И всё началось с тебя

Пролог:

Пролог

Когда самолёт коснулся земли, я впервые за долгое время почувствовала, как сильно бьётся моё сердце.

Сеул. Город, о котором я слышала с детства от папы, но знала его только по рассказам, дорамам и редким летним визитам. Теперь он должен стать моим домом. Совсем другим, чужим, шумным, ярким. Здесь никто не знал, кто я. И, возможно, это было даже к лучшему.

Я — Мина Ким. Наполовину русская, наполовину кореянка. Слишком корейская для Москвы, слишком русская для Сеула. И где-то между я — сама. Слишком много "слишком", чтобы быть просто кем-то. Но я поступила. Университет моей мечты. Тот самый, где учатся наследники корпораций, звёзды будущего, и, как оказалось — парни, способные перевернуть мою жизнь с ног на голову.

Один — дерзкий, опасный, с глазами в которых живёт буря. Хулиган, от которого все шарахаются — и при этом не могут отвести взгляд.
Второй — идеальный. Улыбка отличника, сердце золотое, взгляд — как весеннее солнце. Его любят все. Но он будто бы заметил только меня.

Я не искала любви. Я просто хотела начать заново.
Но кажется, теперь придётся сделать выбор. Или потерять обоих.

2.«Добро пожаловать в Джосон Юни»

Глава 1. Добро пожаловать в Джосон Юни

Мина

Я Мина Ким.Я митиска папа кореец а мама русская.

Мы с семьей жили Россие.Папа влюбился в маму с первого взгляда.Папа родился и жил в Сеуле.

Мама полетела в Корею, на Сеулский университет и там они с папой познакомились.Папа и маме справа жили в Сеуле.Но когда родился мой старший брат Мама соскучилась по родному Страну,родному городу,и о родным, поэтому папа решила приезжает в Москву.Папа был самым известным и популярным прокурором в Сеуле,а у мамы в сеуле была собственная частная больница и была лучшим хирургом.Ну и не в но мой папа работал прокурором в Россие, а мама и здесь открыла больницу.Я тоже родилась в Москве.Мы с семьей только в каникулах прилетели в Корею,так как мы с братом учились в Московском школе,брат был старше меня на 2 года.

Я была популярна в школе, как самая красивая девушка из - за Корейской внешностью,и самой опасно из- за характера,короче говоря была хулиганкой,красавицей,отличницой и милашкой.Мой брат был спокойным и милым,похож на Согука из БТС, а меня частотсравнили с Джису из Blackpink,да я была похоже на него,но не слишком.

Все было отлично,я закончила школу с отличием и собиралась поступать в Универ,которому учился мой брат.Но Папе звонили из Сеула,говоря, что моя бабушка сильно больна,и папа и мамой решили полететь в Сеул,они забрали меня с собой,так как папу всегда звали на работу в Сеуле папа решил больше не вернуться в Россию и мама согласилась.Я сперва не хотела уйти хотела остаться со своим братом,его не забрали потому- что он учился самостоятельно знаменитом универе в Москве,я тоже хотела там учиться,но папа сказал что записал меня в универ Джоссон Юни,я сразу же согласилась,так как Джоссон Юни был одним из самым престижным универом в Корее.

Вот так мы и прилетели в Корею,и теперь я стою у универа.

— Ким Мина?
— Да, это я, — я подняла глаза на женщину с аккуратной причёской и строгими очками, которая держала в руках тонкую папку.
— Ваше расписание, карта кампуса, студенческий билет и пропуск в общежитие, — произнесла она без лишних эмоций. — Добро пожаловать в Университет Джосон. Удачи.

Удачи? Именно это мне сейчас и нужно. Я поблагодарила её, поклонившись, как учил папа, и вышла из приёмной.

На секунду остановилась у входа, обняв папку, как будто она могла защитить меня от нахлынувшего волнения. Я стояла в центре кампуса — огромного, светлого, сверкающего — и чувствовала себя маленькой и растерянной.

Сеул был другим. Шумным, многолюдным, чужим. Здесь никто не знал, кто я. Ни с кем не нужно было быть “дочкой того самого прокурора” или “той странной русской с необычным акцентом”. Я могла начать всё с чистого листа.

Но внутри всё равно щемило.

Первая пара — философия. Аудитория находилась в здании гуманитарного факультета. Я нашла её, немного поплутав среди похожих коридоров. Руки потели, сердце колотилось. Папа говорил, что корейские университеты — это не шутки. Особенно такие, как Джосон Юни, где учатся дети политиков, айдолов, наследники компаний.

