Хулиган по соседству

ГЛАВА 1.

Кристина

Как же я сегодня задолбалась!

На улице уже темно. Я устало бреду по пустынному двору между невзрачных пятиэтажек.

Я думала, этот день никогда не закончится.

Сначала пары в универе, затем помощь в библиотеке, а после – смена в ненавистном мне кафе «Созвездие». Ладони все еще липнут от бесконечных чашек кофе и подносов. Ноги гудят от тесных кроссовок. Так еще и подошва на пятке левого начала отклеиваться.

Из-за кроны высоких деревьев показывается родной дом. Еще немного и я приму душ, смывая с себя этот чертов день.

Но вдруг тишину двора разрывает резкий рык мотора.

Я замираю на месте.

В конце аллеи, прямо перед моим подъездом, стоит мотоцикл. На нем, как на троне, восседает парень в кожаной куртке. Его ноги, обутые в грубые ботинки, вытянуты. А сам он небрежно наклонился вперед, касаясь руля.

Громкая музыка орет из небольшой колонки, закрепленной на руле.

Серьезно? Рок?!

Я сжимаю лямку небольшого рюкзака и недовольно хмурюсь. Быстро приближаюсь к нарушителю порядка.

— Эй! — я пытаюсь перекричать орущую музыку.

Парень даже не поворачивается. Его лицо скрывает тень, но блики от фар играют на заклепках его куртки.

— Я к тебе обращаюсь! Сделай потише! — добавляю я еще громче, чувствуя, как раздражение поднимается к горлу.

Наконец он поворачивает голову. Его лицо оказывается дерзким, почти насмешливым. Высокие скулы, легкая щетина на подбородке. Волосы, темные, растрепанные, выглядят так, будто он только что снял шлем и не знает для чего нужна расческа.

Его зеленые глаза, окинувшие меня взглядом, выглядят ленивыми, но в них читается нечто опасное, как у зверя, готового внезапно атаковать.

— Ты что-то сказала? — проговаривает он с легкой усмешкой, приподняв одну бровь.

Его равнодушный тон мгновенно пробивают мое спокойствие. Итак настроение ни к черту. Еще и этот… фрукт!

— Да, сказала, — резко выпуливаю я, придав голосу твердости. — Здесь люди живут, в том числе я. Это не гонки и не клуб. Выключи свою дебильную музыку и дай людям отдохнуть!

Наглец усмехается, чуть склонив голову набок.

— Знаешь, мне нравится, когда кто-то дает советы. Особенно такие… полезные, — он наигранно серьезно кивает, но тут же снова ухмыляется, облокачиваясь на руль мотоцикла. — Прямо чувствую, как мне хочется слушать.

Ну, все! Мое терпение лопается.

— Это твой способ показать воспитание? Или ты просто не понимаешь, как себя вести? — грубо говорю я, испепеляя его недовольным взглядом.

Он наклоняется ближе, и запах его одеколона, терпкий и пряный, мешается с запахом бензина от мотоцикла.

— А ты всегда такая… зануда? Или только по вечерам? — его голос низкий, с легкой хрипотцой, которая одновременно раздражает и притягивает.

Я отступаю на шаг, чувствуя, как мои щеки горят.

— Ты даже не знаешь меня, — фыркаю я, пытаясь сохранить остатки самообладания.

— Точно, — соглашается он, его улыбка становится шире. — Зато уже знаю, что ты любишь командовать.

Это бессмысленный треп! Только время трачу на этого придурка.

Я гневно разворачиваюсь, направляюсь к подъезду, но вдруг я снова слышу его бесячий голос.

— Спокойной ночи, командирша, — произносит он с такой откровенной насмешкой, что мне хочется поскорее скрыться от хулигана.

Я уже почти достигаю подъезда, когда за спиной раздается топот. Тяжелые ботинки мягко, но настойчиво стучат по асфальту. Я оборачиваюсь, и мое сердце тут же сжимается в комок.

Хулиган идет за мной.

В теплом свете фонаря он выглядит еще более дерзким: кожаная куртка блестит, взгляд прямой, почти вызывающий. И пробирает до костей.

Он засовывает руки в карманы джинсов, шагая так непринужденно, будто весь мир принадлежит ему.

— Что тебе надо? — испуганно спрашиваю я, стараюсь не дрожать от волнения.

Он подходит ближе, настолько, что между нами остается не больше метра. Его глаза, холодные и насмешливые, обжигают меня.

— Знаешь, ты первая, кто так смело указывает мне, что делать, — произносит он, наклонив голову чуть вбок, изучая мое лицо. — Интересно.

— Ничего интересного. Просто кто-то должен был тебе это сказать, — резко отрезаю я.

Он тихо посмеивается, и этот смех звучит как насмешка и как вызов одновременно.

— У тебя характер. Это… возбуждает.

Мои глаза расширяются от его слов.

Возбуждает? Этот хулиган смеет говорить обо мне так, словно я какое-то развлечение?

— Я повторю тебе еще раз, если ты с первого раза не понял. Ты даже не знаешь меня, — медленно проговариваю я, стараясь держать голос твердым.

Он шагает ближе, настолько близко, что теперь я могу почувствовать тепло его тела. Его голос становится ниже, почти шепотом:

— Зато я вижу, что ты злишься. И знаешь что? Это делает тебя еще сексуальнее.

Я отступаю, наткнувшись спиной на металлические перила у крыльца. Мое дыхание становится неровным, а к щекам приливает кровь.

— Отойди. Немедленно.

Наглец прищуривается, его улыбка становится еще шире.

— А если не отойду? Что ты сделаешь, командирша?

Он опирается рукой на перила, блокируя мне путь к отступлению. Между нами все искрит – напряжение, гнев, что-то неясное, почти пугающее.

Я пытаюсь встретить его взгляд, чтобы показать, что я не боюсь его, но мои собственные эмоции предают меня. Сердце стучит слишком громко, в горле все пересыхает.

— Ты… ты ведешь себя как ребенок, — буркаю я тихо, с трудом сглатываю.

— Может быть, — усмехается он. — Но тебе ведь нравится играть в воспитательницу, не так ли?

Я приоткрываю рот от услышанного. Да кем он себя возомнил?

Мои пальцы крепче сжимают лямку рюкзака, но ответить я не успеваю.

Хулиган вдруг отстраняется, как будто мое смятение полностью удовлетворило его.

— До встречи, командирша, — бросает он, игриво подмигнув мне.

ГЛАВА 2.

Кристина

Часы на экране ноутбука показывают 01:17.

В комнате тихо, лишь редкие звуки с улицы проникают через приоткрытую форточку.

Я сижу за кухонным столом, задрав согнутую ногу на табуретку. Вокруг меня учебники и тетради. Голова гудит, я пытаюсь сосредоточиться на страницах конспекта. Но строки путаются и мне приходится уже в пятый раз перечитывать один и тот же абзац.

Глаза слипаются, мысли блуждают. Я отвлекаюсь на что угодно.

Широко зевнув, я тянусь к кружке с остывшим кофе. Но странный звук заставляет меня замереть.

Тихий скрежет и хлопок. Будто кто-то захлопнул дверь в подъезде.

В нашей старой панельке слышимость такая, что если кто-то чихнет на первом этаже, все дружно желают ему быть здоровым.

Я оборачиваюсь и смотрю в темную прихожую. Прислушиваюсь. Тишина.

Может все-таки показалось?

И только я хочу вернуться к своим конспектам, как слышу еще один звук. На этот раз более четкий – глухой стук, будто кто-то уронил что-то металлическое в подъезде.

Нахмурившись, я встаю из-за стола и направляюсь к входной двери. Прижав ухо к холодной поверхности, я пытаюсь расслышать что же там происходит.

Шаги. Тяжелые, медленные. Кто-то поднимается по лестнице.

Я с трудом сглатываю. Внутри начинает просыпаться беспокойство.

Это просто кто-то из соседей поздно вернулся домой. Ничего страшного.

Но почему-то сердце колотится все быстрее.

Вдруг шаги затихают прямо у моей двери. И по позвонку ползет страх.

В глазок смотреть боюсь. Вдруг кто-то посмотрит прямо на меня? Я ж тогда тут от испуга умру.

Затаив дыхание, я продолжаю прислушиваться.

Стук. И я резко вздрагиваю. Чуть не отскакиваю назад.

Три четких удара по моей двери. Не слишком громкие, но настойчивые.

У меня по телу пробегает табун огромных мурашек, и даже самые мелкие волоски встают дыбом.

Я прижимаю ладонь к груди, пытаясь успокоить бешеное биение сердца.

– Кто там? – говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал твердо.

Но ответа нет.

Кристина, хватит трусить! Просто кто-то ошибся дверью. Может, дядя Витя с пятого этажа опять напился и думает, что пришел в свою квартиру.

Сжав губы, я все же решаюсь посмотреть в глазок. Почти не дышу.

Тусклый свет лампочки на площадке освещает мужскую фигуру. И мое раздражение смешивается с удивлением. Кожаная куртка, руки в карманах, нахальная улыбка на лице.

Хулиган.

Страх постепенно покидает мое тело, и теперь я чувствую легкий трепет.

Я медленно проворачиваю замок и приоткрываю дверь. Гляжу на нахала поверх цепочки.

Хотя она навряд ли меня спасет…

— Ты серьезно? — шиплю я, нахмурившись. — Два часа ночи! Ты вообще понимаешь, сколько сейчас времени?

Хулиган стоит, опираясь одной рукой о косяк, с ленивой, чуть пьяной улыбкой.

— Счет времени - это такая условность, знаешь ли, — бормочет он, его голос слегка хрипит. — Думал, вдруг ты не спишь.

— И ты решил, что лучшее, что можно сделать – это постучать в мою дверь посреди ночи?

Он спокойно пожимает плечами, будто это вполне логичный поступок.

— Увидел, что у тебя свет горит. Вот и решил… проверить.

— Проверить что?

— Как ты.

— Стоп! — строго говорю я и осматриваю нахала с головы до ног. — Откуда ты знаешь в какой квартире я живу?

— Я очень внимательный, если ты этого не заметила, — насмешливо отвечает хулиган. — А баба Нюся с первого этажа очень болтливая.

Я закатываю глаза от недовольства, чувствуя, как раздражение сменяется странной смесью тревоги и волнения.

— Спасибо за заботу. Все прекрасно. Спокойной ночи, — с издевкой проговариваю я.

Он тихо посмеивается, опираясь плечом о косяк.

— Ты всегда такая… вежливая?

— А ты всегда стучишься к нормальным людям посреди ночи?

Он чуть прищуривается, словно это вызов, который ему очень хочется принять.

— Ну, раз ты в полном порядке, командирша…

— Не называй меня так! — перебиваю я его.

— А как тебя называть? — он поднимает бровь, специально издевается надо мной. — Если ты представишься, я буду звать тебя по имени.

— Ты не заслужил знать мое имя.

— Справедливо, — кивает он, соглашаясь. — Тогда остаешься командиршей. Тебе идет.

Я скрещиваю руки на груди, чувствуя, как моя злость растет. И скоро достигнет пика.

— Если ты все выяснил, то можешь идти.

Но хулиган продолжает стоять перед моей дверью. Даже не шевелится.

Что ж… тогда нашу «светскую» беседу прерву я!

Я начинаю закрывать дверь, но нахал резко поднимает руку, положив ладонь на дверь, прежде чем я успеваю ее захлопнуть.

— Подожди, — его голос становится чуть ниже, серьезнее. В глазах больше нет насмешки, только напряжение. — Там внизу кто-то ходит.

Я замираю, глядя на него широко распахнутыми глазами.

— Что?

— Я слышал, как кто-то шарится возле дверей. Не похоже, что это твои соседи, — его взгляд становится более пристальным, и он наклоняется ближе, словно пытается убедиться, что я осознаю, насколько это серьезно.

— Ты… уверен?

— Да, — отрезает он. — Иначе меня бы здесь не было.

Наши глаза встречаются, он цепляет меня своим зеленым омутом. В воздухе повисает напряжение, плотное, как желе. Мне хочется сказать ему что-то колкое, чтобы вернуть привычную дистанцию. Но не могу, язык окаменел. Я вдруг понимаю, что вижу его сейчас без бесячей насмешки. Его взгляд прямой, даже чуть тревожный.

— Что теперь? — спрашиваю я твердым голосом.

Хулиган слегка усмехается, но на этот раз улыбка скорее ободряющая.

— Ты впускаешь меня внутрь. А дальше разберемся.

ГЛАВА 3.

Кристина

Его самоуверенность меня бесит. Но слова о том, что кто-то шарится в подъезде – пугают.

— Кто-то ходит возле дверей, слышишь? — замирает он.

Замираю и я. Прислушиваюсь.

— Ты уверен? – шепчу.

— Спросишь это еще раз, и я начну думать, что ты боишься.

Я хмурюсь, пытаясь скрыть легкую дрожь в голосе.

— Я ничего не боюсь.

— Отлично, — он кивает, снова улыбнувшись. — Тогда предлагаю впустить меня внутрь.

Вдруг с нижних этажей действительно доносится шарканье тяжелых ног. У меня все волоски встают дыбом.

— Ладно, входи. Только не думай, что это приглашение. И не заставляй меня пожалеть об этом.

Мои пальцы тянутся к цепочке, затем я отступаю назад, все еще нерешительно впуская его в квартиру.

Хулиган входит с ленивой уверенностью человека, которому все вокруг кажется его личной территорией.

— Никогда не думал, что окажусь в квартире командирши. Прямо честь для меня.

Я недовольно выдыхаю и закатываю глаза.

— А еще я думал, что ты всегда в форме, — ухмыляется нахал и бегло осматривает небольшую квартиру, его любопытный взгляд зависает на моих учебниках.

Я пытаюсь понять смысл его слов…. И я только сейчас понимаю, что стою перед ним в коротких шортах и простой пижамной футболке, которая едва достает до талии. В спешке я даже не накинула халат.

Я скрещиваю руки на груди, пытаясь скрыть смущение.

— Ты сюда пришел не за тем, чтобы глазеть, — огрызаюсь я, но голос звучит чуть слабее, чем я бы хотела.

Он лишь ухмыляется еще шире.

— Глазеть? Кто сказал, что мне интересно? — прищуривается нахал.

— Тогда можешь повернуться и уйти. Прямо сейчас.

Хулиган начинает смеяться – тихо, хрипловато, но с каким-то откровенным весельем, которое еще больше меня злит.

Я начинаю закипать. Он пришел, чтобы поржать надо мной? Он специально выводит меня из себя?

— Спокойно, командирша, — говорит он, поднимая руки в жесте примирения. — Ладно, не буду мешать. Где у тебя стул? Сяду, подожду, пока все утихнет в подъезде.

Я раздраженно киваю в сторону кухни. Парень уверенно идет туда, я следую за ним.

— Ночь, учебники, свет горит… Не слишком ли серьезно для такой командирши? Ты не из тех, кто умеет расслабляться, да?

Я сжимаю руки в кулаки, ногти впиваются в ладошки, с трудом удерживаюсь, чтобы не стукнуть его. Но понимаю, что могу пробудить зверя.

— Если я не умею расслабляться, то ты, видимо, вообще не умеешь думать.

Он бросает на меня загадочный взгляд, немного обернувшись. И я на мгновение чувствую, как мое лицо начинает пылать.

Хулиган слишком самоуверенный и слишком… наглый.

— Это прозвучало как комплимент. Спасибо, — он упирается поясницей в подоконник, перекрещивает ноги.

Осматривает скромный ремонт.

— Это не комплимент, — огрызаюсь я.

— Знаю. Но от тебя любой укор звучит почти мило.

Я делаю глубокий вдох. Спокойно посидеть над конспектами у меня уже не получится.

— Если ты думаешь, что можешь стоять здесь и отпускать свои дебильные шуточки, то ты ошибаешься. У меня завтра зачет, а ты только отвлекаешь.

— Зачет, значит? — кивает он, будто хочет запомнить это. — Хорошо. Буду знать, что ты не только командирша, но еще и умница.

Я киваю на свободную табуретку, сама сажусь за стол.

— Садись. Только тихо. И больше никаких глупых комментариев.

Он сразу же садится, закинув ногу на ногу, явно наслаждаясь моментом.

Его взгляд прожигает меня, я хорошо чувствую, как он буквально разглядывает меня. Не нагло, скорее, с интересом.

— Кстати, — он протягивает мне раскрытую ладонь, — как тебя зовут, командирша?

Я скрещиваю руки на груди, смотрю на его широкую ладонь, на длинные красивые пальцы.

— А тебе зачем?

— Ну, чтобы знать, как мне называть тебя. Ты ведь жалуешься на «командиршу».

Я прищуриваюсь. Мне не хочется раскрывать всех карт сразу.

— Ты первый.

— Хорошо, — он победно улыбается, словно ожидал этого. — Егор. А теперь ты.

Я не думала, что он вот так просто назовет свое имя. Я ждала очередной порции подколок.

— Кристина.

— Егор и Крис. Звучит неплохо, — медленно произносит он, будто смакуя слова на вкус.

— Это не звучит никак, — строго отрезаю я.

— Знаешь, ты такая колючая, что, наверное, у тебя и парня нет.

Я приоткрываю рот от услышанного.

— А это не твое дело!

Наши взгляды встречаются, и между нами снова вспыхивает напряжение, густое, как воздух перед грозой.

— Знаешь, ты мне нравишься, Крис, — вдруг говорит он, но в его голосе слышится скорее насмешка, чем признание.

— Ты мне – нет, — парирую я.

Хулиган наклоняется вперед, его лицо оказывается чуть ближе. Я вновь чувствую запах его парфюма.

