Хозяйка сгоревшего замка, или Волчата ищут маму

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ВОЛЧАТА ИЩУТ МАМУ Глава 1. Товар

Эдит нежилась в полумраке и разглядывала круглые сучки в потолочных досках. Сверху свисали пучки трав, наполняя комнату терпким ароматом. В доме было тихо —остальные его обитатели уже встали и разошлись.

Тристан поднялся засветло. Эдит сквозь сон слышала его осторожные движения, шуршание одежды и скрип закрывающейся за ним двери. Она передвинулась на согретое мужем место и задремала.

Теперь она окончательно проснулась и стала размышлять о насущных заботах. Сначала надо было сходить на рынок, закупить провизию для рабочих. С кухаркой, одной из местных жительниц, она уже договорилась: та возьмёт на себя готовку. Это выгоднее, чем отпускать работников на обед по домам. Пусть едят в замке — тогда не придётся платить дополнительно. Заодно и самим можно будет поесть. А на растопку… на растопку пойдут обломки старой мебели.

После пожара Тинтагель пропитался гарью: хотя жители и похоронили погибших, тяжёлый запах тления всё ещё висел в воздухе. Осмотревшись по приезде, Эдит распорядилась избавиться от всего, что напоминало о правлении Изольды. Эта ведьма околдовала Тристана, заставила жениться на себе и отказаться от Эдит, завладела замком и погубила его родителей. Сосед, пользуясь борьбой с нечистью как предлогом, напал на Тинтагель, сжёг ведьму, а заодно и замок, и убил всех слуг Изольды. Тристан, избежавший гибели, вернулся на родное пепелище; Эдит, покинув свою страну, последовала за ним на чужбину. Но пока вода не смоет следы злодеяний, пока аромат лечебных трав не поглотит остатки колдовства, жить в замке будет невозможно.

Сейчас они ютились в ближайшей к Тинтагелю деревне. Эдгар, старший брат Эдит, приехал проведать сестру и снял им комнату. Тристан отказался от покупки дома, он хотел поскорее вернуться в замок. Но Эдгар уговорил его потерпеть — ради Эдит. Женщина не должна расплачиваться за его прошлое. Тристан согласился скрепя сердце. Казалось, что он наказывает себя за связь с Изольдой и не может отпустить эту связь. Ночами он метался, стонал, и лишь нежные прикосновения Эдит изгоняли его кошмары.

Их временное жилище напоминало скорее солдатскую казарму, чем обитель новобрачных, но Эдит не унывала. Будучи дочерью главнокомандующего империи, она с детства была приучена к суровой жизни военных. Она охотно помогала хозяйке, стирала одежду, готовила еду. Соседки удивлялись — разве подобает госпоже заниматься таким? Но Эдит была уверена, что любовь преодолеет всё.

За работой по дому она не забывала и про замок. Первым делом Эдит взялась за кухню, стремясь создать хотя бы один островок спокойствия в этом хаосе. Юной госпоже быстро удалось привести помещение в порядок: пылающий в очаге огонь словно выжигал зло, оставленное ведьмой. Теперь можно было думать о том, чтобы поддерживать работниц в расчистке места для их с Тристаном гнёздышка.

Итак, что купить на рынке? Мысленно она составила список: мясо, кости для бульона, бобы, простые овощи. Денег в кошельке осталось совсем немного. Придётся идти к ростовщику. Спасибо брату: перед отъездом из столицы он подсказал взять с собой все драгоценности. Носить она их не собиралась, а по приезде сразу спрятала всё в сундук. Вот и пришло время воспользоваться фамильным золотом.

Но рынок открывается рано. Надо успеть. Эдит отбросила одеяло, прощаясь с ночным теплом, опустила босые ноги на грубый половик. Холодная вода согнала остатки сна, зажгла румянец на щеках. Скинув тонкую ночную сорочку, Эдит облачилась в длинную полотняную рубаху, поверх неё — простое платье из тёмной ткани. Заплела золотистые волосы в косы. Вместо чепца накинула платок — его проще стирать. На ноги Эдит надела кожаные туфельки: деревянные башмаки для ходьбы по камням не годились, приходилось тратиться на хорошую обувь. Взяла со стола пирожок, заботливо оставленный хозяйкой. Подхватила большую корзину, проверила браслет на запястье и кинжал за поясом. Можно начинать новый день!

Дом, в котором Эдгар снял им комнату, примостился на самой окраине деревни. Удобно — рукой подать до замка, но до рынка придётся взбираться в гору. Зато возвращаться с покупками будет легко. Небо сияло ослепительной голубизной, предвещая солнечный день. Сухая земля дышала ароматами трав, сердце Эдит билось в предвкушении чего-то чудесного, словно сегодня должно произойти нечто поистине волшебное.

Но, вопреки ожиданиям, день начался с неприятностей. Ростовщик с сомнением оглядел принесённый Эдит браслет. Похоже, он никогда не видел таких украшений, редкий для северных королевств жемчуг южных морей выглядел для него подозрительно. Он даже попробовал одну из жемчужин на зуб и недовольно наморщил нос.

— Подделка, — процедил он.

В результате за золотой браслет Эдит выручила гораздо меньше, чем рассчитывала. Разочарованно вздохнув, она пересчитала деньги и направилась на рынок. Но там её ждал ещё один сюрприз. Мясник только развёл руками — в лавке не наблюдалось даже костей и обрезков! А какой гуляш без мяса?

Эдит брела вдоль прилавков, разглядывая вялые овощи и грустно повисшие рыбные хвосты, и гадала, что делать. И тут заметила, как незнакомый мужчина подмигивает ей, подзывая к себе кивком головы. У него были волосы цвета белого золота и уверенная улыбка успешного торговца. Он услужливо развернул перед Эдит кусок холста с мёртвой уткой и ласково погладил перья.

— Смотри, какая свеженькая, ещё тёплая. Сегодня утром настрелял, специально для такой красотки. Если купишь всех, эту отдам задаром. Забирай, а то другая купит.

Мужчина был ей незнаком, в его пристальном взгляде Эдит чувствовала опасность. Но желание сэкономить пересилило осторожность. Охотник крадучись отступил в тень переулка, увлекая девушку за собой.

Глава 2. Защитница

Ручонка была маленькой и грязной. Принадлежала она мальчишке лет десяти, с длинными, выгоревшими добела патлами. Он оглядывался по сторонам, словно дикий зверёк, боящийся ловушки. Пекарь, толстый и румяный, заметил воришку.

