Художник

1 глава

Ох... С чего мне так башню рвёт? Голова раскалывается, во рту — отвратный привкус, перед глазами всё сливается, и нет ни одного воспоминания, способного прояснить ситуацию. Смежил веки, борясь с подкатившей тошнотой и головокружением. Бок горел, да и не только он. Странно. Пошевелиться получилось с трудом. Пальцы наткнулись на плотно прилегающую к телу ткань, а под ней полыхнуло болью. Зато в голове прояснилось. Облизал пересохшие губы. От осознания глубин собственного идиотизма хотелось взвыть. Говорил мне батя: не пей на улице, приключения на задницу найдёшь. Прав был. В памяти всплыло всё: от утопленного утром в кастрюле с супом мобильника, с треском заваленного зачёта по английскому и благополучно забытой годовщины до последовавшего вечером скандала с Лизой. Осталось только вздохнуть. Дурак, себе-то признаться можно. Девушка за день успела разозлиться, тут бы прикусить язык и принять кару, а не давать воли эмоциям. Поругались страшно, окончательно обломав весь возможный романтИк. Помнилось, как пересёкся в магазине с обросшим за сессию “хвостами” приятелем. В итоге, успокаивая нервы, на пару с Колькой выхлебали баллон крепкого пива и пошли по домам. А пил-то я натощак. Гений, что уж! Хрен бы я в другом случае попёрся срезать путь через те дворы. Докопавшаяся компашка, и драка — как закономерный итог. Окончательно память обрывалась в этот момент. Огрёб, наверно, по самое "не балуй". Я ж не Чак Норрис. Интересно, сколько провалялся в отключке? Под голову что-то подложено, накрыт тканью, да и лежу явно не на асфальте. Спасибо доброхотам, вызвавшим "скорую". Странно, что не чувствую никаких проводов или катетеров. В любом случае нужно подать признаки жизни и пообщаться с кем-нибудь из персонала. У меня ж с собой документов нет! Или студенческий и зачетка были? Не помню... Вторая попытка открыть глаза оказалась более удачной. Что за бред?! Откуда в больнице такой потолок? Торопливые шаги привлекли внимание. Повернуться не успел. Рядом с постелью оказалась уставшая младшая сестра. — Ками-сама, ты очнулся! Брат, ты нас напугал. — Она опустилась на колени и, аккуратно придержав, помогла сесть. Перед губами мгновенно оказалась чашка с чем-то, цветом похожим на зелёный чай, но с более резким запахом. — Я долго провалялся? — Упоминание каких-то "ками" удивило, но не помешало задать интересующий вопрос. Собственный голос резанул по ушам, в горле царапнуло. Всё же рискнул сделать несколько глотков этой бурды, тем более что емкость настойчиво тыкали в губы. — Нет, но ты внезапно потерял сознание, раны воспалились. Похоже, все же попала грязь или на оружии был яд. — Девушка озабоченно покачала головой и отставила опустевшую чашку. — Что-нибудь хочешь? По телу разлилось тепло, притупляя боль. Интересный чаёк… Сил явно прибавилось. Провел ладонью по перебинтованной груди. В голове роились мысли. Какой нахрен яд? Что за странный халат на сестре? И, самое главное, почему я не в больнице, а на полу в каком-то частном доме?! Да ещё и голый. Осторожная попытка пошевелиться подтвердила подозрение: под тонким покрывалом на мне ничего не было. Осознание этого факта, кажется, шокировало больше всего. С усилием сдержал рвущуюся брань. Вот только молчание родственница растолковала по-своему. — Сейчас принесу бульон, постарайся выпить его. — Сестра выскочила в коридор, задвинув за собой дверь. Стоп. С какого бодуна это моя сестра? Да ещё и младшая?! Катюха старше на пять лет и вообще осветляет волосы с подросткового возраста! А тут миниатюрная брюнеточка. Вот только какая-то часть сознания упорно утверждала, что это именно моя младшая сестра Мидори. На ней не халат, а юката. И нахожусь я в своем доме, куда, как и подобает главе клана, пришел самостоятельно, хоть перед глазами уже начинали плавать цветные пятна. Схватился за голову. Приплыли. Какой ещё клан? Похоже, я обколот лекарствами и ловлю зачётные глюки. Или вовсе помираю, а всё вокруг — бред. Вот только в памяти услужливо всплыла информация и про клан, и про то, где и каким образом умудрился так напороться. Уходили после боя с Сенджу и наткнулись на Инудзука. Усилием воли смог не думать о том, кто все эти люди. Возникли серьезные опасения за психику. Поискал взглядом хоть какую-то одежду. Аккуратно сложенный дзюбан обнаружился рядом с футоном. Так, не думать о том, откуда я знаю, как это всё называется. Нужно одеться, нечего сверкать хозяйством перед девушкой, тем более сестрой! Вот только та же часть сознания, что записала меня в главы клана и одарила такой роднёй, недоуменно утверждала, что глупо дергаться: в наготе, да и в естественных реакциях и надобностях нет ничего постыдного. Тем более для шиноби. Надеюсь, это временно и после больницы не попаду в комнату с мягкими стенами. Шиноби ещё какие-то... Перед глазами опять начали плыть круги. Появившаяся как призрак девушка вновь села рядом и поднесла к моим губам чашку. Заставил себя проглотить принесённый ею бульон и чуть не рухнул на постель. Последую примеру одной барышни и подумаю обо всем завтра. ***

Босые ступни ощущали прохладу и легкую влажность досок пола. Да я в жизни так тихо не ходил! Чувствовал себя то ли тенью, то ли призраком. И зрение как у кошки! Никакой темноты, словно ко всему миру черно-белый фильтр применили. Ткань одежды при ходьбе чуть терлась о кожу, слабо тянули и ныли раны. Ветерок ерошил волосы и приносил запах ночного сада. Наверняка если я спрыгну с веранды, то почувствую росу на траве, но проверять не буду. И так едва в себя пришёл, ещё не хватало простыть. Небольшой моцион показал, что расположение помещений действительно такое, как и приснилось. По всему ночному дому шарахаться не стал, но уборную нашел сразу. И даже столь короткий маршрут подарил массу впечатлений. В памяти то и дело всплывали происходившие в этих стенах события, и радостные, и не очень. Люди, впечатления, желания. Начало слегка потряхивать, то ли от прохлады, то ли раны давали о себе знать. Какой-то глюк затяжной получается. И подробный, атмосферный. Чувствую, домой буду возвращаться как на казнь. И сессию придется пересдавать, и родные подобное приключение так просто не оставят. Вернувшись в спальню, вновь оценил обстановку. Стойки с оружием, разложенная постель, под которой, опять же, обнаружился клинок. Вот был бы смех, если бы на него спросонья напоролся! Какие-то комоды, спрятанные в ниши, столик. И что теперь делать? В любом случае, истерить бессмысленно: либо очнусь, либо помру окончательно. Тут от моего желания мало что зависит. Вот и представлю себя героем книги, который, попав в другой мир, начал прогибать его под себя. Главное, не увлечься, а то в дурку неохота. Если ничего не путаю, где-то в ящике было зеркало. Поиски быстро увенчались успехом. М-мать! От неожиданности чуть не выронил пластинку. Отражение оказалось не таким качественным, как хотелось бы, но оценить внешность позволяло. Темные глаза резко преобразились. Красно-черный водоворот затягивал. Стряхнул наваждение усилием воли и зажмурился. Так вот ты какой, шаринган. Вот позорище было бы — вырубиться от собственного гендзюцу. Тем более, неизвестно, что я мог под наплывом чувств намудрить. Всё, что вспомнилось за время сна, требовало осмысления. Как говорил один летающий киборг: "Спокойствие! Только спокойствие!" Наконец, поняв, что смог потушить "фары", открыл глаза. За прошедшие секунды мало что изменилось. Красная радужка вновь потемнела. Присмотрелся к отражению. Похож. И прическа почти такая же. Лишь кожа бледнее обычного, а физиономия приобрела восточные черты и какую-то породистость. Потер щеку, прекрасно ощущая теплоту, текстуру кожи ладони и лица. Провел пальцами по залегшим в уголках губ складкам. М-да, если бы не доставшаяся память, решил бы, что это тело лет на восемь старше. Хотя учитывая образ жизни — и неудивительно. И кто я теперь? Студент Александр или его ровесник, шиноби и глава клана Учиха, Таджима? Разом вспомнился однокурсник, жалующийся, что у всех предки в отпуск на море хотят, а его — то Шамбалу ищут, то Атлантиду... У него дома и попался на глаза журнальчик про НЛО, призраков и прочую нечисть. Очешуеть! Так та теория, по которой у каждого есть двойник в параллельном мире, правдива... Как смогу, встречусь с Колькой и попрошу тот журнал почитать! Или всю подшивку. И пусть только попробует высмеять! Неожиданно раздавшийся детский плач заставил вздрогнуть. А всплывшее почти сразу воспоминание породило желание немедленно лечь в постель, уснуть и открыть глаза уже в палате, под капельницей. Я планировал сделать Лизе предложение через годик-полтора. Сына хотел. И дочке был бы рад. Но кто придумал сценарий для глюка?! Выходило, что этот ребенок уже мой… пятый. Эй-эй! Героям-попаданцам, прогибающим под себя мир, подобный табор не положен! По крайней мере, вначале! Здесь вообще знают о том, что такое противозачаточные? Возрастающая головная боль заставила тихо шипеть сквозь зубы. Вернув зеркало в ящик, доковылял до постели и, мысленно проклиная местный обычай спать на полу, опустился на футон. Удобно, конечно, с такой постели падать невысоко, но вот ложиться и вставать, когда болит всё, то ещё удовольствие! Максимально осторожно вытянулся. Плач не прекращался. Сквозь него пробивался голос Мидори. Девушка что-то напевала, явно стараясь успокоить малыша. А где его мать? Прикусил губу, сдерживая мат. Эта ж орава деток не в капусте найдена. Поздравляю, Сашка, с женитьбой. А теперь хотя бы вспомни лицо супруги. И, если повезет, имя. Собственная голова напоминала полную чашу. Любое неосторожное движение могло перемешать всё. Тихое уплывание в темноту показалось чудом. ***

2 глава

День без ушедшей за травами Мидори тянулся неожиданно долго. Могу собой гордиться, справился с местной готовкой и даже ничего в процессе не спалил. Проводил взглядом старшего сына, за руку утаскивающего Юдсуки на тренировку. С такой скоростью они всё же не опоздают. Ну, удачи Хизао. Притихший Тама заставил насторожиться. Так и есть, успел дорисовать себе усы. Но, по крайней мере, большая часть обеда попала по назначению. Вытер уголком испачканной одежды улыбающуюся физиономию малыша. Вот только желание переодеть оказалось неосуществимым: Тама обхватил мою руку своими ручками, сладко зевнул и отключился, прижавшись щекой к сгибу локтя. На попытку аккуратно освободиться сын не реагировал, вцепившись как клещ. Такой хватательный рефлекс вообще норма? Или дети шиноби иначе развиваются? Весело. Какие ещё сюрпризы меня ждут? Притаскивание медведя в качестве домашнего животного? Изуна и Изаму, оценив это зрелище, тихо хихикнули. Но посуду отправились мыть безропотно и без напоминаний. Прелесть! Осторожно устроил малыша удобнее, раз уж он облюбовал мою руку как подушку, поднялся на ноги и направился в кабинет. Нужно разобраться с остатками заказов, пока тихо. Небольшой рыжий снаряд залетел на стол, сбросил свиток прямо поверх документов и с хлопком исчез. Запоздало понял, что это был ниннеко. Ко-ошки, одно слово! Осмотрел посылку. Судя по опознавательным знакам, от отряда из Сора-ку. При воспоминании о разрушенном городе испытал странное чувство. А может, я перенесся в далёкое будущее, в свою же реинкарнацию? Отогнал непрошенные мысли. Какая теперь уж разница! Что мне, духовную родину искать? Так больше тысячи лет прошло. Если легенды о Кагуе хоть немного правдивы. Развернул свиток. С хлопком распечатались пухлый пакет, полотняный мешочек с какими-то травами. Брусочки дерева, слитки металла, разноцветные кристаллы. Тама на руках сонно завозился и вцепился покрепче. Кое-как сдвинув руки ребенка и перехватив его удобнее, осмотрел выпавшее. И куда этот “лут” девать? Поднапрягши память, вспомнил, что бумагами нужно заниматься лично, образцы металла — оружейнику, а с остальным разберется старейшина Цукико. Взвесил на ладони свою долю. Письмо из Сора-ку было пухлым, даже устрашающим. — Дети, — окликнул притаившихся за седзи сыновей. — Отнесите это старейшине Цукико. Потом позову вам Торио-сана… Железо-то оставьте! Проводив взглядом маленькие вихри, мысленно извинился перед ниннеко. Нужно будет у него узнать, может, кто-то из котят займёт моих ребят. А ещё странно, что отвечающая за ирьенинов женщина так ни разу и не наведалась ко мне. Лечением занималась лишь Мидори, регулярно обрабатывая подживающие раны терпко пахнущей травами мазью. Отодвинув пакет из Сора-ку, вновь углубился в чтение последнего на сегодня письма аристократа. — Рада видеть тебя в добром здравии, Таджи-кун, — от позорного шараханья меня спасло лишь наличие Тамы на руках и хитровывернутая писанина, подлинное значение которой пытался расшифровать. Только вспоминал… Невысокая пожилая женщина в светлом кимоно двигалась с грацией кошки. Да что там, посетительница практически не ощущалась сенсорно. Второй причиной для оторопи была её внешность. Память — это одно, а личное восприятие — совсем иное. Эта дама точно не местный двойник моей преподши по английскому? Не обратив внимания на заминку, она прошла в комнату и села рядом со столом. — Спасибо, Цукико-сан, гораздо лучше. — Подавил желание поискать взглядом зачетку. Всплывшие в памяти воспоминания помогли расслабиться: старейшина отвечала за ирьенинов и годилась мне в бабушки. Ей и не такая фамильярность позволительна. Хотя бы потому, что никогда не пыталась вставлять палки в колёса. — Вижу, ты всё же решил последовать моему совету и больше времени уделять детям, — старейшина с явным удовольствием любовалась открывшейся картиной. Ага, деловой папаша всё не оторвётся от бумаг, чтоб уложить ребенка нормально. Ещё бы отцепить его от руки! Присмотревшись к Цукико, заметил следы усталости на лице. — Много раненых с прошлой миссии, — пояснила старейшина. — Что уж тут говорить, если упустила момент, когда твоё состояние резко ухудшилось. — Произнося это, она несколько замялась. Стыдится? Или тут что-то иное? — Вот об этом я тоже хотел поговорить! — Раз уж человек сам затронул тему, не стоит молчать. — Госпиталю чего-то не хватает? Я читал смету, но, может быть, есть ещё какие-то пожелания? — Мозгов не хватает! — отрезала вернувшая себе спокойствие Цукико. — Убить легко, а вот вылечить ещё попробуй. — Медицинские техники столь сложные? — А я-то губу раскатал на полноценного медика в каждом отряде, а лучше нескольких. — Нет. Просто копаться в ранах не так интересно, как техниками швыряться. Да в обучение к разведчикам идут охотнее, чем к ирьенинам. — А вот это уже крик души. — И какие прогнозы? — поудобнее перехватил сползшего ребенка. — Лет пятнадцать, и наш клан потеряет позиции только потому, что раненые будут погибать до того, как к ним успеет помощь. Ирьенин не может разорваться. Вздохнули мы в унисон. Да, все привычно. На врача учиться долго, сложно, а диплом тут не получишь по блату. Не силой же на занятия тащить, если не хотят становиться ирьенинами. Учить шиноби так, чтоб бой воспринимали отдыхом? Что у нас с клановым обучением-то? И тишина в ответ. Привычной справки память не предоставила. С ужасом осознал, что мой предшественник ничего не знал о каких-либо общих программах обучения. Все шиноби брали учеников и занимались с ними, как считали нужным. Дети главы клана всегда попадали к лучшим. Помассировав переносицу, запоздало понял, что испачкал лицо тушью. А может, лучше было бы в земле ковыряться… ***

— Торио, сможешь ещё поиграть с моими детьми? Вопрос удивил. Давно его не призывали не для боевых миссий и разведки. — Да сколько хочешь, — ниннеко довольно сощурился. Неужели до напарника стало доходить, что тогда он просто столкнулся с дурью входящего в силу котёнка. Играть было весело, тем более Мидори-химе не упускала возможности дать попробовать свою стряпню. — Это интересный опыт! — Можешь не предупреждать их, — улыбнулся Таджима. У кота возникло ощущение, что сейчас его, как раньше, погладят. Но нет, Учиха сдержал порыв. Торио тихонько фыркнул в усы, маскируя досаду на самого себя. Молодой был, глупый, хотелось поизображать сурового бойца. Кто ж знал, что после демонстративного шипения и махания лапой по воздуху его напарник возьмёт и отбросит все попытки коснуться больше необходимого минимума. Намёки в виде десантирования на колени и отталкивания от плеч при прыжке наглухо игнорировались. Желание поддразнить и обтереться об ноги было отброшено с некоторым сожалением. Вот ещё, будет он первый вести себя как обычный кот! — Торио-сан! — Стоило покинуть кабинет, как рядом оказался Изуна. Вот тут можно было не сдерживаться. Ниннеко мазнул хвостом по ногам и понесся по коридору, демонстративно топая. Играть в прятки с юным сенсором всегда занятно. Вылетев на улицу, кот сокрыл чакру и махом запрыгнул на крышу. Приметил сверху играющего с младшим из братьев Мадару. Выбежавший на энгаву преследователь замер, пытаясь его почувствовать. Сдаваться и сразу звать на помощь Изуна не спешил, неспешно пошел, выискивая следы. Довольно усмехнувшись, Торио пробрался к краю крыши, примерился. Порыв ветра заставил поторопиться. С силой оттолкнувшись, кот долетел до веток как раз в то время, когда шум листвы мог замаскировать приземление. Мадара всё же почувствовал неладное и стал поглядывать по сторонам. Сильный котёнок. Торио сдержал довольное мурлыканье и начал подкрадываться. От осторожного прикосновения к кончику хвоста шерсть непроизвольно встала дыбом. Притаившийся на соседней ветке Изаму сжимал в пальцах длинный прутик и проказливо улыбался. А снизу отчетливо чувствовалось чужое внимание. Поняв, что его окончательно раскрыли, ниннеко скатился с дерева. Прятки кончились, начинались догонялки! *** Плотные листочки глянцевито блестели в лучах заходящего солнца и не думали жухнуть, хотя с момента сбора прошло несколько часов. Цукико привычными, уверенными движениями раскладывала травы, убирая сор и поврежденные соцветия. Изредка женщина поглядывала на помогающую ей девушку и ждала, когда та всё же начнёт задавать вопросы. Вот только за целый день та так и не сподобилась, даже после того, как она недвусмысленно подстроила им уединение. — Что случилось, Мидори-чан? — наконец нарушила молчание старейшина. Сестра главы чуть вздрогнула, прикрыла глаза, вот только на миг из-под пушистых ресниц словно сталь блеснула. — Меня беспокоит состояние брата, — неспешно начала девушка. — Он до сих пор не тренировался в полную силу. Раньше и со свежими ранами не удержишь от почти что боя, а теперь словно сознательно избегает этого. Женщина повертела в пальцах очередное соцветье, тяня время и унимая неожиданно сильно затрепетавшее сердце. — Очаг и чакроканалы не повреждены. — Долго молчать не было возможности. — Полагаю, глава наконец успокоился, понял, что такие тренировки только вредят. Собеседница явно ждала продолжения. — Он стал спокойнее. Возможно, смог смириться со смертью жены. Мидори смяла одно из соцветий, даже не заметив этого. Старейшина почувствовала, как внутри неё словно тетиву натянули: слишком дружны были химе и ее невестка. Такую рану тревожить опасно, но выбора не оставалось. — Не волнуйся. Наш глава не потерял силу, и когда придет время, сможет её показать. Девушка вздохнула, с удивлением глянула на ладонь, только сейчас осознавая, что пальцами раздавила цветок в кашицу. Смутившись, она отвела взгляд и принялась стирать остатки. — Простите, Цукико-доно. Сегодня из меня плохая помощница. — Ничего страшного. Я понимаю, сколь сильно тебе пришлось поволноваться. Цукико почувствовала облегчение: срыва не будет. Оставшись в одиночестве, женщина уже не могла держать осанку. Кровь оглушительно стучала в висках, сердце словно сжала ледяная лапа. Дышать удавалось с трудом. Перед глазами уже не столик с травами, а постель, на которой разметался молодой мужчина. Мидори за тонкими стенами что-то говорит, пытаясь укачать младшего племянника и успокоить старших. Девчонка себя со стороны не видит! Да обмануть она сможет разве что Изаму и Юдсуки! Изуна вряд ли поверит, не говоря уже о Мадаре. — Выживи. Только выживи. — Цукико чувствовала, как дрожат руки, а на плечи наваливается страшная тяжесть. Усилием воли удалось скинуть наваждение. Слишком яркое воспоминание, подкреплённое чакрой, чуть не стало полноценным самогендзюцу. Ножны кайкена* ощутимо упирались в тело сквозь ткань. Цукико огладила их ладонью, вздохнула и вновь выпрямилась. Она бы не пустила его в ход, даже если бы глава погиб. Жила бы с осознанием своей вины, потому как оставить клан ещё и без опытного медика — слишком большой эгоизм. И так позволила себе лишнего, решив, что может играть жизнью пациента для достижения своей цели. Пережитое волнение давило сильнее прожитых лет. От осознания того, как могла подорвать силу собственного клана, до сих пор пробирало до костей. Да, цель достигнута, Таджима-сама осознал необходимость хоть как-то увеличить число медиков. Но можно было найти новых учеников и использовав собственный авторитет. Старейшина зябко повела плечами. Тогда, впервые за долгое время, она искренне просила Ками о помощи. Выбранный ею яд, не способный убить взрослого шиноби, неожиданно ударил слишком сильно. Старейшина не знала, в чём причина, но вместо контролируемого ухудшения самочувствия глава, выросший на её глазах, сгорал изнутри. Почему Таджима уклоняется от боёв, непонятно, но Цукико готова была поддержать его и в этом. Преобразовав чакру, женщина уняла боль в груди. Мидори умная девочка. Она несомненно подозревает её. Не зря же не сообщила, что брату стало лучше. Цукико узнала об этом, лишь когда тот уже твердо встал на ноги. Химе обвинениями кидаться не будет. Если повезёт, спишет всё на ошибку: дрогнувшую от усталости руку при дозировке или перепутанный с недосыпа ингредиент. Ведь раненых оказалось так много. А если нет... Старейшина вздохнула. За свои ошибки она готова была платить. *Кайкен — короткий кинжал, разновидность танто. Кайкены использовались для самообороны в помещении, где более длинное оружие было менее удобно и эффективно. Женщины носили их в поясе-оби для самозащиты или (редко) для самоубийства. Можно было носить их и в парчовом мешочке с затягивающимся шнурком, позволявшим быстро достать кинжал. Кайкен входил в число свадебных подарков женщине. ***

