Хозяйка судьбы

Часть 1. Глава 1

Она хорошо помнила тот день, когда впервые пересекла границу Академии. Точнее, ночь.

Это случилось спустя две недели бесконечной тряски в постоянно меняющихся плохих повозках, ночевки в кишащих блохами трактирах, отвратительной еды и напряжения.

Их преследовали. Она это чувствовала кожей, знала какой-то своей частью и боялась. Страх преследовал Иниру по пятам. Она боялась закрыть глаза, боялась повернуться спиной к уставшим, злым телохранителям, боялась этой бесконечной дороги в неизвестность.

Ей никто ничего не говорил. Ее стража, призванная защищать девушку, смотрела с плохо скрываемым презрением и недовольством. Она была ценным грузом, но не дороже их жизни, которую стражники оценивали больше, чем жизнь одного из многочисленных бастардов короля.

Поначалу она пыталась задавать вопросы. Потом хотела поговорить. К концу второй недели Инира сдалась и молча подчинялась, перебираясь из одной кареты в другую, меняя лошадей и безропотно принимая из рук стражи черствые куски хлеба. Иногда это была единственная еда за весь день.

Чем дальше на север они продвигались, тем скуднее становилась пища и холоднее ночи. В разгар лета поутру она видела изморозь на короткой, мохнатой траве, проплешинами покрывавшей серую, твердую как камень землю. Деревень почти не встречалось, а те, что были, отличались от привычных ей как день от ночи. В Имретоне, где они с матерью жили, дома строили из глины и дерева. Стены, выжаренные солнцем до самого основания, никогда не бывали холодными. Инира скучала по узким тенистым проулкам и вечному гомону торговцев рыбой, по теплому морскому ветру и соленой каракатице, которую можно было купить за пару медяков.

А потом случилось это. И ее бросили посреди ночи в карету, заперли двери и помчались по мостовой прочь из города.

Бастарды короля были ценной, но тяжкой ношей.

Здесь, на севере, редко встречались трактиры и еще реже – путники. Дорога была пустынной и колея едва заметна на твердой земле. Иногда серый пейзаж менялся. Дорога уходила вниз и тогда приходилось дышать через носовой платок, чтобы не стошнило от мерзких болотных газов. Под колесами хлюпали гнилые доски, намечавшие гать, вокруг роились тысячи мелких, как песок, мошек.

Земля все чаще уходила то вниз, то вверх, но ни разу не явила перед Инирой хоть малого леска. Чахлые редкие деревца в низинах больше походили на кусты, чем деревья. Огонь стал такой редкостью, что девушка отдала бы последние деньги, чтобы протянуть руки к его теплу.

Так, замерзшая, уставшая от бесконечных болот и пустошей, голодная и равнодушная ко всему, она и въехала в Академию.

Когда посреди ночи карета внезапно остановилась, Инира тут же открыла глаза. Сон ее из-за постоянного страха стал чутким и беспокойным.

Тревожно прислушиваясь к звукам снаружи, она нащупала в кармане осиновый кол. Не от вампиров. Просто это было единственным деревом, которое получилось найти на последней стоянке. Березки были гнилыми и влажными, а осина, невесть как очутившаяся на вершине холма, стойко сопротивлялась морозам и ветрам.

У Иниры было достаточно времени, чтобы с помощью пилочки для ногтей обстругать один конец отломанной ветки. Она не боялась стражников, она страшилась тех, кто следовал за ними попятам, тех, от кого они бежали.

Послышался скрип засовов, и карета снова тронулась с места. Копыта лошадей застучали по дереву.

- Быстрее, быстрее! – чей-то хриплый, словно каркающий голос раздался возле самых дверей.

Внезапно карета распахнулась. Инира сощурилась, пытаясь за светом ярко пылающего факела рассмотреть человека, и не сразу заметила протянутую руку.

- Ну? – снова каркнул мужчина. – Долго ждать? Ей, она что, немая?

