Игра Света Лицо Истины

Глава 1. Храм первого солнца

Белесая дымка расступилась и под шуршащими на ветру крыльями открылось заснеженное плато. Величественные пегасы нырнули под облако, готовые приземляться по велению, закутанных в теплые одежды и окутанных согревающими чарами, всадников. Восходящее солнце, словно художник, раскрашивало небо, смело смешивая лиловый, золотой, алый и ядовито-желтый цвета. Неподалеку пролетала стайка птиц, которые удивленно зачирикали, заметив небесных скакунов. Охваченные любопытством, маленькие птички с красным брюшком, принялись кружить вокруг крылатых коней, потешая всадников.

Лафитлин рассмеялась от восторга. Она и представить себе не могла, что путешествия могут приносить столько удовольствия. Теперь она поняла, почему Мариэль не могла оставаться на месте дольше года. Поняла, как это прекрасно, видеть такое…

Раньше она думала, что путешествия это сплошные лишения: мягкой постели, изысканной еды, одежды в конце концов. К тому же, думала она, преодолевать такие расстояния по земле, да еще и зимой - гиблое дело. А на пегасах на такой высоте по ее мнению должны были отмерзнуть уши. Ей было не в домек, что можно ведь воспользоваться заклинанием, которое не позволит обветрить кожу и замерзнуть, с которым будет намного легче дышать на такой высоте и такой скорости. Можно даже сделать так, чтобы не слышать шум ветра. Но тогда все удовольствие совсем пропадет.

Пегасы все стремительнее снижались и выровняли полет метрах в тридцати от земли, и теперь летели прямо на храм Первого Солнца.

Поистине гигантская пирамида возвышалась почти на горизонте. Она была похожа на гору, укрытую снегом. С каждой минутой она становилась все больше и больше, все ближе и ближе. Огромные камни, из которых состоял весь храм казались стеклянными из-за тонкого слоя льда, словно скорлупа, покрывавшего всю пирамиду.

Вокруг храма раскинулась снежная долина. Климат здесь был куда мягче, чем в Вакрохалле, поэтому вокруг не было ни одного сугроба. Низкая трава была лишь слегка припорошена снегом. А сразу за пирамидой разросся лиственный лес, сейчас похожий на серебристую линию, отделяющую пестрое небо от серо-зеленой земли.

Рокас верхом на своем гнедом пегасе обогнал Лафитлин и стал резко снижаться. Его широкополая шляпа чудесным образом оставалась у него на голове. И лишь воронье перышко слегка колыхалось ветром.

Лафитлин, мягко погладив своего пегаса по гриве, направила его вслед за Рокасом. Они приземлились у самого подножья пирамиды. Пораженная ее грандиозной величиной, Лафитлин замерла, задрав голову. Казалось, даже Великая Ива Эфелона, которая являлась дворцом эльфийских правителей, была гораздо меньше этого храма.

Рокас не обманул, когда рассказывал, что камни храма Солнца были величиной с дом.

Эльфийка стояла рядом с песчаным камнем, который был на десять метров выше нее. И нужно было сделать шагов пятнадцать, что бы дойти до следующего такого камня. Лафитлин представить себе не могла, как древние эльфы двигали с места на место такие глыбы и водружали их друг на друга. Ведь даже с помощью магии сделать это было бы очень сложно.

Вход в храм располагался на высоте трех камней, из которых была построена пирамида. К нему вела широкая лестница.

Это сооружение не имело ничего общего с современной эльфийской архитектурой. Во всяком случае с архитектурой, к которой привыкла девушка. Ведь Вакрохалльские эльфы не имеют никаких связей с теми, что построили этот храм. Древние эльфы, чьи потомки теперь живут в Джевелии, были народом с совершенно другой культурой, менталитетом и жизненными ценностями. Не удивительно, что и эстетические взгляды у них не совпадали с современными Ваккрохальскими собратьями. А может им просто не доставало тех знаний, коими сейчас обладают эльфы, чтобы создавать столь изящные творения. Ибо пирамида эта выглядела грубо и неотесанно, хоть и внушала немалую долю величия. Возможно все-же свою лепту в это внесло время. Кто знает, как на самом деле храм выглядел миллионы лет назад. То, что века до сих пор не стерли его с лица земли, уже вызывало уважение к мастерам, создавшим ее.

– Как впечатления? – Спросил Рокас, бесшумно появившись сзади.

