Хозяйка поместья Фашир, или свекровь в нагрузку

Пролог

Какой же у меня сын красивый, я с обожанием посмотрела на своего сыночка. Щеки румяные, глазки сверкают, плечики широкие, с него можно картины писать. А вот это вот что такое рядом с ним. Ни кожи, ни рожи, еще и улыбается как сумасшедшая.

— Мама, — Лешка выскочил из машины, обнял меня, потом поставил мою сумку в багажник, — садись в машину.

— Ты же знаешь, я не могу сидеть сзади, — сказала я и постаралась придать своему голосу несчастные нотки.

Лешка посмотрел на свою жену, на эту разукрашенную куклу и сказал:

— Мама, Алла тоже не может сидеть позади, ее укачивает.

— Она беременная, а не больная, — тут же сказала я, — если тебе плевать на родную мать, лучше я дома останусь. Сами с бабушкой разбирайтесь, как огород сажать.

— Мама, — Лешка насупился, я с умилением смотрела на своего мальчика совсем уже взрослый. Ну чего он нашел в этой Алле. Прицепилась к нему как банный лист к заднице.

— Любовь Георгиевна, — пыхтя, как паровоз, поддерживая живот, невестка вылезла из машины, — садитесь.

— Алла, сядь на место, ты все утро над унитазом простояла.

— Вот и сидела бы дома, — сказала я, — сами бы без нее справились.

— Мама, Алле нужен свежий воздух, пока мы будем сажать картошку, она погуляет по даче с бабулей. Алла, садись вперед, мама поедет на заднем сидении, — безапелляционно заявил сынок, хорошо, что не добавил, как всегда, кому та картошка сдалась вообще.

Никому, если честно, но моя мама, которая любила летом жить на даче, не любила, когда простаивают грядки, и ела нас поедом, чтобы приехали сажать.

Сыночек мог бы и не брать свою женушку, и так видимся редко не поговорить спокойно. Вот растила я его растила, ночи не спала, а ему теперь Алла важнее, он всегда за нее заступается.

Папаша его непутевый бросил нас, когда мне было двадцать два, а Лешке два года, и после этого появился только недавно, когда сын женился. Ох и встретила я его, хорошим хуком в глаз. Еле Лешка меня от него оторвал с рукавом рубашки. Как вспомню, что он все деньги украл, которые я копила, так сознание вмиг сносит от бешенства. Больше двадцати лет от него ни слуху ни духу, а тут на тебе, нарисовался, гад такой.

Алла села на заднее сидение, наплевав на мнение Лешки. С одной стороны правильно, свекровь нужно уважать, с другой стороны, а как она смеет моего сына не слушаться?!

Я быстро села на сидение рядом с водителем и поставила сумочку на колени. А что? Имею право! Я мать! А эта без году неделя на заднем сидении посидит.

Не сказать, чтобы Алка совсем уже была пропащая. Ну ладно, хозяйка она не плохая, и еда на столе вовремя, и в квартире чисто все, вон и внука скоро родит, но сидела во мне какая-то заноза.

Сама себе удивляюсь, как же хочется ее поддеть и при сыне опозорить. Моя подружка и заместитель по работе, Олька, сказала мне, что я с жиру бешусь, хорошая Алла девушка.

Вон ее сын женился на вертихвостке, просидела та семь лет на шее не работая, а как квартиру взяли в ипотеку так на развод и подала, прибрав жилплощадь себе, так как у нее, видите ли, дети. Теперь дурень без семьи и без квартиры еще и ипотеку с алиментами платит, жизни не видит, только работа и подработка.

Я вздохнула, может, и права Олька, может, я зря невестку недолюбливаю. Лешка же что-то в ней нашел… Я его сама таким растила. Хотела, чтоб он сильным вырос, за свои слова отвечал, чтобы не был как его папаша…

Я задумалась, наверно нужно послушать Ольку и присмотреться к Алле, ну пусть семья у нее не очень благополучная, может за шанс жить не так, как ее родители, она станет хорошей женой моему сыну? Я опять вздохнула.

Лешка недовольно посмотрел на меня, обернулся к жене, проверяя ее самочувствие.

Мне даже стало стыдно за свой поступок, ненадолго, правда. Почему я не могу поехать в комфорте? Вон, когда без меня катаются тогда пусть и сидит на переднем сидении. Не растрясёт ее, дороги хорошие, машина гладко идет.

Пока предавалась своим мыслям, мы выехали за город, как всегда на выходные трасса заполнена дачниками, так что еле тащимся.

В какой-то момент нас обогнала машина, но не встала перед нами, а попыталась обогнать еще парочку машин и не успела, на всей скорости въезжая во встречную.

Неправду говорят, что перед смертью вся жизнь перед глазами проносится. Я за секунды, когда на нас неслись две кувыркающиеся машины, думала, как спасти детей.

И такое отчаянье на меня нашло, понимание и отчаянье. Привстала, закрывая сына рукой, хотя, конечно, это не поможет, но тут инстинкты сработали. За эти секунды я забыла о своей неприязни к невестке, я всем сердцем захотела, чтобы мои дети, все трое, выжили… моя жизнь на их.

— Принято, плата стребована, — прошелестел странно отчётливо холодный голос и…темнота.
-------------
Дорогие читатели, рада приветствовать вас в новой истории) Не обещаю, что будет весело, но интересно, будет точно)

Глава 1

В себя пришла резко, звон в ушах, и тоненький плач, который врывается в уши острой иглой, пронзая болью сразу все тело.

— Воды на лицо ей плесни, — слышу я громкий мелодичный голос, — опять притворяется.

— Мамочка, — тихий голос вдалеке.

Этот голос заставляет меня преодолевать слабость тела и боль в затылке быстрее, чем ледяная вода, брызнувшая на лицо и грудь. Я открыла глаза, чтобы увидеть серый каменный свод, уходящий куда-то в высоту. Что происходит? Где я?

С трудом поворачиваю голову, чтобы увидеть людей, которые, не собираются мне помогать.

Рядом стоит женщина в сером платье и белом переднике, на голове шапка по типу капора, в руках держит кувшин, видимо, она-то меня и облила.

Чуть поодаль стоит дама, по-другому эту женщину не назовёшь. Красивая, статная, с черными волосами, зачёсанными в высокую прическу, ярким белым мазком выделяется серебряные пряди. Лицо у дамы надменно-брезгливое, недовольное.

Рядом с ней стоит ангел, очень красивая девушка. Белые волосы убраны в жемчужную сетку, огромные глаза на бледном лице, удивительного голубого цвета, притягивают словно два омута. Тонкая как тростинка, но со всеми выпуклостями, которые призваны привлекать мужчин.

Мой взгляд медленно перетёк на еще одну женщину. Она тоже в сером платье, белом фартуке, на руках держит малышку лет пяти, очаровательную, голубоглазую, но с мокрыми от слез щечками. Девочка тянет ручки в мою сторону и опять тихо шепчет:

— Мамочка.

— И долго ты собираешься тут лежать? – опять недовольный голос, дама кривит рот, — Никто не поверит, что ты опять упала в обморок.

—Что тут происходит? – хрипло спрашиваю я, замираю, пытаюсь моргнуть, чтобы убрать бредовую сцену. Я ехала на дачу с сыном и невесткой, авария и… чей-то голос, я же ясно слышала чей-то голос…

— Арма, помоги госпоже Лювейн встать, — дама принялась командовать. Женщина, что стояла рядом с кувшином, тут же подскочила ко мне и схватив за руку, потянула вверх.

Голову прострелило болью. Я коснулась затылок пальцами и нащупала огромную шишку. Ничего себе притворяюсь.

Я гнала от себя дурные мысли о сыне и невестке, и старалась понять, где я.

Мысль, что я сошла с ума, сразу отбросила, слишком болела голова, слишком все было по-настоящему…

А еще мои руки, они были не моими. На земле мне сорок пять возраст дает о себе знать. Я уже не та легкая хрупкая куколка, люблю сладкое и мучное, естественно, лишние килограммы и отекающие пальцы, с которых пришлось снять все кольца.

А тут… я с удивлением смотрела на пальчики, с неровно обрезанными ногтями, на прозрачную гладкую кожу, сквозь которую видны тонкие венки. И понимала, что тело не мое. Я не стала себя ощупывать, хотя очень хотелось, не стала спорить с дамой и противится служанке, если судить по одежде именно служанка меня поднимала.

Что дама, что «ангел» были одеты в шелковые платья с изящной вышивкой, руки в кольцах, в ушах тяжелые серьги на шеях богатые ожерелья. Разница очевидна.

Подол моего платья был не серым, что радует, значит, я не служанка, но явно не шелк, что говорит, я ниже по статусу, чем дама и ангел.

Я вздохнула, когда попыталась сделать шаг, и боль отразилась уже не только в голове, но и во всем теле. Охнула, покачнулась, вызывая у дамы презрительно вздернутую бровь.

—Лювейн, хватит притворяться немощной, ты все равно уедешь отсюда сразу же после того, как мой сын откажется от тебя.

— Ах, госпожа Симара, может бедняжке вызвать лекаря, она явно упала по-настоящему, — сказала звонким голоском ангел, я готова была ее расцеловать, но она продолжила, — Я не хочу, чтобы про нас с Тарэном говорили, что мы злобные монстры, и выгнали бедняжку из дома больной, — я нахмурилась.

— Ах, Мирая, всем плевать на нее, ты истинная пара моего сына, и ты драконица, которая достойна быть его женой, а не эта… — дама Симара посмотрела на меня брезгливым взглядом.

Визуал героев

Дама с седыми прядями, госпожа Симара, (свекровь)

Девушка "ангел" Мирая

Наша героиня в новом теле Лювейн (Любовь)

Глава 1.1

— Мамочка, — девочка опять протянула ко мне руки, и мое сердце дрогнуло, на глазах выступили слезы. Я не выдержала молящего взгляда и невзирая на боль взяла ее на руки.

Я пропустила через себя слова дамы, но не приняла близко к сердцу, все мои мысли были о другом.

Я молилась, чтобы сын с невесткой выжили, голос не обещал, но дал понять, что принял мое желание отдать мою жизнь за жизнь детей. Только бы это было правдой.

Девочка в моих руках дала мне ощущение правильности и даже спокойствие.

— Мама, Мирая, — услышали все мы мужской голос, —гости уже собрались, что вы тут делаете?

— Твоя бывшая жена опять импровизирует и строит из себя страдалицу, — сказала дама, а ангел или уже называть их своими именами Мирая кинулась в объятия к стройному красивому мужчине в объятия. Тот прижал ее к себе собственническим жестом, а потом его взгляд нашел меня и стал холодным, даже злым.

— Лювейн мы уже проговорили обо всем, хватит донимать маму и слуг своими бесчисленными капризами.

Я удивлённо взирала на мужчину и старалась усвоить все, что сейчас услышала.

И услышанное мне не нравилось от слова совсем, но что-то делать сейчас я физически не могла.

Голова болела, ноги дрожали от слабости. Я чувствовала сильный голод и боль в животе.

Девочка прижалась ко мне и не поднимала головы. Если это мой якобы муж, то чей тогда ребенок. Если его, что скорей всего слишком девочка похожа на даму, те же черные волосы, те же черты лица, то какого, я вас спрашиваю фига, он так относится к своему ребёнку. Словно не видит ее.

— Ах, дорогой я не могу дождаться, когда она уже отсюда уедет, — нежный голосок Мираи неприятно резал слух, а я еще посчитала ее красивой…

— Мама, идите в зал к гостям, я отведу Лювейн в ее покои.

— Но милый пусть ее отведет нянька, — Мирая капризно поджала пухлые губки.

— Ты не успеешь соскучиться, — сказала мужчина и жарко посмотрел на девушку.

