Их любимая

Глава 1

- Это просто легенда, - сказал муж, когда сын в очередной раз спросил, сбрасывали ли в Греции детей со скалы. – А даже если бы и было, - он подтолкнул его к машине такси. – Тебе бы это не грозило.

- Потому, что я умный? – Гриша забрался в детское кресло.

- Потому, что мы с мамой тебя никому бы не отдали. Тем более, каким-то там старейшинам. У которых крыша протекает, - ответил муж и закрыл дверь.

- Эй, - дернула его за рукав. – Не ругайся.

- Что я такого сказал?

- А, вообще, это не ты наболтал ребенку про скалу? – остановилась у другой двери. – Гриша так обрадовался нашему переезду.

- Думаешь, я нашего ребенка специально запугивал, чтобы в Россию забрать? – муж усмехнулся и чмокнул меня в губы. – Не сходи с ума, Рита. Если хочешь – разворачиваемся прямо сейчас и летим обратно.

Он загрузил чемодан в багажник.

Уселся рядом с водителем.

Хихикая, забралась в салон к сыну.

И, когда отъезжали от здания аэропорта, шумно выдохнула.

Вот мы и дома.

- Я в этом городе родилась, - сказала Грише, который с любопытством прилип к окну. – Потом покажу место, где в детстве жила. И свою школу.

- А сейчас мы куда едем?

- В гостиницу, - отозвался муж с переднего сиденья. – В ближайшие дни заселимся в новый дом. Будешь со мной выбирать дом?

- Да, - с восторгом согласился сын. Несмотря на эмоции и новую местность после перелета он жутко устал, трет глазки. Но продолжает смотреть в окно.

- Поспи, малыш, - шепнула. – Нагуляемся еще и везде побываем.

Откинулась на сиденье.

Сама устала так, словно добирались мы не бизнес-классом, а на ковре-самолете, и по пути собрали на свои попки все возможные приключения.

Мой город.

Уговорила сына поспать.

А сама сижу и с трепетом пялюсь в окно. На проспекты и улицы, которые почти стерлись из памяти, на деревья и скверы, на вывески магазинов – как же непривычно, что всё на русском языке.

От ностальгии в груди потеплело. Думала, что не скучаю, но стоило снова оказаться здесь, и…

Едва не влетела носом в стекло, взглядом зацепившись за очередной билборд.

На огромной фотографии мужчина и женщина, рядом ребенок. Счастливая семья стоят, обнявшись, на фоне новой высотки.

Крупными буквами снизу пестреет слоган: до дома вашей мечты один шаг!

Такси торчит на светофоре, а моя голова в окне – стекло опустила машинально, чтобы рассмотреть ближе лица с белоснежными улыбками.

Мужчину, что так крепко прижимает к себе женщину и за руку держит ребенка.

Сижу, дышу выхлопными газами, и внутри всё гуще становится черный смог, надо отвернуться и пялиться перестать на эту семейку, глава которой очень долго мне снился.

Какого черта, вообще.

Мы только прилетели, мы еще до гостиницы не доехали, а я уже вижу его – мужчину с проклятой фамилией.

Тим Северский.

Наваждением это со мной.

- Ритуля, - позвал меня муж. – Что там такое интересное?

- Ничего, Дим, - ответила убито и закрыла окно.

Машина тронулась, мы проехали билборд.

Улыбнулась мужу.

Еще пару секунд он косился на меня с подозрением. Пожал плечами и отвернулся.

Мысленно себя обругала.

Нельзя так реагировать. Но я не ожидала, что этот мерзавец, предатель, бандит – что он вдруг в строителя превратится и лыбиться будет с постеров по всему городу.

Что рядом с ним будет маленький мальчик.

И Юлька.

Это же моя подруга, мне не показалось.

Пусть и бывшая, пусть мы и не общались, но неужели он на ней женился?

Как он, вообще, мог жениться.

Этот бабник, этот…

Так разволновалась и не сразу заметила, что машина остановилась. Лишь когда муж негромко сообщил:

- Ритуля, приехали.

Тогда очнулась и начала тихонечко будить сына.

- Солнышко, мое сокровище.

Поцеловала нежные щечки, полюбовалась им спящим.

Мой красавец.

У нас прекрасная семья.

И плевать, чем там заняты Северские, сутенеры они или строят дома, женятся на моих подругах, да хоть на ком.

Это меня не касается больше.

- Сыночек, выходить надо, - подняла сонного сына на руки. Оглянулась на мужа, что забирает багаж.

Город я покинула в декабре, в туфлях по снегу.

Сбегала.

Сейчас же лицо ласкает теплый апрельский ветерок, я им наслаждаюсь.

- Идем? – смутилась от пристального взгляда мужа и раскраснелась.

- Добро пожаловать домой, любимая, - сказал он и улыбнулся. – Ты прямо светишься. Скучала?

- Немножко.

Вместе поднялись на крыльцо гостиницы.

Да.

Вот я и дома.

Глава 2

В витрине выставлены детские книжки.

Сын топчется рядышком и с интересом смотрит на обложки.

Читать Гриша умеет. С собой мы привезли большую книгу с цветными картинками и короткими сказками – его любимую.

- Что хочешь? – наклонилась к сыну.

- Вон ту, - сын смущенно показал пальцем.

Димитрий приучил его, что выпрашивать некрасиво. А папу он слушается.

И пусть скандалы нам не закатывает, не дрыгает ногами и не ревет на весь магазин. Но Гриша таким взглядом смотрит, когда ему что-то надо – устоять невозможно.

Глазки огромные, блестящие.

И скромные вздохи.

Вот я не устояла уже пять раз – пять тяжеленьких пакетов приятно оттягивают локоть. Легонько подтолкнула сына в магазин.

- Пойдем купим.

Вместе выбрали не одну книгу, а целую стопочку, загрузили всё в фирменный пакетик. И, когда в дверях магазина столкнулись с мужем – с радостью передала ему покупки.

- Многовато набрала, - покритиковал он. – И прямо всё нужное?

- Не жадничай. Нашел, что хотел?

- Неа, - Дима сгрузил пакеты в тележку. – Тут половина салонов почему-то закрыты. Аренда, что ли, закончилась?

- Можно в другой центр съездить, - держу сына за руку. Шагаю по зеркально блестящему полу. С удовольствием глазею по сторонам.

Настроение прекрасное.

Мы разобрали вещи и выспались, вкусно поужинали. Купили почти всё, что хотели.

А вечером заглянем с мужем в спа, там же, в отеле.

Когда Гриша уснет.

- Так, время восемь, - муж посмотрел на наручные часы. – Давайте, я вещи в машину спущу. А вы идите проверьте, какие мультики сегодня показывают. Если что-то есть…

- Ура, мультики! – обрадовался Гриша и отпустил мою ладонь. Забежал вперед и схватился за тележку. Так и поскакал, развернувшись к нам, влюбленно глядя на отца. - Пап, достань только сразу пистолет.

- Какой пистолет?

- Мы купили. Вон в том красном мешочке.

- Гриша, упадешь, - предупредила.

- Нет, я держусь, - маленькие пальчики вцепились в тележку.

Муж катит ее, Гриша забрался на приступку внизу и едет.

- Мама купила пистолет, - рассказывает он. – С глушителем.

Закатила глаза.

Мой шестилетний сын разбирается в оружии лучше меня, с открытым ртом слушает продавцов, когда они нахваливают очередную игрушку.

А потом повторяет нам.

Если он так же, сходу, будет запоминать, что школьные учителя говорят – возможно, у нас растет вундеркинд.

Улыбнулась собственным мыслям – ребенок еще в первый класс не пошел, а я уже вижу в нем гения.

- Григорий, ты ведь не будешь смотреть мультик и стрелять, - внушает сыну Димитрий. – Это же кинотеатр. Что тебе люди скажут? В гостиницу вернемся – и поиграешь со своим пистолетом.

