Хозяйка маршрута "Иные миры"

Глава 1

— Машина у подъезда, Дашенька, — помахала Катя телефоном, заглянув в детскую.

Сестра вызывала такси, пока я прощалась с новорожденной племянницей.

— Скажи, что уже спускаюсь, — прошептала я, боясь разбудить кроху.

Нехотя оторвалась от кроватки — малышка посапывала так сладко, что у меня слёзы на глазах наворачивались от умиления. Сморгнула их и, поднявшись, пошла в прихожую обуваться. Покидать розовое царство маленькой принцессы было тяжело, но надо.

Засуетилась, пряча от сестры мокрые глаза, подхватила с полочки сумку, уронила, подняла и всё же взглянула на Катю. Раскинула руки в приглашающем жесте — сестра улыбнулась и шагнула в мои объятья.

— Ты не представляешь, как я счастлива!.. И немного боюсь, — призналась она тихонько куда-то мне в шею.

От молодой мамочки пахло молоком и детством. Я зажмурилась и вдохнула родной запах полной грудью.

— Всё будет хорошо, вы справитесь, родная, — я погладила Катю по спине, — Маше уже ничего не угрожает, и Макс у тебя молоток!

— Да-да. Я все понимаю, но всё равно очень переживаю за доченьку, — всхлипнула младшая и надрывно заревела мне в плечо. Гормоны у неё ещё бушевали. — До сих пор не верю, что я, наконец, стала мамой, Даш. Ты же завтра приедешь к нам, да?

Сестра так отчаянно молила, что я на миг испугалась.

— Ну конечно приеду! Как я вас оставлю? — поцеловала Катю в щеку и отстранилась. — Куда я от вас денусь? Но сейчас побегу, пока машина не уехала. До завтра, моя хорошая.

Мне не хотелось расставаться ни на миг, но всё же я понимала, что у сестры своя семья и нельзя брать на себя обязанности Макса. Пусть сразу вовлекается в процесс. В конце концов, он Машеньку тоже очень хотел и вместе с нами от начала до конца прошёл все тяготы, связанные с её рождением.

С зачатием и беременностью у моей сестрёнки были огромные сложности. Мы чуть не потеряли малышку на двадцать первой неделе. Ох, как вспомнила, аж плохо стало, и опять по щекам потекли слезы. Что-то я совсем сегодня расчувствовалась. Сама себя не узнаю. Но чему удивляться? Мы пережили настоящий ад. И я ещё долго держалась…

Лифт доехал до первого этажа, и я принялась шарить по карманам. Выудила платок и поспешила промокнуть им глаза.

Вышла из подъезда — машина пыхтела у обочины. Я открыла дверь и села на заднее сиденье. Водитель тронулся, а адрес не уточнил, но это меня в тот момент не насторожило. Наверное, сестра указала конечную цель маршрута, поэтому он не спросил. Я настолько была поглощена переживаниями, что забыла о разумной бдительности и автоматом находила всяким странностям мысленное оправдание.

Я откинулась на старомодную велюровую спинку и прикрыла глаза. Все же день сегодня выдался длинный и непростой. Сначала готовились к выписке, потом забирали девочек из роддома, потом был праздничный обед с родственниками, потом я нянчилась с Машенькой, давая сестре возможность отдохнуть...

— Пришло время расплатиться, — мужской голос прервал хоровод мелькавших кадров минувших событий.

Я поморщилась. Ему бы с такими вокальными данными не в такси работать, а в театре вселенское зло играть.

— У меня оплата с карты спишется, — ответила, не открывая глаз.

— Нет, ты не поняла, Дарья. Пришло время расплаты. Ты просила сохранить жизнь не рожденному ребёнку? — прозвучало как гром среди ясного неба.

У меня всё внутри оборвалось. Усталость прошла, как и не бывало, и я резко села, распахнув глаза.

За окнами царила кромешная темень. Ни фонаря, ни звезды. В салоне тускло светили лампочки приборной панели, и я видела только силуэт водителя. Господи! Что происходит? Сказать, что я испытала первозданный ужас — ничего не сказать. У меня волосы на голове зашевелились, руки с ногами стали ватными.

— Да-а-а, — выдохнула я не своим голосом.

Когда Катя попала в больницу с угрозой выкидыша и врач сказал, что у неё самой состояние крайне тяжёлое, я так сильно перепугалась, что готова была абсолютно на всё. Я действительно кому только чего ни обещала!

— Ну так вот я исполнил свою часть сделки. Пришло время тебе исполнить свою.

Боже, о чём он?

Я в те дни и в церкви часы проводила, и к бабке-знахарке съездила, и на какого-то идола свою золотую цепочку надела — к нему меня отправила как раз та бабулька. И что делать — тоже она сказала. Ох, я ещё в момент, когда просила истукана и подносила свой дар, так сильно напугалась — померещилось, что идол моргнул и кивнул мне. Бежала я из того леса теряя тапки. Но буквально я вышла на дорогу, мне позвонил Макс и сообщил что Катя с ребёнком в порядке. Конечно, я позабыла всё на свете от радости! А сейчас как вспомнила, так и вздрогнула. Будто всё случилось только что. По спине побежал холодок, заставив ёжится.

Лже-таксист повернулся ко мне и протянул что-то длинное и блестящее. Пригляделась — моя цепочка! Она тускло мерцала и покачивалась… в грубой деревянной руке…

Я закричала от ужаса. Передо мной сидело ожившее деревянное чудовище и сверкало красными, как кровь, глазами!

— Свят, свят, свят! — запричитала я и принялась лихорадочно креститься.

— Мать-земля! Но почему они все это делают? — спросило чудовище у пространства, а потом опять посмотрело на меня и устало внесло дельное предложение: — Дарья, давай ты закончишь истерику и просто выслушаешь меня?

Почему-то эти простые слова, произнесенные замогильным голосом, меня немного успокоили. Хотя, возможно, идол применил ко мне магию — не знаю. Но на его вопрос я кивнула и даже нашла в себе силы добавить:

— Хорошо. Я готова вас выслушать.

Деревянный водитель повернулся ко мне целиком, забыв об управлении автомобилем.

— Так вот, заключив со мной сделку на новую жизнь, ты отдала мне свою и подтвердила это, вручив в залог личную вещь…

Залог? Залог — это двадцать граммов золота? Пф-ф, ерунда!

— Ой, да забирайте себе эту цепочку с концами! — обрадовалась я. — Мне не жалко. Я согласна лишиться этого залога.

Глава 2

— Здравствуйте, Дарья, — поприветствовала меня консьержка Людмила Ивановна в холле дома. — Вам тут букетик просили передать.

Дежурная протянула мне через вахту охапку связанных лентой чайных роз, и я с огромным облегчением и радостью протянула к ним руку. Меня до сих пор потряхивало от пережитого стресса, а жест Людмилы Ивановны был таким привычным, земным, повседневным даже, что я не могла этому не обрадоваться. Да и вообще, происходящее сейчас в холле так контрастировало с тем, что случилось со мной в такси, что я опять подумала: может, мне все померещилось, а цепочку я просто подобрала на сиденье? Может, она вообще не моя?

В груди зарождалась надежда.

— Спасибо, Людмила Ивановна. Давно привезли? — я взяла букет и поднесла к носу.

Мой новый поклонник Дмитрий часто присылал цветы. Эти розы пахли умопомрачительно. Хороший всё же мужчина Дима, а я так и не допустила его к телу. Эх, если всё обойдётся и через три дня ничего не случится, приглашу его в гости. Решено!

— Да минут пятнадцать назад.

Я улыбнулась консьержке и поспешила к лифту. Поднялась на свой этаж и подошла к квартире. Едва вошла, уловила родной запах — вдыхала бы его и вдыхала! Полюбовалась на любовно обставленную прихожую — я над каждой деталью интерьера долгими часами билась с дизайнерами: копалась во всевозможных каталогах, ночей не спала! Я любила свой дом, он дарил мне покой и умиротворение. Вот и сейчас оказалась в родных стенах, и мне вообще расхотелось думать о произошедшем.

Я швырнула цепочку на обувную тумбу с глаз подальше, прошла в гостиную и упала на диван. Мозг вошёл в стадию отрицания и отказался обрабатывать негатив, но получалось у него не слишком хорошо. Так или иначе, картинка возвращалась к деревянной руке, протянувшей мне цепочку.

Я боролась с этим видением минут пять, а потом тяжко вздохнула и решила принять пенную ванну. Может, в ней расслаблюсь окончательно и смогу решить, что только что со мной было: сон или явь? Разберусь и буду думать, как поступать дальше.

