Идеальные извращенцы

Пролог. Две измены.

Главное в мужчине — чувство юмора, а если он еще и извращенец, тогда он идеален (автор неизвестен)

Все получилось очень глупо. За неделю до Нового года началась жуткая круговерть, и Марго все время торопилась, дел было невпроворот.

А в то утро ей еще нужно было отвезти Майю на вечеринку, которую устраивали в школе — в нарядном костюме и с подарками для ее друзей.

Вылетев из дома вместе с Майей, она забыла телефон, и обнаружила уже в машине. Оставив дочь там, вернулась, решила не снимать обувь, а воспользоваться помощью Ника, который уже проснулся, но все еще валялся в постели.

— Ща! А где? — откликнулся он.

— На тумбочке лежал!

— Здесь не…

Услышав, как выдвигается ящик тумбочки, Марго поняла, что сердце проваливается. Черт, черт, черт. Ник никогда не заглядывал туда, и не заглянул бы, если бы не искал ее телефон, по ее просьбе.

— Ник, я сама!

Сбросив обувь, она влетела в спальню, но было поздно. Ник уже раскрыл ящик полностью, достал два вибратора и внимательно смотрел на них. А потом медленно повернулся, и его взгляд Марго не понравился… очень, очень не понравился.

— Ник, это не то, что ты думаешь, — выпалила она, чувствуя, как щеки заливает жаром.

— Да ну?

Ник даже хохотнул, но глаза остались серьезными и злыми.

Глубина иронии была понятна им обоим: совладелец БДСМ-клуба и очень опытный извращенец, Ник разбирался во всех секс-игрушках практически досконально и внимательно следил за рынком — не только потому, что продавал игрушки в клубе, а еще и потому, что с огромным удовольствием регулярно их использовал.

— Я тебе все объясню, — умоляюще пробормотала Марго, сложив руки перед грудью. — Опаздываю… можешь мне набрать?

— Марго, это косяк, — покачал головой Ник, бросая вибраторы обратно в ящик и захлопывая его резким движением так, что хлопок ударил по ушам.

Он обошел кровать, взял собственный телефон и нажал пару кнопок, после чего телефон Марго почти сразу зазвенел где-то в районе кухни.

— Прости меня, пожалуйста.

Их взгляды встретились, и Марго поплыла. Господи… она четвертый год в тематических отношениях с этим мужчиной, а его угрожающее выражение лица каждый раз действует на нее так, словно у них медовый месяц.

— Нет. Мы договаривались, малыш, помнишь?

Да. Марго отлично помнила. Ник запретил ей вибраторы и потребовал сдать все вибрирующие игрушки, когда переехал к ней.

Этот переезд был целой историей — она до конца не верила, что он решится. У него ведь не было детей, а у нее была дочь. И Нику, который до этого никогда не вел семейный образ жизни, пришлось очень много перестраивать в своем укладе.

Взамен он потребовал несколько вещей, и Марго выполнила все. Все, кроме одной — Ник хотел, чтобы она всегда кончала только с ним, хотя они не играли двадцать четыре на семь.

«Твои оргазмы принадлежат мне. Вибратор — это измена твоему дому, нижняя, — прорычал он ей, когда она попыталась с ним спорить во время их первого разговора об этом. — Относиться к этому буду соответственно».

— Я помню, мастер, — послушно сказала она, зная, что больше ничего сейчас говорить не стоит.

Он подошел и наклонился к ее уху.

— Ты меня расстроила своим непослушанием, нерадивая рабыня, — шепотом сказал Ник. — Придется придумать, как ты сможешь меня порадовать. Или ты уже не моя?

Его глаза теперь были совсем рядом. От гнева в глубине по всему ее телу прошла дрожь, и трусики сразу намокли. Давно они так не играли. Давно она не слышала у него такого тона…

— Я ваша, господин! Ваша! — выпалила она пересохшими губами, рухнув на колени и умоляюще цепляясь за штанину. — Пожалуйста, испытайте меня.

— Я испытаю, можешь не сомневаться, — холодно сказал Ник и грубовато оторвал ее руку от себя, отталкивая. Но потом, немного помедлив, погладил щеку своей нижней и сам поднял ее с коленей, поцеловав в лоб:

— Позже. Пока подумай о своем поведении. Беги.

Годом ранее. Клуб «Сабспейс», комната на втором этаже.

Голубые глаза были наполнены слезами, которые она даже не думала как-то скрывать. Он рассчитывал, что Мария отреагирует по-другому: чисто по-нижнему проглотит, чисто по-женски сделает вид, что ей все равно. Но она повела себя как ребенок, и это смущало и раздражало одновременно.

— Ну что ты тут не понимаешь? Что тут понимать вообще? Женюсь я, девушку хорошую встретил, — раздраженно повторил он, собирая с пола наручники, белье, использованные презервативы. — Мне уж сорок в следующем году, так что пора.

Эту часть, когда приходится убираться после сессии, Игорь страшно не любил даже в обычные дни — поэтому предпочитал приказывать нижней, чтобы убирала все сама. Только сегодня она была не в том состоянии, и это было досадным упущением. Не вовремя признался, надо было по-другому.

С другой стороны, когда еще? Если бы до сессии, то и секса бы никакого не было. А потом, когда они выйдут из комнаты, вокруг будет народ, и тоже как-то некстати.

— А я, получается, плохая девушка, да? — спросила, наконец, Мария, глядя на него так, словно он совершил что-то ужасное.

— Нет, — отрезал Игорь. — Ты тоже хорошая. Но мы с тобой просто трахались. Чего ты токсичная такая? Или ты на что-то рассчитывала?

Он хотел наехать чутка, чтобы прекратила истерить, но голос под конец сорвался, и Игорь почувствовал, как скулы заливает жар.

Конечно, он знал, на что она рассчитывала, но как иначе-то? Иначе она бы тупо слилась через месяцок, и сама это прекрасно знает. А так было очень круто, все два года. Что они только не творили.

Только девки всегда сами пудрят себе мозг, а потом слезы льют ручьями. Вот разве не дуры, рассуждал он. Самой же нравилось все? Нравилось. Был секс, была тема, были нежности всякие иногда, кафе и прогулки даже. А жениться-то он не обещал. Значит, не было этого. Что ж теперь плакать-то, как будто он ее девственности лишил? Девственности точно не было, сплошной разврат с самого начала.

Глава 1. Тайная встреча

Год спустя, клуб «Сабспейс».

Днем в клубе всегда было очень тихо — уборка заканчивалась утром, и минимум до восьми помещение отдыхало. Здесь могли появляться только владельцы и только по делу. Крайне редко это дело было личным, да еще для обоих сразу, как сейчас.

Оба они выглядели отдохнувшими и полными сил. Сорокалетний Макс, загоревший, слегка обросший и чуть располневший после отпуска, производил очень свежее впечатление. На нем был обычный комплект из темных брюк и неприметного свитерка, но эти вещи, тщательно подобранные в премиальном итальянском магазине, делали комплимент его крепкой фигуре и вместе складывались в ухоженный, мужественный вид.

Ник, наоборот, слегка похудевший благодаря тщательной диете и тому, что очень жестко взялся за свое здоровье, выглядел ярче и моложе благодаря ультрамодному черному костюму с зауженными брюками и ослепительно-белой футболкой.

Их гость, пришедший в темном деловом костюме, на их фоне выглядел очень сосредоточенным и серьезным, но Макс этому не удивился. Он знал, что в разгар рабочего дня Давид был вынужден соблюдать строгий дресс-код, поскольку занимал неплохую должность то ли в инвестиционном банке, то ли в какой-то госкомпании. И его даже немного кольнуло, что он никак не мог вспомнить даже места его работы, хотя мастер Дав был одним из самых старинных и преданных членов его клуба.

Его зеленые глаза, красивые светлые волосы и вечное спокойствие привлекли в «Сабспейс» немало женщин, с которыми он, в отличие от многих других, умел не только быстро сходиться, но и мягко расставаться — так, чтобы сохранить дружбу и продолжать получать удовольствие от встреч в клубе. Его публичные сессии всегда выделялись особенной красотой благодаря пристрастию к шибари и подвешиванию хорошеньких гибких нижних.

Но Макс и правда мало что знал про мастера Дава, кроме его предпочтений в играх — как, впрочем, и все другие завсегдатаи «Сабспейса». Еще десять лет назад при первом посещении клуба Дав сразу прочертил очень жесткую линию между ними и собой. Тогда он был совсем юным, но сразу показал готовность жестко защищать свои границы, так что Макс еще при первой встрече понял: этот парень станет отличным доминантом.

Дав и правда в последующем проявлял огромную страсть к играм в клубе, но никогда не стремился стать их другом, всегда оставаясь на расстоянии вытянутой руки.

Впервые за много лет Макс, посоветовавшись с Ником, решил сломать этот барьер, и еще сам не знал, что из этого может получиться. Но на то была веская причина: им была крайне необходима свежая кровь и свежие идеи для встреч в узком кругу избранных.

Выпив по чашке чая на углу барной стойки и обменявшись необязательными репликами о здоровье их нижних, о том, как идет бизнес и о погоде, мужчины сделали ненамеренную паузу. Макс и Ник переглядывались, так как в этот момент не могли решить, кто из них начнет.

— Тут очень тихо сегодня, — заметил Дав, оглядываясь по сторонам. — Играете здесь без всех?

Благодарный за своевременную подачу, Ник наклонился чуть вперед, положив одну руку на барную стойку:

— Да, иногда играем. И сейчас как раз хотели поговорить об этом.

— А-а, — улыбнулся Дав, снова бросая внимательные взгляды на обоих владельцев «Саспейса» по очереди. — Так вы, наконец, решили пригласить меня в свой маленький клуб для избранных?

Неожиданно смутившись, Ник отвел взгляд:

— Не думай, что мы про тебя забыли или не доверяем. Просто ты не выглядел заинтересованным.

— Я не в обиде, — спокойно кивнул Давид, продолжая изучать взглядом скрытый в темноте зал, который он знал так же хорошо, как и они, но ни разу не видел таким пустым. Каждый станок, каждую точку подвеса, каждый диван за год он использовал не по разу. У него, как у каждого старого члена клуба, здесь были и любимые места, и яркие воспоминания о страстных бдсм-сессиях в каждом углу.

— Нам нужна от тебя услуга. Как от нашего единомышленника и, разумеется, члена клуба.

Молча кивнув, Дав невозмутимо перевел взгляд на Макса, словно пытаясь угадать, что задумали эти двое.

— Но сначала мы хотели в принципе узнать, захочешь ли ты принять участие в приватной вечеринке?

— Думаю, да. Только у меня сейчас нет постоянной партнерши, — добавил он.

— Ага, об этом был мой второй вопрос, — кивнул Макс. — Но это не так страшно, мы пригласим кого-нибудь из опытных нижних тебе в пару.

— Тогда я в деле.

Все трое обменялись улыбками и заметно повеселели. Обоим владельцам клуба не терпелось возобновить практику тайных собраний узкого костяка, состоявшего сейчас из пяти доминантов и пяти нижних — только владельцы клуба, их пары и их близкие друзья.

Такие вечеринки проводили не чаще, чем раз в квартал — это было настолько развратные встречи, что впечатления приходилось дозировать. Кроме того, у некоторых из членов маленького клуба были сложные отношения друг с другом, включающие болезненную историю, ревность, взаимные обиды и боль.

