Игры призраков

Глава 1

Рассвет заливает небо нежными красками, счастливые пары просыпаются и радуются новому дню.

Лишь для меня рассветы полны горечи. Ведь возлюбленной больше нет рядом, она стала бесплотной тенью.

Из поэмы Ляо Цина «Путешествие в призрачный край»

После внезапной смерти прекрасной Фай Чжень жизнь принца Сенлина утратила всякий смысл и наполнилась скорбью. Уже больше полугода он почти не выходил из своих комнат в Гранатовом дворце и забросил все дела. Это очень огорчало его отца, могущественного императора Мэнцзи. В беседах со своими советниками тот часто сетовал, что сын изменился до неузнаваемости и доставляет теперь одни огорчения и тревоги.

— Ему уже перевалило за двадцать, а он плачет по любовнице, словно неразумный ребенок, потерявший игрушку. Разве это достойное поведение для наследника престола? Страшно представить, что Сенлин, с таким-то характером, обретет власть над целой страной. Я же не вечен. Пока боги даруют мне бодрость и силы, но кто знает, что будет через месяц или через год? Куда катится молодое поколение? И куда катится государство? А ведь он даже не был женат на этой самой Фай Чжень, но до сих пор не может взять себя в руки. Разве для меня много лет назад не стала ударом кончина божественной супруги Тан Сюин, родившей мне первенца? Однако я справился с этим горем, ибо государственные дела важнее семейных забот и любви. Больше того, женился повторно, дабы вторая супруга подарила империи запасных наследников. А то мало ли что может случиться, если боги вдруг разгневаются.

Советники императора, которым он часто высказывал свое недовольство, согласно кивали. Почтенные государственные мужи не достигли бы таких высот при дворе, если бы не умели вовремя и с достоинством кивать. Впрочем, на сей раз император был полностью прав. Поэтому советники не лукавили и поддакивали ему совершенно искренне.

— Он забросил все дела, позабыл о своих обязанностях наследника и старшего сына. Заперся в четырех стенах, не выбирается на конные прогулки, прекратил упражнения с мечом и чтение собраний законов. Даже ближайших друзей не хочет видеть и не смотрит больше на других женщин. Так и заболеть недолго. И всему виной покойная Фай Чжень, женщина сомнительного происхождения, о чьих предках ничего толком не известно. Может, она была порождением демонов, и поэтому обрела такую власть над моим несчастным сыном?

Советники снова кивали. Потом один из них приводил какой-нибудь новый довод в пользу того, что если даже покойная и не являлась демонским отродьем, то идеальной ее уж точно не назовешь. Остальные поддерживали высказывание меткими и глубокомысленными замечаниями. Все эти разговоры были в своем роде примечательны, однако особой пользы не приносили. Принц по-прежнему оставался замкнутым и печальным, что не на шутку расстраивало отца.

И вот однажды мудрый советник Ван Зейн предложил:

— Раз уж наследный принц стал равнодушен к развлечениям, женщинам и прочим радостям жизни… почему бы не попробовать воззвать к его чувству справедливости? Наверняка в нашей благословенной стране не все еще идеально…

— В самом деле? — удивился император.

— Я так предполагаю, — уклончиво ответил Ван Зейн. — Ведь даже на луне есть пятна. Найдите для него возможность исправить несправедливость, одолеть зло, помочь угнетенным, разоблачить коварный заговор, победить злодеев… Что-то в этом роде. Хотя бы приблизительно. У принца добрая душа от рождения. И если он забыл о собственном счастье, то шанс подарить счастье другим, возможно, отвлечет его от своего горя.

— Интересная мысль! — воскликнул император. — Кажется, я понимаю, куда вы клоните. И в самом деле весьма остроумно. Отвлечь моего сына на какой-нибудь благородный поступок… Хм... думаю, это можно устроить.

Глава 2

Взгляд принца Сенлина рассеянно скользил по старинному трактату. Однако те идеи, которыми знаменитый автор наполнил свой многолетний литературный труд, совершенно не увлекали принца, хотя начинал он чтение с интересом. Считалось, что именно здесь подробно описаны способы воскрешения мертвых. К сожалению, комментаторы были не совсем правы. Примерно с середины становилось понятно: автор намеревался воскрешать усопших не в прямом, а в переносном смысле. А в действительности призывал смириться с потерей и предаться философии. Вовсе не за этим принц велел отыскать древнее сочинение в императорском книгохранилище. Результат не оправдал надежд. Принц с досадой отшвырнул шелковый свиток в сторону и отвернулся к распахнутому окну в сад, когда неслышно появился слуга. Поклонившись, произнес:

— Император приглашает вас в Черный зал и ждет с нетерпением.

— В Черный зал? — переспросил принц. — С чего бы это? Разве кто-то приехал?

— По всей видимости, да. Хотя точно пока не известно.

Принцу вовсе не хотелось отправляться на другой конец огромного дворца и битый час сидеть в мрачном помещении, где стены и потолок были обтянуты черным шелком с вышитыми золотыми нитями узорами, а в углах мерцали гигантские мечи, способные обезглавить человек пять одним махом. Там обычно принимали посланников из некоторых провинций, дабы гости прониклись суровым величием императорской власти.

— Скажи, что я плохо себя чувствую.

— Боюсь, это не поможет, — отозвался слуга. — Мне дали понять, что ваш отец будет настаивать на встрече. Видимо, он придает ей большое значение.

Напрашивался вывод, что отказаться вряд ли возможно. Пришлось подчиниться.

***

Да, Черный зал с детства казался принцу самым мрачным помещением во всем дворце. Однако это дело вкуса, и довольно многие считали зал для приема посланников (как уже упоминалось, не иностранных, а из провинций империи) величественным и впечатляющим. Император восседал в центре зала на троне из черного нефрита, покрытого причудливой резьбой и позолотой, вокруг расположились советники и другие приближенные.

Плавным движением руки император указал сыну место возле себя и, когда тот опустился на сиденье, произнес:

— Нам доставили срочную весть из провинции Данвэйн. Дело не терпит отлагательств. Кажется, там произошло нечто из ряда вон выходящее. Поэтому я и распорядился позвать тебя. Надеюсь, не отвлек ни от каких важных занятий?

— Мое время всецело принадлежит вам, дорогой отец, — привычно ответил принц.

— Ну-ну. Хорошо, что ты об этом еще помнишь.

Император распорядился:

— Пусть тот человек зайдет.

И вот в боковой стене раздвинулись ажурные перегородки из темного дерева, и в зале появился незнакомец. Точнее, незнакомка. Хотя фигура была полностью скрыта складками широкого дорожного одеяния, а лицо — пеленой из тончайшей ткани, по росту, походке и силуэту сразу стало ясно: перед собранием предстала молодая женщина.

Она нерешительно сделала десяток шагов и замерла на месте.

— Подойди ближе, — распорядился император, а когда незнакомка поспешила выполнить приказ, добавил: — И открой лицо.

Незнакомка склонилась в низком поклоне, потом медленно сняла пелену, закрывавшую лицо. Была ли она на самом деле так хороша, как показалось большинству присутствующих на первый взгляд? Некоторые впоследствии утверждали, что это лишь обман зрения и обычные женские уловки, позволяющие сильно приукрасить внешность. Хотя критики высказывались намного позже. А в тот момент мало кто смог бы отрицать, что из провинции Данвэйн прибыла редкостная красавица. Ее кожа отличалась ослепительной белизной, черты лица были безупречны. Алые губы будили мужское воображение, а миндалевидные глаза с длинными черными ресницами были скромно опущены.

— Расскажи, кто ты такая и что привело тебя в столицу, — милостиво произнес император. — Ты привезла послание от правителя Тан Чженга, не так ли?

Девушка вновь поклонилась и ответила мелодичным голосом, негромким, но звучавшим особенно отчетливо в наступившей тишине.

— Да простит меня божественный император, но я осмелилась явиться ко двору безо всякого послания. Больше того, я приехала сюда втайне от правителя.

Это становилось довольно любопытным. По крайней мере, такое заявление нарушало сложившийся веками придворный этикет, что уже казалось необычным и заслуживало внимания. Окружавшие императора сановники навострили уши. А таинственная красавица продолжила:

— Я посчитала своим долгом предупредить об опасности, которая нависла над нашей провинцией. Возможно, даже над всей страной. Поэтому и позволила себе приехать. Только это в какой-то степени извиняет мою дерзость.

— Продолжай. Так что там у вас стряслось?

— Вероятно, великий император сам заметил, что из провинции Данвэйн уже давно не было вестей…

— Уже давно? — остановил ее император и обернулся к советникам: — Кто там у нас отвечает за связи с теми краями?

Пришлось советнику Цзэн Гочжи подняться и предстать перед всем блестящим собранием. А надо признать, что этот советник очень не любил привлекать к себе внимание и отличался не свойственной большинству придворных скромностью. Зато мог похвастаться крепкой памятью, поэтому мгновенно выдал правильный ответ:

— Последний отчет был прислан в канцелярию в марте прошлого года. Но налоги полностью поступили в казну, так что…

— Не так уж и давно, оказывается, — отозвался император. — Благодарю за службу, советник.

Цзэн Гочжи, гордый, будто павлин во время брачного танца, с достоинством опустился на прежнее место.

— Итак, слушаем тебя, — вновь обратился к гостье император. — Как твое имя, кстати?

— Меня зовут Шай Дэ, — представилась та. — Я падчерица правителя Тан Чженга.

— Ах, вот оно как. Ну, рассказывай скорей, что же скрывает твой отчим.

На щеках девушки от волнения выступили красные пятна сквозь слой пудры и нежно-розовых румян.

Глава 3

Вопрос императора застал Сенлина врасплох. Как можно вообще оценивать подобные новости? Они довольно скверные — и этим все сказано. Хотя с другой стороны, не исключен был и ложный донос. Кто знает, что творилось в семействе правителя Тан Чженга и по какой причине падчерица осмелилась открыто выступить против него? Впрочем, ответа принца отец не стал дожидаться, сразу же добавил:

— Полагаю, обитателям провинции Данвэйн приходится тяжко. Никто не хотел бы жить в вечном страхе. Оказаться вместилищем чужой души — хуже испытания не придумаешь. Не жизнь, а сплошная мука. И перебраться куда-нибудь подальше от дома все они не в состоянии, раз правитель этому препятствует. Даже не знаю, как можно им помочь. Слишком сложная задача, ее не решить отправкой императорского войска. Грубая сила тут бесполезна. Самые отважные военачальники пасуют перед злодеями, которым доступны демонские уловки и тайные знания. Кто же придет на помощь несчастным данвэйнцам?

Принц произнес именно ту фразу, которую от него ждали:

— Может, я сумею оказаться полезным, отец?

Император несколько мгновений держал паузу, потом согласно кивнул.

— Рад слышать, что ты готов отправиться в Данвэйн. Собственно говоря, это даже твоя обязанность как наследника престола — побывать в каждой из провинций хотя бы однажды. Ведь когда-то они все окажутся под твоей властью. А настоящий правитель должен знать свою страну.

Если уж говорить начистоту, сам император за годы своего славного правления так и не удосужился побывать во всех провинциях обширной империи. Довольно многие он пропустил, в том числе Данвэйн. Но в тот момент было совершенно неподходящее время, чтобы ему об этом напоминать. Да и кто бы осмелился?

***

Приблизительно через два часа принц Сенлин сидел в уединенном уголке сада, на каменной скамье напротив поросшего изумрудно-зеленой травой холмика. В прошлом году, вскоре после того, как принц впервые встретился с прекрасной Фай Чжень, они стояли, обнявшись, на этом самом месте, в окружении цветущих слив и миндальных деревьев. Поцелуй влюбленной пары длился долго, а когда он все же закончился, Фай Чжень прошептала:

— Если я умру раньше тебя, обещай похоронить мое тело на этой чудесной лужайке. Мне не нужна холодная каменная усыпальница. Лучше лежать здесь, среди цветов и деревьев… Может, ты не забудешь о своей Фай Чжень и будешь иногда навещать могилу в саду. Моя душа не перестанет витать поблизости и вспоминать твои жаркие поцелуи. Ведь душа способна помнить самое дорогое, что у нее было при жизни.

— Откуда эти странные мысли, Фай Чжень? — рассмеялся тогда принц. — Ты так молода и полна сил. Проживешь много-много лет и никогда не расстанешься со мной. К чему сейчас думать о какой-то могиле?

— Все-таки обещай мне! Ты же можешь исполнить эту просьбу. Пожалуйста…

Конечно, он обещал. Ее глаза сияли счастьем, нежные губы улыбались. Молодая женщина искренне радовалась. Ведь возлюбленный согласился исполнить пожелание, которое сам считал в то мгновение нелепым капризом или просто шуткой. И вот сейчас, оставшись в одиночестве, он тихо разговаривал с покинувшей его Фай Чжень. Произнесенные слова не вышли бы за пределы укромного места, ведь в эту часть дворцового сада никто не смел заглядывать после памятных всем похорон.

— Любимая, я уезжаю на некоторое время. Не знаю точно — может, на месяц, может, на полтора. Дорога до провинции Данвэйн довольно длинная, займет не меньше десяти дней. А там… я надеюсь… тайные знания, которыми владеет глава секты, помогут пробудить тебя к новой жизни. Ты ведь хочешь вернуться? Я отдам что угодно, лишь бы снова обнять тебя! И мне все равно, в каком внешнем облике ты окажешься. Это не важно. Главное — в новом теле поселится душа. А твою душу я всегда любил еще больше твоего прекрасного тела…

Сенлин опустился на колени у холмика, ласково провел рукой по шелковистой траве. Коснулся низко опустившейся ветки древовидного пиона, склонившейся над самой могилой. С пышного цветка на ладонь упали две прозрачные капли. А ведь дождя в тот день не было, и утренняя роса давным-давно высохла.

— Не плачь, дорогая, — прошептал Сенлин, — я обязательно вернусь, теперь все будет хорошо. Судьба дарит нам чудесный шанс встретиться наяву еще при этой жизни. Разве можно его упускать?

Он бережно сорвал один лепесток пиона.

— Я сохраню его до конца своего пути. До того радостного дня, когда мы снова будем вместе.

Фай Чжень так нравился этот роскошный куст с цветами необычного кораллового оттенка... Сенлин в последний раз коснулся дорогой для него могилы, потом поднялся с земли и направился в сторону дворца. Предстояли сборы и подготовка к путешествию, ведь поездка была назначена уже на завтрашнее утро.

Глава 4

Вскоре после рассвета на вымощенном светлыми плитами дворе Гранатового дворца собрались отъезжающие и те, кто провожал их в путь. Провинция Данвэйн не считалась самой удаленной от столицы, однако ее расположение было таким, что туда редко наведывались гости и путешественники. Ведь надо было не только преодолеть дорогу (довольно запущенную ближе к границе провинции), но еще и перебраться через горное кольцо, опоясывающее эту территорию. Так уж сложилось издавна, что раз в год из провинции поступали в столицу собранные налоги, а из столицы время от времени — пожалованные императором подарки и награды для правителя и местных сановников. Этим, как правило, ограничивались отношения между властителем империи и его подданными из тех краев. До поры до времени ситуация всех устраивала. И вот теперь, похоже, настала пора для перемен.

У ворот уже нетерпеливо били копытами оседланные лошади, а их всадники готовились к отправке. Рядом выстроились три крытые повозки — первая предназначалась для принца, если ему захочется отдохнуть от верховой езды, вторая была битком набита съестными припасами и всем, что могло понадобиться в дороге. В третьей, за наглухо занавешанными окошечками расположилась Шай Дэ со своей служанкой, вместе с которой они недавно преодолели все тяготы пути пешком и в наемных повозках. Теперь девушкам предстояло совершить обратное путешествие без тревог и опасений, в сопровождении вооруженных мужчин. Так что хрупким путешественницам больше нечего было опасаться.

В центре двора стоял принц Сенлин, а его телохранитель и ближайший друг Дао Юн держал под уздцы двух лошадей. Ждали лишь напутствия императора. Младшие принцы-близнецы отсутствовали, их не удалось добудиться. Зато императрица заранее вышла из дворца проводить пасынка. А ее служанкам уж точно пришлось подняться задолго до рассвета, чтобы госпожа могла блеснуть красотой и изяществом. Стройная и высокая императрица казалась еще выше благодаря сложной прическе, которую венчали все виды шпилек и шелковых цветов, какие только были модны в наступившем летнем сезоне. Правильные черты лица императрицы подчеркивались искусно нанесенной косметикой, в маленьких ушах раскачивались тяжелые серьги с многоцветными драгоценными камешками, вышитый ворот алого наряда, струящегося под порывами прохладного утреннего ветра, оттенял белизну шеи. Лицо императрицы было безмятежным, а вот император явно находился не в самом лучшем расположении духа. Он смотрел на сына с таким удивлением, словно увидел его впервые после длительной разлуки и сейчас с трудом узнает.

— О боги, какой же ты бледный! — наконец воскликнул император. — Почему я раньше не замечал, до чего у тебя болезненный вид? Я так и знал, что все эти переживания до добра не доведут. Тебе нужно лечиться, а не разъезжать по опасным дорогам! Нет уж, никаких поездок!

Величественный государь в один миг превратился во встревоженного родителя. Сердце Сенлина замерло. Ясно было, что вот-вот последует — все его надежды и планы просто рухнут.

— Дорогой отец, я совершенно здоров! Не надо ничего отменять…

Император провел кончиком пальца по чуть впалой щеке сына:

— Ты так исхудал, что едва держишься на ногах. Где только раньше были мои глаза? А все из-за непрошеных советов не слишком умных людей. Нет-нет, все отменяется. В Данвэйн поедет какой-нибудь советник или чиновник из канцелярии тайных дел. Да и что ты там можешь решить, мой мальчик, не имея никакого жизненного опыта? Оставайся дома и набирайся сил.

— Отец, умоляю вас…

Доподлинно неизвестно, чем бы закончилась эта сцена, если бы на помощь принцу не пришла мачеха. Хотя от нее он точно не ожидал поддержки. Вкрадчивым, но убедительным тоном императрица произнесла:

— Позвольте мне вмешаться. Наш дорогой Сенлин прекрасно выглядит, просто не выспался. К тому же, на открытом воздухе любой кажется бледнее, чем в помещении. Если он хочет отправиться в путешествие, почему бы не позволить это? Он развеется, отвлечется, наберется новых впечатлений в компании верных друзей…

— Эти друзья — такие же зеленые юнцы! Ни разума, ни рассудительности, ни осторожности. Разве можно вообще поручать им такую сложную миссию? Что за нелепая идея?