– Ничего подобного в жизни не видела…

Очнувшись от восхищенного оцепенения, Лафитлин направилась ко входу. Ступени лестницы были покрыты тонкой коркой льда. Похоже, недавно выпавший снег вчера растаял, а ночью вновь замерз. Через пару часов, когда солнце поднимется достаточно высоко, все снова начнет таять.

Рокас галантно подставил эльфийке локоть, чтобы она не упала на скользких ступеньках.

Украшенные резными узорами двери тоже были покрыты льдом. Рокас нарочно остановился подальше от них и не дал Лафитлин подойти ближе. Через мгновение после того, как они оба ступили на последнюю ступень, врата со скрипом и грохотом начали отваряться. Сковывающая их ледяная пластина потрескалась и со звоном обрушилась на широкий пролет. Несколько льдинок проскользили к ногам эльфийки. Лишь после того, как все стихло и врата полностью распахнулись, Лафитлин под руку с Рокасом вошли внутрь.

Внутреннее убранство храма не шло в сравнение ни с одним из чудес Вакрохалла. Вместо скучных пыльных залов, которые Лафитлин ожидала увидеть - ведь Рокас старательно не раскрывал секрета о том, что внутри, что бы сохранить интригу - перед эльфийкой вырос райский сад.

В самом центре сводчатого потолка блестел огромный, как пять песчаных камней величиной, бриллиантовый самородок. Он собирал солнечные лучи и направлял их на плодовые деревья. Со всех сторон шумели водопады, подножья которых скрывались в клубах брызг. По обе стороны от входа прямо из песчаной стены вырывались струи воды и терялись внизу. Их воды отбрасывали солнечные зайчики, из-за чего в первые минуты у Лафитлин зарябило в глазах. Но через пару минут она привыкла.

Пол храма же будто бы состоял из воды. Одно сплошное море, разделенное островками, на которых росли деревья - по одному или по несколько - и песчаными тропинками, соединяющими эти островки и змеящимися по всей площади пирамиды. В центре храма все дорожки соединялись в одной широкой полоске, от правого края храма до левого, которая будто бы делила храм пополам. А за ней плескалась вода, занимающая всю остальную часть пола. Словно кусочек моря заперли в четырех стенах, да еще и заставили подвинуться, уступая место речкам, озерам, садам, холмам, впрочем всему остальному миру, так же запертому в пирамиде. Для полной картины не хватало только неба. Именно это и показалось Лафитлин странным. В храме построенном в честь Солнца были все компоненты окружающего мира, но не было никакой имитации самого солнца.

Глава 2. Слепой аукцион

“Почему ты бездействуешь?” – Пробился в мысли Мариэль голос Малвеля.

Он сидел не настолько далеко, что бы она не услышала его, задай он этот вопрос вслух. Но разговаривать им не разрешали их “хозяева”. Так именовали себя те, кто захватил эльфов в плен.

Мариэль не стала оборачиваться к приятелю. И не только из-за ошейника, сковывающего ее движения и блокирующего магию. Ей не хотелось видеть прожигающего осуждающим взглядом Малвеля. Хотя она вполне его понимала. Мало комфорта доставляло плестись пешком, закованным в цепи, так еще и лишенным магии.

“Жду подходящего момента.”

“Я не понимаю. Мы могли тогда отбиться, а ты позволила захватить нас в плен!” – Мариэль чувствовала всю смесь раздражения, осуждения и даже ненависти, бушующую в душе Малвеля.

“Иногда нужно уметь ждать. Вы с Резхарасом учили меня этому, а теперь ты осуждаешь за то, что я следую твоим наставлениям” – Ответила она, из под прикрытых век наблюдая за командиром отряда, взявшего ее в плен. Сейчас он точил свой красивый и наверняка очень прочный боевой топор, сидя у костра.

“Я не думаю, что это подходящая ситуация для выжидания момента.” – Раздраженно заявил Малвель и Мариэль прямо-таки почувствовала, как он отвел от нее свой прожигающий взгляд.

“В таком случае, ты мог бы сам ввязаться в драку и не спрашивать у меня что делать. Я ведь не заставляю тебя подчиняться мне.”

Мариэль понимала негодование друга и не обижалась на него за его не самое теплое отношение к ней. Однако ей было не приятно все это выслушивать. В конце концов, если он не согласен с ее методами, почему он просто не сделает по-своему? Она ведь ему не командир.