Сын с надутыми губами едет на тележке. Но не спорит, молчит.

- Так, - за руку тронула мужа, останавливая. Сняла Гришу на пол. – Пойдем, солнышко. Кинотеатр вон там.

Разошлись с мужем в разные стороны.

И застыли с Гришей напротив афиши.

Сын зачарованно смотрит на постер нового мультфильма.

А я на соседнюю рекламу.

Большая стильная афиша в серо-золотистых тонах. И нарисовано что-то абстрактное. С постера приглашают на молодежную выставку, что будет проходить на открытии картинной галереи.

Внизу адрес.

И имя художницы – Татьяна Северская.

Постояла истуканом, пожевала губу.

- Мам, мы идем? – позвал Гриша.

- Ага.

Потянула сына к кассам.

Купила билеты. Попкорн. И вредную газировку для нас с мужем, сыну взяла водички. Усадила Гришу на высокий стул возле стойки бара и замерла рядом.

- Как тебе тут, нравится?

- Да, - сын болтает ногами в воздухе.

- Не устал?

- Нет, хочу мультик, - Гриша в нетерпении смотрит на зал, где уже стоит контролер с мусорным мешком в руках – готовится встречать народ с сеанса.

- Ладно…- присела на соседний стул и выловила из сумки сотовый телефон.

Не могу так, надо проверить.

Не поверю, что художница Татьяна Северская – однофамилица. Слишком уж это…

Да быть не может, чтобы в нашем городе жили люди, чуждые проклятому бандитскому семейству.

Когда вбивала в поиск ее имя – уже представляла, что увижу.

Но к такому не подготовиться.

Поиск вывалил кучу фотографий. И на каждой – она. Улыбается в камеру, стоит рядом с картинами, сидит на диване, разгуливает на фуршете.

Везде в модных платьях, с уложенными волосами, макияжем, бокалом шампанского.

Я помню ее другой. Безголовой студенткой, что вечно равнялась на нашу заводилу Юльку.

Вот так.

Листнула дальше по экрану.

И затаила дыхание.

На фото есть ее муж.

Темноволосый и темноглазый. Он больше не носит часы-луковицу, алмазную заколку для галстука и гангстерские шляпы.

Но точно до сих пор слегка заикается, словно от неуверенности, что так меня завораживало.

Везде в новостях трубят про выставку и галериста Севастиана Северского, про его красавицу-жену, талантливую художницу.

Постучала пальцем по экрану, закрывая все вкладки, бросила сотовый в сумку и зажевала поп-корн.

Это сон.

Чушь и бредни.

Святые котики.

Значит, средний женился на одной моей подруге, младший на другой.

Им что, женщин мало было?

Бросили свои аукционы проституток, пистолеты и кошмарить людей. Один жилые комплексы строит, другой галереи искусства открывает – оба женатые и правильные, лицами светят с афиш по всему городу, ну просто образцовые, честные и успешные примеры для подражания.

А старший и главный что, монахом ушел в общину, священником стал?

Хотела посмотреть, но не удержала на коленях ведерко, и попкорн брызнул в разные стороны по полу.

- Черт.

- Мама, - ахнул Гриша. – Не ругайся.

Он спрыгнул со стула и присел рядом.

- Что тут, авария? – прозвучал над головой веселый голос мужа. Дима, поддернув черные брюки, наклонился к нам. - Кто рассыпал, Григорий? Пусть Григорий и убирает.

Глава 3

Дверь распахнулась – и на пороге вырос мужчина.

Мы не виделись семь лет, а взгляд у него не изменился – такой же внимательный. И морщинки собраны в уголках глаз.

В русых волосах седина появилась.

Он отрастил кокетливую бородку.

И вырядился почему-то в молодежную розовую рубашку. Пригляделась – да, там у него еще и шейный платок.

- Вау, - еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. – Это тебя новая супруга так наряжает? Гриша, ты посмотри, какой у нас модный дедушка.

- Рубашку она подарила, - на автомате ответил папа и опустил глаза вниз. На внука.

И охнул.

Только тут до него дошло.

- Ритка! Прилетели! Заходите, живее.

Он втянул нас в дом и подхватил на руки смущенного Гришу.

Папа видел его только по фоткам, которые я высылала. Нас ни разу не навещал. А если бы сунулся – мама бы его со скалы сбросила, как детей в легенде.

Во-первых – их скандальный развод.

Во-вторых – он сбежал с кучей денег, его и полиция разыскивала, и бандиты.

Наша фамилия гремела во всех новостях.

Роман Стрелецкий – мошенник и вор.

Вместо папы вляпалась тогда я, восемнадцатилетняя девчонка. Попала в логово братьев Северских – криминальных авторитетов, о которых ходили самые дикие слухи.

И слухи подтвердились, хуже этой троицы разве что сам дьявол.

- Знакомься, это Гриша, - представила сына, когда папа его расцеловал в обе щеки. – Гриша, это дед, помнишь, я рассказывала?

- Чего же вы не сказали, я бы встретил, - засуетился папа. Поставил на пол Гришу и потянулся ко мне с объятиями.

- Пап, - увернулась. – Не надо нежностей, я не маленькая. И я не одна. Там Димитрий машину запирает во дворе.

- Да-да, - заметила, как отец растерялся.

И на миг меня жалость кольнула, я ведь его простила уже, внука привезла познакомиться.

Но пусть папа тоже понимает. Прежнего моего обожания нет и не будет, вот так.

Он сам помог Грише раздеться – сын сегодня в костюме, и это мне всегда смешно, я просто не могу налюбоваться моим маленьким мужчиной.

- Жены пока нет, но скоро будет. Это вы вовремя, - обрадовался папа. – Поужинаете с нами, как раз. У нас праздник сегодня.

- Какой? – спросила и двинулась по холлу, с любопытством оглядываясь.

Дом прежний, это в нем мы жили, это отсюда я сматывалась, прихватив все семейные фотографии, чтобы меня не разыскали по ним.

Фотографий сейчас, вообще, никаких нет – вместо них картины висят. Похожие на те, что рисует жена младшего Северского.

И планировку изменили, кажется, сделали огромную арку сразу в столовую.

- Сегодня у сына жены большое назначение, - сказал папа, и в его голосе гордость скользнула, будто он своего ребенка нахваливает. От счастья аж светится. – Губернатором стал мужик.

- Великие дела творить будет, - поддакнула. И обернулась к сыну. – Ну, чего стесняемся? Иди сюда, солнышко.

- Хотели отметить, по-семейному, - продолжил папа. Поймал мой взгляд и поспешно добавил. – Присоединяйтесь, отказы не принимаются. Где муж-то? Объелся груш.

В ответ на его слова распахнулась дверь, и в холл вдвинулся Димитрий, с подарками.

- Здрасьте, - весело козырнул муж и поставил коробки на диван.

- Пойдем, пусть знакомятся, - шепнула и взяла сына за руку. Видела, как приосанился папа, каким цепким взглядом окинул моего мужа и мысленно усмехнулась.

Мой Дима пусть и не губернатор, но отцу понравится, папа успешных людей уважает.

- Мам, пить хочу, - попросил Гриша.

С сыном прошли по столовой и вместе уставились на накрытый стол.

Восемь персон.

А я думала, у них семейное торжество, папа, его жена и великолепный губернатор.

Ощутила неловкость, словно мы лишние здесь и под нос себе выругалась.

Нечего было сюрпризы устраивать, надо было всё-таки позвонить и предупредить.

- Возьмем водичку и поедем, - решила и распахнула холодильник. Покосилась на обширные запасы блюд для ужина и взяла стеклянную бутылочку минералки.

- А дедушка? – Гриша с интересом оглянулся в холл, откуда до нас долетают негромкие мужские голоса. – Он тоже поедет?

- У дедушки свои дела, - плеснула воды в чистый стакан. Холодная. Попыталась согреть его в ладонях. – Лучше заберем папу и попросим, чтобы отвез нас посмотреть дом.

