Игрушка для мажора

1 глава

КАТЯ

С трудом тащу огромный и очень тяжёлый чемодан на колесиках, который вот-вот развалится, по гладкому и идеальному асфальту. Когда, наконец, пребываю в место назначения, останавливаюсь и перевожу дыхание, разминая затёкшие и ноющие мышцы рук. Смотрю на академию своей мечты, едва сдерживая писк радости.

Элитная академия «Гранат» — лучшее учебное заведение в России, выпускникам которого открывается дорога в светлое и беззаботное будущее. В основном здесь учатся дети богатеньких родителей. Но иногда появляется шанс и для таких, как я.

До сих пор не могу поверить, что я, бедная девчонка из деревни, смогла поступить сюда. И все это благодаря моему непомерному труду! Я с самого детства училась, не жалея своих сил, чтобы обеспечить себе и своим родителям хорошее будущее.

Я заняла первое место в трёх всероссийских олимпиадах — по русскому, физике и математике. И государство предоставило мне возможность проучиться одиннадцатый класс в академии «Гранат». Без лишних раздумий я согласилась. И вот теперь я здесь.

Немного отдохнув, я широко улыбаюсь и, схватив чемодан, ползу к выходу. Но из-за того, что колесики сумки вновь тормозят, у меня возникают некие трудности.

— Да что с этим хламьем опять не так! — тихо шиплю я, склонившись, чтобы узнать причину его торможения.

Спустя несколько мгновений, когда у меня получилось устранить проблему, я чувствую, что об меня кто-то запинается. Кто-то очень большой и мощной. Настолько, что меня сносит на метр.

— Ауч, — восклицаю я, болезненно морщась от прострелившей боли в спине и копчике.

— Какого черта?! Чего ты расселась прямо на входе?! — злобно кричит на меня какой-то парень.

Поднимаю глаза и вижу перед собой красавчика, словно с обложки журнала.

Высокий, мускулистый, стильно и очень дорого одетый. С короткими, черными, как воронье крыло, волосами и серыми, завораживающими глазами. Его черты лица, который сейчас кривятся в злобной гримасе, такие правильные, гармоничные, несмотря на то, что слегка резковатые. Четко очерченные скулы, слегка полноватые губы и ровный, с высокой переносицей нос. Выглядит он прямо как Аполлон.

Живя всю жизнь в деревне, я никогда не видела настолько привлекательных парней. Только разве что на картинке. И из-за этого немного выпала из реальности.

— Чего молчишь? Язык проглотила, мышка?

Оцепенение и восхищение его внешностью проходят быстро. На смену им приходят злость и несправедливость этой ситуации.

Он ведь сам на меня наткнулся! Так почему виноватой осталась я — единственная, кто действительно пострадал в этой ситуации. Такому громиле мое маленькое тельце в виде преграды хоть бы хны — стоит себе ровенько и стойко на обеих ногах, даже не пошатнувшись.

— Ты сам в меня врезался! — поднимаясь с пола, бурчу я и окидываю его обиженным взглядом. — Не думаешь, что должен извиниться вместо того, чтобы кричать?

Мои слова явно приводят его в шок. Он ошарашенно смотрит на меня так, словно я раскрыла ему какую-то мировую тайну.

— Что ты только что вякнула? — склоняется ко мне, заставив слегка отпрянуть и покраснеть. — Смелой себя возомнила, мышка? Ты хоть знаешь, кто перед тобой стоит?

Раздражённо закатываю глаза, когда слышу это. Боже мой, так и знала, что здесь мне попадутся такие избалованные экземпляры.

— Наглый и слишком много на себя берущий идиот, для которого в порядке вещей толкнуть девушку и потом ещё накричать на нее за это, — отвечаю я, с удовольствием наблюдая, как у него вытягивается лицо от удивления.

Однако удивлённое выражение лицо у него быстро меняется на разъяренное. В два счета он грубо хватает меня за воротник рубашки, притягивая к себе так, что мои ноги почти отрываются от земли.

— Что ты творишь? Немедленно отпусти меня! — пытаюсь сопротивляться, но мои попытки против такой горы слишком смехотворны.

— Новенькая, значит, — окинув мою старую сумку взглядом, этот ненормальный насмешливо усмехается, из-за чего я покрываюсь краской от стыда. — Та самая, что три олимпиады выиграла и получила возможность обучаться здесь бесплатно?

— Да, та самая, — гордо отвечаю я.

— Ну по тебе сразу видно, что из деревни приехала. Одета, как бомжиха, а разговариваешь, как колхозница, — издевательски тянет этот придурок, ударяя по самому больному. — Не приживешься ты тут — сама сбежишь уже завтра. Я об этом лично позабочусь.

— Не бери на себя слишком много — вытурить меня отсюда у тебя не выйдет! — хмурюсь, не собираясь давать себя в обиду, но на мои слова он лишь смеётся.

— Слишком уж ты самоуверенная и дерзкая. Посмотрим на то, как ты заговоришь завтра, когда будешь держать документы об отчислении. Смешно будет — ты уйдешь, не проучившись здесь и дня.

Хмурюсь ещё больше, чувствуя, как сердце бешено колотится. Становится страшно, ведь этот ненормальный говорит так уверенно, будто действительно может это устроить.

Внезапно раздается треск. Треск моей рубашки. Этот нахал отпускает меня, поражённо поглядывая на клочок в своей руке.

Он, черт побери, порвал мою рубашку. Единственную приличную рубашку.

2 глава

СУВОРОВ

Делаю последние несколько подтягиваний и опускаюсь на пол. Беру бутылку воду и осушиваю ее полностью. Вытираюсь полотенцем, морщась от раздражающих звуков, которые доносятся из телефона.

— И чтобы сегодня был там! Не смей меня и в этот раз подвести, щенок! Ты понял меня? — кричит так, что даже через наушники слышно. — Сергей, черт тебя побери, ты понял меня?! Ты слушаешь меня вообще?!

Закатив глаза, беру телефон в руки и отключаюсь. Но в следующий же миг на мобиле вновь высветилось это проклятое "старый хрен". Недовольно цокаю и, выключив звук, кидаю телефон куда подальше. Достал.

Этот старый хрен снова пытается заставить меня пойти на какое-то "важное" мероприятие, где будут все "высшие сливки общества".

Но я идти никуда не собираюсь. Мне совсем не в кайф тухнуть там несколько часов. Мое время стоит слишком дорого, чтобы убивать его в подобной ерунде. Сегодня у меня планы куда поинтереснее, чем это дурацкое сборище.

Приняв душ, одеваюсь и выхожу из комнаты. Иду по коридору общаги уверенно и с высоко поднятой головой. Мне вслед всегда оглядываются и не могут отвести от меня взгляда и это заставляет меня довольно ухмыльнуться. Какой я всё-таки идеальный.

Девушка при виде меня накручивают прядь волос на пальце, прикусывают пухлые губы и выгибаются так, что их сиськи буквально вываливаются из декольте. А парни смотрят с уважением, завистью и неким страхом.

Все так, как и всегда. Так, как и должно быть. И такое было с самого моего детства.

Я безупречен и об этом говорят все вокруг. Даже мой собственный отец, который ненавидит меня, считает также.

Выхожу из общаги и, засмотревшись на аппетитную попку проходящей мимо девчонки, не замечаю, что передо мной кто-то стоит и случайно сбиваю это нечто. Перевожу недовольный взгляд на того, кто помешался мне на пути. Это оказывается мелкая девчонка. Серая, невзрачная, в дешёвой, поношенной и совершенно нестильной одежде.

Презрительно морщусь, не переваривая таких на дух. От них так и веет бедностью. И как она только могла попасть в самую дорогую академию в России? Органы чьи-то продала?

— Какого черта?! Чего ты расселась прямо на входе?! — кричу на эту маленькую мышку.

Она поднимает глаза и я застываю, как прокаженный.

Ее ярко-зеленые глаза с черным обрамлением и пушистыми рыжими ресницами как-то странно на меня влияют. Хочется смотреть на них, не отрывая взгляда. Они непонятным образом притягивают меня к себе. Так, словно она ведьма. Горгона Медуза из древнегреческой мифологии, которая могла превратить человека в статую, лишь взглянув в его глаза.

Отбросив эти идиотские мысли в сторону, хмурюсь и натягиваю на лицо маску презрительности. Нельзя давать этой мышке сбить меня с толку.

Сейчас она встанет и извинится передо мной за то, что помешала мне. А я, кинув на нее уничтожительный взгляд, уйду, не сказав ни слова.

Но все выходит совсем не так, как я ожидал.

Она грубит мне. Говорит, что я должен перед ней извиняться. Какого, блин, черта?

Я никогда в своей жизни не извинялся и начинать не собираюсь. Это другие должны просить у меня прощения! Так было и так будет всегда!

— Что ты только что вякнула? — склоняюсь близко к ее смазливому личику, усыпанного веснушками, тем самым заставляя ее очаровательно покраснеть. — Смелой себя возомнила, мышка? Ты хоть знаешь, кто перед тобой стоит?

Думаю, сейчас-то эта рыжуля точно испугается и склонит голову с виноватым выражением лица. Но она закатывает глаза, чересчур самоуверенно на меня поглядывая.

— Наглый и слишком много на себя берущий идиот, для которого в порядке вещей толкнуть девушку и потом ещё накричать на нее за это, — нагло улыбаясь, произносит она, чем окончательно сбивает с толку.

Впервые в моей жизни кто-то нагрубил мне. Сделал мне, черт возьми, замечание!

И это чертовски меня злит. Никто не смеет так со мной обращаться!

Грубо хватаю эту девчонку за хлипкую рубашку из дешёвой синтетики и притягиваю к себя, вынуждая ее подняться на цыпочки, так как разница в росте у нас с ней капец какая огромная.

Вместо того, чтобы испугаться и попросить прощение за свой поступок, она кричит и пытается вырваться, отталкивая меня своими хлипкими ручками, но без толку.

Довольно ухмыляюсь, когда замечаю, как ее до этого уверенное выражение лица становится взволнованным. Боится девочка, вон как тревожно своими глазенками волшебными меня прожигает. Но она слишком гордая, чтобы сказать о своем испуге.

