Хозяйка Кричащего Леса

Глава 1

— Этого просто не может быть. Так не бывает! — говорю я, под конец истерично и негромко рассмеявшись. После хрипло шепчу. — Я сплю. Сладко сплю в своей постели. Да, точно! А это мне снится! Нужно проснуться. Про-снуться!

Щипаю себя за руку. Больно. Но почему-то я все ещё здесь. В слишком пугающем месте, где ночное небо имеет необычный темно-алый блик.

Я всегда обладала поразительным талантом влипать в неприятности на ровном месте. За свои двадцать три с хвостиком — давно убедилась в этом и привыкла. Но даже моя выдержка дала сбой, когда я ни с того ни с сего в одно мгновение переместилась из своей спальни в лес.

Деревья тут однообразны: высокие, но слишком тощие. Они иссохли. А возможно, и сгорели, ведь стволы имеют угольно-черный окрас, будто после крупного пожара, как, впрочем, и промёрзшая земля.

Сделав судорожный вдох, внезапно закашляла, а затем схватила себя за горло. Воздух тяжёлый, тягучий. А также имеет противный серный запах.

Кашель не прекращался. Ни через минуту, ни через две, а напротив, становился все сильнее и сильнее. Острая боль образовалась в груди и глотке. Мне показалось, что я, как минимум, проглотила стекло и теперь пытаюсь его выплюнуть.

От слабости и острой боли падаю на колени и впиваюсь в землю пальцами. На глазах навернулись слёзы, а затем они покатились по мертвенно-бледным щекам.

«… за что, Боже?»

Впервые в жизни я испытала такую физическую боль. От неё некуда было деться. Она будто находилась в самой крови, медленным ядом распространяясь по всему телу. Секунды растянулись в долгие утомительные часы. В какой-то момент из глотки вырвался крик.

Протяжный. Умоляющий. Всепоглощающий.

Я хотела умереть, лишь бы больше не чувствовать. Лишь бы провалиться в спасительную тьму. Я знаю, она рядом.

Еще немного. Еще чуть-чуть…

Вздрагиваю, когда чья-то холодная ладонь ложится на оголенное плечо. А затем меня с силой одним рывком тянут назад.

Чужая грудная клетка служит отличной опорой. Я буквально разлеглась на ней. Обессилено, словно тряпичная кукла.

— Человечка, даже не думай засыпать! — Низкий голос доносится будто через толщу воды. — Т-ц.

Я бы с радостью последовала его просьбе, но не могу. Сил попросту нет сопротивляться тьме.

Оглушительной. Многообещающей. Долгожданной…

— Да чтоб тебя! — Ледяные пальцы грубо приоткрыли мой рот, с силой сдавливая челюсть. Кажется, еще немного, и он сломает ее. — Глотай. — Не просит, а приказывает, когда вязкая, не пойми откуда взявшаяся соленая жижа заполняет рот. Излишки же стекают липкими дорожками по подбородку. — Живее, блаженная!

Первый глоток сделать невероятно трудно.

Тошно. Неприятно. Но после…

Теплый озноб прошиб тело, отгоняя неприятные ощущения. Как такое возможно — не знаю, но мне становится все лучше и лучше. В конце концов удалось приоткрыть глаза, нервно дёрнувшись в крепких полуобъятиях.

— Отдохни, пока есть время. — Незнакомец встаёт резко, не отпуская меня из своих рук, и куда-то идет. — Силы тебе скоро понадобятся.

«На что?»

Разглядеть спасителя не могу. Темно, хоть глаза выколи. Ветви деревьев практически загораживают небо, не давая приглушённому алому свету разгуляться.

«Хотя какая разница…»

Верно, никакой. Я все ещё не дома, а непонятно где. В лёгкой домашней пижаме. И если раньше адская боль заглушала холод, то теперь я в полной мере ощущаю его.

Тепло покидает меня. Кожа покрылась крупными мурашками. Я дрожу, крепче прижимаясь боком к крепкому телу.

Незнакомец никак не прокомментировал мои действия, лишь на мгновение сбавил шаг.

Надеюсь, я не доставляю ему дискомфорта.

Множество вопросов крутятся в голове. Хочется озвучить их вслух, но боюсь. Чего? Скорее всего, ответов. Уверена, они мне не понравятся.

«Может, я спятила?» — устало прикрываю глаза. — «Впрямь стоит немного отдохнуть, пока выпала такая возможность».