Послышался нецензурный ответ и ее бесцеремонно схватили за локоть, вытаскивая из кареты. Инира пискнула, слабо сопротивляясь, запнулась о порожек и едва не рухнула на землю, ослепленная светом факела. Мужчина рядом с ней снова выругался, вздергивая девушку за руку. Руки, цепкие и сильные, словно у обезьяны, перехватили ее за плечо, причиняя боль.

- Ну? – прозвучало угрожающе. Мужчина передал факел кому-то за спиной, перехватил жесткими пальцами ее подбородок и Инира, наконец, смогла его рассмотреть. – Говорить будешь?

Лицо было точно таким же, как и руки – жестким, даже жестоким. Казалось, ничего, кроме морщин, на этом лице не существует. Глаза тонули под тенью густых бровей, крючковатый, располосованный шрамом кривой нос нависал над безгубым ртом.

- Оставь ее в покое, Кирх, - один из стражников подошел ближе (он показался мне сейчас самым родным человеком на свете). – Девчонка две недели в пути.

- А тебе чего, говорить разрешали? – накинулся на него старик. Ее он все-таки отпустил и Инира, обхватив себя за плечи, чтобы хоть чуть согреться, смогла оглядеться. Она находилась в закрытом со всех сторон каменном мешке. Прямо за спиной, едва не схлопнувшись на заднике кареты, находились огромные железные ворота. Они слабо поблескивали в лунном свете, выдавая узорную чеканку. От них расходились каменные стены в три-четыре ее роста. Зубцы чернели на фоне небосвода цвета индиго. А прямо перед ней… Создатель великий!

Замок был огромен. Он нависал над небольшим двором сотнями тонких, высоких башен, словно клыками ощерившись на девушку. Главное здание соединялось с башнями короткими открытыми переходами. Узкие бойницы зияли чернотой более густой, чем абсолютная темнота южных ночей.

Рядом с ним совершенно терялись пристроенные к крепостным стенам более низкие здания. Все они были каменными, все до единого. От них полыхал ледяной могильный холод и на какую-то секунду подумалось, что это и есть ее могила.

Наверное, она отшатнулась и за что-то зацепилась, потому что следующее воспоминание – это как все, кто был этой ночью во дворе, смотрели на нее, закрывая головами небосвод. Боль в затылке медленно разлилась по всей голове.

Глава 2

- Где она?

Лорд-директор перевел взгляд за трясущимся пальцем Кирха, наблюдая за учениками с высоты нависавшего над холлом балкончика. Балкончик странным образом выходил не на улицу, а внутрь здания, что позволяло следить за большинством перемещений. Из главного зала, словно паучьи сети, расходились многоуровневые переходы. Некоторые вели к аудиториям на третьем и пятом этажах, некоторые к закрытым переходам в башни, однако сейчас, ранним утром, вся жизнь сосредоточилась в Большом Обеденном зале. Ему было отлично видно студентов и преподавателей, наподобие спирали закручивающихся вокруг стола для раздачи. У строителей замка было весьма изощренное чувство юмора и странный, но гениальный мозг, заставлявший всех обитателей Академии каждое утро независимо от их собственного на то желания активировать магические ритуалы. Может быть, только поэтому замок до сих пор еще стоит, а не развалился на камни, хотя по всем прогнозам давно должен был это сделать.

Среди толпы он едва смог различить девушку. Одетая в ученическую форменную мантию, она ничем не отличалась от других первокурсников, разве что двигалась вместе со всеми, но в одиночестве. Было заметно, что она очень старается не выделяться. Темно-русые, отдающие бронзой волосы укрощены в пучок, на плече болтается форменный рюкзачок, хотя никаких книг в нем явно еще не было, не успела она добраться до библиотеки. В одной руке поднос, в другой – расписание занятий, хотя, опять же, сегодня она на них не попадет и сама об этом знает.

