Хранитель души

1

    В одном забытом уже многими городе, в довольно просторной квартире  уютного дома, происходили  печальные события.  В темной из-за непогоды комнате на широкой кровати лежала маленькая старушка. Ее руки с каждой минутой ослабевали, кожа бледнела, веки тяжелели –  жизнь медленно ускользала от нее. Вокруг нее собралась вся ее большая семья.  Ее дочь в обнимку с мужем сидели у изголовья. Сын стоял, облокотясь на высокое  изножье. На стуле у окна разместилась младшая сестра, печально поглядывающая то в окно, то на умирающую сестрицу. У дверного косяка стоял ее внук.  Пятнадцатилетний подросток смотрел в пол и всеми силами старался сдержать слезы. Ему  было стыдно выражать свою любовь и привязанность к бабушке. Его младшая сестренка шести лет, напротив, совсем этого не стеснялась. Она  сидела рядом с бабушкой и держала ее за руку.

– Бабушка, бабушка, ты ведь сейчас никуда не исчезнешь, правда? – девочка с полными надеждой глазами  смотрела то на бабушку, то на мать. Старушка  виновато улыбнулась внучке. Она не знала, что ей ответить, поэтому посмотрела на дочь с просьбой о помощи, так отчетливо мелькающей в ее потускневших глазах.

– Мама! Мама! Бабушка Дина же не уйдет, правда? Мам, скажи!

– Я уже и так задержалась, милая. К тому же я прожила долгую и счастливую жизнь, – наконец ответила бабушка. По щекам девочки начали течь слезы, Дина улыбалась ей и гладила  по волосам.

      Она сказала чистую правду. Ее жизнь действительно была очень счастливой. Были у нее и взлеты, и падения, белые полосы и черные; была у нее и любящая семья, за которую она благодарила бога больше всего. Даже сейчас ее сердце озаряло счастье. Смерть не пугала ее. Она верила, что это вовсе не конец. Может быть это только начало?  Кто может достоверно об этом знать? Только тот, кто уже там. Но спросить об этом нельзя, увы. А может и, наоборот, лучше заранее не знать, что тебя ждет по  ту сторону жизни.

        На улице шел дождь. Капли, тарабанящие по окну, разбавляли тишину, стоящую во всем доме.  Но в квартире был кто-то еще. Правда, о его присутствии все домочадцы могли лишь только догадываться. Он невидим для глаз. Но мы проникнем сквозь эту незримую завесу. Белые подвернутые брюки, белая незаправленная рубашка, белоснежные кеды, растрепанные темные волосы, карие глаза, на вид ему было лет девятнадцать – мне бы хотелось представлять его таким. Но если вам такое описание не нравится, можете представить его, каким вам угодно. А вообще внешность в этой истории абсолютно не важна, важно то, что скрывается за этой внешностью внутри.  Загадочный персонаж сидел на подоконнике и наблюдал за всем, что происходит в комнате.  Он неотрывно смотрел на Дину, и в глазах его мелькала едва заметная печаль. Он барабанил тонкими пальцами по стеклу в такт дождю и чего-то ждал. Но вот  последнее движение глаз, последняя улыбка на губах, последних вдох земного воздуха – бабушка Дина покинула этот мир.  Ее больше нет и  не будет в этом мире, однако ее душа начинает новый путь, новое путешествие. Она уже успела отделиться от Дины и готова была отправиться в очередной полет. Невидимая человеческому глазу и почти эфемерная для него. Едва заметив полупрозрачное скопление золотистой пыли, он спрыгнул с подоконника и лениво потянулся, расставляя руки в разные стороны. От него веяло беззаботностью и непонятной нечеловеческой легкостью. Так пахнет небо, так пахнут облака, плывущие на небе после дождя. Как только он закончил свои потягивания, за его спиной встрепенулось нечто ослепительно белое. Крылья! Красивые крылья поистине божественного создания. Ангел. Ну конечно! Кем ему еще быть, как не ангелом!? Даже если бы он был человеком, окружающие, несомненно, звали бы его так.  А все потому, что его красота, как и крылья, несет в себе небесное начало.  Последний раз взглянув на свою подопечную, ангел расправил крылья и отправился в след улетающей душе. А пока он так старательно стремится ее догнать, стоит узнать, зачем он это, собственно, делает. Ведь она уже улетела по своим делам, может быть и ангелу сделать то же самое? Или он и так уже летит по своим делам? Но какие дела у него могут быть с душой его почившей подопечной? Нужно ведь искать нового подопечного, разве нет? Эх… так много вопросов, и как говорится, мало ответов. Но обо всем по порядку.