Интуиция бьет по нервам. Что-то грядёт. Нехорошее. Темное. Но мне уже не спастись. Я знаю это. Просто знаю…

***

— Проснись, блаженная! — хорошо так встряхнув и опуская на песок, говорит спаситель. — Приехали.

Сонно моргнув пару раз, смотрю по сторонам. Удивление. Отрицание. И наконец-то смирение.

Едкое. Кислое. Просто отвратительное…

Было бы хорошо, приснись бы это всё мне. Но увы. Кроваво-красная полная луна на темном небосводе да просто огромное озеро, не имеющее вдали берегов, никак не желают никуда исчезать, сколько бы я не моргала.

— Правда красиво? — Незнакомец задрал голову вверх, всматриваясь в ночное небо. — От восхищения в жилах стынет кровь.

«Скорее, от ужаса».

Такое чувство, будто Луна истекает кровью. Картина, словно сошедшая с какого-то ужастика. И, кажется, я одна из главных героинь, что меня не радует, а напротив, пугает до дрожи.

Дотрагиваюсь рукой до своей шеи, нервно сглатывая. Что-то липкое находится на ней, так же как и на подбородке. Не думая, рванула по черному песку к озеру, а затем всмотрелась в водную гладь.

Из-за темноты плохо видно, но я уверена, что перепачкана кровью.

— А-а-а-а-а… — Хриплое. Протяжное. Голос ещё не восстановился до конца.

— Заткнись. — Приказ, ему невозможно противостоять. Кажется, если ослушаюсь, случится что-то поистине ужасное. — Ты же не хочешь глупо подохнуть здесь?

Яростно качаю головой, так и замерев на месте, словно испуганный кролик. Кажется, я и вовсе задержала дыхание, чтобы лишний раз не бесить спасителя.

Глава 2

Завернувшись в тонкий плащ сектанта, потерянным взглядом буравлю тлеющий костер. В ушах стоит оглушительный звон. Я нахожусь будто в вакууме, полностью отгороженная от внешних звуков.

До сих пор не верится, что я ещё жива. Поразительно. И пугающе. Ведь точно знаю, что псих пробил мне живот! И окровавленная футболка с внушительной дыркой — явное доказательство того, что мне не померещилась собственная смерть.

А это была именно она! С такой раной не выживают! С ней просто ноги протягивают и больше не встают. А я встала! Правда, немного умом тронулась. Но это ничего. Издержки…

— Эй, блаженная, долго из себя обиженку строить будешь? — В голосе парня проскальзывает что-то неуловимое, тревожное. Или мне это кажется? Все же ни черта я его не знаю, чтобы по голосу улавливать настроение. — Иди сюда, поешь, пока горячие. Или ты себя решила голодом уморить? Отвратительный вид упокоения тогда выбрала!

Неопределённо хмыкаю, нервно дернув плечом, и отворачиваюсь. С момента моего неожиданного пробуждения я и словом не обмолвилась с этим психом. Если бы не сильная слабость и то и дело подступающая тошнота, давно бы попыталась уйти.

Лучше быть одной, чем с этим…

Да и пока я находилась без сознания, он отбуксировал нас обратно на берег озера. Удивительно, но вчера то была не игра света — песок под ногами и впрямь черный-черный. Впервые такое вижу.

При свете дня лес стал выглядеть более дружелюбно. Больше не мерещится чей-то наблюдающий, оценивающий взгляд. Больше нет того неконтролируемого ужаса, который пронизывает каждую клетку тела. А инстинкты не бьют по перепонкам, вещая о скорой смерти… стало спокойней. Хотя, возможно, это я выгорела в эмоциональном плане.

Раздражительность и враждебность психа тоже уменьшилась в разы. Он даже отдал мне свой плащ! Точнее, укрыл им, пока я лежала без сознания.

Несмотря на тонкость и лёгкость ткани, было очень тепло. Словно пуховик надела. Чудес-са!

А вот сам парень оказался в одном кожаном костюме. Он сильно напоминал мотоциклетный; состоящий из черной, глухо захлопнутой куртки с темно-фиолетовыми вставками, черных брюк и высоких сапог на шнуровке.

«В очередной раз подмечаю, что вкус у него отменный».

С усталостью тру виски. Собственное спокойствие вводит в недоумение. Не это я должна чувствовать сейчас. Не о том думать…

— Кто ты? — выдаю ужасно хриплым скрипучим голосом. Словно мелом по доске. Аж морщусь.

