Хозяин ночи

Глава 1. Рада

— Ну и какое впечатление производит господин Немиров? — поинтересовалась я у Вити, пока он парковал автомобиль.

— Ну, — мужчина скривился.

— А чуть точнее?

Всегда любила знать, с кем предстоит встреча. И к этой встрече готовилась тщательно. Я знала о владельце “Ночи” все. Тридцать пять лет, холостяк, стрелец, любит дорогие машины и женщин. С такими я сталкивалась часто и прекрасно умела налаживать деловые контакты. Только деловые — это было моим главным правилом.

— Как бы сказала наша Кристина: «Ой-ой, Рада Артемовна, трусы сами собой падают», — Витя изобразил писклявый голосок.

— Ну и отлично, — ответила я, поправляя укладку и подкрашивая губы.

— Идем за скидкой на аренду? — хмыкнул Витя, прекрасно зная мои методы работы.

— Процентов в двадцать, не меньше, — произнесла я, оценивая свое отражение.

Всем известный факт: мужчины любят глазами. И я пользовалась этим. И нет, мне не было стыдно. Красивый макияж, коктейльное платье, туфли на высоком каблуке. Кстати, о них. Я сняла удобные кроссовки и достала с заднего сиденья серебристые лодочки на тонкой шпильке.

— Ху-у-у, — шумно выдохнул Витя. — А вот это прямо в самое сердечко.

— Или ниже, — рассмеялась я, беря сумочку и открывая дверь. — Вперед, если сегодня все пройдет гладко, то я наконец обставлю спальню.

— А я?

— А ты приведешь в порядок машину.

— Это рабочая лошадка.

— Это дохлая лошадка, Вить. Я же неплохо тебе плачу, почему ты до сих пор на ней ездишь?.. — спросила я, прекрасно зная ответ. О плюсах своего автомобиля Перов много раз рассказывал с пеной у рта.

— А ты давно интересовалась автомобильным рынком?

— Давно, — призналась я. — Два года назад, как купила машину.

— Во-о-от, — протянул мужчина. — Сейчас нет выбора. Не вижу смысла менять шило на мыло.

— Угу, — протянула я согласно, проходя мимо спортивного автомобиля красивейшей бордово-красной расцветки. Издалека он казался почти черным.

Уверена, он принадлежит хозяину “Ночи”. Что ж, отсюда можно сделать вывод, что Давид Немиров семимильными шагами приближался к кризису среднего возраста, любил девушек помоложе, с длинными светлыми волосами и низким интеллектом. Одним словом, тех, кто смотрел на него огромными глазами и смеялся над каждой шуткой. Да что уж говорить, любой мужчина любит поклонение.

Но сегодня господину Немирову не повезло. Я вышла из юного возраста, за плечами неудачный брак, я ненавидела длинные волосы и… мужчин, которые думали, что за деньги все и всегда “да”. Но пока Давиду Романовичу об этом знать не стоило.

В агентство поступил запрос на проведения дня рождения. Единственный отпрыск известной в нашем городе семьи в предвкушении ожидал совершеннолетия. И праздник должен быть максимально пафосным, дорогим и кичливым. Из разряда: “Смотрите сколько у нас денег!”. Я всегда прислушивалась к пожеланиям клиентов. Если они хотели золотой фонтан и павлинов, значит, на площадке был золотой фонтан и павлины. В этот раз запрос оказался куда сложней экзотических животных. Именник топал ножками и валялся на полу, требуя провести мероприятие в клубе “Ночь”. И в этом желании было несколько “но”. Во-первых, хозяин за аренду просил баснословные деньги, а во-вторых, имел привычку отказывать просто так. Только потому, что ему захотелось. Перед самым мероприятием выплачивая неустойку и посылая куда подальше. Об этом были наслышаны в нашей среде.

Я встала напротив здания.

Невысокое, в три-четыре этажа. Темное стекло покрывало фасад. Смотрелось очень странно на фоне зданий старого фонда.

— О чем господин Немиров думал, когда строил этот склеп? — поинтересовалась я у Вити.

— Не знаю, — он пожал плечами. — Не представляю, как монтировать дополнительное освещение.

— Поставим прожектора на брусчатку, — произнесла я, переходя дорогу и направляясь к входу.

Я вскинула голову и приложила ладонь. В темном стекле отражался закат, отблески воды, прогулочный катер, люди, прогуливающиеся по набережной. Посетило странное ощущение, что с той стороны стекла кто-то был и он смотрел прямо на меня. Я улыбнулась, скорее всего, своему воображению, расправила плечи и вошла в темное прохладное помещение.

— Уютненько, — хмыкнул Витя.

— Ты тоже здесь никогда не был? — удивилась я.

— Нет. Финансы не позволяют.

— Ой, прекрати прибедняться, — фыркнула я, осматриваясь. Темный глянцевый пол, темные стены с множеством полос зеркал, высокий зеркальный потолок, золотистые клетки для танцовщиц. Все это я видела и на фотографиях посетителей. Меня больше интересовали помещения для обслуживающего персонала, чтобы понять, насколько сложной будет работа. Если я ее получу, конечно.

— А тебя что останавливало от посещения клуба? — Витя тоже не терял времени и оценивал площадь помещения.

— Возраст. И отсутствие желания. Суеты и шума мне хватает и с вами.

— Сцена средняя. Если что, сможем смонтировать продолжение, — докладывал Витя, пока я обходила столы и рассматривала сервировку.

— Посуду придется сменить. Она лет пять назад потеряла свою актуальность.

— Столы с легкостью передвигаются.

— Отлично. Не видела более бездарной посадки гостей. Можно добавить еще с десяток столов, если перенести танцпол. Только нужно проверить освещение. Что-то мне подсказывает, что оно… бьет по глазам, — я подобрала культурную формулировку, замечая мужчину, приближающегося к нам неторопливой вальяжной походкой.

— Что еще вас не устраивает в моем заведении? — спросил он холодно, встав в центре зала точно под луч одного из прожекторов.

Ясно, любит производить эффект.

Свет и правда выгодно подчеркивал достоинства господина Немирова. Высокий, широкоплечий, с длинными сильными ногами. Не представляю, сколько времени и денег нужно потратить на такую фигуру. Одет просто. Джинсы и футболка, но то, как он держал себя, компенсировало отсутствие модных шмоток.

Глава 2. Рада

— Так быстро? — удивился Витя, когда я рухнула на стул у барной стойки. — Что-то мне не нравится выражение твоего лица. Мы все просрали?

— Нет.

— У нас есть договор аренды?

— Нет! — рыкнула я, заглянув за барную стойку в поисках чего-нибудь крепкого. Очень хотелось сделать глоток горячительного.

— Он тебя обидел? — Витя бросил грозный взгляд в другой конец зала, на лестницу, словно действительно бы пошел разбираться с Немировым.

— Нет, — буркнула я, обводя пустое помещение взглядом.

— Тогда я ничего не понимаю, — признался он.

— Он там, — я указала пальцем на полоток, — справляет естественные нужды.

— Живот, что ли, скрутило у мужика?