Он назначил ей встречу на десять, чтобы не привлекать к новенькой внимание, но она встала вместе со всеми, вливаясь в общий поток и это было идеей лучшей, чем его.

Виктора это ужасно раздражало. Она выглядела деловитой и довольной жизнью, что означало проблемы для него. Сама она была ходячей проблемой, о которой он пообещал позаботиться.

- Помяните мое слово, ничего хорошего из этого не выйдет, - пробурчал Кирх, тоже наблюдая. – Она же как часовая бомба. Тронь ее – и король все тут разнесет к чертям собачьим.

- Мы не будем ее трогать, - не слишком уверенно возразил Виктор, хмуро оглядывая зал.

- И чего? – продолжил ворчать Кирх, на правах самого старого в замке игнорируя раздраженные нотки в голосе лорда-директора. – Пылинки с нее сдувать, пока кто-нибудь особо ушлый не пристукнет, как котенка?

Виктор прикрыл глаза, напоминая себе, что не может избавиться от старика тем способом, который упорно маячит перед его внутренним взором.

- А мы все равно останемся виноваты… - Кирх злобно затрясся. Вот бы он и вовсе развалился от своего тремора. – Зачем вы согласились на это?

- Альберт сказал, это ненадолго.

- Десять бастардов уже мертвы, - напомнил старик. – А королевская гвардия ничего не может толком сказать. Думаете, эта проживет дольше?

- Я думаю, что не в том положении, чтобы спорить с королем, - огрызнулся потерявший терпение Виктор. Он смотрел, как девчонка осторожно пристраивает свой поднос за столы первокурсников, неуверенно усаживаясь за длинную лавку. Странная она какая-то. Словно дикий зверек, который никогда не видел человека. Страха в ней не было (может быть, зря), зато осторожности в достатке. Будто готовая в любой момент сбежать, девчонка устроилась на самом углу, хотя студенты подвинулись, освобождая ей место.

Навязали боги на его голову! Мало было засунуть его на край света, присматривать за магами-недоучками, так надо было еще подсунуть ее! Королевский бастард, подумать только! Что он должен с ней делать? Любая ее царапина выйдет ему боком, независимо от того, будет девчонка виновата или нет. Не говоря уже о том, что по ее следу идут неведомые убийцы, уничтожившие уже почти половину королевских детей. Пусть и незаконных, но король, славившийся своей любвеобильностью, почему-то все равно негодовал и требовал сохранить хотя бы тех детищ, что еще остались. И главное, ведь не посадишь ее под замок – тогда слухи о девице разойдутся быстрее, чем круги по воде. Идея Альберта была хороша – сделать из Иниррелеи Нокт-Аукаро (простигосподи) обычную студентку-первокурсницу, благо набор только вчера прошел. Меток на ней никаких не имеется, дар, если он и был, то весьма слабенький, сольется с другими и ни одна собака не отличит.

Может, собака и не отличила бы, а Виктор знал.

- Вы меня вызывали?

Он резко отвернулся от балкона,  с досадой понимая, что предаваясь размышлениям, упустил верткую девицу. В первый же день. Она успела добраться до его кабинета и теперь стояла перед ним.

Снова этот взгляд – настороженный, но без страха, словно она еще не решила, чего от него ждать.

Виктор одарил ее мрачным взглядом с головы до ног, замечая и стертые до основания дорожные туфли из мягкой замши (замерзнет, заболеет и умрет!) и тонкие, длинные пальцы с аккуратно подстриженными под корень ногтями (у Альберта такие же руки, опознают и все равно убьют!), то ли хрупкое, то ли просто слишком худое тело, на котором ученическая рубашка и юбка в пол болтались, как на вешалке (не померла бы от голода), высокие скулы, упрямый острый подбородок и необычный медовый, янтарного оттенка цвет глаз. Она походила бы на домашнего пушистого котенка, если бы не настороженное выражение лица и не сжатые в тонкую линию губы.