— Но ведь с ними отправляется господин Гандзо — человек взрослый и ответственный. А письмоводитель Най Тэн сможет хоть каждый день отправлять вам подробные письма о ходе поездки и о самочувствии принца.

— В самом деле, Гандзо единственный из всех хоть частично внушает доверие. По крайней мере, он уже давно вышел из детского возраста, — пробормотал император. — Пусть подойдет ко мне. И этот, как его зовут… письмоводитель тоже.

После совещания с двумя участниками путешествия, которое сейчас висело на волоске, император уступил.

— Раз уж тебе настолько не сидится дома... Но обещай быть осторожным.

— Конечно, обещаю, — отозвался обрадованный принц.

— И письма должны отправляться каждый день. Если вдруг что пойдет не так — немедленно возвращайтесь. А с теми сложностями в Данвэйне разберутся другие. Там это все уже долго творилось. Подождут еще несколько лишних дней, ничего страшного.

Император распорядился пересчитать почтовых птах, которые должны были прилетать с письмами в столицу. Решил, что их недостаточно, и велел принести еще десяток. Такие хлопоты заняли дополнительное время, и когда все было готово, солнце поднялось довольно высоко. А ведь в путь изначально хотели отправиться как можно раньше. Во-первых, чтобы успеть покрыть как можно большее расстояние уже в первый день. Во-вторых, чтобы для любопытных горожан неожиданный отъезд принца не стал поводом для противоречивых слухов. Но зато поездка не сорвалась.

— По крайней мере, поезжай не верхом, а в повозке, — велел сыну уже сдавшийся император.

— Как скажете, отец.

Император с супругой обняли принца на прощанье, он вместе с Дао Юном сел в первую повозку. Ворота широко распахнулись, и процессия наконец-то тронулась в путь. Замыкали ее лошади принца Сенлина и Дао Юна. Казалось, лошади недоумевают, почему их заставили так долго ждать, а теперь еще и предстоит передвигаться налегке, без всадников.

Глава 5

В ясную безоблачную погоду трудно было издалека заприметить Храм Безумных путешественников. Ведь он почти полностью сливался с небом, потому что был окрашен в бледно-голубой цвет и покрыт мозаикой из лазурита. Только приблизившись, стало возможно в подробностях разглядеть его очертания, серебряные колокольчики, которые висели по краям крыши, и башенки на ней. А когда путники оказались совсем рядом, колокольчики начали громко звенеть. Считалось, что благодаря их звону можно предсказать судьбу намечающегося путешествия. Мелодия могла звучать по-разному — весело, жалобно, тревожно, печально… Однако сейчас никакую мелодию уловить было попросту невозможно: вместо нее раздавалась странная смесь разнородных звуков, будто каждый из десятков колокольчиков звучал сам по себе. Путешественники пожали плечами и зашли в храм. Никто из них прежде не бывал здесь, кроме господина Гандзо. Поэтому именно он взял на себя роль проводника. В главный зал храма нельзя было попасть напрямую. Предстояло еще обогнуть его по длинному и запутанному коридору, больше напоминавшему лабиринт. Принц и его спутники, перешептываясь и рассматривая росписи на стенах коридора, двинулись вслед за господином Гандзо. Тот шагал вперед уверенно и не задумываясь выбирал развилки, которые могли быстрее привести к конечной цели.

— Немного терпения, и мы откажемся в главном зале, — сказал он.

— Кто только придумал эти лабиринты? — воскликнул Дао Юн, чуть не врезавшись в малозаметную среди полумрака перегородку. — Ни в одном храме ничего похожего нет.

— Зато это прекрасный повод для путешественников задуматься и оценить свои возможности. Раз уж пройти несколько коридоров — такая непосильная задача, стоит ли вообще ехать в дальние края? Может, кое-кому лучше сидеть дома и заниматься другими делами?

Дао Юн прикусил язык и замолчал.

Когда императрица упомянула о том, что господин Гандзо — человек взрослый, она была совершенно права. На вид ему казалось около сорока. Поговаривали, будто на самом деле господину Гандзо на несколько десятков лет больше. По крайней мере, никто не помнил, когда он появился при дворе в качестве главного чародея и искусного лекаря. При нынешнем императоре или при предыдущем? Словно некая пелена заволокла людскую память, сделав загадку неразрешимой. Впрочем, эту тему в беседах поднимали редко и неохотно. Многие опасались вызвать неудовольствие чародея. А вот что касалось других спутников принца, то не зря император назвал их зелеными юнцами. Правда, он упустил из виду троих возниц. Такую обязанность возложили на воинов из отряда Свирепых. Уже одно название свидетельствовало само за себя. Убить голыми руками любого, даже вооруженного до зубов, для них было так же легко и просто, как выпить глоток воды. С двумя слугами, втиснувшимися во вторую повозку, дорожным разбойникам тоже вряд ли захотелось бы связываться. Однако император редко замечал слуг. Зато остальные шесть человек были ровесниками принца Сенлина, чуть постарше или чуть младше. Самому младшему в прошлом месяце стукнуло семнадцать, а старшему скоро должно было исполниться двадцать три. Они родились в семьях высших сановников, росли во дворце и были товарищами наследного принца по детским играм. Только Цин Шен, сын главного садовника, не мог похвастаться высоким происхождением. Однако и он с рождения рос в довольстве и благополучии, обласканный императорской семьей. Дао Юн — сын начальника императорской стражи, Най Тэн — сын начальника императорской канцелярии. Най Тэна отец уже сейчас старался приучить к государственной службе, хотя удавалось это далеко не блестяще. Старшее поколение часто сетовало, что у друзей наследного принца сплошной ветер в голове и никаких забот, кроме выбора дорогих нарядов и чтения модных стихов. Да и в целом молодое поколение сейчас глубоко испорчено и безнадежно избаловано сладкой жизнью. В какой-то степени почтенные старцы были правы. Хотя придворная молодежь более-менее успешно обучалась боевым искусствам, азартно рубилась на мечах и метко стреляла из луков — все это было лишь развлечением. А серьезных испытаний они не ведали. Нынешняя миссия тоже не казалась им особо рискованной и не настраивала на серьезный лад. По крайней мере, большинство молодых участников путешествия считали его скорее увеселительной прогулкой. Как бы беззаботно ни протекала их жизнь, все равно приходилось подчиняться придворному этикету и влиянию старших. Зато сейчас появилась неожиданная возможность вырваться на свободу…

Полутемный коридор вывел их в просторный светлый зал с очень высоким потолком.

— Наконец-то!

В большую серебряную чашу на алтаре сложили принесенные в качестве жертвы плоды и подожгли их. Жертвенное пламя, вместо того чтобы загореться плавно и ровно, вдруг вспыхнуло мощным огненным столбом и устремилось ввысь. Все присутствующие внезапно ощутили, как каменный пол уходит из-под ног. И это не было обманом чувств. В следующее мгновение неведомая сила медленно, но неуклонно потянула их наверх. Ступни оторвались от пола, тела начали подниматься в воздух. Потолка и стен больше не было видно, вместо них клубился жемчужный туман, а над головами изумленных людей засияли серебряные лучи.

Пол был уже на расстоянии человеческого роста, когда господин Гандзо опомнился и распростер руки, широкие рукава его черного одеяния взметнулись, словно крылья ворона. Громким хриплым голосом чародей начал быстро произносить заклинание…

Глава 6

Слова заклинания были незнакомыми, звучали грозно и пугающе. Лицо самого господина Гандзо исказилось почти до неузнаваемости, побагровело, на лбу вздулись вены… Но какая разница, как он выглядел и к какому языку относилось произносимое им заклинание, раз оно действительно помогло? Не сразу, постепенно, однако подъем в воздух прекратился. А потом все резко повалились на пол, сразу ощутив тяжесть собственных тел. Жемчужный туман рассеялся, свет наверху угас. Вновь стали видны потолок и стены, зал обрел прежний облик.

— Что это было? — пробормотал Дао Юн.

— Кажется, мы чуть не вознеслись на небо, — ответил принц. — Не так ли, господин Гандзо?

— Вам всем еще слишком рано туда, — невозмутимо отозвался придворный чародей, чей цвет лица уже стал обычным. — А вот мне… тоже не стоит спешить. Не думаю, что сейчас меня ждет теплый прием наверху… Надеюсь, все целы, никто не пострадал при падении?

— Похоже, все в порядке, — Дао Юн первый вскочил на ноги и помог подняться принцу. Остальные тоже поднялись и сгрудились возле алтаря. Вместо сгоревших в пламени жертвенных плодов в чаше теперь лежало несколько разноцветных гладких камешков, размером чуть побольше боба.

— Что бы это значило?

— Очень странно, — сказал Цин Шен. — Никогда не слышал, чтобы тут оставалось чего-нибудь взамен. В прошлом году отец ездил за саженцами снежных деревьев… Тогда жертвенные плоды просто обратились в пепел, как и должно быть. А колокольчики вызванивали спокойную приятную мелодию. Так он рассказывал. И поездка оказалась удачной.

Даже господин Гандзо развел руками:

— В самом деле странно. Пожалуй, уже на пути поймем, что бы это могло означать.

Он осторожно сложил еще горячие камешки в свой кошелек, висевший на поясе. В дальней стене сами собой распахнулись не заметные прежде двери, и путешественники поскорей выбрались на свежий воздух, подальше от таинственного зала, где до сих пор витал запах гари.

Как же чудесно было снова оказаться под открытым небом, где вдоль дорожек растут яркие цветы, а чуть поодаль от стены храма — рощица из молодых магнолий.

Успевшие проголодаться путешественники решили пообедать на лужайке перед храмом. Слуги уже вовсю занимались готовкой, когда показалась Шай Дэ, которая под руку со своей служанкой прогуливалась по тропинкам рощицы. Заприметив эту очаровательную пару, повеса Бао Дэнь, весьма падкий на женскую красоту, поспешил приблизиться и предложил сопровождать их во время прогулки. Однако Шай Дэ, скромно потупив глаза, отказалась от предложения.

— Благодарю вас, господин, но мы уже нагулялись достаточно, пока вы находились в храме. А теперь вернемся в повозку, чтобы спокойно отдохнуть.

— Надеюсь, вы хотя бы присоединитесь к нам во время трапезы?

— Не пристало порядочным девушкам вкушать пищу в мужском обществе и слушать не предназначенные для их ушей разговоры. Мы перекусим в повозке, ведь там достаточно съестных припасов. А если чего-то не достанет, слуги обещали нам все принести.

К разочарованию Бао Дэня, девушки тут же юркнули в свою повозку и опять задернули занавеси. Это было вдвойне досадно, ведь он успел заметить, что служанка по своей миловидности и изяществу почти не уступала госпоже. Впрочем, путешествие еще только начиналось, поэтому Бао Дэнь рассчитывал вскоре наверстать упущенное и свести более близкое знакомство хотя бы с одной из попутчиц. Лучше, конечно, с обеими.

Когда обед был готов, спутники принца и он сам расселись на мягкой травке возле журчащего родника. Возницы устроились в сторонке в своей компании. Слуги подавали на расстеленную скатерть обеденные блюда и зеленый чай. Особенно им удался нынче бульон с пельменями в виде маленьких полумесяцев. Первое время все были заняты едой, и только ближе к концу трапезы принц Сенлин спросил:

— Как вам удалось развеять те странные чары в храме, господин Гандзо? Поделитесь секретом.

Тот довольно охотно отозвался:

— С вашего позволения, дорогой принц, мне бы пока не хотелось раскрывать все тонкости. Могу лишь сказать, что я призвал духов земли, которые притянули нас обратно. На землю, где и должны находиться люди, а не витать неизвестно где.

— Может, это сами Безумные путешественники пытались оторвать нас от земли? Как вы считаете?

— К сожалению, точно никто не сможет ответить. Хотя похоже на то. Пока даже неизвестно, как понимать произошедшее: будут ли нам помогать или мешать в пути.

— А что за история с этими путешественниками, господин Гандзо? — вмешался Дао Юн. — Все про них слышали, и путники всегда приносят им жертвы перед началом путешествия. Но вот я, к примеру, никогда не задумывался, кто они такие. Божества или добрые духи?

Остальные участники трапезы поддержали Дао Юна. Никто точно не знал, кем на самом деле являлись таинственные покровители путников.

— Ваши наставники получали свои деньги зазря, — заявил господин Гандзо. — Ведь история давным-давно известна.

— Но нам-то она неизвестна. Расскажите, пожалуйста, господин Гандзо.

Тот опустил на скатерть узорную позолоченную чашу с тушеным мясом и овощами. Обвел приготовившихся слушать молодых людей взглядом своих непроницаемо темных глаз.

КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ХРАМА БЕЗУМНЫХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ

Храм, который считает своим долгом посетить каждый, отправляющийся в долгий путь, появился не очень давно. По крайней мере, в сравнении с некоторыми другими храмами. Судя по хроникам, всего-то лет пятьсот назад. Восемь знатных путешественников задумали собрать во всех провинциях тайные заклинания против злых духов и демонов. Дома этим богатым и благополучным людям было особо нечем заняться. Вот они и решили таким образом развеять скуку и заодно принести пользу целой стране. Возможно, они рассчитывали снискать потом заслуженную славу, и нечего дурного в этом, разумеется, нет. Тем более, как раз в те времена злые сущности совершенно обнаглели и без конца вмешивались в жизнь людей. Поэтому собрание разных заклинаний могло оказаться очень полезным. Хоть частично обуздать зло —уже само по себе достижение. Невозможно пересказать все приключения, выпавшие на долю восьмерых отважных путешественников. Иначе мы тут заночуем и, по крайней мере, неделю не тронемся с места… Однако долгое, полное лишений странствие подошло к концу. Путешественники уже приближались к столице. Остановились как раз здесь, чтобы немного отдохнуть и подкрепиться. Они уже радовались завершению своего сложного пути, когда на них напали невидимые демоны. Силы зла разузнали, что готовится против них, и решили похитить собранные заклинания. Путешественники пытались отбиться, но как справиться с демонами, тем более, невидимыми? За этой битвой издали наблюдали крестьяне из ближайшей деревни, которые рассчитывали продать путешественникам фрукты. Однако остановились будто вкопанные, увидев, как люди размахивают руками, бегают, кричат, падают. Путешественники пытались спастись от невидимых демонов, но крестьяне-то этого не могли знать. Они решили, что путешественники охвачены безумием. Силы были неравными, демоны отыскали мешок, в котором хранились свитки с заклинаниями. А напоследок нападавшие решили расправиться с несчастными путешественниками. Дабы другим людям неповадно было противодействовать темным силам. Невидимые, но острые когти уже впивались в человеческие тела, когда на помощь пришли небожители. С неба ударила молния, разогнав демонов. Путешественники вознеслись на небеса и сами превратились в божеств. Теперь они помогают странникам.

Глава 7

В покоях императрицы не было слышно ни легких шагов служанок, ни беззаботного щебета придворных дам. Ведь она разослала всех с разнообразными поручениями, исполнение которых должно было занять достаточно много времени. Однако и сейчас императрица находилась не в полном одиночестве. В уютной комнате с обитыми лиловым шелком стенами напротив императрицы за чайным столиком сидел советник Ван Зейн. Хозяйка сама приготовила чай с лепестками жасмина и разливала его по золотым чашечками.

— Этот волшебный аромат вновь переносит меня в ту благословенную пору, когда я впервые увидел вас, — произнес Ван Зейн, нарушив тишину. — Чудесное было время… Веселый многолюдный праздник, целая толпа знакомых и незнакомых людей, но мои глаза видели только вас в окружении гибких веток цветущего жасмина. Словно небесное видение, дарованное простому смертному…

Императрица вздохнула.

— Ах, как давно это было. Все с тех пор изменилось. Я теперь уже не та юная девушка, что с надеждой смотрела в будущее…

— Не говорите так, прошу вас. Для меня вы по-прежнему прекрасны. А время не властно над истинной красотой.

Императрица улыбнулась, чуть приподняв уголки алых губ. Она очень редко кого-то удостаивала даже столь сдержанной улыбкой.

— Лишь наедине с вами я отдыхаю душой и могу предаться сладостным воспоминаниям, — Она придвинула поближе к советнику блюдце с пирожными, украшенными искусно вырезанными из мякоти абрикосов крошечными фигурками. — Попробуйте солнечные пирожные. Я сама их готовила для вас, по рецепту, который передавался в моей семье из поколения в поколение.

— Благодарю, — отозвался советник, отведав предложенное лакомство. — Они действительно божественны на вкус. Неужели эти белоснежные пальчики и вправду занимались готовкой ради меня? — Он благоговейно коснулся кончика мизинца императрицы. — Если бы ваша семья тогда согласилась подождать моего развода и дала согласие на наш брак! Все в нашей жизни было бы иначе, мы познали бы счастье супружеской любви.

Императрица ничего не ответила, лишь опустила длинные темные ресницы.

— А потом… император задумал жениться повторно и вскоре заметил вас… Разве мог я противостоять великому императору? Ваша судьба была решена.

Его собеседница вновь вздохнула:

— Ничего теперь уже не изменишь. Все, на что я могу влиять сейчас, это судьбы моих детей. Их я еще могу сделать счастливыми, а для меня самой счастье безвозвратно утрачено. Лишь краткие тайные встречи с вами приносят некоторое утешение.

— А для меня единственное утешение — преданно служить вам, — отозвался Ван Зейн. — К счастью, боги нас в этом поддерживают… До чего же удачно совпало. Падчерица Тан Чженга появилась именно в тот момент, когда император был готов последовать моему совету и еще не забыл про него.

— Поистине удивительное совпадение, — отозвалась императрица. — Мне даже сперва показалось, что именно вы направили ее во дворец.

— О нет, хотя я бы с радостью это сделал. Но я никогда прежде не был знаком с семьей правителя Тан Чженга и с ним самим. Да и вряд ли кто в столице знал, что творится в Данвэйне… Нам просто повезло.

— Значит, отныне судьба нам наконец-то благоприятствует. Я ничего не имею против моего пасынка, он милый и добрый юноша. Но… сможет ли он стать достойным правителем? Отец слишком избаловал его. Император всегда смотрел только на старшего сына, а младших не замечал.

— И это вдвойне несправедливо, — согласился советник. — Ведь младшие принцы, несмотря на юный возраст, уже полны мужества и обладают многими способностями, необходимыми для управления страной. У них отважные сердца и острый ум, как у их матери.

Императрица с нежностью посмотрела прямо в глаза собеседника.

— Благодарю вас за слова, которые радуют материнскую душу. Да, мои сыновья заслуживают самого лучшего, и я должна помочь им обрести свой путь. А Сенлин… что ж, этого красивого мальчика ждет другая судьба. Сенлин словно изящная фарфоровая статуэтка, может разбиться в один миг… Скажите... тот человек… которого вы отправили вслед за отрядом принца… Он и в самом деле столь надежен?