Надоела гостиница.

И чемоданы.

Все несколько дней с нашего переезда чувство у меня такое, будто земля под ногами шатается.

Хочется чего-то устойчивого, абсолютного, хочу вернуть то, что у нас было там, в другой стране.

- Я не хочу ехать, - сын обиделся. Пухлые губы надулись. Гриша потянулся за водой. – Ты обещала, что дедушка расскажет про пистолеты.

Да, только этим и заманила ребенка знакомиться с дедом – лекцией про оружие.

Вздохнула.

Может, правда, остаться?

Ненадолго.

Хоть губернатор там явится, хоть сам президент, но я была дочерью и ей остаюсь.

Мои мысли прервал женский голос – грудной, властный и хлопок двери в коридоре.

Ага.

Вот она и приехала – женщина, ради которой папа теперь носит кричащие розовые рубашки и шейные платки.

С любопытством справиться не смогла, приблизилась к арке и осторожно выглянула в холл.

И если до этого казалось, что земля шатается. То от одного взгляда на вошедшую в дом дамочку – под ногами будто взорвался пол.

Никогда не забуду.

Ни эти шляпки, ни густо накрашенное лицо, ни повадки царицы.

Ни ее невообразимое имечко.

Гела.

Хозяйка развратного дома в закрытом поселке на Черном озере, куда я семь лет назад по дурости сунулась, чтобы спрятаться.

И оказалась под носом у ее сыновей, которые город перевернули, разыскивая меня.

Святые котики.

Если эта женщина папина новая жена, то…

Метнула взгляд на накрытый стол.

То в гости вот-вот нагрянут ее сыновья. Праздновать назначение старшего на должность губернатора.

Да.

Сейчас мы здесь ждем того старшего неотразимого мерзавца.

Глава 4

Покосилась на сына.

Тот пьет воду и с любопытством смотрит, как я воровато выглядываю из-за угла.

Нет уж.

Это наша с ним жизнь, эти бандиты даже дышать в сторону моего ребенка не заслуживают.

- Попил? – забрала стакан и подхватила сына на руки. – Поехали скорее.

- Мама! – ахнул Гриша. И тихонько добавил. – Я в туалет хочу.

Ох, черт…

- Потерпишь немножко?

Посмотрела в его большие темные глаза и вздохнула.

Спасибо, блин, папочка.

Так нас подставил.

- Ладно, только быстро, - прижала Гришу к себе и выскользнула в коридор. Перебежала за угол. И толкнула дверь ванной. – Заходи.

Прикрыла створку.

Топчусь под дверью, жду. Прислушиваюсь к голосам в холле и чувствую себя крайне глупо.

Папа мог и предупредить, на ком женился!

Не сложно ведь сказать несколько слов: дочка, мою новую супругу зовут Гела.

Хотя, я сама виновата. Долгое время слушать ничего не хотела и трубку бросала, когда он звонил. Думала, если отгорожусь от прошлого, то так мне легче будет, это как три обезьянки из мудрости – не слышу, не вижу, не скажу.

Отрешенность от зла.

И вот что вышло.

Бегаю по собственному дому.

Нет, всё-таки папа должен был сказать. Хотя бы чтобы посмеяться, мол, представляешь, Рита, я женился на той самой Северской, матери бандитов, у которых украл кучу денег.

Я бы тогда к этому дому и на сто километров не приблизилась.

Я бы не согласилась на переезд в Россию, и пусть бы Димитрий обиделся на меня.

Ведь получается, что мы с этими мерзавцами теперь почти родственники.

Одна большая семья.

- Гриш? – позвала. – Все хорошо, выходишь?

И похолодела, когда по коридору застучали каблуки.

- Сполосну руки и вернусь, - весело пообещала Гела. – Димитрий, вы пока проходите, не стесняйтесь. Будьте, как дома.

Стук каблуков приближается. А я вспоминаю женские домашние босоножки, которые видела в холле. Все из кожаных веревочек, с пушистыми черными помпонами.

Еще тогда отметила, что папина жена эксцентрична.

Могла бы и догадаться, кому они принадлежат.

Гела вырулила из-за угла, и я поспешно отвернулась.

- Ой, здрасьте, - проворковала она. – Рита, да? А я Гела.

- Угу, - буркнула, не поворачиваясь.

Может, Гела не лезла в дела сыновей. И не знала, чья я дочь. И не помнит меня.

Хотя сложно забыть, что твоим гостям в напитки слабительное подсыпали, с той вечеринки в доме Северских просто бежали все, сверкая пятками.

Она меня ненавидит.

- Мы очень рады, что вы приехали, Роман так вас ждал, - продолжила она чуть рассеянно. Стоит и общается с моей спиной. – Сегодня у нас праздник. Вот-вот подъедут мои сыновья-красавцы.

Эх.

И не врет ведь.

Мужчин, красивее, чем братья Северские, я за всю жизнь не встречала.

- Рита, а вы…

Открылась дверь и в коридор вышел Гриша.

- Солнышко мое, - подхватила сына на руки. Спрятала лицо и обогнула Гелу. – Нам ехать пора, до свидания.

- Уже? – поразилась она за спиной. – А как же…

Ускорила шаг.

Не хочу я с ней разговаривать, чего непонятно?

- Марго, у тебя прекрасный отец, - похвалой встретил нас муж. Он уже пальто снял, остался в костюме.

Мы на заказ шили, ему и Грише, одинаковые.

И когда я видела эту нарядную парочку – всегда улыбалась. Сейчас же зыркнула так, что муж изогнул бровь.

- Все нормально?

- Собирайся, поехали, - приказала.

- Куда? И почему?

- Пап, и я не хочу, - признался Гриша. С недовольством посмотрел на ботиночки, которые я достала из шкафа.

- Рита, - требовательно позвал Дима, пока я торопливо обувала сына. – Объяснись.

- Потом.

- Я твоему отцу уже пообещал вино продегустировать. Он уверяет, что там нектар, созданный младшим из олимпийцев. Он за бутылкой пошел. Даже интересно посмотреть, что там за волшебство такое.

- Дима, потом напьешься, - нагрубила и выпрямилась. – Ты можешь просто сделать, как я сказала?

- Могу, - помедлив, ответил муж. – Если узнаю мотивацию. Сама рвалась внука с отцом познакомить. Мы никуда не поедем, пока не скажешь, в чем дело.

Топнула ногой.

Вечно он такой.

Привык требовать на работе и переносит свои диктаторские замашки на семью.

А если времени нет объяснять?

- Голова у меня болит, ясно? – буркнула. Застегнула на сыне курточку и подхватила сапоги. – Димитрий, оставайся. Мы с Гришей будем тебя ждать в гостинице.

- Это, по-твоему, нормально, Марго?

Промолчала.

Не хватало еще поссориться из-за этой невозможной семейки.

Накинула пальто и взяла за руку Гришу.

- Папе передай, что я ему позвоню, - сказала и взялась за ручку. – Дим. Пропусти.

Муж, проверяя на прочность мои нервы, постоял, посверлил меня взглядом. Хмыкнул и на шаг сдвинулся в сторону.

- Пешком собрались? Даже такси не вызовешь?

- По дороге вызову. Прогуляемся. Или ключи мне дай от машины?

- Объяснишься – дам, - поставил он условие.

- Пока, - бросила и открыла дверь.

Вышли с Гришей на крыльцо, и я присела перед сыном, поправить ему шарф.

- Мам, вы поссорились, - заметил Гриша.

- Помиримся.

- Мизинчиками?

- Ими.

- Мизинчиками – это навсегда, - заявил сын.

Улыбнулась и выпрямилась.

И застыла на ступеньках, не в силах сделать шаг.

В ворота плавно зарулила черная престижная иномарка. Сощурилась, вглядываясь в лицо водителя.

О, нет.

Поворачивай.