3 глава

Крупный серый ниннеко дернул хвостом, чувствуя, что начинает нервничать. Любопытство не давало покоя. Шиноби, на чей зов он привык приходить, изменился. Нет, запах и внешность остались прежними, да и движения тоже. Но чувствовалось в Таджиме что-то иное. Взгляд, улыбка, всё чаще появляющаяся на лице. Отношение к происходящему. Как к чуду. Словно Учиха вновь превратился в мальчишку, не до конца осознавшего, что огненные шары не развлечение, а маленькие пушистые ниннеко убивают не хуже матерого шиноби. Особенно ярко это бросилось в глаза, когда Таджима в первый раз после ранения призвал его. Вот только решить, говорить ли об этом Некомате или нет, не получалось. Ведь шиноби не делал чего-то странного или вредящего ему самому, ниннеко и клану. Поведение не поменялось кардинально, а контракт по-прежнему срабатывал. Кот, убедившись, что угрозы нет, мягко спрыгнул с крыши и, оглядевшись ещё раз, позволил себе расслабиться. Робкое тепло пока не сменилось удушливой летней жарой и не приходилось искать спасения в тени. Солнце не ушло с энгавы, Торио развалился на нагретых досках и лениво протянул лапу к пестрому темари. Зацепившись когтем за нитку, ниннеко фыркнул, перестал изображать обычного кота и легко отцепил игрушку. Шарик немного откатился, остановился, чуть качаясь из стороны в сторону. Кот блаженно прикрыл глаза. Этот мир несколько отличался от его родного, а в поместье Учиха было всё же интереснее, чем в Сора-ку. Стоило пригреться, как сверху тут же рухнула тяжесть. Кот с трудом сдержался, чтобы не начать вырываться всерьёз. — Юдсуки-чан, не надо делать из меня коврик, я твоему папе нужен! — ниннеко картинно развалился, изображая мертвого. В следующий момент мальчик схватил его в охапку, прижал к груди и потащил куда-то, пыхтя. Напомнив себе, что сам виноват, потерял бдительность, а перед ним детёныш, Торио подобрал задние лапы и поджал хвост, пока не оттоптали. — Папа! Он тебе нужен! — Юдсуки притащил его прямо к отцу. Ниннеко с укором посмотрел на удивлённого Таджиму. Коварный человек решил его укатать! Да самые сложные миссии и рядом не стояли с попытками занять человеческих детенышей! — Конечно нужен, — легко согласился мужчина и отложил танто, который обихаживал. — Не стоит так хватать ниннеко, ему же неприятно. Едва Торио понадеялся, что его отпустят, как ребенок, и не подумав разжимать хватку, забрался к отцу на колени. Но Таджима по крайней мере поправил положение рук сына, теперь лежать было удобнее. — Я не совсем это имел в виду, — поспешил пояснить кот. Зарывшиеся в мех сильные, но чуткие пальцы не дали продолжить. Ниннеко довольно мурлыкнул, потягиваясь. Определённо, то, что шиноби стал более открыто демонстрировать чувства, имело и хорошие стороны. *** Восхитительно! Вот только царапнуло ощущение неправильности. Справиться с бушующим внутри огнём удалось с трудом. Опомнившись, резко развернул руку, чувствуя, как начинает заносить. Лезвие вошло в землю по рукоять, а сам я практически рухнул на соклановца. Несколько секунд потребовалось на то, чтобы окончательно прийти в себя и встать. По спине пробежал холодок от осознания, что вполне мог увлечься и серьёзно ранить и без того не полностью восстановившегося подчинённого. Акума выглядел запыхавшимся и слово пьяным от собственной чакры. — Таджима-сама, — шиноби поклонился, — в следующий раз вам не придется сдерживаться. Не понял… Я его чуть не убил, а он виноватым себя чувствует? Вот сумасшедший мир! Понимая, ещё немного, и просто выскажу всё, что думаю о сложившейся ситуации, помог ему подняться. Про себя отметил: мужчина явно старается осторожно ступать на правую ногу. — Полагаю, нам обоим стоит наведаться к старейшине Цукико, — подобное предложение было встречено обреченным вздохом. Да и самому стало не по себе при мысли об очередной лекции у этой… лисицы. Но лучше схожу, проверю, чтоб соклановец по пути не “забыл”, куда шел. — Таджима, — оставил официоз Акума, — кому брать на себя Хикаку-куна? У меня и так несколько ребят на обучении. Вот ведь ещё задачка… Обучение и заботу об осиротевших детях всегда брали на себя товарищи погибших и ближайшая родня. Но не в этот раз. Старшие братья у Хикаку есть, но один вернётся с длительной миссии лишь месяца через три, а другой только-только женился. Вот не поверю, что будет в полной мере тренировать мальчишку: иное на уме. Сестры и мать? Ага, были б они боевыми куноичи, ещё б прислушался, а так… — Что можешь о нем сказать? — долго молчать неуместно, тут с такими вопросами не затягивали. Образ мальчика мгновенно возник в памяти. Вот только как назло вспоминались лишь мирные моменты. Понять, в чем Хикаку силён, не получалось. — Да как-то не интересовался. — Собеседник развел руками. — Горо не говорил, что сын в чем-то особо талантлив. — Значит, займусь им сам, — вздохнул, чувствуя, что подписываюсь на большую головную боль. Мальчишка — ровесник Мадары. Вроде как и достаточно взрослый для местных, чтобы участвовать в сражениях, но по моим-то меркам хотелось отправить Хикаку куда подальше от боёв, хотя бы пока. А то получим ещё один трупик для похорон, оно нам надо? Тем более всё чин по чину, вон и Акума не выглядит особо удивлённым, всё же Горо был командиром в отряде Таджимы и доверенным лицом в других делах. Так что обучение Хикаку — единственный выход. *** Мальчишка обнаружился на одном из полигонов. Несмотря на поздний час, домой он явно не собирался. Да так увлекся тренировкой, что и меня рядом не замечал. Опершись спиной на шершавый ствол, я отрешенно наблюдал, как с каждым новым ударом движения становятся всё менее точными. — Хикаку-кун, если ты продолжишь в том же духе, то покалечишься. — Смотреть, как ребенок уже измывается над собой, больше не мог. Юный шиноби вздрогнул и остановился, тяжело дыша. Видно было, руки у него сами собой опустились, оружие едва не выскользнуло из пальцев. — Остынь, так ты результата не добьёшься. Если только не считать за него смерть в первом же бою. — Таджима-сама… — Хикаку явно проглотил возмущенные вопли и раздраженно смахнул прилипшие ко лбу каштановые пряди. — Понимаю, что ты хочешь сказать, — постарался говорить максимально спокойно и серьёзно. — Ты не ребенок, а воин. Хорошо. Хикаку-кун, сейчас я работаю над одной техникой, — пришедшая на ум идея показалась соблазнительной. — Поможешь с её испытанием? — Почту за честь,— мальчик торопливо поклонился, но радостный блеск в глазах выдал его с головой. Как же, глава клана не только внимание обратил, но и счел достойным помогать. В очередной раз стало жутко от осознания такой власти. — Сейчас я использую гендзюцу, не волнуйся, всё, что будет происходить, лишь иллюзия. Хикаку спокойно встретился со мной взглядом и, не сопротивляясь, позволил воздействовать на своё сознание. Не стал мудрить с декорациями, повторив полигон, на котором мы находились. — Допустим, твоим противником будет он. — Одна из теней стала менять форму, принимая человеческие очертания. Поймав себя на том, что автоматически леплю образ Буцумы, приостановился и начал вносить коррективы. В итоге получился шиноби Сенджу лет тринадцати. Представив себе, что играю в компьютерную игру, заставил “моба” сделать несколько шагов к нам. — Атакуй! — решив, что подопытный уже достаточно налюбовался, напомнил, для чего мы здесь. Хикаку мгновенно выполнил приказ. Едва успел отвести иллюзорного противника из-под удара. Приходилось постоянно сдерживаться, напоминая, какими боевыми стилями пользуются давние враги. Пару раз из-за этого мальчишка умудрился достать “Сенджу”, пришлось поднапрячься, создавая видимость ран и корректируя действия. Но всё равно не прошло и пары минут, как Хикаку оказался прижат к земле и с клинком у шеи. Сдержав довольный хмык, развеял иллюзию. — Мертв. — Изобразил капитана Очевидность. — В первом же бою и с не самым сильным противником. Судя по растерянной физиономии, до Хикаку только-только дошло произошедшее. — Таджима-сама, а можно повторить? — в глазах мальчишки разгорался азарт. Вот ведь геймер на мою голову! Но раз просит — хорошо. Идея действительно интересная и нуждается в обкатке. — Не сейчас. Я понимаю твоё желание отомстить, но основная сила шиноби — здесь. — Коснулся пальцем лба. — Эмоции дают нам силу, но её нужно обуздать. Иди, тебе необходимо отдохнуть. Завтра в начале часа Змеи я буду дома, приходи. Мальчишка поклонился, послушно вернул оружие в ножны и растворился в сумерках. Домой пробирался как по вражеской территории. Очень уж хотелось тишины и покоя. Изуна меня, скорее всего, почувствует, но, надеюсь, поймёт, что пока лезть не стоит. Кабинет встретил полумраком и тишиной. Зажигать лампу не хотелось, но решил не экспериментировать, работая с цветом в темноте. Стоило добавить немного красок, как зарисовки стали смотреться совсем иначе. Отложил кисточку, в очередной раз мысленно напомнив себе разжиться нормальными красками при первой же возможности. Или местные художники тоже тушью пользуются? В памяти ответа на этот вопрос не было. Не интересовался мой предшественник подобным. Тихонько сдвинулась седзи, и в кабинет мышками шмыгнули старшие сыновья. Хорошо хоть Тама и Юдсуки уже должны спать, а то я пока морально не готов к тому, чтобы знакомить с цветной тушью маленьких детей. — Папа, я не знал, что ты умеешь рисовать, — устроившийся рядом Изаму с интересом рассматривал изображение младшего брата, тискающего Торио. — Красиво, — Мадара взял листочек. — Я тоже не знал. Упс! Вот незадача... В голове как назло не возникло ни одной мысли. — Давно случай подвернулся, — начал неспешно, ища внятное объяснение. — Я тогда ещё наследником был. И некоторое время сопровождал придворного художника. — Подобная миссия действительно имела место быть. Только Таджима охранял мастера, а не учился. Потому даже не помнил, чем там художник рисовал и как. — Вот и скопировал некоторое приемы. А ещё старик любил поговорить. — Да, Штирлиц, провал был близок. — И я только недавно понял, как важно отдыхать от работы. — Закончил легенду, заодно обезопасив себя от неудобного вопроса, где же остальные рисунки за столько лет. Хорошо хоть уничтожил те, на которых изобразил прежнюю жизнь. Дети, утащив добычу в сторонку, рассматривали картинки. Пора всё-таки заняться изготовлением себе альбома, а то привычный творческий беспорядок здесь будет не понят и вызовет немало вопросов. Сенбон легко прокалывал подобранные листочки. В очередной раз подивился новому глазомеру — даже не напрягаясь смог сделать всё ровно. Наконец все записки-напоминалки и подходящие по размеру рисунки оказались подшиты. Аккуратно стянул нитками получившийся блок, пустив на обложку кусок ткани, какой укрепляли свитки. Жаль, не сделать крупнее, неудобно будет таскать с собой такой “склерозник”. Осмотрел результат. Не совсем то, что хотелось, но теперь по крайней мере рисунки и записи не будут валяться по столу… А, кого обманываю, будут, только в меньшем количестве. * Час Змеи — с 9 до 11 утра, считается благоприятным для интеллектуальной деятельности *** — Хикаку-кун, ты что же, всю ночь не спал? Сонная физиономия мальчишки удивила. Неужели он так перевозбудился после вечерней тренировки? — Почти, Таджима-сама, — признался он. — Отдых необходим, — обреченно понял, что пока придется следить и за этим. — Не пренебрегай успокаивающим сбором, если не можешь уснуть. Судя по смущенному выражению лица, заварить чай мальчишка не сообразил. И к матери или сестрам с вопросом не подошел. — Со мной срочно пожелал поговорить один из старейшин. Думаю, с помощью наследнику в разборе бумаг ты справишься, а потом вам обоим будет тренировка. Вот не надо на меня так смотреть! Восторженный взгляд вызвал легкую панику. Кажется, до мальчишки дошло, какие начались перемены. Встретивший нас на пороге дома скучающий Мадара встрепенулся и теперь посматривал с легким недоумением. Хорошо, что дети прекрасно знают друг друга, проблем возникнуть не должно. — Кто-то жаловался на скуку в обществе документов? — весело спросил сына. — Вот, Хикаку-кун составит тебе компанию. А потом тренировка. Просиявший Мадара утащил нежданного помощника в сторону кабинета. Не смог сдержать улыбки: как ещё легко испугать наследника, всего лишь кипой бумаги. Оставшись в одиночестве, помассировал переносицу, предчувствуя новые проблемы. Вот зачем мне ещё это? Своих пятерых мало? Номинант на титул “Отец года”, блин... Вот только я помню, какую фигню творил в подростковом возрасте. Особенно если батя уезжал в командировку. А тут ещё хуже. Сила есть, первые победы тоже. Без своевременного втыка от кого-то авторитетного мальчишка запросто берега потеряет. Здесь подобное поведение легко может стоить жизни. Раз уж я теперь отвечаю за всех этих людей, придётся что-то делать. И начать лучше с тех, кто легче примет новое. Хотелось прокрасться и посмотреть, как юные администраторы справятся с поставленными задачами, но впереди поджидала встреча, на которую просто нельзя было опоздать. А времени — только чтобы неспешно дойти. Старейшина как специально поджидал, забыв и про возраст, и про статус. Да что там, старик словно сбросил десяток лет, а задорный блеск глаз заставлял задуматься о том, кто же больше пострадает от этой инициативы. Вчитавшись в предложенные пункты, понял, что ученики на миссии рваться будут, чтобы отдохнуть. — Юудей-доно, но мы ведь не хотим превращения нашего клана в подобие Кагуя? При упоминании об этих шиноби старик закаменел. Порадовался доставшейся в полной мере памяти. Смог сознательно надавить на больное, уж очень увлёкся старейшина, составляя учебный план. — Пункт четвертый, седьмой и тринадцатый. — Мягко указал на то, что больше всего испугало. — Мы шиноби, но они настолько обесценят человеческую жизнь, что само существование нашего клана будет под вопросом. Старейшина перечитал указанное, смял листок, в котором был подробно расписан четвертый пункт. Бумага вспыхнула прямо в ладони и сгорела, не оставив и пепла. — С остальными ещё подумаю, — не стал решать проблему радикально Юудей. — Уверен, вы найдёте наилучший выход. — На этой оптимистичной ноте поспешил сбежать. Вошедший во вкус дедок мог припрячь меня к немедленной коррекции остальных пунктов. А ведь Мадара и Хикаку ждут. Тактический приём остался без внимания — старейшина вновь шуршал черновиками, а мыслями был где-то далеко. *** Вид дергающейся Мидори спокойствия не добавлял. Слов, чтобы как-то её успокоить, не находилось. И так ведь понятно, группа не поезд, чтобы по расписанию прибыть. Ситуации разные бывают. Может, у того купца какие-то дела нашлись и он выдал ещё одну миссию прямо на месте. Или так сложилось, что пришлось где-то задержаться. Остро пожалел об отсутствии мобильной связи. Ниннеко, вороны и соколы всё же не ищейки. Если завтра не прибудут и не пришлют весточки, можно будет отправлять поисковую группу с разными призывами. Грохот заставил вскинуться, выскочить из кабинета и поспешить к месту происшествия. Оценил открывшуюся картину. Мидори стояла и с недоумением смотрела на сдвинутый стол. — Что случилось? — Задела… случайно… — с отсутствующим видом пробормотала девушка, возвращая мебель на место. Какое там “завтра”! Если куноичи забывается настолько, что сносит собой интерьер, это уже не звоночек, а полноценный набат. Плевать, что обычно выжидают дольше и выходит злоупотребление положением. Миссия пустяковая, а их всё нет. В конце концов, если у Хизао и его напарников просто не хватило ума прислать весточку, намылю шеи. — Я отправляю поисковый отряд. Прикусил губу. Теперь понятно, от кого дети научились так строить глазки, что коту из Шрека пора брать уроки. С трудом сдержался, чтобы не сбежать куда подальше от такого взгляда. Выйдя на энгаву, прислушался к ощущениям, стараясь почувствовать нинеко. Опять прятки затеяли. — Торио! — окликнул, так и не добившись результата. Кот мячиком скатился с крыши. — Потом доиграете, — предупредил сразу встрепенувшихся сыновей. С помощью иллюзии передал ниннеко образ шиноби. — Найди Рюозо-сана, он мне срочно нужен. Так и не избавившись от ощущения, что сбегаю от просиявшей Мидори, направился к выходу. — Таджима-сама, — негромкий голос раздался раньше неприметного шевеления. Вот это оперативность! Едва успел немного отойти от дома, как вызванный шиноби явился в сопровождении Торио. — Ещё не взял новых миссий? — порадовался, что можно не разводить церемониал. — Пока нет. — Рюозо разогнулся. — Превосходно. Я хочу, чтобы ты взял на себя поисковую миссию. — Командиром? — растерянно уточнил мужчина. — Да. Сам подберешь, кого посчитаешь нужным. На этих словах Рюозо снова завис. Давай, перезагружайся уже. Знаю, что не по чину честь, зато ситуация располагает. Тем более будет повод приблизить стоящего внимания шиноби. — Таджима-сама, но ведь это… — собеседник всё же отмер. — Слушай внимательно, — перебил, пока он не начал оправдываться. — Один из отрядов вышел на миссию и задерживается. Пока ненадолго, но задание было простым, а группа даже весточку не прислала. Задачей будет узнать, где они. Если всё в порядке, тихо вернётесь назад и сообщите мне. В остальном по обстоятельствам. — Сделаю. — Судя по взгляду, Рюозо всё понял. Ну в самом деле, кого ещё отправлять в таком случае. Не сильный же отряд гонять. До владений старейшины Кейтаро добирались быстрым шагом. Всю дорогу мысленно костерил и будущего зятя, и ситуацию в целом. — Нана-сан! — сам старейшина сейчас без надобности, а вот одна из его помощниц — очень даже. — Нужна информация по миссии группы Хизао. Если женщина и удивилась моему спутнику, то не подала виду, деловито зашуршала бумагами и быстро протянула найденные листы. — Мне это задание подозрительным не показалось, — пояснила куноичи. — Тем более заказчик проверенный, не первый год нанимает наши команды. Ещё раз перечитал описание миссии, которую должна была выполнить задерживающаяся группа. Вышли они днём. До заказчика добраться за час, пусть полтора, если неспешно. Примерно ещё час на разные накладки, хотя судя по обстоятельствам, мужчина должен быть готов выдвигаться немедленно. Самое позднее, в конце часа Обезьяны* двинулись бы в сторону цели. Купец указал, что будет без товаров, а с учетом спешки ребята могли его и на спинах прокатить. Всё-таки не первый год с нами сотрудничает. Значит, к концу часа Собаки* уже добежали бы. Даже если клиент пригласил их быть гостями в его доме, вчера днём они вернулись бы. А если по каким-то причинам пришлось бы задержаться, так призывное животное в помощь. Но весточку с птицей никто из них не прислал. Память Таджимы уверенно подсказывала, что мог прилететь и ястреб, и ворон. — Таджима-сама, мне следовало показать это задание вам? — осторожно уточнила женщина. — Нет, Нана-сан, ничего подозрительного в нём нет. — Подавил желание выругаться. Ведь купец мог и отказаться от предложения прокатиться с ветерком. Мало ли, вдруг боязнь высоты и скорости. Тогда группа и не добралась до города. Чуть помедлил, понимая, что да, озвучу, хоть и прошло мало времени. Уже начал озадачивать народ. — Сформируй группу. Рюозо-сан — командир, согласуйте, кого возьмёте, выступите по готовности. Нана на миг замерла, а затем, опомнившись, начала готовить бумаги. Ну, зятёк, если тревога ложная, ты у меня с полигона уползать будешь! *Час Обезьяны — с 15 до 17. *Час Собаки — с 19 до 21. *** Открыл глаза и полюбовался зелеными листочками на дереве, под которым устроился в надежде привести мысли в порядок. О чем-то большем даже мечтать не смел. Очередная попытка медитации позорно провалилась. Не практиковал и не собирался, да только выяснилось, что для шиноби это необходимое занятие. Кабинет, додзё, полигон, сад… все места, где этим занимался настоящий Таджима, оказались в пролёте. Вот, даже из поселения сбежал, думал, ощущение очагов чакры других шиноби мешает, но нет, и в лесу не получилось. Похоже, пора признать поражение. Не могу я войти в нужное состояние, и всё тут. Слишком много мыслей. А напряжение скапливается и нервное, и физическое. Плохо, на меня уже начинают коситься, хотя пока делают вид, что всё в порядке. А Мидори и без того волнений хватает, ладно хоть с расспросами не лезет. Напиться — не вариант. И из образа сильно выбивается, и не люблю я это дело. А главное, что перемкнёт в голове пьяного шиноби, никто не знает. Новые отношения Таджима завести не успел, а у меня при мысли о том, сколько всего придется учитывать, начиналась мигрень. Оставался ещё вариант — выплеснуть всё, что накипело, в хорошей драке. Вот только сражаться в полную силу с соклановцами не получится, технике-то не объяснишь, что перед ней свой. А при мысли о настоящем бое все кишки завязываются в ледяной узел. Не горю желанием получать в теле неучтенные дырки или делать их в ком-то. Да курицы в деревне у бабушки — предел моих познаний в душегубстве! Поднявшаяся изнутри жаркая волна заставила судорожно хватать воздух. Огонь рвался из груди, очаг чакры пульсировал как второе сердце. Не нравится мне это состояние. Страшно. Ещё и от того, что сегодня понял: при мысли о сестре на ум первым делом пришла Мидори. Словно Таджима никуда и не исчез, а затаился, как нормальный шиноби, и теперь постепенно поглощал меня, давая своё восприятие. Может, оно и к лучшему — отпустить тех, кто был дорог в прошлой жизни. Для них я мёртв. Нужно держаться за то, что есть теперь. Но не хотелось бы однажды исчезнуть. Поднявшись на ноги, неспешно направился в сторону, где протекала река. Если вода — одно из тех явлений, на которые можно смотреть бесконечно, вдруг там получится медитировать. А если нет, то хоть отожгу, не боясь устроить лесной пожар. Хорошо пошли! Полюбовался, как играют на водной глади отблески огненной техники. Две вещи из тех, на которые можно смотреть бесконечно и вместе. Красиво, и нервы успокаивает. Подошёл к берегу и устроился на нагретом камне. Текущая вода завораживала. Давно надо было сюда прийти. Да, земли Сенджу рядом, но сомнительно, что кто-то из лесного клана встретится. И вообще, большинство из них даже если заметит меня, связываться не рискнёт. Репутация, она такая! Главное, её не растерять. Прикрыл глаза, впервые расслабляясь и словно растворяясь в природе, проваливаясь куда-то глубоко в туман и различая за его клубами очертания какого-то города. Не сопротивляясь, позволил себе погрузиться ещё глубже, наслаждаясь дивным чувством покоя. Долго блаженство не продлилось. Ощущение чьего-то присутствия заставило насторожиться. Чужая чакра, но обладатель маленький и не опасный. Сенджу. Рефлексы чуть не сработали сами собой. Усилием воли удержал себя на месте. Я ведь не псих, бросаться на ребенка. Часть сознания привычно возмутилась, что это не ребенок, а шиноби вражеского клана. Прелесть. Интересно, в этом мире психологи есть? Или мне сразу к психиатру? Всё-таки памятуя о том, на что способны малолетки родного клана, сильно расслабляться не рискнул, лениво наблюдал за мальчишкой. По виду — ровесник Изуны. В глаза сразу бросилась нетипичная внешность — слишком бледная кожа и светлые волосы. Альбинос? Занятно. Как здесь оказался этот белёк? Всё-таки поселение Сенджу не так уж близко. Мальчик неспешно шел по реке, что-то высматривая под ногами. Резко нагнулся и выхватил из воды бьющуюся серебристую тушку. Оглушил и выбросил на берег. Наблюдая за действиями юного рыболова, почувствовал себя полным идиотом. Мысленно обругал рефлексы. Да эта мелочь меня не замечает! Так увлёкся ловлей. Ну выскочил бы я на него, дальше что? Убил? Всплывшие в памяти картины заставили стиснуть зубы, борясь с желание выругаться вслух. Да. Убил бы. Чтобы Сенджу, став взрослым, не доставил проблем Учиха. Тьфу, весь медитативный настрой насмарку! Неожиданно мальчишка замер, выпустил из рук пойманную рыбу и, резко развернувшись, уставился на меня, вытаращив глаза. Не столько испугался, сколько удивился до ступора. Так, направленное внимание он всё же почувствовать уже может. — Стоять! — резко скомандовал, понимая, что сейчас мелкий Сенджу рванёт в лес и не факт, что удастся его поймать. Не зря ж “лесной клан”. Посыл был непроизвольно сопровожден волной ки. Ребенок коротко пискнул и ушел под воду. Притом явно не специально. Упс! Перестарался. Одним рывком преодолев разделявшее расстояние, запустил руку под воду и поймал несостоявшегося утопленника за запястье, выдернул на воздух. Пользуясь моментом, осмотрел кашляющий и пытающийся отдышаться улов. А ничего так рыбка, крупная! Уже привычно активировав шаринган, схватил мелкого пальцами за подбородок, заставил приподнять голову и встретился с ним взглядом. Гендзюцу сплелось легко. Секунда, другая, и мальчишка отключился. Поудобнее перехватив мокрую тушку, перебежал на противоположный берег и положил ношу на землю. А теперь ходу отсюда! На то, чтобы скрыться в зарослях, не ушло много времени. Осторожно высунулся, убеждаясь, что Сенджу завозился и приподнялся на локтях. Так, никуда не убегает и сильно испуганным не выглядит, значит, удалось внушить, что стало плохо от солнца. Настолько, что окунулся с головой, опомнился, выбрался на берег и там уж ненадолго отключился. Благо день сегодня жаркий, а раз альбинос, то подобное переносить должен хуже. И вряд ли сейчас умеет охлаждаться чакрой. *** Увиденная сцена никак не шла из головы, раз за разом возникая в воображении, не давая сосредоточиться на отчётах. Открыв альбом, припомнил детали. Почти одной линией прорисовал одежду, лицу и рукам уделил больше внимания, быстро набросал берег реки. Оценил получившийся рисунок. Уф, отпустило. Теперь можно и нормально поработать. Придвинул к себе черновики задач и постарался подогнать их под местные реалии. Скрип метафорических мозговых шестеренок был почти слышен. Воскресить в памяти то, что казалось давно забытым, всё же удалось. Мысленно поблагодарил математичку за то, что не отступала и раз за разом старалась увлечь новым, прибегая к задачам из старого учебника занимательной арифметики. Там упор больше делался на логику. Вспомнившиеся задачи иного рода всё равно записывал на отдельном листе. Заставлять мальчишек вычислять траекторию полёта куная — глупо. Взвоют и интерес потеряют, куда и как вонзится, они и так прекрасно скажут. Но мало ли, вдруг пригодится. Ещё раз перепроверил редактированные задачки, убеждаясь, что заменил все подозрительные слова на местные аналоги и кунаи-сюрикены нигде не превратились во что-то другое, а купец не сел внезапно в автобус. Готово. Вроде не должно возникнуть неудобных вопросов. Я, конечно, знал, что большая часть школьной программы мне пригодится, чтобы делать уроки с ребенком, но как-то не ожидал, что это произойдёт столь скоро и в таком контексте. — Отец, мы закончили! Голос Мадары заставил отвлечься. — Прекрасно, ребята! — потребовались определённые усилия, чтобы не улыбаться совсем уж довольно. Ровные стопки документации радовали глаз. Моя самая большая головная боль — мелкая текучка — изрядно сократилась. Потом, конечно, проверю, что там юные администраторы сделали, но хоть на начальном этапе возни меньше. Мадара довольно хмыкнул, а Хикаку тихо засветился от радости и поклонился, стараясь делать это не слишком поспешно. — Идите на полигон, я скоро присоединюсь. Хорошая разминка после возни с документами нам всем нужна. Скорость, с которой мальчишки исчезли, вызывала уважение. Осмотрел стол — их рабочее место. Однако... Одна стопочка бумаг с допущенными ошибками была чуть больше, чем должна. С ней работал Хикаку. Ещё раз просмотрел листы, отложенные им в сторону. Чем и о чём я думал, читая этот отчёт? А здесь в смете не сходятся подсчеты. Ошибка не велика, но ведь пропустил же! Выходило, что он нашел ещё и настоящие огрехи, которые я благополучно проморгал. Как удачно! *** Широко распахнув глаза, Тобирама лежал на спине и пытался отделаться от липкого чувства страха. Рядом тихонько посапывали братья, вот только мирные звуки, наполняющие комнату, не могли помочь успокоиться. Напомнив себе, что это лишь сон и вообще недостойно шиноби бояться того, что чуть не утонул по собственной глупости, мальчик поднялся на ноги и тихонько выскользнул на энгаву. Прохлада ночи заставила зябко повести плечами. Словно вновь окунулся с головой в реку. Про то, что рыбалка могла стоить жизни, он никому не рассказывал. Не хватало ещё разволновать братьев и вызвать недовольство отца. Ведь при этом наверняка не удалось бы утаить, что слишком близко подошел к границе клановых владений. При мысли о том, что рядом были земли Учиха, появилось странное чувство неправильности. Сенджу не мог избавиться от ощущения, что он что-то упустил. А виноват в этом был сон. Мальчик сосредоточился и припомнил, что же именно увидел. Вода смыкается над головой. Ставшее странно непослушным тело погружается всё глубже. Пошевелиться не получается, но чьи-то пальцы железной хваткой сжимаются на запястье и рывком вытаскивают на воздух. Тобирама потёр запястье и замер, не веря своим глазам. В свете луны было видно: на коже налились темнотой следы, как будто кто-то действительно с силой сжал его руку. Но откуда на берегу взялся ещё кто-то? И странно, что синяк только сейчас оказался замечен. Хоть и проступил он на внутренней стороне руки, но можно было бы и почувствовать. Тобирама осторожно повертел кистью, в этот раз ощущая легкую боль. Так и должно быть. Вопросов, отчего это собственное тело реагирует так избирательно, не оказалось. Устроившись на полу, мальчик сосредоточился, перебирая события дня. Тренировки с братом и сенсеем вспомнились легко, как и то, что потом Хашираму позвал отец. И брат с несчастным видом пошел воевать с отчетами. Собственные эмоции в тот момент вопросов не вызвали. Легкая досада и на то, что сочли слишком маленьким, чтобы подключить к работе с бумагами, и от того, что рыбалка откладывается. — Ани-чан, что случилось? — сонный голос Итамы вывел из полумедитативного состояния. Младший брат вышел на энгаву и теперь тер глаза рукой. — Душно стало, — мальчик порадовался, что погода уже вполне позволяла использовать такую отговорку. — Немного посижу и лягу. Проводив взглядом буквально на ходу засыпающего брата, Тобирама вздохнул. Свежая рыба на ужин не стоила таких проблем. Момент, когда желание порыбачить всё же пересилило осторожность, помнился и так. Как и то, что, увлекшись, перестал следить за тем, чтобы не находиться долго на солнце. Забыл за зиму и начало весны, каким оно может быть палящим. Отчетливо помнилось ощущение, как при перегреве. Повезло, что очнулся до того, как нахлебался воды! Вот только всплыла в памяти и ещё одна странность. Чужой взгляд. Тобирама теперь был уверен: кто-то внимательно посмотрел как раз в момент, когда он пытался отдышаться на берегу. Ощущение длилось буквально секунду и не несло угрозы. Мальчик вздохнул. На водопой могло прийти какое-то животное. Но теория не объясняла наличие такого синяка. Или это никакие не следы от пальцев, а просто ударился, пока выбирался на берег, и сам не заметил?