Аура отражала ее состояние как нельзя лучше – то увеличиваясь, то почти сливаясь с кожей, она мерцала неясными оттенками от серого до лилового, выдавая девчонку с головой.

- Посадим ее под замок и дело с концом, - внес конструктивное предложение расположившийся в директорском кресле Кирх.

Аура полыхнула черным, заставив Виктора автоматически отшатнуться.

И все. Ни слова, только отчаянный взгляд. Она безошибочно определила, что главный здесь именно он и на старика даже не посмотрела.

- Сядь, - коротко бросил Виктор, кивая ей на стоявшее у его стола кресло. Она бросила туда опасливый взгляд, но села. Он одним взглядом заставил старика убраться с его места и угнездился сам, почувствовав себя более уверенно, когда между ним и этой странной особой оказался массивный дубовый стол.

Глава 3

Знакомство с однокурсниками оказалось совсем не таким, как она себе представляла. Рано утром ее разбудили, в спешке даже не заметив пополнение в комнате. Пятеро девушек, едва достигших возраста дара, ужаленными пчелами метались по небольшой комнате, расшвыривая с дороги подворачивающиеся одеяла и вещи. Они толкались перед единственным умывальником в углу, выскакивали в то и дело хлопающую дверь, сталкивались лбами у шкафа с одеждой и говорили, говорили, говорили…

Инира смотрела на это буйство с плохо скрываемым ужасом, вцепившись в свое оледеневшее одеяло. Никакие боги не смогли бы поднять ее с кровати и включиться в… в это.

- Давай, давай, быстрее, а не то опоздаем! – какая-то девочка, тощая и длинная, как помойная кошка, с копной коротких, но огненно-рыжих волос на голове, подскочила к ней и попыталась сдернуть одеяло. Инира вцепилась в него, как в последний оплот стабильности, но девица уже умчалась дальше, влезая на бегу в длинную и широкую плиссированную юбку и застегивая последние пуговицы на белой рубашке. Пятеро фурий одна за другой исчезли в дверях, оставив комнату в полном разгроме. Никто даже не заметил, что печь потухла, а Инира замерзла так, что зубы стучали. Убедившись, что они не вернутся, она поспешно умылась, заправила кровать, собрала с пола разбросанные вещи, разложив их в шкафу и тогда только поняла, что ей тоже полагался комплект одежды: юбка, рубашка, широкая, похожая на простыню, но теплая мантия, высокие утепленные ботинки и рюкзак. На нем лежал свиток с расписанием. Девушка недоверчиво пробежалась по нему глазами. Ей все еще не верилось, что это действительно происходит с ней. Ее официально зачислили в Академию Одаренных. Пусть на отшибе, пусть заведение явно едва сводило концы с концами, а она лишь исполняет роль, но все же. Она оказалась среди людей.

Инира была готова объявить благодарность неведомому убийце, решившему сжить со свету королевских бастардов.

Негромкий, низкий гул прошелся по зданию, заставив девушку поспешить. Не желая выделяться, она переоделась, подхватила пустой рюкзачок и выскочила в коридор, следуя за потоком студентов. Здесь были и старшие курсы, отличаясь от первокурсников, как день от ночи, и преподаватели и ее, видимо, будущие однокурсники – их можно легко опознать по растерянным, испуганным, но упрямым выражениям лиц. Она постаралась сделать все, чтобы затеряться среди них и, похоже, ей это удалось. По крайней мере, когда Инира искала себе место для завтрака, ей охотно, словно для своей, его предоставили.

- Жуй быстрее, не хочу снова бесить Оноре, - снова поторопила ее уже знакомая рыжая девушка, с невероятной скоростью поглощая нечто, что Инира с трудом могла назвать кашей. На поверку это оказалась перловка с сушеным, разварившимся мясом. Такую в Имеретоне раздавали беднякам, когда случился голод.