Я выбрала место в последнем ряду, чуть в стороне. Так легче наблюдать. Села, достала ноутбук и тетрадь.
Люди заходили группами — кто-то смеялся, кто-то листал телефон, кто-то мельком бросал взгляд в мою сторону.

Я делала вид, что не замечаю.

— Ты новенькая?

Голос был неожиданным. Я вздрогнула.
Повернулась — и... чуть не забыла, как моргать.

Он был высоким. Не просто высоким — мощным. Чёрная худи, слегка взлохмаченные волосы, серьга в ухе и наглая, до смешного уверенная ухмылка. Глаза тёмные, будто ночь, с холодным блеском. Но в них что-то пряталось... усталость? боль? или просто скука?

— Ага. Ким Мина, — ответила я, стараясь говорить спокойно.
— Ин Хёк , — коротко бросил он, глядя прямо в глаза. — Лучше держись от меня подальше.

Я моргнула.
— Почему?
Он пожал плечами.
— Потому что неприятности любят меня. А ты не похожа на ту, кто любит неприятности.

И с этими словами отвернулся к доске, как будто ничего не сказал. Я ещё долго смотрела на него, ощущая странное напряжение в груди.

После пары я решила найти читальный зал. Хотела немного посидеть с книгами, разобраться в расписании. Но здание оказалось куда более запутанным, чем я ожидала. Через пятнадцать минут блуждания по коридорам я оказалась в совершенно незнакомом крыле, и — как по классике — уронила папку с документами.

Листы разлетелись по полу.

— Позвольте, я помогу.

Я подняла взгляд — и будто свет включили. Парень, склонившийся надо мной, выглядел, как из школьного постера: аккуратная форма, безупречная причёска, доброжелательная улыбка. Его движения были быстрыми, ловкими, и при этом невероятно вежливыми.

— Ты, наверное, новенькая?
— Да… — я кивнула, ощущая, как заливаюсь румянцем.
— Кан Мину. Староста гуманитарного факультета. Рад знакомству. Если будет нужна помощь — можешь обращаться.

Он говорил спокойно, мягко, не с напускной вежливостью, а искренне. От него веяло теплом. Таким, каким веет от человека, которому ты сразу веришь.

— Спасибо… очень приятно, — сказала я, принимая бумаги. Наши пальцы на мгновение соприкоснулись. Почему-то в животе запорхали бабочки.

— Удачи в первый день. Надеюсь, Джосон Юни тебе понравится, — добавил он с искренней улыбкой.

И исчез за поворотом, оставив после себя ощущение весны.

Вечером, уже в общежитии, я сидела на кровати с кружкой чая и ноутбуком. День был долгим, насыщенным, немного пугающим, но... захватывающим.

Ин Хёк и Кан Мину. Два абсолютно разных парня. Один — буря. Другой — солнце.
Один — предупреждает, другой — заботится.
Но оба — врезались в мой первый день, как будто их появление было не случайным.

Я обожала ко корейских дорам,особенно любовные треугольники, но не думала что сама окажусь внутри этого треугольника.

Я ещё не знала, что это было лишь начало.
Что между этими двумя не просто холодная вражда, а давняя история.
Что мой выбор станет не только моим.

2.«Непростое начало»

Глава 2.Непростое начало

Мина

Я проснулась от слабого звона будильника на телефоне. В комнате общежития было тихо. Соседка по комнате ещё не заселилась, и в этой тишине было что-то одновременно успокаивающее и одинокое.

На столе лежал мой распорядок на неделю. Первая пара сегодня — введение в культурологию. Вчерашний день всё ещё отдавался в мыслях: Ин Хёк и его холодная загадочность, Кан Мину и его доброта, Сеул, который пах чужим, но манил неизвестным…

Я накинула лёгкий кардиган, заправила волосы в хвост и вышла. В холле общежития уже сновали студенты — кто-то громко смеялся, кто-то спешил, жуя тост, кто-то нервно смотрел в расписание на телефоне. Я словно стояла на пороге нового мира.

По пути на кампус я заказала кофе в маленькой кафешке напротив главного входа. Бариста с яркими зелёными волосами подмигнул мне, протягивая стакан:

— Новенькая? Добро пожаловать в ад, — шутливо сказал он.
— Спасибо… или нет, — усмехнулась я, отпивая глоток.