— Что конкретно ты подразумеваешь под своим вопросом? — Псих подходит ко мне и садится на корточки рядом, держа в одной руке самодельный шампур с мясом неизвестного животного. — Давай так, блаженная, сейчас ты поешь, а взамен я отвечу на три твоих вопроса. Предельно честно, устроит?

Первая мысль — послать его куда подальше с этой сделкой. Но здравый смысл отрезвил, заставил прикусить язык и засунуть обиду поглубже. Как ни крути, а псих точно знает, как и, главное, почему я оказалась в этом проклятом лесу.

С опаской молча протягиваю руку и забираю шампур. Мясо выглядит неаппетитно, ведь сильно подгорело.

«Надеюсь, меня не отравить вздумал».

Зажмурившись, подношу ко рту и откусываю небольшой кусок.

— Отвратительно, — с трудом проглотив, а не выплюнув мясо, комментирую. — Как свою порцию-то съел?

— Не было выбора. — Его губы растянулись в довольной усмешке, а в алых глазах проскользнули черти. Мне это не понравилось. Очень. — Больше еды у нас нет. А оставить тебя одну и уйти на охоту пока не могу. Ведь сбежишь. А мне потом тебя спасать. Тут такие твари обитают, что в пору самому в петлю залезть, чем с ними сталкиваться.

«Только вот что-то мне подсказывает, что это они тебя избегают, а не ты их…»

Точно. Будь по-другому, он не сидел бы сейчас так спокойно. Не вел себя так вольно-лениво и не смотрел с явным превосходством.

— Я думаю, что самое страшное чудовище в этом лесу сидит прямо передо мной.

Низкий смех разлился по округе. Одобрительный.

— А ты не безнадёжна. — Отсмеявшись, псих наклонил голову немного в бок и как-то по-новому взглянул на меня. — Если будешь и дальше прислушиваться к своей интуиции, может быть и проживёшь подольше…

Его «подольше» отрезвило. Но страха по-прежнему не было. Лишь спокойствие. Размеренное. Холодное. Оно помогает осмыслить происходящее. Приспособиться, подобрать новый алгоритм действия.

— Кто ты такой? — Задаю первый вопрос. И он волновал меня больше всех. Пока нет необходимости спрашивать, что за место этот Лес и как я тут оказалась, если самая явная опасность совсем рядом. — Кем ты являешься?

— Я — Высший Альв стихии Тьмы. Мое имя Рейдан.

То, что он темный — не удивляет. Внешность, беспардонное поведение, поступки — все указывает на это. По крайней мере, в любой книге так описывают тёмных магов. Но кто такие эти Альвы? Я впервые слышу такое слово.

— Нас еще можно назвать стихийными элементалями, — увидев замешательство, продолжает просвещать. — Например, для меня заклинания или существа со стихией Тьмы практический безвредны. Ведь это моя природа.

— Поняла.

— Ты так спокойно отреагировала, — немного озадаченно приподнял бровь он. — А где же истерика? Визг? Людишки ведь так боятся Тьму, списывая на неё очень и очень многое. И вот он я, самый яркий представитель…

— Если все темные такие же, как ты, то я бы тоже списывала все на вас. — Откусываю еще кусок мяса. Жую, вновь борясь с желанием выплюнуть. — Истерить или кричать не вижу смысла. Если бы хотел меня убить, убил бы уже. Да и что я могу противопоставить? Ты сильнее. Ты намного-намного быстрее. Вчера мы проходили это.

Глава 3

Я стояла как громом пораженная, во все глаза уставившись на молчаливого и крайне серьезного психа. Хочется кричать во всю глотку или смеяться так громко, чтобы развеять тот тяжелый ком в груди, который тянет на дно. В пугающую трясину ненужных и неуместных эмоций на данный момент.

— У тебя нет выбора, блаженная. — В голосе и ни намека на сочувствие. — Либо так, либо же сгинешь вместе с лесом.

Не верить ему не могу. Что-то подсказывает мне, что псих никогда не врет.

Недоговаривает — да, но не врёт. Он слишком гордый для такого.

— Ты разрушил мою жизнь. — Глаза предательски защипало. — Ты… эгоистичный ублюдок…

В неестественных алых глазах проскальзывает что-то темное, опасное. Но тут же исчезает, а приятные черты лица разглаживаются.