4 глава

В этот раз визитёра удалось заметить, а не почувствовать уже после прихода. Позволил себе облегченно выдохнуть, а то прошло два дня, уже успел подумать, что и поисковая группа куда-то пропала, как в фильме ужасов. Рюозо появился не в своей излюбленной манере, а шел, тяжело ступая. Под глазами залегли тени, да и сам он выглядел посеревшим. Ран на шиноби не заметил, а вот чакроистощение он явно получил. Быстро свернул тренировку и убрал в ножны оружие. О возвращении поисковой группы мне не сообщали, это не добавляло оптимизма. — Хизао-сан в госпитале, больше выживших нет. — Судя по интонации, Рюозо уже было глубоко плевать на этикет и субординацию. — В моём отряде потерь нет. — Тебе самому в госпиталь надо! — Перспектива притаскивания бессознательного тела старой лисице не прельщала. — Как Цукико-доно тебя вообще отпустила? — Я в госпиталь и не заходил, — открыл тайну мужчина, — сразу к вам. Хизао-сана и без меня доставят, в отряде есть ирьенин, проконтролирует. — А придётся зайти. Или на руках отнесу. Идем, по дороге расскажешь. — Проглотил брань на слишком дисциплинированного подчинённого. Что за нужда отчитываться лично? Словно прислать некого. Кажется, такое обещание оказалось расценено как угроза, и очень страшная. Во всяком случае, Рюозо как-то странно изменился в лице, даже додзюцу не могло помочь интерпретировать эмоции. — Сенджу, — сразу припечатал мужчина, потом опомнился и добавил подробностей. — До дома купца отряд добрался нормально, а вот до города не дошли, попали в ловушку лесного клана. Судя по следам, бой был долгий, на измор. Я отправил ворона в город — лавка заказчика цела, похоже, он был под гендзюцу. — А сам купец? — Тоже убит. Ожидаемо. Ещё и постоянного клиента лишились. Не факт, что его наследник захочет с нами работать после такого. — Им глаза были нужны, — продолжил делиться плохими новостями Рюозо. — И как минимум одну пару они получили. Медленно выпустил воздух сквозь стиснутые зубы. Вот обратная сторона обладания додзюцу: то и дело находятся желающие заиметь полезную “запчасть”, вырвав у хозяина. Или родить своего обладателя чудо-глазок. Хотя бы потому, что часть наших шифров можно прочесть, только имея шаринган. Мысль о том, что сегодня как раз дежурит Мидори, заставила похолодеть. Остаток пути проделали в мрачном молчании. Уже оказавшись на пороге, услышал легкий топоток. Подставив руки, успел поймать чуть ли не вывалившуюся из госпиталя девчонку. Судя по бледности, переходящей в нежную зелень, она едва справлялась с тошнотой. А лицо-то знакомое, одна из выбранных Цукико учениц. Похоже, встреча с реалиями профессии прошла нелегко. Изображать фонтанчик девочка всё же не стала, отдышалась, поняла, кто её поймал, и удивлённо округлила глаза. — Има-чан, — имя всё же вспомнилось. — Что случилось? — Простите, к такому оказалась не готова, — девочка выскользнула из рук, коротко поклонилась. Рюозо только вздохнул. М-да, уже и представить страшно, что я там могу увидеть. — Доброго дня, Таджима-сама, — вышедшая навстречу старейшина Цукико сохраняла привычную невозмутимость. — Хорошо, что вы привели Рюозо-сана. Я очень его ждала. На этих словах мужчина явственно поискал взглядом пути к отступлению, но всё же вошел в госпиталь. Последовал за ним, стараясь почувствовать чакру Мидори. — Молодец, Има-чан, выскочила, только когда всё закончилось, — донеслось из-за спины. Поиски не затянулись. Мидори сама выглянула в коридор. Судя по запаху, она залилась успокаивающим чаем по уши. С легкой опаской вошел в комнату. Мутить не стало, только волна злости колыхнулась. Сел рядом с постелью. Спросить хотелось многое, но язык не поворачивался. Сгреб девушку в охапку. Мидори дернулась, замерла, через несколько долгих секунд её стала бить дрожь. — Таджима-сама, — сунувшаяся было Цукико осеклась. Покачала головой. Прошла в комнату, опустилась рядом на колени. — Мидори-химе… Девушка отстранилась, вытирая лицо рукавом. — Полно, — негромко продолжила женщина, — он жив и не останется калекой. — А глаза?! — Мидори всхлипнула. — Я проверяла, там всё так повреждено, что пересадить другие не выйдет! — Тем хуже для Сенджу. Скорее всего, те, кому пересадят глаза твоего избранника, не жильцы. — Мне нет до них дела! — зло прошипела Мидори. — Хизао-кун не сможет нормально видеть! — Тебя это отталкивает? — удивилась Цукико. — Почитай хроники про слепых воинов нашего клана. — Довольно, — вклинился в повисшую паузу, пока они не сцепились. Обе куноичи одарили меня такими взглядами, что тут же пожалел о своей инициативе. И куда только почтение к главе делось? — Сестра, так понимаю, Хизао-кун проспит ещё долго. Тебе нужно отдохнуть, хотя бы рядом с ним. — Отступать было поздно. — Цукико-доно, нам надо поговорить, — на ходу придумал предлог занять старейшину. Такими темпами я на боевую миссию просто сбегу! *** — Папа, а это правда? — поинтересовался Изаму. Отложил только что прочитанный свиток. Местные сказочки для юных шиноби изобиловали такими подробностями, что просилось возрастное ограничение. Всем легендам мысленно ставил “шестнадцать плюс”. Уж больно чёрное чувство юмора было у Индры. Его брат, напротив, выставлялся таким, что не понятно, с какого бодуна Сенджу стали шиноби. — Как знать, — развел руками. — Но клан сражается поколения, у нас хватало великих воинов и серьезных потерь. И в хрониках ни единого упоминания о том, чтобы у кого-то глаза менялись дальше трёх томоэ. — Жалко, — погрустнел Мадара, — тогда мы смогли бы защитить клан. Тетя Мидори виду не подаёт, но мы же понимаем, как ей плохо. — Уверен, что хочешь такие глаза? Герой этой легенды заплатил за них жизнью брата, которого хотел оберегать. — На этих словах мальчишки посмурнели и уткнулись в свиток, явно перечитывая. — И какой тогда в них смысл? Тем более что и других близких герой не спас. Читайте-читайте внимательно, в этой сказочке основной упор на повергание врагов и прочие героические свершения, а то, что перечислил, упоминалось мельком. Пока носом не ткнул, дети и не заметили, увлёкшись. — А расскажи что-нибудь? — Изуна чуть потеснил Таму и Юдсуки, устраиваясь под боком. — Завтра, уже спать пора. — Приступ умиления в этот раз сдержать удалось легче, видимо, всё же стал привыкать. Даже не купился на состроенные щенячьи глазки. — Иначе носами клевать будете. То, что Хизао-сан нездоров, не освобождает вас от занятий. Дети хоть и скривили недовольные физиономии, но послушно расползлись по постелям. Затушил огонёк и вышел, с чувством, что только что обрёл дополнительную головную боль. Вытянувшись на футоне, некоторое время изучал потолок. Просьба поставила в тупик. Поведать о заданиях, выполненных моим предшественником? Так когда это было! Тем более, ничего особо выдающегося там и не происходило. Детям про свежие миссии регулярно рассказывают наставники, с примерами вариантов действий и разбором всех найденных ошибок. Сказки моего мира просто не будут понятны, разве что про Иссумбоси* подходила более-менее. Можно адаптировать то, что помнил, под местный колорит. Но когда всё успеть? Я не могу разорваться, а ведь днём времени не будет новое придумывать! Поняв, что в ближайшие часы поспать снова не светит, вернулся в кабинет. Вытащил один из обнаруженных при ревизии свитков и распечатал содержимое. Кажется, у кого-то из прежних глав клана призывным животным был хомяк! И они очень часто общались. Удачно, что так вышло! Найденный старый запас бумаги и туши изрядно поднял настроение. Всё, что хранилось в свитках, радовало глаз потрясающей сохранностью. Как хорошо, что клан поколениями использует для переписывания учебных и развлекательных свитков один почерк, шаринганя друг у друга! Меньше вопросов будет. Кто тут самые популярные герои? Индра и Ашура? Вот их и возьму. Период из детства и юности до ссоры идеально подходит. Жаль, третьего брата у них не было. Ну-с, приступим к творчеству. Всё равно дальше клана не пойдет... Вспомнив учительницу русского и литературы, поблагодарил её столь же горячо, как в школьные годы ругал. Умение писать сочинения женщина вбила насмерть. *Иссумбоси — японская народная сказка, чей главный герой близок к Мальчику-с-пальчик. *** — Поторопись, у тебя скоро тренировка! — голос сестры вывел из дремы. Сонно моргая, Хикаку сел на постели и потёр лицо ладонями. Кажется, он переборщил. Не стоило пить сонный сбор. Но Таджима-сенсей велел высыпаться, а были сомнения в том, что простой успокаивающий чай поможет. “Таджима-сенсей” — звучало непривычно, но не менее приятно. От осознания оказанной чести замирало сердце. Да, глава клана то и дело бывал у них дома, Хикаку периодически слышал обрывки разговоров с отцом. Да и сам раньше общался с наследником и его братьями. Но сейчас всё было иначе. Хикаку думал данго подавится, когда его просто утащили пить чай после тренировки. Вкус завтрака почти не получалось почувствовать. Что будет сегодня? Возможно, снова доверят разбирать бумаги? Или зададут увлекательные задачи, от которых мозг то и дело начинал скрипеть? Вспомнив, что глава участвует в патруле, мальчик чуть не прокусил палочки. Как можно было забыть?! Хотя это не отменяло того, что его ждала тренировка с Мадарой. Торопливо сполоснув посуду и на ходу стягивая волосы в хвост, Хикаку поспешил к дому главы. Весёлый клубок почти выкатился, стоило подойти к порогу. Миг, и он распался. Высвободившийся из рук братьев Тама мгновенно обхватил Хикаку за ногу, каким-то неведомым образом едва не уронив на пол. — Тётя Мидори сегодня снова в госпитале, — пояснил Мадара, — так что мелкий на нас. — Хизао-сан ещё не очнулся? Наследник покачал головой. — Его вроде специально без сознания держат, чтобы движением себе не навредил, — поделился новостью Изуна. — Ты-то откуда всё это знаешь? — Мадара немедленно попробовал взлохматить брату волосы. —Ученики ирьенинов говорили, — пояснил Изуна, всё же отцепляя младшенького и давая Хикаку возможность нормально идти. Миг, и Тама вновь оказался на свободе и требовательно протянул руки. — И кто нас будет тренировать? — смирившись с ролью лошадки, Хикаку подхватил малыша на спину. Момент, когда они оказались на энгаве, как-то ускользнул из внимания — пришлось сосредоточиться на спасении хвоста от прореживания. — Сами потренируемся! — махнул рукой Мадара. — Только сперва покажем кое-что! — Смотри, что папа нашел! — Изаму немедленно продемонстрировал стопку бумаги. — Это легенды про детство основателей! Мы тебя ждали, чтобы читать начать! Подобное заявление удивило. Уж что-что, а все найденные легенды перечитаны не раз. А наследник уже притянул к себе листы. — Это хитрый план, — поддразнил брата Мадара, — потому что они не все кандзи знают, а у меня одного язык устанет! Истории оказались довольно короткими, но они затягивали, так и манили повременить с тренировкой и прочитать ещё чуть-чуть. — Какие необычные легенды, — искренне признал Хикаку. — Но если они действительно такие древние, почему про них никто не слышал? — Папа сказал, что нашел их среди старых свитков в глубине библиотеки. Может, просто забылись? Или оказались заброшены за ненадобностью. Это же не техники. Хикаку провел пальцем по кандзи. Надпись казалась свежей. Пусть время почти не властно над тем, что запечатано в свитках, но ведь должны же были эти легенды хоть изредка читать. Бумага бы немного истрепалась. Создавалось впечатление, что как запечатали, едва просохла тушь, так больше и не извлекали. Мысль, что это мог написать и Таджима-сенсей, пришла внезапно и изрядно позабавила. Сенсей, пожалуй, может! *** Страх пополам с удивлением так и застыл на лице разбойника. Похоже, этот человек даже не успел понять, что уже мёртв. Стряхнул с клинка тело. Втянул носом воздух, ощутив запах крови. Вот только никаких эмоций это не рождало. Словно тот другой, бывший до меня, внезапно вылез из глубин сознания. Для него подобное было лишь рутиной, выполнением одного из обязательств. То, за что крестьяне платят налог — безопасность. Собственное равнодушие испугало даже больше, чем факт убийства. Но с другой стороны, это же и радовало. Если бы человека, сражающегося почти всю жизнь, стало мутить от вида крови и разрубленных тел, появились бы ненужные вопросы. Окинул взглядом раскуроченный лагерь. В воздухе теперь отчетливо чувствовался смрад сгоревшей плоти. Приметил, что одно из тел упало в костёр. — Мы всех нашли, — Акума спокоен и деловит, точно грибы собирал. Ещё большую ассоциацию с этим действием дало то, сколь привычно шиноби отделил чуть обгоревшему трупу голову. Ну да, нужно же что-то предоставить людям в качестве доказательств. О банде рассказали жители окрестных деревень. Неохотно, но страх перед шиноби пересилил привязанность к ступившим на этот путь родственникам. В том, что сдали нам своих же, сомнений почти не было — уж больно рожами похожи. Тот, кого я убил, так просто юная версия одного из старост. — Таджима-сама, смотрите, кого я нашел, — появившийся Джиро чуть ли не за руку тащил девчонку на вид помладше Мидори. Взгляд у неё был отсутствующий. — Может, в один из наших чайных домиков пристроить? А то в деревне ей житья не будет от родни этих... — он кивнул на трупы, вызвав у Акумы понимающую усмешку. Подобный тычок носом в местные реалии был неприятен. Ну да, могут на девчонке отыграться за то, что жива осталась. — Твоя работа, или она умом тронулась? — состояние находки вызвало определённые вопросы. — Всё у неё с головой в порядке, — отчитался Джиро, — не хотелось истерику слушать. А потом ирьенины посмотрят, менталисты поработают, и об этих приключениях она и не вспомнит. — Вот и проследишь за выполнением, — мигом припряг инициатора, подивившись такой заботливости. Оставалось собрать добычу и кремировать тела. Начатое дело требовало завершения. В пальцах поселилась странная слабость. Отношение к убитому как к обезличенному объекту не изменилось, но от недавней уверенности не осталось и следа. Перехватив танто удобнее, направил в клинок чакру. Лезвие легко разрезало кожу и плоть, погрузилось в тело, едва не застряло, перерубая позвоночник, и наконец освободилось, оставляя за собой шлейф из кровавых капель. Додзюцу позволило отследить полёт каждой из них и момент прикосновения к земле и листве. Внутри словно что-то оборвалось. Ощущение было такое, будто этим действием только что отсёк прошлое, признал: студента Сашки больше нет. Но мир не рухнул. Учиха продолжали деловито сновать по лагерю, собирая ценности и стаскивая тела для кремации. Краем глаза глянул на Джиро — тот подошел к распоряжению со всей ответственностью. Отвел подопечную в сторону от будущего костра, опустил ей на плечи выдернутую из кучи вещей накидку и сунул в руки фляжку. Собственные впечатления накладывались на доставшиеся воспоминания. Хорошо, что он в моём отряде. *** Неприятная часть работы осталась позади. Больше банд в окрестностях не наблюдалось, и можно было расслабиться. Красота! Я хоть и глава клана, но Акума теперь командир отряда, так что можно и насладиться быстрой прогулкой. Ощущение, что просто трусливо сбежал из дома, не покидало. Но иначе точно бы сорвался, нужно срочно развеяться. Открывшиеся красоты требовали немедленного запечатления, шаринган приходилось удерживать от активации усилием воли. Помнилось, что скоро условные границы владений Учиха и можно повстречать шиноби других кланов. Повинуясь жестам Акумы, часть отряда сокрыла чакру. Путь продолжили медленнее, внимательно присматриваясь, ища подозрительные следы. Странное ощущение заставило насторожиться. Вроде как поблизости находились источники чакры, отличной от Учиха. Приостановился и прислушался к своим чувствам. — Таджима-сама? — сразу встрепенулся Акума. — Вроде кто-то поблизости, — вынужден был признаться. Умалчивать о таких предчувствиях отучивали быстро. От недавней расслабленности не осталось и следа. — Сенджу, — после некоторой паузы констатировал сенсор. — Таджима-сама, удивительно, что вы смогли почувствовать их первым. Вроде как уходят. Ответить тут нечего. Раньше глава клана не блистал сенсорными способностями, и что способствовало такому развитию таланта, было непонятно. Один из невидимых пока Сенджу вызывал странное предвкушение, поднимающееся изнутри. И почему-то была уверенность: он всё ещё здесь, рядом. Оставалось порадоваться, что хоть волна злости больше не норовила захлестнуть. Да, заманили в ловушку, да, убили отряд и практически искалечили жениха Мидори. Но учитывая, сколько два клана воюют, не чай же им было пить. Будь ситуация зеркальной, Сенджу бы тоже живыми не ушли. — Нужно проверить. — Акума озвучил вполне устраивающее меня решение. — Отходим в сторону, постепенно скрываем чакру и возвращаемся. Улыбку сдержать было нелегко. Если в конце концов не пересечемся с лесным кланом, я очень удивлюсь! Мы ж без всякого шарингана копируем действия друг друга! Вот почему эту занятную закономерность никто не отмечает? Или настолько привыкли, что и не представляют иного варианта? Ради интереса начал мысленный отсчет. Четыре — мы на прежнем месте. Три — вырываемся