Хозяйка гостиницы у моря

Пролог.

Застукав мужа с любовницей, думала, что прибью обоих, а в итоге прибили меня. И надо же такому случиться, что моя душа попала в тело точно такой же обманутой мужем жены. Ничего, вот в этом мире я-то и отыграюсь за всех, об кого также вытерли ноги. Готовься, милый! И не забудь хорошенько раскошелиться на отступные! Ты ещё будешь локти кусать, когда увидишь, во что я превращу заброшенное родовое имение на морском побережье.

Вот сейчас приду в себя, и они у меня еще попляшут. Вот перестанет голова гудеть, словно товарняк груженый, и разберусь с этой парочкой. Мне бы только встать или хотя бы глаза открыть. И сразу выгоню из дома этих полюбовничков. От плана мести меня отвлекают голоса, что раздаются в комнате, а если точнее – детский плач.

– Софи, очнись. Прошу тебя. Не бросай меня одну! – детский голос плачет где-то около уха, а мне на лицо капают слезы. Одна капелька упала на губы, и я облизнула. Соленые. – Матильда, Матильда, ты видела? Она пошевелилась! – радуется девочка. Я хоть глаза открыть не могу, но точно знаю, что это девочка. Звонкий детский девичий голосок искренне рад тому, что я не отдала Богу душу.

– Кати, оставь матушку, – раздается откуда-то подальше. – Отмучилась, горемычная.

– Это неправда, Матильда! – не унимается девочка, которую назвали Кати с ударением на «и». Какое интересное произношение. И на каком языке говорят? Явно не русский. Но самое, что странное во всем этом, – это то, что я его прекрасно понимаю. – Она не могла меня бросить! – твердит ребенок. – Не могла!

– Она и не бросила, просто померла, – философствует неизвестная мне Матильда. – Так бывает, Кати. Ты же знаешь, – Матильда явно на что-то намекает, и девочка понимает, на что именно.

– Мою родную маму убили, а это не одно и то же! – спорит девочка. – Вот и Софи пытались.

– А ну, тс-с-с! – шипит на девочку Матильда. – Не кричи об этом, а то и тебя пристукнут под шумок.

– Ему только деньги нужны, ему нет смысла меня убивать, – девочка рассуждала очень по-взрослому. Интересно, сколько ей лет?

— Если будешь о своих догадках кричать на весь дом, то пристукнут просто так, – предупреждает женщина. Именно в этот момент я победила силу притяжения и открыла глаза.

– А вы кто и где это я? – еле смогла произнести.

– Софи, ты очнулась! – на меня наваливается белокурая девочка-ураган и радостно тискает. Я лежу на кровати, хотя это скорее ложе, так как язык не поворачивается называть это трехметровое нечто просто кроватью. Тут человек десять поместится и даже мешать друг другу не будут. – Ты что, меня не помнишь? Я Кати, а это Матильда, – и ребенок смотрит в сторону, а я, проследив за ее взглядом, вижу женщину лет пятидесяти, которая тоже рада меня видеть очнувшейся. Она старательно прячет слезы, но при этом смотрит с любовью. Ощущения странные, словно я – это и не я вовсе. Поднимаю руку и смотрю на нее. Тоненькая, изящная, без алых наманикюренных ногтей. Это не моя рука, я уверена в этом.

– Зеркало, – шепчу еле слышно. Девочка радостно метнулась и, схватив с тумбочки зеркало, протянула мне. Я взялась за резную рукоятку и посмотрелась в него. На меня с зеркальной поверхности смотрела блондинка. И это точно не я. Но как такое возможно? Я прикрыла глаза, восстанавливая череду событий. Мой муж мне изменил, и я застукала его в самой недвусмысленной позе с женщиной, которую он представлял своей сестрой. Мы познакомились с Танькой случайно, хотя я уже в этом сомневаюсь, что это было случайно. Теперь-то я понимаю, что меня обрабатывали, и все было подстроено. Она свела меня со своим «братом», а там дальше все закрутилось-завертелось, и вот уже мы женаты. Сперва все было хорошо, и мой новоиспеченный муж даже изъявлял желание мне помогать. Управлять гостиницей непросто. А когда их у тебя уже две и ты планируешь открывать третью, то вдвойне, вернее, втройне сложнее. Нужен человек, которому ты можешь доверять. И я, наивная дурында, посчитала, что мой муж подходит на эту должность. А он и вникал-то, чтобы потом, когда с помощью хитрости добьется переоформления на него части бизнеса, суметь этим всем заниматься. Хитрый и расчетливый. Он остался в офисе, а я поехала на строящийся объект, но забыла кое-какие документы и была вынуждена вернуться. А там картина маслом. Мой муженек с Танькой. Я замерла на пороге своего кабинета и смотрю на них не мигая, а они на меня.

– Это же твоя сестра? – только и смогла произнести. Таня встала с моего стола, опустила вниз юбку и начала застегивать пуговицы на блузке.

– Она мне не сестра, – говорит муж. А Таня начинает смеяться. Так громко и зловеще, что у меня мурашки по коже от страха поползли. Хотя чего это мне бояться? Это им надо бояться.

– Ах вы сволочи! – я схватила первое, что попадалось под руку, и запустила в мужа. Он увернулся, а вот ваза разбилась. За вазой последовало все, что плохо и хорошо лежало. Я швырялась не разбирая, а мужчина, которого я считала любовью всей своей жизни, уворачивался.

– Соня, прекрати! – орет благоверный, хотя какой же он верный. Он как раз таки неверный. — Давай поговорим.

Глава 1.

Небольшой подытог прожитой недели в новом мире. Я не в дурдоме, и я не сошла с ума. Что уже в принципе неплохо. Я в другом мире!

Кто бы рассказал, никогда бы не поверила. Но это факт. Мало того что здесь все ходят в платьях века эдак девятнадцатого, так еще и не все существа, что его населяют, – люди. Да-да, сама в шоке. Я своими собственными глазами видела, как человек превратился в дракона и улетел в небеса. И это не было галлюцинацией или обманом зрения. Но обо всем по порядку.

Из плюсов: я молода, красива и вроде как богата. А вот за последним плюсом кроется первый минус. Я замужем! И богатством своим я распоряжаться свободно не могу. Все в распоряжении мужа. И не скажу, что супруг мне достался урод или деспот, нет. Но что он в своей жене, то есть во мне, не видит взрослого человека, – это факт. Он, видимо, придерживается правила, что женщина – друг человека и не более. Для него Софи, то есть я, – это раздражающий фактор, мешающий ему жить. К слову, жить на мои деньжата, данные мне не только как приданое, но и унаследованные мною после смерти родителей.

Кстати, насчет помех и того, почему я очнулась в таком плачевном состоянии. Оказывается, я упала, а если точнее, подскользнулась и, упав, ударилась головой о ножку ванной. Девочка, что так сильно хотела, чтобы я оказалась жива, – это моя племянница Кати. Дочь моей умершей сестры. Со смертью сестры так вообще очень темная история. Впрочем, как и моих родителей. Вернее родителей Софи. Наши родители должны были приплыть, чтобы познакомиться с внучкой, то есть с малышкой Кати. Но их корабль пропал. Даже обломков не нашли. Спустя год и сестра погибает с мужем при загадочных обстоятельствах. На их карету нападают. И всех, кроме Кати, находят мертвыми с признаками насильственной смерти. Ее малышкой привезли ко мне в дом, и я вырастила ее как свою дочь. Я, даже когда копалась в скудных воспоминаниях владелицы своего тела, ощущала, что девушка воспринимала смышленую девочку как дочь. Своих-то детей у меня не было. Я даже не смогла выудить в воспоминаниях девушки, было ли у меня с мужем что-то, отчего дети могут появиться, или они дальше держания за ручку так и не зашли. Да и за ручку муженек не горел желанием подержаться. Я была лишь досадным приложением к моим же деньгам.