Открыла воду, высыпала соль, навела пены и, раздевшись, погрузилась в огромную чугунную посудину с головой. Я специально купила такую ванну, чтобы в ней можно было поместиться в полный рост — я люблю плавать. Закрыла глаза и погрузилась в ощущения… Вода умела утешать: тихое шипение пены и звуки лопающихся пузырьков действительно умиротворяли.

— Дашенька, внучка, — вдруг раздался почти забытый бабушкин голос. Сколько лет я его уже не слышала?! Очень много. Боже, я так соскучилась! — Послушай меня внимательно, моя девочка…

Я открыла глаза и обнаружила сидящую на бортике мамину маму. Она выглядела такой, какой я видела её в последний раз — добрые глаза, обволакивающие меня любовью, вязаный голубой берет на коротко стриженой голове, узловатые пальцы и кроткая улыбка. Такой я видела её в день смерти. Только это почему-то меня ни капельки не испугало. Наоборот, обрадовало.

— Конечно, бабуля, я же всегда тебя слушаю, — с воодушевлением ответила я давно ушедшей родственнице, словно разговаривать с умершими для меня привычное дело.

— Умница, Дашенька, — похвалила бабушка меня от души, как всегда делала. — Давай я тебе голову вымою, пока суд да дело.

Я протянула бабуле шампунь и, развернувшись, села к ней спиной. Она провела расчёской по моим волосам, и мне вдруг стало так легко на душе, что захотелось болтать, не прекращая.

— Ты расскажешь мне про Святодара?

— И про него, и про кару, которая постигнет любого, кто нарушит данное кудеснику слово. Всё расскажу, моя девочка…

Бабуля перебирала мои мокрые пряди, рассказывала о нерушимых клятвах, страшных последствиях их нарушений и точно творила в это время магию: я стала мыслить рационально и без сантиментов. Я вдруг поверила, что Святодар реален.

— То есть, я правильно понимаю, сделать вид, будто ничего не было, нельзя? — лишь уточнила я.

— Ни в коем случае, моя кровиночка, — бабушка всё перебирала и перебирала мои волосы, а я с каждым её движением приобретала силу принять случившееся и не отчаиваться. — Иначе Святодар заберёт свой дар, а тебя накажет, и станешь ты не добровольной его работницей, а вечной рабыней…

На этих её словах морок разом улетучился.

Я как только представила, что деревянный истукан заберёт свой дар, и Машеньки не станет, вздрогнула всем телом и сразу вспомнила, где нахожусь и что бабушки давно нет.

Села, расплескав воду на пол, раскрыла глаза шире, протёрла их — никакой бабули на бортике не наблюдалось. Мигом осознала, что всё произошедшее — просто плод моей фантазии. И точка.

Единственное, что казалось странным — мои мокрые волосы оказались заплетёнными в тяжёлые косы, а глупые мысли, что в лес можно не ездить, из намыленной головы улетучились безвозвратно. Вместо них появилась понимание, что у меня просто неимоверная прорва задач, которые нужно успеть решить в ближайшие три дня.

Основные: что говорить родственниками и как быть с бизнесом?

Я выскочила из ванны, как пробка из бутылки, расплёскивая ещё больше воды на кафель. Чего это я рассиживаю и время теряю? Рефлексировать буду позже! Когда решу все вопросы.

Вытерлась наспех, накинула халат и взялась за телефон. Время, конечно, для приличных звонков было совсем не подходящим, но Лёва, управляющий моими салонами, как пионер — готов всегда. Не зря он у меня на быстром наборе под цифрой один.

— Лёва, доброго! Лети ко мне срочно, у нас намечается армагедец, — «обрадовала» я друга детства.

— Понял, буду, — не стал причитать он в трубку.

Лёва у меня настолько отзывчивый и лёгкий на подъём, всегда готов на любые авантюры, что иногда хочется его хорошенько встряхнуть, чтобы одумался.

Люблю его за это со страшной силой.

Набрала следующий важный номер быстрой кнопкой под номером три.

— Привет, мам. Вам с папой надо вернуться как можно раньше. Кате понадобится помощь.

— Что случилось? Менять билеты? — мама, конечно, перепугалась.

Глава 3

— Давай я хоть сумку помогу тебе донести, — не отставал Лёва.

Он вышел вслед за мной из машины у нужной тропинки и теперь стоял и настаивал на своем желании проводить до места Х. Отчаянный! Я всё же задумалась над предложением друга.

Лес выглядел приветливо: манил свежей листвой и утренней росой, блестящей на травке, но я-то знала, что там внутри, поэтому умиротворяющим видом не обманывалась. Соответственно, и компания друга меня бы очень подбодрила. И раз он так настаивает…

— Давай. Заодно место запомнишь, — не стала больше отказываться от заманчивого предложения.

Лёва мне очень помог в минувшие три дня сборов: и с работой, и с оформлением кучи документов, и даже с объяснениями семье. А сейчас вот и до места подвез, чтобы не пришлось на такси ехать.

На узкую тропинку я встала первая — все же мой путь никто за меня не пройдёт. Лев пристроился за мной. Душа ныла от неизвестности и тоски, которые легли на неё тяжёлым камнем — расставаться с привычным миром и родными было больно. Я понятия не имела, когда увижу или хотя бы услышу дорогих мне людей в следующий раз. Хотелось плакать.

— Даш, я даже по твоей спине вижу, как ты предаешься унынию, — сообщил друг буквально через пару шагов.

А как иначе? Я бы у него сейчас с сарказмом спросила «А ты бы не предавался на моем месте?», но не стала, потому что точно знала ответ — Лёва бы не предавался. Лёва бы радовался.

— Я оставляю здесь все самое дорогое и любимое, Лев, — упавшим голосом всё же попыталась донести до него. — Я ведь не хотела приключений, меня все устраивало в моей жизни. Конечно, я в унынии.

— Ну и зря! — бодро воскликнул Лёва, будто только и ждал возможности меня убедить. — Посмотри на это с другой стороны: все, что ни делается — к лучшему. Родители твои счастливы: они понянчат внучку и будут ждать тебя просветленной. Макс почувствует себя наконец главой семьи, а то ты его подавляла…

Ну это уже совсем!

— Я? Неправда! — возразила возмущённо.

— Правда-правда, — просветил меня друг тоном заправского знатока. — Он тебя боялся.

— Пф-ф, — я даже не нашла, как возразить.

Но готова была признать: в словах друга имеется доля правды. Вчера муж сестры даже не сразу смог спрятать радость, когда я объявила, что улетаю учиться в Бирму к великому гуру, а когда вернусь или позвоню — не имею понятия.

Родители и Катя поначалу, в отличие от него, встревожились, но мы с Лёвой рассказали им такую убедительную легенду про школу, из которой все возвращаются мудрыми и счастливыми, что они за меня в конце концов порадовались.

На работе и без меня все будет идти своим чередом под чутким руководством друга и управляющего.

Ну а Дмитрий… К своему стыду, я ему даже ничего не сказала. Настолько он оказался неважной сошкой в моей жизни, что я попросту, закрутившись, забыла это сделать.

— Ты погрязла в жизненном болоте и выстроила вокруг себя непробиваемую зону комфорта, — продолжал лекцию доморощенный психолог, — так бы и померла, ничего не поменяв.

Скорее всего, и тут друг прав. Я думала о семье и детях, но постоянно находила причины эти планы отодвинуть. Боюсь, что с рождением племянницы я бы вообще о них забыла.

Возразить мне было совершенно нечего. Вздохнула и пожала плечами.

— Ты так все подаешь, Лёва, что я скоро сама себе завидовать начну, — только проворчала, мысленно обещая себе всё в жизни изменить, как только отработаю и вернусь.

— И правильно сделаешь! Я вот уже тебе завидую! — воодушевленно сообщил Лев.

Я не смогла сдержать улыбки. Вот кто фанат всего нового и необычного! Он радовался за меня так искренне, что я почувствовала себя гораздо лучше.
Хоть я и знала позицию друга с самого начала, но сейчас слова, которые я на протяжении последних дней слышала миллион раз, наконец обретали смысл и достигали цели — мне даже идти стало легче. Пропала обречённость идущего на казнь.

— Спасибо, Лев. Что бы я без тебя делала? — расчувствовавшись, поблагодарила и смахнула с ресниц слезу.

— Страшно представить что… — патетично и ехидно ответил друг, неожиданно оборвав фразу. Послышался его громкий выдох и на нём почти шёпот: — Это он?

Да, там, за тонкими берёзками, на поляне был он — Святодар. Я намеренно не смотрела вперёд раньше времени: разглядывала лесные цветы, слушала Лёву и щебет птиц, вдыхала запах травы и грибов, но чувствовала приближение к проклятому месту всеми фибрами своей души.

Ещё десяток шагов, и мы вышли на поляну к истукану.

