Хук слева

Глава 1. ОН

– Шесть, твой выход, – крикнул из-за двери Володя, мой единственный верный товарищ и брат.

Я покрутил головой, чтобы размять затёкшие мышцы шеи и натянул боксёрские перчатки. Сколько бы не случалось дерьма в моей жизни, одно я знал как дважды два – братьями становятся! Кидают лучшие друзья и девушки, но мой брат выручал и оказывал поддержку с незапамятных времен и по сей день.

Привычным жестом Володя похлопал меня по плечу, и я ступил на ринг.

Шум вокруг и свет прожекторов – всё это было так знакомо и в то же время совершенно чужим. Иначе.

Эти люди не болели за меня по-настоящему, их интересовала моя победа лишь потому, что в противном случае их денежки испарятся. Я же был на сто процентов уверен в своей победе. Я – чемпион. И не столь важны причины моего ухода из большого спорта. По крайней мере, именно это я сказал в единственном интервью после того, как объявил о своём решении. Потом я с головой окунулся в новый подпольный мир и стал сторониться светского общества и пронырливых журналистов. К счастью, вокруг есть много интересных для них сплетен, чтобы копаться в грязном белье такого неудачника, как я. Поэтому интерес писак иссяк очень быстро. Я не искал проблем и не рвался в свет, избегая привычных тусовок. В моём новом договоре было слишком много «не»-пунктов, а я не собирался терять эту прибыльную работёнку.

В этом новом мире, расположенном в подвальных комплексах популярных ночных клубов Москвы, было всё, что могло заинтересовать сильных мира сего. Депутаты, бизнесмены, актёры театра и кино, эстрадные артисты и многие спортсмены были вхожи в этот мир и крепко держали язык за зубами. Подпольные казино, бои без правил, забавы для различных извращенцев и на любой вкус... Чёрт, да тут чуть ли не скачки готовы были организовать – только плати бабло.

Когда на меня вышли организаторы боёв, я лишь усмехнулся в ответ на их предложение. Молодой спортсмен, у которого впереди блестящая карьера и многочисленные победы позади, не мог знать, что всего через пару месяцев ему остро понадобятся деньги в огромном количестве. И я дал согласие на участие в боях.

Меня окружали стервятники, в большинстве своём жирные и пожилые, обязательно напичканные баблом. Многие из них оттягивались в компании юных любовниц или, не дай Бог, любовников. Выглядело всё это преотвратно.

Девицы младше меня с пустыми глазами и в коротких платьях висли на "папиках", пока те, потягивая вискарик, готовились смотреть на бой. Всех их, жирных ублюдков, манила жажда крови; они безропотно платили организаторам нашего бойцовского клуба огромные по всем меркам деньги.

На самом деле, тут устраивают вовсе не бои без правил: правила всё же были. И самое главное – не убей. Никто не хотел быть причастным к настоящему преступлению, считая, что этот подпольный мир – детские шалости.

Это был мой второй бой в новой жизни. Ни первого, ни второго, сегодняшнего, своего противника я не знал, но не сомневался – этого с ринга вынесут так же, как предыдущего.

В какой-то момент третьего раунда я увидел девушку. Она подошла вплотную к канатам-растяжкам и заворожённо смотрела, как два идиота с проблемами выбивают друг из друга дерьмо. Вероятно, она даже не отдавала себе в этом отчёта. Я невольно залюбовался этой странной девицей: она хмурила брови, закусывала губу и сжимала свои маленькие кулачки так отчаянно, а потом она подняла на меня глаза. Я улыбнулся девушке. Её глаза были странного светлого цвета: то ли бежевые, то ли жёлтые. Смотря в эти глаза, я совсем позабыл, где нахожусь. Благо придурок напомнил о себе прямым ударом в челюсть. Я сумел сохранить равновесие и ответил серией ударов.

Краем глаза я увидел, что Володя подошёл к девушке и начал оттеснять её от ринга. Странное щемящее стеснение в груди завладело мной вместо привычной пустоты. Я свистнул; с детства этот звук был у нас с братом позывным.

Одновременно незнакомка с Володей подняли головы к рингу. Чётким ударом ноги я отправил соперника в нокаут.

Взрыв аплодисментов, бодрящие выкрики заполнили зал. Я еле дождался, пока рефери отсчитал положенные секунды и объявил меня победителем, подняв мою руку вверх.

Я пролез между канатами и очутился рядом с девушкой.

– Эй, чудачка, как тебя зовут?

– Ро..Машка, – она на секунду закусила губу, – то есть, Мария, конечно.

Я посмотрел в ее странные глаза и впервые за долгое время осознал, что еле дышу.

__________

Дорогие читатели!

Долгое время роман был скрыт, но теперь возвращается на Литнет)

В процессе перевыкладки бесплатно. Выкладка будет быстрой, поэтому добавляйте в библиотеку и читайте в процессе. Сразу по завершении книга станет платной, тк давно продаётся на других сайтах.

Не забывайте радовать автора отметками "Мне нравится" ♥ и своими комментариями!)

Глава 2. ОНА

Парень передо мной хмыкнул.

– Машка-Ромашка, значит.

Я открыла было рот, но тут же закрыла. Внезапно покрывшись румянцем, я с трудом отвела взгляд от его глаз и бегло осмотрела с головы до пят. Парень был хорош, даже более того: чуть выше среднего роста, в меру широкоплечий, с узкими бёдрами. Всю его спину и плечи покрывали замысловатые татуировки, которые спереди переходили на ключицы, подобно языкам чёрного пламени. Во время боя я заметила ещё одну – на икре его левой ноги. И, однозначно, для парня у него была просто потрясающая задница! Его слаженные движения походили на танец, который нарастал по мере приближения к финалу схватки.

Неведомые мне силы тянули меня подойти вплотную к рингу, отчаянно, согласна, но это была необъяснимая и пугающая потребность, которой я не смогла сопротивляться. Моё сердце колотилось так громко, совсем под стать звукам ударов с ринга. Один из бойцов, тот, что сейчас стоял передо мной, посмотрел на меня и улыбнулся. Именно в этот момент он пропустил удар, раздался тошнотворный хруст, и всё моё тело содрогнулось. Какой-то парень подошёл ко мне и хотел «сопроводить на ваше место», но боксер свистнул, привлекая внимание к себе. Когда я снова вернула взгляд к рингу, ловким ударом ноги парень вырубил противника. Вокруг шумели и свистели, а я все не могла отвести взгляда от человека, лежащего без сознания.

Парень напротив улыбнулся. Его действительно прекрасное лицо преобразилось стократ. На щеках появились ямочки, вокруг глаз рассыпались лучики – даже и не скажешь, что парень – звезда подпольных боёв без правил, до того у него мальчишеское лицо! Но в моей памяти ещё совсем свежо было воспоминание об обездвиженном им теле, да и кровь на его лице была живым напоминанием – это его тут звали Жестью.

Он провёл рукой по ёжику своих коротких средне-русых волос, не переставая улыбаться. Удивительно, как человек буквально несколько минут назад спустившийся с ринга может выглядеть так сногсшибательно. Даже потный. Даже в крови.

Я улыбнулась в ответ.

– Ага! Ты живая! – рассмеялся он.

Я нахмурилась, а боксёр поднял руки в защитном жесте, мол, не имею ничего плохого в виду.

– Ромашка, я же пошутил! Меня, кстати, Влад зовут.

Я улыбнулась:

– Маша, – и чуть не стукнула себе по голове. – Хотя я повторяюсь.