Не знаю, по какой-то причине, но Кати уверена, что нападение на карету, при котором погибла ее семья, – это умышленное убийство, а не трагическая случайность. И направлена она была именно на гибель ее матери, то есть моей семьи. Девочка говорит, что ей это приснилось. Что она видит вещие сны, но не из будущего, а просто отрывки чьих-то жизней. Я в это не верю, но мурашки по коже ползут, когда она рассказывает о том, что ей снилось. Она даже пару раз описывала сцены из моей прошлой жизни, что наводило на размышления о том, что это не фантазии ребенка, а что-то иное. Это иное пугало не только меня, но и Матильду. Это ее гувернантка и просто хорошая женщина. Которая заботилась не только о Кати, но и обо мне. Я в этом доме была скорее бесправная приживалка, а не хозяйка. Почему так повелось, я не знаю, потому что воспоминания хозяйки тела были отрывочными и порой непонятными. В доме целиком и полностью властвовала другая женщина. Сводная сестра моего мужа. Это мне кое-что напомнило, аж до мурашек пробрало. Но здесь вроде все по-настоящему, не фикция, как в моем мире. Хотя…. они же сводные и не родственники по крови. Ладно, не буду сама себя накручивать еще сильнее. Хватает мне и того, что Кати сказала, что мое падение – не случайность, а подстроенная закономерность. Я даже не поняла сперва, о чем она. Но ребенок вдумчиво пояснила, что если каждый день класть мыло около ванны, то в какой-то момент человек, пользующийся этой самой ванной, должен на нем поскользнуться.

Я пока помалкивала и вела себя максимально скромно, чтобы разобраться в ситуации, понять, откуда ноги растут и как жить дальше. Быть домашним питомцем, чем-то вроде болонки, я не хотела. Не по мне такое. Я больше привыкла сама принимать решения и строить жизнь так, как хотелось именно мне. А здесь без разрешения от муженька мы даже в город с Кати и Матильдой выехать не могли.

Вот на этой почве мы первый раз с ним и закусились.

– Я сказал: нельзя, – мужчина даже глаза не поднял на меня. Я как школьница стояла перед директорским столом.

– Почему? – я устала от сидения в четырех стенах. Я уже полностью окрепла после падения и хотела вообще осмотреться, что есть в городке, где мы жили. Кати говорит, что это столица королевства, но мне кроме части улицы из окна ничего не было видно. А в воспоминаниях Софи я не нашла ничего примечательного, что касалось бы города и его инфраструктуры.

– Мне некогда тебя сопровождать, – так же не глядя на меня, отвечает мужчина.

– Можешь не утруждать себя, – я подошла и просто забрала со стола бумагу, что так внимательно читал мужчина. Это был какой-то счет, и я думаю, что это был лишь повод сослаться на занятость и избавиться от меня по-быстрому.

– Что ты себе позволяешь? – мужчина растерянно посмотрел на счет, что был у меня в руках, который он только что так внимательно изучал, что даже на меня не мог поднять взгляд.

– Я себе еще ничего не позволила, а надо бы, – я отдала мужчине счет и продолжала вопросительно на него смотреть.

– Ты еще не оправилась после падения, – начинает с устало-скучающим видом перечислять Дениэль.

– Оправилась, – не соглашаюсь, и на лице мужа снова появляется удивление.

– Это не прилично – выезжать одной в город, – выдвигает еще один довод мужчина.

Глава 2.

Во избежание расспросов я в спешке уезжала из супружеского дома, словно за мной гнались дикие собаки. Дело в том, что чем дольше мы с Дениэлем общались, обсуждали договор, тем чаще я ловила на себе его заинтересованный взгляд. Часто обсуждение договора перерастало в обычную беседу. Мы делились мнениями по каким-то интересующим нас вопросам, и бывало, что мужчина признавал и мою правоту. Это было приятно, черт возьми. Но эти беседы приводили к тому, что мне хотелось как можно больше времени проводить с мужем. Я банально привязывалась к нему, и не исключено, что если бы наше общение продолжилось бы в таком же ключе, то я просто влюбилась бы в своего собственного мужа.

Договор мы обсуждали во всех тонкостях и нюансах в течение недели. Составили договор, заверили его у нотариуса. Муж переоформил на меня этот дом, и мы оговорили, где и у кого я буду получать содержание. В общем, все тонкости обсуждены, а Дениэль все не отпускал меня.

Удивительно, но на выручку ко мне пришла Анабель. Я тогда разозлилась, так как мне передали через Матильду, что муж снова перенес дату нашего отъезда. Злая как сто чертей я рванула на его поиски. В доме не нашла и выскочила в сад. Обежала сад и собиралась уже в дом, когда услышала голоса. Там были искусственный прудик, альпийская горка и скамья. Там-то наша парочка и беседовала.

– Уж не влюбился ли ты в собственную жену, братик? – в голосе Анабель было столько насмешки и снисхождения, словно любовь – это что-то унизительно постыдное.

– А тебя так сильно интересует этот вопрос? – слышу явные признаки недовольства в голосе мужа. За время, что мы тесно и ежедневно общались, у меня возникли сомнения в том, что они любовники. Или, может быть, когда-то их что-то связывало. Но сейчас уже нет. Что Анабель всеми силами пытается избавиться от меня, я уже понимала и была практически на сто процентов уверена, что все те случаи, когда Софи попадала в передряги, это было дело рук именно этой дамочки.

– Вот будет сенсация в свете! – смеется Анабель. – Неприступный ледяной дракон Дениэль влюбился в свою недотепу-жену. Это станет первой новостью всех салонов и будуаров.

– А источником информации, я так понимаю, будешь ты? – мужчина зол, и это можно понять даже по голосу. Или у Анабель нет инстинкта самосохранения, или она целенаправленно выводит его из себя.

– Конечно же я! – девушка звонко рассмеялась. – Ты же понимаешь, что после того скандала сплетни не с моим участием будут мне как бальзам на душу.

– В той ситуации виновата только ты и никто иной, – отвечает муж, а я начинаю рыться в памяти Софи, чтобы выудить хоть что-то про скандал. Но ничего не могу вспомнить. Видимо, хозяйка тела действительно была немного не от мира сего и ни сплетнями, ни светскими развлечениями не интересовалась.

– Ну что еще может сказать мужчина? – парирует Анабель, и я слышу злость в ее голосе. Интересно, что ж такого у нее случилось, что она зла на весь белый свет? А может, Софи и не выпускают из дома в одиночестве, чтобы она чего лишнего не узнала или не услышала. – Мы отклонились от темы, – спустя минуту решает вернуть разговор в прежнее русло девушка, и я с ней целиком и полностью согласна.

– От какой? – Дениэль прикидывается, что не понимает, о чем речь. Он, видимо, взял себя в руки и успокоился, поэтому сейчас изображает полное непонимание.

– По какой причине ты не хочешь отпускать Софи в дом у моря? – Анабель задал вопрос, который интересовал и меня. – Она не справится, я уверена. И ты сможешь наконец-то развестись, – обрисовывает перспективы девушка. – Разве не этого ты хотел с момента, как вступил в брак?

– Этого, – соглашается муж, а мне очень больно слышать это. Оказывается, я все же привязалась к нему за это время, а зря. Он такой же козел, как и мой бывший муж. Может, только воспитан получше, а так те же яйца, только в профиль. – Я боюсь за нее. Все же она моя жена.

– Ой, не смеши меня! – Анабель, видимо, на что-то намекала. На то, что понятно только им двоим.

– Я отпущу ее. Завтра же скажу ей об этом, – сдается мужчина, и я облегченно выдохнула. Хоть какая-то польза от этой девахи. Но чем больше я подслушивала разговор, тем больше у меня было вопросов. Что за клятва держит Дениэля от развода? Что за скандал был с участием Анабель? И что вообще связывает этих двоих?

