Хроники Фемискира. Episode 21

Хроники Фемискира.

ХРОНИКИ ФЕМИСКИРА

EPISODE 21

ГЛАВА 1001

— И ещё скажу…

Никогда не презирай своё ремесло.

Ведь отец твой и дед были почтеннейшими людьми.

А они всего лишь были.

Были, как и ты.

Искали ледяные алмазы.

Ограняли их.

И продавали.

— И померли в нищете.

Ничего мне не оставили. — Я говорила холодно.

Но во мне клокотало.

Шторм сарказма внутри меня. — Вот так предки.

Добились того, что их потомица нищенствует.

— По мне…

Мне кажется, что все нищие — ленивцы.

Даже те, кто трудится.

Просто лень искать новую работу.

Лень и страшно.

Страшно бросить хоть какое-то своё ремесло. — Клаудия говорила.

При этом пристально смотрела мне в глаза.

— Ой, Клаудия!

Тебе бы только в доме престарелых работать.

В доме престарелых нищих.

Психологом.

Утешать умирающих нищих.

Ты всё затеяла, чтобы поучать меня?

— Что я затеяла?

— Всё ты затеяла.

Таскаешься за мной.

Учишь уму-разуму.

Вернее, тебе кажется, что учишь уму-разуму.

— Ингеборга.

Я не хочу думать, что тебя привела ко мне любовь к безделью и легкой наживе. — Клаудия воткнула кулачки в бока.

— Чтооооо?

Ты не хочешь думать?

Да кто ты, вообще? — Я расставила ноги.

Широко расставила.

ДЕВУШКА РАССТАВЛЯЕТ НОГИ ТОЛЬКО В РЕДКИХ СЛУЧАЯХ.

Ты не знаешь, каково уходить домой, когда твои подружки собираются в сауну.

А у меня нет денег на сауну.

Лишь только на быструю помывку в бане.

В общей бане.

С мужиками.

Мужики нарочно ходят в баню.

Чтобы глазеть на голых девушек.

И…

— Ингеборга.

Ты покраснела.

— Клаудия.

А ты побелела.

Хотя дальше белеть некуда.

Ты говоришь, что я к тебе пришла.

Нет, Клаудия.

Ты ко мне пришла.

— Всё!

Хватит! — Клаудия рубанула рукой. — С меня достаточно.

Ты…

Ты, Ингеборга.

— Ну, продолжай, — я зашипела. — Договаривай.

— Ты полетишь со мной, — Клаудия схватила меня за руку.

Потащила.

— Стой!

Куда я полечу?

Остановись.

Глупая.

Хотя.

Да.

Ведь я мечтала улететь.

Улететь отсюда.

УЛЕТЕТЬ — МЕЧТА ТЕХ, КТО НЕ УМЕЕТ ЛЕТАТЬ: ХОДИТЬ ПО ЗЕМЛЕ — МЕЧТА ТЕХ, КТО ЛЕТАЕТ.

Я только одежду заберу.

— Не надо тебе одежда, — Клаудия пыхтела.

За мной образовалась борозда.

Ведь Клаудия тащила меня. — Туда, куда мы летим…

Там одежда не нужна.

По крайней мере, для девушек.

А эту одежду заберешь.

Потом.

Когда вернемся.

— Так мы еще и вернемся?

— Либо купишь себе новую одежду.

Подобающую.

Для тех мест.

— Ты меня заинтриговала, Клаудия, — я уже не сопротивлялась.

Шла за новой подружкой. — Клаудия?

— Ну, что ещё, Ингеборга? — голос Клаудии недовольный.

— Ты злишься, Клаудия.

Злишься, потому что я тебя напрягла.

Ты же хотела что-то другое.

Типа ты меня будешь учить.

Учить жить.

А я должна соглашаться.

И кланяться тебе.

— Типа того.

КАЖДЫЙ ХОЧЕТ ТО, ЧТО ХОЧЕТ, А ПОТОМ С УДИВЛЕНИЕМ ПОНИМАЕТ, ЧТО НЕ ЭТОГО ХОТЕЛ.

— Ты сказала — летим?

На чем?

У тебя есть космокатер?

Настоящий?

Шикарный?

На какие деньги купила?

Ты — богатая?

Или на метле полетим? — На нервной почве я не могла остановиться.

Остановиться болтать. — Ты — ведьма.

И еще.

Я хотела сказать, что ты очень грациозная.

Ты идешь, как танцуешь.

Мне сзади видно.

— Серьёзно? — Клаудия остановилась.

С удивлением посмотрела на меня.

В её глазах заплясали огоньки радости.

— С чего бы я тебе врала?

Клаудия.

Я иду за тобой.

Наслаждаюсь твоим танцем.

Ты прокладываешь дорожку в снегу.

Но делаешь это так непринужденно.

Легко.

Я тоже хочу научиться так танцевать.

Научишь?

Научишь меня?

— С удовольствием! — Щечки Клаудии снова порозовели.

И она опять задышала тяжело. — Прямо сейчас?

Ингеборга?

Сейчас тебя научить грациозной походке?

От бедра.

Танцу в снегах?

Но в танце нам надо будет прижиматься друг к дружке.

Крепко-крепко.

«Меня прижимания не смущают», — я подумала.

— Но не сейчас.

Клаудия.

Обучишь меня потом.

Мы же не расстаемся?

— Не расстаемся, Ингеборга.

Мы летим на вечеринку.

— На вечеринку?

Ух, ты! — Я раскрыла рот.

Широко раскрыла.

Хорошо, что Клаудия шла впереди.

И не видела, как я потеряла самообладание.

НИЧТО НЕ ПОТЕРЯНО, ЕСЛИ ЭТО НЕ УВИДЕЛИ.

— Ингеборга.

— Да, Клаудия.

— Я хочу показать…

Показать тебе.

— Ты и так на виду.

Мы же без одежды.

— Покажу тебе, что вечеринка — не предел мечтаний.

Что существуют ценности.

Другие ценности.

Которые дороже сиюминутных развлечений.

— Ты мне покажи.

Сначала покажи вечеринку.

А вывод я сделаю сама.

Что такое хорошо, и что такое плохо.

Не убедюсь…

Не убеждусь…

Пока сама не пощупаю и потрогаю.

— Пощупаешь?

И потрогаешь? — голосок Клаудии дрогнул.

— Нуууу.

Так философ сказал.

Не я.

Древний философ.

Мы в гимназии его проходили.