Тем не менее, их всех тянуло друг к другу и к тому новому опыту, который они неизменно друг другу давали. Хотя каждый из участников иногда чувствовал, что ходит по лезвию ножа, благодаря тщательной организации пока удавалось избегать неразрешимых конфликтных ситуаций и получать удовольствие. Подготовкой никогда не пренебрегали.

— Мы хотели попросить тебя предложить практики для нас. В последнее время становится скучно и, что бы мы ни обсуждали, все в той или иной степени уже было, — с досадой пояснил Макс, который переживал нечто вроде творческого кризиса.

— Представляю.

Дав медленно кивнул, задумчиво глядя на обоих мужчин. Он был хорошо знаком и с их интересами, и с их парами, и понимал, о чем говорит главный доминант клуба. Практикуя еженедельно, на публике и в привате, за годы эти двое практически не имели шансов не перепробовать все, что возможно.

Принуждение и связывания, порка во всевозможных позах всевозможными девайсами, психологические воздействия, игры втроем и вчетвером, публичный секс, унижения нижних на барной стойке, наказания в зале на грани настоящих издевательств, щекочущие нервы сюрпризы. Вишенкой на торте оставались взрывающие публику чувственные сцены от Макса и Лизы и даже настоящий садизм в исполнении Ника и Марго.

Образы и факты о героях

Мастер Дав (образ по версии автора)

Возраст: 32

Любимые практики: шибари, бондаж, подвесы

Ключевые черты героя: вежливый, неторопливый, требовательный, избирательный в общении, нежный и обходительный с нижними на публике

Особенности: нет близких друзей в клубе, обособлен и скрывает целую гору тайн

Уровень опасности для новеньких нижних в клубе: идеален для первого опыта

Уровень опасности для выбранной им пары: экстремально опасен

Мастер Макс (образ по версии читателя)

Возраст: 42

Любимые практики: пси-доминирование, приказы, порка, введение в транс

Ключевые черта героя: эмоциональный, жесткий в общении с нижними, гибкий и дружелюбный вне клуба, предприимчивый, с богатой фантазией

Особенности: совладелец клуба Сабспейс, очень востребован, имеет широкий круг друзей

Уровень опасности для новенькой нижней в клубе: умеренно опасен

Уровень опасности для выбранной им пары: лучше не злить

Мастер Ник (образ по версии читателя)

Возраст: неизвестен, выглядит подозрительно молодо

Любимые практики: порка, провокации с наказаниями, угрозы

Ключевые черты героя: эмоциональный, быстро переменчивый в настроении, предприимчивый, заботливый

Особенности: совладелец клуба Сабспейс, прикидывается садистом, прикидывается пижоном, никогда не тот, за кого себя выдает

Уровень опасности для новенькой нижней в клубе: весьма опасен

Уровень опасности для выбранной им пары: заботлив и безопасен, но если сильно накосячить...

Глава 2. Приглашение

Молча выслушав предложение Макса и все условия, которые он назвал, Мария лишь пару секунд помолчала, а потом дважды быстро кивнула так, что ее выкрашенные в пепельный вьющиеся пряди запрыгали по плечам:

— Да, я согласна. Спасибо, Макс. Для меня это большая честь!

— Что ж, тогда сделай, о чем я просил. Бери бумагу и пиши.

Макс вышел из кабинета, а Мария, впервые оставшись в нем одна, сжала ручку в мгновенно вспотевшей ладони. Она и правда была готова закончить психотерапию, и Макс это знал, поэтому и предложил ей то, что никак не совместимо с продолжением сессий в его кабинете. Теперь у нее появился небольшой шанс на бдсм-сессию с ним в клубе… и это будет гораздо интереснее.

Осталось только сдать небольшой письменный экзамен.

Список допустимых воздействий и табу — это не так-то просто написать, зная, что с бумагой ознакомятся все лучшие доминанты клуба, которых она ужасно стеснялась. Она не была в "Сабспейсе" год, но отлично помнила, какие они, когда играют. Макс сбивает с ног своими сексуальными властными взглядами всех девушек вокруг, а Ник и Михаил - настоящие хищники. Они любят ходить по клубу и охотиться на мелких нарушительниц, чтобы больно и стыдно наказывать по попе. Дав больше похож на змея-искусителя со своими веревками, но он даже не смотрит в сторону таких, как она.

Мысли скакали. Да кто она вообще такая, чтобы бывать на их закрытых вечеринках? Или… ее решили просто один раз использовать как молодое мясо и больше никогда не пригласят?

Да, она красива и соблазнительна, да, ей двадцать пять лет. Округлая упругая попа, приятная на вид грудь-«двоечка», плоский живот. Не пренебрегая спортивным залом, она вправе была рассчитывать на то, что мужчины будут сворачивать шеи, стоит лишь надеть откровенный наряд нижней из обтягивающего платья без белья или прозрачного балахона со стрингами.

Но означает ли это, что кто-нибудь из них выберет ее своей постоянной партнершей? Скорее, наоборот. Вдобавок к кукольной фигуре — еще и кукольное лицо с широко поставленными голубыми глазами, аккуратным ртом, высокими скулами, фарфоровой кожей.

Верхним плевать на ее внутренний мир. Доминанты коварны, а опытные бывают особенно жестоки, это она уже усвоила. У многих в голове дурацкое правило: раз молодая и сексуальная, значит, не будет верной и любящей. Мужчины боятся красивых, а красивые девушки из-за этого боятся сами себя. Именно поэтому она год проходила терапию у Макса.

Правда, все это время он уверял, что не все верхние одинаковы, но то было когда он выступал в роли психолога. Каким он будет на свинг-вечеринке, когда она окажется на коленях, полуголая и беззащитная?

В клубе она часто наблюдала за ним и другими мастерами. То, что они делали со своими нижними и другими посетительницами клуба, было захватывающе… но Мария далеко не всегда хотела бы оказаться на месте этих нижних. Не каждая практика ей подходила, и она понятия не имела, как стала бы договариваться с властным взрослым доминантом типа Макса или Миши о том, чего на самом деле хочет.

Скорее всего, не смогла бы даже рта раскрыть — только послушно выполнять все приказы. Еще и поэтому она инстинктивно сторонилась опытных и взрослых, после потери своего партнера играя только с ровесниками.

Игорь был смыслом ее жизни два года, а затем сплошной непроходящей болью в течение нескольких месяцев, пока Макс не выдернул ее из этой боли в нечто вроде целительного ступора, а затем — в новую жизнь. Год назад она была настоящей руиной, а теперь — посмотрите на нее: сердце колотится, щеки розовеют, рука послушно строчит по бумаге то, что мгновенно вызывает море предвкушения.

Да-а, сейчас она совершенно не думала о своем бывшем и очень, очень хотела на закрытую вечеринку.

Первые десять пунктов дались легко: «Приказы», «Передача власти», «Принуждение», «Связывание», «Сковывание», «Спанкинг», «Порка», «Сенсорная депривация», «Обездвиживание», «Жесткий секс». Затем было уже сложнее. Она задумалась, нужно ли расписывать все виды секса, которые для нее приемлемы? Все виды девайсов?

Оглянувшись на дверь, за которой скрылся Макс, Мария вдруг почувствовала себя такой же смущенной, как на его первом приеме в качестве психолога.

Тогда ему приходилось тянуть из нее слова и задавать кучу вопросов. Даже чтобы просто узнать, зачем она пришла.

«Я не могу этого объяснить. Меня бросил партнер. Этого не достаточно?» — умоляюще осведомилась она тогда, и Макс посмотрел мягким сочувственным взглядом:

«Мне жаль, что это причинило тебе боль. Но мне важно знать, что именно ты хотела бы изменить? Если запрос, как ты говоришь, не просто на избавление от этой боли»

«Я знаю, что нельзя вернуть все как было, я не тупая, — грустно ответила тогда Мария. — Просто я не верю, что эта боль когда-нибудь пройдет».

«Она пройдет, я тебе обещаю, — твердо ответил психолог. — Если ты будешь работать со мной вместе. Но сначала ты должна ясно сказать, чего ты хочешь».

Лишь получасом спустя, задавая разные вопросы с разных сторон, Макс докопался до ее настоящего запроса, и только тогда Мария сама его осознала.

«Я хочу перестать бояться. Сейчас я до смерти напугана, что снова вляпаюсь в такие же отношения и снова будет так же хорошо… а потом так же больно. Я начала шарахаться от мужчин, особенно от тех, кто старше. Кто похож на него», — призналась она со слезами на глазах.

«Это естественно, — успокоил тогда Макс. — Он поступил жестоко и бессовестно, и с твоей стороны нормально бояться повторения. Но это не означает, что ты должна бояться всех мужчин, которые тебе нравятся. Теперь я понял запрос и обещаю, что мы вместе достигнем цели, хорошо?»

Медленно кивнув, Мария согласилась начать работу, и примерно через две недели ощутила первый результат. А шесть месяцев спустя страх окончательно отпустил ее, превратившись в спокойное осознание риска… одного из тысяч, которые она могла осознавать без паники.

Да, при пересечении улицы ее может сбить автомобиль, но она переходит улицу спокойно.

Образы героев и атмосфера серии

Мария (образ по версии автора)

Возраст: 25 лет

Опыт в теме: нижняя, 3 года

Любимые практики: подчинение, передача контроля, эротические игры с переживанием беспомощности и стыда, выполнение приказов

Ключевые черты героини: доверчивая, спокойная, ласковая, ранимая

Особенности: не любит спанкинг, порку, моногамна, но допускает свинг, если он не включает секс

(Здесь и ниже: взгляд читателей из ТГ-канала на общую атмосферу серии "БДСМ-клуб "Сабспейс".)

Предупреждение и важные детали

Привет, это Энканта.

Прежде, чем вы погрузитесь в книгу дальше, хочу сказать пару слов о том, что вас ждет. Мои романы из серии "Сабспейс" отличаются от других чисто эротических романов тем, что сюжет в них тоже есть, история не только про секс. Сам сюжет отличается максимальной реалистичностью (герои не идеальны, ситуации, хотя и вымышлены, действительно могли бы произойти в реальной жизни, у каждого персонажа есть своя логика, которую я стараюсь донести).

От других современных романов мои книги отличаются тем, что здесь очень много эротических сцен и подробных описаний БДСМ-практик.

От других книг, маркированных как "БДСМ", мои книги отличаются тем, что в них нет настоящего насилия, жестокости, намеренной злобности героев. Все, что происходит между героями, происходит по четко выраженному согласию, со стоп-словами. Это настоящий БДСМ по правилам, который можно практиковать в жизни.

Тем не менее, если у вас нет опыта и вы читаете эти книги в познавательных целях, я прошу учитывать, что это художественные романы. В них я опускаю многие нюансы, которые важно знать при практике. Пожалуйста, учитывайте это и практикуйте с осторожностью, по правилам, с вниманием к себе и партнерам, чтобы не получить физических или психических травм.

Неисчерпывающий список практик, который содержит или может содержать эта книга: обмен властью, включая доминирование, подчинение, приказы, запреты, ритуальные действия, унижение, подавление, принуждение, причинение боли, доведение до слез, имитация сексуального насилия по предварительному согласию, наказания, выговоры, другие психологические воздействия, порка ремнем, стеком, паддлом и другими девайсами, шлепки, пощечины, разные виды секса и сексуальных действий с принуждением по предварительному согласию.

Глава 3. Я не скромная, я нервная

Он позвонил в тот же день, около десяти вечера.

