Хозяин. Барин

Глава 1

Глава 1

– У тебя нет шансов, Лида, – печально смотрит на меня адвокат. – Дело сфабриковано, но сразу опровергнуть обвинения не удастся. Эти суслики гребаные хорошо подготовились. С наскока не получится порешать. Я даже не знаю, выиграем ли мы в первой инстанции. Больно крутой замес, Лид…

Илья говорит сдержанно. Пытается не выдать ярости. Но я то вижу желваки на скулах и сжатые в кулак пальцы.

- Все так плохо? – тяну неуверенно. Кручу в руках носовой платок и не могу собраться с мыслями. Хорошо, Миленкин телефон был записан. И ее муж оказался рядом. Приехал сразу. Потребовал свидание. Меня привели из душной камеры. И я до последнего думала, что удастся выкарабкаться из той самой черной дыры, в которую я угодила.

Как? Почему?

До сих пор не понимаю.

- Плохо, Лида. Очень плохо. Сразу говорю. Ни одной зацепки. Видимо знали, что ты сразу ко мне обратишься. Правильно, кстати, сделала, что ничего не подписала и воспользовалась правом на звонок. А то бы усугубила и без того сложное положение…

– Но я ни в чем не виновата! – вскрикиваю в ужасе. Стучу кулаками по серому, как и все здесь, столу. Смотрю на адвоката глазами, полными слез, и повторяю как заведенная. – Умоляю тебя! Верь мне!

– Да я-то верю, – вздыхает Илья Дараганов, один из лучших адвокатов Москвы. – Только тут, – стучит пальцем по тонкому сшиву, – собраны, прямо скажем, весомые доказательства. Тебя закроют лет на десять, Лида. Как ты могла угодить в такую ловушку? Ладно… Будем бороться, – выдыхает он сурово. – Подвижки будут, но не сразу. Проведем собственное расследование. По результатам посмотрим. Пока ничего обещать не могу. Настраивайся на долгую работу.

– Сколько примерно? – спрашиваю в ужасе и не могу представить, что меня опять отведут в камеру, где толстая деваха в трениках и майке-алкоголичке, сразу объявила на всю камеру.

- Моя куколка. Никому не прикасаться! – ткнула в меня пальцем. - Называй меня мамочкой! Я тебя в обиду не дам, – а я дрожу всем телом и до сих пор не понимаю, как меня там сразу не вывернуло от приступа омерзения. Хорошо, Илья приехал и меня вызвали.

Не могу я туда вернуться. Иначе просто погибну.

Обнимаю себя обеими руками. Пытаюсь сдержаться. Мне-то казалось, Илья придет и всех раскидает одной левой. А на деле… Он про какие-то годы говорит. А мне нельзя. У меня же дочка маленькая.

Дочка. Только сейчас до меня доходит.

– Это Никита меня подставил! – всхлипываю я. Реву навзрыд и, сложив руки в молитвенном жесте, прошу. – Вытащи меня отсюда поскорее! Пожалуйста!

Оглядываю комнату с серыми стенами в СИЗО, куда меня доставили прямо с работы. Вот так просто надели на запястья наручники и вывели на глазах у всего коллектива. Позор несмываемый! Но я стараюсь не вспоминать злорадные улыбки коллег и мрачное лицо завотделением.

Ты всех нас подставила, Лида!

«Нет! Я не виновна!» – так и хочется закричать. Но в полупустой комнате от моего голоса разносится эхо. А больше никакого эффекта.

– Никита все подстроил специально, – тараторю я сквозь слезы. – У нас через месяц слушание по опеке над Анечкой. Вот он меня и обнулил. Он предупреждал…

– Хмм… Никита… – прокашливается Илья. – Вполне может быть. Доказуха собрана железная, – пролистывает он сшив. – Тут даже свидетельские показания есть… Крала ты ампулы с наркотиком и других заставляла. Шантажировала. Угрожала. Налицо ОПГ. И все на тебя показывают, как на лидера.

– Нет! – вскрикиваю как раненая. Подрываюсь с места и словно птица в силках опускаюсь обратно.

– Дело сложное. Я один не справлюсь, Лида, – спокойно и честно признается Илья. – Я же больше по гражданским делам. А нам с тобой по уголовным зубр нужен. Прямо сейчас, – задумывается он. О чем-то размышляет, будто на весах взвешивает. Достает из портфеля трубку и звонит кому-то. – Яш, привет. Дело есть…

А в ответ слышится усталый бархатный баритон.

– Излагай, бро.

Илья кратенько пересказывает мою историю, а я вжимаюсь в стул. А ну как не возьмется тот самый великий адвокат по уголовке? Что делать?

Замираю на месте. Даже дышать перестаю.

– Говоришь, невиновная твоя медсестра? Ее подставили? Они все так говорят, - усмехается владелец шикарного голоса.

- Я гарантирую, - обрывает его Илья.

- Ну если так, - вздыхает зубр уголовного права и добавляет скороговоркой. – Ждите. Минут через десять буду. Если навигатор не врет.

– Так ты в СИЗО едешь, что ли? – уточняет изумленно Дараганов. – Повезло нам.

– Ну да. К Юрке. У нас суд через месяц. Бодаюсь, как могу, – вздыхает тяжко неведомый мне Яша. И минут через двадцать вваливается в комнату для допросов.

Небритый, уставший, в помятом костюме, но все равно шикарный мужик. В темных очках на лбу, с портфелем, стоившим несколько моих зарплат. Холеный и надменный.

– Привет, – кивает мне и Дараганову. Пролистывает дело с умным видом. А у меня внутри зреет дикое раздражение, сменяющееся разочарованием. Зря я надеялась на этого Яшу. Сколько он гонорара запросит? И как сможет мне помочь?

Глава 2

Глава 2

– Все правильно, – подтверждает сурово Яша. – Если идти официальным путем, то тут на долгие годы хватит работы. Деньги у тебя хоть есть? – бросает снисходительно. – Я же до суха выдою.

– Нет, – признаюсь честно. А в голове стучат молотки паники и отчаяния. Он мне точно не поможет. Поглумится и уйдет сейчас. А я одна останусь.

– Значит, сядешь надолго, – выносит вердикт. – Хорошую свинью тебе мужик твой подложил. За что хоть, знаешь?

– За дочку, – всхлипываю я. – У нас опека…

– Ну, я понял. Надеюсь, у нас все получится, – цедит он и протягивает мне руку. – Давай знакомиться, детка. Яков Лютов. Согласишься на мое предложение, выйдешь отсюда уже сегодня. Поняла?

– К-какое предложение? – тяну в ужасе.

Нет. Так не бывает. Уже и дело заведено. И в камере меня тетки предупредили, чтобы не верила никому.

– Мне нужна сиделка для племянницы, – улыбается мне Яша. Вот только улыбка похожа на акулий оскал. – Но на наши условия никто не соглашается. Двадцать четыре на семь рядом с больной. Пересмены нет. Нужно прилепиться как репей хренов. Следить за питанием и соблюдением назначений врача. Выйти никуда нельзя. Территория закрытая. Отпуск или выходные не предусмотрены. В таком режиме год, два, пять… Не знаю, – разводит он руками.