Аудитория была в другом корпусе. Я шла быстро, стараясь не заблудиться. Всё вокруг было будто из дорамы: ухоженные газоны, яркие баннеры, группы студентов в одинаковой форме. Только вот я — была настоящей. И это пугало.

Я зашла в аудиторию чуть заранее. Почти пусто. Выбрала место у окна. Через несколько минут начали подтягиваться студенты. Один за другим — ухоженные, уверенные, громкие. Мимо меня проходила девушка с идеальной укладкой и яркой губной помадой.

— Это та самая русская? — услышала я шёпот.

— Полукровка. Вроде бы прокурорская дочка, — отозвался кто-то.

Я сделала вид, что не слышу. В Москве я бы ответила. Жёстко. С колкостью. Но тут... было иначе. Тут я — гостья. Не своя. Пока что.

— Эй, у тебя место занято? — мягкий голос вернул меня в реальность.

Я обернулась. Девушка, на вид чуть старше меня, в тёмно-синем кардигане и с добрыми глазами.

— Нет, садись.
— Я Чон Ара. Третий курс, но этот предмет у нас общий, так что будем соседями, — улыбнулась она, доставая тетрадь.

Мы разговорились. Ара была из Пусана, с мечтой стать культурным антропологом. Говорила быстро, но в её голосе было что-то родное. С ней стало легче. Почти как с подругами из Москвы.

После лекции мы пошли вместе в столовую. Там было шумно, как в муравейнике. Я стояла в очереди с подносом, когда услышала знакомый голос:

— Надеюсь, ты не заблудилась опять?

Ин Хёк.

Он стоял, облокотившись на стол рядом с окном, с бутылкой газировки в руке. На его губах — всё та же насмешка. На лице — едва заметная тень синяка.

— Я справилась, — ответила я. — Даже без твоих “предупреждений”.
— Тогда ты быстрее учишься, чем я думал.

Он подошёл ближе. Почти вплотную. Его взгляд был пронзительным. Я чувствовала, как учащается пульс.

— Но всё равно держись подальше, Ким Мина.
— Может, ты сначала объяснишь, чего мне бояться?
— Меня. И кое-кого другого.

Он кивнул куда-то за мою спину. Я обернулась — и, как в замедленной съёмке, увидела Кан Мину. Он только вошёл, и всё пространство словно замерло. Люди смотрели на него с уважением. Он улыбнулся мне — тепло, искренне. И подошёл.

— Привет. Рад видеть тебя снова. Надеюсь, утро прошло спокойно?
— Почти, — ответила я, бросив быстрый взгляд на Ин Хёка, который уже отвернулся и исчез в толпе.

— Не обращай внимания на него, — сказал Мину, тихо. — Он... просто слишком давно здесь. И слишком много пережил.
— Вы знакомы?
— Да. Когда-нибудь расскажу. Если захочешь.

Он сказал это так спокойно, что во мне проснулось ещё больше вопросов.

Вечером Ара пригласила меня на собрание студсовета. Я сначала хотела отказаться, но она убедила: “Тебе нужно влиться. А заодно посмотришь, как тут всё устроено”.

Собрание проходило в отдельной комнате на четвёртом этаже административного здания. Когда мы вошли, все уже сидели: несколько студентов, преподаватель и... Кан Мину — председатель совета. Он кивнул мне, и я села рядом с Арой.

Разговор шёл о предстоящем фестивале: планировали выступления, костюмы, спонсоров. Я тихо слушала, пока не услышала:

— А новенькая Ким Мина что скажет?

Я подняла голову. Все смотрели на меня.

— Я?..
— Конечно. Нам нужны свежие идеи. И свежие лица, — подмигнула одна из девушек.

— Ну... в Москве у нас был интересный формат: стенд-площадка стран. Можно было представить культуру родной страны. Я могла бы рассказать о русских традициях... и корейских — с точки зрения человека, который живёт между двух миров.

В комнате повисла пауза. Потом кто-то сказал:

— Звучит необычно.
— И актуально, — добавил Кан Мину. — Я поддерживаю.

После собрания он задержался рядом.

— Спасибо, что решилась. Это непросто — говорить перед незнакомыми.
— Привыкаю, — улыбнулась я. — А ты всегда такой идеальный?
Он рассмеялся.
— Только по праздникам.

Ночью я снова лежала в темноте и думала. Джосон Юни оказался не просто престижным университетом. Это была арена. Здесь каждый носил маску. Кто-то из страха. Кто-то — из привычки.