— Ах ты, крысёныш! Опять здесь? — Мальчик попытался улизнуть, но пекарь был быстрее и успел схватить его за рукав. Он замахнулся тяжелой скалкой. Эдит выбросила вперёд руку с монеткой.

— Постойте!

Пекарь удивлённо посмотрел на молодую женщину.

— Он вор, госпожа.

Эдит покачала головой.

— Оставьте его. Я заплачу.

Она протянула пекарю припасённую монету. Тот, ворча что-то себе под нос, взял деньги и отпустил мальчишку.

— Возьми, — Эдит протянула мальчику булку. — Теперь она твоя. Но воровать не надо. Если голоден, приходи в замок, — она кивнула на тёмные крепостные стены. — У лорда Тристана всегда найдётся еда для тех, кто нуждается.

Он взглянул на неё с недоверием. Затем схватил булку и, не говоря ни слова, ринулся прочь, будто его преследовали демоны.

Эдит вздохнула и задумчиво посмотрела вслед мальчику. В его глазах она увидела не только голод, но и какой-то звериный, первобытный страх. И все её переживания стали такими незначительными... Эдит тряхнула головой, отгоняя непрошенные мысли, и зашагала к Тинтагелю.

Она отворила дверцу, устроенную в тяжёлых кованых воротах, и прошла во двор замка. Каменная мостовая была подметена, на заборе возле кухни подсыхали половики, порог блестел. Из кухни доносился грохот посуды.

— Доброе утро, Фанни!

Из-под стола выглянула румяная девушка.

— Доброго утречка, госпожа Эдит!

Эдит поставила корзину на лавку.

— Скоро придёт кухарка, будет готовить. Разбери покупки.

Фанни принялась сноровисто раскладывать на столе овощи.

— Вы тут на хорошую похлёбку набрали. И бобов много. А уток-то сколько! Кто же вам их продал в такое время? Сейчас рано охотиться. Ещё утята не подросли.

Эдит вздохнула. Похоже, сегодня весь день ей будут напоминать про этих несчастных уток.

— Что поделать. Не идти же искать, где их стреляли. Будем варить суп.

— На суп столько уток много. Давайте их зажарим, — предложила Фанни и мечтательно закусила губу, предвкушая славный пир.

— Вот придёт кухарка, поговори с ней, придумайте что-нибудь на обед. А я схожу в оружейную.

И Эдит отправилась на склад.

Ее кровь бурлила не только от утреннего происшествия, но и от предчувствия. Слова пекаря о чужаках, рыскающих в окрестностях, взволновали её, дочь военного. Нельзя оставлять замок и его обитателей без защиты. Ведь не только ей одной грозит опасность быть пойманной в закоулке. Эдит вспомнила поцелуй браконьера и в волнении прижала пальцы к губам. А его глаза... он так и на других девушек будет смотреть! Как они после такого смогут работать? Этого нельзя допустить!

Раскрасневшаяся от возмущения, Эдит ворвалась в оружейную. Это было одно из немногих мест в замке, где удалось быстро навести порядок. Солнечный свет проникал сквозь узкие бойницы, отражаясь от старательно начищенных Тристаном мечей и лат. Она провела рукой по ряду кирас, выбирая ту, что будет сидеть на ней лучше всего. Ей требовалось что-то, что поможет спастись от ненужных мыслей.

Она выбрала кирасу, которая не сковывала движений. Надела и старательно затянула шнурки. Затем подошла к стойке с оружием. Старинный меч был слишком тяжёлым, длинное копьё в узких проходах замка — бесполезным, арбалет без определённой сноровки — просто опасным. Взгляд остановился на боевом топоре, стоявшем в углу. Лезвие было остро наточено, рукоять удобно ложилась в руку. Эдит взяла топор и взвесила его, ощущая приятную тяжесть.

— То, что нужно! — пробормотала она с мстительной ухмылкой. Ну, белобрысый гадёныш, теперь только попробуй!

В этот момент в оружейную вошёл Тристан, с грустным и бледным лицом. Он выглядел таким подавленным, словно уже сдал Тинтагель неприятелю, а Эдит — наглому незнакомцу.

— Что случилось, дорогой? Ты выглядишь ужасно.

Он покачал головой.

— Ничего, Эдит. Просто воспоминания. А ты... — он скользнул взглядом по её стройному стану, закованному в сталь. — Ты что здесь делаешь с топором?

— Защищаюсь, — ответила она, сжимая рукоять. — У меня такое чувство, что замку грозит опасность. А ты, кажется, совсем забыл.

— О чём забыл? — Тристан удивлённо посмотрел на жену. Ему-то казалось, что он напротив, помнил слишком много.

— О своих обязанностях, конечно, — Эдит вскинула подбородок. — Хватит думать о прошлом. Ты лорд Тинтагеля. Тебя прислал сюда Верховный король. Мы на границе, кругом враги. Даже в деревне... даже там неспокойно. Надо срочно наводить порядок. Что ты думаешь о подготовке солдат для гарнизона?

— Гарнизон? — Тристан растерялся.

— Наемники не подходят, они не будут защищать чужой замок, — продолжала Эдит с воодушевлением. — Нужны свои. Подготовить молодёжь, научить, вооружить. Пока ты мечтаешь, у нас тут среди бела дня ходят подозрительные незнакомцы. Мы должны быть готовы к вторжению.

Глава 3. Артур

На следующее утро Эдит снова собралась на рынок. Идти отчаянно не хотелось — при воспоминании о крепких объятиях охотника низ живота сжимался от волнения, а колени предательски слабели. Пришлось выпить две кружки воды, чтобы успокоиться. Что с ней происходит? Неужели она, дочь легендарного лорда Реймдаля, который одним ударом поверг злодея Геральта, испугалась какого-то бродяги и готова отказаться от своих планов? Никогда! Тинтагель и Тристан ждут её! Эдит достала из сундучка ещё один браслет и побежала к ростовщику.

Банкира как подменили. При виде знатной посетительницы он буквально подскочил на своём кресле и выкатился навстречу, всем своим видом излучая подобострастие.

— Прошу, прошу, дорогая госпожа Эдит! Рады вас видеть! Чем обязаны столь раннему визиту?

