Игры мажоров. Опорочить чемпионку

Пролог

Аннотация:

— Так и будешь пожирать ее глазами или начнешь действовать?

— Иди к черту! Она девушка брата, — отворачиваюсь, стараясь не смотреть на девчонку.

— И что? — хмыкает Тим.

— Я сказал, отвали.

— Или тебя устраивает то, что он забирает все что тебе нужно? Так и хочешь быть на вторых ролях?

— Это не твое дело, но она мне не нужна, — закипаю внутри..

— Нравится быть в его тени? Тем самым братом -неудачником, которого затмил старшенький? Почему он уводит у тебя из-под носа все, что ты хочешь?

— Что тебе нужно?

— Поставь его на место. Покажи, что ты лучше. Или слабо?

— У тебя есть конкретное предложение?

— Раз она тебе не нужна, то тем легче тебе будет его осадить, затащив ее в постель.

— Мы больше не играем.

— Последний спор. И каждый получит то что хочет. Осадим Вика, и параллельно ты поимеешь свою зазнобу. Ты в деле?

У меня давние счеты с братом. И все становится лишь хуже, когда он приводит в дом девушку. Высокомерную красотку, будущую чемпионку. Она выводит меня из себя одним своим видом, и тем как окружающие восхищаются их парой. Я хочу осадить обоих. Тогда мы решаем сыграть в последний раз, поспорив, что я смогу соблазнить и опорочить его чемпионку.

Пролог

— Ари, поздравляю! — обнимает меня тренер моей соперницы Маргариты Матвеевой. — Это была достойная победа и потрясающая игра!

— Спасибо, — благодарно киваю. — Мы бились на равных, — лукавлю, потому что знаю, что я многократно сильнее.

Пусть Матвеева и заставила меня попотеть, и выкладываться так как никогда в жизни, но итог именно тот, каким должен быть. Потому что я готова была выгрызать победу зубами. И сделала это.

Я пробираюсь сквозь толпу, где каждый стремиться меня обнять, похлопать по плечу и просто поздравить.

Еще не до конца осознаю, что вот она та самая победа, к которой я так долго шла.

Результат долгих изнурительных тренировок на корте, болтает у меня на груди. Золотая медаль чемпионата страны по праву моя! И меня распирает от пьянящего чувства эйфории.

Я это сделала! Я стала чемпионкой по теннису.

— Ариана, как отпразднуешь победу? — доносится до меня чей-то голос.

Вспышки камер, журналисты выкрикивающие вопросы, что не успели задать на пресс-конференции, окружают меня со всех сторон. Но я уже не реагирую ни на что, позволяя охране оградить меня от посторонних и просто вывести отсюда.

Все чего я хочу, это поскорее скрыться от толпы и разделить победу с самыми близкими, и наконец-то немного отдохнуть.

Я рада, что решила вопрос с экзаменами до начала сессии, потому что я так выдохлась за этот чемпионат, высосавший из меня все соки. Теперь я вполне заслуживаю ничего не делать хотя бы неделю. И вместо пыльной аудитории, сдавая с остальными экзаменами, могу поваляться где-нибудь на золотом песочке под жаркими лучами солнца. Сделать это я хочу непременно со своим парнем, которому в последнее время уделяла слишком мало внимания.

— Ари, у нас три новых предложения по рекламным контрактам, — ровняется со мной менеджер.

— Ты уже прислал мне предложения для рассмотрения.

— Это другой уровень и деньги, Ари! — наконец-то заходим в холл, куда нет доступа посторонним. — Ты же понимаешь разницу между тем, чтобы рекламировать спортпитание, и тем, что спонсор чемпионата хочет, чтобы ты стала их лицом. А еще тебе предлагает контракт молодежный бренд косметики.

— Вау! — наконец-то до меня доходит о чем говорит Антон.

— Вот именно! И нам надо подписать договор в ближайшие два дня, чтобы не упустить.

— Тош, ну если они сделали предложение именно мне, то им нужна чемпионка, верно?

— Верно, — усмехается он.

— Значит, сегодня у меня еще есть время? Или я могу подумать недельку?

— Да, конечно! Но зачем откладывать, когда и все так понятно? Таких предложений может больше и не быть! Когда можно все сделать сегодня?

Он продолжает меня пытаться прогнуть, а я скольжу взглядом по холлу, не понимая почему не вижу среди десятков лиц единственное, что жажду увидеть. Как бы я ни старалась высмотреть Мика, я его не нахожу.

Его не было на матче, потому что при нем я не могу сосредоточиться на игре. Если он сидит на трибунах, то я отвлекаюсь на него, и это снижает мою концентрацию и влияет на результат. Поэтому мы договорились, что он будет дожидаться моей победы где-то за пределами стадиона. Где именно он находится все это время, мы тоже заранее не обговариваем, чтобы мысленно я была только здесь и сейчас.

Но я выиграла. Он должен быть среди первых кто меня поздравит. По крайней мере именно его объятия и поцелуи нужны мне больше всего.

Моя команда движется к парковке, а Гордеева все еще нет в поле зрения.

Мы минуем проходной пункт охраны и нас снова встречает пресса.

Глава 1

За год и три месяца до событий пролога

Ариана

— Все, Ариана! На сегодня достаточно! — останавливает тренировку Виталий Иванович.

— Но я хочу еще поработать.

— Нет! — заявляет он твердо, и я понимаю, что дальше бесполезно спорить с тренером.

Я опускаю ракетку и тяжело дыша, шагаю к бортику, возле которого валяется моя спортивная сумка и бутылка с водой.

Пот льется ручьем по вискам, а лицо горит. Четыре часа тренировки позади, но я недовольна результатом.

Плечо после травмы все еще подводит в самые неожиданные моменты. Вот и сегодня, когда я вошла в самый раж, оно перестало меня слушаться, и совершенно не хотело реагировать на команды которые отдавал ему мозг.

Меня это удручает. Потому что физиолечение, спортивный массаж, остеопаты, и кинезиологи. Все они работали с моим плечом, и я безумно им благодарна, ведь я смогла вернуться к тренировкам. Но очевидно, что этого недостаточно. И я должна больше работать, усерднее тренироваться, чтобы вернуть себе прежнюю форму.

Открываю крышку бутылки и прижимаюсь к носику, жадно глотая влагу. Дыхание тяжелое, пот струится по лицу и шее, но я знаю, что могла поработать еще.

— Завтра отдохни. Сходи в баню, на массаж, встреться с подругами, но чтобы здесь я тебя не видел, — убивает меня своим заявлением тренер.

— Виталий Иванович, какой отдых? К новому сезону я должна быть максимально в форме, а я совершенно не готова.

— Ари, тебе нужен отдых. Точка. Или я вообще не буду тебя выставлять на соревнования.

Оглушенная подобным заявлением, я запихиваю бутылку в сумку, прячу ракетку в чехол, и закидываю на плечо лямку сумки, иду в раздевалку.

Дыхание все еще учащенное, как и пульс. Только вдобавок ко всему у меня теперь и голова разболелась. Потому что ни за что нельзя допустить такого, чтобы он снял меня с соревнований.

— Ари! — несется мне вслед грозный голос тренера. — Если я узнаю, что ты ослушалась, то я воплощу свою угрозу в реальность.

Нахожу в себе силы только, чтобы кивнуть, а сама чуть не рычу от злости.

— Тебе нужен отдых, Ари, — кривляюсь, передразнивая тренера, заваливаясь в раздевалку. — Или я сниму тебя с соревнований.

— Привет, ты хорошо поработала, — улыбается мне Милана.

Мы занимаемся у разных тренеров, поэтому подругами нас не назвать даже с натяжкой. Соперницы — более подходящее определение. Когда я вышла из строя из-за травмы, она стала той самой подающей надежды спортсменкой. Уверена, она была рада, что я больше не путаюсь у нее под ногами. Но это не помогло ей выйти в последний этап кубка страны.

Зато мое время настало, и я не только верну свои позиции, но и стану первой ракеткой нашей страны, а потом мира.

— Спасибо, — не стараюсь быть милой, и не делаю ответного комплимента. Мне на самом деле некогда следить за тренировками других, а лгать я не умею.

— Ну, до понедельника, — пытается сделать вид, будто ее не задевает моя откровенная грубость.

— Увидимся, — с облегчением выдыхаю, когда она выходит.

— Привет, Ари, — прошмыгивает мимо новая подопечная Виталия Ивановича. Я лишь киваю ей в ответ, и раздевшись, беру полотенце и иду в душ.

Теннис это все что мне нужно для того, чтобы чувствовать себя полноценным человеком. С детства я решила, что стану великой чемпионкой и всю свою сознательную жизнь я иду к этому. Лишь травма выбила меня на полгода. И моим максимальным достижением было звание чемпионки в юниорском турнире. Но это все так, лишь разогрев. Потому что моя цель – мир. И мне некогда отвлекаться на разные рода глупости. Из-за травмы я и так позволила себе сделать то, чего не позволяла до. У меня появился парень.

Он очень красивый, успешный, при этом хороший человек. Но выбирая между спортом и отношениями, я выберу первое. Не раздумывая.

Выхожу из душа как раз, когда из моего шкафчика раздается вибрация.

Распахиваю дверцу и достаю смартфон, а взглянув на имя звонящего непроизвольно улыбаюсь.

— Привет, красотка, — льется из динамика голос Вика.

— Привет, красавчик, — губы растягиваются в еще более широкой улыбке.

— Возможно ты меня порадуешь и скажешь, что встретишься сегодня со мной? — слышу в его голосе надежду.

— Все может быть.

— А если быть точнее?

— Я абсолютно свободна до понедельника, — пытаюсь звучать беззаботно, но не уверена, что мне это удается.

— Тогда, я заберу тебя. Жди.

Через двадцать минут Вик уже ждет меня на парковке спортивного комплекса.

Его лексус цвета серый металлик особенно блестит при свете заходящего солнца. И я сразу же бегу к машине, и сажусь на пассажирское сидение.

— Привет, — тянется ко мне, оставляя поцелуй в уголке губ.

— Привет, — встречаюсь с ним взглядом, отмечая что он сменил стрижку. — Подстригся?

Глава 2

Мик

— Привет, — смотрит на меня девчонка. — Только не говори, что это была твоя идея фонтана? — пухлые губы растягиваются в ухмылке, а глазища синие и яркие, горята, словно у ведьмы.

На пару мгновений я зависаю, рассматривая эту демоницу. Потому что смертные не бывают настолько идеальными.

— Чего завис? Разговаривать умеешь? Если это твой фонтан, то у нас проблемы, — ее смех, вторгается в сознание.

— Например? — возвращается ко мне возможность говорить.

— Ну… — морщится она. — Тут явно проблема с размерами, — снова хохочет.

Порыв ветра взъерошивает русые волосы, что взлетают прямо, как у колдуньи и оседают на плечи. И смех этот ее, ведьминский, вызывает оцепенение.

Кажется, будто прямо в сердце кто-то запустил молнией, и от ее удара по телу расходятся электрические разряды, пробуждая каждую клеточку.

Я не понимаю, что со мной и хер знает, как на подобное реагировать.

— Комплексуешь?

— Что? — до меня не сразу доходит то, что она говорит.

— Ну листиком прикрылся, значит гордиться нечем, — продолжает язвить эта ведьма.

— А у тебя похоже тоже это больная тема? — наконец-то прихожу в себя, осознавая то о чем она вещает. — Похоже мой братец тебя не радует, — приближаюсь к ней, чтобы рассмотреть лучше.

Даже в темноте видно, как вспыхивают ее щеки, и я понимаю, что смог задеть, испытывая удовлетворение.

— Беспокоишься за брата и его сексуальную жизнь? Это так мило, — отбивает мгновенно.

— Да мне как-то по хуй, кого и как он имеет, — усмехаюсь, и кажется все больше вхожу в азарт. — Мне интереснее в своей постели. Но если тебя вдруг не устраивает. Ты не расстраивайся. Обращайся. Покажу мастер класс.

И снова она краснеет, будто ей неловко общаться на эти темы, но вздергивает подбородком.

— Вот с этим? — кивает она на статую в фонтане, и смотрит с надменной улыбкой, которую мне хочется немедленно стереть с ее лица. — Вряд ли. Похоже, у тебя у самого комплексы, что уступаешь брату.

Удар под дых, и я чувствую, как кровь медленно закипает. Как смеет эта курица лезть в мои отношения со старшим братом?

— Ты бы не говорила того, о чем понятия не имеешь, — бросаю холодно, ощущая зуд в руках, что требуют схватить ее и встряхнуть как следует, чтобы засунула свой острый язык в одно место.

Прячу руки в карманы джинсов, чтобы не сорваться.

Блядь.

Хватает одной мысли о ее языке, как кровь устремляется к паху, и почти сразу стояк упирается в ширинку.

Вот же сучка!

— То есть это нормально предлагать девушке брата лечь с тобой в постель? — пытается казаться беззаботной, но я слышу злость.

— Разные девушки бывают, — пожимаю плечами, внимательно наблюдая за ней.

— И что? Многие соглашались? — вижу как она сглатывает, но тут же возвращает насмешливое выражение лица, которое меня так бесит.

— Ты с какой целью интересуешься? Хочешь понять стоит ли оно того, чтобы сравнить? Или прощупываешь почву на тему того, сколько отношений было у Вика?

— Знаешь что, мальчик с фиговым листочком, — делает шаг навстречу и у меня перехватывает дыхание, когда она оказывается слишком близко и в нос забивается ее запах. Она находится настолько близко, что я вижу, как пульсирует венка у нее на шее, и сужаются зрачки. — Даже если с Виком что-то пойдет не так, что я исключаю, то ты последний на кого я посмотрю.

— Что ж так? — вместо улыбки, получается какая-то кривая ухмылка, потому что во рту пересыхает. — Рожей не вышел? Так вроде наоборот.

— Начнем с того, что ты беспринципное … — не успевает договорить.

— О, вы уже познакомились! — раздается голос брата, и я машинально делаю шаг назад, но продолжаю пытаться сжечь это исчадие ада взглядом.

— Да, — трансформируется она из злобной стервы в милую кошечку. — Твой брат хотел мне рассказать историю этого фонтана, но решил проверить то насколько у нас с тобой все серьезно.

Вот же дрянь!

— В каком плане? — улыбается Вик, еще не догоняя что его девица хочет нас рассорить.

— Он поинтересовался…

Еще и стукачка!