— Уверяю вас! Он один стоит десятка вооруженных до зубов воинов и уже много раз это подтверждал. Силен как тигр и коварен как змея. К тому же, в подчинении у него имеется низший демон. Уж не знаю, каким образом демон оказался в его власти, зато по приказу сделает, что угодно. Трое головорезов из отряда Свирепых ничем не смогут помешать. А друзья принца — такие же легкомысленные и доверчивые юнцы, как он сам. Единственный, кто по-настоящему опасен — так это Гандзо. Жаль, что император догадался отправить его вместе с остальными. Иногда, хоть и очень редко, в голову вашего супруга приходят разумные мысли. Однако до меня дошли слухи, что Гандзо совершенно не заинтересован в поездке. Кажется, в свое время он чего-то натворил в провинции Данвэйн, поэтому не хочет вновь там показываться. Будем надеяться на лучшее и ждать вестей.

— Как же я признательна вам! Только вы один меня понимаете и поддерживаете, — сказала императрица и положила свою изящную ручку на сильную руку Ван Зейна. Их пальцы переплелись...

Глава 8

Первая ночь, проведенная вне стен дворца, для участников путешествия прошла спокойно. Если не считать того, что неугомонный Бао Дэнь полночи ворочался с боку на бок и время от времени, крадучись, пробирался к повозке, в которой ночевали Шай Дэ и ее служанка. Бао Дэнь надеялся, что девушки выберутся наружу по каким-нибудь ночным делам, и тогда он найдет предлог для продолжения знакомства. И вновь его ожидало разочарование — дверцы повозки оставались наглухо закрытыми до самого утра. На просторной поляне, которая была выбрана для ночлега, царила тишина. Сенлин и Дао Юн спали в первой повозке, остальные участники путешествия тоже вполне удобно устроились благодаря одеялам и дорожным тюфякам. Ночь была теплая и ясная. Несмотря на то, что местность вокруг считалась полностью безопасной, возницы из отряда Свирепых спали по очереди, сменяя друг друга и добросовестно исполняя возложенные на них обязанности стражей.

Новый день начался с превосходным настроением. Путешественники рассчитывали еще засветло добраться до храма Исчезающей луны, а после него уже было рукой подать до поворота на Данвэйн. Горячие лошади мчались наперегонки по ровной широкой дороге, быстро несли своих стройных всадников. Повозки катили вслед за ними… На такой бешеной скорости путешественники достигли бы храма гораздо раньше, чем можно было ожидать, если бы то и дело не отвлекались на остановки. А во время этих остановок успевали не только перекусить и отдохнуть, но еще и устроить шуточное сражение на мечах, затеять шумную игру в догонялки среди деревьев, затянуть какую-нибудь нескромную песню. Пожалуй, Шай Дэ была совершенно права, что почти не выглядывала из повозки. Ведь порой развлечения благовоспитанных и вышколенных молодых людей становились слишком буйными. Даже принц Сенлин, казалось, позабыл о том, как тяжело было у него на сердце еще накануне, и с удовольствием веселился вместе с друзьями. Все шло благополучно, правда, Вень Чэн, которому взбрело в голову вскарабкаться на дерево, умудрился в клочья изорвать свой изящный дорожный наряд. Но это было не страшно, ведь в грузовой повозке нашлась сменная одежда. Молодые люди, вырвавшись на свободу, развлекались как могли и радовались такой возможности. Хотя жизнь при дворце императора у них была совершенно безоблачной, путешествие нравилось им еще больше, во всяком случае, пока. Лишь господин Гандзо взирал на окружающих с неодобрением, но до поры до времени помалкивал.

Храм Исчезающей луны решили не посещать, и он промелькнул мимо, переливаясь на свету своими прозрачными колоннами и башенками.

— Не будем задерживаться, — махнул рукой принц. — Хватит с нас и вчерашнего храма.

— Вот именно, — добавил Дао Юн. — А то если так и дальше пойдет, нас утянут на луну. И нет уверенности, что господин Гандзо опять сумеет нас спасти.

Черные брови чародея сошлись на переносице, однако он сдержался и ничего не ответил.

Восхитительный храм, воспетый множеством знаменитых поэтов, остался позади, и уже довольно скоро показалась круглая замощенная площадь, от которой тянулось несколько дорог. Надпись на одном из древних каменных столбов обозначала дорогу, ведущую в провинцию Данвэйн.

Путь продолжался, и не так уж много времени оставалось до наступления сумерек, когда Най Тэн вдруг воскликнул:

— Стойте!

— Что случилось?

— Я забыл утром отправить письмо императору!

До его спутников не сразу дошло, чем чревата такая небрежность.

— Ничего ужасного, отправишь завтра.

— Нет, вы не понимаете! Он же пригрозил: если письма не будут доставляться каждый день, нас вернут обратно. Может, уже отправили стражников вдогонку?

К таким новостям никто не был готов.

— Ну и растяпа же ты! — бросил Дао Юн. — Ты ведь не забыл позавтракать и привести в порядок прическу. Лучше бы подумал о своих обязанностях!

— А почему вы мне не напомнили?

— Нужно срочно отправить письмо, — сказал принц. — Иначе в самом деле за нами пошлют погоню, чтобы вернуть. Вы же знаете моего отца. Надеюсь, письмо готово, осталось только отправить?

— У меня не было на это времени.

Пришлось всем спешиться и расположиться на краю дороги, чтобы нерадивый письмоводитель смог сочинить достойное послание для императора. Най Тэн приготовил письменные принадлежности и уселся на травке.

— Только не вздумай описывать, что случилось в Храме Безумных путешественников, — предупредил принц. — Про странный звон колокольчиков тоже не стоит упоминать.

— Но это же неправда!

— Ты хочешь спокойно продолжить путешествие? Вспомни, что было перед нашим отъездом. Напиши, что с первой минуты все обстояло благополучно. Мы насладились радостной мелодией колокольчиков, а потом очень удачно принесли в жертву плоды.

— Император приказал передавать все подробности…

Друзья расселись кружком вокруг Най Тэна и принялись наперебой придумывать самые что ни на есть правдоподобные подробности.

— Вам всем легко говорить! — с упреком заметил Най Тэн. — У вас-то ответственности никакой, а вот меня, если вскроется обман… в лучшем случае лишат должности, а в худшем и вовсе казнят.

— Ничего с тобой не случится, — отозвался принц. — Если вдруг что — ты просто исполнял мой приказ. Кстати, не забудь написать, что в храме Исчезающей луны мы тоже побывали. Это ведь обязательно надо было сделать, согласно традициям. Не так ли, господин Гандзо?

— Попрошу не втягивать меня в эти фантазии, — совсем не учтиво ответил чародей. — Я не могу помешать вам вводить в заблуждение императора. Однако сам не желаю принимать в этом участие. Мои обязанности — защищать вас в пути от нечистой силы и происков демонов. И еще — лечить, если кто-то заболеет. А вот сочинением дорожных сказок император мне не поручал заниматься. Принц, позвольте мне на некоторое время удалиться, дабы не оставаться свидетелем. Как раз здесь поблизости произрастает священная секвойя. Поэтому стоит поклониться древнему дереву, раз уж меня лишили возможности побывать в храме Исчезающей луны.

Глава 9

Чародей осторожно отряхнул от земли извлеченный из-под корней предмет, положил его на ладонь. Становилось уже довольно темно, и господин Гандзо, стараясь получше разглядеть свою таинственную находку, переместился в сторону, туда, где не так сильно мешала тень от густых ветвей секвойи. Поэтому притаившимся на краю поляны принцу и его друзьям тоже открылся неплохой обзор, тем более что все они могли похвастаться острым зрением. Сперва показалось: чародей внимательно разглядывает какой-то корешок. Однако присмотревшись, можно было понять, что на его ладони, свернувшись клубком, лежит крошечный голый человечек, измазанный кровью и землей. Или это все же был корешок столь причудливой формы? А за кровь они могли принять древесный сок… Но тут человечек пошевелился… Вень Чэн, не сдержавшись, вскрикнул. От неожиданности рука чародея дрогнула, и он уронил человечка. Тот ударился о землю, вскочил на ножки и кинулся наутек. В одно мгновение пересек поляну, скрылся в зарослях…

Чародей резко обернулся к застывшим на месте путешественникам и прошипел:

— Это случилось из-за вас! Да будьте вы все…

Его глаза сверкали и, казалось, вот-вот начнут метать молнии, способные испепелить окружающих. Можно было не сомневаться: в следующий миг чародей произнесет проклятие. Однако он не успел. Принц Сенлин шагнул вперед, заслонив собой спутников, и произнес:

— Опомнитесь, господин Гандзо! Вы столько лет служили императору, а теперь хотите проклясть его посланников?

Принц сейчас был не очень похож на милого и нежного юношу, с мягким характером и приятным голосом, и вообще на того, с кем безопасно находиться рядом. Все же никому не рекомендуется вызвать гнев прямого потомка сынов Неба, даже искусным чародеям.

В воздухе нависла напряженная тишина. Однако длилась она совсем недолго. Чародей сумел быстро взять себя в руки и пробормотал:

— Прошу прощения, принц Сенлин. Я и вправду забылся. Хотя меня несколько извиняет глупая выходка кого-то из ваших друзей.

— Я случайно, — с виноватым видом признался Вень Чэн. — Просто очень неожиданно это все…

— Видимо, молодых людей сейчас перестали обучать сдержанности, — с досадой бросил чародей. — Теперь придется искать пропажу.

Он направился к зарослям, в которых скрылся человечек.

— Думаете, еще можно его поймать? — спросил Цин Шен. — Он же так быстро бегает.

— Надеюсь. Бянсихо вряд ли мог убежать далеко. Ведь я слишком рано вытащил его из-под земли. Решил, что раз попал в эти края, стоит воспользоваться моментом. А сам бянсихо мог созреть в корнях только ближе к осени…

После этих слов, которые пока не прояснили ситуацию, чародей вместе с остальными принялся обшаривать кусты, раздвигать высокую траву, заглядывать под низко опустившиеся ветки.

— Осторожней, ради всех богов! Это очень ценное и редкое существо. Смотрите под ноги, иначе вы его раздавите. Так и знал, что от этого путешествия выйдут одни неприятности…

Поиски не увенчались успехом, хотя все очень старались. И в самом деле ведь некрасиво получилось — почтенный чародей старался заполучить некую редкость (пусть и с неизвестными намерениями), а в результате лишился своей находки.

Между тем с каждой минутой становилось темнее. Принц сказал:

— Нет, так мы точно ничего не найдем. Принесите кто-нибудь фонари.

Вень Чэн вместе с Цин Шеном сбегали за фонарями к месту привала. Теперь поиски пошли веселее, несмотря на надвигавшийся вечер. Среди сумеречных зарослей бродили люди, то и дело перекликаясь. Вокруг мерцающих в их руках фонарей вились ночные бабочки с бледными крыльями… И довольно скоро самый молчаливый из друзей принца, Ченг Шуан, которого обычно не было слышно целыми сутками, громко позвал остальных:

— Нашел!

Меж двух травянистых кустиков, которые раздвинул Ченг Шуан, на земле лежал сбежавший человечек. Только теперь его тельце казалось совершенно безжизненным.

— Он умер?

Вместо ответа чародей молча схватил крошечное создание, принялся осторожно давить на его грудь указательным пальцем и растирать безвольно повисшие ручки и ножки. Продолжительные усилия не пропали даром — человечек начал проявлять признаки жизни.

— Что ж, ему повезло, — с довольным видом произнес чародей. — Возможно, он нам еще пригодится. Если выживет, конечно.

Они все вместе вернулись на привал. Чародей обмыл человечка теплой водой, бережно завернул в шелковый платок. Потом проколол кончик своего пальца иглой, выдавил каплю крови и поднес к спасенному. Не сразу, однако человечек присосался к проколу в коже и принялся пить кровь, беспорядочно шевеля ручками и ножками, словно новорожденный зверек, приникший к материнскому соску.

— Боюсь, из-за удара о землю и непредвиденной пробежки малыш окажется слишком слабым. Подобные потрясения просто так не проходят, — сказал чародей. — А мне некогда постоянно его опекать. К тому же, ему будет тяжело трястись на лошади…

Тут в разговор вмешалась Шай Дэ. Она приблизилась незаметно для молодых господ, окруживших чародея.

— Этот чудесный малыш может ехать с нами в повозке, если вы не возражаете. И мы обязательно позаботимся о нем. — Она протянула руки к человечку. — Вы ведь позволите?

Чародей окинул ее испытующим взглядом и снисходительно произнес:

— Что ж, в сердце каждой женщины живут материнские чувства. И они могут согреть все вокруг. Я не сомневаюсь, что вы справитесь.

Вскоре чародей вместе с Шай Дэ и служанкой устроил уснувшего человечка в их повозке, а сам вернулся к костру, на котором уже готовился ужин.

— Повезло, что с нами оказались эти милые спутницы. Они наверняка смогут выходить бянсихо. Да и им тоже будет чем заняться в дороге, чтобы не скучать… — он обернулся к принцу и понизил голос: — Надеюсь, то маленькое недоразумение между нами не станет известно императору?

— Конечно, не станет, — любезно ответил принц. — А вы расскажете нам об этом… бянсихо?

Глава 10

— Если вы желаете, могу рассказать, — охотно откликнулся чародей, который теперь тоже старался казаться любезным.

— Он ведь из племени человечков, связанных с драгоценными камнями? — спросил Най Тэн, удобно усаживаясь поблизости.

— Нет. Те обитают в пещерах на юге. Ни один ювелир обычного роста не может превзойти их по мастерству. Украшения, которые творят их крошечные пальчики — само совершенство. Но у маленьких ювелиров совсем другая история. Мы же столкнулись с удивительным созданием…

ИСТОРИЯ ДЕРЕВЦА С ЖЕЛТЫМИ ЦВЕТАМИ

Дочь одного знатного и состоятельного человека отличалась редкой красотой и благонравием. Звали девушку Лан Мей. Родители заранее подыскали ей подходящего жениха. Но отец не торопился расставаться с единственной и любимой дочкой. Хотел, чтобы та подольше радовала родителей, а в стенах дома звучал ее беззаботный смех и чудесное пение. Никто не подозревал, что за веселым нравом и улыбками Лан Мей скрываются невыплаканные слезы. Так умело она притворялась, не желая расстраивать семью. На самом деле сердце сжималось от печали и сомнений. Ведь девушка давно была влюблена в мужа своей двоюродной сестры. Лан Мей впервые увидела его еще совсем юной и с тех пор мечтала лишь об этом статном красавце. Она понимала, что ей предстоит стать женой другого, а о чужом муже следует забыть. Однако не могла побороть страсть, поселившуюся в сердце. Замечал ли он умоляющие, влюбленные взгляды Лан Мей в те редкие моменты, когда они оказывались поблизости? Девушке казалось, что да. И вот однажды обстоятельства сложились подходящим образом. На многолюдном семейном торжестве Лан Мей улучила момент и смогла наконец признаться в своей любви. Подвыпившие гости разбрелись по всему саду и разным комнатам обширного дома, а хозяева были заняты. Воспользовавшись этим, молодая пара дала волю своим чувствам, их тела соединились. Лан Мей обрела счастье в объятиях возлюбленного и не думала о последствиях. Они и позже несколько раз встречались тайком. Последствия не замедлили сказаться. Лан Мей забеременела. Когда уже сложно стало скрывать свое положение, призналась родителям. Какие сцены разыгрались в благопристойном и уважаемом до сих пор доме, не стоит даже пересказывать. Отец буквально рвал на себе волосы. Отказывался верить, что такое могло произойти с его прелестной невинной девочкой. Словно гром ударил среди безоблачного неба. И все же пришлось признать печальную действительность. Лан Мей лила слезы и твердила, что не расстанется с любовником. Но не отдавать же ее в наложницы этому гуляке! Совсем не такую судьбу для дочери хотел отец. Оставалась одна лазейка — воспользоваться давней традицией, согласно которой мужчина мог официально жениться на родных или двоюродных сестрах своей жены. Однако тут решительно воспротивились родители двоюродной сестры Лан Мей. Родители виновника беременности (его, кстати, звали Шао Чжун) тоже были против. Да и сама традиция считалась довольно сомнительной. Что касается Шао Чжуна, то он каким-то образом умудрился отстраниться от малоприятных обсуждений.
Переговоры и споры продолжались, между тем живот все рос. Решили дождаться родов, а потом, если они пройдут благополучно, все как-нибудь устроится. Отец Лан Мей рассчитывал передать ребенка в дом Шао Чжуна. Тем более, у того до сих пор не было законного наследника, хотя брак длился уже пять лет. Ну, а если что-то вдруг пойдет не так, молодая мать и новорожденный точно на улице не останутся. Отец Лан Мей не собирался отрекаться от дочери и внука. Он отвез провинившуюся, но все еще любимую дочь в дальнее поместье, дабы укрыть от посторонних глаз и пересудов. Там ей предстояло прожить оставшиеся три месяца до родов. Увы, не всегда благие намерения осуществляются. К тому же, этот великодушный человек забыл, что не он один способен влиять на события. Мужчины вообще часто забывают о влиянии женщин. А ведь порой нежные кукольные личики и кроткое молчание — лишь ширма, скрывающая готовую разразиться бурю... Чен Нин не смирилась с предательством двоюродной сестры и изменой мужа. Ее терзали горькая обида и ревность. И, конечно, она опасалась, что появление первенца отдалит Шао Чжуна от бесплодной жены. Она уже отчаялась и больше всего на свете хотела отомстить.

Через несколько дней после отъезда Лан Мей обманутая жена добавила в вино отвар из сонных трав и поднесла мужу полную чашу. Когда тот крепко уснул, взяла острый нож и отсекла спящему тот орган, без которого он не смог бы ей изменить. Оставила мужа истекать кровью на ложе, а сама обернулась большой черной птицей и вылетела из дома. Мощные крылья быстро принесли Чен Нин в поместье ее дяди. Она убедилась, что в доме Лан Мей нет, потом принялась облетать окрестности. Вскоре заприметила ее сидящей на камне под огромной секвойей. Черная птица бросилась на ни о чем не подозревавшую Лан Мей. Та пыталась отогнать птицу или прикрыться руками, но безуспешно. Обезумевшая от ярости Чен Нин в птичьем облике неистово нападала на соперницу — клевала острым клювом, впивалась в лицо когтями, била крыльями. А из волос Лан Мей так и сыпались изысканные цветы из желтого шелка, которыми та с утра украсила прическу. Несчастная пыталась скрыться, но птица не давала ей проходу. Лан Мей лишь бегала по кругу, ничего не видя перед собой, кроме черных крыльев и горящих злобой птичьих глаз. Долго это не могло продолжаться, обессиленная Лан Мей упала на землю неподалеку от ствола секвойи. Птица почти уже расправилась с соперницей, когда с той вдруг произошла странная перемена. Тело вытянулось, потом наполовину ушло под землю… Через несколько мгновений на поляне появилось невысокое деревце, усыпанное золотисто-желтыми цветами. Его тонкие ветки и листья дрожали. Черная птица покружила вокруг и исчезла навсегда. А деревце осталось на обширной поляне под густой кроной секвойи.

