И лицо твоё в пламени вижу...

1

-Смотри, Танита, - указала мать на пышный ряд садовых кустов с разлапистыми ветками, увенчанными крохотными жёлтыми цветочками- это Рута. Она защищает от злых духов, темных чар. Порча и сглаз уйдут, стоит лишь опустить в прохладную ключевую воду даже такую - она приподняла пальцами одно из соцветий- крохотную веточку и произнести правильное заклинание.

Малышка, на мгновение застыв рядом с матерью, вновь принялась ловить яркий солнечный лучик, что играл посреди небольшого огорода за их домом. Мама, покачав головой, усмехнулась:

-Егоза,- она потрепала дочку по ярко-рыжей макушке, наклонившись над грядкой с фиолетовыми колокольчиками окопника. Продолжив собирать необходимые для ведовства травы, женщина время от времени искоса любовалась дочерью. Сердце её переполняли любовь и гордость.

Девочка, весело перепрыгивая между растениями, добралась уже почти до изгороди, как вдруг за спиной раздался испуганный возглас матери:

-Танита!

Танита обернулась, оглядевшись вокруг - все было спокойно. На дороге через лес никого, большие деревья словно спящие великаны едва заметно шелестели листвой, где-то в самой глубине весело перекликивались лесные птицы.

И только когда взгляд ребенка упал на фамильяра матери, большого черного кота, она замерзла на месте- тот, выгнув спину, злобно шипел в сторону дороги.

-Танита!- с отчаяньем, проскользнувшим в голосе, звонко окликнула её мать- Беги в лес!- рванувшись к дочери, она с силой схватила её за руку, подтолкнув в сторону калитки- что бы ни произошло - не смей выходить до самых сумерек! Слышишь?!

Танита, испугавшись, заплакала:

-Мама, что случилось? Ты пойдешь со мной?- такой девочка не видела свою мать никогда. Испуганной, растерянной. На лице женщины за несколько мгновений разговора отразилась множество эмоций - от ужаса до тоскливой обречённости. Будто мама знала что-то страшное наперёд, уже смирившись с неизбежностью этого.

-Мама?!- рванула край материнского платья Танита, обращая на себя внимание- Ты пойдешь со мной?- переспросила, испуганно осознавая ответ.

-Нет- обреченно ответила женщина, вставая на колени перед ребенком - когда всё закончится, ты пойдешь прямиком в деревню. Найди там старосту, скажи ему:" Время пришло". Слышишь? Ты поняла меня?!- легонько встряхнула ее мать.

-Да. - рыдая, вымолвила девочка. Что происходит? Что им грозит? Уже привыкшая к молчаливому неодобрению сельчан девочка не могла взять в толк- неужели нечто может быть страшнее всеобщей тихой ненависти? Кому они нужны? И как идти за помощью к тем, кто их ненавидит?!

-А теперь иди! Иди и будь сильной, дитя!- мать немного отстранилась, удерживая дочь на расстоянии вытянутой руки, будто в последний раз любуясь ею- Фроло пойдет с тобой. Ничего не бойся. Иди же!- поторопила она.

Танита, переминаясь с ноги на ногу, чумазыми ручками растирала по лицу слезы и грязь, не решаясь поступить так, как велела мать.

-Иди!- громко крикнула женщина, поднимаясь. Она потащила дочь к калитке, вытолкнув ее прочь. Следом засеменил Фроло, с невероятной для его большого пушистого тела скоростью. По пути к лесу Танита несколько раз оборачивалась- первое время мать, замерев словно соляной столп, стояла, глядя ей вслед. По родному лицу текли слезы. А затем она , сжав руки в кулаки, повернулась и вернулась в дом.

В лесу раньше никогда не было страшно, Танита любила его- в мерном покачивании исполинских елей да лиственниц слышались ей древние как мир напевы, порой в прозрачном ручье с такой чистой и ледяной водой, что аж зубы начинало ломить, стоило поднести пригоршню ко рту, видела девочка чьи-то дрожащие размытые лица. Они улыбались ей, понимая, что этот ребенок- особенный. Что видит он мир духов, видит то, что недоступно простому человеческому взору. Пару раз Танита видела, как лесовик, вальяжно простукивая дорогу посохом, брел по лесу. Один раз, застигнутый врасплох, он мигом обратился в большой гриб- белая рубаха его стала толстой ножкой, темные лапти- испачканным в земле основанием, а большая голова - блестящей на солнце шляпкой гриба. Танита, сама того не понимая зачем, поклонилась тогда старичку, да и прошла дальше, вглубь леса. Мама никогда не ругала дочь за то, что та ходит в лес. Лишь просила брать с собой Фроло, ради безопасности.

Сейчас же лес, несмотря на солнечные лучи, то и дело проскальзывающие меж густых ветвей деревьев, больше пугал. Настороженно подобравшись, будто ожидал чего-то. Танита долго бесцельно блуждала по извилистым тропкам, чтобы убить время да хоть на мгновение успокоить мучительные раздумья - что же случилось? Почему мать велела поступить именно так? Нет, и раньше были дни, когда мама велела ей или спрятаться в лесу, или идти к себе, да не выходить, пока она за ней не придет. Но это означало одно- к матери приехали важные дамы или господа, не желавшие, чтобы их "инкогнито "( вот ведь смешное, право, слово, что девочка мельком услышала в одной из бесед матери с такими гостями) было нарушено даже маленьким ребенком. А иногда и просьбы были таковы, что мама, отказав, не взглянув даже на дары, что порой на одном или двух экипажах привозили просители, еще несколько дней ходила ахая да охая, причитая, что люди подчас сами в сто раз хуже тех, кого осуждают. Хуже них, ведающих. Раз смеют просить подобное!

Сейчас же было иначе. Совсем иначе. "Мать будто прощалась с ней!"- мелькнуло понимание в детской головке. Девочка, вставая с замшелого пня, служившего ей пристанищем последние несколько часов, выкинула на землю темные ягоды ежевики, которыми лакомилась. И бросилась бежать обратно. Уже смеркалось, если что, материн наказ наполовину исполнен - до сумерек она почти дотянула. Фроло, зашипев, бросился ей в ноги, будто не пуская обратно.

-Отойди! - попробовала обойти его девочка, но кот тут же вновь встал на её пути- Да уйди ты! - в сердцах бросила она, еще несколько раз попытавшись сдвинуть с места трясущего пушистым хвостом Фроло, что никак не желал пускать ее обратно. Вот ведь наглец! Девочка уже продумывала варианты, как обхитрить животное, как вдруг со стороны дороги донесся шум и цокот копыт. Стремглав рванувшись к источнику шума, Танита и не заметила, как Фроло отступил, замерев на месте. С мгновение кот тоскливо озирался вокруг, а затем бросился следом за девочкой.

2

Танита очнулась от холода, сковавшего все тело. Каждая косточка ломила, умоляя о теплом доме, мягкой кровати, ласковых маминых руках И тут воспоминания обрушились с ужасающей силой- нет больше ни мамы! Ни дома! Ничего!

С трудом встав с земли, девочка, пошатнувшись побрела из леса, хриплым голосом зовя Фроло. Но кота нигде не было.

Уже рассвело, едкий дымок клубился повсюду, опускаясь всё ниже и ниже. Выжженаая трава, дорога, пепел- вот все, что встречалось ей на пути к дому.

И сам дом превратился в гору пепла. Не понять было, где огород, где калитка- лишь обугленные фрагменты то там, то тут попадались на глаза. Девочка дошла до того места, где вчера отлетела в мир духов душа ее матери. Лишь грязновато-белый клочок материи с одной из нижних юбок да крохотный железный полукруг, что мама так любила вплетать в свои густые косы, свидетельствовали о том, что всё произошло здесь. Закрыв нос и рот рукой, задыхаясь от запаха гари, девочка осела прямо на еще теплую землю.

"Мама"- еле слышно прошептала она. Сил плакать не было. Горло саднило, першило так сильно, что она то и дело кашляла, подрагивая худенькими плечиками.

И тут словно лёгкий ветерок коснулся её волос, а в воздухе запахло земляникой, которую мама так любила. Будто незримое мамино присутствие.

