Игры генерального

1 глава. Невидимый клерк

Глава 1. Невидимый клерк

Офисное окно тридцать седьмого этажа отражало усталое лицо Романа Калинина, словно предлагая ему трезво оценить своё отражение – сорокатрёхлетнего мужчину с начинающей седеть у висков шевелюрой, в дорогом, но безликом костюме, с тенью усталости в глазах.

За стеклом раскинулась Москва – холодная, безразличная, сверкающая миллионами чужих огней, которые ему никогда не принадлежали. Он потянулся за очередной чашкой кофе, чувствуя, как кислота от предыдущих пяти кружек неприятно жжёт желудок.

"Опять перебрал с кофеином", – подумал он, машинально поправляя галстук.

В этот момент по коридору прошла Алина из PR-отдела – высокая, с соблазнительной походкой, в обтягивающем платье, которое оставляло мало места для воображения. Её каблуки мерно стучали по паркету, а волны каштановых волос покачивались в такт шагам.

"Интересно, она специально так медленно идёт мимо моего кабинета?" – пронеслось в голове у Романа.

Алина засмеялась чему-то, запрокинув голову, обнажив гладкую шею, и этот смех долетел до него, будто дразнящий намёк на другую жизнь. Ту, в которой он мог бы быть не просто "начальником Романом Сергеевичем", а мужчиной. Желанным. Сильным.

"А что, если однажды задержать её после работы? – фантазировал он, наблюдая, как она скрывается за поворотом коридора. – Пригласить в тот новый бар на крыше, что открылся напротив? Наклониться к её уху, почувствовать аромат её духов, провести пальцем по шее и услышать, как её дыхание участится..."

Кофе обжёг губы. Роман поморщился и резко поставил чашку на стол.

"Бред. Полный бред", – отругал он себя.

Ему сорок три. Он женат уже пятнадцать лет. У него есть дочь-подросток, ипотека и привычный распорядок дня, который не менялся годами. Жена Лена давно перестала смотреть на него "так" – с тем блеском в глазах, с тем нетерпением, которое было в первые годы брака. Теперь её взгляд чаще выражал усталую покорность или раздражение – особенно когда он, как сегодня, задерживался на работе.

Раздался стук в дверь.

– Роман Сергеевич, отчёт по квотам за прошлый месяц готов? – В дверях стояла Марина, его заместительница. Молодая, амбициозная, с насмешливым блеском в глазах.

Роман почувствовал, как его ладони стали слегка влажными. Марина всегда вызывала у него странное чувство – смесь раздражения и... чего-то ещё, чего он не решался назвать.

– Почти, – ответил он, хотя даже не открывал файл.

– "Почти" – это сколько? Час? Два? – Она склонилась над его столом, и Роман поймал себя на том, что следит за линией её декольте. Её голубые глаза смотрели на него с едва уловимой насмешкой.

"Чёрт. Она же на двадцать лет младше. И явно воспринимает тебя как мебель", – пронеслось у него в голове.

– К вечеру будет, – буркнул он, стараясь не смотреть ей в глаза.

– Надеюсь, – Марина улыбнулась – небрежно, снисходительно – и вышла, оставив за собой лёгкий шлейф дорогих духов.

Роман сжал кулаки, чувствуя, как по щекам разливается тепло. "Почему я всегда так себя веду? – думал он. – Почему не могу хотя бы раз сказать то, что думаю? Пошутить, пофлиртовать, почувствовать себя... живым?"

Раздался телефонный звонок.

– Калинин, вас срочно вызывает директор, – сообщил секретарь.

Кабинет шефа был просторным, с панорамными окнами и дорогим минимализмом – ничего лишнего, только статус.

– Садись, – директор отложил телефон. – Ты выглядишь как человек, который десять лет подряд смотрит один и тот же сериал и боится переключить канал.

Роман нахмурился:

– Это... комплимент?

– Констатация факта, – директор откинулся в кресле. – Ты – ценный сотрудник, один из лучших в отделе. Но последние полгода работаешь на автопилоте. Как робот.

– Я выполняю все задачи в срок, – защищался Роман.

– Выполнять – мало. Нужно гореть. А ты... – директор жестом показал угасающий огонь. – Поэтому я договорился. С сегодняшнего дня ты будешь посещать психологов.

Роман почувствовал, как внутри всё сжалось.

– Мне это не нужно, – автоматически ответил он.

– Нужно, – директор улыбнулся. – Тем более, они уже ждут. Две специалистки. В этом же здании.

– Две? – Роман не понял.

– Для баланса.

Первая психолог.

Кабинет был залит мягким золотистым светом, пахло жасмином и чем-то дорогим, едва уловимым. Роман нервно потёр ладони, чувствуя, как сердце бьётся чаще.

Дверь открылась.

– Проходите, Роман, – сказал женский голос, бархатный и в то же время властный.

За элегантным столом из тёмного дерева сидела женщина – точёные черты лица, тёмные волосы, собранные в строгую, но безумно сексуальную укладку. Её губы были подчёркнуты алой помадой, будто специально акцентируя внимание на каждом слове.

– Здравствуйте, – он сел в кресло напротив, чувствуя себя школьником на экзамене.

– Меня зовут Виктория, – она улыбнулась, и в уголках её глаз собрались едва заметные морщинки. – Но вы можете называть меня... Богиней.

Роман сглотнул.

– Это... шутка?

– Нисколько, – она скрестила ноги, и шёлк её юбки шевельнулся, открывая на секунду идеальную линию бедра. – Я здесь, чтобы помочь вам.

– В чём? – он почувствовал, как по спине пробежал горячий трепет.

– В том, чтобы наконец перестать бояться себя, – её голос стал тише, интимнее. – Вы слишком долго играли роль "примерного мальчика". А что, если однажды... перестать?

Роман представил, как целует её – медленно, властно, прижимая к этому самому столу...

"Нет. Это ловушка", – резко оборвал он себя.

– Я... не понимаю, о чём вы, – пробормотал он.

– О ваших желаниях, Роман. О тех мыслях, которые вы гоните прочь. – Она наклонилась вперёд. – Например, о том, как вы смотрели только что на мои ноги.

Роман почувствовал, как кровь приливает к лицу.

Вторая психолог.

2 глава. Искушение

Глава 2. Искушение

Дьяволица медленно обошла кабинет, её каблуки глухо стучали по тёмному паркету. Алый свет от торшера отбрасывал причудливые тени на стены, создавая ощущение, будто они находятся не в офисном здании, а в каком-то запретном месте, куда Роман проник тайком.

