Хроники Стражи. Деревенские страшилки

​ Часть 1. Я не скучала. Глава 1

Интересно, скучали ли вы по мне так же, как я по вам? Щучу, что-что, а вот скучать за эти пол года мне не приходилось ни минуты. Ни одной спокойной секунды, что б их всех. Макс, после потрясающих по своей невозможности новостей обо мне, Викторе Петровиче, ковене и первой ведьме, благополучно растворился в необъятности нашей Родины, прислав мне одно коротенькое сообщение на новый год (не пришли он его, то при первой же встречи я бы обеспечила напарнику проблем, куда как серьезней, чем получилось по факту). Но кроме той несчастной смски – тишина, нам приходилось самостоятельно догадываться где носит этого невыносимого человека и надеяться, что с ним все в порядке. Один раз я увидела Стужева в новостях алтайского края, но мельком и видео было слишком размыто. Но я уверена, что это был именно Макс. Настораживало, что сюжет новостей повествовал о снежном человеке, но зная напарника, думаю любой вменяемый хомосапиенс (снежный он или там вулканический), узнав о приезде Стража, быстренько прикинулся деталью ландшафта и не отсвечивал, что бы случайно не попасться Максу на глаза.

Пока Стужев в странствиях и одиночестве переваривал произошедшее, в родном городе я и Виктор Петрович разгребали бардак, который оставила Ирина вместе с ковеном. Секта колдунов разрослась по всей России и представляла реальную опасность для людей и Стражей. Виктор Петрович связался с некоторыми своими приятелями, занимающимися нашей специфической деятельностью, что бы предупредить их и сверить часы.

После нескольких дней обмена мнениями, споров, кучи сомнительных историй, которые я не рискну повторять ни здесь, ни вслух из-за их абсурдности и обилия мата, участники «совещаний» пришли к выводу, что с убийством Ирины ничего не закончится, а в самом ковене, наверняка, начнется война за власть и прочие интересные процессы. Чем это может обернуться для простых людей, даже думать не хотелось. Но очевидно, колдуны просто так не отступят и готовят какой-то большой кипишь, а нам в свою очередь, придется быть к нему готовыми.

Мои отношения с Виктором Петровичем вошли в фазу вежливых фраз и максимального нейтралитета, сменяющемся параноидальной подозрительностью. И это только с моей стороны. Я могла спокойно с ним общаться, а после препарировать в уме каждое слово и жест, выискивая угрозу или намерение мне навредить. Мой приемный отец, словно не замечал всех подозрений, сводя наше общение к обсуждению действий ковена и разбору артефактов Ирины.

– Так, в чем конкретно заключается ваш запрос? – спросила меня молодая девушка с очаровательным лицом и буйными черными волосами, раскладывая принадлежности для маникюра на столе.

Кстати, еще из последних новостей, у меня, буквально неделю назад, завял кактус. Я грущу.

– Мне б ногти сделать? – неуверенно мнусь я, словно школьница перед доской, демонстрируя девушке свои огрызки на пальцах. Не забывая при этом оглядеть комнату. На стенах висят причудливые узорные картины, кажется такая мазня зовется модерном. Комнатка небольшая, уютная, обои светлые. На окнах примиленькие тюлевые шторочки. Сижу я на мягком стуле с удобной спинкой, а стол разделяющий меня и девушку, кажется, сделан из дуба.

– Конечно, в каком стиле? – спрашивает она. Вообще, конечно, неплохо так мастер маникюра получает, скажу я вам. На девушке огромные золотые сережки, мобильник последней модели, а еще квартирка у нее с ремонтом да в центре города. Эх, не тем я всю жизнь занимаюсь, не тем. Времени даже кактус вовремя полить не хватает, а отдачи ноль...

– Мне… – тяну я, переводя взгляд со своих жутких обгрызанных ногтей на девушку (а вы попробуйте охотится на нечисть и не схлопотать невроз). – Я слышала, вы можете особенный маникюр сделать.

– Ааа… Ну да, – ухмыльнулась маникюрша. – Особенный могу, но это будет стоить тебе сильно дороже.

– Деньги не вопрос, – быстро отвечаю я, потянувшись к своей сумке, висящей на спинке стула, словно готова заплатить хоть сейчас. Но на самом деле я нащупала бутылку со святой водой и мешочек с пеплом рябины.

– Деньги, конечно тоже, но и свое кое-что отдать придется… Но ничего существенного, – вдруг встрепенулась она. Лишнего сболтнула, может так и клиентку потерять. Но я делаю вид, что не поняла. – А, не волнуйся, мелочь… Так что поменять хочешь? Лицо, зарплату? Фигуру? Общую судьбу? С судьбой сложнее, это еще и натальную карту составлять нужно, но если хочешь… Так, цвет, цвет… вот – черный графитовый то, что нужно. И форма гробики. Внешность я бы трогать не советовала. Губы пополнее, может быть, грудь побольше? Это тогда розовый, с перламутром, средней длины. Хотя ты и так, в прицепе, нормальная. Если зарплата, то нужны точные данные, где работаешь и что там у вас за ситуация в коллективе. Зеленый и прямоугольная форма. А, или может тебе приворот нужен? Это тоже через правильный маникюр можно. Можно и не на одного парня, гарем хочешь? Как у царицы какой-нибудь Шамаханской? Но сама понимаешь, за каждого дополнительная плата. – Многозначительно поиграла бровями маникюрша.

Я слушала, с задумчивым видом осматривая ее инструменты. Все они были новые, чистые и интереса не представляли. Меня несколько смущал тот энтузиазм, который фонтанировал из девушки, работу свою она любила – это видно. А интересно, можно ли было создать такой маникюрчик, что б нечисть в радиусе километра, не дожидаясь моего личного присутствия, шла и самостоятельно изничтожалась? Так, ладно, Александра, соберись, инструменты не подходят, но она молоденькая… Значит, с собой талисман носит и что б колдовство творить, при себе его держать должна. Надеюсь это для всех одинаково работает. Не хотелось бы начинать обыскивать квартиру. Я пригляделась к массивным сережкам. Нет, новые, не могут быть эмоционально заряжены в нужном спектре. Тоже не то…

Глава 2

Начало июня, вопреки сложившейся традиции о тотальной заморозке населения Сибири в первые дни лета (что б не забывали, где живут), выдалось жарким и солнечным. Что радовало морально, но усложняло подбор одежды для похорон. Пришлось надеть темные джинсы и закрытую черную футболку без рисунков. Я еще не до конца осознала произошедшее. И еще меньше понимала, чем в этой ситуации могу помочь.

Такси высадило меня возле многоэтажного дома, где жила Рита с семьей. Возле подъезда стоял какой-то парень, завидев меня, он сразу двинулся навстречу. Высокий, худой. Волосы светло-русые, одежда не черная, на носу очки в тонкой оправе. Если это Ритин брат, то я бы не говорила о семейном сходстве.

– Привет, как ты… – хотела спросить я. Вежливость и все дела, сами понимаете, но он даже поздороваться мне не дал, а сразу перешел к делу.

– Рита говорила ты чем-то странным занимаешься, – с ходу бросил он. Нда, согласна, мой косяк. Меня, как-то уже после отъезда Макса, угораздило разболтать ей о своем необычном хобби. Случилось это в один из тоскливых зимних вечеров, когда Ритка утянула меня в ночной клуб. На самом деле было весело, я даже не пожалела, что провела еще одну бессонную ночку. И вот, по пути домой, после пары коктейлей, которые не слишком-то на меня подействовали (ладно, я была недалека от агрегатного состояния под кодовым названием – «в хлам») я поведала ей о своем текущем роде занятий. Хорошо что она мне тогда не поверила.

Или поверила?

– Что она тебе говорила? – осторожно уточнила я.

– Что ты много чего несешь странного и ведешь себя иногда, словно знаешь больше нас. И что ты однажды сказала, будто умеешь изгонять нечисть, – прямолинейно ответил парень. У виска пальцем не покрутил и на том спасибо.

– Ну… это вопрос интерпретации, – не всех же изгонять нужно. Там куча разных ухищрений. – Ты сказал – Рита умерла? И нужна моя помощь… с похоронами?

– Ладно… – брат Риты тоже не был в восторге от разговора, но кажется, ему, в отличии от меня, деваться было некуда. – Тут такое дело… Я труп Риты видел. Меня мама с сбой на опознание брала… А вчера Рита пришла домой, живая и невредимая.

– Оу… – как же в этот момент мне захотелось кофе. – А чуть больше подробностей рассказать можешь?

Итак, брат Риты – Евгений, поведал мне факты.

Труп Риты нашли недалеко от дома, в одном тупичке между многоэтажками, где стоят мусорные баки. Их мама как раз попросила дочку по пути на работу вынести мусор. Рите перерезали горло осколком стекла, так сказали врачи.

Женя с мамой ее опознали, стали готовить похороны, обзванивать знакомых. А ночью в дверь квартиры постучалась Рита. Женя подумал было, что Надежда Георгиевна тронулась, услышав крики из коридора. Но когда вышел, сам увидел сестру, живую и веселую.

Он обалдел (а кто бы нет), полез обниматься, но Рита оказалась слишком холодной и его напрягла улыбка сестры. Застывшая, искусственная маска, глаза которой сделаны из стекла. Волосы у нее были чуть светлее, чем нужно, а кожа сероватой.

Женя вдруг подумал, что происходит нечто неправильное и зачем-то (сам до конца не понял, чисто на рефлексе) дотронулся до крестика на шее. Рита вся изменилась в лице, словно разозлившись, отстранилась от рыдающей матери, а потом сказала, что ей хочется побыть одной. Ни есть, ни пить в ту ночь она не просила и не выходила из своей комнаты.

Женя в растерянности успокаивал мать и вновь принялся обзванивать родственников, поясняя, что похорон не будет и приезжать не нужно. И вот в очередной раз объясняя троюродной тете, что же там у них происходит, парень поймал себя на мысли о невероятной абсурдности ситуации и вспомнил обо мне (поздравьте меня, это успех, теперь я ассоциируюсь у людей с бредом и глюками, всегда мечтала, ага). Всю ночь и утро он боролся с этой мыслью, но в конце концов сдался и найдя в телефоне сестры мой номер, решился позвонить.

Пока мы поднимались на третий этаж, где жила семья Риты, я перебирала в уме что это все может значить.

Вероятнее всего – сущности, которые прикидываются погибшими родственниками. Или восставший мертвец. Или слишком осязаемый призрак, или… Макс бы сейчас наверняка ляпнул свою идиотскую шуточку про петлю времени или инопланетян. Хорошо что я по нему совсем не скачаю и могу справиться с любыми потусторонними проблемами самостоятельно. Вообще институт напарнечества крайне переоценен в нашей профессии, вот что я хочу вам сказать.

Деверь открыла Ритина мама. Приятная, уставшая женщина, некрупных габаритов, даже непонятно в кого Евгений, шпала такая, уродился. Ритка, кстати, тоже не низкорослая. Была.

– Здравствуете, – она вопросительно посмотрела на меня, потом на Женю. – Женечка, ты же слышал, она пока не хочет никого видеть и…

– Здравствуйте, я Саша. Коллега Риты, я так рада, что с ней все нормально, можно мне с ней поздороваться? – я бесцеремонно влезла внутрь квартиры, стараясь не задеть женщину. Та растерялась. В таких ситуациях главное не терять напор, ну и не толкнуть случайно заслоняющего вход, а то могут расценить, как агрессию и начать сопротивляться. – Вы знаете, я так расстроилась, когда Женя мне позвонил, а тут такая радость, как она?

– Нормально... если, только... на секундочку... – поговорила мать Риты, когда я уже вычисляла комнату, где скрывается предполагаемая нечисть. Я так поняла, что дверь в Риткину спальню та, что украшена наклейками из магазина косметики.

Глава 3

Первым делом я спросила, где он сам был все это время.

– Тренировался уворачиваться от неадекватных напарниц, – пошутил он, с растерянным видом потирая челюсть после моего удара. – Но навык требует совершенствования. Знаешь, твоя радость стала по-особенному смертоносна.

Ладно, может быть первое, что я сделала – это залепила ему пощечину… А второе… Может быть я его слегка чмокнула в губы. Чисто в знак дружбы, без всякого подтекста, вы не подумайте.

– Стужев! – уперла я руки в бока, что бы придать себе более грозный вид. Я совсем по нему не скучала и совсем не рада его видеть. Пусть не придумывает себя всякого.

