Игоша

Игоша

Меж лесом дремучим, да полем разнотравным издавна раскинулась деревушка под названием Бруснянка. Рядом с ней было видимо-невидимо плодородных кустиков брусники, которую жители использовали как лакомство и в качестве лекарства при зимних нападках простудной хвори.

Недалеко протекала полноводная речка Чернушка, которая убегала в сторону густых заболоченных камышовых зарослей, недалеко от опушки леса. Чем ближе к лесу, тем река была темнее, а дно и вовсе непроглядное, черного цвета. Местные жители пользовались рекой только на открытых участках, рядом с деревней, а далее не наведывались. Дно у Чернушки было обманчивое.

Бывали случаи, когда добрые молодцы, желая показать себя, свою силушку и бесстрашие перед девицами, которые стирали белье у берега, заплывали на самую середину темной мутной реки. А у кого от светлых глаз и красных щек смеющихся девиц кровь в буйную головушку ударила, тот и вовсе плыл в сторону зарослей рогоза. Да не все воротилися опосля на твердь земную.

После нескольких таких случаев, волхв деревни Велимудр строго настрого запретил соваться в те заросли и заболоченные места, поведав жителям, что живут там духи нечистые, болотники и навки, а правит ими злыдня лобаста, оберегающая свои владения. А от взгляда этой нечисти окаянной можно вмиг окочуриться от страха.

— Любомила, что-ж ты не весела сегодня! — проговорила матушка, наряжая дочь в свадебное одеяние. — Муж твой будущий — первый парень на деревне! Красавец, да еще богат впридачу!

— Без любви я иду к нему, матушка, как на заклание…

— Что ты! Что ты болтаешь, глупая! Батюшка твой, чай знает, как оно лучше! Да и оговорено все уже! Ты не вздумай воду-то мутить!

— Воля ваша… — сдалась девушка и опустила голову.

Она хотела, как многие ее подружки, пойти замуж по воле сердца своего, а не вот так, как родители двух сторон решат, без ведома невесты.

Родители Любомилы и ее будущего мужа были богаче, чем остальные жители в деревне. Вот они меж собой и договорились. А жених Буеслав и не думал отказываться от своей раскрасавицы. Одни родители дочку отдают, а вторые богатым выкупом балуют, да уж избу молодой семье поставили недалеко от леса, богатого брусникой.

С самого начала у молодой пары все не задалось. На обряде соединения душ и благословения бога Рода, у Буеслава с головы сорвался обрядовый венок и упал наземь. А опосля, когда на капище пара вместе обходила священный огонь, рушник с защитной вышивкой, связывающий запястья молодых чуть было не сполз, намереваясь также упасть на землю.

Волхв стал говорить, что боги явно не одобряют соединение этих двух душ, а бабки в стороне зашушукались, покачивая головами. Но тут к волхву подбежали отцы и давай уговаривать его продолжить. К тому же Буеслав успел словить рушник, может боги смилуются. Да и знали отцы, что другую удачную пару им было боле не сыскать. После недолгой заминки, волхв нехотя кивнул, соглашаясь, но слово свое он все же молвил о том, что ежели это действительно недобрые знаки, то житья им не будет и боги могут прогневаться.

Обряд был поспешно закончен, после которого развернулось большое празднество.

Все радовались, кушали разные яства, танцевали. Одна лишь Любомила сидела за столом, как неприкаянная. А теперешний муж ее Буеслав веселился пуще всех, упиваясь крепкой медовухой, да к концу веселья уже поглядывал не только на свою жену.

Так и отдана была Любомила без любви и согласия замуж.

В первую же ночь, в своей новой избе, Буеслав показал из какого он теста вылеплен. Кроткая, нежная Любомила в испуге пыталась умерить его напористый нрав, за что получила от мужа увесистую оплеуху.

С тех пор, чуть что, Буеслав поколачивал свою молодую жену. А она и слова молвить не смела.

Обратилась Любомила однажды к своим родителям, а те молвили, чтобы шла она обратно, теперича главный над ней Буеслав, вот его и слушалась чтоб и перечить не смела. Мол, если что, сама виновата.

Любомила долго горевала. А в отчий дом больше не совалась. Матушка ее украдкой виделась с ней, да успокаивала и наставляла свою кровиночку.

Так и прошло несколько месяцев.

Буеслав не мил ей вовсе, но не смеет Любомила воли родительской противиться. Жила она по совету матушки своей, которая говаривала ей, что «стерпится — слюбится».

Погоревала девица, да и, спрятав свои чувства, смирилась с волею родителей и мужа окаянного.

Но все одно! Хоть и была она примерной женой, тихой, как водная гладь, да работала в избе и в поле с утра до ночи, не покладая рук, все равно от мужа чувствовала взгляды косые. Душенька Любомилы томилась, как не на своем месте.

Через какое-то время Любомила поняла, что ждет дитятку. Обрадовался тогда Буеслав, поднял жену на руки, да давай крутить, целуя ее в щеку.

«Авось, права матушка? Жизнь наладится и заживем с маленьким-то душа в душу с мужем?» — подумала Любомила.

А меж тем люди добрые шептались, что гуляка Буеслав страшный стал. Но Любомила не хотела этого слышать. Она гладила свой округлившийся живот и молча несла студеной колодезной водицы в дом. Их союз и так не по сердцу ей пришелся, еще не хватало людской треп слушать, будучи на сносях!

Но спустя несколько месяцев, стала видеть она мужа взгляды и разговоры долгие с другими девицами из деревни. А потом Буеслав и вовсе оскотинился.

Уж просила она его, чтобы образумился, чтобы других девичьих красот не видывал, чтобы не судачили в деревне про них. Но ему было все равно.

Наступило лето. Любомила должна вот-вот родить. К появлению ребенка уже все было давно готово. Она каждое утро, сидя у оконца, шила одëжу и вышивала на крохотных рубашонках защитные символы от злых духов мира Нави.

В один из таких дней дверь избы с грохотом отворилась и явился Буеслав, пропадавший со вчерашнего вечера невесть где, и давай на жену браниться.

— Ставь на стол! Не видишь, что голодный воротился! Все сидишь все дни, а про мужа и не вспомнишь! — Буеслав неровной походкой дошел до стола и плюхнулся на лавку, осматриваясь вокруг хмельным взглядом.