Служанки, которые через несколько часов пришли звать свою госпожу к столу, не могли понять, откуда вдруг взялось это деревце и куда подевалась Лан Мей. На ладонь одной из служанок с ветки упал цветок. Его нежные лепестки были испачканы кровью… Только потом, обыскав всю округу, люди догадались, что случилось с Лан Мей. Спустя некоторое время сюда начали привозить колдунов и чародеев, однако тем не удалось вернуть ее к прежней жизни. Через три месяца отец Лан Мей сидел на том самом камне, где когда-то сидела его дочь. Слезы катились по его лицу, когда он думал о том, что лишился и дочери, и внука. Вдруг почва у самых корней деревца зашевелилась, появился мелкий холмик, будто мышь старалась выбраться наружу. Однако это была не лесная мышь, а крошечный голый человечек, весь в крови. Он подполз к отцу Лан Мей. Тот подобрал находку, завернул в шелковый пояс и отнес в усадьбу. Ребенок Лан Мей, который прежде скрывался в корнях деревца глубоко под землей, был сложен как взрослый человек. Он совсем скоро научился разговаривать, был смышленым и ласковым. Дед забрал его в свой большой дом, где жил постоянно. А в усадьбу с тех пор наведывался лишь изредка. Это необыкновенное существо стало утешением для семьи. Бянсихо спокойно прожил триста лет в красивом домике, стоявшем на столе, и совершенно не изменился за все эти годы. После смерти деда забота о бянсихо перешла по завещанию к наследникам. Что касается усадьбы, то она постепенно пришла в запустение и разрушилась, сад зарос лесными деревьями. Местные жители иногда замечали в лесу крошечных человечков, в одежде, сплетенной из травы. Только через много лет кто-то подсмотрел, как очередной новорожденный человечек вылезает из-под деревца с желтыми цветами. Выяснилось, что это происходит каждый год, в конце августа. Их начали ловить и содержать дома. Хотя не очень легко подстеречь момент, когда появляется новый бянсихо. Поэтому большинство из них обитает в здешнем лесу. Вот, собственно говоря, и конец истории, — сказал господин Гандзо. — Я давно намеревался заполучить такого помощника. Но все как-то не доводилось приехать сюда в нужное время. Понадеялся, что сумею вырастить еще не созревшего бянсихо. Ну, посмотрим, удастся ли это. А теперь давайте ужинать, господа. Хватит разговоров, которыми сыт не будешь.

Глава 11

В черном небе ярко светила полная луна. На ее сверкающем диске отчетливо проступило алое пятно, потом еще одно, и еще… кровь растекалась по всему диску, брызги устремились в небо, превратились в звезды — крупные, сверкающие, жуткие, заливающие землю внизу зловещим светом… Небо пересекла большая стая летучих мышей, заполняя пространство вокруг пронзительными скорбными криками. А за силуэтами деревьев вдоль дороги тем временем поднималась гигантская сгорбленная фигура…

Принц Сенлин резко сел на постели и открыл глаза. К счастью, ему всего лишь приснился кошмар. На самом деле принц по-прежнему находился в своей дорожной повозке и никаких кровавых ужасов поблизости просто не существовало. На постели напротив едва слышно посасывал во сне Дао Юн, вокруг было темно и уютно. Казалось бы, нечего беспокоиться. Достаточно снова лечь поудобней, закрыть глаза и постараться опять уснуть, на этот раз безо всяких кошмаров до самого утра. Однако снаружи вдруг раздался тихий, очень тихий и робкий стук. После короткой паузы стук возобновился и вновь оборвался. Возможно, стучали уже далеко не в первый раз… Еще сонный принц поднялся, приоткрыл дверцу и выглянул наружу. В нескольких шагах от повозки он разглядел смутную фигуру, укутанную в белый шелк. Ткань отливала серебром в свете полумесяца, никакой кровавой луны в небе, разумеется, не было, она осталась в недавнем сновидении.

Кто же постучался среди ночи? Лица незнакомки было не разглядеть, она уже поспешно удалялась. Зато можно было заметить вышивку на ее пояс. Принц бесшумно выскользнул из повозки. Ведь он отлично помнил шелковый пояс, когда-то обвивавший тонкий стан прекрасной Фай Чжень — искусно вышитые орхидеи и бабочки, дополненные драгоценными камешками и золотыми нитями. Сенлин сам подарил возлюбленной этот пояс примерно за два месяца до ее внезапной смерти… Поэтому сейчас не раздумывая бросился вслед за таинственным созданием, которое далеко не всякий принял бы за живую женщину. В белом силуэте было нечто пугающее и даже отталкивающее, однако Сенлина это не остановило. Сердце его бешено колотилось, вот только не от страха, а от предвкушения долгожданной встречи. Единственное, чего он боялся — упустить призрачную Фай Чжень и потерять ее след. А призрак удалялся стремительно… Воин, коротавший свое дежурство у едва тлеющего костра, уловил шорох травы под ногами принца, повернул голову в его сторону. Сенлин, пригнулся, скрывшись за повозкой, и охранник, видимо, решил, что ничего достойного внимания не происходит. В сущности, не такой уж сильный промах с его стороны. Вооруженных чужаков вблизи точно не наблюдалось, стук в стену повозки едва уловил сам принц, а смутную женскую тень с места, где сидел воин, вряд ли можно было заметить. Так или иначе, Сенлин ускользнул в сторону вслед за призраком. Расстояние между ними долгое время не сокращалось. Призрак двигался очень быстро, при этом ни одна складка на белой одежде не шевелилась. Уже давно отдалились от дороги, поблизости которой маленький отряд принца остановился на ночь. Белая фигурка мелькала среди стволов деревьев…

— Фай Чжень, подожди!

Она продолжала молча двигаться вглубь леса не останавливаясь.

— Я так скучаю по тебе… Хотя бы обернись!

Она остановилась лишь на краткий миг… Радость Сенлина была преждевременной — ночная гостья бесследно растаяла в воздухе. Теперь вокруг виднелись лишь угрюмые темные деревья. Но вот из лесной почвы вылетели золотые огоньки, поднялись над стеблями травы. Они были чересчур крупными для светящихся ночных насекомых — то ли звезды, то ли фонарики… Огоньки окружили принца, завертелись мерцающим кольцом… Вот один из них поднялся еще выше, задел рукав замершего на месте юноши и сразу исчез вместе со своими собратьями. Принц остался в полной темноте. Свет полумесяца был слишком слабым, чтобы пробиться сквозь кроны деревьев. И только сейчас принц осознал, в каком незавидном положении оказался, попав под очарование призрака. В незнакомом лесу, ночью… Надежда вновь повстречаться с утраченной возлюбленной обернулась разочарованием. Да и была ли в самом деле это душа несчастной Фай Чжень, а не порождение демонов?

Глава 12

Мало кому пожелаешь оказаться в ночном лесу, где водят хоровод таинственные огоньки и скрываются призраки. Разве только заклятому врагу. Разумеется, самым горячим желанием принца в тот момент было поскорей выбраться оттуда и вернуться на привал. Однако если путь вдогонку за призраком Фай Чжень казался легким, и ноги будто сами несли по невидимым тропам среди деревьев, не встречая препятствий — то теперь все резко изменилось. Вокруг темнели густые заросли, корявые ветви нависали над головой, за ноги то и дело цеплялись гибкие корни. Снова и снова Сенлин пытался отыскать обратную дорогу, хотя уже довольно скоро заметил, что движется по кругу. Наконец он выбился из сил и устало опустился на землю, привалившись спиной к толстому шершавому стволу. Кричать и звать на помощь было бесполезно, слишком далеко до спавших возле повозок путешественников. Оставалось лишь дождаться рассвета и потом снова попытаться выбраться из леса. Даже если это и не удастся при утреннем свете, в любом случае принца кинутся разыскивать, как только обнаружат пропажу. С этими утешительными мыслями он постепенно начал дремать. И все было не так уж плохо, однако через некоторое время засыпающий юноша почувствовал нечто странное. Сквозь шелк одежды он явственно ощущал тепло. Сперва показалось, будто это опять странный сон, но ощущение тепла все усиливалось, теперь шея и спина словно поджаривались на огне. Принц Сенлин открыл глаза и резко отстранился от ствола дерева. К счастью, очень вовремя, потому что кора уже начала плавиться, еще чуть-чуть, и невозможно было бы отлепиться. Сенлин вскочил на ноги, но мощные ветви опустились почти до земли, обхватили его и крепко сжали… Как бы пригодился сейчас меч или хотя бы нож! Однако никакого оружия с собой у Сенлина не было, ведь он выбрался из повозки и кинулся за манящим его призраком налегке.

С трудом удалось освободиться из древесных объятий. Теперь было уже не до сна, Сенлин наугад бросился бежать от взбесившегося дерева. Все равно в какую сторону, лишь бы оказаться подальше. Казалось, страшная ночь в лесу никогда не закончится, не оборвется череда темных деревьев, стволы которых угрожающе раскачивались, а в кронах раздавались пронзительные крики, совсем не похожие на птичьи. Сенлин словно попал в иной мир, где нет места человеку, и все попытки выбраться наружу, разорвать замкнутый круг совершенно бессмысленны.

Впору было впасть в отчаянье, когда откуда-то из зарослей вынырнула бабочка. Крупная, размером почти с ладонь… Ее полупрозрачные крылья, усыпанные сияющими камешками, светились в темноте. Облетев вокруг принца, она порхнула в сторону, словно показывая ему дорогу. И он последовал за ней, другого пути все равно не предвиделось. Он не мог догадаться, послано ли это создание темными или светлыми силами. Возможно, она заманит еще дальше, но не оставаться же в бездействии среди безумного леса. Бабочка летела невысоко над землей, время от времени останавливаясь и давая Сенлину возможность чуть передохнуть и выпутаться из объятий гибких стеблей лиан, которые упорно его преследовали. И все же бабочка не давала к себе приблизиться. Едва расстояние между ними сокращалось, как она устремлялась прочь.

— Фай Чжень, это ты? — устало выдохнул принц. — Почему все так странно? Почему я не могу прикоснуться к тебе? Зачем ты опять ускользаешь от меня? Разве я чем-то обидел тебя, любимая?

Конечно же, ответа на свои вопросы он не получил. Они по-прежнему продвигались вперед по внезапно притихшему лесу. Крики неведомых существ прекратились, ветки и стволы больше не раскачивались. Близился рассвет, пока еще робкий и не решающийся сразу потеснить властную ночь. Однако время ночи уже было на исходе, тьма неохотно отступала. Сияние крыльев бабочки угасало. Сенлин улучил мгновение и быстро приблизился к ней. Вытянул руку, пытаясь коснуться этих на глазах исчезающих крыльев, но они рассыпались в воздухе мерцающей пыльцой. Сенлин растерянно оглянулся вокруг: по всей видимости, его ночным приключениям пришел конец, между деревьями явственно проступали просветы. Даже если он не выберется в ближайшее время на дорогу, по крайней мере, совсем недалеко открытое пространство. Довольно скоро деревья расступились, и Сенлин вышел прямиком на место привала. Три повозки стояли там же, где и раньше, а в самом лагере происходило какое-то движение, слышались голоса, виднелись огни фонарей. Сенлин обрадовался бы от души, однако он слишком устал. Молча шагнул навстречу друзьям. Его встретили громкими возгласами:

— Где вы были?!

— Что случилось?! — подбежал к принцу Дао Юн. —Я проснулся ночью, а вы исчезли!

— Я немного заблудился, — пробормотал Сенлин. — В лесу такая темень... Давно вы меня ищете?

— Часа два. Обыскали всю округу, разбились на группы. Цин Шен и Свирепые пока не вернулись. Ждали их, чтобы решить, в каких направлениях искать дальше.

— Мне очень жаль. Надеюсь, они скоро вернутся.

Селин, который уже пошатывался от усталости, нырнул в повозку и рухнул на постель. Успел сказать Дао Юну:

— Кажется, Фай Чжень следует за нами. Хотя, может, я ошибаюсь, — с этими словами он провалился в сон.

***

Ясно было, что путешественники вряд ли тронутся в путь раньше полудня, а все планы, которые они строили вечером, едва ли осуществимы. Принц, утомленный ночными блужданиями и впечатлениями, крепко спал. Его друзья тоже не выспались в положенный срок. Слуги, зевая и никуда не торопясь, еще только начинали готовить завтрак, хотя днем раньше в это время путники давно были в дороге. Недовольный буквально всем и всеми господин Гандзо с мрачным видом сидел на пеньке и читал какой-то научный трактат. А вот в императорском дворце утро началось по давно заведенному распорядку. Однако нынче уже с самого утра кое-что вызвало гнев императора.

Глава 13

По обе стороны замощенной дорожки росли и благоухали азалии всех известных садовникам цветов и оттенков. Теплый ветерок осторожно гладил их лепестки. Солнце освещало все уголки императорского сада за исключением тех, где была намеренно создана тень. Летний день обещал стать великолепным, но, несмотря на это, по лицу императора бродили мрачные тучи.

— В этом бренном мире нет ничего хуже непрошеных советов, — наконец заявил он, ни к кому конкретно не обращаясь. Впрочем, уже и так можно было догадаться, для кого упрек предназначен.

Советник Ван Зейн перевел взгляд на легкое облачко, неторопливо проплывающее в синем небе, и вздохнул. А император продолжил свою мысль:

— Если бы я не услышал предложение одного слишком хитроумного советника, сейчас не пришлось бы терзаться от сомнений и тревог. От принца до сих пор никаких вестей. Хотя первое письмо должно было оказаться здесь еще вчера. Я почти уверен: что-то случилось!

— Позвольте высказать свои соображения, — вкрадчиво произнес Ван Зейн. — В самое ближайшее время послание обязательно поступит. Оно чуть задержалось в дороге.

— На них могли напасть разбойники!

— Уверяю вас, в наших благословенных краях с дорожными разбойниками давным-давно покончено. Последние казнены еще при вашем добродетельном отце. А уж повстречать разбойников так близко от столицы — и вовсе что-то невероятное. Да и кто в здравом уме станет нападать на отряд, где больше десятка вооруженных мужчин? Тем более, с ними трое воинов из отряда Свирепых.

— Допустим. А если принц все-таки заболел? Он выглядел таким бледным и измученным. Мой бедный мальчик! Лежит сейчас на жестком дорожном ложе, а бестолковые друзья не знают, как помочь. На Гандзо плохая надежда. Этот чародей слишком непредсказуем. Во время отъезда у него был подозрительно мрачный вид… Нет-нет, все это нужно прекратить. Я сейчас же отправлю вдогонку стражников. Ведь отряд Сенлина еще не успел отъехать далеко. Стражники будут мчаться во весь опор и быстро их нагонят.

Лицо советника оставалось бесстрастным, он ничем не выдал своего волнения, хотя казавшийся столь удачным план оказался под угрозой. Не спорить же с императором, который находился сейчас в самом скверном расположении духа. И наверняка тот исполнил бы свое намерение, если бы со стороны маленького павильона с резной крышей не показался слуга. Приблизился к императору и его спутникам, склонился в низком поклоне и произнес:

— Императрица желает своему лучезарному супругу доброго дня и просит пожаловать на площадку для стрельбы из лука.

Император удивленно приподнял брови:

— Разве начались какие-то состязания среди придворных лучников? Почему мне не доложили об этом раньше?

— О нет, просто принцы сейчас упражняются в стрельбе, и императрица питает надежду, что вам будет интересно посмотреть, каких высот достигли ваши сыновья.

Император пожал плечами.

— Что ж, почему бы и не посмотреть. Но потом я непременно распоряжусь по поводу стражников.

***

Наконечник стрелы воткнулся в самое сердце мишени. Вслед за первой стрелой полетела вторая, выпущенная из другого лука. Она тоже попала точно в цель, слегка задев первую. Стрелы, которые словно наперегонки запускали принцы, неизменно достигали мишеней, не было ни единого промаха. Присутствующие здесь сановники одобрительно перешептывались.

Императрица, облаченная в одежды цвета предрассветного неба, с материнской гордостью смотрела на сыновей и время от времени оборачивалась к своему супругу.

— Они удивительно повзрослели в последнее время, не правда ли? — спросила императрица с улыбкой.

— И в самом деле, — согласился он.

— Уже настоящие воины, — поддержал разговор Ван Зейн, очень довольный тем, что приглашение супруги хотя бы на время отвлекло императора от его намерений и даже чуть улучшило настроение.

Действительно, впору было залюбоваться, как уверенно и легко юные лучники справляются с привычным делом. Младшие принцы не обладали такими правильными чертами лица, изысканной красотой и очарованием, как старший брат. Зато с детства отличались высоким ростом, физической силой и твердым характером. Жаль только, отец не баловал их своим вниманием и любовью. Нужно сказать, что он всегда испытывал к младшим сыновьям довольно противоречивые чувства. С одной стороны, император был доволен, когда они появились на свет. С другой — не мог забыть о древнем поверье. Ведь издавна считалось, что рождение близнецов, даже мужского рода — очень дурной знак, сулящий всей семье беды и раздоры. В случае с императорской семьей положение осложнялось еще и тем, что разница между близнецами была ничтожна и составляла какие-то минуты. А это, в свою очередь, могло в будущем повлечь за собой противоречия в праве на старшинство. Тем более, они оказались настолько похожи, что проще было различить две капли росы, чем этих двух братьев. Единственное, что отличало одного от другого — серебряные браслеты, которые повесили на запястья новорожденных. У браслетов, изготовленных за одну ночь придворным ювелиром, сами собой постепенно прибавлялись звенья, так что те росли вместе с принцами. Узоры на браслетах отличались. Однако никто из ближайшего окружения не мог бы поклясться — браслеты позволяют точно распознать принцев. Ведь те могли из шалости обменяться браслетами еще в раннем детстве. Одно мгновение для обмена нетрудно найти, как бы тщательно за ними ни следили. Даже главный наставник не был уверен: тот, кто числится старшим, и вправду старше брата.