Словно по команде.

— Да, ты права. — От этой очередной плохой ухмылки подкашиваются ноги. — Пусть так, но потому, если хочешь жить, будет так, как я скажу. Ведь сломать тебе шею чрезвычайно просто и скучно.

Непроизвольно дотрагиваюсь до

неё кончиками ледяных пальцев, нервно сглотнув. Отчетливо понимаю, псих не запугивает.

Он констатирует факт.

— И почему же сразу разрушил. — Он наигранно покачивает головой, разминая шею и смотря куда-то в сторону. — Я дал тебе то, о чем другие и помыслить не могут. Очень и очень долгую жизнь, если, конечно, ты не просрёшь её.

Долгую жизнь? Возможно. Но, черт возьми, сам же минуту назад сказал, что из леса мне не выбраться. А то умру в ту же секунду. Это…

— Я не просила этого. — Ноги подгибаются, и я падаю на колени, впиваясь пальцами в промёрзший песок. — Я…

— Не все так плохо, блаженная. — Он подходит ко мне медленно и не спеша. Можно сказать, что вальяжно. Но в алых глазах пылает едва заметное напряжение. — Если все удачно сложится, то у тебя появится дом и практически вечная жизнь. Вы же, люди, так отчаянно и безумно желаете её, так почему противишься? Особенно в данном положении дел? Может, любишь отыгрывать жертву?

Я подавилась холодным воздухом от возмущения, поднимая голову.

— Мне не нужна она, — отчаянно кричу, хватая психа за руку и насильно наклоняя. — Я хочу домой.

Я ожидала многого. Но не смеха.

Громкого. Темного. И зловещего.

— Л-людишки, — выплюнул он. — Вечно чем-то недовольны. Вечно желаете большего. Это бесит. Но и вызывает определенную жалость. За что вас так возненавидели Боги, раз подарили такую неутолимую жадность ко всему? Вам никогда не найти покоя…

— А ты разве лучше? — Ногтями со всей силы впиваюсь ему в руку. Но тот словно не чувствует боли и бровью не ведёт. — Ради своей неизвестной цели обрёк невиновного на смерть! Ты ничем не лучше! Нет, ты намного — намного хуже!

— Хуже. — Он и не думает спорить и как-то отрицать. Слишком просто соглашаясь. — Намного хуже, блаженная, но знаешь, я хотя бы честен с самим-собой и не покушаюсь на чужие блага чисто из жадности.

Впервые я ощущаю что-то наподобие ненависти. Желание расцарапать столь красивое лицо превысило здравый смысл, но…

«Я хочу, чтобы он страдал».

Возможно, мне стоит сейчас же выплюнуть это в лицо. Возможно, мне стоит тут же обозначить всё, но я… не могу. Не сейчас. Не когда я слишком слаба и буквально нахожусь в его власти. Открытое противостояние уничтожит меня.

— Да, ты прав, — сглотнув, через силу говорю, улыбаясь так широко, что скулы вмиг свело. — Мне повезло.

Псих обхватывает мою кисть своей шершавой ладонью, рывком отрывая от себя. И смотрит так, что дышать становится невозможно.

— Тогда я ненадолго оставлю тебя. Мне нужно кое-что сделать. — И сказать ничего не успеваю, он просто испаряется в черном мареве.

Обессилено падаю на спину, тяжело дыша.

— Это… это…

Тот взгляд до сих пор стоит перед глазами.

— Он…

Грудь сотряслась в гортанном смехе. Оглушающем.

—… не только я ненавижу? — Прикрываю лицо рукой. — Хотя там, скорее, было омерзение. Забавно.

Ведь по всем законам жанра — это я должна его ненавидеть и презирать.

Маленький эгоистичный ублюдок.

— Интересно, сколько ему лет?

***

В животе крутит так, что впору волком выть или промерзший песок от бессилия грызть. Одно радует, ненормальный распространяющийся от самого сердца холод перебивает спазмы. Это помогает не сойти с ума.

Разнообразие…

— Че-еррт… — Скорее стон. Тихий, протяжный и срывающийся на жалкий хрип. — Бл*ть!

С моим телом, как только село солнце, начало происходить что-то ненормальное. И страшное. Интуиция кричит, что это необратимо.