— Доброе утро. Хочу оценить этот браслет. Сколько вы можете за него дать?

— Минутку, сейчас посмотрим, — ростовщик взял лупу и принялся рассматривать украшение. — Вчера вы приносили похожий. Осмелюсь предположить, браслеты парные.

— Да, с таким жемчугом было два, — подтвердила Эдит.

— Это меняет дело. Могу предложить вам...

И он назвал сумму раз в пять больше вчерашней. Эдит взбодрилась. Так она не только на еду, но и на ткани, и строителям наберёт!

— А если у вас найдётся к этому ожерелье или кольцо... — заметил толстяк, отсчитывая золотые. — Тогда мне придётся съездить в город за деньгами.

Приятно удивлённая столь резким переменам в поведении вечно жадного ростовщика, Эдит отправилась на рынок. Лавка мясника оказалась завалена свежей бараниной, и она смогла заказать то, что ей было нужно.

— Что случилось, дорогой Мэтью? — спросила Эдит у торговца. — Сегодня праздник?

— Конечно, госпожа Эдит, ­— ответил мясник. — Вы пожаловали.

— Но я и вчера приходила, и днём раньше. Что изменилось?

Мясник пожал плечами и ответил загадочно:

— Просто овечки подросли, и пришло их время, госпожа.

Эдит решила не настаивать — всё-таки появление мяса оказалось как нельзя кстати. Она уже уходила, когда что-то знакомое обратило её внимание. Эдит пригляделась и заметила торчащие из-под прилавка утиные перья. Снова утки! Да у них тут разбойничье гнездо! Эдит покраснела, резко отвернулась и молча покинула лавку. Ей показалось, что мясник облегчённо вздохнул.

С остальными продуктами на рынке также произошли волшебные изменения. Торговцы наперебой предлагали Эдит наилучший товар. Даже у купца было полно новых отрезов шёлка. Все были так любезны и приветливы, словно получили приказ свыше. Эдит поглядывала вокруг со скрытой тревогой, но никаких загадочных незнакомцев, как маленьких, так и больших, не наблюдалось. Похоже, сегодня по-настоящему удачный день. Стоит только принять решение — и сами небеса начинают тебе помогать! Решив, что всё дело в её смелости, довольная Эдит поспешила в замок.

Всё же маленький бродяга не выходил у неё из головы. После завтрака Эдит убиралась на кухне и вспоминала вчерашнюю встречу. Мальчик напомнил ей Лесли, её младшего брата. Лесли был такой же худой и подвижный, но маленький дикарь был быстрее и энергичнее. Хотя, она и предположить не могла, что это возможно. Получив хлеб, малыш мгновенно исчез из вида. Какой шустрый! Просто молния! Эдит усмехнулась и бросила взгляд в окно. И увидела светлую макушку.

Эдит осторожно приоткрыла дверь. Неудачливый воришка стоял под окном и жадно вдыхал ароматы жареного мяса и свежеиспеченного хлеба. Похоже, запах служил ему путеводной нитью, а голод придавал смелости.

Эдит отломила краюшку и вышла на порог. Мальчик взглянул на неё широко открытыми глазами и на всякий случай прижался к стене, готовый исчезнуть в случае опасности. Эдит подошла к нему, стараясь двигаться осторожно, чтобы не спугнуть. Сейчас она могла разглядеть его подробнее. Её новый знакомый был подростком лет двенадцати, с длинными спутанными лохмами, в потрёпанной одежде. Но бродягой и дикарём он казался только на первый взгляд. Стоило присмотреться, и сквозь налёт грязи проступали благородные черты, а в светлых глазах читалась не только насторожённость, но и острый, проницательный ум. А этот мальчик не так-то прост!

— Здравствуй. Почему ты убежал? — спросила Эдит ласково.

Он вжался в стену и молчал.

— Вот, держи.

При виде хлеба глаза мальчика загорелись. Он схватил ломоть и вцепился в него мёртвой хваткой.

— Ешь, не стесняйся, — попросила Эдит.

Мальчик впился в мягкий хрустящий хлеб, с наслаждением вдыхая запах и жадно глотая куски, которые во рту быстро становились сладкими. Эдит растроганно наблюдала за ним.

— Не торопись. У нас есть ещё.

Он задыхаясь ел хлеб. Потом, утолив первый голод, о чём-то вспомнил и вопросительно взглянул на Эдит. Она ответила мягкой улыбкой.

— Хочешь пить? Садись, подожди немного. Я сейчас принесу тебе молока.

И Эдит вернулась на кухню. Сердце её колотилось в волнении — получится ли? Она налила молока из кувшина в кружку и подождав, осторожно отворила дверь. Мальчик сидел на ступеньке и старательно подбирал крошки от хлеба. Он поднял на неё глаза, и Эдит затопила волна жалости. На его лице читалась такая надежда. Этот малыш, напуганный, забитый, так давно не слышал доброго слова. Он взял из её рук кружку и стал жадно пить. Похоже, и молока он давно не пробовал.

Глава 4. Первое занятие гарнизона

Тинтагель окутывала дневная тишина. Чайки лениво парили над башнями, словно отдавались послеобеденной дрёме. Но на тренировочном дворе замка царило боевое настроение. Эдит, чьи золотистые кудри, на балах струившиеся по плечам, теперь были убраны в косы, стояла перед неровным строем крестьянских девушек и подростков, блистая стальной кирасой.

Эдит оглядела юных ополченцев. Три парня и четыре девушки. Это все, кого матери решились отпустить в замок. Что же, у неё нет времени ждать, пока крестьяне станут снова доверять своим господам. Надо приступать к тренировкам, пока наглые проходимцы не добрались до кухни.

— Сегодня — первый день наших занятий, — её голос, обычно мягкий, теперь был полон решимости. — Запомните, вы больше не крестьяне и не слуги. Вы — защитники Тинтагеля!

Она указала на груду деревянных мечей, копий и щитов, сваленных у стены.

— Сегодня вы возьмёте в руки оружие. Будете учиться сражаться. Вы научитесь защищать Тинтагель и своих близких!

Эдит подала знак старому оружейнику, стоявшему в тени ворот. Тот шагнул вперёд, неся туго натянутый лук и колчан стрел.