Та нехотя последовала за дамой, которая важно пошла в сторону виднеющегося коридора, служанка с кувшином последовала за ними, а та, которая держала ребенка испарилась в другую сторону. С мужчиной мы остались одни, не считая ребёнка.

— Не можешь смириться со своей участью, Лювейн? – хмуро спросил меня мужчина и больно схватив за локоть, потащил в сторону коридора, куда ушла нянька.

Визуал героев

Муж герцог Тарэн Магросса

Его дочь и соотвественно теперь дочь нашей героини

Ну разве можно не полюбить такую лапушку)

Глава 2

Я не могла вырвать свою руку, потому что обессилена, не могла кричать, потому что не хотела пугать девочку, которая испуганно прижималась ко мне.

Шли мы долго, наверно минут пять, коридорами, комнатами, залами.

Нам встречались слуги, глазели, некоторые прятали взгляд, некоторые открыто хмыкали. Все по-разному воспринимали то, как мужчина тащит чуть ли не волоком женщину с ребёнком, но никто не защитился.

Это было неприятно и страшно. Я не понимала, что происходит, боялась за девочку. Малышка вздрагивала каждый раз, когда слышала голос своего предполагаемого папаши.

Я даже начала присматриваться к вазам на небольших столиках, чтобы шмякнуть ему на голову, но тут же понимала, что сделать этого не смогу. Просто не хватит сил. Такое чувство, что бывшая хозяйка этого тела морила себя голодом.

Наконец-то мы пришли. Небольшая комната, несколько дверей, ведущих в другие комнаты.

— Рисса забери ребенка! —рявкнул мужчина, когда освободил мою многострадальную руку. Нянька испуганно шмыгнула из соседней комнатки и, забрав у меня малышку, быстро закрыла за собой дверь.

— Прекрати вести себя как последняя дура, Лювейн, — тихо прорычал мужчина.

— А ты прекрати рычать на меня! – я не взирая на боль в голове рявкнула в ответ.

Удивлённые глаза были мне наградой, я тут же одернула себя, нельзя идти в открытую конфронтацию. Еще бы норов свой придержать… нужно хитрить, хитрить и изворачиваться. А что еще я могу в таких условиях?

— Ты смеешь повышать на меня голос? – он встал очень близко, мне пришлось поднять лицо, чтобы смотреть ему в глаза.

— Кто ты такой? – спросила я.

Мужчина удивленно застыл, потом удивление сменилось раздраженностью:

— Ты опять придумываешь, Лювейн, — сказал он.

— Я упала, — я нагло схватила его за руку и приложила к своей огромной шишке, — очнулась, когда все на меня кричали, а потом пришел ты и грубо потащил меня сюда.

— Ты уже придумывала эту нелепицу, Лювейн, — сказал мужчина, но его пальцы обследовали шишку и брови нахмурились, — я пришлю к тебе лекаря.

— А что делать с памятью, я не знаю кто ты и кто я.

Наши взгляды встретились, он медленно наклонился ко мне и выдохнул в губы:

— Прекрати, Лювейн, нас больше нет. Мне предназначена другая, а ты не будешь ни в чем нуждаться, как и твоя дочь.

— Моя дочь? Или наша? —прошептала в ответ.

Мужчина сжал челюсть так, что заходили желваки под смуглой кожей. Глаза опасно полыхнули гневом.

— Она твоя дочь Лювейн, ей никогда не быть драконицей. Ты слабачка и родила такую же слабую дочь. За пять лет, что мы женаты, ты больше не смогла родить мне сына! А мне нужен сын! Отец и брат погибли я теперь глава рода и мне нужен наследник! Ты это понимаешь? Я устал тебе все это объяснять. Через месяц на празднике богов откажусь от тебя и женюсь на Мирае! Смирись!

— А мы? – прошептала я, понимая, что ничем хорошим для меня и бедной малышки это не закончится.

— А тебе я отдаю поместье Фашир, твое приданное, — ну хоть так, — А сейчас просто веди себя тихо. Не досаждай маме, не задевай мою будущую жену и приведи себя в порядок наконец, ты выглядишь, как будто пришла с того света!

А вот тут ты прав, я чуть не хмыкнула ему в лицо, я точно с того света пришла. Еще бы понять почему сюда и живы ли мои дети.

Сейчас я даже подумать не могла делить сына и невестку, все мои метания там на Земле, ревность к сыну, казались такими мелкими и незначительными. Я хотела, чтобы были живы оба, вернее, все трое, сын, невестка и нерожденный внук.

—Прекрати, — вдруг сказал мужчина, я осмысленно посмотрела в его глаза, удивляясь, что он имеет в виду, — тебя больше нет в моей жизни Лювейн. Ты прошлое!

Странно, он мне это говорит или себе старается доказать. Сама сделала от него пару шагов, холодно сверкнула взглядом. Терпеть не могу таких вот... Все у него виноваты, кроме него самого. Сын ему, видите ли, нужен, а дочь не ребенок! Как дала бы по наглой морде, да, думаю не почувствует он, сил у меня в этом теле немного.

— Я услышала ваши слова, кстати, не скажите свое имя? – перешла я на официальный тон. Раз мы ему никто, то нужно и разговаривать с ним как с чужим.

Мужчина скрежетнул зубами и выпрямился:

—Лювейн, ты специально испытываешь мое терпение?

— Я? – удивилась, — Я вам говорю, что ударилась головой и потеряла память. Я не помню вас, не помню себя, я не понимаю ни ваше отношение ко мне ни того, что тут происходит! И, естественно, прошу вас рассказать. Что в моих словах вы считаете издевательством?

Мужчина нахмурился, но перестал, грозиться взглядом.

— Лекарь тебя проверит Лювейн, если ты солгала, больше не жди хорошего отношения, — он резко повернулся и вышел вон из комнаты.

А из меня словно штырь выдернули, я еле доплелась до кресла и упала в него выдыхая. Вот тебе и поездка на дачу.

— Госпожа, — из детской вышла нянька, — я все слышала, может не стоило опять обманывать его светлость?

Так, я потерла мысленно ладошки, а вот и информация подоспела. Ждать, когда мне кто-то поможет? Да ни в жизнь, буду сама нужное добывать!

— Как там девочка? – спросила я, игнорируя предыдущий вопрос служанки.

— С ней все хорошо, я дала ей игрушки.

— А теперь иди сюда, — я махнула рукой, подзывая к себе, — садись на то кресло и рассказывай.

Визуал

Немного красивого дворца))





И нянька Рисса

Глава 2.1

— Что рассказывать? – глаза служанки по пять копеек. Оказалось, что она еще молода, просто одежда ее старит. Лет под тридцать, натруженные руки, что хорошо чистые, одежда тоже опрятная, лицо простое, открытое.

— А все рассказывай, — качнула я головой, — Первое, кто я, кто ты, как зовут, в общем, все.

Видимо, у хозяйки этого тела были причуды, раз служанка, вздохнув, стала перечислять все, что я ей приказала.

Оказалось, зовут меня Лювейн Адари пока Маргосса, жена его светлости Тарэна Маргосса, герцога Карских земель, дракона и сильного мага. Во как! Тут были драконы!

Я задавала вопросы, Рисса на них отвечала, не задумываясь, поэтому думаю, не врала.

Я происходила из древнего, но обедневшего рода, можно сказать, последняя из рода Адари. Дед, который договорился о моем замужестве, умер три года назад. Поэтому родственников у меня нет и заступится за меня некому. В то время мой муж был вторым сыном герцога и на наследство не рассчитывал. Пока не погибли его отец и старший брат наследник.

Погибли в стычке с соседним герцогством Асуйскими, с которым теперь мы находились в постоянном противостоянии.

Любви между Тарэном и Лювейн не было, вернее, она любила его, можно даже сказать, безумно любила, а он лишь исполнил волю отца, который приказал ему жениться на последней из Адари. Тарэн заделал ребенка и дальше жил в свое удовольствие.

Но теперь, когда он стал герцогом, ему нужен сын, наследник, а Лювейн больше не беременела. Силы в последней из Адари, чтобы выносить и родить настоящего дракона, не было.

А тут так вовремя появилась Мирая Сунк, вторая дочь графа, только закончившая магическою академию с отличием. Ослепительная красавица, сильная магиня, которая после ежегодного праздника Аллейна, когда боги показывают истинные пары, соединилась нитями истинности с Тарэном. Это была любовь с первого взгляда, и печальная судьба для Лювейн, носить статус разведенной женщины.

Истинные пары имеют право стать свободными, чтобы соединиться со своими избранниками. В истории были случаи, когда развели даже императора, когда он нашел свою пару.

Драконьи законы тут едины во всех странах, истинная пара в приоритете. Что она дает, я пока не поняла. Как не поняла и что такое драконы. Когда я спросила Рису о том, могут ли драконы оборачиваться в зверя, она рассмеялась, сказала, что такое только в древних легендах пишут. Драконы не могут сами превращаться в зверя, но могут вызывать к себе на помощь свою силу в форме зверя. Как это выглядит, я не могла понять

— А вы на тренировки его светлости сходите и поймете, госпожа, — сказала Рисса, потом чуть помялась и спросила, — А вы, стало быть, правда, память потеряли?

— Правда, Рисса, и прошу тебя помочь мне вернуть утраченные воспоминания.

— Эк вы мудрено говорите, — покачала головой Рисса, — Я поэтому и спрашиваю, что разговариваете вы не так, как давеча. Вас старая госпожа все время за это высмеивает.

— Значит, ты была моей служанкой еще в доме деда?
-------
Дорогие читатели, если вам нравится история, не забывайте ставить звездочки и добавлять в библиотеку) Спасибо всем за поддержку)
https://litnet.com/shrt/P8hP

Чуть позже будет еще продка)

Глава 2.2

— Была, я одна и осталась тут, всех госпожа Симара потихоньку выжила. И конюха нашего, что за вашей лошадкой смотрел, и повариху Каниру, которая вам с детства еду готовила.

— И где они теперь?

— Всех старых слуг в ваше поместье выслали. Скоро, стало быть, мы опять все вместе жить будем. Голодно будет, госпожа, — покачала головой Рисса, — бедная ваша земля, люди бегут оттуда.

— Почему бегут?

— Раньше там сады были, нигде таких садов не было, выращивали там янг, фрукт алхимический редкий и поэтому дорогой. Его во всякие лекарства добавляли, но потом из соседней империи стали завозить другие фрукты подешевле. Вот все бросились их покупать. Дед ваш еще концы с концами как-то сводил, ему старые друзья помогали, а потом все, как он умер три года назад, так совсем, сады захирели. А месяц назад, управляющий, что следил за хозяйством, собрал все, что было, деньги, дорогую утварь, в доме и сбежал. Вы уж плакали, просили мужа найти проходимца, а никому это не нужно.

— Понятно, — я нахмурилась.

— Мамочка, — послышалось из комнаты, Рисса подскочила.

— Я сейчас ее успокою госпожа, не волнуйтесь, она вас не потревожит, странно, что зовет вас.

Я нахмурилась, у меня мелькнуло подозрение:

— А скажи-ка мне Рисса, — попросила я, — как зовут мою дочь и как я к ней относилась, не ври только, — строго посмотрела на женщину.

— Алия ее зовут, — Рисса замялась, сделал шаг в сторону детской, — не любите вы свою дочь, — чуть тише добавила она, — считаете, что она виновница, что вы мужа лишились. Но вы не беспокойтесь, девочка ни в чем не нуждается. Я за ней с младенчества присматриваю…

— Мамочка, — опять тонкий голос, который пронзает в самое сердце.

— Веди ее сюда, — тихо сказала Риссе. Женщина неуверенно пошла в детскую, и через минуту вывела девочку. Как можно не любить такую кроху. Сердца не было у этой Лювейн.