– Ладно, – сдался он. – Я много думал… Над всем…

– И что надумал? – спросила я, решив, что лучше перенести разговор на кухню. Он последовал за мной, но не стал сразу лезть в холодильник за едой. Хороший знак, значит и ему сейчас так же не ловко, как и мне. Правда, я была бы не против, что б Макс перекусил, выглядел напарник, если честно, так себе. Весь осунувшийся какой-то, непривычно серьезный. Исхудал, опять же. Я испытала довольно противоречивое чувство, словно со мной сейчас чужой, незнакомый человек, будто я больше его не знаю… Без кофе тут не разобраться.

– У меня есть дело, – вдруг сказал серьезный Стужев.

– Естественно есть, с Виктором Петровичем поговорить. Он вообще знает, что ты вернулся? – озвучила я очевидные вещи, заваривая кофе в турке.

– Нет, знаешь только ты. Я в городе уже некоторое время и… и я решил, – он резко схватил меня за руку и сжал запястье. Меня пробила ледяная дрожь.

– Что решил-то? – спросила я, враз охрипшим голосом. Внутри схлестнулись два противоречивых чувства и я не могла понять с каким из них согласна больше. С одной стороны, я так рада, что он вернулся, что он сначала пришел ко мне, что хочет мне что-то предложить. С другой… меня тревожили эти резкие перемены.

– Мы можем быть Стражами и без него! – сказал Макс.

– Можем, – подтвердила я. – Только он все равно твой отец и тебе придется с ним поговорить…

– Это сейчас не важно, – отмахнулся Максим и выпустил мою руку. – Нам нужно ехать. Одни начинающие предприниматели выкупили недвижимость на окраине, а там происходит какая-то потусторонняя фигня, владельцы уже готовы приплатить кому-нибудь, что б их бизнес купили. Дело и выгодное, и нам интересное.

– Что там такого? Призрак разбушевался? – уточнила я, украдкой ощупывая свое запястье. Макс опять не рассчитал силы и слишком сильно сдавил его. Синяки теперь будут.

– Нет, хотя… Не знаю. Скорее все-таки колдуны.

– С чего ты взял? – похолодела я. Столько усилий, а до главного сосредоточения зла в городе я так и не добралась. Кофе (наконец-то) вскипел и я смогла заставить голову поработать.

Что-то было не так.

– Там нашли тот самый символ и несколько звериных шкур, – продолжал Стужев, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

– Та сбежавшая тетка, – кивнула я, выпивая горячий кофе большими глотками. – Которая людей в волколаков превращала, мы ж ее так и не поймали.

– Думаю, да. Надо ехать сейчас же. Пока она не сбежала, – кивнул Макс.

Я не смогла найти живодерку за эти полгода, думала, она уже покинула Новосибирск, но возможно, я просто плохо искала. И если Стужев прав, то сделать все нужно правильно… Что бы не упустить заразу.

– Нет, сейчас мы не поедем, – покачала я головой. – Я почти все растратила, нужно пополнить запасы.

– Эм… Но Саша… – попробовал вяло возразить Стужев, но наткнувшись на мой решительный взгляд, резко сник. Даже безскоростной улиткой не обозвал или неженской, на худой конец. – Хорошо, позже, так позже, а сейчас?

– Сейчас нужно пополнить наши запасы, раз ты сам не хочешь говорить с отцом, то я съезжу одна. Будь тут, вернусь, сразу поедем за этой милой женщиной. И не волнуйся, я про тебя ему не стану рассказывать, пока что.

– Ладно.

Выйдя из квартиры, я направилась прямиком на остановку, когда мне пришло сообщение от Жени. Он спрашивал не смогу ли я приехать в похоронное бюро. Ему кажется, что он сходит с ума.

Я вздохнула и узнав адрес, поехала туда. Параллельно обругала саму себя, ведь новые контакты у своего блудного напарника я узнать забыла. Мало этого, теперь не понятно насколько я задержусь, а наш неудержимый может плюнуть и поехать за живодеркой в одиночестве. Тут я подумала про тот неизвестный номер, с которого мне пришло сообщение на новый год. Понадеявшись, что Стужев все еще пользуется этим номером, я написала ему сообщение, что задержусь и что бы он обязательно дождался меня прежде, чем устраивать охоту за ведьмой в гордом одиночестве.

Женя снова встретил меня прямо у дверей транспорта, буквально вытащив из автобуса. Парень выглядел хуже, чем несколько часов назад, бледный и дерганый, мертвой хваткой вцепился в мою многострадальную руку, как маленький ребенок, которого напугали страшной сказкой и теперь он пытается найти опору в ком-то из взрослых. Он протащил меня на буксире от остановки до прощального зала, где в гробу лежал труп Риты.

И это действительно была Рита. Та самая, настоящая Рита, с перерезанным горлом.

– Так что, забирать ее будете или нет? – уточнил служащий, по виду мой ровесник. – А то да, то нет. Мы тут не складирует трупы, мы их только хороним.

Глава 4

Глубокой ночью я ехала загород, по указанному лжеМаксом адресу. В моей квартире загадочного двойника не обнаружилось, но зато он озаботился сообщить, где будет меня ждать.

Ехать предстояло далеко, кроме того у меня возникли нехорошие мысли связанные с чередой неких загадочных смертей, про которые я вам уже обещала рассказать, но сами видите тут такое. Все времени нет, да и вообще возможно, эти смерти не касаются Стражей напрямую. Потом вам расскажу (обещаю), когда обстановка станет чуть спокойней.

Женя ходил за мной, как привязанный и по-таинственному адресу тоже увязался следом.

– Не хочу оставаться с ней в одной квартире, – сказал он. Вы, наверно, гадаете, почему я позволила человеку без подготовки и навыков по борьбе с нечистью, ехать в неизвестное место, которое скорее всего является смертельной ловушкой? Причины довольно прозаичны. У парня имелась своя собственная машина. Общественный транспорт так поздно уже не ходил, да и с такси могли возникнуть трудности. Не волнуйтесь, я не собираюсь тянуть Женю в драку, но если потребуется быстрый отход, его транспорт опять же пригодится. А пока мы ехали к месту назначения, ему позвонила мать и спросила, не с ним ли Рита.

– Она просто взяла и ушла из квартиры, – волновалась женщина. Женя не знал, что ей ответить. А я не знала, что сказать ему. Если я все правильно понимаю и у меня все получится (что вообще не предопределено), то больше они не увидят потустороннюю копию Риты.

До адреса, указанного двойником Макса, пришлось добираться несколько часов, жара ночью и не думала спадать, а небо заволокло толстыми тучами. Перед поездкой, я наведалась в дом Виктора Петровича (опять же, плюс собственного транспорта, можно заехать в несколько мест) и пополнила запасы соли, полыни, пепла рябины (на всякий случай), святой воды.

Я плохо представляла себе, что конкретно может меня ждать, учитывая все прошлые происшествия, но точно понимала – это еще одна ловушка. Вот сейчас мне очень не хватало Макса.

– И что мы будем делать? – спросил меня Женя, когда мы притормозили за несколько метров от нужного нам строения. Судя по всему, это был какой-то завод, причем давно заброшенный и явно никем не выкупленный. Самое примечательное, что ворота были раскрыты настежь, приглашая зайти внутрь.

– Сейчас ты меня высадишь, сам едешь на ближайший освещенный фонарями участок дороги и переплетаешь вот эти нитки в узелки, – Я дала ему несколько разноцветных мотков ниток мулине (нашла у Виктора Петровича в шкафчике, вот не знала, что он любитель по-вышивать). – Сплетаешь из них косички, приговаривая: «Изыди, всякая нечисть, изыди всякая тьма, заклинаю тебя, на удачу нитку мотаю, удачу на помощь призываю». – Да, так себе из меня рифмоплет, но это единственное, что пришло мне в голову, что вы придираетесь! – Когда все сплетешь, положи на заднее сиденье в форме... опрокинутой восьмерки.

– Знак бесконечности, – закивал парень.

– Ага, вижу, ты теме, – похвалила я его.

Ритуал я придумала по дороге, когда поняла, что Женя решил не просто подвести, а пойти за мной на встречу к монстрам. И если у меня, в силу подготовки и скажем так, дара (ха-ха, дара блин, Макс бы тут сморозил какую-нибудь жутко «остроумную», но подходящую к сути дела реплику), то у парня вряд ли имелись шансы выжить. Я за последние пол года уже со Стефой намаялась. Той так интересно учится работе Стража, что она абсолютно пренебрегает правилами безопасности. А если учитывать, что в сторону борьбы со злом намылился еще один знакомый мне персонаж, то я костьми лягу, но Женю к нечисти не подпущу на пущенный выстрел. Мне пока что и двоих недостражей хватает в быту...

– То, что я прошу тебя сделать, очень важно. Запрись в машине и не выходи из нее до рассвета, или пока я не позвоню тебе, хорошо? – я выжидательно посмотрела на парня.

– Ты уверена, что мне не надо пойти с тобой, – предпринял еще одну, последнюю, попытку Евгений.

– Абсолютно точно. Все, я на тебя надеюсь, – сказала я с самый серьезным видом и вышла из машины. Парень уехал, оставив меня один на один с грядущей тьмой. Я вздохнула полной грудью, набираясь сил перед неизвестностью, поплотнее запахнула джинсовую куртку (в ней жарко, но она нужна), достала из сумки фонарь и решительно зашагала вперед.

По промзоне я прошла без проблем. Без проблем же попала в какой-то старый обветшалый цех (не поверите, мне стрелочки куда идти нарисовали, детской краской, ну честное слово, я бы их и так нашла). Внутри было тихо, я бы даже сказала, что пространство застыло в темноте и ожидании. Хотя мрак здесь не совсем полный. Я различила в центре просторного, пустого помещения вертикальный прямоугольник, накрытый грязной тряпкой. Из-под ткани сочились клубы тьмы.

В цеху находилось человек пятнадцать. Макс и Рита, точнее их двойники, тоже стояли тут.

– Здравствуй, Саша, – кивнули они и Рита продолжила говорить одна: – Мы так рады, что ты все же пришла.

– А я-то как рада. Чего звали? Да настойчиво еще так? – спросила я, оценивая обстановку. Расклад сил явно не в мою пользу, но где наша не пропадала. Тем более, я не с пустыми руками.

– Опусти сумку на землю, – сказала Рита, улыбнувшись жуткой заледенелой улыбкой. Сейчас, в резко потускневшем свете моего фонарика, они выгладили противоестественно. В них еще угадывались черты скопированных ими людей, но… Лишь черты, очень размытые. А вот истинная суть стала очевидна. Это были те белесые, желеобразные существа из зазеркалья, которых я раньше видела в отражениях. Те, что заглядывали в наш мир сквозь зеркала. Те, что обратила Андрея в себе подобного. Интересно, он сейчас среди них?

​ Часть 2. К вопросу о биологи чудовищ.​ Глава 1

Проснулась я от того, что на меня уставился черный пес. Он не скалился, не нападал. Просто смотрел, как я сплю, хотя на самом деле, находился не в моей квартире, а далеко в лесу, возле старой деревни, где недавно убили человека. Возле дерева, под корнями которого лежат человеческие черепа, а из коры вытекает кровь. Пес долго смотрел на меня не моргая, а после начал выть.

Вот от этого я и проснулась. В своей квартире, в своей постели, со своей извечной паранойей (можете поискать Стража без паранойи, удачи вам в этом).

Была глубокая душная ночь, за открытыми окнами слышались звуки редких проезжающих машин. Я потянулась за телефоном, время: 3:55. От Макса до сих пор нет вестей. После прошлого бесполезного звонка, я растерялась, но все же написала ему сообщения, в котором кратко рассказала о зеркальном двойнике с его внешностью и ненавязчиво поинтересовалось, как тот умудрился достать кровь Макса, а сам Стужев при этом выжить и между делом попросила набрать мне, когда у него будет на это время.

Ни сообщений, ни звонков с его номера за все те часы, что я тут волнуюсь – ни одного слова! А ведь прошли почти сутки. Сутки, Карл! Я вторую ночь на иголках!

Да, признаюсь честно, после вчерашних приключений я все же завалилась спать. Я волновалась за Макса, но подобный ответ по телефону мог не значить ничего критического. Может Стужев сменил мобильник? И просто решил заблокировать старый номер.

Утром, когда летнее солнце нещадно распаляло наш холодный город, все казалось не настолько уж и тревожным. Это ж Макс, он точно не пропадет. Кроме того, у меня были дела. Сначала я встретилась в кафе со Стефой и мы немного пообсуждали ведьму-маникюршу.

