Их королева

Глава 1

— Опять ты?!

Злой окрик захватил врасплох. И хоть я ни в чем не была виновата, невольно дернулась. И чуть не вывалилась в так понравившееся мне и мной же распахнутое настежь окно.

Это местечко я обнаружила на свой восемнадцатый день пребывания в магической академии. Да-да! Сама до сих пор никак не привыкну. Все кажется — сплю. Сейчас проснусь, позавтракаю, поцелую на прощанье маму и пойду на работу… Да только что-то третью неделю проснуться не получается.

Я с трудом удержала равновесие, не торопясь оборачиваться, точно зная, кого увижу у себя за спиной: самого красивого парня не только в моей группе, но и, пожалуй, во всей академии. Того, на кого я так неосмотрительно таращилась в первые минуты по прибытии в академию.

— Ты оглохла? — не дождавшись от меня хоть какой-нибудь реакции, снова рявкнул разозленный блондин. — Я к тебе обращаюсь! Что ты здесь забыла? Преследуешь меня?

Меня словно плетью по спине кто-то огрел. Да чтобы я бегала за мажором?!

— Да нужен ты мне! — выпалила, не подумав. — Делать мне больше нечего, кроме как за самовлюбленным болваном бегать! Это ты, похоже, зачем-то преследуешь меня!

Ой, зря я так! Хоть это и была чисто инстинктивная защитная реакция. Еще недоговорив последнее слово, поняла: встряла! И крепко! Мои необдуманные слова взбесили блондинчика так, что у него из ушей практически дым повалил. Все, хана тебе, Анька! Прибьет, и даже не почешется. А потом в окно вышвырнет и скажет, что сама выпала.

Увы, но мы с Дарином Аргайлом по непонятной мне причине стали непримиримыми врагами, кажется, с самой первой секунды, как только друг друга увидели. Он, сильнейший маг на потоке, герцогский сынок, между прочим, единственный, считал, что такие, как я вообще не имеем права обучаться в академии магии. Мол, и семинарии, в которой бесплатно обучают детей бедняков, с меня хватит. Я же… Я еще с института невзлюбила деток-мажоров, отравлявших мне жизнь. Теперь же неприязнь усилилась тысячекратно.

Аргайла от моих слов натуральным образом перекосило. Я даже моргнула, подумав, что у меня в глазах почему-то рябит. Но нет: красивое, породистое лицо парня вдруг стало казаться более вытянутым, похожим на морду какого-то опасного хищника, губы сжались в ниточку, а глаза превратились в мечущие молнии щелочки.

— С-с-сам-мовлюбленный болван?.. — прошипел он по-змеиному. Так натурально и похоже, что у меня от страха на миг замерло в груди сердце. А Аргайл сделал стремительный шаг вперед и вдруг схватил меня за шею, сильные пальцы болезненно впились в незащищенное тело. — Преследую тебя?.. И зачем мне, наследнику герцогства и кузену кронпринца, преследовать какую-то безродную иномирянку?

И так у него это прозвучало, будто он меня обозвал шавкой. Подзаборной.

Стало обидно. И я бы обязательно возмутилась. И скорее всего, наговорила бы Аргайлу кучу гадостей. Ведь злость у меня всегда перевешивала страх и благоразумие. Но он предусмотрительно лишил меня такой возможности: за шею вздернул вверх так, что мои ноги оторвались от пыльного, замусоренного пола чердака и повисли в воздухе. Непроизвольно я задергала ими, забилась в удерживающей меня руке, как в силках. Словно это могло помочь мне избавиться от жестокой хватки, уже перекрывавшей доступ воздуха в легкие.

В эти секунды на меня накатил такой ужас, что сердце за ребрами сжалось в крохотный уголек, а душа провалилась куда-то значительно ниже пяток. Показалось, что вот он, мой последний миг, довякалась. Что вот здесь, на пыльном и замусоренном чердаке главного корпуса академии, заставленном сломанной мебелью и другими ненужными предметами интерьера, сейчас оборвется моя жизнь. И смерть вот-вот второй раз за короткое время протянет мне свою костлявую лапу. И зачем я его только злила?! Вот что мне стоило обойти его тихонько и ускользнуть с чердака, оставив территорию этому нахалу. Нашла бы себе другой укромный уголок, чтобы было, где вдоволь себя пожалеть. А теперь этот избалованный хам меня здесь задушит, а другим скажет, что я сама удавилась. И ничего ему за это не будет. Он же сын герцога и как его там, кузен короля!