— Ты уверена? Подумай хорошо.

Внутри меня все переворачивается.

— Да, уверена, — гордо вскидываю голову.

Его улыбка становится еще шире, но в этот момент снаружи раздается резкий стук по двери подъезда. Мы оба замираем, наши взгляды прилипают к входной двери.

— Так мне остаться или уйти? — тихо спрашивает хулиган.

Я резко поворачиваю к нему голову. Ждала ехидства на лице, но хулиган выглядит вполне серьезным. Его зеленые бездонные глаза смотрят прямо на меня.

ГЛАВА 4.

Кристина

— Я… я не знаю, — чуть слышно шепчу я, снова пялюсь на дверь.

Там, в темном подъезде все еще раздаются шаркающие шаги.

Я перевожу взгляд с входной двери обратно на Егора. Он поднимается со стула, и на его лице снова появляется знакомая ухмылка.

— А ты че такой довольный? — бросаю я, глядя, как он неторопливо разглядывает кухню.

— Думаю, что ты все-таки не знаешь, кто я, — отвечает он.

— Удиви меня, — с вызовом говорю я, скрестив руки на груди.

И тоже встаю с табуретки. Мне так комфортнее отбивать его подколы.

Егор смотрит на меня, слегка наклонив голову вбок, будто готовится к моей реакции.

А у меня в голове ни единого предположения.

— Я теперь твой сосед.

Я быстро моргаю, не сразу поняв, что он только что сказал.

— Что?

— Сосед, — повторяет он спокойно, как будто это самое очевидное заявление. — Та самая квартира через стенку. Я только что заселился.

Я прищуриваюсь, переваривая его слова.

— Подожди… это та самая квартира, которая год пустовала?

— Ага, — хулиган кивает. — Считай, что ты теперь официально избавлена от скучной жизни.

— Избавлена? — переспрашиваю я возмущенным тоном, чувствуя, как раздражение снова просыпается внутри.

— Ага, — с улыбкой повторяет он, его веселит моя реакция. — Ты же не думаешь, что я дам тебе и дальше сидеть по ночам над этими унылыми учебниками?

Он кивает в сторону моих конспектов.

— Они не унылые, — возражаю я, хотя на миг осознаю, что в его словах есть доля правды. — Я готовлюсь к зачету.

— Конечно, конечно, — в его голосе слышится такая снисходительность, что меня начинает трясти от возмущения. — Но настоящая жизнь за пределами этих страниц, командирша. Теперь, когда я рядом, тебе будет, чем заняться.

Это невыносимо! Как у него все просто!

Я шумно выдыхаю, подавляя желание швырнуть в него ближайшую книгу.

— И что же такого интересного ты можешь мне предложить, сосед? Кататься на мотоцикле, включать громкую музыку и стучать в двери посреди ночи?

Хулиган наклоняется ближе, и в его глазах мелькает игривый блеск.

— Это только начало.

У меня все внутренности сжимаются от его хрипотцы. Я делаю шаг назад, пытаясь сохранить дистанцию.

— Слушай, сосед, — я упираю руки в боки, гордо вскидываю голову. — Давай сразу расставим границы. Мне не нужна никакая «веселая жизнь». Я живу спокойно, нормально, и меня все устраивает. Так что будь добр, не лезь ко мне со своими… со своими…

— Со своими чем? — он чуть приподнимает бровь, явно наслаждаясь моими попытками подобрать слова.

— Со своими вот этими ребяческими штучками!

Он начинает смеяться – громко, хрипловато, почти заразительно.

– Ребяческими штучками? Ты серьезно?

– Абсолютно.

Хулиган медленно приближается. Теперь нас разделяет всего несколько шагов, его близость заставляет мое дыхание дрогнуть.

— Посмотрим, командирша. Но ты сама скоро поймешь, что скучная жизнь – это не про нас.

Его глаза медленно опускаются вниз, затем скользят вверх по моей фигуре – от коротких шорт до тонкой ткани футболки. На его лице играет коварная улыбка, будто он наслаждается каждой секундой происходящего момента.

Мое лицо начинает гореть от смущения и злости.

— Слушай, мне все равно, что там у тебя в голове! Хватит так смотреть!

Нахал наклоняется ближе, его голос становится тише, почти интимным.

— Так смотреть – это как? Признаюсь, трудно удержаться. Ты прямо как искушение.

— Что?! — мое возмущение доходит до точки кипения. — Ты же сам говорил, что тебе неинтересно глазеть.

Четко очерченные губы Егора растягиваются еще соблазнительнее.

— Запомнила, значит, — его шепот пролетает по моему лицу, мурашки бегут по коже.

Я смотрю в зелень его бездонных глаз и с трудом сглатываю.

— Ну, знаешь…, — его взгляд скользит по моим губам. — Ты ведь не думаешь, что в таком виде можешь оставаться незамеченной?

— Хватит, — я указываю на дверь. — Уходи. Сейчас же.

Но хулиган и не думает сдвигаться с места. Он смотрит на меня, и в его глазах возникает тот опасный блеск, от которого у меня внутренности сворачиваются в узел.

— Ты всегда такая строгая, Крис? Или это я на тебя так действую?

— Никакая я не Крис, — я стараюсь выглядеть уверенно, но от близости нахала мне это дается непросто, — меня зовут Крис-ти-на.

— Ладно, не буду мешать, Крис-ти-на, — тихо произносит он, его голос звучит хрипловато и мягко. — Но ты ведь знаешь, что это не последний наш разговор, правда?

Я молчу, затаив дыхание. Свалился на мою голову.

Егор обходит меня, специально задев плечом. Затем он медленно направляется к двери, но перед тем, как взяться за ручку, оборачивается.

— Кстати, соседка, — говорит он, улыбаясь той самой коварной улыбкой, — если вдруг тебе станет скучно… или страшно… просто постучи в стену.

Он подмигивает мне и выходит, захлопнув за собой дверь.

От резкого стука я вздрагиваю.

Я с раздражением залетаю в комнату. Расхаживаю перед раскладным диваном из стороны в сторону. Мой взгляд то и дело прилипает к стене, которая разделяет наши квартиры.

«Просто постучи?!».

Ну и наглец, а?

ГЛАВА 5.

Кристина

Ужасная ночь. К зачету я толком и не подготовилась, не смогла собрать мысли в кучу.

Теперь остается надеяться только на свою хорошую память и на то, что я без пропусков посещала все лекции. Когда-то же мне должно это зачесться.

Мне никак сейчас нельзя терять повышенную стипендию. Каждый рубль на счету.

Сегодня у меня все как всегда по расписанию: пары в универе, а затем подработка в библиотеке. Слава Богу, в кафе у меня сегодня смены нет, я выходная. Надеюсь, что хоть высплюсь. Вообще забыла, когда в последний раз позволяла себе спать больше пяти часов.

Распахиваю дверь своей квартиры, держу в руке тяжелый пакет с мусором.

Утро сегодня хмурое, небо заволокло тучами. Свет из небольшого окна на лестничной площадке тускло освещает обшарпанные стены. На которых краска местами облупилась… или соседские дети специально ее отколупывают.

По нашему подъезду давно ремонт плачет, да и вообще по всей пятиэтажной панельке.

В воздухе витает запах мокрого бетона, дежурные по подъезду ни свет, ни заря уже успели помыть ступени. В нос бьет резкая вонь утренних сигарет, усиливающаяся к низу.

Ну что за люди? Сколько раз просили: не курите в подъезде! Неужели так сложно выйти на улицу?!

Делаю пару ленивых шагов к мусоропроводу, чувствуя сонливость и слабость.

Точно сегодня лягу пораньше. Вот прям как домой вернусь – сразу в кровать!

Перед глазами мелькает образ нахального соседа, его слова и ухмылки до сих пор не дают мне покоя.

Только я тянусь открыть люк мусоропровода, как за спиной слышатся тяжелые шаги.

— Доброе утро, командирша, — раздается знакомый хрипловатый голос.

Я мысленно чертыхаюсь, на секунду прикрыв глаза. А руки слабеют, я едва не роняю пакет.

Обернувшись, я встречаюсь с довольным взглядом хулигана. Он стоит на лестнице, на несколько ступеней выше, чем я. Поэтому он выглядит еще внушительнее. Его мотоциклетная куртка расстегнута, под ней – черная футболка, плотно облегающая торс. На шее блестит тонкий металлический кулон.

Из-под взъерошенных темных волос выглядывают глаза, полные насмешливого блеска.

— Ты всегда такой громкий? — бурчу я и запихиваю пакет с мусором в люк.

— Зависит от того, кто меня встречает, — усмехается он, опираясь на перила.

Его взгляд скользит по мне, оценивающе, но не так нагло, как ночью. Скорее, будто он пытается разузнать все мои мысли.

И от его изучения на моих щеках выступает румянец. На мне надеты простые серые джинсы, объемный свитер, скрывающий мою фигуру. Но почему-то даже в этой мешковатой одежде рядом с новым соседом я ощущаю себя неуютно.

— А ты чего так рано и не спишь? — спрашивает он, насмешливо глядя на мое уставшее лицо.

— Это не твое дело, — тараторю я, закрывая люк мусоропровода с глухим стуком.

Его веселит моя реакция.

— Ого, ты с утра еще колючее, чем ночью.

— Если ты снова пришел, чтобы мне надоедать, — начинаю я, стараясь сохранять голос ровным, — можешь сразу идти обратно к себе, а лучше на три веселые буквы.

Хулиган начинает заливисто смеяться. Он не ожидал от меня такого?

Но достал, честное слово!

— Спокойно, я всего лишь выгуливаю свою утреннюю харизму, — хмыкает он, спускаясь на мой уровень.

Теперь мы стоим почти вплотную, и я чувствую легкий аромат бензина, смешанный с чем-то острым, возможно, мятным.

— Харизму? — я усмехаюсь и ставлю руки на пояс. — Назови это как угодно, но для меня это выглядит, как плохая привычка лезть в чужую жизнь.

— Ага, точно, я весь такой вредный, бесячий. А ты..., — он склоняет голову чуть вбок и прищуривается. — Ты - образцовая соседка. Тихая, правильная, со своими правилами.

Я сжимаю губы, чувствуя, как его слова задевают что-то внутри.

— Я такая, какая я есть. А вот ты…

— Что я? — перебивает он меня и шагает ближе, мое сердце вдруг пропускает удар.

— Ты – проблема, — шиплю я, глядя прямо в его глаза, стараюсь не отступать.

Хулиган смеется тихо, но с тем самым легким хрипом, который действует мне на нервы.

— Проблема, говоришь? Может быть. Но ты еще не знаешь, как себя вести со мной, командирша.

Я тяжело вздыхаю. Наш разговор опять заходит в никуда. Тупая трата времени.

— Я просто хочу, чтобы ты оставил меня в покое, ясно?

— В покое? — его голос становится мягче, но в нем все равно слышится вызов. — А ты уверена, что хочешь этого?

Я делаю шаг назад, чтобы вырваться из его обволакивающей ауры. Я будто увязаю в ней, готовая подчиняться наглому соседу.

— Уверена.

— Ну, посмотрим, как долго ты так будешь думать, — говорит он, кивая в сторону моей двери.

— Это угроза?

— Нет, — усмехается сосед, — это обещание.

Я вздрагиваю, но не могу понять – от злости или от странного, щекочущего волнения.

— Удачи на зачете, соседка, — равнодушно бросает он, повернувшись к лестнице.

Но, сделав пару шагов, снова оборачивается.

— И, кстати… свитер тебе идет. Жаль, что ты не так эффектна, как ночью.

Мои глаза моментально расширяются, и я только открываю рот, чтобы колко ответить, как хулиган уже успевает скрыться за поворотом лестницы.

Я остаюсь стоять на площадке, сжимая кулаки и чувствуя, как внутри меня все кипит.

И почему он так сильно на меня действует? Почему я так сильно злюсь на этого наглого хулигана?

Фыркнув от своей же слабости, я смотрю на наручные часы.

Черт! Я уже опаздываю!

ГЛАВА 6.

Кристина

Легкий шелест страниц и глухой стук клавиш компьютеров создают привычный фон в универсальной тишине библиотеки.

Я сижу за стойкой выдачи, подперев голову рукой, стараюсь бороться со сном, а мой уставший взгляд постоянно возвращается к настенным часам, тиканье которых усыпляет меня еще сильнее.

Еще продержаться один час, и моя смена закончится.

Зачет я сдала без проблем. Мне попался билет с вопросами, которые я успела изучить до ночного визита хулигана.

Входная дверь скрипит, и я лениво поднимаю голову. В библиотеку входит Миша – высокий, слегка сутулый парень с теплыми карими глазами. На его лице играет робкая улыбка, а в руках он держит толстенную книгу. Такие даже в рюкзак не залезают.

— Привет, — тихо здоровается он, стараясь не нарушать тишину.

— Привет, — улыбаюсь я и выпрямляюсь.

Миша кладет книгу на стойку.

— Надо продлить. Я бы вернул, но еще не успел дочитать.

— Без проблем, — я беру книгу, мельком посмотрев на название.

Что-то про автомобили и их историю. Все ясно, Мишка учится на факультете автомобилестроения, так что его выбор меня не удивляет.

Пока я работаю с карточками, он нерешительно переминается с ноги на ногу.

Да неужели так трудно все каталоги и записи перенести в компьютер? Двадцать первый век на дворе, а мы до сих пор пользуемся бумажными формулярами.

— Ты как? — спрашивает Миша наконец.

Я думала, что он больше не решится произнести ни слова. Слишком он застенчивый.

— Нормально. Немного устала, но держусь, — отвечаю я с легкой улыбкой.

Миша наблюдает за мной с таким выражением, словно хочет что-то добавить, но не решается.

Я это замечаю, но нарочно избегаю его взгляда. Я знаю, что он чувствует ко мне больше, чем просто дружбу. Мне это льстит, но в тоже время и пугает.

Вдруг тишину нарушает приглушенный смех – легкий, игривый, женский.

Я хмурюсь и смотрю на высокие стеллажи.

— Что это? — спрашивает Миша, повернув голову в сторону звуков.

— Не знаю, — я с недовольством захлопываю книгу и кладу ее на стойку. — Я сейчас.

Мишка идет за мной, наши шаги глухо звучат по старому линолеуму. И чем отчетливее становятся голоса, тем напряженнее для меня становится атмосфера библиотеки.

За одним из стеллажей звук становится еще четче. Мужской голос, низкий, с нотками наглости, прерывается на шепот. Затем снова смех.

Я резко замираю, сердце неприятно сжимается в груди. Я узнаю этот голос.

— Нет, не может быть, — бормочу я, ощущая, как кровь приливает к щекам.

Миша бросает на меня обеспокоенный взгляд, но ничего не говорит, только поджимает губы.

Я уверенно обхожу стеллаж и останавливаюсь, скрещивая руки на груди.

Егор сидит на краю стола, расслабленно откинувшись назад. Его кожаная куртка висит на спинке ближайшего стула, а футболка немного натянулась на груди, очерчивая рельеф.

Его ноги широко расставлены, а между его ног стоит Ира, моя одногруппница. Она прыскает от смеха, касаясь плеча хулигана. Ее длинные волосы покачиваются за спиной, а наманикюренные пальчики порхают по груди парня. Егор наслаждается ее вниманием.

Но тут он замечает меня. Его зеленые глаза с легкой насмешкой скользят по моему телу, и на губах тут же появляется фирменная ухмылка.

— О, командирша, — произносит он так, будто мы встретились в кафе, а не в библиотеке.

И вообще выражение лица у него такое, словно он тут хозяин, а не посетитель.

— Что ты здесь делаешь? — мой голос дрожит от еле сдерживаемого гнева.

Ира разворачивается и встает рядом с хулиганом, всем своим видом показывая, что он ее.

— Разве не очевидно? — он поднимается, в его взгляде пролетает искра насмешки. — Просвещаюсь.

— Просвещаешься? — недовольно шиплю я.

Ира смотрит на меня с ехидной ухмылочкой. А я делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— А мы что, мешаем? — хмыкает одногруппница и прижимается плечом к хулигану.

— Мешаете. Здесь, между прочим, библиотека, а не место для ваших обжиманий.

Егор не сдерживает широкую улыбку, делает шаг ближе ко мне.

— А ты бы хотела, чтобы я зажимал тут ТЕБЯ?

Я стискиваю челюсть.

— Прекрати, сейчас же! — резко проговариваю я, чувствуя, как внутри закипает злость.

— А ты заставь, — его голос становится ниже, почти шепотом, но в нем как всегда звучит вызов.

Миша, до этого молчавший, резко шагает вперед.

— Может, ты уйдешь? — твердо говорит он, что меня даже удивляет.

Егор поворачивает голову к нему, оценивающе осматривает и усмехается.

— А ты кто? Ее телохранитель?

— Друг, — быстро отвечает Миша.

— Друг, — повторяет хулиган, будто смакуя слово. Затем он снова смотрит на меня и добавляет, — ну, командирша, я вижу, у тебя тут целая свита.

— Уходи, — я киваю на выход, глядя прямо в зеленый омут его грешных глаз.

Хулиган гипнотизирует меня еще несколько секунд, я стойко выдерживаю его зрительный натиск. Затем уголки его губ приподнимаются в довольной ухмылке. Он берет свою куртку и перекидывает ее через плечо.

— Ладно, командирша. Но ты ведь знаешь, мы еще увидимся.

Опять этот его вызов. Отстанет он от меня когда-нибудь или нет? Мое сердце неприятно сжимается. И я не понимаю от чего именно: от того, что он сейчас уйдет или от того, что он вновь вывел меня из себя.

