Хозяин острова Туманов. Западня

Глава 1

— Нет! Н-е-е-е-т…

Я испуганно подпрыгнула на лежанке, где спала, не понимая, откуда доносится этот душераздирающий визг. Сердце заколотилось в горле, я прижала руки к груди, быстро взглянула на окошко под крышей.

Небо еще едва посветлело. Солнечные лучи не рассеяли предрассветный сумрак. Женский крик в этот час наполнял душу ужасом.

«Это обычный кошмар», — решила я, снова легла, натянула старенькое одеяло и свернулась в комочек.

Угли, обогревавшие мою коморку, погасли, холод пробрал до костей, проник в каждую клеточку тела. Но я упрямо закрыла глаза, прихватывая последние остатки сна.

— Нет! Н-е-е-е-т… спас-и-и-и-те… матушка…

Опять?

Я мгновенно сорвалась с места и, как была, в ночной рубашке до пят, спотыкаясь и чуть не падая, помчалась по лестнице с чердака.

Я вылетела в гостиную, заметила слуг и ринулась к ним. Расталкивая всех локтями, встала на цыпочки, но сквозь плотную толпу ничего не разглядела. Впервые разозлилась на эту мелкую девчонку Лили, в тело которой попала полгода назад. И угораздило же оказаться в чужом мире, да еще и внутри слабой сиротки!

— Что? Что случилось?

Я попыталась пролезть под локтем кухарки Греты, протиснуться между Митой и Литой, наконец дернула за рукав старика Тимона.

— Ох, кошмар! — отмахнулся он. — Бедная барышня Гортензия.

Гортензия?

Теперь я решительно пробилась вперед, ввалилась в покои кузины и сразу увидела безрадостную картину: Гортензия сидела на ложе и рыдала, а вокруг толпились родные.

Кузина Милисса заметила меня первой, бросилась навстречу с пальцем, прижатым к губам. Она потащила меня в сторону подальше от глаз тетушки Феоны.

— Что за крики с утра пораньше? — шепотом спросила я. — Я уж думала пожар.

— Какое там! — Милисса огорченно покачала головой. — Уж лучше бы пожар.

— Не пугай меня!

Я действительно напряглась: только немного освоилась в этом мире, а тут новая напасть.

— Представляешь, Лили, прискакал гонец.

— Какой? Откуда? Говори яснее. Ничего не соображаю.

Я тряхнула головой, откидывая со лба спутавшиеся после сна волосы.

— От короля.

— Тот самый?

Милисса округлила серые глаза и обреченно кивнула.

— О нет! — вскрикнула я и захлопнула рот ладонью. — Как же это? И почему в наш дом?

Мелисса испуганно оглянулась и дернулась к плотной шторе. Мы спрятались за ней: страшно сейчас было показываться на глаза кузине и родным.

— Мы сами ничего не понимаем, — Милли всхлипнула и сбросила ладонью слезы с глаз. — Гортензия просто сошла с ума от ужаса, когда гонец приказал матушке склонить голову и принять приказ короля.

— И что в приказе?

— Едут сваты острова Туманов за невестой для хозяина.

— О боже!

Теперь я по-настоящему прониклась ситуацией до дрожи в коленях, даже прислонилась к стене, чтобы не упасть.

Остров Туманов…

Б-р-р…

Я зябко передернулась, перекрестилась, хотя меня никаким боком не касалась эта беда. Милисса удивленно посмотрела глазами, блестевшими от слез, и всхлипнула. Мы крепко обнялись.

Это проклятый остров считался настоящим адом, которым пугали непослушных детей. Таинственная земля, спрятанная за линией горизонта, круглый год покрытой маревом. Внутри него клубились черные облака, вспыхивали молнии и раздавались раскаты грома.

Ни разу не разрывались эти тучи, никто не видел, что скрывается за ними. Из-за вечных штормов рыбаки не могли приблизиться к берегу, а если случайную шхуну ураганом заносило в те воды, она бесследно исчезала.

Торговые пути проходили в обход негостеприимной земли, но рынок королевства регулярно пополнялся товарами с острова, а значит, где-то купеческие караваны пересекались.

Слухи в народе ходили разные.

