Холод. Сага. Часть 31. Система: мир, который не будет таким

Пролог - 1

«ХОЛОД»

Часть 31.

СИСТЕМА: МИР, КОТОРЫЙ НЕ БУДЕТ ТАКИМ

ПРОЛОГ

ТАМ, ГДЕ КРЫША, НЕБО ГОЛУБОЕ

«-Цирк приехал! Ну, в смысле...

Трубадур с друзьями...»

(из мультфильма

«Бременские музыканты»)

Москва, Офис Вовы, 1 декабря 2019 года.

– Пузатый, ты скоро там? – Наум выдернул лист из принтера и свернул из него самолет.

– Сейчас, только год закрою, – Вова повернулся к Науму, сидящему за его столом, – вам бы с Холодом летчиками стать. Все самолеты свои вертите. Сразу видно, ни дня не работали.

– Дураков работа любит, – вслух рассмеялся Наум и запустил самолет. Тот вылетел из стеклянного офиса и, сделав круг вокруг массивной хрустальной люстры, с размаху спикировал в кружку с надписью «BOSS», – Слушай, Вова, а зачем ты год… закрываешь? Чего он тебе такого сделал? Вот был он тебе триста шестьдесят пять дней, ходил туда-сюда. А потом ты бац его – и за решетку – закрыл! Не по понятиям. Вова, ты же не терпила, – Наум с прищуром посмотрел на Вову.

– Да ну тебя, – Вова вытащил из своей чашки самолет и бросил в мусорную корзину, – термин это такой… Дебит с кредитом свести, сальдо подбить, людям премию выписать… Бухгалтерия это все.

– А, понятно, – снова усмехнулся Наум.

– Что тебе понятно? – Вова с силой шлепнул печать и расписался под ней.

– Понятно, Вова, что ты ни хера ничего не соображаешь, но деньги почему-то зарабатываешь. Так-то я не против, – Наум поднялся из-за стола, – летчик из тебя тоже не важный был бы.

– Это через почему так? – Вова убрал пропечатанные листы в кожаную папку.

– Взлетаешь ты медленно, – Наум потянулся, – а летишь еще медленнее. Мы должны были уже в три часа вылететь, а сейчас, – Наум посмотрел на свою золотую «Омегу», – уже пять. Взлетали долго, летели медленно, так что останется твоя Арина, чувствую, без новогоднего подарка. А я без ужина. Ставь свои печати дальше, я погнал. Бухгалтер хренов!

– Эй, подожди, – остановил его Вова, – я это… все уже. Закончил. Так, это… – он повернулся к людям, сидящим за столами, – я это… поехал типа. Ну вы поняли. Дозакрывайте без меня тут всё, и смотрите, чтобы это всё… ну вы поняли. В ёлочку, – Вова снял с плечиков дорогое пальто и, кряхтя, влез в него, – ну всё. Теперь успеем? – он повернулся к Науму.

– Попробуем. Только ключи тогда от тачки дай, – Наум выдернул из Вовиной руки ключи от «Майбаха», – а раньше, блин, о «Поджере» мечтал. Ничего, Вовелло, еще пару лет закроешь и точно самолет прикупишь, так что учись не тормозить. Взлетаем быстро, летим еще быстрее, и поэтому, когда надо, вовремя долетаем.

Пролог - 2

– Слушай. А зачем тебе этот микроавтобус? – Наум с легкостью повернул руль и, выскочив из длиннющей пробки, погнал по встречке.

– Так это… Нарушаем… – начал было Вова, но Наум словно не услышал его и кивнул на мигалку, стоящую на торпеде.

– Люстру, Вова, включи, подсветим чуть-чуть. Иначе точно не успеем.

– Так это как-то неправильно, – Вова задумался, но мигалку все-таки включил.

– Какой ты душный, Вова, стал, – вздохнул Наум и под недовольный взгляд Вовы закурил, – «Газель» тебе зачем? Арбузы что ли возить?

– Это не «Газель», – Вова отмахнул от себя облачко дыма, выпущенное Наумом, – это «Мерин» так-то. Только микрик. Семью возить буду. Она у меня большая. Мама, Арина с детьми, теща… Ну и приедет если кто. Опять же я, – Вова загнул мизинец с бриллиантовым «Пинк рингом» от Булгари на второй руке, но Наум его остановил.

– Вова, я знаю, что ты не козленочек и считать умеешь больше, чем до десяти. На фига тебе этот автобус, скажи? Ты бы еще маршрутку взял – «обилечивайтесь!» – усмехнулся Наум, – не, ну взял бы какой-нибудь джип… Есть же тачки такие – гробы побольше.

– Да я хотел, – Вова вздохнул, – но Арина сказала, что я олдфаг.

– Кого «фак»? – Наум белозубо улыбнулся.

– Да ну тебя, – Вова махнул рукой и отвернулся к тонированному стеклу, – пошути еще, что старый. Толстый я уже давно. А надо как бы это… соответствовать.

– Ну да, «Газель» с детишками и Клещом это точно соответствие, – не удержался Наум.

– Да ни хера ты не понимаешь, – бросил через плечо Вова, продолжая смотреть на поток гудящих и сигналящих машин на соседней намертво стоящей полосе, – это семейный автомобиль. Семья у меня большая. Может даже слишком, – он опять вздохнул.

– Да… Точно не ювелир, – Наум кивнул головой и, открыв окно, выплюнул в него сигарету.

– А чего не ювелир-то? – Вова не понял и повернулся к собеседнику.

– Ну ты это… конкретно бахнул. Двоих сразу. Слушай, – Наум на секунду задумался, – почему они у тебя оба Вовы? И как это так вообще? Как ты их записал-то так?

– Ну как… – Вова шмыгнул носом, – я сам себе слово дал, что если сын родится, назову Вовой. А вон двое родилось. Второй чего, не сын что ли мне?

– А, ну да, точно, – подавился от смеха Наум.

– И я про то же, – не понял иронии Вова, – Арина Вадиком хотела, а я сказал – будет Вова первый и Вова второй. Так и записал. Отбашлял правда… Зато Владимир Первый Владимирович и Владимир Второй Владимирович.

– Косякнул ты, Вова, – перебил его Наум, – Вован Первый-то это ты. Надо было второй и третий.

– Блин… – Вова вцепился пятерней в макушку, – и чего теперь? Менять что ли? Не подумал… Придется менять, – начал было Вова, а Наум хотел сказать еще что-то веселое, но не успел, резко ударив по тормозам…

Неизвестно откуда перед «Майбахом» выскочил микроавтобус «Мерседес», точно такой, какой они ехали покупать с Вовой, правда полностью черный с такими же глухими черными стеклами.

– Это чего это за здрасьте? – Наум убрал руки от руля и расстегнул куртку, под которой была наплечная кобура с «Глоком», правда достать он его не успел.

Наума и Вована сначала ослепила через тонированное стекло вспышка, а потом залетевший под капот машины предмет, зашипев, обволок салон, пробравшись через открытое Наумом стекло, облаком едкого дыма. Наум закашлял и тут же почувствовал, как сильные руки, схватив его за шею, бросили лицом в грязный мокрый асфальт. Он услышал голос Вовы: «Эй, вы кто такие», а потом звук удара, от которого Вован закашлялся.

– Всё, взяли их!

Одни сильные руки прижимали Наума к асфальту, а другие обыскивали.

– Толстый пустой, а у этого ствол, – раздался голос над Наумом, – его тоже пакуем?

– Нет, – прозвучал над Наумом женский голос, – наверняка у него есть разрешение. Берем только Комлева.

Наум попытался поднять голову, но женский голос прозвучал над ним еще строже:

– Мордой в асфальт уткнись, Наумов, если не хочешь, чтобы ей потом в парашу ткнули. И без глупостей. Разряди его пистолет и верни, – голос отдал распоряжение сильным рукам, которые до сих пор продолжали держать Наума, – и отпусти его, пусть лежит, он мальчик не глупый, все понимает – головку поднимет, в нее свинца немного прилетит. Всё, и давайте тут, не копайтесь.

– Вы кто такие? – Наум положил голову на бок и увидел перед собой женские ноги в дорогих туфлях на высоком каблуке.

– Лежи, Слава. Позже познакомимся. Хотя зачем нам знакомиться? Я про тебя и так все знаю, а тебе про меня не обязательно. Тебе сейчас обязательно понять, что лучше полежать и не дергаться. Дождаться, пока мы уедем, а потом бежать к свои друзьям жаловаться. А… – женщина рассмеялась, – ты же не знаешь, на кого. Придется знакомиться.

Наум прикрыл глаза, в которые ударил дальний свет фар микроавтобуса. В ярком пятне, щиплющем глаза, Наум разглядел женский силуэт. Она присела перед лежащим на земле Наумом и распахнула прямо перед его носом «корочку». Прищурившись, Наум сумел разглядеть только слова «Генеральная Прокуратура Российской Федерации».

1 глава. Откуда падал прошлогодний снег - 1

ПЕРВАЯ ГЛАВА

ОТКУДА ПАДАЛ ПРОШЛОГОДНИЙ СНЕГ

«– Неужели на том и конец?

– Конец, конец! Концы в воду!»

(из мультфильма

«Падал прошлогодний снег»)

Москва. Тайная квартира. Декабрь 2019 года.

Холод сжал пакет и, оглядев коридор, подошел к огромной железной двери. Вначале он стукнул три раза, потом еще два. А напоследок отбарабанил костяшками пальцев замысловатую дробь. После нескольких секунд железного молчания дверь распахнулась, и в щель вылез глаз.

– Да нет никого, Макс, – улыбнулся Холод, – и хвоста тоже нет. Я ж не рыба, хвосты рублю. Давай, впускай. Я тебе пожрать привез.

Макс распахнул дверь, и Холод вошел в квартиру.

– Куда это? – он кивнул на пакет в своей руке.

– Давай, – Макс убрал пистолет, который сжимал за спиной, под майку и взял у Холода бумажный пакет с надписью «Маркет вкуса», – ты что, меня на убой откормить решил?

– Сплюнь, дурак, – Холод с размаху плюхнулся на диван, – нам еще еды убойной не хватало. Короче… Я думаю, недельку здесь еще посидишь, а потом мы тебя перевезем в другое место.