– Вот видишь и я была полезна! – гордо сказала Стефа, а после начала строить планы на следующего колдуна. – Можно еще в интернете их поискать. Наверняка, маги пользуются современными методами работы, не то, что мы.

Нда, из современных методов у нас был только сайт «Мистический Новосибирск» и с наступлением летних дней активность там упала до минусовых показателей. Летом людям не до нечисти. Летом все мысли о гипотетическом море, даже если сам сидишь в душном офисе и сводишь отчетность по расходу скрепок за пол года.

– Думаю, они затаятся. Мы их хорошенько вычистили, – сказала я, попивая кофе. – Ты посматривай, в интернете тоже, но прям бурную активность не разводи. Подождем немного.

– Ладно, – не стала она спорить, эффектно перекинув ногу на ногу. Проходящий мимо официант уронил разнос. – А можно мне полистать те книги, на которые ты все ссылаешься? С легендами там, предсказаниями.

– С предсказаниями это не к Стражам, это в поликлинику на МРТ, тебе там все предскажут, и сколько жить, и где, и в каких пропорциях сохранишься для потомков.

– О. Ты прямо, как Максик говоришь, – улыбнулась Стефа. Я проигнорировала поднявшуюся внутри волну тревоги. Как там этот Максик… А Стефа хотела покопаться в профильной литературе. Раз уж она мне помогает, то я посчитала это не плохой идеей и договорилась с Виктором Петровичем, что подруга зайдет к нам на днях. Что странно, он не возражал, хотя очень не любит, когда дилетанты суют свой нос в редкие книги.

После, мне пришлось поехать в морг. Помните, я вам рассказывала об одном деле, которое требовало моей поездки в область? Так вот, я обещания держу, если вспоминаю о них. Короче, у нас завелся маньяк. Ну, не у нас с Виктором Петровичем, вы не подумайте, будто я его уламывала на собачку, а он привел в дом психа со словами: «Вот, он лучше собаки, ты о нем хоть диссертацию по психологии написать сможешь». На самом деле, как я могу судить, маньяк появился довольно давно, но основную свою деятельность вел в европейской части России. А пару месяцев назад перебрался к нам. Причем, в городах он появлялся редко, и только на окраинах.

Понимаю ваш вопрос. Причем тут я, когда это очевидное дело полиции. Но суть в том, что все жертвы маньяка были убиты таким способом, который можно охарактеризовать, как ритуальное жертвоприношение. Ритуалы и приношения это непосредственно уже работа Стражи, вдруг очередной повернутый товарищ действительно вызовет кого-то из тьмы.

А узнала я об этом прикинувшись помощницей молодого патологоанатома. К нему я сейчас и поехала.

– Привет, укротительница упырей, как жизнь? – поздоровался патологоанатом Вася, когда я зашла в морг. Время я подгадала правильно, он как раз собирался пообедать бутербродом с кофе.

– Продолжаю укрощать, но к сожалению, не только упырей. Приятного аппетита.

Сейчас здесь лежало три трупа.

– Как думаешь, не оживут? – кивнула я на них.

– Не должны, но если вдруг, то я знаю, что делать. Вообще, я как начинающий Страж, должен больше тренироваться. А тут последнее время скука смертная, если ты понимаешь о чем я, – меланхолично отозвался парень. Да... тут такое дело… Василий, после того, как его чуть не порвали на ленточки упыри, решил бросить медицину, и стать Стражем. Отговаривать его пришлось долго, и если с медициной кое-как сошлись на удобном месте получения информации (морг для Стража крайне полезен), то вот с нечистью наш Рембо решил бороться серьезно и бесповоротно. И как назло появился этот маньяк, возможно колдун. Пришлось поощрять Василия, его кстати и командировали в область рассмотреть трупы на предмет соответствия серии. Васька в какую-то программу при лаборатории МВД попал. Вот он и меня за собой протащил. Так что скоро будет еще одним Стражем больше.

Глава 2

– Как ты меня нашла вообще? – бурчал Стужев, упершись спиной в закрытую дверь, отделяющую кухню от остального дома и сложив руки на груди. – Знал бы, что у тебя спутниковый навигатор в голове встроен, то в Новосибирске каждый день бы узнавал, где лучше пробку объехать.

– Очень смешно, – насупилась я. – Я волновалась. А ты не брал трубку!

Меня усадили на узкой кухне за небольшой столик, он же тумбочка для хранения посуды, и угостили кофе. За что я тут же проникался теплыми чувствами к хозяевам дома – Лизе и Грише Нечаевым. Крайне милые люди оказались. Необычайно спокойно отреагировали на выпавшую из шкафа девицу. Даже из дома не прогнали. Понравились мне они, кофе опять же вкусный. О Стужеве я подобного сказать не могла.

Во-первых он был жив. Что в других обстоятельствах, безусловно, меня обрадовало бы, но сейчас, в купе с другими событиями минувших суток – бесило.
А во-вторых, этот засранец сам не выражал особого восторга от моего появления. Даже не улыбнулся мне, а слова цедил по миллиграммам, словно лишнего сболтнуть боялся. Нет, я подозревала, что чистый воздух плохо действует на городских людей, привыкших к примесям и дымам разной степени смертоносности, но не может же он, так необратимо разъесть мозг?

– Зря ты пришла, – дернул плечами Макс.

– И это вместо: «Я рад тебя видеть»! – сказала я, сделав глоток кофе. Нет, мне не грезился пышный прием с банкетом и фейерверком, но Стужев просто олицетворял собой все недовольство мира. – Я волновалась! Я ночь всю не спала.

– Названивала, у окна сидела, платочком слезы вытирала от тоски по мне, – съязвил Макс, преувеличено бодро кивая головой. Как же я его ненавижу! – Вообще, странная форма беспокойство, конечно, в зеркала нырять и выпадывать из них в самых неожиданных местах. Да и твоя радость от встречи тоже вопросы вызывает. Я думал, ты мне первым делом врежешь, ну или поцелуешь на худой конец. Или еще что в твоем фирменном сумасшедшем стиле. А ты мне в рожу зеркало совать стала. Новый вид радости? Я просто не в курсе нововведений, мы ж тут все отсталые.

– Я проверяла не двойник ли ты, – не выдержала я. – И где ты был все это время? Даже позвонить не мог? Одно несчастное сообщение за полгода и все! Думайте, что хотите, жив, мертв, женился, развелся, подстригся в монахи, стал концертным менеджером Бузовой? Что хотите, то и думайте!

– Кто бы говорил, ты-то всегда на возникшие вопросы сразу отвечаешь! И да. Ни разу не пропадала с концами! – вперил в меня гневный взгляд Стужев. Григорий и Елизавета в нашем разговоре не участвовали, они вышли проветрится на улицу.

– У меня были причины!

– У меня тоже! И отсутствовал я меньше, чем ты. Если что, – ехидно заметил он.

– Да ты!.. – ответить я не успела.

– Я очень извиняюсь. Но вот та штука в зеркале, она как, больше не опасна? – спросила нас зашедшая Лиза. Невысокая миниатюрная шатенка, с темной загорелой кожей и кофейными глазами. – Мы можем в комнату вернутся?

Когда Макс оправился от первого шока, после моего неожиданного появления, а я перестала тыкать ему в лицо свое маленькое зеркальце из сумки, то мы занялись Верховным. Я посыпала отражающую поверхность пеплом рябины, а Стужев облил стекло святой водой. Хотя, для большей безопасности, я бы рекомендовала сжечь шкаф со всем содержимым. Ну так, чисто на всякий случай.

– Да, там все безопасно, – кивнула я. – Еще раз извините, что напугала.

– Все нормально, – улыбнулась Лиза. – Макс же вас вызвал по делу. Мы вас ждали, просто не думали, что вы появитесь таким экстравагантным способом.

– Макс меня вызвал? – переспросила я. Когда это он меня вызывал? И с чего он взял, что меня можно просто так взять и вызвать? Я что, по первому зову должна посреди ночи нестись ему на помощь? Совсем обнаглел напарник на этом вашем свежем воздухе!

– Никого я не вызывал. Я просто упомянул о тебе, чисто теоретически. Так, к разговору пришлось, – неубедительно отмахнулся от нас Стужев. Мы с Лизой обменялись понимающими взглядами. Мужчины думают, что самые умные, а нормально соврать даже самим себе не могут, не то, что мы, женщины. Самообман наш олимпийский вид спорта, у каждой, как минимум, юношеский разряд.

– Он сказал, что если бы ты была здесь, то вместе вы уже давно во всем бы разобрались, – Эта реплика принадлежала зашедшему мужу Лизы – Григорию, который без зазрения совести, сдал Стужева с потрохами. Конечно, не зря же существует правило о работе в паре, по одиночке трудно определять какое потустороннее существа решило наведается к людям на огонек. А еще значит, Макс тут на работе и люди терпеливо отреагировали на меня по-тому что в округе орудует нечисть. Сразу вспомнился сон о черном псе. И еще, кажется, Стужев по мне скучал… Ладно, вернемся к текущему моменту, нечего тут сопли разводить. Григорий, был высоким, выше Макса, с серыми глазами, и русыми короткострижеными волосами.

– А вы могли бы поподробней объяснить суть проблемы, – перевела я тему. Поцапаться с Максом еще успею, а вот если есть шанс помочь людям – то нечего откладывать хорошее дело.

– У нас происходит что-то странное… – начала Лиза. Но Стужев резко ее перебил, не дав закончить предложение:

– Нет, они бы ничего не могли объяснить. Тебя сюда никто не звал! – я хотела было отправить его погулять, пока взрослые разговаривают, но он резко отвернулся от меня и спросил у Лизы: – Можно ей где-нибудь тут сегодня переконтоваться?

Глава 3

С утра я выяснила парочку крайне занимательных деталей. Связи в этой таинственной деревеньке нет от слова совсем (да-да, мне уже говорили, но я надеялась на лучшее). Из всех удобств только электричество. Да и то, постоянно сбоящие и мерцающее.

По тому, сейчас я в полном одиночестве сидела на самом высоком дереве, которое нашла (ну еще мне Лиза подсказала где оно, перепутать было сложно) и тянула вверх руку с зажатым в ней телефоном.

И как бонус за бессонную ночь, я снова злилась.

Макс не хочет ничего мне рассказывать, когда рассвело он демонстративно улизнул от меня за водой на речку. Я, естественно, не обрадовалась. Описывать ситуацию он не хочет, моему появлению не рад, что я говорю – слышит через раз, отвечает что-нибудь едкое. И зачем я приперлась в этот Черный Перевал или как обозвали здешние строения на федеральных картах...

Я решила, что раз уж он так хочет раскрыть это дело самостоятельно, то мне со спокойной совестью нужно выполнить его желание и исчезнуть из данного населенного (очень лестный эпитет) пункта и оставить напарника разбираться с возникшей проблемой самостоятельно. У меня, в конце концов, еще куча дел по обезвреживанию ковена в родном городе. И хотя ситуация в Новосибирске стала куда безопасней, чем полгода назад, а я сама предложила Стефе взять отпуск, но ведь есть и другие города, я могла бы поездить с Виктором Петровичем по его лекциям и экспедициям. Наверняка, мне бы удалось отловить еще парочку обнаглевший сектантов. Да и к слову о психах. Маньяк вряд ли возьмет себе отпуск. Хотя, вот с ним ситуация может быть и не так однозначна, в крупные города он суется редко, значит, ловить его логичней в области. А ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.

Зеркалом, по понятным причинам, я воспользоваться не могла. Точнее, как только я подумала об этом и решив проверить безопасность данного вида транспортировки, поднесла кристалл к стеклу, то не прошло и нескольких секунд, как в глубине расплывчатого отражения я вновь увидела пылающие угли – глаза Верховного и быстренько захлопнула дверцу шкафа. Идти из деревни пешком – далеко. Машину угнать (даже если бы я очень захотела) было проблематично из-за отсутствия работающего транспорта на данной территории. Так что только одно решение могло помочь мне выбраться отсюда – попытаться дозвонится до Виктора Петровича, надеясь, что у него тут недалеко есть знакомые и они смогут меня забрать.

И вот я кукую на дереве. Судя по всему это вяз, довольно старый, но крепкий и высокий. Рос он недалеко от деревни, на небольшом возвышении возле речки. Его кора была словно присыпана белесой сажей и я изгваздала все джинсы пока лезла верх. Кстати, листвы на дереве практически не было, словно ее всю оборвали, а то, что осталось имело красновато-бурый цвет. С раскраской растений в этой деревне действительно были какие-то сложности. И если росший рядом лес, на который открывался потрясающий вид с моего птичьего места, играл всеми красками зелени, то в деревне трава и немногие кустики не могли похвастаться таким великолепием красок. Их цвет варьировался от блекло-желтого до коричнево-красного. И все это в первых числах июня.