— Рожéр покажет вам основы стрельбы из лука, — объявила Эдит. — А я обучу владению мечом и копьём. После специальных экзаменов самые лучшие смогут заниматься с лордом Тристаном. К зиме вы научитесь держать оборону и давать отпор любому негодяю. К весне наш Тинтагель станет неприступен. А сейчас берите мечи.

— Госпожа, — раздалось за спиной. Эдит обернулась. Перед ней стоял Артур, держа на плече здоровенный сук. — Куда это нести?

Сук был размером с Артура, но мальчик держал его так, словно это была метла для уборки. Эдит вспомнила, как храбро размахивала перед Тристаном боевым топором, и покраснела. Всё же мужчины гораздо сильнее женщин, даже если они ещё дети...

— Откуда ты это взял? — спросила Эдит. Артур смутился и ответил:

— Возле старой яблони лежал... не могу его сломать.

При появлении Артура девушки оживились. После сытного обеда мальчик выглядел заново родившимся — его голубые глаза горели энтузиазмом, а энергия так и била через край.

— Молодец! — похвалила его Эдит. — Положи здесь, лорд Тристан с ним разберётся. А ты вставай в строй. Будешь учиться владеть мечом.

— Я? — Артур недоверчиво улыбнулся.

— Конечно, ты тоже можешь учиться вместе с нами, — сказала Фанни, подмигивая мальчику. Он тут же отбросил ветку и занял место рядом с девушкой. Эдит кивнула — в их полку прибыло.

Занятие выдалось долгим и трудным. Деревянные мечи то и дело вылетали из рук, копья утыкались в землю, а щиты казались неподъёмными. Но Эдит не позволяла ребятам сдаваться. Она показывала стойки, объясняла принципы защиты и нападения.

— А теперь все вместе. Ногу назад, двумя руками, раз! Ещё раз! Встали, вверх, раз!

Внезапно Эдит остановилась.

— Артур, что у тебя с руками?

Мальчик испуганно отступил, пряча меч за спиной. Эдит присела, показывая, что не хочет нападать.

— Покажи, не бойся.

Она взяла мальчика на руку, повернула и ахнула. Нежная кожа была исполосована тонкими алыми царапинами.

— Какой ужас! Ты где-то поранился?

— В саду, — признался Артур. — Колючки.

Лицо Эдит заледенело. Она поднялась, отложила деревянный меч и с решительным видом схватила свой боевой топор.

— Вот как! Колючки, значит! Все за мной!

В сопровождении учеников молодая госпожа отправилась в заваленный мусором садик. Она вошла туда и ахнула. Ветки исчезли, горелые доски и палки были аккуратно собраны Артуром в стопку, а из засыпанной углями и листвой земли торчали длинные побеги шиповника, усеянные острыми загнутыми колючками, напоминая высохших от злобы змей. И эти колючие твари исцарапали бедного ребёнка, который просто пытался помочь!

— Отойдите в сторону! — скомандовала Эдит. Ребята послушно шарахнулись к стене.

Эдит встала в боевую стойку, примерилась и, размахнувшись, вонзила топор в землю. Первый монстр рухнул как подкошенный.

— Вот для чего мы учимся владеть оружием! — заявила Эдит изумлённым зрителям. — Чтобы никто не смел нас обижать!

После такой наглядной агитации подготовка стражников пошла веселее.

Когда солнце начало садиться, Эдит обвела взглядом свой маленький отряд. Все выглядели уставшими, но довольными. Вчера это были просто крестьяне, сегодня — без пяти минут защитники замка.

— На сегодня всё. Отдыхать! — распорядилась Эдит, и голос её звучал уже не так строго, как днём. — Завтра продолжим. Тинтагель ждёт!

Глава 5. Шиповник

Служанки избавили госпожу от хлопот с рынком и продуктами, так что Эдит смогла всецело посвятить себя обустройству замка. Благодаря помощи Артура, уже через неделю она готова была показать супругу результат своих усилий. Правда, для этого надо было найти самого Тристана…

Хорошенько протерев свежеустановленную скамейку, Эдит подмигнула Артуру и отправилась на поиски. Тристан отыскался в главном зале замка, сидящим на полу спиной к дверям. Остывший камин зиял мрачным провалом.

— Тристан? — тихо позвала Эдит.

Он не ответил. Эдит подошла ближе. Его глаза были широко открыты, но взгляд отсутствовал, словно он смотрел сквозь стены и время. Ему виделись тени умерших родителей. Вот отец учит его фехтованию, звон мечей разносится по залу. Вот мать сидит у камина и рассказывает ему сказку, её нежный голос звучит как забытая мелодия. Но всё это — лишь пепел прошлого, горький дым воспоминаний. И в этом дыму темнеет силуэт женщины в нарочито пышных одеяниях, тянущей к нему длинные жадные пальцы…

Тристан не мог избавиться от Изольды. Её прах был развеян по двору, но мысли о ней его не оставляли. Он сам привёл смерть в свой дом, позволил ей хозяйничать и забрать своих родных. Но уже ничего не исправить. Его Тинтагель, некогда кипевший жизнью, теперь казался склепом, сложенным из мёртвых камней. Тристан оказался заточён в этой темнице, которую выстроила его собственная гордыня, его слепая самоуверенность.

Эдит опустилась рядом, протянула руку и осторожно коснулась его плеча. Тристан вздрогнул, словно очнувшись от кошмара.

— Тристан, — прошептала Эдит. — Я здесь.

Тристан медленно повернул к ней голову. Его взгляд был полон боли и отчаяния.

— Прости, Эдит. У нас ничего не получится. Я не могу...

Его голос был ледяным, словно прикосновение смерти. Колдовство ведьмы всё ещё отравляло его душу.

— Всё будет хорошо.

Эдит коснулась его лица, и в её ладонях вспыхнуло слабое мерцание магии. Тристан вздрогнул, почувствовав, как утихает боль утраты, как отступает тяжесть сожалений. Эдит поднялась и потянула мужа за собой.

— Пойдём. Хочу показать, что у нас получилось.

Тристан послушно последовал за ней. Они вышли из зала, Эдит отворила двери, и Тристан замер от неожиданности. Маленький сад, окружённый каменной стеной замка, был залит золотистым осенним светом. Пушистые комочки лаванды обрамляли дорожки, из-за них выглядывали кусты сирени. По бокам скамейки клубились кустики пионов, чья листва уже наливалась осенними красками. А сверху склонялась старая яблоня, словно пытаясь прикрыть хозяев замка от неприятностей.