Одни странники утверждали, что та земля богата и прекрасна. Каждый, кто хотя бы глазком видел ее, не мог забыть и оставался там навсегда. Украшения для модниц были сделаны так искусно, что все дивились тонкой работе мастеров. Драгоценные камни с острова отличались размером и ослепительным блеском, а фрукты и овощи придавали телу необычайный подъем и силу.

Знать облизывалась на лакомый кусочек под носом, но откусить не могла, что только ни делала.

Каждый король думал, что именно он завоюет непокорную землю. Высылались разведывательные экспедиции, направлялись корабли с дорогими подарками, войска выступали в военные походы.

И все бесполезно.

Остров по-прежнему был загадочен и недосягаем, на середине пути вздымались огромные волны, и капитаны поворачивали корабли вспять. И после каждого похода еще месяц бушевали бури и ураганы, уничтожая урожаи, разрушая дома и убивая людей.

— Дух острова злится, — качали головой жрецы и молились в храмах.

Глава 2

Люблю эти часы, когда город только просыпается. Торговцы, зевая, тянут тележки к своим прилавкам, хозяйки готовят завтраки, первые ученики плетутся на занятия к учителям. Господа еще не проснулись, а трудовой люд встает рано, ему надо зарабатывать на жизнь.

Я бежала, оглядываясь и запоминая все на ходу. Наблюдательность — мой конек. Она помогает мне добывать копейки на мелких расследованиях и жить в чужом мире в общем-то безбедно. Мечта — скопить немного монет, сбежать из дома тетки и устроиться в столице, подстегивала меня.

А пока… пока мне и в портовом пригороде хорошо.

До рыночной площади я добралась тихо и почти незаметно — по проходным дворам, безлюдным переулкам с высокими заборами, в обход больших улиц и прочих торговых лавок и палаток.

Нет, меня, конечно, замечали, кивали, здороваясь, приветливо махали руками, но тут же забывали, стоило мне только свернуть за угол. Нищая племянница баронессы Олдем никого не интересовала, давно примелькалась, стала своей, обо мне даже судачить перестали.

Я была уже рядом с таверной «Прекрасная Лутация», как услышала сзади крик:

— Посторон-и-и-и-сь!

Я оглянулась: прямо на меня неслась двойка коней, за спинами которых грохотала богатая карета. Взмыленные скакуны задирали головы, с распахнутых ртов капала пена, свист кнута бил по ушам.

— Твою ж мать!

Я метнулась к обочине, прощаясь с жизнью, и тут кто-то властной рукой дернул меня за шиворот и бросил к лавке булочника. Да так сильно, что я ударилась спиной о ножки прилавка, завыла от боли. Он накренился, и свежие хлеба посыпались на меня и в пыль.

— Ах! — вскрикнула перепуганная хозяйка. — Что б тебя дух острова забрал!

Она потрясла в воздухе кулаком.

— Эй, а поаккуратней нельзя? — завизжала и я, тут же вскочила на ноги и огляделась.

Заметила лишь две удалявшиеся спины: широкую, похожую на равнобедренный треугольник, резко сужавшийся к поясу, и худощавую, мальчишескую. Незнакомцы были одеты богато. Оба в сияющих одеждах, увешанные дорогим оружием. Даже издалека я видела, как сияла на солнце перевязь для меча у высокого господина.

Злая, как сто чертей, я бросилась за ними. Не догнала: от башмака отвалилась подошва и теперь разевала рот, цепляя каменную кладку на каждом шагу.

Чужаки вошли в гостевой дом, расположенный напротив таверны, а мне стражи преградили путь.

— Иди, Лили, отсюда.

— Но… дядька Петер, я на минуточку.

— Давай, давай, девочка, иначе…

Я попыталась обойти стражника, но второй схватил меня за шиворот и встряхнул. В груди заполыхал огонь бешенства. С этой несчастной Лили все обращаются как с шелудивым щенком: толкают, трясут, бросают, пинают.

— Пусти! — заверещала я. Звонкий голос — почти мое единственное оружие. Слабыми ручонками этой девчонки я ничего бы не смогла сделать. — Да что «иначе»? Я только воды… Жалко, что ли?

— Это место для господ.

— Вот придешь ты ко мне, когда у тебя курицу украдут! — скрипнула зубами я.

Одернула задравшуюся тунику и повернула обратно.

— И что ты сделаешь, замарашка?

Стражи двинулись на меня, выставив копья.