Непоправимо… но ещё возможно выжить…

Сквозь пучину оглушающей боли приходит идея доползти до догорающего костра и лечь на угли. Возможно, только так получится согреться…

«Где шляется этот ублюдок?»

Правда, где? Как ушел в середине дня без следа, так и не возвращался.

«Передумал и решил ликвидировать бракованный материал?»

Но зачем, я же согласилась. Точнее, сделала вид, что смирилась. Где я просчиталась? Слишком легко сдалась? Но…

Снова боль. Снова агония и слезы по щекам. Снова голос сорван от непрерывных криков. Это невыносимо долго длится. Время словно замерло…

«Боже, если ты есть, помоги!..»

Не помог. Никто не помог. Я была совершенно одна до первых лучей солнца. Как только они коснулись моей кожи, холод стал отступать, и меня накрыла спасительная дрёма. Я думала, что уже не открою глаза…

Глава 4

До самого заката мы сидели в полной тишине; я, устало прислонившись к одному из деревьев, кемарила, а псих что-то задумчиво рисовал в своем блокноте, иногда подкидывая сухие ветки в горящий костер.

Ни есть, ни пить совсем не хотелось. Что очень и очень странно. Ненормально даже. Ведь во рту у меня ни крошки не было со вчерашнего дня. Так же, как и воды.

Когда солнце стало заходить за горизонт, псих наконец-то оторвался от своего, наверное, увлекательного дела и, встав, стал тушить костер.

— Подъем, блаженная. — От неожиданности едва заметно вздрагиваю. — У нас сегодня запланирована увлекательная поездка.

«Как же, увлекательная. Интересно, выживу ли я после неё? Точнее, останусь ли в здравом уме?»

Покорно поднимаюсь, сильнее укутавшись в плащ. Было холодно. Даже очень. И босые ноги никак не спасали дело. Лишь ухудшали.

— У тебя случайно нет лишних сапог? — только и могу спросить, переступая с ноги на ногу.

«Уверена, сейчас стоит хороший такой минус. Ведь от каждого моего выдоха появляются характерные облачка пара».

Псих вопросительно поднимает бровь, а затем опускает взгляд на мои стопы. И нахмуривается.

— Нет, но есть идея. — Он молча дошел до своей дорожной сумки и стал что-то в ней искать. — Знаешь, ты мне в копеечку влетела.

— Это твои проблемы. Я не напрашивалась на экскурсию в другой Мир.

— Справедливо, блаженная. — Он усмехается, жестом подзывая к себе. — Обвяжешь ноги этим. Больше предложить не могу.

Из-за его плеча не вижу, что он достал. Пока не подхожу ближе.

Послышался треск ткани. Псих порвал обычную такую футболку черного цвета на две части и протянул мне.

«Так он без одежды совсем останется. Сначала плащ отжала, теперь футболку».

Это вызывает улыбку. Злорадную.

Сажусь на песок и начинаю плотно обвязывать тканью стопы, закрепляя парой крепких узлов.

«Красота…»

— Чего расселась, пошевеливайся. — Псих, совершенно меня не дожидаясь, устремился куда-то быстрым шагом. — Время ждать не будет.

Идти с ним никуда не хочется. Интуиция предостерегает о новых крупных проблемах. Но…

«Выбора нет».

Поднимаюсь, а затем практически срываюсь на бег. Не знаю, зачем, но псих решил обойти пляж.

***

— Да она под нами развалится! — Вот уже минут десять я безрезультатно пытаюсь вдолбить в психа хоть какой-то инстинкт самосохранения. — Ты только глянь на неё: доски все прогнили! Словно ей больше века никто не пользовался!

— Почему же, пользовался. — Он смотрит на меня со смешком. Вся ситуация его забавляет. Уверена. — На ней я перевозил нас в прошлый раз. И, как видишь, мы ещё живы. Потому прекрати истерить, блаженная, и забирайся.

Ещё раз перевожу взгляд на лодку: она вот совершенно не внушает доверия. Мало того, что доски кое-где прогнили, так ещё и мох на ней растет!

Но меня одну это смущает. Псих уже сидит на месте и держит полуразваленные весла.

«Хоть бы под ним лодка рассыпалась!» — желаю от всей души. — «Кажется, в прошлый раз он говорил, что купаться здесь не очень хорошая идея. Интересно, почему?»

— Серьезно, блаженная, не заставляй меня вставать и идти за тобой. Поверь, тебе не понравится.