А потом, словно она не имела никакого отношения к остальному телу, сама по себе моя рука взмыла в воздух, и я пару раз провела пальцами по его лицу, стирая кровь. Его кожа, слегка шероховатая от щетины, была такой обжигающей по сравнению с моими холодными пальцами. От этого контакта меня поразило, будто электрическим током. Его зрачки чуть расширились, и парень немного подался в сторону. Мои пальцы очутились возле его губ. Влад накрыл своей рукой мои пальцы и закрыл глаза. Всё это было очень странно. Я чувствовала, что падаю в пропасть...из чего-то.

– Шесть, нам пора, – послышался приближающийся голос.

Я подняла глаза и увидела того самого парня, что пытался увести меня от ринга. Влад неспешно отвел от лица мою руку – я ощущала себя тряпичной куклой – и ответил:

– Одну минуту, Володя.

Тот лишь безразлично скользнул по мне взглядом.

– Не опаздывай.

И ушёл.

Мне показалось, что боксёр стал более напряжённым, чем в мгновения «до Володи». Он погладил большим пальцем чувствительное местечко на моей руке – откуда узнал? – и начал отходить. Дрожь пробежала по всему моему телу, когда мои пальцы выскользнули из его руки. Он улыбнулся, но улыбка показалась мне не такой весёлой.

– Ромашка, приходи завтра в семь утра к фонтану в Сокольники.

Я вскинула брови.

– Пожалуйста, – выдохнул он и резко развернулся.

Привычным профессиональным жестом я достала свой смартфон и внесла в специальное приложение новую строку: "7.00 парк Сокольники, фонтан, да/нет?"

Всю дорогу до дома я заворожённо смотрела в окно такси. Я всегда любила ночную Москву, особенно её центр. Взрывы разноцветных огней повсюду и практически абсолютное отсутствие людей потрясали больше, чем дневное величие столицы. Ещё совсем недавно я могла бродить по этим улицам ночами напролет, а теперь тороплюсь скорее донести голову до подушки. Эх, золотые студенческие годы!

Глядя на дома, сменяющие друг друга яркими размытыми пятнами за стеклом, я не могла думать ни о чём и ни о ком, кроме Влада. Торопливо отгоняла свои мысли: мне это вовсе ни к чему! Не своевременно. Несбыточно. Не мечта вовсе, а глупое, возникшее из ниоткуда маленькое желаньице. Даже голову не стоит забивать. И тем не менее, прикрывая глаза, я видела его лицо, его грудь, а моя кожа помнила его прикосновение. Прикосновение к нему. И это было волшебно.

Расплатившись, я бросила взгляд вверх по дому, на свои окна. В кухне горел свет. Неприятный холодок пробежал по спине, но я заранее мысленно посоветовала себе заткнуться.

Единственным, кроме меня, человеком, который мог сидеть в кухне моей квартиры, был мой, я полагаю, мужчина. Конечно, с каждым мгновением жизни надежда на то, что он действительно будет моим, таяла. Он был старше меня, давно и прочно женат. Его дети давно выросли и были немногим младше меня, супруга помешалась на омоложении, а он, в какой-то степени, на мне.

Глава 3. ОН

Всю ночь я ворочался, в Сокольники заявился мрачным и обессиленным. Володя сидел на привычном месте у фонтана, а вот девушки не было видно. Оно ведь и к лучшему, правда? Что же мне тогда так паршиво от мысли, что я могу её больше никогда не увидеть?

Коротко обсудив с Володей планы на грядущие тренировки и цели по питанию, я приступил к разминке, когда услышал за спиной: «Привет, качок!»

Сердце забилось быстрее от одной единственной мысли – она пришла!

Девушка стала разминаться рядом со мной, это привычное для меня действие за компанию с ней выглядело пугающе естественно. Как несуществующие миллионы раз до этого момента. Слишком нелепо для семи часов утра. Слишком нелепо для всей моей жизни.

Мои мышцы были уже достаточно разогреты, и я позволил себе расслабиться.

– Чем ты занимаешься, Маша?

– Всем понемногу, – улыбнулась она. – Сейчас я прохожу стажировку после вуза. Пишу отчёты. В основном, работаю в офисе. Иногда могу себе позволить работать на дому.

Девушка ярко улыбнулась и подмигнула мне. Серьёзно, она взяла и подмигнула мне! Если она продолжит в том же духе, моё сердце выпрыгнет из груди быстрее, чем член – из штанов.

– Конечно, у меня не такая интересная работа, как у тебя, – выдохнула она.

Пар, вырвавшийся из её тёплого рта, разлетелся в разные стороны и, клянусь, распался на сотни маленьких сердечек.

Ещё немного и мне придётся обратиться к врачу по поводу галлюцинаций. Вероятно, у меня жар!

– Кстати, про интересную работу, – внезапно появившись поблизости к нам пробасил Володя, – пора бежать.

Володя в последнее время редко составлял мне компанию в пробежках, в основном, он сидел у фонтана с каким-нибудь глянцем и пил кофе. Сегодняшний день не стал исключением, поэтому мы с Машей отправились топтать аллеи парка вдвоём.

– Ты же знаешь, когда нужно остановиться? – через сорок минут с волнением спросила Машка.

Я бросил взгляд на свой фитнес-браслет.

– С прискорбием хочу сообщить, что наше время на исходе. Пробежка может быть завершена через три, две, одну...

Мы рассмеялись, переходя на ходьбу.

– Почему-то мне кажется, что ты, спортсмен, специально завёл меня подальше от начальной точки. Говорила мне мама: «Не ходи с малознакомыми мужчинами в лес!», зря я её не слушала.

Я усмехнулся.

– Я сильный, со мной не страшно. В случае чего – любому наваляю.

– А что если ты меня пугаешь?

Если честно, она меня пугала больше. Маленькая, милая штучка. Я бы хотел вернуть вчерашний вечер и никогда её не встречать. Уж очень много проблем сулило мне наше знакомство.

– Ах, я страшный? – свёл я всё к шутке.

Моментально разогнавшись, я сгрёб её маленькое тело в охапку. Она смеялась и отталкивалась от меня своими крошечными кулачками, а я тотчас же пожалел о содеянном. В голову втемяшились мысли о том, как ощущалось бы её тело под моим: была бы она податливой или же захотела бы диктовать свои условия, чувствовались бы ее губы столь же прекрасно на моих губах, как я с лёгкостью мог представить в своих самых смелых фантазиях.

Но я смеялся вместе с ней, стискивая с отчаянием свои объятия всё сильнее, и надеялся, что ни одна эмоция не отразилась в моих глазах.

А потом мы шли обратный путь плечом к плечу, как старые добрые друзья, проводя время за приятной беседой.

– Ну наконец-то! – воскликнул Володя. – Я уже испугался за бедную девушку!

– Бедная девушка, пожалуй, поковыляет неспешно к своей машинке, пока не упала прямо здесь, – рассмеялась Машка. – Пока! Спасибо за пробежку!

Она бросила мне напоследок одну из своих милых улыбок и, больше ничего не добавив, стала уходить.

И вместе с её уходом я почувствовал, как ко мне возвращается привычная пустота. Я больше не мог этого допустить.

Поэтому ударил Володю по плечу, крикнул: «На созвоне!» и пустился бежать за ней.

Я догнал Машу у выхода из парка.

Глава 4. ОНА

– Ну же, Ромашка! – услышала я за спиной и вздрогнула от неожиданности.

Мое сердце забилось сильнее, когда Влад приблизился ко мне.

– Я приглашаю тебя на завтрак, – улыбнулся парень, – если ты, конечно, согласишься меня подвезти.

От его улыбки моё дыхание перехватило. Я разучилась говорить! Имея филологическое образование, я растеряла все свои слова и обороты и не могла сказать даже банальное «да», поэтому просто кивнула.