Сигнала, как не было так и нет. Я разочарованно вздохнула и оглядела окрестности. От деревни вели две дороги, одна упиралась в лес, другая шла далеко в поля. Как ж мне отсюда выбраться? Еще раз набрала Виктора Петровича, но и эта попытка не увенчалась успехом. И вдруг почувствовала, как зацепилась за что-то ногой. Я дернулась и постаралась сохранить равновесие, но меня словно стряхнуло вниз. Безуспешно пытаясь ухватится за ветки, я «ласточкой» грохнулась на бренную землю.

Как я уже сказала, дерево было довольно высоким, а забралась я прилично и свернуть бы мне шею при падении или переломать кости, если бы рядом неожиданно не оказался Макс.

– В следующий раз, пожалуйста, навыкам полета тренируйся на полу! – прохрипел напарник, когда придя в себя, я с него сползла. Ветви дерева тревожно заскрипели. Мне показалось, что за нами наблюдают, но я не заметила ни одной живой души вокруг.

– Что ты тут делаешь? – спросила я, вскакивая на ноги. Беглый осмотр выявил разодранную коленку, но обошлось без травм, я облегченно выдохнула.

– Гулял! – огрызнулся Макс, расправляя спину. – Ты ж вроде маленькая, откуда в тебя столько весу.

– Стужев! – вяло возмутилась я, к колену прибавилась еще и распоротая о дерево рука. Зато футболка осталась целой, а вот джинсы запачкались кровью, которая все еще текла из царапин. Ну здоров. Сменный комплект одежды я с собой брать не стала, что б место зря не тратить. В сумке, из личных вещей, у меня только телефон и косметичка, все остальное – оружие и травы.

– Тебя я искал. Только воды принес, как выяснилось, что ты умотала куда-то в неизвестном направлении, я всю деревню оббегал. И вот смотрю, напарница с дерева сигать решилась, знаешь, как я удивился? При твоих познаниях в медицине, могла бы сообразить, что люди не летают.

– Ты и вчера очень удивился, так удивился, что всего три слова мне сказал. И тут же смылся, – парировала я, ковыляя обратно в деревню. Полученные раны саднили с нарастающей силой.

– Ты что, расстроилась? – Стружев догнал меня и внимательно сощурил глаза, изучая мое лицо. – Неужели я дожил до того момента, когда ты признала мою сверхценость и остроумное чувство юмора, без которого существование теряет краски жизни?

– Ха-ха. Очень смешно. Особенно про чувство юмора, – бросила я. – Я места себе не находила после приключений с зеркальными двойниками. Да еще пес этот.

Глава 4

Вы скорее всего удивитесь, но следующей ночью в засаду пошла я. Ну и Стужев, куда ж без него. Спать хотелось страшно, сказывались третьи сутки без сна, но я крепилась и не собиралась оставлять Макса одного. Хотя он и сопротивлялся. Но даже этот упертый… вы же представили нужный эпитет, не заставляйте меня его озвучивать, так вот, даже мой напарник не мог не признать, что я нашла крайне важную улику и сдвинула наше расследование с мертвой точки, в коей он, к слову, прибывал до моего появления.

– Ничего подобного, – самоуверенно возразил Макс, когда по возвращению (машину он не нашел), я высказала ему все, что думаю об этом месте. Это было еще днем. – Расследование продвигалось... просто, знаешь, я работаю в своем темпе.

– В твоем темпе здесь скоро людей не останется, – парировала я. Мы стояли на крыльце, солнце скрылось за облаками, я скучала по своим джинсам и футболкам. В сарафане было, капец, как неудобно.

– Как я скучал по твоему оптимизму. Рисуемые тобой картины неизбежной, мучительной смерти, бодрят и поднимают тонус у всех в радиусе километра. А уже в долгосрочной перспективе эффект паранойи и ранней седины… ммм… мои любимые последствия, – ввернул Стужев, я даже с ответом не нашлась. – Но если ты не против, вернемся обратно к делу. Я тоже кое-что нашел. И раз уж ты вляпалась в мое расследование прямо с двух ног, то возьми свои боевые пожитки и пойдем, покажу кое-чего.

И он поманил меня за собой, к одному из крайних домов.

– Ты опять взялся лазить по чужим жилплощадям? – возмутилась я, когда Макс по-хозяйски открыл мне дверь внутрь. – Где владелец-то? Или наследники, родственники, кто предположительно будет писать заявление о взломе с проникновением?

– Нет хозяина, и наследники не приезжали, – пояснил Стужев, пропуская меня вперед. Мы прошли через сени, небольшую кухню и зашли в одинокую, серую комнатку с кроватью и столиком у окна. А на столике стояла печатная машинка. – И вот смотреть на меня так не надо, когда я пришел ключи прямо на двери висели.

Машинка выглядела старой. Очевидно, ей не часто пользовались. Она была тяжелой, металлической. Мне, человеку привыкшему управляться с ноутом (который остался в Новосибирске, в съемной квартире, из которой меня, наверное, теперь выселят и будут правы) было странно и интересно.

– Видишь, тут все готово для работы: бумага, лента, правда старая. Ума не приложу, как она не испортилась за это время, – сказал Стужев, указывая на машинку. – Потыкай. – Милостиво разрешил он.

Думайте обо мне, что хотите, но это было как с пианино, играть никогда не умела, но понажимать на клавиши просто необходимо. И да, я не удержалась.

– Так, а… – попыталась я прояснить ситуацию, после того, как на пожелтевшем листке бумаги отпечаталось несколько букв. Я написала свое имя. Знаю, не оригинально. Потом еще и просто на рандомные буковки понажимала.

– «А что нам дает вот это твое открытие»? – передразнил меня Стужев. – Смотри, видишь, что ты напечатала, не считая того, что это обычная абракадабра? Шрифт и некоторые дефекты в написание букв, например, не пропечатаный хвостик у букв «р» или отсутствие одной ножки у буквы «А». При сравнении видно, что письма, которые получили люди были напечатаны на этой машинке. – Торжественно объяснил мне Макс, для наглядности вынув из машинки свежеотпечатанный листочек и достав из кармана куртки телеграмму, наверное, принадлежащую Лизе и Грише.

– Ух ты, – кивнула я. – Ты реально научился пользоваться серенькими клеточками в черепной коробке. Прими мои восторги.

– От тебя и такое можно считать комплиментом, – ухмыльнулся довольный собой Стужев.

– Но что это значит? – уточнила я. – Ты сказал, что хозяина в доме нет, он пустой. Личные вещи на кухне, в сенях, свидетельствуют о том, что тут кто-то жил. Но хозяев нет, исчезли, как и другие? И что ты думаешь? Проклятый предмет? Зловещая печатная машинка? Рассылает всем жуткие телеграммы, а после приходит на своих двоих и задалбывает человека до смерти стуком клавиш?

– Когда ты так говоришь, то создается впечатление, что ты не веришь в мои интеллектуальные способности, – мотнул головой Макс. – А это так сильно ранит мою тонкую творческую душу.

– Ладно, творческая душа, ты камерой дом просветил? – спросила я, осматривая комнату. Возможно, тут удастся отыскать еще улики?

– Ага, ничего, ни помех, ни теней. У тебя же свечи с собой?

– У меня с собой все, кроме нормальной одежды, – вздохнула я, доставая из сумки свечу.

– А тебе так идет, – зачем-то брякнул Стужев. И наткнувшись на моей удивленный взгляд, быстро достал зажигалку и поджег фитиль.

Свеча не то, что бы совсем не реагировала. Наоборот, она трещала, шипела и колыхалась из стороны в строну. Но вот черным не обгорала. И более того, все это она проделывала лишь рядом с железной кованой кроватью, стоящей в углу комнаты. Машинку свеча игнорировала от слова совсем, стоило поднести ее к устройству поближе, пламя успокаивалось и горело ровным светом.

– Стужев, а ты только на машинку сквозь объектив смотрел? – спросила я, вернувшись к кровати.

– Ее со всех сторон просветил, по дому тоже прошелся, но быстро.

– Иди-ка сюда.

Над кроватью висели фотоснимки в рамках. На всех них был один и тот же мальчик, затем уже выросший мужчина. Темненький, высокий, с озорной улыбкой. Видимо, любил немного пошкодить. Старые черно-белые детские снимки сменялись школьными, затем сразу свадебное фото. Миловидная и полноватая невеста выглядела счастливой. После к паре прибавились изображения девочки, она была скорее похожа на мать, но улыбку переняла отцовскую. Ее взросление тоже нашло отражение на снимках, уже более привычных глазу, менее официальных и более ярких. А вот жена пропала. Самым новым по времени было фото пожилого мужчины, с двумя пацанами школьного возраста. Свеча щелкала возле этой карточки и еще одной, более старой – группового фотоснимка. Странноватого.

Глава 5

Разбудили меня грубо тряся за плече. Оказывается я уснула, привалившись к Стужеву, который тоже спал (блин, вот вам и профессионалы), закинув голову назад и забавно посапывая. Одной рукой он сжимал свой пистолет, а другой обнимал меня. Мне требовалось пара секунд, что бы прийти в себя. Ощущения от пробуждения были какие-то странные. А самое непонятное заключалось в том, что если Макс спал, то кто меня разбудил?

– Ну-ну, быстрей, девонька, вставай, ты ж из этих. Из меченых, – сказал низенький старичок с офигенски пышной, темной бородой и блестящими маленькими глазками, над которыми нависали густые брови. – Што ж ты орешь дурниой-то? – Обиделся он на меня.

– Простите, – хрипло сказала я. – Вы эм… домовой? – Ну а кто это еще мог быть?

– Во дает, взрослая деваха, а домового от дворового отличить не может! – он хлопнул себя по ноге и рассмеялся. – Ладнось, покуда туды-сюдым, и времени-то нет у нас. Пока окаянный тут свои порядки наводит, к хозяину моему сходить надобно, он тута и так задержался, ему как-то сказали, что знающая в деревеньку пришкандыбает. Вот он и остался. А ты поторопись, и штукенцию свою с шеи сними, слишком сильная, может и испортить все.

– Стужев, Макс! Проснись, – попробовала я разбудить напарника, но он вообще никак не отреагировал. Я даже по щекам его похлопала слегка – никакого эффекта. Спит.

– Не старайся. Ведьмин час. Мы, тутошные, собрались да последние силы на сон заговорили. Все спят и тот оконный тоже пока не опасен. Идем, идем, надо отпустить заблудшую душу. А то неправильно, неправильно, – и дворовой быстренько просеменил в сторону калитки.

Я схватила свою сумку и пошла за ним, не забыв оставить Стужеву на хранение свой чокер. Вы, естественно, скажете, что идти за незнакомым магическим существом посреди темной ночи в деревне, где практикуется бесследное исчезновение людей – не самая разумная идея. Но во-первых, я Страж. Я ношу на себе кучу амулетов, я знаю, что делать, а дворовые (как и домовые), действительно, могут попакостить, но обычно зла людям не делают, если их не обижать.

И во-вторых, в моих жилах текла кровь настоящих ведьм, а сила, которую я уже продолжительное время ощущаю внутри себя, наверняка сможет послужить небольшой страховкой на непредвиденный случай. Хотя, я бы лучше избавилась от всех этих магических способностей, но не до хорошего сейчас...

А еще я очень хотела узнать, что конкретно происходит в этой жуткой деревеньке.

Дворовой провел меня по мрачной, темной улице. Ни в одном из домов не горел свет, хотя в некоторых еще жили люди. В ночном Новосибирске всегда где-нибудь да натыкаешься на святящиеся окошко, а здесь сплошной мрак. Целью нашей прогулки был небольшой домик на окраине деревни, тот самый, куда мы со Стужевым забрались днем. Где нашли печатную машинку.

– Дальше сама, – сказал дворовой, отворив мне ворота. – Времени немного будет, но ты ж из этих, из меченых, должна все управить.

И мой сопровождающий исчез. Даже не могу описать, как именно, вот он тут стоит, я на него смотрю и слушаю, потом раз – моргнула и осталась на улице в гордом одиночестве. Пришлось идти к двери в дом и стучать, та открылась со скрипом, но не с пугающим, а более… как сказать… с уместным, ожидаемым. Если бы старая дверь не скрипела, я бы испугалась больше.