“И бросить тебя? Ты бы поступила так?”

“Ты знаешь, что нет, Малвель. К чему это все? Ты можешь освободиться хоть прямо сейчас. Но у меня другой план.”

“Так объясни мне его!”

“Ну хорошо. Сейчас мы находимся как бы под покровительством работорговца. Пока мы в его “власти”, мы вне угрозы нападения кого-то еще. К тому же он ведет нас в Ангрогебет. Ты, например, знаешь дорогу до столицы Фрикардарда?”

“Нет. Не знаю.”

“Вот и я не знаю. Мало того, я уверена, что на входе в Ангрогебет будет стража, мимо которых эльфы с рабами-фрикардчанами без лишнего шума не пройдут. А вот работорговцы-фрикардчане с рабами-эльфами - дело обычное, так что в город проникнуть будет куда проще. Следующая причина: я хочу наказать всех работорговцев. Если не всех, то большую их часть, чтобы впредь они боялись и задуматься о торговле джевельянами да и в целом людьми. А это сделать можно только на крупном рынке рабов.”

“Но эти ошейники удерживают нашу магию! Как мы освободимся?”

“Мы все еще можем повелевать светом. На магию стихий они не действуют.”

“Откуда ты знаешь?”

“Однажды я попала в плен к Фулдуру и он надел на меня такой же. А потом меня чуть не изнасиловал один из его людей и от страха я засветилась и ослепила насильника. Я рассказывала тебе”

“Да, я помню”

“Тогда удивительно почему ты не проверил сработает ли стихия с этими ошейниками.”

Теперь раздражение Малвеля сменило чувство стыда. Он сам прервал мысленную связь, что бы Мариэль не поняла, как ему неловко за то, что он и не подумал проверить свои возможности.

Мариэль огляделась по сторонам. Мимо нее, гадко улыбаясь, прошел Цвойкер. Тот самый колдун, которого она лишила магии в схавтке на выходе из ущелья Сатира. После того, как их окружили, всех захваченных ею в плен работорговцев освободили. Все они выразили желание присоединиться к этой огромной армии. Мариэль несколько раз пыталась посчитать людей, но всякий раз сбивалась. В любом случае их было больше пятидесяти. Мариэль не брала в расчет два десятка захваченных в плен людей. У каждого человека в отряде работорговцев была своя роль. Около десяти человек с плетьями следили за порядком и поведением рабов. Двое с сумками, полными трав, следили за здоровьем собратьев и пленных. Ведь больных рабов никто не купит. Также среди работорговцев было три повара. Один готовил еду для рабов, двое других - для работорговцев. Еще Мариэль заметила, что нескольким мужчинам была отведены роли охотников и распорядителей запасами. Были и разведчики, послы, даже писарь и казначей. Остальные - около пятнадцати человек - воины, готовые силой заковать кого-нибудь в кандалы. Примкнувшие к этой организованной группе работорговцев бывшие пленники Мариэль, тоже получили обязанности. Все они посмеивались над эльфами, злорадствовали, измывались. Только тот парнишка, который рассказал Мариэль о том, что они из Фрикарда, за что Мариэль вылечила его рану, воздерживался от злорадства. Иногда он даже бросал на эльфов сочувственные взгляды, но в основном предпочитал держаться подальше.

Мариэль удалось немного поспать, прежде чем командир работорговцев грубым тычком разбудил ее.

– Каково это - быть беспомощной и слабой? – Язвительно спросил он, опустившись рядом с ней и коснувшись пальцами ее щеки.

– Не знаю. Ты мне скажи. – Выплюнула Мариэль, никак не пытаясь увернуться от его прикосновения и глядя ему прямо в глаза.

– Какая дерзкая. – С наслаждением щелкнул языком главарь работорговцев.

– Ты не первый, кто берет меня в плен. Напротив предыдущих ты просто жалок. Даже тот, под чьим началом служил Цвойкер, бы противником куда более достойным. Да и самому Цвойкеру удалось вызвать у меня каплю уважения к нему. Но ты… Назови мне свое имя, его внесут в хроники. Прославишься, как человек, который начал войну между Джевелией и Фрикардом.