– О чем задумалась? – Кати с тревогой заглянула мне в глаза. Она выдернула меня из воспоминаний, и я улыбнулась ребенку. – Не жалеешь, что уехала?

– Нет, малышка, ни капельки, – я прижала ребенка к себе и чмокнула в волосы.

– Я уже не малышка, – надувает губки девчушка. – Я все понимаю.

– И что же ты понимаешь? – мне очень интересно болтать с девочкой. Я словно смотрю на мир ее глазами.

– Что господин Дениэль тебя не любит, а любит леди Анабель, – говорит Кати, и я уважительно хмыкаю. Даже ребенок заметил, что между этими двумя что-то да есть.

– Юная леди, что за темы вы обсуждаете? – делает замечание Матильда. – Это неприлично. Что вы в своем юном возрасте можете смыслить в любви?

– Но мы же не в обществе, – оправдывается ребенок. – Я же говорю с Софи.

– Не имеет значения, – не унимается гувернантка. – Нужно всегда и везде соблюдать правила приличия.

– Матильда, не ругай ее, – я заступаюсь за племянницу. – Мне она может говорить всегда все, что думает.

Глава 3.

– Мы рады приветствовать вас, леди Софи, – женщина добродушно улыбнулась. Удивительно, но я помнила ее лишь отрывочно. Софи мало внимания уделяла слугам, когда была ребенком. Они были для нее чем-то вроде мебели. Это было обусловлено тем, что она всю жизнь росла в окружении слуг, и потому в этом не было ничего удивительного. Для Софи в детстве эти люди были практически частью дома. – Ваш супруг предупредил нас о вашем прибытии.

– Да? – я удивленно посмотрела на нее. – Как?

– По артефакту связи, – женщина удивилась.

– Ой, я все время про них забываю, – деликатно улыбнулась.

– Очень полезное изобретение, – согласилась женщина. – Меня зовут мадам Дуглас, но вы можете называть меня просто Грейс. Это мой муж Джон, – и женщина показала на супруга, который тоже уважительно поклонился нам.

– Очень рады познакомиться, – я приобняла Кати за плечи, так как девочка немного засмущалась.

– Ой, вы, наверное, устали с дороги. Да и дом, я так думаю, хотите осмотреть, – предположила Грейс, и мы все дружно кивнули. Да, очень хотелось бы привести себя в порядок и перекусить.

Мы зашли в большой холл с шикарной хрустальной люстрой, что висела где-то на уровне второго этажа, между двух лестниц, что вели на второй этаж. В холле стояли чемоданы и коробки с сундуками.

– А это что? – я уставилась на багаж. – Кто-то приехал, кроме нас?

– Нет, леди, – Грейс переглянулась с мужем. – Это наши вещи.

– Вы собираетесь уезжать? – я растерянно уставилась на супружескую пару.

– Нам было велено покинуть дом до вашего приезда, мы даже и расчет получили у вашего супруга, – было видно, что слуги растеряны. – Просто наша повозка сломалась, а новая приехать не успела, – оправдывается женщина.

– Так, подождите, – я остановила поток речи Грейс. – Кто вам дал такое указание?

– Ваш супруг, – ответила женщина и пошла к одной из сумок. Достала письмо и показала мне. Если кратко, там было указано, что в ближайшее время прибудут его жена, то есть я, с племянницей и прислугой. И что в услугах семьи Дуглас больше не нуждаются. И установлен срок, когда нужно покинуть дом. – К письму прилагались деньги, – и женщина показала довольно увесистый кошель.

– А с чего вы взяли, что это распоряжение поступило от моего супруга? – я покрутила лист со всех сторон в поиске подписи или еще каких-то опознавательных знаков. К сожалению, я не знала почерка мужа настолько досконально, чтобы так, на глазок, провести почерковедческую экспертизу, но вроде бы почерк похож.

– Ну а от кого же еще? – удивилась Грейс. Я бы, конечно, могла предположить кандидатуру, которая решила устроить диверсию, но решила свои подозрения пока оставить при себе.

– Понятно, – я задумчиво посмотрела на письмо. – Можно я его оставлю себе? – я решила, что при случае спрошу у мужа, что это за фортель, а там уж по реакции пойму: его это рук дело или нет.

– Да, конечно, – кивнула Грейс и вопросительно посмотрела на меня. – А нам-то что делать?

– Я была бы вам очень признательна, если бы вы остались, – я с надеждой посмотрела на мадам Дуглас.

– А господин не будет гневаться? – было видно, что Грейс и остаться хочет, и вызывать гнев моего мужа боится.

– Нет, не будет, – я кивнула с полной уверенностью, что разнесу его ко всем чертям, если он только попробует пикнуть по этому поводу. Мы же все оговорили, все обсудили, а он мне палки в колеса решил вставить, пакости делать! А ведь я еще даже ничего не успела предпринять. – Я всю ответственность беру на себя.

– Спасибо, леди, а то мы с мужем уже устали думать и гадать, куда податься, – Грейс облегченно выдохнула. – Раз так, то давайте я вам покажу дом и накормлю обедом, что успела приготовить.

– А можно сперва обедом? – раздалась робкая просьба Кати, и все посмотрели на ребенка.

– Кати, так невежливо. Нужно потерпеть, – Матильда строго посмотрела на ребенка.

– Нет, все верно Кати говорит, – я отрицательно покачала головой, давая знак Матильде, чтобы она не отчитывала девочку. – Вас не затруднить сперва нас накормить? – я обратилась к Грейс, и та кивнула.

– Это моя вина, я должна была догадаться, что ребенок голоден, – приняла весь удар на себя мадам Дуглас.

– Простите, – еле слышно проблеяла Кати, потупив взгляд.

– Идемте, я проведу вас в столовую, – предлагает Грейс.

– А может, мы поедим на кухне? – я своим приложение шокировала всех. Матильда, кажется, пол была готова проломить отвалившейся челюстью. Кати радостно захлопала в ладоши. А у Грейс округлились глаза. Мистер Дуглас лишь хмыкнул и улыбнулся.

– Леди, но как же? – Матильда, видимо, решила и меня приструнить.

– Дорогая моя Матильда, давай отправим к лешему эти условности? – я задорно улыбнулась девочке и подмигнула.

– К кому отправим? – Матильда смотрела на меня как на сумасшедшую.

– Далеко, – смеюсь и увлекаю ребенка вслед за Грейс, которая показывает дорогу к кухне. Мы здесь хоть и хозяйки, но пора привыкать, что придется выполнять всякую работу. В том числе ту, о которой прежняя Софи и помыслить не могла. Так что мне придется еще и не раз шокировать Матильду по полной.

Глава 4.

Тело ныло и болело. Не привыкла к тяжелому физическому труду Софи, что уж тут говорить. Да и не женское это дело, по сути. Но так сложилось исторически, что на женские плечи ложилось все и всегда. Этот мир не исключение. Лишь представители аристократии могли позволить себе заниматься благотворительностью, посещать балы и праздно проводить дни. Те же, кому не повезло быть голубых кровей, вынуждены всю жизнь работать, чтобы заработать себе на пропитание.