Катись нахрен отсюда.

Это мой дом, мой отец, не ваш!

Машина подъехала ближе.

И я различила незнакомого мужчину. А еще перегородку за ним, отделяющую салон и пассажиров.

Идеальное средство передвижения для великолепного губернатора.

- Вау, - с восхищением выдохнул Гриша и сжал мою ладонь. – Мама, посмотри, какая машина. Это кто?

Наверное, Арес – впервые за долгое время прозвучало в голове это имя.

Глава 5

Нас встретил пустой холл. Муж даже не расстроился, кажется, просто ушел дегустировать вино.

А у нас здесь такая беда.

- Опять, - выдохнул Гриша, когда я начала его разувать. – Мама, мы не поедем?

Сын не понимает, что происходит, но радуется. А я тороплюсь, снимаю ботиночки и оглядываюсь на дверь.

Не должен этот мужчина видеть моего сына.

Разве что в мечтах.

- Так, это сюда, - бросила курточку в шкаф. Ногой задвинула свои сапоги. Схватила Гришу за руку и потянула по коридору. – Надо срочно найти папу.

- Папа пошел за вином, - запомнил сын. Он подскакивает рядом.

Посмотрела на Гришу.

Как же странно, я – мать, и сейчас ребенка своего защитить не смогу, я одна против этой троицы…

Дверь хлопнула в тот момент, когда мы с Гришей, как раз, свернули в арку.

Перевела дух.

Мимо накрытого стола двинулась к кухне и моему мужу.

Они с папой изучают этикетки на бутылках. А стоят с такими сосредоточенными лицами, словно математическое уравнение решают.

- Папа мы не уехали, - сын отпустил мою руку и, вприпрыжку, бросился к мужчинам.

- Да ладно?

Дима повернулся с невозмутимым видом. Он словно уверен был, что мы здесь останемся. И папа без всякого удивления подхватил Гришу на руки, заглянул в лицо.

- А порода наша, - сказал с гордостью, хотя Гриша на меня, вообще, не похож.

Приблизилась к мужу.

Буду стоять здесь.

И сына не отпущу от себя.

Это самое безопасное место сейчас – рядом с мужем.

- Садитесь за стол, - пригласил нас папа. И повернулся, когда из коридора раздался голос Гелы.

- Проходите, скорее, у нас уже все накрыто!

Вцепилась в Димин пиджак, как маленькая, другой рукой держу сына и не пускаю к столу.

- Ты что делаешь? – шепнул муж. И повернулся на звук шагов.

О, нет.

Не заходите сюда, не надо, проваливайте…

Арес – худшее в мире имя, оно даже для отчества ребенка звучит как-то…нехорошо.

Затаила дыхание.

В проеме показалась женщина.

Коротко стриженная блондинка в деловом костюме. Она смерила меня взглядом – тем оценивающим женским, каким смотрят на незнакомок. И приветливо поздоровалась:

- Добрый день.

Первым делом я на ее пальцы посмотрела и не обнаружила кольца. Неуверенно кивнула в ответ.

- Это Лидия, невеста моего старшего сына, - с гордостью представила Гела блондинку и обняла ее за плечи. – У нас сюрприз. Приехала дочь Романа с мужем и ребенком, вот…

Ощутила на себе взгляд Гелы и вскинула подбородок.

Не может она меня не помнить.

Но та, ни глазами, ни жестом, прежней неприязни не показала. Улыбнулась и только. И заботливо повела Лидию к столу.

- Давайте, давайте. А то я знаю. Сейчас все разбредутся по дому. И ужинать сядем в полночь, - пошутила она. - Димитрий, а вы во сколько привыкли ужинать?

- Не раньше девяти, - охотно ответил муж и подмигнул Грише. – Нас лишь в сиесту не принято беспокоить.

- А сиеста у вас…

- Как раз сейчас, - влезла в их разговор.

Мысль простая пришла, но верная. Стоило лишь представить, как мы с сыном за столом окажемся, на глазах всех троих братьев.

Это как под микроскопом моего ребенка рассматривать, искать сходство.

Не могу этого допустить.

– Мы с Гришей пойдем приляжем, - опасливо покосилась на вход, ожидая, что в любую секунду сюда войдет старший Северский. Ведь его невеста уже здесь. – Сын еще не привык к новому графику. Папа, покажешь нам комнату?

- Мам, только не спать, - расстроился Гриша. Горящими глазами уставился на компанию в столовой – и я его понимаю, сыночек обожает слушать разговоры взрослых и запоминать.

Но не сегодня – поманила к себе папу.

Чувствую на себе взгляды – и мужа, и Гелы, и этой блондинистой Лидии. Останься я прежней девчонкой, которая носит джинсы и дутые сапожки – ощутила бы себя неуютно.

Но я выросла.

И до сих пор иногда удивляюсь, наткнувшись на свое отражение в зеркале.

- Комнат у нас свободных много, ты помнишь, - сказал папа, шагнув в коридор.

Я огляделась, опасаясь приметить на горизонте высокую мужскую фигуру в классическом костюме.

По закону подлости – он вот-вот вынырнет, как дьявол из табакерки.

- Я ждал, что ты позвонишь, скажешь, когда возвращаешься, - папа свернул за угол и толкнул дверь гостевой спальни. – Я бы вас встретил, все рассказал.

- Про супругу свою? – хмыкнула. – Заходи, солнышко, - завела недовольного Гришу в спальню и отмахнулась. – Пап, я бы к этому дому, вообще, никогда не приблизилась, если бы знала, что…

Осеклась, когда за спиной грохнул знакомый, за семь лет не забытый, мужской низкий голос:

- Роман, приветствую. В ванной со сливом что-то, игрушку туда засунули.

Туловище будто цепями сковало, лишь голову смогла повернуть, осторожно. Взглядом наткнулась на мужской профиль. И на память обрушились воспоминания такой силы, что я едва на ногах устояла от этой лавины.

Арес Северский.

Одно только имя срывает мне стоп-кран.

- О, привет, - этот бандит, мерзавец, подонок заметил моего сына. Шагнул к постели, на которую запрыгнул Гриша. Наклонился. И широко улыбнулся. – Какой ты нарядный. Классный костюм у тебя, такой же хочу. Это ты игрушку в слив уронил? Там сейчас авария. Я Арес.

Он протянул руку.

И я метнулась ему наперерез.

По руке ударила, отбрасывая. Сняла Гришу с постели и поставила по ту сторону, чтобы этот бугай не мог до него дотянуться.

- С незнакомыми не разговариваем, мой родной, ты же знаешь, - напомнила негромко. – Тем более, не здороваемся. Пусть руку свою…в другое место сует.

Шумно втянула носом воздух, как перед прыжком.

И повернулась, к моему первому мужчине, лицом к лицу.

Глава 6

Это как если бы на крышу нашего дома летающая тарелка упала – такие у него сейчас глаза. Огромные и круглые.

Ладонь, которую он моему сыну для рукопожатия совал – она так и осталась протянутой.

Он уставился на меня.

Как на пришельца.

У него за спиной негромко кашлянул папа.

- Арес, а это вот. Дочка с внуком вернулись из Греции. Я и сам не знал, сюрприз устроили.

Я и сама не знала.

Каким апокалипсисом для меня обернется такой сюрприз.

- Здрасьте, - перехватила руку Ареса и пожала. – Маргарита.

Притворяться, что мы с этим мужчиной не знакомы – единственное, что пришло мне на ум.

Моя ладонь в его руке – и меня накрыло.

Время замерло будто, и эта спальня исчезла, остались лишь мы вдвоем, где-то в космосе.

Его тяжелый взгляд стал внимательным, Северский с изумлением справился.

- Очень приятно, - пролепетала, глядя ему в глаза, темные, глубокие.

И, когда я хотела отдернуть руку – Арес сжал ее крепче.