И тут я резко кое-что вспоминаю. Меня буквально ударяет в голову это дурацкое воспоминание, в котором я впервые услышал об этой мышке.

Эта рыжуля — очень умная девочка, которая заняла первое место на всех трёх всероссийских олимпиадах и тем самым получила возможность отучиться одиннадцатый класс в самой лучшей академии страны.

Тогда я не особо придал этому значение. И очень зря. Нужно было ещё тогда не дать допустить эту мышку к обучению здесь. Такие нищенки должны учиться в своих бюджетных школах и не пытаться влиться в общество элитных людей.

— Новенькая, значит, — тяну я, презрительно окидывая взглядом ее дешёвую одёжку. — Та самая, что три олимпиады выиграла и получила возможность обучаться здесь бесплатно?

3 глава

КАТЯ

Суворов нежно гладит меня по спине, медленно и плавно спускаясь все ниже и ниже. Он кладет свою рущице на мою пятую точку и грубо сжимает, заставляя застонать от боли и удовольствия одновременно.

— Что ты творишь? — едва шепчу я, чувствуя, как по всему телу проходится жар от его касаний. — Прекрати.

Прошу его остановиться, но на самом деле не хочу этого. Его касания доводят меня до дрожи во всем теле, заставляют коленки подгибаться и желать прижаться к нему как можно ближе.

— Молчи, мышка, и получай удовольствие, — томным и низким голосом произносит на ушко, из-за чего по всей коже появляются мурашки. — Я ведь вижу, что тебе это нравится.

Этот дьявол-искуситель пошло ухмыляется и прижимается к моим губам, вовлекая их в страстный и горячий поцелуй, от которого я таю, как мороженое в солнечный день.

***

Подрываюсь с кровати в холодном поту, тяжело дыша. Облегченно выдыхаю, когда осознаю, что это всего лишь бредовый сон. Обмахиваюсь ладошкой, пытаясь прийти в себя и вывести свое тело из этого разгоряченного состояния.

— Ты чего? — сонно спрашивает соседка, только-только проснувшись. — Кошмар приснился?

— Ага.

— А что приснилось? — любопытно интересуется она.

— Вампиры, — резко выпаливаю я.

— О, это ты поэтому такая красная? — подмигивает с хитрой улыбкой на лице. — Какой-то вампир страстно впился в твою лебяжью шейку?

— Да ну тебя! — бурчу я, закатывая глаза.

Ксюша заливисто хохочет и поднимается с кровати. Вторю ее смеху, радуясь тому, что это был мой бредовый сон и не более того.

Встаю с постели и застилаю ее. Протираю сонные и ещё не отошедшие ото сна глаза и иду в ванную комнату, собираясь умыться и подготовиться к первому учебному дню в академии моей мечты.

Эх, если бы я только знала, что этот день принесет мне сколько неприятностей.

***

Разинув рот, во все глаза рассматриваю коридоры оборудованной и очень современной школы.

Каждый угол так и кричит о том, что здесь учатся только дети богатых родителей. По всюду современная техника, мебель, искусный ремонт и все для удобства учеников.

Даже от школьников так и веет богатством и элитным статусом. Пусть мы все и одеты в одинаковую форму, однако они только одним своим видом затмевают меня, простую девчонку из деревни.

Их драгоценности, новомодные гаджеты и высокомерный вид показывает разницу между нами, как статусно, так и материально. И это очень-очень смущает меня. Заставляет чувствовать себя некомфортно.

Думаю, если бы не Ксюша, я бы даже и шагу ступить не смогла из-за страха испортить все из-за своей бедности. Но новая подруга придает мне уверенности и поддерживает меня, крепко держа под локоть так, словно мы дружим уже довольно давно. И это меня безумно радует.

За все мои семнадцать лет у меня не было ни одной хорошей подруги. Девочкам в деревне почти никогда не было дела до учебы — они думали только о парнях, косметике и гулянках. Поэтому мне не удалось подружиться ни с одной. Все они считали меня скучной.

Единственным моим хорошим знакомым был Виталик. Парень по соседству, на несколько лет старше меня. Хулиган и тот ещё простофиля. Но с добрым сердцем. Однако он ни раз делал намеки, что женится на мне, как только я окончу школу. И это меня немного отталкивало от него.

До сих пор помню, как он не мог смириться с тем фактом, что я собираюсь уехать далеко-далеко. Умолял здесь остаться.

Слегка улыбаюсь, вспоминая как громила под два метра ростом строил глазки, как у кота из «Шрека».

— Чего улыбаемся? — тыкает в бок Ксюша. — Предвкушаешь начало учебного года, отличница?

— Да, уже скорее хочу начать обучение здесь, — с горящими от нетерпения глазами говорю я.

Ксю улыбается, приобнимая меня за плечи.

— Учиться так любишь, да?

— Очень. Иногда мне кажется, что я была рождена для изучения нового, — смущённо бормочу я.

— Завидую я тебе, Катька, — тяжело вздыхает она, грустно улыбаясь. — Я бы тоже хотела любить учебу. Но она лишь сводит меня с ума.

Хмурюсь, припоминая, что вчера Ксюша говорила, что является второй по школе. Как же у нее может быть такой результат, если учеба сводит ее с ума?

Подходим к огромному кабинету, в котором у нас должна быть математика. Заходим внутрь и садимся с ней вместе на третьей парте третьего ряда. Стулья здесь компьютерные, а столы просторные. На каждом стоит ноутбук, планшет и стилус.

Поражённо на все смотрю, но стараюсь держать невозмутимое выражение лица. Не хватало ещё, чтобы мои новые одноклассники начали надо мной потешаться из-за этого.

— А зачем так много техники? — шепотом спрашиваю у Ксюши.

— Ноутбуки мы используем, как учебники, а планшеты как тетради. Здесь каждому на время учебы выдаётся ноутбук и планшет, — также шепотом, чтобы не смущать меня, отвечает соседка.

— Ого, — удивлённо округляю глаза. — Научишь меня всем этим пользоваться?

4 глава

СУВОРОВ

Сканирую злобным взглядом узенькую спинку этой мышки, в другой руке зажимая карандаш.

Бесит. Как же она меня бесит. Унизила меня перед всем классом. Пошатнула мою идеальность в глазах других людей.

Запудрила мне мозги своими ведьминскими глазами, из-за чего я допустил ошибку. Такого не было никогда. Никогда я не падал лицом в грязь перед толпой каких-то олухов.

Во всем виновата эта мышка. Она должна заплатить за это. Теперь-то я эту рыжулю в покое не оставлю. Сделаю все, чтобы жизнь здесь ей казалась адом.

— Ты обманщик, Суворов, — обидчиво произносит Богдан. — Новенькая вовсе не страшная, а очень даже симпатичная девчонка!

— Это чучело-то? — хмыкаю, насмешливо выгибая бровь. — Да она самая уродливая телка, которую я когда-либо видел! А ещё умничает слишком много. Выскочка.

— Серый, остынь, — приглушённо смеётся Костров, хлопая меня по плечу. — Я понимаю, что она не в твоём вкусе, но уродливой ее язык не поворачивается назвать. Да и умничаешь ты слишком много. Нафига ты пытался унизить ее? Сам ведь, в итоге, подставился.

— Закройся, идиот, пока я тебе не врезал, — Богдан на это лишь качает головой с улыбкой на лице, не особо внемля моей угрозе. — Вместо того, чтобы хрень нести, помог бы лучше.

— С чем?

Перевожу взгляд на парту, где сидят мышка с Ксюшей. Они о чем-то весело переговариваются. Подружки чёртовы, блин.

— На перемене сестру свою отвлеки, — прошу я. — Если я подойду и попрошу поговорить с этой выскочкой наедине, Ксюха ни за что ее одну не оставит.

— Лады, Серый, сделаю, — не колеблясь, отвечает друг. — А нафига тебе эта бедняжка? Ты ведь не собираешься что-то с ней делать?

— За кого ты меня принимаешь? Не трону я эту мышку, — недовольно цокаю я. — Просто побазарить с ней немного хочу.

Богдан кивает и ничего больше не спрашивает. А я подумываю план мести.

Эта игрушка ещё попляшет у меня.

***

— Да за что мне расплачиваться? Ты ненормальный совсем? — пытается выбраться из моего захвата, но я не даю. Не отпущу эту мышку так просто.

— Язычок прикуси, — цежу я, не собираясь терпеть эти оскорбления. — Не нужно дерзить мне. Знаешь ведь какие последствия ждут тебя — не глупая, вроде, девочка.

Рыжик раздосадованно поджимает губы, опуская взгляд. Выглядит такой маленькой, беззащитной и жалкой. При виде нее так и появляется желание сломать ее. Уничтожить. Заставить сбежать отсюда как можно дальше.

И все это я сделаю. Уже через месяц она сойдёт с ума. Если не раньше, конечно.

Такая слабачка, как она, не выдержит всех испытаний. Сдастся и вернётся туда, где ей и место. В свою вонючую и грязную деревню.

— Сегодня после уроков не уходи, — приказываю ей. — Пойдешь со мной.

Отпускаю ее и ухожу, не церемонясь с ней. Если не выполнит приказ, отвечать уже будет по-серьезному.

***

— Ты можешь так грубо не хватать меня? — шипит рыжик, когда я ее бесцеремонно беру за руку. — Мне вообще-то больно!

— Потерпишь.

— Да ты мне такими темпами руку сломаешь! — восклицает, усиленно стараясь вырывать руку из хватки.

Раздражённо закатываю глаза и слегка расслабляю хватку, чтобы она не ныла. Веду ее в свою комнату, где она и будет отрабатывать наказание.

По дороге в комнату все смотрят на нас и перешептываются. Уверен, уже сегодня вечером будут гулять сплетни о нас с этой выскочкой. Мне-то все равно, ведь никто в лицо мне ничего не осмелиться высказать. А вот рыжулю мои фанатки сожрут. Усложнят ей немного жизнь.

Заходим внутрь моего пристанище. Смотрю на мышку, следя за ее реакцией. И она, честно говоря, меня забавляет.