       Начнем с того, что ангела зовут Лино. Своего появления или какой бы то ни было прошлой жизни он не помнит, хотя она, несомненно, у него была. Имя – единственный след от его былого существования на земле. Ангел просто появился и ему рассказали об   его обязанностях. При этом кто ему рассказал, он тоже благополучно забыл. Казалось бы, это знание сразу возникло в его голове. В первый же день своего появления Лино сразу отправился на поиски своего первого подопечного. Стоит сказать, что у поистине   древних ангелов в «репертуаре» может быть около ста или более подопечных, так что он только вступал на свой длинный, почти бесконечный ангельский путь. Своего первого подопечного Лино искал долго и очень упорно. Все потому, что он слишком долго думал над выбором, а если и останавливался на ком-то, то пока он размышлял,  предполагаемого подопечного забирал какой-нибудь другой ангел. Он сразу это понимал, у человека не может быть сразу два ангела-хранителя. Ведь как только маленькое сердечко еще не рожденного ребенка испустит свой первый удар, к нему сразу приставляется ангел-хранитель, который неотступно следует за ним от самого рождения и до самого последнего дня. Это происходит в считанные мгновения, где уж такому  неопытному, да еще и долгодумающему ангелу, как Лино, успеть? Он долго летал по миру в поисках своего подопечного. Из  одного города в другой, из одной страны в другую. Высшие ангелы уже начали было думать, что Лино полностью безнадежен и зря его вообще пустили к себе небеса,  пока не случилось чудо.  Он попал в сильный поток ветра.  Но,  еще не освоившись с новоприобретенными крыльями, он был вынужден лететь туда, куда несет его игривый поток.  Тот занес его в маленькую деревеньку, окруженную лесом. Там он приземлился у маленького дворика, по которому горделиво расхаживали индюки. В окне он увидел  беременную женщину, вяжущую шерстяные носочки. Здесь на лоне природы  ангел и нашел свою крохотную подопечную, Дину, чье сердечко в этот момент только забилось. Все время до самого ее рождения на свет Лино был рядом со своей будущей подопечной, а как только она родилась, был несказанно рад своему счастью. Стоя у колыбели новорожденной, он пообещал добросовестно исполнять свои обязанности.  В это время девочка смотрела на него и лишь хлопала глазами. Да, ведь маленькие дети видят то, что  недоступно глазам взрослого. Но когда у детей начинает развиваться мышление и память, их глаза перестают видеть другую сторону жизни, они забывают увиденное, так никогда и не помня. То же случилось и с Диной. Лино часто играл с ней и веселил её. Рассказывал ей всякие истории, каждый раз, восторженно жестикулируя и расхаживая из одного конца комнаты в другой. Девочка со всем своим детским сосредоточием наблюдала за ним, хотя  совсем не понимала смысла его слов. Он был рад  и тому, что Дина его  видит. Однако потом, образ мальчика с крыльями стал бледнеть в ее глазах, пока в один день не исчез совсем.  Ангел раз за разом пытался привлечь к себе ее внимание, но тщетно. Дина больше не видела его. Лино совсем не думал, что такое может произойти. Он надеялся, что всегда будет видимым для своей подопечной. Лино не мог долго оправиться после этого, однако по истечению времени  смирился. «Значит так и должно быть. Незачем ей видеть меня» – успокаивал себя ангел. Несмотря на то, что Дина его не видела, он хотел все равно известить ее о своем существовании. Сначала незаметно пододвигал к ней ее любимые игрушки, искал потерянные за диваном. Потом удерживал от падения со стула и с крыльца, закрывал крыльями от капель дождя, отгонял от нее кур и индюков. Он радовался ее маленьким победам наравне с ее родителями, если же не больше. Можно сказать, он познавал мир вместе с ней.  