Восемнадцать лет назад при дворе шутили, что императрица слишком уж часто гуляла в той части сада, где цвели лилии. И в комнатах тоже зря приказывала держать эти цветы. Ведь всем известно: лилия символизирует рождение мальчика. Будущая мать настолько сильно хотела подарить императору еще одного сына, что перестаралась. Желание сбылось в двойном размере. А еще императрица страстно желала, чтобы ее сыновья не оставались на вторых ролях.

— Я так счастлива... наши дети достойны своего великого и мужественного отца, — прошептала она, устремив на супруга искательный взор блестящих темных глаз.

Глава 14

Во второй половине дня зоркий Вень Чэн увидел вдалеке нескольких всадников, которые стояли тесной группой, пристально глядя в сторону, откуда приближался отряд принца. Их точно нельзя было спутать с мирными безоружными странниками, просто остановившимися передохнуть.

— Приключения уже начались! — восторженно воскликнул Вень Чэн, позабыв, что он самый младший в компании и по всем правилам не должен первым вступать в разговор, пока старшие его о чем-нибудь не спросят. — Наверняка это разбойники, сразу заметно. Готовятся напасть на нас… Но мы ведь нападем первыми?

— Остынь, мальчик, — небрежно бросил Дао Юн. — В здешних краях разбойники не водятся. Присмотрись как следует — у этих одежда цвета грозовых облаков, а пояса цвета затухающего огня. И луки отделаны серебряными пластинами. Это же люди принца Кай Лонга, дядюшки нашего принца. Хотя где тебе знать такие подробности. Когда мы пировали в его Сияющем дворце, ты еще пыхтел над своими первыми сочинениями по заданию учителя. Интересно, они именно нас поджидают?

Несомненно, пятеро всадников поджидали именно их. Когда путешественники подъехали ближе, самый старший из незнакомцев спешился и поклонился.

— Мой господин приветствует любимого племянника и приглашает пожаловать в Сияющий дворец передохнуть от тягот дальнего пути.

Принц Сенлин переглянулся с Дао Юном и прошептал:

— Как думаешь, дядя сильно обидится, если сказать, что мы торопимся… и навестим его на обратном пути?

— Подозреваю, что обида будет довольно сильной, — тихо отозвался друг. — Почему бы в самом деле не остановиться ненадолго?

***

Мост через ров, окружавший владения принца Кай Лонга по прозвищу «Дракон», был уже опущен, и всадники быстро через него перебрались. Впрочем, Ченг Шуан, как обычно не говоря никому ни слова, легко перемахнул не слишком широкий ров на своей буйной лошади, с которой справлялся только он один. Ворота распахнулись, и гости въехали на территорию, за которой начинался роскошный сад, наполненный ароматами цветущих растений, украшенный всевозможными каменными строениями и чудесными фонтанами.

Хозяин уже поджидал гостей. Распахнул объятия и крепко обнял Сенлина, который в один миг соскользнул с седла и подбежал к дяде.

— Наконец-то, мой дорогой мальчик! Я уж не надеялся увидеть тебя в ближайшее время. Ты не был здесь почти год.

— Простите, дядя. Я бы обязательно навестил вас на обратном пути.

— К счастью, до меня дошли слухи об вашей поездке. Поэтому я успел послать людей за тобой и твоими спутниками. Надеюсь, вы погостите хотя бы несколько дней?

— К сожалению, мы вынуждены спешить. Отец отправил меня по важному делу, которое…

— Хорошо, расскажешь подробно за столом. Но по крайней мере переночуйте у меня. А пока совершите омовения с дороги и присоединяйтесь к празднику. Ведь твой визит для меня — настоящий праздник.

***

В совсем еще недавние времена Сенлин очень любил бывать в гостях у родного дяди. Сияющий дворец по своим размерам и роскоши не уступал императорскому дворцу, по веселью же и беззаботности намного превосходил его. А построен был гораздо раньше, следовательно, имел весьма богатую и примечательную историю. Это владение, когда-то пожалованное покойным императором своему любимому младшему сыну, на долгие годы стало пристанищем забав и развлечений. Когда кто-нибудь хотел похвастаться, что его жизнь легка и благополучна, то обычно говорил: «Живу словно во дворце принца Дракона, да продлят боги его дни».

Сам Кай Лонг не часто появлялся в столице, предпочитал наслаждаться жизнью, не вмешиваясь в политику и придворные интриги. Этот красивый статный мужчина в самом расцвете здоровья и сил был на двенадцать лет моложе императора. Племянник всегда чувствовал себя свободно и непринужденно в присутствии дяди. Тот не напускал на себя важности и не подчеркивал свое старшинство. Друзья Сенлина тоже любили компанию его беззаботного и еще молодого дядюшки. Только Вень Чэну пока не довелось побывать в Сияющем дворце.

Собравшись на террасе дворца за столами, уставленными изысканными блюдами, все весело болтали и обсуждали свои будущие приключения. Даже господин Гандзо уже не казался столь мрачным. Музыканты играли веселые мелодии, прелестные танцовщицы развлекали гостей. Женским обществом особенно был доволен Бао Дэнь, бросавший призывные взгляды во все стороны. Глаза у него буквально разбегались. Можно было не сомневаться: на эту ночь он точно найдет себе подходящую красотку, а может и не одну.

Скромница Шай Дэ, однако, попросила позволения не присоединяться к пирующим. Вместе с порученным ее заботам бянсихо на руках и со служанкой она удалилась в уединенные покои, куда слуги отнесли обед.

Выслушав подробный отчет о том, зачем племянник отправился в провинцию Данвэйн, дядя заметил:

— Все это чрезвычайно интересно и таинственно. Кстати, вы ведь еще не знаете, какой подарок мне оттуда достался полгода назад, — он хлопнул в ладоши и распорядился:

— Приведите сами знаете кого!

Двое слуг немедленно скрылись и вскоре вернулись. Один из них вел на серебряной цепочке маленького дракона размером с трехмесячного ягненка.

Глава 15

Это удивительное создание с темными крыльями и длинным хвостом, покрытое бронзовой чешуей, казалось вполне дружелюбным и, похоже, привыкло к людям. Хозяин был явно доволен тем впечатлением, которое произвел на гостей его домашний питомец.

— Он очень послушный и ласковый. — Потрепал дракона по загривку и добавил: — Пастухи нашли его совсем крошечным в горах провинции Данвэйн и продали каким-то торговцам. А те уже на обратном пути случайно повстречались с моими людьми. Они решили меня порадовать и купили малыша. Не зря же мое прозвище Дракон. Малыш тогда легко помещался на двух мужских ладонях. Но в последний месяц начал довольно быстро расти… Можете тоже погладить его, он точно не укусит.

Молодежь в один миг окружила дракона. Их восторгу не было предела. До чего же забавно и странно оказалось находиться рядом с существом из сказок и легенд. Правда, это был всего лишь детеныш, совсем ручной. Однако никто из них прежде не видел собственными глазами живого дракона, ни маленького, ни взрослого. Да и кто из жителей целой империи мог похвастаться подобными встречами? Лишь горстка избранных… Дракончик доверчиво подставил голову под гладившую его руку принца Сенлина, потом свернулся у его ног, будто кот, возвратившийся с удачной охоты на мышей. Зеленоватые глаза с вертикальными зрачками зажмурились…

— Дядя, а что вы собираетесь делать с ним, когда он вырастет? — поинтересовался Сенлин.

Кай Лонг пожал плечами.

— Пока не решил. Там посмотрим.

— Думаю, держать взрослого дракона в доме довольно опасно, — сухо заметил господин Гандзо, который единственный из гостей не разделил общего восторга и не вскочил из-за стола.

Кай Лонг беззаботно ответил:

— Едва ли он набросится на тех, кто его выкормил и вырастил. Драконы в большинстве своем мудры и благородны. В любом случае, место для него в моих владениях найдется. Я уверен, малыш не повторит то, что устроил дракон, который вылупился из найденного в птичнике яйца. Вы же все знаете ту историю?

— Нет. Расскажите, пожалуйста, дядя.

— Хорошо, слушайте…

ИСТОРИЯ О ДРАКОНЕ И ПТИЧНИЦЕ

В поместье одного богатого человека нашли драконье яйцо. Кто-то подбросил его в сарай, где содержались утки. Оно было раза в два больше утиного, очень тяжелое, с зеленоватым узором. На просвет уже можно было рассмотреть зародыш. Сперва люди решили, что это яйцо какой-то диковинной птицы. Однако старый слуга, который родился и вырос в далеких краях, утверждал, что это именно яйцо дракона. Когда хозяину доложили о находке, тот распорядился ее сохранить. Очень хотел узнать, что за существо оттуда выйдет. Однако ни одна домашняя птица, которой пытались подложить яйцо, не стала его высиживать. Утки, куры, гусыни, индюшки злились, клювами и лапами откатывали прочь злополучное яйцо. Но тут на птичий двор заглянула ручная рысь. Ее все так баловали и так обильно кормили, что она свободно разгуливала по обширному поместью, не нападая на домашнюю птицу и скот. Ну, может, только пару раз в год на кого-нибудь нападала, исключительно для собственного развлечения. Увидев драконье яйцо, рысь обхватила его лапами и замурлыкала. Слуги обрадовались и воспользовались положением. Устроили уютное мягкое гнездо в огромной корзине, куда под шелковые тюфячки переложили яйцо. Рысь почти целыми днями напролет лежала там, лишь иногда отлучаясь размяться. Тогда яйцо укрывали еще теплее. Через некоторое время на просвет уже легко было разглядеть: внутри находится не птенец, а маленький дракончик. И вот настал день, когда скорлупа треснула, и он вылез наружу. Рысь принялась было его вылизывать, но вдруг зашипела и отскочила. С тех пор она не приближалась к тому, кого так долго высиживала и берегла. Выхаживать дракончика поручили старшей птичнице. Однако было непонятно, чем его кормить. Он отказывался от любой еды и от питья и слабел на глазах. Отчаявшись, птичница попробовала поить его собственным молоком. Она недавно родила очередного ребенка. Увы, дракончику молоко не подошло. Тогда все тот же слуга из краев, где водились драконы, посоветовал подмешивать в молоко немного крови. Совет оказался полезным. Птичница надрезала палец, смазывала сосок своей кровью, и дракончик с удовольствием пил кровавое молоко. Рос он очень быстро. И птичница (звали ее Лао Сюлань) тоже менялась вместе со своим питомцем. Она была уже немолода и не особенно красива от природы. Однако сейчас с каждым днем молодела и хорошела. Ее восхитительное преображение настолько бросалось в глаза, что люди не могли оторвать взгляд от новой Лао Сюлань. Ребенок, которому почти не доставалось молока, умер, а мужа она теперь презирала и не подпускала к себе. Хозяин, овдовевший много лет назад, однажды увидел Лао Сюлань во дворе и немедленно влюбился. А ведь его давно уже не волновали телесные утехи. Он пребывал в том возрасте, когда больше интересуются не любовью к женщинам, а философскими размышлениями…

Бао Дэнь воспользовался мимолетной паузой и воскликнул:

— Пусть всех нас такое ждет еще очень нескоро! Хотя бы лет через семьдесят! Не раньше.

— Да будет так, — улыбнулся Кай Лонг.

Присутствующие подняли чаши с вином, дабы сбылось пожелание, и рассказ продолжился:

— Итак, хозяин почувствовал, как мужская сила в нем ожила. Он велел привести Лао Сюлань в дом и сделал своей наложницей. Ее муж не посмел противиться, ведь он получил взамен множество серебряных монет. А сама Лао Сюлань была только рада переменам в своей судьбе. Еще больше расцвела благодаря дорогим нарядам и беззаботной жизни. Дракон давно не нуждался в грудном молоке. Он теперь стал размером с быка и питался свежим мясом. Конечно, дракон был крупноват для того, чтобы держать его в комнатах. Поэтому он спал под большим навесом во дворе, а днем находился, где ему заблагорассудится. Дракон по-прежнему был очень привязан с Лао Сюлань. Кстати, забыл сказать, что у него, в отличие от многих драконов, имелись крылья. Как и у моего малыша. Дракон иногда пытался взлететь, однако ничего не получалось. Поэтому передвигался лишь на своих четырех мощных когтистых лапах. Никто из обитавших в поместье его не боялся, люди давно привыкли.

Глава 16

Посреди окруженной молодыми соснами и кустарниками лужайки едва слышно журчал искусственный водопад. Струйки воды неспешно стекали по светлым камням, которые поблескивали под лучами растущей луны. Позапрошлой весной вдоль извилистой дорожки и по всей лужайке обильно цвели нарциссы. Их аромат витал в воздухе… Сенлин тогда случайно забрел в отдаленную часть сада, куда раньше заглядывал довольно редко. Навстречу торопливо шла девушка в струящейся одежде цвета мартовского неба, концы широкого пояса развевались при каждом шаге. В руках она держала какой-то сверток. Скучающий взгляд принца переместился на лицо незнакомки, напоминавшее белизной лепесток нарцисса… Глаза молодых людей встретились. Пара словно летела на крыльях, не отрывая друг от друга взгляд. Ни один из них не успел вовремя остановиться. Наваждение рассеялось, только когда они столкнулись. Прелестная головка девушки робко склонилась. После положенного этикетом поклона она принялась подбирать упавшие на дорожку и траву разноцветные шелковые ленты, лежавшие в свертке. Сенлин молча помогал ей. Их пальцы соприкоснулись, и стало ясно без слов, что встреча молодой пары была предначертана судьбой…

Когда через несколько дней Сенлин собрался обратно в императорский дворец, Фай Чжень отправилась вместе с ним. Кай Лонг был рад сделать племяннику такой подарок, раз уж юноша влюбился с первого взгляда. Правда, никто еще не догадывался, что эта связь станет столь прочной.

По словам Кай Лонга, Фай Чжень попала в его дворец совсем недавно. Она была дочерью наложницы некого знатного и уважаемого человека. По каким-то причинам отец не хотел или не мог держать девочку у себя дома, и она с раннего детства росла у чужих людей. Зато Фай Чжень получила должное воспитание и овладела изящными искусствами. Особенно хорошо ей давалось искусство танца. Когда вырастившие Фай Чжень супруги почти одновременно скончались, юная девушка оказалась без средств к существованию. Ее настоящий отец был недосягаем, она даже не знала его точного имени. Пришлось пойти в танцовщицы, чтобы как-то выжить. Сперва она оказалась в доме князя, усадьба которого находилась недалеко от домика приемных родителей Фай Чжень. Через какое-то время тот уступил прекрасную танцовщицу своему шурину. А уж потом она поступила на службу во дворец младшего брата императора, где должна была вместе с другими красивыми девушками услаждать взор хозяина и гостей во время праздников и пирушек. В глазах принца Сенлина Фай Чжень оставалась нежным цветком, сохранившим безупречную чистоту своих лепестков даже после тяжких невзгод и испытаний. А печальная и несправедливая судьба возлюбленной пробудила в нем лишь желание всю жизнь оберегать ее и постараться сделать так, чтобы Фай Чжень навсегда забыла свое прошлое. Однако счастливая пора Фай Чжень в Гранатовом дворце длилась недолго, всего несколько месяцев…

Теперь Сенлину казалось, будто первая встреча с Фай Чжень на этой лужайке происходила бесконечно давно, слишком многое с тех пор неотвратимо изменилось. Наверное, разумней не предаваться горестным воспоминаниям об утраченной любви, а смириться. Пора уже было вернуться в комнаты и постараться уснуть, ведь наутро снова ждала дорога. Но принц до сих пор медлил, не в силах проститься с уголком сада, где когда-то был счастлив. Он уже не осознавал, пребывает ли сейчас в полусне или все происходит наяву. Лунные лучи соткали из ночного воздуха знакомый силуэт, окутанный волнами белого шелка.

— Фай Чжень!

Сенлин метнулся к невесомой фигуре, возникшей на краю лужайки. Однако призрачная Фай Чжень остановила его одним движением руки. Выставила перед собой маленькую белую ладонь. Этот жест явно запрещал приближаться к ней. Сенлин очень хотел бы ослушаться, но что-то подсказывало: если нарушить безмолвный запрет, дорогой его сердцу призрак снова растает во мраке, а возможно, случится и нечто похуже.

Он тихо заговорил с Фай Чжень:

— Почему ты снова не позволяешь обнять тебя, любимая? Я бы все отдал, лишь бы мы опять оказались вместе. Клянусь, я сумею помочь тебе. Ты обретешь новую жизнь! Скоро попаду в провинцию Данвэйн, а дальше сделаю все, что нужно. Ты ведь хочешь вернуться?

Чуть помедлив, призрачная Фай Чжень кивнула.

Принц, обрадованный тем, что она теперь хотя бы не бежит прочь и даже прислушивается к его словам, продолжил разговаривать с мертвой возлюбленной. Ни к чему сейчас повторять прозвучавшие признания, клятвы и нежные слова, все это предназначалось лишь для двоих, а не для посторонних ушей. Только луна в небе, да водяные струи прислушивались к голосу принца, звучавшему в ночной тишине. Фай Чжень хранила молчание. Да и могла ли она отвечать, будучи призраком? Некоторые мудрецы и чародеи полагают, что призраки не владеют речью, лишь вздыхают и стонут. Хотя другие знатоки уверены, будто бестелесные создания умеют разговаривать так же, как обычные люди из плоти и крови.

Можно долго спорить, кто из почтенных мыслителей прав, однако в ту ночь Фай Чжень не произнесла ни звука. Время текло, силуэт призрака начал постепенно терять очертания. Еще несколько минут, и от него осталось лишь туманное пятно, а потом и оно исчезло.

Принц разочарованно вздохнул, повернулся и зашагал в сторону дворца. После таких сильных впечатлений он чувствовал лишь опустошение и хотел поскорей лечь в постель, чтобы забыться до утра. Уже ступив на границу лужайки, он вдруг услышал явственный шорох за спиной. Резко обернулся и успел еще раз заметить силуэт Фай Чжень. Она протягивала к нему руки… Принц бросился к ней, однако призрак снова скрылся, рядом закачались стебли травы...

Это было уже слишком. Задержавшись еще на несколько мгновений, Сенлин побрел прочь.

Он как раз заходил в помещение, когда внутри погруженного в темноту дворца послышался грохот, мощный удар… Почти сразу раздались приглушенные стенами голоса. Принц поскорей двинулся на странные звуки. Ясно было, что весь дворец пробуждается, а еще — основная суета происходит в той части строения, где ночевал принц и куда он направлялся. Он ускорил шаги и почти бегом добрался до недавно покинутой им комнаты. Там столпились полуодетые люди. На кровати лежала целая груда каменных обломков.

Глава 17

— Какое счастье, что вы спаслись! — воскликнул Дао Юн.