Рисса неуверенно подвела ко мне малышку, которая, без сомнения, залезла ко мне на руки и затаилась, прижавшись к груди. Я кивнула удивлённо наблюдающей служанке:

— Принеси что-нибудь поесть, сил нет, как есть хочется.

— Ох, конечно, конечно, госпожа вы ж почитай, пару суток не ели, все думали, муж ваш узнает и придет спросить, как вы тут поживаете, — Рисса быстро скрылась за дверью, видимо, переживала, чтобы я ни передумала.

Итак, что мы имеем. Если смотреть со стороны неплохо, совсем неплохо. Даже с тем, что скоро я лишусь титула, но верну свои якобы земли — это хорошо. Приеду, посмотрю, что там можно сделать. И не из такой задницы выбиралась.

Как вспомню время, когда я одна с младенцем на руках торты пекла на заказ. Страшно вспомнить. Сама не ела, но все для выпечки покупала, нарабатывала клиентуру, договорилась с одноклассником, который работал в такси по доставке, спасибо не бросил, помог.

Страшное время было для меня, но оно показало, на что я способна. Небольшая минипекарня - кондитерская, несколько точек сбыта, я не собиралась покорять небывалые вершины, я просто хотела, чтобы мне хватало на жизнь.

Купила сыну квартиру, когда он еще учился, забрала маму из другого города. Раз в год езжу с ней на море, мне вполне хватает. В последний год почти все бразды правления отдала сыну, как чувствовала, что так будет лучше. Он хотя бы будет знать, что ему делать, не загубит дело. Главное, чтобы они были живы, как молитву повторила про себя знаковые слова.

— Мамочка, — прошептала девочка, — наконец-то ты пришла.

Я прижала к себе девочку, погладила по непослушным черным вихрам, пока до меня не дошел смысл от ее слов.

— Алия, почему ты так сказала?

Девочка отлипла от меня и посмотрела на меня своими небесно-голубыми глазками:

— Я просила богиню, чтобы ты меня полюбила, мама.

— И что было дальше? — я постаралась не напугать девочку.

— Богиня сказала, что ты, мамочка, скоро вернешься и будешь меня любить.

— Вот как… — Алия опять прижалась ко мне.

— Богиня Скапия хорошая, — Алия потерла нос об кружево на груди, — она всегда помогает.

Несмотря на возраст, девочка была смышлёная, но ее слова… сердце в груди суматошно забилось, если тут есть магия, драконы, то почему тут не быть богиням. Мне нужно в местный храм к этой богине Скапии, скорей всего она сможет открыть мне тайну моего сюда попадания.

Когда пришла Рисса с подносом, полным еды, я тут же сказала:

— Мне нужно помолиться богине Скапии, что выжила. А какие дары принято ей приносить?
------------
Дорогие читатели, эта история пишется в рамках литмоба "Моя свекровь монстр!"
https://litnet.com/shrt/P8x4

Глава 3

Потом я ела, кормила девочку, которая прижималась ко мне, не желая уходить. Как только Рисса ее не уговаривала, что мне нужно спокойно поесть, Алия трясла головой, отчего ее черные кудряшки прыгали как пружинки, и не отцеплялась от меня.

— Ну будет тебе Рисса, пусть останется со мной.

— Ну как же, госпожа, вы же сами всегда просили, чтобы девочка поменьше вам глаза мозолила.

— Все изменилось, Рисса, — я погладила по голове малышку. Бедный ребёнок, сердце сжалось от сочувствия. Такая маленькая, а уже столько выстрадала. Что может быть страшней, чем нелюбовь родителей. Ничего, я теперь с тобой и в обиду не дам.

— Лучше рассказывай о богах, — сказала я няньке.

— А что рассказывать, — пожала плечами Рисса, — есть Бог Отец

Саримдаль и Богиня Мать Скапия. Они муж и жена. Саримдаль помогает воинам и мужчинам, Скапия женщинам, особенно матерям. Очень она любит, когда дети рождаются, осеняет своим благословением любую мать, будь та высшая или из наших, простых. Из даров любит богиня молоко. Где-то слышала, что любила она наши фрукты, янг, который только в поместье Фашир растут, но то все домыслы.

— Значит, неси нам молоко, пойдем в местный храм, – кивнула я женщине, — надеюсь, мне не запрещено покидать свои покои.

— Нет, конечно, госпожа, — Рисса кивнула, потом помялась, — но вы сами не любите ходить по дворцу. Больно госпожа Самира лютует, когда вас видит.

— И чем я ей не угодила?

— Пока живы были ее супруг да старший сын, она на вас внимание не обращала, так изредка уколоть, чем да тряпками попрекнуть могла, а как ваш супруг стал наследником и единственным ребенком она и взъелась. Как же герцог Карский и жена из простушек, вы уж простите, что я так о вас, это с ее слов.

— Ничего страшного, — я нахмурилась, раздумывая о свекрови. Вот как жизнь повернулась, еще пару часов назад я сама была свекровью, думаю не самой лучшей. Я вздохнула: теперь пожинай плоды, Любушка… ну и пусть! Главное, чтобы дети живы были. Что свекровь? Ну не съест же она меня. И не таких на место ставила, тем более всего месяц уж как-нибудь выдержу.

— Ох, вам же переодеться нужно, не дело это в простом платье в храм богини идти, — всполошилась Рисса, — опять эта Лиска где-то по мужикам бегает, вот оторва, а не девка.

— А кто это Лиска? — удивилась я.

– Ах, я же вам не рассказала, – спохватилась Рисса, – я у Алии нянька, а у вас есть горничная из местных, наглая девка. Ленивая да огрызается все время. Подозреваю, что нечиста на руку и все госпоже Симаре докладывает за золото, но ее ни разу не поймали.

– А отказаться от этой Лиски я могу?

– Как бы это сказать, не принято от слуг отказываться, которые госпожа Симара посоветовала.

– Ну и что, – я хмыкнула, — раньше времени меня все равно не выкинут, как я поняла. А потом мне уже все равно будет.

– И то верно, – согласно кивнула Рисса, – так что делать?

– А что делать? – Удивилась я, – Показывай гардероб мой, да Алию переодень, она со мной пойдет.

– Ох, ты ж, – Рисса удивленно посмотрела на меня, – видать и правда вы лишились памяти.

– Что опять не так? Ты Рисса, если что-то я неправильно делаю, сразу мне говори, — строго сказала я служанке.

– Ну так не любите вы Алию с собой на прогулки брать. Стыдитесь, — тихо шепнула мне на ухо нянька, чтобы не услышала малышка.

– Еще раз говорю, все по-другому теперь будет. Давай гардероб показывай и иди Алию переодевай.

Гардероб меня не порадовал. Все платья была скучными, с тусклыми цветами, бедной вышивкой, и кружев было мало. Не чета тем, что я видела на любовнице муженька да на его матушке.

Я хмыкнула, надо же, при живой жене в доме прелюбодействуют, и это считается нормально. Истинная пара ведите ли, прикрывают свои похождения громкими словами. Я покрутилась перед мутным зеркалом в потрескавшейся деревянной оправе.

--------------
Дорогие читатели, как обычно знакомлю вас с другими историями литмоба и сегодня
"Дева, муж и свекровь-дракониха" от Дарьи Адаревич
https://litnet.com/shrt/PVSc

Глава 3.1

Вся обстановка в комнате, гардеробе говорило, что Лювейн тут не праздновали. Жила как мышка серая, так и погибла, никто даже не понял. Было ли мне ее жаль? Наверно, совсем чуть-чуть. Потому что молодая была дурная, а вот что дите обижала… нет тут ей прощения. Мужики это мимо проходящие, а вот ребенок он с тобой навсегда, твое, родное...

Новой собой я осталась довольна, даже странно, что нет истерики, быстро я приняла для себя новую реальность. Я четко мыслю и понимаю, что нужно делать. Если это происки богини нужно ей молока побольше нести.

Так вот, в зеркало на меня смотрела вроде как я, но сильно молодая и волосы не мои русые, а скорей золотистые, красивые волосы, густые, переливающиеся на свету. Глаза зеленые, как два кусочка прозрачного нефрита.

Тонкий нос, который у меня на Земле был длинноват, здесь был аккуратным ничего лишнего. Словно меня в фотошопе приукрасили.

Дурак, этот герцог, внешне Лювейн, а теперь уже я была красивой. Не такой жгучей красотой, как его мать, не такой яркой, как Мираи, нет, это была спокойная нежная красота и мне понравилось.

Порывшись в гардеробе, нашла простое платье стального цвета, у него воротничок был отделан тонким белым кружевом. Рассматривая вещи, я поняла, что платья никуда не годятся.

Даже я женщина не молодая, эти тряпки не хотела бы носить, а что говорить о молодой женщине. Мужики мне, конечно, сейчас до одного места, а вот чувствовать себя уверенно очень хотелось. Нужно привести в порядок хотя бы несколько платьев.

Как вспомню шикарные наряды мамаши и новой жены, так сразу хочется закрыть гардероб и забыть о нем навеки.

Рисса постучалась и вошла, чтобы помочь мне одеться, сама так просто не справлюсь со всеми этими пуговичками. И зачем нужно шить их на спине? Вот у Риссы спереди удобно, а тут без чужой помощи не оденешься.

Пока я тут по гардеробу рыскала, Рисса уже переодела Алию и даже успела переплести ей косы, которые аккуратно уложила на голове коронкой.

– Ах, совсем исхудали, госпожа, – ворчала нянька, – видела бы вас Канира, плакала бы горючими слезами, да пирожками вас потчевала. Как же любовь мужа завоевать с такими-то костями.

Я хмыкала и послушно поворачивалась, как положено, чтобы Рисса все застегнула и подвязала. Платья это красиво, но как же неудобно.

– Ничего Рисса, были б кости, мясо нарастет, — сказала я служанке,

– а любовь мужа теперь пусть эта Мирая завоевывает, мне он без надобности.

Пока я собирала в сумочку нужные мне принадлежности, подбирала под платье перчатки и обувь, Рисса сама успела переодеться и унеслась за молоком на кухню. Алия смотрела на меня восторженными глазками, чуть приоткрыв ротик.

– Мамочка, ты такая красивая, – сказала она.

– Ты тоже, чудо мое, самая красивая девочка в мире, – Алия кивнула, потом шмыгнула носиком, да не баловала ее мать разговорами. Сердце сжалось от жалости. Если я тут навсегда, то костьми лягу, но девочка не будет больше страдать без родительской любви.

Через минут десять пришла Рисса, принесла аккуратный кувшинчик с молоком, который был запечатан пробкой. Как объяснила нянька, это специальные сосуды для подношений. В храме можно купить новый. Тут же возник вопрос о деньгах.

— Вам положено каждый месяц сто золотых на мелкие расходы, — тут же доложила Рисса.

— И где?

Рисса поняла правильно. В шкатулке, которая открывалась ключиком, спрятанным под подушкой, я нашла всего десять золотых, которые сразу перекочевали ко мне в сумочку.

— Странно, — одежда у меня недорогая, живу не в роскошной комнате, куда я тратила золото?

— Вот и я о том же? — Тут же сказала Рисса, — Точно Лиска подворовывала.

— Разберемся, — хмуро сказала я и, взяв за ручку малышку, степенно вышла из комнаты. Нужно собраться перед встречей с богиней. Надеюсь, она не вымышленная и я узнаю зачем я тут и главное… как там мои дети.

Как бы я ни старалась, сердце тревожно билось в груди, причиняя почти физическую боль. Голова, как ни странно, после того как я поела, болеть перестала, но все так же саднила шишка на затылке.

— Давайте пройдем коротким путем, — сказала Рисса, которая шла следом как сопровождающая, оказывается, мне одной ходить нельзя, только со служанкой.