— Вы недоверчивы, — сказала она, останавливаясь перед ним. — Вам кажется, что это розыгрыш. Что директор подшучивает над вами, отправив к «Богине» и «Дьяволице».

Роман сжал пальцы на подлокотниках кресла.

— А разве нет? — он попытался сделать голос твёрдым, но внутри всё дрожало. — Две женщины-психолога с такими… именами. Выглядит как плохой сценарий для дешёвого эротического триллера.

Она рассмеялась — низко, грудным смехом, от которого по спине пробежали мурашки.

— О, Роман, — она склонилась к нему, и запах её духов ударил в голову — тёплый, пряный, с нотками чего-то запретного. — Разве обычный психолог смог бы заставить вас чувствовать так?

Он не ответил. Потому что она была права. Ни один психолог за его сорок три года не заставлял его так остро осознавать каждый вдох, каждый удар сердца.

— Давайте начистоту, — Дьяволица села напротив, закинув ногу на ногу. Шёлк её платья скользнул, обнажив бедро. Роман резко перевёл взгляд на её лицо. — Вы думаете, что я здесь, чтобы соблазнить вас?

— Нет, — он солгал.

— Врё-ё-ёте, — она протянула слово, играя с ним. — Вы только что представили, как ваши руки скользят под мою юбку.

Роман почувствовал, как кровь приливает к лицу.

— Это…

— Не отрицайте, — она перебила. — Я чувствую ваши мысли. Как вы ненавидите себя за эти фантазии. Как корите себя за то, что смотрите на молодых сотрудниц. За то, что мечтаете о том, чего у вас нет.

Он сглотнул.

— Это нормально.

— Что нормально? — его голос прозвучал резче, чем он хотел.

— Желать. Хотеть. Мечтать о запретном, — её глаза сверкали. — Вы же не деревянный. Вы — мужчина. С плотью, с кровью, с… потребностями.

Роман нервно провёл рукой по шее.

— И что вы предлагаете?

— Попробовать, — она улыбнулась, как кот, играющий с мышью. — Хотя бы одну из ваших фантазий.

— Например?

— Например… — она медленно провела пальцем по краю стола, — пригласить ту самую Алину из PR-отдела на ужин.

Роман фыркнул:

— Она даже не смотрит в мою сторону.

— Потому что вы себя ведёте как невидимка, — резко сказала Дьяволица. — Как тень. Вы думаете, женщины любят тени?

Он замолчал.

— Или… — она наклонилась ближе, — вы можете начать с малого. Сказать жене то, что давно хотели.

— Что, например? — он сжал кулаки.

— Что вам надоело быть «удобным». Надоело притворяться.

Роман задумался. Да, он хотел это сказать. Тысячу раз. Но…

— Боюсь.

— Чего?

— Что она… — он замолчал.

— Уйдёт? — Дьяволица усмехнулась. — А разве то, что есть сейчас — это жизнь?

Он посмотрел на неё.

— Вы предлагаете мне разрушить всё.

— Я предлагаю вам наконец-то начать жить, — её голос стал твёрдым. — Хотя бы попробовать.

Тишина.

Роман закрыл глаза. В голове пронеслись образы:

Алина, прижатая к стене лифта…Жена, смотрящая на него с удивлением, когда он вдруг скажет всё, что накипело…Марина, его заместительница, которая перестанет смотреть на него свысока…

— Похоже на какую-то проверку. Вы играете со мной. Издеваетесь. Но зачем? Кому это надо?

— Прежде всего вам.

— Объясните, пожалуйста. Я не понимаю.

— Ну, для того, чтобы вам было легче меня воспринимать, представьте, что ваш шеф задумался над вашим увольнением. Просто представьте! А теперь подумайте над тем, что он не хочет этого делать. Для того, чтобы вернуть в трезвый ум отличного работоспособного специалиста он обратился в некое агентство, специализирующегося по таким делам. Сейчас вы в растерянности, думаете, что с вами играют, но вы не понимаете, что именно ваши мысли привели нас сюда, а вас ко мне. Хотите совет? — он кивнул. — Отключите сомнения. Поддайтесь терапии. Нужно-то всего следовать указаниям, которые вам даёт психолог.

Роман нервно сглотнул.

— Значит на кону моё увольнение, так? Как же тут можно расслабиться?

— Я сказала вам это чисто гипотетически. Не надо воспринимать всё буквально и всерьёз.

Пауза.

— Ну, хорошо, — он открыл глаза. — Одну фантазию.

Дьяволица улыбнулась — так, будто только что выиграла джекпот.

— Начните с малого. Скажите жене сегодня одну правду.

— Какую?

— Ту, которую боитесь произнести больше всего.

Он встал, чувствуя странную смесь страха и возбуждения.

— Это… всё?

— На сегодня — да. — Она томно потянулась. — Но мы ещё увидимся, Роман.

Он вышел из кабинета, и мир вокруг вдруг показался ярче, острее.

"Сказать жене правду", — думал он, идя по коридору.

Какую? Что он устал? Что хочет перемен? Или… что он больше не любит её?

Лифт дёрнулся, двери открылись.

Роман шагнул внутрь, чувствуя, как что-то внутри него — что-то давно спавшее — наконец-то проснулось.

3 глава. Разговор по душам

Глава 3. Разговор по душам

Дверь захлопнулась за ним с глухим стуком, который эхом разнёсся по пустой прихожей. Роман застыл на пороге, вдыхая знакомый запах домашнего уюта — смесь лаврового листа из кухни, освежителя воздуха с ароматом «морской свежести» и едва уловимой пыли на зеркале в прихожей, которое никто не протирал уже неделю.

Он машинально повесил пиджак на вешалку, его пальцы скользнули по гладкой ткани галстука, ослабляя узел.

«Дома», — подумал он без особой радости.

Из кухни доносилось шипение масла на сковороде и равномерное постукивание ножа по разделочной доске. Лена готовила ужин — тот самый, который готовила по вторникам уже много лет: куриную грудку с гречкой и салат из огурцов с помидорами. Роман мог бы с закрытыми глазами описать каждый этап её действий: сначала она обжарит курицу до золотистой корочки, потом потушит её в сметанном соусе, гречку посолит ровно через семь минут после закипания воды, а салат заправит подсолнечным маслом, потому что майонез она давно исключила из их рациона — «вредно».

Он прошёл в гостиную, где на диване, свернувшись калачиком, сидела Маша. Его дочь-подросток уткнулась в телефон, её пальцы мелькали по экрану с пугающей скоростью. На голове у неё были огромные наушники, полностью отрезающие её от внешнего мира.

— Привет, — сказал Роман, садясь рядом.

Маша даже не подняла глаз.

