И вкус тьмы на губах

Глава 1 ШОКОЛАДНАЯ НЕЗНАКОМКА

— В-ведьма! — заикаясь, обвинил владелец гостиницы «Слава Латории» и отпустил мои руки, чтобы стряхнуть со своей головы ошметки шоколадного торта.

Я тотчас соскочила со стола и одернула юбку.

Рухнувший десерт попал и на меня, но я не переживала — лучше буду грязной из-за шоколадного крема, чем от прикосновений перезрелого ловеласа.

— Ты уволена, Виола! — просипел господин Чистэр, пораженно рассматривая месиво, в которое превратился пятиярусный торт, приготовленный, между прочим, на его завтрашнюю свадьбу. — Уволена и не найдешь работу в Квартене! Уж я позабочусь!

— Позаботьтесь лучше о том, чтобы держать свои руки при себе, — порекомендовала я язвительно.

Как бы невзначай взяла со стола хрустальный кувшин, вооружаясь. Чужая страсть пала под давлением песочных коржей и воздушного крема, но мало ли...

Раньше Чистэр позволял себе только масленые взгляды исподтишка, а в ночь перед свадьбой сорвался, испугавшись брачного ошейника и невозможности даже заглядываться на девушек — невеста слыла крайне ревнивой и вспыльчивой.

— Вон из моей гостиницы, Виола! И из города выметайся!

— Я и так хотела уйти, — спокойно заявила я. — А в столице останусь — «Огни Квартена» давно приглашали.

— Перестанут, когда узнают, что ты воровка! — скрипнул зубами Чистэр, услышав о том, что меня сманили конкуренты.

— За клевету придется ответить, и я не буду молчать о приставаниях.

— Да кто тебе поверит? Кто я и кто ты? — вскинулся работодатель, теперь уже бывший.

Брезгливо морща нос, он пытался очистить фисташковые брюки и камзол бытовыми чарами.

И я не удержалась от пакости: мстительно шепнула коротенькое заклинание-шалость, призванное закрепить жирные пятна. Теперь даже специалист не спасет франтовской костюм. Мелочно, знаю, но как же приятно!

— Я молодая успешная кулинарная магичка, вы же… — Я окинула краснощекого, грузного мужчину снисходительным взглядом. — Вы — разорившийся неудачник, вынужденный жениться на кошельке старше себя.

— Ты… Да ты… толстуха! — Побагровев еще больше, Чистэр попытался оскорбить мои привлекательно-пышные формы. — Никто тебе не поверит!

Я азартно улыбнулась.

— Проверим? Начнем с будущей госпожи Чистэр и посмотрим, как долго она пробудет в этом статусе!

Глаза мужчины налились кровью.

— Проваливай, Виола! Или я за себя не отвечаю!

— Мою зарплату за две недели — и я ухожу.

— Она покроет твое проживание в гостинице и уничтоженный торт, — оскалился Чистэр, в котором жадность взяла верх над осторожностью. — Забирай свои вещи, пока я не передумал, и проваливай!

Не слушая моих гневных возражений, он вылетел из кухни, как пробка из бутылки игристого вина.

Коленки мои подогнулись, я плюхнулась на ближайший табурет. Кувшин, послуживший мне оружием, опустился на пол.

Вот и все. С трудом выстраиваемая карьера рухнула. А все моя доброта! Не отпусти я сегодня помощников домой, Чистэр не набросился бы с требованием стать его любовницей. Но нет же, я отправила людей, решив самостоятельно закончить шоколадные узоры. Знатно закончила… настоящий сладкий шедевр на полу.

Так, хватит горевать, на это нет времени. Собираю свои вещи и ухожу с гордо поднятой головой.

Два года назад, устраиваясь кулинарным магом в гостиницу, я радовалась, что не нужно снимать квартиру — мне предоставили небольшой номер на первом этаже. Теперь же я об этом очень жалела: потеряв работу, я вынуждена искать и жилье. И все это в летний сезон, когда столица переполнена гостями, съезжающимися на королевскую свадьбу.