— Молчишь, тварь?.. — прошипел Аргайл мне прямо в лицо, обдавая морозно-свежим, как в рекламе жевательной резинки, дыханием. — Нечего теперь сказать?.. — Сказать мне было что. Да только из передавленного горла не вырывалось даже сипение. — Ну тогда скажу я! Запомни: самые высокородные, самые богатые и самые воспитанные леди готовы по первому зову составить мне компанию! Мне совершенно незачем искать общества какой-то бродяжки, по недоразумению оказавшейся в элитном учебном заведении! Тебе понятно? — Понятно мне не было. Но в ответ могла лишь болтать в воздухе ногами в несбыточной надежде вырваться из железной хватки Аргайла. — Хотя ты можешь тешить себя мечтами!.. По ночам! — выплюнул он напоследок презрительно. И, наконец, разжал пальцы.

Сокурсник, чеканя шаг, пошел прочь. А я, свалившись на пол кулем и сипло кашляя в попытке надышаться таким вкусным, таким прохладным воздухом, смотрела ему вслед и с отчаянной ненавистью думала о том, что попала в какую-то неправильную сказку.

В той, прошлой жизни, в которой я жила с мамой и великовозрастным братцем-обалдуем, я увлекалась чтением фэнтезийных книг. Наверное, как почти каждая уважающая себя двадцатитрехлетняя девушка, еще не утратившая наивной веры в то, что однажды в ее жизни появится принц на белом коне и увезет ее в свое королевство. И да, в тех книгах попаданки, а таких, как я, угодивших в чужой магический мир, называли попаданками, наделялись сердобольными авторами всем: немереной магической силой, красотой и привлекательностью в глазах противоположного пола, успешностью, везучестью, счастьем и любовью. Они обязательно достигали просто немыслимых высот: становились королевами и герцогинями, играючи покоряли всех, с кем встречались на жизненном пути. И их в обязательном порядке боготворили их избранники. Моя же сказка оказалась фальшивкой.

Нет, поначалу все шло строго по сценарию. Когда я открыла глаза в храме на алтаре, седобородые старцы в белых хламидах удивились весьма, но приняли благосклонно. Оказалось, что в этом мире, Явии, попаданцы — очень большая редкость и обычно знаменуют какие-то серьезные перемены в мироустройстве. Так что меня со всем почтением сдернули с алтаря, переодели, а я угодила сюда в том виде, в котором оказалась под машиной (ага, банальная смерть): в порванной и залитой собственной кровью курточке и любимых джинсах, проверили на наличие магии, поцокали понимающе языком и отвели в самую крупную академию магии. Так я оказать здесь, в королевской академии магии имени Дерека Справедливого. На этом сказка закончилась.

Глава 2

Вообще, строго говоря, мы с Аргайлом встречались на дню по нескольку раз. Все же были одногруппниками. Но это были, как бы так сказать, формальные встречи. На занятиях мы сидели порознь: я неподалеку от преподавательской кафедры у окна, а он — на противоположном ряду в самом конце его, всегда окруженный девицами, как планета спутниками. Поэтому мы именно виделись. Но не общались. Лишь изредка я замечала, что его сапфирово-синие глаза смотрят на меня. Не знаю, что он во мне видел, но все внутри меня в такие минуты вопреки всему превращалось в дрожащее малиновое желе. Все же Аргайл был красив как мечта. Невероятно. Неестественно. Нечеловечески.