Пропустив сквозь тонкие пальчики черную сажу, девочка окинула взглядом всё вокруг- земля после леса была выжжена дотла. Огонь, видно, бушевал всю ночь. И почему деревенские не пришли? Не испугались, что он доберется и до них? Или просто не пожелали узнать, что же произошло. Разум сам подсказал горький ответ- они знали. Знали, кто и зачем идет к одинокой ведающей, что живем за темным лесом. Знали- и не желали мешать. Боялись ли или же наоборот, радовались, что их край наконец избавится от ведьмы и её отродья, как им вслед иногда кричали самые смелые сельчане, да только вот готовы были даже сами сгореть, лишь бы те страшные люди исполнили своё черное дело.

Когда Танита, окончательно замерзнув и устав, всё же встала, как сомнамбула побрела вперёд, к деревне, то на маленьком клочке чудом спасшейся от огня зеленой травы да земли заприметила цепочку следов, что вели прямо к костру. Неужто Фроло? Девочка слышала, что гримуары не переживают своих хозяев, но никак не думала, что они готовы умереть вместе с ними.

После долгой и трудной дороги по лесу Танита, наконец, вышла на тропу, ведущую к деревне. Пристально вглядываясь в сизый дым, размеренно плывущий из труб стареньких домишек, вслушиваясь в шум и трескотню местной ребятни, девочка никак не могла взять в толк- зачем мама отправила её туда? Туда, где она будет чужой. Где ее боятся, ненавидят, сторонятся. Но выбора не было, как и сил. Да и исполнить последнее желание матери для девочки было самым важным делом на свете- горькое чувство беспомощности и горя рвало сердце на части. Вот если бы повернуть время вспять! Вот уж тогда она наотрез отказалась бы пойти в лес. Или, может, призвала бы огонь как тогда, когда было уже поздно...

-Смотрите, смотрите, ведьмино отродье! Чумазая как демон! - наперебой загалдела уличная детвора, едва завидев Таниту у крайней избы. Девочка на негнущихся ногах прошла чуть дальше, глядя на них, затем, испуганно приложив руку к сердцу, словно то грозило выскочить из груди, хрипло прошептала:

-Я пришла к старосте. Время пришло...

И, зашатавшись, упала без чувств прямо на землю

***

-Накличешь в дом беду! Где это видано...- недовольно шипел высокий женский голос.

-Придержи коней, Грета! Сказано тебе - веление самого Князя! Разве я могу перечить? -отвечал ему низкий мужской

-А вот пускай бы сам её и забирал! Чего ей у нас бока отлеживать?- не унимался женский- Ты о наших детях подумал? Разве не знаешь...

-Грета! Замолчи, ничего боле слушать не желаю!- сердито оборвал мужской, и уже тише попытался успокоить - к Князю посланы люди, скоро девчонка покинет наш дом. А пока - голос стал строже - Если узнаю, что ты с ней плохо обращаться велела или ляпнула чего своим змеиным языком- Ты меня знаешь...

Он не продолжил, но Танита услышала тяжёлую поступь мужких шагов и громкий стук деревянной двери. Ушел, значит. А там, за дверью комнатенки, где она сейчас лежит, осталась лишь Грета, неизвестная женщина, невзлюбившая её не ясно за что.

Девочка пришла в себя, оглядевшись. Дом был богатый- резные ставни, высокие бревенчатые своды потолка. В углу два больших кованых сундука, видно, служивших и лавками. По одну руку небольшой стол да зеркало на нём, рядом- отороченный поверху мехом табурет- таких Танита ещё не видела. Впрочем, она ничего и не видела, довольствуясь прежде лесом да родным домом. От воспоминаний защемило сердце- больше не бежать ей с подолом, промокшим от ягод малины, собранных неподалеку от старой ивы, домой, где мама приготовит из них чудесный ароматный пирог. Не услышать, как мама, развешивая сушиться травы, тихо мурлыкает грустную песню о юной ведьме, что осмелилась полюбить самого Владыку Средиземья. Горькая то была любовь, с привкусом полыни- свергли Владыку, да казнили охотники ведьму, но перед смертью сумела она спасти своё дитя, что родила в холодных застенках подземелий Святой Инквизиции. Не гладить шёлковую шерстку Фроло, вальяжно развалившегося прямо на пороге дома в ожидании глупой мышки, что решится пробежать мимо

-Бедное дитя, - раздался с порога голос, пронизанный сочувствием. Танита, испуганно привстав на кровати, отерла слёзы. Низенькая полная женщина, одетая в простое домотканое платье, красно-белый передник, расшитый цветами, качая седой головой, прошла к ней, присев на кровать.

-Сейчас я покормлю тебя, а там и выкупаемся, хорошо? - легонько откинула она свалявшуюся рыжую прядь. Танита была благодарна, что женщина не стала говорить ничего о произошедшем. А ведь, наверняка, все знают. По крайней мере, догадываются.

-Где я?- хрипло спросила она, глядя в теплые карие глаза.

Женщина погладила её по голове, едва не вызвав такой внезапной нежностью новый поток слёз. " Будь сильной"- вспомнился материнский наказ. Сжав нижнюю губу зубами, Танита сдержала подступающие солёные капли.

3

Еще три дня провела Танита в доме Брана. Надо сказать, на удивление счастливые дни. Да, пускай прислужники бесстыже глазели да перешептывались, пускай домашние сторонились, норовя уйти, едва она выходила из комнаты, но Эльга наполнила её дни любовью и заботой. Девочка даже запереживала - не будет ли Бран сердиться, что Эльга в ущерб своим обязанностям носится с этой " колдовкиной дочкой", как называли её между собой прислужники. Но Эльга лишь усмехнулась, ответив, что как раз наказ Брана-то она и исполняет. Велел он ей от Таниты не отходить- боится, что силу та применит.

Узнала она и о тех людях, убийцах в черных балахонах. Уже ночью, укладывая девочку спать, почти шепотом стала Эльга нехотя отвечать на вопросы ребенка:

-Мало что знаю я, с самой столицы они. Инквизиция. Гильдия Охотников. Ведьм да колдунов призваны ловить. Хотя, как по мне,- заозиралась вокруг, будто и в темноте могли быть пытливые до чужих разговоров уши- Сами они- куда как большее зло. Гораздо- осенила себя знамением во славу истинного Бога женщина. Затем, склонившись над девочкой, поцеловала её в лоб- Спи, не к ночи такое вспоминать.

На следующий день выдалось Таните столкнуться с той самой Гретой- высокая, дородная. На голове платок, перехваченный витой лентой. По бокам, у висков, покачивались рясны* из мелких белесых бусин . На шее - разноцветные, в несколько рядов, бусы. Теплая кофта, отороченная блестящим мехом, да яркая юбка- видно, что Грета, что её муж, староста, любили показушничать, надевая и в простые дни на себя все самое лучшее.

Кисло поджав губы, Грета съежилась, прошмыгнув мимо Таниты так быстро, словно и дышать одним воздухом с ней боялась. Девочка, растерянно постояв немного, вернулась в свою комнату. Спустя некоторое время она услышала, как Грета на весь дом распекает нерадивых прислужниц- что не предупредили её о том, что "ведьмино отродье гулять вздумало".

" Да, если к маме относились вот с такой же любовью"- подумалось девочке-" То теперь ясно, почему она променяла всё на уединённое житье за лесом".

Немного позже пришла с подносом Эльга, а еще заглядывал тот смешной маленький мальчик. Сонно потерев глаза, он переминался на пороге, не решаясь войти внутрь, но с интересом озирая неожиданную гостью

-А ты и вправду колдовать умеешь?- вдруг выпалил он.

Танита усмехнулась - в его голосе не прозвучало осуждения, упрека. Только чистое детское любопытство.

-Нет, не умею,- честно призналась она, глядя на то, как разочарованно вытягивается лицо малыша.

-А мама говорит, что...

Но тут же прибежали две девушки-прислужницы, заохав, увели ребенка. " Ты что, Тихомир, разве не знаешь- не велено тебе заговаривать с этой!"- донеслось, как одна из прислужниц распекала своего маленького подопечного.

Ночью Таните приснился странный сон: будто она находится в каком-то большом и мрачном подземелье. Идёт длинными путанными коридорами, вдоль которых по стенам чадят тусклые светильники на кованых лапах. Спешит, движимая странной силой, что и страшит, и притягивает одновременно. Наконец, остановившись у больших деревянных дверей, она замирает. Двери сами собой распахиваются, и она оказывается в большой комнате. Великое множество книг на полках вдоль стен. Странные их обложки пугают- то словно из кожи человечьей фолиант сделан, то шерстью покрыт, да слабо слышно кряхтит да постанывает. Иные так и вовсе будто манят:" Подойди, открой!".