— Я спросил ее, готова ли она познакомиться с нашими родителями, и рассказать маме как сильно ей понравился её любимый фонтан. Маме э будет безумно приятно, что скульптуру которого она создавала собственноручно, оценили по-достоинству! — смотрю прямо ей в глаза, наблюдая, как округляется ее рот.

Вот так, сучка. Съела?

Спрашиваю у нее взглядом. Она поспешно отводит взор, впиваясь в моего брата глазами и старательно делая вид, будто меня тут нет. У меня же в груди растекается тепло от того, что смог ее осадить.

— Не знала, что твоя мама скульптор, — обращается только к Вику, и меня снова бомбит. Потому что это не только его мама, но и моя. И я главный ее фанат. А эта безмозглая курица даже смотреть в сторону маминых работ не имеет право, не то, чтобы их высмеивать.

Словно читая мои мысли, ведьма стремительно краснеет.

— Ну что, поехали? — говорит Вик.

— Да, погнали. У меня сегодня еще планы, — поворачиваюсь к ним спиной и направляюсь к воротам.

— Что-то интересное?

— Ты даже не представляешь, — достаю смартфон и быстро набираю ответ на сообщение.

Мик: “Через час буду у тебя. Не дождусь когда ты мне покажешь, как сильно соскучилась.”.

Отправляю Амелии ответ на ее: “Котик, я соскучилась”, с прикрепленным фото без одежды, захватывающим ее тело сзади, на котором она выгибается как кошка, позволяя камере захватить все ее самые рабочие места.

А я представляю как глубоко и чувственно она будет меня встречать, но вместо ее лица перед глазами стервозное личико сучки брата.

И я надеюсь, что больше никогда и ни за что ее не увижу.

— Рад, что вы нашли общий язык, — бросает Вик. А мне лишь хочется рассмеяться в голос.

Ни за что эта не задержится в нашем кругу. Только через мой труп.

Как вам первая встреча?

Глава 3

Ариана

— Пока, — бросает, покидая салон авто озабоченный придурок, чей взгляд прожигал мне затылок всю дорогу до автосервиса.

— Счастливо, — прощается с братом Вик

Задняя дверь хлопает и я облегченно выдыхаю.

— Не сильно заскучала? — спрашивает Виктор, выезжая на трассу.

— Нет, — перевожу на него взгляд, рассматривая благородный профиль. Непроизвольно сравниваю его с нахальным братцем.

Мик — это классический темноволосый, синеглазый красавчик. Такие нравятся девочками. С высокими скулами, прямым носом и порочным грязным ртом, который напрашивается на то, чтобы его помыли с мылом.

Честно, не понимаю, как вообще существо с таким откровенно скудным умишкой может нравиться. Другое дело Вик.

Возможно он не настолько смазлив, как брат. Но разве это главное?

В нем полно других достоинств. Он умный и воспитанный, тактичный, и зрелый. Ему и в голову не придет задирать девушку подобным образом. Тем более девушку собственного брата.

— Что-то не так? — оборачивается он, улыбаясь, и я залипаю на то, как он все-таки хорош. Той самой мужественной красотой, что сложно игнорировать.

— Нет, — губы растягиваются в ответной улыбке. — Просто смотрю на тебя.

— И как? — вопросительно приподнимает бровь.

— Нравится.

— Я рад, — теперь его улыбка становится еще шире.

— Вы совсем разные с братом, — зачем-то говорю я.

— Разве? — бросает на меня удивленный взгляд и снова сосредотачиваясь на дороге. — Все говорят, что мы жутко похожи.

— Я так не думаю, — мне бы уже переключиться на другую тему, но я восхищена и поражена до глубины души, как в одной семье могут быть два настолько разных ребенка. — Ни внешне, ни по содержанию.

— Он тебе что-то сказал? — мрачнеет Вик.

Я уверена, что он слишком хорошо знает своего брата, чтобы быть готовым к любым его перфомансам, но не хочу становиться для них яблоком раздора.

— Ничего такого, чтобы меня задело, — ябедничать точно не в моем духе.

— Но все-таки было что-то, да? — крепко сжимает челюсти. — Вот же засранец! Я с ним поговорю и больше он тебе не посмеет сказать ни слова.

— Не парься, — закидываю руку на спинку его сидения, и прохожусь пальцами по сильной шее, и коротким волоскам.

Он сразу же замирает, и если бы находился не за рулем, то закатил глаза. Я прекрасно знаю, как эта легкая ласка действует на него, словно на настоящего кота, который расслабляется и начинает мурлыкать.

А мне хочется, чтобы он не напрягался рядом со мной, и не брал в голову ту ерунду, что нес его дурной братец.

— Ари-и-и-и, — тянет он. — Я же сейчас передумаю, и мы не поедем ни в какой ресторан.

— Поедем, Витюш, — убираю руку.

— А потом? Может ко мне на квартиру, м? — останавливается на светофоре и бросает на меня многозначительный взгляд.

— Не сегодня, — выпрямляюсь, и смотрю прямо перед собой.

— Почему? — слышу как меняется его интонация.

Он пытается казаться спокойным, но я понимаю, что его эта тема особенно парит. Два месяца я его морожу, и все никак не решусь сделать этот шаг.

И все потому, что мне страшно.

Да… Выкладываться до изнеможения на корте, давать отпор соперникам и прессе я не боюсь. Но вот лечь в постель со своим парнем мне страшно до жути. Одна только эта мысль вызывает странное оцепенение. Страшно разочароваться если вдруг что-то пойдет не так. Потому что Вик мне нравится слишком сильно, чтобы я могла его потерять из-за какой-то ерунды, которой придают гораздо больше значения, чем следовало бы. В отношениях это же не главное…

— Я устала, Вить, — стараюсь улыбнуться, но получается как-то неестественно. — Давай в другой раз.

Он молчит, только крепко сжимает челюсти, а затем делает глубокий вдох и шумный выдох, справляясь со своей злостью.

Вот как можно его не ценить, хотя бы за это? Ни один мужчина не будет столько ждать от девушки секса. А он другой. Он внимательный и терпеливый.

— У нас все будет, обещаю, — хочется как-то его подбодрить. — Просто, мне нужно чуть больше времени.

— Хорошо, — нащупывает мою руку, и подносит ее к губам, оставляя на тыльной стороне ладони поцелуй. — Не парься по этому поводу. Я подожду сколько требуется.

— Спасибо.

Вечер проходит спокойно. Ужинаем и правда в чудесном месте, а потом Витя отвозит меня домой. Мы договариваемся пойти завтра на концерт модной группы, о которой сейчас трубят из каждого утюга, и долго целуемся у моего подъезда.

— Ари? — доносится с кухни голос мамы, когда я захлопываю входную дверь. — Пришла уже?

— Да, — скидываю кроссовки и прохожу на кухню, где что-то шипит шкварчит.

Прислоняюсь плечом к косяку и смотрю как мама что-то обжаривает.

— Что делаешь?

— Да вот пробую приготовить моти. Хочу завтра записать видео. Хочешь попробовать?

— Нет, спасибо. Мы с Виком были в ресторане.

— Да? — она будто только сейчас понимает который час. Мама бросает взгляд на часы, а затем оборачивается ко мне. —Я думала ты до сих пор на тренировке.

— Мам, так поздно не бывает тренировок.

— Точно. Прости, я тут со своими экспериментами совсем потеряла счет времени.

— Оставь мне на парочку, утром попробую, — подхожу к ней и целую в щеку.

— Хорошо, — подставляется под поцелуй. — Все нормально? — смотрит озадаченно.

— Да, все супер. Завтра выходной. А где папа? — заранее знаю что она скажет, но как и всегда жду совершенно другой ответ.

— Он… у него переговоры, — отвечает мама напрягаясь. — Не в городе.

— Ясно, — зло усмехаюсь. — Значит днем как и обещал не повезет нас кататься на лошадях.

— Не обижайся на него дочь. Он старается…

— Не надо мам, — обрываю этот поток лжи и разворачиваюсь к выходу.

Старается он.

Только не на переговорах, а над кем-то!

Все прекрасно знают, что у отца новая любовница. Отсюда у мамы всплеск поиска смысла жизни и новое хобби в виде кулинарного блога, за которым она отчаянно прячется. А я не понимаю, почему она терпит этого козла. Ведь он ее даже не любит…

Глава 4

Глава 4

— Здрасьте, тёть Лен, — доносится из коридора голос Сашки. — Как вкусно пахнет.

— Сашенька, ты так вовремя. Попробуешь грушевый тарт?

— Вы еще спрашиваете! Конечно, да!

Открываю глаза прислушиваясь к голосам, сосредоточенно думая над тем, что черт возьми происходит? Почему у меня не звонит будильник, откуда здесь взялась Сашка, если она знает, что у меня тренировка и который сейчас час.

Дергаюсь на кровати приподнимаясь и тянусь к тумбочки, в поисках смартфона. Нащупываю гаджет и нажимаю на кнопку, включая дисплей.

Первое мгновение мне кажется, что я ослепну, такой яркий свет. Но затем смотрю на цифры на экране, и обмираю в ужасе.

Как так получилось, что я проспала до одиннадцати. Все проклятые блэкаут шторы! И почему не поставила будильник.

А затем вспоминаю вчерашнюю тренировку и выдыхаю. Все верно. У меня же выходной.

Но раз уж проснулась, то поднимаюсь на ноги, распахиваю шторы и направляюсь в ванную.

Проделав все необходимые процедуры, иду на кухню.

— Сашенька, а ты не против сняться для моего блога, в качестве дегустатора? — щебечет мама.

— Ой, а что делать нужно? — спрашивает подружка.

— Кушать, — смеется мама. — И дать честную оценку моего творения.

— Доброе утро! — прохожу на кухню, и плюхаюсь на стул, прямо напротив моей подружки.

— Привет, а ты чего спала что ли? — удивляется Сашка, вытягивая из вазочки нектарин и откусывая сочный фрукт.

— О! Встала? — оборачивается мама. — Завтрак как всегда или как и мы будешь чай с пирогом?

— Нет, — мотаю головой и поднимаюсь на ноги. — Завтрак – это святое. Никаких пирогов!

— Хочешь сказать у тебя хватит силы воли не съесть ни кусочка этого божественно пахнущего чуда? — округляет глаза Сашка.

— О, — тянет мама. — Она без зазрения совести отказывается от моей еды.

— Мам, — бросаю на нее хмурый взгляд и открываю холодильник. — У меня сегодня нет тренировки, чтобы я могла согнать лишние калории.

— Можно подумать в другой день ты бы съела пирог на завтрак, — усмехается она, наливая чай для Саши.

— Ну вот видишь! Жертва твоих экспериментов сама нашлась! Не зря старалась! Раз отца нет, все это пропадет.

Хочется прикусить язык, замечая как мама каменеет при упоминаний папы.

— Так если у вас лишнее, то я домой возьму, — разряжает обстановку своей непосредственностью Саня.

— Я тебе еще и моти дам! — продолжает суету мама.

А я замечаю на разделочном столе, вареные яйца, которые, по всей видимости, дожидаются меня.

— Спасибо, мама, — подхожу к родительнице и целую в щеку.

— Гречка на плите.

— Вдвойне спасибо! — ощущаю внутренний подъем.

— Сделать тебе бутерброды? — оборачивается она ко мне, когда я достаю слабосоленую рыбу, авокадо с хлеб из цельнозерновой муки.

— Я сама, спасибо, — улыбаюсь. — Снимайте ваше видео.

Пока я заканчиваю готовить себе завтрак, делая бутерброды и салат, мама и Саня под установленный на штатив смартфон, достают из духовки тарт, торжественно ставят его на центр стола, и разрезают. А далее следуют неприличные звуки неописуемого наслаждения.

И как только выключается видео, я сажусь к ним за стол, не спеша поглощая свой завтрак.

— Какие планы? — набив рот пирогом спрашивает Санька.

— Вечером идем с Виком на концерт.

— Это какой? — запивает чаем.

— Как их… Крипи…Краппи? — силюсь вспомнить название, но так как я не особо знакома с их творчеством, то и с запоминанием названия проблема.

— Крипи Джипси? — снова распахивает широко глаза подруга.

— Ага, они самые.

— Вау! Я так хотела попасть на их концерт. Помнишь, я тебе говорила?

— Да? — пытаюсь выудить из памяти этот момент, но в голове вакуум. — Прости, Сань. Не помню.

— Ой, что с тебя взять, — отмахивается она. — Тётя Лена, можно еще один кусочек? — переводит взгляд на мою маму.

— Конечно, Сашенька! — мама снова выкладывает ей на тарелку новый кусочек и только после этого присоединяется к нам.

— Вечно ты только про свой корт думаешь. Будто в жизни нет ничего другого.

— Ну ты же со мной дружишь, значит все в порядке с этим, — усмехаюсь, дожевывая бутерброд с лососем и авокадо.

— Я просто тебя жалею. Блин! Забыла рассказать! Мы же вчера ходили в клуб. И я там с таким парнем познакомилась! — закатывает она глаза. — Закачаешься. И вообще он и его друзья все как на подбор были.

— Смазливый качок? — усмехаюсь.

Зная Санькины вкусы, я могу даже поспорить, что там очередная груда мышцы с бэби-фейсом.

— Знаешь, не такой уж и качок. Накаченный конечно, но умеренно, — горят ее глаза.

Глава 5

Мик

— Дай воды, — слышу, как по комнате кто-то ходит и понимаю, что больше не могу терпеть эту чертову наждачку у себя во рту.

Помимо того, что там так сухо, что язык может порезать небо, а горло сейчас ссохнется, есть еще чувство, будто мне кто-то нагадил во рту, иначе я не понимаю, откуда этот мерзкий вкус, пробивающийся сквозь ощущение сухости.

Шаги звучат громче. Хлопает дверь, а я думаю что все происходит слишком медленно, потому что жажда такая сильная, хоть волком вой.

Но наконец-то моих губ касается холодный бокал.

— Пей! — гремит голос Амелии и я делаю несколько жадных глотков, чувствуя как влага напитывает сухую полость рта.

Осушаю бокал и отдаю ей его обратно, как рядом на тумбочке начинает вибрировать смартфон.

Переворачиваюсь на живот, и забираю гаджет.

— Да, — принимаю вызов, слыша, как где-то то ли фыркает, то ли шипит моя подружка.

— Здорово, бро! — льется из динамика голос Дэна. — Ты как там? Еще жив?

— Вроде того, — скриплю, как старый паровоз.

— А ты где вообще? Я думал ты поедешь ко мне, а потом ты испарился куда-то.