— Это Давид. Не поздно? — осведомился мастер мягким глубоким мужским голосом, от которого внутри что-то сразу шевельнулось. Ого. Она не знала, что у него такой голос. В клубе ни разу не довелось поговорить, а издалека ничего не услышишь — всегда довольно громко играет музыка.

Испуганная собственной реакцией, Мария мяукнула в трубку что-то подходящее, и быстро согласилась встретиться в кафе утром около десяти, даже не подумав о том, как будет отпрашиваться с работы. Но чутье подсказывало, что соврать начальнику об уважительной причине опоздания будет проще, чем заставлять этого верхнего подстраиваться под нее. Ей не хотелось ни секунды быть для него неудобной.

Спать в ожидании этой встречи было сложно. Господи, она даже не знала, насколько сильно эти мастера «Сабспейса» могут заставить ее нервничать — не зря старалась всегда держаться на расстоянии. Кто бы знал, что Макс так внезапно выберет ее сам и посоветует Давиду. Она бы год жизни отдала, чтобы узнать, почему. Но ей никогда не хватит смелости спросить.

Утром тахикардия все еще продолжалась — к счастью, найти указанное им кафе на Третьяковке было совсем несложно. Раскрасневшись и от холодного воздуха, и от смущения, Мария нашла его в зале и приблизилась к столику молча, ожидая, когда он заметит ее и заговорит.

— Ты пришла вовремя. Я это очень ценю, нижняя. Здравствуй, — негромко сказал Дав, подняв глаза.

Он поднялся из-за столика, пока она садилась, и у нее даже дух от этого захватило. Игорь никогда не вставал, если она приходила позже него— и наказывал за такое.

— Доброго утра, мастер. Простите, что заставила ждать, — выпалила она, но Дав лишь удивленно приподнял бровь, опускаясь на место.

— Я не самодур. Не нужно извиняться, если ты не опоздала, — сказал он.

Мария невольно залилась краской, почему-то все равно чувствуя себя виноватой и смущенно уставилась в район его белоснежного воротника рубашки, не смея поднять глаза на лицо. Но все же она видела его — слишком красивого, чтобы быть ее партнером. Последний раз она видела его больше года назад в клубе. Теперь, вблизи, Дав показался ей моложе и ослепительнее, возможно, из-за того, что сидел перед ней в безупречном деловом костюме, имеющем мало общего с его клубной одеждой.

Черная как уголь ткань визуально оттеняла его светлые волосы и делала их еще ярче, и все острые углы его лица, от подбородка до скул, казались подчеркнутыми, от чего Дав выглядел еще строже, чем в клубе. Ее руки невольно схватились за стул, словно она могла упасть с него от неосторожного движения, пока он изучал ее взглядом.

— Значит, Мария? Только так?

Она тихо кивнула. Никому и никогда не дозволялось называть ее Машей. Ей ужасно не нравилось это сокращение. Так иногда делал только Игорь, когда хотел подразнить ее, и она позволяла, только скрепя сердце.

— Хорошо. Ты можешь называть меня Дав, когда мы не в игре. Полное имя тоже ок.

После нового кивка он подозвал официанта и сделал заказ, а Мария тихо попросила себе только кофе.

— Уверена? Я намерен позавтракать. Если это ложная скромность…

— Никакой скромности, — честно ответила она. — Просто я не могу есть, когда нервничаю.

Откровенность далась легко — Игорь месяцами приучал ее говорить правду о своих чувствах. И ей это нравилось… до тех пор, пока он не предал, и она не поняла, как это было глупо и доверчиво.

Сообразив, что могла бы и не выдавать себя, она судорожно отдернула глаза под его удивленным взглядом:

— Уже? Но я еще ничего не сделал.

Замерев, Мария на секунду испугалась, что он издевается, но тут же поняла, что выражение лица Дава скорее дружелюбное. И улыбнулась ему.

Позволив себе сдержанную улыбку в ответ, он отложил меню и наклонил голову, снова изучая ее:

— Ты красивая и довольно опытная нижняя. Что заставляет тебя волноваться?

— Вы все же опытнее и старше. Я чувствую, как будто… недотягиваю, — призналась она, с трудом оторвав руку от сидения стула и положив ее на стол.

Он медленно кивнул, обозначая, что понимает и мягко накрыл ее ледяную влажную ладонь своей, очень теплой и сухой.

— Ну, до моего великолепия не дотянет никто и никогда. Но я вынужден терпеть женское несовершенство, иначе пришлось бы трахать самого себя. Смекаешь?

Изумленно уставившись на него, Мария даже не поняла в первую секунду, что он шутит, а потом засмеялась так, что пришлось закрыть ладонью рот, а потом вытирать слезы с глаз:

— О боже. Спасибо вам.

— Обращайся. И расслабься, я такой же человек, как и ты.

Парой минут спустя она поняла, что чувствует голод и позволила заказать себе завтрак, а потом Дав неожиданно стал расспрашивать о ее работе и хобби, не возвращаясь к разговорам о теме до того момента, когда они полностью насытились и допивали кофе.

Мария рассказала, что трудится менеджером по продажам в строительной компании, и призналась, что на работе далеко не так стеснительна, как в клубе. Но ощущает это как что-то вроде раздвоения личности.

— Я понимаю, о чем ты, — согласился он. — Возможно, у меня тоже такое бывает.

Осмелившись задать ему несколько вопросов, она выяснила, что Давиду тридцать два года, он возглавляет отдел прогнозирования крупной корпорации, и ему тоже приходится проводить немало встреч на работе, и, как и она, он порой устает от общения с людьми. А еще — что его корпорация даже сотрудничает с ее компанией как заказчик, и поэтому он знаком с ее руководством.

Обменявшись впечатлениями, они даже посмеялись над одним общим знакомым, и Мария немного расслабилась. Тогда Дав задал еще пару вопросов о ее опыте в теме.

— Я начала три года назад, — рассказала она с готовностью. — У меня было несколько очень коротких опытов с разными верхними в «Сабспейсе», но потом я быстро нашла постоянного партнера, и мы редко приходили. Может, вы и не помните меня.

— Не помню, — подтвердил Дав. — У тебя были тематические отношения?

Глава 4. Не волнуйся, ты не единственная

Клуб «Сабспейс», январская вечеринка.

Спустя несколько дней, перед самой вечеринкой, уже на лестнице клуба, она снова мысленно вернулась к окончанию разговора с Давидом в кафе.

Это было ужасно трудно, но не сказать она не могла. Ей пришлось признаться в чем-то таком, что она никогда не обсуждала ни с одним мужчиной, потому что не играла на публике. А в привате им всем было, в общем, плевать на ее оргазмы.

— Вообще никогда? — медленно переспросил Дав, внимательно глядя на нее. Его лицо было не слишком эмоциональным — она бы не поняла, что он в изумлении, если бы за полчаса разговора не настроилась на его минималистичную мимику и жесты.

— Только с вибратором, — повторила она, чувствуя, как жжет щеки.

Мария расстроилась, мгновенно уверившись, что в эту самую минуту Дав обдумывает смену нижней на вечеринку, пока еще не поздно. Оргазмы, насколько она понимала, были для верхних в клубе чем-то вроде доказательства мастерства. Если его нижняя не кончает, кто признает, что сцена была великолепной?

— Дыши, — мягко сказал он, прерывая поток ее нервных мыслей, перевернул ладонь и погладил большим пальцем. — Спасибо тебе за откровенность. Я использую вибратор, если тебе будет нужно, просто принеси с собой тот, к которому привыкла.

— Правда?

— Малыш, ты не единственная женщина в «Сабспейсе» с этой проблемой. Не надо так переживать из-за ерунды, — ответил он.

Но она волновалась все оставшиеся дни до вечеринки, и не только из-за Дава. Приглашение к владельцам клуба она не заслужила — это было все равно что внезапно выиграть в лотерею. Известно, что большинство победителей лотерей спускает все деньги за очень короткое время. Может, и она спустит все доверие и весь интерес к ее персоне всего за один вечер?

Это не так уж сложно — сначала что-нибудь сболтнет невпопад, потом будет слишком зажатой во время публичной сцены, и в довершение всему не кончит в руках одного из лучших мастеров клуба. Ее забракуют навсегда. Вибратор она проверила раз десять перед выходом, и даже на всякий случай взяла запасные батарейки. Но все еще ужасно нервничала. Что, если он внезапно сломается? Что, если она подведет мастера? Что, если…

— Нижняя, ты психуешь, — мягко заметил Макс, встречая на входе в клуб легким касанием руки к щеке.

— Добрый вечер, мастер, — сказала она, поцеловав его пальцы. И повторила тоже самое со стоящим рядом Ником, который также протянул руку, чтобы коснуться ее лица.

— Психует, — согласился и тот веселым голосом, переглянувшись с Максом, а потом снова посмотрел на девушку. — Иди, малыш, разденься, и выпей пока чаю с девочками. Марго и Лиза у стойки.

Сообразив, что пришла первой из гостей, Мария быстро оставила пальто в раздевалке, надела туфли и вышла наружу.

— Сегодня правда можно сумку и туфли? — спросила она на всякий случай у Макса.

— Можно, — подтвердил он, скользнув взглядом по ее ногам. — Надеюсь, это чулки?

— Да, мастер, — подтвердила Мария.

— Тогда иди, — еле слышным таинственным голосом сказал он, сохраняя лицо полностью невозмутимым.

Обе «девочки» были намного старше — у них были дети, серьезные партнеры - владельцы клуба, и Мария готовилась нервничать с ними не меньше, чем в компании мужчин. Она не чувствовала, что может стать подружками с такими нижними. Но Лиза так приветливо улыбнулась, что почти мгновенно растопила лед.

Лиза (образ по версии автора)

Возраст: 38

Ключевые черты героини: гибкость, дружелюбность, эмоциональность, богатая фантазия. Полигамна, очень востребована

Любимые практики: подчинение, принуждение, вербальные игры, порка, публичные выступления в клубе "Сабспейс" с Максом и другими мастерами, выставление себя напоказ

— Мария, привет! Ты такая молодец, что вовремя пришла, — сказала она так дружелюбно, что тяжесть в животе немного отпустила, особенно когда и Марго спокойно улыбнулась без какой-либо агрессии и женской ревности.

— Я всегда прихожу вовремя, — заметила Мария от растерянности и тут же добавила, боясь показаться высокомерной:

— Я тоже очень рада здесь быть. Спасибо, что пригласили меня.

Клуб был необычно пустым, и это напрягало, создавая какую-то необычно опасную атмосферу. Чем меньше народу, тем более жесткие практики сами собой приходят на ум, подумалось ей.

Скользя взглядом от ярко-бордового шелкового платья Марго к белому кружевному комбинезону Лизы, Мария гадала, правильно ли оделась. Обтягивающее темно-синее платье из блестящей синтетики вдруг показалось ей простоватым и глупым.

— Это не мы, это верхние. Но мы рады, что это ты, — улыбнулась Марго.

— Я даже не думала, что вы знаете, как меня зовут, — откровенно заметила Мария, опускаясь на барный стул. И тут же выругалась про себя. Господи, что с ней? Язык метет, как помело — все, что приходит в голову.

Лиза, между тем, обошла стойку и включила чайник. Спокойно осведомившись, какой чай предпочитает гостья, она налила ей чашку и поставила на стойку.

— Сегодня нет никаких официантов?