– Да напрасно всё это, – Макс вытащил из пакета батон сырокопченой, сломал его пополам, кинул половину Холоду и полез в пакет за хлебом, – они наверняка уже знают, где мы.

– Ну тогда бы уже грохнули, наверное, – Холод вгрызся зубами в колбасу.

– Нет, – Макс покачал головой и, достав из пакета багет, тоже разломал пополам, – помидоры будешь? – Холод покачал головой, а Макс продолжил, – Они, когда просто – не любят. Не их формат. И тупо не любят.

– Что же они так по тупому всё это… – начал было Холод, но Макс прервал его:

– Значит у них был план. Вообще-то они не ошибаются.

– Ну и на старуху бывает проруха, – Холод поймал брошенную Максом половину багета, – всё когда-то первый раз случается.

– Но это не этот раз точно, – Макс откусил колбасу, – и вообще таких разов у них не бывает.

– Слушай, а почему они «Система»? – Холод вытянул ноги.

– Могу только догадываться, – пожал плечами Макс, – но нам с тобой не гадать сейчас надо, а понимать.

– Что именно? – Холод посмотрел на Макса, – Что нам надо делать дальше?

– Что им надо делать, – Макс выудил из пакета бутылку с кефиром, – поймем, что будут делать они – сообразим, что надо делать нам.

– Слушай, но ты же должен знать их расклады. Ты же вроде как с ними работал…

– На них, – поправил Холода Макс, – но можешь на меня всех собак спустить, только я не понял, что у них, к чему и почему. Вот смотри. На вас я не стучал. Да им это было и не интересно. Крупные коммерсы, которых мы трясли, были им вообще по боку. Какие-то небольшие фирмы. Причем некоторые вообще бесперспективные. Помнишь, контора была, удобрения делали какие-то фосфатные? – Холод на секунду задумался и, вспомнив, кивнул, – Вот! Кажется, на хера им фосфаты? Огурцов-то они точно не сажали. Прибыли там три копейки в удачный обед… Объемы тоже. Одни убытки по идее. А вот смотри, – Макс засунул колбасу в рот и подошел к журнальному столику, – вот, – он вытащил колбасу и ткнул ей в лист бумаги, исписанный красивым мелким почерком, – я пока на их наркоферме обитал, кое-что посмотрел, покумекал… И смотри, что выходит. Вот эти вот фосфаты десять раз хозяев поменяли, потерялись. Сменили вывески. А потом выяснилось, что они наладили производство для наркоты и стали основными поставщиками этой наркофирмы. И таких компашек целая куча. То есть они нас специально от них отодвигали, а их под себя прогибали. Причем только тех, кто был нужен для производства наркоты. С виду вроде мелочь, а если все целиком взять, объединить и заставить на себя работать… Поверь мне, тут дивидендов больше, чем от Газпрома получается.

– Не, ну логично, – Холод посмотрел на лист бумаги, – крупное брало себе государство. Это крупное всегда на виду было. А тут вроде с виду мелочь. А потом наркота… Зачем она государству?

– Вот и я так тоже думал, – Макс покачал головой и свернул с кефира крышку, – но есть маленькое «но», – он сделал глоток и вытер кефирные усы под носом, – только вот в чем вопрос – они сами и есть это государство.

– Да, не просто всё, – согласился Холод.

– Вот я тебе и говорю – слишком сложно. Они легких путей не ищут, они любят, когда сложно, – Макс посмотрел на Холода, – всё сложно, всё запутано... Сеть. Ничего ни с чем не связано, а в итоге, если вникнуть, получается довольно стройная система, приносящая гигантские прибыли.

– Может поэтому они и Система? Они знают, что делают, а остальные нет, – Холод прищурился, – Макс, но ты же был их частью!

– Именно частью, – Макс поднял вверх указательный палец, – а в Системе как? Левая нога не знает, что делает правая.

– Это какой-то паралитик получается, «танцуй-нога», – Холод усмехнулся, – это в разнос же должно было унести.

– В том-то и дело. Только голова знает, что нога делает, – Макс постучал себя пальцем по лбу, – голова, Холод. Голова, до которой мы не сможем добраться.

1 глава - 2

Москва, Высотка на Котельнической набережной, декабрь, 2019 года.

– Ты знаешь, что с Вовой? – Тея посмотрела на Холода, который, пытаясь оставаться спокойным, убрал кожанку в шкаф.

– Задержали. Пока за что не понятно. А ты откуда знаешь?

– Арина звонила, – Тея прислонилась к дверному косяку, – у них там паника, а тут звонок из Генпрокуратуры, Вова задержан.

– Из Генпрокуратуры? – Холод повернулся к Тее.

– Из нее самой, – кивнула головой Тея, – поэтому и спрашиваю, ничего ли вы там не придумали?

– А что мы придумали? – Холод открыл дверь в ванную, – Все нормально было. И будет, – он открыл кран, – к ним сейчас Наум поехал… Ну, к Вове. Сейчас всех успокоит.

– Слава? Успокоит? Ты пошутил? – откашлялась Тея.

– Он с Максом поехал, – Холод опустил руки под теплую струю воды, – скажет, что Макс адвокат, все разрулит. Кипиш сейчас никому лишний не нужен.

– А он разрулит? – Тея протянула Холоду полотенце.

– Знаешь, – Холод посмотрел на нее, взяв полотенце, – чтобы разрулить, надо знать, где руль имеется. А у нас пока ни руля, ни педалей. Может Вова сам чего-то намудрил. Он же бабки через нашу с ним контору… ну Фонд которая, прокручивал.

– Какие бабки? – Тея посмотрела вслед Холоду, идущему на кухню.

– Ты бы что-нибудь попроще спросила, – Холод повернулся к Тее, – я откуда знаю, какие бабки он прокручивал? И на кой черт вообще ему этот бизнес всрался… Где бабки, там всегда проблемы. Я его предупреждал.

– Но ты же там тоже директор, – занервничала Тея, – я поэтому и спрашиваю, за что могли…

– Ага, директор два раза, – усмехнулся Холод и открыл холодильник, – Вова со своим пузом меня даже документы посмотреть не подпускал, не то, что подпись поставить.

– И тебе не интересно было, что он там делает? – никак не могла успокоиться Тея.

– Я что, на Варвару похож? – Холод потрогал себя за нос, – Шнобель вроде на месте, не оторвали. На фига мне все это надо было? Вова хотел заниматься, вот и занимался. Я учредитель. Сказал, разберемся во всем. Сейчас его бабий батальон дома успокоим… Если они позвонили, значит официально задержали. Значит какие-то обвинения предъявят. Сейчас не тридцать седьмой год.

– Может Олега… – начала было Тея.

– Уже, – Холод вытащил из холодильника буженину с картошкой и засунул ее в микроволновку, – завтра Доцент съездит и поинтересуется, что к чему. Вытащим мы Вову. Новый год с семьей встречать будет. Если что, подмажем. Бабки есть. И в офис больше не пустим.

– Я просто думаю, может… – начала Тея, достав французский багет.

– А ты не думай, – остановил ее Холод, – думать можно, когда знаешь, о чем. А тут одни иксы и игреки. Полная неизвестность.

Он хотел сказать еще что-то, но в это время в двери запиликал звонок.

– Мы кого-то ждем? – Холод посмотрел на Тею, и та пожала в ответ плечами.

1 глава - 3

Москва. Отдел следствия Генеральной Прокуратуры. Декабрь 2019 года

– Так это задержание? Или арест? – Холод посмотрел на сидящего напротив него гражданина, поглядывающего на него серыми глазами из-под стальной оправы очков.

– Ни разу, – человек напротив отложил в сторону карандаш и точилку, – стандартный опрос свидетелей. Можете даже пригласить адвоката.

– Что-то не похоже это на опрос, – Холод шмыгнул носом, – больше допрос. Приперлись домой…

– Приехали, – поправил Холода гражданин, – и пригласили Вас для дачи свидетельских показаний по делу гражданина Комлева Владимира Борисовича, генерального директора инвестиционного фонда… – мужчина заглянул в бланк протокола, – «ВХ-Трейд», учредителем которого вы, Богданов Сергей Георгиевич, кстати, являетесь. Так что давайте начнем заново. Забудем о неприятном инциденте с нашим сотрудником, которого вы уронили… об дверь вашего дома, а потом наступили ногой на лицо… Согласен, он не представился, – сидящий напротив посмотрел на сбитую костяшку на руке Холода.

– Давай попробуем, – Холод протянул руки в наручниках.

Очкарик кивнул стоящему с безразличным видом у стенки коллеге в черном плаще, и тот отстегнул наручники с запястьев Холода.

– Итак, Богданов Сергей Георгиевич. Правильно? – мужчина из-под очков взглянул на него своими серыми безразличными глазами, – у вас имеются судимости?

– С утра еще не было, – усмехнулся Холод.

– Понятно, – мужчина что-то подчеркнул в бланке, – да, кстати, забыл представиться. Я следователь Генеральной Прокуратуры Казанцев Михаил Львович, так что бить меня и наступать на лицо не стоит. Мы собираемся опросить вас в рамках расследования нами уголовного дела о незаконной обналичке… Вы знаете, что такое обналичка? – очкарик поднял глаза на Холода.

– Теоретически, – Холод потер затекшие от наручников запястья.

– Тогда давайте перейдем к практике, – кивнул головой следователь, – а на практике у нас вот что получается. Через инвестиционный фонд «ВХ-Трейд» последние несколько месяцев подряд были переведены энные суммы на оффшорные счета двух кипрских компаний – «Ла-ла-бэнд» и «Шах-падишах»… Ну и названия, – мужчина усмехнулся и продолжил, – в последствии респонденты этих компаний обналичили денежные средства у одного из резидентов швейцарского банка в Италии, после чего эти средства снова поступили назад в инвестиционный фонд «ВХ-Трейд» в качестве прямых инвестиций под проект «Зеленая зона», занимающийся строительством экологического жилья, – Казанцев снова заглянул в бумаги, – на Дальнем Востоке. Ввиду того, что это являлось прямой инвестицией в проект, субсидированный государством, а соответственно налогами эти средства не облагаются, они поступили на расчетные счета фирмы «Квадрат в квадрате», которая и имеет подряд на строительство этого самого экологического жилья.