Эх, эту ночь мне точно придется помыкаться…

Говорят, бытовики, самые слабые в иерархии магов, обделены милостью богов. Ошибаются! Нас, наоборот, благословили: мы тихо занимаемся любимым делом и никогда не рискуем жизнью. А еще мы умеем собираться за пять минут, что гораздо круче каких-то энергошаров!

Вещи сами укладывались в бездонный красный чемодан, мне оставалось только молча управлять ими.

Убедившись, что ничего не забыла, я вытащила из-под кровати второй чемодан, черного цвета, и отправилась на кухню. Если Чистэр думает, что я сбегу вся в слезах, не видя дороги, он ошибается. Я уйду, но не оставлю здесь ничего своего.

Первой на дно чемодана опустилась слетевшая со стены почетная грамота лучшему квартенскому кондитеру года — Виоле Джун.

Щелчок пальцами — и ящики для хранения кулинарного набора открылись с веселым звоном. Ножи и ситечки, ступки и молотки, мерные стаканы и сверхточные весы, кондитерские мешки и насадки, формы и шпатели, кисточки и лопатки, специи и съедобные красители — все-все ловко запрыгивало на свои места в огромный чемодан. Инструменты для создания сладких шедевров принадлежали мне, и я их здесь не брошу.

Закрыв чемодан, привычно коснулась кулона на груди. Миниатюрная скалка из платины с рубинами на ручках напомнила, что я забыла забрать ее большую товарку.

А ведь это песня, а не скалка! Зачарованная на вечное использование. Так не бывает? О, еще как бывает, если делал ее не мастер-артефактор, а его ученики. О ней мне рассказала сестра, которой и довелось поучаствовать в создании столь грандиозной вещи. По ее словам, никто из «творцов» так и не вспомнил, что и как они сделали, но кусок обычного бука внезапно обрел крепость стали и стал отражать враждебные заклинания, как щит. Исследовать его они не успели — мастер отвез организаторам конкурса «Лучший кондитер Квартена».

Глава 2. СОВСЕМ НЕ КАРАМЕЛЬНЫЙ ДОМИК

Проснувшись, первым увидела светлый затылок мужчины — и сразу все вспомнила. Наглость хозяина, торт, увольнение, приставучего незнакомца, пожар, обвинения…

Не верю, что это реальность, а не кошмар! Почему нельзя проснуться и понять, что в жизни все прекрасно? Что проблемы остались где-то там?

Глядя в окно, невольно отметила, что проспала остаток ночи и часть утра, а может, и дольше — из-за начинающейся грозы сразу и не понять, какое время суток.

Мы летели над огромным городом, рассеченным голубой лентой реки. Высокие изящные здания из белого камня, с большими панорамными окнами. Зеленые, умытые дождем парки густо рассыпаны по территории города. Несмотря на сверкающие вдалеке молнии, в воздухе летали такие же смельчаки, как и мы. Белые, серебристые, красные, зеленые крылатые машины. Столько цветов!..

Сознание, одурманенное дымкой сна, вмиг прояснилось: разноцветные магмобили? И белокаменный город, разделенный рекой на две части? Это точно не в Латории! Я готова поставить на кон свою скалку, что мы сейчас в столице империи темных. Но как?.. Мы так не договаривались!

— Лорд Глау, где мы? — спросила я тихо, подавляя бурлящее внутри раздражение.

— В Ольрионе. Еще час — и будем на месте.

Я в самых смелых мечтах не представляла, что когда-нибудь увижу столицу Давелии.

— Выходит, ваш дом находится в империи, — мрачно констатировала я.

Искренне удивленный кромешник обернулся.

— А где же еще? Недвижимость у моего рода только в родной стране.

Глупо, как же глупо! С чего я решила, что останусь в Латории? Нет мне оправдания, даже пожар не повод отключать мозги.