— Нет, только мы и охрана. Это секретная встреча, — ответила Лиза. — Через пару часов мальчики закажут еду. Дай-как я впишу, что ты хочешь.

Остановив выбор на салате с курицей и апельсиновом соке, Мария последовала совету девушек заказать и десерт.

— Поверь, ты будешь голодная. Нервов на этих вечеринках уходит столько, что ты через два часа захочешь есть слона, — хохотнула Марго.

Глава 5. Только не останавливайся

Дав мягко обхватил пальцами ее подбородок и посмотрел в глаза.

— Малыш?

Заметно более высокий, чем она, он смотрел снизу вверх и казался сейчас строже. Не глупи и не вздумай разочаровывать меня, читалось в глазах, и вся ее нижняя натура откликнулась на это послание как надо.

— Да, я готова, — прошептала она, завороженно глядя в лицо.

— Хорошо. Мы готовы, Макс, — сказал он, осмотрелся по сторонам и снова взял ее за руку, проводив к тому месту, где в клубе была оборудована центральная точка подвеса — а точнее, целых пять, которые позволяли воплощать любые фантазии опытных мастеров бондажа.

Оставив ее на пару мгновений, Дав вернулся с объемистым пакетом, в котором находилась толстая длинная веревка, свернутая восьмеркой.

— Снимай платье потихоньку, — негромко сказал он. — И расслабься. Смотри только на меня.

Уже полностью стянув платье в состоянии странного коматоза, Мария вдруг поняла, что не слышала собственного ответа. Чулки остались где-то на диване. Теперь на ней были только стринги и туфли. Она обнажилась в зале первой и это было так пугающе и возбуждающе одновременно, что мозг на какое-то время отключился… Она сказала ему «Да, мастер» или нет?

От других верхних в клубе за молчание после приказа можно было получить жесткое замечание или даже наказание, но Дав оставался спокойным и смотрел мягко.

— Ты очень красивая.

Мария поняла, что он говорит так тихо специально. Создает атмосферу, где нет никого, кроме них — и так же, как и она, не смотрит на зрителей, сидящих в трех-четырех метрах на диванах.

Умоляюще посмотрев на него, оно молча просила успокаивающее объятие, и он понял это тоже: привлек к себе, погладил по голой спине, позволил ей на полминутки спрятаться от жадных мужских взглядов, в том числе и от его собственного.

Мария не посмела обнять его, просто едва коснувшись руками груди, но равномерное тепло его тела и особенно аромат оказали умиротворяющее воздействие. Дав не злоупотреблял парфюмом. Его руки соскользнули со спины на ягодицы, и, погладив ее попу, он шепнул на ухо:

— Закрой глаза.

А потом развернул ее лицом к публике и прижал к себе спиной, лаская спереди.

Первое тихое «ах» сорвалось с ее губ почти сразу, когда опытные пальцы накрыли грудь, дразня соски. А потом, когда он намеренно сжал до легкой боли, Мария издала стон, запрокидывая голову. Позволив положить затылок себе на грудь, он прижался крепче, поглаживая и иногда щипая ее, обостряя ощущения, заставляя стонать громче. А затем он отодвинул ее щиколотку в сторону своей ногой, широко разводя ее ноги, и немного погладил поверх кружевных стрингов.

— Такая горячая, — прошептал он ей на ухо, и Мария содрогнулась от теплого касания губ и воздуха, который он выдохнул. А затем и от укуса.

Вздрогнув всем телом, она громко вскрикнула, когда Дав рывком развернул ее к себе лицом и притянул, неожиданно накрывая ее рот губами и врываясь внутрь языком. Ошеломляюще глубокий, властный и эротичный поцелуй был для нее полнейшим сюрпризом, и заставил сердце забиться как бешеное. С тихим стоном она ответила, и пальцы судорожно сократились, впиваясь в его грудь, а Дав одной рукой собрал ее волосы, в то время как другая до боли сжала ягодицу.

Мгновение спустя он отпустил и начал разматывать веревку, как ни в чем не бывало, а Мария, ошеломленная и красная, просто стояла, тяжело дыша и глядя в пол, пытаясь осознать, что это было. Верхние крайне редко вот так целуются во время публичных сцен. Не все верхние вообще целуются, тем более на публике. И она ни разу не видела, чтобы вечно сдержанный и эмоциональный Дав кого-нибудь так ел. Может, это часть его шоу?

Если так, то ему определенно удалось впечатлить публику.

Сквозь ресницы она видела, как перешептывались нижние, а верхние жадно наклонились вперед, наблюдая то за ним, то за ней, и явно замечая все: от красноты ее щек до влажности трусиков. И, конечно, мурашки на голой беззащитной коже.

Щадя ее, на них с Давом не направляли яркий свет, но все же зрители сидели на небольшом расстоянии, и даже в полумраке могли отлично различить детали.

— Сними туфли, — напомнил Дав, и Мария, спохватившись, избавилась от каблуков, оставшись босой.

— Давай сюда руки. Вот так.

Он показал, как держать руки, и с потрясающей скоростью обмотал их веревкой, завязав красивый узел. А дальше все пошло в таком темпе, что Мария даже не успевала понять, откуда появляется тот или иной узелок, и как целые метры веревки успевают проскальзывать сквозь очередную петлю, подчиняясь ловким умелым пальцам Дава. Тихое скольжение — и он плел новую петлю, затягивал новый узел, протаскивал веревку, лишая свободы сначала ее руки, потом ноги, а потом внезапно замер и посмотрел ей в лицо:

— Ты в порядке?

— Да, мастер. Зеленый.

— Иди-ка сюда.

Идти, конечно, она уже никуда не могла, спутанная по рукам и ногам, но он, очевидно выражался фигурально, запустив руку в карман и отыскав там черный шелковый кусок ткани. Через секунду платок уже затянулся на ее затылке, погрузив весь мир в черноту.

— Так не жестко? — уточнил он, сильно затягивая ткань, чтобы с гарантией лишить ее возможности видеть.

— Все хорошо, — прошептала она, невольно облизывая губы и с досадой замечая, что они подсохли.

— Воды? — спросил он, и Мария кивнула, на секунду даже обмирая от того, насколько было легко и приятно играть с таким чутким человеком.

Холодное стекло коснулось губ, и она сделала пару глотков из его рук. А затем уже привычные звуки вернулись: скольжение веревки, позвякивание карабинов. Ощущение несвободы проникало вглубь постепенно. Сначала она не пыталась шевелиться, чтобы не мешать ему, и ничего особенного не чувствовала.

А затем попыталась двинуть рукой и поняла, что та полностью зафиксирована, как в коконе. Все тело прострелила паника, против воли вырвался тихий всхлип, и пришлось спешно подавлять страх усилием воли. Да, она связана, и ничего не видит. Но это нормально. Ему можно доверять. Наверное…

Глава 6. Испытание для рабыни

В перерыве Ник галантно ухаживал за нижними, позволяя им расслабиться и поболтать между собой. Он налил всем по коктейлю, пока Макс отправился на второй этаж, чтобы проверить готовность пространства для игр, а Миша — ко входу, чтобы дать охране распоряжения насчет доставки еды.

Но в то время, как он весело перекидывался шутками с другими верхними, его взгляд то и дело соскальзывал к сладкой парочке новичков, которые все еще обнимались и возились в темноте на удалении от барной стойки, избавляясь от веревок.

Оба они поразили его — каждый по-своему. Дав приятно впечатлил степенью эмоциональной раскрепощенности. Ник ожидал, что он, наоборот, будет более скован в атмосфере мини-экзамена, но, похоже, небольшое количество зрителей и тишина помогли ему расслабиться и раскрыть максимум своих умений. А еще, очевидно, Макс угодил ему с выбором нижней — такие страстные поцелуи не подделаешь.

Девочка тоже впечатлила и его, и других верхних. Она была очень искренней и изобретательной в деталях — то, с каким удовольствием она целовала всем верхним руки по собственной инициативе, как скромно себя вела, и как послушно проваливалась в транс с новым доминантом, дорогого стоило. Не говоря уже о красоте и гибкости.

Эта куколка с лицом в форме сердечка и фитнес-няшной фигуркой просилась на фото, и у Ника появилась идея попросить Дава сделать фотосессию с Марией для оформления клуба. Старые фото, которые они с Максом делали сами в Питере после пандемии, уже примелькались публике и не впечатляли так, как раньше.

Невольно задумавшись о том, что будет делать с Марией, когда подойдет ее очередь играть с ним, Ник сглотнул слюну. Пару раз встретившись с ней взглядом, он убедился, что она побаивается его. Значит, зайти далеко не получится. И, конечно, эта хрупкая сладкая сабочка не захочет такой порки, какую он любит, а любая фиксация после ее сцены с Давом будет смотреться крайне бледно.

Для задачки напрашивалось забористое решение. Усилием воли отстранив похабные картинки, Ник перевел взгляд на Марго и подозвал, делая лицо таким суровым, каким только мог.

— Нижняя, помнишь, что ты мне обещала примерно месяц назад? — тихо спросил он, прожигая ее взглядом.

— Да, мастер, — еле слышно ответила она, опуская глаза.

— Сегодня твое послушание подвергнется испытанию. Не вздумай позорить меня и сопротивляться кому-либо. Все должны видеть, что у меня воспитанная обученная рабыня. Поняла?

Он все заметил: и то, как она испугалась, и то, как содрогнулась, и как соски встали торчком под тонкой тканью. Его маленькой рабыне нравилось бояться и подчиняться. И она предвкушала наказания и унижение так, как другие предвкушают заграничные поездки и обеды в хороших ресторанах.

Но все же покоряться ему для нее было куда более естественным, чем выполнять прихоти других мужчин. Поэтому Ник еще раз прожег ее предупреждающим взглядом перед тем, как отойти.

Дав и Мария, наконец, присоединились ко всем, и он быстро вручил им по коктейлю, сделав знак Максу. Все было готово.

В следующую минуту произошло то, о чем заранее знали только он, Макс и Михаил. Даже для Давида начало большой игры, которое они вдвоем придумали, было полным сюрпризом.

Миша молча подошел к Марго сзади и закрыл ей ладонью рот, крепко обхватывая левой рукой вокруг, а Макс сковал ее запястья наручниками. Инстинктивное испуганное сопротивление было быстро подавлено, на Марго надели металлический рабский ошейник и, дернув за наручники, повели наверх. Последнее, что Ник увидел — ее широко раскрытые глаза, когда она искала его взглядом и не нашла: он специально отступил в темноту.

Зал наполнился шепотками взбудораженных нижних, которые задавались одним и тем же вопросом: «Что происходит?», но верхние быстро покидали первый этаж следом за Максом и Мишей, и очень скоро в зале не осталось никого, кто знал ответ на их вопросы— кроме Ника.

Быстро окинув нижних взглядом, он выделил самых настороженных, которыми оказались Таня и Мария, подарил каждой по успокоительной улыбке и пригласил всех девушек сесть.

— С этой минуты вы все — мои пленницы, — невозмутимо сообщил он.

Спокойно объяснив правила игры, Ник насладился возмущением на лицах Лори и Ирины, легким испугом Танечки, нешуточным замешательством Марии и тем, как Лиза облизнула губы в предвкушении.

Он смотрел внимательно, успел заметить реакцию каждой и пока никто из них его не удивил — все шло, как было запланировано.

Поднявшись, Ник немного прибавил света и принес свою сумку с игрушками от стойки бара, бросив возле стола, который стоял в центре условного круга из четырех диванов. Эта зона была приготовлена заранее.