Одногруппник обладал высоким ростом. Наверное, под два метра. Мне, с моим ростом метр шестьдесят девять, приходилось запрокидывать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Настолько идеально-красивым лицом, что когда я впервые увидела эти безупречные черты, то подумала, что это статуя. Эталонным, сухощаво-спортивным телом без капельки жира или лишних мышц. Длинными, гораздо длиннее, чем до плеч, снежно-белыми волосами. Скажу честно, когда увидела длину и толщину его косы, позавидовала. У самой стрижка была чуть длиннее мочки уха. Мне так было проще. Особенно когда не было много времени перед выходом на работу: расчесал и поскакал. И не нужно морочиться с укладкой. Да и отращивать особо было нечего.

Собственно, если быть точным, то в нашей группе даже обыкновенных парней не было. Все словно сбежали из какого-то питомника для супермоделей. Но даже на этом совершенном фоне Дарин Аргайл выделялся своей идеально-совершенной внешностью. Оставалось лишь посочувствовать парню. Наверняка, для женщин всех возрастов он был конфеткой. Манящей и запретной. И меня удивляло, что открыто Аргайла никто не преследовал. Будто… уважали? Или опасались?

Впрочем, об Аргайле я думала редко. Не до него мне было. И без красивого, но недоступного одногруппника проблем было выше крыши. Приближалось начало практических занятий по контролю огня. А я его даже вызывать толком не умела. Преподаватель истории магии грозилась устроить нам срез знаний, хотя за неполный месяц обучения мы практически ничего не узнали и для контрольной работы было еще очень рано. А еще… Каждый вечер я отводила некоторое время на то, чтобы покорить упрямые осветительные приборы в своей комнате. Осень все больше вступала в свои права и, как и в моем прежнем мире, день становился короче. Скоро я вообще уже не смогу заниматься в комнате по вечерам. Если не научусь включать свет. У меня уже даже мелькала мысль купить себе свечи. Останавливали не насмешки однокурсниц, которые непременно об этом узнают. Останавливало отсутствие местных денег…

Освещение в комнате — это был единственный повод пожалеть, что комнату, рассчитанную на двоих, я занимаю одна. Если бы жила с кем-то, мне бы уже показали, как включается свет. Впрочем, справедливости ради нужно признаться, что я пыталась спросить у преподавателей и однокурсниц, как это делается. Но первым было на меня плевать, они отсылали с такими вопросами к коменданту общежития. А комендантша смотрела как на дуру и отвечала, что мол, бери и включай. Неужели в моем мире нет освещения, и я совсем дикая?

Ответ комендантши отбил напрочь желание подходить к ней с вопросами. А одногруппницы, все сплошь аристократки с различными титулами, очень быстро и доходчиво объяснили мне, что среди них прислуги для иномирянки нет. Оставалось разбираться во всем самой, методом научного тыка.

В прошлой жизни у меня никогда не было тяги к высоте. Но здесь же я уже на третий день в академии нашла дорогу сначала на крышу, а потом и на академический чердак. Почему-то мне становилось легче на душе, когда я смотрела в небеса чужого, неласкового ко мне мира, рассказывала им о своих неудачах.

На крыше было здорово, но дул очень сильный ветер. И порой я опасалась упасть с нее, хоть крыша и была плоской. Этакая вертолетная площадка. И на кого только рассчитана? Чердак же… Я приходила на него две недели подряд по вечерам, и всегда он был в моем единоличном распоряжении. Единственный раз, когда я прибежала сюда днем, задыхаясь от обиды на преподавателя и вселенской несправедливости, я напоролась на Аргайла…

После встречи с однокурсником на чердаке и всего, что за этой встречей последовало, я дала себе зарок, что больше туда ни ногой. Но… когда вечером, после почти получаса безуспешных попыток зажечь свет, я сломя голову помчалась на крышу, чтобы пожаловаться небу на очередную неудачу, обнаружилось, что на улице идет дождь. На крыше делать было нечего. И я решилась снова сунуться на чердак.

В чердачном помещении было уже практически темно. Мягко ступая по пыльным доскам пола, я едва ли не на ощупь пробралась к окну, привычным жестом распахнула его и с тоской посмотрела на затянутое тучами хмурое небо.

— Даже ты сегодня против меня, — сорвалось само собой с губ.