В тусклом свете камеры мерцают перстни с темными камнями и бриллиантами. Дорогой видать, господин адвокат. Мне явно не по карману.

– А что с девушкой? – робко подаю голос.

– Анорексия. Вторую стадию мы удачно прое.. прошляпили то есть, - поправляется он и продолжает, - А сейчас весело так приближаемся к третьей. За ней погост, как ты понимаешь. Вот у брата и подгорает. Сиделка нужна сегодня. Племянница сама не справляется, хоть и обещала. А с нашими требованиями и анамнезом найти человека невозможно. Поэтому предлагаю тебе. Согласишься, уже сегодня на свободе будешь. На раздумья времени нет.

– Стеше в больницу надо, – рычит Илья. – Вы сами не справитесь…

– Пойди это Юре скажи! – в сердцах бросает Лютов и машет рукой куда-то в потолок. – Ты что? Это же Стешку в психушку упекут. Братан против категорически. Только дома. В обстановке повышенной секретности, – цедит он яростно и снова обращается ко мне. – Если ты согласна, Лида, я сейчас тебя выкуплю, и ты поедешь со мной. Какое-то время будешь привязана к больной. А когда она поправится, сможешь вернуться к себе… Но это будет нескоро. Работа тяжелая. Ответственная. Оплата не предполагается. Только питание и форма. Что скажешь?

– А уголовное дело? – грозно уточняет Илья.

– В шредер спустим. Или кого другого пусть виновным назначат. Но все обвинения и подозрения снимут уже сегодня. Даже имя упоминаться не будет, – серьезно обещает Лютов и обводит нас выжидательным взглядом. – Ну что? Подумайте. Посоветуйтесь. Пять минут хватит? – поднимается он из-за стола.

И отойдя в сторону, звонит кому-то.

– Я, кажется, нашел, бро. Сейчас решаю… Да… Потом сразу к тебе…

А я во все глаза смотрю на Илью.

– Что мне делать? – прижимаю руки к груди. Похоже, у меня нет выбора. И надо хвататься за Яшу обеими руками и соглашаться на все. Вот только не верится мне… Бесплатный сыр только в мышеловке. И не похож Лютов на доброго ангела.

– Предложение хорошее, – мрачно заявляет Дараганов. – На десять лет анорексия не растянется. Максимум года три. Все не срок мотать, Лида. Тюрьма или колония – не место для женщин. Многие ломаются. Многие погибают. В любом случае выходят другими.

– Мне и пары часов хватило, – роняю в сердцах. Вспоминаю хмурые лица сокамерниц, и жуть берет.

Если есть шанс туда не вернуться, я им воспользуюсь. А если останусь… Сама себе не прощу. Через десять лет Анечке будет тринадцать.

«Она забудет меня. Навсегда забудет!» – переплетаю пальцы в отчаянии.

– Только прежде чем ты скажешь да, – тихо предупреждает Дараганов, – взвесь все за и против. Яша у нас юрист и доверенное лицо своего брата. А тот… Юра Лютов. Очень известный человек в криминальных кругах. Характер у него сложный. Честно тебе говорю.

– Наговариваете вы на нашу семью, – вернувшись к столу, ухмыляется довольно Яша и словно подводит черту. – Илья тебе правильно все объяснил, Лида. Моя задача – доставить сиделку племяшке, и все. Подчиняться полностью и безоговорочно ты будешь Юре, – сверлит меня внимательным взглядом.

А у меня перед глазами вся жизнь проносится. Как во время учебы санитаркой в паллиативном отделении работала. Безнадежных с того света вытаскивала.

Да неужели я какую-то девчонку с анорексией не выхожу! Зато на свободе останусь. Зато смогу видеться с Анечкой! Хоть по зуму, но смогу. Плевать на правила и законы. Сейчас главное – выжить. А доказывать свою правоту кому-то – дело безнадежное. Точно мне не по зубам.

– Да, я согласна! – решительно подскакиваю с места. – Вы меня правда заберете отсюда? – выпаливаю и осекаюсь.

– В течение двух часов. Не больше, – устало бросает мой новый знакомый. – Ты пока с моим братом познакомишься. Поговоришь. Думаю, ты ему понравишься. А я пока твой вопрос улажу. Идет?

Знакомьтесь, наши герои!

Это Лида Архарова. По бывшему мужу Беляева. Он ее сильно подставил

А это наш главный герой! Скоро они с Лидой встретятся

Юрий Лютов - наглый тип, тиран и рейдер. Но наша Лида его приручит... со временем

А это Яков, средний брат и правая рука Юры. Юрист от Бога...

Как думаете, кто уже запал на нашу девочку?

Глава 3

Глава 3

– Илья, братка, очень тебя прошу. Не уходи пока. Ты тут единственный, кто официально представляет интересы Лиды. Сейчас машина закрутится, – просит на ходу Яша.

– Само собой, – кивает Илья. – Я жду, – кивает на одинокую скамейку, где уже расположился мой конвоир.

А я иду по пустому коридору за Яшей. Оглядываюсь на Илью, лишаясь поддержки. Упираюсь взглядом в широкие плечи Якова Лютова. Судорожно пытаюсь понять, во что я влипла. Второй раз за день.

– Яков… – набравшись смелости, окликаю около серой металлической двери. – Если у вас такой ресурс, то почему вы своего брата не можете освободить?

– Смешно. Хорошая шутка, – наклоняет он голову. Не смеется. Даже не улыбается. Просто рассматривает меня с интересом, будто впервые видит и поясняет лениво. – Моего брата подозревают в убийстве, которое он не совершал. ОМОН ворвался через минуту после выстрела. На полу труп, а рядом охранник от боли корчится. Ну и Юра с пистолетом. Что бы ты решила на месте следаков? Свидетели утверждают, что брат выхватил оружие у охранника. Но им никто не верит. Всем Юрку засадить хочется. На сто томов уголовного дела расписали. Но ничего… Мы работаем, – слегка улыбается он мне. Просит конвоира открыть дверь и входит первым.

А я, словно крыса за дудочкой, зачарованно плетусь следом.

– Юра, привет, – подходит Яков к мужчине, стоящему у окна. Обнимает порывисто. А я замираю у двери. Рассматриваю братьев, похожих как две капли воды и в ужасе смотрю на своего потенциального работодателя. Высокий накачанный мужик. Выше Яши на полголовы. Лысый. С бычьей шеей и огромными руками. Непроизвольно опускаю взгляд ниже к упругой задницу и крепким мускулистым ногам, спрятанным под серыми спортивными штанами. Чувствую дикую мощь, исходящую от старшего Лютова. Такой человек сродни хищнику. Загонит в угол и съест. Даже костей не оставит.

Зачем ему пистолет? Он и кулаком пришибить может.

«Меня так точно», - охватывает меня новый приступ паники. И сердце заходится, как чахлый движок.

– Кхмм… Знакомьтесь, – откашливается Яша и указывает на меня. – А это – Лида. Сиделка для Мыши. Иди сюда, - велит мне. – Что в дверях застыла как не родная?

И когда я робко подхожу к столу и останавливаюсь, переминаясь с ноги на ногу, продолжает.