— Не все цветы удалось спасти, — вздохнула Эдит. — Но будем поливать, и растения оживут. Уже сейчас здесь можно отдыхать после тренировок.

— Спасибо, Эдит, — прошептал Тристан. — Всё очень красиво.

Он закрыл глаза, стараясь изгнать воспоминания. Ромашки, посаженные мамой, уже никогда не зацветут. Яблоня, помнившая её голос, едва жива… Эдит обняла мужа и прижала к себе.

— Знаешь, наша спальня почти готова, — сообщила она, гладя его волосы. — Скоро привезут мебель. Я хочу заказать шёлковые панели на стены. Купец прислал образцы. Пойдём выберем вместе?

— Конечно, дорогая, — Тристан повернулся, чтобы уходить, но неожиданно остановился. Эдит вопросительно посмотрела на мужа. Тристан уставился в дальний угол сада. Там одиноко торчал куст шиповника. Пучок тонких чёрных стволов, усаженных огромными кривыми колючками, больше напоминающими когти дракона, завершался сплетением корявых ветвей, на которых висели кроваво-красные плоды. Пожухлая мёртвая листва устилала землю вокруг куста.

— Он заполонил весь сад, так что пришлось с ним побороться, — пояснила Эдит извиняющимся голосом. — Я убрала поросль и обрезала самые длинные ветки. Так он стал аккуратнее. Не переживай, он разрастётся.

Грудь Тристана сдавило. Такой же шиповник схватил его у колодца в лесу. Это было начало его знакомства с Изольдой. Кошмар возвращался каждую ночь, лишая сна и отравляя существование. Сейчас, при виде куста, всё тело Тристана загорелось от боли. Казалось, волшебное растение опутало его своими жёсткими стеблями, и стальные колючки впиваются в кожу, разрывая её на куски. Нежные лепестки цветов давно опали, и на ветках выросли плоды, налитые кровью… В ушах зазвучал голос Изольды, произносящей заклинание. Горло пересохло, пальцы сжались в судороге. Словно он сам стоит в углу сада, обращён в растение волей ведьмы. Жертва колдовства, лишённая разума, но полная жажды жизни...

Тепло прижавшейся к нему Эдит вернуло его из кошмара. Лорд Тинтагеля перевёл дыхание, облизнул покрывшиеся корочкой губы.

— Знаешь, Эдит, — произнёс Тристан. — Я бы предпочёл, чтобы его здесь не было. Позволь мне... немного тут похозяйничать.

— Конечно, дорогой, как скажешь. Я просто думала, что этот шиповник...

— Слишком о многом напоминает.

Тристан обнажил свой верный меч. Артур, который стоял тут же, пошевелился, готовясь сбежать. Эдит привычным движением подхватила мальчика и прижала к себе. Артур охотно спрятался за её юбку и с опаской следил за Тристаном.

Лорд Тинтагеля подошёл к кусту шиповника и одним махом срубил его под корень.

— Вот теперь мы можем идти, — произнёс он, повернувшись к супруге, которая стояла у дверей, обнимая испуганного мальчика.

Эдит перевела дыхание. Похоже, про розы им с Артуром придётся забыть.

Глава 6. Гобелены

Уход за садиком и обучение новобранцев на время приглушили воспоминания Эдит о поцелуе охотника. Тем более что добытых им уток они съели довольно быстро. Но Тристан всё не мог избавиться от воспоминаний об Изольде, и Эдит решила привлечь его к чему-нибудь полезному. Она задалась целью сделать из старой унылой крепости резиденцию местного правителя, показать местным и приезжим силу лорда Тинтагеля, даже если у него и осталось в подчинении всего горстка стариков и детей.

После кухни, садика и спальни пришла очередь главного зала – лица всего замка. В один прекрасный день грустное уединение молодого лорда было нарушено его супругой, которая вторглась в зал Тинтагеля в компании крестьянок, вооружённых вёдрами, швабрами и щётками.

— Дорогой, мы немного тебя побеспокоим, – сказала Эдит мужу, который сидел в кресле у камина и предавался печальным размышлениям. – Только приберёмся тут немного, и всё.

Тристан взглянул на девушек, мысленно прикинул, сколько им придётся работать, чтобы очистить стены, и... тоскливо вздохнул. Работа предстояла титаническая. В некогда величественном и роскошно убранном зале теперь царило запустение. Гобелены, украшавшие стены, сгорели, обнажив закопчённую штукатурку. Высокие окна пропускали скудный свет, едва рассеивающий мрак.

Эдит, заметив его уныние, нежно взяла мужа за руку.

— Не печалься, Тристан. Мы всё изменим. Этот зал снова станет местом силы и гордости Тинтагеля. Девочки, за мной! – скомандовала она крестьянкам, и работа закипела. Девушки принялись оттирать копоть, Эдит им помогала.

Тристан, наблюдая за супругой, не мог не восхититься её энергией. Постепенно, вопреки своей воле, он втянулся в процесс. Сначала он просто смотрел, потом стал давать советы, а вскоре и сам присоединился к крестьянкам, увлечённо соскабливая копоть с одной из стен.

Вместе с чистотой в зал возвращалась жизнь. Смех и шутки наполнили пространство. Мрачные мысли отступали. Впервые за долгое время Тристан почувствовал, что он не один.

Привычные к подобным работам крестьянки управились быстрее, чем рассчитывал Тристан. Спустя несколько дней они с Эдит вошли в залу, блиставшую свежепобелёнными стенами. Пахло не пеплом, а морем и мокрой штукатуркой.

— Пока зал высыхает, надо решить, чем будем его украшать, – заявила Эдит.

— Как обычно. Гобеленами. У нас было много ковров с разными картинами.

— Хорошо, но я не хочу закрывать окна. Пусть будет много света. Стёкла украсим витражами, а на стены закажем новые истории. Что-нибудь из "Сплетен"? – предложила Эдит. Тристан удивлённо посмотрел на неё. – Я имею в виду из "Хроник Империи". "Дама и олень", "Музыканты"...

Тристан замялся. Судьба распорядилась так, что оба они в юности оказались в Клербурне – одном из замков империи. Но пока Эдит с другими учениками штудировала летописи, он чистил амуницию на конюшне. Сейчас каждый день приносил болезненное понимание того, насколько он оказался далёк от жизни принцев империи Рангард – родины Эдит. И вот опять – Эдит называет известные сюжеты, а он не понимает, о чём она говорит.