– Все нормально, – пожал плечами Холод, – инвестиции, вложения… Налоги мы платим.

– Нет. С налогами все в порядке. Проблема в другом, – следователь отбарабанил пальцами на столе дробь, – никакого «Квадрата в квадрате» и инвестиционной программы, равно как и экологического жилья, не существует. По сути дела, это черный нал, который переправили на Кипр, который там, – Казанцев потер руки, – слегка подстирнули, а потом, придав легальный статус, вернули назад, на историческую родину, где эти деньги благополучно исчезли. А значит у меня вопрос. Знали ли вы, что ваш фонд занимается обналичкой денег?

– Нет, – совершенно искренне ответил Холод, мысленно посылая на Вовину голову всевозможные проклятия, – вообще-то лично я занимаюсь привлечением инвесторов, а не ищу деньги.

– Поэтому мы вас и опрашиваем, чтобы установить истину – делал ли это Комлев сам или ему кто-то в этом помогал. Может у вас есть какая-то информация?

– Информации такой не имеется, – ответил Холод, – так же, как и желания разговаривать с вами без адвоката.

– Вам адвокат не нужен, – следователь улыбнулся, – а вот Комлеву понадобится. Потому, что деньги, обналичкой которых он занимался, по нашим данным являются добытыми скажем так, не совсем законным путем. У Комлева имеется судимость, и вполне вероятно, он помог кому-то из своих прежних друзей. Конечно, это мы не можем утверждать, но и у вас, и у него имеется несколько криминальных эпизодов в биографии, – Казанцев полистал бумаги, – поэтому я смею предположить, что вы знаете гораздо больше, чем хотите показать. Но это дело ваше. Да, кстати, вы можете нанять адвоката Комлеву, потому что ситуация мягко говоря не очень хорошая, и я так понимаю, на добровольное сотрудничество с органами с вашей стороны нам можно не надеяться, – он посмотрел на стоящего у стены коллегу, который с безразличным видом открыл дверь кабинета, – вы свободны, Богданов. До свидания. Пока до свидания.

1 глава - 4

– Сука! – Холод долбанул по торпеде машины под недовольным взглядом Доцента, – куда наш толстяк вляпался, Олежек? Ты не в курсах? Какой обнал? Вова считать без калькулятора не умеет.

– Как оказалось умеет, – откашлялся Доцент и протер торпеду, по которой ударил Холод, – поболтал я тут кое с кем, Сергей Георгиевич, и выяснил интересный момент. Вы в последние месяцы неплохими такими суммами в футбол играли. Туда-сюда гоняли, как мячик по паре лямов зеленых в месяц.

– Лямов?! – Холод повернулся к Доценту.

– Ага. Их самых, родных, – кивнул головой сидящий за рулем Олег.

– Толстопуз сам не мог, – Холод покачал головой, – если бы у него пара лямов была, он бы у меня деньги на бибику себе не занимал. Слушай, мы тут с Наумом и с Максом покалякали… Может это… Система? За завод нам прилетело?

– Может, – поморщился Доцент, – уж больно резво с места в карьер взяли. По бумагам-то там не подкопаться. Как будто по чьей-то наводке били. А потом те прокурорские были, эти… А Макс что с Наумом думают?

– Наум думает, как его баба в асфальт мордой ткнула, – Холод выругался, – а Макс в одном направлении со мной мыслит. Это Система эта. Граф, конечно, мутный, но просто так он ничего не говорит. Тут все слишком сложно. Схема целая. Я тебе сам, наверное, сейчас и не расскажу, – Холод вздохнул, – Макс сам тебе лучше все обрисует по полочкам. У меня просто чуйка – неспроста все это. Капитально мы им дорожку перешли.

– Ну знали, во что вляпывались, – кивнул головой Доцент, – вопрос, что они хотят?

– Пока любви и дружбы и взаимного сотрудничества, – ответил Холод, – по крайней мере этот следователь Казанцев Михаил Львович. Правда, сдается мне, что он ферзем на этой системной шахматной доске только кажется. А так пешка без кепки, которого двигают, как хотят. Что это вообще за Система может быть?

– Без малейшего понятия, – покачал головой Доцент, – если даже Макс не знает, то ко мне точно не по адресу. Даже гипотез нет. Только мысли.

– Ну давай, подумай вслух, – Холод взял с заднего сиденья бутылку минералки и сделал глоток.

– Ну допустим, это какая-то организация, – Доцент посмотрел на себя в зеркало, – ну что-то типа «Триумвирата», «Антитриумвирата»… Но тогда сразу возникает вопрос – те бандиты, а эти в погонах. И сразу второй вопрос – на кого они работают? Если на себя, то странно, что их еще не прихватили. А если на тех, – Доцент поднял глаза к потолку, – то еще все страннее.

– А что странного? – не понял Холод.

– Странно, что мы еще на свободе все, а не как Вова нары жопой полируем, – ответил Доцент, – мы им так неплохо карман с бабками оторвали. Да еще и инфу прицепили за собой.

– Что мы там прицепили? – махнул рукой Холод, – Макс – «тут не помню, там не вижу». Ну да, расклад он по этому кокаиновому заводику даст, про тётю расскажет с телохранителями, про связных и киллеров… Про ментов-уголовников с колумбийским наркобароном… И поедет к тёзке своему, Максу, только пациентом, жертвой теории заговоров. Нет у нас инфы никакой. Гемор мы только зацепили.

– Его родного, – согласился Доцент, – так чего с Вовой будем делать?

– Адвоката искать. У тебя есть кто на примете? – ответил Холод.

– Можно подумать, – почесал подбородок Доцент, – есть парочка громких фамилий… Деньги не проблема.

– А в чем проблема? – Холод пристально посмотрел на Доцента.

– Знаешь, у меня в конторе последнее время стали криво посматривать, мол, больше с бандитами трусь, а я их вообще-то ловить должен. Если зацепят – соскочу, а вот на пенсию еще не очень хочется уходить. Знаешь сколько у меня раскрытых дел за последнее время? Ноль, – Доцент посмотрел на Холода.

– Соскакиваешь? – Холод вздохнул.

– Ну считай, что так. Не хочу потом туда к Вове. Ты пойми… – Доцент посмотрел на Холода.

– Да я понял. Норм всё, – Холод хлопнул по плечу Доцента, – всё ясно. Кто ты, я хорошо помню. Ты ж наш-то по любому.

– Нет, ты ничего не понял, – перебил его Доцент, – смотри. Вова вроде решил легально всё делать. Где тот Вова? А? Вот и у меня выбор есть. Я уж понимаю, что мне в конторе делать нечего, но хочется уйти по-нормальному, по-тихому, без шума. Я ж вроде как уже папой быть собрался.

– В смысле? – Холод удивился.

– Ну… вот так получилось, – Доцент улыбнулся, – я с вами, Холод. Я про подводную лодку хорошо знаю. Уже заявление написал. «Прошу уволить по собственному желанию. Целую, ваш Олежка». Только его пока под скатерть убрали. Три месяца мне дали решить все, закрыть, дела сдать и на почетную пенсию, на которую я спокойно уйти хочу, а не на нары. А дальше я весь ваш целиком. Так что никуда я не соскакиваю. Просто надо как-то поаккуратнее. Понимаю, что я нужен. Но как-то давай все по-партизански, по-тихому. Понимаешь, это больше по Максиной теме, но его вроде как там и нет. И вообще его нет. В общем, короче, я всё, что смогу сделаю. На связи всегда. Скоординировано и без глупостей. За Наумом пригляди. Баба… мордой в асфальт… Для Славы это не совсем гуд. А с Вовой я все на себя беру – адвокат, контроль. А вот в схему-систему… Давайте меня лучше на берегу оставим. Я сейчас якорь, причем хреновый. Если меня прихватят, вас вытащить некому будет. Куда тебя отвезти?

1 глава - 5

Москва, высотка на Котельнической набережной, декабрь, 2019 года

Холод открыл дверь и столкнулся с Теей.

– Там всё нормально, – ответил он на вопрос в ее глазах, – а у нас здесь… – он прислушался к гулу голосов, доносящихся с кухни, – не очень… судя по оживленному диалогу.

Тея, сжав губы, кивнула головой.

– Ну ничего, – он чмокнул ее в щеку, – ко мне претензий нет, Вову вытащим. Олег этим занимается. А с этой Ассамблеей ООН сейчас что-нибудь порешаем.

Тея взяла у Холода куртку, а он привычно направился в ванную.

1 глава - 6

– Я вам говорю, – Наум рубанул кулаком по столу, – с прокуратуры мы их можем вытащить. Сейчас подтянем Владлена… Дятел все уже продумал, – он толкнул Дятла, который гордо осмотрел находящихся на кухне кроме Наума Могилу, Сивого и Макса, и выдвинул на центр стола солонку и перечницу:

– Вот это вот это здание, – начал он, – и, если, – он выдернул из упаковки зубочистку и воткнул ее в солонку, – это у нас будет Владлен. Он, короче, возьмет на прицел кабинет ихнего главного, а мы тем временем пройдем через центральный вход… Правда, боюсь, нас маловато будет.

– Сейчас, – перебил его Наум, – я Баира с Левой наберу, Хосе и вообще всех наших, – он вытащил телефон, – был бы здесь Холод… – он повернулся и встретился глазами с Холодом, – опачки…

Не говоря ни слова, Холод подошел к огромному холодильнику, распахнул его и бухнул на стол бумажный пакет с картошкой.

– Это чего это? – не понял Наум.

– А это разложишь их по столу, как в кино про Чапаева, – усмехнулся Макс, – и скажешь: «Это наши, Петька, а это белые».

– Не, не угадал, – Холод пожал руку Максу, Могиле и Сивому, а потом посмотрел на Наума и Дятла, – картошку вон лучше почистите. Жрать охота.

1 глава - 7

– Слава, ну ты дебила-то выключи, – Холод зацепил со сковородки прожаренный ломтик картошки, – Максон, Миха, – он посмотрел на Сивого с Максом, – вы бы им хоть объяснили. Ну с прокуратурой-то воевать…

– Объясняли, – ответил за Макса с Сивым Могила, – но наши милитаристски настроенные товарищи, – он посмотрел на Дятла, который злобно кромсал ножом картошку, – слушать нас не хотели. Надеюсь, ими двигали лучшие побуждения.