- А это - Юрий Дмитриевич, отец нашей приболевшей девочки, - представляет он брата.

– Хорошая сиделка. Лет пять отсидела, – ржет старший Лютов, располагаясь напротив. От гадкой шутки темнеет в глазах. Ответить бы. Но я сейчас не имею права голоса. Спросят, отвечу. А пока лучше язык прикусить.

Мужчина давит меня изучающим взглядом. Словно препарирует. От громкого хриплого голоса и барских самодовольных ноток меня обдает волной жара. Даже внизу живота сжимается тугой узел. Впервые в жизни. От страха, наверное.

Поднимаю глаза на мужчину, которому я теперь принадлежу, словно крепостная, и которого обязана слушаться. В широких спортивных штанах, в тесной футболке, через которую выпирает накачанный торс, этот человек явно чувствует себя хозяином жизни и берет все, что приглянется.

– Сейчас я брата коротко введу в курс дела и побегу, – заявляет устало Яков. Ходит по камере. Пересказывает обстоятельства моего дела. И старший Лютов присвистывает.

– С хера ли у нас народ распустился? Вот так на пустом месте девчонку закрыть, – мотает он головой. – Есть хочешь, Лида? Я сейчас распоряжусь, – глядит на меня с жалостью. Так обычно на собак голодных смотрят.

А у меня даже маковой росинки во рту не было! Утром я проспала. На работу опаздывала. Даже позавтракать не успела. А после пересменки сразу наркоконтроль пришел. А сейчас тошнит от волнения и кусок в горло не лезет.

– Если только чай, – лепечу робко.

– Чай! – фыркает Юра, будто я сказала что-то смешное, и сам подходит к двери.

Требовательно стучит кулаком. И когда в проеме появляется конвойный, делает заказ. Как в ресторане. Это нормально? Так можно?

– Яша, вали уже, – морщит нос. – Сейчас главное успеть. Работай.

– Да, конечно, – подхватывается тот с места. И мы остаемся одни.

– Расскажи, какой у тебя опыт? Сталкиваться с анорексией в тяжелой форме приходилось? – садится напротив Юрий Дмитриевич. – Вижу, ты девочка трудовая, бесхитростная, – мгновенно считывает меня. – Но мне надо подробности знать. Дочь одна. Сама понимаешь… А бы кому не могу доверить.

Сглатываю нервно. Теряюсь под строгим взглядом серых, почти стальных глаз. Сначала говорю неуверенно, а потом словно кто-то мне смелости добавляет. Да и сам Лютов ведет себя очень внимательно и корректно.

В рамочках.

Рассказываю ему про училище, про подработку в паллиативном, про хирургию в пятнашке.

– Потом я замуж вышла за доктора и перевелась в частную клинику, – говорю и сама не верю.

Никита с первого дня знакомства был очень предупредительным и нежным. Всегда беспокоился, поела ли я? Оделась ли тепло? Не устаю ли на работе? И при первой возможности забрал меня в клинику своего приятеля.

Работа там была непыльная, но скучная. Зато мы с Никитой работали вместе. А полгода назад мой мир рухнул…

Глава 4

Глава 4

– С глузда упал, что ли? – ворчит себе под нос Лютов. Отвлекается, когда в комнату входит конвойный с подносом. Расставляет на столе тарелки с пюре и котлетами. Ставит между нами кувшин с компотом и миску с салатом. А там помидоры нарезанные, огурчики и зелень. И все сметаной приправлено. Мм… Аж слюна выделяется.

– Ешь, пока горячее, – приказывает мне Юрий Дмитриевич. Придвигает одну тарелку мне, другую себе. Разливает компот по стаканам и объясняет с видом рачительного хозяина. – У нас тут все по-простому. Но все не суп с селедкой. Правда?

– А так бывает? – охаю машинально.

– Тебе, видать, тут есть не пришлось. А то бы такие вопросы не задавала, – усмехается он и добавляет со злостью. – Ишь какой сучок выискался… Поверил в себя, падла.

Понимаю, что речь идет о Никите. Сжимаю покрепче вилку. Жую. И кажется, вкуснее ничего не ела.

– Спасибо, – Запиваю компотом и неожиданно для себя прошу. – Юрий Дмитриевич, а расскажите, пожалуйста, о дочери…

– Зови меня просто Юра. Не люблю я официоза. А что про нее рассказывать? Дурында молодая. Извела себя голодом. Чисто Бухенвальд. Обнять и плакать.

– Ну как? – отставляю в сторону пустой стакан. – С чего болезнь началась? Когда заметили? Кто лечил?

– Да с детства еще, – морщится недовольно Юра. – Стефания всегда полная была. Ну и мать ее… Дура моя бывшая… Гоняла дочку, как шельму по ярмарке. Дескать, толстая. Посмотри на свои ляжки. Потом мы развелись с женой. Стешке опять стресс. Потом любовь неудачная. Одно за другое цеплялось. Черная полоса какая-то. Так и не заметили сразу. Понимаешь? Она хитрить начала. Балахоны носила. Еду выбрасывала. Хватились случайно. Наш самый младший брат Антон… Он программист от бога. Он Стешкины фотки и наш айпи в целях безопасности через какую-то мудреную прогу прокрутил. Вышел на форум анорексичный. А там Стешкин аккаунт наткнулся. Снимки, рекомендации как в ящик сыграть. Хвалилась наша Стефания, как похудела. И всякую херню порола про голод и обмороки. Брательник доложил, конечно… И понеслось…

– Понятно, – мямлю я. Хотя на самом деле ничего не понятно. Начало стандартное. А что потом? Какие меры принимались? Кто лечил? Отвадили ли девочку от сайта единомышленников?

Вопросов много. Я их потом задам. Сейчас важнее зубами вцепиться в фантастическую возможность вырваться.

Подумаешь, анорексия! Я не сдамся. Я справлюсь. Просто обязана.

– Я все порешал, – возвращается в комнату для допросов Яков. – Петрович озадачился, слышь, Юра? – улыбается он брату и машет мне рукой. – Поехали, Лида. Лучше отсюда выскочить, пока ветер без камней. Разрешение я получил. Сейчас мы тебя с Илькой выведем.

– Все. Счастливо, – поднимается мне навстречу Юрий Дмитриевич.

Большой человек во всех смыслах слова. Рядом с ним чувствую себя букашкой. Инстинктивно поправляю платье. Сжимаю пальцы, стараясь унять дрожь.

– Давай. Будь умницей. Подними на ноги мою дочку. Будь с ней построже, – вроде бы добродушно просит Лютов, а сам буравит меня темным взглядом. Кажется, как сканер в нутро заглядывает. Кладет широкие лапищи мне на плечи. И меня обдает волной жара. Даже ноги подкашиваются. Наверное, от страха.

– Да, я постараюсь, – пищу глупой сойкой. Опускаю плечи под тяжестью мужских рук, больше напоминающих тиски. И тут же слышу в ответ.

– Просто сделай, – отрезает Лютов. Видимо, не понимает, как его приказы можно не выполнить.

«Вот как с таким человеком разговаривать?» – думаю, как раньше. Но обрываю дурные мысли.

– Да, ваша дочь поправится обязательно. Обещаю.