— Ну какой живот?! У мужчин есть и другие естественные потребности. Господи, Вить, да девица у него там на столе. Голая, — пояснила я, потому что на Витином лице не было ни капли понимания происходящего. — Его девушка решила устроить сюрприз. Миленькая, голенькая. И молоденькая, — хмыкнула я. — Тебе когда-нибудь устраивали такие сюрпризы?

— Нет, — Витя отрицательно потряс головой. — А тебе? — спросил он, вызывая у меня нервный хохот.

— Ты сам-то понял, что спросил? Очень сомневаюсь, что подобное зрелище может выглядеть сексуально.

— Ну не знаю…

— Поверь, голый мужчина на столе — это последнее, что хочет увидеть женщина. Чаще всего у женщины в распоряжении есть кухонный стол или детский письменный. И ни на одном из них вот это все не предусматривается, — я скривилась от картинки в своей голове. — Попахивет чем-то ненормальным. Извращением каким-то.

— А что женщины предпочитают видеть на своем столе?

— Пакеты с продуктами, принесенными мужчиной. Можно абсолютно голым. Но тут есть маленькая поправочка. С хорошими продуктами из хорошего магазина, а если он еще умеет из них готовить что-то съедобное, то я бы отдалась ему без лишних слов.

Я не сразу осознала, кто именно задал вопрос и кому на него ответила.

— Какие интересные желания, Рада, — пророкотал Давид Романович, обойдя барную стойку и встав напротив меня. — Что сварить? — спросил он, навалившись на столешницу и подавшись вперед.

Я не смогла побороть желание обернуться, почему-то ища взглядом заплаканную блондинку. Так и видела, как она дует обиженно губки, убегая и размазывая по щекам тушь. Отвергнутая и несчастная. Только блондинка выглядела вполне себе счастливой, прохаживаясь вдоль золотистых клеток, открыла одну из них и ловко запрыгнула на постамент, ухватившись за шест.

Я взглянула на Немирова. Вместо футболки на нем была надета черная рубашка с коротким рукавом, подчеркивающая просто охренительные бицепсы. Неужели футболка пострадала в порыве страсти?..

Блондинка принялась повиливать бедрами, демонстрируя розовый бархатный костюмчик с надписью “Ангел” на попе. М-да, не понимаю причины ее радости. Сколько прошло с того момента, как я спустилась в зал? Две? Три минуты? Сомнительный повод для гордости. Я бы плакала, если бы у меня был такой мужчина.

— Так что ты желаешь, Рада? — вновь поинтересовался Немиров. — Выпить, — пояснил он.

— Капучино с корицей и без сахара, — мозг выдал мой стандартный утренней заказ в кофейне, спасая от непрофессионального поведения. Я слишком много внимания уделила златовласому Ангелу, раскачивающемуся на пилоне. — А еще арендовать ваш клуб с двадцатого по двадцать первое июня. Двадцать первого заведение еще не сможет функционировать, но мои клиенты готовы компенсировать и эти неудобства.

Краем глаза я заметила, как Витя поднялся из-за барной стойки, оставляя нас с Немировым наедине.

— Как же ваши клиенты хотят попасть в мой клуб? — мужчина то ли сочувственно, то ли с издевкой покачал головой.

— Что не сделаешь ради единственного сына, — ответила я вежливо, игнорируя поскрипывающие звуки пилона.

— А на что вы готовы, Рада? — спросил он, профессионально пользуясь прессом для кофе.

— На скидку, Роман Давидович, — выдала я, словно завороженная, наблюдая за красивыми крупными руками. Они были именно такими, какие я любила. Крупные ладони, длинные пальцы. Никаких маленьких лапок Тирекса или жутких красноватых сарделек. — Простите, Давид Романович, - поправилась я. — Скидку в двадцать процентов.

Немиров вскинул брови.

— Скидки делают в двух случаях: когда товар залежался или когда рассчитывают получить что-то в ответ. Мой клуб пользуется спросом. Так что же я получу взамен?

— Привычную выручку без затрат. Богатых клиентов, — произнесла я в тон хозяину “Ночи”. — Неприлично богатых, — он хмыкнул, продолжая готовить напиток. — В свою очередь я могу предложить пониженный прайс на услуги нашего агентства. Возможно, вы планируете день рождения, помолвку, свадьбу… — я накидывала варианты, ожидая реакции.

Поскрипывание пилона усилилось, кажется, блондиночка уже представляла, как идет рука об руку с господином Немировым к алтарю.

— А ты хороша, Рада. Сбила мою цену, так еще и навязала свою услугу.

Я пропустила мимо ушей слово “навязала”, не так оно и унизительно, если вспомнить сумму гонорара. И да, выходит, что я навязала услугу нашего агентства. Но это было стандартное предложение, которое должно было повысить лояльность клиента. Если бы Немиров отказался, я бы попросила о меньшей скидке. Все просто.

— Спасибо, — поблагодарила я, принимая приготовленный капучино.

— Смею думать, что многие так и не воспользовались предложением пониженного прайса, — говорил он, глядя мне в глаза. — Я же воспользуюсь каждым его пунктом. И если мне что-то не понравится, спрошу лично с тебя, Р-р-рада.

— Договорились, Давид Романович, — произнесла я, протягивая ладонь. — Завтра будет готов договор. Во сколько я могу подъехать на подписание?

— В любое время, — ответил он.

Мне не впервые пожимали ладонь с сексуальным подтекстом, но впервые я не чувствовала отвращения. Это не потная ладошка и не непонятные ерзанья холодными пальцами. А крепкая горячая мужская рука.

Глава 3

— Аф! Аф! Аф! — звонкий лай не умолкал. — Аф! Аф!

— Да встаю я, — проворчала я, убирая прыгающего песика с живота. — Блин, Серканчик, я в туалет хочу, прекрати!

— Аф! Аф! Аф!

— Бо-о-оже! — протянула я. — В кого ты такой настойчивый? В мамочку? — спросила, сгребая в охапку чихуашку, пряча его под одеяло и переворачиваясь на бок. — Еще полчасика поспим, и обещаю, мы с тобой погуляем.

Мой мужчинка возмущался, пофыркивал, елозил и никак не желал успокаиваться.

— Рваф! — издал на такой частоте, что я схватилась за голову и сжала ее.

— Ой, да встаю я! — рявкнула в ответ, приподнимаясь, и, сощурившись от солнца, осматривая комнату.

Воспоминание о возвращении домой яркой вспышкой ударило по затылку.

Волк.

Я.

Говорящий волк…

И я…

Я посмотрела в угол, где вчера вечером сидела и молилась за свою жизнь. Опустила взгляд, ощупала себя, словно не верила, что на мне нет платья. Я была лишь в трусиках. Хмуро взглянула на приоткрытую балконную дверь и радостную чихуашку.

— Бред! — резюмировала я. — Говорящих собак не бывает, да, Серкаша?

— Аф!

— Вот и я говорю, что нет.

Но на всякий случай я накинула халат и обошла квартиру, вернулась в гостиную.

Диван разложен. Постель расстелена. Платье на спинке стула.

Все выглядело как обычно.

Кроме некоторых деталей. Спать я ложусь головой к балкону, а тут легла ногами. И в каком бы состоянии я ни была, я всегда смываю макияж.

Только вот в фантазию о животном с человеческой речью поверить куда сложнее, чем в то, что я вчера вместе с девчонками выпила лишка.