— Лучше мотив из местных легенд, – нашёлся он. – "Охота на кабана".

— Согласна! А на другой стене "Даму с котиком".

— Я бы предпочёл более героическое. "Битву при Равенне". Мои предки участвовали в том сражении. Хотелось бы, чтобы хоть что-то напоминало о тех, кто жил здесь до нас.

— Хорошо. А ещё "Девушек в саду" и "Бал в замке".

Эдит выжидающе посмотрела на супруга. Тристан пожал плечами. У каждого оказались свои любимые сюжеты.

— Пригласим вышивальщика, пусть осмотрится и снимет мерки, – решила Эдит. — Уверена, места хватит на всё.

— И всё же... – Тристан замолчал, и наконец выдохнул. – Мои родители... память о них...

Эдит обняла его.

— Конечно, дорогой. Сам Тинтагель – это память о них. На сводах и в коридорах откроем старую кладку, чтобы каждый, кто войдёт в замок, вспоминал его историю.

Тристан склонил голову и благодарно поцеловал маленькую родинку над бровью супруги. Он был готов следовать за Эдит, куда бы она его ни повела.

***

Артур быстро освоился в замке. Казалось, что сам Тинтагель даёт ему силы. Он приходил с утра чем-то угнетённый, но стоило ему увидеть улыбку Эдит – и мальчик преображался, словно с него спадали путы какого-то колдовства. Он поливал сад, таскал воду на кухню, рубил дрова, в обед жадно ел, как будто неделю голодал. Потом бежал на тренировки стражников. На этих тренировках Артур делал поразительные успехи. Казалось, что всё, о чём говорила Эдит, он уже знал и просто вспоминал это. И только к вечеру глаза Артура наполнялись тревогой и страхом — когда приходило время покидать замок. Он молча собирал узелок с объедками и исчезал за воротами. Исчезал не прощаясь, как тень. Эдит несколько раз предлагала ему остаться, но он только молча качал головой и уходил.

Эдит беспокоило его странное поведение. Неужели мальчик всё ещё не доверяет ей? Или что-то в замке его пугает? Но стражники, которые ночевали в обновлённых комнатах, ни на что не жаловались. Однажды, разговорившись с кухаркой, Эдит спросила её про Артура.

— Ах, этот парень, – проворчала Изабель, помешивая варево. – Его тут никто не знает, не из наших он. Говорят, приблудился откуда-то. Живёт в лесу, за деревней. Дикий какой-то, словно зверёныш лесной.

Глава 7. Нападение

Если Эдит старалась забыть о новом знакомом, то он, напротив, старался с ней сблизиться. Однажды утром она, как обычно, собиралась в Тинтагель: взяла шерстяную накидку, предвкушая день, полный хлопот среди каменных стен, и отворила дверь. На пороге стоял тот самый красавец-охотник, который приставал к ней в переулке.

Эдит отшатнулась, прижав руку к груди – сердце заколотилось, как птица в клетке. Она попыталась захлопнуть дверь, но мужчина протиснулся внутрь, оттолкнув её вглубь комнаты.

— Ну здравствуй, моя госпожа, – произнёс он, оглядывая Эдит с головы до ног. – Скучала по мне?

— Что… что вам надо? – пролепетала она, запинаясь. – За птицу я заплатила!

Браконьер усмехнулся.

— Это был скромный взнос в счёт тех маленьких услуг, которые я вам предоставил, – в его глазах плясали опасные огоньки. Он сделал шаг вперёд, и спина Эдит прижалась к тёплому камину. – Настоящая плата ещё впереди.

— Какие услуги? Мы ни о чём не договаривались!

— Я решил помочь вам, моя дорогая, — сказал браконьер и словно невзначай провёл пальцем по её щеке. — Без моей подсказки нашей очаровательной госпоже никто не хотел продавать товар.

От его прикосновения её передёрнуло. Воздух в комнате мгновенно пропитался можжевеловой смолой. Он поглядел на её губы, лаская их взглядом. Эдит вспомнила о кинжале, но прошлая попытка использовать оружие закончилась неудачей. Что делать?

— Вам лучше уйти, – сказала она, храбро глядя прямо в его наглые серые глаза. – Иначе пожалеете.

— Может да, а может и нет, – промурлыкал браконьер, приближаясь вплотную. От него пахло хмельным пойлом и специями.

— Да вы пьяны! – воскликнула Эдит. – Уходите!

— О, я уйду, – прошептал он с кривой ухмылкой и решительно обнял её. – Но сначала познакомлюсь со своей госпожой поближе.

Эдит попыталась оттолкнуть его и закричать, но он прижал ладонь к её губам.

— Потише, куколка. Всё равно тебя никто не услышит.

Вместо ответа Эдит укусила его за руку. Браконьер взвыл от боли и отпрянул. Эдит бросилась к двери, но мужчина оказался быстрее. Он схватил её за волосы и притянул обратно.

— Глупенькая, – произнёс он со смешком. – Твои титулы здесь ничего не значат. У нас правит сила, госпожа.

Он наклонился, чтобы поцеловать её, но Эдит отвернулась. В глазах мужчины вспыхнула ярость.

— Ты всё равно будешь моей, – прорычал он, стискивая её запястье.

— Пусти, – пробормотала она срывающимся голосом. – Муж тебя убьёт.

Тонкие красные губы охотника растянулись в уверенную ухмылку.

— А мы ему не скажем. Ты ведь не хочешь, чтобы он узнал, что мы встречаемся? Так ведь, моя красавица?

Эдит пыталась вывернуться; в глазах блестели слёзы. Вдруг её взгляд наткнулся на кочергу, стоявшую возле камина. Вот и помощница нашлась! Она с трудом заставила себя изобразить испуганную покорность. Сердце бешено билось.

— Да, так, умница, – забормотал мужчина, лапая её. Дождавшись, когда он ослабит хватку, Эдит потянулась к камину. Пальцы коснулись холодного металла. Она ухватила кочергу и, вложив в удар всю свою ненависть и страх, ударила его по лбу.

Он пошатнулся, с рычанием схватившись за лицо. Эдит отшвырнула кочергу, оттолкнула ошалевшего мужчину от себя, бросилась к двери, дрожащими руками поправляя одежду, и выскочила из дома.