— Ну всё. Надо прощаться, — развернулась я к другу и протянула руку за сумкой.

Лёва глянул на часы.

— Мы прямо вовремя. Без двух минут десять, — сказал друг и, шагнув ко мне, сжал в объятиях. — Жалко, что не смогу проводить тебя до конца и своими глазами увидеть...

— Да почему же не сможешь? Можешь, — пробасил деревянный идол, и Лев выронил сумку. — Все равно ты уже обо мне знаешь, а если и начнёшь болтать — никто все равно тебе не поверит.

— Мать честная! Он говорящий! — Я глянула на друга осуждающе: а все дни делал вид, что верил мне. — Дашка, ничего себе! — Лев плюхнулся на колени рядом с сумкой, не жалея дорогих летних брюк. — Приветствую, о великий Святодар!

Я закатила глаза. Лично я падать ниц не собиралась. Наверное, уже привыкла к мысли, что истукан реальный и живой. И немного на него злилась, хоть и прекрасно понимала, что во всём виновата сама.

Хотела поднять друга с колен, но воздух задрожал, сгустился и раздался пробирающий до мурашек звук, а за ним из пространства выскочил… поезд.

Диковинный на вид, но все же поезд. Потому что на поляне остановился локомотив, а в пространственной дыре скрывались вагоны. Вот рельсов и проводов не наблюдалось. А так — как есть поезд!

Дверь головного вагона распахнулась, и в проеме появилась красивая стройная девушка в длинном синем платье.

Лёва вскочил на ноги и встал со мной плечом к плечу, уставившись на неё.

— Нора, — сухо, как и положено дереву, поприветствовал девушку истукан.

Глава 4

— Дарую тебе, Дарья, всемогущий стяг Хозяйки маршрута «Иные миры», — Святодар вытащил из-за пазухи жёлтый флажок, точь-в-точь как был у Норы, а я даже и не увидела, в какой момент он его у неё отобрал, — и нарекаю своей собирательницей. Этот уникальный артефакт будет тебе верным помощником. Он может всё, что придёт тебе в голову, а значит только от тебя одной зависит, как скоро ты отдашь мне долг. Твоя фантазия — залог восторга пассажиров. Восторг пассажиров — твой билет домой.

Лёва ткнул меня в спину, явно намекая, что надежда вернуться к привычной жизни не через полвека все же есть. Я и сама, признаться, воспряла духом. Я же не зря три салона подняла.

— А можно узнать точный размер долга? — уточнила, перестраиваясь на деловой лад.

Лучше прояснить всё на берегу, пусть я пока и не разбиралась в единицах измерения восторга — разберусь же.

— А вот твоё мерило, — в этот раз из-за пазухи Святодара появилась очередная изогнутая пробирка, но почему-то моя была гораздо больше, чем у Норы!

— А-а…

Я только собралась возмутиться от несправедливости, как истукан поднял ладонь в запрещающем жесте. И я заткнулась.

— Ты будешь собирать восторг и привозить мне. Чем больше привезёшь, тем меньше будет становиться мерило. Когда долг закроется полностью, оно пропадёт. Всё, прощайся и занимай свое место. Не рекомендую нарушать расписание. Пассажиры останутся недовольны, и крупицы их восторга даже дно мерила не покроют.

Дальнейших объяснений мне не потребовалось. Мало восторга — долгие годы отработки.

Я повернулась к другу, обняла его за шею, на миг уткнулась в плечо — Лёва стиснул меня в ответ так, что ребра затрещали, — мы расцеловались в щеки и, подхватив с земли сумку, я без оглядки пошла в вагон.

Сделала шаг на ступеньку одной ногой, второй и… На следующую уже поднялась в длинном синем платье. Оно чуть не спутало мне шаг, но я подобрала бархатные полы свободной от сумки рукой и продолжила подъём. На четвёртой ступеньке ощутила, как на грудь падает тяжёлая волна темно-русых волос. А на пятой моя дорожная сумка превратилась в деревянный чемодан, и мне даже стало страшно представить, во что трансформировались мои вещи под воздействием этой удивительной магии.

— А ты хорошенькая, — поприветствовала меня Нора, всё это время ожидавшая в тамбуре, — вполне можешь зарабатывать восторг своим особенным, — она выделила последнее слово таинственным голосом, — расположением к пассажирам мужского пола. — Я нахмурилась — что за намёки?! — Но я бы не советовала. Пойдёт дурная слава, быстро истаскаешься…

— Даже не собираюсь, — отрезала я немного резковато.

Не знаю, как я выглядела в данный момент, но какую бы внешность ни подарил мне поезд, подобное предложение звучало оскорбительно.

— Вот и правильно! — не обиделась на резкий отпор Нора. — Но что же ты стоишь? Закрывай дверь и отправляй поезд. Следующая станция «Двуликий мир».

Воинственность моя резко убавилась, а на смену ей пришла растерянность.

— А как? — беспомощно спросила я, разворачивая флажок.

— Не-не-не! — воскликнула Нора перепугано, подалась ко мне навстречу, будто пытаясь вернуть всё на место, и я поспешно закатала флажок обратно. — Ты правильно подумала, что это надо делать при помощи стяга, но только не разворачивай его без крайней нужды. Запомни: он теперь продолжение тебя. Он делает все, что ты пожелаешь, но только в пределах поезда. Как только его покидаешь — становишься собой. Обычным человеком из Оскудевшего мира. Но если ты развернула стяг — начинай бояться! В развёрнутом виде он даёт доступ в такие миры, пассажиры из которых нам с тобой и даром не нужны! Поверь мне на слово.

Ну что ж. Ничего не понятно, кроме того, что флаг разворачивать не надо. Но надо работать.

Я ударила выданным мне артефактом по двери, мысленно отдавая нужную команду, и она тут же закрылась. Потом, вспомнив, что делала Нора, поднесла его к губам и сказала:

— Осторожно, поезд отправляется. Следующая станция «Двуликий мир».

И замерла, ожидая рывка, но совершенно ничего не происходило. А Нора ехидненько улыбалась, глядя на мою растерянность.

— Эх, учить тебя и учить! — кинула снисходительно, устав развлекаться, глядя на меня. — Смотри, вот тут магическая топка, — она протянула руку к круглой тяжёлой дверце, расположенной в стене тамбура, но открыть ее не смогла. Её попросту откинуло к противоположной стенке. — Ох, черт! Забыла, что я больше не хозяйка! — выругалась Нора, мигом утратив спесь, и потерла пятую точку. — Открой, кинь туда свой волос и прикажи трогаться.

Ах вот зачем мне такие красивые длинные волосы! Чтобы в топке их сжигать! А я-то обрадовалась… Но горевать по косам не стала — сделала все, как сказала бывшая хозяйка: осторожно открыла дверцу и кинула выдернутый из чёлки волосок в синее, совершенно не горячее пламя. Не успела отдать приказ отправляться, как на миг стало темно, поезд дёрнулся, а потом включился свет, и мы помчалась по воздуху сквозь тьму куда-то в неведомый мне мир.

— А теперь ты должна убрать сосуд в магический привратник и выдать мне билет, — подсказала Нора, выводя меня из ступора.

Казалось, я была готова к тому, что поезд полетит сквозь пространство, но вот не до конца, как выяснилось.

Вскинула на бывшую хозяйку вопросительный взгляд.

— Привратник? Я всегда считала, что это человек.

— Ну нет, не в нашем деле, — пожала она плечами и расправила складки пышного серебристого мини-платья.

Мини? Она же только что была в таком же длинном синем, как на мне!

— А можно мне на первых порах как-то более доступно объяснять происходящее? — попросила я недовольно, но тут же спохватилась и сбавила тон. — Я сейчас настолько растеряна, что плохо понимаю даже знакомые слова, а уж про незнакомые и говорить нечего. Вспомните себя в первый рабочий день и проявите терпение, будьте добры.

— И не напоминай! — отрезала Нора. — Но ты права во всем, за исключением обращения ко мне на «вы». — Я опять вопросительно выгнула бровь: это всё, что она услышала? — Не надо мне выкать и напоминать о возрасте. Это жестоко!

Глава 5

В первом вагоне меня явно ждали. Пассажиры высыпали в холл и так дружно излучали негодование, что если бы Святодар собирал его, а не восторг, я бы наверняка перевыполнила план и отдала долг сию минуту.

— Это вот это обозначает ваша «эксклюзивная поездка»? — пробасила большая зеленоватая тётенька, оглядев меня и Нору, красующуюся в новом наряде, надменным взглядом. — Да мне плевать на ваши внутренние рокировки. Где мой нужник и душ?

Логично. Моя бабуля по папе, имея приблизительно такие же формы, обожала освежиться раз пять в день.