Пока я пыталась восстановить картину вечера, мой рыженький мужчинка продолжал мельтешить под ногами и выпрашивать завтрак.

— Хм, — я взяла его на руки, понюхала. Если вспомнить, как он вчера испугался, то Серканчик должен был жутко вонять. — Скажи мне, — спросила я, идя с ним на кухню, — я вчера была не в себе?

— Аур-р-р, — проворчал он.

— Ясно. Нужно ставить камеры.

Витя давно предлагал установить пару камер на балконе и одну у входной двери. Так бы было все намного проще: я просмотрела запись, убедилась, что я не тронулась кукушкой, опохмелилась минералкой и отправилась на работу. Работы у меня было немного, но встреча с господином Немировым точно лишит меня сил, если, нарезая мясо для Серканчика, я думала о том, что лучше надеть. И чтобы одновременно не выглядеть вызывающе и… слишком просто.

Наполнив собачью миску едой, я отправила в чат Крыснадзора сообщение: “Живы?”

“Почти, — пришло в ответ. — Хотим умереть и ненавидим тебя”.

“У меня правда сегодня важная встреча”, — я написала в свое оправдание, включая кофемашину.

“Все равно ненавидим. И ты нам крабов торчишь”.

“Я помню. Как подпишу договор”.

Я закрыла чат с девчонками и открыла общедомовой. Так много сообщений в нем было в последний раз, когда на восьмом этаже горела квартира.

Неужели я и сегодня проспала конец света?

Я быстро пролистала сообщения. Кто-то жаловался на громкую музыку. Кто-то на орущих котов.

“Кто-нибудь еще видел здоровенного голого амбала на детской площадке примерно в двенадцатом часу?”

“Капец, только маньяка нам не хватало”.

“Как теперь отпускать детей?!”

“Почему сразу маньяк, может, человека ограбили?”

“Или он просто был в говно пьяный”.

“Ну точно обгадил площадку”.

— М-да, — выдала я, дочитав, и решила все же уточнить.

“А никто ночью не видел, — тут я задумалась, как лучше сформулировать мысль, — волка на территории?”

Сообщения перестали сыпаться лишь на мгновение.

“Зашибись. Еще и волк! А за что мы вообще платим? Где охрана? Спит?”

“Надо написать заявление участковому”.

“А кто-нибудь уже выходил сегодня? Волка нет?”

“А мужика?”

Я закрыла чат и отшвырнула телефон подальше.

— Дурдом.

Я очень удивилась, когда увидела правки в договоре. Все же вчера стоило пить меньше, а есть больше. Радовало то, что правки были верные.

Пока Серканчик совершал утренний променад и очаровывал прохожих, я успела поговорить с девчонками и даже обсудить рабочие моменты.

— Когда за тобой заезжать? — спросил Витя. — Сейчас распечатают договоры, и я свободен.

— Я одна съезжу к Немирову, — ответила я. — Не мотайся.

— Эм, ты серьезно хочешь остаться с ним наедине? — поинтересовался мужчина.

— А что он мне сделает? Съест? Вить, будь реалистом, ты видел девочек, работающих у него. Так вот я старше лет на десять. Это в лучшем случае.

— Рад, серьезно. Я знаю, что я говорю. Я хочу поехать с тобой. Он явно запал на тебя. Нехило так.

— Не делай из него маньяка. Я не впервые буду вести переговоры. Вить, мы с тобой говорили на эту тему. Помнишь?

— Помню, — признался он недовольно.

— Мы оставили личное, — я помахала неопределенно рукой на радость Серканчику, что начал суетиться под ногами, думая, что я хочу с ним поиграть. — Там. В прошлом. Ужин был ошибкой.

— Да-да, ошибкой, — согласился Витя.

— Ну вот и все. Я сама заеду в офис за документами, а потом в клуб. Уточню у хозяина, когда можно будет приехать с замерами.

— Ладно. Твои туфли у меня.

— Я помню. Оставь под моим рабочим столом. До встречи, — я закончила неудобный разговор.

Существует же золотое правило: никаких отношений на работе. Они имеют свойство не складываться или заканчиваться. Так вышло и у нас. Одно свидание восемь месяцев назад. После взрослый разговор, где мы выяснили, что я не готова ни к чему серьезному, а к несерьезному тем более. Мы расстались у моего подъезда с договоренностью, что забудем эту попытку. Но изредка у Вити что-то щелкало внутри, и он пробовал себя в роли Отелло.

— Пойдем-пойдем, — поторопила песика. — Мамочке пора в большой мир.

В офисе я не провела и десяти минут, поздоровалась с коллективом, забрала папку с документами и, удостоверившись, что все в порядке, направилась к Немирову.

Глава 4. Рада

— Ну что? — я слышу эту фразу, едва переступаю порог собственного кабинета.

Кристина вскакивает из-за стола, возвращает карандаш на место, сворачивает записной листок вдвое и смотрит на меня с надеждой.

— Ничего. Хозяин Ночи изучает договор, — ответила я, забрасывая сумочку на полку стеллажа. — В восемь ждет в Ирисе. На подписание. Если его все устроит.

— Ага, — тянет девушка с раздражающей интонацией.

— Ага, — я передразниваю ее и плюхаюсь в кресло. — Что это? — спросила, с удивлением уставившись на экран ноутбука. С него на меня смотрел господин Немиров собственной персоной. Наглая ухмылочка, уверенный взгляд.

— Это я решила поискать неофициальную информацию о владельце. Мне же с ним плотно работать.

— Ну да, — произнесла я скептично, нажатием кнопки скрывая самодовольную морду с глаз долой.

— Это проверенный факт, Рада Артемовна. Хорошие взаимоотношения помогают в работе, — Кристина мечтательно улыбнулась, поигрывая бровями. — Думаете, нам бы позволили сверлить стену Элеганта для крепления гирлянд, если бы не мои теплые отношения с Владиком Тимофеевичем? — мне не удается контролировать скептический хмык. — А так мы сэкономили на монтаже.

— Кристин! — воскликнула я, удивляясь собственной глупости. Почему я сразу не догадалась?! — Ты бы не хотела сегодня вечером встретиться с господином Немировым? — спросила я и затаила дыхание. Мне определенно нужно было держаться от него подальше. Давно мужчина не въедался в мысли так плотно. До галлюцинаций. И не то чтобы давно — никогда!

— Я с удовольствием, — ответила Кристина не раздумывая.

— Отлично. Он будет ждать в восемь в Ирис.

— Но он ждет вас, Рада Артемовна? — девушка сощурила лисьи глазки.

— Я могу сослаться на болезнь. В последний момент.

— Не нужно. Я сама все объясню при встрече. Думаю, Давидик Романович все поймет.

— Ты только не перестарайся, хорошо? — сказала я, почувствовав ничем не объяснимое раздражение. — Все же… мы должны сохранять репутации нашей студии.

— Рада Артемовна, ну, что ли, я похожа на дурочку? — спросила Кристина, сложив губки бантиком. — Во-первых, я не маленькая девочка и знаю, как себя вести с мужчинами, во-вторых, мне и своя репутация дорога. Я ищу мужа, а не любовника. С этим у меня проблем нет, — закончила она горделиво.

— А лучше бы ты искала любовника, — проворчала я. — С ними проще.