– Отлично, – он потёр руки, – а то я голоден, как чёрт!

Всю дорогу до маленького уютного ресторанчика он говорил лишь «прямо», «налево на светофоре», «направо», «перестройся», а у меня от его близости кружилась голова. Раньше я думала, что такое бывает лишь у книжных героинь. Сейчас же я чувствовала себя одной из них.

– А вот и приехали, – радостно добавил он после очередного поворота.

– Булочная? – удивилась я.

– Таких булочек ты ещё не ела. А какие здесь пироги!

Он мечтательно закатил глаза. Я подумала, что именно в эту минуту я испытываю жуткий голод, но булочками, пожалуй, его не утолить.

– Ура! – улыбнулась я. – Давай сделаем это.

Если все спортсмены едят, как Влад, то в год набежит тонн пятьсот! Он заказал два осетинских пирога, двойную порцию оладий со сметаной, творожную запеканку с изюмом, пиалу мёда, пять ватрушек и большой, литра на три, чайничек Эрл Грея. Парень лишь скептически ухмыльнулся, когда услышал мой заказ:

– Латте и оладьи с клубничным джемом, пожалуйста.

– Когда стол будет заставлен яствами, ты пожалеешь о таком скромном выборе.

– Просто я не хочу, чтобы у меня случился заворот кишок.

Он рассмеялся в ответ:

– Этого просто не может быть. Мне нужно хорошо питаться, чтобы поддерживать форму.

– Уверена, в твоём мире это называется «правильное питание», а не «скупи половину меню».

– Я привык к домашней пище, не могу остановиться, – в его голосе просквозила грусть.

– Что такое – мальчик переехал от мамы?

Как только шутка слетела с моих губ, я тут же захотела вернуть её назад.

– Прости, – пробормотала я, для верности прикрыв рот рукой.

Весь его вид говорил о крайней степени уязвимости.

– Ты же не знала, – кивнул он.

– Не знала – что?

– Что я сирота.

Из моих легких словно выкачали весь воздух. От несправедливости этого мира, от судьбы маленького мальчика, которого я видела сейчас в глазах сильного волевого мужчины, сидевшего напротив меня, у меня перехватило дыхание.

– Боже, вот это я называю «неловкий момент»! – прокомментировала я, пытаясь вернуть непринуждённую обстановку назад.

– Да уж.

Появившаяся официантка начала выставлять блюда на стол и немного разрядила напряжение, возникшее между нами.

Мы молча поглощали завтрак. Никто не решался начать разговор. Я допила кофе; теребя салфетку в руках, я испытывала отчаянное желание закурить – привычка, с которой я рассталась пару месяцев назад.

– Машка, да расслабься ты! А то сидишь надутая.

– Сытый мужчина – добрый мужчина, – усмехнулась я в ответ.

– Расскажи мне о себе, – вдруг попросил он.

– Даже не знаю, с чего начать, – вздохнула я. – Моя жизнь обыденна и скучна.

– Итак, твоя манера говорить... – подсказал он.

– ...взялась родом из детства. Я росла в доме с огромной библиотекой. Общение со сверстниками давалось мне крайне нелегко, поэтому я много читала.

– Когда ты говоришь много...

– ...это значит действительно много, – рассмеялась я. – Настолько много, что на уроках я затыкала за пояс учителя литературы. Поэтому путь мне был один – на филфак.

– Планируешь ли ты написать роман?

– О, да! – самодовольно заявила я, – это будет шедевр.

И мы дружно рассмеялись.

– Бьюсь об заклад, ты не станешь писать грязных дамских романов?

– Боже, я была уверена, что не выгляжу такой особой, – деланно ужаснулась я.

– Возможно я тебя разочарую, но ты вообще не выглядишь как писатель.

Я пришла в ужас:

– И многих писателей ты видел?

В ответ парень просто рассмеялся.

– Скорее, ты выглядишь как читатель этих грязных книжонок, этакая мечтательница о любви с большой буквы. Или одной из героинь таких книг.

– Вот это уже обидно, Влад.

– Да ладно, Машка! Я уверен, что ты не из тех, кто обижается на комплименты. Лично я представляю писательниц толстыми, с засаленными волосами, вечно жующими печенье старыми девами.

– Возможно, однажды я стану такой. Я буду жутко популярна, и ты даже сможешь дать интервью какому-нибудь модному изданию, что знал меня, когда я была юна, свежа и прекрасна. А теперь, когда я чувствую себя достаточно оскорбленной, давай ты расскажешь мне о себе.

Глава 5. ОН

– Она стала задавать мне неудобные вопросы, мне просто необходимо было пространство, – в который раз обсуждал я с Володей.

До очередного боя оставалось меньше двадцати четырёх часов. Я не мог сосредоточиться на действительно важных делах, бесконечно прокручивая в голове отрывки наших с Машей разговоров. Я знал, что уже порядком задолбал дружище этой темой – две грёбанных недели чертовка не выходила из моих мыслей, и я никак не мог остановиться обсуждать её.

– Не забивай голову, – просто брякнул он, разбивая мышцы моих плеч.

– Это стрёмно. Она выросла из ниоткуда и появилась в моей жизни, но будто всегда там и была.

– Почему бы тебе просто не быть с ней чуточку откровенней?

– Интересный вопрос, – усмехнулся я.

Несмотря на то, что Володя был мне уже много лет как брат, даже юридически, обсуждать с ним Машу казалось абсурдным. Он никак не показывал интереса к этой теме, но и не выказывал недовольства.

В день, когда мы познакомились, он в первый и последний раз надрал мой зад на ринге. И только потому, что не следовал установленным правилам. Мы с парнями шутили, дурачились перед тренировкой. Володя позвал меня на ринг. Мы танцевали вокруг друг друга, пытаясь пнуть исподтишка. В ходе нашей шуточной дуэли Володя отвесил мне неплохой хук слева, да так, что я повалился без сознания. Нам повезло, что тренер об этом так и не узнал. В противном случае, вылетели бы из секции мы оба. Я пришёл в себя быстро и отделался лёгким сотрясением. После этого нас пригласили на ринг официально, и я показал, кто здесь папочка.

Володя безропотно принял такое положение вещей, и с тех пор мы стали друзьями. Так же легко меня приняла и вся его семья: бабушка, мама, папа и младшая сестра. Сначала они договорились забирать меня в гостевом режиме – на выходные и каникулы, а чуть погодя оформили опеку. Я был благодарен шансу обрести семью, которой никогда не знал.

Мы очень сблизились с Володей, в его лице я получил не просто друга, а настоящего брата. Мы прошли плечом к плечу огонь, воду и медные трубы, как принято говорить: дворовые посиделки, футбол между районами, походы в клубы, пьяные вечеринки и первую любовь. Наши первые девушки были лучшими подругами, визжащими от восторга при виде нас, спортивных ребят.

Конечно, первые отношения не длятся долго. А в нашем случае, стоило одной паре развалиться, как и вторая, из солидарности сторон, тоже распалась. Следующие несколько лет промчались вереницей бессмысленных отношений, большим количеством женщин, тусовок, выпивки, а иногда и легкими наркотиками.

В одном из таких состояний ко мне стала подкатывать Светка, а я иначе чем младшую сестрёнку её и не воспринимал. Уже и не вспомнить, сколько времени прошло, пока однажды я не сдался под её напором. Мы попробовали и больше уже не расставались.

Сложно представить, но вся её семья – и моя теперь тоже – отнеслись к нашим отношениям как к чему-то само собой разумеющемуся. Словно мы были созданы друг для друга самим Господом Богом.