Егор уходит, оставив после себя запах кожи и легкий шлейф его парфюма. Ира тут же вылетает следом за хулиганом.

Я стою на месте и осматриваю стол, на котором сидел этот наглец. За спиной нерешительно шевелится Миша.

— Ты в порядке?

Я киваю, хотя это далеко от правды. Мои мысли снова и снова возвращаются к взгляду хулигана, к его ухмылке. Даже в библиотеке, где я чувствую себя уверенно и спокойно, Егор умудрился лишить меня равновесия.

ГЛАВА 7.

Кристина

Темнота уже окутала улицы, только желтые пятна фонарей кое-как пробиваются сквозь пелену осеннего тумана.

Я устало шлепаю по асфальту, рядом идет Миша и рассказывает мне о своей учебе. Его голос тихий и спокойный, но я почти его не слушаю. Он еще сильнее вгоняет меня в сон.

Честно? Да не втыкает меня слушать, как он там готовился к зачету или как прошла защита его курсовой, как он забыл какой-то сложный термин и чуть было не провалился. Если подумать, все это так неважно. Мои мысли заняты другой темой: душ и подушка. Все.

Тротуар заворачивает во двор, мы не спеша приближаемся к подъезду. И вдруг я замечаю темные фигуры, застывшие у двери. Смех, грохот мотоциклетного шлема о бетон и звонкий голос – слишком громкий, чтобы оставаться незамеченным.

Ну, конечно же!

Хулиган.

Он стоит в окружении таких же парней, как он: один с серьгой в ухе, второй в черной косухе, третий с порванными на коленках джинсами. Сосед выглядит, как всегда: весь мир принадлежит ему. Куртка небрежно перекинута через плечо, руки в карманах, волосы растрепаны.

Надо ради прикола подарить ему расческу.

Егор поворачивает голову в нашу сторону, и на его лице растягивается ехидная улыбочка.

О, не-е-е-ет! Только не это.

— Ну, надо же, командирша с кавалером, — тянет он с откровенным сарказмом. — Что ж ты мне сразу не сказала, что твое сердечко не свободно?!

Дружки хулигана тихо посмеиваются, пялясь на нас. Миша мгновенно напрягается, останавливаясь.

— Пройдем внутрь, — тихо говорит он мне, но я молча шагаю чуть вперед, с вызовом глядя на соседа.

— Ух, какой строгий взгляд, — хулиган показательно вздрагивает, типа боится, насмешливо осматривает мое хмурое лицо. Его глаза долго задерживаются на мне, изучая мою дутую куртку и вязаный шарф, который я нервно поправляю. — Ну, что, соседка, не устала от своей скучной жизни? Все книжки да учеба? Может, пора уже расслабиться?

Я вспыхиваю от его наглого поведения. Я могу быстро отсудить его пыл. Я так сильно устала, что даже не посмотрю, что он стоит в компании дружков.

— Я в отличие от некоторых умею вести себя прилично, — говорю я уверенно.

Сосед усмехается и подходит ближе. Его «группа поддержки» остается позади, переглядываясь.

— Прилично? — говорит он и скрещивает руки на груди, специально задевая меня в районе груди. — А мне казалось, ты просто боишься.

— Боюсь? — возмущаюсь я.

— Да, боишься выйти из своей серой коробки. Тебе даже такой вот парнишка нужен, чтобы дойти до дома, — он кивает на Мишу, иронично хмыкнув. — Что, сам справиться не можешь?

Миша стоит позади меня и молчит. Ох, ну нельзя же быть таким амебным!

— Ты за себя-то уверен? — дерзко произношу я и вздергиваю подбородок, прожигаю хулигана взглядом, полным ярости. — У тебя, наверное, только и хватает смелости, чтобы докапываться до людей у подъезда.

Сосед начинает смеяться – громко, дерзко, будто я только что сморозила какую-то глупость.

— О, смелая стала, — его голос вдруг становится тише, почти шепотом, и он наклоняется ко мне. Теперь нас разделяет всего несколько сантиметров. — Знаешь, командирша, в тебе огонь. Прямо чувствую.

— Да ты вообще ничего не чувствуешь! — шиплю я в его самоуверенное лицо. — Черствый сухарь!

— Проверим?

И в следующую секунду он резко хватает меня за шарф и притягивает к своему лицу, сократив последние сантиметры между нами. Прежде чем я успеваю пикнуть, его ладони обхватывают мое растерянное лицо.

Мое сердце останавливается на миг, а потом начинает колотиться с бешеной силой.

Теплые пальцы грубо, но уверенно прижимают мои щеки. Губы хулигана накрывают мои с такой внезапной дерзостью, что я не сразу соображаю, что вообще происходит.

Поцелуй быстрый, почти мимолетный, но настойчивый и горячий. Он по-хозяйски вторгается в мой рот, завоевывает новую территорию, присваивает все, чего касается. Словно хочет показать мне, что никакой «командиршей» я быть не могу, когда он рядом.

— Ты..., — я отталкиваю его, отшатываясь на шаг назад. Щеки горят, дыхание сбивается, губы влажные. — Ты совсем обнаглел?

Хулиган смеется – низко, хрипло и победно.

— Не кипятись так, — шепчет он, глядя мне в глаза, — я всего лишь опроверг твою теорию. Я умею чувствовать, и ты теперь это знаешь. Кстати, ты оказалась вкуснее, чем я думал.

Я показательно вытираю рукавом куртки свои губы. Его веселит это.

— Знаешь что? — цежу я сквозь стиснутые зубы и решительно подлетаю к нему, тычу пальцем ему в грудь. — Катись отсюда. И забери своих дружков.

— А мне понравилось, — задумчиво произносит он, игнорируя мою злость, которая бурлит внутри меня. — И знаешь что? Тебе тоже.

В его глазах мелькает что-то темное, почти опасное.

Я приоткрываю рот от шока. Да как… как он? Да я его придушу, и жалеть никогда не буду об этом.

— Не переживай, командирша, — добавляет он с издевкой. — Это только начало.

Он разворачивается и направляется к друзьям, но бросает через плечо напоследок:

— Увидимся. Очень скоро.

Я пытаюсь прийти в себя, когда за моей спиной раздается неловкое покашливание.

О, здесь же Миша, я вообще про него забыла.

— Кристин, все в порядке? — нерешительно спрашивает он.

Я оборачиваюсь к нему, надеясь увидеть поддержку, но парень переминается с ноги на ногу, избегая посмотреть прямо на хулигана.

— Ты что себе позволяешь? — неожиданно выдает Миша, хотя его голос звучит напряженно, почти пискляво. — Не смей так обращаться с Кристиной!

Сосед резко тормозит. Его плечи вздрагивают от приглушенного смешка, и он медленно поворачивается к нам.

— Это ты мне? — он лениво обводит Мишу взглядом с ног до головы. — Ты хочешь меня остановить?

Друг выпрямляется, пытаясь придать себе больше уверенности.

— Да.

Сосед ухмыляется и решительно идет к нам.

ГЛАВА 8.

Кристина

Я просыпаюсь от грохота, который сотрясает стены. Бас вибрирует так, что стекла дребезжат.

Открыв глаза, я пытаюсь понять: что вообще происходит? Землетрясение? Взрывы? Что?

Но вдруг меня осеняет: сосед.

Кто же еще?!

Три дня… целых три замечательных дня тишины пролетели незаметно. Я уж было подумала, что хулиган свалил из нашего скромного района.

Но нет!

Я закусила губу, борясь с желанием грязно выругаться. Глубокий вдох и выдох. Вдох и выдох.

Не помогает. Он выводит меня на новые эмоции, которые становятся мне неподвластны.

И меня это пугает.

Сна ни в одном глазу, а раздражение медленно ползет по телу.

Неужели он вообще не понимает, что люди спят?!

Пару минут я ворочаюсь, накрываю голову подушкой, пытаясь заснуть. Оборачиваюсь в одеяло, как в кокон. Но музыка проникает везде, даже заглушает мои мысли.

— Все, хватит! — я резко подрываюсь с кровати, отбросив одеяло.

Мельком смотрю на себя в зеркало. В пижаме идти не вариант - майка с милым рисунком медвежонка даст хулигану лишний повод поиздеваться надо мной.

Накидываю сверху домашнюю огромную футболку и решительно направляюсь к двери.

С каждым шагом шум усиливается, и я быстро оказываюсь у квартиры соседа.

Музыка вырывается наружу вместе со смехом и голосами.

Почему никто из соседей до сих пор не вызвал полицию? Придется делать все самой.

С размаха я стучу кулаком в дверь. Один раз. Второй. Третий. Все бесполезно.

Сцепив зубы, я с силой жму на звонок.

Через несколько секунд дверь открывается, и передо мной оказывается хулиган. Легкая улыбка, растрепанные волосы, глаза, сверкающие от выпитого или от веселья- а скорее, от того и другого.

— Командирша? — он не скрывает своего удивления. — Неужели решила присоединиться к нашей культурной программе?

Я игнорирую его насмешливый тон. Смотрю прямо в его блестящие глаза.

— Ты издеваешься? Люди спят. Выключи музыку.

Сосед усмехается, прислоняясь к дверному косяку.

— Так поздно? А я думал, ночь только начинается.

Я пытаюсь пройти внутрь, но он преграждает мне путь.

— Стой, стой, стой. Ты правда в таком виде собралась нас строить? — его взгляд скользит по моему лицу, опускается на футболку, потом задерживается на моих ногах. — Пижама милая.

К щекам мгновенно приливает кровь.

— Просто сделай музыку потише, — я стараюсь казаться строгой, но его несерьезный вид сбивает меня с толку.

Сосед наклоняется ближе ко мне, между нами остается несколько сантиметров.

— Или что? — шепчет он.

Я отступаю на шаг назад.

— Или я вызову полицию.

Он усмехается. Не верит? А я с удовольствием это сделаю.

— Ладно, проходи. Скажешь сама, что нужно выключить.

Прежде чем я успеваю возразить, он хватает меня за запястье и втягивает внутрь.

Квартира заполнена дымом от кальяна, яркими огнями и людьми, которые смеются, танцуют, сидят на полу. Кто-то пьет, кто-то фотографируется, кто-то общается. Атмосфера кажется мне хаотичной и чуждой.

Хулиган отпускает мою руку и указывает в сторону умной колонки.

— Вот он, источник твоей проблемы.

Я уверенно шагаю к ней, но в этот момент кто-то налетает на меня со стаканом в руке. Вся жидкость выплескивается прямо мне на грудь, несколько капель попадает и на лицо.

— Ой, прости, — ржет парень, а я ошарашено осматриваю свою футболку.

И принюхиваюсь. Пиво.

— Блин! — вытираю лицо, чувствую, как от холодного напитка по коже бегут мурашки.

Сосед тут же оказывается рядом.

— Ну, теперь ты точно привлекла всеобщее внимание, — замечает он, не скрывая ядовитой ухмылки.

Я опускаю голову вниз и ужасаюсь. Сквозь мокрую ткань выступают соски.

— Ты..., — с раздражением цежу я, но хулиган уже стягивает с себя футболку и протягивает ее мне.

— Надень, а то все пялятся на тебя.

Я замираю.

Свет от ламп хаотично играет с его телом, заставляя каждый рельефный мускул выделяться еще сильнее. Его кожа украшена татуировками: на ключице росчерк ветвей, словно они пытаются взобраться по шее. А чуть ниже, на груди, абстрактный узор, который сразу же завораживает.

На мгновение я ощущаю смущение, что так яро пялюсь на тело соседа.

— Ого, Егор, горячо! — выкрикивает какая-то девушка из толпы, заставляя остальных смеяться и свистеть.

Свист дикий, почти животный. Я недовольно морщусь. И меня удивляет то, как хулиган стоит абсолютно спокойно, будто эти похабные выкрики только подпитывают его самоуверенность.

Наши глаза встречаются, уголки губ парня дерзко приподнимаются.

— Ну что, командирша, не разочаровалась? — произносит он низко и лениво, наслаждаясь происходящим.

Я тут же отворачиваюсь. Пытаюсь сосредоточиться на том, зачем я вообще сюда пришла? Ах, да. Я пришла, чтобы прекратить эту дурацкую вечеринку. А не… любоваться прессом или думать о том, как красиво ложатся на его кожу эти проклятые татуировки.

Хулиган, как будто специально, подходит ближе, протягивая мне свою футболку. Я замечаю, как его взгляд скользит вниз, на мокрое пятно, задерживается на моей груди на долю секунды. Затем мы снова встречаемся взглядами.

— Я не собираюсь носить твое..., — недовольно шиплю я, но он перебивает.

— Расслабься. Я чистоплотный.

Его голос дерзкий, но в глазах читается какой-то неожиданный намек на заботу. Я на автомате беру футболку, чувствуя, как мои щеки горят.

Я натягиваю футболку на себя поверх мокрой майки. Приятный запах хулигана быстро вытесняет из меня раздражение, сменяя его чувством смущения.

Когда я справляюсь, сразу же гордо вскидываю подбородок. Сосед все еще стоит близко. Слишком близко.

— Прямо королева драмы, — произносит он тихо, почти шепотом, но с тем же издевательским тоном.

Кажется, я проиграла этот раунд. Но сдаваться не собираюсь.

ГЛАВА 9.

Кристина

Наглый парень с серьгой в ухе тут же отпускает меня, я оборачиваюсь к хулигану. Но вместо облегчения моя тревога только усиливается.

Что-то в их взглядах… неправильно.

Они не просто друзья. Между ними явно искрит напряжение.

И чует мое сердце, что эта вечеринка добром не кончится.

— Ты совсем границы попутал? — с угрозой рычит сосед. — Я тебе русским языком сказал, мою командиршу не трогать!

У меня брови прыгают на лоб.

«Мою»?

В следующую секунду в прихожую высыпается толпа. Все заведены, требуют хлеба и зрелищ.

— Да брось, Гор. Ты че, серьезно? Она ж просто девчонка. Может, она и сама не против повеселиться? — парень поднимает руки, изображая безразличие, но в его голосе сквозит дерзостью.

Ой-ей-ей. Назревает буря.

— Повтори, блять, — медленно проговаривает хулиган и делает шаг вперед.

У меня сердце валится в пятки. Я вижу, как напрягаются плечи соседа, как сжимаются его кулаки.

— Блин, — шепчу я себе под нос и растерянно блуждаю взглядом по полу.

Мое тело постепенно накрывает панический страх. Я стараюсь дышать глубоко, держу себя под контролем.

— Егор, — зову я хулигана, но мой голос дрожит, — перестань, пожалуйста.

Он даже не оборачивается.

— Иди домой, Кристина, — коротко бросает он, прожигая друга хмурым взглядом.

— Егор, — я подхожу ближе, но до жути боюсь, что сейчас начнется драка, и я попаду в замес. — Он этого не стоит.

Хулиган наконец-то переводит свой взгляд на меня. В его глазах горит дикий, необузданный огонь.

— Он тронул тебя, — цедит сосед сквозь стиснутые зубы.

— И что? — выпаливаю я и подхожу еще ближе, не обращаю внимания, что у нас куча свидетелей вокруг. — Тебе обязательно драться? Это не решает проблему!

Хулиган ухмыляется. Но в этой улыбке проскальзывает опасность.

— Я не дерусь. Я показываю место, таким как он.

Я робко окидываю всех взглядом.

Все на нас пялятся, мне становится некомфортно под таким пристальным вниманием.

Я хватаю соседа за руку, разворачиваюсь спиной к стене и закрываюсь ото всех его широким телом.

— Ты показываешь, что ведешь себя, как ребенок, — шепчу я, глядя прямо в его глаза.

Я честно пытаюсь его осадить, хотя знаю, что он меня не послушает.

— Слышь, Гор, командирша права, — с насмешкой произносит парень с серьгой в ухе. — Может, хоть она тебе мозги вправит?

На щеках соседа выступают желваки. Он резко разворачивается к другу.

— Леха, еще одно слово, — грубо произносит он, — и я заставлю тебя извиняться на коленях.

Неожиданно для себя я встаю между парнями.

— Хватит, — я хватаю хулигана за руку, мои пальцы дрожат. — Хватит, Егор.

Взгляд соседа на мгновение опускается на мою руку, а затем возвращается к моему лицу.

Ну как ему еще объяснить? Как достучаться до этого твердолобого идиота?

— Иди домой, — говорит он тише, но строго.

Я стискиваю челюсть, ощущая, как меня окутывает злость.

Уже нет страха, уже есть раздражение.

— Ты ведешь себя, как придурок, — нервно произношу я.

— Тогда оставайся и смотри какой я придурок, — язвит он с коварной улыбкой, а затем осторожно отводит меня в сторону.

В маленькой прихожей становится жарко. Воздуха уже на всех не хватает.

А этот самый Леха с серьгой с усмешкой потирает свою шею.

— Разберемся потом, — бурчит он и похлопывает хулигана по плечу. — Влип ты, Гор. Удачи.

Он подмигивает мне и скрывается в комнате.

Толпа, не получив зрелища, тоже начинает рассеиваться.

Когда мы остаемся одни, напряжение между нами не исчезает.

— Ну что, командирша, довольна? — с издевкой произносит он.

— Довольна?! — вспыхиваю я. — Ты понимаешь, что мог натворить? Или у тебя в голове только «я прав, потому что я сильнее»?

Хулиган наклоняет голову, переваривает мои слова. А потом неожиданно шагает ближе. Настолько близко, что я ощущаю его запах – легкий аромат табака и что-то более вкусное, теплое, почти как сладкое.

— А что мне оставалось делать? Позволить ему и дальше лапать тебя?

Я поджимаю губы, не зная, что ответить. С одной стороны, его стремление меня защитить трогает до глубины души. Но с другой – это было бы травмоопасно и совсем ни к чему.