— Найду ее и съем! Б-е-е-е…

Ободранные коленки нещадно саднили, корзинку пришлось вытаскивать из кустов терна, и я расцарапала еще и руки.

Короче, день не задался с утра. А все незнакомцы виноваты. Ничего, я еще с ними поквитаюсь.

Я помогла булочнице поднять хлеб, отряхнула тунику и замерла: с одной стороны, тетушка Грета ждет специи и дрожжи, а с другой…

Я потерла пальцами виски: что же делать? Что?

Любопытство победило ответственность, и я побежала в обход гостевого дома. Здесь огляделась. Позади здания тоже были окна, из-за раннего утра закрытые сейчас ставнями. Но располагались они только на втором этаже.

— Эх! — топнул я ногой с досады.

Попасть в дом шансов не было.

А вот выкурить жильцов…

Я принялась за дело. Цепкий ум и сообразительность — мое второе оружие. Только с их помощью мне удается выживать в этом мире.

Я огляделась.

Кусты терновника вперемешку с крапивой покрывали землю у стены сплошным забором.

Я с сомнением смотрела на них. Если здесь спрятаться, никто не заметит, но (черт возьми!) лезть в них совсем не хотелось.

А как же тогда увидеть незнакомцев?

Этот вопрос мне не давал покоя. В нашем портовом городке я знала уже всех знатных господ. Эти двое не походили ни на кого. Тогда что они здесь делают вдали от центра столицы и королевского дворца?

Я стояла близко к стене и сверлила взглядом ставни.

Магического дара во мне нет, судьба ничем не наградила меня при перемещении. Просто закинула прямо из ЗАГСа, куда мы пришли с Мишкой, в портал, а дальше… живи невеста, как знаешь.

Глава 3

Портовый городишко Клирос приближался. Я стоял на носу корабля и наблюдал, как из крохотных точек вырастают деревянная пристань, лавчонки на набережной, дома за ними. Несмотря на раннее утро, жители уже проснулись. Издалека они походили на муравьев, копошившихся в дневных заботах.

Недоумение в душе росло. Почему новая невеста из такого убогого места? Казалось, королю надоело посылать столичных красавиц, вот он и решил откупиться кем-то попроще и подешевле.

«Мерзкий старикашка!» — ворочался в груди гнев и требовал немедленного выхода.

— Ваше Сиятельство, вы уверены в задуманном? — осторожно поинтересовался Харди, тонко подметив мое состояние.

Мой бессменный страж, помощник и компаньон всегда был рядом и сопровождал меня во всех приключениях.

— Конечно. Печать надо перехватить. А без нее сваты не посмеют явиться в дом невесты и забрать девушку.

— Но Его Величество рассердится.

— Кто рассердится? — я ухмыльнулся. — Местный король, трусливый старикашка, который красавиц под видом моих невест посылает на смерть? Нет, Харди, это я могу рассердиться, если не остановлю ненужное жертвоприношение. И тогда…

— Думаете, жертвоприношение? — перебил меня Харди.

— А что же еще? Не может старик подобраться к острову прямым путем, вот и нашел обходной: решил задобрить бога морей, чтобы тот пропустил корабли.

— Ну, слухи о нашем острове ходят всякие.

— А кто эти слухи распускает? Сами же местные сановники и стараются. Ух!

Я с силой ударил по поручням, толстые канаты задрожали. Меня давно злила эта ситуация с невестами. Торговцы, попадавшие на остров, приносили тревожные новости.

Приятель пожал плечами и замолчал. Я посмотрел на него сверху вниз и улыбнулся, потому что был на полголовы выше его и вдвое мощнее.

Но так было не всегда.

В детстве Харди приставили ко мне ко мне для охраны. Болезненному и щупленькому сыну хозяина острова нужен был крепкий и смекалистый защитник. А когда мы выросли, неожиданно для всех поменялись местами.

Мой остров для материка был как бельмо на глазу. Местный король все пытался его захватить, да не получалось. Но и теперь не оставил эту затею, откупался красавицами, еще больше осложняя обстановку.

И этому надо было положить конец.

Мы сошли на берег, я огляделся.

От пристани в город вела широкая дорога. По ней катились груженые повозки, шли люди. Всё здоровались друг с другом, перебрасывались словами, улыбались. В целом, народ, на первый взгляд, казался приветливым и доброжелательным.

— Господин посол! Сюда!