Я кивнула, зря, конечно… на крыльце стоял Тарэн и смотрел на приближающуюся карету.

Когда мы вышли на крыльцо, из кареты выскочил красивый мужчина, блондин, высоченный, с лукавым взглядом серых глаз и раскинув руки в стороны, пошел к герцога:

— Тар, вот это встреча, наконец-то вижу твою жену и дочь…

---------------
Дорогие читатели, еще одна история нашего литмоба)
"Свадьбе быть! Свекровь бонусом!" Надежда Паршуткина
https://litnet.com/shrt/Pgi7

Глава 3.2

Муженек обернулся, ожог меня ненавидящим взглядом, раздул злобно ноздри, но не успел ничего сказать. Блондин сграбастал его в охапку, поднял и пару раз сжал в медвежьих объятиях. Я постаралась пройти мимо подальше, хорошо крыльцо было не маленьким.

Аккуратно подхватила Алию и спустилась с крыльца.

— Ну куда же вы? —блондин перестал тискать герцога и удивлённо посмотрел на меня, а потом на Тарэна.

— Адам, я тебе потом все объясню, пошли, наши уже все давно собрались.

— Да, — обескураженно сказал мужчина, но все равно кивнул мне, — госпожа буду рад познакомится с вами в более спокойной обстановке, — сказал он вежливо. Я кивнула в ответ и устремилась по дорожке за Риссой. Что за невезуха. Из всех многочисленных выходов из дворца выбрали именно этот.

— Так он ближе всего к храму, — сказала Рисса, видимо, я сказала это вслух…

Я успокоилась, ничего ведь в принципе страшного не случилось. Ну увидела друга герцога, судя по всему, близкого, раз он позволял себе такие вольности. Пусть герцог сам ему все и объясняет.

И почему жена нежена и почему дочь не дочь. Ну ладно, я понимаю, разлюбил, разводишься, а ребенок? После развода он не перестал быть твоим. Я постаралась успокоиться, вспоминая свою жизнь и вопросы подрастающего сынишки, где его папа…

Скоро я забыла о герцоге. Я была в другом мире! Да это же невероятно, чудесно, завораживающе! Муж выгоняет! Фи! Вот другой мир, дочка, о которой я мечтала там, на Земле, новая жизнь, вот это да!

Я вертела головой, впитывая в себя запахи, звуки, рассматривала строения, за высокой оградой оказалась небольшая деревушка городского типа. Двухэтажные домики, гостиница, конюшни. Тут жили семьи слуг, которые работали во дворце. Семьсот душ, как никак его в порядок приводят.

Жители смотрели на нас с любопытством, кто-то даже пальцем показывал. Алия прижималась ко мне, пугливо пряча лицо на груди. А я перебирала ногами, стремясь побыстрее оказаться в храме.

Он стоял на небольшой возвышенности. Белоснежный, красивый, с ажурными коваными воротами, с блестящим знаком бесконечности на шпиле. Знак богов. В сложном декоре храма тонко переплетены элементы готики и барокко, благодаря чему он был похож на сказочный дворец.

Возле храма небольшая толпа о чем-то спорит. Мы прошли мимо, вошли в высокие двери. Пахло внутри благовониями, сквозь витражные окна разноцветными бликами подмигивало местное солнце.

Храм был поделен на две стороны узкой дорожкой, выложенной камнями с рунными знаками, и заканчивалась она алтарем, общим. Этакий необтесанный камень полтора метров высотой. По правую сторону скульптура богини, с левой стороны — скульптура бога.

Я не присматривалась к изваяниям и поспешила к алтарю.

— Госпожа, дайте мне Алию и идите сами, — прошептала мне Рисса.

Я отдала малышку, взяла небольшой глиняный кувшинчик с рунными надписями побоку и осторожно пошла к алтарю.

Было страшно, не за себя. Страшно узнать, что мои дети… так нельзя думать о плохом.

Я поставила кувшин на алтарь и упав на колени на небольшую подушечку, сложила руки в молебном жесте.

— Скапия, услышь меня, — я немного постояла, ожидая ответа. В душе разливалось отчаянье, которое медленно отравляла душу неверием.

Потом резко стало легче дышать, запахло цветами, и в голове у меня послышался нежный бархатный голос:

— Я слышу тебя, дитя, что ты хочешь?

Я смешалась, оглянулась, не подшучивает ли кто-то, стоя рядом и шепча мне слова от богини. Но нет, возле алтаря я была одна, хотя возле Риссы уже собралось несколько человек, тоже пришедших к алтарю.

— Только твое незнание нашего мира спасает тебя от моего гнева дитя, — прожурчал голос, — я знаю, что ты хочешь узнать.

В ту же секунду я почувствовала головокружение, и перед глазами показалась картина моего дома.

Сын, сидящий на кухне за столом, уткнулся лбом в сложенные руки и спал. Рядом зазвонил телефон, Лешка подпрыгнул, схватил трубку, чуть ее не уронив. Сердце пропустило удар, он жив! Мой сыночек! Я была тут незримым духом и облетала вокруг своего ребёнка. Как он осунулся, на скуле огромный синяк, руки дрожат.

— Алла, как вы?

— Все хорошо, — услышала я в трубке голос снохи, и еще больше захотелось рыдать, они все живы.

— Как Любомир? – Лешка замер, прислушиваясь к тихому голосу жены.

— Спит, врачи говорят с ним все хорошо, немного полежим тут, понаблюдают. Я отделалась только ушибами, Любомир родился чуть раньше на неделю это не критично.

— Хорошо, — выдохнул напряжение сын. Я покачала головой, зачем ребёнку жизнь таким именем портить, собирались ведь Сережкой назвать, но все равно было так приятно.

— Ты как? – спросила Алла, — маму… ее тебе отдали?

— Да, — голос Лешки охрип, — завтра похороны, возле бабули медсестра дежурит...

— Леш, — Алла вдруг заплакала в трубку, — прости, если бы я не пересела, она осталась жива.

— Вот дурында! – возмутилась я, — Как это я жива, зачем, главное вы!

— Алла, все хорошо, зайчонок, давай будем думать, что она чувствовала и спасала вас. Я знаю, она могла… — Лешка смахнул слезы, — Ты главное не волнуйся тебе нельзя, молока не будет, чем Люба кормить будешь, ну же, зайчонок.

Я еще раз облетела Лешку и постаралась обнять его своими незримыми руками. Сын замер, удивлённо оглянулся:

— Я люблю вас, живите дети, — прошептала я сыну, и меня унесло в другой мир, думаю теперь уже навсегда.

— Ты узнала, что хотела дитя, — опять прекрасный голос в голове.

— Что я тебе должна, богиня? — спросила я.

— Живи, когда-нибудь я стребую с тебя плату… истинная…

Тут же, как по мановению палочки, звук и запах отключились, и я словно выпала в реальность. Склонилась в поклоне перед алтарем. Выдохнула, смахнула слезы, которые, оказывается, залили мне все лицо. И кряхтя, как старуха встала с колен. Даже несмотря на подушечку, колени я знатно отстояла колени.

Хотелось и плакать, и смеяться одновременно. Мои дети живы, мама придет в себя она крепкая, а я… а что я? У меня новая жизнь! Нужно прожить ее так же плодотворно, как первую, а может быть, и лучше, если учесть все свои ошибки.

Глава 4

Я сначала опешила от такой наглости, потом встряхнулась. Не время, Любаша, предаваться мечтам, нужно еще как-то этот месяц, тут выжить.

— Встать! —рявкнула я девице. Та от неожиданности подпрыгнула, ошарашенно застыла:

— Вы что совсем разум потеряли?!

— Это, видимо, ты забыла, в чьей комнате находишься, — сказала я холодно, — а теперь быстро кто такая и что тебе тут надо?

— Я Лиска, — выпалила девушка, настороженно посмотрела на меня, — не советую вам так со мной говорить, я много чего знаю…

— Что? Куда пропадают мои золотые?

Девушка побледнела, а я поняла, что на верном пути.

— Или может мне рассказать его светлости, что ты решила меня шантажировать?

— Тогда его светлость узнает, что вы его любовным зельем опоили! —Лиска стала осторожно обходить меня, намереваясь смыться. Да не тут-то было.

Я закрыла дверь на ключ и положила его себе в корсаж:

— Так это точно говорят, что вы с ума сошли, — голос Лиски дрогнул, — выпустите меня! Я всем расскажу, как вы хотели истинную его светлости со свету сжить.

— Да, — удивлённо протянула я, — и с чьей помощью? Не с твоей ли?

— Вы меня заставили к ведьме ходить.

Я хмыкнула, это было просто. Девка, видимо, совсем охамела, а у Лювейн точно было сумасшествие на почве одержимости мужем.

К сожалению, и такое бывает, когда вчерашние матери и жены, забывают обо всем и видят только вожделенного мужика, больная страсть, жуткая.

У меня знакомая была, вроде нормальная женщина, я ей на сбыт товар возила, у нее магазинчик был свой, муж, дети, потом она словно с ума сошла. Стала за молодым мужчиной убиваться.

И главное, сколько с ней не говорили, что ему от нее только деньги нужны были, ей было плевать. Бросила мужа, детей, бизнес пустила коту под хвост, а под конец… в общем, не хочу дальше вспоминать, неприятная история.

В истории с Лювейн разница лишь в том, что сходила она с ума по мужу, а не чужом мужику.

— Всем будет плевать, заставила я тебя или ты купила сама. Или ты думаешь, мне что-то будет. Очнись, я через месяц покину эту юдоль скорби, — я обвела взглядом свою спальню.

— Что вам надо? – девушка взяла себя в руки.

— Что ты рассказываешь госпоже Симаре?

— Я…

— Не отвертишься, я все знаю, — придала лицу зверское выражение.

— Ничего не рассказываю, — уверенно сказала Лиска. Ну хоть на этом спасибо. Хотя чего еще рассказывать, я тут вся как на ладони.

— Значит так, — я задумчиво посмотрела на девку, она мне не нужна, но без служанки никуда не выйдешь. Рисса приглядывает за Алией ей некогда, так что пока без этой рыжей лисы мне никак, — расскажешь мне все о том, куда мне нужно ходить, что делать. И без подвохов. Еще отведёшь меня к местной швее, нужно платья перешить.

Хотела сделать это сама, но Рисса сказала, что во дворце есть швея и она обязана обшивать семью. Я же пока семья…

С Лиской я проговорила почти до самого вечера. Узнала много нового, из того, что Рисса могла и не знать. Не скажу, что полностью доверяю словам рыжей, но зачем ей сейчас меня обманывать.

Мы пришли к согласию, что живем мирно, пока я не уеду. Я забываю, что она у меня золото выманивала, она подсказывает мне, что делать, и рассказывает местные сплетни.

— Завтрак обязателен для всех, — сказала Лиска, когда мы шли к швее, — вы обязаны присутствовать на завтраке, даже если вам руку или ногу оторвало, закон. Где обедать и вечерять, ваше дело.

Швея встретила не ласково:

— Что вам нужно?

— Мне нужно расшить кружевом несколько платьев, немного изменить фасон, — холодно сказала я.

— У меня времени нет.

— Ты понимаешь, с кем говоришь, — за переговоры взялась Лиска – Пока титул ЕЕ СВЕТЛОСТИ еще при ней.

— Ваша Светлость, — швея посмотрела на Лиску нечитаемым взглядом, — я посмотрю, что можно сделать.

— Нет, — твёрдо сказала я, — ты сделаешь так, как я сказала.

Из боя взглядов я вышла победителем, швея стала вежливо спрашивать, что мне нужно.

В общем, переговоры прошли в мою пользу, кружева стоили мне ползолотого, перешить платья еще золотой, докупила, материла, чтобы разбавить неприятные цвета.

— Слуги всегда игнорировали мои просьбы? – спросила я.