– Или отсутствие мозга, – пробубнил Сивый.

– Ты это… мозговитый, – Наум отбросил не дочищенную картофелину с ножом в раковину, – сам-то хоть что-то предложил?

– Предложил обождать, – ответил Сивый.

– Ага! Ждун! – Наум вытер грязную руку о штаны и взял со стола пачку сигарет.

– Не барагозь, Слав, – остановил его Макс, – тебе же все сказали. Мы всё обговорили. Спешка хороша при ловле блох. И информации у нас никакой нет.

– А что, сейчас у нас ее больше стало? – Наум затянулся сигаретой и махнул рукой, – Слава Богу Холод здесь. Ну ладно, Вова обналичивал бабаки… Хотя, как он мог-то? – Наум развел руками, – Он же не очень умный, мягко говоря.

– Видимо, поэтому и обналичивал, – ответил Холод и зацепил еще одну картофелину со сковородки, – что там кстати с нашим офисом? – он посмотрел на Макса.

– Хреново все там, – ответил за Макса Наум, – короче, подъехали мы туда, как нам Тея отзвонилась, что тебя на допрос повезли, а там полный карнавал с мигалками. Светомузыка в каждом окне. Ящики выносят с бумагами…

– Стандартная процедура, – добавил Макс, – изымают всё – документацию, электронные носители. А что тебе Олег сказал?

– Так, – Холод на секунду остановился и положил вилку на сковородку, – Олег в своем режиме работает.

– Что, Доцент отморозился что ли? – Наум затянулся сигаретой, – Вот сучек!

– Не, Слав, он сейчас наш единственный источник информации и нам его палить не надо. Если нас загребут – вытаскивать будет некому. А он все-таки представитель власти и свои его прокурорским не сдадут, – Холод посмотрел на Макса.

– Логично, – согласился Макс, – мы как бы с МВД на ножах. Много тёрок между нами.

– А я про чего говорил? – вмешался Дятел, – Надо же было вначале узнать чё там кого, а потом планы рисовать.

– Картошку чисти! – Наум попытался отвесить Дятлу подзатыльник, но тот увернулся, – И что мы по итогу знаем? Холод пока на свободе, правда пока, Вова уже там. На сколько – неизвестно. А мы вообще в полных непонятках.

– А чего ты так кипишуешь? – Сивый пристально посмотрел на Наума, – Вова даже если сам накосячил, молчать будет, нас не выдаст. А потом он у нас только бизнесмен. А мы так… свободные художники.

– Так у Наума вон всякой сколько… ебалы, – усмехнулся Могила, – фирм одних штук двадцать. Мы же вон вроде как всё изучили.

– Ты что, хочешь сказать, я за себя распрягаюсь? – Наум зло посмотрел на Могилу.

– Ничего я не хочу сказать, Слава, – перебил его Могила, – я сказал только то, что у тебя фирм много, недвижимости, фондов всяких, и ты заново все это на себя переписал. С нас вон всех взятки гладки. Макса нет, мы с Дятлом наполовину -ни живы ни мертвы, Сивый вообще шаман, ему деньги не нужны, он пищей духовной питается. И Владлену ты зря собрался звонить. Я насколько помню из истории нашей, на него все, что твоего в России не поместилось, там, за бугром, записано. И Лёву с Баиром трогать не надо. Они общаковые. Их возьмут – с синими терки будут.

– И Хосе я бы трогать не стал, – добавил Макс, – этот вообще человек мира. Терроризм припаяют и всё. Мировой еще.

– А чего вы мне раньше не сказали? И молчали… – Наум с силой затушил сигарету в пепельнице.

– А ты слушал? – шмыгнул носом Дятел, – «Давай, Дятел, разрабатывай операцию», – передразнил он Наума, – Я тебе что, Кутузов что ли?

– Глаз на жопу натяну – будешь, – пробурчал Наум, – ладно, не молод, но горяч, осознал, принял, понял. Что делаем? – он посмотрел на Холода.

– Доцент с адвокатом Вовиным все решит. Откуда прилетело… ну, считайте, мы знаем, – Холод подошел к холодильнику и, подвинув Могилу, пытающегося ножом для картошки срезать с пальца заусенец, достал из него пакет молока, – значит нам надо узнать, кто этот главный летчик.

– Так Макс же с ними, – вмешался Дятел и добавил, – и я тоже…

– В том-то всё и дело, – Холод сделал глоток, – это мифическое «с ними», а кто «они» и что значит это «с ними» – не понятно. Как выяснилось, это в натуре Система. С кем они работают, на кого – вообще глухо. И вот тут ни жалоб, ни предложений нет. У меня лично. Предлагайте.

– Может попробовать начать с тех, кто Макса на себя крутанул. Их-то он по любому знает, – ответил Сивый.

– Принято, – кивнул Холод и убрал молоко в холодильник.

– Там майор один с кафедры, – Макс задумался, – не знаю, жив он? Годов-то вон сколько прошло.

– А еще ты с кем пересекался? – посмотрел на Макса Могила, – ты вроде как про мадаму одну говорил.

– Вот эта мадама и есть главный мистер икс. Я даже не знаю, кто она. Знаю, что главная, по крайней мере из тех, кого я видел, – ответил Макс, – курьеров всяких я в расчет не беру. Дятел вон даже парочку видел.

1 глава - 8

Холод захлопнул дверь за Наумом и присел прямо на пушистый ковер, прислонившись к стене, отогнав пытающихся его облизать Снежка и Ори.

– Марк опять у дяди Гены? – он посмотрел на Тею, которая налету поймала собирающегося прыгнуть на плечо Холоду кота и кивнула, – устал я. Первый раз.

– Думаешь Марк не устал? Так же, как и мы все, – Тея присела напротив Холода и погладила кота, – я до сих пор не могу понять, почему с нами все время что-то происходит. Что с нами-то не так? Уже жалею, что тебя с этим легальным бизнесом надоумила. Вон с Вовой теперь как.

– У нас не получается, не у тебя, – остановил ее Холод, – у тебя наоборот все нормально. Потому что прежде чем начинать что-то делать, училась, а не по ходу куда кривая выведет. Вова – бизнесмен. Тебе самой не смешно? Или я… У нас АК до сих пор калькулятор для расчетов окончательных. Ну одели мы пиджаки. Что в нас изменилось-то? Вон, Слава твой, чуть беднее Абрамовича и чуть богаче Потанина. А он что-нибудь соображает? Мы деньги тратить умеем, а не зарабатывать. Мы их никогда не делали. Мы только забирали у тех, кто делал. Да, может мы и богаче олигархов, только мы с этими деньгами не знаем, что делать, и можем только просрать на всю ерунду, насколько фантазии хватит. У Наума вон на дом новый хватило, а у Дятла на кеды, и все счастливы. Скорее бы эти деньги что ли у нас кончились? Может научились бы их по-новому зарабатывать, правильно?

Тея выпустила кота, и он побежал к миске на кухне:

– Так же зарабатывать? – она села рядом с Холодом, – Заново грабить? Трясти кого-то, чтобы менять дом поменьше на дом побольше, машину крутую на еще круче… И всё. Деньги – это не только мечта, но и фантазия. И при этом они счет любят.

– Ага, Иуда вон сидит и всю жизнь их пересчитывает, – хмыкнул Холод, – целый век почти. Деньги нужны, чтобы жить на них, а не жить ради них.

– Деньги нужны… Черт его знает, зачем они нужны… Может ты и прав. Когда их нет, они тебе и не нужны. Меньше денег – меньше хочется.

Тея посмотрела, как собаки попытались влезть в миску кота и продолжила:

– Знаешь, у меня они всегда были. Вернее, я не задумывалась, что они есть, и не задумывалась, откуда они берутся. А когда после города N., я по-другому думать стала. Вот они кончатся, и всё. Надо что-то делать. Вот не будет их завтра, и я без них жить не смогу, точно. Марк маленький еще. Одной может мне бы и хватило... Нет, я тебя ни в чем не обвиняю, ты много нам с Кирюхой оставил. Но я же, как Кирюха, не считала их. Квартиру можно было подешевле снять, хлеб не за десять рублей, а за сто. И то, что для других было много, для меня было нормально, даже мало. Потому что я раньше никогда не знала, сколько мне их надо, – Тея тяжело вздохнула, – грабить я не умела. Я уже не врач. Город чужой, знакомых нет. Кредиты брать? Вариант, но какой? Жить в долг, есть в долг? А потом? Отдавать? А чем? Вот и начала потихоньку, с рубля… Знаешь, я, когда первый раз поняла, что заработала… Нет, ни папа дал, ни твои деньги, а сама… Свои… Поняла, что устала. Вот прямо как ты сейчас. Но и радостно было, что я теперь могу сама. Пускай это тяжело, долго, не так много, сколько хочется, но уже не страшно. Главное, я могу! Может и Вова придумал себе иллюзию, что он может. Ты пойми, он хочет быть независимым от этих денег, которые вы награбили, а вы их награбили… Он хочет свои деньги. Не прийти из мешка общакового в погребе взять, а сам. Что он своим детям скажет? Каким он примером будет? Вова наивный, но правильный. Он увидел эти деньги… Мне кажется, его обманули. Он не мог так сделать за вашей спиной. Он не такой. Спасать его надо. Он в тюрьме сейчас не выдержит, он изменился сильно. Вы все изменились. Но Вова, как и я в свое время все пересмотрел. Только я может хуже стала, а он лучше. Он же для семьи старается. И вам помогает. Как будто хочет всех избавить от этих плохих денег и сделать их хорошими. Только он не понимает, что нет плохих и хороших денег, всё от людей зависит.

– Спасем, – пробубнил Холод.

– Да уж надо как-то постараться, – Тея вздохнула, – я понимаю, как мы все устали. Я не уверена, что Славке хочется скакать и на прокуратуру нападать. Тоже устал. У него только более менее все наладилось. Вон у Макса вообще непонятно всё. Мы же про него ничего не знаем толком. Он молчит, мы не спрашиваем, а видно, что что-то у него внутри неспокойно как-то. А этот ваш… Валентин. Ему вообще… Я не знаю, как ему жить. Но он же живет. У него семья. Кстати, почему он к нам не приезжает? – Тея повернулась и услышала посапывание. Прислонившись к стенке, Холод откинул голову на бок и уснул, одной рукой обняв забравшегося к нему на колени кота, а вторую положив на прижавшихся к нему черную и белую собак.