вперед. Два — едва заметное движение в чаще. Один — удаётся почувствовать чакру. “Поехали!” — мысленно передал интонации Гагарина. — Какая неожиданная встреча! — У моего терпения есть предел. Сдержать сарказм не получилось. Оп-па, вот это фактура! Шаринган вспыхнул сам собой. Рука рефлекторно потянулась в подсумок за скетчбуком. На полпути вспомнил, что сейчас несколько неуместно. Ушел от брошенного куная и с сожалением вытащил вместо карандаша сюрикены. Вот это динамика! Почему твоего двойника в том мире не приводили нам позировать?! Всё-таки вынужден был взяться за танто. Придется повременить. *** Вид у большинства шиноби был словно опьянённый. Только взятые на усиление, ещё не прикреплённые к постоянным отрядам мальчишки выглядели больше устало. Отпускало всех постепенно. Над головой мерцало море звезд в оправе из темных крон деревьев. Запах ночи опьянял не хуже алкоголя. Ароматы леса и разнотравья смешивались, оставались на коже и одежде. Огня на поляне так и не разожгли. — Сорвался, — Джиро сверкнул улыбкой, повалившись прямо на траву. — Да его раза три можно было убить. — Джиро-сан, а почему не сделали этого? — вопрос, озвученный одним из взятых в усиление мальчишек, не заставил себя ждать. — Ведь это бы ослабило Сенджу. — Я ещё не наигрался с ним, чтобы отдавать Шинигами, — рассмеялся Джиро. Создалось впечатление, что он сейчас начнёт кататься с боку на бок, как кот. — Подожди, найдёшь своё брёвнышко, тоже будешь об него точить оружие годами и просить ками, чтобы он не принял смерть не от твоей руки. На этих словах по лицу Акумы скользнула едва уловимая тень. Поднапрягши память, удалось найти и причину. Противник, с которым он сражался почти всю сознательную жизнь, погиб на одной из миссий в Стране Воды. Хорошо, что Буцума сразу озаботился пополнением своего отряда и новичок оказался достаточно силён. — А ведь рядом никого нет, — чтобы не заметить намёк в голосе Осаму, надо было постараться. В ответ на эти слова в руках Акумы оказалась флейта. Мелодия вплелась в ночь и в тихие разговоры, взбудоражила память. Брошенных сюрикенов Буцума и не заметил, словно просочился сквозь них, а после всё разбилось, как в калейдоскопе. Множество ярких моментов так и просили их запечатлеть, вот только для этого нужно было хоть немного посидеть спокойно, а тело жаждало движения. Внутри вновь разлился огонь. Все тренировочные стычки давали только бледную тень тех ощущений, что сейчас царили в теле. Мало! Мы разошлись слишком быстро! Хотелось снова оказаться рядом с Сенджу и скрестить с ним клинки. А лучше — сцепиться так, чтоб до хруста костей и искр из глаз. Только изнутри поднималось легкое чувство тревоги, а всплывшие в памяти моменты недвусмысленно показывали, что это плохая идея. Бумага и карандаш всё же были вытащены из подсумка. Хорошо, что даже такого света теперь достаточно, чтобы рисовать. К удивлению и радости, настолько нетипичное для моего предшественника занятие не привлекло особого внимания. Хотя что такого-то, Акума же тоже сейчас не ради гендзюцу играет. Джиро явно решил воспользоваться неопытностью временных напарников и подурить их байками. Приходилось прислушиваться и периодически ненавязчиво уточнять, кого из нас подводит память и не легенды ли он рассказывает. В какой момент этот провокатор вынудил лично поведать о паре случаев с миссий, я так и не понял. Но мстительно выбрал те, что пришлись на дипломатические встречи, где его не было. Зато присутствовало то самое “брёвнышко” из лесного клана, которому Джиро сегодня пускал кровь. Судя по веселым переглядкам Осаму и Акумы, такой подход они оценили. *** Дом встретил пустотой. Дети на занятиях, а Мидори, похоже, опять в госпитале. А Таму на кого оставили? Помянув анекдот про полковников, которым нельзя бегать, всё же устроил на положенном месте доспехи и только после этого покинул дом. То ли выражение лица у меня было красноречивым, то ли ничего срочного не произошло, но до госпиталя добрался быстро и не получив список новых проблем. Меня встретила деловитая суета. Вот только ни старую лису, ни Мидори почувствовать не удалось. — Таджима-сама! — один из ирьенинов выскочил из лаборатории прямо в обнимку со ступкой. — Мидори-химе просила передать, что Хизао-сан уже дома. Он просто не смог находиться здесь. Это ещё что за новости? На ногах не стоит, а уже сбегает! Возмутиться не успел. — Потеря зрения дала толчок к усилению сенсорного дара, — продолжил парень. — А в госпитале постоянно много народу. Ладно, головомойка отменяется. Такое следовало ожидать. Организм старается компенсировать потерю, усиливая другие чувства. Похоже, Мидори переберётся к жениху ещё до свадьбы. Хорошо хоть живет неподалёку. Находящиеся в доме ощущались странно. Чакра хозяина отчетливо полыхала, Мидори словно пряталась, рядом с ней как огонёк теплилось присутствие Тамы. А Рюозо рядом и вовсе удивил. Они раньше вроде даже не общались. Сестра и младший сын обнаружились на энгаве. Вид всхлипывающей Мидори вновь выбил из колеи. Да хоть не уходи! Бди с кнутом и пряником наперевес. Почувствовав мое приближение, девушка попыталась привести лицо в порядок, но за пару секунд не преуспела. Тама, до того дергающий тетю за рукава и волосы, шустро засеменил ко мне, обхватил за ноги. Поднял рассмеявшегося сына на руки. — Имото, что случилось? Та замялась. — Ну же, у тебя нет привычки хныкать по любому поводу. — Он не захотел со мной говорить, сказал, что зря его не добили. Отвлекшись на профессионально выуживающего из потайных кармашков оружие Таму, не сразу понял, о чем речь. Смысл дошел через пару секунд. Ах, зря?! Да я сейчас выполню последнюю волю этого идиота! Резко развернулся, ещё не до конца определившись, что собираюсь делать. В следующий миг в спину впечаталась Мидори, обхватила руками, уткнулась лбом между лопаток. — Нии-сан, стой! Он ни в чем не виноват! Это последствия ранений! Тама на руках испуганно притих. Медленно выдохнул. Да парень сестре все нервы вытреплет, пока успокоится! Пожениться не успели, а уже в который раз до слез довёл! — Всё хорошо, я не собираюсь его убивать. — Мысленно добавил “пока”. — А Рюозо-сан что там делает? — Он хотел о чем-то поговорить с Хизао-куном, и тому не стало хуже от его чакры. Её так мало, что не оглушает. А то Име-чан одной тяжело справляться. Замечательно, ещё и девчонке сразу ткнули все особенности профессии. Раздавшийся из дома удивлённый возглас заставил Мидори дернуться. Теперь уже сам придержал её. Как следует сокрыв чакру, осторожно приблизился к неплотно придвинутой седзи. С наблюдательного пункта прекрасно была видна ошарашенная Има, сидящая в уголке. Растерянный Хизао сидел на постели, с него тоненькими струйками стекала вода. — Подобрал сопли, герой, — презрение, которое Рюозо вложил в последнее слово, было почти осязаемым. Мужчина с невозмутимым видом поставил кувшин на столик. — Гордость клана, сильнейшие бойцы, а чуть что, только и скулите! Знаешь, скольких таких, как ты, я домой притаскивал? И слава ками, если живыми. А то порой останки в фурошике помещались! Что, такие хреновые отношения с призывами, что в их мир отправиться не решились? — И бросить заказчика? — вскинулся Хизао, но тут же тихо зашипел сквозь зубы. — А на помощь позвать? Гордость не позволила? — медово уточнил Рюозо, а затем мгновенно сменил интонации. — Вас несколько часов гоняли! А когда купца убили, что мешало? Хотя бы двое из вас спаслись бы! Как допекли-то его. Не сдержал довольной улыбки. Рюозо, а ты знаешь, что инициатива любит делать с инициатором? Скоро узнаешь. Будет тебе группа обормотов для вбивания мозгов. *** — Тебе не кажется, что с главой в последнее время творится что-то странное? — Джиро, почти не запыхавшийся после тренировки, прислонился к стволу дерева. — Вот как у тебя дыхания на всё хватает? — проворчал Акума, чувствуя, как в душе поднимается тревога. Только что были озвучены его собственные опасения. — О-опыт! — протянул сокомандник. — Я же люблю поболтать. Да и противники отвлекаются в надежде что-нибудь важное услышать. Но так всё же? — Ещё скажи, что за время нашего отсутствия место главы занял кто-то другой! — переводя щекотливый разговор в шутку, Акума воспользовался случаем поделиться одним из предположений, которое чаще других приходило на ум. Это Джиро с раннего детства никто не указ, говорит, что считает нужным, и жив не иначе как благоволением всех ками разом. А остальным так подставляться не следовало. — А ты думаешь, для чего я на привале вечер воспоминаний устроил? — усмехнулся товарищ, собирая в хвост растрепавшиеся волосы. — То, о чем мы говорили, мог знать лишь настоящий Таджима-сама, и он спокойно поддерживал разговор. — Как тебе такое вообще в голову могло прийти? Да и чтобы какой-то сильный Учиха мог выдавать себя за главу, ему нужно было бы заручиться не только поддержкой всей верхушки клана, но и склонить на свою сторону любящую брата Мидори-химе. — Вытянувшись на траве, Акума сорвал сочный стебелек и слегка прикусил. — Да и тембр голоса, пластика движений, ощущение чакры. Последнее не скопируешь шаринганом. Нет у нас столь похожего шиноби. Как и умельцев-ирьенинов, способных так качественно менять все показатели. Не говоря уже о том, что Торио не стал бы приходить к самозванцу. — Ты сейчас меня или себя убеждаешь? — рассмеялся Джиро и тут же придал лицу невинное выражение. — Я вообще-то лишь имел в виду, что Таджиме-сама пошло на пользу общение с семьёй и чуть больший, чем обычно, отдых. — Язва! — Вот только на душе и впрямь стало легче. Действительно, какие глупости в голову лезли. — Намёк понял! Пойду портить жизнь кому-нибудь другому! — беззаботно посмеиваясь, напарник отлепился от дерева и растворился в сгущающихся сумерках. Акума измочалил очередной сочный стебелёк и выплюнул травинку. Удобнее устроившись на траве, Учиха рассматривал появляющиеся на небе звезды. Таджима-сама изменился. Эта мысль не давала покоя, вилась в голове, как жуки Абураме. В том, что это действительно их глава, сомнений не было. Оставалось признать: в жизни клана наступали перемены, к которым стоило подготовиться. Чего ждать, непонятно, зато прекрасно помнилась несвойственная главе осторожность при первой тренировке после ранения. Он никогда не отличался деликатностью, если дело касалось учебных поединков. Намеренно пустить кровь не стремился, но мало кто уходил без порезов. Таджима-сама сдерживался лишь тогда, когда действительно мог покалечить или убить. Вот только не в прошлый раз. Даже не поцарапал и лично отконвоировал к ирьенинам. Или Таджима-сама своим примером показывал, в каком направлении нужно меняться? Мысли вернулись к последнему патрулированию. Понять, сильно ли он ошибся, не получалось. Глава не злился на ту незапланированную стычку с Сенджу, но и рад явно не был. “Мы слишком предсказуемы”, — читалось совершенно отчетливо. Но, если глава строил какие-то планы или предположения, почему смолчал? Или хотел, чтобы командир его отряда сам дошел до нужного решения? И что бы сделал Горо? Поняв, что погибший товарищ, скорее всего, поступил бы так же, Акума взъерошил непослушные волосы. Нужно было действовать иначе. От того, чтобы лезть к главе с прямыми расспросами, удерживала осторожность. Неизвестно, как он теперь отреагирует. *** Вот это силища, не удивлюсь, если Буцума может кулаком камни дробить. Я ни разу не принял удар на жесткий блок, а всё равно мышцы чуть тянуло, но эта боль была приятной. Теперь можно было оценить произошедшее спокойно. Стычка вышла спонтанной и, как мне показалось, носила больше ритуальный характер. Никто не планировал встречу заранее. Обменялись несколькими ударами да метательным железом и разбежались. Мы ж не психи, без веской причины сцепляться насмерть. Вытащив карандаш, придвинул к себе блокнот. Выверенными движениями в несколько линий передал запомнившийся образ, добавил штриховки. Повертел так и этак получившийся эскиз. И что ж у меня раньше-то таких глазок не было! Сколько часов пленэра заменилось бы неспешной прогулкой! А потом в комфорте нарисовать всё дома, не заботясь о том, что солнце жарит или дождь льёт. Неосторожное движение рукой, и запястье напомнило о себе болью. Какой же я все-таки идиот. С этим “натурщиком” сражаться надо было, а не залипать. Пора завязывать с привычкой зарисовывать всё интересное, что попадается на глаза. Во-первых, тогда рисовать придется непрерывно, а во-вторых, здесь это запросто будет стоить жизни. Хотя бы потому, что глава Сенджу — не тот противник, с которым можно себе позволить небрежность. А я чуть карандаш вместо сюрикенов не вытащил. Убрав блокнот, вернулся к разложенному на татами снаряжению. Броня не пострадала, а вот оружием нужно заняться как следует. Осмотрел лезвие танто и начал его править. Похоже, скоро придется вообще заменить кинжал. Размеренные движения успокаивали, вводя в состояние, подобное медитации. Вот только полностью расслабиться не вышло. Изаму, подкравшийся незаметно, смотрел с таким восхищением, что игнорировать просто не получалось. Жестом подозвал сына, помог ему устроиться у себя на коленях, вручил рукоять и, положив сверху свои руки, стал показывать, как правильно обихаживать оружие. *** Глава обнаружился на полигоне в компании наследника и ученика. Вот только на обычную тренировку это не походило. Оба мальчика явно были под гендзюцу. Акума приостановился, наблюдая. В том, что его заметили, можно не сомневаться, осталось подождать, пока окликнут. Наконец сперва Мадара, а затем и Хикаку вернулись к реальности. Поймав взгляд главы, Акума понял, что можно, и подошел ближе. — Уже лучше, — обратился к детям Таджима, — но вы оба слишком быстро забываете, что противник крупнее и руки у него длиннее. И вообще он не обязан поступать так, как вы планируете. Думайте над новой стратегией. Повинуясь жесту, оба мальчишки отошли в сторону и принялись тихо шушукаться. —Так о чем ты хотел поговорить? — Наши действия слишком предсказуемы. — Довольная улыбка главы вызвала странное желание сбежать. Заготовленные слова как-то разом вылетели из головы. — Стоит придумать что-то новое. — Превосходно! И какие у тебя идеи? — Можно устроить несколько провокаций для других кланов, — осторожно начал Акума, но поняв, что его не останавливают, продолжил увереннее. — Чтобы отойти от привычной манеры сражения. Но они могут отреагировать слишком резко, ухудшение отношений нам навредит. И я не представляю, как сделать так, чтобы они первыми напали. — Рад, что ты это понимаешь. Оставим изыскания аналитикам. А пока хочу, чтобы ты оценил одну технику. Сейчас я использую гендзюцу. Акума почувствовал, как в окружающем мире происходят незначительные изменения, как при обычной иллюзии, но подхватывать технику не стал. Мало ли чем она могла отличаться. — Что чувствуешь? — Вроде как просто гендзюцу, только более плотное. — Всё верно, а теперь смотри! Одна из теней зашевелилась, вытянулась, словно ей управлял Нара. Ещё миг, и на месте бесформенного кокона возник глава клана Сенджу. Неспешно огляделся и сделал несколько шагов к центру полигона. — А теперь так. — Таджима шагнул навстречу иллюзорному противнику. Тот отреагировал, как и должен был, будь живым. Легкая расслабленность мгновенно слетела, изменился взгляд. В этот раз, не отвлекаясь на своего противника, Акума смог как следует оценить короткую стычку. Насколько он помнил, подобные бои происходили уже много-много раз. Иллюзорный и реальный шиноби остановились синхронно. — Как живой вышел, — оценил получившийся результат Акума. — И стиль боя такой же. Но чем это может помочь? — А как бы на моём месте сражался ты? Так и не исчезнувший иллюзорный Буцума неожиданно усмехнулся и сделал приглашающий жест. — Это будет интересно! — предвкушающую улыбку сдержать не получилось. В реальности он и не думал о том, чтобы лезть к главе Сенджу, но здесь можно и попробовать. Выполнять связку ударов было привычно и легко. Вот только противник неожиданно принял их на жесткий блок так, что клинок едва не вырвало из руки. А от ответного выпада пришлось спешно уходить. — Если продолжишь в том же духе, он тебя сомнёт! — В голосе Таджимы слышалась легкая смешинка. Это злило и веселило одновременно. Забыть, что это иллюзия. Сейчас перед ним Сенджу Буцума. Неважно, почему он в этот раз схлестнулся не с главой. Похожий, но в то же время совершенно иной стиль боя заставлял подстраиваться. Пришедшая в движение земля под ногами стала неожиданностью. Привычный противник владел лишь суйтоном. Вдруг Буцума развеялся прямо во время очередного удара. С легким опозданием пришло понимание, что полностью уйти от атаки не получалось и рана оказалась бы довольно серьёзной. — Своего противника изобразить сможешь? — Глава не стал никак комментировать бой. — Смогу. — В деталях представить знакомый образ вышло легко и просто. Вот только его Сенджу соткался из воздуха. — Мне порой кажется, что я с ним с закрытыми глазами смогу сражаться с тем же результатом. — А вот я — нет. Подобное заявление напомнило, что и ему есть чем удивить.

