

Пролог

«Слишком много грязи и луж

Осталось от моря потерянных душ…»

"Не бросай монеты в чужое море, если не хочешь остаться здесь навсегда".

ПРОЛОГ

Холод стоял на корме катера. Он перегнулся через борт и заглянул в глубокую темную морскую воду. Поежившись то ли от холода, то ли от страха, он поднял воротник своей кожаной куртки и закурил.

Море… Узкая полоска воды между двумя берегами. Он никогда не любил море, но никак не мог вспомнить, почему. Наверное, потому, что ни разу там не был.

Океан? Ну, океан – это другое. Холод затянулся сигаретой и вздохнул вместе с дымом пропитанный солью воздух. Океан – это что-то огромное. У океана нет ни конца, ни края. Он заканчивается там, где восходит и садится солнце. А море – это лужа. Иногда даже такая грязная… Он снова посмотрел за борт. Небольшие волны разбивались о потертый борт катера. С неба, покрытого тучами-кляксами накрапывал мелкий колючий дождик. Затянувшись еще раз, он швырнул окурок в набежавшую с разбегу за бортом волну, и на него сразу набросилась стая хищных и голодных чаек. Холод усмехнулся. Чайки так похожи на голубей. А голуби так похожи на крыс. Они подбирают всю грязь. И неважно – на суше или на море. Он поправил воротник и собирался уйти, но почувствовал, как Тея обняла его сзади:

– Ты как?

Он повернулся, обнял ее и посмотрел в глаза:

– Холодно…

Она прижалась к нему и уткнулась лицом в его кожу, вдохнув аромат сигаретного дыма и морской соли, смешавшиеся с ее любимым табачным парфюмом…

– Как на «Титанике», – он усмехнулся колючими глазами, – не люблю я море. Вроде знаешь, что плывешь, а не знаешь – куда и зачем. Да и пейзаж вокруг слегка унылый, – он посмотрел вперед.

Где-то вдалеке, в серебристой мутной дымке, из тумана и разбивающихся о берег волн вырисовывался странный город с черепичными крышами домов и торчащей, словно каменная шпилька, старой непонятной церковью. Противно орущие до этого чайки замолчали. В тишине Холод услышал, как волны постукивают о борт. Неожиданно откуда-то издалека раздался протяжный, похожий на вой, звон: «бум…бум…бум…». Холод посмотрел в испуганные глаза Теи.

– На кирке старой колокол в том году поставили, – словно невзначай бросил проходивший мимо матрос в потертой фуражке и мокром синем бушлате, – вообще-то у нас город ничего, только время вы неподходящее выбрали. Да и погода та еще. Сезон дождей и штормов. Летом намного лучше, – он прошлепал мимо них и исчез.

Тея крепче прижалась к Холоду, а он смотрел вперед, где из тумана навстречу им вылезал Прибалтийск, город, в котором тайн было больше, чем домов.

1 глава. Секрет Полишинеля - 1

– Вот он, тот самый Прибалтийск, – Доцент подошел к карте, – не буду грузить тебя историей основания этого города, – он посмотрел на Холода, – скажу лишь одно – можешь считать его неким островом, где люди всегда жили отдаленно от материка, а соответственно, жили по своим законам. Основная часть местных – немцы. Так уж сложилось, – Доцент развел руками, – еще при Петре Первом там появились. А уж когда фашисты пришли, они их с распростертыми объятиями и встретили. Там даже госпиталь у эсэсовцев был. Природа там, конечно, замечательная – сосновый бор, море, воздух чистый, еще какие-то лечебные источники… Я в этом не очень, правда, разбираюсь, – поморщился Доцент, – грязь какая-то чуть ли не волшебная. В общем, кровавые ветераны Второй Мировой бойни здоровье там свое поправляли. Из военных объектов была база подводных лодок, военный аэродром и зенитный полк старой крепости. Местные к землякам хорошо относились и служили. А потом, когда штурм Кёнигсберга начался… ну, Калининграда, – поправился Доцент, – наши туда и вошли. Те сдались фактически без боя. Долго думали, что с местными делать, а потом решили – смысл ссылать их в лагеря? Они и так изолированные. Кругом вода, особо никуда не сбежишь. И прямо по месту жительства и оставили коммунизм строить. А в силу того, что Прибалтийск все-таки в приграничной зоне находится, в старой крепости разместили дивизион сторожевых пограничных катеров. Вот весь город на обслуживание этого дивизиона и работал, пока Союз не развалился. До последнего там, наверху, думали, что с этим Прибалтийском делать, все-таки город закрытый, засекреченный. А потом решили вывести оттуда военных и построить более мощную военно-морскую базу поближе к нейтральным водам. Военные ушли, а люди остались, и их там довольно много.

– И чем же они там живут? – Холод потянулся в карман за пачкой сигарет, – знаешь, я в Забайкалье этих брошенных городов насмотрелся.

– А знаешь… Живут они неплохо, – улыбнулся Доцент, – во-первых контрабандисты. Они что при Союзе были, что сейчас. Потом туризм. Там же глушь-то нетронутая, прямо как немецкая провинция. Домики аккуратные, костелы, кирки, улочки мощеные. Даже оргАн там уцелел. Рай прямо для «немецких бургеров». А потом, это же Балтика! Там рыба есть. Давно когда-то рыболовецкий совхоз был, он и сейчас сохранился. И, конечно, янтарь. По-любому местные его копают. Ну а если уж совсем ни в какую… Там рядом островов маленьких много. Там оружие копают, медали, ордена…Сам понимаешь, сколько это сейчас стоит, – он посмотрел на Холода, – так что у них у каждого домика стоит хорошая немецкая иномарка, спутниковая тарелка, на газоне площадка для барбекю, гостиницы довольно дорогие, клубы неплохие, бары… Так что ночью Прибалтийск не спит. Как говорят, там вся молодежь «золотая». А мэр их, Хоф, фигура достаточно одиозная. Его весь город поддерживает. Во-первых, доход там выше среднего, если брать в целом по стране, цены, несмотря на оторванность от материка довольно низкие, и снабжение налажено. Нового, конечно, ничего не строят, но старое все восстановил, в божеский вид привели. Медицинское обслуживание, сады, школы, филиалы двух институтов, один даже какой-то европейский. Преступность нулевая. В общем, рай на земле. И недовольных ангелов в этом месте нет, – засмеялся Доцент, – правда есть один момент, – Доцент поднял трубку селекторного телефона и обратился к секретарше, – позови его, пожалуйста…

В комнату вошел подтянутый мужчина, лет сорока, с небольшой сединой на висках и с пристальным пронзительным взглядом зеленых глаз.

– Познакомься, это мой хороший знакомый, полковник Кокурин, – Доцент кивнул Холоду.

– Макс, – тот протянул руку и Холод пожал крепкую, как доска, ладонь, – можно просто Макс, – подмигнул он.