1 глава - 9

Москва. Тайная квартира. Декабрь 2019 года.

– Слушай, Макс, – Холод дождался, когда тот откроет дверь и, зайдя в коридор щелкнет выключателем, – я вот одного понять не могу, – он посмотрел на Макса, который выдернул из-за пояса ПМ и положил его на тумбочку, – почему ты тогда согласился с ними работать.

– Скажу «по кочену» – глупо получится, – Макс прошел в комнату и, аккуратно задернув шторы, включил лампу на столе, – скажу «ради идеи» – совру. От глупости? Себя идиотом сделаю. Я даже не знаю. Понимаешь, они меня даже не вербовали. Я просто согласился и всё. У меня история даже не как у вас, у меня выбор был. Можно было просто послать их всех к чертовой бабушке. И всё, на этом бы всё закончилось. Знаешь, что в этой истории самое странное? – Макс посмотрел, как Холод плюхнулся на диван, – Я вроде как и бандитом неплохим был, и мент из меня тоже не хреновый получился.

– С таким-то опытом, – усмехнулся Холод, – а у нас да, выбора не было. Хотя… Как не было? – Холод поглядел на зеленовато светящуюся лампу, – Мы, наверное, этот выбор сами у себя забрали. Прикинь, если подумать, у нас даже сейчас есть выбор – просто свалить и всё, туда, где не найдут. И у нас это получится. Надавить кое-где, кое-кого припугнуть, напрячь, выкупить Вову в конце концов. Людей можно найти, но мы почему-то не сваливаем, – Холод вздохнул.

– Слушай, вот этот там, у завода, он кто тебе был? На тебя который похож, – Макс посмотрел на Холода, – который про Систему эту и сказал.

– Очень нехороший человек, – усмехнулся Холод, – хуже меня даже. Наверное, поэтому мой папа… вновь обретенный. Только на хрен – я в душе не е… – Холод махнул рукой, – знаешь Макс, про всю эту историю до тебя можно было романов тридцать написать, про каждого из нас история есть. Жаль сами не можем, а найти дурака, который захочет столько времени тратить… Вот только твоей там части нет… Пока*.

– А что? Как у всех, – Макс вздохнул, – жил, семья, дети… работа, – Макс посмотрел на Холода, – и всё.

– «Всё» – это в смысле ничего больше нет? – Холод пристально посмотрел на Макса.

– Знаешь, – Макс словно посмотрел куда-то вдаль сквозь стену, залитую зеленым светом настольной лампы, – наверное, я все-таки с выбором соврал. У меня его не было. И я сам в этом виноват.

* Подробная история Макса будет рассказана в части "Водка-блюз", которая уже написана и будет выкладываться на сайте сразу после этой части.

1 глава - 10

Ставрополь, 2010 год

Макс, загнав машину во двор, захлопнул за собой железные ворота и напрягся. Привычного лая соседской собаки он не услышал. В уютном домике под черепичной крышей во всех окнах горел свет. Из открытой форточки наружу доносились звуки музыки. Вроде всё, как всегда, но что-то напрягало. Макс расстегнул куртку и вытащил из кобуры табельный ПМ. Дверь была открыта. Он вошел в коридор и тут же интуитивно увернулся от удара приклада автомата, направленного ему прямо в голову. Приклад воткнулся в только что отштукатуренную стену и отбил от нее большой кусок. Макс увидел перед собой бородатое лицо с крупными каплями пота на усах и ударил прямо в него, еле-еле успев присесть – откуда-то с кухни грохотнула короткая автоматная очередь. Макс обхватил за шею бородатого и выстрелил из ПМ, укрывшись за его спиной. Раздался стон, больше похожий на всхлип, и тяжелое тело на кухне грохнулось на пол, но тут же раздалась еще одна очередь, ударившая в грудь бородатое прикрытие Макса. Бородатый, убитый неизвестным стрелком, грохнулся вниз и едва не расплющил собой Макса.

В коридоре Макс увидел тень, но не сумел вытащить из-под трупа руку с пистолетом. Тень приближалась. Максу хватило секунды, чтобы надавить на пальцы бородатого, намертво вцепившиеся в спусковой крючок, и несколько пуль, вылетевшие из ствола, размазали черную тень по двери в кладовку. Дверь скрипнула, открылась, и тело скатилось по ступенькам с грохотом в подвал дома.

Макс вскочил и выдрал из рук бородатого автомат. Перешагнув через труп, он зашел на кухню. На плите, гремя крышкой, подпрыгивал чайник, а на столе были разложены четыре столовых прибора к ужину. И никого… Макс с автоматом на перевес шагнул в зал. Телевизор громко орал хитом уходящего года «Всё будет хорошо», но Митю Фомина никто не слушал. В зале было пусто. В спальне – пусто. В детской комнате пусто. Макс рванул дверь в ванную и наконец получил удар рукояткой «Стечкина» в грудь. Падая, он умудрился выбить оружие из рук еще одного бородатого здоровяка. «Стечкин» с размаху влетел в душевую кабину и расколотил ее на брызги мельчайших осколков. Бородач устоял на ногах. Он взмахнул рукой, и в его ладони появилось острое лезвие, которое он, навалившись на Макса, попытался воткнуть ему в горло. Макс откатился в сторону и пнул нападавшего ногой, но бородатый был слишком огромный, и Макс сам отлетел от него на несколько шагов, а тот просто переместился с четверенек на задницу, но тут же, несмотря на свой огромный вес вскочил и, тяжело дыша, пошел на успевшего подняться Макса. Отступая спиной вперед, Макс опрокинул на шипящего, как чайник на кухне амбала шкаф. Но тот словно не заметил его и, отпихнув в сторону, правой рукой сделал выпад и взмахнул ножом прямо возле лица Макса. Макс уклонился назад, и бородач, потеряв равновесие, едва не рухнул на пол, споткнувшись о труп своего товарища в коридоре, что дало Максу шанс пробить ему удар сверху в голову. Нападавший упал на руки, словно собравшись отжиматься, но тут же снова вскочил, но запутался в лежащем на полу трупе. Отпихнув тело мертвого коллеги ногой, он снова пошел на Макса, на этот раз не размахивая ножом, а тыкая, пытаясь попасть Максу в грудь. Макс посмотрел на его злобно сжатые зубы и увидел свой пистолет, который забыл под трупом. Отойдя на пару шагов назад, он разбежался и проскочил у бородача под ногами, проскользив по кровавой луже на полу. Макс подхватил пистолет в тот момент, когда озадаченный бородач повернулся к нему и на секунду замер с ножом в руках. Пуля из ПМ, воткнулась ему прямо в лоб, разбила лампу на потолке, забрызгав кровью желтоватые стены коридора. Бородач махнул оставшейся целой нижней половиной бошки с бородой и громко шлепнулся на пол.

Макс вскочил и, подхватив автомат, бросился на улицу.

– Браво! – услышал он знакомый женский голос, – А мы всё гадали – успеем или нет. А ты молодец, Максим, сам справился. Да живы они, живы, Макс, мы успели их вывезти, – женщина закурила и заглянула в открытую дверь на валяющиеся в коридоре трупы, – Силён! Ладно, поехали, поговорим. Не волнуйся, здесь без нас с тобой всё решат, – она кивнула на светомузыку милицейского УАЗика, мигающего за забором.

1 глава - 11

– Понимаешь, Максим, – женщина сквозь ярко алые губы выпустила струйку дыма, – это не предложение, не приказ… Это просьба.

– Вы сказали, что от меня отстанете, – Макс посмотрел на разбитую руку, – я сделал всё, что вы просили. Столько лет уже прошло. Я вроде все долги закрыл. Хотя, что я вам должен был?

– Ничего, – собеседница улыбнулась, – знаешь, а ты оказался хорошим ментом, Максим. Я даже не могла подумать. И человек ты, видимо, неплохой. А вот отец и муж ты… так себе, – она покачала головой.

– Не вам мне… – начал было Макс.

– Ты перья-то с себя стряхни, орел, – женщина с силой затушила тонкую сигарету в пепельнице, – мы тебя избавили от всех твоих врагов, а что сделал ты? Нажил себе новых, – она кивнула головой, – другой бы на твоем месте уволился, но ты, побыв хорошим бандитом, решил стать хорошим идейным ментом. И что из этого получилось? Ты чуть не потерял семью. Нет, это не наши методы. Это враги, которых ты нажил уже без нас. У нас таких бородатых нет, – женщина засмеялась, – не наш формат.

– Значит теперь я вам должен? – Макс вздохнул и опустил глаза.

– Нет, – она покачала головой, – мы же договорились, что будем тебе помогать за то, что ты для нас сделать. И мы помогли, ничего не требуя взамен.

– Это пока не требуете, – начал было Макс, но женщина его перебила:

– Вообще не требуем, Максим, я предлагаю тебе просто подумать. Знаешь, мы тебя избавили от прошлого, и настоящее стало чисто твоим. А значит проблемы в будущем тоже будут твоими, потому что в настоящем без нас ты стольким людям дорогу перешел… Да ты это и сам знаешь, – женщина достала из пачки еще одну сигарету, – хочу бросить, никак не получается… Работа нервная. Так вот, – она продолжила, – сегодня мы помогли, поможем завтра, после завтра… Но тебе не кажется, что это как-то неправильно? Ты сделал для нас хорошее дело, мы дали тебе новую жизнь. Хорошую жизнь, Макс, в которой ты мог стать кем угодно. Заметь, мы даже не вспоминали о тебе. Мы просто помнили, что работал с нами такой хороший парень Максим, которому мы всегда готовы помочь за все, что он для нас сделал. Но мы же не Мать Тереза, Максим. Любая помощь имеет границы.

– Что я должен еще сделать? – Макс исподлобья посмотрел на женщину.

– Ничего. Вернее, я пока не знаю, что, – она улыбнулась, – по крайней мере сегодня, завтра и в ближайшие лет пять точно ничего. А может и десять. А может вообще никогда…

– Значит мы в расчете? – Макс с надеждой посмотрел на собеседницу.