Я кусала щеку изнутри, чтобы не заорать. Ай да я! Ай да умница-разумница! Почему не расспросила? Не обговорила все до мелочей?

— Виола, вы в порядке? — обеспокоенно поинтересовался кромешник.

Уже Виола, не госпожа Джун?

Почему-то фамильярное обращение по имени задело и даже показалось дурным знаком. Такое ощущение, что сейчас, когда я очутилась в полной власти Глау, он изменил и свое отношение, проявляя некоторую небрежность.

Так, отставить панику! Все будет хорошо. В конце концов, я же не в сказку попала! Сказку о злом колдуне, заманивающем наивных девушек в карамельный домик, где у несчастных начиналось несварение желудка от изобилия сладкого. И так лиходей избавился от семи жен, пока не нарвался на ту, что берегла зубы.

Нет, этот кромешник — вылитый герой, сноровисто вытаскивающих девиц из беды.

— Все хорошо, лорд Глау. Я не сообразила, что спрятаться вы предлагаете в империи.

— Здесь вас точно не найдут враги.

Угу, а друзья? Я улетела, не предупредив никого. А ведь родных и знакомых будут опрашивать, когда начнут искать подозреваемую. Что они подумают, когда узнают, что я исчезла, а то и сбежала? Сбежала — значит, виновна. Ладно, не буду травить себе душу, отправлю сестре и подругам по «вестнику» сразу, как прилетим.

Нервы у меня все же крепкие: размышляя над сложившейся ситуацией, я снова уснула. Открыла глаза, когда громовой раскат, казалось, раздался прямо в салоне крылатой машины.

— Богиня моя!

Я подпрыгнула на сиденье, да так высоко, что стукнулась головой о крышу магмобиля.

— Тише, это всего лишь гроза.

Да-да, всего лишь гроза, а голос напряжен и руки сжимают руль так, что побелели костяшки пальцев.

Несколько томительных минут я наблюдала, как кромешник ведет магмобиль, борясь с порывами ветра, при этом почему-то не снижаясь. Не передать овладевшего мной страха: вдруг в нас попадет молния?!

Закрыв глаза, я начала молиться всем богам сразу — и богине Матери, и Судьбе и даже Тьме давелийцев. Если уцелеем, я буду хорошей девочкой: помирюсь с братом, буду сначала думать, а затем реагировать и, разумеется, перестану доверять незнакомцам.

Зигзагообразная молния прошила воздух настолько близко, что у меня волосы встали дыбом.

Боги, если нас поджарит, это будет обидно! Я не хочу умереть старой девой, за работой толком даже не флиртовав с мужчинами!

Кто-то меня услышал, видать, одна из богинь сжалилась. Магмобиль пошел на посадку. Дождь продолжал хлестать сизо-синими батогами, за окном стояла сплошная стена воды, не видно ни зги. Фактически путь нам освещало защитное поле машины.

Когда приземлились, толком ничего не увидела, лишь почувствовала легкий удар о твердь.

— Шэйш, — зло прошипел лорд Глау.

Выругался? Помянул чье-то имя? Слово показалось знакомым.

— Сидите, Виола, я сначала открою двери дома и внесу ваши чемоданы.

Возражать я не стала, вымокнуть всегда успею. А может, и нет, если вспомню водоотталкивающее заклинание. Пришлось постараться, чтобы навести порядок в голове, где хаотично крутились рецепты и тексты кулинарных чар.

Повезло, к возвращению кромешника меня окружило надежным коконом. И это здорово — страшно болеть в чужой стране.

Дверь открылась, мне подали руку. Мокрую.

Глава 3. ЛОРД С МЕДОВЫМИ ГЛАЗАМИ

Встав из-за стола, я подняла руки и с удовольствием потянулась. Размяться после нескольких часов непрерывной работы бесценно. Суп-пюре, салат из овощей с грибами, нежнейший омлет с сыром и ягодный морс с особыми латорийскими специями готовы к отправке.