Игрушка, разинув рот, оглядывается по сторонам с широко открытыми глазами, в которых так и плещется восхищение.

Хмыкаю, не разделяя ее эмоций. Вот если бы она увидела мою комнату дома, тогда можно было так реагировать. А эта так себе, посредственненькая.

— Почему твоя комната больше и более роскошная, чем комнаты других?

— Потому что я должен получать все самое лучшее, — самодовольно улыбаюсь, на что она закатывает глаза. — Да и старый хрен вкладывает сюда столько бабла, что они просто не могут дать мне такую же комнату, как и у других.

— Ясно, — кивает она. — У тебя прекрасная комната. Я бы даже назвала это квартирой.

— Слишком она маленькая для квартиры, — не соглашаюсь я.

— Для кого как, — качает головой.

— Ладно, твоя задача заключается в том, чтобы ты здесь убрала. Вылизала ее от и до.

Хитро ухмыляюсь, ожидая увидеть на ее милом личике унижение, разочарование и злость. Но вместо этого натыкаюсь на облегчение. Какого черта?

— Ну славу богу, что всего лишь уборка, — радостно улыбается, вводя меня в ступор. — А то я уже надумала.

Хмурюсь, совсем не понимая такой реакции. На ее месте я бы рвал и метал. Злился, возмущался и устроил бы такой бунт. А она так спокойна. Даже в какой-то степени рада.

5 глава

КАТЯ

Выхожу из комнаты Суворова и тут же жалею обо всех сказанных мною словах. И зачем я только все это ему наговорила в порыве злости?

Не то, что бы это было неправда. Я не отказываюсь от своих слов и готова повторить их, если надо. Однако то, какие последствия ждут меня пугает.

Наверняка уже завтра он скажет, что больше я здесь не учусь. Выдаст бумаги об отчислении и издевательски улыбнется, как он умеет.

Эх, стоило сдержаться. Не говорить всего этого ему в лицо.

Но это было просто невыносимо! Суворов ведет себя, как настоящий урод. Оскорбляет меня, принижает и не считает меня равной ему.

Я правда старалась терпеть до последнего. Однако не смогла. Он вывел меня из себя. Весь день относился ко мне, как к ничтожеству. Искал любые способы, чтобы унизить меня как можно больше.

Называть меня оборванкой я не позволю никому. И этот нарцисс не исключение.

Тяжело вздыхая и думая только о самом худшем, вхожу в свою комнату и устало падаю на кровать.

— Ты куда пропала? — спрашивает Ксюша, поднимаясь с кровати. — Сразу после пар куда-то убежала. А я хотела позвать тебя погулять, — расстроенно вздыхает.

— Прости, Ксю, — чувствуя вину, извиняюсь я. — Просто нужно было отлучиться кое-куда.

— Это связано с Суворовым? — хмурится она.

Удивленно приподнимаю брови, гадая, откуда она про это узнала. Может Суворов рассказал Богдану, а тот ей растрепал?

— С чего ты решила? — прикидываюсь дурочкой.

— Я видела вас вместе и ни один раз, — закатывает глаза Ксюша. — Так что не нужно притворяться, что не знаешь о чем речь.

Вздыхаю, когда понимаю, что эту унизительную правду от подруги теперь не скрыть. Поэтому рассказываю ей все, как есть. И про наше с ним «милое» знакомство и про его угрозы.

— Вот урод, — чертыхается соседка. — Уже Богом себя считает. Все перед ним расступаться должны. Нарцисс чертов.

— Да-а-а, — удрученно протягиваю я. — Но, видимо, уже завтра мне терпеть его издевательства не придется — я вылечу отсюда, как пробка из-под шампанского.

— Эй, больше позитива! Не надо опускать руки! — пытается подбодрить меня Ксюша. — Если хочешь, я попрошу Богдана поговорить с ним или сама с ним поговорю.

Тепло улыбаюсь, когда вижу в глазах подруги решительность и искренне желание помочь мне. Мы знакомы всего ничего, но она уже готова сделать многое ради меня. Это очень меня трогает.

— Не нужно, Ксюш, сама как-нибудь разберусь.

Ксюша еще несколько раз настаивает, но уговорить меня у нее не получается.

Это только мои проблемы и я не должна втягивать в них кого-то другого.

Буду сама противостоять этому подлецу.

***

Подробно записываю лекцию учителя истории, стараясь не упустить ни одной детали. Однако это становится сложным, потому что в голове у меня далеко не история.

В ней засел наглый придурок и никак не хочет оттуда уходить.

Во время паузы еще раз оглядываю класс, выискивая знакомое лицо, но его тут нет. Не явился на первый урок.

После вчерашней ругани мы так с ним и не виделись. От него я не получила ни весточки и, честно говоря, это сводит меня с ума. Ведь все это напоминает затишье перед страшной бурей.

Неизвестно, как решит мне отомстить это чудовище. Придумает то, от чего у меня волосы дыбом встанут.

Звенит звонок, и все подрываются со своих мест, чтобы поскорее покинуть кабинет. Неторопливо собираюсь, переговариваясь с Ксюшей.

Когда выходим из класса, ей звонят родители и она, извинившись и попросив не ждать ее, удаляется в тихое место.

Медленным, размеренным шагом направляюсь на пятый этаж, где у нас будет проходить химия. Однако внезапно моему пути мешают.

Передо мной появляется компания из четверых гламурных, словно с обложек журнала, девушек. Двое из них, по-моему, учатся в моем классе.

— Вам что-то нужно?

— Нужно, — отвечает длинноногая блондинка, что стоит в центре их банды. — Поставить тебя на место нам надо.

— О чем вы говорите? — нервно сглатываю, чувствуя, как пульс бешено ускоряется.

— Берите ее, девочки, — не отвечая мне, говорит она. — Ведите в оазис ее.

В следующий момент с обеих сторон встает по одной из них. Они грубо хватают меня за локти и против моей воли ведут куда-то.

— Какой еще оазис? О чем вы говорите? — начинаю жутко волноваться.

Они меня игнорируют. Просто молча ведут куда-то, изредка переглядываясь между собой и хитро ухмыляясь.

Ох, и не нравится мне все это!

Девочки приводят меня на последний этаж, где в основном находятся рабочие помещения. Заводят в одну из комнат здесь. Охаю от шока и восхищения одновременно.

Комнатка оказывается очень просторной. Выполнена в бело-розовом стиле и с различными девчачьими постерами на стенах. Внутри стоят небольшие диванчики, столики, огромный экран на всю стену. Но то, что шокирует меня больше всего — в середине комнаты, уютно расположившись на софе, находится очень довольный и явно что-то задумавший Суворов.

6 глава

СУВОРОВ

— Если все равно, так почему покраснела так? — насмешливо выгибаю бровь. — Со мной такие фокусы не прокатят, игрушка. Тебе придется снять одну вещь за то, что солгала.

С блаженной улыбочкой наблюдаю за тем, как она очаровательно краснеет и выпучивает чудесные глазки. Щеки надувает, как хомяк, а маленькие губки плотно сжимает. До чего забавная у нее реакция.

— Не собираюсь я ничего снимать, извращенец! — кричит, обнимая себя худенькими ручками в попытке закрыться от меня. — Я не солгала, а сказала правду, чертов нарцисс! Хватит уже убеждать себя, что каждый человек в этом мире молится на тебя!

Закатываю глаза на ее глупые попытки выкрутиться из этой ситуации. Ну из кого эта игрушка делает дурака? Я ведь прекрасно видел ее глаза в тот момент, когда я снял футболку.

Она смотрела жадно, с огромной страстью. Так, как не подобает скромной девочке отличнице. Мышка желала прикоснуться ко мне, просто не признается мне, ведь не хочет растерять последние остатки гордости.

— Снимай, — тоном, не терпящим возражения, произношу я. — Правила есть правила.

Мышка злится. Не хочет мне подчиняться. Но выбора у нее.

Наконец, рыжуля тянется ручками к пуговицам на пиджаке и расстегивает его. Медленно снимает и тут же обнимает себя. Так, словно на ней вообще одежды не осталось.

Выдавливаю смешок, наблюдая за этой маленькой свеклой, которая с каждым раз становится все краснее и краснее. И от этого еще более очаровательной

— Видишь, как просто. И истерик показывать не нужно было.

Смирнова злобно зыркает на меня, как нахохлившийся воробушек, и что-то бурчит под нос. Проклинает меня, скорее всего.

— Твоя очередь.

Она хмурится и поджимает губки, придумывая у себя в голове вопрос.

— Чем я тебе так насолила? — спрашивает со вселенской тоской в голосе и смотрит так отчаянно, что даже совестно становится.

— Слишком дофига на себя берешь и чересчур много выпендриваешься — не люблю таких.

Говорю не всю правду. Умалчиваю про то, что она влечет меня. Так, как никто раньше. И это чертовски раздражает!

— Я так и знала, что ты так ответишь, — хмыкает Смирнова.

— Значит, ты и сама понимаешь, что неправильно себя ведешь, — делаю вывод я, но она на это лишь глаза закатывает. — Моя очередь. Какой твой самый грязный секрет?

Мышка хмурится и становится очень озадаченной. Строит из себя невинную овечку. Сейчас скажет, что у нее и вовсе их нет.

— У меня его нет, — пожимает плечами. — Спроси что-нибудь другое.

Бинго. Так и знал, что она так скажет.

— Э, такое не проканает — либо отвечаешь, либо снимаешь с себя одежку.

— Но у меня и вправду его нет! — возмущено пыхтит и надувается как хомяк.

— Значит раздевайся.

Смирнова шокировано хлопает зелеными глазками и то открывает рот, то закрывает. Будто собирается что-то сказать.

С удовольствием наблюдаю за этим зрелищем, получая лютый кайф от этого потерянного вида, как у слепого котенка.

Я никогда не играл в эту идиотскую «Правду или раздевайся». Не уверен даже, что такое вообще существует. Я придумал игру этой ночью. Хотел застать эту пигалицу врасплох и у меня получилось.

Она выглядит напуганной и одураченной. Теперь-то уж мышка поймет, что со мной шутки плохи и будет уважать меня. Начнет покорно слушаться и исполнять приказы.