– Да, кстати, вы уже заочно знакомы, – Доцент поднялся из-за стола, – Макс разрабатывал и возглавлял операцию отдела «Монстр», с которым мы брали Хирурга. Он сейчас тебе кое-что интересное расскажет про Прибалтийск. Он с вами поедет, но пересекаться вы там не должны, только если в крайнем случае.

1 глава - 2

– Ну, здорОво, – Вован протянул правую руку Холоду, а левой забрал у Теи чемодан.

Холод забросил сумку за плечо и шагнул на берег. Он вдохнул запах сосен, и, как будто старого, многовекового камня, и только потом огляделся по сторонам. Мимо них проходили люди, плывшие с ними на корабле. Их тоже кто-то встречал. Накрапывал неприятный осенний дождик, и волны Балтики покачивали старый катер, так и норовя ударить его о старый причал.

– Привет, – к ним подскочил взъерошенный Кирилл, которому Вова тут же передал чемодан, – подождите… – он уставился на человека, который последним сошел с корабля и направился к поджидающей его черной машине, – так это же этот… – он уставился на Холода с Теей, – он чё, с вами плыл? Он у нас на курсе лекции читал, он сыщик известный, маньяков ловит. Только вот здесь-то он что забыл?

– Не наводи панику, Кирюша, наверное, это он из-за убийств этих здесь, – похлопал его по плечу Вова.

– Убийств? – Тея посмотрела сначала на Холода, а потом на Вову.

– Не, не мы. Мы еще не успели, – добродушно улыбнулся он, – пошли, в машине расскажу, а то зябко. Тут уже неделю весь город на ушах стоит.

Они поспешили вверх по скользким ступенькам к микроавтобусу. Вова открыл дверь, пропуская Тею. Холод с Кириллом закинули вещи в багажник, и они поехали. Машина слегка подрагивала на мощеной дороге.

– Городишко-то тут ничего, – начал Вова, крепко держа руль, – местным вообще все по барабану. Они ни на что внимания не обращают, даже на падре нашего. Сам городок небольшой, и дорога всего одна, – Вова кивнул вперед, – так что не потеряемся. Кирюха тут пару дней шкерился, – Вова подмигнул Тее в зеркало, – пока мы тут с Хосе разведкой занимались, а потом просек, что все его бывшие зазнобы вместе с мужьями-военными испарились, и поактивнее стал. До местных-то он не добрался…

Кирилл, сидящий сзади, пнул сиденье Вовы ногой, на что тот только усмехнулся и продолжил:

– А на новые приключения его нее… не тянет. Видимо боится дома на харакири нарваться.

Тея посмотрела на покрасневшего брата в очках и со всклокоченной бородой, и рассмеялась. Тот демонстративно отвернулся в окно, а Вован продолжил:

– Мы вначале в гостинице остановились. А потом как-то гулять пошли по утру, и Хосе домик присмотрел, на замок похож. Короче, мы его сняли. Там щиты, мечи по стенам развешены, камин… Прямо как в настоящем рыцарском замке, – Вован шмыгнул носом, – холодно здесь, правда, и сопли все время текут… Кирюха, правда, этот замок обителью зла называет, но привидений там точно нет, видимо хозяин их с собой в Германию увез.

– Нет, Вова, это ты их распугал, – подал голос Кирилл, – храпом своим, – он повернулся к Холоду, – он сначала своим «хррр» никому заснуть не дает, а потом, как заснешь, сразу будит! А так, – Кирилл пожал плечами, – городок, как городок. Люди здесь на рыб похожи. Сонные какие-то все. Мы тут особо нигде не лазили, вас ждали, но так кое с кем поболтали. Живут они здесь очень даже ничего. Рыба любая, остальное с материка завозят, или здесь сами делают.

– Ага, – поддакнул Вован, – хлеб у них прямо как в детстве, с корочкой. В пекарнях бывших военных делают.

– С развлечениями, правда, не очень тут, – начал было Кирилл, но Тея его перебила:

– А ты еще не наразвлекался, братец?

– Да я не о себе, я так… просто по теме, – смутился Кирилл, – а люди здесь правда на рыб похожи. Вон у нас сосед – вылитый сом. Здоровый, усы огромные вниз висят, и ходит все время губами шевелит, как будто что-то считает: дом один, этажей три, машины четыре, детей два… а жена у него, как щука – тощая и на всех баб скалится, которые мимо проходят.

– Точняк! – засмеялся Вова, – а хозяйка гостиницы на камбалу похожа – плоская, модная вся и с глазами на выкате.

– Короче, мы приехали в аквариум, – усмехнулся Холод, – а местные-то в вашу легенду поверили? – он повернулся к сидящему рядом Вовану.

– А то! – Вова дернул плечами, – говорю же, им все по барабану. Они во что угодно поверят, если им деньги давать.

– Ага, – добавил Кирилл, – как блесну закинул. Чем больше и блестящее монетка, тем разговорчивее становятся.

– А что с убийствами? – Тея обеспокоенно посмотрела на брата.

– А фиг его толком знает, – Кирилл пожал плечами, – где-то с недельку назад рыбаки мешок выловили с двумя трупами. Местные говорят, что это туристы какие-то без документов, без одежды, безо всего, короче. Кто-то рассказывает, что они летом приезжали, что-то фотографировали и, вроде, назад уехали. Немцы или французы, не знаю точно. У них вообще тут часто люди пропадают. Но не в городе, а там, на островах. А… теперь понятно почему этого сыщика вызвали, – Кирилл почесал подбородок, – мне бабка, которая дом сдавала, сказала, что вроде как они покусанные были.

– Ага, и пожеванные, – добавил Вова, – вон, кстати, приехали.

Они остановились около кованых ворот-ограды, и Вован несколько раз надавил на клаксон.

Из дома, подняв воротник кожаной куртки, вышел Хосе, приветственно вскинул руку, открыл ворота, и машина въехала внутрь.

1 глава - 3

Тея посмотрела на мерцающий циферблат часов: «0:27», потом повернулась к уткнувшемуся в подушку Холоду. Минуту послушав его ровное дыхание, она вылезла из-под одеяла и натянула джинсы, широкий свитер и длинную ветровку. Снова оглянулась на спящего Холода и засунула ноги в черные кроссовки. Неслышными шагами она подошла к двери и выглянула наружу. В коридоре ее ждал Вова, одетый примерно так же, только его стриженную голову зачем-то украшала шляпа.

Прижав палец к губам, Тея спустилась по лестнице вниз, следом за ней, несмотря на свою грузную фигуру, неслышной тенью последовал Вован. Выйдя на улицу, Тея вдохнула морской воздух с запахом опавшей листвы.

– Ты зачем шляпу надел? – Тея повернулась к Вове.

– Ну так чтобы, типа, незаметно. Местные тут все так ходят… Слушай, – Вован пристально посмотрел на Тею, – а точно им ничего сказать не надо? – он кивнул в сторону дома-замка.

– Не надо, – Тея махнула рукой, – вы вон тут две недели сидите. Много чего высидели? Ты всё взял? – она снова посмотрела на Вову.