В ответ протестующе зашумел ветер, чем-то грохоча возле слухового окна. Собрал пригоршню холодных капель и швырнул мне в лицо. Словно говорил мне, что я неблагодарная и не ценю подаренный мне судьбой второй шанс.

Неожиданно мне остро, до истерики захотелось поговорить хотя бы с ветром. Пожаловаться ему на несправедливость судьбы. Да и просто пожаловаться. И я тихонько всхлипнула, размазывая ладонью по лицу дождевую влагу пополам с первыми слезами:

— Хорошо тебе! Ты свободен! Не нравится здесь — полетишь в другое место. Будешь там заигрывать с листвой и льстить луне! А мне деваться некуда: ни денег, ни дома, ни родни, ни даже документов и работы! Да, блин! Я даже свет в комнате в общежития не могу зажечь, потому что не понимаю, как это работает! А объяснить некому. «Здесь нет прислуги для иномирян!» — горько передразнила я всю ту же Айрину. И ненадолго замолчала, глотая злые, горькие слезы.

Переждав истерический всплеск, я неожиданно ощутила, как стало немного легче. Нет, в этот раз я не разрыдалась до катания по полу и диких завываний баньши, как со мной однажды было на этом самом чердаке после того, как осознала, что помогать мне здесь никто не собирается. Но из души словно ушла вся боль и обида. Я как будто очистилась от них. И это было непонятно.

Глава 3

Вскоре я уже поняла, что толщина ручейка магии с палец для молодых магов практически недостижимая мечта. Лишь у двоих парней после Аргайла получилось создать «нити» чуть потолще мужского пальца. В большинстве преобладали «колбасы».

Зрелищнее всего было измерение контроля у магов огня и воды. Пылающие канаты или тонкие округлые ручейки просто завораживали. У некоторых кольца магической энергии ложились красивыми витками на невидимую катушку от ниток призовых размеров. Кто-то наматывал кривой и рыхлый «клубок». Я так и не разобралась, от чего зависит форма «основы». Наименее интересной выглядела процедура у магов воздуха: просто даже мне, сидящей на самом первом ряду скамеек, приходилось напрягать глаза, чтобы рассмотреть едва заметное, бледно-желтое мерцание воздуха, знаменующее собой поток воздушной энергии.

Не обошлось и без казусов. Хуже всего с контролем было у девушек. Если еще извлечь и «намотать» кольца магии худо-бедно у них получалось, то «размотать и втянуть обратно» получалось лишь у каждой четвертой. Куратор хмурился и поджимал губы. Его помощники держали наготове щиты. Но девицам было плевать на собственные неудачи. Они выходили, радостно улыбаясь, раскланиваясь и делая реверансы в сторону самых перспективных парней, посылали воздушные поцелуи. И мне живо вспомнились слова мастера Атау-Иши про то, что большинство высокородных девиц приходят в академию за мужьями, а не за навыками и знаниями. Вот теперь я в это охотно верила. Да и как не поверить, если Милита, низенькая брюнетка с довольно пышной грудью, вообще не расстроилась, «намотав» всего лишь небольшой, меньше футбольного мяча в размере, клубок магии, не справилась с контролем. И с преданной улыбкой, не отводя глаз от Аргайла и его приятелей, «уронила» свою магию. А была она, на минуточку, магом огня. Как и я.

Жутко было наблюдать, как огненный клубок, будто получивший приличное ускорение, начинает метаться по арене, на ходу «разматывая» огненный хвост. Помощники куратора торопливо набросили на студентов щиты, прикрывающие от взбесившейся магии. Куратор сплел какое-то заклинание. И через пару мгновений огненный клубок накрыло настоящим локальным цунами воды. Огонь с шипением погас. А Милита, с дурацкой сияющей улыбкой на губах, бескостным мешком шлепнулась на песок.

— Идиотка безмозглая! — донеслось до меня ворчание куратора. — Сгною в трудовых повинностях! И ее папаша меня не остановит! Это ж надо быть такой недалекой бестолочью!.. — Куратор на миг сжал губы в тонкую нить, а потом пробежался взглядом по рядам тех парней, что уже прошли замер контроля и резерва: — Ванлисс, Дейту, встали, взяли дурочку и отнесли в целительское крыло! И что б быстро! Одна нога здесь, другая тоже здесь! Не сметь шататься по академии во время занятий без дела!