Пока готовила, я просмотрела список дел. Семьдесят четыре пункта — и это не конец, всего лишь предварительные задания до того, как обойду все поместье.

Тщательно сервировав поднос, я отправила завтрак в кухонный телепорт.

Послышался щелчок, как только закрыла дверцу. Заработал механизм подъемника.

Почему-то думала, что завтрак исчезнет бесшумно, но со световыми вспышками и колебанием магического фона. Этого не отметила, значит, повезло работать с детищем давелийской техномагии. Круто же!

Захватив блокнот, я покинула крыло для слуг. Пора обойти место работы. Может, я зря что-то вписала в список и, пройдя по дому, вычеркну из него парочку пунктов? Было бы здорово.

Обследуя первый этаж, поняла, что в дом Глау провел меня с заднего двора, через черный ход. Нет, я не обиделась, все же наемная работница. Как выяснилось, то, что я приняла за холл, всего-навсего своеобразная приемная для поставщиков и неугодных гостей.

Настоящий холл оказался просторнее в три раза. И здесь была невероятно роскошная широкая беломраморная лестница, ведущая на второй и третий этаж, тогда как со стороны тыльной части особняка лестница поскромнее.

Я прошла хозяйственную часть, как сразу же подверглась проверке.

Громко скрипнув, открылась ранее невидимая дверь. Разве могла я упустить возможность заглянуть туда?

— Это что, приглашение? — поинтересовалась у пустоты, то есть магической защиты дома.

Она меня уже успела достать за долгое утро: то пыталась увеличить огонь первой печи, на которой стоял морс, и уменьшить температуру на другой, где готовился суп. К счастью, я вовремя заметила и напомнила, что хозяин останется голодным из-за нее. Забавно, но пакостить тут же перестали. Теперь же меня приглашали в неизвестность.

Подойдя к невзрачной двери, я остановилась у порога, не собираясь его переступать сразу. И не зря осторожничала: это оказалась сокровищница. Нет, моим глазам предстали не груды золота и самоцветов, а нечто невероятное и бесценное. Артефакты на специальных полках чередовались с произведениями искусства и магическими книгами рода. И да, драгоценности здесь также были.

Дверь скрипнула, открываясь шире.

— О нет, благодарю, но сюда входить не намерена, — усмехнулась я. — Святая святых рода Глау наверняка зачарована от грязи, и бытовик там точно не нужен.

В самом деле, пыли я не заметила.

Стоило мне отказаться от непередаваемой щедрости дома, как дверь резко захлопнулась и спряталась под маскировочными чарами.

Все-таки проверка, и что-то мне подсказывает: предыдущий бытовик ее не прошел, протянув к чему-то свои загребущие ручонки, что и не понравилось дому.

Мысленно веселясь над наивной защитой, решившей с наскока выставить меня прочь, я вошла в галерею. И дальше не продвинулась — зависла при виде портретов рода Глау. Как на подбор женщины прекрасны, а мужчины, даже нарисованные, подавляли своим высокомерием, силой и властностью. Быстро отметив в списке, что нужно привести картины в порядок и притом аккуратно, без магии почистить от пыли и паутины серебрянки, я зачарованно пошла вдоль портретов, выполненных в рост человека.

Есть нечто волнительное в том, чтобы знать своих предков до десятого и дальше колена. Семейное древо Джунов не могло похвастаться подобным, мы никогда не вели фамильные хроники, хотя основатель прибыл аж с Седого материка, загадочного в своей закрытости. Прабабка рассказывала, что наш предок сумел переплыть аномальный океан благодаря тому, что был оборотнем, но не таким, какие живут в Давелийской империи, а особенным — огромным и прекрасным зверем. Каким именно, она не призналась — всегда загадочно умолкала. Почему-то ни дети, ни внуки первого Джуна не унаследовали его способности принимать вторую ипостась. О чем я, разумеется, ни на гран не жалела.