— Ты ненормальный, — качает головой мышка. — А еще не умеешь играть по правилам.

— Разве я как-то нарушал правила? — деланно ужасаюсь.

— Ну что ты, — миленькой и острой, как нож, улыбочкой одаривает меня. — Просто придумываешь их на ходу.

Приподнимаю брови, с усмешкой поглядывая на нее. Сканирую взглядом хрупкое тельце и глазами даю понять, чтобы поскорее сняла с себя что-нибудь. Пыхтя от возмущения и несправедливости, пигалица стаскивает с себя потрепанные, дешевые лоферы, оставшись в одних белых носочках. Поджимает под себя крохотные ножки, вся сжавшись от дискомфорта.

А я нервно сглатываю, чувствуя, что даже вид ее маленьких, облаченных в белые, кружевные носочки, ножек заводит меня.

Что за бред вообще? С каких пор я стал так реагировать на девушек?! Вроде давно уже не двенадцатилетка.

— Теперь я! — восклицает она, потихоньку входя во вкус. — Сколько у тебя было девушек? — спрашивает в попытке смутить меня. Только вот такие детские вопросы меня лишь забавляют.

— Настоящих не было, — твердо произношу, смотря прямо в ее чудесные глаза. — А ежедневок было дофига. Так и не вспомню всех.

— Ежедневок? — пораженно шипит Смирнова. — Это так ты этих бедных девушек называешь?

— Именно.

— Ты… — качает головой, с презрением смотря на меня. — омерзителен.

Скучающе зеваю, слыша такое не в первый раз, так что у меня уж иммунитет.

— Они ведь сами заслуживают того, чтобы их так называли. К нормальным девчонкам я так не отношусь.

7 глава

КАТЯ

Наспех накидываю на себя пиджак и обуваю свои лоферы, алея как мак. Статный, высокий мужчина, который смутно кого-то напоминает, застал нас в самый неподходящий момент. Теперь неизвестно, что он обо мне подумает!

А если это окажется кто-нибудь из учителей, то быть мне опозоренной до конца учебного года. И все это из-за Суворова.

Мало того, что под давлением и угрозами заставил меня почти оголиться перед ним, так еще и не удосужился закрыть дверь! Так бы нас хотя бы не поймали.

— Так и знал, что здесь тебя найду.

— Ты помешал нам, — без каких-либо формальностей говорит этот ненормальный. — Выйди.

Шокировано округляю глаза и раскрываю рот, услышав, как этот полоумный разговаривает со взрослым человеком.

Перевожу взгляд на мужчину, который вовсе не выглядит удивленным. Так, словно уже привык к подобному.

— Ты в край уже обнаглел, щенок, — холодно произносит незнакомец. — Занимаешься непотребством прямо в школе.

— Мы вовсе ничем таким не занимались! Не подумайте неправильно! — взволнованно восклицаю я, с трудом сдерживая слезы. — Просто…

Мужчина кидает на меня хладнокровный, презрительный взгляд, заставляя замолчать.

Нервно сглатываю тугой ком и, опустив голову, чувствую, как по щекам текут слезы.

Какой же позор. За такое меня точно отчислят. И не видать мне светлого будущего.

Вернусь в свою маленькую деревушку. Да там и сдохну.

Если бы только знала, что меня ждет в этой академии, ни за что бы не приехала сюда.

Я думала, это мой шанс — вырваться из бедности и обеспечить родителей счастливым будущем.

Но, видимо, я ошибалась.

— Тебе-то что? — насмешливо говорит Суворов. — Завидуешь мне? У самого-то, наверное, уже давно и не стоит ничего, да?

С полными ужаса глазами поворачиваюсь к Сереже, взглядом давая понять, что тут он явно переборщил.

Какой бы у Суворова не был бы влиятельный отец, навряд ли он сможет отмазать его от наказания за подобное оскорбление.

— Закройся, — злобно цедит мужчина. — Быстро оделся. Буду ждать тебя в твоей комнате.

В следующий момент он разворачивается и выходит из оазиса, громко хлопнув дверью.

Тяжело вздыхаю, застегивая пуговички на рубашке до самого горла.

— Ты добился своего, — обращаю на него удрученный взгляд. — Теперь меня отчислят. Тебе-то ничего не будет, а вот…

— Кто тебя отчислит? Этот старый хрыч? — хмыкает Суворов. — Расслабься, это был мой отец. Не станет он тебя отчислять.

Удивленно приподнимаю брови, не ожидав такого поворота событий. Ясно теперь, почему они так похожи.

Облегченно выдыхаю, когда осознаю, что снова начала паниковать раньше времени.

Внезапно Сережа, перегнувшись через меня, тянется за какой-то вещью. Забываю, как дышать и с распахнутым ртом наблюдаю за тем, как его полуобнаженное тело находится в опасной близости.

От его мускулистого телосложения так и веет жаром и мужественностью. Оно пробуждает во мне очень странные ощущения, которые мне были неведомы ранее.

Во рту пересыхает, низ живота тянет, а все тело пускается в мелкую дрожь. Появляется дикое желание прикоснуться к нему. Почувствовать, каковы на ощупь эти литые мышцы.

И я это делаю.

Ладошкой притрагиваюсь к его крепким, мощным плечам, закусив губу. Ощущаю, как от моего прикосновения он напрягается. Смотрит на меня так, словно съест сейчас. Не оставит ни кусочка. А я смотрю в ответ и не в силах отвести взгляд от этих серых, как пасмурное небо в дождливый день, глаз. Они так и притягивают меня.

— У тебя красивые глаза, — как завороженная шепчу я.

— Твои глаза в сотни раз прекраснее, — тихим, хриплым голосом произносит он. — Такие завораживающие, как у самой очаровательной ведьмочки.

Покрываюсь румянцем и взволнованно прикусываю губу. В следующий миг он переводит взгляд на мои губы, которые я, из-за дурной привычки, почти съедаю. Мягко схватив меня за подбородок, нежно проводит по губам, заставляя меня прекратить кусать.

— Не надо портить такую красоту, — томно тянет Сережа и тянется к моим губам.

Прикрываю глаза, ожидая, что он меня поцелует. Это будет мой первый поцелуй.

Но в последний миг нам мешают.

Раздается раздражающая трель звонка, которая портит весь момент. И в то же время отрезвляет обоих.

Суворов грязно выругивается и, злобно ответив на звонок и резко подхватив свои вещи, вылетает из комнаты, как метеор, даже не посмотрев на меня напоследок.

Хватаюсь руками за голову, не осознавая, что только что произошло.

Мы с Суворовым, законченным эгоистом, нарциссом и сволочью, почти поцеловались. А еще комплиментами друг друга одаривали. А я, к тому же, его лапала, как грязная девка.

— Какой кошмар.

Не могу понять, что мною руководило в тот момент, когда я прикоснулась ему. Просто сердце мне подсказывало, что я должна это сделать, а разум напрочь отключился.

8 глава

СУВОРОВ

Раздраженно отвечаю на звонок отца, который, как всегда, помешал мне в самый неподходящий момент.

— Тебя где носит? — цедит он. — Бросай уже свою шкуру и дуй сюда — разговор есть.

— Не смей так ее называть, — выйдя из комнаты, холодно произношу я. — Уже иду, черт побери.

Отключаюсь, не став слушать его крики и дальше.

Что только что было? Какого черта только что произошло?

Если бы старый хрен не позвонил мне, я бы ее, твою мать, поцеловал!

Поцеловал нищую, жалкую, наглую выскочку! Ту, которую презираю!

Что мною руководило, когда я начал шептать ей комплименты и почти прикоснулся к пухлым губам этой пигалицы, я не знаю.

Просто разум помутился, а ее нежное прикосновение пробудило во мне дикие чувства, переполнявшие через край.

То, как она невесомо прикоснулась к моему плечу, заставило меня воспылать всем тело. Превратило в хищного зверя, который вот-вот накинется на свою добычу.

Ее растерянный, обиженный и заплаканный вид вывел меня на очень странные чувства. Те, которые я прежде не испытывал.

Хотелось ее обнять и защитить от всего мира, чтобы не боялась ничего и никого. В том числе, и меня.

А ее маленький ротик, которым она прошептал о том, какие у меня красивые глаза, окончательно снес мне башку. Отключил все тормоза напрочь. Со мной никогда такого прежде не было. Я ни к одной девушки подобного не чувствовал. Все это в новинку.

В который раз убеждаюсь, что эта мышка чертова ведьма, околдовавшая меня своими зелеными, волшебными глазами.

Вхожу в свою комнату, отгоняя все эти дурацкие размышления. Сейчас мне будет делать мозг старый хрыч, поэтому надо быть собранным.

— Ну неужели пришел, — язвит он. — Я думал, еще час со своей профурсеткой развлекаться будешь.

— Рот свой закрой, — хмуро отвечаю я. — Сказал же, чтоб ты ее так не называл.

Не знаю, почему, но мне неприятно слышать то, как Смирнову называют подобным образом. Батя и до этого не стеснялся в выражениях насчет моих ежедневок и меня это никогда ни капельки не трогало. Но сейчас вымораживает просто.

— Ты со мной так не разговаривай, щенок. Тявкала не выросла, чтобы ты мне указывал, кого и как мне называть.

— Ну да, куда уж мне до тебе, такого великого и офигенного, — саркастично говорю я. — Чего приперся сюда? — присаживаюсь напротив него, вальяжно закинув ногу на ногу.

— Поговорить с тобой серьезно надо. Ты совсем распоясался. Звонки мои игнорируешь, на всяких вечеринках шляешься, даже мать не слушаешь. Честь нашу с ней позоришь. Слишком взрослым себя почувствовал?

— Бать, мне через месяц восемнадцать, вроде, уже достаточно взрослый.

Закидываю ноги на журнальный столик, нахально улыбаясь. Старого хрена это всегда раздражало. Вот и сейчас у него дергается глаз и весь его вид говорит о том, что он хочет меня прибить. А мне уж до одури нравится его бесить.

— Раз уж ты уже взрослый, может и обеспечивать себя сам будет? — хмыкает он, козыряя моим слабым местом. — А то твои карманные расходы с каждым днем становятся все больше и больше.