Верю. Ему ой как верю. Но сделать шаг — выше сил. В конечном итоге псих не выдержал, встал, преодолел расстояние в кратчайшие сроки и, забросив к себе на плечо, направился обратно к лодке.

— Будешь брыкаться, ребра сломаю, — отбивает всякое желание сопротивляться одним лишь предложением. — Вот и умничка, так бы и сразу.

— Как же я тебя ненавижу. — Устало. Обреченно. — Честно, ты самый ебланский человек, которого я знаю.

— Я не человек, блаженная. Запомни.

***

То пугающее Дерево все ещё было здесь. От него исходило просто колоссальное количество темной подавляющий энергии. А ещё возникло ощущение, словно кто-то за нами наблюдает. Оценивает.

«Страшно».

Не ведая, что творю, цепляюсь за холодную руку психа, прижимаясь к тёплому боку, стоит только нам вылезти из лодки и наступить на один из широких корней дерева.

«Псих — проверенное зло…»

Наверное, глупо искать у него защиты. Но… мне так спокойней. По крайней мере сейчас.

— Чувствуешь, да? — Псих растягивает губы в усмешке, показывая клык. — Темная магия исказила Древо. Я бы сказал — отравила.

— От этого я должна его спасти? — неуверенно спрашиваю, вспоминая разговор. — Как?

— Не знаю, блаженная, правда, не знаю. — Ответ убил наповал. — Тебе предстоит выяснить самой.

— Долго точно не проживу. У меня всегда были проблемы с головоломками. — Нервно хихикнула, переводя взгляд на ствол дерева: в нем по-прежнему виднелись очертания человеческих тел. — Они твои неудавшиеся попытки?

— Ты?.. — Парень рассмеялся. Громко. — Нет, не моя работа.

— Что тебя так рассмешило? Там же люди! И они страдали, когда умирали! Видно же…

— Может, потому что они не несчастные жертвы, — свободной рукой трёт свою серьгу псих, всматриваясь в одно из очертаний. — Из-за них лес приобрел такой облик. Из-за их жадности.

— И что же они натворили? — Нахмурившись, отцепляюсь от психа и отступаю назад, останавливаясь. — Никто не достоин смерти.

Псих опять смеется. Но уже по-другому. С издёвкой. Темной. И глаза вновь смотрят с отвращением. Нескрываемым.

«Что люди сделали ему? Почему он так относится к ним? Возможно, лес — его бывший дом, и настигшую катастрофу он видел собственными глазами?»

Глава 5

Просыпаться с болью во всем теле после очередной безумной выходки психа стало входить в дурную привычку. Потому даже ругаться или как-то демонстрировать обиду — смысла нет. Все равно извинений или же объяснений не дождусь. Так зачем тратить нервы и силы? Их и так нет!

С трудом приоткрыв глаза, смотрю на темно-серое небо. Солнца из-за плотных облаков не видно. Кажется, вот-вот пойдет снег. Да и заметно похолодало со вчерашнего вечера.

По ещё одной только-только приобретенной привычке сильнее укутываюсь в плащ. Запашок от него исходит, конечно, знатный, но за неимением альтернативы приходится терпеть.

«Терпеть психа, терпеть новые невзгоды и боль — сводит зубы от бессилия».

Кажется, что моя та прошлая беззаботная жизнь просто приснилась. Померещилась. Словно разум решил дать такой нужный глоток свежего воздуха, чтобы разбавить отравлено-горько-серный.

Как выжить в столь пугающем месте? Что ждёт дальше? И найду ли спасение? Будущее покрыто туманом, плотным. А я мечтаю взглянуть, узнать, узреть подсказку…

Ещё и лес этот спасать! Сжечь бы его к чертям собачьим! Стереть с лица земли, чтобы и напоминания о нем не оставить. Он принес мне только страдание.

— Хватит дрыхнуть, блаженная! Солнце давно встало.

Прикрываю глаза и считаю до трех в надежде успокоиться. Этот голос, как и его обладатель, вызывает лишь лютую ненависть вперемешку с необъятным гневом. Нет на свете слов, которые могли бы в полной мере описать этот калейдоскоп негативных эмоций. Стань они ядом, вмиг бы отравили все вокруг. Быстро. Разрушительно, ничего не оставляя.