Он вздохнул и слегка дотронулся до её плеча. Дочь вздрогнула, сняла один наушник и посмотрела на него пустым взглядом.

— Что?

— Как день? — спросил он, стараясь звучать заинтересованно.

— Нормально.

— Что-то интересное?

— Нет.

На этом разговор закончился. Маша вернула наушник на место и снова погрузилась в свой цифровой мир. Роман посидел ещё минуту, глядя, как свет экрана отражается в её глазах, затем встал и направился на кухню.

Лена стояла у плиты, её спина была напряжена, а движения — резкие, будто она рубила огурцы с какой-то особой злостью. Она даже не обернулась, когда он вошёл.

— Привет, — сказал Роман.

— Ужин через двадцать минут, — ответила она, не отрываясь от нарезки.

Он подошёл ближе, опёрся о столешницу.

— Как твой день прошёл?

— Обычно, — Лена махнула рукой, как будто отмахиваясь от назойливой мухи. — Работа, магазин, готовка. Ничего нового.

Роман почувствовал, как внутри него что-то сжимается.

— Может, сходим куда-нибудь в выходные? — предложил он. — В кино или…

— Опять на этот твой Marvel, что ли? — она наконец повернулась к нему, и в её глазах читалось раздражение. — Роман, мне сорок лет, я не хочу смотреть на этих мужиков в трико.

— Тогда куда ты хочешь?

— Я хочу, чтобы хоть раз ты сам предложил что-то, что интересно мне! — её голос дрогнул. — Но ты же даже не знаешь, что мне нравится, да?

Он открыл рот, чтобы ответить, но… не смог. Потому что она была права. Когда в последний раз он спрашивал её о её желаниях? Когда в последний раз они говорили не о быте, не о Маше, не о счетах, а просто… о чём-то живом?

Лена отвернулась, резко помешала гречку.

— Иди помой руки, — бросила она. — Скоро ужин.

Роман стоял, глядя на её согнутую спину, на седые волосы, которые она уже не закрашивала, на потрёпанный фартук, купленный ещё пять лет назад. Вдруг он осознал, что не помнит, когда в последний раз видел её счастливой.

«Скажи ей правду», — вспомнил он слова Дьяволицы.

Но какую?

Что он несчастен? Что их брак давно превратился в совместное существование? Что он смотрит на других женщин и мечтает о том, чтобы хоть раз почувствовать себя желанным?

— Лен… — начал он.

— Что? — она обернулась, и в её глазах он увидел усталость. Такую же, как у него.

Роман глубоко вдохнул.

— Давай поговорим. По-настоящему.

Лена замерла, затем медленно выключила плиту.

— О чём?

— О нас.

Тишина повисла между ними, густая, как кухонный пар.

Лена сняла фартук, бросила его на стул и села за стол.

— Говори, — сказала она.

И Роман начал. Сначала неуверенно, запинаясь, подбирая слова. Потом всё быстрее, горячее. Он говорил о том, как они отдалились друг от друга. О том, как ему кажется, что они просто соседи по квартире. О том, что он устал от этой рутины, от молчания, от ощущения, что жизнь проходит мимо.

Лена слушала, не перебивая. Когда он закончил, она долго смотрела на свои руки, затем подняла на него глаза.

— А ты думал, мне легко? — её голос дрожал. — Ты хотя бы представляешь, каково это — каждый день быть уверенной, что твой муж смотрит на тебя и видит… вот это? — она указала на себя, на свой потрёпанный халат, на немытые волосы, собранные в хвост.

Роман почувствовал, как что-то переворачивается у него внутри.

— Я…

— Я тоже несчастна, — перебила она. — Но ты думал, что если мы будем делать вид, что всё в порядке, то так оно и будет?

Они сидели друг напротив друга, и впервые за много лет между ними не было ни стен, ни масок — только голая, неудобная правда.

— Что нам делать? — спросил Роман.

Лена закрыла глаза.

— Я не знаю.

За окном стемнело. Где-то в квартире зазвучала музыка из комнаты Маши — глухие басы, пробивающиеся сквозь стены. Гречка остывала на плите, но никому не было до неё дела.

Роман встал, подошёл к жене, осторожно взял её руку.

— Давай попробуем, — прошептал он.

Лена не ответила. Но и не отняла руку.

И в этот момент он понял: что-то изменилось. Может быть, не всё. Может быть, не сразу.

Но что-то — точно.

4 глава. Игра противоположностей

Глава 4. Игра противоположностей

Тёплая вода каскадами стекала по его напряжённому телу, смывая дневную усталость, но не снимая внутреннего напряжения. Роман прислонился к кафельной стене, закрыв глаза. В голове всплыл образ – алые губы, томный взгляд, шёпот, полный обещаний. Дьяволица.

Его рука скользнула вниз по животу, дыхание участилось. Он представил, как её пальцы с ярким маникюром медленно расстёгивают его рубашку, как её горячее дыхание обжигает шею...

Стоны, заглушённые шумом воды. Напряжение спало.

Роман резко открыл глаза. В зеркале над раковиной его отражение смотрело на него с немым укором.

Опять.

Он вышел из душа, наспех вытерся и, не глядя на своё отражение, направился в спальню.

Лена уже лежала в постели, уткнувшись в книгу. Она подняла на него глаза, и в её взгляде мелькнуло что-то – надежда? Нетерпение?

— Ты долго, – сказала она, откладывая книгу.

— Да, – коротко ответил он, скользнув под одеяло.

Она потянулась к нему, но он лишь поцеловал её в лоб, как ребёнка.

— Спокойной ночи.

— Роман... – её рука легла на его плечо.

— Я устал, – отвернулся он, притворяясь, что не понимает намёка.

Лена вздохнула. Через несколько минут её дыхание стало ровным.

Роман лежал, глядя в потолок.

Какого чёрта я делаю?

Утро встретило его ярким солнцем и странной лёгкостью. Он шёл по офисному коридору, и каждая встреченная женщина будто расцветала перед ним новыми красками.

Алина из PR – как бы её платье смотрелось на полу...

Марина – её губы, обхватывающие соломинку для коктейля...

Секретарша Катя – её смех, когда она наклоняется, и блузка слегка расстёгивается...

Он ловил себя на этих мыслях и не пытался их остановить.

Кабинет Дьяволицы встретил его холодом.

— Ты опоздал на семь минут, – сказала она, даже не поднимая глаз от бумаг.

— Прости, пробки... – начал он шутливым тоном.

— Сегодня не твой день, – перебила она.

— Что?

— Ты должен быть у Богини. Важно соблюдать очерёдность.

Он замер.

— Но я...