Названные парни торопливо спустились с верхнего ряда скамеек и не слишком деликатно подхватили незадачливую девицу за руки и ноги. Наблюдая, как они неуклюже идут к выходу с полигона, я услышала за спиной чей-то тихий шепот:

— Лютует сегодня что-то куратор… Брат мне говорил, что магистр очень спокойный обычно, и чтобы вывести его из себя, еще нужно постараться…

— Мой кузен, если помнишь, служит в министерстве внешней политики, — зашептал второй голос, который я тоже не смогла опознать, — так вот он вчера был у нас с визитом и рассказывал, как все обеспокоены поведением Черного Габриэля. Он становится все больше и больше неадекватным. Думаю, ускорение проверки контроля и резерва связано с тем, что Черный Габриэль может свихнуться окончательно и напасть на нас. Ты же понимаешь, что в таком случае всем магам-стихийникам придется встать на защиту границ нашего королевства…

— Чтоб этому Габриэлю… — беспомощно ругнулся первый голос. Но замолчал. Ибо куратор посмотрел прямо на сплетников за моей спиной. И сколько я дальше ни напрягала слух, за моей спиной молчали. Кажется, куратора по-настоящему опасались. Мне пришлось сделать себе мысленную зарубку, посмотреть в библиотеке, кто такой Черный Габриэль, и чем он опасен.

Проверка шла своим чередом. Напуганные примером Милиты, девицы стали более осторожными. И больше таких проколов не допускали. Но все равно одна из подружек Нериды, маг земли, исхитрилась потерять контроль над магией, когда свободным оставался самый кончик потока, не более двадцати сантиметров. Земляная колбаска распалась, земля фонтаном обдала куратора, преподавателя и кого-то из аспирантов. Последнему не повезло больше всего: земля попала ему в глаза. Неудивительно, что после таких «выступлений» все напряглись, когда прозвучала моя фамилия.

— Малинина! — позвал куратор.

Я неуклюже встала, ноги затекли от длительного сидения на одном месте, и подошла к преподавателям, стараясь не смотреть по сторонам. Но буквально кожей ощущая, как все напряглись. Куратор сурово посмотрел на меня:

— Малинина, вы видели, что делали другие студенты? — Я кивнула. — Понимаете, что и как делается? — Еще один кивок. — Справитесь? — А вот здесь я неуверенно повела плечом. Мне хотелось выкрикнуть, что да, я не хуже остальных девиц. Но примеры сорвавшихся заклинаний все еще стояли перед глазами. Куратор вздохнул: — Ладно, замерить ваш резерв все равно необходимо. Вы единственная, кто вообще ничего не знает про свою магию. Начинайте. Но постарайтесь поаккуратнее. Не обращайте внимания на то, что происходит вокруг. Сосредоточьтесь на своем резерве и своей магии.

Я очень боялась потерять контроль над своим огнем. Мне пришлось сделать несколько глубоких и размеренных вдохов-выдохов с закрытыми глазами, чтобы отгородиться от одногруппников, сосредоточиться на том, что нужно сделать. И только потом я открыла глаза и начала скрупулезно сплетать заклинание, то и дело поглядывая на формулу. Хотя уже успела ее заучить. Просто очень сильно боялась потерять контроль над огненным потоком и кого-то поджечь. И меня ни капельки не насторожила подозрительная тишина вокруг. Я на нее просто не обратила внимание. Была уверена, что за мной все внимательно наблюдают, чтобы в случае чего успеть закрыться щитами.

Глава 4

В эту ночь я буквально потеряла счет времени и читала почти до рассвета. Сначала «Легенды и сказания», потом — энциклопедию. Чтиво оказалось занимательнейшим. В «Легендах» рассказывалось о том, как пришли в Явию драконы, как помогали магам очищать их земли от нечисти. Согласно книге, среди драконов не было женщин, сплошь мужчины, умеющие в один миг превращаться в громадных, огнедышащих крылатых ящеров. И за свою помощь драконы попросили у местных не золото и драгоценные камни, а их дочерей. Нет, никаких ужасов с принуждением несчастных девушек не было. Все сугубо добровольно: встретились, понравились друг другу, создали семью. А не понравились, так разошлись в разные стороны. И дракон продолжал искать ту, которой понравится и которая согласится стать его супругой.