— У Амельки, — и снова где-то в комнате раздается фырканье.

— Кхм, — кашляет Дэн. — Это как?

— Ну как, как, на такси наверное. Да, Амель? — приоткрываю глаз и смотрю на брюнетку, скрестившую на груди руки, и смотрящую на меня слишком странно.

— Я понятия не имею на чем ты притащился, — рявкает она, чем заставляет меня проснуться окончательно. Потому что я ни разе не видел ее в подобном состоянии.

— Дэн, я перезвоню, — сбрасываю вызов, и переворачиваюсь на спину, потирая ладонями глаза. — Так, — пытаюсь вспомнить предыдущую ночь, но в голове вакуум. — Я где-то накосячил?

— Накосячил? — вспыхивает она и делает шаг ко мне.

Смотрю на ее разьяренное лицо и у меня не остается сомнений. Видимо, я снова назвал ее чужим именем.

— Малыш, — это самое безопасное обращение, — давай без загадок. Ты скажешь, что я натворил, мы сладко помиримся и войдем в этот день с прекрасным настроением.

— Гордеев, ты совсем спятил?! — кричит она, да еще и называет по фамилии, и это тревожный звоночек.

Видимо, мой косяк оказался чуть крупнее, чем мне кажется. И мне надо это немедленно с ней замять, потому что я не хочу потом видеть в универе ее злобное лицо.

— Амель, — закидываю руки за голову, улыбаясь максимально очаровательно, насколько я вообще способен. — Иди лучше ко мне, малыш. Ты такая секси когда злишься.

— Ты что реально думаешь, я настолько тупая дура, что запрыгну на тебя после того, как ты у меня на глазах сначала зажимался с какой-то курицей, а потом трахал ее прямо в коридоре клуба?

— Чего? — моя вера в то, что все можно решить оргазмом мгновенно тает. — Ты чего несешь? — смотрю на нее стараясь понять, придумала она это или нет.

— Это я несу? — скрещивает руки на груди, зло усмехаясь.

— Как бы я тогда оказался у тебя? — кажется, что это мой единственный разумный довод против того бреда, что она решила на меня навесить.

— А это я сама не поняла, Гордеев! — глазами метает молнии, способные меня убить насмерть. Ну просто фурия.

Глядя на нее такую, у меня дергается в паху, и я все же допускаю мысль, что смогу ее уломать взять у меня в ротик, после чего я трахну ее в благодарность.

— Как так? — почему-то кажется, что она чего-то не договаривает. — Мы же вместе были в клубе, верно?

— Нет, не верно! — рявкает она. — Ты. Обещал. Приехать!

— Я же приехал, — снова улыбаюсь. — Так в чем проблема?

— Какой же ты все же мудак! — морщится она в отвращении.

— Раньше ты считала это моим достоинством, — чешу ребра слева.

— Думаешь приятно, сидеть и ждать тебя голой весь вечер, словно я дура какая-то? А потом из сторис узнавать, что ты тусишь в клубе!

— Подожди, Амель. Я точно помню, ты там была.

— Я приехала уже когда ты вовсю зажигал с этой сисястой курицей.

Точно! Теперь в памяти вспыхивает образ девчонки с трясущейся четверкой, что ритмично терлась о меня. Даже думая о ее сиськах, я возбуждаюсь. Не мудрено, что я не устоял перед таким богатством.

— Ну подумаешь потанцевал. Ты когда успела стать такой собственницей?

— Ни хрена себе у тебя танцы! — злится она еще сильнее. — Сначала я потеряла дар речи, когда увидела, как вы там пожираете друг друга прямо на танцполе, а потом и вовсе, ты даже не удосужился помещение найти чтобы ей засадить.

— Хочешь сказать я у тебя на глазах отымел первую встречную? — хоть и кажется бредом, но учитывая количество выпитой текилы, вполне может быть правдой.

— Я одного не пойму, Гордеев! Какого хрена ты завалился посреди ночи ко мне? — переходит на ультразвук Амелька.

— Так обещал же, — улыбаюсь ей.

— Ну ты… — надувает щеки, как рыба фугу.

А я всеми фибрами души не выношу женский крик. Откидываю одеяло, под которым я без трусов, и поднимаюсь на ноги.

— Даже не смей подходить ко мне! — рычит она.

Но я то знаю, что все ее недовольство, потому что я обделил вниманием ее накануне.

— Иди ко мне, малыш, — притягиваю ее к себе, и сжимая в объятиях плохо сопротивляющуюся Амелию, целую ее взасос.

Не проходит и пяти минут, как она стоит передо мной на коленях, обрабатывая мой ствол пухлыми губками.

А спустя час, я покидаю оттраханную и довольную подругу, попутно набирая Дэна.

— Прости, бро. Только сейчас получилось перезвонить.

— Только не говори, что она дала тебе после того, что ты вчера устроил?

— Хочешь мастер -класс? У нас не эксклюзивные отношения. И хороший оргазм может решить любые разногласия.

Слышу в динамике ржач друга.

— Ты, блядь, просто Сигма, — ржет этот конь.

— Ты только за этим позвонил? — вижу свою тачку, и благодарю небеса за трезвых водителей, и падаю за руль.

— Не забудь, что сегодня идем на концерт.

— Бля, спасибо что напомнил. Я уже забыл.

Глава 6

Ариана

— Вот это народу! — доносится с заднего сидения голос Сашки, пока Вик кружит по парковке, в поисках места.

— Может бросим машину где-то подальше и пешком дойдем? — кажется, нам не стоило подъезжать вплотную к спортивной арене, где сегодня проходит концерт.

— Посмотри назад, — усмехается он. — Развернуться и вырваться из этой пробки будет проблематичнее, чем найти место в каше из машин.

Я смотрю в зеркало заднего вида, и понимаю насколько глупо прозвучало мое предложение, потому что по ощущениям, за нами тянется как минимум километровая очередь из таких же ненормальных как мы.

Но Вик наконец-то замечает местечко, впихивая авто в карман. Теперь мы спокойно выходим на улицу, направляясь к спортивному комплексу.

— Неужели они настолько популярны, чтобы собрать стадион? — кажется, что только вчера об этой группе никто не слышал. И вот пожалуйста, тысячи людей стекаются на их шоу.

— Тебе надо хоть изредка выходить с корта, — усмехается Сашка.

Мы проходим пункт досмотра, затем проходную, показывая билеты, и наконец-то оказываемся внутри.

— Хотите что-нибудь? — Вик подталкивает нас в сторону фудкорта.

— Воды, разве что.

— А тебе? — поворачивается к Саше.

— Ой, и мне того же, — говорит она краснее, и я поражаюсь, как будучи такой раскрепощенной у нее получается сохранять образ скромницы.

— Окей, — кивает Вик и уходит в сторону очереди за водой.

— Ну какой он у тебя лапочка, — умиляется подруга. — Такой внимательный.

— Сань, это называется отношениями. Попробуй встречаться с парнями дольше недели, оценишь.

— Злая ты. А брат твоего Вика как вообще? Красавчик? — оглядывается она по сторонам, сканируя толпу, и явно выбирая следующую жертву.

— Саш, серьезно? Ты же утром говорила, что у тебя любовь неземная, при которой ноги сами в стороны расползаются, — про то что ее ночное увлечение и брат моего парня, скорее всего один человек, я решаю промолчать, надеясь, что все же ошибаюсь.

— Ну чего ты начинаешь, Ари? — закатывает она глаза. — Не душни!

— Он что, даже номер твой не взял? — из того, что она заинтересована новым знакомством, я делаю вывод, что продолжения там не планировалось. И каждый раз, когда я думаю, что подруге уже нечем меня удивить, она умудряется уложить меня на лопатки.

— Че это сразу не взял? — хмыкает она и отводит взгляд в сторону.

— Так взял или нет?

— Я не помню.

— Чего? — смотрю на нее во все глаза. — В смысле? — порой мне кажется, что Саня с другой планеты. Потому что как можно так легко и беззаботно относиться не только к случайным половым связям, но к жизни в целом, для меня загадка.

— Саша, — шумно втягиваю воздух. — Я так понимаю, спрашивать про то предохранялись вы или нет, лучше не стоит?

— Забей! — отмахивается она, а мне хочется сделать фейспалм, или хорошенько ее встряхнуть.

— С другой стороны, если это судьба, то мы обязательно встретимся вновь. Верно же? — смотрит на меня, активно хлопая ресницами.

— Серьезно ждешь от меня ответа?

— Ари, тебе надо быть проще!

— И почему я с тобой дружу, — бормочу под нос, сама не зная ответа на этот вопрос.

Или зная, но отказываясь сознаваться сама себе в том, что ни с одной другой я бы не смогла найти коннекта. Говорят, что у меня дурной характер и вообще я сука. Но Саня сглаживает многие углы, и не смотря на то, что у нас с ней совершенно полярные взгляды на жизнь, дружим мы слишком долго. И как ни странно, я люблю ее именно такой какая она есть.

— Не скучаете без меня? — возвращается Вик, протягивая нам по бутылочке воды и креманке с мороженым.

— Я чур фисташковое, — Саша первая забирает мороженое у моего парня.

А я смотрю на шарик шоколадного и мысленно подсчитываю калории. Но затем поднимаю взгляд к лицу Вика, думаю о том, что он хотел сделать мне приятное, и сдаюсь.

— Спасибо, — поднимаюсь на носочки, и целую его в щеку.

Не успеваю отстраниться, как Вик обнимает меня за талию, и притянув к себе целует в губы, медленно и чувственно.

Поцелуй такой тягучий и томный, что по телу мгновенно растекается жар, концентрируясь внизу живота, странной тяжестью. У меня кружится голова и слабеют ноги в коленях. И даже на пару мгновений я забываю о том, что мы в людном месте.

— Вот это любовь! — слышу мечтательный голос подруги, и отрываюсь от Вика, чувствуя на себе множественные взгляды.

— Вот теперь, пожалуйста, — говорит он хрипло, и осоловело смотрит на меня, а мне становится стыдно, что это все произошло на глазах у десятков незнакомцев.

— Бро, сними номер! — раздается голос за спиной и щеки вспыхивают от стыда.

— Кажется до номера он не дотерпит, — присоединяется к нему тот самый, что я услышала впервые вчера, но уверена, что это именно он, и мой позвоночник простреливает холодом.

Глава 7

Глава 7

— Эй, бро! — раздается за спиной голос друга Мика. Того самого с обесцвеченным ёжиком по имени Дэн. — Давайте только не здесь!

Я стараюсь смотреть прямо перед собой и не обращать внимание на то, что происходит чуть позади нас с Виком. А там Сашка практически оседлала Мика и продолжает поедать его рот, и при этой двигаться слишком непристойно.

Не знай я о том, что они познакомились лишь накануне, и о том, какая он свинья, а она легкомысленная и ветреная, то возможно могла бы за них порадоваться.

Но даже если бы между ними были настоящие чувства, подобное поведение для меня просто недопустимо. Более того, это омерзительно.

Но это не должно меня касаться, верно? Это, совершенно, не мое дело.

Правда, то как они ведут себя бесит безмерно, но я держусь в руках и стараюсь этого не демонстрировать.

— Иди сюда, — вытягивает меня с места Вик, поднимая на ноги, и обнимает со спины, медленно покачиваясь. — Слышала эту песню? — спрашивает, когда мелодия меняется и звучат аккорды новой песни, что кажется мне смутно знакомой.

— Возможно… — говорю неуверенно, потому что мне мешает жжение на лице. Я отчетливо ощущаю на себе пристальный взгляд, который не получается игнорировать.

Вик опускает руки мне на живот, плотнее прижимаясь со спины.

— Расслабься, — говорит он мне, касаясь губами уха, и пуская мурашки по коже. — Просто слушай.

Я откидываю голову ему на грудь, и пытаюсь сосредоточиться на происходящем на сцене. Зрители включили фонарики на телефонах и подняли их вверх, превращая спортивную арену, в звездное небо, и это невероятно завораживающее зрелище, сопровождаемое красивой балладой.

Кажется, даже Санька успокоилась и отлипла от Мика, ведь именно поэтому он пытается прожечь во мне дыру глазами? Потому что ему скучно.

Скулу печет так, что я провожу по ней рукой, пытаясь смахнуть неприятное ощущение, и все же смотрю в его сторону.

Наши глаза встречаются и он мне подмигивает, вызывая во мне новую волну злости.

— Что-то не так? — осторожно интересуется Виктор.

— Все супер, — улыбаюсь в ответ, и до самого конца шоу больше стараюсь не замечать брата моего парня и мою лучшую подругу.

— Вау! Это было просто потрясающе! — Саша фонтанирует восторгом после концерта, когда мы наконец-то покидаем арену. — А тебе, Мик? Понравилось? Скажи, что тебе понравилось?

— Неплохо, — лениво отвечает этот озабот, следуя рядом нами.

— Неплохо? — спрашивает его белобрысый ёжик. — Это было о-ху-и-тель-но! — выходит он вперед и пятится задом наперед. — А как они “Волны” сыграли вживую?

— Дай угадаю, — спрашивает его другой, кажется Тим. — Ты кончил?

— Я был на грани, старик, — усмехается он, под шутки своих друзей.

А у меня уши в трубочку сворачиваются от их разговоров. Потому что это похоже на треп каких-то малолеток, а не парней студентов престижного вуза.

— А тебе как? — тихо спрашивает Вик, держа меня за руку, когда мы отстаем от его друзей.

— Мне понравилось…

— Но?.. — он будто чувствует мои эмоции.

— Давай в следующий раз пойдем вдвоем, договорились?

Я не умею притворяться, и тем более играть роли. Все мои эмоции обычно написаны у меня на лице. И как правило, людям не нравится, то что они там видят. Потому что мне мало кто симпатичен. А если я испытываю неприязнь, то это особенно сложно скрывать.

— Не обращай на них внимания. Они просто… еще такие дети, — говорит с легкой улыбкой на губах.

— Они старше меня, — усмехаюсь.

— Ты же знаешь, что мальчики взрослеют позже девочек, верно? — продолжает улыбаться.

— Да, но это не значит, что до самой старости нужно отставать в развитии.

— Твоей подруге нравится их уровень, — кивает он на Сашу, что виснет на руке Мика и заливисто хохочет.

— Ей много что и кто нравится, — не хочу звучать, как сука, но такова правда. И если у нас с Виком все серьезно, то почему я должна скрывать это от него?