– Джевелия не станет развязывать войну из-за какой-то второсортной эльфийки. Ты действительно думаешь, что они направят на нас свои войска ради тебя, когда у них там война с иноземными захватчиками, короли дохнут, как мухи и вообще полная неразбериха? И не пытайся снова убедить меня в том, что ты принцесса или еще какая-нибудь важная персона. На меня такие трюки не действуют.

– И все же я бы хотела знать твое имя.

– И не надейся. Хотя… Я бы послушал, как ты кричишь мое имя…

Глава 3. Последний король

В чертогах дворца под горой, на высеченном в камне троне, восседал король Дуглас. Погруженный в тяжелые думы и сомнения, взгляд его черных глаз не отрывался от мраморного пола. Звенящую тишину зала нарушало только тяжелое дыхание повелителя гномов. И в этой тишине звук распахнувшихся каменных дверей показался громовым раскатом, а стук башмаков прибывших - ударами кузнечного молота.

Семеро сыновей короля Дугласа выстроились в ряд перед троном. Они не смели заговорить и, почти не шевелясь, ждали слова отца. Несколько минут они были похожи на каменные изваяния. Наконец король поднял на них взгляд. Пальцами, украшенными массивными перстнями с яркими самоцветами, он погладил свою бороду. Взмахом руки велел всей страже покинуть зал. И впился тяжелым взглядом в Косвара - своего советника - который счел, что безмолвный приказ убираться вон бы отдан только страже, но не ему. Ссутулившись под гнетущим взором повелителя, Косвар поспешил скрыться за дверью.

В конце концов, Дуглас заговорил:

– Сыновья мои… – Он остановил на каждом из них взгляд, точно пытаясь запомнить лицо каждого в деталях. – Вы, верно, задаетесь вопросом, по какой причине я собрал вас всех сегодня? – Он сделал недолгую паузу, словно собираясь с мыслями. – Ночью мне приснился сон. В нем ваша сестра вела меня по горным пещерам к золотым вратам Хьялавалла. За которыми меня ждали ваша мать и мои великие предки. Я полагаю, этот сон - вещий.

– Отец, вы… – заговорил Бивис - старший из братьев, но тут же осекся.

– Настали тяжелые времена. Я видал много войн, но эта… чувствую, что мои дни сочтены, и конца этой войны я не застану.

– Не говорите так, отец! – не выдержал младший сын.

– Не перебивай меня! – осадил его король Дуглас, и гулкий бас его эхом отозвался от каменных стен. – Даже если слова мои и лишены смысла, в такой сложной ситуации будет разумно с моей стороны назначить преемника сразу. Вы только посмотрите на этих эльфов, что так долго тянут с коронацей нового монарха. А все потому, что король Арагнаст был так уверен в своем бессмертии, что даже не допускал мысли о назначении наследника. Я уже не говорю о людях.

Один из вас станет королем после меня. Однако я не в силах выбрать кого - то. Ибо каждый из вас достоин быть королем, и каждого из вас я люблю одинаково сильно, чтобы оградить от этого тяжкого бремени. Все вы одинаково хорошо показали себя в испытании камня и крови. А потому я подготовил для вас три испытания. Тот из вас, кто покажет лучшие результаты и станет моим наследником.

Сыновья послушно ожидали распоряжении короля. Дуглас молчал подолгу глядя на каждого наследника.

– Вот ваше первое задание: ступайте в город и совершите подвиг, достойный чести короны до следующей ночи.

Гномы и переглянулись в замешательстве. В следующее мгновение все, как один, топнули правой ногой и ударили кулаком в грудь, выражая почтение королю, синхронно развернулись и чуть ли не маршем направились к выходу из тронного зала.

Король Дуглас оставался в полном одиночестве, довольно долго, пока он не очнулся от размышлений о смерти и не обнаружил, что стража как и советник, так и не вернулись.

– Косвар! – громогласным басом король позвал советника. Раньше он никогда не уходил без дозволения. И сейчас король Дуглас был уверен - Косвар стоял за дверью в коридоре вместе со стражей. – Гальвин! – На этот раз король позвал начальника стражи, который должен был дежурить в этот час у двери. Но и тот не отозвался. Не на шутку разозленный король Дуглас стремительно прошел через весь зал и распахнул тяжелые двери. Он обомлел, увидев за ней ту, кого точно не ожидал больше увидеть.

Она стояла в пол-оборота и широко улыбалась. В глазах ее искрилась уверенность. За спиной ее стояли, опустив головы, Косвар, Гальвин и остальные стражи.