Именно такие грустные мысли блуждали в моей голове, когда я села в кабинете за бухгалтерию, что мне подготовила Грейс. Вообще, я планировала пораньше поехать в город, но лишь утром сообразила, что контора поверенного откроется часам к десяти, не раньше, а то и к обеду. Не любят люди того класса просыпаться на рассвете, да и надобности в этом как-то нет. Да и не с чем мне было к нему ехать. Предполагалось, что я приеду, оценю масштабы бедствия и лишь после этого предоставляю отчет, а мой дорогой муженек выделит средства уже исходя из разумности предоставленной сметы. Но я вместо составления этой самой сметы не покладая рук драила стены, пол и все, на чем были пыль и грязь. Я проверила гроссбух, что мне дала экономка, и не нашла к чему придраться. Она исправно записывала каждую покупку, и не зря я называю ее экономкой. Экономила она на всем, и потому в сейфе, ключ от которого лежал вместе с документацией, имелись кое-какие деньжата. Я сложила те деньги, что привезла, и те деньги, что были в сейфе, и довольно хмыкнула. Конечно, их было несравнимо мало, но лучше, чем ничего. Их хватит закупить продукты на дня три-четыре. А хватит ли? Я ведь не знаю стоимости продуктов и вещей. Я вообще очень мало знаю об этом мире. Все ориентируюсь на опыте прежней жизни. Но надо не забывать, что там деловая женщина – это привычный персонаж, а здесь скорее уникум, осуждаемый обществом. Может, зря я во все это ввязалась? Купилю сейчас свеклу по стоимости фазанов, и все сразу поймут, что управленец из меня тот еще. К слову о продуктах, нужно составить меню и определиться с кухаркой. И взять кого-нибудь с собой в город. Матильду? Но тогда придется брать и Кати. А я бы не хотела, имея скромный бюджет, везти в город ребенка, у которого сразу разбегутся глаза от обилия всего. Она хоть и жила в достатке, но не знала ни развлечений, ни игрушек. Да, вот так вот. Ребенок, которому могли купить все, не получала практически ничего, потому что никто не считал, что ей это нужно.

– Вы не спите уже, леди? – экономка как нельзя кстати показалась в дверях кабинета.

– Да, – кивнула и поманила ее, чтобы она прошла и села на кресло для гостей. Вижу, что женщина насторожилась. Неужели она думает, что у меня к ней претензии по ведению хозяйства? – Я проверила всю бухгалтерию, что ты предоставила.

– Леди, я записывал все до медяка, – Грейс выпучила глаза и испуганно посмотрела на меня.

– Все очень хорошо, даже здорово, – я понимаю, что напугала женщину. – Вы очень скрупулезно все записывали, у меня нет к вам никаких претензий.

– Спасибо, а то я уже испугалась и подумала, что что-то напутала, – Грейс даже взяла фартук за край и начала обмахиваться им.

Нет, я просто хотела сказать вам спасибо и попросить взять эти деньги, – я указала на деньги, что лежали на столе. Это был расчет, что выдал им мой муж, чтобы они уехали из особняка поскорее.

– Но это же расчет! Там намного больше, чем положенное нам жалованье, – растерялась Грейс.

– Будем считать, что это премия вам за хорошую работу, – я пододвинула к женщине деньги. Да, я была не в том положении, чтобы разбрасываться деньгами, но и не в том положении, чтобы разбрасываться хорошими работниками. Я считала, что это вложение в будущее гостиницы. Если Грейс будет лично заинтересована, то она сделает значительно больше, чем получила в денежном эквиваленте.

– Спасибо, – вдруг экономка расплакалась, и я даже растерялась от такой бурной реакции на мои слова. – Леди, мне так приятно.

– И мне приятно, что вы у меня работаете. А сейчас предлагаю составить список покупок и отправиться в город, – я улыбнулась женщине.

– Вы хотите, чтобы я поехала с вами? – экономка удивленно подняла на меня взгляд. Все это время она терла глаза краем фартука.

– Конечно! Куда я без вашего дельного совета? – и сейчас это была не шутка и не сарказм. Я совершенно не разбиралась в торговых реалиях этого мира. И если я сейчас, сведя дебет с кредитом, посчитала, что у меня денег достаточно, то не исключено, что после посещения рынка и местных лавок пойму, что их хватит на один сытный обед.

– Это так неожиданно, – женщина растерялась. – Раньше здесь служил дворецкий, который по факту и управлял особняком. А я так, помощницей была. Я старалась всему у него поучиться, но он особо не прислушивался к моему мнению. Когда погибли ваши родители, то ваш супруг дал ему расчет, полагая, что для содержания этого дома хватит и меня с мужем.

– Я очень ценю твое мнение, – смотрю серьезно на экономку и вижу, что сделала правильно, наградив ее за преданность и труды. Уверена, я об этом не пожалею.

– Тогда я сейчас накрываю на стол и после завтрака готова вас сопровождать, – миссис Дуглас взяла себя в руки и робко улыбнулась.

– Я подойду через пять минут тебе помочь, – кивнула женщине, складывая бумаги и документы в сейф.

Я убрала документы и, секунду сомневаясь, взяла деньги, что сперва хотела убрать. Мало ли, вдруг поверенный до обеда спать будет и в контору свою не явится. Что ж мне без денег по городу просто праздно шататься? А то хоть все необходимое куплю. Какая разница, на какие деньги? На те, что выдадут, или на те, что из сейфа возьму.

Глава 5.

Найти контору поверенного не составило никакого труда. Но, как я и предполагала, она была закрыта. На мой стук выглянул мальчик и, смерив меня недовольным сонным взглядом, буркнул, что закрыто и откроется только к двенадцати часам.

– И что будем делать? – Грейс слышала мой разговор с мальчиком. – Ждать?

– Да нет, – я села обратно в экипаж. – Поедем по делам, а после заедем сюда.

– Как скажете, леди, – прогремел с козлов Джон. – Куда сперва?

– Наверное, к столяру, – я расставила по приоритетам список покупок.

Экипаж тронулся, и я поймала на себе довольно много любопытных взглядов. Отчего-то стало как-то неуютно и неловко. Уверена, что я на какое-то время стану темой для сплетен и обсуждений.

Мы подъехали к приземистому домику на окраине городка. Здесь, в отличие от центра, были одноэтажные дома, огороженные заборами. Собака залаяла, и через время к нам вышел хмурый мужчина.

– Вам чего? – не слишком доброжелательно спросил здоровяк. Но, заметив Джона, помогавшего мне спуститься из экипажа, вдруг улыбнулся, и лицо сразу стало добродушным. – Джон, ты, что ли?

– Здравствуй, Джек, – мужчины обменялись крепкими рукопожатиями.

– Какими судьбами? – Джек уже вежливо поклонился мне, кивнул Грейс.

– Да вот леди привез, - и кивнул на меня.

– По какому делу? – и столяр-плотник повернулся уже ко мне.

– В особняке мебель нуждается в ремонте и обновлении. Хотели бы нанять хорошо столяра, чтобы он привел в порядок ее, – я доброжелательно улыбнулась. – Возьметесь за это дело?

– Ты, видать, не сказал леди, какие слухи обо мне ходят? – Джек помрачнел.

– Джек, это же слухи, – басит мой работник. – Суд тебя оправдал.

– Оправдал. Только потому, что сэр Бартон заступился, – качает головой мужчина. – Я думаю, леди должна знать, кого на работу зовет.

– Может быть, в дом проводите? – мне неловко, что мы стоим на улице и притягиваем к себе взгляды окружающих.

– Да. Простите, – Джек открывает калитку, пропуская нас всех вперед. Джон пока привязывает лошадь и заходит вслед за хозяином дома. Пока они отстали на пару шагов, Грейс тихо шепчет мне на ухо:

– Леди, вы простите Джона, что он привез вас к Джеку, – скороговоркой шепчет экономка. Видимо, переживает, что я рассержусь на ее мужа, когда узнаю правду о плотнике. – Они дружили еще с мальства. Да и Джек хороший человек.

– Не переживай, разберемся, – я ободряюще похлопала по руке, которой в меня вцепилась Грейс. – Все будет хорошо.

Если честно, вот эту фразу “все будет хорошо” я говорила в основном для себя. Что-то вроде мантры по самовнушению.

Вдруг навстречу выбежала девочка лет девяти. Увидев нас, она замерла и растерянно захлопала глазами, а потом, увидев Джека, метнулась к нему и испуганно прижалась к мужчине.