Задумавшись, дошла до конца галереи, точнее до предпоследней картины, и застыла. Это был групповой портрет: супружеская пара с сыном, на редкость серьезным юношей лет шестнадцати. Волосы цвета молочного шоколада идеально и скучно зачесаны назад. Стильный темно-синий камзол гармонировал с зеленым шейным платком, тщательно повязанным и заколотым бриллиантовой брошью. Эдакий серьезный молодой лорд, ясно сознающий свое высокое положение в обществе. Его светловолосый отец выглядел не таким ледяным, а уж улыбающуюся шатенку-мать и вовсе хотелось назвать солнцем.

Я бы не остановилась возле картины, если бы не выражение лица юноши и его желтые глаза. Невероятно, они напоминали расплавленное золото! Впервые вижу такой оттенок карего цвета.

Полюбовавшись на чету и их надменного отпрыска, я перешла к последней картине — и обмерла.

Это был он. Уже взрослый мужчина с золотыми глазами, точнее, тут с теплыми медовыми, и короткими шоколадными волосами, растрепанными в задорном беспорядке.

В пику предкам, молодой лорд позировал в лаборатории, на фоне колб, кристаллов и каких-то загадочных механизмов. Правда, в такой обстановке на нем все же был белый камзол.

Глава 4. НЕПРИЯТНОСТИ В МЕНЮ

Ощущение чужого взгляда выдернуло из сна.

Открыв глаза, я продолжала ровно дышать, прислушиваясь к звукам в доме. Несмотря на резкое пробуждение, я ясно сознавала, где нахожусь. Давелийская империя, странный дом с сумасшедшей магической защитой, которая испытывает меня на каждом шагу. Хочу верить, что временно, и вскоре я смогу работать спокойно, не дергаясь от малейшего шороха за спиной.

Минуты бежали. Ощущение чужого любопытства исчезло.

Меня оценивал дом? Или же почудилось, и тревожный сон причудливо переплелся с явью?

Хотя проснулась задолго до планируемого времени, я ощущала бодрость и желание активно работать, чтобы удивить блондина. Желание совершать подвиги, ведь уборку в доме Глау иначе и не назовешь. А еще… еще мне остро хотелось взглянуть на портрет Рэма Глау. Ненормальная тяга. Надеюсь, моя блажь вскоре пройдет.

Сейчас же, закрывая глаза, я могла четко представить лицо молодого техномага. И да, Арчиваль ему дальний родственник — общих черт нет, они совсем не похожи. Не родные братья точно.

Кстати, о братьях… Точнее, об одном упрямом брате и безалаберной сестре, которых наверняка уже допросили законники, расследующие поджог гостиницы.

Вот ведь я умница-разумница! Чем занята, вместо того чтобы сообщить своим близким, что жива! Я собиралась сделать это в первый же день, но забыла. Позор…

Я подскочила с кровати, твердо решив создать «вестник». И тут же легла обратно. Еще ночь, вдобавок меня не закидывает письмами семья, значит, еще не знает о моем исчезновении.

Или же родные в курсе, что я в порядке. Не удивлюсь, если второе. При желании Болес всегда сможет отследить мое местонахождение по подаренному кулону.

Точно! Они боятся навести следователей на место, где я прячусь.

Оттого, что близкие думают, будто я преступница, стало дурно. Заставила их переживать. Нехорошо.

Я не заметила, как снова уснула, чтобы проснуться по будильнику.

Провозившись с завтраком для кромешного лорда, я позабыла о своем постыдном открытии. И лишь когда загрузила поднос в телепорт, смогла выдохнуть и создать «вестник» сестре. Не зная, сумеет ли она прочитать записку без посторонних, я черканула всего несколько слов: «Филиппа, у меня все хорошо. Я все так же верна себе и нашей семье. Соскучилась. Обними за меня Болеса. Шлю тысячу поцелуев».