— Мне не нужна твоя защита, — гордо произношу я.

— Нет? — он наклоняется ближе, почти касаясь моего уха. — Тогда зачем ты меня остановила? Я бы подрался, выпустил пар.

У меня слова застревают в горле, хулиган вновь загнал меня в угол своими вопросами.

— Потому что я…, — я затыкаюсь, предательские щеки начинают гореть.

Сосед выпрямляется, смотрит на меня сверху вниз, и улыбка на его лице становится еще шире.

— Потому что тебе это нравится, — тихо произносит он.

В его словах нет грубости. Скорее, это уверенность. Будто он знает меня лучше, чем я сама.

— Ты самовлюбленный придурок!

Хулиган смеется – глухо, но искренне.

— Может быть, — кивает он, — а с тобой скучно точно не будет.

Он прижимает меня к стене, я растерянно наблюдаю за его действиями.

— Не надо было встревать, надо было идти домой, — чуть грубее произносит он. — Но ты всегда такая. Упрямая.

— А ты не имеешь права решать за меня, — твердо парирую я, глядя ему в глаза.

Хулиган молчит. Его рука мягко ложится на стену возле моей головы, не давая возможности для побега. Не разрывая нашего зрительного контакта, он наклоняется к моему лицу.

— Если бы я решал, — говорит он медленно, с легкой улыбкой, — ты бы уже давно знала, как всё на самом деле.

— Что «всё»? — рвано выдыхаю я.

От такой близости у меня сердце в груди бешено стучит.

Но сосед ничего так и не отвечает. Вместо этого его пальцы касаются моего подбородка, поднимая мое лицо чуть выше. А затем он целует меня.

Этот поцелуй не из тех, от которого теряешься, как в кино. В нем что-то другое: резкость, словно он боится потерять контроль и торопится… И одновременно трепет, будто не хочет спешкой причинить мне боль.

ГЛАВА 10.

Кристина

— Ты не сделаешь этого, — нервно произношу я, вцепившись в край перил и робко глядя вниз.

На мое счастье хулиган уже надел другую футболку, больше не отвлекает меня своим голым торсом, не обжигает горячей кожей.

Он усмехается, глядя на меня с тем самым дерзким блеском в глазах, который меня бесит.

— А ты меня остановишь, командирша? — насмешливо спрашивает он.

Мы одни на балконе. Вокруг звучат смех и музыка, долетающая до нас из приоткрытой балконной двери. Чужие голоса перемешиваются с гулом ночного города.

Но для меня все это – фон. Я сосредоточена на соседе, на раздражающе самоуверенном, с растрепанными волосами. И он стоит у самого края балкона.

— Это самоубийство, — говорю я, обхватив себя руками. — Ты не акробат в цирке.

Он шагает ближе к перилам, оглядывается через плечо.

— Зато у меня крепкие нервы, — ехидно произносит он. — В отличие от некоторых.

Я стискиваю челюсть.

— Егор, ты - сумасшедший! Балконы узкие, перила хлипкие… Ты разобьешься.

На губах хулигана растягивается довольная улыбка. А мне треснуть его хочется!

— Боишься за меня, командирша? Или за себя?

Упрямо отвожу взгляд в сторону.

— Если ты свернешь себе шею, это будет исключительно твоя проблема, — дерзко бросаю я, скрестив руки на груди.

— Не переживай. Если упаду, крикну твое имя. На случай, если придется спасать.

Я шумно выдыхаю и качаю головой.

— Какой же придурок, — бурчу себе под нос.

Сосед не теряет спокойствия, свободно перекидывает одну ногу через перила.

Мамочки, мы на третьем этаже. Под балконами клумба, но все равно можно покалечиться.

Меня реально накрывает страхом.

— Нет, не вздумай! — вскрикиваю я и подскакиваю к парню, хватаю его за руку.

Он резко поворачивается ко мне и мягко освобождает свое запястье.

— Это не обсуждается, — решительно заявляет он и смотрит мне прямо в глаза. — Или ты боишься, что я потребую что-то взамен?

Я вздрагиваю. Его почти гипнотический голос заставляет меня задуматься.

А он ведь может! А что он потребует? Ох…

— Я ничего не боюсь, — отрезаю я, сохраняя внешнее спокойствие.

А внутри все трепещет от нервов.

Хулиган улыбается уголками губ, совсем чуть-чуть. И снова поворачивается к моему балкону.

— Тогда смотри и учись.

— Стой! — я снова хватаю его за руку, впиваюсь ледяными пальцами в его теплую ладонь. — Не надо.

Чувствую, как сосед напрягается. Замирает. Улыбка слетает с его губ. Он понимает, что я всерьез боюсь. И он смотрит на меня так, что у меня сразу пересыхает в горле.

— Кристина, — произносит он мое имя, получается мягко, почти неузнаваемо. — Ты, правда, думаешь, что я сделаю что-то глупое?

Я растерянно смотрю на его серьезное лицо. Мне нечего ему ответить.

Минуту мы просто стоим, глядя друг на друга.

— Ты сводишь меня с ума, — тихо добавляет он, а потом вдруг усмехается, возвращая ту самую ехидную насмешку дерзкого хулигана. — Но я все равно полезу.

Он резко отпускает мою руку и вкарабкивается на перила.

Егор действительно на это пойдет.

Пульс шарашит в висках, я даже не моргаю. Стою и потрясенно наблюдаю, как сосед балансирует на перилах. Его силуэт выделяется на фоне огней ночного города. Уверенный, сильный, с какой-то хищной грацией.

— Это безумие! — выкрикиваю я, мое сердце бьется где-то у самого горла.

Хулиган поворачивается ко мне на секунду, бросая на меня дерзкий взгляд через плечо.

— Тише, командирша. Не отвлекай меня.

На секунду мне кажется, что он вот-вот оступится. Но сосед двигается уверенно, словно привык делать такие вещи каждый день.

И только когда он опускается на мой балкон, я облегченно выдыхаю и позволяю себе проморгаться.

Хулиган проверяет перила, а потом поднимает руку в насмешливом приветствии.

— Легче, чем я думал, — с широкой улыбкой говорит он.

— Ты сумасшедший! — выкрикиваю я, сжимая руками холодный металл перил.

— Ты это уже говорила.

Егор подходит к балконной двери, осматривает ее.

Денег на пластик у меня нет, помочь заменить старые деревянные двери окна некому.

— Старое стекло, — повышенным тоном произносит сосед.

— Что ты собираешься делать?

— Освобождать твою клетку, командирша, — игриво подмигивает мне хулиган.

С этими словами он, не задумываясь, стягивает свою футболку, затем обматывает ее на кулак и точечным ударом выбивает стекло в двери. От звона осколков я отшатываюсь назад.

— Добро пожаловать домой, — с усмешкой говорит он, вытряхивая мелкие осколки из рамы и просовывая руку внутрь, чтобы отодвинуть засов. Через секунду дверь отворяется.

Я быстро влетаю в квартиру, пробираюсь сквозь толпу. Выбежав на лестничную площадку, я натыкаюсь на соседа, стоящего в моей квартире.

Дверь нараспашку, я сразу же вхожу к себе.

— Завтра зайду и вставлю другое стекло, — произносит он и идет за мной следом.

Я вхожу в комнату, осматриваю разбитое стекло.

— Если ты сейчас не скажешь мне «спасибо», я полезу обратно к себе, — заявляет он с таким видом, будто спасал меня из плена.

Я вздыхаю.

— Спасибо, — бормочу равнодушно.

— Ты могла бы быть хоть чуть убедительнее, — с издевкой произносит он, и я чувствую, как он встает за моей спиной.

Слишком близко.

— Какое милое постельное белье, — с сарказмом шипит хулиган, посмеиваясь.

Я разворачиваюсь и бросаю взгляд на свой диван. Как слетела в злости с него, так он и стоит.

— Тебе пора, — недовольно произношу я.

Хулиган останавливается в дверном проеме, бросает на меня последний взгляд, полный странной, необъяснимой смеси насмешки и чего-то еще – глубже, нежнее.

— Спокойной ночи, — говорит он мягким тоном.

Его голос звучит в моей голове.

Я наблюдаю, как дверь медленно закрывается.

ГЛАВА 11.

Кристина

Сижу на диване, обняв подушку, и делаю вид, что читаю книгу.

Да, именно делаю вид, потому что вряд ли кто-нибудь сможет сосредоточиться на строчках, когда в метре от тебя стоит парень с обнаженными руками, который орудует молотком так, будто родился с ним в руках.

Эти выпуклые вены, обвитые на его напряженных руках, сводят с ума.

Сосед, в джинсах и черной футболке, которая едва не трещит на его широких плечах, сосредоточенно вставляет новое стекло в раму.

Как и обещал он пришел. Еще утром нагрянул с набором инструментов.

Я только-только проснулась от неспокойной ночи. И бегом побежала в ванную, пока он тут оценивал ущерб, который сам же мне и нанес.

Стук молотка эхом раздается по квартире, и каждый удар каким-то странным образом бьет по моим нервам.

— Ты собираешься закончить в этом столетии? — не выдерживаю я, закладывая пальцы между страницами книги.

Он бросает на меня взгляд через плечо, отчего я обнимаю подушку еще крепче. В его глазах блестит ехидная усмешка.

— А что, уже скучаешь по мне, командирша? — спрашивает он, перекладывая молоток из одной руки в другую. — Обижаешься, что я не уделяю тебе внимания?

— Не тешь себя, — буркаю я, поднимая книгу чуть выше, чтобы не видеть, как напряженные мышцы перекатываются под его кожей, когда он снова берется за работу. — Просто мне надоело слушать, как ты тут все разносишь.

— Я, между прочим, чиню то, что сломал ради тебя, — отбивается он с пафосом, как будто речь идет о спасении мира.

— Ради меня? — я резко захлопываю книгу, от легкого ветерка мои передние прядки разлетаются. — Ты, кажется, сам полез через балкон, как какой-то домушник!

Он начинает смеяться – низко, хрипловато. И этот смех окончательно выбивает меня из равновесия.

— Если бы я знал, что ты так любишь экстрим, я бы еще и с трюками полез, — ехидно бросает он, зажимая стекло в рамке.

Я закатываю глаза, стараясь игнорировать, как жарко становится в комнате.

— Ты неисправим, — шепчу я себе под нос, но, похоже, он все прекрасно слышит.

— А ты бесконечно мила, когда злишься, — произносит он, окинув меня коротким взглядом.

Меня смущает его взгляд, и я обратно раскрываю книгу вообще на левой странице и утыкаюсь в нее. Надеюсь, что со стороны я выгляжу абсолютно спокойной.

Через пару минут сосед выпрямляется, потягиваясь так, что майка слегка задирается, обнажив кусочек подтянутого живота.

Я сразу же возвращаю взгляд в книгу, но, кажется, он успел поймать меня с поличным.

— Все, готово, — объявляет Егор, смахивая невидимую пыль с рук. — Теперь можешь спать спокойно, командирша.

— Благодарю, — холодно говорю я, стараясь не смотреть в его сторону.

Он подходит ближе, останавливается прямо перед диваном. И наклоняется ко мне так близко, что я чувствую легкий запах металла, табака и чего-то свежего, как ветер после дождя.

— Благодарю? — повторяет он, подражая моему тону. — Ты еще мне медаль выпиши.

— Не жди, — я с трудом удерживаю его прямой взгляд, его губы медленно растягиваются в ухмылке.

— Ждать с тобой – это что-то новенькое, — бросает он и, не отводя глаз, добавляет, — ты всегда так напряженная или только со мной?

Мои глаза сужаются.

— Все просто: я терплю тебя, чтобы ты ушел быстрее.

— Терпишь? — он прищуривается и поддается чуть ближе. — А что, если мне это нравится?

Я резко встаю, чтобы разорвать эту раздражающую близость.

— Все починил? Тогда дверь там.

Но сосед и не думает сдвигаться с места. Он стоит напротив с таким видом, будто ждет от меня каких-то еще слов.

— Ладно, ладно, командирша, — он поднимает руки, словно сдаваясь, но в его взгляде блестит тлеющая искорка. — Раз тебя так все раздражает, я уйду. Но...

— Но что?

— Стекло надежное, — с ядовитой усмешкой произносит он, напоследок кивая на балкон. — На случай, если вдруг захочешь через него ко мне.

Я приоткрываю рот, начинаю кипятиться. А сосед забирает свои инструменты и добивает меня окончательно:

— Кстати, у тебя пыль под диваном. Думаю, надо убрать.

Да как у него получается бесить меня до дрожи?

— Это моя пыль и я сама решу, что с ней делать!

— Ну-ну.

Вдруг раздается звонок в дверь. Я вздрагиваю от неожиданности и оборачиваюсь в сторону прихожей.

— Кого-то ждешь? — в глазах парня мелькает искра интереса.

— Нет, — отвечаю я, хмурясь.

Сосед приподнимает бровь и скрещивает руки на груди.

— Ну, иди, командирша, проверь. Может, поклонник.

— Очень смешно, — огрызаюсь я, чувствуя, как внутри нарастает странное беспокойство.

Я шагаю к двери, стараясь не обращать внимания, как мою спину прожигает пристальный взгляд.

Застыв перед глазком, я перестаю дышать.

Сквозь мутное стекло я вижу ее…

Сердце стремительно валится куда-то в пятки, и я сжимаю дверную ручку так, что костяшки белеют.

— Ну? — раздается за спиной голос Егора. — Чего застыла? Открывай уже.

Медленно, словно во сне, я проворачиваю замок.

Дверь открывается, и на пороге стоит она – высокие каблуки, короткое пальто, лицо, как у модели из глянца, и взгляд, от которого мороз по коже.

— Привет, сестренка, — тянет Алина с легкой улыбкой, которая в ее исполнении всегда выглядит скорее насмешкой.

Сосед тихо присвистывает, и я тут же жалею, что не хлопнула дверью перед носом своей родной сестры.

ГЛАВА 12.

Кристина

Я стою как вкопанная, мои ноги мгновенно врастают в пол.

А Алина спокойно проходит мимо меня, не утруждая себя приглашением.

Ее каблуки громко цокают по полу, и это раздражает так же сильно, как ее идеально уложенные волосы и ухмылка, будто она только что выиграла лотерею.

Ошарашено наблюдаю, как вслед за сестрой вкатывается чемодан.

— У тебя что, вечеринка? — она оценивает своим пристальным взглядом соседа, который лениво прислоняется к стене и с любопытством наблюдает за нашим немым обменом взглядами.

— Тебе пора, — резко говорю я, оборачиваясь к хулигану.

— Да ну, — щебечет Алина, еще раз обводя его плотоядным взглядом. — Ты меня не представишь?

Егор усмехается, явно наслаждаясь ситуацией.

— Я – Егор. Сосед, — он слегка наклоняет голову в приветствии, глаза насмешливо блестят. — А ты, наверное, старшая сестра Кристины. Я много о тебе слышал.

Че-го?

Я чуть не захлебываюсь от негодования.

Приплыли.

Он вообще ничего обо мне не знает, а об Алине – тем более. Это же очевидно.

Его тон и ухмылка – такая лениво-хищная кричит о том, что он уже продумал, как выбить меня из равновесия.

Хулиган, как всегда, выглядит абсолютно непринужденно, с легким налетом наглости, к которому я уже начинаю привыкать.

Ему, видимо, нравится играть – как коту, который осторожно лапой трогает пойманную мышь. Он может раздавить ее в любой момент, но процесс забавляет его больше результата.

Алина, конечно, мигом попадает на эту коварную удочку.

— Все, Егор, — произношу я натянуто. — Тебе пора.

— Конечно, командирша, — говорит он со своей фирменной издевкой, лениво отталкивается от стены и направляется к двери. Но прежде чем выйти, он оборачивается, мазнув взглядом по Алине. — Приятно познакомиться. Надеюсь, мы еще увидимся.

Я медленно сжимаю кулаки, чтобы не взорваться прямо сейчас.

Что со мной происходит? Почему дурацкие искры между этой парочкой меня так волнуют?

Как только дверь за соседом закрывается, я резко оборачиваюсь к сестре.

— Ну что? — она снимает пальто, делает вид, что не замечает, как я раздражена. — Жених твой?

— А что? — неожиданно для себя выплевываю я. — Одного у меня уже отбила, теперь на соседа глаз положила?

Ее улыбка вмиг слетает с кукольного личика. Она задирает голову, глядя на меня с вызовом.

— Слушай, перестань уже. Не надо вот этой драмы. Я с Димой порвала.

— Ты его у меня увела, — нагло перебиваю ее, голос дрожит от сдерживаемой злости.

— Никто его у тебя не уводил! — огрызается сестра. — Может, если бы ты не была такой скучной, он бы на тебя смотрел, а не на меня.

Эти мерзкие слова, как пощечина.

Перед глазами все начинает плыть – обрывки воспоминаний, где мы с Димой вместе, где я смеюсь, держу его за руку. А теперь в этих картинах появлялась Алина, красивая, уверенная в себе и предательская.

— Ты позволяла ему приходить к тебе, за моей спиной! Ты флиртовала с ним и, в конце концов, вы перепали! Ты прекрасно знала, как сильно я его любила и нуждалась в нем, а ты...

— Знаешь что? — Алина поднимает свои брови. — Я не собираюсь обсуждать это.

— Тогда какого хрена ты приперлась сюда? — выкрикиваю я.

Она закатывает глаза и направляется к своему чемодану.

— Успокойся. Это и моя квартира тоже, напомнить?

— Ага. Как удобно вспомнить, когда тебе больше некуда идти, — ядовито шиплю я, кусаться я тоже умею. — Тебя выгнали?