Все, сбежавшиеся в комнату, где рухнул потолок, с изумлением уставились на принца. Ужас на их лицах сменился радостью. Ведь то, что он не погиб под обломками и правда было настоящим чудом — помощью небожителей или… возможно, проявлением каких-то других, неведомых сущностей.

— Но… как такое могло случиться?!

В спальню стремительно вошел сам Кай Лонг, на ходу завязывавший пояс.

— Мой мальчик, слава богам, ты жив! Какое чудесное спасение… Получается, ты так и не ложился в постель?

— Мне не спалось, поэтому я оделся и вышел в сад.

— Я думаю, высшие силы подсказали тебе эту спасительную мысль…

Груда тяжелых обломков, которая точно похоронила бы под собой принца, пока оставалась на кровати, слуги не решались прикоснуться к ней без приказания хозяина. А тот решительно произнес:

— Что случилось, и кто виноват, выясним завтра. А сейчас нам всем нужно успокоиться и отдохнуть до утра. Расходитесь по своим комнатам. Сенлин, ты переночуешь в моей спальне.

Сенлин именно сейчас живо представил, что от него осталось бы, не окажись он в саду и не задержись на лужайке в тот момент, когда уже собрался уходить. Откровенно говоря, любой на его месте не захотел бы уснуть под крышей того же дома. По крайней мере, в ту ночь.

— Дядя, а можно мне лечь где-нибудь… на террасе, например?

— Конечно! — воскликнул Кай Лонг. — Я тебя понимаю. Сейчас приготовят постель.

Когда суета во дворце стихла, и все потихоньку разошлись по разным помещениям, наступила наконец долгожданная тишина. Воздух на просторной террасе у южной стороны дворца был наполнен ароматами жасмина и магнолий. Сенлин и Дао Юн как раз допили принесенный слугой чай из успокаивающих трав и расположились на ночлег.

— Теперь я с вас глаз не спущу, — пообещал Дао Юн. — Не могу себе простить, что вы уже вторую ночь подряд попадаете в неприятности. И неприятности — это еще слишком мягко сказано.

— Что поделать, — отозвался Сенлин. — Но ты не переживай. Мне кажется, какие-то неведомые силы меня берегут. Поэтому ничего совсем уж страшного не случится. Тем более, Фай Чжень или та душа, которая скрывается за ее обликом, сегодня спасла мне жизнь.

— Если бы можно было надеяться, что и дальше так пойдет. Ведь никогда не знаешь, чего там у призраков на уме. Они уже не совсем те, кого мы любили и понимали при жизни… Придется быть настороже и не расслабляться ни на мгновение.

— Хорошо, как скажешь, — улыбнулся принц. — Бедный дядюшка, он ужасно расстроился… Я ни разу не слышал, чтобы в чьем-нибудь дворце вот так ни с того, ни с сего обрушился потолок.

— Да, очень странно.

Их сонные голоса становились все тише, глаза слипались… Со стороны зарослей у самой террасы послышалась короткая трель. Это соловей нерешительно пробовал голос. Потом маленький певец почувствовал себя уверенней, и его мелодия зазвучала сладкой колыбельной для двух друзей, на время позабывших о недавних испытаниях и не ведавших, что ждет их впереди. Вскоре оба уже крепко спали. Никакие кошмары, тревожные сны и наваждения, которые часто насылают ночные демоны на людей, их не беспокоили.

***

Утро следующего дня началось для одновременно проснувшихся Сенлина и Дао Юна с появления на террасе Кай Лонга. Тот, казалось, и не ложился, при этом был бодр и решителен.

— Уже выяснилось, что потолочные балки над твоей комнатой были повреждены, — сообщил он племяннику, присев на край постели. — Господин Гандзо утверждает: это дело рук каких-то злоумышленников. Я тоже так считаю. Не очень-то похоже, чтобы повреждения произошли сами собой.

Сенлин сладко потянулся и откинул одеяло, которым был укрыт. В чудесное светлое утро мрачные тайны куда-то отдалились и больше не казались серьезными.

— С одной стороны, это даже лучше, — беззаботно произнес он. — Значит, дворец в полном порядке и простоит еще сотни лет. Не хотелось бы думать, что он обветшал. А злоумышленников можно найти.

— Вероятно, ты прав. Кстати, я сам в последнее время иногда ночевал в той спальне. Думаю, на это и было рассчитано. Ведь никто не мог предвидеть, что ты появишься во дворце именно сейчас. Расследованием уже занимаются. Прости, что мое гостеприимство едва не стоило тебе жизни. Если бы я только знал...

— Не говорите так, дядя. Я же знаю, как сильно вы меня любите…

Тут на свободном краю постели зашевелилось покрывало. Кто-то резко спрыгнул на пол террасы и с криком отбросил это покрывало, в которое был завернут. Кай Лонг и Дао Юн в одно мгновение вскочили на ноги. К счастью, тревога оказалась ложной. А ведь после новостей о злоумышленниках, плетущих коварные заговоры прямо во дворце, сразу думалось лишь о самом худшем. Но в действительности на террасе просто заночевал еще один из спутников Сенлина — юный Вень Чэн. Наскоро устроенная ночью постель из мягких тюфяков, положенных один на другой, была широкой. Он был укрыт с головой и совершенно не заметен среди складок тканей.

— Как ты сюда попал?!

— Прошу прощения… — пробормотал растерянно моргающий юнец. — Вроде бы… я еще давно выбрался наружу. Все время мерещилось, будто в моей комнате вот-вот рухнет потолок… Но и спать ужасно хотелось. Я забрел на террасу и...

— Ты что, всю ночь здесь был?!

— Простите... Я только хотел устроиться тут ненадолго с краешку… а на рассвете уйти. Но уснул как убитый, ничего больше не помню.

— Ну и соня же ты, Вень Чэн!

— По-моему, наши приключения закончатся еще глупей, чем у Безумных путешественников, — добродушно рассмеялся принц Сенлин. — Кстати, нас тоже восемь человек, считая господина Гандзо. Может, это знак свыше? Вот только храм в нашу честь вряд ли возведут. Наверно, отец был прав, когда не хотел нас отпускать. Я уж думал, это кто-то из тех самых злоумышленников…

— Я тоже так подумал, — поддакнул Дао Юн. — По крайней мере, самых бестолковых надо было оставить дома. Хотя... неужели мы не заслужим отдельного храма?

Глава 18

— Вот уже третий день подряд ничего не происходит — с разочарованным видом сказал Вень Чэн, рассеянно поглаживая гриву своей лошади. — Я думал, в дороге будет гораздо интересней. Даже обидно…

В сущности, самый юный участник путешествия был прав. После происшествия в Сияющем дворце не случилось ничего примечательного. Правда, вчера они наконец-то повстречали настоящих крестьян (некоторые из друзей принца видели их первый раз в жизни) и раздали им серебряные монеты. Не очень-то заметно было, что крестьяне сильно нуждаются в подаянии. Однако смуглые люди в одежде из грубой ткани низко кланялись и с любопытством рассматривали нарядных молодых господ. Еще небольшая новость — после очередной развилки дорога стала вовсе не такой ровной и ухоженной, как раньше. Впрочем, ничего удивительного. Ведь прямой дорогой, ведущей в провинцию Данвэйн, пользовались редко. Вот и все, больше никаких перемен. Нужно сказать, что путешествие для своих участников уже утратило прелесть новизны. Они больше не устраивали гонки и веселые сражения на мечах. Шутки и песни звучали редко, дорога стала слишком привычной и монотонной, и в маленьком отряде все чаще воцарялось долгое молчание. Помалкивал даже обычно не в меру разговорчивый Бао Дэнь. Ему сильно портило настроение то, что никак не удавалось привлечь внимание красавицы Шай Дэ или хотя бы ее миловидной служанки. Девушки будто превратились в невидимок и почти не выглядывали из своей повозки. А ведь Бао Дэнь всегда был так уверен в собственной неотразимости… Най Тэну теперь не приходилось врать в своих ежедневных посланиях императору. Ни малейших опасностей и сложностей на пути. Да и у остальных фантазия потихоньку иссякла. Поэтому ничего особо интересного в письмах уже не содержалось. Най Тэн в основном подробно описывал пейзажи по обеим сторонам дороги — пространство вокруг стало более открытым, лишь иногда попадались рощицы. Почти сплошные луга, время от времени чередующиеся с плоскими холмами, безлюдная тихая местность...

От скуки больше всех страдал Вень Чэн, который всерьез рассчитывал: ему и друзьям предстоит каждый день сражаться с разбойниками и злыми демонами, спасать прекрасных девушек и заниматься другими увлекательными делами. И еще множество других героических событий он себе навоображал. Однако подвиги, достойные древних героев волшебных сказок, все никак не подворачивались.

— Удивляюсь я нынешним молодым людям, — сквозь зубы проворчал господин Гандзо. — Вместо того, чтобы радоваться благополучной и безопасной поездке, они недовольны. Скучаете по неприятностям? Так они скоро к вам нагрянут.

Опытный чародей оказался прав, как обычно. Хотя сперва наступление этих самых неприятностей ничто не предвещало. Просто примолкший на короткое время Вень Чэн воскликнул:

— Посмотрите!

Он вскинул руку и показал в сторону рощи, которая виднелась довольно далеко от дороги.

— Что еще?

— Неужели не замечаете? Там среди деревьев что-то мелькает!

— Ну и пусть себе мелькает, — бросил Дао Юн. — Угомонись уже.

— А вдруг это феникс попал в ловушку? Или разбойники захватили в плен дочь какого-нибудь князя и привязали к дереву? Можно я проверю?

— Хорошо, ты ведь иначе не успокоишься, — отозвался принц. — И давайте все остановимся, пора, наверное, перекусить.

— Я быстро вернусь, — пообещал обрадованный Вень Чэн и ускакал в сторону рощи.

Всадники спешились, повозки остановились, слуги принялись готовить ужин. Довольно-таки ранний ужин, однако продолжать путь никого не тянуло, тем более что вечер все же близился. Может, принц решит остановиться здесь до утра? Такая возможность всем пришлась по душе. Только один неугомонный Вень Чэн сломя голову мчался навстречу неизвестности.

Несмотря на обещание, вернулся он не так быстро. Показался, лишь когда ужин был почти готов и старшие, усевшись возле костра, лениво обсуждали: стоит уже отправляться на поиски пропавшего или, если немного подождать, он сам вернется, никуда не денется.

— Где тебя носило?

Хотя приветствие звучало не очень-то ласково, Вень Чэн не утратил своего торжествующего вида.

— Вы даже не представляете, какая это большая роща, на самом-то деле. Обошел ее всю. И вот… — он чуть промедлил, дождавшись, пока все посмотрят на него, и вытащил из-за пазухи полоску белого шелка.

— Что это?

— Я сначала подумал — змея, которая висит на ветке. Удивительно, но эта вещица шевелилась, раскачивалась туда-сюда. Хотя никакого ветра не было. Вот почему я тогда заметил ее издалека сквозь деревья. А ведь это просто пояс. Непонятно, как попал в рощу, — Вень Чэн аккуратно разложил пояс на траве, возле колен сидевшего там же принца. — Теперь уже не шевелится. Но мне точно не показалось. Клянусь!

Принц медленно провел рукой по гладкой шелковой ткани, по мелким камешкам, украшавшим искусную вышивку. Невозможно было не узнать тот самый пояс с бабочками и орхидеями, который носила призрачная Фай Чжень. Однако теперь ткань можно было потрогать, ощутить исходившее от нее странное тепло… У принца закружилась голова, в глазах потемнело. Он едва не упал на траву и прислонился к плечу Дао Юна, который успел его поддержать.

— Что с вами?!

— Я… не знаю…

Господин Гандзо, заметивший переполох, оторвался от очередного научного трактата. Вот только чародей не сразу кинулся на помощь принцу. Сперва схватил злосчастный пояс и с размаху закинул его в костер. Тот вспыхнул ярким белым пламенем, обдав находившихся поблизости сильным жаром.

— Откуда тут вещь из мира мертвых?!

— Это Вень Чэн притащил.

— Вас ни на минуту нельзя оставить без присмотра!

Костер еще раз вспыхнул и потух, остались только угли и светлый пепел. Принц глубоко вздохнул и открыл глаза. Слабым голосом спросил:

— Почему мне вдруг стало так плохо?..

— Потому что некоторые ваши спутники готовы рисковать чужой жизнью. Лишь бы им самим было весело и интересно.

— Но ведь я держал в руках этот пояс! — воскликнул Вень Чэн. — И ничего не почувствовал, честное слово!

Глава 19

— Только этого и не хватало! А ты уверен, что его нигде нет? Может…

— Посмотрите сами.

К сожалению, возле дорожного тюфяка, на котором накануне ночевал Вень Чэн, и вообще нигде поблизости бедолага не обнаружился, сколько бы друзья ни кричали и ни звали его. Зато под тюфяком нашелся бумажный обрывок, где было начертано:

Я понимаю, что стал лишь помехой в вашем путешествии. Все меня презирают и не считают достойным товарищем. Поэтому навсегда удаляюсь в бесконечность и уже не стану никому мешать. Домой я больше не вернусь. Обнимите за меня брата и передайте, пожалуйста, мои извинения. Я очень любил его. И родителей тоже.

— Он что, сошел с ума? — спросил принц Сенлин.

— Слишком уж чувствительная натура у малыша Вень Чэна, — мрачно подвел итог Дао Юн.

— Нет, куда он мог деться?!

Дао Юн пожал плечами.

— Придется искать. Надеюсь, он не решил свести счеты с жизнью.

— Да с какой стати? Что ему не понравилось?

Друзья, собравшиеся кружком вокруг последнего места пребывания Вень Чэна, переглянулись. Некоторые явно почувствовали угрызения совести.

— Пожалуй, вчера мы слегка перегнули палку.

— Ну да, ближе к ночи малыш Вень Чэн чуть не рыдал.

— Сам виноват, всю дорогу вел себя как дурачок. А вчера особенно…

— Да, но все равно не стоило его так долго попрекать.

Они одновременно вспомнили о старшем брате Вень Чэна. Именно с этим братом и дружили с детства, а совсем еще маленький Вень Чэн бегал за остальными хвостиком и непременно влезал во все игры. Теперь брат находился в поместье своих родителей, куда уехал приблизительно месяцем раньше. Только поэтому и не оказался участником путешествия в Данвэйн. Вместо него напросился Вень Чэн, который по-прежнему старался не отставать от старших. Неужели мальчишка и в самом деле исчез… навсегда? Но это была слишком страшная мысль. Они никогда не воспринимали малыша Вень Чэна всерьез, привыкли смотреть на него слегка свысока, хоть и любили его. Считали себя гораздо взрослее и опытней наивного восторженного мальчишки. Неужели сейчас все настолько печально и придется сообщать другу о том, что младшего брата больше нигде нет? Похоже, именно так...

— Что он имел в виду под бесконечностью?

— Боюсь, ничего хорошего.

— О боги, насколько же проще иметь дело со взрослыми вменяемыми людьми, а не с… — это в первый раз за все утро разлепил губы господин Гандзо. До того момента он хранил ледяное молчание. — Мне просто интересно, доедем ли мы когда-нибудь до цели? Если по дороге каждый будет устраивать подобные представления, то…

— Господин Гандзо, — перебил его принц, — помогите же нам найти Вень Чэна! Ваша магия должна сработать. А потом мы с удовольствием выслушаем все ваши претензии.

Чародей сердито нахмурился, однако возражать не посмел и кивнул.

В это время показалась Шай Дэ вместе со своей служанкой. Как всегда обе девушки шли, не поднимая глаз и стараясь не смотреть на окружающих. Сейчас они, очевидно, намеревались снова проскользнуть мимо и скрыться в повозке.

— Госпожа Шай Дэ, вы не видели случайно нашего Вень Чэна? — спросил Бао Дэнь. — Это тот мальчишка, который…

Не останавливаясь, девушка отрицательно покачала головой и направилась к повозке. Принц довольно раздраженно бросил ей вслед:

— Госпожа Шай Дэ, вы совершенно напрасно избегаете нас! Мы уже столько дней путешествуем вместе. А вы все еще смотрите на спутников, как на опасных незнакомцев. Хотя никому здесь даже в голову не придет вас обидеть или оскорбить.

Вот тут Шай Дэ замерла на месте и кротким голосом произнесла:

— Прошу прощения, ваше высочество, я бесконечно благодарна тем, кто согласился прийти мне на помощь. Нет никаких обид или подозрений с моей стороны. Просто я привыкла опасаться всех мужчин, даже если они добры и благородны. Мой ужасный отчим так запугал меня, что…

Ее голос дрогнул, и она закрыла лицо руками. Наступила неловкая пауза. Никому не хотелось обсуждать чужие семейные неприятности. Ведь и других неприятностей уже хватало с самого утра.

— Хорошо, дорогая госпожа Шай Дэ, я понял вас, — сказал принц.

Служанка что-то прошептала на ухо своей госпоже, и та произнесла:

— Она говорит, что заметила ночью, как один из ваших спутников встал и направился к той роще. Моя служанка видела его только со спины, но…

— Так почему же она раньше не рассказала? Конечно, это был бедолага Вень Чэн! Теперь мы хотя бы знаем, где его искать.

Всей толпой, оставив на стоянке лишь девушек, двух слуг и одного воина из отряда Свирепых, кинулись в рощу, откуда накануне Вень Чэн притащил злополучный пояс. Вот только самого Вень Чэна там отыскать не удалось. Зато убедились, что он не совершил непоправимую глупость и не повесился на собственном поясе, закрепив его на какой-нибудь ветке. Ведь, судя по оставленной записке, этот юнец мог, не подумав, совершить, что угодно. Но, по крайней мере, такого исхода можно было не опасаться. Вот только куда он мог деться? Невозможно было выйти из рощи, не оставив никаких следов на песчаной тропе, огибавшей ее снаружи. Однако никаких следов не было.

— Он точно где-то здесь, — глубокомысленно произнес господин Гандзо. — Не так проста эта рощица, как кажется на первый взгляд.

Чародей попросил спутников отодвинуться, очертил вокруг себя круг и принялся читать заклинание. Вскоре почва у его ног раздвинулась, и под корнями деревьев появился темный ход, ведущий глубоко вниз.

Глава 20

Долго не раздумывали, один за другим стали спрыгивать вниз. Принц, уже стоя в глубокой яме, за которой начинался подземный тоннель, вдруг спохватился:

— Най Тэн и Бао Дэнь, вы останетесь наверху. Если вход закроется или еще что-то случится… будете знать, где нас откапывать.

— Принести вам фонари? — спросил Най Тэн, свесившись вниз.

— Не надо, тут светло.