Она молилась за меня во время боев, а я носил её на руках как чёртову принцессу. Лишь иногда мы ссорились, она громко хлопала дверью и пропадала на несколько часов. Немногочисленные друзья твердили, что женщинам нужно выпустить пар: шоппинг, салон красоты, спа. И я был спокоен – наши примирения стоили каждого резкого слова, брошенного в мой адрес.

Вопреки расхожему мнению – люди меняются. Повзрослев и встретив свою любовь, человек стремится быть лучше и совершать поступки, которых от них никто не ждёт, даже они сами.

Детдомовец без веры в себя и веры в любовь преклонил колени перед названной сестрой и сделал её своей женой. Свадьба была скромной: после ЗАГСа мы с семьёй и парой друзей посидели дома за столом, в то время мы считали каждую копейку, а свободных средств у нас не водилось. Я обещал ей, что однажды подарю ей Солнце и Луну, а она, смеясь, целовала меня. Я обещал быть ей опорой, поддержкой, другом, любовником, братом, а она, смеясь, кружилась со мной в танце.

Благодаря счастливому случаю (и Володиной хватке) я попал в большой спорт, в абсолютно другой мир. Этот мир был куда более жесток, чем детдомовский, но именно опыт сиротского детства не дал мне сломаться в первые полгода. А потом я вошёл во вкус.

Мир спорта напрямую связан с деньгами, читай, очень большими деньгами, если ты занимаешь ведущую позицию. А я был чертовски хорош!

Усмиряемая мной годами ярость выливалась порционно чёткими, быстрыми ударами, крепкими блоками. С лёгкостью я покорил Олимп.

Но чем больших побед я достигал в спорте, тем хуже становилась моя семейная жизнь. Несколько раз в пылу ссоры Светлана бросала в меня фразой о разводе, а я никак не мог взять в толк причину такого поведения. У нас теперь было всё, о чём мы и мечтать не смели: лофт в центре Москвы, загородный дом, маленький домик на побережье; моя жена одевалась по последнему слову моды, посещала лучшие фитнес-центры и салоны красоты, ужинала в дорогих ресторанах; мы путешествовали по всему миру. Чёрт, да мы даже подумывали о ребёнке!

Однажды на тренировке прозвенел звонок, который жирной чертой перечеркнул мою жизнь на «до» и «после».

Глава 6. ОНА

– Мария, ты не можешь закрыться дома на всю оставшуюся жизнь!

– Могу! – крикнула я, опустошив бокал.

К великому моему сожалению, я знала, что рано или поздно мне придётся выйти из дома, как минимум, за вином. В импровизированном баре – на этой чудесной полке в шкафу – осталась всего одна бутылка. Наполовину пустая.

Кажется, я превращаюсь в долбанного пессимиста!

– Маша, открой чёртову дверь, – рявкнул Арсений.

Нутром я чуяла, что в этот раз он не уйдёт.

Я три раза глубоко вдохнула, опустила пониже толстовку и открыла дверь.

– Ты что сидела здесь и пила? – возмутился он.

– Да.

– Почему?

– Разве девушка не может немного впасть в депрессию? Просто так?

– Мари, я больше не намерен потакать твоим капризам.

– Каким капризам, начальник?

– Ты – отличный работник. Всё нормально, пока это приносит результат.

Мне не нравился его взгляд, блуждающий по моему телу, не нравился шумный голос. Но Арсений был прав – я работаю на него, а значит, обязана выполнять поручения. Даже если не хочу.

– Машенька, моя интуиция мне подсказывает, что ты близка, как никогда.

– Не знаю, – я безразлично пожала плечами.

– Ты прекрасный корреспондент, твои тексты полны искромётного юмора, ты можешь разоблачить и политика, и великолепную степфордскую домохозяйку. В чем проблема сейчас? Ты же сама вызвалась за написание этого материала.

Он, безусловно, прав. Я мечтала об этом всю жизнь – написать шедевр, увековечить своё имя, обрести бессмертие, славу. И почему я расклеилась, как девчонка? Может, потому, что способ я выбрала немного не тот, что ожидала от себя? Но мои амбиции выше страданий провинциального котёнка. Ведь так?

У каждого человека свой способ взобраться на вершину славы. И у каждого своя вершина.

– Каков план? – поинтересовалась я.

– Вот это моя девочка, – улыбнулся Арсений и выложил на стол очередной пригласительный.

Сердце колотилось о рёбра, металлический привкус страха ощущался глубоко в горле противным комом, вызывающим желание засунуть два пальца в рот.

Четыре мощных прожектора освещали ринг, кругом царило всеобщее возбуждённое состояние. Все предвкушали бой.

Всё было именно таким, как мне запомнилось с прошлого раза. Прошли всего две недели со дня моего знакомства с Владиславом Шестопаловым, некогда мировым чемпионом, а теперь звездой подпольного бойцовского клуба.

Недели, которые угнетали меня сильнее жизни в российской глубинке. Недели, которые сводили меня с ума.

– А теперь ваш любимчик Влад Жесть схватится не на жизнь, а на смерть с непобедимым Медведем! – раздался голос из динамиков.

Отовсюду послышались аплодисменты и одобрительный свист.

В сравнении с Медведем Влад выглядел маленьким. Очень маленьким. Они были как КАМАЗ и Ока. Слон и Моська. Циклоп и Геракл. Тролль и Гарри Поттер.

У меня даже разболелась голова. Разве это законно – стравливать на ринге бойцов настолько разных весовых категорий?

Наблюдая за Владом, я боялась шевельнуться, боялась лишний раз моргнуть. Поначалу он был скован, пропустил пару серьёзных ударов, он рассеянно озирался по сторонам – какая беспечность! Внезапная игра воображения сыграла со мной злую шутку: мне показалось, будто он посмотрел прямо в мои глаза. Что за глупость! Ведь передо мной стояла целая толпа. После этого незначительного момента Жесть словно подменили, он расслабился и начал свой танец. Его движения стали лёгкими, пружинящими, а серии ударов – быстрыми и чёткими. Он в два счёта разделался с противником. На его лице заиграла улыбка. Та самая, от которой у меня перехватывало дух.

Толпа хлынула в фойе, закрывая мне выход. Медленными шагами, словно пингвин, я продвигалась к лестнице, мечтая поскорей выбраться на свежий воздух.

Мгновение моей амбициозности закончилось практически сразу после ухода Арсения, и теперь я не понимала, как позволила себе снова повестись на эти разговоры. Умом-то я понимала, что какой бы ни была история, куда бы не завела эта дорога – я в ней отрицательный персонаж. А Влад… Он просто меня возненавидит. Рано или поздно.

Главная проблема – для меня, не для него – заключалась в том, что очень уж запали мне в душу эти глаза и их обладатель.

Тот человек, что прямо в это время пробивался сквозь толпу, чтобы догнать меня.

Когда он коснулся моей руки, я вся будто воспламенилась, я почувствовала себя загнанной зверушкой, попавшей в капкан. Я смотрела на свою руку в его руке и ощущала себя героиней пьесы абсурда, которая, несмотря на видимую романтику, всё же имела лёгкий привкус драматизма. «Все чудесатее и чудесатее», – сказала бы Алиса.

– Привет, качок! – выдохнула я.

По лицу Влада расползлась умиротворенная улыбка. Моё сердце на мгновение замерло прежде, чем заспешить с новой силой. Дело дрянь!

– Привет, Ромашка! – Влад переплёл наши пальцы, – подожди меня? Мне нужно двадцать, нет, десять минут на сборы.