Сени и кухня пустовали, а вот в спальне на кровати сидел мужчина. Тот самый, с фотографий. Он был довольно грустным и расплывчатым. Мужчина поднял на меня взгляд и я вдруг вспомнила, что уже видела его. Не на фото, а вот так, не знаю насколько тут уместно слово: «в живую». Когда утром я упала с дерева и мы возвращались с Максом в деревню, этот человек сидел на крылечке дома, а завидев нас, зашел внутрь и не закрыл за собой двери. Меня тогда это удивило.

– Здравствуйте, – сказала я, застыв в на пороге комнаты.

– Здравствуй, – ответил старик, внимательно меня рассматривая, не агрессивно, но заинтересованно. Меня поразило, что вместо черных провалов, на его лице находились нормальные человеческие глаза. Значит, он не использует темные силы, что бы задержаться в мире живых. – Меня Даниилом Никаноровичем звать.

– Саша.

– Знаю, – кивнул он. – Мне говорили, что ты из этих?

– А вы тоже? – не стала уточнять, кого он имел ввиду. Опять ковен, даже тут от них спасу нет!

– Нет, я про колдуна нашего местного. Антонов, такая фамилия. Даже имя его не вспомню теперь. Антонов и все. Так его и звали все, ну или знающим кликали.

– Это он тут всех похитил?

– Нет, что ты. Он, наоборот, помочь нам пытался. Тут история такая, да ты присядь, вон в углу стул, в ногах правды нет. Когда революция отгрохотала, колхозы появились, да комсомол. А у нас тут жил один, Лухин, скверный человек. Завистливый. Все как кому радость, так ходит темнее тучи, а как беда с кем приключится, так ярче солнца светится. Не любили его в деревне, ни семьи у него, ни родственников живых не осталось. Свою семью он не создал, никто не хотел с ним связываться. Все знали, что человек оторви и выбрось, вот он в город подался, на заработки. В комсомол там как-то вступил. Потом приехал, перед самой войной, – тяжело вздохнул мой собеседник. Мне было видно, что рассказ дается тяжело и я не решалась перебивать его вопросами. – Приехал, да и сказал всем, что он тут теперь власть, что без его ведома тут отныне ничто делать нельзя, да всем ему за дозволением идти нужно. Я тогда пацаном был. Но понимал уже кое-что. Он доносы только так строчил. Мог всю семью в лагеря отправить. Кто ему слово поперек скажет – не жилец, считай. Боялись его, ох как боялись. Да и когда к семье какой в дом он явится, там крики, плачь, но никто вмешиваться не рисковал. Знали, чем может кончится. Однажды он к Антоновым сунутся попытался, девка у них была красивая. Вот и задумал он черное дело. Да только дочка у Антоновых непростая была, она и брат от природы вещи всякие умели, но скрывали, как и мать их. Она все рассказывала, что сама из древнего, знатного рода. Да только, кто бабе поверит, лепечет и лепечет что, ну разбиралась в травах это да. Могла помочь кому, а однажды с соседкой они что-то по-бабски не поделили, так соседка эта, Глафирой, кажись кликали, а… Нет памяти на имена. Заболела соседка страшно. Так Антонова жена, потом у ее кровати сидела, вымаливала ей жизнь. Выжила соседка. Но в деревни нормально относились к Антоновым. Не было такого что б гнали, хоть и побаивались. Все равно добрая была баба. И дети у нее оба такие же. Девчонка-то с животными все больше пропадала, а старший парень как раз с войны вернулся домой на побывку, тогда третий год как раз шел. Вернулся аккурат на следующий день после события того, ему и пришлось за сестрой убирать да с соседями разговор держать. Лухин девку их приметил, а она от него все как-то ускользала. Уж как ей удавалось – не знаю, только он к ним в дом пришел. Девка завыла дурниной и на улицу кинулась. Никто ей на помощь идти не хотел. Да только все слышали, как она крикнула, когда он ее догнал: «Что б тебя собаки порвали»! А псов-то многие держали, так в ту ночь все они с цепей сорвись. После девочка плакала, прощение просила у хозяев, что животных пристрелить пришлось. Коль они человеческой крови попробовали. Крики Лухина в ту ночь тоже все слышали, только снова никто на подмогу не пошел.

Глава 6

Макс дрых, как убитый, когда я постаралась его растолкать.

– Еще немного и пойдем, – сонно проговорил он.

Времени будить моего безответственного напарника не было и я, схватив свой кинжал из освещенной стали, забежала в дом. Гриша валялся у стены, надеюсь просто без сознания, а не мертвый. Проверить это я смогла лишь мельком, так как, судя по крикам и шуму основные действия происходили в спальне. Естественно, я бросилась туда. Там мне пришлось застать крайне необычную картину даже для Стража. Из разломанных стен струились корни и ветви крайне агрессивного растения, которые спеленали по рукам и ногам Лизу, тем самым обездвижив несчастную. Та извивалась и кричала, но странные отростки с неожиданной скоростью потащили свою жертву на улицу, проломив и без того в дырявой стене еще один проход.

– Да блин! – Я побежала за этим… существом и на ходу попыталась разрезать кинжалом оплетающие Лизу растение. Отростки стала шипеть и отлепляться от бедняжки, из разрезанной сердцевины закапал древесный сок. Но желаемого эффекта я, увы, не достигла, стоило перерезать один из силков, как на его месте появлялось три новых. Да еще и скорость, с которой Лизу утягивало в свои лапы непонятное чудовище, увеличилась, так что я не поспевала за ними даже бегом.

– Не бойся, я сейчас, – успела крикнуть я и со всех ног припустила за ней. Параллельно я соображала, чем можно было бы упокоить данный ландшафтный дизайн, что бы он более не нападал на людей. Как назло ни топора, ни керосина я с собой не взяла. Пули вряд ли будут уместны, тем более оружие осталось у бессовестно дрыхнущего Стужева. Кроме того, догадайтесь, где сейчас находится моя сумка со всеми запасами? Правильно, рядом со Стужевым. Во сне-то я ее взять не забыла, а вот когда проснулась по-настоящему схватила кинжал и побежала. Умница! И да, чокера на шее тоже не было... Хорошо хоть на мне осталась куртка Макса, в ее кармане я нашла полупустой пакетик с солью. Хотя, честно, даже не знаю сработали ли бы тут припасенные мной травы. Учитывая растительную природу нечисти.

Лиза, к тому времени, как я достигла центра всех бед – вяза на пригорке за деревней, уже потеряла сознание от страха, но шею ей пока не свернуло. Я кинула горстку соли в дерево, но ороговевшая кора была сухой и непроницаемой. Соль все же подействовала при попадании на корни, точнее не по всей их протяженности, а в месте, где я успела оставить порезы.

Дерево словно раскололось на двое и его левая часть стала поворачиваться ко мне. Перед моими глазами предстал страшный, противоестественный гибрид из трупа и дерева.

– Она моя, – раздались множественные шепотки. – Вы все мои.

– Размечтался, мутант! – соли у меня было до смешного мало, и я отчаянно искала выход из этого паноптикума, когда со всех сторон на меня стали нападать живые корни. Они резкими и стремительными движениями оплетались вокруг моих щиколоток, туго зафиксировались и больно дернули меня вниз. Я не удержалась и упала на землю.

– Не уйдешь, не уйдешь. Вы все мои… – глумился шепот призрака. Ну не совсем призрака.

Я пыталась разрезать путы, но еще несколько корней впились в мою руку и выбили из нее кинжал. Где-то со стороны домов вдруг раздался жуткий вой, а после одинокий лай какой-то собаки. Я предприняла попытку добраться до мешочка с солью, но полезла не в тот карман и обнаружила там зажигалку.

Оплетающие меня отростки мелко завибрировали, на секунду ослабив хватку, но я не успела воспользоваться моментом, зажигалка не хотела высекать искру, а вокруг моей шеи обвились толстые корни и нас с бесчувственной Лизой потащило к стволу дерева. Там, в его основании, шевелилось двусоставное лицо нежити. Оно открыло плотоядный рот, в ожидании очередной трапезы.

Ствол же шевелился на подобии живой плоти и ровно посередине вертикально расходился словно расплетающая коса, а после этого снова сплетался в единый организм. Пасть чудовища из части разных лиц – левая больше походившая на человеческое, а вот вторая явная иллюстрация нечисти из мистических романов.

Блин, я слишком поздно сообразила, в городах этих существ не встретишь! Я была уверена, что они передохли еще до войны, но гляди ж ты. И зря я подкалывала Макса (вообще, конечно, заслужил), что он не догадался с кем имеет дело. У нас тут был не просто упырь или призрак. Нет, это было бы слишком много для Атоса, но слишком мало для графа де Ля Фер. В смысле, простые Стражи с таким, наверное, никогда не сталкивались, но мы ж не простые! У нас тут симбиотическое образование. Два монстра в одном, получите, распишитесь, поплачьте…

Когда в мою шею стали впиваться острые, тонкие иглы, которые до этого прятались в корнях, а те в свою очередь, продолжали тянуть нас в разинутою пасть монстра – я испугалась. Иглы или зубы, или что это такое, выкачивали из меня кровь. Я отчаянно задергалась, все еще пытаясь высечь искру из мертвого устройства, но без особого успеха.

Да, знаю о чем вы подумали. Почему бы ей не применить магию, она ж умеет. Мы помним, вещница, все дела. Так вот, такая мысль тоже пришла в мою голову.

Я зажмурила глаза и отдала мысленный приказ сжечь эту сволочью. И…. ничего. Магия меня не слушалась. Она периодически появлялась, но большую часть времени тупо спала, реагируя только в самых экстренных ситуациях (хотя вот эта тогда какая?). Я громко выругалась. От боли стало темнеть в глазах.

Но откуда нивозьмись на дерево кинулась огромная черная собака. Она перекусила силки, из них потекла вязкая кровь, но животное освободило мне руку, в которой я до сих пор сжимала неработающее устройство и звонко залаяло, обнажив огромные волчьи зубы.

​ Часть 3. Сашины сказки.​ Глава 1

– И естественно, он ушел в несознанку, – развела я руками. Мы расположились за походным столиком на небольшом пяточке земли, освещенном неярким фонарем. Свежий, прохладный воздух рассеивал даже самые тихие и короткие звуки, создавая ощущение зловещей переклички между эхом. Вокруг плотно сгустился сумрак, так, что не было видно даже луны. А служивший моей единственной страховкой источник света, привлекал черных мотыльков. От их вида, их траектории движения и расцветки у меня стала развиваться фобия. – Не говорит и все тут. Знать, не знаю, что ты там себе придумала – и сразу меняет тему разговора. Не брал ничего у колдуна, приснилось мне. А я ж вижу, что врет!

– Вы производите впечатление проницательной девушки, – ответил мой собеседник.

– Ну, старюсь по мере сил. Но Стужев уперся. И когда мы разобрались с этим непонятно чем… Оплетай, призрак, дерево-мутант. Да еще и останки нужно было упокоить, уж я для этого чудища соли не пожалела! А потом мы еще помогали оставшимся в живых останки их родственников выкапывать. Оплетаю-то в основном мясо и кровь были нужны, а призрак просто упивался своей властью, вот кости и оставались, на видном месте их бросить было нельзя, вдруг люди – догадались бы, что все дело в дереве и сожгли б этот несчастный вяз. А Лухин был вовсе не глуп, такой план придумал, в сговор с одним из жителей деревни вступил, что б тот чужих родственников заманил, потом догадался машины испортить, что б жертвы не сбежали. Вот мутант кости убитых рядышком и прикапывал. А после его смерти, теперь уже окончательной, в деревне появилась связь и Макс позвонил Виктору Петровичу...

– Ты не можешь просто так меня выгнать! – прошипела я, сидя на двойном сидении в уазике. Говорить мне приходилось тихо, что б другие пассажиры не слышали о чем мы с напарником ведем спор. Но автобус забит людьми, у которых тоже наблюдались требующие решения проблемы и мы им всем были крайне безразличны.

– Сань, не начинай, – помассировал виски Стужев. – Ты ничего не знаешь.

– Так ты мне не говоришь! – возмущаться в звуковом диапазоне очковой змеи не самое мое любимое занятие. Но после фееричного знакомства с новым видом нежити, я все еще сипела. Стужев, кстати, такие полутона в речи воспринимает с трудом и все время морщится, когда я шиплю. Кроме того, мы оба чувствовали себя не очень, Макс просто был измотан, а я еще и побита. Хотя, синюшный обруч на шее, который оставил мне оплетай уже побледнел и почти не болел, но все ж таки некоторые неудобства создавал.