5 глава

О, да! Просто бальзам на душу. Может, хоть так думать начнут! Получившаяся картина так и просила увековечить её. Рюозо со скучающим выражением лица устроился на импровизированном диванчике, ногами фиксируя “мебель” так, чтобы угодивший на её роль шиноби не мог дернуться, не вырубившись. Второй противник представлял собой почти окуклившуюся гусеничку, притом в веревку и леску он замотал сам себя, во время выполнения связки ударов. Третий угодил в почти нежный захват и теперь замер: всё-таки кунай на шее как-то не способствует активным действиям. Матч “Опыт против силы”, счет пока три ноль не в пользу силы. А вот нечего было юным обормотам возникать. Командир их, видите ли, не устроил. Слабый. — Полагаю, вы осознаёте, что в реальности были бы уже мертвы? — Рюозо всё же разжал оба захвата, поднялся на ноги и начал разматывать гусеницу. — А ну, замер, кузнечик, а то сам себя изрежешь! Какого биджу так прыгал? Взяли моду рисоваться в бою! Джиро уже откровенно смеялся, Акума со странным выражением лица осматривал превратившийся в сплошную ловушку полигон. Жаль, что Осаму и Таро сейчас на миссиях. С усмешкой посмотрел на старейшин. Цукико и Юми многозначительно переглядывались. Юудей прикрыл ладонью глаза, а затем помассировал переносицу, его вечный соперник-приятель Кейтаро медленно и выразительно прикрыл глаза в вариации такого же жеста. Похоже, он общий для всех миров. Только Кокецу остался невозмутим. Не столько заметил, сколько почувствовал движение, а когда повернулся, полюбовался, как Маширо отплёвывается от песка, но даже не пытается высвободить из захвата руку. — Вот, уже лучше, — хищно усмехнулся Рюозо. — Только такая тактика подойдёт в бою, а не на тренировке. Тем более, когда её остановили. — На этих словах он вновь ткнул неудачника в песок, как нашкодившего котёнка. — Результат очевиден! — чуть повысил голос, ставя точку в борьбе, пока та не переросла в полноценный бой. — Будете возникать, повторю урок лично и уже не так мягко! — конечно “не так мягко”, у меня определённые сомнения в том, что смогу победить аккуратно. — Ещё заявите, что Рюозо-сан действовал нечестно, — сдержать сарказм не получилось. Уж больно выражения лиц у троицы стали красноречивыми. — Где и во сколько предстоит бой, вы знали, но подготовиться не соизволили. — Таджима-сама, — нарушил молчание Кейтаро, — результат я прекрасно вижу, понимаю задумку, но против её внедрения. Шиноби рождается в бою. — Если ребенок не может родиться сам, его извлекают через живот, — мгновенно отозвалась Цукико, для которой списки погибших были как красная тряпка для быка. — Хорошо, — неожиданно покладисто согласился Кейтаро. — Тогда кто пойдёт выполнять миссии? Да и будет ли прок от изменения учебы? Вот уж действительно, больной вопрос. Взрослых (в моём понимании) шиноби не хватало, а упускать миссии — подрывать силу клана. — А вот это легко узнать, — поспешил прервать зарождающийся спор. — Техника уже разработана, осталось проверить. Собираем группу разной силы и возрастов. И несколько месяцев обучаем. А потом сравним. Такую трату мы себе позволить можем. Медленно выдохнул, поняв, что с этим никто спорить не собирается. *** Хоть час Быка и считался благоприятным для интеллектуальной работы, настроение в подсвеченной лампами комнате было нерадостным. Старейшина Юудэй просмотрел очередные черновики и с тоской сам себе признался: с такими предложениями их завернут обратно, да ещё и зададут несколько вопросов без ответов. Перевел взгляд на своих помощников. Маэми лениво ловила кончиком измазанной в туши кисточки ночную бабочку. Та вилась вокруг огня, лишь чудом не попадая в пламя. Остальные шиноби отрешенно наблюдали за охотой. — Я с этим к Таджиме-сама не пойду, — не стал сдерживаться старик. Мысль о том, что старейшине великого клана по статусу не подобает себя так вести, мелькнула и пропала. Какой тут статус, когда после разговора с главой не покидает ощущение, что до своих лет дожил лишь благоволением всех ками разом. — Дети… — Куро зевнул, прикрыв рот ладонью, — просто покалечатся, если сделать обучение более интенсивным. — Уже не знаю, какой ещё вариант действий спрогнозировать. — Маэми оставила бабочку в покое и поправила выбившиеся из прически пряди. — Я аналитик, а не оракул! — И что будем подправлять? — тоскливо поинтересовалась Ами, всё же начав перебирать исписанные листки. Вопрос не был риторическим. Хоть с Сенджу и воевали поколениями, у каждого шиноби имелись свои излюбленные приёмы, часто им самим и разработанные. А ещё были и другие кланы. Собранная старейшиной группа обменялась тяжелыми взглядами. — Нам нужна достоверная информация, — припечатал Юудэй. — От самих противников! Хватит копаться в старых отчетах. — Юудэй-доно? — вопрос вырвался хором. — Куро-сан, на тебе допросчики, узнай, есть ли у вас не слишком искалеченные пленники. Парень молча поклонился. — Ами-сан, позови завт… а, уже сегодня, на начало часа Лошади всех, кто недавно вернулся с боевых миссий. Пусть показывают всё в гендзюцу. Маэми-сан, готовь план полевых операций. Цель — провоцировать стычки и наблюдать за боями. Разработай гендзюцу, противники должны быть уверены, что сражаются с разными по возрасту и силе Учиха. А я, — старик вздохнул, — пойду убеждать главу в необходимости всего этого. А сейчас спать! *** Уф, чуть не опоздал! Крыша родного корпуса ударила в пятки. Как я на ней оказался, было непонятно. Не по березкам же допрыгал! Зато пожарная лестница буквально в двух шагах. Порадовавшись, что сегодня захватил рюкзак вместо обычного пакета, быстро спустился по ступенькам, добежал до двери и, ткнув охраннику под нос пропуск, помчался по коридорам. Аудитория встретила запахом масляной краски, тихим гулом голосов. Сцапав свободный мольберт, придвинул его ближе к уже разложившему всё необходимое другу. И только после этого заметил, что рисовать-то нечего. Ваза с цветами и увенчанная чернильницей и пером стопка книг куда-то пропали. Вместо них на нас весело скалился “Бедный Йорик”. Череп вытащили из загашников и водрузили на белую драпировку. — Палыч, — называя преподавателя так, как он требовал, Мила всегда смущалась, — а разве мы не будем заканчивать прошлый натюрморт? — Конечно будем! — пожилой мужчина экспрессивно взмахнул кистью, отчего с неё полетели алые капельки. — Но чуть позже, сегодня у нас гризайль*! — Оттенками красного? — растерянно уточнил Колька, перебирая тубы с масляной краской. — Или просто любой цвет, отличный от сепии и серого? — Один из тюбиков выскользнул из его руки, но оказался пойман до того, как успел долететь до пола. Подобный выбор цвета действительно был нетипичным. — Что вы, какое масло, — Палыч лучезарно улыбнулся, — лучшая краска это кровь врага! — Подобное высказывание от столь мирного человека вызвало ступор. — О, Саша пришел, — моё появление не было проигнорировано. — Что же ты, Сашенька, такого натурщика упустил, — в голосе преподавателя звучало искреннее сожаление. — Ничего, что связывать пришлось бы, порисовал шибари, и вообще… Чем закончился монолог, я так и не узнал. Рывком сел на постели, с облегчением поняв, что это только сон. Уже не смешно. Ожесточенно потёр ладонями лицо. Ночной отдых превращался в царство полного сюрреализма и эклектики. Сдача зачетов во дворце даймё и кунай, использованный вместо мастихина, это ещё цветочки. Как и похищение монструозного размера картины прямо с выставки. Теперь вот приснившийся преподаватель укорял, что я не превратил главу Сенджу в натурный материал. Хотя тут я сожаления Палыча разделял. Поймав себя на этой мысли, сжал виски. Ещё не хватало воспринимать плоды собственного подсознания как полноценные личности! Подобное точно дуркой пахнет! Две памяти перемешивались пока лишь во снах, но пугало, что это может начаться и в реальности. Мысль о том, что произойдёт, если моя крыша решит окончательно съехать, заставила похолодеть. Страшно было даже не за себя. В конце концов, не зря же Палыч часто заявлял, что он псих и все мы сумасшедшие. Потому как какой нормальный человек, игнорируя погодные условия, поедет за тридевять земель, чтобы нарисовать приглянувшийся пейзажик? Другое дело, что от меня теперь зависело слишком много людей. От собственных биологических детей и сестры до сильных мужиков, способных парой техник превратить пустыню в стеклянное поле, и их близких. А вдруг не смогу адекватно воспринимать реальность, и ценой этому станут чужие жизни? Выудив из памяти подходящие ментальные техники, попытался всё же оказаться в собственном подсознании. Но, как и с медитацией, фокус не удался, нужный настрой просто не получалось поймать. Вышло увидеть лишь серую хмарь, из-за которой уже на расстоянии вытянутой руки всё сливалось, лишь пару раз за ней мелькнули очертания каких-то построек... *Гризайль — вид живописи, выполняемый тоновыми градациями одного цвета, чаще всего сепии или серого. *** Мадара в очередной раз выполнил связку ударов, чувствуя, как мышцы уже начинают подрагивать от усталости. "Хорошо, что отца ранило", — эта кощунственная мысль заставляла злиться на себя и тренироваться до сбитой кожи, до состояния, когда меч просто выскальзывал из пальцев. Вновь вспоминался тот страх и ощущение беспомощности. Их даже не подпускали близко: мало ли что может привидеться шиноби в сумеречном состоянии. И оружие убрали подальше от постели, что пугало ещё больше. Чтобы отец — и мог напороться на собственные клинки? Мрачнеющая с каждым часом больше и больше тётя пыталась делать вид, что ситуация под контролем. Даже у Изуны лучше получалось убедить младших братьев, что причин для беспокойства нет! Хмурая старейшина Цукико почти не говорила, только влетала как порыв ветра, использовала какие-то техники, растирала неизвестные травы и кристаллы в невесомую пыль для мазей и настоев. В то, что всё обошлось, удалось поверить лишь после того, как улыбающаяся тётя разрешила ненадолго заглянуть в комнату и при них же вернула танто туда, куда обычно его клал отец. Всё-таки остановившись, Мадара оперся об установленный на полигоне столб, пытаясь отдышаться. Сбитые костяшки пальцев саднило, а судя по ощущениям, отрабатывая удары, сбил ещё и кожу на голенях. — Мадара, я и так могу вас всех вместе увидеть разве что утром, а ты ещё и сбегаешь специально! Негромкий голос отца застал врасплох. Мальчишка мысленно обругал себя за беспечность, повернулся к отцу и вздрогнул от неожиданности: он стоял в паре шагов левее, сложив руки на груди, длинный пушистый хвост, словно вынырнувший из-под полы одежды, дергался из стороны в сторону. Кошачьи уши появились, будто до этого были прижаты к голове и прикрыты волосами. Несмотря на ситуацию, Мадара не смог сдержать смешок: он же не ребенок, чтобы на такое купиться. Вид у отца был не столько грозным, сколько забавным. Но попытка развеять гендзюцу ни к чему не привела. Значит, хенге. — Попробуй, коснись, — с абсолютной серьёзностью посоветовал отец и даже наклонился, чтобы было удобнее. Мадара протянул руку и оторопел, ощутив под пальцами мех. Мальчик вздрогнул и почувствовал, как то, что он поймал, довольно легко отделяется от головы. Не хенге. К реальности вернул тихий смех отца. Он протянул руку, положил свою ладонь поверх его и помог стащить с себя… нечто. Мадара с недоумением рассматривал добычу. Ею оказался ободок, к которому и крепилась пара темных ушек. — Это… — слов не находилось. Воображение просто отказывало. Отец втихаря изготовил подобную вещь, чтобы его разыграть?! — Ох, сынок… — мужчина уже откровенно расхохотался. Мадара помял пушистое ушко, вздохнул, а затем решительно нацепил ободок себе на голову. Попытка скопировать выражение лица, с каким нашкодивший Юдсуки обычно просил прощение, привела к тому, что отец закашлялся. — Предупреждать надо, когда начинаешь отрабатывать запрещенные техники, — наконец он отдышался. — Почему запрещенные? — о подобных Мадара слышал, но даже примерное описание на глаза не попадалось. — Потому, что опасны и для использовавшего! Вот тебя после этого хотелось заочно простить за всё и как следует потискать. — Я не маленький! — Мальчик торопливо потянул руку, чтобы снять ободок. — Не спеши, — остановил отец. — Это не просто безделица, а прибор, помогающий понимать язык ниннеко, ведь не все они говорят как люди. Торио принёс. — Но зачем? — закралось подозрение, что отец его снова разыгрывает. — Некомата разрешил нескольким молодым ниннеко прогуляться в наш мир, не хотелось бы, чтобы возникли проблемы из-за недопонимания. Ответственности-то хватит за ними присмотреть? — Конечно! — вместо слов едва не вырвался лишь восторженный возглас. — А когда?! Отец жестом позвал за собой в тень под дерево и уселся на земле. Чуть помедлив, мальчик устроился рядом. — А за собой-то присмотреть сможешь? Вопрос вызвал недоумение пополам с возмущением. Спрашивать такое у шиноби! Он же уже в боях участвовал! Вместо пояснений отец поставил на землю упакованную в фурушики ношу. Мадара почувствовал: он уже начинает краснеть. О том, что рука собеседника занята, благополучно забыл, едва отметил, что это не оружие. Недопустимая для шиноби беспечность. Мало ли какой там сюрприз. — Завтрак вот пропустил, — мужчина потянул за кончики ткани, развязывая узелок. — И про ссадины уже и думать забыл, а надо бы обработать. Да, пустяк, но если есть возможность помочь себе, почему нет? В груди неожиданно разлился приятный жар. “Всё-таки хорошо, что отца тогда ранило”, — в этот раз мысль не вызвала такого отвращения к самому себе. Всё ведь обошлось. А до ранения папа не стал бы интересоваться такими вещами. — Ешь, подлечивайся, и пойдем, скоро придет Хикаку-кун, будете знакомиться с подопечными. *** — Вот это уже интересно. — Глава довольно улыбнулся. — Только своими силами не вздумайте подобное осуществлять. Нужен будет отряд прикрытия, он и займётся Сенджу. Куро позволил себе медленно выдохнуть. Были серьёзные опасения, что им откажут, признав план слишком бессмысленным, или пошлют одних. Он уже имел возможность убедиться, что сильные соклановцы порой забывались и всех мерили по себе. — А что насчет пленника? — уточнил старейшина. — Мы можем его забрать? — Он так необходим? — скромно поставленный на последнее место пункт предсказуемо вызвал вопросы. — Уверены, что это безопасно? — Таджима-сама заметно нахмурился. — Мне не нравится, что посреди поселения окажется полностью готовый к бою шиноби из другого клана. Ведь придётся его подлечить и хотя бы частично разблокировать чакру. Вокруг будет слишком много тех, кто не способен защитить себя. Куро прикусил губу с внутренней стороны. Да, глава совершенно прав. Это рискованно. Но упускать шанс решить проблему, не делая ничего, что могло быть расценено как предательство, было просто глупо. Не придумай старейшина проверить застенки, лично бы предложил подобное. И так уже подошел к той грани, за которой аккуратность мастера переходит в неуместную заботу. Лишь пока всё удавалось скрывать. Юудэй-доно нахмурился, явно ещё раз обдумывая спорный момент. — Таджима-сама, — отмалчиваться дальше было нельзя, — я могу взять решение этой проблемы на себя, а сестра мне поможет. — Парень мысленно обругал себя за то, что вплел ещё и Назуми. — В таком случае я не вижу проблемы, — наконец озвучил мнение старейшина. — Куро-сан, прежде чем понять, разрешать ли это, я хочу знать подробности. — Глава аккуратно сложил черновики, а затем поймал взгляд, словно приглашал на разговор в гендзюцу. Вот только никакого изменения в токе чакры не произошло, да и подобное просто неприлично без участия и старейшины. А посвящать в подробности ещё и его желания не было. Во всяком случае, не так. В горле мгновенно пересохло. То, что отказ не дан сразу, обнадёживало. Вот только от осознания того, что придётся почти всё раскрыть, становилось не по себе. — Могу ли я рассказать всё вечером, когда и сестра сможет прийти? — Значит, и окончательное решение вынесу после этого, — легко согласился глава и сразу же перешел на другой вопрос. — Когда ждать результат по вашим исследованиям? — Ами-сан уже работает над этим. — Старейшина явно был доволен, что в этот раз обошлось без правок. — Думаю, к вечеру уже можно будет провести один пробный бой. — Ценю ваше усердие, — в голосе главы мелькнули странные нотки, — но разве иллюзионистка не участвует в операции? Ей нужно время на подготовку. Да и собирать группу ради одного боя нет смысла. Быстрый взгляд, который Куро успел почувствовать, заставил нервничать. Будто приговор уже вынесен, но не озвучен. *** Изаму с надеждой глянул на старшего брата. Изуна, сосредоточившись, старался почувствовать сбежавших котят. — Такие маленькие, а такие шустрые… — Как мы! — Уже начинаю сочувствовать взрослым! — Сравнение вызвало у брата улыбку, вот только не приближало к цели. Изаму со вздохом помял кошачьи ушки, а затем вернул ободок на голову. С одной стороны, в селении с котятами ничего не должно было случиться, но подводить отца не хотелось. — Надо найти Торио-сана, — наконец признал Изуна. — Нам ведь велели за ними приглядывать! — А его-то где искать? — памятуя об играх в прятки, мальчик не обольщался. — Подожди-ка! — Изуна насторожился. — Я смог их почувствовать! Туда! Брат сорвался с места, поспевать за ним оказалось неожиданно сложно. Поняв, что бегут они к одному из небольших полигонов, Изаму начал волноваться: там часто кто-то был, и маленькие ниннеко, со своей любовью к пряткам, легко могли попасть под удар техникой. Стоило заметить склонившуюся фигуру мужчины, как мальчик невольно замедлился, ещё больше отставая от брата. — Добрый день, Хизао-сенсей, — ничуть не смутился Изуна. — Добрый… Изуна-кун, не подскажешь, откуда взялись такие верткие малыши? — Вновь выпрямившийся наставник держал обоих котят за шкирки, предусмотрительно не поднося ближе к себе. — Ня-я! Отпусти! Обдеру! — возмущался черный как сажа котенок. — Покусняю! — последовала някающая угроза от рыжего собрата. Понимать маленького ниннеко было всё проще и без переводчика. — Хизао-сенсей! Вы нашли их! — радостно воскликнул Изаму, выбегая перед братом. — Надо же, вам доверили призыв, — улыбнулся мужчина. — Похоже, я совсем отстал от жизни. Мальчик замер, не зная, что сказать. Ему вновь стало жутко: повязка на глазах наставника — обычная полоска светлой ткани, но почему-то при взгляде на неё пробирало холодом. Рядом остановился брат. — Нет, Хизао-сенсей, — первым опомнился Изуна, — их просто отпустили к нам погулять. — Вот как, — мужчина всё же наклонился и разжал пальцы. Оказавшись на земле, котята замерли, а затем метнулись к мальчикам, прячась за ноги и лишь потом выгибая спинки. Изаму быстро подхватил обоих на руки. — А когда мы сможем возобновить занятия? — вопрос брата удивил. Отец ничего не говорил, но казалось, что им должны подобрать другого наставника. — Вот сейчас и проверим. — Сенсей отступил на шаг и, приглашая, поманил к себе. — Ну, смелее. Всё-таки меховые комочки я поймал и без глаз. Возмущенное фырканье котят прозвучало синхронно. — Няуклюжая туша! — вновь блеснул успехами рыжий. — Апельсин-чан, — наставник рассмеялся, — как ты расхрабрился, стоило попасть на руки! Оба ниннеко словно вытекли из рук. — Осторожно, отото, — тихо шепнул Изуна, ненавязчиво заслоняя собой. — Мы не должны проиграть слишком быстро. Глядя на смазанные движения мужчины, Изаму оставалось лишь кивнуть: наконец пришло осознание, что и лишившись глаз, их наставник потерял немногое. *** Колоритная личность, хорошо хоть в Совете нет подобной, а то собрания проходили бы в гнетущей атмосфере. Допросчик умудрялся давить, даже просто разговаривая, вроде как демонстрируя почтение. — И зачем Куро-кун такой театр развел, — недовольно проворчал мужчина, ведя меня по своей вотчине. — Таджима-сама, я ведь по незнанию мог вам планы нарушить. — Полагаю, не хотел огласки раньше времени. — Появилась уверенность: только что спас Куро от серьёзной головомойки. — Ведь работа недавно началась, о результатах говорить было рано. Желание покинуть это место с каждым шагом становилось всё сильнее. После попадания я сюда ещё не приходил, да и мой предшественник был нечастым гостем. — Теперь-то мне понятно, почему он так вокруг него прыгал. А сказал бы раньше, Сенджу ещё целее бы был. Всё-таки месяц прошел. — Остановившись, допросчик принялся снимать печати с двери. Едва не озвучил рвущийся с языка вопрос. Как месяц? Столько обычных пленников не держат. Просто потому, что их знания за такой срок устареют. Этот Сенджу не тянул на того, за кого будут торговаться. А программу, на которую я сослался, разрабатывать начали позже. Сам-то месяц как тут очутился. К Куро появились определённые вопросы. Наконец с замками было покончено, шагнул следом за допросчиком в камеру. Закреплённый на специальной лежанке молодой мужчина никак не отреагировал на наше появление, хотя явно не спал. Прикрытые глаза и ровное дыхание обмануть не могли. Осмотрел потенциальный натурный материал. Не скажешь, что он тут столько времени. Путы наложены максимально мягко и аккуратно, да и не похоже, чтобы были серьёзные проблемы с кровообращением. Но всё равно нужно прислать кого-нибудь из ирьенинов. — Вижу, что приступать можно хоть сейчас, — специально не стал использовать гендзюцу, чтобы поговорить с допросчиком. — Всё остаётся в силе. Это я, конечно, загнул. Даже если пленника прямо сейчас развязать, с ним и Изаму справится. Наверняка Сенджу рухнет, стоит оказаться на ногах, просто от того, что тело отвыкло от нагрузок за такой срок. Судя по едва заметной улыбке допросчика, тот юмор оценил. Не отмечал за собой раньше садистских наклонностей, но раз пленнику охота подслушивать, пусть. Интересно, до чего додумается с такими вводными. Да, хотел, называется, оценить, кого так упорно сватает Куро. Вопросов только больше стало. Как бы до вечера любопытство не обглодало. *** С трудом сдерживаясь, чтобы не вертеть головой, как попавшая в столицу крестьянка, Има прижимала к себе ношу и старалась не отставать. Свиток занимал руки и оказался довольно тяжелым. Мысль, что большая часть запечатанных там снадобий приготовлена ей лично, приятно грела душу. — Назуми-сан, а что мы там будем делать? Мне, наконец можно потренироваться на шиноби? — Так рвешься лечить, что уже все равно кого? — идущая впереди ирьенин приостановилась и хитро улыбнулась. Вопрос, отчего это семпай такая довольная, не давал покоя, но и спрашивать напрямую девочка не решалась. — Сомневаюсь, что мне сразу доверят лечить соклановцев, — она поудобнее перехватила свиток, — а вот потренироваться на пленнике — вполне. — Почти угадала. Только в первый раз будешь мне помогать. Има едва сдержалась, чтобы не рассмеяться от радости. Доверили! Ей первой доверили двигаться дальше! Старейшина Цукико говорила, что лечить тяжело, и, пытаясь протолкнуть хотя бы каплю целебной чакры в тело рыбы, все ученики дружно соглашались с этим. Со свиньей было легче. Подопытный поросёнок весело хрюкал после каждой операции и уже не воспринимался как будущее мясо. А как будет с человеком? Переполняющая душу радость, казалось, вот-вот оторвет от земли. — …Има-чан! Голос донёсся как сквозь толстое одеяло. Девочка вынырнула из радостного предвкушения и всё же заставила себя обратить внимание на то, что происходит вокруг. В этом месте раньше бывать не доводилось, да и соклановцы ранее попадались на глаза разве что мельком. — Срыв работы тоже часть плана? — угрюмо поинтересовался пожилой мужчина, попытавшись придавить взглядом. Опомнившись, Има вежливо поклонилась, злясь на себя, что за мечтаниями забыла об этикете. — Има-чан, ты меня слышишь? — мягко повторила Назуми, забирая у неё свиток. — Не нужно сбивать настрой допросчикам, им ещё работать. — Простите, забылась, — девочка смутилась, — я благодарна за оказанное доверие и рада буду показать, чему научилась. — Вновь начало возвращаться радостное предвкушение, отчего быстрее забилось сердце и появилась пульсация в очаге чакры. — Ками-сама, идите уже куда шли! — мужчина помассировал переносицу. — С Цукико-доно всё обговорено. — У вас мигрень? — встрепенулась Има, лихорадочно вспоминая, есть ли в свитке готовое средство. — Нет! — давление ки было неприятным, но в госпитале случалось и не такое. — Конечно-конечно, — покладисто согласилась девочка, вспоминая наставления о том, что с попавшими на осмотр шиноби надо вести себя осторожно. — Позволите? — к ладоням привычно прилила чакра. — Я не подопытный! — собеседник сделал шаг назад. — Тайки, проводи их! Тихий смех заставил вздрогнуть. Назуми-сан прикрывала рукавом лицо так, что видны были только сверкающие глаза. — Но я не собираюсь ничего испытывать, рецепт проверен, — девочка с недоумением переводила взгляд с семпая на несостоявшегося пациента, не понимая, что она такого смешного сделала, и только теперь замечая, что окружающие их шиноби как-то странно замерли. — Нам тайчо ещё нужен, — наконец отмер один из них. — Может, действительно к Сенджу пойдём? — Има-чан, — с деланным сожалением вздохнула семпай, — боюсь, у нас не так много времени, но мы сможем прийти и в другой раз. *** Маленькие ладошки осторожно скользили по спине, размазывая благоухающее масло. Ароматы смешивались, но нотки успокаивающих и обеззараживающих трав чувствовались отчетливо. — Всё правильно, Има-чан, а теперь как на манекене. Укол был практически незаметен. Только от того места, куда вонзился сенбон, пошла волна жара. “Учебное пособие для ирьенинов-Учих, дожил…”, — Сен прикусил губу. — Это улучшит кровообращение, — продолжала девушка. — Так можно и просто ускорить лечение. Помнишь, что дальше? Сен не выдержал, охнул. Потому как на спину неожиданно навалилась тяжесть. Судя по ощущениям, девчонка не просто надавила всей массой, а впечатала колени. Дыхание перехватило, вдоль позвоночника обожгло огнём. — Я понимаю, что тебе пока не хватает сил, но лесной клан — не значит брёвна! Мелкая Учиха ойкнула и мгновенно скатилась с него. Сенджу замер, поняв, что уже испытывал подобное раньше. Один из обезличенных маской допросчиков регулярно проделывал с ним это, разве что мог промять и руками. Тогда это казалось частью пыток, чтобы ослабить. Сен уткнулся лбом в валик, осознавая, что тот Учиха его лечил. — Не нужно так резко, — ладонь побольше легла на загривок, аккуратно надавливая. — Вот так, сильно, но мягко. Да расслабься ты! — щипок в районе лопаток был ощутимым. — Мышцы задеревенели совсем. Ничего плохого мы не хотим. Учиха. Конечно. Сен медленно выдохнул и попытался всё же последовать распоряжению. В конце концов, в легких поглаживаниях действительно угрозы не чувствовалось. Можно попробовать представить, что рядом не Учиха, а кто-то из ирьенинов клана. Жар, пошедший от чужих ладоней, свёл на нет эти попытки. От огненной чакры хотелось сбежать, хоть она пока и не причиняла вреда, лишь проникала в тело, прогревая. Хватка усиливалась, теперь казалось, что изящные пальцы вот-вот вырвут кусок мяса или сломают кости. Оставалось тихо шипеть в валик и пытаться сосредоточится на негромком голосе. Действия уже были знакомы, за исключением того, что допросчик не утруждал себя пояснениями и мял грубее. Последнее, что удалось запомнить — опустившаяся на спину плотная ткань. *** Так, ещё раз. Сенджу долгие годы сражался с их братом. Наконец этого самого брата убил. И теперь им же этого Сенджу и отдать под присмотр. Оригинально. Чего-то я в этой жизни не понимаю. Куро и его сестра сидели и ждали моего решения. Впервые с момента попадания в этот странный мир хотелось взять и напиться: может, хоть так получится осознать происходящее. Теперь понимаю, почему клан этот стали именовать ёкаями. Видимо, после попыток понять их логику. Я вот душой не Учиха и не могу разобраться, зачем допросчику и его сестре такой геморрой. Ладно бы ребята хотели заполучить в руки кровника с целью мести, чтобы потом списать смерть на осложнения после общения с нашими допросчиками. Вот только Куро сам в этой области работает и, более того, быстро провернул всё так, что кровник достался ему. Но постарался сохранить пленнику здоровье. Получив Сенджу на руки, брат с сестрой точно окажутся ещё дальше от возможной мести, ведь для того чтобы всё сработало, тот должен быть максимально здоров. — Забирайте. — Больше молчать уже было невозможно. — И надеюсь, он не доставит клану хлопот. Ну, хоть людей порадовал. Оставшись в одиночестве, направился на кухню. Мидори ещё не скоро домой вернётся, нужно что-нибудь приготовить. Такое ощущение, что это решение — как тот маленький камешек, способный породить оползень. Надеюсь, нас всех под ним не погребёт. Запретив себе думать, зачем им Сенджу, сосредоточился на чистке овощей. Монотонная работа успокаивала, вот только дзен постигнуть так и не удалось. Теперь на ум шли сметы, заказы, бесконечные отчеты и письма, на которые нужно было ответить. Поймав себя на том, что мысленно уже пытаюсь перекроить бюджет с учетом новых, возможных трат, только и смог, что выругаться: засосало опасное сосало. Нужно срочно выбраться порисовать, хоть к той же речке. И воспитательный процесс имени Рюозо тоже надо запечатлеть, с пояснительными подписями, на память потомкам. Странное шебаршение над головой заставило насторожиться. Убедившись, что это не дети, балуясь, решили подкрасться по потолку, снял стряпню с огня, вышел на энгаву и осмотрелся. Во дворе никого не было, а возня наверху не прекращалась. Пищаще-смеющийся клубок скатился с крыши и был ещё в полете перехвачен Мадарой и Хикаку. И вся получившаяся куча мала рухнула почти мне под ноги. Вид у обоих старших мальчишек был взъерошенный, а летуны хлопали абсолютно круглыми глазами. Кажется, они не поняли, что ещё немного, и стало б не смешно. — И зачем вы полезли на крышу? — сделал вид, что всё под контролем. Раз уж горе-няньки вовремя спохватились, решил отменить выволочку. Тама лишь рассмеялся, прижимая к себе пушистый комочек. Котенок довольно мурлыкнул и свернулся у него на руках. Ученик и наследник виновато отвели глаза. — Идите-ка во двор. — С удивлением понял, что вокруг не так-то много условно безопасных мест. — И где остальные ниннеко? Хикаку поправил почти слетевший ободок, а затем выудил сонного котенка из-за пазухи. — Мой тоже спит, — сын проверил свою скрытую ношу. М-да, грозные кошки-ниндзя даже не проснулись… Надеюсь, у остальных детей всё в порядке. Зато до ужина есть время немного поработать в тишине. Переступив порог комнаты, испытал острое желание сложить “кай”. Кажется, всё это был хитрый план Некоматы, чтобы отдохнуть. Осмотрел место происшествия и два холмика под смятой и загвазданной тушью юкатой. По очереди потыкал “возвышенности” пальцами. Одна пискнула, другая мякнула. Ну-ну, посидите пока. Краем глаза следя, чтобы виновники не сбежали, стал наводить порядок. Поднял опрокинутую ширму. Бумага в ней, на удивление, уцелела, вот только обзавелась незапланированными разводами и отпечатками маленьких лапок и пальчиков. Ну… В общем-то, в этом что-то есть, можно попробовать дорисовать отдельные линии и либо спасти дело, либо угробить окончательно. Под ширмой нашлись и перевернутая тушечница, кисть, клочки бумаги, и несколько ещё целых, но исчирканных листов. Оставалось лишь вздохнуть. Сам виноват. Забыл, что бывает, когда в доступе маленького ребенка оказываются краски. Имел же уже опыт. Нужно порадоваться, что все документы запечатаны, вытащили они юкату, а не официальное кимоно и хаори. И не добрались до остальной туши! — Пойдёмте-ка отмываться! — сгрёб притихших детей в один кулёк и подхватил на руки. Ноша мгновенно пришла в движение. Испугался, что Юдсуки может быть оцарапан, но обошлось. Из свёртка вынырнули две головы. Хм, похоже, один возжелал обзавестись кошачьими усами, а другой — прической, как у нового друга. — Не надо! — запротестовал сын. Котёнок мякнул, судя по интонациям, явно поддерживая. — Ещё как надо, — поудобнее перехватил обоих. Мелкий ниннеко пока не постиг кошачью премудрость вытекания как жидкость, а Юдсуки запутался в слишком длинных полах и рукавах. Ободок уже болтался на шее, но, похоже, детям переводчик был и не нужен.