Глава 7. ОН

Все эти дни я не мог сосредоточиться; осознание того, что я мог никогда больше не встретить Машу, угнетало. Я рвал и метал. Володя не желал находиться поблизости. Я чуть не разнёс свой дом. Тот самый, который собирался показать риелтору. Мне приходилось выставить его на продажу. Боже, да я просто не имел права думать о Маше. Я просил забрать эти мысли из моей отбитой головы. Я чувствовал потребность в ежедневной порции своей Маши – девушки, на которую не имел никакого права.

Но вспоминая её, вспоминая свои ощущения от её близости, я уже изначально знал, что проиграл эту битву задолго до её начала. Меня тянуло к ней, как к магниту, однажды я могу быть сломленным от этих чувств. Возможно, если буду держаться от неё так далеко и долго, покуда смогу быть ей просто другом, возможно – лишь на мгновение представлял я – как всё сложится удачно. И тут же одергивал себя: всё может сложиться удачно только в том случае, если крайне неудачно сложится в другом. Но проиграю я при любом исходе!

Все эти дни я не тренировался, не был достаточно сосредоточен и мог быть разгромлен без особых усилий со стороны соперника – в конечном итоге, моя слабина будет стоить мне приличной копеечки!

Мой сегодняшний противник, Медведь, был силён, раза в полтора-два крупнее меня, ещё и наглым засранцем. Во время приветствия он шепнул мне, что я самоубийца. Не знаю, что он слышал обо мне ранее, но сегодня я вполне могу оправдать это определение.

Силы покинули моё тело. В мою голову нескончаемым потоком лились мысли, что это всё напрасно. Если я в итоге всё равно упущу свою жизнь, Свету и Машу, то зачем, ради чего мне драться?

Пропуская очередной удар, я бегло осмотрел ряды и увидел там её: бледная, напуганная, словно ангел мщения или ангел смерти, Маша стояла и не сводила с меня своих прекрасных глаз.

Мне улыбнулась удача. Я не мог её упустить.

Прямо сейчас, здесь, посреди шумной толпы, в центре пыльного боксёрского ринга огромный груз последних дней свалился с моих плеч, а сердце забилось с новой, яростной силой. Мне хотелось петь, но вместо этого я делал то, к чему привык больше – защита, защита, нападение. Защита, нападение, защита. Нападение, нападение, нокаут.

Мне не хватало терпения увидеть, почувствовать Машу. Я был уверен, что не отпущу её, пока не узнаю номера телефона или домашнего адреса. Всё, что угодно, лишь бы суметь найти её, лишь бы снова не терять.

Едва дождавшись объявления меня победителем, я выпрыгнул с ринга и стал догонять её. Не знаю, что было написано на моем лице, но люди расступались. И наконец я настиг её! Каждая моя клеточка тянулась заключить её в объятия, смешаться, потеряться в её клетках, но это противоречило заключённому с собственной совестью пари. Мы сможем справиться, если не сотрём границу физической близости. Мы можем быть друзьями, ведь так?

Я ощущал её радость от нашей встречи, как свою собственную. Казалось, даже Володя был действительно рад её возвращению.

– Дай-ка угадаю, – хохотнул он, – она пришла?

– Да, поэтому я в душ и убегаю.

– Давай!

Эйфория нашей встречи не гасла. Мы куролесили по Москве всю ночь. Абсолютно бессистемно и хаотично. Совершали наскоки на кафе, гуляли по набережным и паркам, говоря без умолку. Маша смеялась, а я не мог отвести от неё глаз. Чувствуя себя предателем по отношению к ним обеим, я не мог заставить себя заговорить о единственной действительно важной теме. Не хотел приближать грёбанную неизбежность. Всё во мне скручивалось в узел от мысли, что я потеряю Машку. И я никак не мог придумать, как этого избежать.

– Я без сил, – вяло промямлила девушка, – поехали по домам.

– Метро откроется только через час, – скривился я.

– Я подвезу.

Мы ехали в тишине, фоном играла негромкая песня: глубокий голос бередил мои раны грустью и безнадёгой слов о разбитых мечтах. Я не мог оторваться от Машиного лица, усталого и печального. О чём она думала? Обо мне? Все мои мысли были только о ней.

Она посмотрела прямо в мои глаза и закусила губу. Время остановилось. Больше не было пустынного проспекта, кровавого отсвета светофора, музыки. Были только я и она, и зарождающийся где-то вдали рассвет. В это самое мгновение я понял, что никогда не стану прежним.

Я впервые познал уничтожающую силу любви.

Глава 8. ОНА

Воздух вокруг накалился подобно моим чувствам. Как в замедленной съёмке, я смотрела на его руку, тянущуюся к моей; его рука – твёрдая, сильная, горячая – накрыла мою, холодную, и я вздрогнула от неожиданности. А потом – о Боже! – невесомым касанием губ он поцеловал тыльную сторону запястья, и я готова была разорваться на атомы.

– Не могу, слышишь, не могу, – внезапно прошептал он.

Влад резким движением расстегнул ремень безопасности и буквально притянул меня в свои объятия. Он был нежен и нетерпелив, срывая быстрые лёгкие поцелуи так просто, словно делал это много раз. А потом он углубил поцелуй, моё сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди, мои руки бессвязно блуждали по его плечам и спине…

Раздался настойчивый стук в окно.

– Граждане, ну вы хотя бы припарковались в сторонке, – лениво протянул молодой сотрудник полиции.

И тут со мной случилась форменная истерика!

– Ты точно нормально доедешь?

– Точно, – я прижалась к Владу изо всех сил. – Говорю же, здесь недалеко живу.

– Ты могла бы подняться…

– Не начинай, – нахмурилась я. – Не сейчас.

Он отошёл от меня на расстояние вытянутых рук и некоторое время молча изучал мое лицо. Не знаю, что он там искал, но, когда нашёл, его лоб расслабился от морщин, а легкая улыбка тронула губы.

– Хорошо, – кивнул он и поцеловал меня.

Возможно ли, чтобы каждый следующий поцелуй был ярче и слаще предыдущих? От его поцелуев у меня кружилась голова и сводило кончики пальцев на ногах.

С моих губ не сходила улыбка – если это не есть счастье, то что же? Моя душа пела и танцевала, внутри меня бурлила дикая смесь нежности и возбуждения, рождая безумные идеи. Так и после нескольких часов беспробудного сна я не передумала.

Неумытая, прямо в пижаме, я уселась за стол и открыла блокнот. Чертя планы и схемы, я погрузилась в приятный и понятный мне мир. В отличие от отношений, здесь я чувствовала себя, как рыба в воде: я отлично знала, где и каким образом собирать по крупицам факты и выстраивать логические цепочки.

Время, добровольно застывая, отдавалось в полную мою власть, позволяя мне возвращаться в прошлое через память моих собеседников. Я всегда имела дело с большим объёмом информации, поэтому вела дневники, конспекты и блоки, записывала голосовые заметки на диктофон. Я была действительно увлечена своей идеей и, когда тренькнул мой телефон, оповещая о входящем сообщении в мессенджере, поначалу не обратила внимание.

Потом телефон пиликнул снова. И снова. И снова.

Я больше не могла это игнорировать.

«Не спи».

«Не спи».

«Не спи».

«Ты спишь?»

«Маш!»

И самое первое, голосовое:

«Привет. Я проснулся и понял, что сто лет не ходил в кино. Нужно срочно это исправить. Хочу тебя. В кино. Попкорн. И целоваться».

Я скинула ему геометку своего дома и начала собираться. Пять минут на душ, две – на укладку волос, три – найти одежду и четыре – влезть в неё. Полминуты – вскипятить чайник, пару минут – заварить и дать настояться чаю.