— Значит, можно не переживать, что Миха разобьет ей сердце? — теперь в его голосе нет и намека на улыбку.

— Думаю, она быстро справится с этим потрясением.

Дальше мы идем молча, и только гул толпы, что направляется к парковке и метро, не дает мне почувствовать себя неловко.

— Ты совсем не переживаешь за нее? — внезапно говорит он.

— Ари! — в этот миг Сашка оборачивается, пятясь назад, не выпуская при этом руки Мика. — Ребята едут в клуб! Давайте с нами!

— Прости, утром тренировка, — радуюсь тому, что у меня есть железобетонный аргумент, против которого не поспоришь.

— Черт, — вырывается из нее с сожалением. — Никакой нормальной жизни с твоими тренировками, — вздыхает она, но меня это совершенно не трогает. Потому что мысленно я уже нахожусь на корте и слежу за мячом.

В ответ я лишь пожимаю плечами, не собираясь в очередной раз доказывать, что у каждого свое представление нормальности.

Глава 8

Мик

— Ты чего скис? — выныриваю из мыслей, когда Дэн толкает меня в бок. – Девочка для тебя старается, а ты сквозь нее смотришь.

Только теперь я вспоминаю, что Саша танцует прямо передо мной сексуальные танцы, стараясь показать какая она горячая штучка.

— Я все вижу, — подмигиваю белокурой нимфе с зачотной четверкой, что колышется в такт ее движениям, и на несколько мгновений, позволяю себе залипнуть на этом зрелище.

Как там говорят? Бесконечно можно смотреть на то, как горит огонь, как течет вода и колышутся сочные женские сиськи. На это правда можно залипать целую вечность.

Саша продолжает танцевать, стараясь вроде для меня, но позволяя наблюдать за собой всем остальным, и это меня почему-то нисколько не задевает. Да и чему тут задевать, если я вижу ее только второй раз в жизни, и я точно знаю, что она не из тех, кого я поведу знакомиться с родителями.

— О, Вик! — громко тянет Гарик, и я вздрагиваю, мгновенно перевожу взор на брата и сканирую пространство рядом с ним, проверяя один ли он. — Куда дел свою цыпу?

— Ари отдыхает, — падает на диван брат, закидывая руки на спинку, и я моментально теряю интерес к нему. Потому что его новая сучка сдалась, и отправилась домой. Хотя мы могли так весело покусать друг друга.

— Царевишна отдыхает, — усмехается Игорян. — Слушай, Вик. Ну ты словно не с соской молодой встречаешься, а с бабулей.

— Ты бы язык держал за зубами, когда говоришь о ней, — твердо заявляет брат. — Проявляй уважение к девушке.

— У-у-у, как все запущено! — разливает по бокалам виски Гар. — Кажется, кого-то посадили на короткий поводок. Ты там проверь, яйца твои все еще на месте или Ари их с собой под подушку забрала.

Вижу как Вик играет желваками, и понимаю, что Власов напрашивается.

— Гар, притормози, — беру один из бокалов. — Давай лучше расслабимся.

— Вы бы завязывали расслабляться так, — бросает старший.

— Мне кажется здесь срочно нужно включить кондиционер, — осушает свой бокал Дэн. — Душно как-то стало.

Но Вику кажется плевать на этот подкол, потому что он лишь усмехается.

— И че, даже не выпьешь? — продолжает давить на него Гарик.

— Я за рулем.

И только Тим молча следит за моим старшим братом, не говоря ни слова, потягивая свой вискарь.

— Не, Вик, ну серьезно. У вас теперь все как положено, посмотрели “спокойной ночи” и по кроваткам?

— Да ладно вам, мальчики, — подходит к столу запыхавшаяся Саша и берет свой светящийся в неоне голубой коктейль, обхватывая пухлыми губами трубочку и стреляя в меня глазками. — У Ари режим. Она и так из-за травмы полгода пропустила. Теперь ее ничто не остановит.

— Не остановит от чего? — зависает на ее сиськах Дэн.

— От того, чтобы она стала чемпионкой по теннису.

— Вик, так тебя в спортсменку угораздило вляпаться? — вскрикивает Игорь. — Серьезно?

— Завидуй молча, Гарик. Такие девушки, как она даже во сне тебе не дадут.

Непроизвольно прыскаю от смеха, потому что кажется, что такому правильному и хорошему, как мой брат, тоже ничего не перепадает. Иначе не ходил бы такой напряженный. Да и сюда бы не приперся…

— А что там? — оживляется Власов. — Она знает какие-то супер-пупер штучки? Так если так, то скажи как надо вести себя, я может и подержу себя в руках, чтобы потом меня подержала такая умелица. Так сказать, передам эстафетную палочку.

Теперь все ржут над его тупой шуткой.

— Фу! — морщится Саша. — Ари вообще не из тех, кто кидается на первого встречного.

— Не как ты, да? — наконец-то подает голос Тим.

Я стреляю в него предупреждающим взглядом, но этому заносчивому засранцу плевать на то, что думают о его поведении другие.

— Да, она не такая, как я! — обходит стол, и прыгает мне на колени блондиночка. — Но не все способны положить жизнь на алтарь великой цели. Потому что далеко не у каждого хватит воли и сил, чтобы добиться своего. Но Ари из тех, кто получит желаемое. Да, для этого ей придется от многого отказаться и пахать как лошадь, но от того ее победы еще ценнее.

Впервые за эти сутки смотрю с удивлением на эту девчонку, которая так рьяно защищает лучшую подругу. И это приносит очередной плюсик ей в карму. Потому что я и не помню, когда кто-то из телочек вступался друг за друга. Они скорее готовы были глотки перегрызть лучшим подружкам, но никак не выгораживать их перед незнакомыми парнями.

— Да-а-а, Вик, — снова тянется за бокалом Гарик. — Похоже придется завязать тебе член бантиком, пока твоя ненаглядная покоряет спортивные вершины.

— Меньше всего тебя должно ебать как я строю отношения со своей девушкой, — парирует брат, и я ловлю себя на мысли, что впервые вижу его таким. И походу у них все и правда по серьезке.

И мне это не нравится.

Потому что меньше всего я хочу видеть на каждом семейном празднике лицо этой заносчивой сучки. Плевать мне на то насколько она упорная и вся из себя целеустремленная, потому что более высокомерных сук я в жизни не видел.

Глава 9

Глава 9

Ариана

— Перерыв! — кричит тренер, когда я с криком падаю, не отбив последнюю подачу.

— Я в норме! — поднимаюсь на ноги, стараясь не показывать того, что с трудом держу ракетку в руке.

— Ари, хватит! — наседает на меня Виталий Иванович. — Тебе нужен перерыв, пока мы не довели до новой травмы.

— Но я должна работать над выносливостью, — наседаю, не собираясь терять драгоценного времени.

— Я все сказал! — рявкает он. — Десять минут перерыв, а потом посмотрим.

Коршуном следит за тем, чтобы я покинула корт.

Мне же хочется зашвырнуть ракету, и разнести тут все к чертовой матери, из-за того, что у меня снова не получается. Травма дает о себе знать в самый неподходящий момент. И если так будет продолжаться дальше, то ни о каком кубке и речи быть не может.

Плечо простреливает боль и я морщусь, проклиная собственное тело, что так не вовремя меня подводит.

После перерыва, мы еще тренируемся около часа. Тренер отпускает меня. И приняв душ, я еду на пары. Сегодня у меня учеба начинается в обед. Поэтому я успеваю приехать в университет вовремя.

— Ларионова! Наконец-то! — встречает меня у раздевалки моя одногруппница Настя. — Крюков и так на тебя взъелся. Говорит, еще один пропуск на его семинар, то можешь забыть о допуске к сессии.

— Знаю, — отрезала я, протискиваясь мимо нее в прохладное помещение раздевалки. — Справлюсь, — хотя сама уже ни в чем не уверена, поскольку все мысли занимают тренировки.

Внутри все сжато в один тугой, болезненный узел. Плечо ноет, предательски напоминая о том, что я бракованная, при каждом движении. В висках стучит от злости на себя, на тренера, на эту дурацкую травму, которая никак не желает меня отпускать.

Я отдаю куртку гардеробщице, и чувствую, как простреливает плечо. Я сжимаю зубы и на мгновение зажмуриваюсь, от вспышки боли.

— Ари, с тобой все в порядке? —слышу голос Насти и открываю глаза. — Выглядишь не очень…

— Просто устала, — бурчу в ответ.

Боль медленно отступает, оставляя после себя тянущее, неприятное ощущение.

— Спасибо, что поделилась материалом для семинара, — выходим из гардероба и идем к лестнице.

— Не за что! Слушай, а почему ты не сказала, что встречаешься с Виком Гордеевым? — она даже не пытается быть тактичной, и внезапно это меня выбивает из колеи.

Потому что … я не обсуждаю с посторонними личную жизнь. А Настя для меня не более, чем одногруппница.

Тем более, мы сильно не распространялись о своих отношениях, особенно в универе. Вик закончил университет весной. Поэтому у нас отлично получалось не посвящать в них посторонних.

— С чего ты взяла? — стараюсь звучать максимально безразлично, поднимаясь по лестнице.

— Вас видели вместе на концерте.

— Да, мы там были вместе, — теперь не вижу причин отрицать это.

— М, — старается не показывать любопытства, но я чувствую как ее так и распирает изнутри. — И как у вас? Все серьезно?

— С какой целью интересуешься?

— Ну так… Просто интересно, такой же он как его братец или нет.

— Какой такой? — бросаю на одногруппницу взгляд.

— Ну, и его младший братец, тот еще бабник. Пол универа покрыл.

— В смысле пол универа? — смотрю на время и понимаю, что мы опаздываем.

— Ну как, — робко улыбается она. — Только не говори, что ты не знала, что он учится на курс старше.

— Чего? – мне кажется, что она что-то перепутала. Потому что я совершенно точно никогда не видела Мика в стенах нашего универа.

— Серьезно не знала?

— Впервые слышу об этом! — говорю громче, чем следовала.

— Понятно. Значит просить тебя познакомить с ним бесполезно… — произносит разочарованно и тут только я понимаю, откуда такая щедрость с помощью в подготовке к семинару. Она просто рассчитывала, на то, что я сведу ее с этм мартовским котом, который все выходные развлекался с моей подругой.

— Верно. Знакомить с ним я никого не буду. Да и зачем тебе он, если он такой кобель?

— Но он такой красивый, — произносит мечтательно — И с девочками говорят, ласковый. Но ты права, с ним, говорят, лучше не связываться.

Информация о том, что по этому мерзавцу сохнет половина вуза становится для меня неприятным открытием.

Перед глазами мгновенно всплывает его наглое, самодовольное лицо. И насмешливый взгляд, который, казалось, видел меня насквозь и смеялся надо мной, потому что ему не нравилось мое содержание.

— Мик Гордеев — последний человек, о котором я хочу говорить.

— Окей, не кипятись. Бежим на пару? А то Крюков действительно взбесится.

Мы выходим в коридор и прибавляем шаг, двигаясь по бесконечным лестницам к аудитории экономического факультета. Настя переходит на бег, и я следом за ней, одновременно пряча в сумке смартфон.

Глава 10

— Ты больной! — луплю его по рукам, когда мои ноги отрываются от пола и Мик тащит меня в закуток между библиотекой и компьютерным залом. — Отпусти меня немедленно!
Но его хватка лишь усиливается. Он сильнее, чем кажется, его пальцы впиваются в мой бок, словно они стальные, и от этого внезапного, грубого прикосновения меня осыпает мурашками.

— Тише, тише, кошка, — он шипит мне прямо в ухо, его губы почти касаются мочки, а дыхание обжигает шею. — А то сбежится публика. Хочешь, чтобы все увидели, как ты тут со мной в темном уголке зажимаешься?

Он резко разворачивает меня и прижимает спиной к холодной стене, загораживая собой весь мир. От него пахнет дорогим парфюмом, и просто несет наглостью.

— Я тебя насквозь вижу, Ариана, — упирается рукой о стену, рядом с моей головой и говорит низко, и как-то интимно, хотя в нем нет ни капли ласки. — Ты ведь не от страха такая напряженная, — чертит линии на моем лице. Тебе нравится, когда с тобой так обращаются? Когда тебя зажимают в углу, да? Мой братец-то, вряд ли способен на такую грубость.

Сердце колотится где-то в горле. А я глотаю воздух прерывисто, и пытаюсь вырваться, но он лишь придвигается ближе, уперев вторую ладонь в стену рядом с моей головой.

— Отстань от меня, урод! — выдыхаю я, и мой голос звучит хрипло и неуверенно, что бесит еще сильнее. Пульс колотится быстро быстро и мне страшно, что он сделает что-то такое, чего я не хочу. — Я сейчас ору так, что сюда сбежится пол-универа!

— Кричи, всем все равно будет понятно, что это ты меня сюда заманила, — он усмехается, и его синие глаза сверкают дьявольским огоньком. — Спроси любого. Все знают, что телочки текут на меня. И представь сколько будет шума, если узнают, что вдобавок ко всему ты девушка моего брата, — его губы растягиваются в самодовольной ухмылке. — Кто поверит, что это я напал на тебя? Вик мой брат, я бы не стал с ним так себя вести. Все решат, что это ты не можешь устоять перед Гордеевым-младшим.

От его слов становится тошно. Самое мерзкое, что в этой извращенной логике есть доля правды. Его репутация распутного кобеля известна всем, а моя образцовой спортсменки делает меня идеальной жертвой для сплетен.

Я даже представила, эти шепотки и осуждающие взгляды: «Сама виновата», «да она его провоцировала», «ну, а что вы хотели, он же Мик Гордеев».

— Ты… ты просто грязный и подлый трус, — шиплю я, сжимая кулаки. Боль в плече забыта, ее вытеснила всепоглощающая ярость. — Ты боишься честного соревнования, поэтому играешь в эти грязные игры. Признайся, ты завидуешь Вику? Боишься, что он лучше тебя? Умнее, успешнее, порядочнее?

Я вижу, как его глаза сужаются, а насмешливая ухмылка сползает с лица. Я попала в цель. Задела его больное самолюбие.

— О, смотри-ка, заговорила, — его голос теряет игривые нотки, становясь холодным и опасным. — Думаешь, он такой уж святой? Думаешь, он тебя будет перед тобой ковриком стелиться, не получая ничего взамен?

— Заткнись, — рычу я, пытаясь оттолкнуть его, но он недвижим, как скала.