Ползал по полу вместе с ней, стараясь понять, почему она не может ходить. Может у нее болят ноги? Лино помогал Дине совершать ее первые шаги. Вместе с ней ходил в детский сад и играл в прятки с ее друзьями. Потом же вместе с Диной сидел на нередко скучных уроках. Обоюдно недолюбливал химию и физику, зато  обожал рисование и литературу. Разделил с ней счастье от школьной любви и слезы  расставания. Радость, боль, слезы, мечты, предпочтения в еде, увлечения – Лино старался разделить с ней все. Хотел быть всегда в курсе всех происходящих в ее жизни событий. Хотел всегда быть рядом с ней, всегда ей помогать и оказывать хоть и невидимую, но поддержку. Он понятия не имел все ли ангелы так относятся к своим подопечным, или же только он один такой. Но ему хотелось быть именно таким ангелом, который искренне живет своим подопечным, а не равнодушно  за ним наблюдает. И у Лино получалось. Так он неотступно был рядом с Диной. Выпускной, учеба в университете, свадьба, работа. С рождением  детей Лино стал задаваться вопросами и об их ангелах-хранителях. Ведь ангелы не могут видеть друг друга. Это сделано для того, чтобы они не отвлекались на разговоры и другие прихоти, а добросовестно следили за подопечными.  Такая уж у ангелов-хранителей работа.  Иногда Лино предавался грусти. Для него Дина была смыслом существования, самой жизнью, а ему в ее жизни нет места. Она не знает о нем, не видит его, не слышит его, как бы громко он не кричал. Он хотел чего-то большего, нежели  безызвестного пребывания рядом с ней. Об этом желании Лино и сам не знал, оно зародилось глубоко у него в душе.  Он чувствовал себя порой одиноким.  Но, очнувшись от мыслей, быстро отгонял их от себя, стараясь быть счастливым для Дины, которая и не подозревала о его счастье. Так он и пробыл рядом с ней всю ее жизнь до самого конца. Он ни капельки не изменился с их первой встречи. В то время как Дина  постоянно менялась. Лино смотрел на себя в зеркало,  наблюдал за Диной и не мог понять, почему меняется она, но не меняется он. Ангел видел, как подопечная росла, взрослела, как морщины стали очерчивать ее лицо, но на себе он не увидел никаких изменений. Он также познавал с ней мир, так же учился, можно сказать взрослел, набирался опыта. Так почему? Потому что он ангел, а ангелы не стареют. Живут вечно. Все существование ангела это череда сменяющих друг друга подопечных. Столько лиц, столько имен, столько привязанностей. Не тяжело ли ангелу терять своего подопечного после стольких неотступно прожитых с ним лет? Хотя  эти лета для ангела в сущности ничего не значат. Но не для Лино. Он не был готов да и не хотел прощаться с Диной.  Он просто не представлял на ее месте другого человека. Как это так: столько лет, событий, эмоций, чувств – и так просто с этим распрощаться и найти себе нового подопечного? А найти нового Лино просто обязан. Иначе, зачем существовать ангелу-хранителю, если некого хранить? Но он не хотел кого-то другого.  И абсолютно не важно, как она выглядела: маленькая девочка, взрослая девушка, женщина или старушка, прикованная к кровати. Он был привязан к ее душе, в любом ее проявлении. Поэтому, как только душа Дины покинула стены квартиры, он  сразу же полетел за  ней. Ангел неотступно следовал за необычным дымком, летел так быстро, как только мог, а души, надо сказать, медленно не летают. Есть ограниченное количество времени, которое они могут существовать без пристанища. Если душа не найдет подходящего ей,  еще не рожденного человечка, она распадется и исчезнет с лица земли.  Поэтому Лино иногда не успевал за ней, терял из виду, но все равно находил и летел за ней. Только бы  успеть! Только бы душа нашла подходящее ей пристанище, только бы не оказался рядом другой ангел, который заберет попечительство над ней себе. Ведь любой ангел может выбрать любую душу, которая ему только понравится. Совсем не обязательно брать попечительство над одной и той же. Лино даже не знал можно ли так делать. Вдруг ангелу-хранителю каждый раз нужно выбирать другую душу. Что в таком случае делать? Лино старался не думать об этом, он просто верил, что у него получится.