6 глава

Осознать, что он находится на футоне, удалось не сразу, а отсутствие каких-либо пут вызвало состояние, близкое к шоку. Сен осторожно пошевелился, убеждаясь, что это правда. Свет слегка резал отвыкшие глаза, а в проемы отодвинутых седзи была видна зелень деревьев. Вот только мысль, что тот кошмар закончился и его наконец добили, рассеялась как дым, стоило чуть приподняться и увидеть вписанные в узоры моны. Последнее, что удалось вспомнить, — приход ирьенина с ученицей. Вроде у девчонки даже шаринган пробудился. Неужто так противно было касаться его? Дальше воспоминания дробились. Алая вспышка в глазах одного из допросчиков и окончательно потерявшее чувствительность тело. Исходящая паром вода и властные руки, не дающие нырнуть с головой, вертящие, как куклу. Керамический край чашки с похожим на густой бульон пойлом непонятного вкуса. Все же поднявшись на ноги, Сенджу ощутил слабость и головокружение. Сама возможность двигаться уже воспринималась чудом. Как и солнечные лучи, щекочущие кожу. Собственное тело казалось чужим, раздражающе медленным и неповоротливым. Мышцы уже налились предательской тяжестью, и это после простых действий. Чьи-то шаги заставили напрячься, скорее по привычке. Всё равно сейчас ничего сделать не сможет. — Доброе утро, Сен-кун. — Уже знакомая девушка-ирьенин вновь стала двигаться бесшумно. Парень невольно вздрогнул, как от удара. Слишком неуместным показалось такое обращение. Вежливое, спокойное, словно мир за время его сна успел сойти с ума, и в новой реальности Учиха уже не враги. К тому же Сенджу был уверен, что не назвал своего имени. Да и не спрашивали подобную глупость. Чакра ощущалась слабо и отзывалась неохотно, но удалось приостановить её ток. Надежда, что это всё гендзюцу и оно развеется, не оправдалась. Попытка вернуть привычный мир явно позабавила медика, уж очень характерно дрогнули уголки губ от сдерживаемой улыбки. Издевается, тварь красноглазая. Злости не было, только усталая обреченность. — Напомню своё имя. Назуми. — Учиха извлекла из-за пояса небольшой свиток, села рядом с постелью и распечатала поднос с чайником, чашкой и кучей всевозможных баночек, флакончиков. Уточнение было излишним. При нём ирьенина не раз называли по имени. — Сколько я здесь? — пока был взаперти, ощущение времени окончательно потерялось. Словно вечность успела пройти. — В клане или в этом доме? — переспросила девушка, наполняя чашку знакомо пахнущим отваром. — В клане, — выбрал Сен более волнующий момент. — Дай-ка посчитаю, — озадачилась ирьенин. — Пей пока. Восстанавливающий чай легко узнавался по характерному цвету и запаху. Вкус оказался соответствующий. Сенджу медленно выдохнул. Зачем его лечат, было непонятно, но оптимизма не внушало. — Месяц, — наконец заявила Назуми. — Плюс-минус день. Сен, сделавший очередной глоток, закашлялся. Он был уверен, что прошло дней десять-двенадцать, не более. Да за такой срок в развалину превращаются! Не говоря уже о том, что его давно добить должны были. Но раз жив и относительно здоров, зачем-то ещё нужен. Насчет своих талантов Сенджу не обольщался, он — крепкий середнячок. Ни выдающихся сил, ни особых умений, чтобы быть оставленным для возможного выкупа. Кто будет так стараться, чтобы сохранить обычного шиноби? Ощущение чужого присутствия заставило поднять глаза. Опустевшая чашка выскользнула из руки. — Ты… Человек, стоящий в дверном проёме, был мертв уже с полгода. Вспомнилось, как напитанное чакрой лезвие пробивает броню, пропарывает плоть, почти располовинивая врага. После такого если и выживают, то не встают. Страшные сказки про Учих-ёкаев неожиданно заиграли новыми красками. — А ну дыши! — небольшой кулачок ирьенина болезненно ткнулся в бок, заставляя втянуть в легкие воздух. — Узнал? — давний враг усмехнулся, быстро оказался рядом и подобрал оброненную посуду. — Не ожидал, что так тебя напугаю. Голос заставил вздрогнуть. Тембр был другим, да и вблизи стало заметно: на подбородке нет тонкого неровного шрама. — Ещё бы одежду брата на себя надел, — вздохнула Назуми. Осознавая, кто перед ним, Сен пожалел, что его всё же не добили. *** — Мне обязательно идти? — Маэми погрустнела. — Напоминаю, я не боевая куноичи! — Юудей-доно сам не идёт в леса, но не значит, что он оставит в покое нас, — пожала плечами Ами. — Тем более увидеть всё своими глазами лучше, чем в иллюзии. — В таком составе? — насмешливо уточнила аналитик. — Да Сенджу нас там прикопают! Фыркнув, девушка принялась разливать по чашкам чай. — А ты ожидала, что Таджима-сама выделит нам свой отряд в полном составе и лично сопроводит? — Куро закончил проверять крепления брони. — Примерь-ка. Обреченно вздохнув, Маэми принялась облачаться. Уже в середине процесса появилось острое желание плюнуть и пойти так. Чтобы иметь хотя бы преимущество в гибкости. — Если ты готовишь, как завариваешь чай, я уже хочу на тебе жениться, — протянул парень, даже прищуриваясь от удовольствия. Но стоило ему открыть глаза, как улыбка мигом исчезла. — Ками-сама, ну кто же так крепит оружие? Повернись, я подтяну тебе ремни. — Моё оружие — мозги! — парировала Маэми, послушно позволяя себя вертеть. — И я не горю желанием их лишиться из-за чьей-то самонадеянности! — Готово, — наконец вынес вердикт Куро. — Остальные ремни не трогаешь. Если что, перед выходом всё ещё раз поправим. — Маэми-чан, — задумчиво протянула Ами, — а ведь мы вполне можем разжиться и бойцом из отряда главы в качестве сопровождения. — Не уверен, что хочу знать, как ты собираешься этого добиться. — Всего лишь поговорила с вернувшейся с миссии тетей, — отмахнулась иллюзионистка. — Она смогла узнать расписание ближайших патрулей и имена командиров Сенджу. Маэми скованно прошла по комнате, привыкая к ощущениям брони. Внезапно в сенсорном восприятии точно огненный шар полыхнул. И направлялся он прямо к ним. Гостей такой силы аналитик не ждала. — Выходим через час! — с порога огорошил влетевший шиноби. — Но лучше раньше, если хотим перехватить их в удобном месте! Опоздаете — ждать не будем! Куро поперхнулся чаем. — Что это вообще было? — Маэми от души хлопнула кашляющего парня по спине. Странного визитёра уже след простыл. Ами залилась веселым смехом. — Вот такая реакция у Джиро-сана на имя Сенджу Даи, — прокашлявшись, ответил парень. — И нам действительно лучше выйти пораньше. Маэми покачала головой. Такая охрана вызывала определенные сомнения. — Куро-кун, ты провидец! — усмехнулась Ами. Обещанный отряд усиления уже поджидал у ворот, хотя время ещё было. — Я надеюсь, все помнят, что Маэми-сан — аналитик и не может поддерживать привычную всем скорость? — немедленно напомнил Куро. — Да и Ами-сан к долгим и быстрым забегам не подготовлена. — А ты больше допросчик и тоже не особо хороший бегун, — махнул рукой Джиро. — Ребята, подстраиваемся под улиточную команду! Дружный хохот заставил аналитика поморщиться. “Останусь жива, точно возьму на заметку обещание Куро-куна, он хоть спокойный!” — отрешенно подумала Маэми. Лес не внушал доверия. Каждая миссия за пределами города или родного селения для неё заканчивалась плохо. Вновь начал зудеть длинный шрам. Рана тогда чуть не стоила нормальной работы руки. Потерев рубец через одежду, девушка покосилась на выделенных в помощь шиноби и с трудом подавила тяжёлый вздох. Создавалось впечатление, что мысленно они уже там, с облюбованными противниками. А стоило Ами-чан дать команду, так сопровождения и след простыл. Рядом остался только погрустневший Джиро. — Что, думаешь, он обидится, если с другим Учихой сразится? — не подколоть оказалось выше её сил. — Да куда он от меня денется! Обидно только, что я приду, а он уже уставшим будет… Не отвлекайся лучше! “Как есть психи…” — едва сдержавшись, чтобы не озвучить диагноз, Маэми сосредоточилась на наблюдении. Иллюзия породила первого противника для доставшегося им Сенджу. *** — Да большая часть шиноби сляжет, выполнив хотя бы половину перечисленного! — Возмущенный голос Рюозо был отчетливо слышен, а раздвинутые седзи позволяли насладиться непередаваемым выражением лиц его собеседников. — Почему? — недоумение Акумы было столь искренним, что впору вставлять в пособие по актерскому мастерству. Налетевший ветер подхватил разложенные на столе бумаги. — Акума-сан, — вздохнул Рюозо, перехватывая листы, — ну ведь не все столь сильны. Мне и трети перечисленного хватит, чтобы получить чакроистощение. А в сложившейся ситуации я бы и вовсе к ним не полез. — А как же миссия? — полюбопытствовал собеседник. — Идти чуть впереди, создавать видимость ловушек, а когда противникам надоест зря дергаться, ударить по-настоящему! Наблюдать за каждым шиноби, запоминать их мимику и жесты, условные знаки. Рано или поздно отряд разделится, в разведку кто отойдёт или просто в кусты. Тихо снять и под хенге занять место ушедшего… Да мало ли вариантов! Поняв, что ещё немного, и к обсуждению подключат и меня, сошел с энгавы и направился вглубь сада. Уже припекающее солнце заставило прищуриться. Хорошо! И от осознания того, что переложил головную боль на других, и от того, что эти “другие” сами притащили в компанию Рюозо. Как мало надо для сближения шиноби клана! Ещё бы Джиро не сбежал на внеочередную миссию, едва услышав заветное имя. Присмотрелся к Мидори и Хизао. Парень двигался достаточно уверенно, пусть не как с глазами, но словно был слеп от рождения. Вот только стоило подойти ближе, тот покачнулся и схватился за голову. Мидори прикусила губу, дернулась было, чтобы помочь, но остановилась, вспомнив уговор. Оставалось ждать. В этот раз вроде реакция легче. — Всё в порядке, — наконец заявил Хизао, — можно продолжать. Какое там “в порядке”! Но всё же подошел ближе, неспешно, готовясь в любой момент остановиться и сокрыть чакру. Если бы не бдительность Мидори, парень бы налетел на молоденькое деревце. — Слишком ярко, — признался он. — Когда рядом дети или кто-то не очень сильный, всё замечательно, но стоит подойти кому-то сильнее, перестаю различать предметы. Ками-сама, в летописях больше десятка шиноби, успешно сражавшихся без глаз. Почему никто из них не оставил никаких рекомендаций?! — Может, потому, что не было единого пути? — мягко предположила девушка. На ум сам собой пришел ответ в духе Цукико. Кажется, я переобщался с этой старой лисой. Стоило вспомнить об очередной смете из госпиталя, как появилось острое желание уточнить, а сколько у нас народу-то. Создавалось впечатление, что раза в три больше заявленного. Ещё и там всё проверять… а ведь и проект старейшины Юудея требует внимания! Можно мне обратно, сдавать сессию и не думать о клановом бюджете и всём этом? *** Ами самой себе казалась паучихой, раскидывающей сети. Слои иллюзий ложились один на другой. Там сместить травинки, здесь — кочки, слегка сдвинуть ствол упавшего дерева, чуть исказить восприятие. Голова стала наливаться тяжестью, но дело было сделано. Отряд Сенджу уже попал под гендзюцу. Иллюзии мягко оплетали сознания. Довольно усмехнувшись, Ами усилила воздействие, но тут же вынуждена была замереть, дыша через раз. Девчонка-Сенджу с беспокойством стала посматривать по сторонам, что-то шепнула идущей рядом куноичи. Та нахмурились, сложила "кай". Учиха облегчённо выдохнула: сорваны были лишь самые первые слои, те, на которых сдвигались мелочи. Ободряюще улыбнувшись подопечной, старшая куноичи подала знак приостановившемуся было отряду. Вот только сделав ещё несколько шагов, девчонка снова забеспокоилась. Сама сложила "кай" и принялась оглядываться, ища отличия. — Тока-чан, не отставай! — куноичи уже обращалась к пустому месту, продолжая видеть там подопечную. — Семпай! — возглас девочки действия не оказал. — Даи-тайчо! Заставить отряд разделиться получилось неожиданно легко. Выходило, что по-прежнему ясно воспринимала реальность только эта куноичи. Что-то для себя решив, девчонка бросилась к старшей подруге, но через миг ей пришлось перекатом уходить от напитанного чакрой клинка напарницы. Последовавшая почти сразу водная техника заставила Току отбежать ещё дальше. — Малявка и её семпай мои! — сразу выбрала себе цель Ами. — Можем начинать, остальные уже достаточно увязли. Товарищи по отряду легко и привычно подхватили иллюзию, меняя её под себя, и поспешили к выбранным целям. — Несомненный талант к гендзюцу, — заметил оставшийся рядом Куро, когда очередная попытка опутать девочку иллюзией провалилась. Девушка невольно хищно облизнулась, смотря, как юная Сенджу уверенно проходит сквозь гендзюцу, словно их и нет. Интересно! — Да-да, родись она в нашем клане, ты постаралась бы заполучить такую ученицу, — правильно истолковал пантомиму напарник. — Сделай памятку, чтобы в отрядах прислушивались к предупреждениям, даже если они от впервые вышедшего на миссию ребёнка. — Уже, — отчитался Куро. — Убрать помеху? — Куро бесшумно извлёк кунай. — Вот ещё! Не мешай развлекаться, — промурлыкала Ами. Девочка не оставляла попыток подобраться поближе, чтобы влить в напарницу свою чакру и развеять иллюзии так. Приходилось внушать ей атаки с разных сторон. — Если продолжишь в том же духе, то заработаешь мигрень, — предупредил Куро. — Плевать! — отмахнулась Ами. — Это же такая находка! — Если не поспешишь, собьёшь все графики обмена. Я уже чувствую чакру Джиро-сана поблизости. — Если только… — с угрозой в голосе начала иллюзионистка. — Я себе не враг, — обреченно вздохнул Куро, — прослежу, чтобы девчонку не прибили. *** Торио, привычно сокрыв чакру, вытянулся на крыше и едва сдерживался, чтобы не мурлыкать: повезло, в этот раз дети не могли его найти. Да и миссия, порученная Таджимой, оберегала от внезапного “нападения”. Ниннеко нашел взглядом сородича. Он уже почти добрался до выбранной позиции. Убедившись, что всё в порядке, Торио присмотрелся к человеку и довольно прищурился. Сенджу не опасен. По крайней мере, сейчас не боец, движения слишком медлительны. Вот только зря рисковать и лезть без прикрытия всё равно не следовало. Памятуя об уговоре, Торио подождал, пока сородич займёт удобную позицию. Небольшой белый кот вроде как лениво развалился на ветке сливы. Торио мягко спрыгнул вниз и неспешно направился к прогуливающемуся человеку. Не чувствуя угрозы, подошел и обтерся об ноги. Большая ладонь осторожно прошлась по спине. Ощущение, идущее от шиноби, нравилось. Неуверен, растерян, но агрессии не чувствовалось. Спокойный. Хорошо. Торио мурлыкнул, изображая обычного кота. Подождав, пока Сенджу сядет на энгаву, забрался к нему на колени, свернулся клубком. Надсадно мурлыкая, ниннеко медленно и осторожно потянулся к чужой чакре, чуть изменил дыхание, подстраиваясь под человека и постепенно уводя в дрёму. Наконец Сенджу привалился к ближайшему столбу. Теперь шиноби можно было попробовать подлечить. Для того чтобы всё сработало, он должен нормально двигаться. Демонстративно не скрываемые шаги не потревожили человека. Действительно вымотан, раз так легко поддался влиянию. Пришедший в сопровождении Назуми Таджима покачал головой, останавливая хотевшую было разбудить Сенджу девушку. — Такое воздействие не продлится долго, я подожду. Ирьенин бесшумно удалилась. Мужчина вытащил небольшую записную книжку и карандаш, сел на пол рядом со спящим. — Люблю мирные картины, — тихо пояснил Таджима, чиркая в блокноте. Торио довольно прищурился: можно было не спешить. Наблюдать за Учихой интересно: рисуя, он преображался, словно из-под маски проглядывало другое лицо. Дыхание Сенджу изменилось, Торио почувствовал чужое напряжение и неспешно сошел с коленей. Заиграться и получить пинок или удар не хотелось. — Я знаю, что ты проснулся. — Таджима убрал блокнот и карандаш, поднялся на ноги. — Сейчас можно не разводить церемоний, предлагаю небольшую разминку. — Сделав несколько шагов от дома, он жестом позвал Сенджу за собой. — Здесь нам места хватит. Торио не удержался, фыркнул в усы. Уж очень Учиха походил на сытого кота, поймавшего мышь. — Ну же, Сен-кун, атакуй. — От мягкости в голосе напарника ниннеко непроизвольно прижался к доскам. — Неужели не хочется хотя бы попробовать набить мне морду? Сенджу, похоже, тоже не ждал ничего хорошего. Вздохнул, но всё же попытался дотянуться. Торио заинтересованно наблюдал за непривычным стилем, отмечая, что напарник больше ставит мягкие