— Не знаю, всегда или нет, я работаю на вас с того времени, как погибли старшие Карсы. До этого у вас были свои слуги.

— Понятно, — кивнула я.

— Когда ваш супруг, стал герцогом, госпожа Самира взяла ваше окружение в свои руки. Ваших слуг удалили из дворца, так как они не прошли обучение на повышение квалификации.

— Принеси нам ужин в апартаменты, — приказала я девушке. Когда она проводила меня к месту.

В таком огромном дворце спокойно можно заблудиться.

Только очутившись в своих апартаментах, я поняла, что устала. День был очень насыщенный. Первое, я умерла, а потом познавала новый мир, пообщалась с богиней, узнала много нового.

Был один плюс во всем этом сумасшествии, живы мои дети. Пусть без меня, но они проживут долгую жизнь. Второе я тоже жива, пусть и не там, где хотелось бы. Впереди у меня развод, поездка в свои земли и обустройство. Ах да, я улыбнулась, у меня есть дочь. Это еще один огромный плюс.

— Госпожа я уложила Алию спать, — Рисса вошла в столовую, где я ожидала еду от Лиски.

— Спасибо, Рисса, в следующий раз зови меня, чтобы я пожелала дочери спокойной ночи, хорошо?

— Конечно, позову, — растроганно сказала няня, — я тогда тоже спать пойду, — отпросилась Рисса и чуть поклонившись, вышла из столовой.

Зато через вторую дверь сначала вошла с подносом бледная Лиска, а следом, скривившись, словно лимон проглотила моя ненаглядная свекровушка.

— Выйди, — кинула она рыжей, та поставила на стол поднос и быстро испарилась. Зато служанка герцогской матери осталась с ней и надменно поглядывала на меня, как и сама хозяйка, — Как ты смеешь командовать в моем дворце, бродяжка?

Глава 4.1

Я удивлено смотрела на женщину и думала, что не так она и стара, как хочет казаться. Ее возраст выдаёт седая прядка, да глаза полные боли и жгучей ненависти, целый коктейль из эмоций, красивые глаза, синие, глубокие, как озерная вода в яркий день. И сейчас они смотрели на меня с высокомерным превосходством.

— Что застыла? Отвечай?

— Когда услышу реальный вопрос отвечу, — спокойно сказала я. Нельзя показывать свой страх, нельзя давать ей упиваться своей властью.

Симара подошла, очень близко, обдавая меня ароматом своих духов:

— Арма, скинь наглую нищенку с кресла, — неожиданно холодно приказала своей служанке свекровь. Я даже не успела ахнуть, как эта тетка дернула меня за руку, и я свалилась на пол прямо под ноги Симары.

— Тут тебе самое место, — прошипела свекровь, — как смеешь ты сидеть, когда я вхожу в комнату. В твоей глуши не знают правила приличия?

— В моей глуши знают, что жена герцога выше по положению, чем мать герцога, — я попыталась встать, но Арма жестко опустила меня назад на колени, прижимая мощной рукой плечо.

— Недолго тебе быть женой, — хмыкнула Симара, — скоро Тарэн наконец-то избавиться от тебя, отродье Адари и ты сдохнешь в своем доме полным крыс и тараканов.

Вот же ее плющит, удивилась я и чем ей Адари не угодили? Плечо болело так же, как и колени. Я выдохнула, постаралась взять себя в руки. Физически я сейчас им не противник. Арма здоровая бабища скрутит меня в бараний рог, если захочет. Да и не люблю я все эти женские потасовки, неприятно это, хоть и бывало, приходилось защищаться.

— Что вам нужно? – решила я узнать, чем вызвана ярость свекровушки, что она решилась уйти с праздника и приструнить меня.

— Не смей приказывать моим слугам, — сказала Симара, гордо взирая на меня свысока.

— Вы о швее? Мне нужно перешить несколько платьев и…

— Плевать мне, что тебе нужно, — Симара отвернулась от меня к двери, намереваясь уйти.

— Думаю, Тарэну будет интересно узнать, что мне запрещено обращаться к слугам, — прибегла я к давлению. Я хотела знать, насколько простирается власть Симары.

— Мой сын будет делать так, как я скажу, — Симара даже не обернулась, — Арма, покажи ей, что будет с ней, если она опять ослушается.

Свекровь вышла за дверь, а ее служанка оскалилась как зверь, пробуравила меня свиными глазками полными радостного возбуждения и что есть силы хлястнула мне подзатыльник. В голове зашумело, в глазах потемнело:

— Нельзя прекословить госпоже! – шипела эта махина и стала крушить все в гостиной. Потом вошла в мою спальню, и из гардеробной полетели разорванные вещи, — Будешь жаловаться совсем прибью, и твоя девка уедет в пансион для сироток. Лучше тебе не знать, как там воспитывают таких, как она.

Я кое-как пришла в себя, эта дура приложилась как раз по шишке, которая стала жутко болеть.

Через пару минут Арма успокоилась и прошла мимо меня, сильно задевая плечом, отчего я отскочила в сторону, чуть еще раз не упав, и выдохнула, когда за служанкой закрылась дверь.

Еда, которую принесла Лиска, была испорчена, как и подушечки и покрытия с диванчиков.

— Госпожа, — из детской тихо выскользнула Рисса, — я все слышала. Как вы?

— Выживу, — со стоном сказала я и села в кресло, — назло им всем выживу.

— Это совсем плохо, госпожа Симара взъелась на вас не на шутку.

— Почему не сказала, что мне нельзя общаться к слугам дворца?

— Так можно было, — Рисса всплеснула руками, — не знаю, что на нее нашло.

— Значит, зря швее золото отдала, — я скривилась и потрогала затылок.

— Я вам сейчас холодную примочку сделаю, — Рисса упорхнула из зала, а ей на замену вошла Лиска. Ошарашенно разглядывая зал и меня.

— Что вы такое сделали, что она так злится? – удивилась рыжая, — На моей памяти впервые госпожа Симара так себя ведет.

— Не знаю, все что я сделала, это швее платье заказала перешить. С тобой ходили.

— Тут что-то не так, — покачала головой Лиска, — будете Его Светлости жаловаться? – с любопытством посмотрела на меня девушка.

— Думаешь, стоит?

Служанка покачала головой:

— Думаю, не стоит, пока во дворце гости, лучше его не тревожить. Разбираться у него времени нет, как бы еще хуже не сделать. Вот были б у вас родственники или слуги свои, не позволила бы себе госпожа Симара такого. Вон госпожа Сунк окружена фрейлинами своего рода, они ее в обиду не дадут.

Я хмыкнула:

— Мне тут недолго осталось жить.

— Дам вам совет госпожа Лювейн, — рыжая обтряхивала хлеб, сыр и складывая всю еду, которая еще была пригодна к употреблению на поднос, — Сидите тихо как мышка, а как придет пора, требуйте отступных у Его Светлости, только с бумагами подтвержденными. Я раньше у одной мудрой госпожи служанкой была, так она все бумагами с магическими печатями заверяла. Так, мне и говорила: «слова Лиска забываются, а вот магия соврать не даст».

— Спасибо, — выдохнула я, — мне сейчас любой совет может помочь. Но почему они не признают Алию, скажи мне?

Лиска словно не слышала, собирала еду и убирала разбросанные вещи, потом все-таки выдавила из себя

— Это слухи, сплетни, но может вам лучше знать. Вы родили сразу двух детей, сына и дочь, и сын умер. Все говорят, что лучше бы умереть девочке.

Я замерла, обдумывая услышанное, бедная малышка, винить в смерти брата ребенка, что за абсурд…

— Мальчик родился сильным уже с драконом, а вот ваша Алия как была бездарком так и осталась. Если после первого взросления у нее не проснется магия, ее никто не возьмет замуж, даже невзирая на родство с герцогским родом.

— Это не меняет того, что на нее не обращает внимания родной отец, — сказала я Лиске, — при чем тут магия?

— Эх, Ваша Светлость, видать вы и правда памяти лишились. Дочки для драконов всего лишь разменная монета, госпожа. Нет магии, она никому не нужна. Зачем уделять внимание той, которая не принесет пользы роду.

— Дикари, — я скривилась от боли, когда хотела покачать головой, забыв, про ранение, — как можно отвернуться от своего ребенка и плевать какая там магия… дикари.

Глава 4.2

— Кто знает, меня в то время тут еще не было, но слуги шепчут, — Лиска чуть уменьшила громкость и пригнулась к моему уху, — присыпили вы ребеночка-то. Задохнулся он.

Мне и так было плохо, а тут после слов Лиски реально поплохело. Я покачнулась, служанка подхватила меня под руку, довела до очищенного диванчика, уложила, как раз вошла Рисска с небольшой миской ледяной воды и белым полотенчиком.

— Чего рассиживаешься, — напустилась она на Лиску, — убирай давай.

— Ой, раскомандовалась, — девушка фыркнула.

Риска уселась рядом со мной, помогла мне повернуться набок, приложила холодную тряпку к затылку, и пока я приходила в себя от новых подробностей жизни, Лювейн, ворчливо выговаривала:

— Что ж на вас беды сыплются госпожа, наверно нужно духам удачи помолится.

— Нужно не высовываться, — стала перечить Лиска, — чем меньше ЕЕ Светлость видят, тем легче ей житься будет.

— Цыц, советчица, нам скрывать нечего, — строго сказала Рисса служанке, та хмыкнула и принялась споро убирать зал.

— Но в чем-то она права, госпожа, вы уж поменьше к Его светлости рвитесь, не верит он вам. Все эта Сунк виновата застила ему глаза своей красотою и силой. Ваш муж всегда стремился к силе, при таком-то брате, да отце, а тут как ума лишился.

— Она его истинная пара, — не выдержала ворчания Риссы Лиска.

— Пара — не пара, а это ж как нужно хотеть замуж за герцога, чтобы приехать сюда в то время, когда он еще не разведен. Бесстыдница.

— Ой, это же драконы, — махнула рукой Лиска, — плевать им на бесстыдство.

— А вы разве не драконы? – вырвалось из меня.

Признаться, я уже подумала, что это просто раса так называется. Ничем я, например, от Риссы не отличалась, хоть и считалась драконицей, пусть и слабой.

Рисса с Лиской переглянулись, и девушка прыснула:

— Госпожа, вы точно память потеряли, хоть и говорите лучше, но такого простого не знаете. Люди мы, не драконы. У драконов внутри зверь живет, магия ихняя. А у людей магия простая, вот такая, — Лиска щелкнула пальцами и пятно, которое она терла на большом линялом ковре, враз исчезло. Я даже привстала, чтобы убедиться, что мне не показалось.

— Ты чего Лиска, — строго посмотрела на девушку Рисса, — как завтра будешь накопители заряжать, уймись выбражуля.

— Ну не знаю, — я опять положила голову на подушку, — у тебя магия очень даже полезная.

— Зато ее мало, — вздохнула Лиска, только пятно убрать и могу. А вот драконы… это просто увидеть нужно, — сказала Лиска, — я вас свожу на полигоны, где Его светлость тренируется и молодняк, который ему на попечение выделен, дрессирует.

— Так уж и дрессирует, — я хотела, улыбнулся, но в затылке кольнуло болью, и я только скривилась.

— А как еще? – Лиска хмыкнула, — Они ж молодые совсем дурные, никого не слушают и никому не подчиняются, только сильному. А Его Светлость сейчас самый сильный из вас.

— Ой, доболтаешься, — покачала головой Рисса, — молчи уже. И вам не нужно туда ходить, госпожа. Чего эту магию смотреть. Лучше подумайте, как вам на завтраке себя вести, чтобы госпожу Самиру не разозлить.