Ин Хёк и Кан Мину были противоположностями, но оба смотрели на меня слишком внимательно. Слишком пристально. Будто что-то знали.

А я? Я всё ещё была девочкой из Москвы с двумя паспортами и сердцем, которое не знало, в каком направлении идти.

Но одно я чувствовала точно.

Это было только начало.

3.«Маски и игры»

Глава 3.Маски и игры

Мина
На следующее утро я проснулась от шума. Кто-то громко смеялся в коридоре, хлопали двери, кто-то гнал воду в душе, а в комнате по-прежнему стояла тишина — соседка так и не появилась. Я не знала, радоваться этому или нет. Иногда одиночество давало передышку, но в чужой стране — оно обостряло каждую эмоцию.
Я снова взглянула на расписание. Сегодня — семинар по межкультурной коммуникации, затем факультатив по современному искусству Восточной Азии. Всё звучало красиво, почти как сон. Но сон, от которого никак не удавалось проснуться.
На завтрак я пошла с Арой. Она с ходу вела меня по коридорам, как будто мы знакомы с детства. Рассказывала какие-то байки про преподавателей, и я смеялась, хотя половину слов не понимала — говорила она быстро, с пусанским акцентом.
— Ты будешь участвовать в фестивале? — спросила она между делом, жуя рисовый шарик.

— Думаю, да. Если не передумаю.— Не передумай, — серьёзно сказала Ара. — Это лучший способ показать себя. А ещё — сблизиться с нужными людьми.
"С нужными людьми"... Я кивнула, хотя внутри это звучало, как из сериала про борьбу за власть.
Семинар прошёл быстро. Преподаватель был молодой и улыбчивый, спрашивал наше мнение, слушал, не перебивая. Мне даже захотелось говорить. Я рассказала о том, как в России воспринимают Корею: через дорамы, поп-группы, моду. Кто-то хихикнул, но преподаватель кивнул:
— Очень интересно. Мы часто недооцениваем, как нас видят извне.
После семинара я пошла в читальный зал. Там было тихо, пахло книгами и кофе. Я листала справочник по культурной антропологии, делая заметки в тетрадь. С каждой строчкой чувствовала — мне нравится учиться здесь. Пусть это и сложно.
— Серьёзная у тебя концентрация.Я подняла глаза. Ин Хёк.
Он стоял, прислонившись к книжной полке, в чёрной футболке и с растрёпанными волосами. Смотрел, как всегда, дерзко. Но голос был спокойный.
— Просто стараюсь не отстать,

— ответила я, закрывая тетрадь.

— Не беспокойся. Здесь большинство делают вид, что умные. Главное — уверенность в голосе и дорогая ручка.
Я улыбнулась, не зная, шутит он или нет.
— А ты как здесь оказался? — спросила я.

— Ты ведь не любитель библиотеки.

— Кто сказал? — Он подошёл ближе.

— Мне нравится тишина. Люди в ней теряются, а я — нахожу.
Я снова почувствовала это: напряжение, будто воздух между нами искрился. Он сел напротив, положив руки на стол.
— Ты не боишься меня?

— А должна?Он склонил голову.

— Все боятся. Потому что не знают, что у меня внутри.

— А ты сам знаешь? — спросила я тихо.

Он чуть улыбнулся, и впервые это была не насмешка.
— Ты — странная, Мина. Не такая, как все.

— Спасибо,

— усмехнулась я. — Надеюсь, это комплимент.— Посмотрим.
Он встал и ушёл так же внезапно, как появился. Я осталась сидеть, глядя в окно. Почему он появляется, когда я меньше всего этого жду?
Вечером я вышла прогуляться по кампусу. Было прохладно, но приятно. Листья шелестели под ногами, воздух пах морем — или мне казалось. На лавочке у фонтана я увидела знакомую фигуру. Кан Мину.
Он сидел, уткнувшись в ноутбук, с чашкой чая в руке. Замечая меня, кивнул и указал на свободное место рядом.
— Присоединишься?

— А ты всегда работаешь на открытом воздухе?

— Когда нужно вдохновение, — ответил он, закрывая крышку ноутбука.

— Здесь тише, чем в студсовете.
Несколько секунд мы сидели молча. Потом он повернулся ко мне.
— Как тебе здесь? Уже чуть менее чужой?— С каждым днём. Но... пока я больше наблюдаю, чем живу.

— Это нормально. Джосон Юни — как шахматная доска. Не все сразу понимают, кто какие фигуры.
— А ты кто?— Хм...