Все что угодно, лишь бы вырваться из СИЗО. Отработать на Лютова и вернуться к нормальной жизни. Забрать к себе Анечку. Может быть, уехать в другой город. Здесь точно работу я не найду. Спасибо Беляеву.

– Я на тебя полагаюсь. Ты – хорошая девочка, – довольно кивает мне Юра. Отпускает, убирая чугунные гири с моих плеч, и поворачивается к брату. – Яша… Идите уже. Что-то мне неспокойно…

И младший брат словно подбирается, услышав приказ.

– Да, уходим, – стучит конвоиру.

А в коридоре ждет Илья. Напряженный, нервный.

– Не съели тебя? – улыбается через силу.

– Быстро на выход, – командует Яков. – Юра велел шевелить булками. А его чуйка никогда не подводила.

Деловито идет вперед. Предъявляет какие-то документы строгому пожилому мужчине в гражданской одежде. Тот кивает. Дает поручение охране.

Пищат электронные замки.

Илья первым пересекает узкий залитый огнями холл, где около окошек КПП толпятся люди. Распахивает тяжелую металлическую дверь, открывая путь к свободе, еще час назад казавшейся мне абсолютно недостижимой и нереальной.

Меня выкрали из СИЗО. Так получается? Торможу. Не могу идти от волнения. Даже рук и ног не чувствую. Передвигаюсь на автомате и чувствую себя тряпичной куклой, которой дети оторвали голову.

– Выходим. Быстрее, Лида, – приобнимает меня за плечи Яша, следуя за Дарагановым.

«Вот и все!» - на короткий миг прикрываю глаза.

И еще визуализация!

Никита Беляев - бывший муж Лиды. Именно он подставил ее

А это Стефания. Головная боль Лиды. Какая лучше? Мне кажется, в черной майке больше подходит. Что думаете, мои дорогие?

Всем видна визуализация? Напишите в комментах, пожалуйста!

ДОРОГИЕ МОИ! НОВИНКЕ НУЖНА ВАША ПОДДЕРЖКА!

Добавляйте книгу в библиотеку, подписывайтесь на автора, чтобы не пропустить новости и комментируйте! Поддержите моего Муза

Глава 5

Глава 5

Дохожу до распахнутой двери, которую придерживает Илья, и слышу сзади окрик.

– Это что такое? Какого? Кто разрешил? Архарова?! – орет он в голос. – А ну стоять. Охрана!

– Ты тут горло не дери, Терехов, – словно хищник, разворачивается к нему Яков. Говорит спокойно. Но сам оттесняет меня к двери. – Генерал Тепловский взял под контроль твою самодеятельность. А Лидию Михайловну отпустил…

– Дараганов… И ты с ними заодно? – мрачно зыркает через плечо Лютова Терехов. – Я тебя всегда за честного держал.

А затем переводит уничижительный взгляд на меня. Из-за спины Якова таращусь на своего мучителя, как кролик на удава. И даже слова сказать не могу. Просто цепенею, и все.

Неужели все напрасно? Ничего не получилось. Я снова в ловушке. Не повезло. Теперь впаяют срок еще больше.

– Терехов… А сам-то ты с какой стороны? Я-то с правильной. И всегда буду биться с такими, как ты. Фабрикант хренов, – прикрывая меня, вскидывается Илья. В голосе чувствуются металл и глухая злость. Тянет время. А Яша уже звонит кому-то.

– Сергей Петрович, у нас тут проблема… Терехов… Да… Пытается помешать.

– Чего? Да я тебя… – рявкает тот. Пытается оттеснить Якова и схватить меня за руку.

– Ознакомьтесь с решением прокурора, – давит взглядом Илья, не давая пройти. За спинами мужчин прижимаюсь к стене и реву от отчаяния.

Все пропало. Меня посадят. Да еще обвинят в побеге.

Но тут от крыльца раздается зычный командирский бас, от которого, кажется, замирает все живое в радиусе пять километров. Оборачиваюсь. В ужасе смотрю на широкую коренастую фигуру, закрывающую дверной проем.

– Майор. Отставить. Хорош позориться…

И человек, глумившийся надо мной и посадивший меня за решетку по наущению бывшего, сникает, как мальчик, в нелепой позе.

– Товарищ генерал… Мы сегодня с Пухляковым реализацию провели. Эту девку долго разрабатывали… Глава преступной шайки. Закрыли, как представляющую угрозу. А тут… – рапортует Терехов, но толстый мужчина в штатском, похожий больше на доброго дедушку, проходит через тамбур и обрывает грубо.

- Отставить! Вот сейчас служба безопасности разберется. А ты пока отмазку придумай получше. Уголовное дело сам засунешь себе поглубже, или мне помочь? И кстати, Пухлякова ко мне, – рявкает генерал куда-то в сторону и неожиданно натыкается взглядом на меня. – Лидия Михайловна, от лица ведомства приношу вам свои извинения.

Чуть не ляпаю «не за что».

Выдыхаю еле слышно «спасибо!» и вместе с адвокатами выхожу из СИЗО. Дрожу всем телом. И если бы не сильные руки Яши Лютова, растянулась бы сейчас на ступеньках.

– Ну, вот и все. А ты боялась, – не теряя самообладания, шутит мой спаситель. Ведет меня за ворота, словно невменяемую. Да, я такая и есть.

Переставляю ноги на автомате. Смаргиваю слезы. Гляжу расфокусированным взглядом на мир, еще сегодня навсегда отобранный у меня бывшим мужем и его подельниками. И самой не верится. Я на свободе. Чудом избежала тюрьмы. Передо мной сам генерал извинился. Такое бывает… Я в кино видела.

– Ну, ты крутой, Яша, – восторженно пожимает Дараганов руку Лютову. – Четко сработано, братан.

– Так дело нехитрое. Я пока к Петровичу ехал, бойцов на уши поднял. Братва на районе пошустрила немного, – усмехается устало Яков. – Ладно. Давай, – шлепает Дараганова по плечу ладонью. – Ехать надо, пока ветер без камней…

– Обойдется. Петрович узбеков вызвал… – усмехается Илья. Пожимает руку своему другу и по-братски подмигивает мне.

– Ты все сделала правильно, Лида. Мы с Миленой к тебе приедем, – бросает напоследок. Щелкает брелоком. Открывает серебристый Гелендваген, стоящий неподалеку.

А перед нами уже останавливается новый сверкающий на солнце черный майбах.

- Милене привет, - улыбается Яков и открывает дверцу, пропуская меня в прохладное нутро салона.– Прошу.

В машине тихо. Лишь урчит двигатель и пахнет новой кожаной обивкой.

– Здравствуйте, – опустившись на белое сиденье, еле слышно здороваюсь с водителем. Нервно поправляю подол платья. Смотрю на Лютова, усевшегося рядом. Ежусь под насмешливым равнодушным взглядом. И отвожу глаза, теряясь от смущения.

– А ты не верила, Лида…

– И до сих пор не верю, – вскидываюсь порывисто. – Так бывает?

