Храбрый воин и Королева Ведьм. Сказка.

Храбрый воин и Королева Ведьм. Сказка.

Храбрый воин и Королева Ведьм

В одном славном городе жил-был именитый купец. Всего у него вдоволь было, денег сундуки полные, в амбарах рожь с пшеницей не переводились, на лугах коровы, овцы в несчетном количестве, а в хлевах боровы и свиньи упитанные. За всем этим слуги его приглядывали, а сам купец тканями, мехом, да лесом торговал. По всем рекам его торговые суда ходили, во всяком городе его самые первые лица за дорогого гостя почитали, везде он уважение и славу имел. Но самое дорогое, что у него было, это сын единственный, вся надежда и опора. Звали его Демид, и был он статен, да ладен и умом не обижен. И что сказать, не пожалел отец для сына злата-серебра, в лучшее заведение его учиться отправил, в самую столицу. Вернулся Демид в родной город ученый-преученый, сразу к отцовскому делу приладился. Матушка с кумушками на него не налюбуются, уж каких только невест ему не подыскивают, а Демид все одно твердит, мол, рано еще о своей семье помышлять, надо батюшке послужить, долг сыновний ему воротить.

И случилась тут беда неминучая, война в те края пришла. По всем городам и селам поднялись добры-молодцы, да встали на защиту страны своей. Пришла пора и Демиду решение принять. Ни одной минуты он не думал, в тот же час в путь собираться стал. Как ни уговаривали его отец с матерью, он все на своем стоял, негоже, мол, мне от дела ратного бегать, да за отцовской спиной прятаться. Снарядился он в путь дорогу, родителям низкий поклон отвесил и отправился на войну.

Стал он к заставе подъезжать, глядь, а недалече, в лесу за деревьями вражеский полк расположился. Придержал Демид своего коня, да пригляделся, ни дать, ни взять, а там человек сто хоронится. До заставы неприметным не пробраться, ста вооруженных до зубов молодцов ему одному не одолеть, а делать-то что-то надобно. Заприметил он, что стоят они лагерем, стало быть, ночевать собираются, а выступать поутру. Лесок тот небольшой был, но деревья и кусты высокие, пышные, можно и незамеченным остаться. Припрятал он своего коня за большим камнем, а сам огниво достал, веток насобирал и разложил костры вокруг всего леска, а самый большой аккурат в том месте, где дорога на заставу идет и стал дожидаться. Как затихло все во вражьем лагере, да дозорные носом клевать стали, разжег Демид все костры, веток влажных в них понакидал, чтобы дымом все плотнее заволокло. Не сразу в лагере огонь обнаружили, а как очухались, все уж полыхало так, словно заря сама в лес пожаловала. Такой шум и гам поднялся, будто сражение началось. А на заставе меж тем, увидали в подзорные трубы, что пламя полыхает и отправили дозорного глянуть, что стряслось, а как вернулся он и рассказал, что да как, мигом отряд боевой снарядили, к лесу подъехали, да как зайцев всех врагов и перестреляли. Похвалил заставной голова Демида, к награде его приставил, хотел у себя на заставе его оставить, но Демид дальше к своему предписанному отряду отправился.

Едет он и видит, недалеко от захваченной малой деревеньки вражеское войско большим станом расположилось, голов двести, не меньше. Что делать, думает Демид, проехать-то можно, войско далеко, да людей, что в плен взяты, как оставить, негоже стариков и детей в беде бросать. Думал, он думал и тут вспомнил, как однажды один из батюшкиных слуг животом три дня маялся, все никак облегчения не получал, уж какие ему только снадобья не давали, а все никак не помогало. Тогда послал отец за известным лекарем, тот травы нужные смешал, отвар заварил, да мужику тому дал, тот мигом в нужном месте оказался, и дело свое справил. Говорил лекарь, что его средство настолько мощное, что целую армию от этой напасти избавить может. Заприметил Демид на поле, да на болоте эти травки и корешки, до вечера их целую гору насобирал, а после тайком прокрался к крайней избушке, успокоил хозяев, бабку с дедом, мол, свой он, пусть не пужаются и попросился у них тайком ночь заночевать. Как хозяева уснули, он три больших чана отвара сварил, и покуда ночь не кончилась, все свое варево в один из деревенских колодцев вылил. Как светать стало, наказал он деду и бабке, чтоб по соседям прошлись и сказали, мол, чтоб не пили из того колодца, что ближе к вражескому стану, а брали воду из того, что на другом конце деревни. Подивились старики, но все сделали, как Демид указал.

Наутро отправились становые кашевары за водой, набрали воды из ближайшего колодца, да из нее кушанья и питье сварили. Демид, меж тем, времени зря не терял, на коня своего вскочил и, что было духу, к лагерю своему стрелой полетел, к полудню уже у них был. А во вражьем стане воины после еды за животы как похватались, по кустам разбежались, стонут и охают, всяк, от командира до простого служаки. Куда уж им в путь собираться, из кустов не вылазят, где уж там оружие брать, в руках нынче только лопух, да подорожник держать могут. Не успели они отохаться, как со всех сторон их противник окружил во главе с Демидом. Никогда прежде такого позора с ними не случалось!

Снова наградили Демида за смекалку и в войско на хороший счет определили, и стал он службу свою нести.

Долго ли коротко, но пролетел год на полях сражений. Немало Демид подвигов совершил и боевых, и смекалистых. И пришла пора ему домой возвращаться, отца с матерью повидать. Путь его через горы лежал, коню верному там не пройти, пришлось его в лагере оставить, а самому пешим идти. Дошел он до перекрестка, четыре дороги крестом в стороны расходятся. Только призадумался Демид, по какой дороге дальше идти, как вдруг, откуда ни возьмись, вырос на дороге огромный черный пес. Глядит на него, глазом не моргнет, а у Демида душа в пятки ушла. «Вот, - думает, - и смерть моя пришла. На войне ни один враг меня не одолел, а тут видать конец мне придет». Только он так подумал, как из ниоткуда женщина показалась. Высокая, стройная, платье на ней темное, а поверх плащ дорожный. Седые волосы под капюшоном ровными волнами уложены, а глаза, что угольки, в самое сердце глядят.