Действовать придётся быстро и решительно, так как вслед за крупной дамой зашумели и остальные пассажиры. Местную публику вообще не волновали трудности предприятия, которое гарантировало им комфортную поездку из мира в мир.

А кого они когда волновали?

— От лица администрации поезда приношу извинения за временные неудобства. Сейчас я всё исправлю, — заверила я собравшихся в холле и, выдохнув, принялась творить.

Быстренько порадовавшись тому, что недавно делала ремонт в квартире, я дотронулась до стены, вдоль которой стояли диваны, и велела ей первым делом изменить окна.

Волшебство не заставило себя ждать. Десять узких прямоугольников, подчиняясь моему желанию, превратить в три панорамных окна. А прикрыть я их решила симпатичными римскими шторами комплектации день-ночь в благородных серых тонах.

Себе в кухню подобные присматривала, но потом выбрала жалюзи.

По стене пробежала рябь — и окна стали выглядеть точь-в-точь, как я себе представляла. Мне захотелось по-детски запрыгать и завизжать. Ну надо же! Получилось!

Но пассажиры стояли со скучающими и нетерпеливыми минами — им эта магия-шмагия была привычна. Окрылившись успехом, я принялась колдовать, не жалея сил.

Во вторую очередь перекрасила стены, потолок и пол под цвет штор! Пол — горный дуб, стены светлее — дымчато-серые, потолок сделала белый. Глянула на страшненькие плоские жёлтые лампы и сменила их на точечные светильники — лепота! Вагон заиграл новыми красками.

Радовало, что моё мнение начинали потихоньку разделять и пассажиры. Выражение их лиц приобрело лёгкий налёт заинтересованности.

— Прошу освободить мебель на пару минут, — улыбнувшись с крайне виноватым видом, попросила я их, и никто даже не забубнил.

Я сочла это хорошим знаком и превратила старые и жёсткие, уныло-зелёные диваны с креслами в стильную мягкую мебель весёлого жёлтого цвета. А ковру повелела стать белым в серые ромбы.

Вот теперь точно прелесть. Так. Что ещё? Ах да! Развлечения!

Вдоль стены, на которой располагалась дверь в следующий вагон, имелось ещё достаточно места. Туда я наколдовала кулер и кофейный автомат. А между дверями в пятое и шестое купе бабахнула плоскую телевизионную плазму. Не знаю, как это работало, но экран тут же включился и выдал начальные кадры когда-то просмотренной мной космооперы… Той, где буквы ползут по экрану и голос рассказывает о случившихся во Вселенной событиях. Обалдеть! Мало того что выбор именно этого фильма мне объяснить было сложно, так ведь и телевизор даже в розетку не включался!

Но пассажиры загалдели, кинулись занимать места перед экраном, а я, стараясь сохранять невозмутимый вид, двинулась к купе.

— А подстилка моя? — возмущённо прошипел кот, вылетев из потолка и перекрыв мне доступ.

Я мысленно пробежалась по воспоминаниям о когда-либо выхваченных из сети видео про котиков, прикинула размер призрака, измерила расстояние у пустующей стены на входе в вагон и сотворила приличных размеров кошачий двухэтажный дом с когтеточкой, канатом и круглой мягкой подстилкой на верхнем ярусе. Помощник полетел проверять новые удобства, а я взялась за ручку купе.

— Ты зря так стараешься, — раздался справа снисходительный голос Норы. А я уже про неё и забыла. — Молодец, конечно, но зря. Вижу, что в себя поверила, рвёшь жилы, но с логикой у тебя по-прежнему плохо. Когда я говорила, что ты бог и творец, думала, что ты и сама догадаешься, что силы твои не безграничны. Чем больше тратишь, тем жёстче будет откат.

Вот зараза! Будто специально замалчивает важную информацию!

Хотя почему будто?..

— Это всё равно ничего не меняет, — смахнув высокомерие Норы лёгким движением плеч, ответила я безразлично. — Мою работу никто за меня не сделает.

— Верно. Но не забывай о коэффициенте полезного действия, милочка, — не унималась вредная наставница. — Думаешь, кто-то оценит твои старания по достоинству? Как бы не так. Послушай совета угробившей на этот поезд полвека хозяйки: сделай одно купе по минимуму и запусти цепочку изменений, приказом повторить его обстановку во всех остальных. А в следующем вагоне, прикажи всё скопировать с предыдущего. Тебе ещё вагон-ресторан менять. И свой, хозяйский. Оставила бы рвение на себя — так больше проку выйдет.

Я не любила халтурить и всегда делала работу с полной отдачей, но сейчас готова была к Норе прислушаться. Лёгкое головокружение и дрожь до её слов я списывала на эмоции, а выходило, что это из-за растраты энергии.

— Спасибо за совет, — поблагодарила от чистого сердца.

— Не за что. Мне просто хочется скорее попасть в свое купе и снять это дурацкое платье, — пробурчала наставница, явно не ожидавшая от меня такой реакции.

Выглядела она в этом платье очень даже миленько, а когда ещё теряла пренебрежительное выражение лица, вообще казалась юной красавицей. Так что зря бурчала.

Я взялась за ручку двери и открыла первое купе. Нет, всё же и тут мне придётся выложиться по максимуму. Кальку нужно делать с идеального образца.

Окинула пространство взглядом, оценивая масштаб будущих изменений.

Рябенькие стены большой, метров на двадцать, комнаты с нишей — всё же какая удивительная эта пространственная магия! — нагоняли тоску. Я не то что сутки, даже проведя в них пару часов, не смогла бы выжать из себя крупицы восторга. И оконце опять оказалось узкой бойницей. Мда, грусть-печаль.

Это в межмирье рассматривать нечего — кромешная тьма, — но мы же из него выберемся и по нормальным мирам будем летать. Интересно же наблюдать, как живут их жители. Дизайнерское решение создателя поезда по поводу узких бойниц, на мой взгляд, было крайне неудачным.

Глава 6

— На вот проглоти, — сквозь туман донесся смутно знакомый голос, и на губы упала густая прохладная капля, — ну же, оближи.

Голос принадлежал Норе. Да, точно — Норе, бывшей хозяйке маршрута «Иные миры». И звучал он хоть и сварливо, но заботливо.

Что со мной? Откат? Да, она говорила про откат из-за неумеренного пользования магией. Я ею так неразумно пользовалась, потому что я теперь новая хозяйка несущегося сквозь миры поезда и должна была создать пассажирам комфорт.

Я создала? Создала… вроде. Только в вагоне-ресторане обстановка осталась так себе. Сил хватило только на удовлетворение запросов призрачного повара, а интерьер там по-прежнему первозданный — как в задрипаной забегаловке.

Я механически облизнула губы, и мысли, до этого ворочавшиеся в голове, как вязкий кисель, пронзило яркой вспышкой — да что ж я разлёживаюсь?! Я же хозяйка! У меня шесть вагонов с пассажирами, от которых мне нужен восторг!

Резко села и протерла глаза — в них будто песка насыпали, и голова кружилась.

— О, ну вот, ожила, — с облегчением выдохнула Нора, сидящая передо мной прямо на ковре. — Давай-ка ещё капельку, и хватит.

Она протянула мне малюсенький флакончик с перламутровой субстанцией, закрытый такой же малюсенькой пипеткой.

— Что это? — хватило мне ума поинтересоваться скрипучим от колючего першения голосом.

— Грязный восторг, — туманно пояснила Нора и вложила флакон мне в руку, — каплю, а вопросы и благодарности потом.

Вопросов действительно было много. Наверное, и благодарность появится, раз Нора о ней так уверенно говорит. Набрала в пипетку каплю и трясущейся от слабости рукой отправила её в рот.

Несколько секунд ничего не происходило, а потом по венам побежал огонь и, добравшись до головы, вспыхнул фейерверком. Я вцепилась в диван руками и застонала от переизбытка ощущений. Огонь схлынул, а бодрость осталась. Меня будто подзарядили.

— Вот так-то лучше, — пробурчала Нора, — но больше от меня таких подарков не жди. Делюсь, потому что успела пробежать по вагонам и собрать благодаря тебе неплохой запас.

В месте с бодростью ко мне вернулась и ясность мыслей.

— Что ты имеешь в виду? Ты нелегально собрала восторг, который принадлежит мне?

Нора рассмеялась.

— А ты, смотрю, не промах девка… — поцокала она языком, качая головой, — но грязный восторг — общий. Кто первый успел, тот и молодец.

Я нахмурилась. Нора опять говорила загадками. Похоже, мне из неё каждое слово клещами добывать придётся.

— Элеонора, дорогая моя женщина, я смотрю, ты не заинтересована в передаче своих ценных знаний какой-то малознакомой мне, — решила я закинуть удочку с другой стороны. — Скажи, что я могу сделать, чтобы это исправить и наконец получить нормальный полный инструктаж?