блоки и отводит удары, чем атакует сам, поддразнивает, побуждая забыться, раскрыться. Кот прищурился, отсчитывая секунды. Скоро Сен просто выдохнется и рухнет. Тихий возглас заставил открыть глаза. Торио не выдержал, принялся демонстративно вылизывать лапу, чтобы сдержать смех. Сенджу замер, не пытаясь скинуть чужие руки. — Что-то мы увлеклись. — Таджима, ненавязчиво поддерживая, с невозмутимым видом привел его обратно на энгаву и только после этого отпустил. Торио хищно облизнулся. Ошибся. Не игра кошки с мышкой, а нечто иное. *** Устроившись на удобной развилке широкой ветви, Има подставила лицо солнечным лучам и, прикрыв глаза, старалась вернуть душевное равновесие. Даже ночь и спокойный, благодаря настоям, сон не смогли помочь. Хоть сегодня ей и разрешили отдохнуть, сейчас это вызывало досаду. В госпитале не было времени на раздумья. Она впервые увидела Сенджу. Одного из тех, с кем её клан воевал поколения. Вот только воспринимать его врагом не вышло. Бояться связанного и зафиксированного по всем правилам пленника было глупо. А какие-то другие чувства... Наполненные ненавистью рассказы бабушки воспринимались больше как страшная сказка. Ну в самом деле, про них самих говорят, что врагов чуть ли не живьём едят. Перед глазами раз за разом вставало то, как Назуми-сан мягко опустилась на колени у лежанки и положила ладони на грудь закреплённого мужчины. Не так смотрят на того, кого ненавидят. Да и судя по состоянию Сенджу, особой уж ненавистью допросчики не пылали. Значит, это нормально, что она не посчитала его врагом? Вспомнилась непривычная чакра, похожая на прохладное озеро. Теплая кожа, расчеркнутая рубцом старого шрама, и сильно стучащее под ладонями сердце. Осознание того, как легко можно его остановить, было пугающим. Девочка глубоко вдохнула, чувствуя, что ещё чуть-чуть, и вновь проявится томоэ. Не боевое пробуждение шарингана редкость, о которой уже узнали очень многие. Как и о причине. Смех внизу привлёк внимание. Двое мальчишек — ровесник и чуть помладше — кубарем покатились по земле, едва не теряя с голов странные ободки, украшенные стилизацией под кошачьи ушки. Подобное удивило: хенге ушек порой делали, развлекая совсем маленьких детей, но оно бы точно развеялось. Следом за мальчишками как из воздуха соткались котята. Вот только от зверьков явственно чувствовалась чакра. Има восхищенно вздохнула, понимая, что перед ней маленькие ниннеко. А мальчишки, скорее всего, принадлежат к главной ветви, раз им доверили призыв столь рано. Девочка прикрыла глаза. Поиграть, конечно, хотелось, но кто она и кто — они. Короткий вскрик и запах крови заставили вздрогнуть и открыть глаза. Младший из мальчишек растерянно смотрел, как брат зажимает ему рану на голени, а один из котят зло фыркал на испуганно сжавшегося товарища. Има, демонстративно шумя, чтобы обозначить своё присутствие, быстро спустилась с дерева. Явно же там не просто царапина, слишком кровит. — Я могу помочь, — медицинская техника вышла легко. Мальчишка-ровесник молча сдвинулся, давая подойти к ране. Быстро опустившись на колени, Има коснулась повреждённой ноги, но сосредоточиться на лечении вышло не сразу. Девочка готова была пищать от восторга — её чакра так легко и просто проникала в тело, давая возможность составить полное представление о проходящих процессах. В этот раз ощущения были другими. Никакого сопротивления, словно она изначально была частью организма. Кровь удалось остановить сразу, но края оказавшейся неожиданно глубокой раны сходились неохотно. — Ками-сама, как так получилось?! — Неуместные восторги поутихли. Има поняла, что с "вылечу" она погорячилась, как бы шить не пришлось. — Няспециально, — только и смог сказать рыжий котенок и вновь скатился на мяуканье. Черный собрат хлопнул его лапой промеж ушей. — Он говорит, что увлёкся и выпустил когти, — хмурясь, пояснил старший из мальчиков. — А это точно не техника? Как кунаем полоснули. — Всё хорошо, — отмерший пациент сгрёб виновника в охапку. — Ани-чан, не волнуйся! — Ногой не дергай! — Има вернула сместившуюся конечность себе на колени. — “Всё хорошо” у него… Тут швы впору накладывать, а у меня ни шелка, ни иглы с собой! — Дома есть. Я принесу! — Только папу звать не надо! — прокричал вслед брату мальчик. — И Торио-сана тоже! Ой! Щекотно! — При упоминании последнего имени оба котёнка юркнули за ворот одежды и словно рассосались. — Я Изаму, — пациент всё же представился и открыто улыбнулся: — Спасибо. Назваться в ответ и не покраснеть удалось с трудом. *** Сенджу чувствовал, как чакра всё убывает, да и мышцы уже наливались усталостью, которую нельзя так просто проигнорировать. В какой момент их отряд заставили разделиться, понять не удавалось. Видимо, вскоре после предупреждений Токи-чан. Очередной противник внезапно словно растворился в воздухе. Попытка развеять гендзюцу не добавила ясности. Соединиться с остальными патрульными тоже не вышло. Сенсорное чутьё и обычные чувства помогали слабо. Словно сам лес внезапно стал союзником давних врагов. — Откуда здесь столько Учих? — пробормотал Даи. Создавалось впечатление, что поблизости собралась половина красноглазого клана. Пройдя немного в сторону, где, предположительно, должна была быть точка сбора с товарищами, шиноби оказался на полянке. Уже без особой надежды парень сложил “кай”. От осознания того, что он видит, Сенджу почувствовал, как дернулось веко. Ручей никуда не делся, и лежащее поперек его русла дерево осталось на месте. На одной из сохранившихся веток висела небольшая корзина. Её владелица находилась рядом. Девушка в юкате с нежными цветочками устроилась на природном мостике и, фривольно распахнув полы одежды, заголив ноги до колен, плескала изящными стопами в воде. Миг, и красавица оказалась на ногах. Большие темные глаза полыхнули алым. — Да биджу тебе в мужья! — едва избежав встречи с корзинкой, Даи запустил в полёт оставшиеся сюрикены. Увернувшись от звездочек, девушка оказалась на глади воды, оттолкнулась и, подняв тучу брызг, бросилась прочь. Поведение вопросов не вызвало: если перед ним и куноичи, то явно медовая. А скорее всего, просто травница. Для неё прямой бой — гарантированный проигрыш. Порыв кинуться следом, поймать и добиться ответов хотя бы на часть вопросов подавить оказалось нелегко. Незачем ещё сильнее залазить в ловушку. Вот только чего добивались Учиха? Пять шиноби, не считая сбежавшую травницу, выскочили внезапно, по отдельности, и после короткого боя столь же неожиданно исчезли. Ранить никого из противников не удалось. И они вели себя странно, словно не желали пустить ему кровь. Да, все красноглазые были намного младше, но объедини они усилия, точно бы отправили в Чистый мир. Сбивать дыхание, просто сотрясая воздух, было неразумно, но сдержаться и не высказать всё, что накипело, уже не получалось. Даи опёрся на ствол дерева, чувствуя, что ноги подкашиваются и если он продолжит эти метания, то просто рухнет. — Ого, ты расширил свои познания! Раньше таким красноречием не блистал! — Джиро! — А ты уверен, что это именно я? — Учиха довольно усмехнулся. — Что ж за девочкой не побежал? Не в твоём вкусе? — Глупые шутки вполне в твоём духе. — Сомнений в том, что давний противник всё же реален, не возникло. — Неужели доверили натаскивать молодняк? Сочувствую им! — И научился острить! — Джиро покачал головой. — Ты не заболел? Близость воды была так кстати. Техника удалась даже с почти пустым резервом. Вот только под удар попали лишь кусты, а в ушах стоял издевательский смех сбежавшего Учихи. *** — Ками-сама, да вы ноги едва волочите, и это после легкой прогулки! Представить страшно, что с вами было бы, заночуй мы в лесу! Юудей с любопытством рассматривал ввалившуюся группу и составившего им компанию Джиро. Тот сгрузил на стол внушительного вида свиток и распечатал из него кипу бумаг. — Кто-то развлекался, а мы работали, — пробурчала Маэми, вытягивая из волос мелкую веточку. Рассмотрев “добычу”, вздохнула и села рядом с уже сползшей на пол подругой. — Нашли место с бумажками возиться! Писать отчеты в лесу — белкам на смех! — Да от тебя их и дома не дождешься! — продолжала перепалку девушка, извлекая из общей стопки чистые листы. — Сейчас и напишешь, туши у нас ещё много, а кистей так целая коллекция! Юудей хмыкнул. Более фамильярное обращение — по сравнению с тем, какое было в начале совместной работы, — сразу бросалось в глаза. Начало есть любопытство, что же такого произошло за день, что так повлияло на отношения. — Голова-а. — Ами сжала виски и оперлась локтями на столик. — Не помню, когда столько иллюзий подряд использовала. Да ещё и наслаивающихся друг на друга. — А вот нечего было с той девчонкой играться, — хмыкнул Куро, разбирая бумаги. — Ну и притащила бы с собой, раз так запала. — Что, моё участие в работе больше не нужно? — удивилась Ами. — Я же тогда обо всём забыла бы! — Вижу, миссия прошла удачно, — нарушил молчание старейшина. — Не знаю, кого там тебе советовали притащить, Ами-сан, но я рад, что ты прислушалась к голосу разума. Подобный вариант мы с Таджимой-сама не обсуждали. — А он может разрешить?! — встрепенулась Ами. — И это я ненормальный? — усмехнулся Джиро. — Ксо… переписывать не буду! — По листу расползлась сорвавшаяся с кончика кисти клякса. — Я хотя бы осознаю, что с Даи надо сражаться. А ты всю дорогу стенала, что косорукие бревна своим обучением загубят уникальный талант к иллюзиям. Вновь занявший позицию наблюдателя старейшина покачал головой. Джиро хоть и поспособствовал успешному выполнению миссии, но разрушил дисциплину и субординацию. Оставалось надеяться, что это временно. — У меня один вопрос, — оторвался от чтения Куро. — Какого биджу мы никого не убили? Они ведь теперь сообщат клану о нашем странном поведении. Тишина после этого вопроса воцарилась мертвая. — Забыли. — Джиро пожал плечами. Юудэй поперхнулся воздухом. — А кто всё торопил? — невозмутимо продолжил Джиро. — То один образ им покажи, то другой, то бегом к следующему противнику. Там под конец не только Сенджу уползали, но и мы сами! Старейшина помассировал переносицу. Мысль о предстоящем разговоре с главой начинала пугать. *** — Даи, я всё понимаю, “Джиро — стукнутый на всю голову красноглазый ёкай”, — ещё пытающийся докопаться до истины Рокеро устало потер висок. — Но сейчас это не аргумент. Вот если бы он подловил тебя один на один, тогда да. Но то, произошедшее, не провернуть без разрешения главы. Они что-то задумали! При упоминании о давнем противнике посетило несвойственное беспокойство. Точно упустил нечто важное. Буцума отложил уже в который раз прочитанные бумаги. — Да я тебе и так скажу, — отмахнулся Даи, — новую стратегию разрабатывают! — Больше похоже на попытку отвлечь. Если Учиха придумывают иную тактику, почему позволили уйти? Ответ на этот вопрос глава Сенджу знал. Сам видел, как однажды Джиро специально промахнулся, давая противнику сбежать. С того Учихи сталось бы действительно не добить, чтобы поиграться потом. Но вот почему уцелел остальной отряд? — Ну таки спроси у Джиро, — ехидства в голосе Даи было на двоих. — Можем махнуться противниками в следующий раз! — Он-то ответит, а мне потом с этим жить! Это ты привычный к подобному. Уже не слушая шутливую перепалку, Буцума вышел на залитую лунным светом энгаву. Радость от того, что и племянница жива, и отряд вернулся без потерь, была недолгой. Новую тактику Учиха понять не удавалось, это лишало покоя. Ирьенины в один голос уверяли, что никаких травм не было и всё, что происходило с попавшим в ловушку отрядом, оказалось лишь иллюзией. Это удивляло и настораживало. Отчет менталистов ещё больше заставлял задуматься. Никаких закладок им обнаружить не удалось. Буцума припомнил последние донесения разведки и вынужден был признать: его люди упустили ситуацию почти месяц назад. Как раз в это время Таджима внезапно исчез. Никто из агентов не смог узнать, чем он занимался. Не в веселом же квартале заседал или отсиживался в селении? Да, пустили друг другу кровь, но не настолько, чтобы лечение заняло много времени. Сильный шиноби не исчезнет просто так, тем более не выйдет долго скрывать смерть главы клана. Значит, Учиха мог проявить себя в любой момент. Даже какое-то облегчение было, когда удалось почувствовать Таджиму во время патрулирования. А потом и увидеть. — Нашел, чему радоваться, — беззвучно прошептал Буцума. Взгляд, каким одарил его Учиха, был иным. От него по спине впервые за долгие годы пробежал холодок. Не так смотрят, когда хотят убить. Да и стиль боя несколько изменился, стал менее предсказуем. От такого Таджимы было неясно, что ожидать. Словно для Учихи прошел не месяц, а годы или под личиной давно изученного человека явился кто-то другой. Вот только эти предположения и озвучивать неловко. “Странный взгляд” — с таким к аналитикам не пойдешь. Никаких иных доказательств не было. *** Вдох-выдох. Раскалённый воздух обжигает ноздри и губы. Это ещё что за дела?! Растерянно огляделся, пытаясь понять, куда же занесло теперь. Руины города, похожего на тот, где я жил. Неужели в очередной раз склеил ласты и снова попал? На этот раз — в постапокалиптический мир, для разнообразия? За неимением зеркала, осмотрел руки, туловище и ноги, с удивлением обнаруживая уже почти забытые шмотки, в которых был в тот вечер. И небольшой шрам у мизинца вновь на месте. Я что, вернулся в своё тело? Или перенесся в очередного двойника из другого мира? Помню, добрался до полигона, от души выжег его огнём и решил вновь попробовать медитировать, старательно ловя то ощущение, что было у реки. Неужели получилось? Зачетные у меня, однако, видения. У полуразрушенного дома мелькнула тень, но, присмотревшись, не смог ничего заметить. Спотыкаясь, прошел по засыпанной обломками кирпича дороге. Убедился, что примеченная ниша, в которой вроде как был кто-то, пуста. И куда теперь, великий следопыт? Поднявшись по чудом уцелевшей лестнице на верхние этажи, оценил открывающийся вид. Посреди разрушенного мегаполиса свечками торчало несколько мощных деревьев, как в том мире, в котором жил Таджима. Однако. Если предположить, что он действительно жив, то стоит искать именно там. Наверняка Учихе было бы неуютно среди разрушенных домов. Да самому охота сбежать с этого кладбища! Добраться до зеленых исполинов оказалось неожиданно сложно. Чакрой-то теперь пользоваться не мог. Там, где раньше легко перемахнул бы, приходилось искать обходные пути или карабкаться, обдирая кожу на ладонях. Чем ближе подбирался, тем больше становилось зелени вокруг: пробившаяся сквозь потрескавшийся асфальт трава, кусты, сперва дохленькие, а потом и пышные. Да и дышалось уже легче. Остановился на границе оазиса. Прикрыл глаза, с удивлением понимая, что смог поймать медитативный настрой. Медитация в медитации? А пусть! Чем такая матрёшка плоха? Чужое дыхание совсем рядом. Резко подавшись вперёд, обхватил руками подошедшего ко мне человека. Живот вновь пронзило болью. Даже не нужно смотреть, чтобы понять: это вошел клинок танто. Хочешь своё тело назад? Так забирай, всё равно мне не победить! Не разжимая объятий, открыл глаза, вгляделся в своё, но чужое лицо и не смог сдержать смех, поняв, что в этот раз избежать взгляда старался носитель шарингана. Не выйдет. Ты силён, Таджима, но тебе не хватает гибкости. Получи моё восприятие мира и память, от этого не спастись. Ну как? По-прежнему считаешь семилетку воином? Сможешь теперь убить ребенка из-за того, что он носит другой мон? Шиноби вздрогнул. Вздохнул, а затем неожиданно обхватил руками, прижимая к себе. По глазам ударил яркий свет. Запах гари щекотал ноздри. Щеку саднило. Такое ощущение, что отлежал всё тело. Закашлявшись, опёрся руками о землю, приподнимаясь. А почему я лежу? Медитировать же сел. Вокруг уже стемнело. Одним быстрым движением оказался на ногах. На душе царил удивительный покой. Прежняя жизнь не забылась, просто стала казаться такой далёкой-далёкой, произошедшей как с другим человеком. Все, кто был дорог, продолжали жить там, в другом пространстве и времени, оставалось лишь пожелать им удачи. А мне некогда прохлаждаться, и так долго провалялся. Клану нужен адекватный и сильный глава. Ведь мы с Таджимой наконец приняли друг друга и слились воедино.