Я обернулся на крик, нам отчаянно махал руками возчик, который стоял у скромной коляски.

Я приподнял одну бровь и удивленно посмотрел на помощника.

— Почему посол? Не торговец, не путешественник, не жрец?

— Простите, пришлось представить вас так, — улыбнулся Харди. — Для торговца у вас слишком мало вещей, для жреца не та одежда, да и хорошо видна военная выправка, а на рядового путешественника вы и вовсе не похожи.

— Э-э-э, и какое государство я представляю?

— Тенеран. С этим маленьким королевством у местной власти нет дипломатической связи.

— Предлагаешь мне ее налаживать?

— А это как пожелаете, — усмехнулся Харди.— Недалеко есть гостевой дом, я снял там комнаты.

— Хорошо, — я остановился. — Мы прибыли инкогнито. Сначала задержим сватов, а потом нанесем визит королю.

— Согласен, будем действовать по ситуации.

Но сваты задерживались. Мы прожили в городишке два дня, а торжественное шествие все не появлялось. Наконец показался гонец с королевским указом. Его мы перехватывать не стали, а шпионы Харди донесли о скором прибытии главного свата и его свиты.

На рисунке, который нам принесли вместе с новостями, красовался толстяк в одеяниях купца, важный и преисполненный гордыни. Он ехал из столицы, не торопясь, останавливался в каждом постоялом дворе, наслаждался едой в тавернах.

Его сопровождала охрана, писарь и помощники. Все эти люди должны были по закону провести брачный обряд, подготовить невесту и сопроводить ее на корабль.

И вот эту торжественную операцию нам предстояло сорвать.

— Как думаешь, где сват может прятать печать? — размышлял я, наблюдая за дорогой из окна своей комнаты.

— Где угодно, — пожал плечами Харди.

— Ну, мимо таверны «Одноглазой» он вряд ли проедет, — я встал, потянулся. — Прогуляемся?

— Я готов, Ваше Сиятельство.

Мы не просто вышли на прогулку. Нужно было подготовить все необходимое для выполнения задачи. Пока Харди находил помощников, я внимательно огляделся и первым заметил повозку, мчавшуюся прямо на девчонку с корзинкой.

Я рванулся к дороге, выхватил девчонку из-под колес и отбросил на обочину. Натренированное тело действовало машинально. Кони мелькнули мимо, я обернулся и увидел перепуганное лицо Харди.

Глава 4

Я подпрыгнула и бросилась в зал. Важный господин крутился как заведенный и хватался за свой ремень.

— Медальон! — ревел он. — Где мой медальон? Стража! Оцепите таверну, чтобы никто не ушел отсюда!

Взмахом руки он смел все со стола, потом опрокинул его и стулья и закружился по комнате, как черный смерч. Его охранники построили всех подавальщиков и гостей и начали их ощупывать и проверять.

Танцовщицы сбились в кучку на сцене. Они переглядывались, перебрасывались испуганными репликами.

Подавальщик Бри мелькнул за спиной господина. Несмотря на грузную фигуру, тот мгновенно развернулся, схватил его за шиворот и приставил к горлу нож.

— Где мой медальон! — завопил толстяк.

— Я его не брал, — перепугался Бри.

Он побелел как молоко, покрылся потом от страха.

— А почему бежал?

— Я ж тут на побегушках, вам вино нес, — пролепетал едва слышно юноша.

Он показал на перевернутый кувшинчик, из которого тек тонкой струйкой ароматный эль.

«Вот это попала!» — перепугалась и я. — Пора ноги отсюда делать.

Я сместилась в сторону кухни, стараясь двигаться медленно и плавно, чтобы не привлекать внимания, а потом бросилась к дверям. Но, увы, опоздала. Охранники толстяка перекрыли все выходы из таверны.

Тогда я метнулась к Одноглазой.

— Госпожа Лутеция, мне надо бежать, меня тетка убьет!

— Стой здесь, Лили, видишь, что творится! Пока не найдут пропажу, никого не выпустят из таверны. Но кто посмел?

Она огляделась и бросилась к работникам. Я побежала следом — сзади есть вторая дверь, — но ко мне кинулись охранники свата с пиками наперевес.

— Пустите! — заверещала я. — Я тороплюсь!

— Показывай корзинку!

— Вот еще!