Добравшись до момента, когда составитель «Легенд и сказаний» упомянул, что драконы пришли в Явию без женщин, но со своей богиней Эстейрель, и даже настроили ей храмов, я отложила томик в сторону. Ибо автор утверждал, что в процессе ассимиляции с местными аристократами, драконы постепенно перешли в верование местным богам. Наверное, благодаря местным женам. Но Эстейрель оказалась по-женски злопамятной и мстительной. И отвернулась от тех, кто забыл ее. Это мне показалось уж чересчур фантастичным.

Пролистнув томик «Легенд и сказаний» до конца, я увидела еще несколько красивых легенд о том, как драконы находили свои сокровища. Но все это было подано в форме сказок. А мне нужно было другое. И где-то после полуночи я открыла энциклопедию…

Крим Авейль был прав: вопреки сухому канцелярскому названию, энциклопедия была написана живо и простым, доступным языком. Хотя сведений, настоящих, стоящих, могущих объяснить мне, почему к драконам так относятся, были крупицы. Например, я узнала, что драконы Явии не такие лощеные аристократы, к каким я привыкла в книгах земного фэнтези. Это, скорее, были воины: сильные, яростные, не знавшие поражения. И чем сильнее был дракон, тем большую опасность представлял для окружающих. А самым опасными считались те, кто владел полуоборотом: когда уже не человек, с чешуей на теле и длинными, бритвенно-острыми когтями вместо ногтей. Но еще и не дракон. Автор энциклопедии утверждал, что в полуобороте драконы практически не разумны и крайне кровожадны. Хуже, чем самые злобные хищники. И что они способны за доли секунды разорвать в кровавые клочья любого, кто им чем-то не угодил.

Мне не верилось, что это правда. Наверное, разум подсознательно сопротивлялся тому, что здесь мои любимцы могут оказаться таким маньяками. Я презрительно фыркала, читая эти строки. Но когда добралась до информации о Черном Габриэле…

Составитель энциклопедии утверждал, что Черный Габриэль, правитель королевства Этейрос, старейших из ныне живущих драконов, что ему уже более тысячи лет. И что Габриэль является прямым потомком одного из пришедших на Явию драконов. Якобы, его отец очень долго не мог найти себе супругу из-за силы своей магии и ужасающего давления на окружающих ауры, безжалостности и даже жестокости. И что сам Черный Габриэль полностью пошел в отца. Я содрогалась от описания некоторых его поступков. И теперь хорошо понимала, почему Крим посчитал, будто меня потянуло на ужастики. А также, почему Черного Габриэля так боятся даже молодые самоуверенные маги.

Любопытным мне показалось то, что хоть драконов и можно было встретить практически везде, их родным королевством, основанным первыми драконами, считалось королевство Этейрос, которым правил Габриэль. Именно там они селились изначально. Остальные королевства Явии считались человеческими. Привили ими люди. Хотя среди их советников тоже попадались драконы. Одни перебирались в человеческие земли из-за супруг, другие — что-то не поделив с папашей Черного Габриэля.

От энциклопедии я оторвалась, уже когда глаза начало просто зверски жечь от усталости. Откладывая книгу в сторону, я сделала себе мысленную пометку спросить у Аргайла, есть ли в Пайторе, королевстве, в котором я оказалась, драконы. Мне было любопытно хотя бы издали посмотреть на них, сравнить, так сказать, с книжными образами. Авейля я почему-то не хотела спрашивать об этом. Аргайл мне казался в этом плане больше достоин доверия.

Еще одна зарубка на память касалась того, чтобы тщательно проштудировать тонкую брошюрку, случайно принесенную мной из библиотеки. Она выпала из томика «Сказаний и легенд», когда я открыла книжку у себя в комнате, и содержала задачи и упражнения для развития и усиления партнерства противоборствующих магий. Самым первым упражнением значится «подсвечник» для магов огня и льда. Мне это показалось символичным. И я решила более внимательно изучить содержащуюся в брошюрке информацию.