– Доченька, иди к себе, – пытается отлепить от себя ребенка мужчина. – Я поговорю с гостями и приду к тебе, – но девочка лишь молчит и ожесточенно мотает головой, еще сильнее прижимаясь к отцу. – Ну, хорошо, – он подхватывает на руки ребенка и приглашает нас в дом. Домишко аккуратный и чистенький, но отчего-то сразу же стало понятно, что в доме нет хозяйки. Все по-мужски аскетично, хоть и чисто.

– Присаживайтесь, – и указывает на диванчик, явно сделанный им самим. Видно было не потому, что плохо или топорно сделано, а потому, что слишком замысловатые узоры вырезаны, при этом ножки добротные, чтобы выдержать тяжелого мужчину. Я присела и приготовилась слушать. Грейс и Джон, словно два телохранителя, встали позади спинки дивана. Мужчина же сел в кресло, усадив ребенка к себе на колени. – Год назад мы ехали с женой из столицы и в очереди к порталу познакомились с зажиточным горожанином. Он предложил путешествовать вместе, так как мы были пешком, а он на коляске. После того как проехали портал, у него сломалась коляска, и мы остановились для починки. Пока я правил колесо, он решил с моей жены потребовать плату за проезд и льготный переход портала. Жена сопротивлялась, и он ее убил. А потом его убил я, – рассказ был сухим, без описания эмоций. Но этого и не надо было. Столько боли было в его взгляде, что у меня встал в горле ком. – Меня судили, но сэр Бартон, который стал невольным свидетелем большей части этого преступления, на суде рассказал как было и свидетельствовал против этого горожанина. Мне назначили штраф в пользу семьи убитого мною мужчины, а меня признали невиновным. Но люди перестали обращаться ко мне, так как вдова убитого рассказывает всем, что я неуравновешенный и могу броситься с кулаками на любого. Заказов у меня мало, живем с дочкой бедно, подумываем уезжать туда, где нас не знают.

– Это все? – я смотрю, не мигая, на мужчину с ребенком.

– Да, леди, – кивает мужчина.

– Если я предложу проживание и полный пансионат у меня в доме, а также небольшое жалованье, которое мы обсудим, то вы согласны на постоянную работу у меня? – я скрестила пальцы, чтобы этот здоровяк согласился.

– Я без дочери никуда, – отрицательно качает головой мужчина.

– Вы меня неправильно поняли. Я имела в виду проживание и пансион и для ребенка, – я жду.

Глава 6.

Мы купили овощей, а из-за того, что они уже начинали увядать, да и многие торговцы хотели уже ехать домой, нам удалось сторговаться подешевле. Я прикинула, сколько у меня осталось денег, и поняла, что на найм служанок и мужчин, к сожалению, денег не хватит. А значит, придется выкручиваться своими силами. Единственное, что я купила, – это лак для мебели, чтобы ее обновить. У меня была идея перекрасить мебель в белый цвет, но я решила сперва проконсультироваться на эту тему с Джеком. Все же он профессиональный плотник и в вопросах перекраски и реконструкции мебели получше разбирается, нежели я.

– У нас есть немного деньжат, – я показала все, что осталось, и отдала их Грейс. – Что мы на них можем купить? И что нам нужно?

– Нужно купить мясо, сыра, молока и яиц, – перечислила экономка список продуктов. – Еще надо купить муки и хлеба. Булочки я испеку сама.

– Замечательно, – я с благодарностью посмотрела на женщину. – Этих денег хватит?

– Да, но продуктов хватит дня на три-четыре. Все же у нас прибавилось едоков, – заметила Грейс.

– Надеюсь, что дня через три-четыре финансовый вопрос разрешится, – говорю и вот ни капли не верю в то, что говорю. Но успокоить экономку надо. Она искренне переживает за меня и мою затею.

– Хорошо бы, – кивает женщина и велит мужу довести их до лавки мясника.

Я попросила ее самостоятельно сходить за покупками, а сама осталась в коляске. Если честно, меня мутило от вида крови, и потому я решила не сопровождать экономку в лавке. Чтобы не сидеть на солнцепеке, Джон отогнал коляску в тень деревьев и поднял задний тент, что немного защищало от солнца. Я рассматривала прохожих и не могла не заметить, что местные разительно отличались от приезжих. Они были более раскрепощенные, легко одеты и как-то расслабленее. Приезжие же смотрели на всех свысока, одевались чопорно и так, словно сейчас мороз ударит. В какой-то момент мое внимание привлекла девушка, которую я не могла отнести ни к тем, ни к другим. Я смотрела на нее и не могла понять, почему она так привлекла мое внимание, пока до меня не дошло. Это же Анабель! Да, та самая Анабель, сестра моего мужа. Что она здесь делает?

Женщина оглядывалась по сторонам, словно опасалась встретить кого-то знакомого, шла по улице мелкими перебежками, пока не вошла в странный дом.

– Джон, а что это за дом? – я смотрела на приютившийся в проулке двухэтажный том с темными занавесками. Они не только свет не пропускали в комнату, но и не давали возможности заглянуть в окно. Мрачность жилищу придавали не только занавески, но и общая картина дома. Он был словно лишним на этой улочке, кляксой посреди ровных строчек беленьких домиков на улочке.

– Это нехороший дом, леди, – мужчина в лице изменился, когда понял, про какой именно дом я у него спрашиваю.

– Чей он? – я увидела, как качнулась занавеска на втором этаже, словно кто-то смотрел на улицу по ту сторону, но очень хотел остаться незамеченным.

– Ведьмы Молли, – недовольно скривившись, ответил Джон. – Но вам туда лучше не ходить.

– Ведьма? – я удивленно посмотрела на мужчину. – Действительно ведьма? – мне было странно, что в мире, где есть драконы и магия, порталы и перемещение в пространстве, магические артефакты и многое другое, какую-то женщину назвали ведьмой и относятся к ней в связи с этим довольно пренебрежительно.

– Это аферистка, но никто не может связать ее с какими-то преступлениями, потому и называют ее ведьмой, – объяснил мне мужчина.

– Интересно, – я усмехнулась. Зря мистер Дуглас опасался, что я пойду в этот дом, и заинтересовал он меня лишь из-за Анабель. Что она здесь делает? Зачем приехала? Что их связывает с этой странной женщиной?

Пока я думала и рассматривала дом и прохожих, к нам вернулась Грейс с двумя корзинами, которые еле могла нести. Муж соскочил с козлов и побежал ей навстречу, чтобы помочь. Я тоже хотела выйти из коляски, но вдруг мне на колени упал конверт, и я, удивленно схватив его, выглянула из коляски. Но никого не увидела, кто бы мог мне бросить на колени конверт. Или он невидимка, или умеет перемещаться со скоростью звука, так как в радиусе десяти метров от коляски была только чета Дугласов и все.

– Вы кого-то ищете, леди? – к нам подошла Грейс и увидела мое растерянное лицо.

– Нет, никого, – я не знаю, по какой причине, но я не стала говорить ни про конверт, содержимого которого не знала, ни про его чудесное появление. – Вы купили все, что было в лавке? – я отвлекла внимание экономки от себя и обратила внимание на корзины.

– Лавочник оказался довольно щедрым и сбросил цену, – усмехнулась женщина.

– С чего бы это? – я удивленно приподняла брови.

– Я пообещала, что если он сделает скидку, то мы будем покупать только у него, – призналась Грейс немного виновато. – Надеюсь, вы не против?

– Нет, не против. Мне все равно, у кого именно покупать продукты, главное, чтобы они были качественными и свежими, – я была очень придирчива к еде в своих гостиницах в своем мире, полагая, что это очень важный фактор.

– Тогда мы сейчас заедем к молочнику и можем выдвигаться за Джеком и Руди.