- Вчера он просто рвал и метал, когда на распределении Отиша подпалила ему мантию, - пояснила ее соседка – крепко сбитая блондинка. Инира тайком осмотрела остальных, убеждаясь, что среди ее новых соседей нет ни одной аристократки. Все девушки выглядели так, словно привыкли к тяжелой, ежедневной работе: обветренная, грубая кожа, шрамы на руках, у некоторых – лица испещрены оспинами. Они ели жадно, быстро, не разбираясь.

- Я не специально, он сам попросил, - буркнула разом поскучневшая рыжая. – Я же предупредила, что не умею направлять дар.

- Вот бы ты ему бороду спалила, - размечталась третья девушка. Бледная, почти белая кожа, темные волосы и слегка раскосые глаза выдавали в ней уроженку северных земель. Через всю щеку у нее шел безобразный шрам, уходя под воротник рубашки. Инира постаралась отвести взгляд как можно быстрее, чтобы она не подумала, что ее рассматривают.

- Кари! – возмущенно толкнула ее четвертая. Позднее выяснилось, что они были родными сестрами-погодками, хотя Инира поначалу приняла их за близнецов.

- Ками! – передразнила ее явно более бойкая сестра. – Он мерзкий.

Беседа закрутилась вокруг особенностей льера Оноре, участия не требовала и Инира продолжила осматриваться. В ней боролись два противоположных чувства: восхищение от того, что она впервые в жизни была частью чего-то и страх, по той же причине. Она не знала, как это. Не умела общаться, понятия не имела, как понравиться своим новым соседкам по комнате. Что вообще делают обычные люди, когда хотят с кем-то подружиться? У нее никогда не было друзей. С Инирой даже собственная мать обращалась, как с драгоценным, но опасным сосудом. 

Впрочем, никаких действий от нее не требовали. Когда гонг прозвенел второй раз (от гула у нее забегали мурашки вдоль позвоночника), девочки поднялись из-за стола. Инира последовала за ними, на середине пути затерявшись в толпе, и скользнула в сторону.

Последовавший за этим короткий, но содержательный разговор с лордом-директором вымотал ее до крайности. Из его кабинета девушка вышла на ватных ногах и обессилено присела на ступени, прислонившись лбом к холодному камню.

- Простынешь, - насмешливый голос принадлежал невысокому коренастому парню. Он выглянул из бокового коридора, спиралью отходившего от лестницы. Кабинет Приаша расположился сразу на площадке, словно нависая над остальными этажами. Местные строители, видимо, очень любили спирали – Инира это заметила.

Не зная, что ответить, она просто улыбнулась и встала.

- Простите…

- Я Оливер, - парень подошел ближе, протягивая ей руку. Инира постаралась, чтобы священный ужас никак не отразился на ее лице и несмело, ожидая, что ее вот-вот поразит молния и небесный гнев обрушится на голову, протянула ему свою.

Оказывается, люди очень теплые. Теплые и мягкие. Его ладонь на ощупь была именно такой. А еще – она была больше, чем ее. Прикосновение было приятным, но настолько неожиданным, что Инире показалось, будто молния и впрямь поразила ее. Впервые в жизни к ней по доброй воле, не скрываясь при этом за перчатками или одеждой, прикоснулся человек.

Глава 4

С месяц все было относительно спокойно. Спокойствие это было похоже на тщательно закручивающуюся спираль. Она была незаметна для тех, кто в этом участвовал, но очевидна для всех остальных. Оноре, выбрав однажды Иниру в жертвы и, вероятно, не добившись от Приаша никаких уступок, решил действовать проверенными методами. Каждое занятие теперь начиналась с подробного опроса Иниры, которая, осознав, что его единственное оружие это слово, приняла тактику глухой обороны и попросту игнорировала все оскорбления. Лекции она прилежно, полностью следуя заветам лорда-директора, записывала и едва ли не дословно заучивала, хотя Оноре всегда находил, к чему придраться, а все остальное отлетало от нее, как горох от стенки. Что, вероятно, бесило льера еще больше.