– Ну да, – Вован поморщился, – фонарь, ломик, веревку… и это на всякий случай, – он задрал спортивную куртку и показал торчащий за поясом пистолет, – а может… – он еще раз бросил взгляд в сторону дома.

– Пошли уже, – Тея подтолкнула Вована вперед.

Скрипнув воротами, они оказались на мощеной улочке с домами, в которых давно уже погас свет. Они зашагали куда-то вниз. Тея шла за уверенно топающим впереди Вованом. Очень скоро дома кончились.

– Вот она, – Вован кивнул на чернеющую впереди, похожую на груду камней, крепость.

Они пошли через поле. Грязь прилипала к Теиным кроссовкам, а Вован, словно трактор, прокладывал дорогу, оставляя следы-колеи от своих огромных резиновых гусениц-сапог.

Очень скоро они подошли к огромной крепостной стене. Вован зажег фонарик, и Тея удивленно уставилась на огромные тесаные камни, покрытые мхом.

– Дальше-то куда? – Вован посмотрел на нее.

– Внутрь, – уверенно ответила Тея.

– Ясно, – Вован снял рюкзак и вытащил из него небольшую фомку-ломик, – где-то здесь что-то вроде калитки было, левее надо пройти, темно сейчас, но туда, кажется, – он махнул ломиком в левую сторону и почесал им затылок.

Они зашагали вдоль стены, которая закрывала собой нависшую над Прибалтийском луну. На небольшой железной калитке висела новенькая блестящая цепь с замком, который Вован сбил одним ударом. Пригнувшись, он зашел внутрь. Тея пошла за ним. Словно пройдя сквозь стену, они оказались внутри крепости. Луч фонаря выхватил из сгущающейся тьмы несколько пустующих зданий с заколоченными досками окнами. К запаху моря и листьев добавился новый – запах запустения.

– Ну вот… как-то так, – Вован ткнул фонариком в здание из красного кирпича, – тут у военных штаб был. Это, – он провел лучом по нескольким, выстроенным в ряд, похожим одноэтажным постройкам, – казармы со столовой. Это клуб, – Вован еще повел фонариком и высветил типовую двухэтажку с зачем-то пристроенными к ней двумя потрескавшимися от времени гипсовыми колоннами, – кино здесь крутили, концерты. Там чуть подальше арсенал… ну оружейка. Но туда, боюсь, не попадем. Местные говорят – входы все бетоном залили. Нам куда? – Вован обернулся к Тее, приставив фонарик к подбородку и попытавшись ее напугать.

– Да ну тебя! – она толкнула его, – короче, я тут нагуглила, что вот это все уже после войны построили. А нам нужно, что при немцах было. Там писали про бастионы. Они, говорят, между собой подземными ходами были связаны.

– А… ты, по ходу, про эти башни, – Вован поднял фонарь и высветил темную башню, словно собранную из каменных кубиков, – их тут четыре, выбирай любую. Какая-то из них «Астрономическая» называется, там у вояк геолокация была, другая для связи – рации там и все такое. Вот эта, что повыше, типа маяка была, или наблюдали с нее. А четвертая – хрен знает для чего. С какой начнем? – Вован посмотрел на Тею.

– Вот с «хрен знает для чего» и начнем, – уверенно ответила она.

Они зашагали вперед, и очень скоро оказались около двери, заколоченной досками. Вован, поигрывая ломиком, со скрипом вырвал доски, и они вошли внутрь. Луч фонаря высветил угрюмые старые стены и покатые ступеньки, ведущие по спирали куда-то наверх.

– Там, на сайте сталкеров, – Тея задрала голову, – написано, что у каждой башни наверху есть площадка. А так, есть проходы, ведущие в помещения внутри стены.

– Да, точно, стены здесь толстенные, атомной бомбой не возьмешь, – Вован постукал ломиком по стенке. Глухой звук эха полетел по башне, – короче, я так понял, ищем что-то типа двери.

Для начала они поднялись наверх. Стекла на смотровой площадке были выбиты. О том, что здесь когда-то были военные, напоминал лишь огромный крашенный сейф с красным телефоном внутри. На покрытом пылью и плесенью столе валялась парочка противогазов, а на отштукатуренной стене висели плакаты, напоминающие о том, что шпионы не спят.

Вован снова постучал монтировкой по стенам. Звук был такой же.

– Глухо. Надо ниже спускаться, – он снова почесал монтировкой затылок.

Они спустились по скользким каменным ступенькам на один этаж вниз.

– Подожди, – Тея остановила Вована, – посвети наверх.

1 глава - 4

– Ага… Лара Крофт и ее друг Индиана Джонс, – усмехнулся Холод, глядя на вошедших перемазанных в грязи и штукатурке Вована и Тею, – искатели приключений на свою…

Вован опустил глаза и потер свою отбитую при падении задницу.

– А шляпа у тебя нарядная, – усмехнулся Кирилл, – реально как у Индианы Джонс… Эх, систер-систер, – он обошел их по кругу и понюхал, – оказывается вляпываться в то самое – это у нас семейное.

Хосе, чистящий ножом ногти, опустил голову и уставился в пол, давясь от смеха.

– Они знают, что мы приехали, – взглянув на Холода, сказала Тея.

– Отлично! – он плюхнулся на диван, – ни разу не спалились, да, Вова?

– Они еще про хиропон знают, – Вова снял шляпу, – но не то, что мы про него знаем, они вообще про него знают. И не скрывают этого, – Вован повертел шляпу в руках и повернулся к Холоду – на лбу Вована красовалась огромная лиловая шишка.

– Ну да, – усмехнулся Кирилл, – смотрю Индиане прямо через шляпу прилетело… а еще про меня говорят, – картинно фыркнул он.

Хосе, уже не в силах сдерживаться, рухнул с дивана на пол и схватился за живот, давясь от смеха.

– А знаете, я даже почему-то не удивлен, – улыбнулся глазами Холод, – мы ж легких путей не ищем. У нас же как? Пусть знают наших! Ладно, завтра все порешаем, – Холод поднялся с дивана, – а сейчас Лара Крофт в ванну налево, а Индиана Джонс направо смывать остатки приключений.

– И, кстати, Вован, – обрел дар речи Хосе, – тебе шляпа вообще не идет. Там Кирилл каску немецкую в подвале нашел, оно и понаряднее, и побезопаснее. А если поймают, скажешь, что ты фашист и по-ихнему «ни ферштейн».

Хосе снова заржал. Его подхватил Кирилл. Вован попытался обидеться, но, взглянув на Кирилла, тоже громко расхохотался. Холод с Теей переглянулись, и, поддавшись общему настроению, рассмеялись громче всех.