- Маргарита, - повторил он низко, хрипло. Придвинулся, - ты выбрала неточное слово. Очень приятно было. Когда ты держалась за кое-что другое. А сейчас – очень удивительно.

Секунда мне понадобилась, чтобы понять – он действительно такое сказал. Пошлую фразу, которая из уст этого человека прозвучала так насмешливо, самоуверенно.

А после я вспыхнула, дернулась, отбросила от себя горячую сухую ладонь.

- Мама, это я игрушку уронил, - прозвучал негромкий голос Гриши.

Арес резко повернулся на моего сына.

Гриша слегка навалился на кровать и сложил перед собой руки. Будто на переговорах. Он с интересом разглядывает Ареса.

- Я Григорий, - сын сам представился. – Где игрушка?

- В ванной оставил, - рассеянно ответил Арес. Он смотрит на моего сына, на меня, снова на Гришу. Машинально ведет пальцами по темным зачесанным волосам.

У меня в мыслях буря. И представить не могу, что сейчас творится в голове у Северского.

- Папа, - повернулась за помощью. – Пусть гость выйдет. Мы с сыном хотели прилечь.

- Да-да, - засуетился папа и махнул рукой. – Арес, пойдем, пусть дети отдохнут.

- Здесь еще есть ребенок? – Арес коршуном зыркнул по сторонам, выискивая.

- Имел ввиду дочка моя с внуком, - папа засмеялся. – Дети. Рита хоть и взрослая уже. Но для меня-то малышка.

На эти его слова Арес мрачно хмыкнул.

Пусть только что-нибудь ляпнет.

Он отступил на шаг, глаз не отводя от моего сына.

Папа уже в коридоре топчется, ждет его.

А этот всё пялится.

Словно детей никогда не видел.

И Гриша смотрит в ответ.

- Ну хватит, - не выдержала и шагнула на Ареса. Ладонью уперлась в его плечо, выпроваживая из комнаты.

Он подчинился, отступил еще.

- Григорий, значит? – негромко спросил у меня.

- В честь отца моего мужа, - отчеканила.

- Так ты еще и замужем? – Арес лишь теперь с изумлением посмотрел на мое кольцо.

На что он рассчитывал, что я после встречи с ними в монастырь уйду?

И как он со мной разговаривает.

Словно не прошло семь лет, и мы лишь вчера расстались в аэропорту.

- Выйди, - приказала и почти вытолкала его в коридор. – Праздновать идите, губернатор. Поздравляю, кстати. С новой должностью.

Захлопнула дверь у него перед носом.

Перевела дух.

Прислушалась к голосам по ту сторону.

Убедилась, что шаги начали удаляться.

И лишь тогда обернулась на сына.

- А дедушку зовут Александр, - напомнил сын и забрался на кровать. – Почему ты сказала дяде, что тоже Гриша?

Потому, что так надо.

Проклятый Арес.

Уставился на моего ребенка, как на восьмое чудо света.

Пусть к черту идет, вместе с братьями, Гриша мой сын.

И моего мужа.

- Всё-то ты слышишь, - развела руками и приблизилась, присела на постель. – Ты не слишком любопытный?

- Неть, - сын порылся в карманах брючек и вздохнул. – Игрушка в ванной. А пистолет в машине у папы остался. Здесь нет пистолетов?

- Исключено, - вздрогнула, вспомнив кобуру, с которой не расставался Арес и охрану во дворе, которая шагу мне не давала ступить за ворота. – Давай ты немного полежишь, - за плечи попыталась его уложить.

- Мама, - поразился Гриша и вырвался. – Костюм же.

То, что костюм нельзя пачкать и мять – ему отец внушил. А еще Дима обещал, что скоро подарит ему наручные часы. Самые модные.

На семилетие.

Гриша очень ждет, хотя еще несколько месяцев.

Зато у меня скоро день Рождения.

И лучше бы мы остались у мамы, я привыкла там.

- Мам, - сын спрыгнул с кровати и с несчастным видом поплелся вдоль стены, - я спать не буду.

Проследила, как он ведет пальчиком, повторяя узор на обоях и вздохнула.

Закрылись здесь вдвоем, прячемся, как маленькие.

Но у меня до сих пор сердце тревожно колотится в груди и кажется, что там, за дверью, стоит Арес.

Люди с годами меняются, и этот мужчина еще привлекательнее стал, он пока не успел жениться и, наверняка, его фотография красуется в списке самых завидных холостяков.

Если бы я не улетела семь лет назад…

- Там кто-то приехал, - доложил Гриша.

Обернулась на сына, что навалился на подоконник и тоже подошла к окну. Отдернула в сторону тюль.

Во дворе припарковались сразу две машины.

Из обеих вышли женщины, такие знакомые, что у меня от волнения в горле пересохло.

Я ведь планировала встретиться с этими предательницами. В кафе посидеть, вспомнить универ.

Хотя…

Почему предательницы.

Подруги имели право выйти замуж за любого. И пусть этими мужчинами оказались младшие Северские…

Никто мне ничего не обещал.

- Это кто? – спросил Гриша.

Водителей не видно. Подруги приехали на своих машинах. Взглядом проследила, как Юля с Таней расцеловались за встречу и, под ручку, двинулись к крыльцу.

- Это гости, - сказала сыну. – Они к дедушке приехали на праздник.

Глава 7

- Ты нас преследовать теперь будешь? - нахмурилась. С первым приступом волнения справилась и теперь, кажется, снова владею собой.

- Просто прояснить кое-что хочу, - Арес привалился к косяку.

Я уже и забыть успела, какой он высоченный, с его ростом абрикосы можно рвать с дерева без стремянки, как жирафу.

Ему очень идёт этот костюм.

Белая сорочка без галстука и поверх расстегнутый пиджак, он выглядит деловым и в то же время расслабленным - большой босс после важного совещания.

Греческий бог, который только что покарал неугодных.

Он в проходе стоит и не даёт нам выйти из спальни.

- Сколько лет Грише? - спросил он и глянул мне за спину, на сына.

- Сколько дашь? - сощурилась. И покосилась на сына.

Если взрослые разговаривают - Гриша редко лезет, и сейчас, надеюсь, будет молчать.

- Рита, мы же не загадки разгадываем, - Арес усмехнулся. - Простой вопрос. Сколько лет твоему сыну. Гриш, - позвал он нетерпеливо, не дождавшись ответа от меня. - В школу уже ходишь?

- Это что за допрос? - оттолкнула его с дороги. - Я сейчас мужа позову.

За руку вытянула сына из комнаты.

- Пойдем, солнышко.

Арес двинулся за нами.

- Я думал, ты уже взрослая девочка, - бросил он мне в спину. - Мужа она позовет. Самой-то разобраться никак? Рит. Ты меня боишься, что ли? Так семь лет прошло. Или ты встрече не рада?

Я не рада его голосу, низкому, уверенному, от него словно воздух вокруг вибрирует, заставляет меня трепетать.

Обернулась и процедила:

- Если ты к своим годам вежливому обращению с женщинами не научился - тебя должен научить мужчина.

- А в чем я невежлив?

- А что в комнате были за намеки?

Как было приятно, когда я держалась не за его руку, а за что-то другое.

Вспомнила - и к щекам прилила кровь.

- Стрелецкая, каждый думает в меру своей испорченности, - сказал Арес и сунул руки в карманы брюк.

Ткань натянулась.

А я невольно покосилась на чуть выпирающую ширинку.

- Григорий, в переводе с греческого - это неспящий, тот, кто наблюдает за грешниками, - вдруг весело сказал Арес и подмигнул моему сыну.

Гриша не понял, но тихонько хихикнул. И я тут же устыдилась, сообразив, что держу сына за руку и пялюсь на крепкие, обтянутые тёмно-серой тканью, бедра Северского.

- Пойдем, - повела сына по коридору.

- Мама, а игрушку заберём в ванной? - напомнил Гриша.

- Она у меня, - снова влез Арес, и нам пришлось остановиться.