В самом деле, в подземном тоннеле было относительно светло, хотя и мрачновато. Словно перед грозой, когда тучи уже заволокли небо и вот-вот загремят раскаты грома. Мерцающий свет исходил то ли от терявшихся в полумраке стен, то ли от других источников. Но в любом случае обстановку вокруг можно было рассмотреть. Вместо неба — земляной свод, сквозь который пробивались мощные корни. Они свисали над головами людей, забравшихся в тоннель. В самом подземелье тоже росли деревья. Не такие высокие, как в роще наверху, но все же выше человеческого роста. Странно, очень странно и даже пугающе они выглядели. Тонкие стволы и ветви казались неестественно изогнутыми и хрупкими, листья словно из потемневшего от времени серебра.

— Какой кошмар, — пробормотал Дао Юн. — Это же…

— Кости?!

— Ну да.

Он осторожно коснулся ближайшего деревца рукой. Раздался неприятный сухой скрежет, который в тишине подземелья прозвучал особенно отчетливо.

— Что там у вас? — нетерпеливо крикнул Бао Дэнь.

— Сад из костей.

— Ничего себе. А Вень Чэна не видать?

— Пока нет.

Они потихоньку продвигались вперед, стараясь не задевать ветки мертвых деревьев, и не переставая звали пропавшего. Наконец послышался охрипший голос:

— Я здесь!

Досадно, но самого Вень Чэна видно не было. Хотя ясно, что от остальных его отделяли сплошные, без просветов костяные заросли. Он находился в самой гуще.

— Ты можешь выйти оттуда?

— Нет, они меня держат.

— Тогда стой на месте.

Двое воинов из отряда Свирепых, повинуясь кивку принца, приблизились к зарослям и одновременно выхватили из ножен мечи. Остальные поскорей отпрянули в сторону. А воины принялись разрубать на куски ветки и стволы. Из-под острых лезвий сыпались искры. Кости и косточки разлетались в стороны и падали на землю. Слышался их хруст под подошвами воинов, которые с бесстрастными лицами продвигались вперед.

— Стойте!

Но они уже и сами остановились, так что обнаружившийся Вень Чэн не пострадал. Один из воинов легко, будто играючи, разрубил последние костяные ветки, ухватившиеся за плечи и рукава бедолаги. Потом оба меча моментально скрылись в ножнах. Вень Чэн, взъерошенный и испуганный, кинулся навстречу друзьям:

— Наконец-то! Я уж думал, навсегда останусь здесь и больше не увижу солнечного света.

— Как ты сюда угодил?

— Понимаете, я собирался свести счеты с жизнью и пошел в рощу. Мне казалось, это самое подходящее место…

— Какой же ты дурень, малыш Вень Чэн!

— Но я потом передумал. Побродил немного среди деревьев и… заблудился. Не знаю, как получилось. Хотел вернуться на привал, но провалился в какую-то яму и…

— Ладно, потом расскажешь в подробностях.

Вскоре они все выбрались наверх. Обратная дорога была короткой и радостной. Друзья шли в обнимку, то и дело похлопывая Вень Чэна по плечам. Конечно, все были счастливы, что он уцелел.

— Только попробуй еще раз такое учудить!

— Обещаю, что больше никогда не буду тебя дразнить, — сказал Дао Юн.

— Правда?

— Клянусь. Хотя ты так забавно обижаешься и краснеешь…

А в лагере принц объявил:

— Чудесное спасение Вень Чэна надо отметить. Никто не против?

Разумеется, все были только за. Решили слегка отпраздновать столь радостное событие, а через пару-тройку часов продолжить путь. И, конечно, в этот день никто уже с места не тронулся. Вино рекой текло в чаши, добрые пожелания и смех слышались беспрестанно. Даже господин Гандзо постепенно оттаял, и его обычно сумрачный взгляд заметно потеплел.

— Кстати, — сказал он, поднимая очередную чашу, — мне думается, что лучше нам проникнуть в Данвэйн не через главные ворота, а тайным путем, со стороны восточных гор.

— Зачем? — спросил принц.

— Нам ведь желательно узнать, что творится там на самом деле. Если приехать с официальной миссией, нам вряд ли все покажут и расскажут. По слухам, правитель Тан Чженг весьма хитроумен и коварен. Да и его падчерица о том же говорила.

— А вам известен этот тайный путь?

— Да. Он ненамного длиннее. Между прочим, до границ Данвэйна осталось ехать всего два дня. Даже с учетом того, что сегодня мы никуда не двинемся.

— Сегодня отдохнем в веселой компании, господин Гандзо, — улыбнулся Дао Юн. — Отвлечемся от жутких садов из костей. Бр-ррр-р, не каждый день такое встретишь.

— Я уже понял, что пирушка затянется до ночи, — вполне добродушно ответил чародей. — И вправду, стоит отвлечься от мрачностей. Тот подземный сад — зрелище не из приятных. Хотя… не все подземные сады таковы. Вот, например, подземный сад возле Гранатового дворца…

— Не может быть! — воскликнул Цин Шен. — Подземный сад? Я бы знал об этом. Ведь мой отец много лет служит главным садовником у императора.

Чародей непринужденно ответил:

— Я знаком с вашим отцом. Но о том подземном саде почти никому не известно. Полагаю, даже сам император никогда не слышал эту давнюю историю.

— Расскажите, господин Гандзо…

Глава 21

— Даже не знаю, стоит ли касаться тайн прошлого императорской семьи… — уклончиво ответил чародей. Однако легко было догадаться, что ему самому не терпится поделиться историей. Иначе он бы и не упомянул о ней.

— Пожалуйста, господин Гандзо, — сказал принц. — Мы никому не проболтаемся. Даем слово.

— Что ж, принц, раз вам так любопытно и вы не возражаете…

ИСТОРИЯ ПРО ПОДЗЕМНЫЙ САД

Это произошло довольно давно, еще при славном императоре Сюнхэе. Вашем прадедушке, принц. А ваш дед, принц Малонг, был тогда немногим старше вас, но уже два года как женат. Его супругой стала Тао Цзяо, дочь правителя одной из богатых южных провинций. Сам принц Малонг предпочел бы брак с дочерью другого правителя, которую он много раз видел собственными глазами. Однако по политическим соображениям отец выбрал своему наследнику другую невесту.

— Когда я соберусь жениться, — важно произнес Вень Чэн, который уже выкинул из головы свои недавние неприятности, — то выберу невесту сам.

Дао Юн усмехнулся:

— Да куда ты денешься. Женишься на той, кого выберут родители. Так уж принято.

— А вот и нет!

— А вот и да!

— Дао Юн, оставь его в покое! Ты же обещал. Пускай малыш помечтает.

— Ладно, умолкаю. В конце концов, кроме жены всегда можно завести любимую наложницу.

Чародей дождался, пока участники пирушки осушат чаши за прекрасных и покладистых наложниц, и продолжил:

— Молодая супруга принца была красива, хорошо воспитана, обладала изящными манерами. Но ни малейшей привязанности между ними не возникло. Принц Малонг тосковал по девушке, жениться на которой ему запретил отец. А Тао Цзяо, хоть и была уроженкой жаркого юга, оставалась холодна, будто цветок, скованный льдом. Принц посещал спальню супруги реже и реже. Она проводила все свое время в окружении служанок, привезенных из родных краев, никак не участвуя в жизни императорского двора.

Служанки были бесконечно преданы своей госпоже, вот только сердцу не прикажешь. Одна из этих девушек свела близкое знакомство со слугой наставника принца. Ну, а потом… Если какой-то секрет становится известен больше, чем одному человеку… Это уже не секрет. Слуга проболтался своему господину, а тот рассказал об услышанном принцу. И вот что выяснилось. В последний месяц принцесса сильно изменилась: перестала скучать и грустить, хотя за два года служанки уже позабыли, как звучит ее смех. Теперь у нее снова было хорошее настроение, она стала ласкова и щедра со всеми, кто ее окружал. Правда, принц этих перемен не заметил. То ли они на него не распространялись, то ли он слишком редко виделся с супругой. И вот любопытная служанка подглядела однажды, что по ночам принцесса тайком выбирается в сад. Скрывается в одном из павильонов и появляется лишь через несколько часов. Что бы это могло означать? Служанка осторожно заглядывала внутрь павильона, однако принцессы там не было. Та словно растаяла в воздухе и появилась лишь через долгое время.

Уже на следующую ночь принц Малонг, прихватив наставника, с которым до сих пор советовался по всем вопросам, отправился в сад, чтобы раскрыть тайну.

Они притаились за высокими кустами, росшими возле павильона, и принцесса их не заметила, проскользнула мимо, словно легкое облачко. Бесшумно пробравшись за ней в павильон, принц и наставник успели проникнуть в тайный ход, который открылся в мозаичном полу. В следующий миг отверстие закрылось, каменные плиты сомкнулись над их головами.

Было темно, лишь вдалеке виднелся тусклый светильник. Принц и его спутник крались вслед за принцессой. Ее стройная фигура была укутана в желтый шелк и словно светилась в полумраке. Принцесса ничего не заподозрила. Стремительно шагала вперед, будто очень спешила. Наконец в подземном коридоре стало светлее, стены раздвинулись. Впереди простирался чудесный сад с фонтанами и роскошными цветами. На деревьях с золотыми листьями висели сочные плоды, воздух был свежим и благоухающим, хотя сад находился глубоко под землей. Возле крайнего фонтана на мраморных ступенях лежал огромный змей с золотой чешуей. Принцесса торопливо приблизилась к нему, и змей обвился кольцами вокруг ее ног. Послышался низкий голос:

— Я так ждал тебя…

— И я весь день томилась в ожидании встречи, любимый, — ответила принцесса, ласково прикоснувшись к огромной змеиной голове. — Считала каждое мгновение. Какое счастье, что после долгих месяцев тоски и слез я наконец могу видеть тебя! Пусть хотя бы по ночам, но и это великая милость. Я молю богов лишь о том, чтобы ее у меня никогда не отняли.

— Я тоже счастлив, но больше всего мне хотелось бы навсегда забрать тебя!

— Это невозможно, любимый. Если я однажды убегу, император наверняка разгневается на моего отца. Пусть все идет, как идет. Ведь с тех пор, как тебе удалось создать подземный коридор между столицей и моим прежним домом, мы можем часто видеться. А большего мне и надо.

— Но если твой муж что-то заподозрит?

Прозвучал мелодичный смех принцессы.

— Где уж ему! К тому же, он равнодушен ко мне так же, как и я к нему.

— Пожалуй, ты права, — отозвался змей. — Не муж, а недоразумение. Он даже не сумел за два года заделать тебе ребенка. Но это я исправлю…

Такого принц Малонг уже не смог стерпеть. Он выскочил из укрытия и взмахнул мечом. Принцесса в ужасе вскрикнула, однако огромный золотой змей не испугался.

— А вот и твой храбрец отыскался, любимая. Не волнуйся, сейчас я с ним расправлюсь. Как удачно сложилось! Все, что ни делается, к лучшему.

Он распахнул страшную пасть. Сверкнули острые словно кинжалы зубы, наружу вылетело пламя. Как бы ни был принц полон решимости вступить в бой, стало ясно — змей легко и быстро расправится с любым человеком.

— Спасайтесь, принц! — выкрикнул наставник. — Это чудовище невозможно одолеть!

Змей расхохотался:

— О, еще один храбрец! Сколько вас там, за кустами? Целый отряд?

Он небрежно шлепнул мощным хвостом по земле рядом с наставником. Даже почти не задев его, просто для острастки. Однако тот повалился с ног и на четвереньках отполз как можно дальше.

Глава 22

Новый день в отличие от предыдущего начался благополучно. Путешественники не отвлекались на посторонние события и успешно продвигались вперед. Лошади, которым уже наскучило бездельничать и то и дело останавливаться, быстро несли своих всадников по дороге, хотя она была вовсе не такой ровной как прежде. Время от времени попадались упавшие поперек пути деревья или всякий хлам. Все это приходилось отодвигать, чтобы могли проехать повозки. Однако мелкие препятствия никому не портили настроение и не вызывали желания устроить очередной привал. Чувствовалось, что конец дороги близок, они почти у самой цели. Зеленые холмы чередовались с древесными зарослями, солнце пригревало, но жара почти не ощущалась благодаря свежему шаловливому ветерку, который трепал гривы лошадей и волосы всадников, раздувал полы и рукава одежды.

— Красивые все-таки здесь места, — сказал принц Сенлин. — Отец был прав, стоит побывать в разных провинциях.

— Да, здесь дышится привольно, и пейзажи недурны, — согласился ехавший рядом господин Гандзо. — А вот люди так себе.

— Неужели?

— Вы еще в этом убедитесь. Впрочем, негодяи встречаются везде, не только в Данвэйне. Такова людская природа, ее не изменить.

— Но ведь вы поможете нам разобраться с тем, что происходит в Данвэйне? Не так ли, господин Гандзо? Мы рассчитываем на ваш опыт и мудрость. Вы больше не против всей этой затеи?

Чародей сдержанно улыбнулся.

— Признаюсь, до недавнего времени я действительно был против. Но постепенно мое сердце раскрылось навстречу вам и вашим друзьям, принц. Мне в вашем возрасте пришлось тяжким трудом пробивать дорогу в жизни и переносить множество страданий. А такие люди обычно недолюбливают тех, кому судьба благоволит с самого рождения. Однако меня подкупило то, как вы привязаны друг к другу. Например, вчера, не задумываясь, бросились в подземелье, чтобы отыскать этого глупыша Вень Чэна. Да и вообще, что может быть лучше юности, свежести и наивности? Молодежь, словно озорные котята, радуется жизни, что бы не случилось. Чуть забрезжит лучик надежды, уже снова готовы играть и веселиться. Глядя на их беззаботные забавы и сам становишься моложе…

Впереди что-то блеснуло, среди пышной зелени стал заметен легкий туман.

— Что это, господин Гандзо?

— Река. До Данвэйна осталось совсем немного.

***

В Гранатовом дворце тишина вновь охватила покои императрицы... Служанки и придворные дамы были разосланы с поручениями или прогуливались по саду. Лишь одна служанка, любимица императрицы, чуть задержалась. Провела в комнату, где расположилась ее повелительница, женщину, с ног до головы закутанную в одежду из грубой темной ткани, а потом тоже удалилась. Императрица принимала гостью одна, без свидетелей. Махнула рукой, указывая на место напротив себя, за низким лаковым столиком из черного дерева.

— Присаживайся, и сразу приступим к делу.

— Как скажете, моя госпожа, — ответила гостья.

Она опустилась на сиденье и откинула покрывало, прежде скрывавшее испещренное глубокими морщинами смуглое лицо.

— Ты принесла то, что обещала?

— Разумеется, ведь вы мне приказали. Я всегда готова служить моей прекрасной госпоже. Так же, как и в прошлый раз. Вы бесконечно щедры и благосклонны к бедной беззащитной старухе…

— Хорошо-хорошо, ты получишь сколько захочешь, и даже больше, — нетерпеливо перебила ее императрица. — Покажи, что принесла.

Страха проворно распустила завязки своей сумы и извлекла оттуда завернутый в тряпку сверток. Сняла тряпку, поставила на стол небольшой горшочек. Отвинтила плотно пригнанную крышку. Оттуда пахнуло отвратительным запахом гнили, но императрица даже не поморщилась. Наоборот, с живым любопытством склонилась над столиком, пытаясь рассмотреть, что же находится на дне горшочка, однако безуспешно. Там царила темнота, словно в глубоком колодце. Старуха сунула внутрь руку и вытащила наружу грязно-бурую, сплошь покрытую бородавками жабу. Бережно усадила ее на гладкую поверхность стола.

— Вот она, моя сладкая красавица!

Жаба сидела смирно, лишь кожа на спинке и брюхе едва заметно вздымалась и опускалась. Императрица казалась разочарованной.

— Такая маленькая… Я не думала, что…

— Не сомневайтесь, я все сделала, как положено. Почти год держала в одном сосуде жаб, скорпионов, пауков, змей и ядовитых жуков. Эта крошка всех одолела и выжила единственная из опасного сборища. Сожрала остальных соперников. Злобы и силы в ней хватит на десятерых. Вот теперь она и пригодится.

— Что-то не верится.

— Разве я бы посмела обмануть великую императрицу, столь же проницательную и мудрую, сколь прекрасную? Разве я солгала вам полгода назад, когда любовница принца Сенлина покинула этот бренный мир?

— Тише! — прошипела императрица.

— Но ведь здесь никого нет, кроме нас и моей драгоценной жабки.

— Все равно ни к чему вспоминать. Что ж…

Императрица перевела взгляд на жабу, которая по-прежнему спокойно сидела на месте. От золотистых глаз этого уродливого существа трудно было оторваться. Они смотрели с почти человеческой, осмысленной злобой. Даже самой императрице стало страшно, однако она преодолела свой страх. Открыла шкатулку, стоявшую на том же столике, и достала шелковый платок.

— Эта вещь точно принадлежала ему. Доступа в его комнаты у меня нет, я боялась вызвать подозрения, если попробую проникнуть туда. Но я своими глазами видела, как он опустил руку в чашу фонтана, где плескались алые рыбки. Те самые, с которыми многие любят играть. А потом вытер мокрую руку платком, уронил его на землю и пошел дальше. Я подобрала платок, никто ничего не заметил.

— Чудесно.

Старуха пересадила жабу на платок, золотистые глаза ярко вспыхнули. Императрица ахнула от неожиданности. Старуха довольно усмехнулась:

— А вы еще сомневались. Моя воспитанница не подведет. Настоящее сокровище. Жаль, конечно, вы не послали за мной раньше, как только она была готова к своему предназначению. Если бы удалось подбросить ее в комнаты принца… еще лучше, подстроить так, чтобы он коснулся ее… О, тогда ваша мечта быстро осуществилась бы.

Глава 23

Служанка поджидала старуху возле самого выхода из покоев императрицы.

— Мне приказано проводить вас.

Две женщины, пожилая и молодая, быстро дошли до поворота коридора, потом миновали еще несколько поворотов и проникли в непарадную часть дворца, куда обычно заглядывали только слуги. Тут не было роскошной отделки и яркого освещения, люди долго не задерживались, торопливо мелькали в коридорах, не глядя по сторонам и не вступая в разговоры друг с другом.

— Можешь уже возвращаться обратно, дочка, — сказала старуха. — Дальше мне дорога хорошо известна.

— Но госпожа велела…

— Не переживай, я не попадусь стражникам на глаза. Скажешь, что проводила меня до садовой ограды. У тебя и так хватает работы, мне кажется. Лучше немного отдохни.