– Почему нет? – достает из кармана айфон мой новый знакомый. Мажет взглядом по экрану и улыбается. А потом соизволяет ответить мне. – Я пока к человеку с твоим гребаным делом ехал, напряг народ. Парни, молодцы, быстро подсуетились. Пробили банк, где обслуживается твой бывший. Увидели снятый вчера наличными миллион и запросили данные с камер наблюдения. Нашли доказательства коррупционного сговора, – скупо роняет Яков. Улыбается мне снисходительно. Словно отгораживается от меня стеной, сохраняя дистанцию. А я ему на шею готова кинуться. Лютов спас меня.

– А там картина маслом. Беляев получает деньги в кассе и сразу передает их Терехову. Ничего не боятся люди. Даже от банка на сто метров отойти не додумались. А дальше дело техники. Я переслал кому надо улики, подтверждающие передачу взятки майора Терехову. Высокое руководство признало материалы дела сфабрикованными, и тебя отпустили. Все.

Глава 6

Глава 6

Меня закрыли по указке Никиты. Он даже денег заплатил майору. Заказал безжалостно. Миллиона не пожалел. Устранил проблему раз и навсегда. Как дихлофосом тараканов вывел…

А еще в любви клялся.

«Даже если мы развелись, даже если стали чужими друг другу, так не поступают нормальные люди!» – утираю слезы скомканным мокрым платком. И вздрагиваю, когда Яков окликает меня по имени.

– Лида, все позади. Хватит плакать, – холодно и спокойно приказывает он. – Лучше подремать. Ехать еще часа два. Потом отдохнуть не удастся.

Нажимает на какие-то кнопки на подлокотнике, выдвинутом между нами. И кресло подо мной плавно выезжает вперед, превращаясь в койку космического корабля. Спинка наклоняется под удобным углом. И я улетаю куда-то назад, не справившись с гравитацией.

Ойкаю, как придурочная. Машинально пытаюсь сесть прямо. Смешно дрыгаю ногами, вызывая жалостливую улыбку Лютова. И проиграв автоматике, устраиваюсь поудобнее. Лихорадочно поправляю подол платья. Упираюсь взглядом в потолок.

Подремать? Не получится. Да я точно теперь никогда не смогу спать спокойно. Будут кошмары мучить до самой смерти.

– Отдыхай, – Яков открывает потайной отсек у меня над головой. Достает подушку, плед и наушники. – Возьми вот… – кладет мне на колени. – А я хоть поработаю спокойно, – снова отвлекается на айфон, сосредоточенно что-то читает на экране и усмехается, забывая о моем существовании.

Кто бы церемонился с сиделкой!

Спать не хочется. Как тут уснешь, если душа разрывается на части? Но я делаю усилие над собой. Когда еще удастся отдохнуть?

Послушно беру подушку. Небольшую. Бархатную. С золотым тисненым гербом посередине. Провожу ладонью по мягкому ворсу. Укладываю под голову. Распускаю волосы. Надев наушники, прикрываю глаза. Из динамиков льется нежная классическая музыка. Но я будто ее не слышу. Прокручиваю в голове жуткие события сегодняшнего дня и опять вспоминаю старшего Лютова. Сердце колотится как сумасшедшее, голова идет кругом, а низ живота скручивает от желания.

«Это нервное, расслабься», – сцепив пальцы, приказываю сама себе. – «Ты спаслась. Все остальное – пустяки. Как-нибудь справишься».

На раздвинутом сиденье меня укачивает, словно в люльке. Но заснуть все равно не могу. Стараюсь не думать о дочке. Никита – хороший отец, и Анютка с ним в полной безопасности.

«Хороший отец, но подлец», – усмехаюсь горько. Утираю слезы и чувствую, как мое кресло принимает прежнее положение.

– Ой, – изумленно смотрю на Якова.

– Ай! Все равно не спишь, – бросает небрежно. – А реветь команды не было.

– Я о дочке беспокоюсь, – всхлипываю горестно. Тотчас утираю слезы. Мужчины не любят плачущих женщин, а работодатели тем более.

– Если б села, потеряла бы навсегда, – пожимает плечами Лютов.

Спокойный тип. Чужая беда его не колышет.

– А так… Стешку на ноги поставишь, и свободна. Думаю, Юра тебя удерживать не станет. А если себя хорошо зарекомендуешь, то и поможет. Но это надо с ним разговаривать. Я всего лишь… наемный работник, – усмехается он, вспоминая слова Дараганова.

– Тогда мне нужно больше вводных, – выдыхаю, набираясь смелости. – Надо понять, в каком состоянии девочка? Какие препараты принимала? С лечащим врачом поговорить…

– Лепила отпадает сразу, – категорично мотает бритой башкой Яков.

– Он больше не ведет Стефанию? – смотрю изумленно.

– Уволили на хрен, – усмехается криво Лютов. – Одни разговоры, бл..ин. Никакого толку.

«Наверное, речь о психиатре», – отмечаю про себя.

– Куда ходила Стефания? С кем общалась? – настаиваю на более предметном разговоре.

– Да никуда. Сидит в Мокшанке под домашним арестом. Вроде ела все. Но не поправляется. Экономка за ней присматривала до сегодняшнего дня. А после завтрака мне охрана написала, что Стешка все в окно выкидывает. Идиотка малолетняя. Ну, я врача уволил моментально. И тебя вот нашел… Делай что хочешь. Хоть корми насильно, но девку нам верни.

– На какие сайты она ходит? – уточняю вопрос. И хоть мне только что выдали полный карт-бланш, но внутри уже зреет неприятное предчувствие. Я тоже, как приеду в эту самую Мокшанку, окажусь под арестом.

«Все лучше, чем в тюрьме», – напоминаю себе. Нервно стискиваю руки, отворачиваюсь к окну. Не хочу, чтобы Лютов видел мои слезы.

Но он уже звонит кому-то.

– Тоша, братан… Скинь мне ссылки на все сайты, куда там наша Мышь таскалась. Нужен весь список. Всего один? – тянет недоуменно и добавляет, теряя терпение. – Давай уже. Присылай. Да нашел я сиделку. Нашел. Юра одобрил. Ага…

Слушает внимательно. Голос собеседника тихий. Из динамика не слышно. Но я и не вслушиваюсь. Наблюдаю за мелькающими за окном машинами. Замечаю номера идущих по встречке.

«Если сейчас проедет с нулем или с семеркой, то мне удастся победить Никиту и вернуть Анечку», – загадываю поспешно. И как назло, автомобиль останавливается на светофоре. И навстречу ничего не едет.

«Значит, будет задержка», – отмечаю мысленно. И как только машина трогается, внимательно смотрю на другую полосу.

Глава 7

Глава 7

– На, попей, – протягивает мне бутылочку с водой Яков. Нажимает какие-то кнопки, и салон наполняется свежим воздухом. – Вентиляция, Лида, – улыбается Лютов. – А окна открывать нельзя в целях безопасности. Могут положить нас всех, – печально разводит руками.

– Положить? – гляжу на него непонимающе.

– Ага. В фильмах видела, как мотоциклисты догоняют авто и расстреливают пассажиров? Всех, без разбора. В жизни тоже так бывает. Стекла у нас бронированные, кузов тоже. А окно откроешь, гранату бросят, и привет. Вместо Мокшанки сразу прямым рейсом в небесную канцелярию… Поняла? – смотрит на меня снисходительно.