— Вон, – она указала на дверь длинным ногтем. – Игра идёт по правилам.

Кабинет Богини был залит тёплым светом.

— Роман, – улыбнулась она. – Расскажи мне о жене.

Он моргнул.

— О чём?

— О том, что ты чувствуешь к ней.

Он начал говорить – сначала неохотно, потом всё искреннее. Они говорили о семье, о дочери, о том, как легко разрушить и как трудно построить.

— Ты вчера отвернулся от неё, – мягко сказала Богиня. – Почему?

Роман опустил глаза. Могла ли она знать?

— Я...

— Ты боишься, что близость с ней окончательно привяжет тебя к этой жизни?

Он молчал.

— Или боишься, что не сможешь... – она тактично замолчала.

Его лицо загорелось.

— Я просто устал.

— Нет, – покачала головой Богиня. – Ты убегаешь.

Вечер.

Роман стоял перед дверью своей квартиры с букетом роз и бутылкой вина.

Сегодня всё будет по-другому.

Он глубоко вздохнул и повернул ключ.

5 глава. Порочный круг

Глава 5. Порочный круг

Дверь захлопнулась за ним с глухим стуком, заглушённым громкой музыкой из комнаты дочери. Роман застыл в прихожей, сжимая в руках помятый пакет с вином и цветами, которые теперь казались ему глупой, наивной попыткой купить то, что нельзя измерить деньгами. Из кухни доносился резкий стук ножа по разделочной доске – Лена рубила что-то с явным раздражением, будто вымещая злость на беззащитных овощах.

Он глубоко вдохнул, пытаясь собраться с мыслями, и шагнул вперёд.

— Лена, я дома, — позвал он, стараясь звучать спокойно.

Ответом ему стало лишь усилившееся постукивание ножа.

Роман прошёл на кухню, где его жена стояла спиной, её плечи были напряжены, а движения резки и отрывисты. На столе лежала порезанная курица, её куски разлетались в стороны, будто пытаясь сбежать от её гнева.

— Я... купил вина, — неуверенно протянул он, показывая пакет.

Лена резко обернулась, её глаза сверкали холодным огнём.

— Вина? — её голос дрожал от сдерживаемых эмоций. — Это должно что-то исправить?

— Я просто подумал...

— О чём? — она перебила его, скрестив руки на груди. — О том, что я вчера чуть не умоляла тебя обратить на меня внимание, а ты отвернулся? Или о том, что сегодня утром ты даже не поцеловал меня перед уходом?

Роман почувствовал, как внутри него поднимается знакомая волна раздражения.

— Я пытаюсь, чёрт возьми! — его голос прозвучал громче, чем он планировал. — Я принёс цветы, вино...

— Мне не нужны твои цветы! — Лена швырнула нож в раковину, где он звякнул о металл. — Мне нужен муж, который видит меня! Который хочет меня! А не того, кто смотрит на каждую юбку в офисе, а потом приползает домой с виноватым видом!

Тишина повисла между ними, густая и тяжёлая.

— Ты... что? — Роман почувствовал, как его лицо заливает жар.

— Ты думаешь, я не вижу? — Лена засмеялась, но в её смехе не было радости. — Ты думаешь, я не замечаю, как твои глаза бегают по каждой молоденькой, которая проходит мимо?

— Это не так!

— Врёшь! — её голос сорвался на крик. — Врёшь, как последний...

Дверь комнаты Маши с грохотом распахнулась.

— Хватит! — крикнула дочь, её лицо было бледным от злости. — Надоело слушать ваши разборки!

Она схватила куртку и рванула к выходу.

— Маша! — Лена бросилась за ней, но дверь уже захлопнулась.

Роман стоял, словно парализованный, слушая, как шаги дочери затихают в подъезде.

— Доволен? — прошептала Лена, её глаза блестели от слёз.

— Ты сама начала...

— О Боже, — она закрыла лицо руками. — Ты даже не понимаешь...

Он хотел ответить, хотел кричать, спорить, но слова застряли в горле. Вместо этого он развернулся и зашагал в гостиную, где плюхнулся на диван, уставившись в стену.

Ночь опустилась на квартиру, как тяжёлое покрывало. Маша так и не вернулась – написала, что ночует у подруги. Лена молча убрала со стола нетронутый ужин, даже не взглянув на цветы, которые Роман всё же поставил в вазу.

Они легли спать, как чужие, разделённые невидимой стеной.

Роман лежал на спине, глядя в потолок, чувствуя, как желание медленно разгорается в нём, несмотря на злость, на обиду, на всё.

Он повернулся к жене, скользнул рукой по её бедру.

— Лен...

Она вздрогнула, но не отвернулась.

— Что? — её голос был холодным.

— Давай... — он придвинулся ближе, чувствуя, как его дыхание становится тяжелее.

Лена вздохнула, затем медленно повернулась к нему.

— Ты серьёзно? После всего?

Он не ответил, просто накрыл её своим телом, целуя её шею, вдыхая знакомый запах её шампуня.

Лена не сопротивлялась, но и не участвовала. Когда он попытался раздвинуть её ноги, она лишь стиснула зубы и отвернула голову.

— Ладно, — прошептала она. — Быстро.

Роман почувствовал, как его возбуждение начинает угасать, но затем её рука скользнула между ними, и её пальцы обхватили его.

Она делала это механически, без страсти, глядя куда-то в сторону.

«Её пальцы... но не её...» — в голове Романа вдруг всплыл образ Дьяволицы, её алые губы, её обещающий шёпот...

Затем – образ Богини, её тёплые глаза, её слова о семье, о близости...

Он застонал, чувствуя, как волна удовольствия накрывает его.

Лена тут же убрала руку, встала и направилась в ванную. Роман лежал, глядя в потолок, слушая, как льётся вода. Чувство вины снова накрыло его, как ледяной душ. Он закрыл глаза.

«Что за чертовщина происходит с моей жизнью?»

6 глава. Искушение власти

Глава 6. Искушение власти

Кабинет директора был залит холодным светом огромных панорамных окон. Роман сидел напротив шефа, стараясь не ёрзать в кресле, пока тот изучал квартальный отчёт. Тишину нарушал только лёгкий стук пальцев по клавиатуре и мерное тиканье дорогих швейцарских часов на запястье начальника.

— В целом неплохо, — наконец произнёс директор, отодвигая документ. — Хотя цифры по южному региону могли бы быть и лучше.

Роман кивнул, сжав руки на коленях.

— Мы работаем над этим.

— Да, да, — шеф махнул рукой, будто отмахиваясь от формальностей. Затем его взгляд стал пристальным, изучающим. — А как там твои... сеансы? Психологи помогают?