– Давно уже, – женщина щелкнула зажигалкой, – только вот есть у тебя одна проблема. Нам-то ты не должен ничего. А вот своей семье, Макс… Давай будем честными. Ты не можешь их защитить. Хочешь, но не можешь. Знаешь, что общего между хорошим бандитом и хорошим милиционером? И те, и те долго не живут. И тем более семьи не заводят. А если заводят, Макс, то они за безопасность этой семьи отвечают. А у тебя это не получилось. Мы это сделали за тебя. Так что нам ты ничего не должен, – повторила она, – а жене и детям… Вывезешь, Максим, сам? Можешь не соглашаться. Я не предлагаю тебе договариваться с нами. Решать тебе. Но быть с тобой, если ты не с нами, мы тоже не обязаны. Съезди вон к теще, подумай, и просто помни, что мы есть, и нам тоже иногда нужна помощь, – она положила недокуренную сигарету в пепельницу, а рядом с ней выложила кирпич долларовых купюр и, кивнув охранникам, стоящим за ее спиной в пустом кафе, исчезла.

Макс покрутил в руках так и не выпитую рюмку коньяка и, поставив ее на стол, сгреб деньги рукой и вышел на улицу. С неба большими хлопьями падал не прекращающийся уже неделю снег. Прошлогодний снег… Снег из прошлого, который сегодня едва по самые уши чуть не засыпал настоящее Макса, в котором он был счастлив, в котором он был никому ничего не должен. И вот… Он посмотрел на исчезающий в этой снежной вьюге черный «Мерседес», и только потом увидел вышедшую из такси жену с улыбкой на лице.

– Привет Макс, – она подошла к нему, – а мы решили в город проехаться, к Новому году подарки выбрать. Ну что, домой? Я смску от тебя получила, – Макс вопросительно посмотрел на нее, – что, совсем заработался? – она стряхнула снег с его плеча, – поехали-ка домой…

– Нет, – Макс посмотрел на нее, – домой мы, наверное, не поедем. Дети где?

– На катке, – она улыбнулась.

– Поехали их заберем и родителей твоих навестим. У нас кое-какие проблемы образовались, – Макс слегка поморщился, – но всё решаемо.

– Прямо так к родителям поедем? – она улыбнулась.

– Полетим, – ответил Макс и сжал в кармане доллары, – мне тут премия прилетела случайная. Отдохнем по-человечески, а я пока подумаю.

1 глава - 12

Москва. Тайная квартира. Декабрь 2019 года.

– Что-то ты, Макс, замерз, – Холод посмотрел на уставившегося в стену Макса, – ну ладно, я не психолог в твоей душе вилкой ковыряться. Что твоё – это только тебя касается. Ты только это… давай, возвращайся. Дела наши совместные разгребать будем.

– Будем, – кивнул Макс, – вместе навалили, вместе и разгребем. Мы у тебя там про начало говорили… Так вот я, кажется, нашел начало этой ниточки.

– Вот и ладушки, – Холод хлопнул Макса по коленке и поднялся, – погнал я, а то Новый год на носу, а у меня ни подарков, ничего, а тут еще снег этот проклятый валит. А я как мужик в мультике… «И посол я в лес за ёлоськой» – он потянулся и достал телефон из кармана.

– «Падал прошлогодний снег», – словно в никуда произнес Макс.

– Чего падал? – не понял Холод.

– Мультик. «Падал прошлогодний снег», – повторил Макс.

2 глава. Тридцать восемь негодяев - 1

ВТОРАЯ ГЛАВА

ТРИДЦАТЬ ВОСЕМЬ НЕГОДЯЕВ

«Мало – это когда все съел и еще хочется.

А много — это когда уже ничего не хочется»...

(из мультфильма «38 попугаев»)

Москва. Тайная квартира. Декабрь 2019 года.

– Ты уверен, что нам туда надо ехать? – Холод посмотрел на Макса, который вытащил из шкафа стопку постельного белья.

– Уверен, – Макс выгреб из шкафа несколько пачек стодолларовых купюр и швырнул их в стоящую на диване сумку.

– Купить его думаешь? – Холод присел рядом с сумкой и взял со стола бутерброд, –А если не получится?

– Тогда пуганем, – Макс вытащил из шкафа «Стечкин» и спрятал его под курткой, – но я думаю, получится. Я этого товарища майора давно пас. Он у Системы вроде как за вербовщика был. Интересного может быть он ничего и не расскажет, а вот на даму эту с собачкой вывести может.

– Почему с собачкой? – удивился Холод и чуть не подавился бутербродом.

– А с ней всегда два бульдога ходили, мордовороты такие с мордами квадратными. Скажи чего – вмиг порвут, – Макс застегнул сумку и посмотрел на Холода, – да не, я думаю, купится этот майор. Он сейчас… как сказать… не в очень хорошем положении. Как я понимаю, сотрудничество с ним Система прекратила, он попробовал писателем стать – не свезло, а теперь в соцсетях сидит и за ЧК с НКВД и товарища Сталина топит. Комменты такие, что аж видно, как слюной брызжет. Пробил я его еще тогда по айпишнику, на даче он сидит на границе с Владимирской и Московской областью. Интернет там видать хреновый, а вот самогон забористый. Так что погнали, к обеду, думаю, до беремся, – Макс подхватил сумку и хлопнул Холода по плечу.

2 глава - 2

Деревня К***, Петушинский район Владимирской области.

– Сука, – Холод посмотрел на указатель и свернул с не очень ровной дороги в полное бездорожье, – район Петушковский!

– Петушинский, – поправил его Макс и достал телефон, – вон, кажись, его изба, – он ткнул пальцем в покосившийся домик за покосившимся забором, на покосившейся крыше которого торчала покосившаяся труба, из которой в небо под углом валил черный дым.

Холод притормозил свой «Икс шестой» возле забора, и они с Максом вышли из машины.

– Да… Точно Петушинский, – Холод отодвинул в сторону калитку, давно снятую с петель, и они с Максом вошли во двор. С трудом пробравшись через старые резиновые шины от Камаза, гнилые доски и обломки кирпича, они оказались на пороге дома. Макс поднялся на крыльцо и стукнул костяшками в дверь, которая тут же ввалилась внутрь.

– Вы чё там, охренели? – раздался из дома хриплый голос, – коллекторы сраные! Хрен вам, а не деньги!

В дверь просунулось сначала ржавое дуло двустволки, а потом красная пропитая морда с торчащим посреди лба взлохмоченным хохолком седых волос.

– Точно Петушинское, – Холод выдернул из рук красномордого древнее ружье и прикладом с размаху долбанул им прямо в голову.

2 глава - 3

– Да хрен я вам чего скажу! Кто вы такие, я не знаю и знать даже не хочу, – красномордый сморщился и, попытавшись придавить шишку на лбу, потянулся к бутылке, стоящей посреди заваленного мусором и пустыми консервными банками стола, – пустая, бляха-муха! – он тряхнул бутылку и посмотрел на Холода с Максом, – выпить чего есть?

Макс посмотрел на Холода, и тот достал из сумки бутылку «Джек Дэниелса».

– Кучеряво живете, господа не знаю кто, – красномордый вырвал бутылку из рук Холода и, сдернув зубами крышку, сделал большой глоток, – поправило, – выдохнул он, – чего вам сказать-то надо? – он порылся среди консервных банок и нашел полупустую с кильками, сморщившимися в томате, – вообще, кто такие-то?

– А ты что, майор, меня не помнишь? – посмотрел на него Макс.

– Кто ты такой, чтобы я тебя помнить должен был? – он снова потянулся к бутылке вискаря, но Холод перехватил его руку, – эй! – начал было он, но Холод крутанул руку, и майор с размаху грохнулся с покосившейся, как и все в его хозяйстве, табуретки на грязный пол.

– А я думаю, ты должен помнить, – Макс достал сигарету и закурил, – Максим из Высшей школы милиции, боксер. Ты мне тогда предложил жить правильно и отправил к одной даме.

– Но правильно ты ни хрена не живешь, – майор уселся на полу и посмотрел на рукоятку ТТ, торчащую из-под расстегнутой куртки Холода.

– Ну ты-то тоже, – ухмыльнулся Макс, – по идее ты вон кем должен быть. А кем стал…

– Тебя не касаемо, – майор огрызнулся и силой вырвав у Холода бутылку виски сделал еще глоток, – мы не в ответе за тех, кого мы приручили. Так что за вискарь спасибо и валите отсюда на хрен. Не знаю я никаких ни баб, ни Максов боксеров, ни Систему… – почти прокричал он и тут же замер, вжав голову в плечи, – бляха-муха…

– Во! Вот про это поподробнее, – Макс расстегнул сумку и бахнул на стол пачку стодолларовых купюр.

– Чего это? – не понял майор.

– Шанс твой пожить по-человечески, – ответил Холод, – если, конечно, захочешь из этого Петушкинского царства выбраться.

2 глава - 4

– Да что я вам скажу? – в стеклянных глазах майора сверкнула живая искорка, – Я-то и не знаю ни хера. Вообще.

Макс бухнул на стол еще одну пачку.

– Ну как не знаю… – майор поскреб заросший седой щетиной кадык, – ну Система… Есть такая организация. С самого верха она. Я, конечно, не знаю, кто там самый главный, но он не только в Системе главный. Мне просто сказали парней подбирать таких резких, чтобы без лишних вопросов, ну и сводить с кем надо.

– Сутенер что ли Системный? – не выдержал Холод, – Как работал? За идею со спасибо или за бабки?

– Ага! Ты бабок тут много видишь? – майор крутанул головой на свое убогое жилище, – Вот и я не вижу. Потому что нет их тут. Мне приказали – я делал, и вопросов лишних не задавал, потому что отвечают они на них так конкретно – пулей в лоб. Мое дело маленькое было – причесать кандидата и отправить куда надо. Помню я тебя, – он посмотрел на Макса, – вот только что ты от меня хочешь? Ты поболе меня должен знать. Ты же с Фаиной в отличие от меня часто общался. Я ее всего один раз видел.

– Фаина? – Макс с Холодом переглянулись.