Есть такой сорт людей, которых угрозами и напоминаниями об обязательствах не проймешь. На таких, если не подмажешь, никуда не поедешь. Судя по тому, как загорелись глаза бывшей хозяйки, она относилась к таким.

— Вот это другой разговор, — потёрла ладони горе-наставница. — Я расскажу тебе всё, что знаю, если ты отдашь мне весь чистый восторг, который соберёшь по пути до Смешанного мира. Мне, знаешь ли, обустраиваться на новом месте жительства надо, а чистый восторг — единственная универсальная валюта всех миров.

— То есть я должна отдать тебе всё, что соберу в мерило Святодара? — уточнила, задаваясь вопросом: а не жирно ли ей будет?

— Именно! Тебе одним рейсом больше, одним меньше — без разницы, а мне путёвка в светлое будущее.

Моя проблема заключалась в том, что я совершенно не представляла себе ценности того, что затребовала Нора. С одной стороны, ясно как день — это не пустячная просьба. А с другой… Что может быть дороже знаний? Особенно если за них объявлена цена, которую я точно смогу заплатить. Ведь Нора не объявляет точный размер, а просто заберёт всё, что будет.

— Договорились! — решилась я и протянула бывшей хозяйке руку.

— Приятно иметь дело с умными людьми, — улыбнулась Нора, отвечая на рукопожатие, — жаль, что я в свое время такой не была и пятьдесят лет шагала по граблям. А у тебя есть шанс быстро отдать долг и вернуться к близким.

На этих словах у меня заныло сердце. Как там мои? Я даже позвонить им не могу. Лучше бы Нора не напоминала! Глухая тоска по родным подстегнула решимость приложить все силы и отдать долг скорее.

— Давай перейдём к делу, — предложила я и села поудобнее, — начни с классификации восторга и денег, которые ходят по мирам.

В конце концов, во всех странах и измерениях самое главное — благосостояние. При помощи богатства можно решить огромное количество проблем, а у меня их более чем огромное количество. А вот как обстоят дела с ценностями — пока неясно.

— Миров очень много, Дарья. Даже я за долгие годы работы хозяйкой не успела во всех побывать, — переместившись в кресло, принялась вещать Нора голосом умудрённой опытом соседки по дому. — В каждом из них в ходу свои деньги — даже не берись в них разбираться, всё равно не запомнить. Тем более что единой во всех мирах валютой выступает восторг…

Я удивлённо выгнула бровь: так уж и во всех?

— …Да-да, даже на нашей Земле, которую здесь называют Оскудевшим миром, есть места, где восторг с удовольствием обменяют на любые деньги. Даже грязный. Ведь пара его капель способна поставить на ноги истощенного или даже больного мага.

Я даже не представляла, в каких местах могут банчить восторгом. У колдунов, что ли?

— Понятно. Мне ещё его классификация интересна, — подтолкнула я Нору ближе к теме, потому что вдруг почувствовала зверский голод — наверное, он тоже следствие перерасхода магической энергии.

— Основное, что ты должна знать — восторг бывает чистый и грязный. Чистый отдаётся добровольно, а грязный собирается из окружающего пространства. Остальные подпункты — чем именно вызван восторг, но они не так уж в нашем деле важны. Ценителей определённых видов восторга крайне мало.

Глава 7

Доска манила к себе со страшной силой. Но, вернувшись в свой пустой и унылый вагон, я решила все же сначала немного благоустроить быт, а потом отдаться развлечениям. А то сейчас как зависну у интерактивной игрушки, и опять придётся на диване спать.

Прикинув назначение аж четырёх пустых комнат, я рассудила, что это скорее всего спальня, кабинет, столовая и санузел. Может, конечно, у Норы было иначе, но для меня это роли не играло. Зато играло то, что я собираюсь нанять живой персонал, а следовательно мне для них понадобится жилье. Значит, без кабинета и столовой вполне можно обойтись и комнатами этими заняться позже. А вот личными удобствами и спальней стоит озадачиться прямо сейчас, не откладывая.

Перво-наперво я выложила пол и стены санузла кафелем цвета топленого молока, а потом наколдовала себе джакузи. Всегда о нем мечтала, но считала излишеством. Места в прямоугольной комнате хватало, поэтому поместились и душевая кабина, и раковина с зеркальным шкафчиком, и унитаз-инсталляция, и пенал для всякой всячины, и вешалка для одежды. Фантазия лилась рекой, поэтому волшебство много сил не отнимало. Я вошла в раж или творческий экстаз — не знаю, но это окрыляло и в личной комнате всё прошло ещё легче и быстрее. Я просто представила свою только отремонтированную квартиру и как будто дома оказалась. Даже запахом родным повеяло. Вдохнула его полной грудью, и это добавило сил. Улыбнулась от души и взялась за мелкие пуговички — синее бархатное платье хозяйки порядком надоело. Хотелось его срочно скинуть. Ну не было у меня привычки расхаживать в длинных нарядах. Да и распущенные волосы мешали.

Я раскрыла свою сумку, ставшую деревянным чемоданом, достала домашний комплект: топ на тонких бретельках с шортиками и сланцы. Переоделась, собрала волосы в хвост и вообще почувствовала себя счастливой. Соорудила себе у доски высокий стул и, тронув её флажком, попросила:

— Покажи мне ценности мира Двуликих.

И тот её жёлтый кусок, что изображал карту, ожил. Развернулся на всю доску и принялся по очереди приближать различные участки с… ценностями. Скорее всего, культурными или религиозными. Не может же кусок огромной пемзы, стоящий на горе, иметь материальную стоимость? Однако место это жителями явно почиталось. Камень окружили кованым забором, украшенным завитушками, ворота охраняли стоящие на задних лапах железные медведи, внутри вокруг пемзы построили беседки, а у основания посадили цветы.

В общем, надо было внимательнее слушать Нору и задавать вопрос чётче.

— Покажи мне то, что покупают и продают в мире Двуликих, — сделала я очередной запрос своему необычному поисковику.

И он тут же показал мне рынок.

Прилавки сменялись один другим, а товар на них мало чем отличался от тех, которые продают и на наших рынках: продукты, одежда, украшения, предметы домашнего обихода… Все не то! Не стану же я торговать с прилавка шмотками из своего чемодана? Думай, Даша, думай, как правильно поставить вопрос?

Попрошу показать драгоценности — покажет украшения. У меня они есть, но что-то после происшествия со Святодаром больше свое золото отдавать не хочется.

Попросить показать деньги — а что это даст? Мне надо узнать, что я могу продать из своих вещей — они, кстати, на вид никаких изменений не претерпели. Обычные на вид вещи. Я не все разобрала, но никто на меня из чемодана с разговорами не кидался, значит, не ожили. Почесала флажком затылок и…

— Ломбард! Покажи мне место, где меняют личные ценности на деньги. Или где меняют на деньги восторг.

На доске появился большой город с высокими стенами, который увеличивался по мере приближения. На вид он суровый и негостеприимный. Я видела трещины в стене и острые крыши малоэтажных зданий, редкую зелень и каменных стражей на воротах. Миг, и вот я уже скольжу по мощенным серым камнем улицам куда-то в его центр, а потом ныряю в высокие двери.

Внутри никого. Видимо, раз я в запросе не указала местных жителей, меня с ними и не знакомят. А зря. Мне вот интересно: двуликие — они все такие, как Томас? Или как те оборотни из фильма про вампиров? А может, и вовсе это не оборотни, а кто-то с двумя лицами? Ладно, выясню позже. Сейчас мне есть что рассмотреть и без них.

Магазин похож на ювелирный. В нем стеклянные круглые колонны-витрины в центре зала и длинные прилавки, а на стенах висят полки. Освещение хорошее, явно чтобы различать оттенки перламутрового восторга, собранного в разнокалиберные колбочки! Похоже, это тара для восторга. А, да. Ещё различается его цвет.

— И всё? — разочаровано поинтересовалась я у доски, и тогда она понесла меня во второй зал ломбарда.

Я его от двери и не заметила, но именно там обнаружила искомую информацию.

Тут все оказалось иначе. Этот зал был похож на крытый рынок с двумя длинными торговыми рядами. Каждый прилавок — и справа, и слева — стоял особняком, и над каждым висели вывески: «Товары из мира Вампиров», «Товары из мира Гномов», «Товары из Оскудевшего мира», «Товары из мира Воды», «Товары из мира Драконов», «Товары из мира Джинов», «Артефакты демонов» и множество других. Я пронеслась над ними, едва успевая названия прочитать, не то что товары рассмотреть.

Голова закружилась от пестрого разнообразия сменяющихся картинок, и я пошатнулась на высоком стуле.