Улыбка слезает с моего лица и я тут же хмурюсь. Меня чертовски бесит, когда он упоминает об этом факте. И заставляет почувствовать себя ущербным и жалким уродом, который без денег папочки ничего не может. Да была б моя воля, давно бы свой бизнес начал. У меня даже было много идей для хорошего старта, но как раз-таки из-за старого хрена ничего из этого осуществить не удалось.

— Давай реще, зачем приехал? У меня урок скоро начнется, — пытаясь покинуть его душное общество как можно быстрее, говорю я.

— До этого у тебя тоже был урок, только почему-то ты был не в классе, — упрекает меня батя, смотря исподлобья. — Так как на звонки мои ты не отвечаешь, мне пришлось приехать сюда. Через неделю будет важное мероприятие по случаю моей успешной сделки с одним из партнеров. Ты обязан там появится.

Закатываю глаза, даже не желая это слышать. Я ненавижу все эти чертовы показушные сборища. Тухнуть там несколько часов подряд для меня равносильно смерти. Мое время слишком дорого, чтобы терять его там.

— Не придешь, я поставлю лимит на твою карточку. Будешь жить на пятьдесят тысяч в месяц.

Округляю глаза, когда слышу это. Да он совсем офигел. Какого черта он вообще несет?

— Ты из ума выжил, бать? Да на это даже не пожрешь нормально.

— Ничего, половины населения России на такую зарплату живут и даже семью кормят, — невозмутимо говорит отец. — В общем, ты меня понял. Не хочешь лишиться денег — пойдешь, как миленькой, на это мероприятие. И найди какую-нибудь элитную эскортницу, чтобы она тебя сопровождала. Своих шкур приводить не надо, — одаривает предупреждающим взглядом.

Хмыкаю, уже для себя решив, кого приведу в это душнилово.

— Если у тебя все, то проваливай давай. Мне на урок уже надо.

— Вот и иди на урок. Не надо прохлаждаться со всякими дворнягами, — недовольно говорит он. — Тем более теперь у тебя появился конкурент в учебе.

— Какой еще конкурент? — недоуменно хмурюсь.

— Безродная девка, которая заняла первые места в трех всероссийских олимпиадах. Она вполне может сместить тебя с твоего первого места, — усмехается отец. — Не смей допустить этого. Еще не хватало, чтобы моего сына превзошла какая-то деревенщина.

9 глава

КАТЯ

Прощаюсь с Ксюшей и с неохотой выхожу из комнаты. Спускаюсь в холл общежития и встречаю там человека, которого совсем видеть не хочется.

Сегодня вечером мы с Суворовым идем на какое-то супер важное мероприятие, поэтому сейчас отправляемся в торговый центр, чтобы купить подходящий наряд.

С того момента, как мы чуть не поцеловались, прошла неделя. Все это время мы особо не общались и старались не пересекаться. Ну на сколько это было возможно, учитывая, что мы одноклассники.

И эта неделя была самой спокойной и умиротворенной в моей жизни. Никто ко мне не лез со своими идиотскими приказами и поручениями.

Но, честно говоря, не было ни дня, что бы я ни думала об этом подонке. Каждый божий день он заполнял мои мысли собой. Я ложилась спать с мыслями о нем и просыпалась с этим же.

Я просто не понимаю, как мне забыть об этом чертовом недопоцелую и эмоциях, что я испытала в тот момент. Это было нечто возвышенное и волшебное!

Я ощутила такой спектр эмоций, какой не ощущала за всю свою жизнь.

Но его мерзкие слова все испортили.

Я и до этого знала, что для Суворова это привычно. У него дофига «ежедневок», как он говорит, с которыми он проделывает то же самое. Притягивает их, задаривает комплиментами, а потом говорит, что они его недостойны.

Только вот я не так проста, как остальные девушки и унижаться перед этим гадом не собираюсь. Я не дала себя в обиду. Смогла защитить и с удовольствием смаковала вкус своей победы. Его красивое лицо, перекошенное в гримасе злости и унижения, стало идеальным трофеем для меня.

— Ты опоздала на пятнадцать минут. Такими темпами мы ничего не успеем, — недовольно цокает он.

— Ты, кажется, говорил, что мероприятие начнется в восемь вечера, а сейчас, блин, только десять утра! Как мы, по-твоему, можем не успеть?

— Чтобы сделать из такой замухрышки, как ты, принцессу, понадобится уйму времени, — насмешливо произносит он, окидывая меня презрительным взглядом. — Хотя, как говорится, деревню из человека вывести никогда не получится.

Обидчиво поджимаю губы, отворачиваясь и сжимая кулачки.

Как же он меня раздражает. Выводит из себя своим высокомерием. Злит, что он считает себя лучше других лишь потому, что родился с золотой ложкой во рту.

Ничего не отвечаю на его выпад и, гордо задрав голову, выхожу из общежития. Без толку ему что-то доказывать. Да не хочется портить себе настроение с утра пораньше. Все-таки мне его еще весь день терпеть.

Доезжаем до элитного торгового центра на дорогой, машине высшего класса со статным водителем, одежда которого, наверное, стоит столько же, сколько и вся машина.

Внутри молла чувствую себя очень неуверенно из-за чрезмерно роскошного дизайна и огромного количества люксовых магазинов.

Тушуюсь и вся съеживаясь, оттягивая рукава своей старенькой ветровки за шестьсот рублей. Тут, мне кажется, за такие деньги даже носовой платок не купишь.

Заходим в один из бутиков и нас тут же встречает красивая, словно с обложки журнала, девушка. Она дружелюбно улыбается Суворову.

— Добро пожаловать, Сергей Александрович! — заискивающе произносит она, а потом переводит свой взгляд на меня и корчит его в отвращении.

Но это не особо-то и смущает меня. Я просто хмыкаю, горделиво задрав подбородок, и смотрю прямо в глаза этой змее.

— Привет, Кариш, — здоровается он, заставляя меня прыснуть от смеха, ведь на бейджике у девушки другое имя — Марина. — Чего смеешься? Вроде, ничего такого не говорил. Или у тебя вообще крыша поехала?

— Да так, шутку вспомнила.

Я просто была не в силах сдержать смех, когда видела лицо этой фифы. Она округлила глаза, которые теперь размером походили на пятирублевые монеты, и раскрыла пухлые, сделанные губёхи от шока.

— Карина, нужно найти наряд для этой девушки. Дресс-код…

— Я Марина, — неловко поправляет она, перебивая его.

— Какая нафиг разница? Не надо отнимать моего времени, — злиться Суворов.

Хмурюсь, больше не считая реакцию той девушки смешной. Теперь мне становится ее искренне жаль. А желание убить этого подонка становится только сильнее. Обращается с людьми, как с мусором. Избалованный мальчишка!

— Подбери девушке какое-нибудь коктейльное платье. Только такое, чтобы могло придать ей хоть какие-то формы. Обтягивающие ни в коем случае даже не предлагай. Она в них будет выглядеть, как сушенная вобла, — усмехается этот гад, выводя меня из себя.

Марина противно хихикает над его шуточкой и удаляется в зал, чтобы выбрать несколько платьев.

— Не смей меня оскорблять, — шиплю я, со злобой поглядывая на него. — Тем более при других.

— А не то что? — издевательски склоняется ко мне.

— А не то я молчать не стану, отвечу тебе так, как ты этого заслужил.

— Напугала кота сосиской, — хмыкает Суворов. — Можешь говорить, что хочешь. Только вот видео, где ты расстегиваешь себе пуговички на рубашке и возможность отчислять тебя все еще у меня имеются, — вновь запугивает он.

10 глава

СУВОРОВ

Вижу ее в этом платье и чувства накаляются до предела. Все тело полыхает, мышцы напрягаются, а во рту пересыхает.

Жадно всматриваюсь в ее худенькую фигурку, которую это платье отлично прочеркивает. Красивый вырез открывает вид на ее острую, изящную ключицу, а прозрачный корсет выделяют узкую, тоненькую талию. Длинный, ушитый цветами подол делает ее выше.

— Не надо прикрываться, — хрипло шепчу я, когда она неловко обнимает себя. — Ты просто прекрасна.

Кладу руки ей на крохотную талию, слегка сжимаю и склоняюсь к ее милому, удивленному личику. Смотрю в ее зеленые, завораживающие глаза и с кайфом втягиваю аромат летних, душистых цветов. Провожу одной рукой вдоль по ее прямой спине, поднимаясь к лебяжьей, бледной шейке, на которой так и хочется оставить свои отметины. Обхватываю тонкое горлышко ладонью и, слегка сжав его, притягиваю мышку ближе к своему лицу.

— Какого черта, — тихим низким голосом произношу прямо в ее приоткрытый ротик. — ты со мной творишь, ведьма? Околдовала меня своими глазами, так ведь?

Прикрываю глаза и потираюсь носом о рыжую макушку, оставив на ней легкий поцелуй.

— Это ты, — еле выдавливает эта чертовка. — что творишь? Заставляешь меня чувствовать что-то странное и неизведанное мне!

Усмехаюсь и тянусь к ее пухлым, маленьким губкам, которые так и манят меня к ней.

Замечаю, что игрушка прикрывает глаза и движется ко мне навстречу. Значит тоже страстно жаждет этого поцелуя. Но случиться ему не суждено. Нас, как всегда, прерывают на самом интересном.

Слышу рингтон своего телефона и вырываюсь из этого окутывающего омута. Раздраженно чертыхаюсь и отпускаю Смирнову, доставая из кармана мобилу. Вижу, что звонит мама.

Ну замечательно. Мои предки будто чуют что-то неладное и вечно останавливают на самом желанном.

— Да? — раздраженно отвечаю я, резко задергивая шторку, чтобы больше не видеть столь аппетитную фигурку.

— Сереженька, привет, сыночек! – нежным, ласковым голосом здоровается она, заставляя меня почувствовать укол совести за то, как я ей ответил. — Как твои дела?

— Нормально, — кратко говорю я. — Ты по делу звонила или просто так? Просто я сейчас немного занят подготовкой к сегодняшнему тухляку.