В комнате- лишь стол да стопка бумаг на нем , рядом с резной маленькой чернильницей. А, еще, кажется, кресло. Девочка делает шаг - в это время молния за большим куполообразным окном озаряет ярким светом всё помещение- и Танита замирает. Из кресла на нее глядит страшный человек. Темная кожа, длинные острые уши, мертвый взгляд красных глаз. Лицо его испещрено морщинами. На темном сюртуке нечто похожее на на странную вязь рун, руки мужчины закрыты черными перчатками, а в иссиня-черных волосах блестит несколько белых прядей. Вдруг по его лицу идёт рябь, черты меняются, заостряются, делая их обладателя похожим на живого мертвеца. Он привстает, хищно втягивая носом воздух, пристально глядит в то место, где стоит Танита, и изрекает:" Наконец-то! Я чувствую её!".

Танита проснулась, еще несколько мгновений испуганно озираясь вокруг- что же происходит, где она. Вспомнив, что она у старосты в доме, успокоилась. Но сердце, грозясь выскочить из груди, билось так сильно, что невольно она прижала к нему руку. " Это- сон! Это просто дурной сон."- твердила она себе, глядя в темноту.

Через два дня, поздним вечером, приехали люди Князя. Эльга уже объяснила девочке, что та будет жить при дворе Князя. Более старая прислужница и сама не знала, она и эти-то крохи случайно подслушала из перебранки хозяев.

Князь отправил за Танитой целый отряд: шестеро всадников да большой черный экипаж. Бран тут же было кинулся в дом гостей звать, а Грета лицемерно приобняла Таниту, будто всё это время только и делала, что заботилась о ней.

Рослый пожилой мужчина, что был во главе прибывшего отряда, лишь оборвал Брана, когда тот, покрикивая, гонял прислужниц накрывать на стол:

-Некогда. Обратный путь долог будет, неспокойно в Прилесье, объехать придется. Сейчас и выедем- отдал приказ готовиться воинам старший.

Танита видела, как промелькнуло облегчение на полном лице Греты. Вот уже кто, а она ни капли не расстроится её поспешным отъездом.

- Князь благодарен за помощь - один из воинов подошел, неся в руках увесистый кошель, в котором звенели монеты. Бран, жадно схватив его, принялся кланяться, бормоча слова благодарности. Грета тоже было забормотала, как тяжело расставаться, как прикипели будто к родной они. Но старший лишь, развернувшись, повёл Грету к выходу. Воины последовали за ним.

Грета, отчаянно пытавшаяся увидеть в последний раз Эльгу, то и дело поворачивалась назад. Но у дома никого не было- хозяева, наверняка, уже внутри, считают монеты. А слуг переполошили поздним ужином, так, наверно, Эльга на кухне распоряжается. А окно отсюда, жаль, не увидать.

4

В Даттсбурге их встретили весьма приветливо- сказывалась близость столицы, ибо сразу узнали воинов Князя по знакам Короны, расступаясь перед ними да перешептываясь. Низенький полный хозяин угодливо рассыпался в любезностях, конечно, причиной тому были золотые, что щедро выложил на деревянную стойку перед ним Вацлав, тот самый воин, что спас ей жизнь. Двое других сразу же бросились наверх- отоспаться после долгой дороги.

Вацлав, велев принести полотенца, ванну да теплой воды, неуловимо напомнил ей Эльгу - та тоже вот так заботилась о своей маленькой подопечной. Девочка улыбнулась, вспоминая её:

-Сейчас принесут все необходимое, прими ванну. Затем принесут еды. А я пока спущусь вниз- Вацлав не сообщил, зачем. Видно, считал бессмысленным объяснять это малому ребенку. А, может, по нужде или прогуляться желает? Танита, любуясь рослым статным воином, сама не заметила, как на лицо её набежала тень:

-Ты чего?- склонился он над ней, заглядывая в глаза.

Вздрогнув, она попыталась скрыть смущение вопросом:

-Я ...ты говорил, завтра мы прибудем в столицу.

-Не в столицу - поправил ее юноша- Князь живет недалеко от столицы, а мы едем к нему.

-Зачем?- тут же вставила Танита, надеясь, что хотя бы он расскажет ей об этом. Но и Вацлав был непреклонен:

-Этого я сказать не могу- он потрепал ее по рыжим кудрям- Сейчас всё принесут, и я закрою тебя. Так нужно. И поставлю Фарда у двери, потом отоспится. Вернусь я быстро, не переживай.

Он сдержал слово, обернувшись так быстро, что девочка едва успела вымыться да проглотить пару ложек вкусной каши с мясом, что принесли слуги. В руках Вацлава был небольшой свёрток. Положив его на стол, перед девочкой, он бросил:" Это тебе. Поешь- разверни".

Расправившись с едой в несколько мгновений и от голода, и от интереса- что же там, внутри, девочка вытерла руки о себя, вызвав тем самым тихий недовольный стон Вацлава, она принялась разворачивать сверток. Внутри оказались сапожки из самой нежной кожи, украшенные по бокам пряжками с камнями. Смешные нижние штанишки, сорочка и платье насыщенно зелёного цвета. А также теплый черный плащ, подбитый мехом поверху- по ночам уже холодало.

-Все, что удалось найти из готового - небрежно бросил Вацлав- переодевайся, потом пришлю служанку, чтобы причесала тебя.

Он, наспех съев свою порцию, вышел, вновь закрыв дверь. А Танита то гладила платье, то прижималась к его нежной мягкой ткани щекой, то любовалась им нм вытянутых руках, будто нн веря, что такая красота теперь принадлежит ей. И как это он сказал " что удалось найти"? Да оно ведь- самое чудесное в мире. Даже в деревне или городе, где несколько раз они были с мамой, никто из детей, встреченных ими, не был одет так прекрасно.

Платье было едва заметно велико, а вот сапожки - впору. Когда пришла худенькая болтливая служанка, заплела ей две косы, перевив их цветными лентами, вплетя туда бусины, Танита невольно бросилась к небольшому грязноватому зеркалу на стене, оглядывая себя. Неужели это- она? Даже выглядит намного старше, серьезнее.

"Ах, простите, дан!"- запрыгала она на месте, подражая тем богатым дайнам, о жизни которых толком-то и ничего не знала-" Я согласна потанцевать с вами"- и она принялась, смеясь, кружиться по комнате. Наконец, устав, она остановилась-" Что вы говорите, дан? Замуж?".

У порога раздался смех. Вацлав! Лицо Таниты запылало- какой позор! Он всё видел.

-Да вы- будущая сердцеедка, "дана",- на сердце девочки сделалось тепло от того, как он назвал ее. Не " данкой"- " даной". Словно бы она была уже взрослой. Сарказма в голосе юноши наивный ребенок не уловил. Но тут же воин вернул её с небес на землю:

-Я сейчас лягу спать, а ты можешь поиграть - он бросил ей невесть где найденную тряпичную куклу. Словно она в них играет! - Жаль, ты грамоте не обучена. Так бы принес что.

Наглец! Умудриться столько раз обидеть- и самому того не заметить даже. Вон как устроился поверх покрывала и заснул мигом!

"Грамоте не обучена"- мысленно передразнила она Вацлава. А где им было книги-то взять? Заклинания- и те мама в памяти лишь хранила, хоть читать да писать могла. Ну, разве что еще в старых свитках. Да и для них, как и для деревенских книги- дорогое удовольствие. Нет, конечно, мама собиралась начать ее обучение, говорила, что пришла пора. Вот только...и девочка, обняв куклу, тихо заплакала, свернувшись в углу на стареньком кресле.

Выехали утром. К вечеру уже были у Славина- так назывался город, где правил Князь. Город да несколько сел вокруг него - всё принадлежало Князю. Привратники, сперва сурово поинтересовавшись, кто там, тут же бросились открывать, едва заслышав имя Вацлава и его голос.