7 глава

Сену казалось, что он всё же сошел с ума. Или находится в особо изощрённом гендзюцу. Что, если красноглазые решили попробовать сломать его иначе? Тихий вздох сдержать не удалось. Раньше даже представить было странно, что это такое блаженство — чувствовать, как чакра может свободно циркулировать. Шиноби должен в совершенстве владеть своим телом. Контролировать эмоции и реакции. Хотя бы основные. Вот только воплотить в жизнь все эти постулаты оказалось неожиданно сложно. Тепло чужих рук. Осторожные прикосновения, от которых менялся ток чакры. Сенджу прикусил губу, борясь с желанием потянуться, вторя движению изящных ладоней по спине. Останавливало ощущение воткнутых в тело сенбонов: пока они практически не причиняли дискомфорта, но кто знает, что будет, если сильнее пошевелиться. Да и млеть под прикосновениями Учихи… Как предательство по отношению к тому, что составляло всю жизнь ранее. Короткий укол сенбоном, и словно внутри чакроканалов убрали очередную перегородку. Это стало последней каплей. Слишком хорошо. Парень прикрыл глаза, сосредотачиваясь на дыхании. Вот только вдохи и выдохи как-то сами собой ложились в такт неспешным движениям ирьенина, погружая в странное, но приятное состояние. Попытка сбить ритм ничего не дала. Мелькнула отрешенная мысль, что с шаринганом легко подстроиться и под такие изменения. Наконец иглы были вытащены, а на плечи опустилась плотная ткань. — Не вставай сразу, может закружиться голова, — предупредила Назуми. Уже хотевший подняться Сен замер — и от распоряжения, и от ощущения, что давний враг рядом. Как чужое дыхание скользнуло по коже невесомым прикосновением. Девушка, тихонько мурлыкая себе под нос, собрала инструменты, флакончики, поднялась на ноги и вышла из комнаты. Некоторое время Сенджу пытался понять, что же происходит. Наконец пришло осознание. Одежда. На юкате, которой его укрыли, ещё сохранились следы чакры Казуки. И не только на ней. Ощущение было такое, словно Чистый мир не смог удержать Учиху и красноглазый дотянулся, безмолвно сообщая, что никуда от него не деться. Сен невольно поёжился. Теперь он отчетливо чувствовал: весь дом ещё хранил поблекшие следы знакомой силы. Словно Казуки просто ушел на длительную миссию. Странно, что не получилось заметить этого сразу. Похоже, старания Назуми дали результат, он восстанавливается, вот уже и сенсорными способностями может пользоваться в полном объёме. Казуки. Имя как издевательство для того, кто всю жизнь сражался. Куро хоть и похож на брата, но теперь Сен удивлялся, как вообще смог их спутать. Не иначе как от усталости и под впечатлением момента. А тут ещё недавний сон. Детали тогда ускользнули из внимания, но запомнилось лицо давнего врага. Учиха выглядел настолько довольным, что ощущение готовящейся пакости было почти осязаемым. — Ёкай как есть, — прошептал Сен, прижимаясь лицом к валику. Из обмолвок и упоминаний рождался новый образ, так похожий на собственный. От мысли, что сложись обстоятельства иначе, и на поле боя он с Казуки был бы не лицом к лицу, а плечом к плечу или спина к спине, перехватило дыхание. Кое-как протолкнув в легкие воздух, Сенджу в силой впечатал лоб в валик. Не помогло. Ведь искал же. Хоть и знал, что тот не появится, всё равно высматривал знакомое лицо при каждой новой стычке с Учиха. Словно убил частицу самого себя. А теперь это чувствовалось в полной мере. Действительно, изощрённая месть. *** Очередную иллюзию развеивал с затаённым облегчением. Подопытные быстро учились, и приходилось моделировать различные ситуации, но не доводя их до абсурда и откровенного подыгрывания. Учебный план, в этот раз принесенный старейшиной, оказался более реалистичен. Во всяком случае, не пришлось бороться с желанием спалить бумаги и забыть как страшный сон. Вот только всё равно чего-то не хватало. Загрузи ближних своих, пока они не загрузили тебя! Этот принцип работал и здесь. Испытал искреннее злорадство, глядя на с каждой минутой все больше мрачнеющих старейшин. Юные и не очень “геймеры” весело переглядывались. Мадара бросил на меня удивлённый взгляд, но быстро вернул лицу невозмутимое выражение, припомнив уговор. Остальные участники эксперимента всех тонкостей не знали, но явно начали удивляться, чего это они выигрывают который раз подряд. Бывший в курсе дел Акума старательно убеждал учеников, что в произошедшем нет ничего странного, они ведь так много тренировались. — Если бы всё происходило на самом деле, мы бы не потеряли все эти отряды, — констатировал факт. — Теперь видите, что нужно менять тактику? — Победа или поражение зависят от многих случайностей, — заметил Кейтаро, похоже, он был уже не рад, что на это подписался. — Конечно, — легко согласился. — Всегда есть вероятность, что учебный отряд повстречает противника, уже вымотанного боем с кем-то. Или с такими ранами, что и в добивании нужды не будет. Показать? Старейшина бросил недовольный взгляд на собравшихся шиноби: подобное предположение позабавило, и поддерживать веселье они были готовы. — Это иллюзия! Откуда нам знать, так ли поступил бы противник? — поинтересовался Кокецу. — Даже если предположить, что сейчас в иллюзии несколько подыграли, это хорошее подспорье. — Цукико закончила изучать очередной свиток и передала его соседу. — Больше шансов, что в настоящем бою они не провалят миссию и не понесут серьёзных потерь. — И куда смотрят твои медики? — немедленно встрепенулся Юудэй, явно ревностно начавший относиться к замечаниям про потери. — Учатся. — Старейшина пожала плечами. — А ты ждал, что они за пару месяцев станут полноценными ирьенинами? Подавил вздох. Старые песни о главном, часть “надцатая”. Сейчас Цукико вдохновенно начнет перечислять все сложности, что подстерегают избравших путь медика. А собравшиеся будут гадать, как же они смогли до своих лет дожить при таких-то условиях. — Думать надо, а не кидаться на противника как бешеные! — оборвала оду медицине старейшина Юми. — В любом случае, всё решат тренировочные бои и реальные миссии. — Мы ведь ещё не все наработки показали, — судя по невинной улыбке вклинившегося в паузу Джиро, тот задумал что-то особо пакостное. Пусть развлекается, а у меня и так голова начинает болеть от слишком долгой и тщательной работы с иллюзиями. *** Мидори наблюдала за корпящими над рыбой учениками. У одной из девочек получилось — серебристая тушка всё же начала бодро трепыхаться и сделала попытку сбежать со стола. Убедившись, что угли сметать не придётся, химе вернулась к растиранию трав. Мерные движения пестика успокаивали. Жизнь в последнее время напоминала качели. И несколько раз возникало ощущение, что они вот-вот оборвутся. Хорошо, что брат стал более чутким, поддерживая не словами, но действиями, давая больше времени на общение с женихом. Мысли о предстоящей свадьбе радовали и тревожили одновременно. Не дело главе клана сильно отвлекаться на домашние хлопоты. — Ми-чан, вернись уже! — возглас раздался над самым ухом. — Сачико! — девушка вздрогнула от неожиданности. — Нельзя же так подкрадываться! Подруга рассмеялась и сдула попавшую в глаза челку. — Нельзя так уходить в себя, можно и не вернуться! — В родном селении? — скептически уточнила Мидори и принялась перекладывать растертую зелень в баночки. — Не знала, что у нас всё так плохо… — Ты даже не представляешь, насколько, раз Сенджу по улицам гуляют! — парировала собеседница. — Всё под контролем, — вздохнула Мидори, понимая, что ученики начали активно греть уши и скоро обо всём все будут в курсе. — Конечно, Хизао-кун уже оценил, и… — Он что?! — услышав имя жениха, девушка отложила лопатку. — Полигон у вашего дома, — дала направление Сачико. — Да подожди ты! Таджима-сама… — Потом поговорим! — Мидори выскочила из комнаты. Всполохи чакры Хизао и Сенджу переплетались между собой, но ощущение брата рядом с полигоном успокаивало. — Вот видишь, всё в порядке! — подытожила нагнавшая Сачико. — Не ревнуй, сестренка, — с убийственной серьёзностью посоветовал брат, подпиравший спиной дерево, — это не объятия, а тайдзюцу. От такого комментария оба шиноби всё же разжали захваты и раскатились в разные стороны, пытаясь отдышаться. — Да лучше бы обнимались! — возмутилась Мидори. — Им ещё рано так напрягаться! А ну, стоять! Хизао, схватив недавнего противника за руку, исчез в вихре шуншина. Девушка замерла, не веря своим глазам. — Ми-чан стра-ашная, — протянула Сачико. — Знаешь, имото, я бы на месте Хизао тоже предпочел шуншин вслепую. — Их надо быстрее найти! — Мидори почувствовала, как внутри всё похолодело. — Мало ли куда они могли врезаться! — Другой конец полигона, — после секундной заминки констатировал Таджима. — Стоять! Властный оклик заставил замереть. Это приказывал уже не брат, а глава клана. — Сачико-сан, проверь, всё ли там в порядке. И без фанатизма, а то опять сбегут. Подруга поспешила выполнить приказ. Мидори замялась, по взгляду брата поняв, что сейчас её ждет неприятный разговор. — Что тебя так напугало? — поинтересовался Таджима. — Он слепнет при близком контакте с сильными шиноби, а у Сенджу много чакры, — девушка заставила себя говорить спокойно. — Вот именно, — припечатал мужчина. — Твоему жениху это необходимо. Мидори прикусила губу, давя желание возмутиться. Можно перебить брата, но не главу. Особенно если его приказы идут вразрез с желаниями. — Хизао в первую очередь воин, ему такая опека в тягость. Он уже смирился с потерей зрения и желает вернуться к боям. Иначе просто зачахнет. Этот Сенджу для него — идеальный противник. Он не будет поддаваться, но пока не восстановился, и даже если захочет, не сможет серьёзно навредить. Идем, осмотришь их, только без таких пугающих высказываний. — Да, нии-сама, — девушка склонила голову. На плечи опустились тяжелые ладони. — Я же был рядом и контролировал ситуацию. Ты мне веришь? — Верю. — Мидори медленно выдохнула. Брат никогда её не обманывал. *** Отец ещё был дома, Изаму чувствовал это отчётливо. Даже мог сказать, что сейчас тот на кухне, готовит завтрак. Сонная тишина, тихое дыхание братьев. Мальчик чуть было снова не задремал. Вот только мысль, что несколько минут отец будет принадлежать ему, мигом прогнала сон. Утренняя прохлада в этот раз не заставляла ёжиться: слишком быстро её сменяла жара. Отец готовил. После последнего ранения он стал чаще заниматься домашними делами. — Доброе утро… — сдержать зевок не получилось. — Доброе. Скоро все будет готово, — отец отвлекся от помешивания риса. — Только в чашку не нырни, Изаму, ты же спишь на ходу! На попытку растрепать волосы мальчик поднырнул под руку, уже после осознавая, что скопировал движение ниннеко. — Всё равно ты ещё не причесывался! — отец, посмеиваясь, всё же добрался до волос, мягко их ероша. — Потому что бесполезно. — Под большой сильной рукой снова накатила сонливость. Вспомнив последние уроки, Изаму прогнал чакру, возвращая бодрость. — А это правда, что мы сможем тренироваться на Сенджу? Рука на голове замерла. — Я слышал от старших ребят, — пояснил Изаму. — Ками, в этом клане хоть что-то можно сохранить в тайне? — судя по тону, отец совсем не разозлился. — Или только группой в весь клан размером? — Не знаю, — мальчик поднял голову и постарался скопировать выражение лица Юдсуки. — А мне можно будет участвовать? —Только если станет ясно, что Сенджу не попытается убивать. — Но ведь они наши враги, — Изаму нахмурился, — разве он не должен стремиться именно убить? — Вот поэтому вначале с ним будут заниматься те, кто хотя бы сможет отразить первый удар. — Торио-сан назвал его спокойным. — Что вы сделали с бедным ниннеко, что он вам всё рассказал? Изаму натренированным жестом извлек из потайного кармашка маленькую щетку-пуходёрку. — Ясно, — вздохнул отец, — отрабатывали на боевом товарище мягкие методы допроса, значит. — Я не… — мальчик смутился, но увидел залегшие вокруг глаз родителя морщинки от сдерживаемого смеха. — Конечно! На ком-то же тренироваться надо! — Потренируешься на Мадаре, — отец заговорчески подмигнул. — Он опять сбежал на полигон до завтрака. Я накрываю на стол, если он не успеет вернуться, то… — Что? — не выдержал Изаму. Уж очень многозначительной была пауза. — Увидит! *** Тама радостно ставил на забракованном черновике отпечатки пальцев, то и дело опасно наклоняя тушечницу. Попытки её отодвинуть напарывались на бурное возмущение. Стол уже обзавелся кляксами. Юдсуки быстро ткнул кисточкой в тушечницу, пока тушь ещё оставалась, и вновь начал изрисовывать другой испорченный черновик. — Это никуда не годится. — Хикаку с тоской отложил очередной исписанный листок, но всё же подальше, чтобы сразу не попал на растерзание. — На бумаге мы можем что угодно расписать. Нужно попроситься на миссию, у нас слишком мало опыта. — Так отец нас и отпустит… — Мадара не смог сдержать вздох. — А если попробовать показать ему эти черновики? — Думаешь, кто-то из взрослых согласится превратить наши наработки в полноценное гендзюцу? — Отвлекать и без того загруженного главу клана такими просьбами было неловко. — А папа вежливо попросит! — широко улыбнулся Юдсуки, несколькими штрихами превращая кандзи в жука. — Или сам сделает! Подобное заявление вызвало смешок. Видел уже, как сенсей вежливо просит. Только у окружающих часто был такой вид, словно они вот-вот сбегут на какое-нибудь опасное задание, чтобы сложить там голову. С чем подобное связано, понять не удавалось. Неужели взрослые не понимают, насколько это интересно? Хотя разбирать чужие ошибки было жутко: за каждым кандзи — погибшие соклановцы и проваленные миссии. Потом без успокаивающего чая заснуть не мог. И Мадара тоже. — Смотрите, как странно. — Изуна ткнул пальцем в середину очередного листка. — Миссия выполнена, большая часть отряда жива, но почему-то отчет лежит вместе с теми, где задания провалены. — Ого, ты где такое старьё откопал? — Мадара придвинулся ближе и вчитался. — Это ж ещё папы на свете не было! — Кажется, мы всё перемешали, — вздохнул Хикаку. — Они же по годам шли. — Ой, а тут приписка. Оставьте отчет, где лежит, для Тенгу потери равносильны провалу, — вслух прочитал он. — А разве Тенгу не миф? — Как Тенгу?! — Хикаку отбросил очередной изобилующий кровавыми подробностями отчёт и подсел ближе. — Подожди, не убирай! Это же такое сокровище! — Хикаку, у тебя сейчас шаринган появится, — рассмеялся Мадара, протягивая листы. — Ксо! Тама, стой! Это нельзя рвать! Попытки спасти какой-то отчет взволновали слабо. Хикаку полностью сосредоточился на тексте. Писал не сам Тенгу, а кто-то из отряда, наблюдавший бой со стороны. Перед глазами как наяву возникали завораживающие и пугающие картины. Кисть найти удалось ощупью, под руку кто-то сунул чистый лист и тушечницу. Пальцы чуть подрагивали от волнения. Ерунда, что непонятно, как выполнялась половина техник. Тот, кто работал над отчётом, не скупился на подробности работы с воронами. Наконец последние кандзи были записаны. — Хикаку, ты уже с нами? — встревожено поинтересовался Мадара. — Что ты так в этот отчёт вцепился? — Помнишь, что нам говорили про необходимость работы с призывом? Тут детальное описание сражения первого шиноби, заключившего контракт с воронами! Его и Тенгу прозвали как раз потому, что постоянно работал в паре с птицей! — Тихо-тихо, — друг поднял руки. — Надо бы показать это Рюозо-сану, у него вороны. Вдруг всё то, что там написано, уже общеизвестно. *** — Как — внук Тенгу?! Слишком громкий возглас, донёсшийся из дома, заставил поморщиться, спрятать лицо за очередным свитком и сделать вид, что получил приступ избирательной глухоты. — Ха, даже имя его не помнишь! — голос Джиро пробивался и сквозь медитативное состояние. Рюозо медленно выдохнул и запретил себе думать, каким образом этот факт его биографии стал известен. Оставалось порадоваться, что бойцы главной ветви в большинстве своём всё же обладали деликатностью и сам Акума не из тех, кто лезет с расспросами. Вспоминать о ставшем легендой при жизни деде не хотелось. Ещё в детстве привили отвращение пополам с чувством вины. Словно наяву вновь слышался полный разочарования голос отца, сетовавшего, что никто из детей не оказался под стать предку. Рюозо не сдержал усмешки: спустя годы он отчетливо видел, что сам родитель тоже не тянул на второго Тенгу. Да и первый погиб по глупости, забывшись и уверовавши в собственную природу ёкая. Чужое присутствие вывело из задумчивости. Наследник клана и ученик главы устроились неподалёку на энгаве и тихонько шуршали бумагами. Мужчина напомнил себе, где находится, и попробовал вернуться к медитации. Тщетно. Рефлекс настораживаться в присутствии шиноби главной ветви позиции сдавал неохотно. Доживи отец до сего дня, резко изменил бы своё мнение. Эта мысль вызвала неожиданную злость. — Рюозо-сан, — оклик отвлёк от самокопаний, — можете посмотреть? Мужчина с недоумением поднял взгляд на подошедших мальчишек. Наследник клана протягивал свиток. Он не был похож на те, в которых записывали техники, да и с таким к сенсеям обращаются. Развернув и вчитавшись, шиноби невольно приостановил ток чакры, убеждаясь, что это не гендзюцу. — Откуда? — с трудом удалось заставить голос звучать ровно. — Из старых отчетов, — пояснил Хикаку. — Мы хотели бы выяснить, насколько такие методы сейчас нужны, осуществимы и возможно ли будет их повторить. — Тогда удалось бы не раз шокировать противников, — Мадара мечтательно улыбнулся. — Всё описываемое нужно, — не ответить тем же было просто невозможно. — А вот насчёт “повторить” мы поработаем! Сомнения отступили. Дед любил напускать туману и почти не оставил после себя записей, но можно было попробовать восстановить всё с помощью воронов. Пора перестать шарахаться от своего же прошлого. *** Сосредоточиться на бумагах оказалось непросто. Мысленно пожелав, чтоб придумывающим такие цветистые послания аристократам икалось, убрал письма. На душе было неспокойно. Дать Сенджу в руки оружие и частично разблокировать чакру… До сих пор не пойму, как Совет на такое согласился. Как я сам на это пошел! Там ведь и мои дети. Ощутив чужое приближение, на всякий случай отодвинул важные бумаги, чтобы не заляпать: новости бывают разные, а сейчас так вообще авантюра. — Как все прошло? — постарался говорить максимально спокойно. — Великолепно! — Отвратительно! Два голоса слились в один. И как это понимать? Таких противоположных мнений я не ожидал. Мрачный Акума бросил недовольный взгляд на широко улыбающегося товарища. На скуле Джиро наливался большой синяк. Но шиноби светился довольством настолько, что хотелось сжевать имбирь, чтобы убедиться, что он не сладкий. — Рассказывайте. — Сенджу отказался сражаться, — припечатал Акума, усаживаясь на татами. — Заявил, что не собирается усилять Учих, и сел на землю. Мысленно поблагодарил пленника: были серьезные опасения, что он воспользуется ситуацией и постарается кого-нибудь убить. Вот только явно сдерживающий смех Джиро рождал желание поискать солнцезащитные очки, чтобы глаза не резало. Эксперимент провалился, он-то что такой довольный? — А Изуна-кун с возгласом "Вот и хорошо!" бросился ему на шею, — продолжил всё больше походящий на грозовую тучу Акума. — Куда и как ваш сын убрал оружие, я понять так и не успел. Ой! Джиро наклонил голову, пряча губы в широкий ворот. Плечи заметно затряслись от беззвучного смеха. —Так вот что тебя настолько задело! — мужчина всё же справился с собой. — Не смог отследить движение ребёнка. — А потом? — направляющим вопросом постарался не допустить ещё большего балагана. — Остальные дети решили, что так и надо, и присоединились, — вздохнул Акума. — Теперь я не могу избавиться от отвратительного чувства, что спас Сенджу! Пришлось срочно маскировать смех кашлем, но, похоже, неудачно. Вот только эта душещипательная история не объясняла синяк у Джиро. — Я с дерева упал, — пояснил он. — В жизни так не смеялся! А может, ещё одного Сенджу притащить? У меня есть кандидатура на примете! Ага, весь лесной клан оптом… Помассировал переносицу и посмотрел на задумчивого Акуму. — Это серьёзно? — уточнил без особой надежды, что они пошутили. — Да, — похоронным тоном признался мужчина. — И хорошо хоть упал не на всю эту кучу сверху. Сенджу обратно к допросчикам попросился! Ками-сама, глава, как такое вообще могло придти на ум вашему сыну?! Вздохнул. Ох, Акума, лучше бы тебе не знать. Жестом велел впустить нового визитера, благо его приход мы все почувствовали. Куро старался выглядеть невозмутимо, но волнение скрыть у него не получалось. — Что ещё? — решил не тянуть время. — Я хотел бы знать, — вздохнул допросчик, — что вы с Сенджу сделали? — А что с ним? — живо поинтересовался Джиро. — Да он в шоке! М-да, неловко вышло. Кто же знал, что всё так обернётся. — Сакэ. — Больше в голову ничего не пришло. — Можно попробовать подпоить. — Я это обеспечу, — обрадовался Джиро. Ой, что-то мне это уже не кажется такой хорошей идеей. — Ками-сама, я начинаю сочувствовать Сенджу! Дожил, — разделил мои опасения Акума. — Таджима-сама, вы уверены, что это необходимо? — нерешительно уточнил Куро.— А если у него крышу снесёт? — У Сенджу от стресса может быть то же самое. — Джиро уже загорелся идеей. — И потом, мы же рядом будем. Вернём на место. — Только не увлекайтесь особо, — оставалось пожалеть, что не смогу проследить. Предстоящий совет никто не отменял, а просить о таком Акуму уже слишком. У него тоже, хм… стресс. *** — Нужно менять систему патрулирования и работу групп! — ощутил себя мировым злом, только что лишившим пожилых людей спокойного сна. Полюбовался ошарашенными лицами старейшин и продолжил. — У клана три разных призыва, так почему их столь мало используют? Ниннеко вроде как рады прогуляться в нашем мире, да и для воронов с соколами всё вполне привычно. — Я надеюсь, вы осознаёте, что это переделывание всей системы? — вкрадчиво поинтересовался Кокецу. — Никто не заставляет менять всё сразу и одновременно. — Его тревога была вполне понятна. — Часть групп уже получила задание активно использовать призывы во время миссий и описывать действия. — Таджима-сама… — в голосе Юудея теперь звучала обреченность. Похоже, и необходимость заниматься этим записал на свой счет. Надо бы перенести собрания на день или утро. А то люди все пожилые, как бы ещё большие проблемы со здоровьем не начались. — Это называется “эволюция”, — развел руками. — Ведь никто не возмущается и не пытается предотвратить появление второго или третьего томоэ. Подобное сравнение заставило призадуматься. Отлично, значит, использую такую метафору на предстоящем собрании клана. Всё идёт к тому, что придётся его провести досрочно. Удержать работу в тайне оказалось нереально. Лучше пусть всё узнают официально, чем плодят слухи. А то несколько параноиков уже пришли с заявлениями, что “Сенджу пахнет”. Притом некоторые из визитёров были стариками, почти не покидавшими дворы. Как они умудрились почуять Сена даже на защищенных полигонах, ума не приложу. И ведь придется и про него рассказать. Чудо, что дети до сих пор не проболтались о такой “игрушке”. А ведь нужно ещё озаботиться, чтобы Сенджу не убили особо рьяные ненавистники лесного клана. Но это уже неизбежная морока. — Для эволюции нужен толчок, — Кокецу явно принял игру в аналогию. — Я проверил все отчеты о проваленных миссиях, — сделал короткую паузу и выделил голосом, — если их было кому писать. Да двух третей провалов не случилось бы, используй шиноби таких напарников. У нас неприметные призывы, а совместных стратегий так мало. Цукико прикрыла глаза, явно что-то подсчитывая. — Уподобиться Инузукам? — возмутился Кейтаро. — Наш стиль боя вполне самостоятелен! — А чем плохо? — удивилась Юми. — Их собаки вроде как потомки призывного пса. А ниннеко порой плодят полукровок. Про воронов и соколов не знаю. — Вот сама этим и занимайся! — возмутился оппонент. — А я не вижу смысла курочить то, что и так прекрасно работает! — С большими потерями? — мигом припомнила, скольких провалов удалось бы избежать, Цукико. Пожилые женщины понимающе переглянулись, мгновенно договорившись действовать единым фронтом. — И займусь! — с вызовом согласилась Юми. — Я знаю, разведка активно пользуется ниннеко. Те прекрасно изображают домашних кошек. Можно будет позаимствовать у них часть приёмов. Сдержал улыбку, заметив, какой влюбленный взгляд бросил на неё Юудей. Теперь оставалось только подождать. Статистика — штука упрямая. Стоило обставить такое скучное задание как тренировку внимания и стратегического мышления, как эффект был мгновенным. Мадара и Хикаку не поленились разобрать все подходящие отчеты за последние годы. Оба после этого пару дней ходили под впечатлением, а потом засели в библиотеке. *** Сон не шел. Поворочавшись на постели, Сен поднялся на ноги и вышел на энгаву. Он чувствовал себя пьяным. Духота окутывала как тяжёлое одеяло. Парень сел на пол. Учихи сумасшедшие! Особенно тот Джиро. Какой нормальный шиноби позволит себе упасть с дерева от смеха?! Не говоря уже о том, чтобы потом явиться с бутылкой и на пару с Куро убеждать, что детям просто стало любопытно. Оставалось порадоваться, что его сестра в тот вечер была на дежурстве! Сен вздохнул, чувствуя, как ещё больше запутывается. К такому не подготовят ни наставления, ни годы боёв. Силы уже восстановились, и Сенджу пытался понять, какого биджу он до сих пор смиренно принимает всё, что происходит. Учиха его используют для усиления. Пусть свободно ходить по улицам ему не дают, но что стоит во время тренировки попытаться убить, кого успеет, и погибнуть в бою, как и подобает шиноби? Но вместо этого он каждый раз сдерживает руку и — себе-то уже можно признаться — никакая это не попытка усыпить бдительность взрослых Учиха. Ощущения прикосновений небольших горячих рук снова стали почти осязаемыми. Дети. Они не должны были так реагировать! Вспомнилась девчонка-ирьенин Има. Кажется, он ошибся, и шаринган она пробудила от других чувств. Сенджу сжал виски. Пусть он не может заставить себя желать смерти мелким Учиха, но хоть просто откусить себе язык-то в состоянии! Подобные мысли вызвали странную нерешительность. Какие-то ментальные закладки? Вот только силу таких воздействий часто преувеличивают. Сен устроился поудобнее, привычно ровно, размеренно дыша. Даже работа мастера оставляет следы, а последний месяц он только и мог, что тренировать сознание. Постепенно в памяти всплывали образы, от которых становилось ещё хуже. — Не спится? — Куро заблаговременно обозначил свой приход более громкими шагами. — Тебе нужно отдохнуть. — Зачем… — голос дрогнул. — Зачем тебе было так стараться? Я смог вспомнить. Это ведь благодаря тебе сейчас могу нормально двигаться, не говоря уже о том, что вообще жив. Учиха молчал. Темнота скрадывала черты лица. Словно действительно рядом вернувшийся из Чистого мира давний противник. И чакрой похож, и комплекцией. — Ты меня ненавидеть должен. Добить, а не выхаживать! Я убил твоего брата! — Сен до крови закусил губу, понимая, что ещё чуть-чуть, и скатится в позорную истерику. — Я и ненавидел, — спокойно признался собеседник, садясь за спиной. — Брат мог долго говорить о тебе. Показывал иллюзии с вашими боями. Так что я сразу тебя узнал, сделал всё, чтобы заполучить себе. — Ладони аккуратно коснулись плеч, разминая напрягшиеся мышцы. — Есть много неприятных иллюзий, способных разрушить разум, и методов воздействия, после которых получившийся из человека кусок мяса остаётся лишь добить. — От тихого голоса веяло холодом, словно Шинигами прошел рядом. — Я многое хотел сделать. Но не смог. Куро с силой потянул его назад. Сен послушно откинулся, не пытаясь контролировать падение. Учиха его придержал, аккуратно уложив голову себе на колени. — Брата не вернуть. Но он продолжает жить. — Пальцы зарылись в волосы, мягко массируя. — В памяти… Ты был ему важен, так что и в тебе тоже. — Да кто из нас больше сошел с ума… — Сен прикрыл глаза, чувствуя, как действительно начинает наваливаться сонливость — У тебя ещё будет время в этом разобраться. Спи.