1 глава - 5

Тея проснулась ближе к обеду. Ночные похождения с Вовиком в конец вымотали ее. Сны снились очень странные – старая крепость, которую накрывали одна за другой огромные волны, потом эта же крепость неожиданно превращалась в какую-то хищную рыбу, скалящую на нее свою воняющую тиной пасть из глубокой черной воды… Тея вскочила, тяжело выдохнула и поняла, что Холода рядом нет. Засунув ноги в теплые тапки, она подошла к окну, которое выходило во двор. Он сидел в каменной беседке, обвитой лианами засохшего дикого винограда с большой чашкой, из которой шел пар. Тея быстро оделась, накинула куртку и спустилась вниз. В огромной гостиной Вован, наверное, уже в сотый раз рассказывал об их ночных похождениях Кириллу. Тея проскользнула мимо них, вышла во двор и уселась рядом с Холодом на промокшую от осени скамейку. Он улыбнулся, протянул ей чашку и обнял за плечи.

– Мы не сильно все напортили? – она заглянула в его глаза.

– Да хуже бывало, – он вытащил из пачки сигарету, закурил и затянулся горьковатым дымом, – только вот странно – что это за тайна такая о хиропоне, о которой знают все. Вон, твой братец сегодня с утра сходил в магазин, поговорил с продавщицей и услышал всю историю, как немцы здесь какие-то опыты над людьми производили.

– Секрет Полишинеля, – улыбнулась Тея и отхлебнула из чашки свой любимый чай со вкусом земляники со сливками.

Холод прищурил глаза и вопросительно посмотрел на нее.

– Ну, тот секрет, который знают все, – пояснила Тея.

– Точно. Все, кроме нас, – он снова затянулся и выпустил облачко дыма, – говоришь, мэр в гости звал? Ну что ж, надо сходить, а то как-то не по-людски получается.

– А если он… – начала было Тея.

– Да ни о чем он не догадается, – не дал ей договорить Холод, – Доцент нам такую легенду сочинил, и такими красивыми бумажками с печатями склеил… Ну прикинь, я – бизнесмен, ты – моя жена, врач. Хотим открыть центр по реабилитации беженцев-католиков. У нас даже падре есть, – Холод усмехнулся и кивнул в сторону Хосе, который, несмотря на накрапывающий дождик, вертел на турнике «солнышко», – архитектор Вова, – засмеялся Холод, – и Кирюха журналист. А потом, мы же такие деньги готовы вложить в город, что, я думаю, он особо-то и проверять не будет. Знаешь, – он снова посмотрел на Тею, которая грела руки об чашку, – эти мэры так наличность любят… Это ж не годами помощи из бюджета ждать. Чемодан на стол – и ему не до ваших ночных похождений будет. А лица у вас вчера очень неумные были, – улыбнулся Холод.

– Да хватит уже, – Тея смущенно покраснела, – вот, посмотри лучше на это, – она поставила на стол чашку и протянула ему телефон, – мы проход в стене нашли замурованный, тот, в который мы провалились. Так вот над ним такие значки были.

Холод посмотрел:

– На пятерки вроде похожи.

– Старые цифры, – заглянул через его плечо подошедший Кирилл, – немецкие, похоже. Они любили все римскими цифрами обозначать – легионы «СС», Гитлер, как Цезарь… Только вот как-то странно. Легионы обычно с десятка начинались. Скинь мне эти фотки, – Кирилл посмотрел на Тею, – хотя нет… Тут в городе музей есть. Вон пускай туда наш архитектор сгоняет, – Кирилл кивнул на Вована, который неспеша шел в их сторону, – там наверняка архивы, планы города есть. Немцы – народ пунктуальный. Пусть проверит, может где мелькнут такие значки.

– А сам чего? – спросил Вова, – я же в этом не шарю ничего.

– Ну ты же архитектор! А потом у нас с падре завтра встреча с паствой. Подготовиться надо, костюм погладить… для падре, – усмехнулся Кирилл, взглянув на Хосе, который слез с турника и подставил вылезшему из-за облаков солнцу свои многочисленные татуировки.

– А вы не спалитесь? – Холод взглянул на Кирилла.

– Да ладно! – Кирилл бесцеремонно взял чашку и отхлебнул начавший остывать чай, – да они в лучшем случае английский и немецкий понимают. А Хосе на испанском им наговорит. А я из библии что-нибудь расскажу, типа о природе греха и покаянии. Реферат вон в универе писал. Прокатит! – он махнул рукой и поставил обратно на стол чашку, рядом с которой тут же упал багровый осенний лист.

– Тогда значит так и сделаем, – Холод расправил плечи и хрустнул ключицей, – Вова у нас «Я поведу тебя в музей, сказала мне сестра», Кирюха с Хосе на урок закона Божьего, а мы с тобой, – он посмотрел на Тею, – к господину мэру. Да, и не забудьте, – Холод посмотрел на подошедшего к ним Хосе, – зачем мы сюда приехали по легенде.

– Центр у нас реабилитационный, – как выученный урок ответил Вова, – ищем здание, хотим взять в аренду или купить, отреставрировать, поселить туда людей… Ну, как-то так, – он посмотрел на Холода.

– Садись, пять, – улыбнулся тот, но тут же стал серьезным, – и помните, зачем мы здесь на самом деле. Местным доверять не надо, слишком просто все оказывается. Да, и про вот эти цифры все поузнавайте аккуратно, – он кивнул на телефон Теи, – чую, это какая-то зацепка. Но так, чтобы не настырно и без лишнего палева. А сейчас все домой, а мне звякнуть кое-куда надо.

Холод вытащил телефон, вышел из беседки и прищурился от яркого света. Он поднес телефон к уху:

– Да, привет. Ну как… за исключением одного маленького ночного происшествия, все нормально… При встрече расскажу… а тебя как встретили? А, ну понятно… Тогда у тебя свои планы, у нас свои…

Холод нажал кнопку «отбой» и пошел к дому, насвистывая давно крутившуюся в голове старую мелодию…

2 глава. Город ангелов, в котором прячутся демоны - 1

Вован шел по Прибалтийску в непривычном для себя костюме и плаще. Мимо него, подпрыгивая на брусчатке, похрустывали шинами дорогие немецкие иномарки. Он поднял глаза на здание городской ратуши и посмотрел на часы. Без одной минуты восемь утра. Большая стрелка качнулась, и часы торжественно отстучали свои положенные восемь глухих ударов, под которые ожил город. Его узкие улочки начали наполняться людьми. Школьники в разноцветных куртках, мужчины и женщины в деловых костюмах… Начали открываться кафе и офисы. Продавцы магазинов поднимали жалюзи.

Вован удивленно смотрел на какую-то, словно чужую, жизнь, в которой старинные фонари гасят с восходом солнца. На городской площади короткими струйками брызгал фонтан, из которого рабочие в синей униформе вылавливали нападавшую за ночь разноцветную листву. Мимо него пробежала девушка в наушниках и улыбнулась. На единственном светофоре в городе машины замерли, и Вован перешел дорогу вместе с пенсионерами с шахматной доской, идущими в парк сыграть несколько партеечек.

Возле ларька с газетами толпилась очередь, а из кафе напротив пахло жареными пончиками.