— Он просто устал от легкодоступных девчонок, вот и решил поиграть в сложные отношения с недоступной гордячкой. А ты ведешься на эту сказку, и правда веришь, что он спускает пар рукой наедине с собой?

— Я сказала, заткнись! — моя ладонь сама по себе взлетает для пощечины, но он ловит мое запястье в воздухе с пугающей легкостью.

Его пальцы смыкаются вокруг моего запястья, и боль пронзает плечо.

— А-а-а, — непроизвольный стон вырывается из моих губ.

Мик мгновенно отпускает мою руку, и его выражение лица меняется. Наглость и злость сменяются замешательством на секунду. Его взгляд падает на мое плечо, которое я инстинктивно сжимаю, стараясь не морщиться от боли.

— Что с твоим плечом? — спрашивает он, и в его голосе нет уже ни насмешки, ни злобы. Только плохо скрываемое любопытство.

— Тебя это не касается, — отвожу взгляд, стараясь совладать с дрожью в коленях. Стыд за свою слабость накатывает с новой силой. Последнее, чего я хочу, чтобы этот человек видел мою уязвимость.

Он отступает на шаг, и внезапно исчезнувшее давление, застает меня врасплох. Мик смотрит на меня изучающе, будто видит впервые.

— Как ты тренируешься с травмой. Или ты скрываешь это?

Молчу, стиснув зубы. Ненавижу его за эту проницательность.

— Интересно, — тихо произносит он задумчиво. — Стоит оно того?

— Более чем, — зачем-то отвечаю ему. — Это единственное, что мне нужно.

Он делает еще один шаг назад, давая мне пространство для побега.

— Беги, Ариана, — говорит он, и его голос вновь обретает привычные насмешливые нотки.

— Это все?

— А ты действительно думала, что я трону тебя?

— Я не знаю чего от тебя ожидать.

— Это всего лишь шутка, — усмехается подлец, и во мне вспыхивает очередная волна злости. Значит, он так развлекается. Да у меня чуть сердце не остановилось.

— Ну же! Пара идет, опоздаешь. Мы же не хотим, чтобы из-за меня пострадала твоя безупречная репутация.

Я молча прямиком прохожу мимо него. Не оглядываясь, выпрямляю спину и твердой походкой направляюсь к аудитории. Каждый шаг отдается болью в плече. А в душе так противно, будто какой-то помоечный кот там нагадил.

Глава 11

Глава 11

— Так, так, так, — произносит Крюков, стоит мне открыть дверь аудитории, извинившись за опоздание. — А это кто у нас пожаловал? — смотрит на меня с таким вызовом. Будто я злостная прогульщица и вообще, систематически нарушаю дисциплину. — Стоять! — тормозит меня, стоит мне сделать пару шагов к парте. — Ларионова, вы что там на теннисе, себе голову мячиком отбили? — и я мгновенно вспыхиваю, но сцепив зубы стараюсь держать себя в руках.

— Извините пожалуйста, Сергей Игоревич за опоздание. Я споткнулась в коридоре и у меня рассыпалось все содержимое сумки. Опоздание было не намеренным.

Я всегда любила математику в школе. Но стоило мне попасть на пару матана к этому упырю, так вся моя любовь к цифрам испарилась. И с каждой новой нашей встречей, он все сильнее убивает во мне напрасные надежды на этот предмет.

— «Споткнулась», — передразнивает он меня, и по рядам пробегают смешки. — Очень оригинально, Ларионова. Ваша спортивная карьера, конечно, впечатляет, но в моей аудитории чемпионом становится тот, кто приходит вовремя и решает интегралы, а не отбивает мячики. Садитесь. И чтобы это было последнее опоздание. Иначе ваше следующее упражнение будет по расчету траектории полета вашего зачета прямиком в деканат.

Я киваю, чувствуя, как жар стыда и злости разливается по щекам. Прохожу к своей парте, замечая сочувствующий взгляд Насти и ехидные ухмылки парочки однокурсников. Сажусь, стараясь не смотреть ни на кого, и дергано открываю конспект и подготовленный к семинару материал.

Пальцы дрожат, и не только от унижения. Все тело до сих пор колотится от той стычки в коридоре. От прикосновений нахала, от его слов, от его смеха.

Я ненавижу его. Ненавижу Мика Гордеева всей душой. Он как ядовитый плющ, который обвивается вокруг тебя, мешая дышать. Кажется, что он пропитал меня собой насквозь и сейчас вся аудитория пропиталась им.

Сосредоточиться на сухих формулах и теоремах Крюкова невозможно. Перед глазами все еще стоит его насмешливое лицо, а в ушах звучит низкий, ядовитый голос:

«Ты ведь не от страха такая напряженная... Тебе нравится?»

Я прикрываю веки, стараясь прогнать эти мысли. Нет. Нет, не нравится. Даже чуточку! Да и что там может нравиться?

Он ошибается.

Он просто грязный, самовлюбленный мудак, который пытается залезть мне в голову.

Но почему осознавая все это, я реагирую на его выпады? Отчего? Почему тогда сердце до сих пор бешено колотится, а лицо бросает в жар, стоит о нем подумать?

— Ты где потерялась? — шипит Настя. — Ты же сзади шла…

— Да, — киваю. — Но я правда споткнулась, — о стычке с братом моего парня я решаю умолчать.

Мало того, что если нас кто-то видел, то это бросит тень на мою репутацию, так еще и на репутацию Вика. А нам это не надо.

— Долго как-то… — задумчиво говорит подруга.

— Как получилось все собрать.

— Ясно, — возвращает внимание к доске, абсолютно теряя интерес к моей болтовне.

— Ларионова! — рявкает Крюков. — Если вы все знаете, то просим вас выйти к доске и объяснить материал.

— Спасибо, Сергей Игоревич, я пока понаблюдаю.

Мужчина прожигает меня ненавидящим взором, а я упираюсь взглядом в доску, заставляя себя слушать.

Пора сосредоточиться на учебе. Все-таки, я и правда здесь не частый гость.

И уж точно я не дам испортить синеглазому ублюдку, мне семинар, и тем более отношения с Виком.

— Кстати, ты знала, что у нас физра сдвоенная со вторым курсом.

— Круть, — отвечаю без энтузиазма.

— Нет, ты не понимаешь! У нас физра с ним! — шипит она многозначительно, а я вообще не понимаю о чем она. — Не понимаешь?

— Прости, — извиняюсь, правда не в состоянии понять чего она хочет.

— Это группа Мика Гордеева, — говорит она с какой-то особенной радостью, а у меня от этих новостей все внутренности ухают в пропасть. — И теперь мы каждую неделю сможем любоваться его накаченным телом.

А я же понимаю, что в коридоре это было даже не испытанием. Это оказалось разминкой. Основное противостояние нас ждет позже.

.

Глава 12

Мик

— Смотри глаза не сломай, — бросаю Дэну, что провожает нашу преподавательницу по макроэкономике печальным взглядом.

— Завали! — огрызается наш Ромео, и отворачивается к окну, подмигивая кому-то из девчонок.

— Похоже, влип ты дружок. Столько времени прошло, а тебя все еще штырит.

— Тебе кажется, — натягивает самую лучезарную улыбку, и хватает в охапку проходящую мимо брюнеточку.

— Ох, Дэн, напугал! — кокетливо смеется она.

— Скучала? — пытается сделать вид, будто она ему и правда интересна.

— Я думала, ты забыл про меня, — наивно щебечет она.

— Здорово! — подходит Пит и Гарик. — Ты где был на первой паре? — рассматривает меня Державин. — С Дэном все понятно, а ты тоже пары игнорить будешь?

— А мне просто лень, — не говорить же ему, что после стычки с синеглазой ведьмой, я оказался настолько взвинчен, что был не в состоянии находиться в статике. И физически не высидел бы пару. Плевать мне на то, что мне за это будет.

Но хуже всего то, что я понятия не имею, какого хрена она на меня так действует.

— На следующую хотя бы идешь? — усмехается он и смотрит так, будто, знает, что именно стало причиной моего прогула.

Хотя я даже сам себе этого объяснить не в состоянии.

— Да, погоняю твое ленивую задницу в мяч, — натягиваю самую лучезарную улыбку, потому что не позволю какой-то козе испортить мне день.

— А Тимурка где? — оглядывается блондин.

— Он где-то гасится, — лениво отвечает Гарик. — Не хочет наверное, любоваться первокурсницами в коротеньких топах.

— Причем здесь первокурсницы? — Игорь сегодня какой-то слишком задумчивый.

Но я давно не принимаю во внимание его перепады в настроении. С тем как он любит веселиться, оставаться все время адекватным человеком сложно. Вот только в последнее время, если Гарик не навеселе, то он все чаще улетает в свои мысли. А я не знаю тревожный это звоночек или он просто так грустит, что не под чем-то.

— Сдвоенная пара.

И у меня что-то внутри непроизвольно вздрагивает. Потому что есть вероятность, что я снова столкнусь с сучкой старшего брата лицом к лицу. И меньше всего я хотел бы, чтобы жизнь оказалась ко мне настолько беспощадной.

Хотя… Мысленно до сих пор вижу ее лицо, и широко распахнутые глаза, и сразу же кровь вспыхивает. Потому что мне она неприятна.

Таких высокомерных стерв еще нужно поискать. Но мне плевать на других, я не хочу видеть конкретно эту в своем окружении. Даже не смотря на ее сговорчивую подружку, и ее сочное тело.

— Тогда погнали, — хлопает его по плечу Дэн, освободившийся от девчонки, которая обрадовалась раньше-времени вниманию нашего поэта.

— Опасность, — смеется Гарик. — Дэн в активном поиске.

— Никого я не ищу! — фыркает он. — Все у меня на мази.

— Ага. Тогда тебе точно будет по фиг, что Олю сегодня привез какой-то хрен на работу.

Руднев застывает, мгновенно меняясь в лице и становится каким-то мертвецки бледным.

— Ты гонишь? — рычит он, и губы дергаются, то ли пытаясь изобразить улыбку, то ли оскалиться.

— А что, думаешь, она еще не нашла себе никого? Я бы на ее месте не терялся. Попробовала с сопляком и убедилась, что это не ее формат. Вот и переключилась на более серьезного человека.

Пару мгновений мне кажется, что Руднев сейчас бросится на Гарика.

— Дэн, дыши, — говорю тихо. — Это может ничего не означаться.

Он прикрывает веки на пару мгновений а затем открывает глаза и улыбается расслабленно.

— Меня это не ебет, — бросает небрежно, и направляется в сторону спортзала.

— Пиздец, — бормочу себе под нос, прекрасно понимая, что это его еще как волнует.

— Да ладно вам. Он уже давно забыл ее, — равнодушие Гарика хочется позавидовать.

— Нам точно не помешает всем выпустить пар, — добавляет Пит.

В раздевалке многолюдно. Перваки переодеваются, сбившись в одну сторону, и заняв пару наших.

Приходится объяснить, что к чему, и где чьи шкафчики. Когда входим в зал, осматриваю собравшихся и чувствую толчок в грудь. Шею под затылком сковывает холодом. Покалывания расползаются по плечам и спине. И я медленно оборачиваюсь, стараясь отыскать источник дискомфорта.

Поворачиваю голову и замечаю, как прямо передо мной взмахивает русый хвостик, обдавая знакомым ароматом духов.

— Оу, какие люди, — присвистывает Гарик.

— Ты о ком? — Пит смотрит вслед стерве, не понимая почему у всех такая реакция на нее.

— Это девочка Вика, — отвечает Игорь.

— Какая? Вон та в белом топе?

— Ага.

— Судя по заднице, Вику повезло.

— Не то слово, — смотрю на то как она разминает плечи.

Оглядываюсь по сторонам, и вижу как на нее пялятся парни. И меня это бесит. Потому что нет в ней ничего такого, чтобы на нее могли так реагировать. Совершенно ничего.

Глава 13

Ари

— Ты видела? — пищит восторженно Настя, когда мы бежим вокруг стадиона круг. — Он тут. И все его друзья красавчики!

Погода сегодня шикарная, поэтому нас вывели на уличную тренировку. И я только рада этому, потому что не придется толкаться в спортзале, где слишком много народа, особенно тех, с кем совершенно не хотелось бы пересекаться.

— Ты хотела сказать все его друзья идиоты, — мне совершенно плевать на кучку этих самодовольных мачо, которые облапали сальным взглядом всех девочек из нашей группы.

— Зачем ты так. Ты же не знаешь какие они.

— К сожалению сталкивалась.

— Привет, Ари, — обгоняет нас брюнет Гарик, и оборачиваясь задом наперед, продолжает бежать, смотря на нас. — Зачетный топ, — подмигивает он. — И шортики.

— Беги куда бежал, — бросаю ему.

— Ты что такая бука, Вик не радует? — усмехается придурок.

— Тебя похоже самого никто не радует, раз так интересует чужая жизнь.

— Да я за парня переживаю. Вдруг ему помощь требуется. Могу показать мастер-класс.

— Слышь, гуру, — усмехаюсь, пораженная его самомнением. — Себе сначала помоги. Раз рядом с тобой ни одна девушка не задерживается, значит, есть проблемки, — хмыкаю, кивая на его пах.

— Да я хоть сейчас готов тебе продемонстрировать обратное.

— Упаси Боже! Чтобы мне потом кошмары снились? Нет, спасибо.

— Да ты такой красоты еще не видела! — растягивает губы в еще более широкой улыбке.

— Прямо-таки красоты? — с каждым сказанным им словом, мне становится все смешнее.

— Полюбуйся сама, — развязывает шнурок на шортах и подцепляет резинку, и тут я понимаю, что он действительно не шутит.

— Даже не думай!

— Мамочки… — пищит уже без прежнего восторга Настя. — Пожалуйста, не надо!

Но тут нас обгоняет кто-то и толкает Гарика в плечо.

Мик что-то тихо говорит ему и только тогда этот клоун отворачивается и ускоряясь убегает от нас. А вот младший брат моего парня, посылает через плечо убийственный взгляд, который предупреждает о том, чтобы мы не переходили ему дорогу.

Меня же это только забавляет. Потому что все наши стычки до этого случались по его инициативе. И стоит мне вспомнить о том, как он поймал меня перед парами, как кровь приливает к лицу и я сразу отвожу взор от его стройной, мускулистой фигуры.

— Видишь какой он… — Настя мечтательно вздыхает, между прерывистыми вздохами, — хороший.

Мне же хочется только рассмеяться на ее комментарий.