2

Все оставшиеся месяцы до рождения подопечного, Лино пребывал и потихоньку обживался в своем новом доме. За это время он успел узнать хорошенько будущих родителей. Рэнна и Лиам Торесс показались ему очень надежными и приятными людьми, в руки которых не страшно передать свою новую подопечную. Да, у него снова в попечительстве девочка! Он был счастлив, когда узнал эту новость, наверное, даже больше самих родителей. Ему уже не терпелось увидеть ее личико, посмотреть в ее чистые глазки и улыбнуться в ответ на детскую улыбку. Когда же час рождения настал, он с нетерпением ждал, когда же он вместе с отцом сможет зайти в послеродовую палату. Присутствовать при родах он не решился, как и в первый раз. Девочку назвали Миррой. До самой выписки Лино не отходил от новорожденной, как собственно и потом, когда она уже стала взрослой. Ангел с любопытством разглядывал ее черты лица, силясь отыскать в них черты прежней подопечной. Пока еще мало что было схоже, но ангелу казалось, что они похожи как две капли воды. Он был рад снова пройти через этапы взросления, он с нетерпением ждал, когда вместе с Миррой отправится в их новый дом. Через несколько дней он уже сопровождал машину семейства Торесс на пути к их двухэтажному уютному домику. Маленькая девочка была свернута в кулек и мирно спала на руках матери, сидящей на заднем сидении машины. За рулем был счастливый отец. Лино медленно летел за машиной. Он постоянно оглядывался по сторонам, изучая свой новый город, в котором он проживет долгое время. Его глаза горели любопытством и предвкушением. Вскоре машина остановилась в отдаленном уголке города, где располагался целый квартал коттеджей и частных домов. Рэнне и Лиаму Торесс, как уже упоминалось, принадлежал небольшой двухэтажный дом, скрывающийся под тенью раскинувшей свои ветки ивой. По виду это было довольно старое дерево, его корни пробивают землю уже не одно десятилетие. Лино огляделся. Первое на что он обратил внимание – деревянные качели, прикрепленные к толстой ветке дерева и еле-еле покачивающиеся на ветру. В первый раз он их почему-то не заметил, как впрочем и саму иву. Да и вообще он не сильно-то осматривался по сторонам, когда впервые попал в дом Торессов. Глядя на качели, Лино уже представил, как Мирра будет сидеть на них, а он будет ее легонько покачивать. Пока он мечтал, семья уже успела зайти в дом. Опомнившись, он направился вслед. Тут-то и начинается новая жизнь, как и у новоиспеченных родителей, так и у самого Лино. Снова настала череда маленьких побед: первый чих, первый смех, первый зуб, первый шаг. Лино этому радовался, словно первый раз сталкивался с подобным. Просто радовался тому, что он снова с ней, снова рядом и снова во всем ей помогает. Он был по-настоящему счастливым ангелом. Подопечная снова могла видеть его. Сначала размыто, а потом уже со всей возможной детским глазам четкостью. Лино так нравилось видеть ее улыбку и детских невинный блеск в глазах, который возникает при виде него. Чего он только не делал, чтобы этого добиться: показывал фигурки из пальцев, рассказывал разные истории, щекотал ее перьями своих крыльев – он был готов сделать все возможное, чтобы жизнь девочки была еще счастливей, чем предыдущая. Можно сказать Лино вообразил себя третьим родителем, правда непонятно плохо это, или хорошо. Задача ангела-хранителя заключаются в оберегании подопечных от различных опасностей и бед, послании различных предостережений, знаков или просто в подаче нужных мыслей. Например, когда у вас слово вертится на языке, но все никак не получается его вспомнить, или же неожиданно приходит в голову решение какой-нибудь важной проблемы. Можете быть уверены – вам подсказывает ангел-хранитель, если у него хорошее настроение, конечно. Не все ангелы так делают. Некоторые ангелы не помогают с такими мелочами: забыл слово, чешется нос или потерялись домашние тапочки. Как говорится, твои проблемы, человек. Но Мирре повезло – Лино был ангелом, которому было в радость ей помогать. Ведь это здорово, когда чувствуешь себя кому-нибудь нужным, даже если о твоем существовании никто не знает. Лино опомниться не успел, как Мирра стала расти, а ее глаза теряли прежнюю зоркость. Между ними образовалась пелена, закрывающая от Мирры существование ангела. Он пытался не думать об этом и не впадать в отчаяние, как это произошло в прошлый раз. Однако Мирра смогла его видеть более продолжительное время, чем это удалось Дине. Лино заметил это и не смог не удивиться. Ангел на радостях стал с ней разговаривать еще больше, даже стал петь колыбельные в унисон с матерью и этим, можно сказать, добился своего.