- Давай.

- Угадай, в каком кармане, - сказал Арес и присел перед Гришей.

У сына от предложения поиграть загорелись глаза.

- Ну-ка хватит, - разозлилась. - Отдавай и мы пошли.

- Мама у тебя всегда такая бука? - не обратил он на меня внимания. Сидит на корточках перед Гришей, смотрит на него и улыбается.

Гриша смущённо улыбается в ответ.

- Мама не бука, - вступился за меня сын. - Она со всеми обнимается и целуется.

Арес вскинул на меня взгляд, в котором уже вовсю пляшут черти.

Если бы я глазами могла убивать - от этого мужчины осталась бы сейчас горстка пепла.

Обнимаюсь и целуюсь, да.

Это так заведено.

Я привыкла к народу, к людям, с которыми провела несколько лет, к их эмоциональности.

И сын тоже, ведь он родился в другой стране и с детства был окружён взрослыми друзьями, которые его хвалили и тискали.

Ему пока непонятно, что здесь так нельзя.

- У нас все обнимаются, - радостно болтает Гриша. - И всегда. И в щёчку целуются. И...

- Вот так? - Арес вдруг подался вперёд. Не успела ничего сделать - он уже притянул к себе моего сына и поднял на руки.

- Эй, - в испуге шагнула к ним. - Арес, поставь его немедленно.

- Твоему сыну сложно в другой стране, Рита, - сказал он, глядя на Гришу. - Ему чего-то привычного хочется. Да?

Сын завороженно кивнул.

Он уже почти влюблен в этого мерзавца.

- Северский, - с предупреждением в голосе протянула. - Ребенка поставь.

- Мама сердится, - объявил он Грише.

Но отпустить его не успел - в коридоре показался мой муж.

- Вечер добрый, - Дима с удивлением глянул на нашего сына в руках Ареса. Секунда заминки - и вот он уже в два широких шага поравнялся с нами. - Я Димитрий. Вы, наверное, тот самый губернатор, Арес? В честь которого гуляем сегодня. Гриша, ты зачем пристаешь к гостям?

- Нет, я сам подошел, - Арес наклонился и поставил сына на пол. Пожал Димину ладонь. - Отличный парень у вас. Сколько ему?

- Семь будет, - ответил Дима.

Я мысленно закатила глаза.

Лучше бы муж не приставал к гостям. И не болтал о нашей семье первому встречному.

- Семь, значит? - Арес потёр большим пальцем нижнюю губу. - Конец лета-начало осени? День рождения.

- Дим, губернатора там заждались, наверное, - не выдержала. - Ты за нами шел? Ехать собрался все же?

- Куда ехать? - спросил Арес.

- Жене не очень хорошо, - пояснил Дима и смерил меня внимательным взглядом. - Хотели вернуться в гостиницу. Думали, спокойный вечерок выбрали для встречи с дедушкой. А у вас тут полный дом гостей.

- Вы нас, вообще, не стесняете, - заявил этот наглец так, словно это его дом. - Роман очень рад, что Рита вернулась. Оставайтесь, зачем вам в гостиницу, - почти потребовал он. И снял пиджак. - Ладно, пойду с гостями поздороваюсь. Григорий, - обаятельно улыбнулся он моему сыну. - Ждём вас за столом. Там ещё много народа. С кем можно пообниматься.

Гриша с восторгом кивнул, вслед этой скотине уставился.

И муж тоже повернулся ко мне лишь тогда, когда Северский скрылся за поворотом.

Дима приблизился.

Толкнул дверь первой попавшейся комнаты.

- Заходи, Марго, - приказал мне. - Хочу у тебя кое о чем спросить.

Глава 8

Есть такие вещи, о которых разговаривать не хочется и касаться их, даже словами.

Ведь память, которую растревожили - она обрушивается, всей своей тяжестью, прямо на голову.

Послушно зашла в спальню и сцепила пальцы в замок перед собой.

- Что происходит? - спросил муж, шагнувший следом за мной. - Кого ты здесь испугалась?

- Никого.

- Ведёшь себя так почему?

Пожала плечами.

Дима любит, и меня и Гришу, но есть тайны, которые только мои.

Этих тайн целых три.

И они сейчас в этом доме.

- Прошлое вспомнилось, - выглянула в коридор, проверяя, не ушел ли сын. Гриша стоит, нас ждёт. - У меня с отцом напряжённые отношения, я тебе говорила.

- Ты не отца боишься, - Дима усмехнулся. Помолчал, разглядывая меня. И спросил в лоб. - Кто этот мужик? Который новый губернатор. Вы знакомы?

Не люблю врать.

И мужу всегда говорила почти всю правду, но Северские...

Не думала, что мы ещё встретимся, особенно в тесном семейном кругу.

Их мать замужем за моим отцом, мы почти родственники.

И эта новость меня убивает, медленно, растягивая агонию чувств, которые я так глубоко запрятала.

- Знакомы, - пришлось признаться в ответ на требовательный взгляд мужа.

- И кто он? - поторопил Дима.

Ох.

Когда мы встретились впервые - Дима только-только открыл свой бизнес.

Он сын друзей моего отчима.

И сразу влюбился, как он говорил.

Прохода не давал.

Действовал мягко, но напористо, подарками не заваливал, но постоянно был рядом, и признавался.

Что можно всю жизнь перебирать, и своего человека так и не встретить. А он, Дима, чувствует, что я - его остановка.

Он к месту назначения прибыл.

Определился.

Я не верила, что можно так быстро влюбиться мне и не хотелось - слишком свежа была рана, которую Северские оставили.

Получили, что хотели - и бросили.

Мне было больно и казалось, что я никому не нужна, раз со мной поступили, как с вещью.

Настойчивость Димы пугала.

Но мама меня убедила. Что в моем положении глупо отказывать мужчине, который так на мне помешался.

И вот мы женаты.

И Дима смотрит на меня с подозрением, всем своим видом ответа требует.

- Папа у этой семейки украл деньги, - нехотя призналась. - Они папу искали и меня. Это сейчас он губернатор. Арес. А был неизвестно кем.

- Лихая молодость, значит? - муж приблизился и за талию притянул меня к себе. - А как так вышло, что твой отец теперь на их матери женат? Если обворовал их.

- А вот это понятия не имею, - выдохнула. И заметила Гришу, заглянувшего в комнату.

- Я здесь, - нетерпеливо напомнил о себе сын.

- Идём, - рванулась было из рук мужа.

Он удержал. Прищурился, всматриваясь в мое лицо. И негромко предупредил:

- Если что-то случится - ты мне рассказываешь.

- Да, - согласилась, поежившись.

Я уверена - что-то будет.

И вряд ли смогу сказать Диме.

Слишком это сложно, чтобы объяснить и меня поняли.

Главное - от мужа не отходить, вот рецепт счастья и способ сохранить нашу семью.

Вышла и взяла сына за руку.

У Димы сотовый заиграл, муж нахмурился и отступил обратно в комнату.

Постояли с Гришей в коридоре, прислушиваясь к его глуховатому голосу, которым он рабочие приказы раздает.

- Мам, - сын вздохнул так тяжко - не умеет он долго на одном месте оставаться.

- Идём, солнышко, - повела его в сторону столовой.

И едва мы вырулили к арке - хлопнула входная дверь.

Я бы этого человека не сразу узнала, если бы не видела на днях библборд, где он в обнимку с Юлькой и ребенком стоит на фоне новой многоэтажки.

Другим его запомнила - в простых футболках и кожаных куртках, взъерошенным и небритым, таким мужчиной, от которого за версту несёт сексуальностью.

Сейчас он в пальто.

Которое медленно снял и, не глядя, бросил куда-то.

Он замер у выхода, на меня смотрит.

А я тоже, как заколдованная, не могу отвести глаз.

Тим снял обувь.

Ногой отодвинул ее в сторону, контакта зрительного со мной не разрывая.