— Никто не выйдет отсюда, пока я не скажу, — ровным тоном подытожил он, переводя взгляд с одной нижней на другую. — Если нужно в туалет, вам придется спрашивать разрешения. Вы все — мои заложницы до конца игры. И если ваши верхние будут жестко обходиться с моей нижней, я буду истязать и наказывать вас за это. Протяните руки.

Чтобы игра была интересной, ограничение свободы не должно быть формальным — это Ник усвоил давным-давно. Оно должно вызывать реальное чувство беспомощности. Поэтому с Мишиной помощью он запасся пятью парами настоящих наручников, которые можно было разомкнуть только ключом — без всяких спасительных рычажков для уставших супругов, пытающихся разнообразить свой ванильный секс в спальне.

Ноги каждой девушки, кроме Тани, он старательно сковал поножами, которые невозможно было снять, если руки скованы за спиной.

— Любая попытка подняться с дивана без разрешения будет караться наказанием. За болтовню получите кляп. Вопросы есть? — строго спросил он, и нижние покачали головами.

Остановившись напротив Тани, он взял ее за предплечье и поднял на ноги, указав ей на стол:

— Садись сюда. Ты первая.

Когда они обсуждали ход игры с Максом, Ник сам настоял на том, чтобы начать с чего-то лайтового, чем, в его представлении, были Миша и Таня. Но теперь, наблюдая, как реагирует нижняя, он уже не был уверен, что это хорошая идея. Она недавно коротко постриглась и покрасила пряди в разные цвета — и теперь выглядела как маленькая нахохлившая птица с пышными, торчащими во все стороны перышками. А глаза выглядели просто огромными. Нет, эта саба определенно не была фанатом жесткой порки, но в этот момент явно представляла именно ее.

Глава 7. Со мной он такого не сделает

Мария очень внимательно слушала Ника, потому что ей было по-настоящему не по себе, и она хорошо запомнила: он будет играть с каждой нижней не более двадцати минут.

Но, по ощущениям, это длилось минимум час. Такого откровенного порно она в клубе еще не видела. И даже не хотела знать, что сейчас Михаил делает с Марго наверху. Что-то подсказывало, что там, где пятеро мужчин остались с одной женщиной, все будет гораздо жестче.

Таня была абсолютно голой с самого начала, беззащитной, плачущей и стонущей от боли. А Ник шлепал ее стеком и заставлял кончать с вибратором, пока она не начала дергаться в своих путах. По своему опыту Мария знала, что прикосновение вибратора к чувствительному после оргазма клитору — невыносимо. А использование интимных игрушек на публике ужасно унизительно.

Поэтому она не удивилась, когда Таня снова разразилась слезами и всхлипами, которые сопутствовали беспомощным судорогам множественных оргазмов. Единственное, что ее поразило — что нижняя до сих пор не сказала Нику хотя бы «желтый», но это немного успокаивало. Логика подсказывала, что Татьяна не стала бы терпеть чего-то, что не было бы для нее приемлемым.

В какой-то момент закрыв глаза, Мария начала читать про себя мантру: «Со мной он такого не сделает».

Аргументов в пользу этой нехитрой мысли находилось немало: во-первых, она новичок. И Лиза перед началом уверяла, что с ней будут обращаться мягче, чем с другими.

Во-вторых, Ник с Таней играет не в первый раз, а с ней будет в первый.

В-третьих… Дав этого не допустит.

Последний довод был совсем глупым — мечтать не вредно. Да, Ник торгуется с каждым верхним перед игрой, и теоретически за нее могли вступиться, как и за других. Но Даву, в отличие от других верхних, которые состояли со своими нижними в реальных отношениях, до нее нет особого дела.

По сути она была единственной нижней без верха, ведь их пара была чисто формальной, созданной специально для вечеринки.

И, хотя он обещал присмотреть за ней, это наверняка были просто красивые слова. Игорь много раз говорил такое, обещая присмотреть за ней в клубе, но ни разу в сложной ситуации не вступался за нее, когда она поначалу по незнанию нарушала правила и получала наказания от дежурных верхних.

Нет, Дав тут ни при чем. Надежда оставалась только на снисходительность Ника, и она таяла с каждым безжалостным ударом стека и ответным вскриком Татьяны.

Марго.

В первую минуту, когда Макс и Михаил похитили ее, Марго была напугана до полного оцепенения. После слов Ника о том, что надо слушаться других домов, ей пришла в голову дикая мысль. Показалось, что сейчас она окажется в какой-нибудь из спален наверху с этими двумя, и там, в привате, они будут делать с ней все, что вздумается.

Но вместо этого ее усадили на диван в верхней лаунж-зоне, Миша отошел, а Макс остался стоять рядом, пока не трогая. Глупые страхи схлынули, и она смогла судорожно вздохнуть.

Услышав это, Макс повернул голову и внимательно посмотрел в лицо, а потом мирно и тихо сказал, певуче растягивая слова:

— Спа-а-ко-ойно, малыш, стоп-слова при тебе-е. Мы просто игра-аем. Сейчас объясню тебе пра-авила, хорошо?

— Да, мастер.

Марго улыбнулась во весь рот, когда поняла, что он откровенно забавляется и по секрету успокаивает.

Дождавшись других верхних, Макс во всеуслышание объяснил правила игры совсем другим, сосредоточенным и даже немного прохладным голосом.

Но она уже не паниковала. Три вещи успокаивали: они не будут играть с ней одновременно, только по одному. У нее есть один «желтый», а не только красный. И еще они будут торговаться с Ником, который будет ее защищать.

Сам сценарий все еще здорово напрягал. Она совершенно одна в лаунже с пятью возбужденными мужчинами в роли заложницы. Трое из них никогда прежде не играли с ней, а с двумя было все, что можно, но она не планировала повторять. У каждого из пяти, без сомнения, куча извращенных планов на ее счет.

Под конец Макс объявил, что секс в зале не запрещен, и Марго уставилась на него безумным взглядом.

— Но заложница перед этим должна вслух сказать, что она хочет этого. И добавить «зеленый», — тут же уточнил он.

Отлегло. Хрен им, а не секс.

Но какого черта, что они задумали?

Тимофей и Дима подошли с кучей металла в руках и завершили сковывание: кроме ошейника, добавили широкие браслеты наручей на каждой руке, пока с разомкнутой цепью, и такие же жесткие металлические поножи. От холодных и тяжелых игрушек по всему телу пошли мурашки, и стало опять не по себе.

Переводя взгляд с одного дома на другого, Марго вдруг до смерти испугалась, что первым будет Макс. Но это слишком жестко: она не могла с ним сейчас играть, надо морально подготовиться.

Нет, это не он — к ней уже шел Миша…

— Ты в порядке? — тихо спросил он, когда поднял ее за руку с дивана.

Внутри все сжалось, но голос Ника стоял в ушах, безжалостный и четкий: «Все должны видеть, что у меня воспитанная рабыня».

— Да, мастер, — пробормотала она.

Даже зная, чего ждать от Михаила, она была ужасно смущена тем, что он творил. После короткого разговора Ник сдержал обещание и защитил ее — но, конечно, этот хитрый дом и не планировал публичного секса с самого начала.

Вместо этого он делал нечто еще более непристойное. Повернув ее лицом ко всем остальным мужчинам, сидящим на диванах и не скрывающим удовольствия, он внаглую изучал ее тело здоровенными ладонями, одобрительно комментируя вслух все, что ощупывал, но каждая фраза была на грани фола.

Хуже всего было то, что другие с удовольствием приняли участие в обсуждении ее «сочных сисек», «сладкой жопки» и того, что можно сделать с ее телом, которое Миша вертел в руках.

— Она мокрая? — осведомился небрежно Тимофей. — Я бы сейчас…

— Ага, — отозвался Миша, бесцеремонно задрав платье и ощупав поверх трусиков. — Мокрая и горячая.

— Потискай ей попку, она хочет, — весело заметил Макс, и Марго ошеломленно уставилась на него.

Глава 8. Опасный под вопросом

Неделей позже. В первых числах февраля.

Этот звонок застал ее врасплох — днем в субботу, когда она сидела в салоне на укладке и готовилась к свиданию.

— Это Марго, — сказал знакомый женский голос. — Можем пересечься на полчасика? Не обязательно сегодня.

Мария задумалась.

— Вообще-то, как раз сегодня у меня есть время, — сказала она.

Около часа спустя они встретились в кафе, которое соседствовало с салоном красоты — Марго доехала до нее сама.

— Прости, что отвлекаю. Я просто хотела познакомиться чуть ближе, узнать, как ты и готова ли ты продолжать с нами, — сказала она, заказав себе чай. — Следующая вечеринка — особенная. Ее будем организовывать мы.

— Мы? — удивленно переспросила Мария.

— Да, я имею в виду нижние. Ты тоже, — сообщила сияющая Марго. — Ты ведь в курсе, что всем понравилась и принята в наш клуб?

Мария посмотрела в глаза и не нашла ни капли враждебности. Марго была красоткой. Ее тонкая фигура, затянутая в изящное шерстяное платье, со вкусом выбранные украшения, уложенные волосы — все сияло и подчеркивало сияние самой ее внешности: глаз, кожи и улыбки. Она выглядела так, словно сама тоже собиралась на свидание через пару часов и радостно его предвкушала.

— Я не знала, но это очень приятно, — мягко сказала Мария.

Марго спросила о ее впечатлениях, и она спокойно рассказала обо всем, что чувствовала на вечеринке. Адреналина хватило, и приятных ощущений тоже. И да, она готова была продолжать.

— Ну а ты? Ты в порядке? — спросила она, памятуя о том, чем закончилась вечеринка и как все переволновались за нее.

— В полном, — улыбнулась Марго. — Не беспокойся.

— Можно узнать, что ты делала с Давом наверху?

Марго улыбалась, и в ответ так же спокойно рассказала об игре.

— А ты когда-нибудь уже играла с ним раньше? — не удержавшись, осведомилась Мария. — Какой он?

— Только однажды, довольно давно, — с сожалением ответила Марго. — Ребята впервые пригласили Давида на нашу вечеринку, а в клубе мы пересеклись только раз. И, по правде, я его совсем не знаю, но он всегда выглядел довольно опасно.

— Опасно?

Мария невольно облизала губы, вспомнив его властные, проникающие в душу поцелуи. Многогранный и опытный — да. Властный — возможно, как все доминанты. Но опасный? Нет, это было точно не про Дава.

— Возможно, это только мое впечатление, верхние бывают разными с разными нижними, — поправилась Марго с улыбкой. — А что, вы общались после вечеринки?

— Он пригласил меня на свидание. Сегодня, — неожиданно призналась Мария, хотя не собиралась ей говорить.

— Ого. Тогда прости, я не хотела лезть. Надеюсь, будет приятно, — пожелала Марго и взглянула на часы. — Давай я тогда сообщу тебе, когда мы с девчонками собираемся, и обсудим все уже вшестером?

— Да, хорошо. А можно еще спросить? — поторопилась Мария, когда поняла, что она вот-вот исчезнет.

— Давай, — кивнула Марго.

— У тебя были отношения с другими верхними до Ника?

Рука Марго с чашкой замерла в воздухе. Она посмотрела в лицо Марии и снова покачала головой так, словно извинялась, что опять не может быть полезной:

— Он первый. До этого были только разовые игры.

— Ясно, — выдохнула Мария, опуская глаза.