Я чуть не проспала завтрак со своими ночными бдениями над книгами. Приползла в столовую сонная и одной из последних. И очень удивилась, когда, взяв поднос с едой, повернулась лицом к залу и увидела, как мне машет от одного из столов Авейль. А рядом с ним сидят еще три парня и хищно наблюдают за мной.

Первым порывом было проигнорировать. Но потом я все же нехотя направилась к Криму, вспомнив, о чем вчера договаривались.

— Всю ночь читала? — хмыкнул вместо приветствия одногруппник, изучив мое лицо, когда я подошла к нему и плюхнула на стол поднос.

— Зато я теперь понимаю, почему все так боятся Черного Габриэля, — парировала я, присаживаясь на оставленное для меня место, и зевнула. — Жуткий тип!

— Это точно, — согласился со мной один из трех незнакомых парней с темными, практически черными волосами до плеч и острым взглядом глаз цвета горького шоколада. — Для всех будет благом, когда он уже, наконец, женится. Хоть успокоится и не будет посматривать в сторону территорий соседей! Но мне заранее жаль ту бедняжку, которую принесут в жертву, отдав в жены этому чудищу!

Еще некоторое время парни обсуждали Черного Габриэля, его кровожадность и предполагаемые истоки. А потом разговор как-то незаметно и без какого-либо перехода свернул на меня. Просто Крим, доев уже свою булку, склонился к моему уху и тихо спросил:

Глава 5

Был еще один факт, про который я позабыла. И который никак не способствовал моему скорейшему успокоению: Нерида и Айрина. На выходных девицы покидали академию. Они жили где-то в городе и уходили к своим семьям. А сегодня утром, как и большинство студентов, вернулись. Слишком ошарашенная словами Аргайла, не зная, как правильнее будет поступить, я отвернулась от парней в нелепой попытке взять себя в руки. Обвела взглядом столовую и… Воздух застрял у меня в горле колючим клубком. Нерида смотрела на меня с такой незамутненной, убийственной ненавистью, что мне вдруг захотелось прямо сейчас, у всех на глазах забраться под стол, чтобы там спрятаться от полного огненной ненависти взгляда.

Удивительно, но Аргайл то ли почувствовал, то ли заметил мое состояние. Наклонился ко мне, мимолетно поправив чем-то помешавшую ему прядь волос, тихо спросил:

— Ты чего? Что-то не так?

Почти месяц я жила в этой проклятой академии, предоставленная сама себе. Не в изоляции. Но и никому не интересная. А тут вдруг и желающих стать со мной в пару полно, и родовитые невесты за внимание одногруппника готовы мне горло перегрызть. А виноват во всем Аргайл! Вот нужно же мне было тогда на него напороться на чердаке! Да еще и этот его жест! Это я знаю, что прикосновение к моим волосам для блондина ничего не значит, со стороны выглядит все совсем по-другому. Неудивительно, что Нерида смотрит на меня, как на врага, которого нужно как можно быстрей уничтожить. Впрочем, вслух я сказала совсем не то, что думала:

— А Нериды, случайно, нет среди тех, чью кандидатуру рассматривает твоя мать? — очень тихо спросила я блондина и глазами указала на истекающую ядом, как образцовый змеиный зуб, одногруппницу.

Прежде чем ответить, Аргайл проследил за моим взглядом. И нахмурился:

— Точно нет. Ей не на что надеяться. А тебе нужно как можно скорее овладеть щитами. Я потороплю Дерека. А если у него ничего не выйдет, поищу кого-то еще. Прости. Я не думал, что, позвав тебя позавтракать с нами, втравлю в неприятности.

— Что-то ты слишком часто начал извиняться за то, что о чем-то не подумал, — невесело хихикнула я в ответ.