Роман почувствовал, как по спине пробежали мурашки.

— Всё в порядке, — ответил он, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Мы начали прорабатывать некоторые рабочие моменты, бытовые вопросы...

— И? — директор поднял бровь.

— И... — Роман замялся, — это конфиденциально. Неэтично обсуждать детали.

Шеф вдруг усмехнулся, словно услышав скрытую шутку.

— Ну конечно, конечно. Главное — чтобы помогало. Мне нужен собранный Калинин, а не какой-то закомплексованный неудачник.

Роман сглотнул, чувствуя, как эти слова больно режут его самолюбие.

— Я в порядке.

— Надеюсь, — директор уже снова смотрел в монитор, явно давая понять, что разговор окончен.

Роман вышел, чувствуя странную смесь облегчения и раздражения.

Кабинет Дьяволицы сегодня казался ещё более мрачным, чем обычно. Алый свет торшера отбрасывал зловещие тени на стены, а тяжёлые шторы были плотно задёрнуты, создавая ощущение изолированности от внешнего мира.

— Ну что, Роман, — Дьяволица полулежала в своём кресле, играя длинным тёмным локоном, — как твоя милая жена?

Он вздрогнул, не ожидая такого начала.

— Всё... нормально.

— Врёшь, — она улыбнулась, обнажив белые зубы. — Ужасно. Ты пытался её трахнуть, а она тебя отшила. Потом сделала тебе рукой, думая о том, как ненавидит тебя в этот момент.

Роман почувствовал, как лицо заливает жар. Это невозможно!

— Откуда ты...

— Знаю? — она закончила за него. — Потому что так всегда бывает, когда мужчина пытается купить близость цветами вместо искренности. И не забывай, я Дьявол в юбке, а значит могу заглядывать в чужие окна и пробираться в чужие спальни.

Она встала и начала медленно обходить его, как хищница вокруг добычи. Мужчина мучительно выжидал, пытаясь отдышаться.

— Но знаешь что? — её голос стал шёпотом, обжигающим ухо. — Счастье в семье начинается с гармонии на работе. А у тебя её нет.

— У меня всё в порядке с работой, — пробормотал он.

— Да? — она резко остановилась перед ним. — Тогда почему ты до сих пор не повысил голос на своего директора? Почему позволяешь этой выскочке Марине смотреть на тебя свысока? Почему... — она наклонилась так близко, что он почувствовал её дыхание, — ты до сих пор не переспал с Алиной из PR?

Роман резко поднял глаза.

— Что?

«Немыслимо! Как она могла такое сказать? И откуда всё знает? Неужели все в отделе знают о моих тайных мечтах? Нет, точно невозможно. Тут что-то другое».

— О, не притворяйся, — Дьяволица засмеялась. — Ты представляешь её на своём столе каждый раз, когда она заходит в твой кабинет.

Его руки задрожали. Она знала. Чёрт возьми, она знала всё.

— Я... не могу...

— Можешь, — она села на край стола, медленно закинув ногу на ногу. — У тебя есть власть. Ты начальник. Воспользуйся этим.

— Это...

— Неэтично? — она закатила глаза. — Боже, ну сколько можно? Ты же видишь, как она на тебя смотрит.

— Она смотрит на меня как на начальника.

— И как на мужчину, — поправила Дьяволица. — Ты просто слишком труслив, чтобы это признать.

Роман сжал кулаки.

— Я не...

— Выйди отсюда, — она вдруг стала холодной, — и сделай это сегодня. Или не возвращайся вообще.

Коридор казался ему вдруг слишком длинным, а собственные шаги — слишком громкими. Роман шёл к своему кабинету, чувствуя, как в голове роятся мысли.

"Это безумие. Я не могу... Но если она права? Если Алина действительно... Нет, это невозможно. И всё же..."

Он остановился у двери своего кабинета, глубоко вдохнул и вошёл.

Алина сидела у него в кабинете, листая документы.

— Роман Сергеевич! — она улыбнулась, и её губы растянулись в том самом соблазнительном изгибе, который он так часто представлял. — Я принесла отчёт по новой кампании.

— Закрой дверь, — сказал он, и его собственный голос показался ему чужим.

Алина замерла на секунду, затем встала и мягко щёлкнула замком.

— Что-то не так?

Роман подошёл к ней, чувствуя, как сердце колотится так сильно, что, кажется, его слышно во всём здании.

— Я хочу тебя, — прошептал он.

Алина не отпрянула. Не рассмеялась. Её глаза лишь слегка расширились, а на губах появилась едва заметная улыбка.

— Я знала, что ты рано или поздно это скажешь.

И когда её пальцы потянулись к его ремню, Роман подумал лишь одно:

"Дьяволица была права."

7 глава. Грехопадение

Глава 7. Грехопадение

Кабинет погрузился в звенящую тишину, когда Алина опустилась перед ним на колени. Роман чувствовал, как его сердце колотится так громко, что, казалось, его слышно через всю стеклянную перегородку. Он машинально бросил взгляд на жалюзи — закрыты, но не полностью. Узкие полосы дневного света падали на ковёр, рисуя причудливые тени.

— Ты уверен? — Алина задержала пальцы на его ремне, её голос звучал тихо, но без тени сомнения.

Он кивнул, не доверяя своему голосу.

Металлический звон пряжки, шелест ткани. Его член, уже наполовину возбуждённый, почувствовал прохладу воздуха. Алина замерла на мгновение, оценивая взглядом.

— Не такой уж и начальник, — прошептала она с лёгкой насмешкой, обхватывая его ладонью.

Его кожа горела под её прикосновением. Он был среднего размера, но твёрдый, как камень, с тонкой сеточкой вен под бархатистой кожей. Запах возбуждения — мускусный, солоноватый — витал между ними.

Алина наклонилась, и её горячее дыхание коснулось головки.

"Боже, она действительно это делает..."

Первый прикосновение языка был как удар тока. Мягкий, влажный кончик скользнул по нижней стороне, собрал выступившую каплю. Она кокетливо прищурилась, оценивая его реакцию.

— Нравится?

Он мог только застонать в ответ.

Её губы сомкнулись вокруг него, медленно, как будто дегустируя. Внутри было горячо и влажно. Она начала двигаться вверх-вниз, одной рукой придерживая его у основания, другой расстёгивая верхнюю пуговицу блузки.

Роман впился пальцами в подлокотники кресла. В голове пульсировало:

"Она это делает. Со мной. Сейчас. О Боже..."

Алина ускорила ритм, её щёки втягивались от усилия. Вдруг она остановилась, вынула его изо рта с мокрым звуком.