- Привет, - позвал удивлённо, хрипло. - Вот так сюрприз.

Он двинулся к нам.

Усилием заставила себя не бежать, лишь крепче сжала ладошку сына.

Тим приближается, и с каждым его шагом сердце в груди ускоряется, рвется.

Между нами осталось каких-то жалких пара метров. И лишь тогда он взгляд оторвал от меня и опустил на Гришу.

- Здрасьте, - рассеянно сказал он моему сыну. - А это кто?

- Это Григорий, - сам представился сын. И важно поправил на шее красную бабочку.

- Интересно, - протянул Тим. Ещё пара шагов - и он рядом. Протянул руку Грише.

Второй раз мне это легче далось, замерла и дёргаться не стала, хотя хотелось оттолкнуть этого мужчину от моего ребенка.

Опасно, это чувство в воздухе витает, заставляя меня трепетать.

Оглоха почти.

И едва разбираю, что говорит Тим.

-...вот в таком же возрасте я был, - сказал он Грише. - Примерно. Тебе сейчас сколько лет?

И этот туда же, лезет с вопросами.

Сложила руки на плечах Гриши, защищая и отодвигая его.

- Пойдем за стол, дедушка ждёт, - голос у меня ледяной.

- Подожди-ка, - Тим выпрямился, но я уже завела сына в арку.

- А я тебя потерял, искать хотел идти! - обрадовался Грише папа и шагнул навстречу, подхватил внука на руки. - Ох, какой ты тяжёлый. Настоящий мужчина.

Слабо улыбнулась. И ощутила, как меня сзади с силой дёрнули за локоть.

Едва не влетела обратно в арку и взглядом столкнулась с Тимом.

Огромные черные зрачки. Блестят, как у безумца.

Он, сильнее сжав мою руку, молча вытащил меня в коридор.

- Синяки будут! - рявкнула, позабыв, что совсем рядом за столом собралось все семейство. - Что ты...

Я не договорила, он толкнул меня к стене. Властно притянул за шею.

И его полные приоткрытые губы оказались в сантиметре от моих.

Глава 9

Я не сошла с ума, ещё утром была в ясной памяти и знала, что меня зовут Рита. У меня есть любимый сын Гриша.

И муж.

Дима.

Настоящий мужчина, который на себя взял заботу обо мне и ребенке, местами жёсткий, иногда грубый, упрямый и требовательный, такой...не человек - прирожденный правитель, первый бог на Олимпе.

И вот...

Проклятье.

Мужские губы, что в сантиметре от моих были всего секунду назад - они с размаху впечатались.

От неожиданности охнула, рот приоткрыв. И горячий язык скользнул в меня, в мой врезался.

Я не сошла с ума.

Я просто выключилась из этого мира и реальности, захлебнулась от накативших чувств, что память швырнула в меня, как волну.

Подкосились ноги.

В нос ударил терпкий аромат одеколона.

Пальцами вцепилась в крепкие мужские плечи, обтянутые пиджаком.

Какая слабая штука - психика, сейчас она меня подставила, я обо всем на свете забыла.

Только имя его помню.

Мужчины, который обнимает меня.

Задохнулась от жадного поцелуя, в который он словно семь лет разлуки хочет вместить, он набросился, как оголодавший, в стену меня вжал.

Его язык у меня во рту.

Изучает, будит, напоминает и требует, ласкает и напирает.

Мой мозг - не крепость, а косая избушка, которая от близости этого мерзавца развалилась в щепки.

Его зовут Тим - его имя в голове крутится на повторе.

Сильные руки торопливо скользнули по телу, будто до всего сразу хотят достать, сдавить, широкие ладони опустились на мои ягодицы и сжали сквозь платье.

Из меня вырвался стон.

Рефлексы.

Они быстрее рассудка включились. Меня лапают.

Не муж.

Нельзя.

Руками с силой упёрлась в мужскую грудь, отталкивая. И, когда это не сработало - укусила его за губу.

Снова толкнула, когда Тим слегка отстранился.

И отвесила такую пощечину, что зазвенело в ушах.

- Совсем спятил? - толкнула еще, подальше. Просто уберите его кто-нибудь от меня или я этой озабоченной скотине коленом между ног вдарю. - Ты вообще уже?

На его полной губе выступила капелька крови, у меня во рту ее вкус. На его щеке алеет отпечаток моей руки, у меня горит ладонь.

Тим потёр лицо костяшками пальцев, моргнул. И его взгляд из мутного стал осмысленным.

- Черт, - он сам отступил. И усмехнулся. - Рита. Я не то хотел.

- Целоваться не хотел? - переспросила.

Щеки пылают так, словно это меня ударили.

- Нет, разумеется. Извини.

- Извинить?

- Рита, - он совсем отошёл, к противоположной стене, пропасть между нами оставив. Сунул руки в карманы брюк, словно боится опять меня схватить. - Не знаю, что нашло. Просто поздороваться хотел.

- Да ладно?

- Не начинай.

- Я? Это ты меня зажал в углу, - потерла руку. Он с такой силой меня в эту арку забросил, что точно следы останутся. - Ты с цепи сорвался. Что за обращение? Жену свою по дому швыряй!

Он изогнул бровь - так это прозвучало. Зло и ревниво.

Но это только лишь гнев.

Боже, зачем же надо было целоваться.

Внутри до сих пор все переворачивается, меня всю целиком перетряхнули сейчас, все мои основы и принципы, которые я старательно раскладывала по полочкам несколько лет.

Шумно выдохнула, пытаясь успокоиться. Машинально вытерла влажные губы.

Тим стоит напротив и изучает меня, нервирует своим черным немигающим взглядом.

Смотрел, как я поправляю платье, смотрел...

И вдруг хмыкнул.

- Ты драматизируешь, Стрелецкая. Ну, поцеловал. С приездом. Мы, кажется, родственники теперь. Так что я по-родственному.

- По-родственному тебе мой муж язык отрежет, губы закатает и руки отрубит, - бросила.

Двинулась в столовой.

Он поймал меня за запястье.

- Ты плохо слышишь? - гневно обернулась.

- Я рискну, - Тим улыбкой обезоружил. Ни капли в мои угрозы не поверил - а зря. - Ты когда приехала? - спросил так спокойно, словно мы только что болтали, как старые друзья. - Недавно ведь? А уже выяснила, что я женат.

- Твой счастливый фейс по всему городу на плакатах расклеен. Не собиралась я ничего о тебе выснять.

- Зато мне кое-что интересно, - Тим слизнул с губы капельку крови.

С таким порочным видом, будто меня облизнул.

Провокация какая-то.

Опустила глаза.

Смотрю на свою руку. Он продолжает меня удерживать и его длинные пальцы, обхватившие запястье поверх рукава платья - горячие кандалы, не разжать.

- Замуж вышла? - Тим повернул мою руку, бегло взглянул на кольцо. - А Гриша...

- Наш с мужем сын, - отчеканила. - Всё?

- Пока - да, - он ухмыльнулся. Понизил голос. - За поцелуй извини. Правда. Просто увидел тебя - и понесло немного. Но то, как ты мне отвечала...не я один такой, да? Тоже повело? - спросил он вкрадчиво.

И обернулся на шаги, что донеслись из коридора.

Успела вырваться из его хватки перед тем, как из-за угла показался муж.

В его глазах удивление мелькнуло, когда он застукал нас здесь, вдвоем по углам. Голосом он этого не выдал.

- Димитрий, - официальным тоном представился и вопросительно глянул на Тима.

- Наслышан. Значит, муж моей сестры? - кивнул на меня Тим. И добавил. - Сводной, конечно. Рита мне не родная. Маленькую на горшок не садил и все такое.

Святые котики.

Что вот он мелет.

За этой ерундой взгляды прячет, за улыбками напряжение, но я чувствую, как воздух между нами тремя накалился, душно стало, будто перед грозой.