– Ли-но! – пролепетала Мирра свое первое слово. На лицах родителей застыло удивление.

– Что ты сказала, милая? – спросила Рэнна в изумлении.

– Ли-но! – повторила малышка, выглядывая из своей кроватки.

– Видишь ее первое слово вовсе не «мама», – посмеялся Лиам.

– Ну и не «папа». «Лино», что же это значит?

– Зря ты ее часами пытала со своим: «скажи мама, ма-ма».

– Да и ты тоже хорош! – парировала Ренна. – Ты каждые пять минут вставлял свои «па-па». Вот и вылилось все это в нечто несуразное.

– Да ладно тебе. Зато все дети сперва говорят мама, там, папа. А у нас смотри, какой гений растет! Вот сказанула-то, а мы и не знаем что это значит, – Лиам аккуратно достал дочку из кроватки и стал ее кружить. Девочке очень нравилось, когда папа так играл с ней в летчиков, она улыбалась со всей детской беззаботностью.

– Это я ее научил! Это я ее научил! Теперь она меня запомнит надолго, – расхаживал вприпрыжку по комнате Лино следом за ее отцом.

–Ли-но! – снова повторила Мирра, увидев его за отцовской спиной. Ангел посмотрел на нее и улыбнулся со всей добротой, на которую только был способен.

3

      Следующим этапом в жизни Мирры была школа. Школа– что за удивительная пора! При прочтении этого предложения взрослые улыбнулись (возможно), а дети покрутили пальцем у виска. Ты серьезно? По-твоему контрольные работы по алгебре, химии и не дай бог по физике, столовская еда, длинные уроки, холодища в осенний период, когда не включили отопление – это удивительно? Да что с тобой такое? Нет, ну может быть, кому-то и повезло: вкуснющий шведский стол, физика – любимый предмет, всегда теплые классы, но в моей школьной жизни таких чудес не произошло. Но даже несмотря на это, я называю школьное время удивительной порой. Можете со мной не соглашаться, дело ваше. А вообще повествование сейчас ведется совсем не о моей школьной жизни и ни в коем случае не о вашей, поэтому вернемся к школьным временам Мирры.

    Подопечная Лино пошла в школу, а это значит, что он снова подвергался  сидению на сорокаминутных уроках в течение одиннадцати лет. Но это ангела совсем не огорчало.  Разве могут какие-то иногда скучные лекции учителей на протяжении годов помешать ему находиться рядом со своей подопечной? Конечно, нет! Какие глупости! Кроме того, всё, что было можно, он уже выучил будучи ангелом-хранителем Дины, поэтому на болтовню преподавателей он  уже почти не обращал внимания. Лино сидел в классе на подоконнике и наблюдал за тем, как Мирра  на переменах сначала скромно сидит одна, а потом уже начинает общаться с одноклассниками и заводить друзей. Ангел видел, как она внимательно слушает учителей и старательно записывает необходимое в тетради. Не ускользали от  него и записки, тайно передаваемые  учениками друг другу. Что же в них может быть написано? Признание в любви или же простое «ты дурак»? Лино, иногда не удержавшись, подсматривал в детские каракульки, а потом, смеясь, снова садился на свой любимый подоконник. Иногда же, когда соседа  по парте у Мирры не было, он садился рядом с ней, что приносило ему несомненное удовольствие. Так ангел  заглядывал в тетрадки Мирры и наблюдал за тем, как корявые закорючки с течением времени превращаются в ровные и аккуратные буквы.