— Давай помедленнее. Покажи мне прилавок с земным товаром, — притормозила я доску.

Полёт замедлился, и мой гид открыл передо мной нужную витрину.

Ну что ж, новостей, как водится, оказалось две — хорошая и плохая.

Хорошая: представленные товары в нашем мире дефицитом не являлись. Это были сборы трав в полотняных мешочках, пустые пластиковые бутылки, рулон фольги, коробка сигар, бутылка текилы, плоский морской камешек с дыркой, через которую можно вставить веревочку — мы в детстве называли такие «куриный бог» — и прочие совершенно обычные вещи.

Новость плохая: ничего подобного у меня с собой не было. Разве что сгодится на обмен кусочек моей пемзы. Я точно его складывала в банные принадлежности, и у него точно есть дырочка, через которую продернута веревочка. Вот на него вся надежда.

Глава 8

Вокзальная площадь Ликанры подарила стойкое ощущение, что я попала в сказку. Хотя почему будто? Так и есть. Я попала в чужой мир, столица которого застыла во времени, в котором не было машин, интернета и электричества, а дамы и господа расхаживали по улицам в вечерних платьях и костюмах. Чем не сказка?

Правда, я себя в единственном более или менее подходящем наряде (у меня в чемодане приличной для этого мира длины нашёлся только красный в крупный синий цветок летний сарафан) чувствовала неловко. Сверху на него пришлось надеть вязаный бежевый кардиган, чтобы прикрыть голые плечи и вырез. В общем, пугало огородное.

— Ну хватит уже озираться и ёжиться, Дарья! — не выдержала Нора, наблюдавшая за моими страданиями. — Времени и так в обрез. Идём экипаж искать!

К счастью, бывшая хозяйка условия сделки пока честно исполняла и отправилась со мной на рынок добровольно, даже не потребовалось ей напоминать. А вглубь вагона она тогда пошла, чтобы глянуть, какие у меня есть вещи. Потому что синее платье хозяйки поезда покидать его вместе со мной не могло. Оно мгновенно превратилось бы в футболку и джинсы — именно из них оно и родилось, — стоило бы мне лишь спуститься на перрон.

— Мы с тобой и так в мире Двуликих чужачки, все местные нас мигом почуют, а если ещё и одеты будем вызывающе, то и подавно ничего хорошего ждать не стоит. Двуликие очень консервативны и уважают только силу, ловкость и ум.

Сама Нора одета была вполне симпатично. Пусть её длинное платье и не выглядело шикарным, скорее напоминало серое платье какой-нибудь горничной, но оно хотя бы не выглядело, как клоунский наряд.

Вот такой вот странной парочкой мы и шли по перрону и зданию вокзала к выходу в город.

Местные жители, вполне человеческого вида, обходили нас с Норой по широкой дуге, будто боялись дотронуться и испачкаться. Это немного обижало, но ровно до тех пор, пока я не стала свидетелем сцены, где точно так же шарахались от прилично одетого угрюмого местного здоровяка. Чувствовалось в нем что-то звериное. Он шагал по вокзальной площади тяжёлой походкой и не обращал ни на кого внимания.

— А его за что? — тихонько спросила я Нору, мотнув головой в сторону рассекающего толпу, словно Моисей Красное море, мужчины.

— Опасаются обменяться запахами, — пояснила она, — это медведь, он может и разозлиться на неодобренное прикосновение.

— Ах, вон оно что!.. — протянула я, с любопытством вглядываясь в здоровяка — он как раз оказался к нам очень близко.

В нем и правда было что-то медвежье. Бурого цвета волосы и растительность на лице, чёрные круглые глаза и массивные чуть сутулые плечи. Жутковатый тип. Совсем не такой, как котик Томас.

— Не пялься так, — шикнула Нора, — бежим — вон экипаж освобождается.

Я тут же потупилась, а потом и поспешила за своей спутницей.

Бежать в балетках на тонкой подошве — мне больше под сарафан обуть было нечего — по выпуклым камням оказалось дискомфортно. Кто додумался выкладывать ими площадь? Поэтому я чуть отставала, и Нора первая подлетела к экипажу, попав под внимание вышедшего из него мужчины. Я вовремя притормозила, чтобы понаблюдать за ними со стороны.

Этот нелюдь был какой-то… особенный. Притягивающий к себе взгляд воистину королевской статью, благородными чертами лица, идеальной причёской — чёрные волосы лежали волосок к волоску.

Особенно впечатляли ярко-зелёные звериные глаза, разделённые вертикальным зрачком, и блеснувшая в мочке правого уха бриллиантовая серьга-гвоздик.

Кот? Нет, вряд ли. Слишком волевой, покрытый жёсткой щетиной, подбородок и взгляд хищника. А движения резкие, стремительные — у котиков они плавные. Может, волк? Тоже вряд ли. Как-то не получалось представить его волком.

— Доброго дня, уважаемый Ори Еро, — Нора склонилось перед ним в поклоне и произнесла все это, не поднимая головы, таким тоном, какого я от нее услышать не ожидала. — Вы освобождаете экипаж? Мы можем им воспользоваться?

Ничего себе! Они знакомы? Или этот тип настолько известен, что даже Нора его знает? А почему он тогда передвигается на наемном слегка пошарпанном транспорте?

— Орта Еро, — поправил мужчина Нору. — И да, илула, можешь воспользоваться. Ты с вокзала? «Иные миры» прибыл, не видела?

Неужели по мою душу пассажир? Почему-то я разволновалась. Сердце застучало, а во рту пересохло. Блин, такого котлетами из хлеба не накормишь!

— Да, ори-еро, — тут до меня дошло, что это не имя, а обращение, как и илула. Может быть, даже титул, — стоит на шестом пути. Отправление через два часа.

— Благодарю, милая илула, — сказал этот потрясающий мужчина, вытащил из кармана маленькую пробирочку с восторгом и… дал ее Норе!

Я только взглядом проводила мужскую руку с массивным перстнем на указательном пальце и исчезающее в сумке Норы сокровище.

Он ей дал сосуд чистого, перламутрового, розовенького восторга за ничего не стоящие сведения! Там точно капли три, не меньше. Вот же гадство! На месте Норы должна была быть я!

Хотя ведь ещё не поздно.

Я сделала решительный шаг навстречу шагнувшему от экипажа красавчику:

— Здравствуйте, — улыбнулась и одернула кардиган, чтобы обтянул немного грудь. — Простите, случайно услышала про «Иные миры» и решила представиться. Я хозяйка маршрута Дарья. Может быть, у уважаемого, — как там его обозвала Нора, я ни за что не вспомню, — нового пассажира будут пожелания? Я как раз на рынок собираюсь.

Смущаться перед мужчинами, даже очень видными, я перестала сразу, как только обзавелась бизнесом. Ко мне в салоны какие только клиенты не захаживали! А тут вдруг вспомнила, как это делается, и, вспыхнув, опустила глаза — таким смущающим взглядом он меня оглядывал.

Этот взгляд был… плотоядным, вот! При этом немного удивлённым и насмешливым, типа: надо же, какое чучелко аппетитное! И в то же время этот странный взгляд был понимающим, будто незнакомец точно знал, что я пытаюсь вытрясти из него восторг. Мне захотелось извиниться, поклониться и даже перстень ему поцеловать — очень странный порыв меня настолько удивил, что привёл в себя и заставил встрепенуться. Наваждение отступило.

Глава 9

— Илу Хеллер Хок? — рассмеялась я, услышав имя своего нового сотрудника и, с трудом спрятав улыбку, отрезала. — Не верю!

Я завела проныру в хозяйский вагон и усадила на диван в холле, чтобы допросить. И теперь он мне нагло врал в лицо.

— Но это правда. Моё имя Хеллер Хок. Можно Хелл, — очень искренне и горячо принялся убеждать меня обаяшка, и я ничего не могла с собой поделать: не поверила, но опять рассмеялась.

Он какой-то солнечный… На него было приятно смотреть, даже когда он пытается тебя надуть.

— Да, возможно, ты Хеллер Хок, но не илу ты, совсем не илу. Ну да ладно, это не моё дело — я не удержалась и пригладила одну из выбившихся их его причёски прядок, а потом будто случайно провела пальцем по щеке — мягкая и шелковистая! — Отправлю поезд — поговорим. Жди здесь.

Я развернулась, взметнув подол очередного синего платья хозяйки, и скрылась в тамбуре. Удивительно, но сарафан с кардиганом опять превратились в униформу хозяйки, стоило подняться в поезд. Теперь у меня два одинаковых платья — так только они вскоре и останутся, если не приобрести универсальный для всех миров наряд.

Открыла топку, размышляя, кто такой Хелл и зачем он ко мне явился. И чуть не забыла объявить следующую остановку.