– Я не хочу тебя втягивать! Ты же их основная цель, у меня нет времени с тобой нянчится.

– Со мной не надо нянчится, если ты не заметил, я умею себя защищать!

– Да пойми ты, тут слишком много работы. Ты хоть представляешь сколько всего ползает по миру! Города, по-крайне мере, наша привычная территория. А тут природная стихия. Кто знает, как эти психи обернут ее против нас. Ты и сама прекрасно понимаешь, что им нельзя позволить добиться своего. – Меня просто вымораживало, что Стужев говорит со мной, как с маленьким капризным ребенком!

– Да ладно, просто скажи, что я тебе надоела и единственное о чем ты мечтаешь – это отделать от меня, как можно быстрее, – психанула я.

– Не начинай, чокнутая! Я за тебя боюсь, – вспылил он. – И между прочим, отец не доволен, что ты просто так взяла и исчезла. Так что думай, как отмазываться будешь.

На это я ничего говорить не стала и оставшуюся часть пути мы ехали молча. Стужев снова меня раздражал и я уже начинала задумываться о том, что стоит оставить его разбираться со всем в одиночку. Так же, как три года назад. Когда я уехала в Питер… Нда, дилемма. С одной стороны, я максимально городской житель и мечтаю вернутся ко всем удобствам и знакомому мироустройству мегаполиса, но с другой… Тот сон и двойник с лицом Макса, расхаживающий на свободе. А еще я теперь точно знала, что чувствовал Стужев, когда я оставила его одного. Ну а с третьей стороны, он-то приезжал ко мне, дважды! И уговаривал вернуться, второй раз даже успешно.

Так что злость я испытывала на пополам с чувством вины. Странно, раньше я была уверена, что поступила самым разумным способом и не должна ни перед кем оправдываться. А вот теперь... теперь я чувствовала, что не могу бросить Макса еще раз. Хотя он буквально всеми руками и ногами выпихивал меня от себя, делая вид, что справится сам, но я, как никто знала, что сражаться с нечистью в одиночку тяжело. Мне вот Стужева не хватало (сделайте вид, что я этого не говорила). А уж если взять во внимание то, о чем этот ненормальный всеми силами старается мне не рассказывать… Вы, думаю, уже достаточно со мной знакомы, что бы понять – не говорить мне чего-то – плохая идея, я ведь все равно узнаю.

И еще эта ситуация с Виктором Петровичем. Вы будете смеяться, но постоянно находится в состоянии паранойи – то еще развлечение. А тут Стужев, может куда-то и влез, но он точно меня не предаст. Раньше я так и о Викторе Петровиче думала. Ведь, понимаете в чем моя основная проблема, я очень сильно привязана к своему приемному отцу. И даже после всего услышанного, часть меня продолжает отрицать злой умысел с его стороны. Но игнорировать факты не лучшая идея и...

Короче, последние пол года я прибывала в подвешенном состоянии, не понимая, что мне делать, кому доверять и с кем сражаться. Одни и те же люди могли стать и врагами, и друзьями, в зависимости от ситуации. И только Стужев был константой. В нем я, при всем желании, не смогла бы сомневаться.

Глава 2

– Черный пес… Между нами, это жуткое предзнаменование. Но откуда вы знали, что это именно он? – его кроваво-красные глаза зловеще светились в ночной темноте. Он сделал попытку приблизится, но я сохраняла спокойствие, свет фонаря служил мне защитой, правда, мотыльки несколько раздражали. Нужно лишь немного времени, я очень надеюсь, оно еще есть.

– Просто знала, мне не нужно было его видеть, что бы понять. А про предзнаменование… Ну, так или иначе, мы снова оказались в затруднительной ситуации. Виктор Петрович выделил нам какую-то палатку, что бы мы оставили там вещи. Я так и не поняла – она пустовала или в ней кто-то спал, но спросить мы не смогли, так как мой приемный отец торопился на поиски девочки. И хотя мы очень сильно устали, но все равно отправились вместе с ним. Псоглавец отнюдь не просто так появился поблизости от лагеря археологов...

Мы вышли на небольшую опушку, где уже собрались остальные обитатели лагеря. Виктор Петрович познакомил нас с двумя женщинами – одна была преподавателем из института, полная, румяная. На голове у нее вместо волос колыхались вздыбленные фиолетовые пружинки. А вторая худая, симпатичная, и крайне властная, лет сорока. Первой взяла слово именно она.

– Виктор, это кто? – указал она на нас палец с идеальным маникюром. Я-то опять обгрызла свои ногти. Прекрасные заостренные коготки, которые я умудрилась сохранить до самого Нового года, пали жертвой моей вредной привычки. Да и стресс, все дела, ну вы меня понимаете. Профессия нервная у меня. Не до маникюра. Кроме того, никогда не знаешь, вдруг маникюрша окажется адепткой темного ковена, мечтающего уничтожить мир...

– Витя! Это никогда не кончится, экспедиция проклята, мы несем ответственность за студентов! – взвыла не хуже пароходной сирены полная женщина. Худая принялась ей объяснять про ересь в научных кругах, но полная не слушала, а заливалась визгом.

Кажется, им между собой не требовался третий собеседник. Виктор Петрович быстренько им что-то сказал, чем вознес беседу на еще более ультразвуковой уровень, причем с обеих сторон, а сам отвел нас по-дальше. Там толпились студенты, человек пятнадцать. Среди них были и наши знакомые. Девушка Олеся, которая в том году додумалась притащить на семинарское занятие отребуты черной магии и вслух прочитать действующие заклинание призыва. Помните, тогда мы еще с вешницей разбирались? Олеся куталась в объемную толстовку, размеров на пять больше нее самой. Рядом стоял Александр, мой тезка из той же истории. Пришлось поздороваться, хотя скажу честно, мне вот лично было не до любезностей, да и Стужев тоже выглядел измотанным. Олеся что-то неразборчиво пробормотала и отошла к другой девочке, а вот Александр был общителен.

– Как найдем Аню, могу устроить тебе небольшую экскурсию, места тут живописные, – предложил он мне, подходя поближе. Вот уж увольте, как найдем вашу Аню, я заберусь в палатку и не выйду от туда пока не высплюсь.

– А где еще один? – вклинился между нами Стужев. – Ну такой… нервный?

– Ты про Тима? – с готовностью ответил мой тезка. – Он после того случая перевелся на специальность ландшафтного дизайнера. Думает, там меньше нечисти.

– Я б на его месте не был так уверен, – с наисерьезнейшим видом покачал головой Стужев. – Цветочки тоже умеют преподносить сюрпризы…

Виктор Петрович собрал возле себя студентов и отдал им распоряжение по поиску пропавшей, а когда все разошлись в разные стороны, объяснил суть происходящего конкретно нам.

– В лесу темнеет сильнее, так что вон в том направлении сходите, далеко не забирайтесь, вдруг девушка объявится – Аней зовут, светленькая, одета была в розовую ветровку. Или если следы ее найдете, сами по ним не ходите. Все держимся на связи, – он дал нам свистки, что б мы могли связываться с остальными. Три раза нужно было свистнуть, если девушка отыщется.

– Мы умеем ориентироваться в ночном лесу, – сказала я. Нет, слушайте, он нас все детство по долинам и по взгорьям тренировал. В лес с ночевками мы каждое лето приезжали, а иногда и зиму. А сейчас далеко не уходите!

– В лагерь что б не позднее часа ночи вернулись, – напутствовал он нас. Виктор Петрович, естественно, сам не мог шляться по лесу, разыскивая пропавшую студентку. Ногу все равно нужно беречь, дабы не ухудшить состояние здоровья.

В лесу действительно было довольно темно, а мы с Максом и без того устали. Я ориентировалась на свой опыт (книжный и личный) и побрела по самым удобным путям. Периодически природные звуки леса нарушал свист. Это студенты держали связь. У Макса свисток негромко сипел, я в свой дуть не собиралась, мало ли чьи там слюни. И вообще, я между прочим, чуть в болото не свалилась, отвлекший на рассматривание этого дурацкого свистка. В темноте-то не особо видно, где болото, где земля. Хорошо, Макс успел меня поймать.

– Вот что значит городская девушка, – усмехнулся он, отпуская мой локоть. – Так тебя одну отпусти и ты сама в лесах нашей родины сгинешь. – Он развернулся и сделал шаг в противоположную от болота сторону.

А теперь представьте, как тяжело мне было не заржать в полный голос, когда Стужев провалился ногой в трясину, а может чью-то норку. Вытаскивать его пришлось мне. И да, в мире есть справедливость.

– Ни слова! – сказал, изгваздовший штанину в грязи по колено, Стужев. Я лишь сдавлено хрюкнула.

– А вы тоже пришли пообщаться со вселенским разумом? – спросил нас голос сверху.

Глава 3

Виктор Петрович увел нас под брезентовый навес, где находилось что-то вроде полевой кухни. Здесь, на двух составленных друг на друга ящиках, располагалась походная плитка, запас бутилированной воды, несколько зеленых раскладных стульев и такой же раскладной стол, довольно большой. Уличное пространство окружало нас еще более плотным мраком, чем когда мы бегали по лесу и лишь несколько походных фонариков освещали пространство внутри лагеря и конкретно этого тента. Мы бесцеремонно оккупировали два стула и застыли в блаженном бездействии, давая отдых ногам. К слову, остальные уже давно разбрелись по своим палаткам. Виктор Петрович наконец-то смог с нами поговорит и остался недоволен услышанной информацией. Мы, между прочим, тоже не пылали радостью.

– Никогда нигде не существовало псоглавцев, выдумки это! – заявил Виктор Петрович, расхаживая из одного угла тента в другой, огибая при этом стол и делая в земле маленькие впадинки тростью. Знаете, я настолько устала, что даже чужая активность вызывала невероятное раздражение. С другой стороны, хорошо, что нога его не слишком беспокоит. – То что вы видели… Может быть волколак или вурдалак какой. Но до вашего прихода он к лагерю не подходил. Хотя циркулировали слухи о женщине, которую тут недалеко задрали волки...

И если ситуация с мифическим (во всех смыслах) псоглавцем его просто озадачивала, как не известный науке феномен, то мой неожиданный побег и мой внешний вид, а особенно синяк на шеи (хоть и бледный, и частично спрятанный под чокером) ситуацию несколько накалили. Для начала, мне высказали за мой импровизированный вояж сквозь зеркала, после сделали выговор Максу за то, что не подстраховал меня во время сражения. Но мне показалось, что недовольство Виктора Петровича несколько… как вам сказать, формальное. Что-то такое в его интонациях и отсутствии поучительных историй, какими нас с Максом обычно воспитывали в детстве, наводили на мысль о том, что он не слишком злится, а местами даже радуется. Не знаю, может я просто устала.

Но так или иначе, должна заметить, что про мое здоровье он переживал вполне искренне. Виктор Петрович осматривал мою шею минут пять, затем спросил у Макса:

– У тебя тоже подобные травмы?

– Нет. Что фанере будет? Так, пара царапин, – ответил Макс.

– Ясно. – Разговор между ними не клеился от слова совсем. Виктор Петрович принялся наливать нам воду (кофе у них не было!) и добывать провиант, а Макс успешно делал вид, что нашел в земле под своим стулом нечто важное и интересное. – И домой ты возвращаться сейчас не собираешь? – Спросил Виктор Петрович поставив перед нами по кружке и по банке тушенки.

– Нет. Я привез Сашу. Провожу вас и займусь своими делами, – сказал Макс, проигнорировав еду. Я же так поступать не собиралась. Вот знаете, иногда всем нам лучше жевать, чем нести бред.

– И что это за дела? – скучающим тоном спросил Виктор Петрович. Тушенка ничего, съедобная. Только не пойму из кого она.

– Разные.

Бурный разговор, так и брызжущий радостью после долгой разлуки, опять затих.

– Когда вы собираетесь уезжать? – спросил Макс, покосившись на то, как я аппетитно поглощаю еду.

– Когда разберемся с происходящим.

– Что ты имеешь ввиду? – я все таки впихнула Стужеву в руку вилку и он нехотя стал есть. Голодный Макс – невыносим.

– Статуя вместо доцента исторических наук Лидии Витальевны не навела тебя на возможную разгадку? – в том же тоне ответил Виктор Петрович.

– Да я вас умоляю! – психонула я, подавившись тушенкой. – Может быть вы и злитесь друг на друга, но сколько будет продолжаться этот обмен любезностями?