Танита во все глаза смотрела на шумную толпу вокруг, на дома, так непохожие на деревенские. На наряды, что казались ей подчас невыносимо яркими, но прекрасными. Мужчины были в брюках, красивых жилетах и рубашках, в подчёркивающих стать сюртуках поверх всего. Женщины- о, те словно стая райских птиц. Наряды, украшения. Танита пару раз едва с лошади не упала, зазевавшись на очередной. Не поддержи ее Вацлав вовремя- так и рухнула бы на мостовую.

В замок Князя, что возвышался над домами, прибыли, когда девочка уже порядком подустала от пестроты в глазах. Ох и далеко же живет этот Князь, очень далеко. Впрочем, это свидетельствует лишь о его богатстве - вон, один город какой большой. И, почитай, ему принадлежит. Нет, формально, конечно, короне. А Князю - земля с деревнями и селами. Но всё же. Наверно, мама сумела договориться, чтобы её, Таниту, приняли прислуживать в замок. Это, конечно, звучало невероятно. В городе и своих желающих наняться в замок, наверняка, с лихвой хватало. Но если учесть, какие важные господа подчас приезжали к ним, то вполне могло быть правдой.

Замок оказался просто невероятно огромным. Наверно, с половину города. Слуг по нему сновало превеликое множество. Танита, восхищённая великолепием, вертела головой точно флюгером, что крутится в месяц великих ветров. Бахранские* ковры на полу и стенах, шкуры животных, картины в резных квадратных рамах из морёного, покрытого лаком, дерева. Большие лестницы, высокие арки, длинные галереи, по каждой стороне которых было множество дверей и не меньшее количество больших ваз с замысловатыми рисунками на пузатых боках. Узорчатые потолки, большие, качающиеся на длинной цепи светильники, с десятками свечей на витых подсвечниках в каждом, свисали сверху. Почти через каждый проход были окна, вокруг которых поистине волшебной рукой мастера размещены были железные драконы, львиные морды или головы диковинных чудовищ.

5

Спустя 11 лет:

-Танита, ты прекрасна!- Вацлав, замерев от восхищения, оглядывая Таниту.

Небесного цвета платье, украшенное на пышных у плечей рукавах и корсете сотнями крохотных лазурных жемчужин. Несомненно, старый Князь велел начать скупать их еще несколько месяцев назад на рынках Салезии, у самых искусных ныряльщиков, что не боялись нырять за такими сокровищами прямо вглубь опаснейших рифов.

Подчеркивая тонкую талию и пышную грудь, платье струилось вниз. Несколько слоев полупрозрачной ткани поверх светло-голубой юбки придавали наряду лёгкости и воздушности. Рыжие волосы были распущены, а голову украшал искусный обруч из белого золота. Множество крохотных синих цветов из драгоценных самоцветов на нем переливались всеми оттенками лазури, стоило свету попасть на их тонкие грани.

Но не это восхитило мужчину, отнюдь, - нежные алые губы, словно припухшие от поцелуев. Алебастровые плечики, тонкая жилка на нежной шейке, взмах длинных ресниц- когда же та маленькая девчонка, что танцевала в придорожной гостинице, волоча по полу дешевое зелёное платье, выросла и превратилась в эту прелестницу? Поистине, не зря о красоте её говорят едва ли не по всему Средиземью. Вспомнив, сколько женихов приезжали в замок сами или присылали гонцов с дарами, Вацлав невольно сжал кулаки. И ведь многие из них будут на приёме!

-Вот уж и правда?- игриво щелкнула его по носу Танита, искоса любуясь своим отражением в большом зеркале на колесах, что привезли утром слуги. Не замечая изменившегося настроения мужчины, она шутливо продолжила- А сказывают, что ты на дану Фреду заглядывался, да так, что едва с коня не упал,- намешливо протянула она, вовсю делая вид, что ей это все равно. На самом деле Вацлава она искренне, всей душой полюбила еще с того момента, как он, весь в крови, заглянул в двери экипажа, одним махом убив чудовище, что пыталось лишить жизни саму Таниту.

Оторвавшись от созерцания, Вацлав подошел ближе. Высокий, статный, светлые волосы зачесаны назад, темно-оливковый мундир, черные брюки и высокие сапоги - мечта любой женщины. Да и они, что почтенные замужние дайны, что смешливые и краснеющие едва ли не каждое мгновение даны, что прислужницы, нет-нет, да и косившиеся в его сторону- все находили его первым красавцем, тайно вздыхая о нем. Да что там, даже маленькие данки- и те были очарованы. Ведь, помимо внешности, он обладал поистине врождёнными манерами и характером. Тогда, когда дед назначил его, совсем еще юного двадцатилетнего мальчишку, начальником стражи, не удивился только ленивый. " Как же так?!"- возмущались мужчины вполголоса, боясь, что собственные прислужники могут донести-" Он бы ещё ребенка поставил!"; " Нет, ну, положим, красив и учтив- да ведь это совсем не то, что нужно "- поддакивали им жены, мечтательно закатывая глаза. Но Вацлав годами верного служения, да справедливости к воинам, сумел заработать всеобщее одобрение. Под его руководством замок и город стали будто неприступная крепость. И стену, что окружала город, проверил он, найдя множество мест, что нуждались в починке, и ров крепостной велел очистить да новой водой наполнить, принеся Князю долгими ночами продуманный вариант, как реку туда подвести, как и где подкопать.

-Танита, ты ведь знаешь - нет в моем сердца места никому, кроме тебя,- чуть насмешливо протянул он над ее ухом. Теплое дыхание овеяло шею, девушка поежилась. Так приятны были и речи его, и само присутствие. Хоть, зная Вацлава, говорил он подобное многим. Не из желания соблазнить- просто учтивость и галантность будто с молоком матери впитал. Но Танита упорно продолжала верить, что она для него- единственная, избранная. Даже дед смеялся над такой её слепой любовью, да говорил прежде - даже если бы осмелился Вацлав, то отказал бы он ему. Манеры да доблесть- дело, конечно, хорошее, но происхождения и статуса не заменяь. Но Вацлав своё место знает, и посему даже разговора о подобном заводить не станет. Да и прочил хитрый Князь Таниту в жены как минимум такому же родовитому и именитому князю или даже лорду, а, может, и министру. " Я в приданое твое всё отдам, не поскуплюсь"- объяснял ей, словно неразумному, капризному, но любимому ребенку, дед-" А о красе твоей слухи до столицы дошли, тут уж жди женихов". Но и Танита в деда да отца упрямством пошла- никого не желала видеть подле себя, кроме золотоволосого начальника стражи. Ни с кем не желала будущего делить, кроме как с ним. И дед потихоньку прогибался, вот уже сегодня, на приёме в честь её совершеннолетия, он разрешил присутствовать и Вацлаву.

Танита, крутанувшись на каблуках, взметнула ворох нижних юбок. Приподнявшись на носочки, она ловко ухватила мужчину за лацканы мундира:

-Скажи, я нравлюсь тебе?- выдохнула она в такие желанные губы. Вацлав слегка растерялся от такого напора, но тут же пришёл в себя:

-Нравишься, ты и сама то знаешь, - перехватил он ее руки у запястий, словно не желая дать совершить непоправимое.

-Тогда знай - я говорила с дедом. Он не будет против - пока ещё не до свадьбы, но, думаю, пару месяцев- и я его уговорю. На то, чтобы самой избрать друга по сердцу себе, - лукаво улыбнулась она Вацлаву. А тот, напротив, нахмурился:

-Я уже просил твоей руки и не знаю об этом?- едко выплюнул он, пытаясь отцепиться от девушки. Но Танита не позволила, она знала Вацлава уже многие годы, чтобы вот так просто взять и поверить в то, что он не скрывает за злым сарказмом иного, страха, в котором даже себе боится признаться:

-Вацлав, я люблю тебя,- в очередной раз озвучила она свои чувства мужчине- уже много лет. Как много лет - она прикоснулась пальчиком в белой перчатке к его рту, словно призывая мужчину молчать- Ты не позволяешь себе того же. Но я чувствую- и ты меня любишь.

-Я люблю тебя, Танита. Как дочь, как сестру, которой у меня нет, - начал было увиливать Вацлав. Но девушка не поддалась:

-Надо же, храбрый воин, а чувств своих боится!- усмехнулась девушка- Ну же, Вацлав, смелей! Это ведь так просто!