***

Эдит бежала, не разбирая дороги. Слёзы застилали глаза, в ушах звенело от страха. Ей казалось, что браконьер преследует её по пятам. Любой камушек, любая ветка пугали своими прикосновениями.

Добравшись до Тинтагеля, она без сил рухнула на кухонную скамью. Нужно было как‑то отвлечься от пережитого, спрятаться за привычными заботами. Но её преследовали сверкающие глаза браконьера, его грязные руки и тошнотворный запах смолы. Ей хотелось принять ванну или просто нырнуть с головой в море.

Эдит больше не могла притворяться сильной и независимой. Ей нужен был мужчина, который защитил бы её от этого мира, полного опасностей и жестокости. Где Тристан?

Как назло, мужа нигде не было видно – он словно провалился сквозь землю. Эдит в отчаянии спрашивала слуг, но те лишь разводили руками. Наконец она наткнулась на Артура: мальчик шёл по тропинке и тащил полное ведро для полива. Он удивлённо посмотрел на взъерошенную Эдит, но только указал в сторону моря:

— Господин Тристан на берегу.

Берег — это то, что надо! Эдит торопливо поправила растрёпанные волосы и направилась к морю. Сырой ветер, пахнущий водорослями, бил в лицо, пытаясь сдуть с неё следы нападения.

Спустившись по каменистой тропе, ведущей к пляжу, она увидела Тристана: он стоял у самой кромки воды, спиной к ней – величественный и ранимый одновременно. Его чёрные волосы развевались на ветру, плечи были напряжены, пальцы сжимали рукоять меча. Казалось, он собирается воевать с волнами.

— Тристан, – тихо позвала она, стараясь, чтобы в голосе не слышались страх и отчаяние. Он обернулся, и в его глазах она увидела ту же тревогу, что и у неё.

— Что случилось? – спросил он и быстро подошёл к ней, взяв её руки в свои. Его прикосновение было тёплым и надёжным, и ей стало легче. Она рассказала ему о нападении, о страхе, который испытала. Он слушал молча, обнимая её всё крепче.

Глава 8. Прошлое

Занятия с гарнизоном продолжались. В один из сухих осенних дней, когда с деревьев на лесной опушке начали осыпаться жёлтые листья, Эдит выстроила своих лучших учеников во дворе замка.

— Сегодня у вас особенное занятие.

Она отступила, давая место высокому черноволосому мужчине.

— Лорд Тристан будет вашим наставником. От того, как хорошо вы усвоите его уроки, будет зависеть ваша жизнь и судьба ваших родных.

Тристан был в кирасе, без шлема. Он окинул новоиспечённых воинов изучающим взглядом и медленно обнажил свой длинный меч. Ученики в нетерпении затаили дыхание.

— Меч — это продолжение вашей руки, — начал Тристан. — Вы должны чувствовать его, как часть себя. Не бояться, а уважать.

Он показал несколько простых приёмов, объясняя, как держать меч и как двигаться. Все старались повторять за ним, но большинству это плохо удавалось.

— Не торопитесь, — сказал Тристан, видя их смущение. — Главное практика. Забудьте обо всём и сосредоточьтесь.

Артур старался повторять за лордом, но руки его дрожали от непонятного волнения. Заметив, что мальчик никак не может избавиться от скованности движений, Тристан взял деревянный меч и сказал:

— Артур, подойди. Попробуй на меня напасть. Сделай, как я показывал. Раз, два, давай!

Артур неловко расставил ноги и взмахнул мечом, изображая атаку. Тристан с лёгкостью отбил удар, и раздался резкий сухой треск дерева. Артур вздрогнул, выронил меч и упал на землю, как подкошенный. В панике шарахнулся к стене и забился в угол. Закрыл голову руками, словно прячась от невидимой опасности.

— Артур, что с тобой? — закричала встревоженная Фанни. Но Артур её не слышал. В его ушах шумело злобное:

— Проваливай, зверёныш! Это наша земля! Поджигай!

Над ним нависли тёмные перекошенные рожи крестьян. Они размахивали палками и сжимали в кулаках камни. Затрещал огонь, загудело пламя...

— Нет! Не надо!

Запах гари забил нос. Мальчик задыхался в дыму, перед глазами вспыхивали искры...

— Артур, очнись!

Кто-то схватил его за плечо и грубо тряхнул. Артур попытался вырваться, горло перехватило ужасом…

— Артур, ты слышишь меня? Всё хорошо. Выдыхай.

Артур вздрогнул и огляделся. Он сидел на камнях во дворе замка. Никакой толпы злодеев с камнями и палками, никакого огня. Его товарищи по тренировкам стояли с деревянными мечами в руках и озадаченно переглядывались. Было тихо и сумрачно. Лорд Тристан сидел рядом с ним на корточках и с тревогой смотрел на него.

— Что такое? Ты ранен?

— Нет, — пробормотал Артур, мучительно краснея. — Я... мне показалось.

— Это просто тренировка. Тебя никто не собирается бить.

— Я знаю. Простите, я... я задумался.

Тристан отпустил его и кивнул.

— Хорошо. На сегодня всё, — сказал он остальным, поднимаясь. — Завтра вечером продолжим.

Артур подобрал меч, чувствуя, как горят щёки. Что он натворил! Ему нужно забыть о прошлом. Он будет тренироваться, пока не станет лучшим в гарнизоне.

***

Эдит спешила в Тинтагель, когда у порога собственного дома нос к носу столкнулась с тем самым браконьером. Сердце бешено заколотилось — снова он! Жив, слава Создателю… но неужели опять? Пальцы Эдит судорожно сомкнулись на рукояти кинжала.

— Прошу вас, госпожа, — он отступил на шаг, его ладони взметнулись в успокаивающем жесте. — Клянусь, я с миром.

Эдит шумно выдохнула, но оружие не выпустила. Внезапные появления этого человека каждый раз лишали её уверенности.

— Надеюсь, вы осознали всю пагубность своих действий, — её голос предательски дрогнул.

Браконьер склонился в нарочито театральном поклоне, более уместном в придворном зале, чем на деревенской улице. Полголовы его было завёрнуто в тряпки.

— Я пришёл просить прощения, госпожа, — произнёс он с почти издевательской вежливостью. — Был ослеплён вашей неземной красотой. Не мог выбросить вас из головы, вот и перебрал лишнего. Рука дрожала, даже на охоте стал мазать. Но ваше прикосновение… — взгляд его на мгновение опалил её грудь, — вернуло меня к жизни. Я должен был умереть, но остался жив. Это знак свыше, не иначе.