— Уважаемые пассажиры, поезд отправляется. Следующая станция мир Вечного Леса. Время в пути: пятьдесят два часа, — поднеся к губам флажок, сказала я и забросила в топку волосок.

Поезд медленно тронулся и принялся неспешно набирать скорость — на этот раз мы не улетели сразу в Межмирье. Доска мне показала, что поезд будет ехать ещё несколько часов по миру Двуликих. Может, хоть теперь я его, этот мир, в окно рассмотрю? Хотя когда мне? Дел полно, а Нора сидит и трясётся в своём купе — помощи ждать неоткуда. Бывшая хозяйка так боялась показаться на глаза медиатору, что была уверена: если будет мне помогать — выдаст себя с потрохами. Я устала её успокаивать и поняла, что нужно учиться обходиться без неё. Я ведь и без Норы могу пробежаться по вагонам, включить пассажирам кино, проверить настроение и убедиться, что новенькие разместились без накладок. Ещё мне нужно заглянуть в купе к Лизарду Дламу, чтобы отдать заказ, очень внимательно пообщаться с Хеллом, попытаться его понять и сделать новые развлечения с учётом его умений. Благоустроить ему комнату тоже надо. А ещё пообщаться с информационной доской. При этом хорошо бы не перетрудиться и вовремя покушать!

Нет, не смотреть мне в окно…

Тихонько взвыла, глядя в потолок. Собраться, Даша, собраться!

Я вернулась в холл и села на диван рядом с Хеллом, готовясь к применению пыток, но, к счастью, этого не потребовалось.

— Ты права, я не илу. Это так заметно? — начал он первым разговор и кинул на меня из-под длиннющих ресниц типа смущенный взгляд.

Только он не смущенный совсем вышел, а хитрый.

— Да, совсем не похож, — не побоялась я его расстроить. — Поэтому жду теперь от тебя честного ответа. Кто ты и зачем ко мне нанялся?

Мой новый сотрудник понимающе ухмыльнулся, растрепал волосы, вернув ту прядь, которую я пригладила, на своё бунтарское место, и сознался:

— Ты права. Я не илу и даже не Хок. Я ори-еро Хеллер Левхарт, младший сын главы клана барсов, — развёл он покаянно руками. — Сбежал от династического брака, чтобы путешествовать по мирам и искать смысл жизни.

Вот и не было ведь у меня к нему пока доверия, а все равно слова про младшего наследника барсов вызвали в душе отклик. Ну какой ему династический брак? На него только взглянешь — и сразу в уме всплывает слово «свобода»! В общем, Хелл мне так сильно понравился — не как мужчина, а как солнце, которое греет и светит, — что я оказалась готова закрыть глаза на все его маленькие тайны. Возможно, он применял ко мне какую-то обаятельную магию — не знаю.

— Допустим, я верю. А что ты умеешь делать? — выдавать, как именно он на меня влияет, я не стала. Усилием воли вернула наш разговор в деловое русло. — И сколько хочешь за работу?

Хелл откинулся на спинку дивана с видом победителя и посмотрел на меня торжествующим взглядом:

— Делать? — лениво и немного высокомерно переспросил он. — Делать я умею практически всё. Я хорошо пою и играю на разных инструментах. Владею техниками лечебного и не только лечебного массажа, имею спортивные достижения на клановых соревнованиях, да и с детьми лажу — у меня много племянников, — похвастаться барс.

И я опять ему поверила. Наверняка он получил отличное образование и действительно всё это умеет, вот только как он планирует везде поспевать? Разорвётся на сотню маленьких котиков? Нет, так точно не пойдёт.

— Дети пока обойдутся без тебя, — остудила я его пыл. — Оплата?

Хелл ловил на лету и перестраивался на нужный лад мгновенно.

— Проживание, питание и весь грязный восторг, который я получу от своей работы.

Ну вот ты глянь! И у него мерило есть! Точно аферюга!

— Пятьдесят процентов — и ты мне расскажешь, где купить мерило для сбора грязного восторга.

— Семьдесят. И я готов дать тебе пустой сосуд, в который буду отливать тридцать процентов добытого. У меня есть несколько свободных емкостей.

— В них нельзя собирать? Только хранить? — не подумав, ляпнула, показав свою неосведомленность.

Глаза Хелла вмиг блеснули победными жёлтыми искрами. Ой-ой, очень зря он решил, что меня можно так просто развести.

— Нет, нельзя. А меру достать очень сложно.

— Значит, семьдесят процентов, пустая ёмкость и ты мне поможешь раздобыть мерило, — отрезала я, показывая, что это мой окончательный вариант.

— Идёт. Так что, по рукам?

Он протянул мне для рукопожатия красивую руку с длинными пальцами и ухоженными ногтями, но я не успела вложить в неё свою, чтобы заключить сделку — дверь в мой вагон резко открылась, и на пороге показалась статная мужская фигура. К нам пожаловал дракон.

— Не советую заключать сделок с демоном, даже если он наполовину двуликий барс, — прямо вот так без предисловий обломал котика дракон.

Глава 10

Первым делом я включила во всех вагонах телевизоры и заодно потренировалась выдавать на экран не то, что случайно подкинуло магическому устройству моё сознание, а то, что я решу осознанно. Это умение поможет мне в дальнейшем регулировать восторг пассажиров. Например, сейчас, когда до следующей станции ехать и ехать, можно показывать им что угодно. А вот перед прибытием — строго что-нибудь из бестселлеров и со счастливым концом.

Повинуясь моей воле, на экранах под любимый с детства голос поскакали динозавры — я во всех вагонах включила одинаковые документалки про ящеров и их нелёгкую земную жизнь до падения метеорита. Очень надеюсь, что Лизард Длам не примет это на свой счёт и не обидится на мою развлекательный программу, потому что детям мой выбор очень понравился, а их родителям понравилось, что их дети сидят тихонько и не мешают.

Зато недовольство высказали духи:

— Хозяйка, надо бы нас побаловать, ты обещала, — первым напомнил мне о поощрении Мартин.

К нему тут же присоединился Фарадей:

— Я сделал, как ты просила. Где мой восторг?

— Я помню! — заверила его со всей искренностью. — Но в мире Двуликих я собрала крохи. Их еле на продукты хватило.

Духа это волновало мало. Он показательно надулся и запыхтел — мы стояли в тамбуре и, к счастью, пассажиры разборок не слышали.

— А нам что до этого? — подключился Томас, который вообще ничего не заработал. — Может, ты на следующей остановке ещё меньше соберёшь? Прикажешь выручать тебя за спасибо?

— Обещаю что-нибудь придумать. Терпение, — попыталась успокоить я помощников и отправилась к Норе.

У меня осталась сдача от восторга, который выдал дракон, но во львах. Я планировала стрясти с бывшей хозяйки восторг для духов, всучив ей деньги двуликих. Наверняка в Смешанном мире есть обменники, пусть заморочится и обменяет. А мне она должна за то, что ничего не сказала про окна. И вообще обязанности свои выполняет халатно.

Постучала в дверь третьего купе третьего вагона условным стуком, о котором мы заранее договорились, и Нора меня впустила.

— Знаешь, что я пришла тебе сказать, дорогая моя наставница? — начала так, чтобы бывшая хозяйка сразу настроилась на нужный мне лад. — Сейчас в моем вагоне медиатор с новым сотрудником, который оказался ори-еро. Они сидят за столом и пьют лисью настойку, — в глазах Норы мелькнул огонёк зависти, но быстро погас и сменился осторожным выжиданием. — И от них я совершенно случайно узнала много интересного. Почему ты мне не сказала про тварей, которые станут бросаться на огромные окна поезда?

Наставница заметно расслабилась и даже улыбнулась.

— Да ты проходи, присаживайся, — пригласила она меня, махнув в сторону кресла. Я присела в него, а она разместилась на застеленной красным атласным покрывалом (из своих запасов, я такое не делала) кровати. — Я собиралась тебе ещё раз сказать, что зря ты их такими сделала. И про тварей бы обязательно рассказала ещё до нового Межмирья, просто ты слишком упрямая и всё сама лучше других знаешь. Я давала тебе время понять, что стоит немного измениться: перестать быть такой категоричной и самоуверенной.

— Ничего подобного! Я не такая! И много раз обращалась к тебе за помощью! — возмутилась я из-за такого наглого поклепа.

— Ну, значит, мне так показалось, прости, — пожала плечами Нора. — А что ещё рассказали? За что он меня ищет?

Выглядела она жалкой и несчастной — даже задора огрызаться не было. У меня совсем на неё злости не осталось.

— Может, из-за той истории со студентами?.. — предположила.

На самом деле я вообще не думала, что Лизард едет в поезде из-за Норы. Мне теперь казалось, что он просто так спросил о ней. Ради любопытства.