Вацлав, несколько мгновений размышляя, вдруг схватил ее в охапку, нисколько не заботясь о наряде, и жадно поцеловал в губы. Сердце Таниты забилось от восторга - их первый поцелуй! И когда - в день рождения! В день совершеннолетия! Нет, она и так не забыла бы этого чуда! Но теперь запомнит этот день на всю жизнь!

6

" Сегодня будет один из самых тяжёлых дней в его жизни"- думал Рейвен, следуя за отцом. Орден Святой Инквизиции редко собирался вот так, в одном из тайных мест, вызывая всех членов. Значит, ведьму поймали. Будут пытать, а затем казнят. Сам Рейвен ни разу не принимал участия в пытках, но пару казней видел. Морщинистую старуху в лохмотьях, что едва прикрывали раны и синяки на теле, да низкую полноватую женщину, что, обессилев, повисла на руках двух братьев Ордена, пока её тащили во двор, на костер.

Нет, ни капли сочувствия в Рейвене они не вызвали. Даже когда одна из тех ведьм, старуха, вдруг зарыдала в голос, умоляя не убивать её. Чертовы ведьмы! Когда другим зло да смерти шлют- отчего же вот так не плачут!? Не жалеют чужих жизней? Когда ужасные дары Тьме преподносят- младенца, что выкрали из колыбели, прямо из под руки уснувшей от усталости матери? Деву юную, чистую, что омороком заставили за ними пойти?

Его мать тоже погубила их грязная сестрица, ведьма! Отец сумел спасти только Рейвена. Ненависть к ведьмам, что поселилась в душе еще совсем невинного ребенка, с годами только росла. Поэтому сам он вызвался пойти в Охотники, когда пришло время. Отец, кажется, остался бы доволен и если Рейвен был бы как все- простым членом Ордена. Но Рейвен стал Охотником. Притом, самым лучшим Охотником.

****

-Братья! Сегодня мы собрались, чтобы предать очищающему Огню еще одну из дочерей Тьмы! Это мерзкое отродье ...- услышав голос отца, что в черной сутане стоял за алтарем, Рейвен тихо хмыкнул. Отец был прекрасным оратором, люди слушали его, слушались, готовы были пойти, куда велит Глава Ордена, ибо искренне верили каждому слову, что исходило из его уст. А уж добавить драматизма отец мог как никто иной. Речи его могли пьянить получше любых фалернских вин, могли пугать, могли убеждать или дарить надежду - всё зависело от той цели, что поставил себе отец. Сегодня он решил еще раз напомнить всем сам смысл их дела. По мере перечисления тех злодеяний, что успела совершить неизвестная ведьма, даже Рейвен невольно нахмурился. " Отродье Тьмы!"- тихо выругался он, увидев, как несколько братьев Ордена выводят в центр нагую женщину. Лицо и тело ее были сплошь покрыты синяками, на ногах и руках- грубые железные это кандалы. Грязные засаленные волосы свалялись в тонкие сосульки, одну ногу она подволакивала так, словно та была несколько раз сломана. Но в её зелёных глазах горела усмешка, что блуждала и на потрескавшихся обескровленных губах. Высокая, статная- при жизни ( а то, что она отправится в мир теней, было лишь вопросом времени) она была красавицей. Даже сейчас она, гордо выпрямившись, шла, будто королева среди слуг, а не пленница. Тонкая нитка алых как кровь рябиновый бус, подрагивая, мелькала меж змеившимися по груди черными сальными прядями.

Да и в тот момент, когда Рейвен, спустя долгих два месяца, все же смог выследить эту ведьму и напасть, она повела себя как истинный боец- метала в него заклинаниями, пыталась затеряться в ею созданных иллюзиях, зверем или птицей опрокинуться чаялась, читая такие мощные заклинания, что земля вокруг сотрясалась. Но Рейвен выстрелил в нее смоченной в особом растворе пулей, что причиняла дочерям тьмы неимоверные страдания, не убивая плоти. А Азатем, когда Рейвен все настиг и, скрутив, накинул на неё рябиновые бусы, только усмехнулась в ответ, обреченно поникнув головой. Как будто признавала поражение. Всю дорогу, что он вёз ее в клетке, сделанной из осины, ведьма сидела ровно, стараясь не коснуться ни единого из прутьев, что причинили бы несусветные муки, но когда повозка тряслась на ухабах, падала она, невольно касаясь телом такого опасного для всех проклятых дерева- и лишь блеск глаз выдавал её боль. Сжимала зубы, лишь тихо шипя.

-Ну, ведьма, не желаешь ли что-то сказать в своё оправдание?- начал отец, а Рейвен усмехнулся. Что она скажет?! " Да, я продала душу Тьме"- это и так ясно всем собравшимся без исключения. Проклянет их всех до сотого колена- так ведь не она первая. И чего бояться проклятия того, кто сам проклят?

Но ведьма смогла удивить:

-Скоро вы все умрете. Все! Она обретёт силу, и всё будет в огне!- дико вращая глазами, женщина засмеялась в голос, отчего даже парочка из братьев, удерживающих её, вздрогнув, лишь покрепче перехватила цепи- А ты - повернулась она к отцу, прожигая его взглядом- Будешь вечно мучиться во Тьме, за каждую душу, что посмел вобрать!

О чем толкует эта сумасшедшая? Вобрать душу?

Отец поднял руку, призывая всех успокоиться:

-Ведьма произнесла своё последнее слово! А теперь ее саму ожидает Огонь!- ощерился он в ухмылке, а члены Ордена принялись тихо посмеиваться.

Все двинулись к выходу, следуя за ведьмой и её стражниками. Пока женщину привязывали к помосту, она не произнесла ни слова. Не плакала, не умоляла остановиться, сохранить ей жизнь, не клялась, что обрела истинного Бога, и больше в жизни не причинит зла роду людскому, не призывала проклятий на их головы- просто молча и слегка насмешливо взирала на суету вокруг неё. А затем, когда огонь заструился, пополз по сухим дровам всё выше и выше, подбираясь к ее ступням, подняла глаза к небу, словно вверяя свою душу Творцу.

Рейвен даже ощутил некое подобие уважения- так достойно умереть не каждый мужчина мог.

Отвернувшись, он не стал наблюдать за тем, как огонь пожирает столб и женское тело, к нему прикованное. Направившись к отцу, он с удивлением отметил, что знаменитое спокойствие Драгона дало брешь- нерво проведя рукой по волосам, отец кивнул на его приветствие.

-Пойдем в кабинет, сын мой. Нужно кое о чем поговорить. - прикоснувшись к плечу Рейвена, отец легонько похлопал сына- и благодарю тебя от имени Ордена за службу, ты достойно...

-Отец, довольно, - хмуро оборвал Рейвен его похвалы- Ты ведь знаешь, зачем я это делаю. Не растрачивай понапрасну красноречия.

Драгон хмыкнул:

-Ты всегда был честен и прям и в речах, и в деле, сын мой.

В кабинете отца Рейвен устало присел на кожаное кресло. Он не еще не успел отдохнуть с дороги, поэтому откинулся на спинку кресла, лениво прикрыв глаза.

7

Танита, потихоньку выглядывая уже начинающих съезжаться гостей, самых важных из которых встречал лично сам Князь, пританцовывала от нетерпения. Ну скорей бы, скорей. Идея деда заключалась в том, что на приём она попадёт последней, когда все гости уже рассядутся за вереницей длинных столов, ломящихся от ихысканнейших кушаний ( дед не поскупился пригласить самых именитых поваров столицы, щедро осыпав их хозяев деньгами за временное отсутствие слуг), Князь произнесёт речь, слуги по его знаку слегка прикроют окна тяжёлыми шторами- и в зал войдёт она. "В сиянии свечей ее красота будет еще более совершенна"- хитро улыбался ей дед, делая своей изобретательностью честь любой дайне, у которой имелась дочь на выданье.

Танита видела и Вацлава - он сидел за вторым к выходу столом, там, где собирались все те, кто не обладал титулом, родословной- богатые торговцы, представители воинства, духовенства ( у последних принципиальной позицией были именно эти места, будто наказывать бренные дух и тело они начинали ещё при жизни. Что, впрочем, нисколько не мешало им отдавать должное еде и винам куда как усерднее других гостей).