— Ну, я еще не разочаровалась в мужчинах, — выдала она стервозно.

— Какие твои годы, — ответила я. Господи, и зачем я вообще поддерживаю этот разговор? Словно хочу что-то доказать?.. — Кристин, и назначь, пожалуйста, встречу, чтобы уже тщательно осмотреть клуб. Сделать зарисовки декораций, переговорить с персоналом, — я вернула наш диалог в рабочее русло.

— Обязательно, Рада Артемовна. Ну я побежала? Кстати, — сказала она, уже взявшись за дверную ручку, — Грачевы трижды звонили сегодня. Переживают.

— Спасибо. Я свяжусь с ними и успокою.

Кристина хлопнула дверью и тут же открыла ее, просунув рыжеволосую голову в кабинет.

— Вы мне телефончик Немирова скиньте. На всякий случай. Мало ли.

— Конечно. Дай мне минуту.

И зачем я попросила эту минуту, почему сразу не могла сбросить номер, он же был забит у меня в телефоне?.. Как только эта мысль мелькнула в сознании, я сразу выполнила просьбу Кристины. Не хватало заниматься ерундой, словно я малолетка. Это в двадцать можно ревновать чужого или абсолютно незнакомого парня, а в тридцать с хвостиком пора бы набраться ума.

Я переговорила с Грачевыми, успокоила взволнованную мать. Она несколько раз объяснила, что их семья не может позволить провала. Планируется больше пятисот гостей, и все они уважаемые. Вот все: от первого и до пятисотого. Разговор закончился фразой:

— Если вы не сможете сделать так, как мы с вами обговаривали, то, поверьте, вашей студии не стоит больше работать с организацией мероприятий. Я позабочусь, приличных заказов у вас больше не будет.

— Я прекрасно понимаю ваши опасения, — произнесла я, стараясь улыбаться, хоть Грачева меня и не видела. — Я гарантирую, что совершеннолетие вашего сына город запомнит надолго.

— Надеюсь на это!

Я попрощалась, брезгливо отложила телефон в сторону. Разговор высосал из меня силы. Бывают же люди, несколько минут беседы — и ты разряжаешься, словно батарейка. И дело даже не в том, что говорит этот человек, достаточно его присутствия.

— Рада Артемовна, отпустите меня на часик раньше? Хочу подобрать подходящий лук для встречи, — спросила Кристина, поймав меня у кофемашины.

— Конечно. В Ирисе строгий дресс-код, — ответила я и задумалась над тем, почему, собственно, и мне не поехать домой. Я не хотела думать о прошлой ночи или о работе, я хотела спать! — Отпишись, как будет результат, — попросила я.

— Оки-доки.

Возвращаться домой, когда на улице еще светло, было довольно странно. Я так привыкла работать до последнего, что, идя к подъезду и встречая прогуливающихся людей, улыбалась им. Ничего хорошего прохожие точно не подумали. Не удивлюсь, если в общедомовом чате появится новость о странной женщине.

Серканчик был удивлен моему появлению не меньше остальных, застыв на месте преступления.

— Фу-у-у, — протянула я, поднимая халат с пола. — Ну нет у тебя ничего, что ты его мутузишь? И не смотри на меня так, я не буду покупать тебе плюшевую чихуашку, — на отказ пес отреагировал недовольным ворчанием и тявканьем. — А ты цены видел на собачьих подружек? — Серкан подпрыгнул, сделал оборот вокруг себя. — Тебе лет десять надо будет показывать цирковые номера у метро. И мне тоже. А что, если я скажу ГУЛЯТЬ?

Это слово всегда возвращало любовь к жизни моему рыжему мужчинке. На улице он мог вдоволь набегаться и налаяться. По возвращении домой падал без задних ног и спал до самого утра. И я, воспользовавшись моментом, что главный конкурент СПА-процедур отключился, набрала ванную. На Новый год девчонки подарили мне подставку для кайфушек. На ней можно было разместить бокал вина, закуски, телефон или книгу и отмокать часами.

Глава 5. Рада

— На территорию не пускают посторонние машины, — предупредила я, когда Немиров подъехал к шлагбауму.

— Как у вас все строго, — хмыкнул он. — Что, даже с жильцом не пустят?

— Нет, — соврала я. — Нужно подавать номер заранее.

— Да ты что? Очень строго. Зато посторонних нет.

— Ну да, — подтвердила я, вспоминая яркие эмоции соседки, которая недавно застала голого мужика на детской площадке. — Теперь, надеюсь, подпишем договор? — спросила я.

— Конечно. Только припаркуюсь нормально, а не как олень.

Немиров встал на ближайшее свободное место, заглушил мотор и потянулся на заднее сиденье.

— А где твой дом? Недалеко? — спросил он.

— Не волнуйтесь, Давид Романович, на территории камеры. Мне ничего не угрожает.

— Ну никак не напроситься к тебе на чай, — пробубнил он, поворачиваясь с папкой в руках.

— Только не говорите, что у вас нет ручки, — выдохнула я обреченно.

— А вот нет. А у тебя? — Немиров очаровательно мне улыбнулся.

Мне хотелось рычать и топать ногами. А еще швыряться всем подряд. Желательно в самодовольную мужскую морду лица.

— Я сейчас найду, — пообещала я, выходя из автомобиля.

— Рада, ты куда? — услышала я и взмахнула в ответ рукой.

— Туда, где нет труда, — прошептала и постучала в окошечко сторожки. — Добрый вечер, не одолжите шариковую ручку буквально на пять минут? — спросила я, явно отвлекая мужчину от просмотра футбольного матча.

Он лишь мимолетно взглянул на меня, чтобы, не дай бог, ничего не пропустить.

— С возвратом.

Пластиковый цилиндр покатился по поверхности.

— Не сомневайтесь.

Я чувствовала себя победительницей ровно до того момента, пока не отошла от сторожки.

Немиров принял очередную эффектную позу. Присев на крыло автомобиля, он сложил на груди руки, подчеркивая рельеф предплечий и плеч.

— Ты не сдаешься? — спросил он, когда я шла к нему навстречу, демонстрируя добычу.

— Правила, Давид Романович. У меня правила.

— Это заслуживает уважения.

— Только не нужно льстить. Это не сработает.

— Даже если я скажу, что впервые встретил такую, как ты. И ты для меня особенная?

Я, не скрываясь, закатила глаза.

— Эти слова сделают только хуже. Ничего более банального не слышала.

Немиров неумело разыграл разочарование.

— Проклятье! — рыкнул он. — Выхожу в тираж. Раньше работало.

— Охотно верю, — согласилась я, вытягивая из мужских пальцев папку с документами.

— И что мне делать? — спросил он, глядя мне в глаза. — Как очаровать тебя, Р-р-рада? — Немиров точно догадывался, какое влияние оказывал его хрипловатый голос. В нем было что-то первобытное. Сильное. Гипнотическое.

— Это непосильная задача, — произнесла я, положив папку на капот автомобиля и открыв ее. — Давид Романович, вы первый. Пожалуйста.

— Как скажешь.

Ладонью упершись в теплый металл, хозяин Ночи оставлял размашистые подписи.

— У вас красивый почерк, — зачем-то заметила я.

— Пунктик моей матери. Она не терпела неразборчивые буквы. Проводил за пером по несколько часов в день.