Очень хотелось сказать, что я не из пугливых, но потом я вспомнила, что я не одна. У меня тут дочь, и мало ли как поведет себя мать герцога, если буду открыто конфликтовать с ней. Вдруг захочет забрать Алию, пусть она ей не нужна, но, чтобы достать меня. Нет, к открытой войне я не готова. Я вообще не готова с кем-то тут сражаться.

Одна, без знаний, меня задавят и затопчут как мошку. Нужно быть хитрее, изворотливей, умнее… Я вздохнула:

— Ничего, ничего, госпожа моя, вернемся домой, вам сразу лучше станет. Землица-то родная она завсегда лечит.

Лиска опять фыркнула, но ничего не сказала, продолжая убирать зал.

Рисса помогла мне дойти до ванны, расстегнула многочисленные пуговички, чтобы снять платье, подъюбники, корсет.

— Иди, я сама помоюсь, — отослала я женщину. Она сомнением посмотрела на меня, потом кивнула.

— Вы волосы не мочите, уже завтра я вам их помою, вот сорочку тут положила, полотенце… Может, все же помогу…

— Иди, — успокоила я Риссу, — справлюсь.

Нянька ушла, а я сняла с себя белую рубаху и залезла в теплую воду. Выдохнула напряжение, которое не проходило весь этот сумасшедший день. До мельчайших подробностей вспомнила последний день на Земле, сына невестку, всплакнула.

Знай я, как все обернётся, обняла бы обоих, сказала, как сильно люблю их, пожелала бы счастья, понимания, долгих лет жизни.

После слез стало легче, словно вымыла из себя всю горечь, несбыточных мечтаний. Все та жизнь закончена, нужно смотреть вперед, только вперед, чтобы не сойти с ума…

Я вылезла из ванны, вытерлась, еле натянула на сырое тело белую сорочку, с тонкой тесьмой вышивки и скользнула в теплое нутро высокой кровати.

Из окна тянуло теплым, влажным ветерком, ароматами цветов, пахло свежей травой. Стрекотали местные сверчки, еле слышно доносилась музыка, гул голосов, который тревожили ночную тишь. Драконы праздновали.

Только я не была приглашена на праздник этой жизни. Ну и ладно. Лиска говорит верно, нужно затаиться и выжидать.

Праздник Аллейна, когда драконы находят свою истинную, и им разрешено разводится, проводится в первый день осени.

А сразу после него, как получу свободу, нужно уносить отсюда ноги. Как бы новая жена герцога не решила, что Его Светлости лучше быть вдовцом, чем разведённым. Дверь тихо скрипнула, я напряглась и привстала. В щель заглянула Алия, глазки большущие, полные слез:

— Мамочка, — прошептала девочка.

Я без разговоров откинула одеяло и позвала ее к себе. По холодному каменному полу зашлепали детские ножки. Я помогла малышке забраться на кровать и укрыла ее и себя, прислушиваясь к быстро бьющемуся сердечку девочки.

— Плохой сон приснился?

— Мамочка, мне приснилось, что ты ушла, — девочка прижалась ко мне еще сильнее, — я тебя никуда не отпущу.

— Это я тебя никуда не отпущу, — я погладила ее по черным кудрям, — спи, моя хорошая, завтра будет чудесный день.

Глава 5

Мамочки! Откуда это тут?! Я заворожённо смотрела на дракончика белого прозрачного и боялась дышать. Как проснётся, как дыхнет… чем они там дышут. Я стала тихонько отползать к Алии задом, не спуская взгляда с мелкого. За что мне все это под старость-то лет?! Лучше бы грядки копала!

— Мамочка, — прошептала Алия мне в спину, — у тебя дракон.

— Дракон милая, ничего, сейчас позовем кого-нибудь и его уберут. Сбежал наверно, — также шепотом ответила я дочке.

Бардак, а не дворец. Кто попало тут шастает, апартаменты крушат, дерутся, теперь драконов подбрасывают. Но до чего ж красив зараза.

Прозрачные чешуйки светились мягким серебристым светом. Узкие ноздри ритмично сокращались, гребешки на голове и вдоль хребта аккуратно улеглись в узор, а перламутровые коготки проткнули простынь. Вот тебе и призрачный, очень натурально простынь протыкает. Это и кожу так сможет. Я аккуратно спустилась с кровати и подхватила очарованную драконенком Алию:

— Нет, мамочка, он твой, — прошептала мне в шею дочка, — я видела, как он из тебя вылез.

— Что?! – я вскрикнула, потревожила животинку, которая раскрыла зеленющие глазищи и сонно посмотрела на меня. Я на нее. В голове прошелестел голос, который шелестеть там не должен.

— Есть?

— Ничего у меня нет, — я сделала шаг к двери, а потом быстренько припустила вон из комнаты. В голове промелькнуло удивление, но я понимала, что оно не мое. Вот так и сходят с ума! Я с треском закрыла дверь и прислонилась спиной.

— Госпожа, простите, я проснулась, Алии нет, — рядом материализовалась Рисса, я испуганно вскрикнула, а Алия милая девочка хихикнула:

— У мамы дракон, — тут же раскрыла все карты наивное дитя.

— Какой дракон, — не поняла Рисса, — младшая госпожа, разве можно так пугать свою няню. Пойдёмте, я вас причешу и накормлю, не мешайте маме. Выдумщица.

Рисса забрала у меня малышку, которая с неохотой подчинилась, и они ушли в детскую. Я же прислушалась к тому, что происходит в моей комнате. Своим глазам я верила, но… мало ли, может кто-то решил меня разыграть.

Верить Алии… как-то было страшно. Сразу вспоминаю страшилку про чужих, которые разрывали людей и вылезали наружу. Я даже потрогала грудь, вроде цела.

— А ведь это только второй день, — прошептала я.

— Почему второй? – раздался рядом голос Лиски, и я опять подпрыгнула, ну что за привычка у этих женщин красться как шпионы, — пойдемте одеваться, на завтрак нельзя опаздывать, Ваша Светлость.

Лиска открыла дверь в мою комнату, и я приготовилась услышать ее визг, но было тихо, потом голос горничной:

— Госпожа, вы идете? Нужно прическу сделать, платье посмотреть. Вчера Арма много чего порвала.

Я осторожно заглянула в спальню и удивлённо осмотрела драконенка, сидящего на кровати. Он заинтересованно поглядывал на кружащую по комнате Лиску.

Девушка раскладывала на небольшом трюмо магические приспособления для создания красоты и не обращала на дракона никакого внимания.

Словно подслушав мое удивление, мелкий, фыркнул и, взмахнув мелкими когтистыми крылышками, перелетел на трюмо, скинув одну из расчесок. Лиска удивлённо посмотрела на расчёску и подняла ее с пола.

Да она его не видит! Я вижу, Алия видит, а Лиска нет. Что это значит?

— Это значит, что нечего кому попала на нас смотреть, — проворчал в голове нежный голосок. Драконенок фыркнул на мои раскрытые от страха глаза, поднял одну лапку и картинно опять скинул расческу.

— Да что это такое? – Лиска подняла расческу, осмотрела ее и даже обнюхала и опять положила на трюмо, потом взглянула на меня, — Ну чего стоите? Время идет, потом не говорите, что я вас не предупреждала.

Я отодвинула стул подальше от трюмо и села, напряженная и готовая бежать отсюда. Дракон прищурил зеленые глаза и недовольно хмурил шипастые брови.

— Совсем глупая досталась, — страдальчески прошелестело в голове, — Я не дракон, я драконица. Я это ты, а ты женщина вроде, — пасть раскрылась, показывая острые блестящие зубки, это оно улыбается, что ли? Пасть захлопнулась.

—Да, предстоит долгий путь из низшего в высшие слои силы, ты такая слабая, что нас любой низкородок может уничтожить. Нужно понять, почему я только сейчас у тебя проснулась.

—Госпожа, — Лиска тронула меня за плечо, и мы встретились с ней взглядом в зеркале, — что с вами? Я вас уже несколько раз спрашиваю, как волосы укладывать, а вы молчите. Куда это вы смотрите?

Драконенок, то есть драконица фыркнула и улетела на кровать, потопталась там по мягкому матрасу и улеглась бубликом, положив мордочку на хвост.

— Мне нужна еда, если хочешь стать сильнее, корми.

Опять двадцать пять, какая еда, какая сила…

— Лиска, делай как хочешь, неважно, — отмахнулась я от горничной. Та хмыкнула и принялась расчесывать длинные волосы. А я таращилась через зеркало на драконицу, которая делала вид, что ей на меня плевать.

— Не плевать я слаба, нужна еда.

— Да какая еда?

— Что еда? – Лиска замерла с моими волосами в руках и посмотрела на меня.

— Ничего, — я выдохнула. Нужно успокоиться. Я в другом мире, так? Боги есть, магия есть, значит, и драконица вон невидимая для других, может быть. Ее же Алия видит, значит… а что это значит?

— То, что по крови она твоя дочь.

— И кто еще тебя может увидеть?

— Пока не хочешь никто, не проявленная я еще.

— Почему не проявленная? – я даже не заметила, что говорила с мелкой мысленно, попахивает шизофренией…

Драконица вздохнула, потом встала, поточила когти о матрас, как самый настоящий кот, и улеглась уже по-другому.

— Потому что только что проснулась, — тихо сказала драконица и засопела.

И зачем мне это? Я просто хочу спокойной жизни для себя и дочери! Особенные мы! Я и так знаю, что особенная, я попаданка! Зачем мне еще вот это?
----------
Дорогие читатели, спасибо за вашу поддержку) ваши звездочки и комментарии греют мою жадненькую до похвалы душу)))
А я, как всегда, знакомлю вас с очередной историей нашего литмоба о войне невестки и свекрови
"Скандальный развод или Как раздраконить свекровь" от Эми Эванс

Глава 5.1

Лиска споро накрутила мне волосы, уложила их в красивую прическу, украдкой поглядывая на меня и хмуря брови.

— Всё готово, давайте платье выбирать и пойдём. Скоро первый звонок, он означает сбор в столовой, потом второй звонок, чтобы сесть за стол.

— Где моё место?

Я принялась помогать Лиске перебирать платья, которые она вчера аккуратно развесила на деревянных плечиках.

— Я покажу, госпожа. На первый звонок приходят со слугами, потом мы стоим, ждём, когда вы поедите, чтобы сопровождать в свои комнаты.

— Сколько примерно длится завтрак?

— Пока сидит за столом герцог, сидят все, — ответила горничная. — Вот думаю, это платье подойдёт, единственное светлое, и цвет лица освежит.

— Давай, — вздохнула я, рассматривая платье пастельного цвета с серым кружевом и тонкой тесьмой вышивки.

— Госпожа... — Лиска помялась, потом всё же решила сказать, — Значит, вам зелье ведьминское больше не нужно?

— Какое зелье? — не поняла я.

— Там их два, — всё же сказала девушка, — приворотное и яд.

— Откажись, мне они не нужны, — сразу сказала я.

— А может, их продать?

— Так, давай ещё раз пройдёмся по нашему договору, — строго посмотрела на девушку. — Ты мне не гадишь, помогаешь, рассказываешь, что мне нужно знать, и слушаешься меня. Через месяц перед отъездом я плачу тебе десять золотых.

— Так, я не отказываюсь... Но зелья-то дорогие. Вы почитай, на них три месяца копили.

— Мне всё равно. Не касайся этих зелий, они нам не нужны. И про ведьму забудь. — Вот только день начался, а уже неприятности.

Я понимала, что значит яд и приворотное зелье. Мне грозит наказание, особенно если кого-то отравят. В приворот как-то не верилось. Судя по рассказам Лиски, Лювейн уже привораживала мужа и толку-то. Ох, Лювейн, Лювейн, куда ж тебя несло…

— Вы очень красивы, — удивлённо посмотрела на меня Лиска, словно только что меня увидела. — Наверно, цвет всё же важен, — пробормотала она.