Они допили чай, и Марго исчезла. А Мария нервно глянула на телефон. Но было еще слишком рано, чтобы ехать к Даву, и одновременно поздновато для возвращения домой. Немного поколебавшись, она решила убить время в ближайшем торговом центре.

Вначале отреагировав на слова Марго без должного внимания, теперь она мысленно возвращалась к ним. Что, если более опытная нижняя разглядела в Давиде что-то, чего не видела она? Нужно было спросить, что Марго имела в виду под словом «опасный» вместо того, чтобы сходу сомневаться в ее суждения, досадовала Мария. Если бы только кто-нибудь предупредил ее вот так про Игоря, и она могла бы прислушаться вовремя, это сэкономило бы ей немало времени и нервов.

Задумавшись, она нашла себя в магазине косметики в цепких руках очень активной девушки-консультанта, которая уверяла, что ей просто необходимо приобрести масло для кончиков волос — даже после того, как в корзине Марии уже каким-то образом очутился разглаживающий спрей и лечебная маска.

— Простите, я не настолько хорошо живу, чтобы покупать разные средства для корней, кончиков и всей остальной части моих волос, — засмеялась она, очнувшись. Консультантка, правда, нисколько не обиделась и засмеялась вместе с ней, а потом, воодушевившись с новой силой в отделе кремов, начала рассказывать чем питательный эликсир для кожи век отличается от увлажняющего флюида для области вокруг губ.

Часом спустя, все же не удержавшись от пары эмоциональных покупок неведомых средств, Мария получила сообщение от Дава, и все внутри перевернулось. Он спрашивал, куда прислать такси — и она продиктовала адрес, почти сразу получив сообщение о том, что машина подана.

Поспешив спуститься вниз, она не сразу нашла нужную машину на парковке. Оказалось, Дав вызвал бизнес-класс, и она дважды прошла мимо здоровенного холеного автомобиля, даже не предполагая, что такой может приехать за ней.

Наконец убедившись, что именно этот автомобиль верный и опустившись на кожаное сиденье в просторном салоне, Мария на секунду ощутила себя Золушкой. За ней раньше никто вообще никогда не присылал машину. Если Игорь не мог заехать сам, она просто ехала к нему на метро. Когда водитель спросил, какую радиостанцию она предпочитает, Мария даже не сразу нашлась с ответом, а потом вспомнила про станцию с классической музыкой для релаксации. Сейчас, когда снова вернулось чувство, что она «не дотягивает», ей это было просто необходимо.

На то, чтобы добраться до места, ушло сорок минут, и это была одна из самых комфортных поездок в ее жизни.

Давид встретил на улице, прямо там, где водитель припарковал машину, и они вместе зашли в кафе. В этот момент ей пришло в голову, что его галантность даже какая-то избыточная.

Глава 9. Ужин, который непросто переварить

Восхитительный ужин с бокалом легкого вина вернул ей приятное настроение. Дав делился смешными случаями на работе, связанными с темой, и Мария все время смеялась. Он подробно рассказал, как однажды одна серьезная женщина направила ему в очень важной переписке эротическую бдсм-гифку, и потом ее чуть инфаркт не хватил, судя по тому, с каким красным лицом она пришла извиняться. Ей стало настолько плохо, что Дав вынужден даже был признаться, что сам тематик, и она ничем его не шокировала.

— Я впервые в жизни раскрыл свою тайну на работе, потому что реально боялся, что она умрет у меня в кабинете. А потом выяснилось, что у этой пятидесятилетней извращенки муж и два нижних, и один из них — мой подчиненный, представляешь? Теперь я не могу на него смотреть, не представляя каждый раз, как она топчет каблуком его тощий зад. Нет, это правда ужасно, — артистично жаловался он.

Мария хохотала, едва не лежа на столе.

— О, боже, я тоже однажды отправила начальнице непристойную картинку, и это было совсем не смешно. Она такая правильная и религиозная — думала, отправит меня в монастырь, — призналась она.

— И чем закончилось? — поинтересовался Дав, мягко улыбаясь.

— Вызвала меня к себе, таращила глаза, трясла головой и сказала: «Я надеюсь, это вирус».

— Ну, в каком-то смысле… — протянул он с таким выражением лица, что Мария снова засмеялась. Она поняла, что смеется без перерыва уже часа полтора, и ей слишком хорошо с ним, и очень жаль, что вот-вот наступит пора уходить.

— Ты что? — спросил он, когда она снова стала серьезной.

— Ничего. Немного пьяная от вина, — соврала Мария, и Дав с сомнением посмотрел на ее маленький бокал, опустошенный лишь на половину.

— Давай немного прогуляемся, и я тебя отпущу, — предложил он, расплачиваясь по счету спустя четверть часа.

— Хорошо, — с сожалением сказала она, чувствуя, что легко осталась бы на ночь, и расставаться сейчас почти больно.

На улице было достаточно приятно — наступила оттепель, дышалось на свежем воздухе отлично. Они зашли в сквер, расположенный в пяти минутах от кафе, и вокруг теперь не было никого — только тихо летели редкие снежинки и горели фонари. И они просто гуляли молча, слушая собственные шаги, пока Дав не остановил ее.

Он медленно развернул, привлек к себе за отвороты пальто и молча поцеловал — но поцелуй был совсем коротким. Через пару секунд его горячее дыхание обожгло замерзшее ухо:

— Мне было хорошо с тобой, нижняя. Но я не хочу мучить тебя. Послушай меня внимательно и подумай, ладно? — сказал он хриплым голосом.

— Мастер, я…

— Тссс. Слушай меня и думай, пока ты еще не слишком привыкла. Я предлагаю тебе свою заботу. Я буду кормить, вызывать такси, ходить с тобой в клуб. Но ты должна знать, что я люблю не только обездвиживать. Я буду пытать и иногда унижать. И тебе нельзя слишком сильно мне доверять, чтобы мы не зашли слишком далеко.

— Это ничего. Я так тоже люблю, и готова идти с вами дальше.

— Нет, не любишь и не готова. Ты не представляешь, о чем я. Не хочу делать с тобой по-настоящему неприятных вещей, поэтому...

Затаив дыхание, она ждала продолжения, уже чувствуя, что сейчас будет что-то плохое. Что-то, что ей совсем не понравится.

— Поэтому у меня есть рабыня, — выдохнул он, глядя прямо в глаза так, словно пытался гипнотизировать.

Что? Что?!

На секунду Мария почувствовала, что земля уходит из-под ног. Все было так романтично, а теперь… Внутри все крошилось и разбивалось. Опять. Опять она только вторая.

Внезапный удар по лицу не принес бы столько неприятных эмоций. Даже если бы он избил ее всю у этого фонаря, ничего не объясняя, не было бы так больно. Неужели на ней какое-то проклятие? Почему он сразу не сказал? Почему они все врут, пока ты не нафантазируешь себе счастливые отношения, а потом…

— Вот об этом я и говорил, — рявкнул Дав, сжимая ее лицо пальцами почти до боли. — Не фантазируй, а смотри на меня, хотя бы сейчас. Да, у меня есть рабыня. Но я ее не трахаю. Дослушай до конца, пожалуйста.

— Как это не трахаете? — спросила она замороженными от обиды губами.

— Вот так. Она приходит и убирается в квартире в ошейнике. Ей нужно, чтобы ее унижали, и я унижаю. Только словами — даже не касаюсь ее.

Мария вдруг ощутила, как холод проникает под пальто. Она замерзла вмиг и начала трястись.

— И давно это у вас? — спросила она, тупо глядя перед собой, трясясь всем телом и не веря ни слову после слов «есть рабыня». Рабыня — это женщина, которую можно трахать как угодно. Святой бы не удержался, а тематик — тем более.

— Давно, — отрезал Дав. — Но у нее есть муж, и она его любит. Я не хотел говорить тебе, вы могли бы даже ни разу не встретиться, но ты мне слишком нравишься, малыш. Поэтому хочу честно, с самого начала.

Честно? Две женщины — это уже нечестно, в отчаянии подумала она.

— Я так не могу, Дав. Мой бывший партнер мне изменял. Я не хочу быть снова второй!

Расслышав в собственном голосе дурацкие истерические нотки, Мария закрыла лицо руками и замерла.

— Малыш. Прости. Я пока не могу это изменить, потому что так надо. Возможно, позже что-то изменится. Но я хочу, чтобы ты знала: ты не будешь второй. Ты будешь единственной женщиной, с которой я встречаюсь и сплю.

Прикусив губу почти до крови, Мария отвернулась и качнула головой. Наступила долгая тишина.

Какое-то время они просто стояли.

Через пару минут Дав шумно вздохнул, извлек из кармана смартфон и молча вызвал такси. Садясь внутрь, она вежливо попрощалась с ним и он также вежливо ответил ей «Доброй ночи», словно она уже была незнакомкой.

По дороге она тихо плакала. Водитель что-то спросил, но Мария даже не ответила. Перед самым своим домом она достала телефон и убрала его. А потом снова достала и убрала. Достав третий раз, стиснула зубы от злости и написала: «Кто ее муж? Он знает?»

Уставившись в экран, безумно злая и на себя, и на Давида, она молча ждала. «Если не ответит через минуту — отправлю в бан к чертям собачьим», — бесилась она про себя.

Глава 10. Повезло

Неделей раньше. Клуб «Сабспейс», январская вечеринка.

Когда до нее дошла очередь, Ник молча разомкнул оковы на ногах и помог подняться с непроницаемым лицом. Руки все еще были скованы за спиной. К счастью, после сцены с Давом ей позволили надеть платье, и она не сидела все это время голой. Но теперь он мог и снять. И вообще сделать все, что ему вздумается.

Лихорадочно обдумывая, как дать ему знать о собственных границах без стоп-слов, Мария невольно запаниковала. Ник отошел в сторону с телефоном, глядя на нее очень мягко, пока разговаривал с Давом, и это немного привело в чувство. Никто не собирается всерьез издеваться — они просто забавляются, успокаивала она себя новой мантрой.

Просто будь послушной. Не рассчитывай, что Дав замолвит словечко — думай только о Нике. Найди ключ к нему.

Но все мысли были только о Даве. Он так целовал ее и так ласкал. Снова и снова погружаясь в воспоминания о его пальцах, о веревке, стягивающей все тело, Мария мгновенно успокаивалась и чувствовала спасительное тепло. Но через несколько секунд оно полностью разрушится. Как только Ник закончит разговор и станет ясно, что Дав не заступился. Еще пару секунд, и…

— Тебе повезло, малыш. У тебя сегодня очень заботливый верх, — громко объявил Ник, убирая телефон в карман. Он подчеркнул слово «очень», но Мария молча сглотнула, изучая его распахнутыми глазами. Она все еще не могла понять, не сарказм ли это.

Ник, между тем, приблизился и освободил ее от наручников:

— Выбирай практику. Все, что хочешь. Этикет тоже не обязателен, можешь называть меня по имени.

— Правда?

Ошеломленная чудесным спасением, Мария почувствовала, как защипало уголки глаз. Дав позаботился о ней. Это было больше, чем она осмелилась бы просить.

— Не испытывай мое терпение. И не тяни время, у нас двадцать минут. Говори, что хочешь, — поторопил Ник.