Я чуть подзависла.

— Пером? Я не ослышалась?

На секунду и Немиров застыл.

— Не ослышалась. Я учился каллиграфии.

«Ну вот, вполне логичное объяснение услышанному», — успокоила себя.

— Полезный навык.

— Лет сто пятьдесят назад, наверное, да. Когда нужно было поддерживать деловую и личную переписку. Сейчас достаточно попадать пальцами по кнопкам, — он оттолкнулся от капота, протянул мне ручку. — Твоя очередь.

— Спасибо, — поблагодарила я, не теряя ни минуты и оставляя свои безобразные загогулины внизу каждого листа.

Мне хотелось попискивать от восторга! Я только что гарантировала себе и ребятам самый крупный и денежный проект, после которого мы выйдем на новый уровень. В этом сомнений не было. Мои ребята выложатся на все сто.

— Давид Романович, вы тут пропустили, — произнесла я, замечая пустую графу.

— Где? — услышала над самым ухом и тут же почувствовала, как мое тело в буквальном смысле попало в капкан. Немиров встал за спиной, накрыв собой.

— Вот здесь, — я указала подрагивающим пальцем.

— Хм. Скудное освещение, не заметил. Дай ручку.

В поле моего зрения появилась широкая ладонь.

— Пожалуйста, — произнесла я, ругая себя за то, что я продолжала молчать и стоять, словно мне нравилась провокационная поза.

Немиров потянулся к бумагам, толкая меня вперед. Чтобы не рухнуть на капот, я выставила руки перед собой, оказываясь в еще более двусмысленном положении.

— Извини, оступился, — тихо говорил, неторопливо выводя каждую букву на белом листе. — Больше нигде не накосячил? — он принялся перепроверять подписи.

Я не дышала, старательно игнорируя новые опасные ощущения.

Дыхание на моей коже.

Тепло и твердость мужского тела.

— Нет, — ответила я, ведя бедром в попытке оказаться на свободе.

— М-м-м, Р-р-рада, я и так стараюсь вести себя как джентльмен. Если ты еще раз сделаешь так, то я совершенно не по-джентльменски упрусь стояком тебе в попу.

— А вы отойдите, — попросила я.

— Зачем? Мне нравится наша игра. Ты делаешь вид, что я тебя не интересую. Я делаю вид, что не чувствую, насколько ты возбуждена. Если бы не камера и не людное место…

— То ничего бы не произошло!

Он каким-то образом читал меня как открытую книгу.

— Мы бы с тобой уже полировали капот.

— Давид Романович, вы мастер по мерзким замечаниям, — произнесла я. — Неужели они хоть раз срабатывали?

— Они и сейчас работают.

— Серьезно? — хмыкнула я, разворачиваясь и оказываясь к мужчине лицом. Мне пришлось привстать на носочки и прогнуться в пояснице. Решетка автомобиля упиралась в спину. — Я подозреваю, что вы мастер обольщения… малолеток. Уверена, на них ваше обаяние работает безотказно. Хороший автомобиль, клуб в собственности, внешняя привлекательность.

Глава 6. Рада

Витя напоминал побитую собаку. Стоял позади, бормотал и жутко раздражал. И даже тот факт, что в другой ситуации он бы спас меня, не успокаивал.

— До завтра, — произнесла я с нажимом. — И верни на пост охраны ручку, — я отдала письменную принадлежность, открывая дверь подъезда. — Проходите. Квартира на первом этаже. Третья.

Немиров послушно вошел, остановился у нужной двери, пока я искала ключи.

— Хороший дом.

— Спасибо. Недавно сюда переехала.

— Почему выбрала первый этаж?

— Не люблю высоту. И дешевле, — я открыла дверь, пропустила мужчину вперед. — Ванная прямо и направо. Сейчас принесу аптечку.

Я поняла, что перенервничала, когда взяла в руки коробку с медикаментами, а она заходила ходуном.

— Я могу войти? — поинтересовалась я, предварительно постучав в дверь.

— Вообще-то это твоя квартира, — хмыкнул Давид Романович.

— Вообще-то только что мой сотрудник ударил вас. И я пытаюсь проявить вежливость, — произнесла я, застав Немирова сидящим на краю ванны. — Я посмотрю?

— Ерунда, — отмахнулся он.

— Точно не ерунда, — возразила я. При нормальном освещении казалось, что на мужской спине рваные раны. Столько было крови.

— На мне все заживает как на собаке, — ответил он.

— Очень сомневаюсь. И мне действительно стыдно за Витю.

— Ну, он считает тебя своей.

— Он заблуждается, — ответила я, понимая, что у нас впервые с момента знакомства состоялся нормальный разговор. — Давайте я обработаю, — сказала я, приближаясь и стараясь рассмотреть и понять, насколько серьезные повреждения.

— Я не против, если хочешь позаботиться обо мне, — ответил он с сальной ухмылкой и принялся расстегивать пуговицы на рубашке. — Ради такого, я готов подставляться под удары хоть каждый день.

— Здоровья не хватит, — произнесла я, с самым отрешенным видом перебирая содержимое аптечки.

— На такие удары хватит, — сказал он, снимая и комкая рубашку в руках. — Ее уже не спасти, — он дотянулся до мусорного ведра, выбросил.

— Хорошо, что на улице лето, — пробормотала я смущенно. Никогда не любила вот таких огромных накачанных мужчин. Они казались неуклюжими, неповоротливыми, пупсами со взрослым лицом. Немирова не поворачивался язык назвать пупсом. При своей комплекции он был грациозен, как непомерных размеров кот. — Надо смыть кровь.

— Смывай, — он повернулся ко мне спиной, склонился к ванне. — Боишься вида крови? — спросил, повернув ко мне голову.

— Нет, — ответила я, включая воду, смачивая полотенце и аккуратно стирая бордовые разводы.

— А-а-а, — протянул он довольным тоном. — Я тебе понравился, Р-р-рада. Поэтому ты так мило краснеешь.

— Я не краснела! — возмутилась я.

— Это нормально.

— Что именно? — уточнила я, прополаскивая полотенце и уже с силой растирая правую лопатку.

— Смущаться.

— Я не в том возрасте, чтобы смущаться при виде мужского тела.

Он изобличительно цыкнул.

— Я сделаю вид, что поверил тебе. Но вот ответь на вопрос.

Я знала, что пожалею, но все равно спросила.

— Какой?

— Почему ты так зациклена на возрасте?

— Я лишь говорю правду.

— А мне кажется, ты так пытаешься доказать, что мы не подходим друг другу.

— А вы всегда так откровенны? — проворчала я.

— Нет. Но тебе лгать не получится.

— Да-да, — отреагировала скептически. Я еще раз промыла полотенце, провела поперек мужской спины. — Все, — произнесла озадаченно.

— Что-то не так? — Немиров не торопился выпрямляться.

— Нет. Все хорошо, — я коснулась двух розоватых шрамов. Очень похожих по форме между собой. Им точно не могло быть несколько минут, на их месте должны быть раны. Свежие раны.

— Я сразу сказал, что на мне все заживает как на собаке.

— Как так может быть?!

— Считай, что я инопланетянин.

— Как Супермен?

— Лучше, я не ношу трусы поверх колготок.