Когда зазвонил телефон, я уже была готова и торопливо глотала горячий чай. Отставила кружку в сторону – к чёрту чай! В моей голове на повторе звучал голос Влада: «Хочу тебя. В кино. Попкорн. И целоваться». Меня крайне возбуждала мысль о его солёных губах в темноте кинотеатра.

Спустя три бесконечно длинные минуты я оказалась в самом идеальном месте – прижатой к его груди крепкими мужскими объятиями. Мне хотелось запомнить этот момент изумительно-прекрасным, каким он и был, поэтому я быстро сделала несколько снимков на телефон – смазанные и замыленные, они всё же удались на славу.

– Ну-ка, покажи, – усмехнулся Влад в мои волосы.

Я повернула экран к нему. Он внимательно рассмотрел каждый снимок и чуть крепче сжал меня в руках.

– Я хочу их все. Перешли мне.

Иногда Влад говорил, как неотесанный мужлан, и это меня заводило. Догадывался ли он, какое действие оказывает на меня?

– Итак, мы идём смотреть…

– Все, что захочешь, я всеяден.

– Зря ты мне позволил выбирать, – хохотнула я.

– Я сказал, что хочу в кино, но не говорил, что буду его смотреть, малышка!

– Засчитано, качок!

Во двор въехал внедорожник, и я похолодела. Арсений медленно проехал мимо нас и окинул меня недобрым взглядом, но не затормозил.

– Поехали? – спросил Влад.

– Конечно, – выдохнула я. – Давно пора.

– Что, не терпится целоваться? – поддел парень.

– Конечно, – пропела я в ответ. – Давно пора.

Фильм оказался так себе, и причин было несколько:

1. Я ничего не видела, потому что не могла оторваться от Влада;

2. Я ничего не слышала, потому что не могла оторваться от Влада;

Глава 9. ОН

Несмотря на огромное количество времени, что я проводил с Машкой, несмотря на то, что тянуло меня к ней всё сильней, я старался держать себя в руках и не пересекать границ нашей нежной дружбы. Я не целовал её, хотя иногда безумно и отчаянно прижимал её к себе, хотя и брал её за руку в наших долгих и частых прогулках.

Она приходила на все мои бои. После она тенью проскальзывала в мою раздевалку и ждала. Шли дни. Её глаза становились тусклыми и безжизненными. Я был на грани срыва. Видит Бог, я хотел её до дрожи. Хотел её для себя. Навсегда. Но не имел на это никого права.

Володя уговаривал меня сдаться. Володя уговаривал меня рассказать ей всё. Володя уговаривал меня отпустить её.

Я не мог, просто не мог сделать ничего из вышеперечисленного. В эти дни я ощущал себя трусливым эгоистом и подлым слабаком. Но стоило мне посмотреть на Машу, и я думал, что это того стоит. Во мне жила глупая вера, что всё идёт как положено. Я не видел здорового финала этой истории, но надеялся, если Бог есть, то он сможет разрулить эту ситуацию.

Спустя несколько месяцев после нашего знакомства, жарким августовским днём, Маша, помявшись, спросила:

– Эй, качок, какой у тебя перерыв между боями?

– Две недели.

– Отлично! Давай рванем в Сочи на несколько дней?

– Я не могу, – смутился я. – Прости, но у меня совсем нет лишних денег.

– О, – она изящно изогнула бровь, – не переживай об этом. Мне нужно на книжную конференцию в командировку, я просто выбила себе «плюс один». Уж прости, не ол инклюзив заграничный, но вполне себе ничего обещают.

– Я подумаю.

– Подумай.

Через три дня мы сошли с трапа в душном солнечном Адлере; Маша светилась изнутри, её широкая улыбка озаряла все вокруг. Я ни капли не жалел, что согласился на эту авантюру. Это приятный и волнительный опыт для нас обоих. Я смотрел на солнце в её волосах и бесконечную синеву моря, а она тянула меня за руку к стоянке такси, от нетерпения притаптывая ногой.

– Шевелись, Влад, давай!

– Куда ты торопишься?

– Я хочу скорее встретиться с ним… – отмахнулась Маша.

– С кем?

– Боже мой, Влад, я не видела моря уже… ну, давненько. Хочу бежать навстречу волнам!

– Ты классная, знаешь? Просто ходячая конфетка.

– Ты тоже обаяшка, – она показала мне язык и рассмеялась.

А потом, словно в тумане, я осматривал маленький номер с огромной кроватью посередине, пока Машка натягивала купальник в ванной комнате. Это будут очень тяжёлые и долгие дни… И, чёрт возьми, ни секунда этого времени не забудется в моей памяти.

Машка вышла свежая после душа, в коротком цветастом сарафане.

– Эй, качок, – усмехнулась она. – Иди скорее переодевайся, пора на пляж.

Я не противился её чарам. И, буду откровенным, просто не смог бы. Вся моя защита пала.

– К чёрту! – выплюнул я сквозь сжатые зубы.

Я сделал пару резких шагов в её сторону, поймав на ходу удивлённый взгляд. Я смотрел на её приоткрытые губы, что манили меня с каждым днём всё больше, словно спрашивая разрешения, предоставив ей право выбора: вот он я, неопределённый и нерешительный, но тебе решать.

И она решила. Мне понравился её выбор.

Глава 10. ОНА

Закатное солнце залило светом нашу маленькую обитель. Мои ноги затекли от долгого сидения на столе, от обхватывания его бёдер. Жаркое местечко, прижимающееся к нему, было воспламенённым от желания, как и я. Мы целовались несколько часов кряду. На грани сознания маячила малая толика разочарования – Влад не предпринимал попыток сближения, несмотря на явные признаки возбуждения.

Он отстранился:

– Мы всё ещё собираемся на пляж или…

– Собираемся, – вырвалось у меня.

Как бы сильно я не жаждала интимной близости с этим парнем, я не чувствовала, что мы готовы к этому. Такое потрясение может сломать меня, возможно, и его тоже.

– Хорошо, – мягко улыбнулся он.

В его улыбке было столько покорного принятия и обожания, что мне хотелось расплакаться. Наконец-то я встретила настоящую любовь, но мы никогда не сможем быть вместе. Слишком много секретов таят наши отношения.

В два счета Влад переоделся, и мы вышли в душный вечерний город. В воздухе стоял густой тягучий можжевеловый аромат, отовсюду слышалась задорная музыка, толпы довольных туристов слонялись по улицам в поисках вечерних развлечений. Влад с лёгкостью нашёл мою руку, переплёл наши пальцы и довольно улыбнулся. В какой-то степени, в это самое мгновение я была невероятно счастлива, и это счастье щемило мне душу такой тоской, что, казалось, малейшее дуновение ветра способно лопнуть мой мыльный пузырь и вырвать мои страхи наружу.

– Не дрейфь, Ромашка, прорвёмся, – усмехнулся парень.

– Хорошо бы, – вздохнула я.

Я знала, что он имеет в виду всего лишь толпу отдыхающих, но в глубине души так хотела, чтобы Влад разрубил корень моих переживаний и разрешил все проблемы!

Море волнуется. «Привет. Привет. Привет. Я унесу все твои боли, все твои печали.» Я так ждала этой встречи! Где-то на полпути моя рука выскользнула из руки парня, и я побежала, жадно вдыхая солёный воздух.

Я сбежала по ступенькам, лавируя между туристами, забежала по деревянному настилу на пляж, и, достигнув кромки необъятной воды, скинула кеды и сарафан и с разбегу погрузилась в волну. Сбрасывая тяжесть нескольких лет, я наслаждалась тёплой водой. Влад, посмеиваясь, подплыл ко мне несколькими уверенными движениями.

– Ну надо же! Не думал, что твоя встреча с морем окажется столь эротичной!