— Сергей, — с укором говорит мать. — Я звонила, чтобы спросить, почему ты уволил Марину?

— А тебе уже обо всем доложили? — усмехаюсь я, развалившись на диване.

— Ну это все-таки мой бутик, не забывай. Я, конечно, не собираюсь оспаривать твое решение или как-то противиться ему. Однако мне интересно. Марина работала у меня много лет и жалоб на нее никогда не было.

— Она нагрубила мне. Иронично разговорила, будто насмехаясь надо мной, — привираю я. — Вот я и сделал то, что должен был.

Эта стерва меня крайне выбесила тем, что посмела унизить мышку прямо у меня на глазах. Обидела мою игрушку. А я никому не даю обижать свое. Только мне позволено это делать.

Поэтому я решил лишить ее то, чем она так страстно дорожит — этой должности. Пусть будет знать, как лишний раз раскрывать свои пельмени и нести чушь.

— Странно, конечно, я никогда за ней такого не наблюдала, — задумчиво тянет мама.

— Думаешь, я вру? Не ожидал, что ты усомнишься во мне.

— Нет, конечно, сынок! Правильно сделал, что уволил эту гадюку — она давно меня раздражала, — поспешно говорит она, заставляя меня победно улыбнуться. — Ладно, не буду тебя отвлекать. Увидимся сегодня вечером.

Поспешно отключается, не дав мне даже попрощаться. Отбрасываю телефон в сторону и устало потираю ноющую переносицу.

Что это только что было? Какого черта я снова был на грани того, чтобы поцеловать эту игрушку? Комплиментами ее осыпал, как сопляк какой-то.

Каждый раз, когда заглядываю в ее чертовски красивые глаза, меня будто околдовывают. Заставляют говорить и делать то, что я в трезвом уме никогда не сделал бы.

Она точно ведьма. Древняя ведьма, которая любит околдовывать таких симпатичных парней, как я. А потом, вытянув из них все эмоции, безжалостно убивает и тем самым продлевает свою жизнь.

Смирнова точно одна из них. Просто хорошо скрывается.

— Черт, я похоже вообще крышей поехал, — шепчу я устало.

Слежу за примерочной, из которой в следующий момент выходит мышка, держа в руках платье. Ладно хоть с этим разобрались, потому что время приближалось к обеду и на все про всё у нас осталось около четырех часов.

— Будем еще искать? — робко спрашивает алая, как мак, мышка.

— Нет, это платье подходит, — вставая с дивана, произношу я. — Идем.

Забираю платье из ее рук, игнорируя ее чем-то ошеломленное личико, и иду к кассе.

— Но оно стоит почти двести тысяч! – поражено шепчет она. — Не нужно покупать такое дорогое. Лучше посмотрим что-нибудь подешевле.

Усмехаюсь, когда слышу это. Какая же она забавная. Думает, что двести тысяч — это так прям много. Для меня это лишь жалкие копейки.

— Оно не дорогое, а даже дешевенькое для этого бутика, — отвечаю ей, наблюдая за тем, как ее тонкие бровки почти сливаются с волосами от удивления.

11 глава

СУВОРОВ

Смотрю в эти хитрые, лисьи глазки, которые сейчас метают молнии и пытаются прожечь меня насквозь.

Мышка зла и обижена. Поэтому она и пытается поддеть меня всеми возможными способами. Но я себя унизить в этот раз не дам.

— Не болтай ерунду, игрушка, — усмехаюсь, натянув на себя издевательскую маску. — Я бы никогда и ни за что не стал бы целовать такую как ты всерьез.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурившись, смотрит на меня.

— То, что было в примерочной и до этого в оазисе всего лишь издевка, шутка, прикол, рофл. Называй, как хочешь, — нагло вру я, нахально ухмыляясь. — Но впредь не смей думать, что я стал бы делать нечто подобное всерьез. Даже мысль о том, что я когда-нибудь захочу тебя, вызывает у меня отвращение.

Безбожно лгу. Ведь на самом деле я уже давно страстно желаю эту маленькую, сексуальную ведьмочку, которая будоражит меня одним своим невинным видом.

В последнее время мне все труднее и труднее сдерживать себя рядом с ней. И я боюсь, что скоро никто не будет в силах удержать меня. Я сорвусь и накинусь на эту мышку, не оставив от нее прежней ни следа.

Я сломаю ее. Уничтожу.

Ведь она из тех девчонок, которые хранят свой первый раз для любимого мужа.

А я из тех, кто не умеет любить и не стремится к семейной жизни.

Я никогда не свяжу себя узами брака.

Мы абсолютные противоположности, не имеющие ничего общего, кроме учебы.

Мы должны держаться друг от друга подальше, иначе для одного из нас такая связь закончится плачевно.

— Какой же ты, — замолкает, злобно поджав губы и смотря на меня поблескивающими от слез глазами. — омерзительный.

— Сопли свои утри, — добиваю ее, натянув широкую улыбку на лицо. — И без того несимпатичная мордашка будет выглядеть еще хуже. Такими темпами ты опозоришь меня сегодня опухшим от слез лицом.

Смирнова, не в силах больше сдержать слез, вскакивает из-за стола и собирается убежать, но останавливается в последний момент. Поворачивается и с глазами, полными слез и гнева, жестко цедит:

— Можешь делать со мной все что угодно, Суворов. Обижать, унижать, доводить до слез гнусными словами, — громко всхлипывает, утирая не прекращающиеся слезы. — Я ведь твоя игрушка, черт возьми! Ты можешь делать со мной все, что тебе, блин, вздумается! Но знай, что я так просто не оставлю. Я отомщу тебе. Сделаю все, чтобы ты прошел через то же, что и я. Ты будешь гореть в адском пламени, проклиная меня на чем свет стоит!

После этого она в слезах убегает в уборную, а я, смотря ей вслед, осознаю, что уже давно горю в этом чертовом адском пламени и проклинаю эту сводящую меня с ума девчонку.

***

Поправляю дурацкую удавку, которая пережимает нафиг все, не давая нормально вздохнуть.

В итоге, срываю галстук и расстегиваю три верхних пуговицы черной рубашки, открывая вида на ключицу. Отряхиваю невидимые соринки со сшитого на заказ костюма и, посмотрев в зеркало, в очередной раз убеждаюсь, что чертовски хорош собой.

Посматриваю на ролекся, ожидая, когда Смирнова полностью приготовится.

После той ссоры она вернулась только через полчаса, с трудом успокоившись. Я даже почувствовал укол совести, но это быстро прошло, как только эта наглая мышка вновь нагрубила мне.

Сейчас визажисты и парикмахеры пытаются сделают из нее красивую, достойную девушку. Той, с которой будет не стыдно появиться на людях.

Устав ждать и осознав, что время уже поджимает, выхожу из комнатки ожидания и почти врезаюсь в кого-то, но вовремя себя останавливаю. Недовольно цокаю, собираясь поставить на место того, кто мне попался на пути, однако застываю, не в силах вымолвить ни слова.

Вижу перед собой игрушку.

Чертовски красивую игрушку.

Сглатываю, сканируя ее жадным взглядом. Всматриваюсь в каждую деталь, с каждым разом отмечая, что она все прекраснее и прекраснее.

Красивые, рыжие локоны заплетены в небрежный низкий пучок, открывая вид на лебяжью, изящную шейку. Легкий, не броский макияж придает ей свежести и подчеркивает все прелести ее смазливого личика. Особенно ее волшебные, зеленые глаза, которые сейчас чертовски ярко сияют, завораживая все больше и больше.

Нежно-зеленое платье выделяет все достоинства ее хрупкой фигурке, а туфли на небольшом каблуке визуально удлиняют ее худенькие ножки.

— Ну неужели, — с трудом придя в себя от этой небесной нимфы, язвлю я. — Я думал, ты там померла.

— Уж лучше б померла, чем идти куда-то вместе с тобой! — цедит она. — Как долго мы будем там находиться?

— Несколько часов точно, — хмыкаю я. — Пойдем уже, водитель нас давно ожидает.

Доезжаем до места проведения этой вечеринки за полчаса, чуть не опоздав. Если бы приехали хоть на минуту позже, мой старик бы точно истерику закатил. Хотя он и сейчас ее закатит, когда увидит, с кем я сюда пришел. Навряд ли он будет сильно этому рад.

Перед входом беру Смирнову за узенькую талию, притягивая к себе.

— Это для чего еще?! — пытается отпрянуть, но я ей не даю. — Отпусти немедленно!

12 глава

КАТЯ

Остаюсь совсем одна в этой компании богатых и заносчивых людей, которые так и пожирают меня своими любопытными взглядами. Слегка ежусь, но не позволяю себе опускать глаза. Пусть не думают, что смогут так легко смутить меня.

— Приятно познакомиться, Катерина, — натягивает фальшивую улыбочку роскошная, ухоженная женщина, по-видимому, мама Суворова.

— Лучше просто Катя, — поправляю ее.

Этот идиот зачем-то представил меня таким образом! Родители назвали меня Екатерина, а не Катерина, как сказал Суворов! И я не хочу, чтобы кто-то коверкал мое имя.

— Хорошо, просто Катя, — цедит сквозь улыбку. — Сережа много рассказывал о тебе. Я рада, наконец, увидеть тебя в реальной жизни.

Ага, конечно. От этой дамочки так и веет враньем и лицемерием. Ясно теперь, от кого взял все самые лучшие качества Суворов.

— Сережа, — как же непривычно называть его по имени. — мне тоже о вас многое рассказывал. Для меня честь увидеться с такой достойной дамой.

Эта женщина, скромно поправив изысканную прическу, блистательно улыбается, демонстрируя все свои сверкающие и наверняка очень дорогие зубы.

— Что ж, чувствуй себя здесь как дома. Можешь отдохнуть в специальной оборудованной зоне отдыха, — показывает рукой в тихий уголок, зашторенный темными занавесками. — Можешь перекусить. Фуршет просто чудесен. Был приготовлен лучшими поварами мира, — указывает на стол, ломящийся от изысканных закусок. – Если будет что-то нужно, обращайся ко мне. Я сделаю все возможное, чтобы помочь спутнице моего сына.