Вова смотрел по сторонам и разглядывал таблички на старинных ухоженных зданиях. Они были на русском и немецком языках. Где-то вдалеке дворник подметал улицу. Вован остановился возле огромного здания, похожего на сундук. Сквозь свежий слой побелки проступали явно нерусские буквы, которые Вован принялся изучать: «Licht ist der Tod».

– Здесь написано: «Свет – это смерть».

Вован резко повернулся, чем напугал невысокую худенькую симпатичную блондинку в больших очках. От неожиданности, она выронила несколько папок, которые Вован тут же попытался поднять, и они столкнулись лбами и рассмеялись.

– Это после немецкой оккупации осталось, – улыбнулась девушка, взяв из рук Вована папку, – это предупреждение о светомаскировке. Уже три раза закрашивали, а они все равно проступают. А вы что ищите? – она подняла на Вову глаза из-под очков.

– Вообще-то мне музей нужен, – Вова почесал затылок, – я тут…

– Арина, – девушка протянула ему хрупкую, словно немецкий фарфор, ладошку, – а я как раз директор этого музея, пойдемте.

Она с легкостью распахнула тяжелую дубовую дверь и застучала каблучками по лестнице. Вован грузно зашагал за ней.

Девушка покрутила ключик в замке огромной двери и впустила Вована в большой зал с золотистым паркетом, фресками с какими-то ангелочками и лепниной на потолке. Помещение было завалено папками. Посередине стоял массивный стол с малахитовым письменным прибором, украшенным чьей-то бронзовой головой в терновом венке.

– Извините за беспорядок, – девушка положила папки на край стола и освободила похожий на трон стул, – присаживайтесь. Никак не могу с этим всем разобраться, – пожаловалась она, – ремонт начали делать. Вся экспозиция в хранилище, а документы здесь. Вот и мотаюсь туда-сюда целыми днями, списки каталогизирую. А Вы по какому делу? – она взглянула на Вову.

– Да я вот на счет зданий узнать, – начал было Вован, но девушка его перебила.

– А, так это же Вы из Москвы, из фонда. Зачем же Вы вчера ночью в крепость пошли? – она украдкой взглянула на шишку на лбу Вована и хихикнула, чем окончательно смутила его, после чего совершенно невозмутимым голосом продолжила, – это очень хорошо, если вы возьмете здания в аренду и приведете их в порядок. Мы, конечно, делаем кое-что, но все не успеваем. Нет, денег-то хватает, у нас мэр очень хороший, просто мы сами хотим, своими силами. А от меня-то вы чего хотите? – она снова изучающе посмотрела на Вована, заставив его опять покраснеть.

– Ну как-бы это… – Вован вспомнил, что чему его учил Доцент, – здания соответствующего размера. И возможность не только реконструкции, но и перепланировки. Чтобы система жизнеобеспечения… возможность подведения канализации, электричества, инфраструктуры, возможность подъездов. Хотелось бы для этого посмотреть планы зданий и территории рядом с ними. Мне сказали, что у вас в архиве все это есть.

– Есть, конечно, – Арина улыбнулась, – но Вам бы с мэром сначала переговорить.

– Да с ним уже говорят, – кивнул Вова, – я просто архитектор.

– Да? – обрадовалась девушка, – и я тоже. Я, правда, не здесь училась, а в Италии, в Венеции. В Государственном университете архитектуры. Знаете?

Вован кивнул и попытался что называется «съехать» с темы, поняв, что может попасть в неловкую ситуацию.

– Не, ну, конечно, я не один смотреть буду, просто хотя бы взглянуть, что есть.

– Ой, есть у нас много чего, – она подошла к стопке папок, – и в городе, и за городом. Есть большие здания, есть поменьше. Вы же понимаете, – она взяла коричневую папку, – мы здесь живем несколько обособленно. Раньше все вокруг военной части крутилось, а сейчас, как их вывели, о городе вспомнили. К нам же туристы со всей Европы приезжать стали. Здесь уникальная архитектура – сочетание викторианского и готического стиля с элементами декора. Вот, например, за городом есть кирка с полностью сохранившимися монастырскими постройками – трапезная, конюшня, кузнечный цех. Состояние, конечно, не очень, но восстановлению подлежит. У нас же многие здания после Второй Мировой Войны просто заколотили. Люди тогда убегали, боялись, дома бросали. Здесь же немцы в основном жили. А военным это не надо было. Они вон за речкой себе военный городок построили из этого убожества, которое «хрущевками» называется…

2 глава - 2

– Рассказывайте, что у вас произошло? – Макс взглянул на похожего на разбуженного весной ёжика, капитана, который тут же начал перебирать на столе бумаги.

– Вот… два неопознанных, – тот выудил из кучи на столе серую папку.

– Завал? – Макс кивнул на груду документов.

– Нет, ремонт, – улыбнулся в ответ капитан, – а так вот что мы имеем, – он послюнявил палец и открыл папку, – неделю назад рыбаки обнаружили мешок в заливе. Там останки двух человек – мужчины и женщины. Голов нет. Кистей рук тоже. На телах многочисленные раны, похожие на следы от укусов. Если верить нашему эксперту, – капитан усмехнулся, – по форме резцов и клыков их «авторы» – разные люди. Но тела пробыли в воде не один день. Так что, я думаю, тщательная судмедэкспертиза не помешает. Может просто соль в раны попала… Вот здесь у нас, – он покопался в папке, – опрос свидетелей, протокол осмотра места происшествия… В принципе, стандартный набор, – капитан протянул Максу папку, – фотографии, конечно, не для слабонервных. Тела, если что, еще в морге. Эксперты из Питера еще не прибыли. Вы шустрее оказались. Ну и… можете рассчитывать на любое наше содействие и помощь, – капитан широко развел руки в стороны.

– А раньше здесь что-то похожее бывало? – Макс похлопал папкой по ладони.

– Да как сказать… – капитан задумался, – я здесь всего пять лет. Особо-то криминального здесь ничего не происходит. Бывает молодежь подерется, или на машине кто-то по-пьяни погоняет. Бытовых преступлений не бывает здесь. Тут у нас что-то вроде общины. Все друг друга знают. Есть богатые, а есть очень богатые, поэтому ни воровства, ни грабежей, ни разбоев, – капитан рассмеялся, – все относительно тихо. Бывает, конечно, но ничего серьезного я не припомню. А тела регулярно находят. Раз в год точно. В том году, например, на острове в лесу нашли три тела. Задушили и сожгли. Но это точно не местные. Наши по островам не шастают. Выяснили, что откуда-то из Литвы. Янтарные копатели.

– А ваши что, не копают? – Макс пристально посмотрел на капитана.