– Я не злюсь! – хором сказали оба.

– Ну да, ну да, – покивала я, возвращаясь к своему обеду (ужину, очень раннему завтраку?). Ладно. Фиг с ними. – Виктор Петрович, что могло с ней случится? Еще случаи, подобные этому, есть? – Спросила я и тут же почувствовала, как по моей руке что-то ползет. Это был толстый, реально толстенный, таракан. – Аааа! – Я инстинктивно дернулась, что бы его сбросить. Насекомое тут же упало на пол и куда-то убежал. Стужевы сделали вид, что не боятся насекомых. И их совсем не интересует, куда убежало тараканище.

– Нет, но было кое-что другое, – голосом чуть выше привычного диапазона продолжил Виктор Петрович, Макс принялся жевать с двойной скоростью. – Я сам только вчера приехал. С одним преподавателем странное происшествие приключилось. Пошел ночью в туалет, а на него что-то неестественное накинулось и стало ему в живот руки совать.

– Что? – не поняли мы. Мне показалось, что рядом раздался звон небольшого колокольчика, но источник звука я увидеть не сумела. Послышалось, видимо.

– Что мне Леонид Никитич рассказал, то вам и пересказываю, – пожал плечами Виктор Петрович. – Говорит, из земли тень черная выскользнула и руки прямо через кожу в нутро совать стала. И так сильно скололо у него все внутри, он испугался, ощутил, так сказать, болезненные бурления в брюшной полости, но собрал себя в руки и решительно побежал от этой жути подальше. По пути упал и сломал ногу, на крик люди прибежали, а тень исчезла. Утром его увезли в город, а меня попросили приехать на замену.

Мою голову посетила одна неприятная мыль, но судя по ряду событий и она могла оказаться правильной. Мне стало нехорошо.

– Виктор Петрович, а те скелеты, которые под пригорком лежат, это же находки экспедиции, а не сами археологи, пострадавшие от не пойми чего?

Глава 4

– Неужели? Просто подошел и сказал? – удивился мой собеседник.

Его попытки подобраться ко мне оканчивались неудачей, но не думаю, что время играет на моей стороне. Где же носит Стужева? Меня начинали терзать самые нехорошие мысли (и смутные сомнения). Мало ли что могло приключится с ним в лесу. Да и всем известно, что Виктор Петрович не самый лучший попутчик для лесных прогулок. Слишком велик в нем дух исследователя.

– Современные скелеты не отличаются тактом...

Истерика, от пришедшего поболтать скелета, была бурной, но короткой. Скелет стоял вертикально, как любой нормальный человек, опираясь на ноги, хотя лично мне было не понятно, чем скрепляются голые кости и как они приходят в движение. Ну вы понимаете, ни мышц, ни связок. Еще более меня порадовала его реакция на визг, он помотал черепом с пустыми глазницами и непонимающе сказал:

– Вы че тут, с ума все посходили?

– Действительно, ходящие скелеты это еще как-то по-человечески, – проговорил Макс, задумчиво глядя себе под ноги. – Вот наше прошлое дело – совсем дурдом. А тут просто студенты решили устроить голливудский фильм ужасов. Это хорошо, у них все равно везде хеппиэнды…

– Максим, ты можешь сказать нам что-нибудь по существу или и дальше продолжишь ерничать? – строго посмотрел на сына Виктор Петрович. Макс замолчал.

– Я не скелет, – обиделся наш… гость. – Я Петя Пяточкин.

И немая сцена...

Петя Пяточкин оказался одним из студентов, который проходил здесь практику. Правда, он еще прошлым утром должен был поехать в город за провизией, вместе с однокурсником.

– Да, мы собирались, – подтвердил сей факт скелет, когда после первого шока наша толпа переместилась назад в лагерь.

Мы с Максом, Виктором Петрович и Антониной устроились под тентом, за раскладным столом. Парня усадили напротив и принялись допрашивать. Особое пристрастие проявляла великолепная оперная певица, по недоразумению работавшая преподавателем. Нет, серьезно, такие данные у человека. Мы с Максом, одинаково прифигевшие, наблюдали, как скелет, (абсолютно голый скелет!) пытается разблокировать свой смартфон. Он у него все это время с собой был. И он не мог им воспользоваться. Вся трагедия была в том, что телефон разблокировывался через фейс айди. Не самый лучший способ для скелета, скажем прямо.

– Но мы должны были пройти мимо скелетов, которых перенесли из лагеря и я подумал, что будет прикольно сфотографироваться с ними. Типо я отдыхаю в компании древностей. Что б девчонок потом пугать. Вот я и прилег к ним.

– Это ж не … – захлебнулась возмущение Антонина... как ее там. Почему-то не могу запомнить ее отечество. От недосыпа, видимо. – Виктор, ты видишь? Я же говорила, что нельзя детей к серьезным раскопкам пускать, я же говорила, что ничего хорошего из этого не выйдет! Я же говорила, нужно в архив их всех отправить!

– Антонина! – строго посмотрел на нее Виктор Петрович. Истеричная преподавательница тут же замолчала. Мой приемный отец – мастер убийственных взглядов. – Продолжай. – Обратился он уже к Пяточкину (сильна наша Родина фамилиями, странными и непредсказуемыми).

– А дальше не помню… Заснул, проснулся таким, пошел поесть. И Антонина Давыдовна заорала, когда меня увидела. А потом вот… – Развел он руками.

– Железные у парня нервы, кончено, – присвистнула я. Стужев согласно кивнул. Он, если бы вдруг превратился в скелет, истерил так, что сюда спецназ из Москвы прислали, лишь бы его угомонить.

– А… – вдруг задумчиво протянул скелет Пяточкина. – Я ж отключился из-за Юры. Пока селфи делал, он меня ждал. Подгонял. Но потом у него с лицом что-то стало происходить… Эм… Не хочу вводить в заблуждение, но по-моему у него вместо головы собачья морда появилась.

– Собачья? – Вот ты ж… Псоглав… Я ж знала, что они не существуют в природе! – Петя. – Оживилась я. – Скажи, пожалуйста, а ты ничего необычного не заметил? Кто-то подозрительный рядом проходил? Может быть, ты брал в руки какой-нибудь странный предмет?

– Странного ничего, хотя… – скелет изобразил задумчивое выражение лица (не спрашивайте), постукал фалангой указательного пальца по подбородку и сказал: – Когда мы уходить из лагеря собирались, к нам Аня подошла, и по безделушке всунула. Сказала, подарок от вселенского разума.

– Какие безделушки? – спросили мы с Максом наперебой.

– Эм... Мне стекляшку какую-то с комаром внутри, а Юре зуб, я подумал, что волчий.

– И куда вы их дели? – плохо скрывая обуявший меня ажиотаж, спросила я.

– В карманы сунули. Юра сказал, что зуб собачий. Но хороший, крепкий. Можно ожерелье, как у викингов сделать. Он по этому делу тоже двинутый, ему всякое такое нравиться.

– И книга про плоглавцев ему тоже понравилась, да? – сощурила я глаза. Любитель историй, блин.

– Ага, он ее перед самой практикой читал, вместо учебников, – сдал друга скелет Пяточкина.

– Зовите Аню и всех, кому она успела подарки сделать, – сказал Виктор Петрович Антонине. Та поборола желание взвизгнуть, думаю, у нее это физиологическая потребность организма, как у остальных – чиханье, и поспешила выполнять поручение.

Студентку Аню не удалось обнаружить в пределах лагеря. Снова. Почему я уверена, что наша совушка сейчас на том же насесте, что и вчера?

Глава 5

– Кажется, теперь мой выход, – сказала тень. Я все еще сохраняла остатки самообладания, но затянувшаяся беседа не вселяла в меня спокойствия.

– Да, вы как раз появились во плоти, так сказать.

– Я тебя еще на болоте приметил, когда вы ту дурочку с дерева снимали, ведьма.

– Да не ведьма я!..

Спас меня Макс, притащивший нашу ксенолюбительницу Аню в лагерь. Он не думая, в долю секунды, оказался у стола, схватил бутылку со святой водой и попытался облить ею тень. Темный силуэт, который не спешил довести свое дело до конца (без понятие какое, но явно не самое гуманистичное), метнулся к выходу и быстро затерялся между деревьев. Пока я лежала на земле и задавалась вопросом: чем же всем этим тварям приглянулись мои внутренние органы, (сами посудите: вещнице – сердце, тени – легкие, и какой орган будет следующим?) меня посетила интересная мысль – тень не боится света солнца. Совсем. А значит это не обычная тень...

– Ты там как, долго валятся на земле собираешься? – Стужев присел рядом со мной на корточки.

– Вот скажи мне, если гипотетическая тень, не имеющая никакого отношения к нашей ситуации, не боится солнечного света, на ее лице сверкают красные, жуткие глазищи, а нижняя челюсть сделана из железа, при этом она пытается выпить из жертвы все содержание ее легких, между делом называя эту самую жертву ведьмой и приговаривая, что в дыхании ведьмы содержится магия, то что это за нечисть? – спросила я его.

– Эм… Нет, не знаю. Мог бы пошутить, что раз до нас такого никто не видел, то это снежный человек, но мы за последний год столько всего новенького умертвили, что я пас…

– Это еретик, – вернулся к нам Виктор Петрович, с крайне сложным выражением лица. Его хромота усилилась из-за волнения. – Максим, что ты над ней сидишь? Подними ее, видишь девочка дезориентирована.

Макс послушно, в один рывок, поднял меня и поставил на ноги. Вообще-то я могла встать и сама. Я просто не хотела.

– Откуда тут взялся еретик? – спросила я, отряхивая себя от пыли, пока мой приемный отец не попросил об этом Макса. Тот же выполнит... А Виктор Петрович в упор разглядывал Аню и какие мысли мелькали в его голове, оставалось загадкой. Но мое чутье (Стужев заразный, как лишай!) говорило, что вряд ли они были лестными. Но сове-переростку было все равно.

– Кажется, ты понравилась вселенскому разуму, – радостно сообщила она мне. – Я вот ему не настолько понравилась, что бы впутаться со мной в межвидовые отношения.

Здесь не стал ржать даже Макс. А ведь все проблемы этой экспедиции происходят из-за отсутствия кофе...

После того, как я немножко прооралась на девочку Аню, попутно объясняя ей всю суть такой нечисти, как еретик, мы принялись обдумывать свои дальнейшие действия.

Я так понимаю, что вам тоже нужно краткое пояснение. Не волнуйтесь, на вас я орать не буду. Вы ведь не смогли бы сморозить подобную глупость. Во общем, еретики это не вероотступники или люди, несущие ересь. В мифологии эти существа считаются нечистью. Точнее, переходным состоянием от призрака к нежити. Это тени мертвых колдунов, которые были убиты раньше своего срока. Они не смогли передать свою силу приемнику и не имели при себе талисмана, что бы переселиться в другое тело. Как и простые призраки, они привязаны к какой-то вещи, но это не колдовской талисман и творить магию не помогает. В большинстве легенд, еретиков путают с упырями или вурдалаками, последних, кстати, тоже часто путают с волоколаками, что в корне неверно... Так ладно, подробную лекцию на тему отличий между похожими потусторонними существами, я проведу как-нибудь в другой раз. Короче, еретиков, путают с упырями, потому что считается, что и те, и другие могут сожрать свою жертву. Но на самом деле, упырей больше интересует кровь, мясо для них вторично. А еретики вообще ничего не едят. Они вырывают у жертвы внутренности и используют их для своих магических ритуалов. Обычно, они нападали на своих родственников, как вурдалаки. Но тут дело не в кровном родстве, еретиков интересуют именно органы магических существ. Кажется, убитая женщина считалась ведьмой?

– Вот именно, – согласился со мной Виктор Петрович. Макс же крепко держал меня за оба локтя, не давая мне, в порыве чувств, придушить эту дуру!

– Ну-ну, спокойно, госпожа терминатор, – успокаивал он меня, как маленькую. Даже умудрился по голове погладить. Ну вы понимаете, я такого стерпеть не смогла. – Ай!

Ему повезло, что я наступила ему на ногу подошвой балетки, а не шпилькой!

– Вы не понимаете, это не еретик! Это вселенский разум! Он хочет нам всем помочь, – уперлась девушка. – Он показал мне место в болоте, где лежит подарочный ящик, его много лет назад туда поместили, что бы мы сейчас смогли найти. И я нашла!

– Аня, скажи, пожалуйста, а тебе что этот разум подарил? – спросил мой приемный отец.