Следующая часть пары, проходит спокойно. И только когда девочек отправляют на волейбольную площадку, а парней на баскетбольную, я могу полностью выдохнуть. Потому что на протяжение всего занятия я ощущаю его незримое присутствие, и отчего-то реагирую на него где бы он не находился.

Вот и сейчас, стараюсь не смотреть в сторону парней, но непроизвольно поглядываю на то, что там происходит.

Вижу, как Мик забивает трехочковой, и с ширкой улыбкой идет по площадке.

Наши глаза встречаются, и я резко отвожу взор, чувствуя себя так, будто меня поймали за подглядыванием. Хотя меня даже толком не интересует ни он, ни их игра. Скорее это настороженность, потому что я на опыте знаю, что этот подонок может вычудить всякое. И не хотелось бы снова стать жертвой его дебильных шуток.

— Конюхова! — свистит преподаватель, когда мяч прилетает по голове одной из девочек. — За мячом следа, а не за парнями. Никуда они не денутся, а вот синяк на твоем хорошенькой личике может задержаться надолго.

Закончив игру, и наконец-то получив возможность вернуться в корпус, я ощущаю облегчение.

— Ари, как думаешь, какие ему девушки нравятся?

— Кому? — смотрю на подругу, что чуть ли не слюнями исходит, поглядывая на Гордеева младшего.

— Мику.

— Насть, он придурок. Забудь про него.

— Мне кажется, у тебя предвзятое отношение к парню. И его просто надо узнать поближе, — продолжает она радостно заблуждаться.

— Я бы не стала на твоем месте тратить на него, ни секунды.

— Да? Почему? Ты что-то знаешь?

Я вспоминаю про свою Сашку, которая восторженно рассказывала мне, как сношалась с ним где-то в коридорах клуба. И если ветренной натуре подруге я могу простить все, то такой как Настя, лучше с ним не связываться.

— Он бабник, Насть. У него каждую неделю новая девочка.

— Просто ему еще не встретилась та самая.

— Хочешь сказать, что он узнает твой богатый внутренний мир и мгновенно остепенится? — до сих пор не понимаю, почему наши девушки, так отчаянно хотят перевоспитывать плохих парней.

— А вдруг.

Мне остается пожать плечами.

Принимаю душ самая последняя. Закутываюсь в полотенце и выхожу в раздевалку.

— Мы кажется не закончили, — вздрагиваю, услышав голос Гарика.

Глава 14

Мик

— Мам? — не успеваю переступить порог, как чувствую в воздухе крышесносные ароматы.

Обычно у нас готовит кухарка. Но этот запах я не перепутаю ни с чем. Так пахнет мамина фирменная выпечка. Мой любимый штрудель, который она готовит каждый раз после долгих поездок, чтобы порадовать нас.

И пусть мы с братом уже выросли, но эта традиция осталась неизменной. А я так же, как и в детстве с радостью несусь на кухню, чтобы дождаться своего горячего куска рулета.

Торопливо иду на аромат, и вижу хрупкую фигурку матери. Любуюсь ею пару мгновений, не понимая, в какой момент она стала такой маленькой, что глядя на нее понимаешь, что теперь ей требуется моя защита, а не наоборот.

— Миша? — оглядывается она, ощутив мое присутствие и идет навстречу. — Здравствуй, сынок! — тянется обнять и расцеловать щеки.

А я обнимаю ее в ответ. Все-таки, неважно сколько мне лет, а каждый раз когда родители возвращаются домой, кажется, что все встает по своим местам.

— Как съездили? — смотрю на нее, улыбаюсь. — Отца нет? — осматриваюсь по сторонам.

— Он только душ принял и сразу же помчался в офис. А съездили мы просто превосходно! Мне удалось выкупить ее! — говорит она с таким восторгом, что он передаётся мне. Будто это не я охотился за редкой работой ее любимого скульптора.

— Правда? И где она?

— Ее доставят только через две недели. И я уже присмотрела под нее чудесное место в нашей галерее.

— Я очень рад, мам. Правда! Ты всегда добиваешься своего.

— Это у нас семейное, — подмигивает она и возвращается к разделочному столу.

А у меня от ее реплики, появляется противный осадок, из-за которого портится настроение.

— Когда Витя приедет? — спрашивает она через плечо. — Он обещал сегодня ночевать дома. Сказал, что есть какие-то новости.

— Понятия не имею.

Разговаривать про брата не хочу. Вроде между нами все в порядке, но есть некоторые моменты, обостряющие наше общение. А с недавних пор все еще больше усложнилось.

— Не знаешь, что он хочет рассказать?

— Лучше у него спросить.

На самом деле я догадываюсь, но надеюсь, что все не настолько серьезно. Потому что одна мысль, что эта сучка Ариана будет мозолить мне глаза постоянно, выводит меня из равновесия.

Какого-то хера, все что касается ее, вызывает у меня какие-то странные эмоции. Обычно мне плевать на то, с кем шоркается Вик. Но эта дрянь… Одно ее упоминание выводит меня из себя. А дневные стычки с ней, окончательно сбили меня с толку. Потому что… Она меня не просто раздражает. Она бесит меня просто своим существованием. Хотя я уверен, если бы они разошлись с братом, то мне стало бы на нее наплевать. А сейчас…

Стоит мне столкнуться с ней, как я начинаю вести себя иррационально. Мне хочется, чтобы я раздражал ее так же сильно, как и она меня. Но тогда, какого хера я дал затрещину Гарику за его тупую выходку.

Знаю, что тому еще прилетит от Вика, ведь наверняка принцесса от тенниса обязательно пожалуется своему идеальному принцу.

Думая об этом я отчего-то злюсь. Ненавижу идеальных людей, потому что знаю. Те кто кажется слишком хорошим, очень тщательно прячут двойное дно, где покоятся такие скелеты, от которых волосы шевелятся на голове.

Знаю, что это не про брата. Но, блядь! Мне все равно тошно от их парочки.

— Надеюсь, вы тут хорошо себя вели? — возвращает ко мне строгий взгляд мама.

Хотя она в нашей семье добрый полицейский, и толком сердится не умеет, но расстраивать ее я не люблю. И стараюсь оберегать от негативных новостей. Пусть в этот раз мы и не накуролесили. Но делиться новостями я не спешу. Отчего-то чувствую себя так, будто сам где-то накосячил, а где не могу понять.

— Мам, ну нам же не четырнадцать, — усмехаюсь.

— Что еще хуже, — вздыхает тяжело. — Думаешь, я не знаю, как ты развлекаешься? — в синих глазах вижу отчетливо разочарование.

— Да как мам? Как все обычные молодые парни? Чего я не так-то делаю? Всем надо перебеситься.

— У Вити не было такой потребности, — вздыхает она.

— Витя вообще у тебя золотой ребенок. Но не все такие. Я не такой. И пора с этим свыкнуться, — стараюсь не заводиться, но выходит откровенно плохо.

— Миш, я не говорю, что ты у меня плохой. Сын, — ждет, когда посмотрю на нее, а я медленно вдыхаю и выдыхаю, возвращая спокойствие, — я тебя очень люблю. И волнуюсь за тебя. Но это не значит, что я считаю тебя не таким.

— Знаю, — наконец-то перевожу на нее взгляд.

— Просто хочу, чтобы ты перестал прожигать жизнь и остепенился.

— Обещаю, что как только стану большим и важным дядей, то обязательно обзаведусь женой и детишками. Но проблема в том, ма, что у меня слишком завышена планка, — подмигиваю.

— Просто ты еще не встретил ту самую.

— И это хорошо! Не хочу пока быть привязанным к юбке.

— Михаил! — возмущается она. — Откуда в тебе столько шовинизма?

Глава 15

Ари

— Да, ладно, Ари, не дуйся, — целует местечко под ушком Вик. — Что плохого в том, что ты познакомишься с моей семьей? Разве не об этом мечтают все девочки? — продолжает целовать мою шею, и ушко.

А для меня все не так. Потому что я не считаю, что наши отношения достигли той стадии, когда можно знакомиться с семьей. Вот я своим даже не планирую его представлять. Потому что… рано. У нас все так неопределенно. … Хотя и об этом я тоже не могу заявить.

Но если у меня не получается решиться на интимную близость с любимым парнем, то о каком знакомстве с родителями может идти речь? Да и вообще… После того, как я нелестно отозвалась о скульптурах его мамы, мне теперь стыдно показываться ей на глаза.

— Может то, что к этому нужно быть готовой? — вспыхиваю, и поворачиваюсь к Вику, встречаясь с его внимательным взглядом.

— Это ничего не значит, и не обязывается тебя сразу идти со мной под венец, — улыбается он.

— А ты уже и это спланировал?

— Просто думаю о будущем. Разве это плохо? — искренне удивляется.

— Конечно хорошо, — выдыхаю, стараясь взять себя в руки.

В конце-концов, девчонки и правда мечтают, чтобы их парни знакомили с мамами и папами, братьями и сестрами, а я получается, какая-то неправильная девочка, потому что мне всего этого не нужно. И вообще мне, по большому счету, кроме тенниса больше ничего не нужно.

Но и Вик мне стал очень дорог. Поэтому я не хочу его расстраивать.

— Что ты им сказал о нас? Мне нужно знать к чему готовиться.

— Просто, что у меня появилась особенная девушка.

— Витя, — стону его имя и прикрываю веки, стараясь побороть приступ паники. — Это все еще хуже. Они будут ждать, что ты собираешься сделать мне предложение.

— Поверь мне, этого они ожидают меньше всего.

— Не знаю, Вик. Как-то ты торопишь события, — облизываю губы, ощущая, что во рту мгновенно все высохло.

— Я всего лишь хочу тобой похвастаться перед семьей. И все.

— Точно? — смотрю на него.

— Точно, — улыбается он. — Они у меня классные, тебе понравятся.

— Да я не сомневаюсь, — хотя стоит вспомнить его младшего братца, как я начинаю сильно сомневаться, что классные родители смогли вырастить такого дегенерата. — И какой дресс-код? — капитулирую.

— На твое усмотрение, — радуется Вик, понимая что я сдаюсь.

— Хорошо, — наконец-то выдыхаю.

Остатки недели проходят в привычном ритме. Я тренируюсь, и пару раз даже пропускаю пары из-за массажа и физиолечения, курс которых начала проходить по новой. И, я нисколько не грущу по этому поводу. Потому что у меня меньше возможностей наткнуться на Мика и его дурных друзей.

До сих пор с содроганием вспоминаю выходку Гарика. Но, что меня действительно удивило, так это то, что никто после этого не шушукался по углам, не бросал на меня косых взглядов и не отпускал сальные шуточки.

Ведь нас определенно видели. А кто, и какое впечатление у этого человека сложилось от того, что он успел разглядеть, я могу только гадать, и надеяться, что эта сцена останется похороненной всеми ее участниками в самых дальних уголках памяти.

За те редкие моменты, что я все-таки попадаю в универ, я встречаю Мика всего пару раз, и то на достаточно большом расстоянии, и это меня радует. Потому что будь моя воля, я бы никогда больше не пересекалась с этим нахалом.

Сашка моя тоже не делится больше интимными подробностями их общения, из чего я делаю вывод, что оно снизошло на нет. А это еще одна хорошая новость в моей копилке.

Но стоит обрушиться на мою голову пятнице, как я нервно начинаю искать самый подходящий наряд для знакомства с родителями своего парня. Заказываю в интернет-магазине несколько вариантов, а с наступлением выходных, выбираю один наиболее удачный. Кремовое платье по колено, со открытыми плечами.

—Ари, — заглядывает мама в мою комнату. — Ты куда-то собралась?

— Да, у меня планы с Виком, а что?

— Папа сегодня хотел провести совместный вечер, — внутри меня сразу что-то каменеет, а затем расползается по венам злостью.

— Ему нужно было раньше озвучить свои планы. Сегодня я не могу

— Мы и так редко собираемся вместе, — произносит мама с грустью.

— Тем более. Поужинайте вдвоем. Вам это полезно.

Перевожу взгляд на нее и вижу, как она стремительно бледнеет, а затем опускается на край моей кровати.

— Мама, что с тобой? — становится страшно, что ее ударил инсульт, или еще какая дрянь, что случается с людьми ее возраста.

— Зачем ты так, дочь? — поднимается на меня глаза, блестящие от слез.

— Как мам? — я все еще раздумываю, нужно ли вызывать скорую.

— Ты же прекрасно понимаешь, что ты единственное связующее звено в нашем браке. Без тебя он не будет со мной ужинать.

— Мам … — растерянно смотрю на нее, понимая, что она готова расплакаться. — Ну зачем ты тогда держишься за этот брак? Это же не отношения, а плохая видимость семьи!

Глава 16

Мик

— Вау! Красивый ресторан, — оглядывается по сторонам Тоня.

— Не была здесь? — мажу по ней взглядом, а сам сканирую зал, отыскивая свое семейство.

— Ты что? Я вообще по барам больше, — надувает пузырь из жвачки и лопает его с характерным звуком.

— Прошу, сюда, — старается не коситься на мою спутница хостесс, и меня забавляет подобная реакция.

— Пойдем, Тонь, — привлекаю ее внимание, когда в открытую начинает пялиться на от, что едят гости ресторана.

— Ну пошли. Поглядим, как мажоры время с семьей проводят, — идет она следом за хостесс, покачивая пышной задницей, обтянутой кожаными шортами.

Мысленно я уже представляю отцово выражение лица, и на краткий миг становится стыдно. Но затем вспоминается его извечное: “ Бери пример с брата”, и от стыда не остается и следа.

А мама… Мама простит.

Мы прогуливаемся по ресторану, как по каким-то сказочным джунглям. С потолка свисают лианы и цветы, и сам потолок не смотря на это кажется таким воздушными и невесомым, что заведение на самом деле выглядит очень романтичным местом, и сюда бы с девушкой прийти настоящей, а не той которой по фану посмотреть жизнь мажоров изнутри, в обмен на пару хрустящих банкнот.

Мы заворачиваем за угол, в более уединенный и тихий зал, и я сразу же вижу свое семейство. Но как назло, первым, что я вижу становятся ведьминские глаза. Они впиваются в меня, на мгновение вышибая дух, а затем я чувствую, как в крови шипит яд, отравляя кровь.

Следом за ней, нас замечают и другие члены семейства. Они поворачивают к нам головы, и только тогда я перевожу взор на Вика, и следом за ним на родителей. Они улыбаются завидев меня, но стоит моей спутнице пройти к столу, как все их внимание мгновенно перетягивает она.