– А зачем им копать? Они вроде особо не нуждаются. Да и копать особо-то не надо. У нас вон коса за городом. Если сильно приспичит – килограмма два-три за раз можно насобирать. А вот поляки и прибалты копают. По островам. И мы их гоняем, и пограничники, но все равно сюда прутся… Они же граждане других стран. Туристами приехали. Выдворяем. Так другие едут! У нас же тут гостиничный бизнес. Немцев много приезжает. Но эти спокойные. Целыми днями в пивнухе сидят и дома наши ходят фотографируют, – капитан задумался, а потом продолжил, – в позатом году еще двоих нашли. Поляки, кажись. Но те вроде как бабу не поделили. У нас же тут трасса еще объездная есть. А там вдоль дороги девки стоят. Но тут два варианта было – либо она их чем-то опоила, ограбила и ножом потыкала… они дальнобойщики, вроде были… Либо сами друг друга. Машину на трассе нашли, а их чуть подальше, в лесу.

– А может банда на дороге? – Макс посмотрел на капитана.

– Да ладно, какая банда? – капитан скривил лицо, – в девяностых были, а сейчас… Кого тут грабить? Фуры с польскими яблоками что ли? У нас тут своего такого добра навалом. А потом груз целый остался. Я думаю все-таки из-за бабы, – подвел итог капитан, – и, кажется, еще было, как я приехал, – он задумался, словно силясь что-то вспомнить, – трое шведов пропало. Но те то ли контрабандисты, то ли рыбаки. Этих вообще не нашли. Яхту нашли пустую возле фьорда. Деньги, документы на месте. Людей нет. Вроде, как-то так. Тут вообще нередко пропадают. Еще случай был – на минах подорвались. Мужик с бабой какие-то. Пол острова разворотило! Но те журналисты. Фильм про Вторую Мировую снимали какой-то, про пропавший немецкий батальон, кажется. Вот и поперлись на свою голову. Короче, одни беды с этими туристами, – капитан махнул рукой.

– А «черные копатели»? Наверняка здесь «Эхо войны», – Макс свернул папку в трубочку.

– Не без этого, – пожал плечами капитан, – есть они. Только вот хрен знает, чьи они и откуда. Они ж сезонники. А потом смысл им кого-то убивать? Они и так под статьей ходят. При мне двух местных посадили. Не городских, с хутора. По-ихнему «мыза» называется. Латыши. Они старые снаряды копали, заряд оттуда выплавляли и питерским бандитам продавали. А так, оружие здесь… Сохран не тот, – капитан открыл ящик стола и выложил перед Максом покрытый толстой паутиной ржавчины наган, – вот, посмотрите. Мальчишки местные нашли. У нас-то здесь везде песок. Гниет все за милую душу. Так если только что по мелочи – ордена, медальки, монетки, портсигары. Может ножи, кортики… Эмблемы там, пуговицы. Если по-серьезному копать, так на острова и во фьорды надо, но туда только дурак бесстрашный полезет. Там до сих пор все заминировано. А если металл кому нужен, так вон у нас целое кладбище кораблей за городом – режь, пили, что тебе надо. Раньше военные охраняли, а теперь на баланс города скинули. Так мы сами иногда пользуемся. Вон, подлодку древнюю распилили и кинотеатр построили. У нашего мэра фирма. Вот они металлом занимаются. Только вы не подумайте ничего – по бумагам все чисто. Они и себя кормят, и город. Никаких нарушений, всё законно, – еще раз заверил Макса капитан, – так что смотрите, ищите, проверяйте. Эксперты завтра прибудут. Мы только рады посодействовать. Нам самим такая дурная слава не очень-то нужна. Я Вам сопровождающего дам. Лейтенанта толкового. Ильей зовут. Машину выберете любую. Их у нас много, – капитан довольно улыбнулся, – в дежурке ключи возьмете. Вы, кстати, где устроились?

– В гостинице, – ответил Макс, – в центре.

– А, – понимающе кивнул капитан, – у Францовны? Я бы не стал. Вот, возьмите, – он снова полез в ящик стола, – это ключ от коттеджа. Мы его для начальства держим. Чтоб развлекать. Ну, Вы понимаете, охота, рыбалка… Илюха отвезет, покажет, – капитан кивнул в сторону незаметно вошедшего в кабинет молодого краснощекого лейтенанта, напоминающего белокурого арийца.

2 глава - 3

Кирилл вылез из машины и огляделся по сторонам. Он до сих пор не мог привыкнуть к Прибалтийску. Спокойный, тихий городок, где ничего не происходило, напрягал его. Он вспомнил слова Вована: «Живешь всю дорогу на стреме», и только сейчас понял значение сказанного. Ждать Кирилл не любил. Он привык, когда все происходит быстро. И если что-то происходило медленно, он вовсю старался ускорить этот процесс.

«Отсюда и все проблемы», – произнес он вслух, пискнул кнопкой «сигналки» и вошел в уютное двухэтажное, похожее на каменный сундук, здание.

Внутри «сундука» было большое количество людей. Для начала в Кирилла врезалась какая-то девушка, потом его толкнул бородач с огромным фотоаппаратом. Кирилл огляделся по сторонам и увидел курящего возле окна побритого наголо парня с серьгой в ухе. Тот с кем-то разговаривал по телефону. Кирилл подошел к нему и поинтересовался, где найти редактора местной газеты. Парень посмотрел на Кирилла и махнул рукой куда-то вглубь коридора. Потом снова что-то заговорил в телефон, и Кирилл понял, что он диктует статью.

В коридоре его несколько раз останавливали разные люди. Белобрысая девчушка лет двадцати грозно и срочно стребовала с Кирилла материал о регате на песчаной косе, и сильно расстроилась, когда в ответ Кирилл поинтересовался у нее, где найти редактора. Махнув рукой в том же направлении, что и лысый, она исчезла. А тем временем Кирилла догнал здоровяк в спортивном костюме и ни с того ни с сего начал жаловаться на плохие снимки с осеннего кросса.

Наконец Кирилл уперся в дверь. Спортсмен, забыв про него, выцепил человека с фотоаппаратом и начал ему что-то громко предъявлять. Кирилл вздохнул, зашел в дверь и тут же чуть не оглох – в огромном кабинете басами грохотало какое-то очень модное в девяностые техно. На подоконнике сидел выкрашенный под белоснежного снеговика мужичонка в огромных наушниках с банкой энергетика в руке. Весь его усталый и безразличный вид говорил о том, что его бесконечный рейв по этой жизни начался еще в девяностых, и в нем было все, включая легкие и тяжелые наркотики, которые оставили огромную печать среди белоснежных волос в виде лысины. На ногах у престарелого тусовщика сверкали огромные блестящие ботинки на платформе, из которых на свет Божий выглядывали розовые носки.

Оглядев Кирилла, он снял наушники и нацепил их на бюст какого-то немецкого генерала, стоящего рядом на подоконнике.

– Что хотел? – с прищуром посмотрел он на Кирилла.

– Я на счет объявления, – Кирилл в упор посмотрел на него.

– Продаем? Покупаем? Сдаем? Снимаем? – в рифму пропел тусовщик.

– Да нет, я на счет Центра Реабилитации.

– А… – поморщился тот, – мир спасаешь? Вот только хочет ли этот мир, чтобы его спасали? – философски заметил он и спрыгнул с подоконника, как попугай с жердочки, – давай свое объявление. В следующем номере опубликуем. В бухгалтерии оплатишь, она у нас на втором этаже где-то.