- Ты бессловесное глупое существо! – рявкнул он после очередной лекции. Инира застыла возле стола, собирая в рюкзак исписанные мелким почерком пергаменты. – Была бы моя воля, и минуты бы здесь не продержалась! Но лорд-директор слишком любит сладкие улыбочки и хорошенькие задницы, чтобы видеть что-то кроме этого!!!

Инира вытаращилась на старого маразматика в немом удивлении. Ей ужасно хотелось догнать подруг, которые наверняка ждали за дверью, и пойти, наконец, на обед, но Оноре загораживал ей выход.

Внезапно за плечом старика возникла еще одна фигура и как раз ее девушка предпочла бы не видеть вовсе. Она разом представила, что он мог слышать и густо, до малинового цвета покраснела, лихорадочно прикидывая, что будет, если Приаш все-таки послушает льера.

- Полагаю, эти сведения получены не из первоисточника? – холодно осведомился лорд-директор. Его голосом можно было заморозить целый океан, наверное, но спокойствие было обманчивым. Инира видела опасно сузившиеся глаза Приаша и неосознанно попятилась, подхватывая рюкзак. На Оноре было жалко смотреть. Он побледнел настолько, что казался зеленым, глаза лихорадочно бегали из стороны в сторону в поисках выхода.

- Инире? Вы, наконец, скроетесь с глаз моих или хотите поучаствовать в оргии?

Она мчалась к выходу уже на середине фразы. Спину словно пронизывали ледяные игры. Никогда бы не подумала, что обычный человек может доводить ее до такого ужаса, но Инира могла бы стать невидимкой, если бы у нее была хоть капля такого дара. Она не думала сейчас даже о несчастном в своей невезучести льера Оноре, ей было плевать на него. Она знала только, что вызвала сильное недовольство лорда-директора, а это хорошим не заканчивалось.

Девочки ждали ее за поворотом, даже словно бы скучающая Виктория, демонстративно стоявшая в стороне. Глаза у всех были по золотому.

- Жива! – с облегчением выдохнула Отиша. – Ну что? Мы вовремя успели?

Как оказалось, виновницей удивительно своевременного появления лорда-директора была неугомонная рыжая. Почуяв неладное еще в конце пары и не имея привычки долго раздумывать, она сразу после звонка помчалась в кабинет директора, устроив там доселе невиданный переполох. По словам подслушивающих под дверями девочек, можно было подумать, что Иниру одновременно убивают, насилуют и пытают.

- Если б ты видела, как он выскочил из кабинета! – в восхищении пополам со священным ужасом поделилась Отиша. - Я едва успела в сторону отскочить.

Инира мрачно кивнула. Она предпочла бы обойтись без внимания Приаша, хотя и была благодарна подруге за помощь.

- Эй, улыбнись! – Ками подхватила ее под локоть, Кари подошла с другой стороны. – Пойдем, прогуляемся. Тебе будет полезно…

- Но мне еще столько учить… - жалобно, но не слишком сопротивляясь, простонала Инира.

- Цыц, - распорядилась Отиша, перескакивая через две ступеньки сразу. Все последовали за ней вниз. – Нашу победу надо отметить!

Инира сомневалась, что это была победа. Если противостояние лорда Приаша и льера Оноре длится действительно так долго, как говорит подруга, это означает, что лорд имеет весьма ограниченную власть в Академии. Он не был похож на того, кто будет терпеть подобное к себе отношение. А значит, Оноре останется преподавать и дальше и его злобность после сегодняшней встряски только повысится.