– Перстень. – Она продемонстрировала кольцо. Виктор Петрович кивнул Максу. Вдвоем они, четко отработанными движениями, без малейшего труда, даже не запыхавшись, отобрали у полоумной любительницы НЛО подарок. Теперь орала уже она.

Побрякушка была вычищена до блеска, оно и понятно, подарок внеземного разума. Толстый перстень, сантиметра два в ширину, был сделан из металла, кажется железа, но с неярким зеленоватым свечением. Он легко подстраивался под размер пальца, сужаясь и раздвигаясь на нужную толщину. По его контуру были вырезаны письмена. Очень мелким и не аккуратным шрифтом. Так что их смысл от меня ускользал.

​ Часть 4. Стужев, жги!​ Глава 1

– Ты бесчувственная, плешивая курица! – кипела я яростью. – Ну что тебе стоит сделать нам маленькое одолжение, а? От этого зависят жизнь всех нас. Что ухмыляешься, твоя тоже! Думаешь, когда эти твари закончат с нами, тебя они пощадят? Да как бы не так! Придушит или башку свернет!

Мой собеседник оставался глух к просьбам и молчал. Как воды в клюв набрал, скотина!

– Просто прекрати сжимать ему двумя руками шею! – крикнул мне Стужев, размахивая тяпкой на мотив сабли. Он сумел отбросить от себя одного монстра, а второго огрел по загривку. И все это с закрытыми глазами (звуки были более, чем характерные)!

Я призывала всю свою силу воли, чтоб не обернуться посмотреть, как там мой напарник и не поредела ли орда чудовищ. Проблема заключалась в том мерзком факте, что стоило посмотреть этим мутантам в глаза, как сам оборачиваешься статуей. Та-дам, догадайтесь, кто наш монстр недели?

Правильно, приз знатокам! В деревне Щукино, что расположена к юго-востоку от Новосибирска, развелось поголовье василисков. Вредных, злобных, многочисленных. И голодных.

Повезло нам, что они еще маленькие. В размере, как я смогла рассмотреть через зеркальце, они доходили мне до колена. Вот их мамочка-то была ростом выше Стужева. Гигант, а не курица. Кстати, тот, кто не считает данную птицу за мясо – может пойти и сам ей все лично высказать. Обещаю забрать новообращенную статую в сжатые сроки и содержать в хорошо проветриваемом помещении. У Виктора Петровича в кладовке на первом этаже довольно приличные условия.

Строго говоря, василиски обычно обитают в пещерах. Из своего укрытия они вылезают по ночам, потому что хоть и фольклорные чудовищная, а в душе все ж таки интроверты, которые умеют ценить личное пространство. И вся проблема от них, при нормальном образе жизни, это ядовитое дыхание, способное отравить посевы и животных. А для человека главное не смотреть в глаза этой твари и не позволять дышать на себя ядом, тогда все будет нормально. Василиски уже давно не так опасны, как были во времена языческой Руси. Видите ли, какое тут у нас дело, какой-то шибко умный язычник решил, что раз эта тварь такая опасная (то жрать из-за нее нечего, то девок во время ночного водного обряда в статуи обратит, не курица, а падла паршивая!), то из нее можно сделать обереги. Ну то есть, кому-то (не тому же, кто придумал, что вы) нужно было собраться с силами, найти логово, убить и распотрошить не самого слабого монстра из мифологического бесстрастия Руси. Как вы понимаете, успех не просто приносил славу и гору поклонниц (раз с василиском справится, значит и тещу переживет), но и прибыль. Защитные обереги из разных частей тела бешеной курицы ценились достаточно высоко.

Так, вы, наверно, сейчас думаете, эта змеюка-переросток чуть не прикончила Гари Поттера, а Саша ее зачем-то курицей назвала. Что мы пропустили? Когда Саше устроили сотрясение мозга? А вот и зря вы так думаете. В нашей профессии сотрясение мозга это обычная, я бы даже сказала, рядовая и малоинтерстная травма, как и сотрясение других важных органов. А василиск – это такая большая курица, точнее петух с жабьими, едко-зелеными глазами (ну так в книгах пишут, не знаю, кто там в те глаза сдуру смотрел), с крыльями. Раньше считали, что крылья драконьи, но наука все ж таки шагнула несколько вперед (вопреки людским стараниям) и мы выяснили, что крылья василиска больше всего похожи на крылья летучих мышей. Еще в комплекте имеется змеиный хвост. Язык, кстати, тоже змеиный, а в клюве есть зубы. Покрыты эти мутанты черной, словно лакированной, чешуей и почти не уязвимы для большинства видов орудия.

Тут вы привычно спросите, но раз вы двое полезли разбираться с этой куриной саранчой, то знаете способ, как их одолеть. Вы ж не окончательные самоубийцы. На самом деле василиска можно одолеть тремя проверенными методами.

Самый распространенный и действенный – показать существу его отражение в зеркале. Он увидит свой взгляд и сдохнет! Ну или в камень обратится, это зависит от породы (да, у них тоже есть породы, Виктор Петрович утверждает, что у большинства нечисти существуют разные вариации внутри одного вида). Наверное, вам интересно, почему мы с Максом не воспользовалась этим методом борьбы с плодом любви змеекурицы и нетопыря? Ну это было бы слишком просто для нас. Мы же профессионалы, легкая победа – не победа вовсе. Необходимо держать себя в постоянной форме, сражаться при любом удобном случае, не щадя живота своего…

Надеюсь вы не поверили? Легкая победа в битве с нечистью – мечта любого Стража. Так, правда, не бывает от слова «фиг вам, лодыри, трудитесь и сражайтесь!», но помечтать-то можно.

Мы не можем воспользоваться этим методом по одной простой причине. В деревне засели две ведьмы из горячо любимого нами ковена. У них тут ферма по выведению и селекции (!) наиболее жизнеспособных и непобедимых (!!!) видов нечисти. А эти конкретные твари, с которым мы тут бьемся, по задумке, должны быть устойчивы к собственному отражению. И у двух недоделанных Мичуриных от мира магии получилось!

Пока в проекте только василиски, но если все пойдет по плану, то справиться с этими существами сможет только высоко квалифицированный (рука-лицо) колдун, непременно входящий в ковен. Оценили идею? И да, я видела бизнес-план, когда мы искали колдовские талисманы, вломившись на их ферму, пока две ведьмы не представляли угрозы. Одна из них отлучилась из дома по делам, вторую мы обезвредили пеплом рябины. Но эта зараза сумела подать сигнал своей напарнице и… ну вы понимаете.

В итоге мы их лишили силы. Одна распалась на составные части, в точности как и Ирина полгода назад, вторая просто расстроилась. Дом вспыхнул пламенем. Что-то взорвалось (говорила ведь Стужеву – не палить куда попало!) и волной пробило сетку-рабицу в курятнике, где ведьмы держали василисков. Мелких и их мамашу. Огромную и злую.

Глава 2

Стужев был прав, ведьму не убили. Только слегка подрихтовали ей прическу (женщины во второй половине июня бывают особенно агрессивны, если обратить их пятилетних детей в камень). Василисков обитатели деревни сожгли, нас накормили, напоили, ожоги обработали, замотали битами.

– Ты вылитая героиня фильма «Мумия», – не преминул блеснуть кинематографическими познаниями Стужев.

– Да, я себя именно ей и чувствую, так и хочется вырвать тебе язык.

Больше всех жаловалась на происходящее ведьма-разводчится. Вот что значит махровая неблагодарность. Дом ей потушили, трупы василисков утилизировали (большого василиска несколько мужиков на куски распилили и тоже сожгли), ноги-руки не переломали, спрашивается, что человеку от жизни надо? А я вот прониклась, к живущим тут людям, большой симпатией (да, вы правильно поняли – кофе, все дело в кофе). Ну и приятно, когда твою работу ценят по достоинству.

Утром следующего дня, после нашей эпичной битвы с курицами, двое героических калек (я и Стужев) пошли на ближайшую почту отправлять экспресс доставкой в Новосибирск занятную бандероль. Я не знаю, сколько разлагается василиск, но думаю, чем быстрее его привезут Виктору Петровичу, тем лучше. После столь волнительного приключения, мы бы могли подзадержаться в дружелюбной деревне, но нам нужно было продвигаться дальше.

Передвигались мы по хитросплетению сел, деревень и небольших городков на общественном транспорте, в основном, на рейсовых автобусах. Денег у нас было не столь много, как нам обоим хотелось. Вот и сейчас, в ожидании автобуса, я сидела на пустой лавочке у автовокзала и с сожалением рассматривала скудное содержимое своей сумки. Большую часть амуниции мы израсходовали в битве с василисками. До чего ж мерзкие твари все то, что вообще их не касалось, они или разорвали, или надышали ядом. У нас оставалось совсем мало универсальных средств борьбы против нечисти и колдунов (соли, пепла рябины). Святая вода кончилась вся. Мел впитал ядовитые пары от дыхания и более был непригоден. Про пули вы в курсе. Остались специфические растения, которые я, за редкостью их использования, убрала в потайной кармашек на замке. До него глупые курицы не добрались. Осторожный оптимизм внушало наличие двух магазинов со стальными пулями. И мой кинжал тоже был в целости. Но эти штуки не всегда работают!

– Расслабься, – сказал Макс, привалившись плачем к стоящему рядом закалочному киоску и наблюдая с за тем, как я грущу над растраченными запасами. – Я знаю, что делать, нам все привезут.

– Кто? Дед Мороз? – не увидела я повода для радости.

– Лучше, – ухмыльнулся Макс. Киоск явно давно не работал, но сносить его тоже не торопились…

– Лучше, чем Дед Мороз? Прошение президенту, что ли напишешь?

– Ты только не злись, – поднял он вверх ладони. Я подумала, что злится сегодня не очень хочу, но видимо придется… – Пока ты была в Новосибирске, а я… я тут…

– Мотался по дикой местности Сибири? – осторожна подсказала я. Спокойно, Саша, спокойно. Он еще ничего страшного не сказал, прекрати сжимать в руке кинжал!

– Я кое-кого встретил…

– Так. – Я не расстроилась и не напряглась. Он все время кого-нибудь встречает. Что теперь, каждый раз злится? Вряд ли это серьезно, ведь так? Макс по серьезному не умеет, Стефа не в счет, тем более сейчас он колесит с места на место. Не самые благоприятные условия для романа. – И… И как зовут?

– Сергей, – Макс осторожно продолжил цедить информацию по частям.

– Так. – Я не расстроилась и не напряглась. Он все время кого-нибудь встречает. Что теперь, каждый раз злится? Вряд ли это серьезно, ведь так? Макс по серьезному не умеет, Стефа не в счет, тем более сейчас он колесит с места на место. Не самые благоприятные условия для романа. – И… И как зовут?

– Сергей, – Макс осторожно продолжил цедить информацию по частям.

Значит не девушка, приятель. Ну... Макс всегда стремился найти себе друзей, которые не занимаются изловом нечисти. Не со мной же ему дружить, в самом-то деле (грустный смайлик).

– Сергей Страж, как мы. Работали мы с ним вместе, – Продолжил он.

– Ты работал с другим Стражем?! – Я же ослышалась, да?

– То есть, это тебя бесит, а если бы я завел себе девушку, то смирилась бы? – удивлено отступил на шаг Стужев. Ну, если по-честному, я не смирилась бы, но у меня по-крайне мере, существовали возможности это недоразумение исправить. Не каждая же выдержит наш ритм жизни.

А тут, он четыре года работал один. И вот, стоило мне вернутся, получайте – новый напарник… Это не ревность, что б вы знали. Это… беспокойство, мы ж не знаем, что это за человек. Насколько надежен, насколько профессионален, насколько уже меня бесит!

– И где был твой новый напарник, когда мы сражались с оплетаем? – уточнила я, максимально спокойно. Не переходя на ультразвук. – О, так ты по этому хотел от меня избавится, да? С новым напарником работалось веселей?

– Ты что, ревнуешь? – недоверчиво вгляделся в меня Стужев, абсолютно не к месту развеселившись.

– Я?! Пф… Работай с кем хочешь! Мне то что? Могу прям сейчас в Новосибирск уехать, не буду мешать вашей слаженной работе, – скрестила я руки на груди.

– Мы упокоили парочку духов на Алтае, когда я там был. Потом разошлись. Он и подбросил мне идею, – миролюбиво объяснил Стужев.

– Какую идею? – я все еще злилась. Но если дел всего пара? Не так уж и много. Правда. Это не страшно, мало ли с кем иногда приходится работать. Тем более, в одиночку сражается с нечистью не безопасно, да?