– А где опубликуете? – Кирилл посмотрел на попугая-блондинчика.

– В газете. А где еще публиковать? Только интернет и газета.

– Странно. А я думал, сейчас в газеты только рыбу заворачивают, – попытался пошутить Кирилл.

– Да не скажи, – редактор подошел к столу и начал рыться в каких-то бумагах, потом посмотрел на оглушенного музыкой Кирилла и щелкнул пультом старого музыкального центра, – прикинь, читают. И даже очень. И почтальон разносит, и утром в киоске покупают. И читают везде – не работе, в кафе, на скамейках вон читают, в сквере. Молодежь, конечно, больше по сетям лазает, а те, кто постарше, очень даже читающие.

– Ну да, – согласился Кирилл, – особенно, когда такое происходит.

– Ты про тела что ли? – усмехнулся редактор, – так это неинтересно никому. Об этом и так все знают. У нас в газете криминальной рубрики вообще нет совсем. Мы тут про жизнь, а не про смерть пишем. На вот, почитай, – он протянул Кириллу свежий, пахнущий типографской краской, номер газеты.

– На перекрестке установили светофор, – вслух пробубнил Кирилл и удивленно посмотрел на редактора, – и что, это кому-то интересно?

– У нас интересно, – улыбнулся редактор.

– Так это же и без газеты можно узнать. Город-то небольшой.

– А вот, представь, интересно! Это у вас там жареные сенсации подавай, – редактор забрал у Кирилла газету, – нашим ни йети, ни летающие тарелки, ни заговоры, ни политика не интересны. Вот ты, например, собрался давать объявление, – редактор снова покопался на столе, – об открытии реабилитационного центра. Думаешь, люди не знают? Да они уже всё знают.

– А светофор? – вновь удивился Кирилл.

– Э… – редактор почесал подбородок, – светофор – это про них! А центр твой их не касается. Узнали и забыли.

– Странно, – Кирилл пожал плечами.

– Новенькое, дружище, это хорошо забытое старенькое, – редактор вновь забрался на подоконник и закурил, – ты вон присядь где-нибудь. Я тебе сейчас все объясню. Я ж тоже не местный.

Кирилл стряхнул со стула на диван кучу бумаг и уселся, а редактор выпустил в форточку тонкую струйку дыма и начал свой рассказ:

– Знаешь, этот город – как аквариум…

– Я уже заметил, – засмеялся Кирилл.

2 глава - 4

– Ну и город, – Кирилл плюхнулся на огромный кожаный диван посреди гостиной с камином и посмотрел на Холода, который критически изучал в зеркале свое отражение в дорогом костюме, – к приему что ли готовишься? – улыбнулся Кирилл.

– Ты, Кирюха, «приёмами» не разбрасывайся, а то и правда примут, – в гостиную вплыл Вова с кусками рыбы, вкусно шкворчащими на чугунной сковородке, – будет кто?

Кирилл вскочил и потянулся к сковородке, но Вова хлопнул его по руке:

– Ты сырую ешь, самурай, суши иди вон себе крути!

– Спасибо, Володь, – в гостиную вышла Тея в дорогом вечернем платье и в туфлях на высоком каблуке, – но я надеюсь, нас там все-таки накормят.

– Ну как хотите, – Вова поставил сковородку на не струганный дубовый стол, и Кирилл тут же, словно кот, стащил жирный кусок, закинул его в рот, и, обжегшись, подул на пальцы:

– Вкусная!

– А то! – рассмеялся Вова, – не то, что сырая! Может она и полезная, только глисты от нее, говорят. Никогда бы ихнюю хавку жрать не стал! – Вова подцепил кусок со сковородки и смачно впился белыми зубами в нежное мясо, – как они там эти косые живут? – продолжил рассуждать Вова, – тараканов, гусениц, кузнечиков, червяков жрут!

– Они их, Вова, не жрут! Они их туристам вроде тебя скармливают и угорают над вами, – заржал Кирилл.

– Да чтоб я…

– Точно! Не ты! – повернулся к нему Холод, – это ж не Вова у нас лягушек во Франции жрал и добавки просил.

– Так это случайно, – попробовал обидеться Вова, – они ж не сказали, что это лягушки. И вообще…

– Хватит уже о еде, – остановила их Тея.

– Точняк! Поговорим лучше о приключениях, – рассмеялся Кирилл и еле увернулся от подзатыльника сестры.

В это время с лестницы в зал спустился Хосе. Под черной рубашкой с пиджаком на шее красовался белоснежный римский воротничок священника.

– О! Святой отец! – Кирилл запрыгнул на подоконник и откусил кусок рыбы, – покайтесь, люди грешные!

– Что-то я себя неудобно чувствую, – Хосе оглядел всех присутствующих, – все-таки я и вдруг…падре?

– Не парься, – остановил его Холод, – покаявшийся грешник семи праведников стоит. И вообще, первым в рай разбойник попал, который покаялся. Так что… значит и нам можно. Мы вроде Бога за последнее время не сильно гневали, так что, думаю, прокатит, – Холод взглянул на Тею.

– А если обряд какой попросят? – не унимался Хосе, – причастить или грехи отпустить…

– А ты им по-испански говори: «На все воля Божья», крести и водой святой брызгай. Они все равно ни фига не понимают, – перебил его Кирилл.

– Так это ж грех, – посмотрел на него Хосе.

– Не. Грех – это то, что мы из Вовы архитектора сделали, – сказал Холод, – а еще грешнее было бы, если б мы ЕГО в святые отцы нарядили. Такой только кулаком причастить может в ухо слева. Так что давай, Кирюх, собирайтесь и по схеме. Все помнишь?

– Угу, – кивнул Кирилл, – он говорит по-испански, а я типа перевожу. Долго не задерживаемся, на вопросы отвечаем уклончиво. Да если честно, я вообще сомневаюсь, что туда кто-то придет.

– Придут! Еще как! – рассмеялась Тея, – ты бы видел, как на нашего падре женщины в городе пялились, пока мы с ним до магазина шли!

Холод рассмеялся:

– Ну тогда смотрите там, не грешите сильно. И смотри, Кирилл, чтоб без номеров.

– Нормально все будет, – Кирилл взял со стола полотенце и вытер руки, но Тея схватила его за подбородок и строго посмотрела в глаза брата, – да не накосячу я, систер! Я с одноразовым сексом завязал. Я вообще переводчик! Мне сан не позволяет!

– Мия тебе не позволяет, – усмехнулся Вова и хлопнул Кирилла полотенцем по затылку, – а то сразу харакири писюна сделает.

Вова замахнулся еще раз, но Кирилл увернулся и, подтолкнув Хосе к выходу, проскользнул за ним в открытую дверь.

– А ты чем займешься? – Холод посмотрел на Вову.

– В компе погуглю, про город узнаю, про архитектуру, – серьезно ответил Вова.