Он подплыл совсем близко ко мне и алчно впился в мои губы поцелуем. «Я люблю тебя», – хотелось мне закричать на весь этот мир, но я удержалась.

– Я люблю тебя, – шепнул он, прежде чем погрузиться под воду.

Я хотела кричать от отчаяния, но молчала; лишь за несколько секунд до того, как я занырнула в волну, мои щёки обожгло сбегающими из глаз дорожками горьких слёз.

Несмотря на то, что моя душа рвалась на части, снаружи я была невозмутима (надеюсь). Влад загадочно улыбался и больше не делал никаких громких заявлений, я же не пыталась разузнать детали дела. Я лишь хотела очнуться на несколько месяцев раньше и переиграть вот это вот всё. Я не хотела никакой любви, не тогда, когда я разобью не только себя, но и его тоже. Не тогда, когда я готова гореть за него, и, кажется, собираюсь наделать ещё больше глупостей.

Если я всё равно его потеряю, то я хочу насладиться каждой минутой до этого момента. Пусть мне будет больно от осознания ЧТО я потеряла, чем от нелепого и бессмысленного чувства неизведанности.

Я погрузилась под воду и приблизилась к Владу.

– Я замерзла и немного голодна. И я знаю, качок, что ты не ел уже целую вечность.

– Ты богиня? – усмехнулся он.

– Возможно, – подмигнула я.

Для ужина мы выбрали ресторан с открытым залом на четвёртом этаже и расположились у панорамной стены с видом на море. Синий свет заливал всё от кромки воды до самого горизонта и уносился ввысь. Я не хотела отрываться от вида бесконечности и возвращаться за стол, я хотела погрузиться в воду и качаться на волнах. Но я не могла.

– Бутылку розового сухого игристого вина, плато из морепродуктов и две порции овощей-гриль, – заказала я, – а ты что выбрал?

– Минеральную воду, форель с овощами и дополнительно порцию картофеля по-деревенски, салат из морской капусты с мидиями, креветки и рапаны в специальном маринаде по фирменному рецепту вашего шефа.

– Отличный выбор, молодые люди, – улыбнулась официантка. – Сейчас принесу ваши напитки.

– Отлично, – потёр руки парень и довольно оскалил зубы.

На его щеках появились мальчишеские ямочки, от вида которых мой живот свело судорогой. Официантка тоже наслаждалась видом. Я подумывала зевнуть, напоминая о напитках и заказе в целом, но девушка быстро пришла в себя.

– Владик, я хотела тебе признаться, – я отпила из бокала и посмотрела на горизонт.

– Я весь внимание, – улыбнулся он.

– Я позвала тебя не потому, что мне скучно быть на конференции одной, или не для того, чтобы тебя совратить…

– Я буду не против, ты же знаешь? – хохотнул он.

– Я тоже, – подмигнула я, – но это не было моей главной целью. У меня есть для тебя один сюрприз, но я не знаю, как ты это воспримешь.

Глава 11. ОН

Наш первый раз начался и закончился… Слишком быстро! Она была мягкой и податливой, идеально готовой к нашему соитию. В реале всё произошло гораздо ярче, чем в моих самых смелых мечтах.

Мы совпали, словно две части одного пазла, и стоило мне проникнуть в вожделенное лоно, как я испытал оргазм такой невероятной силы, что, возможно, слегка тронулся умом. У меня были разные девушки, но никогда я не получал такого удовольствия.

Я знал, что мне нужно позаботиться о моей девочке, поэтому начал покрывать поцелуями её лицо, шею и грудь. Её пьянящий аромат и сладкий вкус её кожи сводили меня с ума. Я потерялся в ней, распался на молекулы. Я был потрясён от осознания, что любовь, истинная любовь, делает секс настолько чувственным. Я стал твёрдым очень скоро. Чёрт, да я даже не успел выскользнуть полностью из неё, хотя наши соки всячески этому и способствовали.

Наш второй раз подарил мне новое потрясение. Вид её, кончающей от меня, – это самое потрясающее зрелище, что мне довелось увидеть в моей жизни. Она кусала губы и впивалась ноготками в мои плечи, чтобы не быть шумной, и я накрыл её рот поцелуем. Я был поражён силой моего оргазма, когда я, вбирая в себя её стоны, кончил вместе с ней. Моё сердце колотилось с такой яростной силой, словно я только что боролся за свою жизнь.

– Ты как? – спросила Маша, пытаясь вылезти из-под моей тяжести.

– Словно очутился на грёбанных небесах!

– Хорошо, – мягко рассмеялась она.

– А ты? – я поднял голову и заглянул в её глаза.

– Я счастлива, – прошептала она.

Я с замиранием сердца смотрел на её лицо, пытаясь угадать, настолько же ей сильно понравилось, как и мне. Её глаза блестели, и я подумал, что она заплачет. Но она не стала лить слёзы при мне.

– Извини, – она поцеловала меня, – мне нужно в душ.

Я сполз с неё, не понимая, какого чёрта происходит. Неужели я настолько плох? Неужели ей не понравилось? Хреново, если я просто взял и всё испортил. Что если она разочаровалась? Чёрт, Машка стала моей богиней, я хотел поклоняться ей. И я её любил. Но, что если я не только не обрёл что-то большее, но умудрился и просрать нашу нежную дружбу? Мне нужно срочно это выяснить.

Я ворвался в ванную. Она сидела на коленях в душевой кабинке и горько плакала, прикрыв лицо ладонями. Вот дерьмо!

– Детка, ты в порядке? Тебе больно? Чёрт, чёрт, чёрт! Маша, милая, прошу не молчи! Ты сведёшь меня с ума!

Она подняла на меня красные глаза и еле слышно сказала:

– Всё хорошо, Влад.

– Чёрта с два! – вспылил я. – Всё насколько ужасно? Я тебе противен?

– Влад, уйди! – выкрикнула она. – Я прошу тебя! Просто дай мне две минуты!

– Я не уйду, пока не пойму, что пошло не так! – крикнул я в ответ.

Она опешила и на некоторое время замолчала, подбирая слова.

– С нашей первой встречи я знала, что ты кто-то особенный для меня. Понимаешь? Я чувствовала это. И так же я знала, что, насколько бы сильно я не хотела быть с тобой, настолько я не могу этого получить. Ты и сам сказал мне это, помнишь? Каждый день с тобой лишь усиливал мои чувства. Я берегла себя от близости, потому что знала, что после этого пути назад не будет.

– Хорошо, – мягко поддержал я. – Пока ничего нового я не услышал. Это же и мои чувства тоже.

– Ты не понимаешь! – разочарованно покачала она головой. – Я знала, что моё физическое желание слабее, чем потребность в тебе. Знала, и всё равно пошла на поводу у тела!

– Не понимаю, – честно признался я. – Пока я не вижу ничего плохого.

– Теперь всё изменится? – спросила она.

– Конечно! – рассмеялся я. – Теперь я буду любить тебя всегда, когда ты позволишь. Разве это не самое лучшее чувство? Я никогда не был насколько близок ни с кем.

– Тебя это не пугает? Я думала парни, которые не стремятся к серьёзным отношениям, получив желаемое, тут же становятся жуть какими занятыми и исчезают с горизонта. А я так не хочу! Я… хочу тебя. Ты – потрясающий любовник, честно, но при этом ты, в первую очередь, прекрасный человек. Мне с тобой легко, комфортно, я так счастлива! И я тебя люблю. Я хочу тебя целиком. Только для себя.