– Что по здесь происходит? Косвар?

Король Дуглас отчаянно пытался поймать взгляд советника, начальника стражи, да хоть кого - нибудь! Но на него смотрела только она своими янтарными глазами.

– Здравствуй папа! – она сделала шаг к нему, приветливо улыбаясь.

– Шири… это и правда ты?

– Нет, я злой дух в обличье твоей дочери. – Она произнесла это так, что было непонятно, шутит она или нет. – Конечно же это я! Поговорим наедине?

Ширилла прошла мимо него в тронный зал, в руках она держала свой боевой топор Тедлидор.

– О всемогущая Жер, где же ты пропадала все это время?

– Я делала то, отец, в чем ты отказался разбираться.

– О чем ты говоришь, Шири?

– Много лет назад король Арагнаст собрал совет трех королей. Это был первый совет за многие годы, ведь не было в мирном королевстве проблем настолько серьезных, чтобы трое правителей были вынуждены лично их решать.

Ширилла медленно обходила тронный зал, будто была на летней прогулке. Тедлидор лежал на ее плече, демонстрируя ее решимость и силу. На ней были изящные доспехи, надетые поверх золотого шелкового платья. Эти доспехи служили скорее украшением, чем полноценной защитой. Слишком много участков ее тела были открыты. Из-под шлема с выгравированным на нем неизвестным королю гербом, ниспадали на спину принцессе черные, как смоль волосы.

Король Дуглас вгляделся в герб: под сияющим солнцем парящий орел, а по обе стороны от солнца по пегасу с расправленными крыльями.

Король молчал, не в силах поверить в то, что перед ним дочь. Его единственная дочь, пропавшая так давно, что его безутешное горе превратилось в светлую печаль. Но вот она здесь. Живая и невредимая. Казалось она никак не изменилась с того дня, как он в последний раз ее увидел.

– К вам обратился человек за помощью, помнишь? Он сказал, что его народ притеснен и вынужден скитаться по пустынным землям, и он хотел бы провести их через земли Джевелии на восток, чтобы обосноваться на самом краю у восточной границы, построить там независимый город. Предложил впоследствии наладить торговые и дружеские отношения. Скажи мне, отец, что на это ответили члены совета?

Глава 4. Пламя золотой горы

Мариэль почувствовала запах дыма еще до того, как под облаками показался город Малат. Малвель обернулся к ней. В тревожном взгляде эльфа читалось догадка. Им даже не требовалось говорить друг с другом. Оба поняли что думают об одном. В городе полыхает большой пожар.

– Златоэорис! – крикнула Мариэль пытаясь заглушить вой ветра ты видишь что-нибудь?

Золатоэорис, сидящий в седле предназначенном специально для драконьего всадника, без сомнений должен был видеть больше чем эльфы. Ведь им приходилось всем телом лежать на спине Либрэ, и всё время крепко держаться руками и ногами, чтобы не упасть с драконихи. Всё что им можно было увидеть это её чешую, кусок неба и крыло, то и дело поднимающееся и опускающаяся.

– Дворец в огне! – едва различила Мариэль ответ Златоэориса среди завывания ветра. Либрэ резко пошла на снижение. И без того затекшие от многочасового полета руки Мариэль взорвались болью, когда ей пришлось сильнее вцепиться в шип драконихи. Вопреки ее надеждам, приземлились они далеко не быстро. Им пришлось долго кружить над дворцом чтобы найти удобное место для посадки. На заднем дворе цитадели предназначенном для посадок драконов царили хаос и непонятная суета. В конце концов Либрэ громко зарычала распугивая людей и приземлилась на вымощенный камнями двор. Там их уже ждал Молдобад.

“Я не могу проникнуть внутрь. Что-то не пускает меня” – Услышала Мариэль его гулкие мысли.

Мариэль разжала пальцы и позволила себе скатиться со спины драконихи. Произнесла исцеляющее заклятие которое быстро привело в порядок её затекшие конечности и заживило царапины. Следом за ней на землю изящно спрыгнул Малвель.

– Что здесь происходит? Докладывайте! Приказала она подбежавшей страже.

– Король мертв.

– Колдунья пытается заставить членов совета короновать ее. – Наперебой заговорили, облаченные в доспехи королевской гвардии, гномы.

– В тронном зале пожар. – Продолжали они тараторить.

– Принцесса Дэйелис сражается с колдуньей в зале совета.