– Ну да, – кивнул майор, – главная она у них. Молодая тогда была, но конкретная. Предложения делала, от которых отказываться не стоило. А я так понимаю, вы с ней разбежались, – он посмотрел на Макса, – ну это ты, парень, зря. Они просто так не отпускают, сколько бы времени не прошло, так что, – он взял две стопки денег и швырнул обратно Максу в сумку, – забери себе эти бабки. Я может и живу в полной заднице, но хотя бы живу, и в ящик сыграть у меня желания не имеется. Можете пытать, резать – не, – майор посмотрел на пустую бутылку водки, – нечего мне вам сказать. А знал бы – не факт что сказал бы.

– Ты уже сказал: «Фаина», – улыбнулся Холод, – ты же идейный. Ну давай нам не ради бабок сдай. Они же тебя опрокинули, за борт списали.

– Сам я себя списал, – ответил майор, – обсохатился раз, с Конторы человека привел, с ГБ… Они тогда им на хвост присели. А может и не им. Ну короче, ошибку мне простили, а вот Конторского нет.

– Как же они тебе простили? – Макс искренне удивился.

– А я Конторщика потому что этого… не простил. Своими руками всё исправил, – начал было красномордый, но договорить не успел…

В целлофан, украшавший половину разбитого окна ударила автоматная очередь. Холод отдернул от стола Макса и прижался к бревенчатой стене. Вторая очередь выбила стекло. Холод присел и поднырнул ко второму окну. Высунувшись, он увидел старенькую «Семерку», из которой выскочил человек с автоматом в натянутой по самые глаза вязанной шапочке. Выставив руку в окно, Холод несколько раз выстрелил. Шапочка с автоматом присела, привалившись к дереву с торчащими в разные стороны голыми ветками. Макс рукояткой «Стечкина» высадил остатки стекла и выстрелил. Острые пули сшибли кору с дерева, а выскочивший с пассажирского сиденья второй стрелок короткой очередью отогнал Макса от окна и заставил его шлепнуться на грязный пол.

– Сука, что это? По нашу душу? – Макс поднял лицо и посмотрел на Холода.

– Не, – Холод покачал головой и кивнул в сторону лежавшего майора, на лбу которого красовалось красное пятно, как у женщины из индийского кино, – майора от его петушинского существования избавили. Надо нам, Максюта, отсюда валить. Интересно, их тут двое? – Холод прижался к бревнам и выглянул.

«Семерка», снеся забор, въехала во двор откуда-то сбоку заснеженного поля. Их «Икс шестой» одиноко торчал за забором, но возле него прогуливались еще две «шапочки», вылезшие из стоящего неподалеку «Опеля Кадета», ровесника поносного цвета «Семерки».

– Ну смотри, – Холод повернулся к Максу, – если у дверей никого нет, то нам повезло. А вот если там нас обложили, то аккурат, как только выйдем – на пули нарвемся от этих «семерочников».

Макс аккуратно поднялся и выглянул в окно.

– За деревьями прячутся. Не достать их из дома, – Макс поморщился.

– Сейчас попробуем, – Холод на корточках отполз от окна и, добравшись до стола, встал, – кажись, знаю я, что придумать.

Он взял со стола ополовиненную бутылку «Джека Дэниелса» и покрутил в руках…

– Из чего бы фитиль сделать? – он оглядел стол и резко рванул от грязной скатерти полоску ткани, – Во, сойдет. Не «Молотов», конечно, но это Наумовский вискарь, так что спирту там побольше, чем из «КэБэшного» «Джека» будет, – он пропитал полоску ткани янтарной жидкости и снова посмотрел на стол, – Так… Зажигалка-то где?

_Хрен знает, – Макс постучал себя по карманам рукой со «Стечкиным», – по ходу просрал где-то.

– Да по фигу, – Холод взглянул на стол и разглядел среди мусора пачку «Явы» и коробок обычных спичек с самолетом Ту-104, – короче, Макс, давай поджигай, я им этот фейерверк заброшу, а ты их того… почикай.

2 глава - 5

Бутылка виски, вылетевшая из окна, плюхнулась прямо на крышу «Семерки». Горячая обжигающая жидкость вначале растеклась по крыше, а потом по стеклам, и не понятно почему, объяла всю машину. Не ожидавшие такого поворота «шапочки» по очереди выскочили из укрытий и сразу встретились с пулями от Макса.

– Валим, – Холод схватил сумку и с пистолетом наперевес направился к выходу из дома. На пороге он разделался с еще одним гражданином, прячущим под шапкой свои глаза. Выбив с ноги из его рук автомат, он приставил ТТ ко лбу нападавшего и нажал на курок. Мозги, вылетевшие из головы, так и остались в шапке. Его партнер направил на Холода автомат, выскочив откуда-то сбоку, но Макс, стоявший за спиной Холода, прямо из-за его плеча запустил тому две пули в живот. Мужчина съежился и, выронив автомат, воткнулся головой в грязный сугроб. Двое, топчущиеся возле их «Икс шестого», зачем-то поспешили на помощь своим уже мертвым друзьям во двор дома и совершили роковую ошибку, для чего-то попытавшись сразу вдвоем протиснуться в узкую калитку, став прекрасной мишенью для Макса и Холода.

Холод, отодвинув труп одного из них ногой, подошел к машине. «Шапочек» больше не было. По крайней мере живых.

– Ну что, Макс, – он открыл машину и закинул туда сумку, – по ходу валим.

– Жаль, конечно, майора, – начал было Макс.

– Но он все, что знал, рассказал, – остановил его Холод, – мы больше бы из него не вытащили ничего, ни бабками, ни прессом. Но все-таки кое-что он рассказать успел. Главную у них зовут Фаина, и то, что майор какого-то ГэБэшника хлопнул. Я кажется где-то эту историю слышал, – Холод задумался.

– Это не та, – остановил его Макс, – майор позже должен был с ним разобраться, в начале 90-х. До меня он не ошибался. Через кого узнать бы… Году где-то в 92-93 это должно было быть.

– Узнаем, есть через кого, – оборвал Макса Холод, – давай это уже… поедем. Может у этой Системы еще не все шапки кончились, а то понаедут и ими закидают на глушняк, и тогда мы точно не отмоемся. И так насорили слегка…

2 глава - 6

Новорижское шоссе. Элитный коттеджный поселок А. Дом Наума. Зима 2019 года

– То есть у этой Системы всем баба рулит? – Наум дождался, когда Вика выйдет из огромной кухни и повернулся к Холоду, держа в руке кусок пиццы.

– Маргарита, – начал было Холод, но Наум перебил его:

– Хреновая это «Маргарита», «Четыре сыра были лучше».

– Да я… – попытался продолжить Холод, но Наум снова его перебил:

– Да я понял про кого ты. Ты маман не трогай, она у нас Маргарет Тетчер. Железная леди! Чуть всю семью, не содрогаясь, на убой не отправила! Фаина… – Наум задумался и бросил кусок пиццы на тарелку, – про нее что ли «На-ны» пели? Да ладно, шуткую. Чего это за Фаина?

– А хрен эту Фаину знает, – пожал плечами Холод, – я Макса на базу забросил… Мы пока из этой петушиной деревни ехали, кое-чего покумекали. В общем, была в 93-ем году одна заварушка, где комитетчика застрелили. Я с Доцентом по этому поводу созванивался. До тебя почти доехал – он отзвонил. Короче, была прокурорша Серебрякова Ф.А. Как вариант Фаина. Она это дело закрыла, как «глухарь». Может и она была.

– А чего Доцент не пробил? – Наум покопался в тарелке с пиццей, – кажись, гавайская.

– Пробил, – Холод перехватил у Наума пиццу и, откусив смачный кусок с ананасом, протянул остаток Науму, – исчезла Серебрякова Ф.А. раз и навсегда. Ни в прокуратуре, ни в СК РФ нет ее. Но была. Так что видимо это она прикрыла ныне покойного майора, который гэбэшника шлепнул. Если, конечно, он не соврал перед смертью. И после этого «неткнулась» в никуда.

– Впустую, значит, скатались, – Наум засунул остатки пиццы в рот и потянулся к большому стакану с томатным соком.

– Да нет, почему? Узнали, что жизнь за МКАДом есть, но очень хреновая. А, ну еще шесть трупов там оставили, – Холод усмехнулся.

– Хорошо, хоть не запетушились… Да шучу-шучу! – Наум остановил сжавшего кулак Холода, – Короче, надо с Вовиным замом поработать. Я так думаю.

– И чего? Он Вовины дела знает думаешь? – Холод посмотрел на Наума.

– Знаешь, – Наум почесал небритый подбородок, – он может всех делов и не знает, но зато мы знаем, что Вова у нас «Здравствуйте, дерево. Постучу и сам открою». Я поверю во что угодно, но, чтобы наш Вован деньги обналичивал и отмывал? Я скорее поверю, что он бы их в машинке простирнул. Слушай, это же и твоя контора тоже. Кто у вас там самый умный?

– Ну я особо не вникал, кто там умом блещет, – Холод задумался, – Вова суету создавал. Но он печать ставил и расписывался.

– Доверь дуракам бизнес вести, они и калькулятор съедят… Да ладно-ладно, я и сам такой, – Наум махнул рукой, – значит смотри, я как мыслю. Наверняка есть, кто Вове чаще всего бумаги таскал, а он на этих писульках автограф ставил. И это точно не Вовина секретутка. Вова твердо уверен, что секретарша не должна быть умнее начальника, так что там по ходу вообще два дерева сразу. Значит был тот, кто к Вове приходил и за финансы отвечал.

– Был там один. Арсений, кажется, – Холод поморщился, – дурачок вечно радостный. Вот он вроде как за все финансовые операции отвечал. Но Вова с ним как-то не очень так был. Он шуток Вовиных не понимал, и еще он вегетарианец.

– Не, не варик, – Наум отхлебнул сок, – давай, вспоминай, кто у Вовы кент был почти.

– Охранник, – рассмеялся Холод.

– Да… Бизнесмены, – Наум поставил стакан с соком, – ну давай тогда с кем Вова советовался.

– С гуглем и Алисой, – окончательно добил Наума Холод, – слушай, я вообще там бывал раз в месяц, когда Тея уже над душой стояла.

– Так… Давай попробуем по-другому, – Наум подошел к холодильнику и вытащил оттуда коробку пиццы, – опять «Маргарита»… – он засунул коробку в микроволновку, – ну здравствуй, Маргарита.