— он усмехнулся. — Наверное, ферзь. Но иногда чувствую себя пешкой.

— Скромно.

— Просто честно.
Он посмотрел на меня внимательно. Почти слишком внимательно.
— Ин Хёк тебя зацепил, да?Я удивилась его прямоте.— В каком смысле?

— Ты на него смотришь иначе. И он — на тебя.Я молчала. Что тут скажешь? Всё ещё не понимала ни себя, ни его.
— Он сложный. И опасный — не потому что делает что-то плохое, а потому что привык быть один. Он не пускает людей близко. А если пустит — то уже не отпустит.

— А ты? — спросила я.— Я?

— он чуть улыбнулся. — Я просто стараюсь делать правильные вещи.
Я не знала, кому из них верить. Они были разными, но оба были настоящими. Каждый по-своему.
На следующий день нас отправили на экскурсию в музей традиционной культуры. Это была часть факультативной программы. Ара, конечно, всё организовала, как маленький лидер — список, маршрут, даже печеньки в рюкзаке.
— Надо же кого-то кормить, если все забудут завтрак, — хмыкнула она.
Мы ехали в университетском автобусе. Сзади слышались смех и музыка. Спереди — обсуждение проекта. Я сидела у окна, впитывая пейзаж — старые храмы, стеклянные высотки, рынки, вывески. Корея казалась живым организмом, который каждый день менял лицо.
В музее было тихо. Мы шли по залам, слушая экскурсовода. Я заметила, как Ин Хёк бродит отдельно от всех, задерживаясь у стендов с оружием и старинными масками.
— Эти маски — не просто украшения, — сказал экскурсовод.

— Они отражали сущность носителя. Смех, страх, ярость. Часто в спектаклях актёры прятались за масками, чтобы сказать правду, которую боялись говорить в лицо.
Я смотрела на маски и думала: сколько таких у людей вокруг меня? И какая из них — моя?
— Эй. — Это снова был он. Ин Хёк. — Тебе бы пошла маска печали.

— Спасибо за комплимент.

— Без шуток. У тебя глаза — как у тех, кто много молчит, но всё помнит.

— А у тебя?— Я бы выбрал маску шута. Все смеются, пока не поймут, что играют по его правилам.
Вечером мы вернулись в кампус. Я чувствовала усталость, но и странное облегчение. Как будто этот день открыл ещё одну дверь в этот новый мир.
На кровати лежал листок. Записка.

4.«Тонкая грань..»

Глава 4. Тонкая грань

Мина

Следующее утро было пасмурным. Тучи нависли над кампусом, как будто тоже не выспались. Я шла на занятия, сжимая в пальцах зонт — серый, как небо. Людей на дорожке было меньше обычного. Видимо, кто-то предпочёл остаться в общежитии, укрывшись под одеялом и чашкой рамена.

Ара болтала рядом, как всегда энергичная, но в какой-то момент заметила моё молчание.

— Ты в порядке? Спросила она.

— Просто немного устала, — соврала я. На самом деле, я всё ещё думала о той странной записке. Без подписи. Без объяснений. Просто предупреждение, которое застряло в голове.

В аудитории уже собрались почти все. Лекцию читал профессор Ли — человек строгий, но справедливый. Он говорил о роли ритуалов в разных культурах, об их значении для идентичности и связи между людьми. Я делала заметки, хотя мысли постоянно ускользали.

После пары Ара куда-то убежала, а я осталась одна в коридоре, перебирая расписание на телефоне. В этот момент я услышала знакомый смех. Резкий, издевательский.

Я обернулась и увидела Ин Хёка. Он стоял у стенки, окружённый несколькими парнями из его компании. Перед ними — маленькая девочка из младшего курса. Она сжалась, как будто хотела стать невидимой. Ин Хёк держал в руке её блокнот.

— "Цветы в тумане"? Серьёзно? — Он усмехнулся, глядя на страницу с рисунками. — Ты это что, сама рисовала?

— Да, — прошептала она.

— Похоже на детский сад.

Парни захихикали. Девочка покраснела до ушей, будто её сейчас растянут на части.

— Отдай ей, — сказала я, подходя ближе.

Ин Хёк медленно повернулся. Его глаза сузились, как у кошки, которой мешают играть с добычей.

— Ты всегда такая героиня? — спросил он спокойно.

— Нет. Только когда вижу, как издеваются над кем-то слабее.

— О, слабее? — Он наклонился чуть ближе к девочке. — Я просто хотел похвалить её талант.