Рот наполнился слюной. О боже. Один из лучших мастеров клуба в ее распоряжении. Серьезно? Почему Дав сделал такой подарок? Что он за это обещал Нику? И что он потом попросит от нее взамен? Сейчас нельзя об этом думать — ей нужно сосредоточиться на практике с Ником. У нее уникальный шанс бесплатно и быстро поработать с тем, на что в психотерапии уйдут месяцы работы и немалые деньги.

— Я хочу порку длинномерами. Но с минимальной болью. Так можно? — робко спросила она.

Ответом был гневный взгляд Ника, который почти остановил ее сердце. Ну а чего ты ожидал, ответила она робким ответным взглядом. Невозможно было не воспользоваться таким щедрым предложением.

— Ладно. Но мое мастерство не безгранично, нижняя. Тебе может случайно прилететь, — предупредил он, закатив глаза.

Молча кивнул, Мария тихо дала согласие.

Повинуясь его приказам, она сняла платье и туфли, вымолив на коленях разрешение оставить трусики. Не глядя на других девушек, которым Ник разрешил переместиться так, чтобы они видели зону порки, она встала туда, куда он указывал, и это было ровно то же место, где Дав ласкал и доводил ее до оргазма около часа назад.

— Если решила поработать со своими страхами…, — медленно осведомился он, подвязывая ее руки к крюку на потолке так, чтобы они были над головой, надежно защищенные от случайного удара.

Мария кивнула, позволяя понять, что он все понял верно, и тогда Ник продолжил:

— Рекомендую стоять лицом ко мне с открытыми глазами. Пойдет?

— Да, мастер. Вы сердитесь на меня?

— А как же, — буркнул Ник, не позволяя ей поймать свой взгляд. — Сейчас обману и выдеру как последнюю мазанутую сучку.

Мария набрала воздуха в легкие, чтобы еще что-то сказать, но Ник нетерпеливо качнул головой:

— Все, закрой рот и не беси меня, — прошептал он. — Ты получишь то, чего хотела.

На секунду прижав ее к себе, он проверил узлы на запястьях, чтобы не давили и словно нехотя обнял, погладив ладонью от затылка до ягодиц. А затем вероломно подцепил ловкими пальцами стринги и стащил, шлепнув по щиколотке, чтобы переступила.

Когда Ник отступил примерно на три метра, разматывая огромный кнут, Мария встретилась с ним взглядом и содрогнулась всем телом, прочитав в них недвусмысленный вызов и угрозу. Она вдруг поняла, что даже если он ни разу не ошибется, пара болезненных ударов все равно будет.

Марго.

Тихо сидя в ногах у Дава и послушно открывая рот, она не могла поверить в то, что он сделал. После откровенно вызывающей сцены с Димой Марго ждала настоящего взрыва — даже девственница сейчас поняла бы, что мужики перевозбуждены и готовы повышать градус дальше. По правилам и установленному порядку игры ход был за Давом.

Как и другие верхние, он должен был подойти и сказать ей, что хочет сделать с ней в ближайшие двадцать минут — а затем торговаться с Ником. Но у него, фактически не имеющего собственной нижней, вообще не было уязвимых мест, и Марго ждала самых откровенных пожеланий.

Если бы было время хорошо подумать, она бы поставила кругленькую сумму на то, что Дав захочет связывания, унижений и боли. Не обязательно в таком порядке.

Она отлично помнила, что он делал, когда они однажды встретились в полной тайне за пределами клуба. Это был крышесносный опыт, но на такой тонкой грани, что Марго никогда не решилась бы повторить. Тогда показалось, что в следующий раз плотина рухнет, и обязательно дойдет до красного стоп-слова. Может, этот следующий раз будет сегодня, мрачно размышляла она, ожидая его пожеланий.

Но, подойдя к ней, Дав произнес нечто, что заставило зависнуть в недоумении.

— Я буду тебя кормить, это на сегодня все, — сказал он, не глядя в глаза.

Марго попыталась найти его взгляд, но он нарочно смотрел мимо. Тогда она моргнула, пытаясь вникнуть в смысл его слов самостоятельно.

— Э-ммм. Дав, если это какой-то пошлый эвфемизм, то я его не поняла, — медленно сказала она.

Глава 11. Четыре правила

— Правило номер два: если я закрыл за собой дверь, в нее нее нельзя заходить без разрешения. Никогда. Я хочу, чтобы ты отнеслась к этому очень серьезно.

— Да, мастер.

— Повтори.

— Если вы закрыли за собой дверь, в нее нельзя заходить без разрешения.

— Особенно в ванную. Специально для твоего удовольствия в моей квартире есть второй санузел

— Особенно в ванную. Поняла, мастер, — подтвердила она.

Начав все сначала с горячими укусами и поцелуями с другой стороны его шеи, Мария поняла, что влага уже просачивается сквозь трусики. Она не помнила, когда в последний раз так хотела мужчину — Дав довел ее практически до исступления.

И вот после этого всего он до сих пор еще не поставил ее на колени и не связал, а просто усадил на диван и стал разговаривать.

— Правило третье: у нас будет частичный лайф-стайл. Это означает, что если я приказал тебе что-то, даже на расстоянии, ты стараешься выполнить. И ты всегда будешь относиться ко мне с уважением, даже если злишься. Равно как и я к тебе. Это подходит?

— Думаю да, мастер.

От него так вкусно пахло, что Мария закрыла глаза и почувствовала, что голова начинает отключаться. Ей очень хотелось скорее на все согласиться и перейти к сексу. Мыслей о том, чтобы спорить с ним, до сих пор даже не возникало.

— Хорошо. Последнее правило: неважно, по чьей инициативе у нас сессия и секс. Неважно, что я задумал. Ты каждый раз готовишь для меня все дырочки и никаких «сюда нельзя» и «сегодня я так не хочу». Только послушание. Согласна?

Он добрался пальцами до чулочных подвязок и просовывал их под резинки, не спеша поглаживая кожу. А потом они поползли вверх, к ее стрингам.

— Да, мастер. Я ваша целиком, — выдохнула она, едва не застонав в голос от того, как судорожно сжалось влагалище в предвкушении.

— Я это очень ценю, моя маленькая, — с легкой опасной улыбкой сказал он, обхватив ладонями ее лицо и едва касаясь ее рта своими губами. — Готова?

Поцелуй был очень нежным, а затем Дав проводил ее до двери своей спальни и сходил за веревками.

— Распакуй это, — бросил он, положив рядом с ней на кровать пару игрушек из магазина клуба «Сабспейс», новую смазку и дезинфицирующий спрей.

Мягкая длинная «елочка» для попы и зажимы на соски — открыв игрушки, Мария облегченно выдохнула. Ничто из этого не пугало, только возбуждало еще больше. Быстро обработав их спреем, она посмотрела на Дава. Его взгляд тоже немного поплыл, и он просто махнул обеими ладонями вверх, показывая ей, чтобы сняла платье. А когда Мария осталась в белье и чулках, нарисовал в воздухе круг, и она молча перевернулась в коленно-локтевую.

Теплые пальцы коснулись ноги, быстро набрасывая петлю и наматывая кольца веревки. Через минуту он связал ее до полной неподвижности, просто соединив запястья с щиколотками. Теперь она лежала в позе лягушки попой кверху, упираясь в кровать коленями и щекой.

Звук открывающейся молнии его брюк и шуршание одежды заставило ее тихо застонать. Но она уже поняла, что Дав не хотел нарушать тишину, и усилием воли удержалась от того, чтобы бесстыдно протянуть: «Хочу вас, мастер».

Вздрогнув, когда нежного местечка между ягодиц коснулись прохладные пальцы, она издала новый тихий стон, облизываясь. Он очень нежно смазывал ее и также ласково вдавил в попу игрушку.

— Да-а-а, — еле слышно прошептала она, когда почувствовала, как елочка втискивается внутрь, шарик за шариком. Какое-то время он молча играл с ее попой, заставляя ее тяжело дышать и кусать губы, особенно когда он полностью вытаскивал елочку и начинал вдавливать ее обратно, каждый раз все жестче.

А затем кровать под ним немного прогнулась, и Дав положил горячую ладонь ей на шею, нажимая на киску головкой члена.

— О-о, ау, ай, а-аааа, больно — простонала она. Мария забыла сказать мастеру, что у нее давно не было секса. И никогда прежде не было двойного.

Двинувшись назад, он осторожно вытянул из нее елочку, чем спровоцировал еще одну длинную песню из стонов и шумно задышал ей на ухо:

— Тише, малыш. Ни звука.

Широко раскрыв рот и тяжело дыша, Мария попыталась проанализировать ощущения, но это не очень хорошо удавалось, потому что он довольно жестко давил в нее огромным членом, входя все глубже без толчков, заставляя раскрываться под его натиском.

— Вот так, — шепнул Дав ей на ухо, двинувшись чуть назад, а потом жадным рывком ворвался до конца, заставив ее вскрикнуть.

Дернув руками и осознав полную беспомощность, Мария издала тихий жалобный стон.

— Я сказал: тише, — чуть громче приказал он, сжимая ее шею, и начал двигаться.

Какое-то время Мария еще боролась с телом, но затем поняла, что сдерживаться бесполезно. Его член, неожиданно огромный, так сильно давил изнутри, что она кончила на третьем толчке, задыхаясь от беспомощности и жара, как в клубе, когда ей было жарко после сессии с подвешиванием. А затем, когда он резко ускорился, вдавливая пальцы в ее бедра до боли, она начала постанывать и стала очень громкой, в нарушение всех приказов.

Выругавшись, Дав резко вышел, кончая ей на спину.

Он быстро распустил веревки, и Мария с новым стоном блаженно вытянула ноющие ноги.

— Идем в душ. Довольна? — спросил он, укоризненно глядя в глаза, как только отдышался.

— Накажете? — серьезно спросила она, настороженно глядя на него.

— Я не наказываю, малыш. Только пытаю. Но мы туда еще не пришли, — спокойно ответил он.

— Что же вы делаете с непослушными нижними? — удивилась она.

— Все очень просто, малыш, — ласково сказал он, подавая ей руку, чтобы шагнула в ванную. — Чем меньше послушания, тем меньше моего члена в твоей киске и прочих приятных плюшек. А когда я пойму, что ты не слушаешься намеренно, у нас будет первый анальный секс.

— Ой. Кажется, вы только что сделали меня шелковой, — сказала Мария, мысленно оценивая размер его члена по отношению к своей попке.

— К твоим услугам, нижняя, — насмешливо отозвался он, настраивая воду.

Глава 12. Знакомство с рабыней

Следующие две недели они очень много общались и четыре раза встречались. Постепенно Мария начала чувствовать, что у него и правда есть какое-то второе дно. Если сначала она думала, что Дав скорее шутит и просто нагоняет адреналина своими предупреждениями и правилами, то теперь постепенно начала замечать, что он сам ведет себя слишком осторожно для верхнего.

Он дозировал и секс, и тему, как будто еще не решаясь показать ей свои настоящие предпочтения.

Связывал, трахал, но пока только в киску и даже не разрешал делать ему минетов, что казалось ей особенно странным. Это ведь даже не тема, думала она.

Каждый раз, когда он приглашал ее, все шло по одному, довольно романтичному сценарию, который понравился бы даже ванильной девушке. Они ужинали, разговаривали, шутили, целовались на диване. Затем Дав раздевал ее или приказывал ей раздеться, изучал ее тело, очень много ласкал и дразнил веревками, делал красивые обвязки и фотографировал.