Но корзину выхватили из рук, вывалили на пол все содержимое. Я смотрела на рассыпавшиеся пакетики и медленно закипала от злости.

— Слепые, что ли? Медальон тяжелый, а у меня только травки.

— А это что?

Страж вытащил комок влажных дрожжей, завернутый в тряпку, быстро раскрыл ее, и дрожжи упали в пыль.

— Да что б вас!

Я кинулась к брикету, но страж опередил меня и наступил на него сапогом, еще и каблуком размял. Дрожжи распались на комочки, и это стало последней каплей. Я нагнула голову и пошла на таран.

Врезалась со всей дури в живот охранника, он только хрюкнул и согнулся пополам.

— Получил! — завопила я.

— Так им! — закричал подавальщик Бри. — Врежь им, Лили!

Но торжествовала я рано. Второй охранник схватил меня за косу и поволок к господину.

— Ваше благородие, эта нищенка…

Он дернул меня за волосы, заставил поднять голову. Я содрогнулась, встретившись взглядом с красными глазами бешеного быка — так сейчас выглядел господин. Его лицо побагровело, кожа залоснилась, казалось, еще миг и его хватит кондрашка.

— Это она украла?

— Не знаю, но ведет себя подозрительно.

— Обыщите!

Стражи накинулись на меня, словно коршуны: ощупывали, дергали за одежду, один даже попытался задрать тунику. Я сопротивлялась, как могла, наконец не выдержала и закричала:

— Стойте! Я найду вам вора!

— Да-да, — поддержали меня работники таверны. — Лили может.

— Отпустите девчонку, — приказал сват.

Он огляделся, помощник тут же поднял стул и подставил его под внушительный зад господина. Тот сел. Все замерли в ожидании.

— Этот растоптал мои дрожжи! — заупрямилась я. — Не хочу вам помогать!

— Хозяйка! — завопил господин.

Одноглазая Лутеция тут же притащила новую плошку с дрожжами, поставила ее в корзинку и посмотрела на меня умоляюще. Я ее понимала: скандал на весь день испортит продажи, если вообще стражники не закроют таверну.

— Дайте мне несколько минут.

Я закрыла глаза, вспоминая мелкие детали, отложившиеся в мозгу, и представляя, кто мог выкрасть медальон, который сват охранял так ревностно.

«Думай, думай!» — приказала себе.

Так, когда Глория тянула свата танцевать, медальон еще был на месте, господин нащупывал его на ремне. Значит, он пропал в последние десять минут, когда я забирала дрожжи.

Что же было в это время?

Перед глазами понеслись картинки.

Пробежал подавальщик с блюдом рыбы, другой принес похлебку и поставил на соседний стол. Господин не вставал с места, все работники таверны крутились вокруг него.

А потом…

Меня отвлекла Лутеция, которая принесла дрожжи. Именно в этот момент…

— Ну, что? — подгонял меня господин.

Глава 5

Я присела, ослабив боль и хватку тетки, хотя слезы все равно брызнули из глаз.

— Ой-ой-ой! Пустите! — попыталась вывернуться, но стало только хуже: бедное ухо горело огнем. — Простите, тетушка, в таверне такое творилось, такое!

— Ничего не хочу знать! — рявкнула она, ухо отпустила, но схватила меня за локоть.

Я закрыла ладонью горячую лепешку, которая минуту назад была ухом, и всхлипнула, тетка потащила в дом.

— Но что случилось? Я все поручения выполнила.

Я бежала за ней следом, едва поспевая, и недоумевала. Обычно баронесса Олдем с плохо скрываемым любопытством слушала новости, которые я приносила из порта, таверны или с рынка.

Сама она редко бывала в подобных местах, негоже светской даме крутиться среди простого люда. Да и дочек не выпускала из усадьбы: а вдруг ее красавиц украдут!

Или испортят…

— Вот-вот прибудут сваты, уже прискакал от них гонец. Надо подготовить невесту.

— Погодите, — я вырвала рукав. — Гортензия меня даже не подпустит к себе.

Но тетушка не останавливалась. Казалось, она даже не слышала моих слов. Мы поднялись на крыльцо и побежали по террасе, опоясывающей господский дом.

Нам навстречу выскочили служанки.

— Вита, Санми, приведите ее в порядок.

— Я и сама могу, — буркнула я.

— Барышня, пройдемте в купальню, — Вита показала на боковой вход.