— Жёстко, — прошептала она, вытирая уголок рта. — Но я люблю посложнее.

И прежде чем он успел что-то сказать, её пальцы впились в его бёдра, и она взяла его в рот полностью, до самого основания.

Роман ахнул, запрокинув голову. Его член упёрся в её горло, он чувствовал, как её мышцы сжимаются вокруг него.

"Она давится... но не останавливается..."

Слюна стекала по его стволу, смешиваясь с её помадой, оставляя розоватые следы. Она работала головой быстрее, одна рука ласкала его яйца, другая засунула себе между ног — он видел, как шевелится ткань её юбки.

— Алина... я...

Она поняла без слов, удвоив усилия. Её ногти впились в его кожу.

Взрыв.

Он кончил с тихим стоном, чувствуя, как её горло сглатывает, как её пальцы выжимают из него последние капли. Алина отстранилась, вытирая губы тыльной стороной ладони. Её помада была размазана, взгляд — мутный, но довольный.

— Не ожидала, что ты так быстро, — хрипло рассмеялась она, поправляя волосы.

Роман, всё ещё дрожа, не находил слов. Она встала, застегнула блузку.

— До завтра, начальник.

Дверь закрылась за ней с тихим щелчком.

Часы на стене показывали три.

Роман сидел за столом, уставившись в отчёт, который вдруг показался ему единственным спасением. Его пальцы стучали по клавиатуре с неистовой скоростью.

"Если я выйду, они всё увидят. Они узнают. О Боже, они..."

Он ловил себя на том, что прислушивается к каждому шагу за дверью. Каждый смех казался намёком, каждый шёпот — обсуждением его позора.

К пяти он закончил отчёт, который планировал делать три дня.

Коридор растянулся перед ним как туннель.

— Роман Сергеевич! — Марина из соседнего отдела улыбнулась ему как-то слишком ехидно.

— Да? — его голос прозвучал хрипло.

— Ничего, просто здравствуйте!

Она прошла мимо, оставив его в недоумении.

У лифта группа сотрудников вдруг замолчала, когда он приблизился. Один из них — молодой парень из IT — даже подмигнул, то ли в знак приветствия, то ли от чего-то ещё.

"Они знают. Все знают."

Его ладони вспотели.

Дверь кабинета Богини казалась ему сейчас вратами ада. Он замер перед ней, чувствуя, как по спине бегут мурашки.

"Она увидит. Она сразу поймёт..."

Но делать было нечего. Роман постучал.

— Войдите, — раздался знакомый голос.

Он глубоко вдохнул и нажал на ручку.

Кабинет был залит тёплым светом. Богиня сидела за столом, её волосы переливались в лучах заходящего солнца.

— Ну что, Роман, — она улыбнулась, — расскажи мне о своём дне.

Он сел, чувствуя, как предательская дрожь бежит по рукам.

"Она знает. Она точно знает."

Но её глаза были спокойны.

— Я... — он закашлялся. — Мы можем поговорить о смысле жизни?

Богиня рассмеялась — звонко, искренне.

— Конечно, дорогой. О чём же ещё?

И в этот момент он понял — она даёт ему шанс. Шанс начать всё сначала. Но сможет ли он им воспользоваться?

8 глава. Искупление

Глава 8. Искупление

Кафе "Манхэттен" на Тверской было переполнено в этот час. Роман сидел у панорамного окна, его пальцы нервно барабанили по стеклянной столешнице, пока он наблюдал, как барменша с татуировкой на запястье искусно взбивала молочную пену для очередного капучино. Запах свежемолотых зёрен смешивался с ароматом ванили от соседнего столика, где молодая пара делила кусок чизкейка.

"Как же давно я просто сидел и наблюдал за людьми", - подумал он, ощущая странное спокойствие, которого не испытывал уже месяцы. Его взгляд скользнул по собственному отражению в стекле - морщины у глаз стали заметнее, но сегодня в них появился какой-то новый блеск.

"Боже, что я вообще делаю? - вдруг пронеслось в голове. - Сегодня был этот... инцидент с Алиной, а теперь я сижу здесь, как будто ничего не случилось". Его ладони стали влажными, и он вытер их о брюки.

Официантка с розовыми волосами поставила перед ним чашку.

— Капучино с сиропом карамель, как вы любите, — улыбнулась она.

—Спасибо, но я не помню, чтобы...

— Вы приходили сюда каждый четверг весь прошлый год, — перебила она. — пока не перестали.

Роман замер с чашкой в руках. Он действительно забыл об этом ритуале — маленьком удовольствии среди рабочей рутины.

"Как многое я упустил", — подумал он, вдыхая аромат кофе. Внезапно его телефон завибрировал - сообщение от Лены: "Маша просит помочь с проектом по литературе. Ты ведь сегодня не задержишься?"

Он долго смотрел на экран, затем набрал: "Купите что-нибудь вкусное к ужину. Я сегодня точно буду дома". И после секунды колебаний добавил: "Люблю вас".

Ответ пришёл мгновенно: "??? Ты в порядке?"

Роман рассмеялся, привлекая взгляды соседей. "Лучше, чем обычно", - ответил он, и внезапно осознал, что это правда.

За соседним столиком раздался звонкий смех. Девушка лет двадцати пяти в облегающем красном платье что-то шептала на ухо своему спутнику. Роман невольно подслушал обрывок фразы:

— ...а потом он сказал, что никогда не встречал женщину, которая...

Её собеседник покраснел до корней волос, но не отстранился, а наоборот, придвинулся ближе. Роман отвернулся, ощущая странный укол в груди.

"Когда я в последний раз делал Лене комплименты? — подумал он. — Не те формальные "ты хорошо выглядишь", а настоящие, от которых у неё загорались глаза?"

Он вспомнил их первые свидания — как она краснела, когда он сравнивал её глаза с морем в шторм, как смеялась над его неуклюжими попытками быть романтичным. Куда делся тот человек?

Резким движением Роман достал телефон и набрал номер лучшего цветочного магазина в городе.

— Алло, мне нужен букет, - сказал он, когда на том конце сняли трубку. - Да, из алых роз. Нет, не стандартный. Самый роскошный, какой есть. Да, с доставкой. Адрес...

Он замолчал, вдруг осознав, что не помнит, любит ли Лена розы. В голове пронеслось: "Ты прожил с женщиной пятнадцать лет и не знаешь, какие цветы ей нравятся?"

— Мужчина? - раздался голос в трубке.

— Розы... и добавьте что-то ещё. То, что будет неожиданно. Вы же специалисты.

— Орхидеи? - предложил голос. - Они очень нежные, и...