— …Или, может быть, из-за того, что ты оживляешь восторгом духов, а это запрещено каким-нибудь законом? — ткнула я пальцем в небо, надеясь так подвести к нужной теме.

Элеонора подскочила с кровати и заметалась по купе, заламывая руки:

— Но я их не выпускаю! Закрываю в вагоне-ресторане на ночь, а пассажиров погружаю в сон, чтобы не шлялись! Откуда он это узнал?! Хочет сдать некромантам, да? Это в их мире существует запрет на возвращение духам плоти. Но я же их в мире Смерти никогда не баловала!

Одни пройдохи вокруг! Духи тоже хороши. Даже словом не обмолвились, что это дело в некоторых мирах под запретом.

— Успокойся, я не имею понятия, знает медиатор про духов или нет, — попыталась я её вернуть в прежнее состояние. — Ты мне лучше скажи, что будет, если их не поощрять? Они могут саботировать работу?

— Ослушаться приказа не могут, но могут на тебя донести. А ещё могут просто замалчивать какие-то происшествия. Невозможно предусмотреть все и отдать нужный приказ на каждую мелочь, так что с духами лучше дружить. — К счастью, Нора перестала метаться по купе, села обратно на кровать и смогла отвечать без истерики.

— Этого ты мне тоже не сказала, — упрекнула я ее.

— Собиралась! — сделав честные глаза, снова заверила меня Нора.

Я, разумеется, не поверила. Но что делать? Не пытать же. Разве что припугнуть…

— Только собралась, но не сделала. И я сейчас на тебя за духов и за окна очень зла! Я буквально еле сдерживаюсь, чтобы не познакомить Лизарда Длама с тобой поближе — уверена, он мне за это заплатит восторгом. А мне как раз его не хватает для награды духов.

— Я отдам тебе каплю! Им на всех одной хватит! — перебила Нора, мигом уловив мой посыл.

Она была в отчаянии, и мне стало жутко стыдно. Как же быстро я опустилась до шантажа и вымогательства! Помотала головой.

— Нет, Нора, я просто так не возьму. Продай мне эту каплю за львы. Или львов?

Бывшая хозяйка кинулась ко мне и порывисто обняла, не сдержав чувства благодарности.

— Ты очень хороший человек, Дарья. И за это я с тобой поделюсь одним очень важным секретом, — сбивчиво зашептала она. — Я, к сожалению, не смогла им воспользоваться. Поздно узнала, а у тебя времени впереди много. Возможно, получится…

Глава 11

Демонический барс пел божественно. Его бархатный баритон разливался по вагону-ресторану с маленькой круглой сцены, подсвеченной лучами двух прожекторов, и будил потаенные мечты. Остальной вагон я погрузила в полумрак, чтобы ронять скупую слезу под особенно пронзительный перебор гитарных струн было не стыдно. В зрительном зале стояла тишина — ни стука приборов, ни звона бокалов. Народ боялся дышать, чтобы не пропустить ни слова чарующей баллады о неземной любви дельфина и русалки.

Сначала я планировала уйти после первой песни и посидеть в тишине у доски — надо же когда-то разбираться со всякими ориерами, илулами и узнать, о чём без меня говорили Лизард с Хеллером. Но, ко мне за столик пожаловал дракон, и я была вынуждена остаться. Он сел рядом лицом к сцене и задвинул меня к окну, а попросить его меня выпустить я отчего-то не решилась. Убежит, что ли, от меня доска эта? Успею!

И вот так мы сидели с ним уже третью песню. Мне казалось, что расстояние между нами с каждым куплетом сокращается и сокращается… Я с нетерпением ждала, что будет, когда его совсем не останется. Это было похоже на… игру двух подростков. Я чувствовала себя старшеклассницей, и мне это нравилось.

Нет-нет, ничего такого, вроде планов на будущее и придумывание имён общим детям, я в виду не имела. Просто этот наполненный безмолвным флиртом и томлением вечер оказался глотком свежего воздуха в беспросветной череде моих будущих дней работы хозяйкой, и упускать его я не хотела.

Наши пальцы, лежащие на скамье, вот-вот должны были соприкоснуться…
Но тут Хеллер решил, что грустных любовных баллад достаточно, и ударил по струнам в зажигательном ритме. Ноги даже у меня готовы были пуститься в пляс, а в проход между двумя рядами столиков высыпали и теперь отплясывали, подпевая котодемону, дети. К ним присоединились и некоторые взрослые.

Наваждение схлынуло. Но я не огорчилась. Почти.

Невольно заулыбалась и вернула освещение вагона в обычное состояние.

Это дало команду оставшимся за столами пассажирам наливать и окончательно разрушило наш с драконом интимный момент.

— Хорошего вечера, орта-еро Лизард, — пожелала я ему и приподнялась, давая понять, что ухожу.

— Одну минуточку, изи-еро Дарья, — вдруг стал серьёзным дракон, — я бы хотел обсудить с тобой кое-что наедине. За этим и шёл. Ты не могла бы распорядиться подать мне ужин в хозяйский вагон?

Да чтоб ему! Напугал немного даже своей таинственностью. Но отказать я не рискнула. Велела Оргуху подать ужин для орта-еро медиатора ко мне и отправилась в свой вагон с драконом, как под конвоем.

По дороге гадала: что такого секретного может мне сказать Лизард Длам? Может, он чует Нору? Вроде бы дракон замедлил шаг у ее купе, когда мы шли по третьему вагону. А может, мне показалось. Или он хочет меня предупредить насчёт Хеллера, пока тот поёт? Возможно. Но с полудемоном у меня договор, да и расставаться с ним было бы жаль. Я видела, как к нему в меру от слушателей тянется грязный восторг. Хорошей такой струёй тянулся, не то что было у Норы. А всё потому, что слушателям приходилось каждую песню уговаривать Хелла не покидать сцену и спеть следующую, снова на бис. Так он мне показывал, каким образом гарантированно вызывать восторг.

А может, Лизард хочет сделать мне крайне заманчивое, но непристойное предложение? Даже вспыхнула от этой мысли, но прогнала, потому что мы уже пришли.

Оргух к тому времени накрыл на стол, и мой вагон наполнился ароматами тушеного с овощами мяса в специях и других аппетитных закусок.

— Составишь мне компанию? — спросил дракон, отодвигая для меня кресло. — Я заметил, что ты в ресторане ничего не ела.

Наверное, он это должен был спросить по правилам хорошего драконьего тона, потому что стол и так был накрыт на двоих, и спрашивать очевидное было необязательно.

— С удовольствием, — приняла приглашение и уселась в кресло со всей грацией, на которую способна.

Лизард налил из глиняного кувшина в бокалы вино и сказал то, что я никак не ожидала услышать:

— Дарья, я оказался в поезде, потому что рассчитывал застать тут прошлую хозяйку, на которую у меня собрано достаточно компромата, — как будто извиняющимся тоном сообщил дракон, и я мигом забыла про ужин. — Поэтому я был уверен в её содействии. На тебя же у меня ничего нет и, судя по всему, в ближайшие годы не будет. А значит я вынужден с тобой договариваться иначе. Скажи, что бы ты хотела получить за услугу?

Мысли пустились вскачь.

Очень интересно! Очень. Я побарабанила пальцами по столу — дурацкая привычка брала верх, когда я прибывала в растерянности. Вроде бы медиатор — хранитель равновесия, да? То есть служитель закона и положительный герой. Откуда тогда столько таинственности и даже намерение к чему-то принудить Нору? История вырисовывалась крайне подозрительная, и я понятия не имела, как на предложение орта-еро реагировать.

А реагировать как-то надо — пауза затягивалась. Поэтому я решила поднапрячься и включить изворотливость на полную мощность.

— Смотря что за услуга, Лизард, — немного склонившись к столу, многозначительно сказала, показывая заинтересованность и в тоже время давая понять, что трезвость мыслей не потеряла. — Что-то противоречащее моим принципам я не стану делать ни за что.

— Даже за лицензию на сбор грязного восторга и меру? — уточнил так же многозначительно искуситель.

Сердце стукнулось о ребра. У нас тут кто демон вообще? Так искушать уметь надо!

— Даже за это. Без грязного восторга я проживу, — заявила, решительно отогнав недостойные мысли. Хеллер-то тридцать процентов всё равно отдаст. — А с пятном на совести вряд ли.

— Похвально. Приятно встретить честного человека. — Радости и восторга я в голосе медиатора не уловила. — Жаль только, что лет через тридцать работы хозяйкой ты растеряешь свои принципы и станешь такой, как все, кто попал в кабалу древних. Но это к делу не относится, потому что ничего, что отяготит твою совесть я просить и не собирался.