– Детка, ты самое лучшее, что со мной случалось когда-либо. Я не собираюсь исчезать с горизонта, не кину тебя, не обману. – Я не был ошарашен её признанием, наши чувства были почти одинаковыми. – Я люблю тебя. Это правда. Я сказал тебе это ещё там, на море, так что не смотри на меня, как на утешительный приз! Мы должны, нет, обязаны быть вместе! Отказы не принимаются!

Я обещал невыполнимое. Запретное. Желанное. Но правда заключалась в том, что я хотел этого для неё и для себя тоже. И я верил, что смогу ей это дать. Сегодня я наконец принял решение. Я улажу всё, когда мы вернёмся в Москву. Семья поддержит меня и примет моё решение. Ведь они и ждали только меня… Я смогу справиться, впервые в жизни я ощутил небывалую силу. Это она, это всё она. Машка заряжала меня, стала моим персональным солнцем, осветила мою жизнь. С ней я переверну все горы. С ней я смогу сделать то, что должен был уже давным-давно – отпущу Свету.

А пока я побуду самым счастливым мужчиной.

Я зашёл в кабинку, привлекая её для долгого поцелуя. Мы ласкали друг друга под горячей водой, заигрывая в пушистой пене. Я закутал Машку в полотенце и вынес на кровать. Я хотел быть нежным и терпеливым с ней в минуты её уязвимости. Я хотел скорее стереть её глупые мысли, поэтому начал покрывать её тело поцелуями: я целовал её лицо, терзая губы, пробежался легкими поцелуями по шее, облизнул ключицы. Меня манили дерзко торчащие соски девушки – им я уделил особое внимание. Машка вцепилась в мои волосы. Лаская её грудь, я наслаждался внезапным открытием этой ночи: доставлять удовольствие любимой женщине равно получать удовольствие самому! Мне никогда не хотелось вылезти из кожи вон, чтобы удостовериться, что партнёр получит удовольствие, возможно, звучит по-свински, но таких парней большинство.

Глава 12. ОНА

Всё стало так волшебно между нами, но один телефонный звонок разрушил хрупкую идиллию. Я была сама не своя оставшиеся два дня, переживая за Влада. Он не поговорил со мной, не писал и звонил. Я не знала, что думать.

Что бы ни произошло, я хотела только знать, что он в порядке. Моё сердце болело за него. После звонка Володи, он стал чернее тучи и не проронил ни слова. Я держалась, пока он в суете собирался, но, когда он молча и торопливо выскочил из номера, я уткнулась лицом в подушку и горько зарыдала. В моих слезах было столько безнадёжности, столько отчаяния, сколько не было никогда до этого момента.

Я успокаивала себя тем, что он непременно мне позвонит и всё объяснит. Но проходили долгие минуты, а намёка на звонок не было. И тогда я перестала плакать и занялась своими делами.

Планы, конспекты, очерки, таблицы, написание материала о крупной книжной ярмарке-конференции ненадолго избавили меня от необходимости думать о чём-либо другом. Думать о Владе. Но по дороге в аэропорт я с сожалением вспомнила, что так и не рассказала ему про свой сюрприз.

Я заняла место у окна и вставила наушники. Сильный, полный тоски голос пел о несбыточных надеждах, невзаимной любви и мире сквозь розовые очки. Я сомкнула веки, и слёзы обожгли моё лицо. Я так сильно скучала по Владу! Так хотела видеть, слышать, чувствовать его. Что же произошло? Он же позвонил бы мне, верно? Значит, что-то серьёзное, и он просто не может?

Я сдерживалась изо всех сил, но всё-таки написала ему: «Уже в Москве. Всё нормально?». Ответ пришёл очень быстро: «Молодец. Люблю. Пока занят.».

Слава Богу! Хотя бы знать, что он в порядке! Хотя бы знать, что мы в порядке! Признаюсь, на подкорках сознания я раздумывала о том, что это мог быть его изощрённый способ бросить меня. Но я торопливо задвигала эту мысль подальше. Я не хотела верить, что Влад – мой Влад – способен на это.

Прошли долгие девять дней. Для меня они были наполнены унылым одиночеством и безрадостным существованием. Я мало ела, пила много кофе и не открывала шторы. Я добила статью про книжную ярмарку в Сочи, завершила ещё две начатые статьи и попыталась начать писать книгу. Но глаза слипались, и я проваливалась в сон. Эти девять дней я много спала и много плакала. Влад не писал и не звонил мне. А я не писала ему.

Сегодня у него бой. Я уже давно решила, что пойду. Просто посмотрю издалека, увижу, что с ним все в порядке и уйду. Я не стану навязываться, не хочу быть обнаруженной, не хочу, чтобы он думал, что я вешаюсь на него.

Сегодня, в свете софитов Влад был… другим. Просто совсем другим человеком. Я не чувствовала связи с новой (или вернувшейся?) его версией. Я не узнавала его. Парень иначе двигался и выглядел. Единственное, что меня радовало в этот момент, он не давал противнику ни единого шанса нанести удар. Он месил всё на своём пути. Сегодня, вместо привычного боя, к Владу вереницей тянулись противники. Он нокаутировал их всех, не пропустив ни одного удара. А ещё… Влад не смотрел в зал. Он не искал меня.

– Привет, – кто-то коснулся моей спины.

– Добрый вечер, Владимир, – я узнала приятеля Влада.

– Наш спортсмен искренне рад, что ты пришла. Просит подождать его в комнате отдыха, но поймёт, если ты откажешься.

– Почему я должна?.. Впрочем, неважно. Я подойду по окончании.

– Спасибо, Маша. – Володя немного помялся, словно собирался что-то сказать, но резко развернулся и ушёл.

Мелкая дрожь била моё тело, во рту пересохло от предвкушения перемен. Я чувствовала, что что-то изменилось в наших отношениях, в самом Владе. Меня ужасала перспектива перемен. Я привыкла к своему новому другу, я жаждала близости с ним. Но в то же время я хотела понять, что происходит. Незнание сводило меня с ума.

Посмеиваясь, он зашёл в комнату, пропахшую пылью и потом. Я провела здесь достаточно времени за месяцы нашего знакомства, поэтому знала каждую трещину и мысленно составляла из них замысловатые узоры. Я перевела взгляд со стены на звук и наткнулась на выражение удивления на лице Влада. Следом за ним шёл Володя. Влад непонимающе смотрел на меня несколько секунд, а потом перевёл взгляд на друга. Я не видела выражения его лица, но поняла, что он не особо обрадовался моему визиту.

– Привет, качок, – выдохнула я, проглатывая горечь обиды.

– Маша, здравствуй, – он улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. – Прости, что не позвонил. У меня возникли неотложные дела.

– Ничего. Я все понимаю. Я не кстати?

– Кстати, – сказал Володя. – Очень кстати.

– Я не понимаю, – честно призналась я. – Ты не просил меня прийти?

– Я хотел, но… – осёкся Влад, – я не мог. Мне было стыдно смотреть тебе в глаза. И я не знал, как сказать тебе, чтобы ты поняла.

– Хотел, правда, – подтвердил Володя. – Он не решился сам, но ему действительно нужно с тобой поговорить, потому что молчание убивает его. Без своей Маши он сам не свой. Прости, что приврал, но так было нужно.

– Хорошо, без обид, – пожала я плечами.

– Брат, – склонился Володя к другу, – ты должен сказать ей всё. Вы должны решить все вопросы и идти дальше вместе. Или не мучить друг друга.

– Ладно, – побледнел Влад. – Я тебе обещал.

– Ты себе обещал, сделай это для себя. Ты же знаешь, чего хочешь на самом деле. Мы поддерживаем тебя. Вся семья. Сделай это для себя. Пока, Маша. Надеюсь на скорую встречу.