— Да, прекрасно. И чтобы было много зелени, той... как её...

— Аспарагус? Рускус?

— Да, именно! И... — он глубоко вздохнул, — приложите открытку. Напишите: "Прости за все. Начинаю с сегодняшнего дня".

Положив трубку, Роман почувствовал, как что-то сжимает ему горло. Он быстро допил кофе и вышел на улицу, где уже зажигались вечерние огни.

Ювелирный магазин сиял витринами напротив. Роман колебался у входа, затем решительно толкнул дверь.

— Мне нужны серьги, — сказал он продавщице. — Те, что были в журнале Vogue в прошлом месяце. С сапфирами.

Женщина подняла брови, разглядывая его с ног до головы:

— Это очень дорогая модель. Вы уверены?

— Абсолютно, — кивнул он. — Моя жена показывала их мне, но сказала, что они слишком...

— Дорогие? - улыбнулась продавщица.

— Нет, - покачал головой Роман. — Сказала, что они слишком красивые для обычных дней. А я хочу, чтобы у неё были вещи, достойные каждого её дня.

Продавщица вдруг прослезилась:

— Боже, какой вы романтик. Позвольте упаковать их в наш лучший футляр.

Когда он выходил из магазина, телефон снова зазвонил. Алина.

Роман посмотрел на экран, ощущая, как по спине пробежал холодок. Он... не стал брать трубку.

"Нет, сегодня - только для них. Только для моей семьи", - подумал он, направляясь к музыкальному магазину.

Концертные билеты оказалось достать сложнее, чем он думал.

— На "Металлику"? - фыркнул продавец в кассе. — Да они уже год как распроданы на все концерты!

— Я заплачу вдвое, — сказал Роман. — Это для моей дочери.

Продавец посмотрел на него оценивающе, затем неожиданно улыбнулся:

— У меня есть пара билетов... личных. Но для такой цели — пожалуйста. А ещё вы сказали волшебное слово: «для дочери». Только не говорите, где взяли.

Роман вышел на улицу с драгоценной добычей в кармане. Было уже темно, и он поймал такси.

— Адрес? - спросил водитель.

— Сначала остановитесь у винного магазина. Мне нужно бутылка "Шато Марго" 2005 года.

— Ого, - свистнул таксист. — Ничего не понимаю в вине, но звучит очень дорого. Юбилей?

— Нет, - улыбнулся Роман. — Просто пятница.

Когда он наконец подъехал к дому, в окнах горел свет. Роман глубоко вздохнул, проверяя карманы: серьги, билеты, вино... Он чувствовал себя странно — будто собирался на первое свидание.

Дверь открылась прежде, чем он успел достать ключи. Лена стояла на пороге с огромным букетом в руках, её глаза были расширены.

— Что... что происходит? - спросила она. - Ты купил мне цветы. И написал... - её голос дрогнул, — что любишь нас.

Роман почувствовал, как что-то сжимается у него в груди. Она выглядела такой растерянной, такой... непривычно уязвимой в своём старом домашнем халате, с волосами, собранными в небрежный хвост.

9 глава. Раскол

Глава 9. Раскол

Выходные пролетели как один миг. Они втроём бродили по торговому центру, смеялись над глупой комедией в кино, а Маша с азартом таскала их по игровым автоматам, требуя всё новые монетки. Лена то и дело ловила его взгляд и улыбалась — по-новому, как будто между ними снова пробежала искра.

Вечером в воскресенье, когда Лена мыла посуду, а Маша засела в комнате, разглядывая свои заветные билеты, телефон Романа вибрировал.

Алина: "Скучаю..." — и следом добавила смайлик.

Ниже — фото. Её груди, голые, с лёгким румянцем, будто она только что вышла из душа. Роман почувствовал, как кровь ударила в виски. Он быстро свернул чат, зашёл в настройки и заблокировал номер. Затем переместил фото в скрытую папку, которую сам же создал неделю назад — "Работа".

"Это конец. Больше никаких игр", — сказал он себе.

Но утром, когда он вошел в офис, всё пошло наперекосяк.

Коридор казался ему длиннее обычного. Каждый взгляд коллег казался пронизывающим, каждый смех — намеком.

"Они знают. Они точно знают", — думал он, ускоряя шаг.

В кабинете на столе лежала записка, аккуратно сложенная треугольником.

"Роман Сергеевич, хочу повторить. Сегодня. Жду в переговорке во время обеда. Не заставляй меня ждать. А."

Он смял листок и сунул в карман.

"Чёрт! Чёрт! Чёрт!" — стучало у него в висках.

С одной стороны — Лена, которая наконец снова смотрела на него с теплотой. С другой — Алина, её горячий рот, её наглый взгляд… Она пробудила в нём бурю таких эмоций, каких скромный начальник отдела маркетинга не испытывал очень много лет. Просто дьяволица какая-то. Чертовка, каких не сыскать.

"Я не могу. Но... могу ли я отказаться?"

В голове будто боролись два голоса:

Дьявол:"Ты же начальник. Ты можешь позволить себе и то, и другое. Жена даже не узнает."

Бог:"Ты разрушаешь всё, что только начал чинить. Остановись, пока не поздно."

Роман схватился за голову.

В туалете он умылся ледяной водой, стараясь прийти в себя. Дверь внезапно распахнулась, и прежде чем он успел обернуться, в кабинку рядом втянули его за руку.

Алина.

— Ты проигнорировал моё сообщение, — прошептала она, прижимаясь к нему. Её пальцы уже расстегивали его ремень.

— Алина, нет... — он попытался отстраниться, но она прикусила его нижнюю губу.

— Врёшь. Ты хочешь.

За дверью раздались шаги. Голос директора:

— Да, эксперимент идёт по плану. Нет, они даже не догадываются.

Роман замер.

— Что за чёрт? — прошептала Алина, как в тут же секунду он прикрыл ладонью её рот.

Директор продолжал:

— Калинин уже под полным контролем. Обе женщины работают идеально. Через неделю будем готовы к финальной стадии.

Разговаривал по телефону. Что-то невнятно промычал, пробурчал, после чего послышался звук воды из умывальника. Вскоре шаги удалились.

Алина выпучила глаза:

— Что это было?!

Роман вырвался, его лицо побелело.

— Я... не знаю.

— Ты слышал? "Обе женщины". Это про нас?

— Молчи, — резко сказал он. — Ни слова никому.

Она схватила его за запястье:

— Тогда встретимся в переговорке. Как договаривались.

— Нет! Я не могу. Это не хорошо.

— Или я расскажу всем, как начальник отдела маркетинга трахает подчинённых в служебном туалете, — её глаза сверкнули.