Дарин в ответ пригвоздил Нериду сердитым взглядом. Но девица даже не смутилась. Когда мы закончили завтрак и договорились встретиться на уже ставшим мне родным полигоне, и пошли на выход, она подкараулила меня у двери, ведущей в столовую. Воспользовалась тем, что Аргайл шел впереди, о чем-то тихо шепчась с Дереком, схватила меня за руку и дернула на себя.

Я с трудом сумела удержать равновесие и не влететь головой в стену, настолько сильным был рывок. Но одногруппнице этого оказалось мало: я еще не успела прийти в себя и перевести дух, а она уже вцепилась пальцами мне в шею, как клещами, вжимая в злосчастную стену, не давая отстраниться:

— Не смей навязывать Дарину Аргайлу свое общество, дрянь! Ты ему не подходишь!

Я осознавала, что дразнить Нериду может быть опасно для жизни. Но слова будто сами собой слетели с губ:

— Можно подумать, ты подходишь! Максимум, на что ты годишься — это согреть ему постель. И то, не больше пары ночей!

Нерида буквально взвыла от бешенства. И именно ее несдержанность и спасла меня:

— Что здесь происходит?

Холодный голос принадлежал физруку, который и так имел на Нериду зуб. Услышав его, я едва успела сдержать вздох облегчения. Мастер Атау-Иши Нериде не спустит дерзость и нарушение дисциплины. Так и вышло:

— Немедленно отпустите иномирянку и за мной! — прошипел он. Рядом вспыхнул свет разворачивающегося портала.

У Нериды не осталось выбора. Она не могла не подчиниться требованию преподавателя. Через пару секунд я осталась одна. Шея болела немилосердно. А в душе зрело понимание, что это все только начало. Глаза защипало от слез. Да, я отчасти тоже виновата в том, что пострадала от рук этой ненормальной. Мне следовало промолчать. А еще лучше — никогда не встречаться с Аргайлом и с сумасшедшими претендентками в его жены. В душе неожиданно больно кольнула иголочка…

На первой паре Нериды не было. Айрина с ненавистью косилась в мою сторону. И я уже готовилась к большим проблемам, как случилось нечто. Когда пара закончилась, и преподаватель покинул аудиторию, неожиданно Линер, который собирался вечером пробоваться со мной в магическую пару, встал и вышел вперед:

— Дамы и господа, прошу минуту вашего внимания! — холодно-сдержано попросил он и обвел зашевелившуюся было аудиторию взглядом. Одногруппники почти мгновенно сели, настороженно глядя на парня. А тот, дождавшись полной тишины, продолжил: — Спасибо. Я не отниму у вас много времени. Просто хочу сказать, что это недопустимо. — Наверное, немой вопрос был не только у меня в глазах. И Линер дал пояснения: — У нас в группе две трети студентов — маги огня. Если не все, то очень многие мечтают стать в пару к иномирянке. Даже если вслух никогда не признаются в этом. Но при этом делают все, чтобы настроить Анну против нас. Вы думаете, если она будет нас ненавидеть, то захочет с кем-то работать в паре? Захочет после окончания академии остаться в нашем королевстве? Подумайте над этим. У меня все. — Линер, высокий, крепкий парень с аккуратно подстриженными волосами длиной до мочки уха и цвета свежеочищеного каштана, начал было поворачиваться, чтобы вернуться на свое место. Но вдруг замер и снова посмотрел на группу. А точнее, на Айрину:

— Леди Айрина, предупреждаю: в моей власти доставить вам и вашей семье большую кучу неприятностей. Как вы думаете, что будет, если я попрошу своего отца донести до сведения вашего отца ваше гадкое поведение? А если подключу мать?

Я ничего не поняла. Но Айрина побелела. Видимо, хорошо понимала, чем ей грозит Линер.

После этой речи одногруппника меня оставили в покое. Навязываться в друзья не торопились. Но и не задевали, не угрожали больше. Даже вернувшаяся после второй пары Нерида. Она с порога проткнула меня ненавидящим взглядом. Но не сказала ни слова. Даже обходила меня по широкой дуге. Я преисполнилась благодарности Линеру. И тотчас решила, что сделаю все от меня зависящее, чтобы стать в пару с ним. Однако с этим ничего не вышло.