— Добрый вечер, семья, — жму руку отцу и брату, и приобнимаю маму, оставляя поцелуй не щеке.

— Добрый, — хмурится отец. — Вы опоздали.

— Прошу прощения, сборы прошли не по плану, — улыбаюсь, тупо чтобы позлить их. Потому что на самом деле, я ждал когда Тоня закончит смену.

— Михаил, представишь нам свою спутницу? — мягко спрашивает мама.

— Конечно, — улыбаюсь настолько широко, насколько это возможно. — Знакомьтесь, это Антонина, моя девушка. Тоня, это моя мама Анна Васильевна, и отец Андрей Николаевич.

Все взоры собравшихся перетекают на нее и воцаряется тишина.

— Здрасьте! — громко произносит это чудо с розовыми волосами, татуировками и пирсингом в губе, брови, носу и языке. — Ну что, прошу любить и жаловать! — усмехается она, выдувая очередной пузырь жвачки. А когда я выдвигаю ей стул, то тянется за салфеткой и выкладывает резинку на салфетку, прямо рядом с тарелкой.

— Чего замерли? — опускаюсь рядом со своей спутницей, демонстративно закидывая руку на полукруглую спинку ее стула. — Вроде бы сегодня не мы гвозди вечера.

— Верно, — холодно замечает отец, переставая разглядывать Тоню, как диковинную зверушку. — Но с Арианой мы успели познакомиться, а вот с Антониной нет…

Встречаюсь взором с Виком, у которого в глазах усмешка. Он-то, пусть и не понимает моих истинных мотивов, но сообразил, что этот пранк нацелен на то, чтобы впечатлить предков.

— Ну, наконец-то! Это же просто замечательно, что оба моих мальчика решили остепениться, — мама перехватывает инициативу, зная, что отец на эмоциях может сказать гадость.

— Остепениться? О, нет. Это не про меня, — громко заявляет Тоня.

— В каком плане? — внимательно смотрит на нее отец.

— У нас свободные отношения. Поэтому… — говорит она, как ни в чем не бывало, а я кайфую от того, как идет пятнами лицо отца.

Ну, что, пап. Ты хотел, чтобы у меня появилась девушка. Вот она. И не надо мне говорить, что она чему-то соответствует или нет.

Скулу нестерпимо жжет, и периферийным зрением я замечаю внимание ведьмы, прикованное к нашей паре. Пусть смотрит.

Конечно, проще было взять с собой Амельку, или же ту же Александру, подругу идеальной девушки старшего брата. Но они бы тогда, решили, что у нас все всерьез. А весь этот вынос мозга и иже с ним, плюсом ярлыки, все это мне не нужно. Но упустить возможность позлить предков, я не мог упустить. К тому же они сами напрашивались.

Отец хватает стакан вина, и делает пару глотков. Но даже это не помогает ему, и он идет пятнами. Мама накрывает его вторую ладонь, что лежит на столе, успокаивая, но что-то подсказывает мне, долго сдерживать его она не сможет.

И я кайфую от того, что смог испоганить идеальной вечер идеальной парочке.

— Антонина, помогите разобраться, пожалуйста. Что значит, свободные отношения?

— Мы встречаемся с разными людьми, — пожимает она плечами, и как раз в этот момент подходит официант.

Пока мы делаем заказ, за столом стоит звенящая тишина. Никогда не переговаривается и не шепчется. Каждый из присутствующих переваривает услышанное. А когда официант наконец-то уходит, мама снова пытается сгладить ситуацию.

— Порой нужно время, чтобы понять, что человек тот самый.

Глава 17

Ариана

.

К горлу подкатывает тошнота, от того, как эта парочка имеет друг друга языкми. А еще, потому что мне за Мика внезапно стыдно перед его родителями. Вик оказался прав, и у них, действительно, отличная семья. Но в семье не без урода. И тут даже не нужно гадать, чтобы понять, кто именно носит сей гордый статус.

Я в шоке, что Мик устроил подобную кринжатину. Потому что всем присутствующим ясно, что нет у этой парочки ничего кроме горизонтальных утех. Ну и возможно вертикальных… Фу, даже думать об этом мерзко.

Но весь этот цирк, это омерзительно. Еще более мерзко, что вылизывая рот этой работницы низменных наслаждений, он смотрит прямо в мои глаза.

Мне становится слишком горячо от этого взгляда, которым он впивается меня. Кажется, что это меня целует его порочный рот, да так, что я чувствую напряжение внизу живота, и жар между бедер. Все это настолько порочно и неправильно, что я хочу сбежать отсюда немедленно.

— Простите, мне нужно отлучиться в дамскую комнату, — я первая разрываю этот порочный зрительный контакт, и не глядя на семью Гордеевых убегаю в сторону.

Внутри меня все застывает, пока я двигаюсь от столика до поворота, под прицелом внимания Вика, или может не только его… Я не хочу оборачиваться, чтобы не сбиться с пути и не дать тому, что я затормозила внутри себя, прийти в движение, и снести меня вихрем ненужных эмоций. Но стоит мне перешагнуть порог туалета, и взглянуть на свое отражение в зеркале, как в глаза бросается то, насколько у меня яркие щеки.

Не таким я представляла знакомство с семьей своего парня. И самое противное, я не понимаю, почему родители терпят выходки Мика. Это же омерзительно.

Мне требуется какое-то время, чтобы прийти в себя. Хотя мне непонятны чувства, вызванные перфомансом младшего брата Вика. Ведь он мне откровенно неприятен. Отчего-то, не только вот это его метание по девушкам, вызывает во мне отторжение, а еще… у меня все внутренности полыхают, и хочется выцарапать ему глаза. Это чувство совершенно иррационально и не логично.

Но тут распахивается дверь и в уборную заходит розововолосое недоразумение.

— Хорошо, что ты тут, — пихает мне в руки сумочку. — Подержи, плиз, — скрывается в туалете, а я растерянно смотрю на дверь, за которой она исчезла.

Что вообще происходит?

Переминаясь с ноги на ногу жду новую знакомую, озадаченная происходящим.

— Ух! — выходит она наконец-то и пройдя мимо, начинает мыть руки. — Ну и снобы, да? — смотрит на меня через отражение в зеркале.

— Разве? — изучаю ее вульгарный наряд.

Массивные ботинки на тракторной подошве, колготки со швом сзади, неприлично короткие кожанные шорты, из-под которых торчат ягодицы, белый кроп топ, открывающий полоску живота, и татуированные плечи и предплечья, и длинные розовые волосы. Весь ее вид кричит о том, что ей требуется внимание, она его жаждет. Но в то же время, у меня не укладывается в голове то, что подобные девушки привлекают Мика. Неужели он настолько всеяден и неразборчив в связях?

— Тратить за один ужин прожиточный минимум целой семьи, считаешь нормальным?

— Это их деньги, могут себе позволить.

— Прожирать такие бабки, когда детям на операцию собирают всей страной, такое себе.

— Впрочем, как и спускать за вечер еще большие деньги на то, чтобы посмотреть на голых женщин в то время, когда дома ждет жена.

— Они их все равно потратят. Так пусть лучше принесут мне, — пожимает она плечами, вытирая руки и оборачиваясь ко мне, — и не наделают глупостей.

— Двойные стандарты? — протягиваю ей сумочку.

— Просто есть уроды, моральные уроды, похотливые козлы, которые сдерживают это в течение дня, и приходят к нам в клуб выпускать своих демонов. И лучше им сделать это в заведении наподобие нашего, чтобы домой вернуться нормальным человеком, и не срываться на жене и детях.

— Ты поощряешь неверность?

— Каждый сам делает свой выбор.

— Тогда в чем проблема в том, чтобы выбрать куда именно потратить собственно заработанные деньги?

— Потому что это тупые понты.

— А ты не знала, что твой парень король понтов?

— Значит, пустим его понты в мирное русло, — улыбается она окидывая меня взглядом с ног до головы.

— Например?

— Объясню ему, как можно потратить средства с пользой.

— Вкладывая в тебя?

— На себя я сама могу заработать, — говорит то, что я совершенно не ожидаю от нее услышать. — И тебя могу могу просвятить. Если интересно, то запиши мой номерок. Ты же спортсменка, верно?

— Да-а-а, — наш разговор приобретает еще более неожиданный поворот.

— Тебя тоже можем привлечь к нашему делу.

— Зависит от того, что ты имеешь в виду, — лишь надеюсь, что это не эскорт.

— Подожди, — открывает она сумочку и достает визитку с координатами волонтерского центра. — Вот.

— Ты занимаешься благотворительностью? — теперь смотрю на нее совершенно другими глазами.

Глава 18

Ариана

— Время вышло, прошу сдать работы мне на стол, — разлетается по аудитории голос Крюкова.

— Уже? — Настя поднимает лицо, и смотрит растерянно на препода. — Я не успела… — слышу нотки паники в ее голосе.

— Что там у тебя? — заглядываю в ее тест. — Вот здесь … — указываю на последнее уравнение.

— Ларионова! — рявкает Крюков так, что я вздрагиваю. — Отойдите от Щукиной, или вы обе лишитесь возможности получить зачет.

— Прости, — говорю подруге, и забирая работу, спускаюсь по амфитеатру к столу преподавателя, и опускаю свой листок на его край.

— Неужели вы все выполнили? — ерничает он.

— Да, я выполнила все задания, — смотрю сквозь тонкое стекло очков ему в глаза, и не собираюсь отводить взор в сторону.

— Что ж, посмотрим, насколько ваше самонадеянность соответствует вашим знаниям. Иначе, боюсь. что зачет вам будет невозможно получить.

Когда к нему подходят другие студенты, он наконец-то переключает свое внимание на них, оставляя меня в покое, и я стараюсь как можно скорее покинуть аудиторию пропитанную этим душнилой.

— Так молодой и такой мозгоклюй, — бурчит Нелля, покидая аудиторию следом.

— Потому что ему никто не дает, — хмыкает, появившийся следом Савелий.

— Еще бы! Рядом с таким, не то, что секса не хочется, жить нет желания.

— Ты как, Ари, все решила? — внезапно спрашивает Сава.

— Да. И по ощущениям должно быть неплохо. А ты?

— Тоже вроде справился.

— Везет вам, — выходит наконец-то Настя. — Я не успела дорешать.

— Хреново, подруга, — хмурится Нелли. — У него же работает принцип: “все или ничего”.

— Тогда я попала, — бледнеет она.

— Не паникуй раньше времени. Если все остальное правильно, то должна проскочить, — пытаюсь ее успокоить.

— Мне конец, — все с таким же скорбным лицом заявляет она.

— Да, ладно, тебе, — приобнимает ее Сава, и на лице подруги мгновенно возвращается краска. — Теперь только ждать и молиться.

— Знать бы хоть одну молитву, — бормочет Настя.

— А давайте лучше переключимся на что-то хорошее. У меня завтра день рождения и я приглашаю вас всех в клубешник.

— Ого! И какой клубец? — расплывается в улыбке Нелли.

— “Вирус!”.

— Планируешь нас всех заразить? — смеется она.

— Как минимум попробую, — подмигивает он. — Ну так что? Придете? — смотрит прямо на меня.

— Конечно, — киваю, потому что не вижу повода отказать одногруппнику в том, чтобы быстро поздравить его с днем рождения.

— Супер! — радуется он. — Значит жду вас всех в десять.

— Так поздно? — понимаю, что это никак не соответствует моему режиму.

— А во сколько по-твоему ходят в клубы? — смеется Нелли.

— Я как-то об этом не подумала…

— Не будь, как Крюков, Ари, — улыбка на лице Савы становится еще шире. — Не душни. Будет круто! Это я обещаю. Ладно, девы, пойду перетру с остальными на счет завтра.

— До завтра! — пищит Настя, и я вижу, как ее взгляд загорается азартом. — Прошу тебя, только не передумай, — складывает она ладони вместе в умоляющем жесте.

— У меня режим… — и если бы я только, что не пообещала, что я приду, то это было бы для меня более чем веским поводом не приходить.

— Ари, пожалуйста. Я так редко хожу куда-то, а без тебя я не решусь.

— Там же все наши будут.

— С которыми я почти не общаюсь. Хотя бы на часик, прошу, — смотрит на меня глазами кота из Шрека, и этому я точно не могу сопротивляться.

— Хорошо. Поздравим, немного побудем и уйдем.

— Ты супер! — визжит Настя, кидая ко мне на шею с объятиями. — Не сомневаюсь, что будет мега-весело!

— И я…

В клуб я надеваю черное платье с завязками на шее, пиджак и туфли на шпильке. Распускаю волосы, завивая локоны и наношу неброский макияж, и заезжаю на такси за Настей.

— Вау! Отлично выглядишь!

На ней джинсы и короткий черный топ. Что для нее верх смелости.

— Думаешь? А то мне как-то некомфортно в такой одежде.

— Правда, супер! Даже не бери в голову.

Подруга лишь коротко кивает, больше для себя, чем для меня. И смирившись со своим выбором садится в машину.

Мы приезжаем в клуб, у входа в который столпилась целая очередь. Но Сава подъезжает с нами практически одновременно.

— С днем рождения! — протягиваю ему сертификат в магазин спорт - инвентаря. Савелий баскетболист, поэтому, ему будет что себе выбрать. А на большее у меня не хватило фантазии.

— Спасибо, — проводит нас на балкон к отдельному столику. — Скоро все подтянутся.

Пока он делает заказ, приходят наши одногруппники, и парни из его команды. Есть тут и незнакомые для меня люди, но их не так много.

И все идет хорошо, пока я не встречаюсь взглядом с Миком Гордеевым, с которым именинник играет вместе в университетской команде.

Глава 19

Глава 19

Мик

— О, чувак! — идет мне навстречу Богомолов. — Ты пришел! — сияет, как новогодняя елка.

— С днём рождения, Богс! — хлопаю его по спине и дарю сертификат на прыжок с парашютом.

Как-то во время тренировки, он обмолвился, что ему зашла аэротруба и он бы хотел попробовать что-то посерьезнее. А я запомнил. Оказывается, я помню много разной ненужной херни.

— Так круто, что ты смог вырваться!

На самом деле это действительно чудо. Потому что после того семейного ужина, батя меня припахал работать у него в офисе. Психанул жестко, сказал, пора прекращать маяться хуйней и поря взяться за дело, чтобы голову не забивал всякой чушью, и не прожигал жизнь с непонятными девицами.