Прием начался, Князь за центральным столом о чем-то тихо переговаривался с самим Главным Министром- именно его прислал Король вместо себя, так как сам на прошлой охоте упал с лошади, повредив ногу и спину, и сейчас несколько до лекарей под неусыпным контролем Королевы приводили его Величество в себя.

Танита невольно залюбовалась дедом- столько лет, а всё также силен, мудр, добр. Она уже собралась было отойти- скоро придет пора спускаться, чтобы в блеске огней войти в зал, как вдруг взгляд её упал на мужчину, что сидел по левую руку от деда. Темные волосы длиной чуть выше плеч, перехваченные у затылка черной лентой, суровые черты лица, тонкий рот, изогнутый будто в насмешке, большие плечи, руки в черных кожаных печатках. Сюртук из темного бархата - будто слуга самой Прародительницы-Тени пожаловал к ней на праздник. Было нечто такое в его фигуре, что приковало взор.

И вдруг мужчина замер, будто прислушиваясь к чему-то, а затем, повернув голову прямо в том направлении, где под высоким сводом потолка, у края лестницы, притаилась Танита. Его взгляд обжигал, притягивал. Будто время замерло, а никого меж ними не было- ни весело шумевших гостей, ни музыкантов, затянувших новую мелодию, ни слуг, что быстро и ловко сновали меж столов с подносами и кувшинами в руках. Никого. Только он и она.

Танита, замотав головой, попыталась стряхнуть то странное оцепенение, в которое впала. Мужчина, хищно улыбнувшись, отвернулся. Будто кот, лениво играясь, позволил маленькой неразумной мышке прошмыгнуть мимо себя- чтобы еще продлить наслаждение от охоты.

Князь, вставая, поднял кубок. Это означало начало речи, а также и то, что она должна уже стоять в дверях, готовясь войти в зал. Танита, подхватив юбки, рванула вниз по лестнице, огибая слуг.

Уже у самых дверей она, отдышавшись, быстро поправила платье.

Когда громким голосом дед пригласил ее в зал, слуги открыли дверь.

Едва войдя в зал, Танита услышала как вздох всеобщего восхищения прокатился по нему. "Так вот тебе, скользкая словно рыба Фреда"- злорадно подумала девушка, гордо проплывая меж столов -" Теперь пускай попробует твоя прислужница перед моей хвастать, как Вацлав на тебя заглядывался!".

Сам герой ее ежевечерних фантазий остался позади, и Таните буквально жёг спину его восхищённый взгляд. Но был и ещё один взгляд. Словно липкая тягучая смола обволакивал, заставляя тонуть в своих темных глубинах. Неизвестный гость, сидя рядом с Князем, жадно пожирал ее глазами. Танита едва не стала в нарушение этикета озираться по сторонам - неужели никто, кроме неё, не замечает его наглости?!

Как назло, Князь усадил Таниту на свое место, рядом с ним! То ли хотел без лишних ушей о чем-то пошептаться с Главным Министром, то ли демонстрируя всем вокруг, что он её равняет с мужчиной, прочит ей княжество? Не раз дед возмущённо бил кулаком по столу, когда опять доносили ему- ожидают свадьбы юной даны в княжестве, волнуются. Здоровье да годы ведь уже не те у самого Князя, чтобы не избрать уже сейчас себе преемника.

"А, может... Желает он её знакомства с этим мрачным мужчиной?"- мелькнула мысль, но Танита тут же одернула себя- зачем это старому Тодеушу? Разве не сказал бы он ей все прямо, как привык? Она ведь за эту честность и прямоту с ней его и ценила еще больше.

-Вы прекрасны, дана Танита,- девушка вздрогнула, услышав тихий низкий голос над своим ухом. Подняв глаза от тарелки, по которой она последнее время только и делала, что перекладывала кусочки еды тонкой изящной вилкой, она посмотрела прямо в лицо мужчине рядом.

-Меня зовут Рейвен,- немного наклонил он голову.

Танита промолчала, не зная, что ответить. Спросить, кто он и откуда прибыл? Так ведь ей это вовсе неинтересно. К тому же, Вацлав и так робеет, а увидит, что Танита вежливо общается с этим мрачным незнакомцем, да ещё сам Князь вольно или невольно поспособствовал тому, чтобы они были рядом - так и вовсе всю решимость потеряет. Она усмехнулась - как в бой идти, так Вацлав был во главе воинства. А как в любви- таился позади.

Пока дана томилась между этикетом и нежеланием, мужчина наклонился ближе.

-Что вас так рассмешило, дана?- его красивый мужской голос, казалось, таил в себе некую опасность? Да и вообще рядом с этим мужчиной странное волнение охватывало девушку. Будто внешнее его спокойствие, веселье - только оболочка, притворство?

Танита нашла взглядом Вацлава, краешками губ улыбнувшись ему. Будто в грозовую погоду осветил её лучик солнца- так действовал на нее Начальник стражей. Но на лице Вацлава она прочла некое недоумение. Откинувшись в поисках того, что же его так изумило, она наткнулась на собственнический взгляд наглеца рядом.

-Это ваш нареченный, Танита?- его раскатистый низкий рык заставил ее задрожать, но девушка продолжала упрямо молчать. Позади них вырос молчаливый прислужник, что наполнил их бокалы вином. Юная княжна воспользовалась этим как предлогом слегка отодвинуться от мужчины.

8

Глядя на юную княжну Рейвен чувствовал невероятное- казалось, эти чувства давным -давно остались в той, прошлой, жизни- счастье, радость, желание жить, любить. Едва покинув пору юности вступил он в братство, по доброй воле, сам. И с тех же пор забыл о том, как может быть прекрасна жизнь. Он ел лишь по необходимости, не искал изысков или вкусной пищи- кусок вяленой зайчатины да горсть ключевой воды в те долгие дни, когда он, затаившись, выслеживал добычу, были для него ничем не хуже еды на самых богатых приемах во дворце. Женщины интересовали его лишь для своего прямого назначения, как не раз с ухмылкой повторял отец. Рейвен, конечно, не был настолько циничен - он понимал, что после гибели матери очерствело сердце отца, разуверилось вэ мире и справедливости, любви. Но и сам Главный Охотник ничуть не ценил все эти глупые переглядывания да вздохи- нет, он содержал то одну, то другую любовницу, старался искать лишь глубоко замужних дайн, либо вдовушек, которые счастливы были вдвойне - и годами холодная постель согрета, и щедр очень любовник. Некогда было размениваться ни на что иное, кроме как на охоту. В глубине души Рейвен даже себе не признавался - искал он ту ведьму, что извела его мать. Не позволяя себе думать ни об этом, ни о том, что давно уж гнилая плоть этой убийцы может кормить могильных червей. Столько лет прошло. От старости да смерти даже самая искусная ведьма долго бегать не смогла бы.

И сейчас, на приеме, отчаянно скучал он, желая скорей уснуть- может, еще что во сне придет. Узнает он, кто его цель.

Но эта огненноволосая красавица затмила собой всё - ледяная корка равнодушия, что покрыла его ожесточившееся с годами сердце, дала брешь. Даже просто сидеть рядом, наслаждаясь тем, что дана на расстоянии одной ладони казалось сродни изысканному удовольствию. Наблюдать то, как смешно она хмурит лобик, пытаясь выискать кого-то в зале, как нетерпеливо постукивает ножкой в башмачке, думая, что никто этого не замечает. Каким огнем загорелись её зеленые как лес глаза, когда она искала причины отказать ему в танце- да так и не нашла. И как гордо она шла рядом - будто так и нужно. Будто подле него - её место. Теперь Рейвен понял, как мать покорила сердце отца так, что ни одна женщина с моментах её смерти, не смогла занять её места.

Внезапно мужчину озарило- сон! Это была не цель, а пророчество. Иногда ему снились и такие. Предсказывающие нечто грядущее, не всегда понятные, часто сложные. Но затем, когда это происходило, понимал Рейвен- вот оно, случилось. Сопоставлял сон и реальность, соображая, какие детали были пророчеством, а какие- лишь его мыслями, что вплелись в подсознание.

В том странном сне он видел огонь . А еще- девичий силуэт. Рыжие волосы её вметнулись вверх, точно языки пламени, а сама она словно зависла в воздухе.

Значит, место даны действительно подле него? Иначе почему его сердце так отозвалось? Откликнулось?