Алина резко разворачивается ко мне, ее глаза сверкают.

— Я сама ушла!

— Ага, конечно. С твоим-то характером. Ты уверена, что он тебя не вышвырнул?

— Ты хоть слышишь себя? — она смеется, но это злой смех. — У тебя что, синдром жертвы? Думаешь, все вокруг хотят тебя обидеть?

— Ты хоть понимаешь, как больно было тогда? — мой голос предательски срывается, к горлу подкатывает удушающий ком. — Ты – моя родная сестра!

Алина расслабленно отмахивается.

— Ты сама виновата. Все твои парни такие... никакие. Может, тебе стоит пересмотреть вкусы.

— Может, тебе стоит пересмотреть себя? — громко выкрикиваю я.

В комнате повисает напряженная тишина, только звук наших тяжелых дыханий разрывает воздух. Она, как всегда, выглядит уверенной, а я... я чувствую себя сломанной.

Словно меня вновь окунули во все то дерьмо, что я пережила раньше.

— Ладно, Кристин, — произносит сестра, вздыхая. — Я не собираюсь с тобой ссориться. Просто мне нужно место, где переночевать.

— На одну ночь? — я приподнимаю бровь.

— Пока не решу, — медленно отвечает она, сверкнув глазами. — Ты ведь не против, да?

Я сжимаю зубы, чувствуя, что ни слова не могу выдавить.

Она всегда умеет так – влезть в мою жизнь, напомнить, что у нее все лучше, а потом притвориться, будто делает мне одолжение.

Алина проходит мимо меня в свою спальню, тянет за собой чемодан.

— Привыкай, сестренка. Может, мы с тобой еще отлично поладим, — бросает она через плечо.

Спустя час я сижу на диване в своей комнате, обхватив колени руками.

За стеной слышатся шаги Алины – она, судя по всему, разбирает вещи.

Каждый звук ее присутствия – скрип чемодана, шорох пакетов – бьет по нервам.

Грудь сдавливает так, что хочется вскочить и выбежать из этой квартиры. Неважно куда. Хоть на улицу. Главное, подальше от Алины.

На мгновение в голове проматывается картинка: я звоню в дверь Егора. Он открывает – ленивый, хмурый, наверняка не особо рад видеть меня. Но даже это кажется легче, чем ночь под одной крышей с сестрой.

Смешно, что за несколько минут я всерьез начинаю рассматривать самые абсурдные варианты.

Я закрываю глаза и на секунду представляю, как хватаю куртку и уношу ноги.

Но ведь это тоже слабость, да?

Я сжимаю губы. Останусь. Хотя бы ради того, чтобы показать ей, что я больше не девочка, которую она может сломать.

ГЛАВА 13.

Егор

Возвращаюсь домой, зеваю так широко, что чуть не получаю вывих челюсти.

Тусовка в гараже, как всегда, прошла на ура – пьяный хаос, громкая музыка, доступные и на все готовые девчонки. А еще Леха со своими тупыми шутками. Короче, весь комплект.

Пришлось с другом еще раз поговорить. Пока поговорить… Вроде понял. Обещал свои яйца к моей командирше больше не подкатывать.

Сам не понимаю, почему свалил. Видимо, уже чуть подзадолбался. Даже алкоголь не полез. Хочется тишины и мягкой подушки.

Сворачиваю во двор пятиэтажки и вдруг замечаю что-то странное: силуэт на качелях детской площадки. Не человек, а какое-то привидение в белом.

Бля, у меня белка что ли? Я ж не капли ни-ни…

Я щурюсь, но тут до меня быстро доходит.

Соседка.

Я неосознанно усмехаюсь. Конечно, она. Кто еще может сидеть тут в одиночестве, да еще и в два часа ночи?

— Командирша, — негромко произношу себе под нос.

Когда я впервые увидел ее, это было… неожиданно.

Девчонка с серьезным лицом, будто вся жизнь - экзамен. В слегка помятой футболке, с рюкзаком на одном плече, она выглядела совсем не в моем стиле — такая правильная, тихая, будто всегда сидела в первом ряду.

Ее волосы, собранные в высокий хвост, выбивались прядями. От нее пахло чем-то легким — смесью свежего воздуха и тонкого аромата, почти незаметного, но упрямо цепляющего за нос. Не духи, а, скорее, шампунь или мыло — простое, но почему-то чертовски приятное.

Она даже не смотрела в мою сторону, пока я снимал шлем. А потом она обернулась. Этот взгляд... Острый, как лезвие, слегка прищуренный, будто она могла видеть меня насквозь.

Она была такая... настоящая. Без дешевых эффектов, без попыток произвести впечатление. Даже ее раздражение казалось искренним, и это выбивало меня из равновесия.

Я знал таких девчонок. С виду ангелы, а внутри — скрытый огонь. Понял это сразу, когда заметил, как сжались ее губы, как она поправила лямку рюкзака, явно скрывая злость.

Скучная? Нет, такая точно может взбесить и… заинтересовать.

Вытаскиваю себя за шкирку из нахлынувших воспоминаний о нашей первой встрече.

Соседка меня не замечает, раскачивается едва-едва. Так же, как и в ее скучной и распланированной жизни: все идет по накатанному, но без настоящего движения.

Засовываю руки в карманы и решительно направляюсь к детской площадке.

Интересно, что ее сюда выгнало? Сестра? Или опять я, великий и ужасный?

— Это что, новая терапия? — спрашиваю я, останавливаясь у качелей. — Лечение бессонницы на свежем воздухе?

Девчонка вздрагивает, резко повернув ко мне в голову. И тут же ее глаза метают в меня молнии. Улавливаю в них смесь злости и удивления.

— Ты что здесь делаешь? — бросает она резко.

— Я-то дома был. Ну, почти, — прислоняюсь плечом к качелям. — А вот ты тут явно не по адресу. Детские площадки после полуночи – не для таких, как ты.

— А для кого? Для таких, как ты? — огрызается она.

Оу, настроение у кого-то ниже плинтуса.

Я наклоняюсь чуть ближе:

— Для таких, как я. Для плохих парней, которые нарушают правила. А ты же у нас примерная девочка. Или я что-то пропустил?

Она фыркает, раскачиваясь сильнее. Ее руки сжимают металлические цепи.

— Ты меня боишься? — интересуюсь я, когда ее долгое молчание начинает меня подбешивать.

— С чего это? — командирша отвечает спокойно, но я чувствую ее напряжение.

— Потому что нормальные люди в такое время сидят дома. А ненормальные…, — я обвожу рукой детскую площадку, — тусуются в странных местах.

— Говорит человек, который сам только что сюда приперся.

Я усмехаюсь. Как же она может в один щелчок разжечь во мне огонь.

Сама даже не подозревает, какую власть она надо мной имеет.

Крис резко останавливает качели, соскакивает с них и встает напротив меня. Луна освещает ее лицо, передние пряди растрепались и выбились из хвоста.

Выглядит она пиздец как красиво, даже в своем уставшем, злосчастном виде.

— А теперь к делу, — строго говорит она. — Что ты имел в виду, когда сказал, что наслышан о моей сестре?

Ого, прям в лоб.

— А ты думаешь, я не слышал о такой звезде, как Алина? — я развожу руками. — Красивая, бойкая. На нее всегда обращают внимание.

Внимательно наблюдаю за реакцией командирши.

— И что ты слышал?

То, что ее поимело пол района…

— То, что она мастер попадать в неприятности.

Девчонка прищуривается и шагает ко мне.

Да, моя правильная командирша, подходи еще ближе.

— Ты врешь.

— Разве? — я широко улыбаюсь. — Почему же ты так напряглась? Может, боишься, что я знаю про… ну, еще кое-что?

Я блефую. Но я делаю это мастерски, потому что уверен, что у такой милой и скромной девушки есть маленький и грязный секрет.

Лицо соседки становится жестче, а в глазах вспыхивает то самое выражение, которое всегда добавляет дров в топку моего внутреннего бунтарства.

Да, девчонка одним взглядом доводит меня до точки кипения. И я готов сорваться к ней прямо сейчас, но держусь, сука, из последних сил…нет, силушек.

— Замолчи.

— Ладно, ладно, не кипятись, — специально делаю шаг назад, чтобы подавить дикое желание поцеловать командиршу.

Провокация сработала – ее злость, ее реакция заводят меня сильнее, чем следовало.

— Иди нафиг, Егор, — шипит она.

Ух!

Но вдруг меня осеняет. Не до разврата сейчас совсем.

Какого хрена командирша сидит тут одна? Ночью?

Ухмылка быстро слетает с моего лица.

— Колись, что случилось? — спрашиваю я уже без издевки. — Она тебя выгнала?

Крис хмурится, слегка покачивая качели рукой.

— Еще чего.

— Тогда почему ты здесь?

Она на секунду зависает, не зная, что ответить. Ее взгляд невольно скользит к окну квартиры, где за занавесками горит свет.

— Просто не хочу быть там, — выдыхает она, будто признание для нее физически болезненное.

ГЛАВА 14.

Кристина

— Егор, стой! — мои слова срываются с губ, и я сама не понимаю, почему.

Я же не собиралась ничего менять, не собиралась поддаваться на его провокации, но мой язык среагировал быстрее, чем мой мозг.

Сосед оборачивается, и на его лице появляется тот самый хитрый, довольный взгляд, который я так ненавижу. Этот взгляд всегда говорит «я прав, а ты просто сама не знаешь, чего хочешь».

И я чувствую, как в груди что-то щемит – злость, растерянность, и в то же время раздражение, что он прав.

— Ну, вот и умница, — говорит он, еле сдерживая улыбку. — Я знал, что ты не сможешь устоять перед таким предложением. Жди здесь.

Хулиган уходит в сторону гаражей, а я обхватываю себя руками и смотрю на окна своей квартиры. Свет горит, сестра еще не спит. Хотя ночь для нее – то время суток, когда она в основном бодрствует.

Рев мотоцикла нарушает тишину, и Егор резко тормозит у детской площадки.

Сжав вспотевшие ладошки, я медленно направляюсь к нему.

Боже, неужели я добровольно согласилась сесть на этого железного монстра?

Я не могу найти рациональное объяснение своему поступку. Но внутри меня что-то ломается, и сопротивление сходит на «нет».

Осмотрев меня с головы до ног, Егор молча протягивает мне шлем.

Я знаю, что это шаг без возврата, но не могу остановиться. Если я откажусь, то он сочтет меня слабой. А я не собираюсь давать ему лишнего повода для насмешек.

Я беру шлем, надеваю его, чувствуя, как руки соседа трогают мои волосы, как он бережно убирает их мне за спину.

— Садись, командирша, — говорит он, и его голос становится чуть тише, чуть более насмешливым.

Но, несмотря на мою злость, я не могу не заметить, как он смешно и дьявольски уверен в себе.

Я неуверенно задираю ногу и неуклюже сажусь. Руками я держусь за талию соседа, ощущаю, как его тело напряжено, как его грудь тянет меня за собой. Он разворачивает мотоцикл, и я чувствую, как сердце бешено колотится. Я же не смогу просто так сидеть. Я знаю, что у меня не получится остаться спокойной.

Он резко жмет на газ. И я, сжимаю его торс еще сильнее, вцепляясь в его куртку. Больно, но я не могу отпустить. Ветер, врезающийся в шею, залетающий под одежду, проникает в легкие, заставляя меня задыхаться. Дорога под нами превращается в размытое пятно света. Стремительный поворот, ускорение, и в следующую секунду у меня перехватывает дыхание.

Я зажмуриваюсь и погружаюсь в дикий рев мотоцикла.

— Я ведь говорил, что ты не сможешь устоять перед этим, — его слова в моем ухе звучат как сотрясение воздуха.

Я молчу и сильнее жмусь грудью к его спине. Все это адреналиновое бешенство накрывает меня целиком. Но любопытство побеждает, и через несколько секунд я медленно приоткрываю глаза.

Не знаю, что мне больше не нравится в хулигане – его уверенность или тот факт, что он так беззастенчиво играет со мной. Я не могу быть рядом с ним. Но одновременно я не могу и оторваться. Возникает чувство, будто я нахожусь между ангелом и дьяволом.

Егор легко находит мои слабости и играет ими. А я не могу оставаться равнодушной.

— Ты ведь не боишься, правда? — голос соседа становится совсем близким, а потом его смех, едва слышный, переходит в молчание.

Я ощущаю его напряжение, но он не пытается сбавить скорость.

Мы мчимся по ночному городу, и я чувствую, как ритм его дыхания и ритм мотора сливаются.

Я хватаюсь за талию хулигана, чтобы не свалиться с мотоцикла. Я почти не замечаю дороги, все мысли уносят меня в сторону его голоса, его кожи, его тела, которое я так ненавижу и так хочу.

Я вдруг осознаю, что мотоцикл для меня – это не просто железная машина. Это символ всего, что я избегаю: риска, свободы, хаоса. Все, что у меня было – это порядок и стабильность. Ветер и скорость – это все, что есть сейчас. И только тело хулигана, его дыхание рядом – это тот мир, в который я сама же и согласилась войти.

Промчавшись по пустым дорогам ночного города, мотоцикл тормозит у старого моста. Я тут же спрыгиваю на землю и чуть не шлепаюсь на задницу. Мои ноги меня почти не держат. Сняв шлем, я встряхиваю головой и глубоко вдыхаю свежий прохладный воздух.

На секунду улыбнувшись, я оборачиваюсь к Егору. Он сидит на мотоцикле, опираясь одной ногой в землю. И странно смотрит на меня.

— Что? — облизываю пересохшие губы.

— Только не говори, что тебе не понравилось, — усмехается он и слезает со своего железного друга.

Я игнорирую его слова.

— Зачем мы здесь? — спрашиваю я, оставляя шлем на траве.

Глаза соседа блестят, словно в них скрывается какой-то секрет.

— Это место, — говорит он и приближается ко мне, — где можно начать что-то новое.

— Начать что? — мои брови удивленно взлетают на лоб.

Хулиган останавливается на расстоянии вытянутой руки.

— Узнаешь, командирша.

Он снова улыбается, но теперь в этой улыбке есть что-то большее, чем просто игра.

Егор отворачивается и, засунув руки в карманы джинсов, направляется к краю моста. Я остаюсь стоять на своем месте, смотрю ему в след.

Ночной воздух, холодный и чистый обжигает мою кожу.

Почему он привез меня сюда?

Я собираю всю свою смелость и следую за удаляющимся соседом. Он останавливается у края старого моста, опирается на металлические перила. Его темная фигура выделяется на фоне огней города. Кажется, будто он абсолютно расслаблен, хоть и стоит на самом краю глубокого обрыва.

— Ну и? — недовольно спрашиваю я, встаю рядом с хулиганом. — Что мы тут увидим интересного?

Он поворачивает голову в мою сторону, бросает на меня ленивый взгляд.

— А что ты ожидаешь? Огненное шоу?

— Не знаю, — я растерянно пожимаю плечами.

Егор чуть склоняет голову, его кривая улыбка снова мелькает на лице.

— Ты слишком многого ждешь, командирша. Иногда нужно просто быть там, где никто тебя не трогает.

ГЛАВА 15.

Кристина

Я чувствую на губах его вкус – резкий, мятный, со слабой горчинкой. Наш поцелуй как удар – сильный, внезапный и оставляющий след. Очень ощутимый след внизу живота.

Егор медленно прокручивает меня в своих объятиях. Я едва ли шевелю ногами, пытаясь встать лицом к нему.

Он углубляет поцелуй, пускает в ход язык, нагло раздвигая мои губы и проникая в мой рот. Я пытаюсь остановиться, но не могу. Это ошибка. Огромная, непростительная ошибка.

Ты сошла с ума, Кристина. Да, совсем спятила.

В моей голове мелькает мысль: «Останови его».

Но я не могу. Мои руки сами ложатся на его грудь. Я чувствую, как бешено бьется его сердце.

Егор. Ненавистный сосед. Человек, с которым меня ничего не связывает, кроме раздражения и вспышек злости. Он – хаос, бесцеремонность. А я – порядок. Так почему я до сих пор позволяю себе целоваться с ним?

— Стой, — шепчу я в его рот. — Стой, Егор.

Он отстраняется, но не сразу. Его взгляд – яростный, дерзкий, полный вызова. В его глазах не насмешка, а что-то опасное.

— Ну что, командирша, довольна? — его голос холоден, но в нем сквозит что-то скрытое.

Мое лицо горит. Сердце бешено колотится. Я чувствую, как ветер охлаждает мои губы, и тут же она – пустота. Я не знаю, как себя вести.

— Я хочу домой, — еле шевелю языком, чувствуя, как мой голос дрожит.

Готовлюсь к тому, что он снова выплеснет на меня порцию ехидных словечек. Но он молчит, лишь смотрит, его взгляд пронизывает меня насквозь.

— Поехали.

До дома мы доехали быстро и молча. Я спрыгиваю с мотоцикла и, не оборачиваясь, вручаю ему шлем и пулей бегу в свою квартиру.

На следующий день, после лекций, я приезжаю в кафе на смену. Работы много, и я стараюсь держать себя в руках. Но все равно, мои мысли возвращаются к прошлой ночи. К поцелую с Егором. Как клеймо. Как проклятие.

Я вытираю столик, глухо повторяя себе: «Просто забудь». Но не могу. Он не дает мне покоя. Его запах, его взгляд. Слова.

В это время дверь кафе распахивается, и звонок колокольчика заставляет меня вздрогнуть. Я не смотрю в его сторону – клиентов много, а время бежит слишком быстро, чтобы отвлекаться.

— Привет, командирша.