      Быстро пролетела начальная школа, как это всегда бывает. Не успел ребенок пойти в первый класс, как вдруг он уже стал пятиклассником. Начинается самое интересное – средняя школа. Вот тут-то начинается свобода. Здесь ты уже не какой-то там малявка с началки, а совсем взрослый, гуляющий из кабинета в кабинет «гражданин» школы,   который блуждает по коридорам в поисках своего кабинета и над которым посмеиваются уже знающие каждый уголок школы старшеклассники. Старшеклассники – вот эта самая настоящая элита школы. Только представить себя на их месте уже что-то поистине волнующее. Такое далекое-далекое звание,  нечто совсем недосягаемое. Они такие большие, высокие, а ты такой клоп, проскальзывающий мимо: «только бы не раздавили». Но  когда ты, наконец, можешь называть себя старшеклассником, в тебе еще есть капля сомнений. Как это я старшеклассник? Неужели я уже могу себя так называть?  А как же элита? Способность раздавить в толпе пятиклашку? Что этого не будет? Эх… ну и в чем тогда смысл быть старшеклассником? Ждешь, ждешь этого момента, а когда дождался, он уже не вызывает того детского восторга. Но что-то мы опять отвлеклись от темы. Люблю я отвлекаться, что ж поделать. 

     Мирра быстро привыкла к перемещению по кабинетам  и к большему количеству учителей. Достаточно спокойно прошли для нее пятый, шестой и седьмой классы. Самое интересное для нее начинается дальше.  Она хорошо училась и была на хорошем счету у учителей, но, к сожалению, не у всех.  Учитель физкультуры то и дело придирался к Мирре  из-за того, что она иногда не выполняла его задания, и в шутку называл ее «мастером и чемпионом всех видов спорта». Мирра была весьма спортивной девочкой и при большом желании могла бы блестяще играть в игры с мячом, прыгать в длину и высоту, бегать на длинные дистанции, но такого желания у нее не было от слова совсем. Об этом знал и учитель физкультуры, за что и находил поводы для придирок.  Во время их шутливых споров Лино сидел на скамье и посмеивался. Иногда он следил, чтобы волейбольный мяч не попал ей в голову, что нередко случалось. В таком случае он подлетал и направлял мяч в голову кому-нибудь другому(так просто получалось, он вовсе не специально целился). Частые попадания мяча в  голову, как будто магнитом притягиваемые к ней, – одна из причин, почему Мирра не хотела играть в волейбол или баскетбол. Да и если ты покажешь какие-то успехи в той или иной игре, физрук обязательно заставит тебя участвовать в соревнованиях, а этого Мирре было не нужно. Она не любила такие вещи, поэтому быстро разобравшись, что к чему, решила зарыть свой спортивный талант.

      Достаточно прохладный день ноября проходил как обычно, пока учительница по алгебре ни с того ни с сего  не решила провести контрольную работу. Ну а почему нет? Тему прошли, все изучили и повторили – можно устраивать проверку. К тому же об этом предупреждали заранее.  Ну а то, что половина класса пропустила речь учителя мимо ушей, никого не волнует. Об этом  класс узнал только от двух отличников, которые как порядочные отличники сидели вместе  на первой парте и уже вовсю повторяли материал. Мальчик и девочка – ну чем не идеальная пара? Ну, скажите кого не раздражали эти отличники? Нет, против хороших во всем осведомленных, с которыми можно поговорить о чем угодно и они с удовольствием подержат любую тему, я ничего против не имею, а вот напыщенные зазнайки, которые только и делают, что упиваются своей властью и заставляют пресмыкаться перед ними остальную часть класса за возможность списать домашку,  не вызывают во мне симпатии. В моем классе было два типа таких отличников. Но не будем вдаваться в подробности, а то эти люди могут и догадаться, кого я имею в виду. Мирра была прилежной ударницей, поэтому она знала о контрольной и со всей  своей ответственностью подготовилась, как могла, не идеально, конечно, но и этой подготовки было вполне достаточно.  Она вовсе не гналась за оценками, и даже получение двойки не вызывало у нее  досады и раздражения. Только если смешок, ведь двойку она могла получить только за естественные науки, которые вообще не воспринимала всерьез. Склад ума чистого гуманитария. Ну что ж, и такое бывает в жизни. Не все же, понимаете, идут в кандидаты наук.