В тексте два намека, что дела у меня не очень: я назвала сестренку полным именем, вместо домашнего, и попросила обнять брата, с которым принципиально не общаюсь два года.

Серебристо-голубая магическая пташка подхватила записку в клюв и радостно рванула вверх, чтобы тотчас шмякнуться на пол и развеяться.

— Не поняла…

Я дважды пыталась создать «вестников», пока не смирилась окончательно с тем, что защита блокирует их отправку.

Хорошо, я не ленивая — выйду на улицу.

По-быстрому перекусив, подняла немного обожженную записку и покинула особняк. Отдалившись от него шагов на двадцать, повторила попытку.

Тщетно. Защита мешала «вестникам», они потерянно кружились на месте и развеивались.

Экспериментальным путем предстояло выяснить, как далеко простиралась защита особняка. И все утро я потратила на поиски места, откуда можно отправить послание близким. Я даже на яблоню забралась! Увы, не помогло. Когда азарт схлынул, я с трудом слезла с дерева.

Испытывая непередаваемую по силе досаду, я подошла к парадному крыльцу.

— Значит, так, да? — Я зло поглядела на дом. — Ничего, я негордая, попрошу помощи у твоего хозяина.

Теперь понятно, зачем Арчиваль Глау дал кольцо-артефакт — он знал, что «вестник» мне не отправить. И теперь понятно, почему близкие, как и следователь, до сих пор не засыпали посланиями.

Стукнув перстнем прямо по стене, я поднесла его ближе к лицу. Зря переживала, что будет плохо слышно: недовольный голос блондина, казалось, зазвучал со всех сторон.

— Госпожа Джун, что у вас уже случилось?

— Ничего не случилось, просто…

Зевок. И недовольство, проявленное неприкрыто.

— Говорите быстрее, я занят.

Послышался тихий девичий смешок и шелест ткани.

Ну-ну, вот как кое-кто занят... Не буду отрицать, это о-очень важно!

— Лорд Глау, я не могу отправить «вестник» близким.

Моему ровному тону мог бы позавидовать ярый приверженец этикета, старающийся в любой ситуации сохранять лицо.

— Разумеется, госпожа Джун, территория защищена от вторжения извне и утечки информации.

— Когда и как я смогу связаться с сестрой?

Я честно старалась говорить спокойно, не орать на странного человека, умолчавшего о таком маленьком пустячке, как полная изоляция. Я почувствовала себя заложницей, и отвратительное ощущение мне не понравилось.

— Сожалею, госпожа Джун, в ближайшее время подобное невозможно, — скучающим тоном сообщил кромешник и невежливо прервал связь.

Так, Виола, ты спокойна, спокойна… Я сказала, спокойна!

Глава 5. ЕЕ БУЛОЧКИ

Выйти за ворота не составило труда.

Я потратила несколько минут, чтобы осмотреться. Поместье Глау находилась в живописном вместе: впереди цветущее поле фиолетовых колокольчиков, вдалеке виднеется изумрудный лиственный лес. Дорога, проходящая рядом с поместьем, пуста. Соседей я также не наблюдала. Неужели Глау пошутил о них? Или у нас разные понятия о соседстве? Точно. Для меня сосед — человек, до двери которого пройти несколько шагов, для Глау — владелец такого же уединенного поместья.

Завернув платок в плотную бумагу вместе с запиской, я создала мощный «вестник». Ярко-синяя птичка, схватив когтистыми лапками пакет, мгновенно исчезла.

Я постояла за воротами еще некоторое время. Сестра занята, раз сразу не ответила. Что ж, получу ответную весточку от нее завтра вместе с зельем.

Только взялась за ручку ворот, как чужой «вестник» долбанул меня между лопаток.

Ого, Филиппа очень зла! В таком состоянии у нее посланцы всегда получаются агрессивными.

И все же читала записку я с улыбкой. «Ви, я тебя убью! Как только все утихнет, я лично тебя убью! Эликсир жди завтра, ровно в полдень».