Рука останавливается, не дойдя до чашки.

Блин!

Я медленно поднимаю глаза. У дверей стоит Егор. Он как всегда – в своей кожаной куртке и с той ленивой ухмылкой, которая вызывает у меня одновременно злость и странное влечение.

Он не делает ни шага, будто проверяет мою реакцию. Постояв пару секунд, уверенно направляется ко мне, а я, судорожно сжимаю тряпку, пытаюсь скрыть, как сильно я нервничаю.

— Что ты тут делаешь? — я задаю вопрос, но это скорее способ скрыть, что внутри меня все сжимается.

— Кофе, как минимум, попить. Разве я не могу? — он шагает к ближайшему столику, кидает ключи от мотоцикла на гладкую поверхность и усаживается.

Я чувствую, как в груди накапливается напряжение. Сжимаю тряпку в руках, пытаясь держать лицо.

— В городе полно кафе. Зачем тебе это?

— А что, я не могу зайти сюда? Или ты решила меня избегать?

Я хочу ответить. Прямо, резко. Но вдруг в голове встает картина – его глаза, его губы, его дыхание рядом с моими. Картинки прошлого вечера начинают всплывать снова. Я хочу сказать что-то важное, но слова застревают.

— Не говори глупости. Я работаю. У меня нет времени заниматься ерундой.

Он наклоняется вперед, ставит локти на стол, и я чувствую, как его взгляд проникает в меня.

— Ерундой? То есть вчера это была просто ерунда?

Я не знаю, что ответить. Словно все, что я говорю, теряет смысл. Но внутри меня что-то замыкается. Он знает. Он чувствует.

— Это было ошибкой, — выдавливаю я, мои щеки горят.

Егор усмехается, покачивая головой.

— Ошибкой? Забавно, как часто ты это говоришь. Только мне кажется, что в глубине души ты думаешь совсем другое.

Я ощущаю, как горячий туман злости накрывает меня.

— Не строй из себя психолога, — дерзко отрезаю я, отступая на шаг назад. — И не лезь туда, куда тебе не нужно.

Хулиган расслабленно откидывается на стуле, его ухмылка не исчезает.

— Да ладно, Крис. Ты ведь не такая уж правильная. Признай это хотя бы себе.

Точно так, как всегда, он заводит меня в тупик. Почему я продолжаю с ним спорить? Он же – это огонь, а я – лед. Мы не можем быть вместе. Но вот этот магнетизм, это странное притяжение. Что это? Почему я не могу перестать думать о нем?

— Может, ты сам не знаешь, чего хочешь? Или тебе просто нравится всех провоцировать? Тебя это забавляет?

Я дико раздражена. Он, как огонь, хочет сжечь меня дотла.

— Ты интересная, Крис. Знаешь, почему? Потому что ты все время пытаешься убежать. Не от меня, а от самой себя. Но разве это работает?

Каждое его слово – это ядовитая стрела. Они попадают прямо в цель.

В этот момент Егор встает и шагает ко мне. Я чувствую, как все в моем теле сжимается, не находя выхода.

Он делает шаг навстречу. Я пытаюсь отступить, но мой взгляд теряется в его глазах. Он наклоняется и вдруг касается моей щеки. Его рука на моей коже – это не просто прикосновение. Это что-то большее.

— Сама знаешь, что нет, — его голос тихий, но так отчетливо проникающий в душу.

И тут дверь кафе снова открывается, заходят новые посетители. Я отвлекаюсь, не в силах выдержать этот взгляд.

— Пей кофе в другом месте, Егор, — говорю я, пытаясь восстановить контроль.

Я почти верю, что сейчас он уйдет. Но нет.

Егор вдруг поднимает руку и кладет что-то на стол. Его взгляд – это вызов, что-то абсолютно спокойное и уверенное.

Мои глаза направляются к тому, что он только что положил.

Что???????

Это мой телефон. Точно мой.

Я машинально хватаюсь за карман – пусто. Это мой телефон. Но как?

— Где ты… как ты…, — слова теряются, и я чувствую, как холод пробегает по спине.

ГЛАВА 16.

Кристина

Уставшая, я едва держусь на ногах и вхожу в квартиру.

Ступни болят, тело все ноет после этой дурацкой смены в кафе, там что-то всегда не так: то кофе не тот, то клиенты бесят, то бармену не нравится, как я фигачу заказы.

Десять часов на ногах, и единственное, о чем я мечтаю – это кровать.

Хочу спать, хочу закрыть глаза и забыть хотя бы на пару часов обо всем этом. Но не могу. Мысли не дают покоя. Особенно мысль о нем. О Егоре.

Я стягиваю один кед и заглядываю во внутрь.

— Блин, — недовольно вздыхаю я.

Что и следовало ожидать – стелька на пятке окончательно стерлась. И вообще вся подошва провалилась.

Снимаю второй. Не глядя, бросаю их в угол, не придавая значения куда там они приземляются.

Все это невыносимо.

Из комнаты выходит бодрая и счастливая Алина. Она встает перед зеркалом и начинает крутиться, поправляя волосы. Уже куда-то намылилась.

— Ты куда? — спрашиваю, не скрывая усталости в голосе.

Она оборачивается, на губах – ее фирменная ухмылка. Что-то мне подсказывает, что она что-то скрывает.

— Гулять, — отвечает она с таким видом, будто это самый очевидный ответ.

— С кем? — я начинаю раздеваться, пытаясь не делать этого с пренебрежением, но голос все равно звучит сухо.

Алина весело щурится и кидает взгляд через плечо.

— А тебе какое дело? — ее ответ меня бесит.

Кому она пытается показать свою независимость? Мы с ней не такие уж разные, если честно. Только она всегда более легкая на подъем.

— Хоть буду знать, у кого тебя искать, — ядовито выплевываю я.

Она быстро прячет телефон в карман, хватает сумку и виляющей походкой подплывает к вешалке.

— Ты же мне не мать, — надевает свое пальто, затем снова подходит к зеркалу.

Сестра открывает ящик комода и начинает в нем копаться. А меня злит, что она так по-хозяйски себя ведет. Ведь там нет ее вещей, и у меня там все разложено как нужно мне.

— О, а это откуда? — она достает из ящика небольшой ключ.

Тот самый ключ.

Который я нашла у подъезда в нашу первую встречу с Егором.

Тогда я не обратила на него особого внимания. Просто подумала, что он мог принадлежать хулигану. Но теперь, когда Алина держит его в руках, мои внутренние ощущения становятся жгучими.

— Неважно, — я мгновенно подлетаю к сестре и грубо выхватываю у нее ключ.

Алина смотрит на меня, как на сумасшедшую, а потом беззаботно машет рукой и уходит, как будто ничего и не случилось.

Я подхожу к зеркалу. Смотрю на себя. Уставшая, с заплаканными глазами, волосы растрепаны. Вновь накатывает ощущение неясного беспокойства. Мысли о Егоре, поцелуй...

Без лишних раздумий я открываю дверь и оказываюсь на лестничной площадке. Я сразу же подхожу к квартире соседа. На мгновение замираю.

В сердце что-то тревожно екает. Тело напрягается.

Зажав в руке ключ, я закрываю глаза, дышу глубже и тихо стучу.

Тишина. Я вновь стучу, но ответа нет.

Может, он просто не дома? А если Алина пошла гулять с Егором?

От этой мысли у меня внутренности скручиваются в болезненный узел.

Но вдруг в полной тишине, я слышу странный звук — гитара. Легкие аккорды, играющие в своем ритме.

Егор?

Я прислушиваюсь. Звук исходит из соседней квартиры. Я толкаю дверь, и она, к моему удивлению, спокойно открывается. Он вообще ее не запирает?

Молча, почти не дыша, я переступаю порог. Свет тусклый, я на носочках крадусь к комнате. Звуки гитары становятся громче, а затем я вижу его — сидящего на мягком кресле-груше. Даже немного заваленного назад, в полулежащем положении.

Егор не замечает меня. Или не хочет замечать. Его взгляд устремлен в потолок, а руки уверенно перебирают струны инструмента, рождая медленную и чувственную мелодию. Его голос мягко заполняет комнату:

«Я был огнем, а ты была тенью,

Я молчал, а ты не могла дышать.

Мы сгорели в этой бездне,

И никто не смог нас удержать».

Я замираю, услышав эти строки.

Он поет мои стихи.

Мое сердце вдруг начинает бешено колотиться. Грудь сжимается, а легкие не могут поймать воздух. Я не понимаю, что чувствую. Злость? Смятение? Или что-то гораздо более сложное, что я не готова признать?

Это мои стихи. Мои интимные переживания. Моя боль. Мои чувства. И вот он спел их, как будто они его. Это так близко и так чуждо одновременно. Я вдруг понимаю, что он проник в мое сознание, в мои глубины, которые я не готова показывать даже себе.

Когда он заканчивает, его палец по касанию перебирает струны, издавая последний аккорд. Пауза. И эта тишина греет воздух вокруг нас.

Затем он переводит на меня взгляд и прищуривается.

— Ты…, — я шагаю вперед, выходя из тени на свет тусклой лампы, — зачем ты читал мои стихи?

Я не могу скрыть своего бешенства.

Егор выпрямляется и не спешит отвечать. Он поднимает сигарету, которая все это время тлела в пепельнице. Он глубоко затягивается, а затем выпускает в воздух густые колечки.

— Хотел узнать твои секреты. Надеялся, что найду в телефоне откровенные фотки, а нашел стихи.

Я стою, не в силах оторваться от его взгляда.

— Зачем пришла? — грубо спрашивает он и, закусив сигарету зубами, вновь ложится на мягкую спинку кресла.

Комната вновь наполняется тихой музыкой тонких струн.

Разжимаю ладонь, на коже остаются следы от зубцов. Так сильно я сжимала ключ в руке, пока слушала пение хулигана.

— Я нашла твой ключ, — протягиваю руку, демонстрируя ему свою находку.

Егор поднимает на меня ленивый взгляд, его губы не сдвигаются в улыбке, но глаза искрятся сарказмом.

— О, я его искал, — отвечает он, как будто это не имеет значения. — Но он мне уже не нужен. Я сделал дубликат. Можешь оставить его себе. Он от моей квартиры. Вдруг тебе захочется прийти ко мне.

Он снова расслабленно растягивается в кресле, закуривает и опять погружает нас в тишину, заполненную только звуками гитары.

ГЛАВА 17.

Кристина

Егор стоит так близко, что я чувствую его горячее дыхание на своих губах. Глаза, глубокие и непроглядные, прожигают меня насквозь. Мое сердце ускоряется, а ладони внезапно становятся влажными.

— Кому ты посвятила свои тексты? — повторяет он медленно, почти шепотом.

— Тебе какое дело? — я пытаюсь ответить резко, но выходит слабо.

Соседу нравится, что он сейчас полностью владеет ситуацией. Он знает обо мне больше, чем я о нем. Одна его рука скользит вниз по стене и обхватывает мое запястье.

— Какое? — его губы опускаются в насмешливой, но опасной улыбке. — Да потому что я найду этого урода и убью.

Я резко вскидываю голову, ошарашено глядя на хулигана.

— Егор, ты меня пугаешь, — бормочу я.

— Ты меня боишься? — он ласково проводит пальцем по моей щеке, я вздрагиваю. — А зря. Я бы тебя пальцем не тронул, Крис. Знаешь почему?

Я нервно сглатываю. Слова застревают в горле.

— Потому что ты мне нравишься, — говорит он, и в его словах нет ни тени насмешки. — Очень нравишься. С самого первого взгляда зацепила меня.

Я чувствую, как моя защита начинает рушиться. Дает такую огромную трещину, что все баррикады распадаются на мелкие кирпичики.

Егор, этот наглый и дерзкий сосед, вдруг открывается передо мной с другой стороны. Его пальцы поддевают мой подбородок. Наше дыхание переплетается.

— Ты…, — я кладу ладони ему на грудь, стискиваю пальцы и сжимаю в кулаках его мягкую футболку.

Егор опускает руку мне на талию, притягивает ближе. Он вжимает меня в свое напряженное тело, но все его движения медленные и осторожные.

— Ты можешь рассказать мне все, — шепчет он. — Нам пора стать ближе, командирша.

Я поднимаю на него глаза, не понимая, что он имеет в виду.

— Ты честно и откровенно отвечаешь на мой вопрос, — продолжает Егор, проводя пальцами по моим волосам, чтобы убрать выбившуюся прядь. — А я искренне отвечу на любой твой.

Его слова меня цепляют, поддевают дремлющее любопытство. С одной стороны, мне хочется оттолкнуть его, укрыться от этих бездонных глаз. С другой – его предложение звучит как вызов, который я не могу не принять.

— Любой вопрос?

— Любой, — уверенно кивает сосед.

Я хмурюсь, подыскивая вопрос, который мог бы вывести его из равновесия. Но как назло на ум ничего не приходит. Особенно когда я нахожусь в крепких объятиях хулигана.

— Почему ты всегда выглядишь так, будто ничего не боишься? – прищуриваюсь я.

— Это все? — он усмехается. — Могла бы спросить что-то поинтереснее, командирша.

— Меня это интересует, — не уступаю я, подняв подбородок.

Егор на мгновение замолкает, его взгляд становится задумчивым. Будто внутри себя он ищет ответ.

— Ты обещал быть честным, — напоминаю я ему.

Пальцы хулигана впиваются в мою талию, на его губах появляется игривая улыбка.

— Ответ прост. Если люди видят, что ты боишься, они начинают думать, что могут тобой управлять, — ровным тоном произносит он. — А я привык держать все под контролем.

Его ответ меня почему-то задевает.

— Но это же неправда, — тихо говорю я.

— Что неправда? — он чуть наклоняет голову, его сверкающие глаза пробегаются по моему лицу.

— Что ты ничего не боишься.

Егор откидывается назад, коротко рассмеявшись, но в его смехе проскальзывает боль и горечь.

— Возможно. Но я не из тех, кто легко делится своими страхами. Это делает человека уязвимым, а я не могу позволить себе такую роскошь.

Откровение хулигана оставляет меня в растерянности. Я чувствую, что за его словами скрывается нечто большее, но пока не могу понять что именно.

Если мы продолжим играть в эту игру, то, возможно, мне удастся докопаться до истины.

— А теперь твоя очередь, командирша, — мягко, но настойчиво произносит Егор.

Он переплетает наши пальцы, направляется к дивану и тянет меня за собой. Затем сосед расслабленно плюхается на мягкие подушки, я теряю равновесие и приземляюсь прямо ему на колени.

— Егор! — возмущаюсь я и пытаюсь спрыгнуть, но руки парня превращаются в стальные канаты.

— Тише, Крис, — шипит он. — Я тебя не отпущу, можешь даже не пытаться.

Я шумно выдыхаю. Какой же он упертый!

— Ну? — в ожидании замирает хулиган.

На секунду прикрыв глаза, я пытаюсь собраться с мыслями.

— Все стихи и все тексты, которые ты видел, — я отвожу взгляд в сторону, не могу смотреть в лицо Егору, — я написала их после предательства любимого человека. Так мне казалось, что я выплескиваю всю боль и обиду. Но легче не становилось.

— Я это уже понял, — ладонь Егора ложится на мое бедро. — Мне нужно имя.

— Не буду я тебе называть его имени! — хмуро смотрю на парня.

Егор чуть отстраняется, внимательно глядя на меня.

— Почему?

— Да потому что это уже в прошлом! — я хочу встать, но руки Егора не позволяют.

Предательские слезы начинают заполнять мои глаза, но я изо всех сил пытаюсь их сдержать.

— Я больше никому не могу верить, Егор. Я боюсь, что меня снова предадут.

Сосед молчит. Он все так же не сводит с меня пристального взгляда. Он обхватывает мое лицо ладонью и насильно поворачивает мою голову к себе.

— Он полный идиот, — тихо говорит он. — Настоящий дебил.

Егор проводит пальцем по моей щеке, и я льну к его теплой руке. Наслаждаюсь его нежной и осторожной лаской.

— Но я не он, Крис. И никогда не буду.

Его губы приближаются к моим губам. Я замираю. А потом позволяю себе закрыть глаза и отпустить все.

Егор целует меня нежно, словно проверяет, насколько я готова довериться ему.

И я готова! Плотину внутри меня прорывает, и огромная волна накрывает давно пересохшее во мне поле.

Я поднимаю руки и обвиваю его шею. Поцелуй становится глубже.

И когда мы оба спускаем все на тормозах, между нами вспыхивает дикая страсть, безжалостно обжигая нас.

ГЛАВА 18.

Кристина

Егор упирается одной рукой на спинку дивана, а другой скользит по моему бедру. Его взгляд пробегает по моим глазам, губам, ключицам, вызывая трепет и жар, который я всеми силами стараюсь не показывать.

— Ты такая красивая, Крис, — бормочет он, касаясь кончиками пальцев моей щеки.

Я чуть отворачиваю голову, но сосед тут же ловит мой подбородок.

— Не отворачивайся.

Его голос низкий и хриплый, а прикосновения – медленные, но уверенные. Подушечками пальцев он ведет по моей шее, порождая табун мелких мурашек.

Я с трудом сглатываю, когда он замирает на моей груди. Наблюдаю, как он жадно пожирает меня взглядом.

— Егор, — с шумным выдохом говорю я и стараюсь часто не дышать.

— Что? — он приподнимает одну бровь, его губы растягиваются в игривой улыбке.

— Не сегодня, — с трудом выдавливаю я из себя.

Егор замирает, переваривая мои слова. Его взгляд теплеет, но в нем еще остается искра желания.

— Хорошо, — говорит он, медленно отстраняясь. — Ты решаешь, командирша. Всегда.