— Вы очень любезны, — еле сдерживая себя от того, чтобы закатить глаза, произношу я.

Она улыбается и удаляется, прихватив с собой и каких-то других людей, не участвовавших в нашей любезной беседе. Улыбка у этой змеюки прямо как и у ее сына. Такая же ядовитая!

Оглядываюсь по сторонам, пытаясь отыскать глазами Суворова. Но он словно провалился под землю!

Оставил меня среди этих богатеньких шакалов совсем одну! До чего же мне тут неуютно! Вся эта спесь и роскошь совсем мне не подходят.

Тяжело вздыхаю и решаюсь спрятаться от заинтересованных глаз окружающих в зоне отдыха. Захожу внутрь и с облегчением отмечаю, что никого здесь больше нет.

Присаживаюсь на мягкое кресло мешок, с удовольствием вытянув гудящие из-за каблуков ноги. Все-таки не привыкла я ходить в такой обуви.

Окидываю эту маленькую комнатку взглядом, находя ее очень уютной. Повсюду подушки и кресла мешки, журнальные столики, на которых расположены различные закуски и напитки.

Прикрываю глаза, которые жутко чешутся от всей этой косметики. Все-таки я совсем не привыкла краситься!

Неожиданно слышу какой-то шорох со стороны входа и вздрагиваю. Подскакиваю и замечаю в проходе привлекательного, высокого молодого парня с яркими голубыми глазами, которые так и притягивают к себе.

— Не помешаю? — задорно усмехается и присаживается рядом со мной.

«Помешаешь» — хочется ответить мне, но я просто мило улыбаюсь и отрицательно мотаю головой.

— Не видел тебя раньше, — оглядывая меня с ног до головы, выдает он. — Даже удивительно, как мог такую красотку пропустить. Как тебя зовут?

Впадаю в ступор и покрываюсь румянцем. Потому что до этого мне ни один парень, не считая моего друга детства, не говорил ничего подобного. Я вообще с ними никогда особо-то и не контактировала, если не считать Суворова и Виталика.

— Я впервые в подобном месте, — говорю честно. — пришла вместе с Суворовым.

— О, ну тогда все ясно, — хмыкает незнакомец, странно поморщившись. — Одна из эскортниц, которых он так любит нанимать на подобные мероприятия. Только ты немного отличаешься от них. Видно слишком дорогая.

— Я не эскортница! — покраснев от стыда и вскочив с кресла, восклицаю я.

— Ну и кто тогда?

— Девушка, — внезапно раздается низкий, полный угрозы и до боли знакомый голос. — моя девушка.

Перевожу взгляд на выход из комнатки и вижу перед собой Суворова. Мрачного, источающего жуткую энергетику и до безумия горячего!

Нервно сглатываю, не в силах отвести от него взгляда. До чего же он меня манит! Особенно тогда, когда он показывает свою чертовски сильную и мужественную ауру.

И даже все события, которые произошли ранее, не мешают мне хотеть прижаться к этому дьяволу до дрожи в коленях.

В такие минуты мне вообще плевать на все.

На то, что Суворов унижал меня, доводил до слез и пользовался мной, внушая различные угрозы.

И я не знаю, что с этим делать!

Разумом я понимаю, что должна держаться как можно дальше от него. Но в таких ситуациях у меня как будто отключается мозг. Появляется странное ощущение внизу живота, все тело покрывается мурашками, а во рту наступает настоящая пустыня.

Черт побери, я ведь не могла влюбиться в такого чурбана! Он же только и может, что причинять боль!

— Девушка, Суворов? — удивленно приподнимает брови поднимается с дивана, ухмыляясь подобно змее. — Это что-то новенькое. Так она еще и полностью не в твоем вкусе. Решил экзотику попробовать?

13 глава

СУВОРОВ

Я взбешен. Зол до невозможности.

А причиной всему тому Михайлов. Мерзкая крыса, которого я не перевариваю с момента знакомства. И на это есть веские причины.

Этот гад всегда вел себя как баба. Изворачивался всеми способами и хитрил, чтобы добиться своего. Подставлял других, чтобы извлечь свою выгоду.

Он никогда не говорил ничего в открытую, лишь намеки кидал и тем самым раздражал меня еще больше.

Терпеть не могу таких склизких людей.

Вот я и добился того, чтобы предмет моей ненависти исчез из школы. Но эта крыса вернулась. Так он еще и флиртовал с моей игрушкой! А эта только и рада, глазки ему строила и улыбалась очаровательно, словно влюбилась в него по уши.

Никогда этому не бывать. Смирнова лишь моя игрушка, а я не привык делиться с кем-то своим. Вот и эту мышку никому не отдам.

— Ты ненормальный вообще?! Мы с тобой друг другу никто! — кричит она, сверкая злобным взглядом.

— Ошибаешься, — хмыкаю и, притянув ее к себе, шепчу прямо в пухлые, маленькие губы, не отрывая взгляда от волшебных, завораживающих глаз. — С этого дня ты моя девушка.

Следуя какому-то неведомому порыву впиваюсь в ее сладкие, словно мед, губы и страстно целую, с кайфом постанывая оттого, что, наконец, сделал то, чего так сильно желал.

Игрушка сначала мычит и пытается меня оттолкнуть, но потом сдается и обмякает в моих руках, неуверенно и неумело отвечая на мой поцелуй.

Я крепко обхватываю ее за тоненькую талию, притягивая как можно ближе к себе, и слегка приподнимаю, потому что с ее маленьким ростом мне приходится сгибаться в три раза. Мышка обвивает мою шею худенькими ручками, зарываясь в мою шевелюру крохотными пальчиками и слегка оттягивая ее, заставляя застонать от удовольствия.

Из-за нехватки воздуха отстраняемся и смотрим друг другу в глаза, не произнося ни слова.

— Что это только что было? — рвано шепчет игрушка, тяжело дыша. — Зачем ты это сделал?

— Уж очень сильно захотелось, — отпускаю ее и провожу большим пальцем по слегка припухшим губам. — Не смог удержаться и поцеловал эти сладкие губы.

— Я не понимаю тебя, — вертит головой, недоуменно на меня смотря. — Ты ведь только сегодня унизил меня. Говорил, что подобные порывы лишь издевка надо мной. А сейчас говоришь совсем другое. Определись, наконец! Будь мужчиной, в конце концов, и признайся, что что-то чувствуешь ко мне! — упрямо и так уверенно смотрит на меня, что я на секунду теряюсь и выхожу из этого одурманивающего омута.

Осознаю, что только что поцеловал Смирнову. Ту, к которой не испытываю ничего, кроме презрения.

Какого, блин, черта?

— Все, что я испытываю к тебе, Смирнова, это чувство жалости, — хмыкаю я. — Жаль мне такую нищенку, как ты, мечтающую о…

Прерываюсь, хватая мышку за руку, которой она собиралась дать мне пощечину. Но слишком медленно. Против меня, прекрасно владеющего несколькими видами боевого искусства, такие ударчики не сработают.

— Для того, чтобы ударить кого-то, сначала научусь это делать, лады? — насмешливо смотрю на нее, замечая, как она буквально закипает от злости.

— Не смей меня оскорблять! Я не позволю тебе так со мной обращаться! Я тебя не кукла какая-то!

— А по-моему, очень на нее похожа, игрушка, — издевательски выгибаю бровь, ухмыляясь. — И с этого дня ты выполняешь роль моей девушки. Будешь находиться подле меня двадцать четыре на семь.

Злости как не бывало на ее милом личике. На смену ей приходит шок. Она рассеянно хлопает ресничками, приоткрывая маленький ротик.

— Что это значит, Суворов? Какая, блин, девушка?

— Самая обыкновенная девушка, — закатываю глаза. — Чтобы позлить отца я сказал ему, что ты любовь всей моей жизни и я хочу жениться на тебе. Поэтому нам с тобой придется прикинуться влюбленной парочкой. Я сам не особо в восторге от этой затеи. Но ради того, чтобы побесить отца, готов пойти и на такие жертвы

Я с диким кайфом вспоминаю выражение лица старого хрыча, когда я заявил о том, что обычная девчонка из бедной семьи станет той, на ком я женюсь. Он буквально побелел от шока и не мог произнести ни слова первые несколько минут. Просто тупо пялился на меня.

А потом он, с трудом сдерживая злость и стискивая челюсть, сказал, что поговорит со мной потом. И я уверен, что эта беседа будет совсем не дружелюбной

— Нет! — отрезает Смирнова, резко перебивая меня. — Я не буду играть в эти идиотские отношения — я не ребенок, в отличие от тебя. А уж тем более для того, чтобы позлить твоего отца.

Плотно поджимаю губы, недовольный такой реакцией. Она должна была согласиться без пререканий. Но эта выскочка слишком много на себя берет!

Как же меня бесит в ней эта отвратительная черта. Почему такая жалкая нищенка смеет ослушиваться меня?

Ни один человек в этом мире не смел так себя со мной вести. Так почему она думает, что ей это позволено?

Но больше всего меня выводит то, что я спускаю ей это с рук! Закрываю глаза на ее все дозволенное поведение. Ни с кем другим я себя так не вел, а эта ведьма буквально вскружила мне голову своими глазами и смазливым личиком. Так, что теперь мне тяжело сдержаться оттого, чтобы поцеловать ее.

14 глава

КАТЯ

Вымотано захожу в свою комнату и падаю на кровать. Прикрываю глаза, думая о том, какой же сегодня был тяжелей день. А с завтрашнего дня мое существование в этой школе будет еще хуже. Ведь я переезжаю к этому нахалу, наглецу, подлецу и просто гаду!

Шантажом этот дьявол добился уже того, что я буду жить с ним в одной комнате. Еще и ухмылочку на себя такую натянул, аж ударить его хотелось. Только я понимала, что больше себе ущерб нанесу, нежели этой горе!

Внезапно слышу подавляющие всхлипывания и поворачиваюсь на этот звук. Вижу Ксюшу, которая, лежа ко мне спиной, горько плачет, сотрясаясь всем худеньким тельцем.