— Отдай. — Я протянула руку. — Это не твоё.

Он смотрел на меня несколько секунд, затем с тихим смешком вложил блокнот мне в ладонь. Его пальцы коснулись моих — и были холодными, как лёд.

— Тебе стоит быть осторожней, Мина. Не везде твоё сочувствие воспринимают как добродетель.

— А тебе стоит научиться уважать других, — ответила я, глядя ему прямо в глаза. — Ты не центр этой вселенной, даже если тебе так кажется.

Он усмехнулся, но взгляд стал другим — жёстким, отстранённым.

— Понял. Значит, теперь ты решила быть судьёй?

— Нет. Просто человеком. В отличие от тебя.

Он отступил на шаг, будто я ударила его словами. Секунду он молчал, потом развернулся и ушёл, бросив через плечо:

— Не вмешивайся в то, чего не понимаешь.

Вечером я нашла его во внутреннем дворике. Он стоял у стены с сигаретой в руке. Свет фонаря отбрасывал на его лицо резкие тени.

— Мы будем игнорировать друг друга теперь? — спросила я.

Он затушил сигарету о перила.

— Может, это и к лучшему.

— Почему ты это сделал? Зачем унижал её?

— Я не унижал. Я… — он замолчал, будто сам не знал, что сказать. — Просто... иногда люди должны знать своё место.

— Это не оправдание.

— Это реальность, — резко ответил он. — В этом университете, в этой жизни. Либо ты сверху, либо тебя топчут.

— А если третий вариант? Если ты просто человек, который помогает другим подняться?

— Тогда тебя съедят первым, Мина.

Мы замолчали. Я чувствовала, как между нами нарастает напряжение, как гроза.

— Я не боюсь тебя, Ин Хёк. Но мне больно видеть, во что ты превращаешься.

Он шагнул ближе, глаза его вспыхнули.

— Ты ничего обо мне не знаешь.

— Потому что ты никого не пускаешь. Даже себя самого.

Он сжал кулаки, потом снова отпустил.

— Я не просил тебя спасать кого-то. Не делай из меня злодея.

— Тогда не веди себя как он.

Он отвёл взгляд. Потом тихо сказал:

— Мне казалось, ты другая.

— А я думала, ты лучше, чем просто маска шута.

В ту ночь я не могла заснуть. В голове крутились слова, лица, выражения. Мир, который начал казаться уютным, снова стал острым и колючим.
Ин Хёк не пришёл на завтрак. Я не видела его весь следующий день.
И почему-то это злило меня сильнее, чем должно было.

То, что скрыто за словами

На третий день в Джосон Юни я впервые почувствовала, что меня здесь действительно видят. Не просто смотрят, проходя мимо, а замечают. И это было не так приятно, как я себе представляла.

Утро началось обычно. Я проснулась рано, заварила чай из привезённых из Москвы пакетиков и открыла окно — воздух был прохладный, с лёгким запахом соли и пыли. Соседка по-прежнему не появилась. Я уже начала думать, что её, может, вообще не существует. Или она — та самая невидимая фигура, с которой мне не суждено встретиться, пока я не пройду какую-то проверку.

На лекции по истории Восточной Азии я сидела с Арой, как обычно. Она что-то рисовала в тетради — похоже, очередную карикатуру на преподавателя. Я бросила взгляд на её рисунок и тихо усмехнулась. В ответ Ара подмигнула.

После лекции мы задержались у аудитории, обсуждая план для фестиваля. Ара предлагала сделать стенд с русско-корейским искусством, я согласилась, радуясь, что кто-то хочет слушать мои идеи.

И тут я услышала голос. Хрипловатый, ленивый, с едва заметной усмешкой:

— Что, интернациональный стенд лепите? Не забудьте про водку и балалайку.

Я обернулась. Ин Хёк стоял у стены с группой парней. Один из них — высокий, с окрашенными в серебро волосами, смеялся громче всех. Но смеяться первым начал Ин Хёк. Его глаза скользнули по мне, и уголок губ чуть дёрнулся — как будто он уже знал, что я ничего не скажу.

Я сделала шаг вперёд:

— А ты что предложишь? Маску шута? Или только язвить умеешь?

Парни хмыкнули. Ин Хёк посмотрел на меня чуть дольше обычного, потом махнул рукой:

— Расслабься, Мина. Это шутка. Здесь все шутят.

Но что-то в его тоне, в том, как он смотрел на меня, уже начинало раздражать. Это не было просто поддразниванием. Это было проверкой.