Хотя Тоня же норм девчонка. Правда не совсем в моем вкусе, и работа у нее не та, что я хотел бы для своей девушки. В остальном она горячая и заводная. С ней весело. Но продолжать делать вид, что у нас с ней отношения, я не вижу смысла. Позлить предков вышло, но реакция оказалась совершенно иной.

Поднимаюсь на балкон к столику, здороваясь с парнями. Меня окружают девочки. Обнимают, дотрагиваются, строят глазки. Но я даже не улавливаю их лиц, потому что тут же в поле моего зрения попадает она.

Ведьма, что притягивает мое внимание независимо от того хочу я этого или нет. А я совершенно точно не хочу рассматривать ее, не хочу выискивать ее в толпе глазами.

Хватило мне семейного ужина. Там я особенно точно не собирался злиться на брата когда он трогал ее и целовал. Но что-то пошло не так и казалось, будто мои органы выжигают раскаленным металлом.

Но сейчас наши глаза встречаются и меня прошибает неконтролируемым раздражением. Потому что во мне, похоже, что-то сломалось. Иначе почему меня раздражает в ней все, но независимо от этого, я пытаюсь оказаться с ней рядом?

— Привет, сис, — падаю рядом с ней на диван, и отрываю виноградину от грозди и закидываю в рот. — Как это тебя занесло в такое злачное заведение? Вик тут?

— Вика здесь нет. Но ты не переживай, бро, — выделяет последнее слово, в ответ на то, что я назвал ее сестренкой. — У меня достаточно крепкая нервная система и я не получу травму.

— Как же твой парень отпустил тебя одну?

— Может, потому что мы не принадлежим друг другу, и не обязаны ходить на привязи.

— Как интересно, — беру стоящий напротив нее бокал шампанского и запиваю виноградинку, смотря при этом в ее надменное лицо. — Вик тоже так думает?

— А ты спроси у него, бро, — усмехается на последнем слове.

— И что, полное взаимопонимание?

— Разве по-другому может быть в отношениях? — смотрит внезапно слишком внимательно, и я понимаю, что мы находимся непозволительно близко.

Наши бедра соприкасаются, и от этого осознания, то место, где мы прижимаемся друг к другу, начинает нестерпимо гореть, а легкие жжет от того, каким насыщенным чувствуется ее запах, перекрывающий остальные ароматы.

— Разве могут существовать отношения без доверия и взаимного уважения?

— Ты мне расскажи, — говорю чуть севшим голосом. — Потому что меня в эту кабалу не затащить.

— А как же Тоня? — усмехается она.

Я оставляю ее вопрос без ответа, и беру стакан с виски, появившийся передо мной.

— Закончилась любовь? — теперь Ариана сама не оставляет меня в покое, будто намеренно раскачивая на эмоции.

— Тебе не идет быть наивной, — бросаю я сухо, и поднимаюсь с места, не в силах больше терпеть ее настолько близко к себе, потому что мне становится невыносимо рядом с ней.

— А мне Тоня понравилась, — слышу вдогонку. — Думаю взять у нее пару уроков…

У меня начинает темнеть в глазах от мысленной картины того, как ведьма будет крутиться на пилоне, а какие-то озаботы на нее глазеть. Оборачиваюсь к ней, встречаясь с насмешливым взором и ухожу, чтобы не сорваться и не наделать глупостей.

Встаю у перил балкона, выпивая разом до дна вискарь, окидывая взором танцпол. Сейчас бы с девочкой какой-то отвлечься. Не думать о бездонных океанах, что одним лишь взглядом, проникают в мою самую суть. А мне нельзя показывать ей свое нутро, тем более то, как она действует на меня.

— А ты чего грустный такой? — раздается рядом девичий голосок. — Развеселить?

Поворачиваю голову и вижу хорошенькую блондинку. Вроде все при ней, грудь, попка, личико смазливое, но … не цепляет. Даже азарта не появляется, чтобы просто трахнуть. Особенно сейчас, когда Вика нет поблизости и мне хочется насладиться этой возможностью любоваться той, что вызывает так много противоречивых эмоций. Но после пару бокалов вискаря я не думаю о том что все это означает.

Смотрю на диван, где Ведьма кокетничает с именинником, занявшим мое место рядом с ней и меня словно ошпаривает изнутри, потому что она ему улыбается. Открыто, искренне, стерев с лица остатки той стервы, с которой приходится общаться мне.

— Ну так что? Может потанцуем? — дотрагивается до меня чья-то рука, и я растерянно возвращаю взор к девчонке, трущейся рядом и почему-то решившей, что может пальцем рисовать на моей коже.

Глава 20

Глава 20

Ариана

— О чем вы говорили? — почти прижимает к моему уху Настя, чтобы никто посторонний не услышал ее.

Хотя всем вокруг абсолютно наплевать на то о чем мы болтаем. Парни обсуждают матчи и что-то свое. Девчонки, пытаются произвести на них впечатление. А я … мне хочется сбежать отсюда и не видеть Мика, и то, как он флиртует со всеми без разбору.

Мне тошно от того насколько он неразборчив и всеяден в общении с девушками. И это почему-то меня жутко расстраивает. Хотя мне не должно быть до этого человека никакого дела. Он всего лишь брат моего парня. Невыносимый, самонадеянный, эгоистичный хам и нарцисс! И я абсолютно не понимаю, почему девушки сходят по нему с ума.

— Он спросил у меня про Вика.

— А… Это все? — немного разочарованно спрашивает Настя.

— Мне нужно было ему сосватать тебя? — получается резче необходимого. — Прости.

— Ну, познакомить… хотя бы, — мгновенно сникает.

— Насть, не стоит он того, поверь! Потому что… он, — на языке вертится куча разных оскорбительных эпитетов, среди которых я не успеваю подобрать тот самый.

— Ари, не грусти. Давай лучше выпьем, — падает рядом со мной на диван Сава и протягивает бокал шампанского.

— Сав, у меня режим.

— Не будь роботом, камон. Ты горячая девочка, и я не хочу думать о том, что ты замуровала себя в тело спортсменки. Живи, наслаждайся.

— Когда есть цель, то не хочется растрачивать себя на всякий мусор.

— От одного бокала не убудет. У тебя завтра соревнования? — смотрит насмешливо. И мне становится неловко, что своим кислым видом порчу настроение имениннику.

— За тебя, — сдаюсь и забираю фужер, осторожно чокаясь с Савой, и Настей. — Пусть у тебя все получается.

Делаю пару глотков.

— До дна! — настаивает Богомолов, не давая мне убрать стекло от губ.

— Так лучше? — показываю ему пустой фужер.

— Гораздо! А еще, пообещай, что сегодня потанцуешь со мной.

— Я не танцую.

— Не верю, — машет головой.

— Правда, не люблю, — почему-то смущаюсь от того, насколько я не соответствую остальным присутствующим девушкам.

Обычно меня это нисколько не задевает. Но сегодня почему-то не хочется быть белой вороной.

Не знаю, виной ли то, что я впервые вырвалась куда-то в компании одногруппников, или… блондинка, прилипшая к Гордееву младшему, и что-то горячо нашептывающая.

И что они все в нем находят?

— У тебя просто не было подходящей компании, — улыбается во весь рот Сава.

Мне начинает казаться, будто припекает лицо. Я перевожу взгляд в сторону источника этого пекло и встречаюсь глазами с Миком.

Он смотрит так внимательно и серьезно, что это застает меня врасплох. Но когда он отворачивается и затем уходит с балкона, я не чувствую облегчения, скорее наоборот. Мне хочется, чтобы он был у меня на глазах.

— Давай еще бокал? — предлагает Савелий.

В горле какой-то спазм, и в груди давит так, что недолго расплакаться. Мне хочется немножко отвлечься, и попытаться повеселиться.

Но даже когда я выпиваю второй бокал, и пузырьки активнее растекаются по венам, я не ощущаю необходимой легкости.

— Богс! — зовет Савелия Антон.

— Я скоро вернусь, — бросает он мне и уходит.

— Насть… — поворачиваюсь к подруге, собираясь предложить сходить в дамскую комнату, но вижу рядом с ней парня из параллельной группы, и решаю не мешать.

Поднимаюсь с дивана, и стараясь не выискивать никого глазами, спускаюсь вниз, пробираясь сквозь танцпол к уборным.

Выстояв очередь, и немного освежившись холодной водой выхожу из туалета, собираясь задержаться минут на тридцать и ехать домой. Но не успеваю вернуться к танцполу, как мне преграждает путь высокая мужская фигура. И не давая опомниться, хватает меня за руку и тянет совершенно в противоположную сторону.

— Что ты делаешь? — спрашиваю Мика.

— Похищаю тебя.

Дорогие мои, читатели!

Приглашаю вас в свою очень горячую и эмоциональную новинку!

Во власти кавказца.Я тебя приручу

18+

https://litnet.com/shrt/uj0f

В тексте есть: властный главный герой, невинная героиня, криминал, от ненависти до любви, противостояние характеров, кавказский мужчина, любовь по принуждению, очень откровенно и горячо!

— Успокоилась? — спрашивает холодно кавказец. — От твоих криков ничего не изменится. Твой отец отдал тебя мне.

— Как он мог? Я не вещь!

— Ты его дочь, и он распоряжается твоей судьбой. Чтобы сгладить конфликт, он смог сделать единственное предложение, которое устроило обе стороны.

— Но зачем вам я?

— Будешь гарантом мира.

Глава 21

Его рука обжигает кожу на моем запястье, как раскаленный металл. Сердце заходится загнанной птицей в груди, и становится невыносимо жарко.

Я иду следом, не зная для чего. Но та краткая вспышка постыдной радости, что загорелась внутри, она не гаснет, и разгорается лишь сильнее, чем больше мы отдаляемся от танцпола и людей.

В висках пульсирует, и сбивается дыхание, не оставляя в голове ни одной внятной мысли. А самое главное, я не вижу ничего дурного в том, что ухожу с братом своего парня. Потому что он единственный человек во всем этом гребанном клубе, с кем хочется находиться в этот момент.

Мик уверенно идет вперед, крепко сжимая мою руку. Он выходит на служебную лестницу, и тянет меня вверх за собой. Толкает какую-то дверь, и затягивает меня внутрь.

— Что ты делаешь? — начинаю приходить в себя, когда понимаю, что мы находимся в какой-то кладовке.

Вокруг нас стеллажи с бытовой химией, полотенцами, тряпками, и еще какой-то утварью.

— Я уже ответил на этот вопрос, — закрывает он за собой дверь, и придвигает к ней стол, стоящий у стенки.

Глядя на это действие я моментально трезвею, потому что происходит что-то выходящее за рамки.

— А это еще для чего? — смотрю на нахала, что надвигается на меня, и я осознаю, что похоже все происходит всерьез и взаправду. — Зачем ты меня привел сюда? — выставляю перед собой руки, упираясь ему в грудь, когда между нами остается всего шаг.

Его каменная грудь под моими пальцами тяжело вздымается, указывая на то, что это не сон.

— Почему ты такая надменная стерва?— шепчет он, блуждая диким взором по моему лицо.

— То есть ты заперся со мной в кладовке, чтобы сказать мне об этом? — приходится задрать голову вверх, чтобы заглянуть ему в глаза.

— Да! — говорит с каким-то жаром, и сжимает челюсти, играя желваками.

— Все? Сказал? — его запах забивается мне в ноздри, и это дезориентирует. Я не понимаю зачем я тяну воздух глубже, стараясь напитаться им. — Теперь можешь меня отпустить и идти дальше, зажимать очередную дешевку, — делаю шаг в сторону, но он выставляет руку вперед, упираясь о стеллаж и преграждая мне дорогу.

— Я смотрю, тебя сильно заботит с кем я зажимаюсь, — чувственные губы изгибаются в надменной ухмылке.

— Вот еще! Пусти! — дергаюсь в противоположную сторону, но и там он не дает мне выйти.

— Так и скажи, что сама хочешь оказаться на их месте, — делает шаг вперед, сокращая расстояние между нами, стирая его. И теперь мы стоим максимально неприлично близко друг к другу.

— Ты, видимо, не в себе! — снова упираюсь ладонями в его грудь, чувствуя пальцами как быстро колотится его сердце. — Я вообще-то с твоим братом встречаюсь.

— Но это не мешает тебе строить глазки Богомолову, — его губы при этом ухмыляются, а глазами он мечет молнии.

— Ты больной? Он мой одногруппник. Мы просто общались.

— Мне не надо рассказывать! Я по-твоему не знаю, как выглядят тёлки, когда пытаюсь склеить мужика?

— Считаешь, я его клеила? — вспыхиваю.

Лицо горит, пульс зашкаливает, и внутри меня все кипит от злости.

— Так и считаю, да!

— Когда кажется, креститься надо! — рявкаю в ответ. — И вообще, по себе людей не судят.

— Поэтому ты ото всех воротишь нос, будто ты королевских кровей, а все остальные вокруг тебя холопы!

— О, какие ты слова знаешь, — теперь у меня получается выдавить ухмылку, хотя страх от нашей близости, никуда не исчезает. — Не зря родители платили деньги за твою мажорскую гимназию.

— Я не только такие слова знаю! — произносит с какой-то злостью.

— Удивительно! А я думала, что ты только междометиями способен общаться! “Да, да, детка! Вот так!”, — передразниваю его.

— Кажется это ты у нас училась неудовлетворительно, — хмыкает.

— Это еще почему?

— Ты все в одну кучу отправила, еще и существительное, и наречие.

— Ой, все! Отвали от меня! — толкаю его в грудь, понимая, что происходит какая-то нездоровая фигня.

— Нет! — продолжает стоять не шелохнувшись.

— Мик, — врезаюсь взглядом в его глаза. — Отпусти! Это ненормально!

— Что именно ненормально, ведьма?

Столько злости в его глазах, что я теряюсь. Потому что язык тела, выражает совершенно иное. Оно будто примагнитилось к моему.

— То, что ты находишься ко мне так близко.

— Тебя это волнует?

— Да, меня это волнует, потому что Вику это не понравится.

— А тебя значит, так заботит что подумает Вик, что ты про это даже сейчас не можешь перестать думать?

— Да, Мик! Он мой парень! — едва не кричу.

— И что? Впереди любовь до гроба и охапка детишек? — слышу пренебрежение в его голосе.

— Тебе-то что с этого? Или я недостаточно хороша, чтобы войти в вашу семью? — меня начинает потряхивать, потому что я не понимаю что происходит. Но его слишком много, и я слишком сильно реагирую на него.