— Если не встанешь, останешься голодной. Я не шучу. — Прислушиваюсь к своему организму. Желудок сводило, но аппетита не было. — Считаю до десяти. — Приходится медленно подниматься с земли, потирая одной рукой глаз. — Вечно угрожать надо.

Псих сидел рядом с горящим костром, поедая свою порцию мяса. Оно, кстати, вновь выглядело отвратительно. И воняло так, будто протухло в прошлом столетии. К горлу подступила желчь.

— Согласен, что кулинария — не сильная моя сторона, но не могла бы ты не блевать только от одного вида, а? Обидно, между прочим! — с крайне возмущенным видом смотрит псих. А я борюсь с тошнотой.

— Где ты откопал это мясо? Оно тухлое, разве не чувствуешь?! — с трудом выговорила, прикрывая ладошкой рот. — Как ты вообще его ешь? Мерзость!

— Мм? — На лице психа проскочило удивление. Он даже как-то растерянно глянул на мясо, потом поднес к носу и понюхал. Посмотрел на меня. — Оно не воняет.

— Воняет, — настаиваю на своем, отступая назад. — У тебя нюх отбило! Мне не мерещится!!!

— Блаженная, я его ем. — Он прищурился, задумчиво потирая серьгу свободной рукой. — Оно горелое, горькое и жесткое, но никак не тухлое.

— Ты хочешь сказать, что я вру?!

— Я хочу понять, в чем дело.

— О да, наконец-то появилось что-то, о чем ты не знаешь!

— Поменьше яда, блаженная. — Мрачно. — Можешь сколько угодно злорадствовать, но на данный момент мое незнание вредит именно тебе.

Не могу не согласиться. Не верить психу на данный момент глупо. Он не будет есть тухлятину только для того, чтобы подшутить. Значит, здесь причина другая. Вон как крепко задумался. Даже смешно стало.

— Стой на месте, блаженная, — приказывает он, приближаясь с одним куском мяса ближе. — Стой, говорю!

— Ты стой, меня сейчас стошнит! Или убери из рук эту гадость! — кричу, размахивая руками и отступая назад. — Серьезно, ещё пару шагов, и на твоих модных сапогах появится содержимое моего желудка!

Угроза не подействовала. Псих, опять же слишком быстро, преодолел расстояние и поднес зловонный кусок к моему носу! Стоит ли говорить, что через секунду я без стеснения очищала желудок, придерживаясь едва подрагивающей рукой за ствол одного из деревьев.

— Занятно.

«Что? Как я блюю?! Странное предпочтение!» — Съязвить бы, да только времени нет. Скрутило по новой.

Когда организм успокоился, я со слезящимися глазами направилась назад к стоянке.

— Подойди. — Он не поворачивается, сидит ко мне спиной. — Понюхай.

С обречённым видом подхожу к нему и наклоняюсь. В нос тут же ткнули бумажным пакетом. Хватило и вдоха, чтобы вновь поплохело.

— Ты бы отворачивалась, что ли. — Опять наблюдает. — Но спасибо, что не на меня.

«А идея. Б*ять, как же…»

— Клянусь, если ещё что-нибудь дашь понюхать, я тебя придушу! — озлоблено предупреждаю. Во рту горечь, нужно запить. — У нас есть вода?

Кидает мне полупустую фляжку. Пара долгих секунд, и я с жадностью пью, ощущая на себе подозрительно внимательный взгляд.

— Что? — не выдерживаю и рявкаю.

— Вкусно?

— Да! — Вновь начинаю пить. Пара глотков под алым взором. — Да что такое-то?!

— Не бери в голову. — Псих мнет шею. — Как себя чувствуешь?

— Хочу ещё, — грустно раскачивая пустую фляжку, с намеком отвечаю. — И неплохо было бы помыться.

— Верно, от тебя несёт, да и видок — любое умертвие позавидует. — Псих морщится. — К сожалению, единственный горячий источник находится в двух днях пути. Придется терпеть.

— То есть мы уйдем отсюда? — Настроение подпрыгнуло до небес. — Правда?

— Отсюда — это откуда? Если ты имеешь в виду этот пляж, то да, мы сейчас же отправимся в путь. Если же имеешь в виду сам лес, то ты его не покинешь. Разве что вперёд ногами. Но, думаю, тебя такой расклад не устраивает, блаженная.

— Вообще-то у меня теперь есть имя!

— У меня тоже оно есть.

***

— Я устала! — через часа три непрерывной ходьбы оповещаю. — Давай привал.