Это было что-то новенькое, но отказываться от бесплатной ванны я не собиралась.

В купальне уже стояла лохань, наполненная дымящейся водой.

— Ничего себе! — я заглянула внутрь. — Это только для меня?

— Прошу вас, барышня.

Я не стала капризничать, быстро скинула одежду и забралась в лохань. Такого блаженства я давно не испытывала. От восторга даже закрыла глаза и вдруг почувствовала, как чужие пальцы расплетают мои волосы.

— Эй, в чем дело? — сразу встрепенулась я.

— Госпожа баронесса приказала вымыть вам голову.

— В смысле? Тебе приказала?

Мое удивление все росло.

— Да.

— Ну, ладно, мой.

Я откинулась на край лохани, закрыла глаза, расслабилась, зато мозги заработали усиленно. Что-то для одного дня многовато приключений. Сердце ёкнуло.

Но Санми так старательно намыливала ароматным мылом волосы, так хорошо массировала кожу, что я отбросила сомнения прочь.

Тетушка наверняка не желает ударить в грязь лицом перед столичными гостями. Вот и хочет показать и дочерей, и меня во всей красе.

Я полностью отдалась в умелые руки служанок. Они вымыли меня до скрипа, закутали как в кокон в простыни и полотенца и посадили сушить волосы к жаровне.

— Так будет быстрее, — ответила Вита на мой недоуменный взгляд.

Но этого девушкам показалось мало. Санми расчесывала волосы, в то время как Вита полотенцем гнала на них теплый воздух.

В купальню зашла еще одна девушка, я видела ее в помощницах кухарки Греты. Она принесла поднос с угощением.

— Барышня, выпейте чаю.

— Ух ты! Как много мне сегодня внимания! — усмехнулась я, но приняла из рук чашку и блюдце с печеньем. — Тетушка — сама доброта.

— Госпожа баронесса заботится о вас, — поклонилась юная повариха и вышла.

— Девушки, — все же не выдержала я, любопытство так и сжигало меня изнутри. — А что происходит?

— Гости же.

— Не в первый раз у нас гости, тетушка не слишком парилась о моей персоне.

— Барышня Лили, пойдемте одеваться, — ушла от ответа Вита.

Она старалась не встречаться со мной взглядом, отчего мне становилось все тревожнее. В груди рос напряженный комок, а паника в голове вопила: «Что-то не так!»

Мысли о побеге выплыли на поверхность. Может, рвануть сейчас? Самое время, пока все заняты гостями.

Но, я окинула себя взглядом, далеко без одежды не убежишь. На мне был только тетушкин банный халат, который при каждом шаге распахивался до пояса, отчего приходилось одной рукой держаться за полы, а второй за ворот.

Я представила, как несусь по дороге, поднимая полами пыль, а все на меня показывают пальцем, и откинула идею о побеге до более удачного времени.

Если честно, показываться на глаза королевскому свату не было никакого желания. Он наверняка меня узнает сразу.

Но горничные ждали меня, и, не сопротивляясь, я пошла за ними.

И все равно все вокруг казалось странным. Слуги, встречавшиеся нам на пути, тут же исчезали, лишь завидев нас издалека. Дом будто вымер, хотя утром он кишел людьми.

— Эй, вы куда?

Вместо того чтобы идти к моей лестнице на чердак, девушки свернули к покоям тетушки. Пришлось бежать за ними. Баронесса находилась в комнате, суетилась, рассматривала развешанные на распорках наряды. Здесь же крутились швеи.

Глава 6

Я не сопротивлялась, когда меня облачали в свадебный наряд. Просто была не в состоянии. Все происходящее казалось нереальным, будто я находилась в бреду, и меня преследовали видения.

Полностью готовую, меня подвели к зеркалу. Равнодушно я отметила белое платье, такое длинное, что швеям пришлось на ходу подшивать его.

Себя в отражении я не узнала. Высокая прическа, накрашенное для торжества лицо сделали из меня нечто серо-буро-малиновое в крапинку.

— Накройте ей голову! — рявкнула тетка.

Она только что ворвалась в покои с белой кружевной косынкой в руках, напоминавшей фату.

Миг — и мое лицо скрылось за легкой тканью.

«Все же боится, зараза, что сват узнает про обман. Невыполнение указа короля чревато последствиями, — усмехнулась про себя я. — А если господину помочь?»