— Ксю, что-то случилось? — встаю с кровати и подхожу к этому свернувшемуся комочку, замечая, как она замирает из-за моего вопроса. — Из-за чего ты так плачешь?

Глажу ее по шелковистым, темным, словно шоколад, локонам, стараясь успокоиться. Она поворачивается ко мне, показывая свои красные и опухшие от слез глазки, которые сейчас наполнены бесконечной печалью.

— Просто так, — бурчит подруга, опуская взгляд.

— Ксюша, можешь мне довериться и рассказать, что у тебя на душе. Тебе станет гораздо легче.

Она нерешительно смотрит на меня, размышляя над моими словами. А потом открывает рот и выдает все, что ее так терзает.

Оказывается она уже давно влюблена в лучшего друга ее брата Женю и летом призналась в своих чувствах, но он ее отверг. И теперь Ксюша упорно старается его забыть, однако это очень тяжело, учитывая, что они видятся каждый день.

Крепко обнимаю ее и глажу по трясущейся из-за слез спине, стараясь успокоить. Спустя пару минут мне это удается и подруга утирает слезы.

— Классно выглядишь, кстати, — шмыгнув носом, говорит она. — Как все прошло?

— Лучше не спрашивай, — тяжело вздыхаю я, отмахиваясь. — Хуже некуда. Этот идиот наврал своему отцу, что я его девушка, и теперь я вынуждена идеально исполнять эту роль и переехать жить к нему, чтобы в это все поверили.

— Вот урод, — ругается Ксю. — А зачем ему вообще это надо?

— Чтобы позлить своего отца. А страдать буду я.

— Да уж, не позавидуешь твоей ситуации, — грустно вздыхает, а потом резко вся загорается и расплывается в зловещей улыбке. — У тебя случайно нет желания отомстить этим двум?

— Случайно есть, — растягиваю губы в хитрой ухмылке. — Что нужно делать?

***

Стоим с Ксюшей перед высоким, дорогим и элитным зданием, которое является ночным клубом для таких мажоришек как Суворов.

Я до последнего не хотела сюда приходить, ведь никогда не была в подобных местах. Да и, честно говоря, я очень устала за весь этот длинный день. Но чтобы поддержать Ксюшу, переборола себя и пришла.

Подруга одолжила мне свое коротенькое, черное платье с глубоким вырезом сбоку, из-за чего я чувствовую себя немного некомфортно.

— Ну что, заходим?

— А может лучше не надо?

— Надо, Катька, надо, — решительно кивает она и ведет меня ко входу.

Я надеялась, что нас не впустят сюда из-за нашего возраста. Но, как оказалось, деньги решают все.

Поэтому сейчас мы сидим на диванчике в углу, дико поглядывая на все это неизведанное. Ведь, как выяснилось, Ксю тоже никогда не была в подобных местах.

— Может закажем чего-нибудь? — пытаясь перекричать музыку, спрашивает подружка. — А то совсем тухло сидим.

Пожимаю плечами, опасаясь пить что-либо в подобных местах.

Здесь, конечно, все очень прилично, дорого и безупречно, но это не значит, что вокруг хорошие и добрые люди, которые ни в коем случае не причинят нам зла.

В итоге, ничего не берем и просто сидим общаемся, делая фотографии, и иногда подпеваем, когда попадается песня, которую мы знаем.

Неожиданно к нам подходят двое привлекательных, высоких парней и один из них кажется мне очень знакомым. С ужасом узнаю в нем сегодняшнего незнакомца, того самого Михайлова, которого так не переваривает Суворов.

Боже мой, ну как мы могли с ним встретиться в таком месте?!

— Какая неожиданная встреча, девушка Суворова, — ухмыляется этот гад. — А твой парень в курсе, что ты ходишь в такие места в таком откровенном наряде?

Стискиваю кулачки, борясь с желанием наброситься на эту змею.

Как же он меня бесит. Сует свой длинный нос туда, куда не следует!

— Это не твое дело! Идите куда шли!

— Мы, собственно, сюда и шли, очень уже хочется пообщаться с такими красотками, — подмигивает и присаживается рядом со мной, а его друг устраивается вместе с Ксюшей. — И ты тут, Кострова. Братик по голове не надает, когда узнает в какие места ты ходишь?

— Михайлов, он тебе надает, если узнает, что ты к нам пристаешь, — огрызается подруга. — Так что советую тебе брать ноги в руки, захватить своего дружка и уходить отсюда. Нечего нам с Катей мешать отдыхать.

С гордостью смотрю на подружку, которая бесстрашно стоит за нас.

— Не надо нам угрожать своим братом, не поможет, — впервые раскрывает свой рот друг Михайлова. — Лучше прикусите свой язык, иначе последствия для вас могут обернуться в плохую сторону. Прекращайте строить из себя недотрог.

15 глава

СУВОРОВ

Закидываю руки за голову и блаженно прикрываю глаза, поудобнее устраиваясь в кровати. С удовольствием улыбаюсь, думая о том, что уже завтра буду ночевать в этой комнате не один, а вместе с очень симпатичной и притягательной ведьмочкой с волшебными глазами.

Как только вспоминаю ее удивленную и до жути очаровательную реакцию, во мне просыпается сотни приятных чувств, которые охватывают все мое тело и шепчут на ушко о том, как же Смирнова по-детски наивна. Но в то же время горяча. Привлекательнее всех баб, что у меня были до этого. Она, нищая девчонка из колхоза, заводит меня больше всех. И это меня немного шокирует.

Как эта девчонка может превзойти всех других, учитывая, что все, что между нами было — это детский, неумелый поцелуй. Но, черт побери, это было роскошнее даже самой горячей ночи в моей жизни!

Игрушка точно ведьма. Маленькая ведьма, пленившая меня своими глазами и подчинившая себе.

Житье вместе с ней точно не выльется во что-то хорошее. Все закончится тем, что мне захочется провести с ней остаток жизни. А я просто не могу выбрать безродную девку. Для меня важен социальный статус и материальное состояние семьи.

— Во дела, — хмыкаю я, усмехаясь. — Угораздило же влезть в это болото.

Даже зная, что это ни к чему хорошему не приведет, я не хочу этого заканчивать. Я лишь все больше и больше распаляюсь, желая подчинить эту мышку себе. Увидеть под собой. Сделать ее своей. Оставить на ней свою личную метку. Чтобы больше ни одна сволочь, в особенности Михайлов, не могли к ней и пальцем притронуться.

Внезапно в дверь раздается стук. Да такой, что ее почти с петель срывает.

Хмурюсь и встаю с кровати, гадая, кто этот смельчак, что посмел потревожить меня в такое время.

Открываю дверь, в которую кто-то так неистово долбится, и вижу перед собой встревоженного и всклоченного Власового.

— Жек, у тебя совсем уже шарики за ролики? Какого фига ты…

— Ты знаешь, где сейчас твоя Смирнова? — цедит сквозь зубы, перебивая меня.

— В комнате своей спит, наверное.

— Ну вот я также про Сеню думал, — зачем-то упоминает сестру Богдана, роясь в свое телефоне. — А они на самом деле веселятся в каком-то клубе! Как тебе такое?

Показывает мне фотографии, которые Ксюша выложила на свою страничку в социальных сетях. Не верю, когда вижу это. Моя игрушка, разодетая в развратное платье и ярко улыбающаяся, стоит рядом с сестрой друга. И все это, блин, в кругу пьяных и неадекватных людей! Да чем она вообще думала, когда решила прийти сюда?

— Вот чертовка, — ругаюсь, раздраженно потрепав себя по волосам.

— Не то слово, — соглашается друг. — Надо ехать и вызволять их оттуда. Судя по фоткам, они тусуются в Парадизе.

Нашли, блин, местечками. Там столько отбитых уродов, а они туда в таком виде поехали.

Быстро накидываю на себя джинсы, футболку, кожанку и кроссы и вылетаю из комнаты. Садимся с Жекой в заранее заказанную тачку и мчим в этот клуб.

Приезжаем за двадцать минут. Выходим из машины, разминая мышцы. Проходим внутрь парадиза вне очереди и без всяких проблем. Охрана нас здесь уже давно запомнила.

Оглядываемся, стараясь натолкнуться взглядом на этих двух идиоток, но людей дофига, вокруг темень, а этих коротышек фиг увидишь в такой толпе.

— И как их тут теперь найти? — вертя головой в разные стороны, спрашивает друг. — Их ведь даже не позовешь — из-за музыки не услышат нифига.

— Может попробуем рассмотреть на фотке, где они находятся?

Женя кивает и приближает фотографию, на которой мы замечаем неоновую фиолетовую вывеску с названием клуба на заднем плане. Это заметно облегчает нашу задачу. Идем в ее сторону, внимательно вглядываясь в окружающих.

И наконец натыкаемся на Смирнову с Ксюхой. Они сидят на диванчике в уголку, а рядом с ними Михайлов со своим лучшим другом. Уроды, которых я терпеть не могу. Какого черта они крутятся рядом с моей девчонкой? Я ведь предупредил Михайлова. И мышку тоже. Так почему сейчас они мило воркуют друг с другом?

— А это случайно не Михайлов с Воробьевым? — холодным, не предвещающим ничего хорошего тоном цедит Власов.

— Они самые, — мрачно произношу я. — По-моему, они совсем распоясались. Давно мы их не мудохали.

— Ты прав, — отвечает он, хрустя шеей. — Нагоним пропущенное и напомним им, где их место.

— Заодно и мышцы разомнем, — усмехаюсь, потряхивая кистями руками. — Небольшая тренировочка будет под конец дня. Я, кстати, слышал, что вечером спорт очень полезен.

— Ну вот сейчас и проверим.

Решительно идем к этой распрекрасной компании. По мере приближения до нас доносятся возмущенные крики:

— Немедленно уберите свои грабли! Оба! — кричит Мышка, отчаянно пытаясь бороться.

— Вам это так просто с рук не сойдет! — злобно шипит Ксюха. — Я пожалуюсь своему брат и уж он-то…

— Кострова, да ты достала уже со своим братом, — цокает, закатывая глаза, Воробьев. — Сейчас ни его, ни его чертовых дружков рядом нет. Так что никто вас отсюда не вызволит.