– Что за Маргарита еще? – на кухне появилась Вика.

– Пицца, дорогая, – Наум посмотрел на девушку, – зовут ее так. Не я ей имя такое придумывал. Слушай, Вик, давай что ли ты нам картошки пожаришь?

– Сам пожаришь, – ответила Вика, – она у меня сырая, не хрустит и не с корочкой, а еще пересоленная.

– Я все понял, – буркнул Наум, – всё, извини, но пицца уже край… поперек горла стоит! Неделю уже. Хватит меня дрессировать! Учишься готовить – хорошо, но я вот это вот… Согласен, не все сразу. Готовь, что умеешь, а я молчать буду.

– Пиццей его пытаешь? – Холод улыбнулся Вике.

– Он сам себя пытает, – ответила девушка, – сказал, что лучше пиццу есть будет, а не мои горелки-огарки… Пацан сказал – пацан сделал. Так, кажется, Слава?

– Так, – Наум выдохнул и повернулся к призывно пищащей микроволновке, – а Дворецкий где, Вик?

– Дворецкого нет. И стейков тоже не будет. И к Мише ты за солью тоже не сходишь. Ешь свою пиццу. Вот, попробуй, – она открыла холодильник, – я еще во Франции слышала слово «холодец», но не знала, что это значит, а вот сейчас узнала, нашла рецепт и сделать попробовала, – она поставила перед Холодом серебряный судок с тонко нарезанным мясом в желе, – с чем будешь? С хреном, с горчицей?

– А ничего так, – Холод зацепил кусок мяса в желатине.

– Дай что ли я попробую? – Наум потянулся к вилке в руке Холода.

2 глава - 7

Кафе в центре Москвы. Осень 2019 года

– О чем ты хотел поговорить, Олег? – Тея посмотрела на Доцента, сидящего напротив нее.

– Так… Для Холода кое-что передать надо, – Доцент ковырнул малиновый чизкейк на тарелке и вздохнул, – ты уже знаешь, что я…

– Папой станешь и с органов увольняешься? Знаю, – Тея взяла маленькую кофейную чашку в руку, – но не это тебя сейчас волнует, как мне кажется.

– А черт знает, что меня сейчас волнует, – Доцент положил ложку на тарелку, так и не попробовав чизкейк, – страшно как-то. Впервые страшно. За Вову, за всех нас. За себя нет.

– Тебе не за нас страшно. Это неизвестность, Олег, – Тея отпила ароматный турецкий кофе и вернула чашечку на место, – это нормально. Просто твоя жизнь изменится. Где-то внутри ты был готов к переменам, но они происходят слишком быстро. Намного быстрее, чем нам хочется. Тогда ты был на своем месте. И как все мы был готов принять любой удар судьбы, а вот как ты примешь его в новом статусе, ты еще не знаешь.

– Успокоила. Спасибо. Умеешь, – улыбнулся Доцент, – но на самом деле и за ребенка страшно тоже, и без работы… Хотя я там последнее время и не появлялся уже. Меня слово «пенсия» пугает. Сразу вспоминаю своего соседа Кузьмича. Полковник. Сапер, кажется, или артиллерист… Он уже лет в сорок пять на пенсию вышел. Двадцать пять выслуги и всё – военный пенсионер, – Доцент посмотрел на чизкейк, – был бравый такой мужичок в форме, каждое утро с пробежки, по выходным театр, ресторан. А как в отставку вышел – треники с коленками растянутыми, мопс жирный, с весны до осени на даче, а зимой на рыбалку в старом бушлате и ушанке, как Дед Мороз. И нет того бравого полковника, а есть унылый пенсионер, скрипящий о том, что яйца подорожали, деревья стали меньше и трава не такая зеленая. Представляешь? Я пенсионер, и у меня рождается ребенок. И что? Я ему не отец, а какой-то дедушка! – Доцент вздохнул, – чего смешного? – Он с обидой посмотрел на Тею, прикрывающую от смеха рот ладонью, – Ничего смешного нет!

– Да нет, все хорошо, Олег, – с трудом успокоилась Тея, – вон Вова, отец дважды и о пенсии не думает.

– Вова вообще ни о чем не думает. – Доцент махнул рукой, – Кстати я по его поводу и хотел поговорить. Холоду надо передать.

– Я в курсе, что тебе лучше с ним не встречаться, поэтому я здесь. Говори, я передам, – Тея внимательно посмотрела на Доцента.

– Да в принципе, и говорить особо нечего, – Доцент вздохнул, – в общем, упаковали Вову конкретно. Ничего не предъявили, а поэтому адвоката никакого не положено. Идет доследственная проверка, а по сему содержание под стражей могут продлять по мере необходимости. Звучит абсурдно, но это абсолютно законно. Его даже не допрашивали. Сообщили, по какому факту он задержан. Так что любой контакт с ним с нашей стороны исключен. Вот как-то так… – Доцент посмотрел на Тею, – ты правда думаешь, что все дело в неизвестности?

– В ней, – Тея поднялась из-за стола, – и в том, что кто-то трахает себе мозги. Знаешь, как мой брат говорит? Не трахай мозги, они не железные. Олег, всё будет хорошо. И у тебя, и у Вовы, и у всех нас.

– Уверена? – Доцент посмотрел на подошедшего официанта.

– Если честно, не очень, но я думаю, что мы в очередной раз что-нибудь придумаем… Наверное…

2 глава - 8

Москва, Первый Курьяновский проезд. Зима 2019 года

– Слушай, – Наум повернулся к Холоду, облокотившемуся на руль, – какова вероятность, что этот дядя Миша вообще был при делах?

– А никакой, – Холод взял с торпеды шоколадку и, развернув ее, надкусил, – у нас сейчас больше невероятности, чем вероятности. Сколько народу на Вову работало, мы не знаем, чьи деньги он прокручивал – тоже. По идее наши должен был вкладывать, но…

– Я всегда поражаюсь, – Наум выдернул у Холода наполовину надкушенную шоколадку и целиком затолкал ее в рот, – вот на фига бизнесом заниматься, если ты даже таблицу умножения не знаешь?

– Амбиции, – Холод посмотрел на испачканный шоколадом палец и облизал его, – амбиции, Слава. Но это не в Вовином случае. Вова хотел жить нормально, как все. Работа, дом, отпуск, дача, жена, дети. В принципе то, о чем мы все мечтаем. Ты что ли так не хотел?

– Черт его знает, – Наум взял с заднего сиденья бутылку минералки, – может и хочу. Но это вначале надо попробовать, чтобы понять, получится у тебя или нет.

– Значит не готов, – покачал головой Холод, – если «попробовать», то значит сомневаешься, что получится, а Вову ты сам знаешь. Он напролом идет. Всё и сразу, а там дальше видно будет.

– Слушай, – Наум сделал глоток минералки, – я, конечно, свою сестру хорошо знаю… Вернее, думаю, что знаю, но вот скажи, как она тебя терпит? Мне вот Вику иногда даже жалко. Я – большой ребенок и странный со своими прибамбасами, Мира… Ребенок необычный. Как она вообще с нами? И зачем ей это вообще надо? Только про любовь мне не зачесывай, и про «мы такие разные, поэтому мы вместе». Тея всегда могла ножкой топнуть. Они у нас, у Наумовых, с Кирюшей не от мира сего – революционеры, – Наум усмехнулся, – Марк у вас дитё индиго. Индеец в тебя, «диго» в Тею. Но он взрослый уже. Глядишь, скоро еще дедом с бабкой станете.

– Рановато еще, – ответил Холод, – а с Мирой что у тебя не так? Чем она необычная? Ребенок, как ребенок. Нос, два уха, всё на месте.

– Да как она на всех языках подряд говорит, я не всегда понимаю, Вика тем более. Иногда даже Марку звоним, переводчику, – Наум усмехнулся. – Но она нас с одного взгляда понимает. Даже говорить иногда не приходится, – Наум задумался.

– Полный консенсус, – усмехнулся Холод.

– Не, я тебе серьезно говорю, – Наум посмотрел на друга, – она действительно не только понимает, но и мысли, кажется, читает. Как телепат.

– Умная значит, гордись, – ответил Холод, – значит повезло нам с тобой. Дети у нас нормальные получились. Хотя и необычные.

– Ну это не совсем у меня получилось, – Наум вздохнул, – Хирург все-таки папа. Хотя, знаешь, я как-то к ней прикипел. Вроде как моё, и о Хирурге даже не думаю уже.

– А Вика знает чья она? – спросил Холод и взял из рук Наума минералку.

– Не, я ее от этой главы нашей книги подальше держать стараюсь, – покачал головой Наум, – так вот я про Тею. Как вы с ней уже столько лет и за борщ не цапаетесь?

– Наверное, потому что не хотим, – ответил Холод, – и борщ не любим. А Мира да… Ты на мир ее глазами не пытайся смотреть, смотри своими. У нас у каждого свои глаза есть. Два глаза, нос, два уха, – Холод посмотрел на Наума, – Я тоже вон к Марку не знал, как подойти. Он сам нашел как. Вот и Мира найдет. Хотя, я думаю, она уже нашла. А к Вике ей просто привыкнуть надо, как Марку ко мне... Вон клиент наш топает, – он кивнул в окно на мужичка с портфелем под мышкой, который вылез из маршрутки и, оглядываясь, пошел неспеша по заснеженному тротуару, – всё, я погнал, – Холод застегнул куртку, – ты это, Наум, здесь побудь. Я сам с ним потрещу, и, если что, тебе маякну.

– Это через чего так-то? – не понял Наум.

– А у тебя, Слав, с людьми взаимопонимание не очень складывается, ты слушать не умеешь. На вот, – Холод открыл бардачок и бухнул на торпеду книгу «Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей» Дейла Карнеги, – почитай пока. Мне Тея дала. Почитай, потом мне расскажешь.

– А сам-то чего, не читал что ли? – Наум посмотрел на книгу.

– Не, – ответил Холод, – фраза «Как завоевывать друзей» очень сильно напрягает.

– А меня нет, – ответил Наум и положил на книжку вытащенный из-за пазухи ТТ.

– Ну вот, поэтому это твое. Короче, я потопал.