Выхватив из ножен, привязанных к седлу Либрэ, Тайвос, Мариэль бросилась в цитадель. Ей некогда было думать над тем кто убил и какого короля и что за колдунья, о которой говорили стражники. Ее дочь сражается с кем-то и Мариэль не могла подавить страх за нее. Она расталкивала всех, кто попадался ей на пути. Вбежав в коридор, Мариэль подавилась едким дымом, он нестерпимо щипал глаза. Но Мариэль не остановилась. Ее ноги едва касались пола, так быстро она бежала. Ей приходилось перепрыгивать через чьи-то тела. Задохнулись несчастные, или были убиты, Мариэль некогда было разбираться. Ей безусловно было жаль их, но там ее дочь, в самом сердце пожара. Если Мариэль задержится здесь, помогая этим людям, она может опоздать.

Однажды она уже опоздала много лет назад. Задержка стоила ей жизни Лаврена - самого близкого друга. Больше своих ошибок повторять она не станет.

Мариэль вихрем влетела в зал совещаний, заставив шевельнуться клубы дыма и дрогнуть огонь факелов. Там шла ожесточенная битва. Дэйелис сражалась со смутно знакомой Мариэль девушкой. Принцесса не давала чародейке ни секунды отдыха. Ее движения были столь быстры, что взмахи ее меча сливались в единую полосу. Мариэль охватила гордость за дочь. Но и колдунья не уступала эльфийке в мастерстве. Она ловко парировала выпады Дэйелис своей секирой, легко уходила от атак и успевала наносить мощные удары. Их поединок выглядел одновременно захватывающе и пугающе. Обе девушки были преисполнены грации и свирепой злобы. Казалось, что среди дыма и огня фурии кружатся в смертельном танце под песню стали их клинков.

Они так были увлечены боем, что ни одна ни другая не заметили Мариэль в клубах черного дыма.

За столом на своих местах сидели все члены совета. В том числе и Фаолин. У него носом шла кровь. Позже Мариэль заметила струйки крови у советника Гаяса, военачальника Анорзада и старейшины ордена Гарьэля. Все члены совета выглядели напряженными. Никто из них не мог пошевелиться. У стены на полу лежала Максин. Сложно было понять, жива ли она. Ее тело было сильно искалечено. На когда-то красивое лицо теперь было страшно смотреть.

Мариэль вгляделась в лицо колдуньи. Это была гномиха, но весьма высокая для своей расы. Что-то в ней говорило Мариэль, что они знакомы, но она никак не могла вспомнить имени.

Все это Мариэль увидела за считанные секунды. Надо было что-то срочно предпринять. Но она мучилась выбором: вклиниться в поединок дочери и колдуньи, броситься на помощь обездвиженным членам совета или скорее исцелить Максин?

К этому моменту подоспели Малвель и Златоэорис. Охваченные азартом поединка девушки не заметили и их.

– Малвель, займись членами совета. – Распорядилась она. Эльф кивнул. – Златоэорис, проверь что с Максин. Если она жива, вытащи ее отсюда.

Малвель подошел к Косвару, советнику короля Дугласа, и начал шептать какое-то заклинание. Златоэорис стал аккуратно пробираться вдоль стены к Максин. А Мариэль дождалась, когда колдунья окажется к ней лицом и в тот же миг выбросила вперед ярко светящуюся руку. От чего-то ей не удалось ослепить врага, но колдунья на мгновение потеряла равновесие. Мариэль хватило этого, чтобы подскочить ближе и выбить у нее из рук боевой топор. И тут она узнала своего врага. Это была принцесса Ширилла, дочь короля Дугласа, которая ушла сражаться на запад и не вернулась.

– Хватит, Ширилла! Ты проиграла! – Мариэль направила на нее свой клинок. С другой стороны колдунью держала на расстоянии вытянутого меча Дэйелис.

– Может и так, но вам меня не схватить! – И гномиха, запрокинув голову, расхохоталась. От ее смеха кровь стыла в жилах. Это был смех сумасшедшей женщины, совершенно потерявшей рассудок.

Краем глаза Мариэль заметила, как вокруг стали собираться люди. Малвелю удалось снять с членов совета парализующее заклятие и теперь они окружили убийцу короля.

– Я бы не была так уверена. – Ответила Мариэль. Встретившись глазами с дочерью, она кивнула, велев той отойти. Дочь послушалась.