Роман стиснул зубы.

— Хорошо. Но только поговорить.

Она усмехнулась, провела пальцем по его губам и выскользнула из кабинки.

Роман остался один, с трясущимися руками и страшной догадкой:

"Что, если всё это — часть какого-то эксперимента?"

Но бежать было уже поздно.

10 глава. Падение в бездну

Глава 10. Падение в бездну

Переговорная комната на 35 этаже была пустынной в этот обеденный час – длинный полированный стол, двенадцать одинаковых кресел, глухие жалюзи, сквозь которые пробивались тонкие полосы солнечного света.

Роман вошёл, ощущая, как его ладони становятся влажными, а сердце колотится так громко, что, казалось, его слышно через всю стеклянную стену. Алина уже ждала, полулёжа на столе, её ноги в чёрных кружевных чулках медленно покачивались в такт какой-то внутренней мелодии.

— Я начала думать, что ты не придёшь, — её голос звучал как шёпот змеи, обвивающей свою жертву.

Роман стоял у двери, не решаясь сделать шаг вперёд.

— Алина, мы должны поговорить. То, что я услышал в туалете...

Она соскользнула со стола, её каблуки глухо стукнули по паркету. В три шага она преодолела расстояние между ними, её пальцы впились в его галстук.

— Поговорим потом, — она дышала ему в губы, её аромат – смесь дорогих духов и чего-то запретного – ударил в голову.

Одним движением она повернула ключ в замке. Щёлк раздался оглушительно громко в тишине комнаты.

— Мы не должны... — начал Роман, но её рот уже прижался к его, горячий, требовательный. Её язык проник между его губ, а пальцы уже расстёгивали его ремень с проворностью, которая говорила о долгой практике.

— Ты хочешь этого, — прошептала она, отрываясь на секунду. — Я вижу, как ты смотришь на меня каждый день. Как твой член напрягается, когда я наклоняюсь за бумагами.

Роман хотел возразить, но его тело уже предало его – он был твёрд, как сталь, его кровь пульсировала в висках, а в ушах стоял гул.

Алина толкнула его в кресло, её пальцы уже скользили по его обнажённому животу.

— В прошлый раз я тебе дала, — её голос стал низким, хриплым. — Теперь ты мне.

Она расстегнула блузку – никакого бюстгальтера, только её груди, полные, с тёмно-розовыми сосками, уже твёрдыми от возбуждения.

— Трогай, — приказала она, садясь ему на колени.

Его руки, будто против его воли, обхватили её груди, большие пальцы провели по соскам. Алина застонала, её голова запрокинулась назад, обнажив длинную шею.

— Да... вот так... — она начала двигаться на нём, её бёдра тёрлись о его напряжённый член через тонкую ткань брюк.

Роман забыл обо всём – о жене, о директоре, о странном разговоре в туалете. Мир сузился до этой женщины, до её горячего тела, до её рук, которые сейчас расстёгивали его брюки.

— Я хочу почувствовать тебя во рту ещё раз, — прошептала она, опускаясь перед ним на колени.

Её губы обхватили его член, и он вскрикнул, впившись пальцами в подлокотники кресла. Она работала ртом с мастерством, которое заставило его закрыть глаза — вверх-вниз, её язык играл с головкой, её пальцы сжимали яйца.

— Алина... я не... — он пытался говорить, но её рот не отпускал его.

Внезапно она остановилась, поднялась и повернулась к нему спиной.

— Сними с меня юбку, — приказала она.

Роман дрожащими руками расстегнул пуговицу, молния сошла с шипящим звуком. Нижнего белья не было – только её упругая попа, уже влажная от возбуждения.

— Теперь войди в меня, — она обернулась, её глаза горели. — Сейчас.

Он поднялся, его руки обхватили её бёдра, и через секунду он был внутри. Алина вскрикнула, её ногти впились в полированную поверхность стола.

— Да... вот так... жёстче... — она поддавалась ему, её тело принимало каждый его толчок.

Роман забыл себя, забыл, где он находится, забыл всё, кроме этого момента. Его руки сжимали её груди, его губы прижались к её шее, он кусал её, оставляя красные следы.

Алина кричала, её голос становился всё громче, и вдруг – стук в дверь.

— Кто-то там есть? — раздался голос секретарши.

Они замерли, но не остановились. Алина сжала его внутри себя, её глаза смеялись.

— Продолжай, — прошептала она. — Пусть слышат.

Роман закрыл ей рот рукой, но его бёдра продолжали двигаться. Стук повторился, а затем шаги удалились.

Через несколько мощных толчков он кончил, впившись зубами в её плечо, чтобы заглушить стон. Алина дрожала под ним, её тело сжималось в волнах оргазма. Они рухнули на стол, дыша как загнанные звери.

— Боже... — прошептал Роман, глядя в потолок.

Алина повернулась к нему, её пальцы медленно водили по его груди.

— Ты представляешь, сколько девушек в этом офисе мечтают оказаться на моём месте? — её голос был сладким, как яд.

Роман резко сел.

— Что?

— О, не притворяйся, — она засмеялась, поправляя волосы. — Ты же видишь, как они на тебя смотрят. Марина из бухгалтерии, Катя из отдела кадров... даже эта скромница Оля из IT.

Роман почувствовал, как его кровь стынет в жилах.

— Ты... ты говорила с ними?

— Конечно, — она улыбнулась, как кошка, поймавшая мышь. — Мы же делимся всем, девчонки.

Он вскочил, торопливо застёгивая брюки. В голове снова звучали слова директора: "эксперимент", "обе женщины", "под полным контролем".

— Мне нужно идти, — резко сказал он.

Алина надула губы.

— Уже? А я думала, мы можем повторить...

— Нет! — его голос прозвучал резче, чем он планировал. — Это... это было ошибкой.

Она медленно подошла к нему, её голые груди всё ещё колыхались при каждом шаге.

— Ошибкой? — её голос стал холодным. — Ты кончил в меня два раза за неделю, и теперь это ошибка?

Роман отвернулся, не в силах выдержать её взгляд.

— Я... мне нужно разобраться с тем, что я услышал. Это важно.

Алина вдруг рассмеялась.

— Ладно, беги. Но знай – я не единственная, кто хочет кусочек начальника. И я не уверена, что буду их останавливать.

Она повернулась, демонстративно медленно одеваясь, давая ему полюбоваться каждым сантиметром своей кожи.

Роман вышел, чувствуя, как его мир рушится на части.

"Кто я? – думал он, идя по коридору. – Муж? Отец? Или просто подопытный кролик в чьей-то игре?"