Впрочем, ей не хотелось сейчас думать об этом. Инира действительно была счастлива хоть небольшой передышке от злобного льера, который достал ее хуже горькой редьки. Поэтому она смирилась и вышла на улицу следом за остальными. В последнее время это удавалось очень редко. За прошедший месяц погода в этом холодном краю вышла на новую ступень мерзости. Холодные ветра усилились, принеся с собой тяжелые свинцовые тучи. Вторую неделю лил непрекращающийся дождь. Хоть и не сильный, он выматывал ужасно своей монотонностью. Чтобы добраться до башни, приходилось вымокнуть до нитки, а ветер на узком переходе сбивал с ног. Ни лучика солнца не проскользнуло через плотную завесу облаков. Вода собиралась в низинах, болота вышли из берегов, остановив всяческие передвижения вне замка. В меню снова прочно обосновалась ненавистная перловая каша с сушеным мясом, которого, казалось, на кухне были неистощимые запасы. А она так радовалась, когда впервые увидела на столе морскую рыбу!

- Здесь море в нескольких лигах, - пояснила тогда Кари. – А ты думала, Академию построили в пустыне?

Честно говоря, Инира так и думала. Она не видела ничего, кроме бесконечных серых холмов и болот. Как оказалось, вся жизнь в этом странном краю сосредоточилась вокруг Северного моря. Дальше, за замком, холмы перетекали в невысокие горы, которые вплотную прилегали к побережью. Зима, суровая, но влажная и бесснежная, уже вплотную подобралась к ним.

- Ты же приехала по старой дороге, - Кари слегка удивленно покосилась на собеседницу. – Ей сейчас почти не пользуются, новая вдоль побережья гораздо удобнее.

Ветер, почти ураганный на вершине башни, оказался едва ощутимым у самой земли. Инира с удовольствием вдохнула свежий, влажный воздух и застыла под козырьком крыльца. Девочки вокруг нее сбились в кучку, потирая озябшие руки. Было не так уж холодно, но из-за влажности их тут же пробрало до костей.

Глава 5

- Мне кажется, ты ему нравишься, - полушутя сказала как-то Отиша. Они сидели в Большом обеденном зале, пытаясь разобраться в седьмом принципе концентрации дара. Дело, в общем-то, безнадежное, да еще и скучное, к тому же. Отиша, которая и минуты не могла усидеть спокойно на месте, давно свой учебник забросила и рассматривала всех входящих в зал, пытаясь определить их дар. Собственно, так она и заметила наблюдавшего за ними Приаша.

Инира внутренне сжалась и еще ниже склонилась над учебником. Да уж, нравится… С их последнего разговора прошло две недели и она постоянно ощущала на себе его взгляд. В нем чувствовалось тщательно дозируемое предупреждение, что заставляло ее нервничать. Даже льера Катри заметила, что всегда прилежной ученице перестали даваться упражнения на концентрацию. Попробуй тут сконцентрироваться, если только и думаешь, чтобы не сделать что-то, что вызовет гнев лорда-директора. Не добавлял настроения и Оноре, который после разговора с Приашем избрал новую тактику. Теперь он принципиально игнорировал студентку, словно ее вообще не существовало, однако она то и дело ловила на себе его взгляды. И они ей совсем не нравились. Дар начинал каждый раз просто вопить об опасности. Оноре что-то задумал и на этот раз, она чувствовала, дело не ограничится словами. Было в его взгляде какое-то… нехорошее обещание.

- Эй, ты меня слушаешь? – Отиша вырвала у нее из рук учебник, сунув себе за спину. – Ау?

- Я буду слушать, когда ты перестанешь говорить глупости, - проворчала Инира.

- По-твоему, глупости? – вздернула бровь подруга. – Но он ведь смотрит! И видела бы ты, как он мчался тебе на помощь, когда Оноре взбесился… Никому раньше такой чести, между прочим, не доставалось, я узнавала!

Духи бы побрали ее любопытство.

- Твои бы таланты, да на учебу! – выразительно помахав отобранным обратно учебником, Инира снова углубилась в чтение. Наверное, автор текста тоже не слишком хорошо понимал седьмой принцип, потому что понять что-то из его объяснения было абсолютно невозможно.

- А, бесполезно, - отмахнулась рыжая. – Пошли лучше, посмотрим, как тренируются практики?