Последнее не было частью бдсм-сессии — как объяснил Дав, Ник просил фото для клуба, и Мария была не против демонстрации тела, только попросила не снимать лицо. Постепенно она поняла, что фотографирование тоже возбуждает — то, как он смотрел на ее тело через объектив и особенно что при этом говорил.

— Твоя киска как розочка… редкая роскошная розочка с темными лепестками, — прошептал он, поднося объектив довольно близко и явно снимая крупный план, пока она лежала, связанная, и текла.

В другой раз он намазал все ее тело маслом, чтобы сделать особенные блестящие фото с флуоресцентной веревкой.

После фото — страстный восхитительный секс, сводящий с ума. С каждой ночью все дольше.

Он учил ее сильно не шуметь, гасить стоны, сдерживать вскрики. Но она не могла даже заткнуть рот рукой, потому что всегда была связана. Иногда Дав сам закрывал ей рот ладонью, и она стонала в нее, пока он трахал. Пару раз он делал кляп из толстой веревки, вставляя ее между зубами и крепко завязывая на затылке. Это так усиливало чувство беспомощности, что она едва не теряла сознание от наслаждения.

«Ты очень красивая, хрупкая и тонкая, — шепотом говорил он, рисуя узоры на ее животе пальцем перед сном. — Ты моя нижняя куколка. Я хочу всегда быть добрым с тобой».

Иногда ей казалось, что он так уговаривает сам себя.

Привыкнув к тому, что он делал, Мария окончательно осознала, что он сдерживается, когда заметила, как подрагивает его рука во время сессии. Он дважды сжал кулак, расслабляя пальцы перед тем, как затянуть очередной узел, но в ответ на ее вопросительный взгляд посмотрел так, что желание задавать вопросы отпало.

Мария опустила ресницы и поклялась себе, что будет терпеливой и тактичной. Кроме того, ей нужно было показать, что она умеет соблюдать правила. Правило номер один: «Не провоцируй, не ставь под сомнение…». Он не говорил: не задавай лишних вопросов, но это подразумевалось. Она помнила, хоть еще и не осознала до конца.

Впрочем, забыть было бы сложно — ее новый парень отлично умел держать дистанцию. Каждую ночь, которую Мария проводила у него, она спала в гостевой спальне. Когда они болтали, он почти ничего не рассказывал о семье и друзьях, упоминая лишь о разных знакомых, которые были, судя по всему, не слишком важны для него. Ни слова о прошлом. Ни слова о бывших. Ни слова о слабостях.

К ней он тоже не лез и ни о чем не расспрашивал, хотя Мария невольно все равно упоминала и о родителях, и о друзьях, и пару раз даже об Игоре. По другому у нее просто не получалось. Так Дав узнал, что в Москву она переехала пять лет назад из Питера, и все важное в жизни случилось уже здесь: первая съемная квартира, первая крутая работа, первый хороший заработок, первый опыт в теме и первые серьезные отношения, после которых она собирала себя по кускам.

Большую часть того, что она рассказывала, он никак не комментировал, лишь немного расспросил о том, что она раньше практиковала в Теме. Тогда Мария нехотя призналась, что опыт с предыдущим партнером был достаточно однообразный: немного приказов, немного шлепков, наручники и пара игрушек.

— Наверное, было еще много разговоров? — бесстрастно уточнил он, но в глазах плясали смешинки, и Мария расхохоталась. Он попал в точку — ее бывший обожал рассуждать и писать ей о куче разнообразных интересных практик и воздействий, которым он собирается ее подвергнуть. Но до этого никогда не доходило.

— Как ты догадался? — весело спросила она.

— Ну, он просто классический мудак по описанию. Жадный, ленивый и без фантазии, — улыбнулся Дав, но голос был таким жестким, что Мария вдруг поняла: сама того не желая, она вызвала ревность.

Больше при нем она никогда о бывших не заговаривала. Если бы так легко можно было забыть еще и о его рабыне…

Как-то вечером, сразу после ужина, Дав ушел разговаривать по телефону в другую комнату и вернувшись, молча посмотрел на нее испытывающим взглядом.

— Это она? — тихо спросила Мария.

— Да. Попросила разрешения приехать. Я позволил.

Шумно выдохнув и опустив глаза, Мария встала и повернулась спиной, подходя к огромному окну в его спальне, выходящему на набережную. Может, лучше скорее уехать?

— Оставайся. Пожалуйста. Я не хочу, чтобы вы постоянно пересекались, но сегодня хочу вас познакомить, — пояснил Дав, легонько поглаживая ее голые напряженные плечи, постепенно привлекая к себе все ближе, пока она не расслабилась в теплых объятиях.

— Как ее зовут?

— Кристина… кажется. Я не называю ее по имени.

— А как называешь?

— Тебе лучше не знать, — сказал он, немного подумав.

Кристина приехала через час, и Мария почувствовала, что ее шаблоны слегка взорваны. Эта женщина была холеной, стройной, красивой, но все же заметно старше Давида. Она ожидала увидеть свою ровесницу, а этой рабыне было в районе сорока пяти.

Когда она вошла и робко поздоровалась с ними обоими слабым тонким голоском, назвав Давида хозяином, в просторной прихожей повисло заметное напряжение.

Глава 13. Сцена на память

На месяц раньше, январская вечеринка в клубе «Сабспейс»

В перерыве, который сделали после трех игр, порядка нарушать не стали. Мужчины отнесли еду для себя и Марго наверх, Ник оставался внизу с пятью нижними. Только Макс спустился, чтобы поесть с ним и заодно поговорить.

— Как там Марго?

— Нормально, — улыбнулся Макс. — Думаю, подробности не нужны?

— Обойдусь.

— Тут все в порядке, все живы? — спросил он его, не подходя к девушкам, которые ели с большим аппетитам, негромко обмениваясь впечатлениями и смешками.

— Я сегодня очень добр, — бесстрастно заметил Ник, задумчиво улыбаясь.

Он уже смотрел на Ирину, размышляя о предстоящей мини-сессии с ней и вспоминал, как однажды был с ней в привате. Тогда она понемногу пробовала игру снизу и вела себя как перепуганная девственница. Стыдливо реагировала на приказы, умирала от страха, лежа на его коленях и ожидая шлепка ладонью по попе.

Теперь, семь лет спустя, это была роскошная нижняя кошечка, которую было гораздо сложнее напугать чем-либо и смутить. Но не невозможно.

— Мне интересно, появились ли у тебя идеи, кто мог проинформировать Дава?

— Мне гораздо интереснее, зачем он сказал, — заметил Ник, прекрасно понимая, о чем беспокоится Макс. — Но я пока не видел, чтобы он особенно переглядывался с кем-то, кроме своей нижней.

С самого начала они договорились, что их мини-клуб и тайные вечеринки будут секретом. Это было важно по многим причинам: и для того, чтобы сохранить в тайне визиты в клуб Тимофея, и для того, чтобы обзавестись собственной личной жизнью, о которой не осведомлен весь клуб, и, конечно, надо было предотвратить ажиотаж.

Было ясно как день, что если в «Сабспейсе» узнают об обществе избранных — ленивый не подойдет к ним, чтобы попросить о вступлении. Тот факт, что Дав знал до того, как они ему сказали, напрягал обоих.

— Почему он сказал, будем выяснять уже потом, — отмахнулся Макс, жадно поглощая свой стейк в то время, как Ник рвал зубами шашлык. В такие ночи все ели много мяса, и никто не соблюдал диету — аппетит нагуливали просто зверский.

— Мне кажется, это Лиза, — внезапно сказал Ник, вытирая губы салфеткой. — Нет никаких конкретных знаков, просто интуиция.

— Забавно, — усмехнулся Макс. — Потому что моя интуиция так же необоснованно подсказывает, что это Марго.

Ник вздохнул и поджал губы:

— Да это может быть кто угодно. Может, и Димка случайно сболтнул.

— Может быть, — легко согласился Макс, доел стейк и с сомнением посмотрел на картофель фри. Поколебавшись, он съел два кусочка, отодвинув остальное.

— Как ты похудел так? — с досадой спросил он, посмотрев на Ника. — Летом был больше меня.

— Пришлось передать нижней немного власти, — признался тот.

— Не пожалел?

— Пожалел, конечно. Она оказалась лютым домашним тираном. Но со мной вместе мелкая страдала, и мы сдюжили.

— Сколько ей уже?

— Пятнадцать. Не представляешь, как время летит. Вчера косички и плюшевые медведи, сегодня диеты, косметика, какие-то пацаны уже левые. Одноклассники хреновы. Скоро гонять буду кнутом и ссаным полотенцем, не нравятся мне, как они на нее пялятся.

Макс засмеялся и встал, чтобы выбросить одноразовую посуду, показал Лизе жестом, чтобы тоже понемногу закруглялись с едой.

— Из тебя получился отличный отец, кто бы мог подумать.

— Да я не отец, так, мимо крокодил, — тут же возразил Ник, пряча взгляд. — Не создан я для всех этих няш-мяш.

***
— Таня, ты как? Я хотела отнять у него эту пробку и дать по голове, — зашептала Лиза, как только Ник освободил их и отошел в стону.

— Те же мысли, — добавила Ирина, но Таня только смущенно пожала плечами:

— Я в порядке. Правда. Мне все понравилось. Лори, а ты?

Фееричная порка снейками и кнутом, сразу после лайтового разогрева на Марии, вызвала смешанные чувства. С одной стороны, все видели, как Лори ушла в сабспейс. С другой, ни одна из присутствующих женщин не смогла бы наслаждаться такими сильными ударами.

— Все хорошо, — отозвалась Лори. — Но если у кого-то с собой мазь от ушибов…

— У меня! Помочь? — вызвалась Ирина.

Проводив глазами удаляющихся в уборную девушек, Таня посмотрела на Лизу:

— Я не могу перестать думать о Марго. Мы тут хотя бы вместе.

— Я тоже. Надеюсь, мужики не перегнут палку. Эта игра — какой-то новый уровень открытого космоса в нашем клубе, — нервно усмехнулась она.

— Интересно, кто все это придумал? — вдруг сказала Мария, и обе собеседницы уставились на нее во все глаза.

— Хороший вопрос. Думаю, это либо коллективное творчество, либо это Ник, — сказала Таня. — Тут все вроде как в его интересах.

— Ты просто его плохо знаешь, — возразила Лиза. — Он хорош, но поверь, он сегодня явно не в своей тарелке.

— Значит, это коллективное творчество. У кого еще хватило бы извращенности на такое? — выразительно тараща глаза от смеси возмущения и восхищения, сказала Таня.

А Лиза задумалась и ничего не ответила.

— А почему, как ты думаешь, Ник не в своей тарелке? — решилась спросить Мария.

Лиза, не сразу вернувшаяся из своих мыслей, еще немного подумала, после того как осознала вопрос.

— Я думаю, — наконец, медленно пояснила она, — Что пять нижних на одного верха — это почти так же тяжело, как и пять верхних на одную нижнюю. Постоянно нужно держать всех в поле зрения, создавать атмосферу для всех, а не только для той, с кем он играет. И у него это отлично получается, но и сил уходит дофига.

За едой и очень интересной для Марии болтовней получасовой перерыв пролетел незаметно. К своему изумлению, она обнаружила, что уже час ночи, а сна ни в одном глазу. И ей очень нравилось все, что происходило, включая эту приятную беседу с другими нижними, из которой она так много узнавала.

Они откровенничали и обменивались своими опасениями совсем не так, как это делали другие девушки в клубе. Было заметно, что здесь только старые добрые друзья.