Перед тем как выйти, не обошлось без приключения. Драконица, спавшая на кровати, встрепенулась, взлетела и что есть сил, понеслась на меня.

Я еле сдержала крик, когда она врезалась в меня со всего маху и исчезла. Ноги у меня от страха подкосились. Лиса, которая убирала на место неподошедшие платья, обернулась и кинулась меня поддержать:

— Вы ещё слабы после падения, — покачала она головой.

— Кто-то обещал лекаря, — еле выдавила из себя слова.

Так и заикой можно остаться. Эй! Призрачная, ты что творишь?

— Мы одно целое. Нам нужны силы. Нужно быть рядом, так мало тратим, — односложно ответила призрачная малявка.

— Куда тратим?

Драконица не отвечала, зараза! Как она это провернула? А-а-а-а! Внутри меня что-то есть!

Лиска подала мне стакан с водой, я судорожно выпила:

— Лиска, драконы… сила, о которой ты говорила — она живёт внутри драконов? – спросила я.

— Внутри, — девушка нахмурилась. – Я свожу вас на полигоны. Не обращайте внимание на ворчание Риссы, она просто вас жалеет. Но лучше знать, почему они сильные, а вы и ваша дочь считаетесь слабыми. Без внутреннего зверя вы не можете называться драконницей. Удивительно, что вам удалось выйти замуж за сына герцога. Ох, заболтались мы! Пойдёмте, Ваша Светлость, нельзя, чтобы госпожа Симара злилась на вас.

Тут я с Лиской была согласна. Арма очень доходчиво мне вчера показала, что будет, если злить её госпожу.

Потом мы шли к большой столовой. Обычно, если нет гостей, семья завтракала в малой, но в связи с наплывом гостей завтрак подавали в средней столовой. Была ещё и большая — на пятьсот персон. Даже представить пока не могу, что там за столовая.

Вчера я увидела всего лишь кусочек дворца и была поражена его красотой, теперь он открылся мне во всей красе.

Коридоры герцогского дворца тянулись широкими сводами, поддерживаемыми стройными колоннами. Потолки высокие, расписные, с лепниной и кессонами, местами украшенные позолотой.

На полу, мраморная плитка, выложенная геометрическим орнаментом, с редкими вставками из цветного камня. Стены обиты гобеленами и тёмным деревянным панелингом, между которыми висят портреты предков в резных рамах. Лица их спокойны, с холодными хищными взглядами.

Арочные пролёты сменялись анфиладами залов. Лестницы широкие, с мраморными ступенями и латунными перилами, отполированными до блеска руками множества поколений. А рыцарские доспехи в полный рост с поднятыми мечами создавали поистине завораживающее зрелище.

Переходя из зала в зал, мы приближались к столовой. Перед ней последняя дверь: высокая, двустворчатая, из красного дерева, с геральдической резьбой и массивными бронзовыми ручками в виде драконов, обвивающих кольца.

Тишина, сверкающие позолотой поверхности, благородные тона дерева говорили, что здесь всё дышит родом, историей и властью. Я словно в музей сходила, стало тревожно.
Не привыкла я к такому богатству, далека от аристократов. Да я даже говорить, как подобает аристократке, не могу. Перед тем, как войти в столовую, я глубоко вдохнула, насыщаясь кислородом.

Успокойся, Люба. «Чему быть — того не миновать». Судя по разговорам, Риссы, прошлая Лювейн тоже умом не блистала — вот и буду молчать, авось сойду за умную. Я кивнула Лиске, которая, схватившись за ручки, открыла мне двери.

Столовая герцогского дворца представляла собой просторный прямоугольный зал, вытянутый в длину, с высоким сводчатым потолком, опирающимся на полуколонны вдоль стен.

Пространство зала было выстроено строго симметрично: в центре — массивные обеденные столы из чёрного дуба, длиной более десяти шагов, с резными ножками в виде стилизованных драконов.

Воздух в зале был прохладен, чуть отдавал сухим деревом, камнем и тёплым металлом. Всё пространство словно жило своей, замедленной жизнью, как и подобает сердцу старого дома.

Глава 6

В столовой стало слишком тихо, наверно всем интересно, как будут унижать почти бывшую жену-простушку. Я постаралась держать себя в руках, взгляд спокойный, отчужденный, насколько я могу судить из своего жизненного опыта, провокаторов больше задевает именно равнодушие, чем эмоции в ответ на хамство и грубость.

— Госпожа Маргосса, — учтиво поклонился женщине Адам, — вы прекрасны, как всегда.

— Вы мне льстите, но приятно слышать ваши комплименты Адам, — свекровь улыбнулась, и подхватив под руку, немного опешившего блондина, потянула его в сторону столов.

Думаю, идти вперед сына — нарушение этикета, но мамаше было плевать на статус сына, который хмуро наблюдал ее игру на публику. Я не понимала, чего добивается Симара. И добивается ли она что-то, может она по жизни такая дура.

Мирая так вцепилась в руку Тарэна, что не оторвать клещами, и все, что мне оставалось это идти за процессией этой семейки и их приближенных.

С нами шли еще несколько женщин одного возраста с Симарой, парочка молодых девушек, которые кокетливо прикрывали лица веерами, и несколько мужчин разных возрастов.

Когда все уселись, я поняла одно, мое место заняла свекровь, а на ее место, с другой стороны от Тарэна, села Мирая.

Муженек нахмурился еще больше, но промолчал, а вот Симара, величаво взмахнув рукой, сказала мне:

— Лювейн, сегодня для тебя тут нет места, привыкай к тому, что скоро потеряешь статус герцогини.

Хотелось фыркнуть, я вроде и не привыкала, и, судя по всему, Лювейн тоже. Если служанки герцогини и раньше поднимали на нее руку, то понятно, почему Лювейн боялась слово сказать против.

Внутри меня все бурлило от злости, понятно, что мне это место не очень-то и нужно, но как же бесит вот эта высокомерная надменность Маргоссов, жалостливые взгляды, от гостей.

Я выдохнула, вместе с выдохом из груди вылетела сонная дракошка и зависла над головой, озадаченно осматриваясь. Вот только тебя мне тут не хватало!

— Ничего страшного, госпожа Маргосса, я с радостью позавтракаю с Ее Светлостью за другим столом, — Адам Роск быстренько покинул стол герцога и скатившись по ступенькам, подхватил меня под ручку.

Симара замерла, сузив от злости глаза, а герцог, не мигая, рассматривал меня.

Но не это меня поразило…

Я заторможенно позволила Адаму провести меня к свободным местам, пока разглядывала над головой герцога огромную призрачную драконью морду. Это что же, моя вырастет такой же дылдой?

— Откроешься мне, стану такой жжжее, — прошипело сразу в голове. Да ну тебя... я сделала вид, что не услышала.

Судя по спокойствию других, видела это представление драконов только я, ну и еще моя дракошка. Я заметила, что стала считать ее своей!

Мелкая заполошно взмахнула крылышками и юркнула за колонну, изредка выглядывая, чтобы посмотреть на горящую драконью морду. Ни грамма страха, зато хитрая ухмылка на зубастой мордочке, судя по тому сколько раз она роняла расческу на пол, пока Лиска меня причесывала, мелкая опять задумывает пакость.

Огненный дракон оглядывал зал и раздувал ноздри, а герцог все смотрел в нашу сторону, словно видит меня в первый раз, задумчиво так смотрит. Чур меня!

— Госпожа Лювейн, — тихо сказал Адам, — можно мне называть вас по имени.

— Ваш вопрос запоздал, — фыркнула я, стараясь не косить глазами на герцога и драконов, — вы уже назвали меня по имени.

— Каюсь, я весьма несдержан, — Адам явно пытался сгладить неприятное впечатление о завтраке.

Пока я глазела на драконов, а Адам, пытался быть рубахой-парнем, в зал стали вносить еду.

Посередине столов, ставили широкие подносы с нарезкой, всевозможные каши, креманки с вареньем и маслом. Тонкие хрустящие тосты, нежные пухлые пирожки и горячий утренний взвар в тяжелых магических кувшинах с носиком, тут их называли взварники.

Желудок взвыл, желая всего, и много, и сразу, я еле сдержалась, чтобы не схватить пухлый минипирожок. Рисса говорила, что Лювейн специально себя голодом морила, чтобы привлечь внимание мужа.

— Я буду рад сопроводить вас на утреннюю прогулку, госпожа Лювейн. Говорят, в саду распустились поздние амарины. Вы любите амарины?

Еще бы знать, что это такое? Я уплетала кашу, из крупных хлопьев, хорошенько сдобрив ее маслом и сахаром. Еле сдержалась, чтобы не облизать ложку. Как же приятно, когда живот не ноет от голода.

— Амарины? —переспросила я, — Не знаю, люблю ли я их, но посмотреть на них не откажусь.

— Буду рад увидеть их с вами, — Адам чуть приблизился ко мне, — говорят, что увидеть амарины с прекрасной девой — хорошая примета.

Я приподняла одну бровь, рассматривая блондина, не поняла… он что, ко мне клеится?

Удивленно посмотрела на герцога, которому что-то щебетала на ухо Мирая. Тарэн словно почуял мой взгляд и резко вскинулся, прожигая взглядом.

Морда дракона над головой муженька повернулась в мою сторону, опять принюхиваясь, а моя мелкая проныра, поняв, что призрачный гигант ее не видит, весьма нагло уселась на герцогский стол. Что интересно, стоило ей это сделать, я стала слышать, о чем там болтают. Правда, ничего важного для себя я не услышала. Сколько урожая будет собрано, как ловят шпионов и скоро ли Асуйские пойдут в наступление...

Адаму, видимо, показалось, что я его не услышала, и он придвинулся еще ближе.

— Госпожа Лювейн, я сражён вашей красотой, вы как звезда освещаете этот сумеречный мир.

— Да вы поэт, — я лениво отпила взвар и улыбнулась блондину, отчего его улыбка стала еще шире.

— Любой, увидев вас, станет поэтом.

— Вас не смущает, что я замужем

— Вы скоро станете свободны, а я свободен и настроен на серьезные отношения, — Адам, видимо, решил все же за мной приударить.

Вот только этого мне не хватало. И почему так быстро и резко. Я подозрительно посмотрела на будущего бывшего муженька. Не он ли, ведомый жалостью или скорее желанием поскорее от меня избавится, сватает мне своего друга. Ну каков наглец!

— Я не против нашего общения, господи Роск, — сказала я твердо, — но у меня есть планы, в которые не входит поспешное второе замужество.

Глава 6.1

— Мама, Мирая, вам лучше вернуться в свои покои, и привести себя в подобающий вид, — твёрдо сказал Тарэн, почему-то прожигая взглядом меня и Адама. Он точно не видит мою белую вредину? На этом масштабном вредительстве драконица не успокоилась.

Она пролетала над головой огненного и скинула на него плошку со сметаной, но так как огненный был, как и она призрачный, сметана красиво шмякнулась на темечко герцогу. Тут я поняла, почему огненные драконы считаются самыми нетерпеливыми:

— Кто! – взревел герцог и уже сам впился в замерших удивлённо-испуганных гостей яростным взглядом. Сметана медленно стекала по лицу, капая на плечи и заляпывая прекрасный шелковый сюртук с золотой вышивкой. Вещи мне было жаль в отличие от их хозяев.

— Арма! – повелительно призвала свою бой-бабу свекровь и удалилась из столовой под причитание Мираи и других девушек.

— Я спрашиваю, кто решил испортить мне утро? – взревел опять герцог, и запахло паленым.

— Тарэн всегда был немного холодным для огненного дракона, — прошептал мне Адам, — я рад, что он наконец-то стал под стать своей ипостаси. Истинные пары весьма благотворно влияют на магию.