— И хорошо, — она чуть ослабила хватку на рукояти. — Рада, что здравый смысл наконец-то возобладал.

— Хочу предложить свои услуги. Готов отдаться в ваше полное распоряжение.

"Отдаться?" В его устах это прозвучало так двусмысленно, что щёки Эдит покраснели.

— Я не нуждаюсь в услугах столь… ненадежного человека, — гордо вскинула она подбородок.

— Но я больше не пью, — заверил её перебинтованный охотник. — Теперь только травяные настойки. И никаких женщин. Даю слово.

— Что ж, я рада, что смогла оказать на вас столь благотворное влияние.

— Значит, мир? — в его глазу мелькнул огонёк. Эдит промолчала, сохраняя насторожённость, и гордо прошествовала мимо непрошенного кавалера. Мужчина последовал за ней, впрочем, держась на почтительном расстоянии. Через несколько шагов он продолжил:

Глава 9. Обвинения

Эдит прошла в ворота, и её окатило шумом толпы. В узком проходе к замку сгрудились крестьяне, выкрикивая проклятия и тыча корявыми пальцами в Артура, вжавшегося в каменную стену. Рядом с мальчиком стоял Тристан, пытаясь сохранять подобие порядка.

— Дикарь! Волчий выкормыш! — ревел старик Хью, с неожиданной для него ненавистью потрясая кулаками.

— И после этого явился к госпоже! — вторила ему красная от возмущения Изабель. — Да ещё и ухмыляется!

Эдит с трудом протиснулась сквозь толпу. Артур, втянув голову в плечи и цепляясь за равнодушный холодный камень, молчал. Лицо мальчика было в ссадинах, губа рассечена. От вида крови у Эдит перехватило дыхание.

— Что здесь происходит? — спросила девушка, стараясь говорить спокойно.

Тристан вздохнул.

— Пришли ко мне с жалобой. Говорят, у них корова пропала. Нашли у леса, мёртвую. А этого мальчика видели недалеко от пастбища.

Крестьяне снова загомонили, перебивая друг друга. Эдит посмотрела на Артура. В его глазах не было страха, только глухая тоска.

— Это не я, — прошептал он, глядя в землю.

— Да как же! Он самый! Ещё и отрицает! Вот наглец! — возмущались крестьяне.

Лорд Тристан поднял руку, призывая к тишине.

— Пока не выясним, в чём дело, он останется под замком. Заприте его в чулане.

Стражники схватили мальчика и поволокли в подвал. Эдит чувствовала, что дело неладно. Она послушала крестьян и встревожилась ещё больше. Никто не мог толком объяснить, что случилось. Эдит лишь смогла уловить что-то о корове и волке.

Тристан отправился в деревню в сопровождении галдящих женщин. Их голоса были полны страха и надежды в безграничную власть вооружённого мужчины. Но когда Тристан вернулся в замок, лицо его было мрачнее тучи. Сердце Эдит сжалось.

— Корову задрал какой-то огромный зверь, — объявил Тристан, садясь на лавку на кухне. — Туша изгрызена и разорвана почти пополам. Похоже, зверь был в дикой ярости. Вся поляна забрызгана кровью, на кустах висят ошмётки шкуры. Какой-то безумный кровавый ритуал.

— Это ужасно, Тристан. Но Артур... ты же видел мальчика. Неужели он способен на подобное злодеяние?

— Такое мог сделать воин в пылу битвы или одержимый жаждой крови убийца. Но мальчик — подросток? — Тристан в сомнении покачал головой.

— Значит, это не он, — радостно подытожила Эдит. — Тогда выпускаем?

И она собралась бежать к чулану.

— Подожди, Эдит.

Тристан со вздохом опёрся о стол.

— Перед тем как отпустить его... мы должны убедиться.

— В чём? Ты же сам сказал, что ребёнок не может это сделать!

— Ребёнок нет, а вот несколько взрослых — да.

Они переглянулись. Как хорошо они знают мальчика? Эдит замотала головой.

— Нет, Артур не может быть связан с подобным сбродом!

— Надо дать людям время успокоиться. Подождём до завтра, — предложил Тристан.

Эдит зажгла факел и спустилась в чулан, который служил в замке тюрьмой. Артур сидел, прислонившись к холодной стене, и смотрел на неё тоскливым взглядом.

— Артур, — сказала она тихо, присев рядом. — Мы знаем, это не ты.

— Госпожа Эдит. Мне нужно выбраться отсюда, — попросил он.

— Я знаю. Но лорд Тристан должен сначала…

— Нет! Мне нужно уйти. Сейчас же. — Он запнулся, словно не решаясь продолжить. — Иначе…

Он замолчал, отводя взгляд.

— Иначе что, Артур? — настаивала она.

Артур кусал губы, комкая подол рубахи. Наконец он выдавил:

— Без меня... они погибнут.

Его голос звучал серьёзно. Эдит похолодела. Она присела рядом, стараясь говорить спокойно.

— Артур, ты должен всё рассказать. Доверься мне. Я постараюсь помочь, чем смогу.

Он поднял на неё взгляд, полный боли и сомнения. Ей хотелось обнять его, успокоить, но она понимала, что сейчас главное — заслужить его доверие. Она коснулась его разбитого лица, осторожно, кончиками пальцев. И в тот же момент в её прикосновении промелькнула сила. Раны затянулись, кровоподтёки исчезли. Боль ушла, уступив место облегчению.

Артур отшатнулся, поражённый.

— Что… что вы сделали?

Он провёл пальцами по лицу, проверяя, и его глаза расширились от изумления.

— Пусть это будет нашим секретом, — прошептала Эдит. — Не говори никому, что я вылечила тебя. Люди боятся всего необычного. Они могут навредить нам.

Привычный страх в глазах Артура сменился пониманием. Он кивнул, коротко и решительно.

— Теперь расскажи мне, — продолжила Эдит, стараясь сохранять спокойный тон. — Расскажи о тех, кто погибнет, если ты останешься здесь. Кто они? И почему ты должен уйти?

Её голос был тихим, но в нём чувствовалась сила, та сила, что только что залечила его раны. Артур глубоко вздохнул и начал свой рассказ.