– Я не возражаю, – я спрятала конверт в складках юбки и очень хотела его прочесть, но почему-то решила сделать это без свидетелей.

Глава 7.

Обед прошел без происшествий, и я вместе с Джеком пошла по номерам. Мужчина оказался очень сметливым. Он видел все, что мне даже в глаза не бросилось. Где петли подтянуть, где доска прохудилась и требовала замены, где надо было подшаманить, и давно скрипучая половица чудесным образом переставала скрипеть. Таким образом, мы прошлись по всем комнатам, и получился не просто большой, а гигантский список дел. Мне даже жалко стала Джека. Если он это все успеет сделать до массового заселения, а я уверена, что как только газета с объявлением выйдет в столице, то сюда потянутся дамы, желающие отдохнуть, то я выпишу ему не просто премию, а тринадцатую зарплату презентую.

После осмотра дома я показала то место, которое хотела оборудовать под летнюю террасу для приема пищи. Еще я попросила его сделать шезлонги, пляжные беседки, но он лишь почесал затылок и с непониманием посмотрел на меня.

– Леди, а вы можете нарисовать то, что хотите, чтобы я сделал? – мужчина смотрит на меня немного виновато. Видимо, ему кажется, что он не оправдывает ожидания, и ему за это неловко.

– Договорились, я нарисую, – мне даже так будет легче. Художник из меня тот еще, но маломальский чертеж я нарисовать смогу.

– Тогда я приступлю к работе? – и мужчина приподнял вопросительно брови.

– Сперва ответь мне, – я замялась и замолчала. Все же это не мое дело, но так хочется помочь. Сердце кровью обливается, когда я вижу Фанни. В ней столько жизни, столько детского интереса, но это молчание все губит. Когда надо ответить на какой-то вопрос, у нее словно тухнет взгляд. За этим очень тяжело наблюдать. – Как ты думаешь, Фанни заговорит? – сперва, если честно, я хотела спросить, что говорят врачи, но потом поняла, что вопрос глупый. В этом мире не врачи, а лекари, и часть из них шарлатаны. Которые кровопусканием и отваром подорожника пытаются излечить подагру. Есть еще те, что лечат какими-то магическими артефактами. Но, думаю, у Джека нет средств, чтобы это проверить. И я не могу ему пока эти средства дать. А значит, и нечего соваться, раз помочь не могу.

– Уверен, заговорит, – кивнул мужчина с такой уверенностью, что я тоже поверила.

– У вас все хорошо? Нравятся комнаты, в которые вас определили? – я пытаюсь по выражению лица мужчины понять истинное его отношение и к комнатам, и к встрече. Думаю, настроение Матильды по отношению к ним он заметил. – Я бы хотела, чтобы ты знал. Мы рады вам и очень благодарны, что помогаете с этим домом, который я хочу превратить в гостиницу.

– У вас все получится, – и снова такая уверенность в голосе, что я даже смутилась. Когда в тебя так верят и когда от твоего успеха зависят столько людей, то ты просто обязан сделать все возможное, чтобы у тебя все вышло.

– Спасибо, – я улыбнулась и кивнула. – Фанни, я думаю, подружится с моей сестрой.

– Ей будет полезно иметь настоящего друга, – и теперь уже мужчина посмотрел на меня с благодарностью.

– Согласна, – я не стала уточнять, что он имел в виду под словами «настоящий друг». – Я иду рисовать эскизы беседок. Если будут вопросы, то меня можно найти в кабинете.

Мужчина кивнул и пошел за инструментами и лаком, чтобы обновить мебель, которую мы обговорили. Я же зашла в кабинет и удивленно охнула. Там были рулоны ткани, а на столе швейная машинка, которую я же и велела принести сюда, но совсем об этом забыла.

– Леди, вы только посмотрите, какие чудные кружева я нашла в одном из шкафов, когда освобождало его! – в комнату вошла Грейс, неся большой сверток с искусным кружевом.

– И куда его? – я немного растерялась и не понимала ход мыслей экономки.

– Я подумала, что его можно было бы пришить к наволочкам по краю, – предложила женщина, тоже растерявшись от моего непонимающего вида.

– Чудесная идея, я сейчас этим и займусь, – я отложила в сторону список дел, что мы набросали с Джеком, и принялась с помощью экономки кроить постельное белье. Это не так уж и сложно, но без помощницы я бы не справилась.

Мы пошили три комплекта для обычных номеров. Только я решила сшить вместо двух наволочек четыре. Объяснила, как это будет выглядеть на кровати, и поняла, что не помешало бы еще купить плотной ткани для покрывал и декорирования мебели.

– А я хотела у вас узнать, – Грейс смутилась. Она вообще часто боролась с чувством неловкости, чтобы задать тот или иной вопрос, когда ее мнения напрямую не спрашивали или перед тем, как выступить с инициативой. – А мы приделаем к дверям цифры или как будем понимать, какому гостю какой номер?

– Действительно, как? – я на мгновение задумалась. Конечно, проще всего было бы присвоить гостиничным номерам простые цифры, но это скучно. – Слушай, ты подкинула мне замечательную идею.

– Какую? – лицо экономки удивленно вытянулось.

– У нас будут не циферное обозначение номеров, а цветовое, – я загорелась идеей.

– Это как? – женщина непонимающе нахмурилась.

– В голубом номере у нас будет голубое покрывало, голубой ковер, голубые портьеры и обивка тоже голубая. И цветы в вазе голубые, и полотенца, и халаты, и даже тапочки, – я мечтательно закатила глаза к небу, мысленно представляя эту картинку. – Получится здорово.

– Это нам всю мебель надо перетягивать и ремонтировать, – в экономке заговорила экономка.

Глава 8.

После ужина я хотела отправиться в кабинет поработать, но по настоянию Грейс пошла отдыхать. Наверное, она права, и отдых в данном случае мне очень нужен. Вот только голова не хотела отпускать тревожные мысли.

Что это за странное послание? Почему пустой лист? Что он значит?

Успеем ли мы приготовить гостиницу к приезду гостей? А приедут ли вообще гости? И еще почему-то меня не покидали мысли о муже. Уверена, он обо мне не думал, но из моей головы уходить не хотел. Почему так?

Вероятно, из-за того, что я думала о нем перед сном, мне и приснился Дениэль Олдрич. Он протянул мне руку, я вложила свою в его ладонь, и мы пошли гулять по берегу моря. Я помню, что мы о чем-то говорили, но не помнила о чем. Солнце припекало, и я нежилась в его лучах, а еще муж смотрел на меня так, что на губах играла довольная улыбка. Мужчина притянул меня к себе и поцеловал. Казалось, что мир остановился в тот миг. Я никогда не испытывала таких ярких ощущений, тем более во сне.

Проснулась я утром немного раздраженной и взбудораженной. Эротические сны с участием моего мужа оставили отпечаток недовольства и неудовлетворенности. Чтобы не думать об этом, я решила занять себя делами.

Рассвет только забрезжил, а я уже в кабинете делала наброски шезлонгов, беседок и всего, что обещала Джеку. К моменту, когда ко мне заглянула встревоженная Грейс, я уже завершила рисунки, составила список покупок, достала украшения и приготовила все для поездки в город.

– Ну вы и испугали меня, леди Софи, – экономка облегченно вздохнула. – Я заглянула к вам в комнату разбудить и позвать к завтраку, а там никого. И постель застелена, и вообще. Я подумала, что вы и не ночевали даже там, – призналась женщина.

– Нет, что-то рано проснулась и решила сделать все то, что не успела сделать вчера, – призналась я миссис Дуглас. Она лишь покачала головой и усмехнулась.

– Я приготовлю вам травяной отвар, – предложила экономка. – Он в раз успокоит ваши нервы, и вы будете крепко спать.