— А если серьёзно? Было столько крови. Рубашка порвана. И нет ни одной раны.

Немиров оттолкнулся от края ванны, повернулся ко мне лицом, вынуждая отступить. Сегодня я совершала одну ошибку за другой. Поддалась на провокацию хозяина Ночи, пригласила его в дом и сняла туфли. Десятисантиметровый каблук хоть как-то спасал меня. А теперь я, словно ребенок, задрала голову и смотрела на насмехающегося надо мной взрослого.

— Если я скажу тебе правду, то ты мне не поверишь, — говорил он, склоняясь. — Если я покажу правду… вариантов много, что будет после. И все они не сыграют в мою пользу. Мы поговорим на эту тему чуть позже.

Я словно завороженная смотрела, как мужчина продолжал медленно склоняться ко мне и остановился лишь тогда, когда я ощутила его дыхание на своем лице.

— Я не понимаю, в вас играет азарт? — спросила, изображая равнодушие. Мне можно было отступить, сделать несколько шагов назад, только я стояла.

— Во мне многое сейчас играет, — признался он. — Охотничий азарт в том числе. А еще желание хорошенько тебя распробовать. И, наверное, впервые в жизни не торопиться и насладиться Рада. Растянуть удовольствие.

— Так говорят про еду, — выдал мой взволнованный мозг.

Давид Романович усмехнулся со словами:

— Определенно ты мой десерт. Я столько съел уже основных блюд, что от желания сладкого все подрагивает.

— С этими симптомами не ко мне, а к эндокринологу, — выдала очередную глупость, осознавая, что простым разговором все не закончится.

— Будешь моим лечащим врачом, Рада Артемовна?

— В подростковом возрасте я мечтала быть патологоанатомом, — сообщила я.

Немиров рассмеялся.

— Ну, по крайней мере, полежу перед тобой голым.

— А вам так хочется этого? — я зачем-то продолжила провоцировать мужчину. Провоцировать дома. Где мы наедине и из защитников был только Серканчик, который, судя по тишине, спал.

— Очень. Я же должен зарекомендовать себя с лучшей стороны. А моя скрытая сторона, — он стрельнул взглядом себе в пах, — исключительна.

Глава 7. Давид

— О боги! Дейви, ты законченный идиот, — смеялась Диана.

— Прекрати ржать, я вижу твои гланды.

— Ты не знаешь, что такое гланды, — фыркнула сестра, забирая у меня полупустую тарелку, не забывая издевательски цыкать. — Мне стыдно за тебя, Доди. Цы, цы, цы. Ты вел себя как идиот. Цы, цы, цы.

— Не называй меня так.

— А то что? Заплачешь как в детстве и убежишь?

— Тогда я был килограммов на пятнадцать легче тебя, а сейчас фортуна не на твоей стороне.

— Серьезно? — спросила она, повернувшись на меня.

— Как же ты сейчас похожа на нашу мать, — я невольно отметил.

— В этом и был мой план, — хмыкнула она, сгружая тарелки в раковину. — А если серьезно, — Диана достала две кружки, — что ты будешь делать дальше, перепробовав, — она замолчала, подняла голову, задумавшись, — привычные методы знакомства с женщинами?

— Не знаю, я пока восстанавливаю израненное самолюбие.

— А ты действительно думал, что женщина, не девочка, едва переступившая порог совершеннолетия, а именно женщина после развода клюнет на вот все эти дешевые разговоры?

— Не такие они уж и дешевые, — огрызнулся я. — Ты чая-то налей.

— Серьезно?! — в этот раз Диана воскликнула. — Вон чайник, вот кружка, там сахар. Вперед, — она взмахнула руками, вернулась за стол и уставилась на меня своим фирменным взглядом, который вынести могли единицы. И я в эти единицы не входил.

— Ладно, — согласился я, поднимаясь и подходя к плите.

— Ладно, — передразнил меня. — Ты стал… под стать современникам. Простой, я бы сказала, банальный. Я богатый и красивый, любите меня все. Это отталкивает нормальных, — пояснила она.

— Раньше это работало, — ответил я, отрывая уголок от упаковки чайного пакетика.

— Я даже не хочу это комментировать. Ты давно стал похож на сутенера. Ну что ты на меня так смотришь? Посмотри на себя в зеркало. Думаешь, нормальная адекватная девушка захочет с тобой познакомиться, не говоря уже о чем-то другом?

— От чего-то другого, как ты говоришь, Рада бы не отказалась. Она реагирует на меня. Подсознательно чувствует во мне пару.

— Это всего лишь инстинкты, — Диана жестом поторопила меня. — Или?.. Только не говори, что ты пользовался Правом волка?

— Нет.

Видимо, она уловила что-то в голосе, раз решила переспросить с нажимом:

— Давид, ты же не пользовался Правом волка? Ты не совершил эту ошибку? — я не видел ее, но прекрасно знал, какое у сестры сейчас выражение лица. Губы поджаты, крылья носа трепещут.

— Нет. Правом волка я не пользовался, — сказал я, ставя кружку с чаем на стол. — Я лишь немного воспользовался волчьим обаянием.

— И после этого ты считаешь себя умным?

Я сел напротив сестры.

— Да, я потерял хватку.

— Нет. Ты привык к дешевкам, — ответила она, горделиво поправляя волосы. — Поверь, пачки женщин за плечами не добавят плюсов в твою копилку перед парой. И твои подружки сделали тебя таким же дешевым, как и они сами.

— А ты могла бы помолчать? — процедил я просьбу.

— Почему, тебе не нравится правда? Большой и сильный волк промахнулся? Так бывает. Тебе пора вспомнить, кто ты есть на самом деле.

— Знаешь, — огрызнулся я. — В стаю я приехал лишь за тем, чтобы прогуляться. Дать волю зверю. А не слушать твои нотации.

— Да ну. А зачем тогда пришел ко мне? М?

— Думал, что скучал. Я на прогулку, — сообщил я, оставляя нетронутым чай.

— М-м-м, только не плачь от обиды, Доди.

Диана знала, как парой слов довести меня. Но я впервые выходил из кухни, чувствуя, что тело начинало сотрясать от приближающего обращения. Такие финты я выкидывал в подростковом возрасте, когда еще не мог полноценно справляться с эмоциями зверя. И вот… сейчас…

Странное чувство — терять голову просто от присутствия другого человека. От его запаха, от его голоса, от тепла, что ты невольно почувствовал, оказавшись рядом. И Зверь, не смолкая, повторял: “Моя. Моя. Моя”.

Как сломанная шарманка в голове. А починить ее можно было лишь одним способом. Это близость с Радой. Любого рода, не обязательно сексуальную.

Я вышел на улицу. Только-только село солнце. Стая не спала. Хоть территория была охраняемая и чужаки у нас появлялись редко, многие предпочитали ночные прогулки. Да и днем приходилось изображать смертного.

Я возвращался в стаю три-четыре раза в неделю, чтобы дать волю зверю и проветрить человеческие мозги. Появление Рады внесло коррективы в мой график. Зверь не позволял отдаляться. Словно внутри стоял датчик, который начинал противно пищать, когда расстояние между мной и моей парой увеличивалось. И вот сейчас он трезвонил, заглушая человеческие мысли. Я буквально чувствовал зуд в груди от нестерпимого желания покинуть коттеджный поселок, притопить педаль газа, забыть о штрафах, чтобы вернуться в город, и сразу же отправиться к Р-р-раде. Растягивать и смаковать ее имя было одно удовольствие. Редкое. Подходящее ей. Идеальное.