Нужно выяснить у Князя, есть ли у неё нареченный! Впрочем, не так- нужно сказать Князю, что с этого момента есть у неё нареченный. Это он, Рейвен. Его Величество давно предлагал ему за верную службу и титул, и одно из отдаленных княжеств. Но Рейвен отказывался, не желая тем самым задевать честолюбие отца - того уж очень заботило, что король, при всем могуществе Ордена, не особо тепло настроен к его главе. А вот к Рейвену король благоволил, подчас даже слишком.

Но теперь Рейвен согласится на всё. Нужно завтра же ехать в столицу. Его жизнь коротка- кто знает, в сражении с какой ведьмой погибнет он, когда ? Медлить и тянуть некогда, на ухаживания времени тоже нет. Рейвен мысленно возблагодарил истинного Бога за то, что в их кругах и не приняты были долгие ухаживания как у простолюдинов. Главное- Князя одобрение получить. Да и без одобрения мешкать он не станет- после первого внука, особенно, названного в его честь, старый Тодеуш обязательно сменит гнев на милость.

Он перевёл взгляд на место рядом с собой - и злобно сжал кулаки. Оно пустовало. Вот, что делает из него один лишь вид этой девицы- идиота! Он и навыки свои растерял рядом с ней. Будь на ее месте ведьма- давно лежал бы бездыханным.

Пройдясь глазами по залу, он мрачно усмехнулся- она танцевала. С этим ангелоподобным остолопом! Правда, лицо её было грустным, даже излишне. Не так подобает данам праздновать своё вступление во взрослую жизнь.

****

Танита, переодевшись ко сну, накинула халат. Теперь нужно было ей прошмыгнуть в библиотеку - там ее должен был ждать Вацлав. В покои её не мог он пробраться как раньше- когда в замок съезжались гости, Князь усиливал охрану, а Вацлав нес службу и днём, и ночью. Вот и порешили, что будто он решит проверить крыло, отведенное нескольким гостям. А Танита...а ей будто бы не спится, пришла книгу взять. Девушка усмехнулась, припоминая, как когда-то тот же Вацлав упрекал ее за неграмотность. Теперь, после лучших столичных учителей, была она умнее его самого, подчас ставя в тупик размышлениями или побеждая в словесном поединке.

Девушка, немного пригасив светильник, нервно мерила библиотеку шагами. Где же он? Ведь договорились! Скоро нужно идти обратно, чтобы прислужница, старая Ирма, что сегодня да и все дни, пока в замке гости, ночует в комнатке для слуг рядом с покоями Таниты, не заметила её отсутствия.

Раздался скрип двери, а затем быстрые, уверенные мужские шаги. Великий Бог, наконец-то!

-Вацлав!- облегчённо выдохнула она, рванувшись к мужчине. И тут же замерла, потому что ответом ей был знакомый насмешливый голос:

-Он не придет. - его большие руки обхватили её, прижимая к себе. Мужчина, зарывшись лицом в ее волосы, тихо застонал. Танита принялась отталкивать его, но это было всё равно, что бороться с горой- и с места ни на каплю не сдвинешь. Пройдясь рукой по спине, он привлёк её ещё ближе, так, что его жаркое дыхание опалило щеки.

-Ты не представляешь, как я хочу тебя- хрипло прошептал он ей на ухо, заставляя кожу на рвкпх покрыться мурашками.

Да он, верно, пьян? Возможно, он даже не признал её! Решил, что какая-то готовая на все дайна условилась здесь встретиться с Вацлавом и заменил его собой?

9

Танита шла по кромке воды. Светлая, почти прозрачная, мягко обнимала она голые ступни, журча, стремясь журчащим потоком вдаль. Лес позади шумел зелёной листвой, мерно покачиваясь, дремал. Будто в безвременье попала.

И вдруг буквально из воздуха перед ней появился силуэт мужчины. Сначала- лёгкое марево, дымка. Но чем ближе подходила Танита, тем большую четкость обретал он. Волевой подбородок, жесткие, словно вырезанные грубым резцом, черты лица, темные глаза, что смотрели, не отрываясь, следили за каждым движением, черные волосы. Охотник! Танита, подчиняясь неведомому порыву, подняла руку, кончиками пальцев касаясь видения. Оно, криво усмехнувшись, вдруг рассыпалось на тысячи черных маленьких бабочек, что рассекали воздух своими крохотными крылышками. Одна из них осела на руке девушки - и тотчас рассыпалась пеплом. А затем и другие, закружившись, осыпались на землю плавными рваными кусками. Пепел оседал на волосах, лице, лез в глаза, нос, мешая сделать вдох, прилипал, будто вторая кожа. Внезапно Танита словно со стороны на себя взглянула- она, вся обгоревшая, покрытая чёрным пеплом, стоит, обнимая себя почерневшими от копоти руками. Будто одна из тех несчастных, что отдали свои души на костре...

С тихим вскриком девушка проснулась, резко сев в кровати. С мгновение она непонимающим взглядом окидывала себя, свои руки- белые, чистые, ни единого ожога.

В двери постучали. Вошла прислужница, беспрестанно кланяясь, она передала Таните, что Князь желает видеть её.

Княжна встала, отпустив девушку. Дед не любит ждать, нужно скорей привести себя в порядок. Верная Ирма уже спешила на помощь- других прислужниц Танита избегала, а Ирма, если и замечала, как крохотные огоньки пламени бегут по ладоням подопечной, то предпочитала молчать об этом.

Когда Танита, одетая в темно-вишневое бархатное платье с низким поясом, спешила по коридорам замка к деду, на губах её была тихая молитва истинному Богу - пусть на ее пути не встретится Охотник. Но Бог решил иначе. В покоях для приемов важных гостей Князь был не один- с ним сидел тот самодовольный Охотник, что мучил теперь её и наяву, и во снах. С еще влажными от купания волосами, пронзительным взглядом темных глаз, он стоял у окна, наблюдая, как Танита медленно подходит к деду, усаживаясь в кресло напротив.

Князь не стал ходить вокруг да около:

-Танита, я позвал тебя, чтобы сообщить- он замолчал, медленно переводя взгляд с внучки на Охотника, а затем продолжил- Рейвен Найтмер, Главный Охотник его Величества, просит твоей руки.

В воздухе повисла тишина. Танита, оглушенная новостью, пыталась унять сердце, что грозилось вот-вот выскочить из груди. Как же так? Просит руки?! Она, забыв про все правила светского этикета, что втолковывали ей нанятые дедом учителя, повернулась к Рейвену, глядя ему прямо в глаза. Что пыталась отыскать? Ложь? Насмешку? Какую-то извращённую игру? Возможно, Охотнику прискучила однообразная охота? А, может, и наоборот - он решил взять ее хитростью? Увезет как невесту или жену к себе, вызовет братьев - а те уж и костёр сложили в ожидании.

Но в темном взгляде Охотника, как ни странно, она читала лишь восхищение. Жадно подался он вперёд, желая скорее услышать, что ответит юная дана. Впрочем, ответ дать она не могла- какая девушка, особенно, из благородных, вольна судьбой своей распоряжаться? За кого велит семья - за того и пойдёт. Сколько юных дан стали жертвами алчности своих родных? Сколько из них греют постели старым богатым развратникам? И несть числа таковым горемычным. Все было лишь лицемерной бутафорией, имитацией доброй воли девичьей. Правда, были семьи, где своих дочерей любили и ценили, действительно их испрашивая, к кому сердце девичье лежит.

-Охотник...- нервно вырвалось у неё. Испуганно, совсем по-детски, зажала она ладошкой рот, широко раскрыв глаза. Взгляд Князя посуровел, а вот в глазах Охотника неожиданно тепло появилось:

-Милая княжна, я понимаю и разделяю ваше удивление. Вы, конечно, достойны большего. Поэтому я сегодня же поеду в столицу, чтобы получить от короля бумаги и землю. Я стану Князем в Оверфи, а вы- моей женой, княгиней Оверфи.

Вот, значит, что. Он решил, что ей неприятен факт замужества с неродовитым и не знатным, пускай даже и обладающим могуществом едва ли не больше короля. Стало даже немного обидно- вот какой он её считает. Глупой, тщеславной и поверхностной.

Девушка тут же осадила себя- и слава истинному Богу! До тех пор, пока он считает её таковой, она в безопасности.