– Д-да, – только и могу промямлить.

– Вот ссылки на сайт. Он один. Но Стешка там сидит постоянно. Двадцать четыре на семь.

– А почему не закрыли доступ? – задаю вполне логичный вопрос. Именно на сайте девочка общается с единомышленниками, черпает идеи и вдохновение. Именно там ей промыли мозги.

– Вот ты и перекроешь, – насмешливо бросает Яков. – Так… Лида… – сверлит меня изучающим взглядом. – Стефания – твоя задача. Справляйся с ней как хочешь. Будет что-то нужно, говори. Выставляй требования. Юра под любую твою тему подпишется, лишь бы вытащить дочку из этой дурки.

– Ммм… Хорошо, – бубню себе под нос. – Но у меня пока нет полной картины. Стефания наверняка что-то принимает для похудения.

– Откуда ты знаешь? – зыркает на меня удивленно Яков. – Доктор назначил какие-то таблы для успокоения, но она их выкинула… Зараза, – в сердцах сжимает кулак. – Своих дел по горло, еще с Мышью возись…

– А где ее мама? – спрашиваю на автомате и тут же прикусываю язык.

– А братан не сказал? Нэ? – морщится Лютов и вздыхает тяжко. – Они развелись три года назад. Стешке было пятнадцать. Удумали, бл..ин, – сокрушенно мотает головой. – Юра оставил дочку себе. Из Нельки мать никакая была. А с нами хоть девочка под присмотром….

– Была? – повторяю в ужасе.

– Пропала она почти сразу после развода. История там темная, Лида. Юра разбирался. До сих пор пытается найти ее. Но ничего не получается. После развода Нелька сразу улетела в Египет. Ну, улетела и улетела. Мы особо не горевали. Она и раньше так срывалась. Не могу, говорит, жить в холоде и слякоти. Мне в тепло нужно, – писклявым голосом передразнивает Яков невестку и добавляет с горечью. – Да мы и хватились не сразу. Документы мне надо было подписать. Я ей звоню, а она трубку не берет. Такое у нас недопустимо. И Нелька всегда правила соблюдала…

«Господи, что ж за правила? – охаю мысленно. – Вот так человек пропал, и никто не хватился. Может, убили ее в том Египте или украли».

– Не сразу, но отправили местных адвокатов в отель. А там она не останавливалась. Прикинь? Юра провел целое расследование. Одна из версий – ее забыли на дайвинге.

– Как такое возможно? – шепчу, не веря.

– Ну как? – разводит руками Лютов. – Нырнула в море с непроверенными несерьезными людьми. Вот всю группу погрузили и благополучно доставили по отелям, а Нельку забыли в море.

– Забыли? В море? Бред какой-то, – не верю ни единому слову.

– Недалеко от места происшествия нашли побитый акваланг и тряпки, похожие на купальник. На этом все, – цедит недовольно Яков. – Стефания подробностей не знает. Она думает, что мать живет за границей и крутит с молодыми любовниками.

– Это вы придумали такую версию? – бросаю в сердцах. Нервно кручу платок и больше всего хочу закричать.

Как? Куда вы смотрели, крутые мужики? О чем думали, когда отпускали одну женщину в Египет?

– А что тут думать? Нелька сама объявила. В Запретнограме накатала несколько постов. И хахаля своего предъявила публике. Стефания прочитала, мать поздравила, а потом устроила истерику. А потом через полтора года Юрца закрыли. Вот и получается двойной стресс.

– Бедная девочка, – тяну медленно.

– Девочка как раз богатая, – усмехается криво Лютов. – Единственная наша наследница, – добавляет веско.

– Вова, дай мне планшет, – просит сидящего впереди охранника. Тот словно выпадает из анабиоза. Лезет в барадачок. Достает оттуда гаджет в черном чехле и передает шефу.

Яша у себя на айфоне отправляет ссылки. Открывает планшет. Щелкает по полученному сообщению, протягивает девайс мне.

– Вот этот сайт. Читай, пока едем.

– Хорошо, – кладу планшет на колени. Радуюсь простой малости – есть куда спрятать глаза. Бездумно рассматриваю худых и изможденных девушек и ничего не вижу. Память услужливо подбрасывает другие картинки.

Мы с Никитой в Египте.

– Второй медовый месяц, – ласково шутил муж и забронировал воистину роскошный отель.

Мы жили на отдельной вилле, укрытой от посторонних глаз зарослями лиан и высокими кустарниками. Плавали голышом в собственном бассейне и занимались любовью целыми днями напролет. А в ресторан мы выбрались только в первый и в последний день. И про экскурсии забыли. Даже сувениры никому не купили. Неохота было ходить по лавкам. Зато привезли главный приз. Именно там мы зачали Анечку.

Никита носил меня на руках. Переживал. Сам советовался с врачами и убеждал меня, что одного ребенка вполне достаточно. Роды – сильный риск для женщины. А я лишь кивала и мечтала прожить с ним вместе до глубокой старости.

Глава 8

Глава 8

Одна слезинка капает на планшет. Поспешно вытираю ее. От спонтанного движения экран приходит в действие, перенаправляя меня на страницу форума.

– Какой у нее ник? – поворачиваюсь к Якову.

– ЛЮСТ, – забирает у меня из рук планшет. Вбивает в поисковик заглавными, русским шрифтом. – Лютова Стефания, первые буквы, – поясняет хмуро и тут же отдает планшет мне.

– Спасибо, – киваю на автомате и в ужасе смотрю на худую изможденную девушку с торчащими ребрами и ключицами. – «Бриллиантовая косточка», – тихо читаю вслух.

А про себя добавляю «Плохо дело. Очень плохо».

Еще немного и уже никто не поможет.

Внимательно читаю восторженные комменты Стефании, начинающиеся с фразы «Есть отвес!». Мысленно прикидываю, сколько она потеряла в весе за последнее время. И на чем худеет, собственно.

– Вы на сайте анорексичек свой аккаунт заводили? – кошусь на Якова.

– Нет, а зачем? Что мне там делать? – бросает он порывисто. Смотрит на меня обалдело, будто я только что сообщила ему, что Земля вокруг Луны вертится.

– Затем, чтобы задавать вопросы. Если Стефания позиционирует себя как профессионал в похудении, то пусть расскажет молодой начинающей свинке, с чего начинать…

– Простите? – непонимающе таращится на меня Яша.

– Всех людей с нормальных весом анорексики зовут свиньями, – развожу руками. Дескать, известный факт. – Нужно зарегистрироваться и узнать. Вполне возможно, Стефания принимает препараты.

- Какие? У нас запрещенки нет, - мотает головой Яша.

- Обычные лекарства с побочками. Ими и пользуются анорексики. Поэтому лучше узнать.

– Попробуй, конечно, Лида, – трет коротко стриженую башку Лютов. – Но нам даже в голову не пришло… Да и что писать, кто бы знал?

«Наверное, у вас одна голова на троих, как у змея Горыныча», – чуть не ляпаю, рассердившись. Но вовремя прикусываю язык. Работодателям хамить не следует. А хозяевам, в чьих руках моя тушка и судьба, тем более.