— Слушай, — сестра нагнала меня. — Прости. Я действительно перегнула. Хотела встряхнуть тебя. Знаешь, шоковая терапия.

— А ты не думала, что я и так испытываю шок? Я не ожидал. Не рассчитывал. Пара — это для кого-то другого. Более удачливого, что ли. Вон, для Рокотова. Они же идеальные. Таких любит Богиня.

— Ой, — Диана толкнула меня в плечо. — Я пришла извиниться, а не слушать твои сопли. И вообще, звучит, как будто ты им завидуешь? Вот никогда не поверю. Ты никогда и никому не завидовал. Жил как хотел. Плевал на многие правила и устои оборотней, а теперь в кого ты превратился? — спросила она.

— Сутенера-размазню?

— Да ты просто мечта, а не мужчина.

Глава 8. Рада

— Рада Артемовна! Рада Артемовна! — Кристина выбежала мне навстречу, радостно размахивая руками, словно я вернулась с кругосветного путешествия. — Рада Артемовна!

— Кристин, слишком радостно тоже плохо, — произнесла я, морщась от возвращающейся головной боли. Мы с девочками слишком усердно обсуждали Давида Романовича. Во всех его шикарных подробностях. С употреблением слабоалкогольных напитков. Один звонок — и Валя прилетела, позвякивая тремя бутылками шампанского и банкой малосольной селедки, сказав:

— Ничем не хуже, чем пить шампусик с красной икрой. Только дешевле.

И действительно было вкусно. Все было вкусно. Как и последующие коктейли и пошленькие разговорчики.

— Ну-у-у, — тянула Лера не совсем трезвым голосом, — я бы не стала тебя осуждать.

— Ты про что сейчас? — уточнила я.

— Про полуголого амбала, которого я выгнала.

— Давида Романовича, — я напомнила имя.

— Да, его. Давидик просто секс.

— Не называй его так.

— Как?

— Давидик. Он же не ребенок.

— А других претензий ко мне нет? — уточнила Лера под Валин смешок.

— Ну правда, — скривилась я. — Давидик, — повторила я, высунув язык в знак протеста и отвращения. — Сережа, фу! — рыкнула я, отбирая у чихуашки кусочек темного хлеба. — Не хочу ночью намывать твою тощую рыжую задницу.

— А вот у Давидика задница просто… муа, — Лера изобразила характерный жест пальцами и причмокнула. — Я бы с удовольствием в такую впилась зубами.

— Эй! — возмутилась я.

— А что такое? Или ты сама собралась кусать задницу Давидика?

— Нет, — я активно затрясла пьяной головой, тут же зажмуривая глаза и останавливая поплывшую картинку мира, — я вообще-то ем. Хватит о задницах. Никогда не понимала этот фетиш.

— И зря. Шикарная мужская жопа — это отдельный вид искусства. А у твоего она эталон задничной красоты. Я была дала ей десять из десяти.

— Валя, блин, ну не давай Серкану ничего, — рявкнула я, игнорируя разговоры о Немирове.

— Я маленький кусочек.

— Да хоть крохотный. Дристать он с него будет как конь.

Лера хрюкнула, подливая шампанского.

— Все же я зря его выгнала? — спросила она, хитро мне улыбнувшись.

— Не зря.

— А мне кажется, зря.

— А я тебе говорю, не зря.

— А вот теперь я еще больше уверена в том, что зря.

Валя, что наблюдала за нами, произнесла:

— Теперь и мне кажется, что зря.

— Когда кажется, креститься надо, — огрызнулась я.

— А когда покрестишься, еще сильнее кажется, — отзеркалила Лера. В знак протеста и того, что ответить мне было нечего, я закатила глаза и отхлебнула шампанского. Некрасиво так, с булькающим звуком. Так можно позволить себе сделать при подругах. — И вообще, а что бы тебе его не трахнуть?

— Че-е-ево? — протянула Валя, я же закашлялась, пугая своим карканьем Серканчика.

— Того, — передразнила Лера. — Вам что, каждый день ох…ренительный мужик попадается, товарищи разведенки?

— И что, с каждым спать? — Валя задала ей резонный вопрос.

— Только с охренительным, — произнесла Лера как само собой разумеющееся. Как истину. Как неоспоримый факт! — Я, к примеру, — продолжила она, — таких видела только в фильмах. В порнофильмах. Ну, блин, ну вы че-е-е?! Да посмотрите вокруг. То лысый, то без зубов, то воняет, то жмот, то пьяница.

Я не сдержалась и рассмеялась, согласно кивая.

— Ну, возможно. Все приличные разобраны, — меланхолично согласилась Валя.

— Это я еще молчу про ногти на ногах. Они их вообще когда-нибудь стригут? И если я раньше думала, что секс в носках — это что-то такое себе, то теперь обеими руками за. Уверена, у твоего и с ногтями все в порядке.

— Не сомневаюсь, — фыркнула я. — Он тратит в месяц на себя больше, чем мы вместе взятые.

— Ну разве это плохо? Мужики хотят ухоженных женщин, а почему бы и нам не хотеть ухоженных мужиков?

Валя сунула Серкану кусок селедки и согласилась:

— Логично. Вот мой…

— Нет, никаких разговор о бывшем, — прервала я ее. — Сегодня мы обсуждаем мои проблемы.

— Да нет у тебя никаких проблем. Шикарный мужик — это не проблема. Кстати, а почему он ушел без рубашки? — Лера подалась вперед. — М?

— Витя ее порвал, — призналась я, оглушенная протяжным женским возгласом, примерно таким, что сейчас извлекала из себя Кристина.

— Рада Артемовна, — она встала передо мной, шумно выдыхая и начиная тараторить: — У нас новый заказ. Просто опупительный!

— Откуда? — удивилась я.

Девушка задумалась.

— Из телефона, — ответила она немного растерянно. — Позвонили на рабочий, я сказала: «Алло». Ну и все, — она тряхнула красиво уложенными волосами.

— Кристин, давай я выпью кофе, а потом ты мне расскажешь, — предложила я, страстно желая покинуть знойную улицу и спрятаться под прохладой кондиционера. — Ты начинай, только не так громко.

— Нас просят организовать готическую вечеринку. Знаете, такое все мрачное, кровавое, эротичное…

— Эротичное? — переспросила я. — Мы таким не занимаемся.

— Да нет, — Кристина скривила губки. — Ну вы что, никогда не смотрели фильмы о вампирах? Вот нужно что-то в таком виде. Бал. Красные и бордовые тона, можно с черным, цветы, оформленные укромные уголки, где парочки могут уединиться.

— Допустим, — согласилась я.

— Официанты во фраках. О, еще просили клетки с хищниками. И такие старые телеги, как в фильмах, в которых перевозили пленных или везли на казнь. Костюм палача. Фейерверки.

— А дыбу не просили? — хмыкнула я.

— Кого?

Я помахала рукой, чтобы она не брала в голову.