– Ты меня, Вов, пугаешь, – усмехнулся Холод, – ладно, гугли, только в игры не играй. Как там она у тебя? «Сокровища пиратов»?

– Я ее уже прошел, – хотел похвастаться Вова, – у меня бонус…

– Бонус вижу, – Холод кивнул на Вовину шишку и повернулся к Тее, – ну что, пойдем в свет из нашей тьмы?

Он подмигнул Вове, накинул на плечи Тее пальто и, галантно раскланявшись, пропустил ее вперед.

Когда все разошлись, Вова вышел на кухню, налил себе крепкого чая и открыл ноутбук. Немного пощелкав клавишами, он достал телефон и набрал самый первый номер в списке:

– Да, привет, Арина, это я, Владимир… Архитектор. Я тут вот что подумал… Может встретимся сегодня? Ну да…конечно, знаю… Заодно и об архитектуре поговорим. Да… готический стиль… Это очень интересно. Ну тогда в девять? Всего хорошего.

Вова улыбнулся, нажал «отбой вызова» и одним пальцем на клавиатуре ноутбука набрал буквы «готический стиль». По экрану побежали фотографии замков, башен и каких-то странных каменных домов, украшенных странными орнаментами. Вован присвистнул, почесал затылок и, тяжело вздохнув, открыл первую попавшуюся ссылку.

2 глава - 5

В скверике, ведущем к старой церкви, собралось довольно много народу, и, как и сказала Тея, большинство были женщины. Они были все разные – молодые и немного за…, красивые и, откровенно говоря… обычные… Но всех их объединяло одно – в глазах у них была надежда вперемешку с каким-то интересом. Обычно такой «интерес» Кирилл раньше на раз считывал в глазах одиноких женщин в каком-нибудь провинциальном баре. У этих женщин, как правило, было все – хорошая работа, машина, квартира, дети и даже муж. Не хватало одного… Но это была не «любовь». Этим женщинам хотелось приключений. Кирилл незаметно подтолкнул Хосе вперед, и они шагнули навстречу тем, кто пришел сюда не только за верой и духовным напутствием пастыря.

От толпы отделился невысокий седоволосый мужчина, спешно пожал руку Кириллу и припал сухими губами к огромному золотому перстню «Маросов» у Хосе на руке. Тот вначале попытался сопротивляться, но Кирилл толкнул новоиспеченного падре локтем в бок. Лицо Хосе стало серьезным, он положил левую руку на голову мужчине, а правой осенил его крестным знамением, вспомнив эпизод фильма, название которого он даже не знал.

Вслед за мужчиной к Хосе потянулись женщины.

Кирилл тем временем заговорил с мужчиной. Выяснилось, что он присматривает за местной киркой и иногда играет на органе.

Гудящей толпой Кирилл и Хосе, окруженные новоиспеченной паствой, зашли в храм, который сразу наполнился ароматом дорогих и очень разных духов.

Пока дамы усаживались на отполированные за сотни лет пятыми точками верующих католиков скамейки, Хосе и Кирилл поднялись к алтарю. Кирилл нагнулся к уху Хосе и шепнул:

– Ты давай им это… что-нибудь на своем вычёсывай, а я типа переводить буду. Наши клиентки, – Кирилл обвел взглядом присутствующих, – ты с ними аккуратнее, святой водой потом не отольешь.

– Что рассказывать-то? – незаметно сквозь зубы процедил Хосе.

– Да хоть фильм какой. Или про Сальвадор. Главное поэмоциональнее, глаза к небу возводи и это… почаще… как там? «Буенос кон диос». И без всяких там «пут» и «мальдито бастардо». Вон, грешницы уже готовы вкушать плоды веры, – хихикнул Кирилл и пропустил Хосе к алтарной тумбе, – прямо как трибуна, – Кирилл снова хмыкнул, а Хосе заговорил на испанском.

Вначале он рассказал историю маленького мальчика, который уехал из холодной России в далекий Сальвадор и был там очень одинок.

В интерпретации Кирилла это звучало, как «Пути Господни неисповедимы». Он вдохновенно «переводил» о том, что Бог ставит нас на распутье сотни дорог, и выбор лишь за нами – путем света или тьмы нам идти.

Женщины слушали с раскрытыми ртами.

Когда Хосе начал рассказывать про «Маросов» и торговлю наркотиками на улицах Сан-Сальвадора, Кирилл немного замялся, но, включив фантазию, заговорил о надежде и вере, как о путеводной звезде, освещающей сердцем Бога тернистый путь от греха к истинной вере.

Хосе тем временем начал рассказывать о своих приключениях в Америке, которые Кирилл превратил в жалостливую историю о людях, лишившихся крова и веры, которых женщины, как настоящие и будущие матери, должны впустить в свой дом, раскрыв перед ними двери своей безгрешной души. Кирилл припомнил женщинам о Деве Марии и ее всепоглощающей любви. Как раз в это время Хосе, эмоционально возводя руки к небу, рассказывал о том, как зарубил мачете первого нигера, торгующего крэком у него на районе.

Услышав слово «крэк», Кирилл быстро сориентировался и начал долго рассказывать о самаритянах, которые если бы жили в Содоме с Гоморрой, могли бы спасти эти падшие города.

Потом Хосе начал перечислять, какие он знает наркотики. В устах Кирилла они превратились в добродетели, направленные против смертных грехов.

В горле у Хосе пересохло, и он кашлянул. Кирилл это расценил как знак, что пора закругляться.

Седовласый органист от имени всех прихожан потребовал причастить их и выступил с ответной речью о том, что в отсутствии пастыря они чуть не погрязли в грехах и поблагодарил Бога, сыграв на органе какую-то громкую мелодию.

Причастие отложили на потом, потому что не было просфор, символизирующих плоть Господню, и из-за коньяка, вместо вина в железной фляжке Кирилла, половину из которой Хосе отхлебнул для смелости перед тем, как идти к своей пастве.

Пока Кирилл, понравившийся женщинам не меньше падре, отвечал на вопросы, Хосе незаметно вышел из кирки на улицу, вздохнув соленый морской воздух. Он расстегнул душивший его воротник и вытащил белую вставку священника. Ему никогда в жизни еще не было так стыдно.

Несколько раз вздохнув, он полез в карман за пачкой сигарет, но, вспомнив о своем сане, сплюнул и зашагал по мощеному скверу к дороге. В кармане зазвонил телефон.

– Да, Кирюх… Я пройдусь. Не могу так больше. Ты уж сам как-то там закончи. Не люблю этих маскарадов.

Он засунул телефон в карман пиджака и сходу врезался в остановившийся прямо перед ним черный спортивный БМВ. Тонированное стекло опустилось и оттуда выглянула сногсшибательная блондинка в широких темных очках:

– Вы очень интересно рассказывали, падре, о русском мальчике из Сальвадора, – на хорошем испанском сказала она и подняла очки, – а вот переводчик ваш испанского совсем не знает. А может вы не совсем падре? – девушка улыбнулась.