Придумываю себе псевдоним. Ана-Бель. Имя и принадлежность к анорексикам в одном флаконе.

Регистрируюсь со своей почты. И вуаля! Могу писать комменты на форуме.

«Девочки, я тут новенькая. Только начала худеть. Толстая ужасно. Сорок девять килограмм вешу. Пропила четыре курса таблеток для похудения. Но недовольна результатом. Помогите!»

И мне начинают отвечать местные старожилы. К каждой захожу на страницу. Разглядываю фотографии, не скрывая жалости. Красивые девчонки с хорошими фигурами. А потом бац. И сплошные мощи. Вот что должно произойти в голове, чтобы так себя истязать?

– По-моему, ты напрасно тратишь время, Лида, – нравоучительно заявляет Яков. – Думаю, Стешка не ответит. А если и напишет, то какую-нибудь муть.

– Если вы будете заглядывать мне через плечо, у нас ничего не получится, – мотаю головой.

А сама себе мысленно даю подзатыльник. Так нельзя разговаривать. Лютов не потерпит.

И пока человек, выкупивший меня у полиции, размышляет, чем ответить на мой демарш, опускаю глаза на экран.

«Перестань жрать и начни принимать стуро и вистак. В идеале надо достать фил. Там одна из побочек – анорексия», – приходит коммент от Стефании. Ей и отвечаю.

«А они точно помогут?»

«Конечно. У меня постоянно запас. Если насильно накормят родственнички, сразу принимаю», – печатает моя будущая подопечная. Благодарю ее и перевожу взгляд на Якова, пристально следящего за каждым моим движением.

– Ну и что вы выяснили? – смотрит грозно. – Что такое эти вистак и стуро? Хрень какая-то…

– Сокращенные названия препаратов. Слабительное и мочегонное, – гляжу ему прямо в лицо. – Надо изъять у Стефании все ее запасы. Желательно прямо сейчас. До нашего приезда.

– Даже так? – зыркает на меня недоверчиво. – Надо подумать. В любом случае, без Юркиного согласия устроить шмон нельзя, – словно размышляет вслух. Трет переносицу. Видимо, от этого незатейливого движения включается у него мыслительный процесс. А потом звонит брату.

– Юра… прости, братан, что разбудил, – тянет он без тени раскаяния. – Но дело срочное. Лида настаивает на шмоне. Говорит, прямо сейчас надо, – заявляет он как ни в чем не бывало. – Говорит, у Мышки полно запрещенки, и надо изъять.

– Дай трубку Лиде, – рявкает Лютов старший, и меня снова пробирает мелкая колючая дрожь до самых костей.

Тараторю, рассказываю про препараты. Убеждаю, что надо срочно реагировать. А в ответ тишина.

- Юрий Дмитриевич, - блею как дура. Похоже у Лютовых свое мнение, как нужно лечить анорексию.

Тогда зачем им я? Пусть бы и дальше не обращали внимания на бедную девочку, лишенную всего кроме денег.

А деньги что? Всего лишь инструмент. Можно поехать куда-нибудь, или купить что-то красивое, а можно сгубить человека. Как меня Никита…

Слова застревают в горле. Прокашливаюсь.

– Лучше потом. По-тихому все достанешь. Поняла, Лида? Не стоит устраивать кипиш на ровном месте.

Глава 9

Глава 9

– Слушаю тебя, Лида, – рычу устало.

Только задремал, и на тебе!

Девчонка что-то щебечет о лекарствах, которые принимает моя дочь.

«Антидепрессанты и еду выкидывает, а эту дрянь жрет горстями», – морщусь как от боли.

Вслушиваюсь в приятный голосок. Я еще здесь, в СИЗО, заметил. А перед глазами уже образ плывет. Красивая девочка. Голая. Сидит на мне верхом…

- Хмм.. повтори, пожалуйста, - прошу, откашлявшись. – Связь плохая. Не все услышал, - усмехаюсь, отгоняя ведения.

Стешкина сиделка послушно повторяет про форум, про высокое звание «Бриллиантовая косточка», про какие-то отвесы. Только я ее опять не слушаю. Просто наслаждаюсь красивым голосом, и меня пробирает изнутри.

До печенок, бл.дь.

«Хорошая девочка Лида», – усмехаюсь мысленно. Надо еще разобраться, как она в СИЗО угодила.

«Может, подослали?» – снова морщусь. Решили через дочь зайти? Но нет… Лида пришла к нам через Дараганова. А он чистенький адвокат. Социальные запросы не исполняет. Да и про состояние Стефании мало кто знает. Это секретная информация. И дочь мою день и ночь охраняют.

«Вот и к Лиде надо охрану приставить», – размышляю, потягиваясь. Прикрываю глаза, наслаждаясь музыкой ее голоса.

Нет, основное улавливаю. Вот только думать ни о чем не хочу. Ну, какой еще шмон? Стешка опять заистерит, а ей нервничать нельзя.

– Лучше потом. По-тихому все достанешь. Поняла, Лида? Не стоит устраивать кипиш на ровном месте.

– Хорошо, – еле слышно соглашается она.

А меня колпашит от этой покорности. Так и представляю с опущенной головой и приоткрытым ртом.

Болт, сука, моментально встает. Вот только этого мне и не хватало. От одного голоса стояк. Нормально?

– Ладно, дай трубку Яше, – обрываю разговор. Иначе точно свихнусь.

– Да, братан, слушаю, – врывается в ухо недовольный голос брата.

– Девочку чтобы не трогал никто. Понял? Пусть все слюни подотрут и даже не пялятся. Предупреди пацанов. Иначе бошки всем пооткручиваю.

– Понял, понял, Юрец, – озабоченно тянет Яша. – Ты сам… Да? – усмехается в трубку брат.

Зараза. Сразу врубается, когда не надо.

– Нет, братан. Девочка – хорошая, правильная. Сразу видно, специалист. Вот пусть двадцать четыре на семь занимается Стефанией и не отвлекается на всякую ерунду.

– А-а, ты в этом смысле, – глумится Яшка. Тот еще горький перец. – Да я народ проинструктирую, – заявляет важно и тут же поспешно добавляет. – Повиси. Тут вторая линия. Михайлов пробивается.

– Хорошо, – вздыхаю я. Прикрываю глаза. И снова думаю о Лиде. Вспоминаю, как сидела на краю стула в комнате для свиданий. Бледная, сгорбленная, в мятом голубом платьице.

Ела аккуратненько. Маленькие кусочки осторожно в рот клала. Хорошая девочка. Не для меня. Шлюх полно. На любой вкус. А постоянная зачем? Мозг взрывать? У бывшей это хорошо получалось.

И Стешку она погубила. Орала все «Толстая! Толстая! Никто тебя замуж не возьмет». А теперь лишь бы выходить. Вся надежда на Лиду. Только бы получилось у нее. Последний наш шанс. Если спасет мне Стешку, отблагодарю. В долгу не останусь. Дочку ее попытаюсь вернуть.