Эта мысль неожиданно придала мне сил. Я уже глядела в будущее с надеждой.

— Матушка, я хочу посмотреть на обряд, — выскочила вперед любопытная Милли.

Гортензия тоже встала. Она успокоилась. Ее крупное лицо расслабилось, на щеках появился румянец. Еще бы, беда от нее перекинулась на меня, можно и расслабиться.

— Сидите здесь и не высовывайтесь! — рявкнула на дочерей тетка так громко, что стаканы на подносе задрожали.

— Но матушка…

Тогда баронесса подлетела в младшей дочери, размахнулась и влепила ей пощечину. Служанки вскрикнули, я лишь вздрогнула от громкого звука, но совершенно не испугалась.

— Ты не понимаешь, идиотка, что я всем рискую, выставляя вместо Гортензии Лили? — прошипела тетка прямо в лицо Милли.

Та, перепуганная до смерти: мать никогда не поднимала на нее руку, разревелась. Гортензия тоже сжалась и вернулась в кресло.

— Так не выставляйте, — нашла в себе силы возразить я. — Теперь всю жизнь кузину прятать будете?

Видимо, я наступила на больную мозоль. Тетка покрылась красными пятнами. Казалось, еще миг, и ее хватит удар. Она замахнулась на меня, но ее ладонь замерла в воздухе: испугалась вопросов свата. Что за королевская невеста с разбитым лицом.

— А ты лучше рот закрой! — лишь прошипела тетка.

Я смотрела на пухлое лицо, больше похожее сейчас на гримасу паяца, и не понимала, как попала в сети, расставленные коварной, но не слишком умной баронессой. Помогаю всем горожанам, нахожу потерянные вещи, причем замечаю детали на автомате, даже не слишком стараясь.

А тут пролетела!

«Ты не ждала опасности, — подсказал ответ внутренний голос. — Не думала о таком повороте».

Это была чистая правда. Казалось, замужество Гортензии неминуемо. Это королевский указ, против которого скромная провинциальная баронесса из обедневшего рода Олдем ни за что не пойдет.

Увы!

Меня подхватили под локти и повели вниз. Идти было невероятно трудно. Я не чувствовала ног, они казались ватными, колени подгибались на каждом шагу, и я повисала всем телом на руках слуг.

— Стойте, стойте!

Я изо всех сил уперлась пятками в пол, внезапно вспомнив про золотой рен, который спрятала в купальне.

— Что еще?

— Мне надо… в туалет.

— Обойдешься!

Тетка злобно прищурилась. Я сделала круглые глаза. Наверняка выглядела в этот момент как идиотка, но плевать!

— Вы хотите, чтобы я описалась прямо во время церемонии? При королевском свате?

— Уведите ее! Отрезать бы этот поганый язык!

Тетка кипела от ярости. Но мне почему-то казалось, что больше она тряслась от страха. Ей хотелось поскорее сбыть меня с рук и перекреститься.

В купальню меня почти внесли на руках.

— Выйдите все! — приказала я властно.

Умею, когда хочу, командовать так, что все повинуются.

— Но барышня, вы слабы. А вдруг…

— Разве вы не этого добивались? — меня уже несло по бездорожью. — Выдать меня замуж без сознания, погрузить, как мешок с углем, на корабль и помахать платочком вслед, утирая фальшивую слезу?

— Простите.

Служанки попятились и оставили меня одну. Я, держась за стену, доковыляла до лохани, куда засунула золотой. Он был на месте. Никто не заметил его, спрятанного за металлическим обручем.

С трудом, но я вытащила его и запихала в лиф. Мне он пригодится, когда проглочу пилюлю и сбегу.

— Я готова!

Горничные вбежали в купальню, помогли мне добраться до большого зала. Здесь уже все было готово к бракосочетанию. Стоял стол, окруженный стульями, горели церемониальные свечи. На полу лежал ковер, на котором стоял подрамник с портретом хозяина Туманного острова.

Издалека образ на холсте казался живым. Озноб побежал по телу, когда я представила реальную встречу с этим человеком.

Меня подвели к ковру и заставили опуститься на колени рядом с портретом. В зал вошел уже знакомый по таверне господин, за ним плелась свита. Он неторопливо огляделся, заметил меня, хмыкнул и тяжело опустился в кресло.