– Спасибо, – я поблагодарила женщину. – Я вот что подумала, – снова посмотрела на план гостиницы, что начертила вчера. – Где мы будем селить горничных, которых привезут леди? И все ли леди путешествуют с горничными?

– Зачастую все приезжают со своими служанками. Но нам надо будет нанять пару девушек для тех случаев, когда леди без прислуги. Как те, которых мы ожидаем, – кивнула Грейс. – Первое время можно, конечно, попросить Руди прислуживать. Да и я сама могу. Но если гостей будет много, мы не будем справляться.

– Да, все же без дополнительной прислуги не обойтись, – я кивнула. – А что насчет комнат для нее?

– Это не беда, – Грейс не считала это проблемой. – У нас же целый флигель пустует.

– У нас столько дел, что голова идет кругом, – призналась я женщине.

– Я знаю, но у вас все получится, – подбодрила женщина.

– Спасибо, что верите в меня. А сейчас надо завтракать и ехать в город, – я встала из-за стола и, сложив в саквояж все необходимое, вышла из кабинета в сопровождении экономки.

Завтрак прошел без приключений. Каждый торопился сделать все, что было запланировано, и потому не отвлекался на болтовню. Я тоже поела, дождалась, пока поест Джон, и покинула дом. Грейс заверила меня, что со всем справится без моего участия, а я искренне надеялась, что и я справлюсь в городе без Грейс.

Дорога до города пролетела быстро, так как я снова витала в облаках. Думала про гостиницу, сон, мужа и то, что будет дальше. Пыталась объять необъятное и лишь голова гудеть начала.

– Куда мы едем, леди Софи? – Джон обернулся ко мне.

– К ювелиру, – я открыла саквояж и, проверив, что коробочка с украшениями на месте, решительно кивнула. Я кивала скорее своим мыслям, а не Джону, но тот щелкнул поводьями, и лошадка зашагала бодрее.

Лавка ювелира встретила меня прохладой и звоном колокольчика на двери. За витриной стоял сам хозяин лавки. На витринах в бархатных коробочках лежали дорогие украшения, а те, что попроще и подешевле, были разложены на специальных подставках.

– Леди что-то желает приобрести? – мужчина по-доброму посмотрел на меня.

– Скорее леди желает кое-что продать, – я поставила саквояж на стул, открыла его и извлекла коробочку с колье, открыв ее. Лицо хозяина лавки удивленно вытянулось.

– Но это стоит целое состояние, – мужчина взглянул на меня растерянно. – Леди Софи, у вас что-то случилось? – на лице лавочника отразилось искреннее сочувствие и участие. – Я могу вам чем-то помочь? – я лишь удивленно посмотрела на мужчину. Я не представлялась. Тогда откуда он меня знает? Может, я попала к городским сплетницам на язычок, когда приехала сюда и развила кипучую деятельность?

– О, простите, я не представился, – мужчина понял причину моего замешательства. – Меня зовут Ульрик Менфис, и когда-то я приятельствовал с вашим батюшкой, – представился хозяин ювелирной лавки. – Я видел вас совсем малышкой, но сразу же узнал. Вы очень похожи на вашу красавицу мать, – по-отечески улыбнулся мне мистер Менфис. – Так что у вас случилось?

– Мистер Менфис, – я улыбнулась мужчине. Отчего-то стало приятно встретить искреннее участие в чужом мне городке. – Я не хотела бы распространяться о том, зачем мне нужны деньги, но они мне нужны.

Глава 9.

Первым делом я вручила кукол девочкам. У них были такие радостные лица, что я ни капли не пожалела, что потратила эти деньги на детскую радость. Кати визжала от счастья. А Матильда лишь закатывала глаза к небу, всем своим видом показывая, как же она недовольна ее поведением, но не говоря ничего вслух. А поймав на себе мой быстрый взгляд, сделала вид, что рассматривает что-то в небе. Ага, так я и поверила. Я ожидала, что, возможно, этот подарок и положительные эмоции заставят Фанни произнести что-то. Но она лишь прижала сперва куклу к себе, а потом бросилась ко мне и прижалась к моим ногам. Я присела и обняла девочку, а сверху нас обняла радостная Кати, у которой не закрывался рот. Она спешила рассказать, что они делали всю ту половину дня, что меня не было. Да, уже наступил обед, а у меня еще, простите, конь не валялся в том ворохе дел, что я наметила на сегодня.

– Вы пока разгрузите экипаж и разберите все покупки, а я передохну чуть-чуть, – оказывается, я устала. Вся эта беготня по магазинам, а затем и шпионские игры вымотали меня. Я подхватила саквояж и ушла в кабинет, где убрала деньги в сейф, а сама села на софу, скинув туфли и вытянув ноги. В руках я вертела конверт. Думаю, открывать его или нет. Хотя что тут думать? Надо подтвердить или опровергнуть свою догадку про чистый лист в конверте. Но мое предположение оказалось неверным. На этот раз на листе было всего лишь коротенькая фраза, написанная аккуратным, как мне показалось, женским почерком: “Никому не верьте”. Тоже мне, новость. Я и не верю никому. Я покрутила письмо и конверт, но ничего более примечательного не нашла и просто отложила его в сторону.

Мысли сами улетели в столицу к мужчине, которому я почему-то поверила. Единственному в этом мире. Который меня обманул. Да, я была в этом практически уверена. Конечно, у меня не было веских доказательств, но слишком много косвенных, которые говорили мне, что в этом мире мой муж ничем не лучше, чем в том.

Мне показалось, что я всего лишь прикрыла глаза, но, оказывается, задремала. Я увидела сидящего на краю кушетки мужа и, не осознавая, что нахожусь во сне, удивилась.

– Что ты здесь делаешь? – я посмотрела по сторонам. Как он здесь оказался? Почему я не услышала, как он вошел? Да и вообще, когда он приехал? Зачем? Еще ведь рано! Мы так не договаривались.

– Меня здесь нет, – улыбнулся мужчина. – Но я прошу тебя, будь осторожна. Я боюсь, что в этот раз я не смогу тебя защитить, – шепчет мне в губы мужчина и целует. Я закрываю глаза, наслаждаясь прикосновениями. Я прижимаю мужчину к себе за шею, именно в этот момент раздается громкий голос Грейс.

– Обед готов, – говорит экономка от двери, и я вздрагиваю, просыпаясь. – Простите, леди, я не знала, что вы спите, – миссис Дуглас огорченно нахмурилась. – Может, вы отдохнете, мы отложим обед.

– Еще чего! – я улыбнулась женщине, пытаясь засунуть куда подальше разочарование от того, что этот поцелуй был всего лишь сном. – Семеро одного не ждут, – я встала и потерло лицо, чтобы отогнать от себя остатки сна. На пол упал конверт с письмом, и Грейс наклонилась, чтобы его поднять для меня.

– Но нас не семеро, – ответила женщина задумчиво. – Леди, откуда у вас это? Вам угрожают? – экономка протянула мне письмо с конвертом, и я поспешно забрала его и убрала в сейф.

– С чего ты взяла? Обычная записка, – я пожала плечами, пытаясь сделать самый беспечный вид.

– Муж рассказал и про вашу слежку, и про конверт, переданный мальчишкой, – экономка строго посмотрела на меня и сжала губы в тонкую линию. – Эта записка была в конверте?

– Да, эта записка была в конверте, – подтвердила я и взяла Грейс за руки. – Но тебе не о чем беспокоиться, я и так никому не доверяю. И текст послания звучит скорее как предостережение, а не как угроза, – я улыбнулась экономке. – А Джону можно было бы так и не откровенничать, – я с шуткой пожурила работника.

– У нас нет секретов друг от друга, – в тоне женщины была гордость.

– Это хорошо, – я взяла миссис Дуглас под руку. – А сейчас идем обедать, некрасиво всех заставлять себя ждать, а про записку больше никому ни слова. И мужа предупреди.