Я прыскаю от смеха. Опять он со своей «командиршей», но я уже не злюсь.

Егор садится рядом, проводит ладонью по своим волосам. А потом хватает меня за руку и подтягивает к себе. Будто не хочет разрывать наш контакт.

— Останься у меня, — тихо говорит он.

— Я не могу.

— Обещаю, приставать не буду.

— В другой раз, — я поднимаю на него уставший взгляд.

А потом впиваюсь в его соблазнительные губы. Не замечаю, как быстро оказываюсь сверху хулигана. Сижу на нем, возбужденно ерзаю на его коленях и жадно целую его. Наши языки сплетаются в диком танце.

Я знаю, что творю. Что нарочно даю ему повод и соблазняю. Но я не могу оторваться от хулигана.

Его ладони сжимают мою попу, он вдавливает меня в свой пах.

Мне надо бежать отсюда, чтобы пятки сверкали. Но, блин, как же это сложно сделать.

Губы Егора соскальзывают на мой подбородок. Он покусывает меня, ласкает языком. И я закрываю глаза от удовольствия. Его прикосновения будоражат кровь, внизу живота растекается тепло.

— Все, все, я ухожу, — шепчу пекущими губами.

— Да, уходи, — рычит Егор и посасывает кожу на моей шее.

Но руки не опускает, продолжает впиваться пальцами в мою попу.

— Ухожу, — с шумным выдохом говорю я.

— Уходи.

Так, надо срочно отрываться от хулигана.

— Быстрее, — шипит сосед и утыкается носом мне в грудь.

Он истошно рычит, стискивая меня в своих объятиях. Его горячее дыхание опаляет меня даже через одежду.

Резко схватив Егора за руки, я отрываю его от себя. И быстро соскакиваю с него, пока он не одумался.

Сосед усмехается и облизывает свои губы. Затем проводит руками по своим взъерошенным волосам.

— Я пошла.

— Иди.

Мы буравим друг друга загадочными взглядами. Улыбаемся, как дураки.

Внутри меня все трепещет, даже не помню: когда в последний раз у меня было такое игривое настроение.

— Крис, если ты сейчас не уйдешь, я поймаю тебя, скручу и больше не отпущу.

— Все, все, ушла.

Я пулей лечу в прихожую, краем глаза замечаю, как Егор срывается за мной. Громко смеясь, я открываю его дверь и выскакиваю на лестничную площадку. Он замирает на пороге, смотрит на меня исподлобья.

— Спокойной ночи, Егор, — с издевкой произношу я и открываю свою квартиру.

— Спокойной ночи, командирша, — сосед расслабленно засовывает руки в карманы брюк и осматривает меня с головы до ног.

Не сказав больше ни слова, я захожу к себе и медленно закрываю дверь. Так хочется посмотреть в глазок. Но я с трудом пинаю себя в сторону ванной. Надо скорее принять душ и ложиться спать.

Но сон не приходит, несмотря на усталость. Я лежу в постели, уставившись в потолок.

Бросаю взгляд на часы, половина третьего утра.

Из головы никак не выходят минуты, проведенные с Егором.

Слышу щелчки дверного замка. Алина вернулась.

Я отворачиваюсь к стенке и закрываю глаза. Все, повода для беспокойства уже нет, можно и спать.

Вдруг чувствую вибрацию телефона. Смотрю на яркий экран и прищуриваюсь. Сообщение пришло с неизвестного номера.

+7-988-882-..: Спишь?

Я бросаю задумчивый взгляд на стенку.

Я: Нет.

Сохраняю номер телефона.

Егор: Я тоже не могу уснуть. И знаешь почему?

Я: Почему?

Егор: Потому что одна упрямая девушка сегодня сбежала от меня, и теперь я не знаю, о чем еще думать, кроме нее.

Я чувствую, как к моим щекам приливает кровь. Я быстро набираю ответ.

Я: Я не сбежала. Просто…

Егор: Просто?

Я: Просто я решила, что так будет лучше.

Егор: Лучше для кого?

Я задумываюсь. И как мне ему ответить? Он всегда своими вопросами заводит меня в тупик.

Я: Для нас обоих.

Егор: Не уверен, что согласен.

Я: Почему?

Егор: Потому что сейчас ты там, я тут. Между нами одна стена. И все, о чем я думаю, это как бы вернуть тебя обратно.

Я: Егор!

Егор: Да, Крис?

Я: Ты точно не шутишь?

Егор: А ты как думаешь?

Блин! Ответить «нет» глупо, а «да» слишком страшно.

Я: Не знаю, поэтому и спрашиваю у тебя.

Егор: Хочешь честно?

Я: Только честно.

Егор: Я с ума схожу, командирша. От того, как ты улыбаешься, как сжимаешь губы, когда сердишься. От твоего упрямства и от того, как ты прячешь волосы за ухо, когда волнуешься.

ГЛАВА 19.

Кристина

Димка спокойно стоит передо мной, как если бы не было всего того, что произошло между нами. Как если бы не было тех трещин, что давно разбили наши отношения. Он все тот же, только вот теперь, глядя на него, я понимаю, как сильно он изменился для меня. Его зеленые глаза все еще сияют тем же огненным взглядом, но в них нет той искренности, что раньше меня согревала.

— Кристина? — с удивлением произносит он, будто видит перед собой призрака.

Я не сразу отмираю, не могу выдавить из себя и слова. Внутри разрастается боль. Знакомая и старая. Ощущение предательства сжимает мою грудь, не давая сделать глубокий вдох.

— Ты что здесь делаешь? — растерянно спрашиваю я, продирая пересохшее горло.

Димка озадачено смотрит на меня.

— А ты что, здесь живешь? — его вопрос звучит странно.

В смысле живу? Он совсем офигел? Забыл уже, как оставался у меня ночевать? Забыл сколько времени мы проводили в этой квартире?

Я не могу скрыть своего недовольства.

— Да! Вообще-то я здесь живу, — сжимаю губы, глядя на него. — А ты что тут делаешь?

Его лицо меняется, и в его глазах теперь читается не только удивление, но и нечто другое. Он явно чувствует мое напряжение.

— А Алина сказала, что ты уехала, — тихо произносит он, не скрывая своего недоумения.

Внутри меня что-то взрывается. Я отхожу от двери и укутываюсь в теплый кардиган.

А слова Димки вихрем проносятся в моей голове.

Почему, блин, Алина так ему сказала? Почему он не пришел раньше, чтобы увидеть ее? И не понятно: помирились они или нет?

— Нет, я как жила тут, так и живу, — отвечаю я с ледяной решимостью.

— Я пришел к Алине, она дома? — его голос ровный, но в нем проскальзывает нервозность.

Я злюсь на сестру, почему она соврала насчет меня?

— Алина дома. Но она еще спит. Ты что, не мог ей сначала позвонить? — мои слова резкие, хотя сердце бешено бухает в горле.

Димка выглядит растерянным, но, несмотря на это, шагает вперед, нагло нарушая мои границы.

— Кристин, послушай, я хочу с тобой поговорить, — его голос становится мягче, но в нем все равно слышится напряженность. — Все не так, как ты думаешь. Я…, — он замолкает, как будто не знает, с чего начать.

Моя грудь сжимается еще сильнее. Неужели он снова собирается просить прощения? Я не могу это выносить.

— Ты, наверное, забыл, но ты предал меня, Дима, — мои слова звучат тяжело, каждый слог мне реально дается с трудом. — Как ты мог так поступить? Ты изменил мне, разрушил все, что мы строили. Ты думаешь, я забуду это?

Лицо Димки становится серьезным, и на мгновение в его глазах мелькает настоящая боль. Он шагает ко мне и замирает, как будто боится моей реакции.

— Кристин, я облажался, — говорит он. — Я не могу тебе все объяснить, но поверь, я не хотел тебя ранить. Я… я был не готов. Но теперь… я не могу жить с этим. Я хочу все исправить.

А я не готова его прощать. Я не могу позволить себе забыть тот момент, когда застала его в постели с Алиной. Перед глазами проносятся их ошарашенные лица, и я ощущаю, как подступают удушающие слезы.

— Ты уже все испортил, — недовольно шиплю я, скрещивая руки на груди. — Больше не приходи сюда!

Мои слова повисают в воздухе, а он стоит в нерешительности, как будто готов сделать еще один шаг, чтобы попросить прощение. Но я уже не та девчонка, с которой он мог разговаривать так, как раньше.

— Не тебе решать, приходить ему или нет, — позади меня раздается голос сестры.

Я недовольно выдыхаю и разворачиваюсь.

— Димка – мой гость. И может приходить ко мне когда захочет.

Алина проходит мимо меня и встает рядом с парнем.

Меня начинает тошнить от этой парочки. И я не собираюсь больше смотреть на их счастливые лица. Только хочу уйти, как в подъезде раздается щелчок дверного замка.

В ту же секунду появляется Егор, стоя в дверях с холодной улыбкой, сверкающей в тусклом свете.

— О, а это что за собрание? — его голос звучит с едва заметной ироничной ноткой, как будто ему искренне любопытно, что здесь происходит, но на самом деле он уже понял суть.

Его взгляд быстро скользит по комнате, фиксируя всех присутствующих. Затем он замечает меня, стоящую в напряжении, и Димку, который не уходит, а продолжает нахально стоять на пороге, словно ничего не случилось.

— Любимая, ты меня что, представлять не собираешься? — продолжает Егор, его улыбка становится чуть более жесткой.

Он явно не скрывает своего недовольства. В его голосе проскальзывает опасная, едва уловимая угроза, и я понимаю, что он не собирается уступать.

Димка не двигается, и его выражение лица меняется, становясь настороженным. Он молчит, не решаясь ничего сказать.

Под наши ошарашенные взгляды Егор расслабленно входит в нашу квартиру, приближается ко мне и целует в губы, словно мы парочка.

— Доброе утро, малышка, — усмехается он, и в его глазах я замечаю игривые огоньки.

Он специально! Это все спектакль для Димы!

— У тебя проблемы, парень? — резко добавляет Егор, обращая свое внимание на Диму.

Его глаза сужаются, и он делает шаг вперед, оказываясь между мной и бывшим парнем.

Я, не ожидая такого, быстро шагаю назад, зная, что в любую секунду между ними может вспыхнуть конфликт. Алина так же отступает назад, чтобы не попасть в замес.

Я не могу поверить, что Егор вмешался. Мне вдруг кажется, что он стоит между мной и всем прошлым, а я не совсем уверена, готова ли я к этому.

Димка отходит назад, но я чувствую, как его раздражение возрастает. Он, как всегда, самоуверен, но теперь явно что-то меняется.

— Не лезь, — сдержанно отвечает он соседу.

— Так, все, хватит, — я резко вклиниваюсь между парнями, хватаю Егора за руку и тащу в сторону своей комнаты.

Хулиган не хотя, но все же плетется за мной.

И как только мы пересекаем порог моей комнаты, он громко захлопывает дверь и недовольно смотрит на меня.

ГЛАВА 20.

Кристина

— Это он, да? — неожиданно спрашивает Егор, его голос звучит не так игриво, как раньше, а скорее настороженно.

— Да, это он, — мои слова самостоятельно вырываются из меня, и я не могу их остановить.

Глаза соседа вмиг меняются. В них появляется нечто темное, опасное, как у человека, который не прощает предательства. Он сжимает мои плечи, и я чувствую, как его руки начинают слегка дрожать.

— Ясно, — его голос становится глухим, как эхо. Он поворачивает голову, его взгляд скользит по комнате, а потом снова возвращается ко мне. — И что он здесь делает? В такую рань в твоей квартире?

— Он пришел к Алине, — произношу я тихо, робко поглядывая на суровое лицо хулигана.

Егор застывает на месте. Он смотрит на меня, и в его взгляде читается смесь разочарования и даже злости. Он молчит и о чем-то думает. И от этого мне становится неуютно.

— Он пришел к твоей сестре? — его голос низкий, как у хищника, который чувствует опасность. — Да ты, наверное, совсем сбрендила, раз позволила ему вообще сюда прийти, Кристина?!

— Не учи меня, Егор, — резко говорю я, пытаясь отпихнуть его от себя. — Ты даже не понимаешь, что я чувствую. И ты точно не имеешь права решать, что мне делать с Димой и с нашими отношениями!

Егор тихо смеется, но в его смехе нет радости. Он отпускает меня, но остается совсем рядом, его глаза блестят от недовольства, и я чувствую, как напряжение между нами возрастает.

— Ты серьезно? О каких отношениях ты сейчас говоришь? — его голос теперь скрипучий от злости. — Этот тип, который разрушил твою жизнь, пришел сюда, в этот дом. Зачем?

— Он пришел к Алине, а не ко мне! — я почти кричу. — Я ничего не могла с этим поделать. Я не думала, что он вообще когда-нибудь снова появится в моей жизни!

Егор делает шаг, стирая последнее расстояние, и его пальцы касаются моей щеки. Этот жест кажется слишком мягким для его ярости, но я ощущаю, как в нем все равно есть какая-то угроза. Он наклоняется ко мне, и я чувствую, как его дыхание становится горячим.

— Я не могу просто так смотреть на это, Крис. Он тебе не нужен. Ты понимаешь это? Он не достоин твоей любви, твоего времени. А мне плевать на его оправдания. Я разберусь с ним, если нужно.

В его голосе нет и тени сомнения.

— Не делай ничего с ним, Егор, — шепчу я.

Егор молчит. Но его глаза говорят больше, чем его слова. Все, что я чувствую, теперь кажется еще более запутанным.

Я не успеваю опомниться, как оказываюсь в его объятиях. Не знаю, что я больше ощущаю: злость на его наглость или нарастающий трепет внутри, от того, как сильно его близость действует на меня.

— Я так скучал, — шепчет он мне в ухо, его голос становится низким, и его губы скользят по моей шее.

Я хочу сказать ему что-то, возразить, но тело уже откликается на его прикосновения. Я боюсь, что это – ловушка, что я снова попаду в эту сеть.

— Егор, — я пытаюсь отстраниться, толкая его в грудь, но мои слова не звучат так убедительно, как хотелось бы.

— Что? — отвечает он с легкой насмешкой, его глаза блестят, и я понимаю, что он наслаждается этим моментом. Я пытаюсь вырваться, но его руки сильные, и каждый его жест тянет меня все глубже в бездну этих чувств. — Ты хочешь сказать, что скучала по мне меньше?

Его ладонь скользит по моей спине, по моим плечам, и я не могу не заметить, как его прикосновения становятся все более настойчивыми. С каждым движением его пальцев мне становится все сложнее сдерживать себя. Внутри что-то разгорается, но я пытаюсь сохранить контроль.

— Егор, прекрати, — я вырываю руку из его объятий и делаю шаг назад.

Мое сердце бешено колотится в груди, и я стараюсь унять тот огонь, что горит внутри меня.

Но хулиган не отступает. Он подходит ко мне снова, медленно, как хищник, который знает, что его добыча не уйдет. Он осторожно проводит пальцами по моим волосам и тянет меня обратно в свои объятия.

— Хочу тебя, знаешь как? — его слова мягкие, но они скользят по мне, как жар.

Все внутри меня кричит о том, чтобы остановиться, но его прикосновения, его дыхание… они делают меня слабой. Очень слабой.

Я снова пытаюсь отстраниться, но его руки обвивают мою талию, и я ощущаю, как он прижимает меня к двери.

— Кристина, ты не можешь мне сопротивляться. Ты же знаешь, — его голос низкий, как шепот, и в нем скрыта такая уверенность, что я на мгновение теряю всякую решимость.

— Егор, хватит! — я почти кричу, но в этот момент внутри меня все смешивается: я не знаю, что чувствую, и что хочу больше – оттолкнуть его или раствориться в этом безумном притяжении.

Сосед по-прежнему держит меня, и его дыхание становится тяжелее. Но вдруг, он как будто поддается моей отчаянной просьбе. Егор отпускает меня, хотя его взгляд все равно не теряет этой огненной искры.

— Ты ведь не хочешь, чтобы я ушел, Кристина? — его слова мягкие, но в них звучит скрытая угроза, которая заставляет меня вновь замереть.

И я чувствую, как в груди что-то сдавливает, как невыносимо быть между этими противоречивыми чувствами – с одной стороны, желание быть рядом с ним, а с другой – страх перед тем, что это приведет к новому разочарованию.

— Ты… Ты не можешь просто так со мной…, — мои слова сбиваются, когда я снова чувствую его прикосновения, теперь более осторожные, но такие же тянущие. Он вновь берет мою руку, и я понимаю, что мне больше не хочется сопротивляться.

Егор медленно наклоняется, и его губы едва касаются моей щеки, как будто он ждет моей реакции.

— Я не отпущу тебя, — говорит он тихо, но уверенно.

Я закрываю глаза, пытаясь собраться, пытаясь понять, чего я действительно хочу. Но это ощущение его близости, его тела, его тепла – все это сбивает с толку.

И в этот момент, когда я почти теряю себя в его объятиях, раздается стук в дверь. Я вздрагиваю, и его руки на мгновение ослабевают. Я слышу голос Димки:

ГЛАВА 21.

Егор

Стоит этому типу заговорить через дверь, как внутри меня разгорается дикая ярость.

Мой взгляд скользит к Кристине: она выглядит растерянной. Ее губы дрожат, а взгляд мечется между мной и дверью.

Она хочет мне возразить, но у меня сгорают все стопы.

Я рывком открываю дверь. В коридоре стоит он, с глупым выражением лица, будто не понимает, что делает.

Как будто все это нормально, как будто он имеет право быть здесь.