Интересное послание. Почему она не написала ничего о расследовании и мстящей родственнице пострадавшего в пожаре мальчика? Что некромантка начнет сводить счеты с моей семьей, я не опасалась — маги смерти даже в сумасшествии предпочитали наказывать тех, кто действительно виноват и не интересовались «суррогатом». Своеобразное чувство справедливости.

Полюбовавшись еще немного на сказочно прекрасное, покрытое высокими, восхитительно пахнущими колокольчиками поле, я вернулась на территорию поместья.

Точнее, попыталась. Ворота не открылись.

— Дом, это уже не смешно! Мне пироги печь надо.

С силой дернула за вычурную ручку — ничего.

— У меня есть отмычка, сколько нужно повторить?

Вздохнув, приложила к замочной скважине миниатюрную скалку, не снимая с шеи, для этого пришлось низко нагнуться.

И не услышала характерного щелчка — дверь не открылась. Впервые артефакт Болеса не справился с поставленной задачей.

Не поняла… Я что, остаюсь здесь, за оградой?

Голова закружилась от осознания всей ситуации. Я за оградой! Фактически посреди чистого поля. Людей не видать. Нахожусь в чужой стране. Измотана морально, физически и магически. Ни денег, ни вещей…

— К шмырям собачьим все! Как увижу Глау, убью гада! Это несправедливо, нечестно! Что я сделала такого, чтобы навалилось столько неприятностей?

Каюсь, я сорвалась, не сдержала эмоций.

Прислонившись устало лбом к вратам, почувствовала, как они движутся. Взвизгнув, я ввалилась туда, куда так стремилась — во двор поместья.

Боги, я ломилась в открытую дверь? Выбивала ее, взламывала, хотя чтобы войти, нужно лишь толкнуть от себя…

Смех душил, и я не стала его сдерживать. Поверить не могу: я дергала ручку ворот на себя, тогда как они открывались внутрь!

Нелепая ситуация.

Но я быстро отошла от нее, как только вернулась в свои владения — королевство кастрюль, сковородок и поварешек.

Пироги сегодня получились пышными, ароматными и безупречно вкусными. Я старалась изо всех сил, забыв об отдыхе и времени.

«Комендантский час» настал, а тесто и начинка не кончались. Бросить его и уйти? Жалко. Сколько я уже нарушила правил? Одним больше, одним меньше — неважно.

Часы показывали половину девятого вечера.

Поднос с ужином и горячими пирогами давно ушел и вернулся пустым. Глау оценил... Но это уже не радовало — я дико переживала, как ему будет спаться после моей успокаивающей настойки, которую я обнаружила в своем лекарском ящичке.

Сестра не раз сетовала, что я не чувствительная барышня, а толстокожая прагматичная особа. Наверное, она права — успокоительные травы я пью редко, все случаи могу пересчитать по пальцам одной руки.

Вот и эта настойка сонцвета успела частично высохнуть, превратившись в тягучую темную жидкость. Надеюсь, она не утратила своих свойств.

Что ж, если Глау не уснет и утром явится, чтобы узнать причину своей бессонницы, мне придется покаяться. Прогонит так прогонит. Значит, боги хотят, чтобы я покинула это место.

В печи стоял предпоследний противень, тонкий аромат ореховой начинки заполнил кухню и, подозреваю, весь первый этаж.

Осталось долепить еще три пирожка, испечь их — и я смогу уйти спать.

Раскатывая очередной шарик теста, я слегка повела плечами, прогоняя усталость в затекших мышцах шеи. Боги, как же я хочу массаж!

— Какие славные булочки, — раздался низкий, полный восторга голос.

Горячие широкие ладони опустились на мой зад.

Я чуть богам душу не отдала!..

А затем замахнулась скалкой назад.

Глухой звук удара. Падение чего-то тяжелого.

Не выпуская скалку из рук, я обернулась — и обмерла.

На полу лежал Виктрэм Глау, хозяин поместья.