Кстати, надо дать поручение братьям. Пусть накопают инфы по Лидиному мужу. Соберут досье. Интересный сучоныш. Видать, административный ресурс у него немереный…

– Юра, у нас проблемы, – врывается в мои размышления брат. – Мышь руку сломала. Леша говорит, везут в травму. Мы сейчас с Лидой туда же зарулим…

– Как? Почему? Что случилось? – подскакиваю с койки. Меряю шагами камеру. Благо я тут один обитаю.

– Взмахнула рукой, царевна Лебядь наша, ударилась о косяк и сломала предплечье, – едко бросает брат. Он уже задолбался с моими проблемами. Понимаю. Но пока ничем помочь не могу. На нем все. И на Тохе. Больше никому не доверяю. Если братья сдадут, зачем жить тогда?

– Да что за фигня? – рыкаю я. – Так не бывает.

И осекаюсь на полуслове. Бывает. Косточки тонкие. От малейшего удара трескаются.

– Лида говорит, возможно, начался остеопороз, – важно заявляет Яков.

Прикрываю глаза, пытаясь остановить приступ ярости. Никто, сука, не виноват. А дочь моя загибается.

– Двигайте в травму, – приказываю хрипло. – Пусть Лида сразу приступает к своим обязанностям. Представь ее Стефании и Михайлову…

– Да, хорошо, – коротко роняет Яша. – Я тогда сразу в город вернусь. А они в Мокшанку сами…

– Нет, – обрываю раздраженно. – Я же тебе сказал. И персоналом инструктаж проведи. Сейчас кто-нибудь лапы потянет, а нам потом нового спеца искать. А времени мало осталось. Если этот… отсеопар... короче, если эта хрень началась, то надежды на выздоровление мало. Точка невозврата пройдена…

– С чего ты взял? – огрызается брат.

– В интернете читал, – придумываю на ходу. А сам вспоминаю слова известного лепилы, к которому я лично возил Стефанию.

Глава 10

Глава 10

– Концепция меняется, – резко заявляет Яша. Смотрит на меня, потом на водителя. – В районную травму гони, братан. Стефания Юрьевна сломала руку. Хорошо, хоть не шею, – вздыхает устало.

– Опять перелом? – напрягается охранник. – Она же недавно ногу ломала…

– Откуда я знаю! – огрызается Яша. – Михайлов позвонил, сказал. Едем, короче. Лиду оставим со Стешкой. Их потом Михайлов привезет. А я вечером подъеду. Дел за гланды.

«Плохо дело, – размышляю, отвернувшись к окну. – Если пошли частые переломы, значит, начался остеопороз… А если я не справлюсь… Если помрет эта самая Стефания? Что тогда? Лютовы меня рядом в лесочке прикопают?»

Стискиваю дрожащие пальцы, смотрю на густую поросль елок и сосенок.

«Вот и лес как раз имеется!» – думаю горько. И как только машина тормозит около больничного пандуса, собираю волю в кулак.

Еще ничего не произошло. Перелом. Может, удастся спасти!

– Выходим, Лида, – командует Яков. И я дергаюсь, как от удара.

Вылетаю из машины со своей стороны. Быстрым шагом догоняю Лютова. Кручу головой по сторонам.

«А если сбежать? Ну не убьют же меня?» – представляю, как отпрашиваюсь в туалет, вызываю такси и уезжаю к себе.

Уголовное дело закрыто, или меня вычеркнули из списка подозреваемых.

«Как вычеркнули, так и впишут обратно. Ты с кем играть вздумала, девочка?» – звучит в голове властный голос старшего Лютова. – «Давай. Выкинь глупости из головы. И работай».

Да, конечно. Куда мне деваться? Обозлить против себя и полицию, и криминал, это надо постараться.

«Беги, Лида! Беги!» – бьется в голове крамольная мысль. Но я сосредотачиваюсь на широких плечах Якова Лютова. Послушно, как коза на веревочке, иду следом.

– Прошу, – распахивает он передо мной белую дверь с табличкой «Дежурный врач-травматолог». Захожу и обалдело смотрю на изможденную плачущую девчонку в трикотажных шортиках и майке, из-под которых выпирают худые конечности.

Бриллиантовая косточка, твою ж мать!

– Что на этот раз? – не здороваясь, хмуро интересуется Яков. – Ты уже сразу об стену убейся, что ли? – рычит раздраженно.

– Вечно ты, – огрызается девчонка и переводит взгляд на меня. Молча рассматривает, словно зверушку заморскую.

– Так. Мыша, – приказным тоном рыкает Лютов. – Знакомьтесь. Лида. Сиделка твоя. Ну а это Стефания Юрьевна, – тянет насмешливо. – Твоя головная боль, Лида.

– Не нужна мне сиделка! – взвизгивает девица. Пытается встать, но теряет равновесие.

– Сотрясение мозга не выявлено? – буравит строгим взглядом врача Лютов.

– А? Что? Так рука… – пытается оправдаться тот.

– Ну, я понял, – усмехается криво Яков. Набирает что-то в телефоне и тут же, прокашлявшись, просит. – Ты на работе, братан? В больничке? Можешь спуститься в травму? Мы тут в кабинете дежурного лепилы отдыхаем. Ага…

– Вы что себе позволяете? – вскидывается доктор. Молодой. Щекастый. Кудрявый.

– Сядь, мальчик. Отдохни, – кладет ему на плечо руку Лютов. – Ща большой дядя придет. Вот ему и расскажешь, как умудрился проморгать сотряс. Понял?

– Вы мне тут не тычьте! – подрывается с места доктор. Но Яков одним движением заставляет его сесть на место.

– Не рыпайся, я сказал, – рычит глухо. Стефания закатывает глаза. Я вжимаюсь в угол. В моем мире к врачам относятся уважительно.

И если Лютов позволяет себе применить физическую силу к доктору, то что ждет меня? Вопрос не праздный. Но боюсь, деваться мне некуда.

– Добрый вечер! – в кабинет широким шагом входит огромный мужик в белом халате. – Здарова, братан! – обнимает Яшу. Улыбается Стефании. – Привет, детка.

– Михаил Васильевич, – с придыханием обращается травматолог. – Добрый вечер! – преданно смотрит в глаза.

Видимо, «братан» Яши – известная личность в здешней больнице.

– Что тут у вас? – лениво берет со стола историю болезни. И тут замечает меня. – Хмм… Это с тобой девушка, Яков Дмитрич?

– Стешкина сиделка. Лида, – представляет меня.

– Красивая, – улыбается «братан». Пролистывает тонкую историю болезни и полностью сосредотачивается на Стефании. – Голова кружится, детка? Тошнит?

– Да это ее постоянные спутники, – усмехается Яша. Дескать, нашел о чем спросить. – Но томографию лучше сделать. Вон, чуть сознание не потеряла…

– Ложись на кушетку, – командует местное светило. И Стефания послушно выполняет приказание.

Доктор быстро проверяет основные функции и поднимает сердитый взгляд на дежурного.

– Почему сразу томографию не назначили? Вы же видите состояние пациентки…

– Так я это… Михаил Васильевич…

Но тот уже не слышит. Звонит кому-то. Произносит волшебное слово «цито», требует каталку.

– Лида, вы со Стефанией, – велит мне. – Надеюсь, опыт у вас есть.