— Продолжай.

— Заказчик назначил вам встречу в бизнес-центре «Эржебет». Рада Артемовна, пообещайте, что разрешите и мне заниматься этим проектом?!

— Почему я должна это сделать? — уточнила я. — И не факт, что мы возьмем этот заказ.

— Но как же? — Кристина была готова плакать. — Уверена, что организация вечеринки для Грачевых уже начала работать на нас. Сработало сарафанное радио среди богачей.

Глава 9. Давид

Я не хотел превращаться в одержимого парой волка. Поклонение женщине выглядело странно. А именно поклонением это и было. Беспрекословное подчинение. Исполнение ее желаний и прихотей. Любая просьба, любая оброненная ею фраза — и волк становился на задние лапки и был готов танцевать. Особенно странно это выглядело с человеческой женщиной. В массе своей алчной натурой. Сколько я таких видел? Сотни желающих найти удобного мужчину. Состоятельного, желательно не урода, чтобы он не делал мозги. Они искали, к кому бы повыгоднее присосаться (в прямом и переносном смысле) и обеспечить безбедное существование на несколько лет вперед. А если удавалось вступить в брак, родить ребенка и ухватить кусок содержания — это считалось успехом. Сколько таких примеров было перед моими глазами? Наверное, тоже сотни. Я не считал. Но этого и не нужно было делать. Достаточно взглянуть на близкий круг знакомых среди людей. Видимость семьи и счастья. По факту симбиоз приспособленки и человека с ресурсами и желанием видеть рядом с собой красивую картинку. И в какой-то мере эти человеческие отношения были честнее, чем наше благословение Богини. Встреча, вздох, прикосновение — и по велению Селены ты больше не принадлежишь себе. Прекрасно, когда это происходит между двумя оборотнями. Они оба знают, что больше не принадлежат себе, их судьбы переплелись на века. До смертного одра. Возможно, и после. Но когда волк встречает человека — попадает лишь один.

Я не хотел попадать.

Никогда.

Нет, было желание просыпаться рядом с любимой женщиной. Знать, что она будет улыбаться тебе при встрече. Обнимать. Шептать, как соскучилась. Идеальная картинка из детства и подвела меня.

Рада смотрела на меня больше как на недоразумение. Прилипшую жвачку ко дну чашки, когда ты сел пить кофе или, хуже того… бумажку, измазаннуй дерьмом и приставшую к подошве.

И даже тот факт, что я чувствовал ее возбуждение, чувствовал, как менялось ее сердцебиение, стоило подойти чуть ближе, чем позволяли нормы, не меняло ощущение горечи. Меня отфутболивали как мальчишку. Некрасиво, совершенно не стесняясь, и если бы нас не связывала работа, то Рада бы это делала куда грубее.

Я злился после встречи с сестрой. Она многое унаследовала от матери. Ее внешность, ее характер, а еще тягу непременно говорить правду.

— Запомни, Доди. Дуракам везет, — сказала она на прощание, смачно целуя меня в щеку и приторно улыбаясь. — Уверена, ты очаруешь Раду. Если перестанешь быть…

— Самим собой? — спросил я.

— Потребителем, — она быстро нашла ответ. — Ты удивишься, когда поймешь, что давать куда приятнее, чем брать.

— Определенно так, — ответил я.

— Фу. Избавь меня от твоих мерзких намеков. Прибереги их для своих дурочек на палочках, — фыркнула она, вспоминая о танцовщицах. — Хотя только думать тебе о них и остается.

Как же она была права. Мне ничего не оставалось, кроме как смотреть.

Безусловно красиво. В какой-то степени эстетично. Я знал, сколько труда стоила эта легкость и плавность. Многие девочки проводили часы тренировок пять дней в неделю.

— Пять дней в неделю… — произнес, оскаливаясь в улыбке. Никогда не думал об этом. Просто знал. А теперь, вместо того чтобы наслаждаться танцем, я отмечал хорошую физическую подготовку моих девочек. Зверь внутри зарычал. Ему не нравилась формулировка. Моих девочек…

— Р-р-рада, — процедил я сквозь зубы. Она моя. И больше никто.

Что я делал последние дни?

Игнорировал ее существование. Если быть точнее — игнорировал ее существование два дня. Сутки и еще двенадцать часов. Пытался доказать себе, что я все тот же Давид и мой мир не изменился. Ложь. Рада сломала его. Разрушила. При этом не приложив и малейших усилий. Она просто появилась.

А я злился. Абсолютно нелогично. Ведь она не знала о существовании мира нелюдей. Не знала о наших законах. Жила как и прежде до встречи со мной. А что делал я? Продолжал злиться, прекрасно зная исход.

Сильный и уверенный Давид Немиров будет стоять под окнами человечки. Прислушиваться к происходящему. Ловить ее голос, дыхание, впитывать сердцебиение. Желать только ее! Ведь зверь не даст предать свою пару. Было бы куда проще воспользоваться Правом волка — взять. Но и тут я дал слабину. Испугался, что Рада не простит меня. Не так давно стая наблюдала за тем, как Арнар совершил подобную ошибку и буквально вымаливал прощение перед девчонкой.

— Давид Романович, вы сегодня грустный.

Я настолько погрузился в мысли, что не заметил приближения одной из танцовщиц. Зверь в ней не чувствовал опасности, а человек был далеко отсюда.

— Эм… — я силился вспомнить имя. Их было так много за время владения Ночью. Лиза… Нет, Лиза с маленькой грудью, но шикарной задницей. Как же звали эту малышку?.. Такое просто имя… — Маша?.. — произнес я неуверенно. Она заулыбалась. Угадал. — Я что-то устал за последние дни.

— Ну да. Вы же столько работаете.

— Действительно? — удивился я. Вот чем я точно не занимался, так это работой. Да я врос в кресло. Слился с обивкой.

— Да. Девочки переживают за вас.

— Приятно, — ответил я. — Не ожидал.

— Угу, — она пожала плечиками. — Давид Романович, а вы случайно не надумали нас продавать? — спросила она и затаила дыхание.

Ясно. Прислали самую храбрую.

— Нет. С чего вы решили?

— Не знаю…

— Рассказывай, что говорят, — сказал я. — Ну!

— Говорят, вы влюбились, Давид Романович. А какой женщине понравится вот такая работа?.. — закончила она почти шепотом.

— А женщине и не должна нравиться работа мужчины. Ей нравятся его деньги! — рявкнул я.

— То есть вы нас не продаете? — спросила она, радостно повиливая попой.

— Нет, конечно. Не знаю, откуда пошли такие разговоры. Клуб мой. И останется моим.

— Ура, — она по-детски захлопала в ладоши. — Несмотря на мелкие минусы, у вас идеальные условия, — прощебетала и побежала разминаться.

— Это какие мелкие минусы? — спросил я, обалдев. — Да у меня не условия, а санаторий! Курорт! — исправился, подумав, что девочка едва-едва за двадцать может не знать значения слова “санаторий”. — Если кого-то что-то не устраивает… — я хотел продолжить, но со вздохом захлебнулся приторной вампирской вонью. Зверь отозвался в груди рычанием, отвлекая меня и на мгновение перехватывая власть над человеком. — Р-р-рада!.. — я не сразу понял, что это она была источником запаха.