— Ты че, бедолага, заблудился? — недовольно произношу я и скрещиваю руки на груди. — Или ты реально думаешь, что тебя тут кто-то ждал?

— Егор, хватит, — испуганный голос Кристины раздается за моей спиной.

Но я ее игнорю. Сейчас не время. И вот ее вставки лишние.

Парень поднимает руки, типа сдается, но это только сильнее злит меня.

— Слушай, я пришел не к тебе. Я хочу поговорить с Кристиной.

— После того, как ты предал ее? — спрашиваю я, делая шаг вперед. — После того, как ты запихнул свой член в другую бабу?

В коридоре раздается скрип двери. Из своей комнаты выглядывает ошарашенная Алина.

— Это не твое дело, — произносит он, выпрямляясь, пытаясь выглядеть уверенно.

Но я-то вижу, что он боится. Хорошо. Пусть боится.

— Это мое дело. И мне не нравится, что ты приперся сюда, как ни в чем не бывало, — я резко срываюсь с места и обеими руками хватаю его за ворот. — Я тебя предупреждаю: сейчас ты разворачиваешься и уходишь. Или я тебе помогу.

— Егор, остановись! — Кристина бросается ко мне, хватая за руку.

Ее прикосновение холодное, как будто она может потушить огонь внутри меня.

Но, блять, как же меня бесит то, что она защищает этого придурка!

— Крис, отойди, — цежу я через плечо, не выпуская парня из рук. — Это между нами.

— Нет, это не между вами! Это моя жизнь, и я сама разберусь, — ее голос дрожит.

Она всегда думает, что может все контролировать. Только вот сейчас она явно не понимает, с кем имеет дело.

На губах придурка мелькает ехидная улыбка. Он думает, что победил?

Хрена с два!

Я не сдерживаюсь. Удар летит прямо в его челюсть. Глухой звук, хруст. Он падает на задницу. Девчонки вскрикивают одновременно. А я уже снова нависаю над ним, поднимаю его за грудки.

— Егор, хватит! — Кристина цепляется за меня, но я только сильнее стискиваю руки.

Я уже не могу тормознуть. Эмоции переливаются через край.

Я смотрю в скорченное лицо парня и не понимаю, как можно быть таким моральным уродом, чтобы изменять своей девчонке.

Разлюбил – скажи. Приелась – признайся. Но не прыгай в койку к другой, лишь бы испытать острые ощущения.

Эти ебанные стихи, эти душераздирающие тексты, которые я прочитал у Крис… В моей башке сразу что-то щелкнуло. Мир перевернулся. Никогда не думал о чувствах девчонок, думал, что они такие же легкие, как и мы – парни. Оказалось, что нет.

Парень в ответ хватает меня за футболку, пытается сопротивляться, вырывается.

Я наступаю на него, отталкиваю к входной двери.

Начинается замес. Он бьет меня в грудь, кулак летит по смазанной линии. Мой удар прилетает ему под дых.

Придурок скручивается и начинает кашлять, пока я открываю дверь. Схватив его за шкирку, я выталкиваю его из квартиры.

— Чтобы больше здесь не появлялся, — рычу недовольно и ставлю руки на пояс. — Если я увижу тебя рядом с моей Кристиной, тебе придется искать хорошего стоматолога.

— Ты мне угрожаешь? — храбрится парень, стирая кровь с разбитой губы.

— Нет, я предупреждаю.

Наши крики слышны на весь подъезд. Но мне похер.

— Егор! Ну что ты за человек! — Кристина снова пытается вмешаться, но я резко оборачиваюсь к ней.

— Хватит защищать его, Крис! Этот человек предал тебя, бросил, когда ты больше всего в нем нуждалась. А теперь он просто появляется здесь, и ты готова дать ему еще шанс?

Она стоит передо мной, сжав кулаки, ее глаза горят. Девчонка выглядит так, будто готова в любую секунду броситься на меня. Ее эмоции, ее гнев, ее первые слезы – все это накатывает на меня дикой волной.

— Он пришел к Алине! Сколько раз тебе повторять?

— Но поговорить он хочет с тобой, — парирую я.

— А кто ты такой, чтобы решать за меня, что мне делать? — несдержанно вскрикивает Крис. — Ты думаешь, что знаешь, каково это? Ты думаешь, что можешь просто прийти сюда и командовать? Да ты сам... ты сам даже не понимаешь, что я чувствую!

Сестра Кристины незаметно прошмыгивает мимо нас и подходит к побитому парню.

— Я пытаюсь защитить тебя, — шумно выдыхаю я. — Почему ты этого не видишь?

— Мне не нужна твоя защита! — она делает маленький шаг ко мне, ее лицо пузырится от гнева. — Мне нужно, чтобы ты оставил меня в покое!

Ее слова бьют сильнее, чем любой кулак. Я смотрю на нее, не в силах ничего сказать. Мотор ебашит, как сумасшедший.

И в этот момент я осознаю, что вообще не знаю командиршу. И… теряю.

Что, возможно, она уже давно сделала свой выбор, и этот выбор – не я.

— Хорошо, — я шагаю назад, стараясь сохранять хоть какое-то спокойствие. — Делай что хочешь.

С этими словами я выхожу, напоследок строго зыркнув на придурка.

А потом влетаю к себе и захлопываю дверь с такой силой, что стекла дребезжат.

Хочется крушить. Хочется разнести здесь все к чертовой матери, лишь бы не чувствовать злость, которая сжигает мои последние нервы.

Но я ничего не делаю. Просто стою в тишине своей комнаты и слушаю, как больно гудит внутри.

ГЛАВА 22.

Кристина

Когда Егор влетает к себе в квартиру, мое сердце бьется в бешеном ритме, но теперь это уже не адреналин – это глухая боль, которая раскалывает меня изнутри.

Я не могу поверить, что накричала на него. На Егора. Он ведь просто хотел защитить меня. Хотел, чтобы мне не было больно. Но я сорвалась. Вылила на него все, что накопилось внутри. Все, что давно разрывает меня. Теперь мне так противно.

Неужели он ушел, думая, что мне плевать? Что я защищаю Диму, этого предателя?

Блин, я так устала от всего этого.

— Ты вообще в своем уме? — резко вскрикивает Алина.

Она стоит рядом с Димой, который держится за ребра и хмуро смотрит на меня.

— Алина, не начинай, — выдыхаю я, пытаясь собрать себя в кучу.

Но сестра явно не собирается отступать.

— Не начинай? Ты видела, что он сделал? Егор просто взял и избил Диму, как какого-то гопника на улице!

— Потому что этот гопник заслужил, — огрызаюсь я.

Сестра заливается возмущенным смехом.

— Серьезно? Ты сейчас защищаешь Егора? Того, кто устроил драку прямо у нас дома?

— Он пытался защитить меня, — говорю я и чувствую, как внутри снова вспыхивает гнев.

— Он пришел ко мне, — отрезает она. — Ко мне, Кристина! Это ты притащила сюда своего драчуна, который не умеет держать себя в руках!

Ее слова ударяют как пощечина. Грудь сдавливает боль, от которой становится тяжело дышать. Я смотрю на нее, на ее лицо, и вдруг понимаю: она никогда не поймет меня. Никогда.

— Знаешь что? Делай, что хочешь, — бурчу я, чувствуя, как горечь поднимается в горле. — Пусть он хоть в твоей комнате живет. Мне плевать.

Я разворачиваюсь, направляясь в свою комнату, но Алина бросает мне вслед:

— А ты попробуй разобраться в себе, Кристина! Может, тогда тебе не придется срываться на всех вокруг!

Эти слова выбивают воздух из легких. Но я не оборачиваюсь. Просто захлопываю за собой дверь и прислоняюсь к ней спиной, стараясь перевести дыхание.

В комнате пусто и тихо, но внутри меня все кричит. Я сажусь на кровать, обхватываю голову руками, и позволяю себе разрыдаться.

Я не знаю, как так получилось. Как я позволила всему зайти так далеко. Ссоры с Егором, с Алинкой, с этим чертовым Димой.

А ведь Егор не заслужил всего, что я ему наговорила. Он прав: Дима не должен появляться здесь. Не должен лезть в мою жизнь. Но я не могу понять, почему Егор не может просто… просто быть рядом, не превращая все в драку?

И почему я, черт возьми, не могу ему нормально объяснить, что мне страшно? Что я боюсь снова обжечься. Что я не знаю, как быть, когда кто-то смотрит на меня так, как он. Как будто я для него – целая вселенная.

Мои слезы постепенно стихают, но чувство вины остается. Оно жжет изнутри, как пожар. Я хочу позвонить Егору, хочу сказать, что жалею. Что мне было больно, страшно, что я не хотела кричать на него. Но гордость держит меня за горло.

Я просто смотрю на телефон, не в силах решиться.

До вечера я загоняюсь учебой. Заваливаю себя лекциями, практическими заданиями и подготовкой курсовой.

Мой уставший взгляд скользит в сторону. На тумбочке лежит ключ. Ключ от квартиры Егора.

Вспоминаю его слова: «Можешь оставить его себе. Он от моей квартиры. Вдруг тебе захочется прийти ко мне».

Я долго смотрю на него, прежде чем решаюсь. Сжимая его в ладони, встаю и решительно направляюсь к выходу.

В подъезде темно. Лампочка у лестницы снова перегорела, и каждый шаг отдается гулким эхом. Сердце колотится, а в голове крутится лишь одна мысль: Что я ему скажу?

Ключ входит в замок с тихим щелчком, и я осторожно открываю дверь. Внутри темно, только слабый свет луны пробивается сквозь занавески. Его нет. Меня это разочаровывает.

Квартира пахнет привычно: чем-то древесным, теплым, уютным. Этим запахом всегда пахнет Егор. Я стою в прихожей, чувствуя, как горло сдавливает ком. Мне грустно, обидно, а главное – пусто.

Я медленно разуваюсь и осторожно захожу в комнату. Здесь царит легкий беспорядок: пара книг на тумбочке, ноутбук на столе, какая-то бумажка валяется на полу. Все это дышит им.

На кровати лежит его толстовка, та самая, которую я часто видела на нем. Она выглядит слегка помятой, будто Егор недавно бросил ее сюда, собираясь куда-то в спешке.

Я беру ее в руки. Мягкая ткань пахнет его одеколоном, чуть смешанным с запахом. Этот запах сразу обрушивает на меня волну воспоминаний: его объятия, его улыбка, его тихий смех.

Я прижимаю толстовку к лицу и невольно втягиваю этот запах. На глаза наворачиваются слезы, но я уже не пытаюсь их сдерживать. Они текут по щекам, и я шепчу в пустоту:

— Прости меня, Егор. Пожалуйста, прости.

Я натягиваю его толстовку на себя. Ткань оказывается слишком большой. Ее рукава почти полностью скрывают мои руки, и я закутываюсь в нее, как в одеяло. На мгновение мне кажется, что Егор рядом, что он держит меня в своих объятиях.

Я сажусь на край его кровати, обхватываю колени руками и утыкаюсь носом в рукав. В голове роятся тысячи мыслей. Где он сейчас? Думает ли обо мне? Злится ли? Хочется взять телефон и написать, но я боюсь услышать, что все кончено.

Внутри холодно и пусто, но запах его одежды помогает чуть-чуть согреться. Сидя в его комнате, я осознаю, как сильно боюсь его потерять. И в то же время – как страшно, что я уже слишком поздно это поняла.

ГЛАВА 23.

Егор

— Вот блядь!

Раздается глухой стук.

— Да тихо ты, Леха, — рычу на друга, и пытаюсь поймать равновесие, когда он наваливается на меня сзади.

— Я нихрена не вижу, — шипит он. — Кто опять спер лампочку?

— Перегорела, наверное, — шепчу я, доставая из кармана связку ключей.

— Не мог снять квартиру в более цивильном районе?

— Не мог.

На ощупь вставляю ключ в замок и тихо открываю дверь. Время уже три часа ночи, мы с Лехой приперлись ко мне после гонок. Прикупили пару бутылок хорошего алкоголя, сейчас как завалимся на кровать: бухать и резаться в приставку.

Открываю дверь, в квартире темно. Машинально нахожу выключатель, в прихожей загорается яркий свет.

Мы с другом одновременно щуримся.

— Не понял, — удивленно проговариваю я, заметив женские кроссовки на половике.

— О, вот это приход, — друг буравит меня хмурым взглядом.

Я быстро семеню в комнату. Свет из коридора падает на пол и слегка освещает обстановку.

Приглядываюсь, на краю кровати, свернувшись калачиком, лежит хрупкое тело в моей толстовке.

По разбросанным локонам понимаю – Кристина.

Пулей возвращаюсь в прихожую, где Леха только-только разувается.

— Все, вали, — выталкиваю его из квартиры, всовывая ботинки ему в руки.

— Че? Гор, ты охренел? — его взгляд цепляется за женские кроссовки. — Друзей на телок не меняют.

— Я тебе сейчас всеку! Кристина не телка.

Леха язвительно усмехается.

— А-а-а-а, ну раз Кристина…

— Заткнись!

— Презиков отсыпать? — сияет, как гирлянда, друг.

Я ставлю руки на пояс и прожигаю его недовольным взглядом.

Сейчас точно огребет. И я не посмотрю на то, что мы давно дружим. И что на горшках вместе еще в детском саду катались.

— Все, все, ухожу. Только ты у меня теперь в долгу.

— Желаю тебе найти нормальную девчонку, чтобы за яйца тебя хорошенько взяла.

— Типун тебе на язык, — посмеивается друг и аккуратно начинает спускаться по лестнице.

Я тихонько закрываю дверь, стараясь не разбудить свою командиршу.

На носочках подхожу к кровати, аккуратно подлезаю к девчонке сзади.

Наклоняюсь и присматриваюсь. Вроде спит. Грудная клетка размеренно приподнимается от спокойных вдохов.

Принюхиваюсь. Кайф.

Легкий аромат свежего ягодного шампуня сводит меня с ума. Вставляет покруче дорогих духов.

Сквозь приглушенный свет, падающий из коридора, осматриваю спящую девчонку.

Пришла. Ко мне.

Сердце от радости бухает в горле.

Но не дождалась. Мне нравится, как она сладко подложила ладошки под щеку.

Еще и лежит в моей толстовке. Было бы прекрасно, если бы она всю остальную одежду с себя сняла.

Блядь, от развратных мыслей чувствую внизу тягучее напряжение. Член мгновенно начинает набухать.

Придвигаюсь ближе, трусь пахом об оттопыренную попку. И Крис сквозь сонный дурман тихонько постанывает.

Да, моя девочка. Слишком долго ты была без настоящей ласки.

У меня стопы горят. Но я же не больной, чтобы развлекаться тут со спящей девчонкой.

Я хочу видеть ее глаза, хочу наблюдать, как ее красивое лицо меняется от моих прикосновений.

Аккуратно веду рукой по изгибам бедра, ныряю под толстовку, останавливаюсь на животе.

Слегка надавливаю, чтобы между наших тел не осталось и миллиметра свободного пространства.

Одновременно нежно и аккуратно атакую ушко. Целую мочку с маленькой сережкой, прикусываю ее.

— М-м-м-м, — улыбается Крис и поднимает руку.

Ее ладонь ловит мое лицо, изучает. А потом девчонка резко открывает глаза и разворачивается в моих объятиях.

— Егор, — сонно хрипит она и потирает глаза.

— Я, — улыбаюсь.

— А я…я…, — растеряно шепчет она, еще не отойдя ото сна.

— Тш-ш-ш, — я прикрываю ее рот ладонью.

Мы цепляемся взглядами. В моем горит огонь и дикое желание. В ее – вина и страх.

— Я пришла извиниться, — бурчит она мне в руку.

— Я рад, что ты пришла.

Моя рука подбирается к ее пупку, пальцами я обвожу круг.

— А еще нам надо поговорить, — она смешно хмурит свои брови.

— Обязательно поговорим.

Моя рука уже на половину пролазит под широкую резинку ее штанов.

— Егор, — рвано вздыхает Крис и кончиком языка проходится по своим губкам.

А я в этот момент накрываю пальцами ее лобок. Сквозь хлопковую ткань трусиков чувствую горячую пульсацию.

— Егор…, подожди.

Я резко убираю руку и чуть отстраняюсь от девчонки.

Да, спешить нельзя.

Хотя я пиздец как заведен. Головка уже трется о ткань боксеров, доставляя болезненное ощущение.

Сажусь, упираясь спиной в изголовье кровати. Сцепляю руки и накрываю ими свой стояк.

Кристина с виноватым видом садится лицом ко мне. Нервно теребит рукав моей толстовки.

Не, в моей футболке она смотрелась более соблазнительно.

— Егор, прости меня, пожалуйста, — тихо начинает она, опустив голову. — Я не должна была на тебя кричать. Я не должна была говорить все те гадости. Просто…,— она тяжело вздыхает, — черт, ничего не просто.

— Крис, скажи все, как есть. Что чувствуешь, о чем думаешь. Вот отпусти себя и поддайся эмоциям.

Она кивает.

— Ты уже знаешь, что Димка меня предал, он изменил мне. Но в тех записях, которые ты видел, я не упомянула одного: он изменил мне с Алиной.

— С твоей сестрой?

— Да, с ней, — голос Крис дрожит. — Так что можно сказать, что меня сразу предали два самых близких человека. И я вдвойне боюсь. Ты ведь видел Алину… она такая…такая… а я? Она хаос и легкость, а я всегда привыкла жить по расписанию. Всегда планирую свой день, свои дела, потому что так мне проще. Я люблю порядок и обыденность. И любое отклонение в сторону меня выводит из равновесия.

— Ну, ты же понимаешь, что это не жизнь? Это какая-то программа, по которой ты тупо существуешь.