Покладистая служанка не стала настаивать. Низко поклонилась гостье, которую сама императрица удостоила личной беседы. И вот уже старуха осталась одна в пустом коридоре. Служанка не торопясь направилась обратно. А старуха тем временем ускорила шаг. Легко лавируя в запутанных коридорах, где непривычный человек сразу же заплутал бы, она добралась до темного закутка. Там провела ладонью по стене, нащупала неприметную дверь. За жалобно скрипнувшей дверью старухе открылось темное пространство. Несколько ступеней вниз, еще один сумрачный коридор... Он закончился узкой аркой, а дальше — комната, размеры которой трудно было определить во мраке. И все же немного дневного света в помещение проникало. Под самым потолком виднелось довольно широкое отверстие. Скорее, щель высотой приблизительно с ладонь, заменявшая окошко. Старуха осмотрелась, пробормотала:

— Похоже, сюда никто не захаживает. Все забыли про эту комнатку. А ведь когда-то…

Что и говорить, помещение выглядело совсем заброшенным. И все же в него прежде явно наведывались. Это не была просто какая-то кладовка. У дальней стены можно было рассмотреть маленький стол, покрытый толстым слоем пыли. У другой стены — кровать, застланную ветхими покрывалами, стул с высокой спинкой, еще один стул в углу, сундук… Старуха сделала пару шагов, под подошвами захрустели осколки. Она наклонилась, подняла с пола фарфоровую тарелку. Единственное, что уцелело из посуды.

— Кто же это расколотил?

Приблизилась к столу, стерла с него пыль рукавом. Бережно поставила тарелку, на которой блеснул золоченый узор. Потом придвинула к столу один из стульев, показавшийся старухе настолько тяжелым, что она переместила его с явным трудом.

— По крайней мере хоть что-то уцелело…

Она вновь извлекла из сумы сверток, и вскоре жаба с серебристыми глазами оказалась посреди стола. Старуха опустилась на стул и хрипло произнесла:

— Вот мы и дома. Не будем пока возвращаться в нашу лачугу. Туда вернуться всегда успеем.

До этого момента старуха казалась вполне бодрой и крепкой, но теперь стало заметно, как сильно она устала. Или, возможно, слишком взволнована предыдущими событиями и тем, что происходило теперь. И все же миновало совсем немного времени, прежде чем она отдышалась, вновь разлепила пересохшие губы.

— Скоро-скоро я смогу купить маленький чистенький домик… Щедрот императрицы на это хватит. И с прошлого раза деньги остались. Почти ничего не истрачено. Может, нам достанется и кое-что получше. Не обязательно простой домик в деревне. Кто знает, чем все обернется? Надо только еще чуть потерпеть. Ну, нам не привыкать… А пока здесь наш приют… это удивительное место, — она протяжно вздохнула. — Ночью я выберусь в сад, принесу тебе оттуда червяков или еще какую-нибудь живность поймаю. Хотя… ты ведь можешь питаться собственной злостью. Вот бы и людям так научиться… Мне частенько приходилось голодать, но скоро испытаниям придет конец. А тут по-прежнему так хорошо и спокойно… суета дворца сюда не долетает. И никто посторонний не заглянет… не подумает, что я выжила из ума, раз разговариваю с тобой, мое сокровище. Но с кем еще мне говорить, я же совсем одна. Никого у меня нет, кроме тебя. Родился когда-то сынок, да помер. Сейчас он был бы взрослым сильным мужчиной. Уж он не допустил бы, чтобы мать бедствовала. Зато ты мне поможешь. Прости, милая, я заставила тебя столько времени страдать… Ух, как представлю, сколько тебе пришлось пережить там, в закрытом сосуде с ядовитыми гадами. Кто бы мог подумать, что победишь именно ты? Я очень удивилась тогда… — старуха говорила и говорила, не останавливаясь. Жаба внимательно смотрела на нее, будто понимала каждое слово. — Значит, ты оказалась самой сильной и смышленой и больше всех хотела жить… Я тоже хочу жить, а не мучиться. Знаешь, самое страшное не то, что люди становятся старыми и дряхлыми. К этому можно привыкнуть. Страшно, что у некоторых душа не стареет вместе с телом. Тело гниет или сохнет, а внутри мечется молодая душа… Хотя я не так уж и стара, если подсчитать прожитые годы. Эх, если бы судьба у меня была чуть полегче… Но что же мы сидим в потемках? У меня ведь есть…

Она поднялась, покопалась в сундуке, извлекла оттуда маленькую стеклянную вазу. Вытащила из сумы горстку круглых камешков, насыпала внутрь вазы. Те засветились ровным зеленоватым светом. Старуха осторожно поставила получившийся светильник на стол. — Вот и славно. Сразу стало уютней. Я еще наведу тут порядок. Пока неизвестно, на сколько времени мы задержится… — Она в очередной раз пошарила в суме, вынула лепешку, откусила кусок, принялась жевать, бережно подбирая упавшие крошки. Потом отвлеклась, вытянула из горшочка, где прежде обитала жаба, шелковый платок. — До чего же нежная ткань! Ты не поверишь, но прежде я ходила вся в шелку. Чудесный, гладкий, яркий, цветной шелк... — Старуха прижала платок к щеке. — Знаешь, милая, пожалуй, я не стану прямо сегодня творить заклинание, хоть и обещала императрице. Это все от нас не уйдет. Надо прежде как следует обдумать… Может, выгодней рассказать императору, что затеяла его жена? Только сейчас мне пришло в голову. Говорят, император души не чает в старшем сыне. И еще говорят, что принц удивительно красивый юноша. Если так, то он явно пошел не в отца и деда. Те были самыми обычными. Сияние императорской власти ослепляет лишь издалека. А вблизи видишь их простыми людьми из плоти и крови. Любопытно, если мне удастся свидеться с императором, узнает ли он меня? Вряд ли... Столько лет прошло с нашего последнего свидания. Он был тогда еще желторотым юнцом. Но уже успел уничтожить мою жизнь. Что же мне выбрать: месть или выгоду?

Глава 24

Подарок, который приготовила река для юных путешественников, привел их в искренний восторг. Ведь после остановки в Сияющем дворце у них не было возможности мыться так, как они привыкли дома. Каждый день подолгу нежиться в деревянной или бронзовой ванне, где на воде плавают цветочные лепестки — о подобной роскоши в дороге, конечно, даже и мечтать не стоило. Не говоря уж о купальне, отделанной нефритом. Все, на что можно было рассчитывать — наскоро ополоснуться подогретой водой из котла. Зато сейчас они с радостными криками кинулись на песчаный берег реки, над которым поднимался влажный туман. Горячие ключи били у самой кромки воды, наполняя эту часть широкой реки теплым паром. Вскоре на песке уже валялась небрежно брошенная одежда, а сама река и окрестности наполнились восторженными воплями. Они распугали всю рыбу, обитавшую ближе к середине реки, там, где вода была прохладной. Белые цапли, мирно прогуливавшиеся у берега, в ужасе взмахнули крыльями и поспешно улетели, еще когда непрошенные гости бежали к воде. С тишиной было покончено, путешественники беззаботно плескались в кристально-чистой воде, окатывая друг друга брызгами и затевая шумные игры. Прозрачные капли сверкали на гладкой коже, громкие голоса и смех не смолкали. Со стороны могло показаться, что не к лицу взрослым людям вести себя подобно озорным мальчишкам, но ведь никто посторонний их не видел и некому было осудить. Настроение у принца и его друзей было самым радужным. Долгая дорога оказалась не такой уж утомительной и вскоре заканчивалась, они были у цели. Оставалось только проникнуть на территорию Данвэйна по тайному пути, выяснить, что же там творится на самом деле, добраться до столицы провинции, навести порядок, а потом можно с триумфом возвращаться в столицу. Казалось, что все это совершенно не трудно и они играючи справятся. А в Гранатовом дворце родители и те престарелые сановники, что вечно ворчат на молодежь, наконец-то их оценят. Думается, такая картина рисовалась в воображении каждого из них. Лишь мысли Бао Дэня были слегка омрачены досадным недоразумением. Путешествие близилось к концу, а он до сих пор не мог похвастаться своими победами. И госпожа Шай Дэ, и ее служанка оставались столь же недоступными, как в самом начале пути. Репутация неотразимого покорителя женских сердец, которую Бао Дэнь умудрился себе создать с самого юного возраста, была под угрозой. Нет, друзья пока не обменивались шуточками по этому поводу, однако Бао Дэню мерещилось, будто все мысленно подсмеиваются над тем, как девушки дали ему от ворот поворот. Непринужденно отвергли все знаки внимания и попытки свести близкое знакомство.

Незадачливый покоритель сердец решил воспользоваться удобным моментом. Когда никто не смотрел в его сторону, он потихоньку удалился от шумной компании и поплыл вдоль берега, местами поросшего ивами и тростником. Незаметно миновал господина Гандзо, который совершал омовение в полном одиночестве, ведь не пристало суровому чародею обнажаться перед шумной молодежью и разделять их буйные игры на воде. Бао Дэнь проплыл мимо Свирепых и слуг, потом приблизился к скрытому за пышными ивами местечку, куда, как ему было известно, направились девушки, чтобы искупаться подальше от посторонних глаз. Самонадеянный юнец решил положиться на волю случая. Его не останавливало даже то, что Шай Дэ была дочерью правителя провинции. Уж ему-то было отлично известно, что многие знатные дамы и девицы лишь носят маску скромности, а на самом деле ждут наглой атаки на свою целомудренность, заранее готовясь сдаться. Так или иначе Бао Дэнь был готов такую атаку предпринять, а дальше — как сложится…

Однако этим намерениям не было суждено осуществиться. Уже довольно скоро он вернулся на прежнее место и громко объявил:

— Госпожа Шай Дэ и ее служанка исчезли!

Услышали его не сразу, пришлось повторить трижды.

Най Тэн лениво повернул голову:

— Бао Дэнь, где тебя носило? И причем тут госпожа Шай Дэ?

— Я только что был там, где они купались! За ивами.

— Что ты там делал?

— Вот гулена! — рассмеялся Дао Юн. — Вечно тебя тянет на сторону! Разве общества друзей недостаточно?

— Я же говорю: девушки пропали!

— Угомонись, Бао Дэнь! — уже недовольно вставил принц. — Нам доверили защищать этих девушек, а ты всю дорогу к ним приставал. Теперь еще и полез во время купания. Последний стыд потерял! Прикрылся бы хоть, прежде чем обращаться к госпоже Шай Дэ.

— Да не мог я к ней обратиться. Их обеих нигде нет!

— А тебе какое дело? Они могли куда-нибудь отойти.

— Я все обыскал. И к повозке они не возвращались, я точно знаю.

— Очень странно.

— Клянусь, я не обманываю.

— Может, их похитили? — предположил Вень Чэн.

— Только этого и не хватало!

С купанием было покончено, пришлось выбираться из ласковой теплой воды. На ходу одеваясь и выжимая мокрые волосы, друзья оказались там, где должны были находиться девушки. Должны были, однако куда-то исчезли. Никто не откликнулся на зов, следов на берегу почти не было, а те что нашлись, никак не могли помочь выяснить истину. Зато на мягкой травке лежала одежда обеих девушек.

— Они, наверное, утонули, — пробормотал Вень Чэн, однако Бао Дэнь это предположение решительно опроверг:

— Не могли они утонуть! Вода совсем прозрачная, я бы увидел тела на дне. Я ведь успел все тут осмотреть, прежде чем вас позвал.

— Тогда, получается, их похитили.

— Но почему они не кричали? Свирепые были совсем недалеко, обязательно услышали бы.

— Ну, знаешь, есть такие умельцы, которые похищают людей без единого звука, — сказал Цин Шен. — Не могли же девушки сбежать от нас да еще и голыми.

Бао Дэнь пожал плечами. Господин Гандзо подвел неутешительный итог:

— Пока мне ясно только одно — сегодня мы уже точно не тронемся в путь.

Ничего не оставалось делать, кроме как отправляться на поиски. Все разбрелись по берегу, пытаясь отыскать пропавших девушек или хоть какие-то следы, способные прояснить таинственное происшествие. Вскоре раздался крик Ченг Шуана:

Глава 25

На дне глубокой ямы, скорчившись, лежал пожилой человек с седой бородой. Он жалобным голосом произнес:

— Прошу вас, помогите выбраться отсюда!

Дао Юн спрыгнул в яму, ножом перерезал веревки, стягивавшие тело несчастного. Потом вместе с принцем помог ему подняться на ноги и выбраться наверх. Друзья довели старика до бревна, с которого только что встали.

— Отдохните немного.

Тот тяжело опустился на бревно и, кряхтя, принялся растирать затекшие ноги. Но в целом освобожденный из плена не выглядел сильно истощенным и измученным.

— О, благодарю вас, молодые господа! Вы спасли мне жизнь… К счастью, я провел в яме всего лишь один день. А иначе точно не выжил бы.

— Кто это сотворил с вами? — спросил принц.

— Стражники, — Почтенный старец с облегчением вздохнул, вытянул ноги и поправил пояс. — Какое наслаждение снова ощущать свое тело и быть свободным! Это понимаешь, только побывав на краю гибели. Если бы не вы…

— Но как все случилось?

— Видите ли, это несчастное стечение обстоятельств. Меня зовут Лэн Шейн, я содержу небольшую лавку в ближайшей деревне. У меня закончился запас товаров, и я решил съездить за пределы провинции, чтобы закупить все необходимое.

— То есть вы живете в Данвэйне?

— Совершенно верно. Но в последние два года стало сложно выбираться во внешний мир. Нужно сначала получить особое разрешение. Мне не хотелось тратить время на поездку в соседнюю деревню. Там живет чиновник, выдающий такие разрешения. К тому же, это удовольствие не из дешевых, нужно заплатить пятнадцать серебряных монет.

— Ах, вот как…

— Да, у нас творится сущий беспредел. Однако мне много раз легко удавалось обходить запрет. Увы, вчера везение закончилось. Когда я уже возвращался обратно, на меня набросились стражники. Думаю, они получили чей-то донос. Связали и бросили в эту яму, она прежде служила для ловли диких зверей. А повозку с товаром, лошадь и оставшиеся деньги забрали с собой. Негодяи думали, меня вряд ли кто-то скоро найдет в этих зарослях. Но боги сжалились надо мной, и я услышал ваши голоса. А еще, к счастью, у меня за пазухой был мешочек с орехами вейн. Мне удалось ослабить веревки, стягивавшие руки, и понемногу доставать орехи, чтобы утолить голод и жажду. Благословенные плоды! Кстати, попробуйте, их дорогие господа. Прошу вас…

Он вытащил мешочек, расшитый причудливыми узорами, и развязал его.

Успевшие проголодаться во время поисков Сенлин и Дао Юн не стали отказываться от угощения. Да и невежливо было бы отказываться. А попробовав круглые орешки, чуть сладковатые, сочные и удивительно вкусные, уже трудно было остановиться. Да еще и скорлупа оказалась настолько мягкой и тонкой, что будто сама снималась.

— До чего же вкусно! — сказал Дао Юн. — Первый раз пробую такие.

— Они растут лишь в Данвэйне, больше нигде, — добродушно улыбнулся старик и тоже положил в рот орешек. — В дороге заменяют не только еду, но и питье.

— Надо будет купить такие. Мы с друзьями путешествуем. Вот решили заглянуть и в Данвэйн.

— О, таких вкусностей у нас много, — сказал старик. — Данвэйн благодатный край, чего только здесь не растет. Вот только жизнь теперь стала неспокойной.

Друзья переглянулись.

— Объясните, господин Лэн Шейн, что происходит, — произнес Дао Юн. — До нас доходили слухи, будто в провинции творятся странные вещи. Что-то связанное с призраками и душами мертвецов…

Лэн Шейн закивал:

— К сожалению, слухи правдивы. Зло вырвалось наружу и распространилось в наших прекрасных краях. Сам я, слава богам, ни с чем ужасным не сталкивался, но люди зря говорить не станут. Власти стараются скрыть происходящее, притворяются, что все идет как обычно. Да только правду не скроешь. Вот совсем недавно в мою лавку наведался покупатель из соседней деревни… Он уверен: душу его сына похитили и сейчас в теле поселился кто-то другой. Вся семья живет в страхе, они боятся того, кто лишь притворяется родным. Это уже не он, а чужое и опасное существо. Никакие заклинания местного чародея не помогают… Да уж, не хотел бы я оказаться на месте несчастного отца.

— А как он догадался, что…

Старик отвечал охотно, заметно было, он уже успокоился, отвлекся от пережитых испытаний и не прочь побеседовать и поделиться всем, что ему известно:

— Говорит, что заметил перемены сразу. Сын на пару дней отлучался из деревни, а вернулся совершенно другим. Даже поздоровался со всей семьей не как обычно, словно видел их впервые. Он не помнил, где находятся разные вещи в доме и во дворе, позабыл имена домашних животных. У него другое выражение лица, странный взгляд, другой голос — хриплый и холодный. Близкие, знавшие его с самого рождения, сразу почуяли неладное.

— И что же они предприняли?

— Что тут можно предпринять? Пока выжидают и украдкой наблюдают за тем, кто поселился в теле их сына. Тайком обращались к местному колдуну, но тот ничем не сумел помочь. Печальная история. Очень печальная. Говорят, подобных случаев все больше.

Они еще немного обсудили этот случай, втроем угощаясь орешками, а потом Лэн Шейн вдруг засобирался.

— Позвольте еще раз поблагодарить, дорогие господа, за спасение моей жизни. А теперь я вас покину, унося вечную признательность в моем сердце.

— Куда же вы идете, господин Лэн Шейн? — отозвался принц. — Оставайтесь с нами, поужинаете и переночуете в нашем лагере. А утром вместе отправимся в дорогу. Нам все равно по пути, мы вас проводим. Нас больше десяти человек, и никакие стражники вас не тронут.

— О, спасибо за это предложение, молодой господин, но я уже продумал свои действия на ближайшее время. Стражники вряд ли сунутся за пределы Данвэйна без особого повода. В паре часов отсюда стоит домик моего давнего приятеля. Я переночую у него, а утром на его повозке отправлюсь к главному въезду в провинцию, чтобы подать жалобу на стражников. Они не имели никакого права на такую расправу. Все, что могли сделать — отвезти меня к судье, вот и все. Стражники нагло нарушили приказ правителя. Ограбили меня и покусились на убийство. Конечно, рассчитывали, что я тихо умру в той яме и об их преступлении никто не узнает. Но они не подозревают, с кем связались! Мой родственник трудится в канцелярии правителя, делу обязательно дадут ход. Эти негодяи еще будут валяться у меня в ногах и умолять о прощении. Вот так вот!.. Теперь позвольте пожелать вам счастья и удачи.