– Хорошо, леди, – кивнула Грейс, и мы покинули комнату.

Мы сели за стол. И лишь когда все практически закончили трапезу, я решила начать разговор.

– Джек, как дела с комнатами? – я отложила приборы и посмотрела на мужчину.

– Я сперва хотел поблагодарить от лица Фанни и от своего лица за такой щедрый подарок. Я знаю, сколько стоит эта кукла, – мужчина смотрел на меня с искренней благодарностью во взгляде. – Она давно ее просила, но у меня не было денег на такой подарок.

– Мне приятно, что Фанни осталась довольна и кукла пришлась ей по вкусу, – я бросила взгляд на девочку, которая улыбалась, обнимая куклу. Она и Кати взяли их за стол и даже делали вид, что кормят своих кукол. В общем, они вели себя как и положено детям, которые только что получили новые игрушки, и не расставались с ними.

– Теперь насчет комнат, – Джек продолжил говорить. – Две комнаты, что вы решили выделять вашим завтрашним гостьям, я завершил. Вечером можно будет занести мебель и закончить все с обустройством. Еще две комнаты будут готовы в ближайшее время. Думаю, уже через пару дней. Но я не успеваю с кабинками для плавания. И то, что мы обсуждали на днях, – я навалила на мужчину столько дел, что он просто на разрыв.

– Ты не можешь разобраться с очередностью дел? – я улыбнулась. Бедный мужчина, мне его так искренне жаль.

Глава 10.

Утром я снова отказалась от завтрака, но когда так же попытались сделать домочадцы, я строго-настрого наказала всем позавтракать.

За вчерашней суетой я совсем забыла о том, что нам не привезли обещанные доски и пиломатериалы. Оказывается, у них сломалась телега, которую починили поздно вечером. Не вести же доски ночью. Поэтому их доставили ни свет ни заря, и мужчины их быстренько выгрузили. А я воспользовалась наличием дополнительной мужской рабочей силы, и из комнат была вынесена, а в некоторые занесена вся необходимая мебель. Заплатив за помощь, попрощалась с работниками лесопилки и приступила к пошиву балдахина. На все про все у меня ушло несколько часов. И вот уже мы вдвоем с Грейс повесили полог на положенное ему место.

Я оглядела критическим взглядом комнату. Мне все нравилось. И коврики, что я вчера купила, идеально вписались в интерьер.

– А мы принесли цветы! – в комнату заскочили Кати с Фанни. У каждой по букетику цветов. У Кати голубенькие, у Фанни – розовато-персиковые.

– Какие же вы умнички! – я присела и приобняла девочек. Кати быстрым вихрем обняла меня и убежала набирать воду в вазочку. А вот Фанни как-то замерла у меня в руках, словно хотела подольше в них остаться. Я не стала отпускать ребенка. Если ей хочется объятий, то я обниму малышку.

– Тебе здесь нравится? – я с улыбкой взглянула в лицо ребенку. Та выпучила глаза и быстро-быстро закивала. – Кати не обижает? – задаю следующий вопрос и вижу на лице девочки секундную заминку, а потом взгляд стал немного виноватым. – Обижает, но чуть-чуть? – уточнила, и девочка кивнула. В этот момент как раз вернулась Кати с двумя вазочками. В одну из которых она уже поставила свой букетик. Фанни порывисто отпрянула от меня и обняла девочку, а та удивленно на нее посмотрела.

– Фанни любит обниматься, – констатирует Кати.

– Она не говорит и через объятия хочет показать, насколько ты для нее важна, – попыталась я объяснить ребенку причину обнимашек Фанни. Девчушка же снова интенсивно закивала, подтверждая, что я говорю правильно.

– Так, в этих двух комнатах, наверное, все готово, – еще раз окинула взглядом помещения. Я бы с удовольствием здесь остановилась. Комнаты небольшие, но уютные. Ничего лишнего, но есть все необходимое и даже парочка безделушек. На каминной полке статуэтки, на столике вазочка с цветами. Я бы добавила еще пару картин на стены, но отчего-то в доме их практически не было, несмотря на то что кто-то из прежних домочадцев пытался заниматься живописью. Я велела отнести тот сундук с красками и холстами в мой кабинет. У меня там скоро будет склад, если я срочно не наведу порядок. Там и ткани, из которых мы еще планируем что-то сшить, и торшеры с лампами, которые ждут второй жизни, швейная машинка и старые детские платья, которые я решила перешить для Фанни. А теперь еще и сундук с красками.

– Кати, беги к Руди, – я решила, что пусть еще раз протрут пыль и полы. – Пусть она наведет здесь лоск, проверит ванную комнату на предмет чистоты, протрет пыль и пол, а ты пока присмотри за Ричардом, – отдаю я указание ребенку. – А ты, – я обращаюсь к Фанни, – пойдем со мной. Мне с тебя надо снять мерки и примерить платьица. А, Кати, скажи еще, чтобы плечики в шкаф еще повесили. Думаю, этих трех будет маловато. Пусть хотя бы пять будет, – девочка кивнула и убежала, а я с Фанни за руку вышла из комнаты. Мы поставили другую вазочку с цветами во вторую комнату. Я так же придирчиво все осмотрела и осталась довольна. Затем мы пошли в мой кабинет.

Я сразу же сняла все мерки с Фанни и примерила на нее старенькие платьица из сундука. Что-то надо будет перешить, что-то распороть, где-то просто поменять, так как наряд морально устарел. Пока я занималась переделкой платьев, чтобы сразу же примерить их на девочку, моя модель заинтересовалась содержимым сундука с художественными принадлежностями. Она бережно прикасалась к баночкам с красками, холстам и трогала пушистые кончики кисточек пальцами.

– Ты умеешь рисовать? – я с любопытством смотрела на ребенка.

Девочка лишь пожала плечами. Как можно понять, умеешь ты рисовать или нет, если ты раньше этого никогда не делала? – А хочешь научиться? – я вопросительно посмотрела на Фанни в ожидании ответа. – Хочешь попробовать? – и в глазах девочки появились такой восторг и такая надежда, что я поняла, что сделала правильно, предложив отдать этот сундук ребенку. – Тогда сбегай за отцом, чтобы он отнес все это к вам в комнату, – и я кивнула на художественные принадлежности, что Фанни успела вынуть, и на сам сундук. Девочка сбегала за отцом, и тот сразу же пришел, немного не понимая, что хочет сказать дочь.

– Леди, это слишком щедро, – мужчина стоял и растерянно поглядывал на ребенка, а заодно и на меня. – Я знаю, сколько это все стоит.

– И что? – я довольно строго посмотрела на плотника. – Это все лежало в сундуке и бог его знает, сколько лет не использовалось. Не факт, что краски еще пригодны, а ты сразу хочешь лишить ребенка развлечения. Ты же видишь, как у нее глаза горят? – я понимаю, что мужчине неловко, но я боюсь, что если он заупрямится, то малышка останется без красок и холстов. Они, конечно, не знают, но в моем-то мире психологи давным-давно пришли к единому мнению, что такое хобби, как рисование, очень положительно влияет на психику детей, перенесших сильные эмоциональные потрясения. – Бери и без разговоров, – получилось, что я приказываю, и мужчина, даже если и хотел возразить, промолчал. Я вздохнула немного устало. – Фанни, ты пока сбегай проверить, как Кати справляется с Ричардом, а мы с твоим отцом поговорим, – я улыбнулась ребенку, и та, кивнув, убежала из кабинета. – Простите меня, Джек, – я знаю, что была резка и перегнула палку. – Я понимаю, что вам неловко, но занятия вроде рисования, плавания помогут вашей дочери вернуть интерес к жизни, а значит, и желание разговаривать. Любовь, внимание и забота – вот то, что восстановит ее душевное равновесие. И простите меня за резкие слова. Я что-то устала.