Это было ее любимым развлечением. Магики, те, чей дар был достаточно силен, чтобы работать с потоками, регулярно практиковались на полигоне за замком. Инира, которая пару раз составляла компанию подруге, вполне оценила зрелище. Молнии, смерчи, огненные шары и ловчие сети – все это выглядело внушительно и красиво, но вызывало у нее острое чувство зависти. Ей такое и не светит. Даже если бы ее дар был достаточно развит, никто не позволит бастарду…

- Если хочешь оказаться на их месте, замолчи и слушай меня, - одернула она уже подскочившую Отишу. Если уж ей не суждено пополнить ряды магиков, хотя бы подруге поможет.

Рыжая на несколько минут угомонилась. Это слабо помогло – Инира и сама толком не могла понять седьмой принцип.

Когда пробил гонг, неизвестно, кто был более счастлив – Отиша или Инира. В любом случае обе помчались на лекцию к льеру Оноре с удвоенным энтузиазмом.

- Тема ближайших лекций: «Усиление дара. Способы и опасности», - не глядя на нее, с порога начал гундосить Оноре. Козлиная бородка, которую он в последнее время отращивал в дополнение к бакенбардам, смотрелась особенно мерзко.

Инира приготовила перо и превратилась в слух.

- Существует всего четыре способа увеличить дар. Два из них временные, один доступен лишь королю и еще один вы вполне можете осуществить.

Народ, впавший было в спячку, встрепенулся.

- Первый способ – добровольная жертва. При создании пентаграммы приносится жертва - обязательно, чтобы она имела магический потенциал – и ее сила сливается с силой использованного в пентаграмме заклинания. Этот способ довольно грязный и действует исключительно для единственного заклинания. Вы не сможете еще раз использовать силу.

Оноре замолчал, оглядывая затихшую аудиторию. Некоторые особенно впечатлительные побледнели.

- Список пригодных для жертвы существ вы найдете в конце учебника.

Народ поспешно зашелестел страницами.

- Петух?! – Отиша даже рот открыла от возмущения. – Ящерица?! Это же животные!

- Я не преподаю человеческих жертвоприношений, - холодно отозвался довольный эффектом льер. – Приведенные существа расположены по возрастанию магического потенциала.

Инира заглянула в конец списка. Обезьяна.

- Способы вычисления требуемой силы и пропорции… - следующая часть лекции была посвящена тому, что они высчитывали недостающую для заклинаний силу исходя из размеров собственного дара. Инира мрачно смотрела на свои вычисления. По всему выходило, что для нее даже обезьяны будет маловато.

- Второй способ состоит в объединении двух магических сил, то бишь работа в парах, - льер бегло просмотрел их ответы, и скривился. Не то они наделали ошибок, не то дары были слишком слабыми. – Действует, само собой, только при постоянном контакте, а потому временно. Для объединения так же используется пентаграмма, колдовать необходимо в центре. Ну, кто готов показать нам свои таланты? – Оноре просто светился от удовольствия, оглядывая студентов. В воздух поднялось несколько рук, на которые он, впрочем, не обратил внимания. У Иниры неожиданно засвербело в солнечном сплетении. Мир внезапно сузился до узкого коридора между ней и льером. Дар набатом ударил в голову, едва не разорвав ее на тысячу осколков. – Леди Омбре?

По настоянию лорда-директора во всех документах была записана именно эта фамилия.

- Я… Боюсь, мой дар слишком слаб, - Инира с трудом ворочала языком. Тело казалось чужим.

- Ну, дорогая, для этого есть я, я помогу вам, - с плохо скрытым торжеством Оноре подхватил ее под локоть и практически вытащил к небольшому пятачку у доски. В каменный пол была заранее встроена классическая пентаграмма. Девушка встала в центре, с нарастающей паникой уставившись на Отишу, которая с таким же ужасом смотрела на нее. Остальные ничего не замечали, слишком увлеченные возможностью практического занятия после полутора месяцев нудных лекций.