— Так, может, вам лучше дождаться свою истинную? – также шепотом спросила я Адама, наблюдая, как мелкая паразитка полетала перед призрачным огненным, пыхнула ему в морду белым облаком и, нагло виляя толстой попой, полетал в мою сторону. Ну я тебе потом пропишу, где раки зимуют.

— Он наш…, — прошептала эта белая негодяйка перед тем, как влетела в меня, растворяясь белым облачком.

Стоило уйти моей драконице, как огненный тоже поскучнел и ухнул в тело Тарэна, заставив того, пошатнутся.

— Господа, завтрак испорчен, но впереди прогулка, прошу шутников взять себя в руки, вести себя как подобает драконам.

Я фыркнула, «как подобает драконам» это значит быть наглым и плевать на всех с высокой колокольни.

— Я готов в прогулке, госпожа Лювейн, — Адам, игнорируя мой вопрос про истинную пару, помог мне встать, но ответить я не успела.

— Моя жена пойдет на прогулку со мной Адам, я остался без пары, — не мог пригласить без унизительного уточнения герцог.

— Что мешает нам пойти на прогулку всем вместе, — не захотела я оставаться с Тарэном наедине.

«Наш, наш, наш!» Прошелестело внутри меня.

А фиг тебе наш! Моему возмущению не было предела! Я уже все решила! Мне не нужен муж! Мне нужна свобода дочь и мое поместье!

Адам сверкнул довольным взглядом, а вот муженек помрачнел:

— Ты еще не получила свободу, Лювейн, чтобы вести себя… — он запнулся, но мне показалось, что он хотел сказать не очень приятное.

— Я думаю, ваша светлость, ваша истинная пара будет разочарована, если вы пойдете на прогулку со мной, — сказала я твёрдо, хотя внутри все тряслось от страха.

Давил на меня Тарэн, своим ростом, нависая сверху всей массой и буравя лицо острым взглядом. Хорошо быть сильным магом, волосы чистые без сметаны, только на камзоле расползлось неприятное пятно. Ну да, сил, как сказала Лиска много, бытовые мелочи не для драконов.

«Нааашшш!»

«Смолкни!»

— Ты смеешь мне перечить? – огненный заводился, а гости быстренько уходили из столовой, шушукаясь и кидая на нас любопытные взгляды.

— Перечить? Боже упаси, Ваша Светлость, я покорна вам во всем, — я сжала покрепче зубы, чтобы не наговорить лишнего.

Успокойся, Люба, тебе нужен развод и отступные, поэтому «улыбаемся и машем…»

— Тогда жду тебя через десять минут в закрытой оранжерее, обсудим будущее Алии и твою потерю памяти, — Тарэн посмотрел на меня, как на преступницу и тоже пошёл на выход.

— Я провожу вас, — сказал Адам, но я его перебила.

— Господин Адам, я сама дойду до своей комнаты, меня ждет горничная.

Я легко поклонилась и быстрее сбежала, чтобы этот крепыш, не пошел волочиться за мной дальше.

Пока мы неслись по дворцу, который по сравнению с часом назад, походил на разбуженный муравейник, Лиска причитала:

— Но как же так! Вы сами желали, чтобы его светлость на вас внимание обратил, а теперь ершитесь.

— Цыц, — сказала я девушке, — без тебя знаю, что делать.

— Ох, что будет! Вы видели, что там за столом творилось? Это же скандал! Кто-то устроил на завтраке настоящее представление. Это унижение власти герцога. Его светлость найдет и покарает шутника или его репутация станет еще хуже.

— Не тебе болтать о репутации герцога, — приструнила я болтливую девушку.

— Да я о вас беспокоюсь, вдруг это происки госпожи Симары, потом скажет, что это все вы делали?

— Как? Ты сама сказала, что я слабосилок.

Лиска на пару минут замолчала, потом сказала:

— А платья у нас нормального нет. Как я вам за пять минут платье ушью.

— Давай так, сейчас надену что есть, а потом будем думать, что делать с платьями.

Мне в принципе было глубоко плевать на то, что обо мне подумают, но нельзя забывать, что я в мире, где скандалы помнят долго, а у меня дочь подрастает. Ей и так жить с разведённой мамой.

Я вздохнула.

«На-а-аш!» Опять шелестела в голове драконица.

«Не знаю, что ты имеешь в виду и знать не хочу!» Отрезала я себя от притязаний этого мелкого массовика-затейника. Как знала, что от нее ничего хорошего не дождёшься!

— Мамочка, — В покоях меня встречали Алия нарядная с заплетенными косами и Рисса, — я тебя так ждала.

Нянька напряженно смотрела на меня, видимо, не зная, что ожидать, и готовая в любой момент увести девочку. Я же присела и обняла малышку.

— Я тоже скучала без тебя, — поцеловала пухлую щечку.

— Что мы будем сегодня делать?

— У вас занятия, младшая госпожа, — строго сказала Рисса.

— Давай так, — я серьезно посмотрела на дочку, — сейчас у меня дела, а у тебя учеба. А после обеда мы с тобой прогуляемся вместе. Можно даже устроить пикник.

Алия довольно захлопала в ладошки:

— Да, да, хочу прикник, а что это?

— Вот и узнаешь, — я улыбнулась и опять поцеловала щечку девочки, прижимая к себе хрупкое тельце. Я полюбила ее сразу, с первого взгляда, признавая ее своей. Это невозможно описать, ты просто знаешь.

Глава 6.2

Я с негодованием посмотрела на замершего Адама, увидев его удивление, поняла, что он не заодно с этой парочкой. Но он быстро пришел в себя:

— У истинных пар сильное влечение, — словно извиняясь за друга, сказал он мне.

— Это не причина вести себя так развязно в общественном месте, — ответила я Адаму и нагло смотрела, как муженек целует грудь еще чужой бабе. Бедная Лювейн. Думаю, она не раз наблюдала такое вот представления.

Тарэн встрепенулся, неуверенно обернулся, потом перевел взгляд на стонущую Мираю:

— Любимый — это так неожиданно…

— Мирая? — хрипло спросил Тарэн, словно только ее увидел. Хорошо играет удивление или напился? Когда успел?

Было неприятно от всей этой ситуации. Он не был моим мужем по-настоящему, но, а если был? Я еще раз пожалела Лювейн…пусть она была плохой матерью, но даже она не заслуживала такого отношения.

— Если так вы решили показать мне свое пренебрежение, то это лишнее, — сказала я холодно Тарэну.

Герцог подскочил, опять с удивлением посмотрел на Мираю, потом на нас. Брови его еще больше нахмурились. Он ожог меня взглядом:

— Я не собираюсь оправдываться, Лювейн, Мирая, — герцог обернулся к своей истинной паре, которая жалобно смотрела на него большими голубыми глазищами, — тебе лучше вернутся в свои покои. Мне нужно поговорить с Лювейн.

— Но милый, ты все уже ей объяснил, — нижняя губка девушки обиженно поджалась.

— Я не спрашиваю у тебя разрешения Мирая, я говорю тебе, что делать, — повысил голос герцог, потом он чуть смягчил свой взгляд и помог девушке встать, — Я приду чуть позже. Адам, буду тебе благодарен, если ты отведешь Мираю к ее прислуге, не дело будущей герцогине ходить одной.

Я чуть не фыркнула. Значить лежать тут с голой грудью можно, а вот ходить одной нельзя что за тупость…

Я посторонилась, пропуская Мираю, та презрительно скривилась, когда проходила мимо и оглядела мое непрезентабельное серое платье. Я не обратила внимание на ее хмыканье. Перевела взгляд на герцога.

— Скоро праздник истинных, Лювейн, — герцог показал рукой на скамью и кивнул Лиске, чтобы та осталась там, где стоит.

— Вы говорили, что все уже решено.

— Ты все еще считаешь, что потеряла память?

— Да.

— Тогда тебе будет интересно, как все будет происходить.

Я аккуратно села на лавку. Герцог задумчиво смотрел на меня. Эти его взгляды нервировали. Неужели догадывается, что у меня появилась драконица. Как это вообще происходит у драконов. Нужно пытать учителя Алии…

— Я не оставлю дочь и тебя без средств, чтобы ты себе не придумывала.

Я кивнула, сдерживая в себе порывы спросить, почему он не общается с малышкой. Вверх жестокости быть сиротой при живых родителях, особенно когда видишь их каждый день.

Я вообще удивлена, что Алия растет доброй и открытой девочкой, но тут, скорее всего, заслуга Риссы, которая ее искренне любит.

Да, герцог плохой муж, и отец никудышный, так что я не буду сильно жалеть, что не стала его женой.

«Наш!» Опять прошипела мелкая внутри меня. Ага, и зачем он тебе? Чтобы вот так находить его на других бабах. Нет уж, увольте, не было мужика там на Земле, и тут мне такой не нужен!

— Сразу после того, как подпишем документы, ты получишь две тысячи золотых отступных, также тебе отходят все платья, что у тебя есть, драгоценности, твой экипаж с лошадьми и слуги, которые захотят с тобой уехать.

— Платья, драгоценности? – я с удивлением посмотрела на герцога. Он серьезно или придуривается?

— Я понимаю, ты считаешь этого мало, но сейчас для герцогства плохая пора. Набеги соседей подрывают экономику, люди ропщут и уходят в другие наделы. Я обещаю, когда все завершится, не оставлю Алию. Помогу найти хорошего мужа, даже несмотря на то, что у нее нет зверя.

— Скажите, Ваша Светлость, когда вы в последний раз заглядывали в гардероб своей жены?

— Ты опять начинаешь?

— Что начинаю?

Тарэн устало посмотрел на меня, потом кивнул:

— Ты не раз говорила, что мама обижает тебя, забирает вещи, драгоценности, что я тебе дарил…

— И?

— А потом все находили в соседних комнатах, ты сама признавалась, что прятала все, чтобы я обратил на тебя свое внимание.

— А если я скажу, что вчера приходила ваша матушка и приказала своей служанке меня ударить и порвать последние платья.

— А потом окажется, что ты сама избила женщину, а вещи спрятала, мы все это уже проходили Лювейн. Ты не раз проделывала такие трюки, чтобы я тебя пожалел, но в итоге все твои попытки очернить маму, оказывались беспочвенными. Ты же сама потом и сознавалась в своих интригах.

— Знаете, что я вам скажу, ваша светлость… — внутри меня все вскипело от несправедливости, — Я вам благодарна за отступные, я найду им правильное применение и за экипаж спасибо…

— Но… — герцог хмыкнул и посмотрел на меня, приподняв одну бровь.

— Но вы болван!

Тарэн вздрогнул от моего бешеного шепота.

— Да, да, болван! — я придвинулась вплотную к его застывшему, как маска лицу. — А вы не подумали о том, что меня просто запугали, шантажировали, били, в конце концов. Почему все мои слуги вдруг решили вернуться в заброшенное поместье? Может быть для того, чтобы некому было меня защитить? Неужели в ваш маленький умишко, ни разу не приходило подозрение, что ваша матушка вами нагло манипулирует?! Это я еще не прошлась по тому, какой вы плохой папаша. Алия ваша дочь! Плевать есть у нее сила, нет у нее силы, она ваша кровь и плоть! А теперь, можете лишить меня отступных, можете вышвырнуть меня с дочерью в чем есть, ведь я не прыгаю от счастья за ваши подачки. Платья?! Драгоценности?! Посмотрите мою гардеробную, загляните в мою шкатулку с драгоценностями, прежде чем отписывать мне то, чего нет!

Я хотела подскочить и уйти, потому что из меня что-то рвалось наружу, хотя почему что-то. Дракошка шипела, лязгала зубами и жутко ревела внутри, желая порвать мерзавца! И только мое нежелание, чтобы она вылезала, сдерживало эту мелкую мстительную заразу.