Ласково, почти нежно, коснулся Рейвен её руки, погладив. Танита, вздрогнув, убрала руку. Она осознала - раз он позволяет себе такие вольности, в присутствии Князя, то вопрос с их свадьбой - дело уже давно решенное. Впрочем, так поступали всегда. Очень редко девушке позволяли решать самой, но и то- лишь чтобы отказать неугодному родне кандидату. И родня, и сам неудавшийся жених понимали, что то- лишь озвученное устами девушки решение главы семьи.

Князь, от внимания которого не ускользнул невольный жест Рейвена, нахмурил брови:

-Что же, я даю своё согласие на этот брак. Вы планируете поехать сегодня?- прищурившись, он без стеснения изучал Рейвена.

Тот кивнул в ответ:

-Да, Князь. Я выеду немедля, вернусь через четыре дня. Тоже Князем. - усмехнулся он, почти игриво подмигнув дане, что сидела ни жива, ни мертва- свадьбу назначим сразу

-Это хорошо- откинулся на спинку кресла Князь- Я надеюсь, у меня будет время после попрощаться с внучкой?

Обманутый веселостью Рейвена Князь удивлённо приподнял брови, когда Охотник изменился в лице, грубовато бросив:

-Немного. Я увезу жену к себе сразу после свадьбы - но тут голос его немного смягчился- Но у вас будет целых четыре дня для прощания.

Князь молча кивнул. Рейвен встал:

-Мне пора.

Поклонившись Таните, он направился к выходу.

Едва за ним захлопнулись двери, как Танита бросилась в ноги деду:

-Я прошу, прошу!- задыхаясь от слёз цеплялась за его ноги - Он убьёт меня, убьёт!

10

-Что происходит, сын мой?- недовольно хмурясь, отец на ходу сбросил плащ и перчатки. Прислужники тут же кинулись их подбирать с пола. Драгон сделал нетерпеливый жест рукой- и те испарились, словно тени.

-И тебе здравствовать, отец,- ухмыльнулся Рейвен, уступая отцу дорогу. И как же слаженно работают шпионы Драгона, раз донесли весть, что Рейвен в столицу направился еще до того, как он был у короля. Это и дало отцу время , чтобы приехать в столичный дом Рейвена, застав сына.

-Что происходит? Слышал я, что ты теперь - Князь? - пройдя в зал, Найтмер-старший тут же направился к большому секретеру, где в пузатых затемнённых графинах с резными пробками хранились дорогие вина. Налив себе немного в высокий хрустальный бокал, отец уселся в кресло у камина. С притворным спокойствием положив ногу на ногу, он мелкими глотками дегустировал терпкое бовиньонское*.

-Верно слышал.- не спешил рассказывать всего Рейвен. Впрочем, это - отец. Он и так уже знает все, что произошло.

-Земли?- протянул отец, глядя на то, как переливаются грани бокала в отблесках огня.

-Земли.- эхом вторил Рейвен, уже понимая, к чему всё идёт.

-А ещё - какая-то дана вскружила голову, так ведь, сын мой?- обманчиво веселым голосом продолжил отец- Что там, Тодеуша, говорят, внучка так хороша собой? Руки просил?

-Верно говорят, отец.

-А что, дочка министра или сестра самого короля для тебя- плохая партия? Я ведь велел тебе подождать! У меня есть еще одна неплохая партия, нужно лишь разыграть...- Драгон пытался сдерживать гнев, делая вид, что ему всё равно, но мелко дрожащие уголки губ да жёсткий взгляд, что он вперил в сына лучше слов выдавал его недовольство.- Ты же знаешь, я всегда желал для тебя самого лучшего...

-Отец, уволь меня от своих игр, - воздел руки к небу Рейвен-Со своей жизнью я как-нибудь разберусь сам.

-Сам!? А ты не забыл, кому жизнью этой обязан?! Дважды! - задохнулся от гнева отец. Швырнув бокал в огонь, он встал- Сам?! Ты должен думать не только о себе! О нас, об Ордене! Ты считаешь, что тощий кошелёк Князя принесёт ему пользу?! Или его власть, особенно, теперь, когда ты и сам- Князь!? А представь, - теперь отец стал приторно-льстив- Какое могущество, власть нас ожидают, если ты породнишься с самим королем?

Рейвен, скривив губы в усмешке, лишь покачал головой:

-Отец, ты знаешь, я никогда не разделял твоих идей о власти, могуществе. Моей целью было лишь очистить этот мир от скверны. И ничего более, - продолжил он собирать оружие, с которым не расставался в любой из поездок.

-Глупец! Это взаимосвязано!- оборвал его отец- Или ты думаешь, что братство должно прозябать в нищете!? Сражаться палками, всё необходимое лепить из глины, а есть камни?

-Отец, для финансовой стороны у тебя есть Брохим- не остался в долгу Рейвен- Он- твой управляющий. Обратись с этим вопросом к нему,- Драгон обладал весьма солидным богатством, но проблема была одна- он не желал им ни с кем делиться. Даже с делом всей своей жизни, Орденом. Поэтому и искал вечно то власти, то денег, то земель.

-Рейвен, я ещё раз прошу, одумайся!- поняв, что ни один из его аргументов не сработает, отец вновь сменил тактику - Я любил твою мать. Искренне любил. И что мне дала эта любовь? Только горе и страдания, только их.- его плечи поникли, а голос стал тише.

-Пойми, отец, я знаю это. И знаю риск, на который иду. Ведьмы могут начать охоту и на мою семью, но я смогу их защитить. Я сделаю все для этого!-его темные глаза горели решимостью.

Драгон, видя, что сына не удастся уговорить, лишь сухо кивнул.

-Хорошо, поезжай. Ты ведь в Славин едешь?- получив утвердительный кивок, Драгон продолжил- Только свадьба пускай проходит в столице, да и потом не уезжай сразу. Раз ты смог добиться воли короля, покажем это всем.

Рейвен кивнул, нетерпеливо постукивая пальцами по потайной дверце шкафа, где хранилось оружие.

-Едь, я не стану задерживать,- понял его отец- но потом нам нужно будет обсудить вопрос с истиннорожденной. Она где-то рядом, я чувствую.

-Хорошо- заверил отца Рейвен, быстрым шагом покинув кабинет . Как, все же, замечательно, что он поехал на прием, нашел Таниту. Даже отцу стоило сказать "спасибо " за это. Теперь, кроме сотен тысяч средств, рун, амулетов и множества приспособлений против или для поимки ведьм в его жизни есть место любви. Такое- дороже золота, дороже власти, дороже всего на свете.

А о том, что Танита не любит его, Рейвен не печалился ни капли- нет ни одной даны во всей империи, что выходила замуж по сильной любви. И ничего- многие затем жили долго и счастливо. Вообще, женщина редко знает, чего хочет. Тут на ум пришел предмет воздыханий её невесты, ненавистный ему Вацлав. Рейвен, выругавшись, поспешил прочь из дома. Отдохнёт после, как они с Танитой обретут друг друга в браке , и истинный Бог благословит их союз

***

Драгон, хрустя тяжелыми сапогами по осколкам, пытался взять себя в руки. Рейвен давно демонстрировал ему свою непокорность. Никогда не понимал сын и одержимости отца древними сказаниями. Глупец! В них- истинная правда! Зачем нужны власть, деньги, титулы, если можно получить Силу?! Благодаря которой не королевство- весь мир встанет на колени перед тобой! Только найти Истиннорожденную- и пророчество сбудется. Великие сила и знания потекут по венам.

Впрочем, так даже лучше- Драгон даже сыну не желал подарить хоть частичку того могущества, что захватит. Поэтому и переживать не стоит, пускай бегает за кем угодно. Мужчина немного успокоился, направившись к выходу. Нужно найти какую-нибудь готовую на все ради золотой моменты прислужницу да спустить пар. Как он делал всегда. Правда, в своем хорошо оборудованном для подобного доме далеко от столицы. Да и " спустить пар" в понимании Главы Ордена означало лишь одно- смерть.

****

-Как зовут тебя, милая?-глаза Драгона блестели от предвкушения. Оглядывая юную девушку в стареньком изношенном платье, он едва ли не обмирал от восторга.

-Лисбетта, дан,- тихо ответила девушка, не зная, что делать дальше. Руки её, что держали сверток в грязновато-белой тряпице, едва заметно подрагивали.