- Пойдем за стол, Гриша уже там, - взяла мужа за руку и сплела наши пальцы. Потянула в сторону арки.

Дима молча за мной последовал, и то, как ладонь мою в ответ сжал заставило вздрогнуть.

Муж недоволен....

Но не сейчас нам отношения выяснять.

Мне бы пережить ужин за столом с братьями Северскими.

И бывшими подругами, которые стали их женами.

Глава 10

В столовую зашла, стараясь не смотреть по сторонам. И взгляды на себе почувствовала, едва папа воскликнул:

- Рита, дочка, заходи. Димитрий. Давайте к столу.

- Севастиана ещё нет, - напомнила Гела о младшем сыне, и при звуках этого имени, от которого раньше все замирало внутри...

Меня кинуло в тот, прежний ступор.

Третий, младший.

Где его черти носят? Пусть едет сюда, и побыстрее, я приготовилась против троих выстоять, сейчас.

Не хочу больше сюрпризов и чтобы меня застали врасплох.

- Гела, милая, семеро одного не ждут, - хохотнул папа. - Штрафную ему нальем за опоздание, - он подмигнул Грише. - Давайте, садитесь.

Отпустила руку Димы, приблизилась к столу.

И лишь тогда подняла глаза на рассевшихся по ту сторону женщин.

Век прогресса - перед каждой лежит телефон. И даже на семейном сборище каждая держит рядом этот кусок пластмассы, словно и на часок не может отвлечься, будто если из рук выпустит сотовый - мир рухнет.

Какие все деловые, твою мать.

- Калиспэра, - бросила по-гречески и села напротив. Под столом закинула ногу на ногу и в упор уставилась на бывших подруг.

Краем глаза вижу Ареса, сидящего сбоку, рядом с невестой.

Но та женщина, Лидия - она мне незнакома, и нет во мне такой бури чувств, которую вызывают Юлька и Таня.

- Моя жена сказала добрый вечер, - перевел Димитрий и обаятельно улыбнулся, двигая стул рядом со мной.

- Юля знает, она была в Греции, - намекнула, не сводя глаз с подруги.

Была.

С мужчиной.

Мы общались по интернету, до сих пор, пусть и не так близко, как раньше.

Но неужели нельзя было мне сказать за кого она вышла замуж.

Они обе.

Перевела взгляд на Таню.

Жены Северских сидят с такими потерянными лицами, словно их с вертолета выбросило посреди пустыни, а я - шестиглазый песочный паук.

- Сюрприз, - выдохнула негромко и усмехнулась.

- Все уже, празднуем? - грохнул весёлый голос Тима, и Юлька с облегчением отвела от меня глаза. Посмотрела на него и улыбнулась. Позвала. - Любимый, иди сюда.

Тим охотно пошел на ее зов.

Проследила, как Юлька за руку его схватила и запрокинула голову, подставила губы для поцелуя, когда он обходил ее стул.

Я поспешно отвернулась, когда он наклонился.

На это смотреть не буду.

Пусть не старается.

Ее муж только что в коридоре меня зажимал.

Интересная, кстати, тема для разговора в семейном кругу.

- Со мной сядешь? - спросила у сына и похлопала по стулу.

- Да, - Гриша приблизился.

Усадила его, поправила бабочку.

Пальцы дрожат.

Они просто все пялятся.

Как в таком напряжении делать вид, что ничего не происходит?

Краем уха слышу голос мужа, он о чем-то рассказывает. Покосилась на Диму.

Взглядом проследила до его собеседника.

Арес сидит напротив Димы и внимает, согласно качает головой в такт.

Я везде подвох вижу и рявкнуть хочется, чтобы не лез к моему мужу, а невесту свою развлекал.

Северский почувствовал внимание, бросил на меня краткий взгляд.

И чуть изогнул губы в улыбке, мол, плевать, что тебе не нравится, мы за одним столом, смирись.

Гела таскает салаты.

Сама.

Как эта женщина все-таки изменилась, в доме на Черном озере она бы и пальцем не шевельнула, с видом королевы кивала бы горничным.

Как давно это было, а словно вчера.

Мне снится.

- У вас нет помощниц по хозяйству? - спросила у папы, который сел во главе стола.

- Да ну, - отмахнулся он и отпил вина. - Давно уже. Мы вдвоем с Гелой, много ли нам надо?

Она как раз поставила блюдо с рыбой возле меня.

И, случайно или специально - двинула мне локтем.

- Прошу прощения, Рита, - пристально посмотрела она мне в лицо. - Не задела?

Хмыкнула в ответ.

Ну конечно, она меня помнит.

И даёт это понять.

Взяла свой бокал и качнула им в сторону мужа, жестом попросив налить мне вина.

Оглядела собравшихся, поежилась от женских колючих взглядов.

И откинулась на спинку стула.

Боже.

Я ехала в этом дом с простой целью - сына с дедушкой познакомить.

А попала на торжество дьявола, здесь праздник в честь губернатора.

Здесь дикая местность, опасность, враждебная природа и клубок ядовитых змей, готовых меня сожрать.

Глава 11

Меньше всего этот ужин похож на семейные посиделки.

И, может, без меня все было иначе, все улыбались, шутили, тосты говорили и любили друг друга.

Может, нет.

Но напряжение, что висит за столом - оно кожей чувствуется. Даже Лидия - невеста Ареса, она со мной знакома не была, но смотрит настороженно.

Словно неосознанно манеру поведения моих бывших подруг переняла.

- Про мать спрашивать не буду, чтобы не обострять, - обаятельно улыбнулся папа. - Жива, здорова, счастлива, ну и хорошо. Расскажите лучше, как у вас дела.

- Григорий уже ходит в школу? - тут же задал вопрос Тим, словно момента ждал.

- Нет, осенью в первый класс, - Дима режет мясо.

Тим морщит лоб, сроки подсчитывает.

- А ваш ребенок когда в школу пойдет? - сощурилась на Юлю.

- С чего ты взяла, что у нас дети есть? - она отпила вина и глянула на меня поверх бокала.

- Видела с вами на плакате мальчика, - сказала прежде, чем успела подумать.

И прикусила язык.

Рядом Дима сидит.

И я чувствую - мужу не нравится мой интерес к этому семейству.

- Рита, дорогая, это не наш сын, - Тим усмехнулся и так красноречиво на меня посмотрел, что у меня загорелись щеки.

Да я своим любопытством с головой себя выдала.

Сама им всем дала понять, что столько лет прошло, а мне по-прежнему не плевать.

- Для рекламы мальчик с нами снимался, - пояснила Юлька и взяла руку Тима, что покоится на столе. Сплела их пальцы. - Мы с детьми не торопимся. Мне нужно было профессию получить. Для себя пожить тоже. Сейчас, вроде как, и можно. Да, Тань? - она лукаво улыбнулась подруге. - Таня у нас известный галерист. Может, тоже видела афишу? - с намеком спросила она у меня.

- Сыновьям очень повезло, я довольна их выбором, - поддакнула Гела и с гордостью посмотрела на Ареса, который молча поедает мясо. - Танечка у нас художница, Юля успешный риэлтор. Лидия, - выдохнула она имя невесты старшего сына. - Дочь не последнего в правительстве человека. И личный помощник Ареса.

- Служебный роман? - опять не выдержала я, изогнула бровь. - Как-то пошло.

- Ты так думаешь? - Арес отложил вилку и в упор посмотрел на меня.

Начала мысленный отсчёт до десяти.

Господи. Меня провоцируют, и это ясно. Почему же я послушно реагирую, показываю свою слабость.

Взяла вино и двумя терпкими глотками смочила горло.

- Нет, ничего не имею против, - улыбнулась. - Личная помощница губернатора, которая станет его женой - очень даже красивая история любви.

- Роль домохозяйки не так уж плоха, Маргарита, - успокоила меня Гела, решив, что я стыжусь своего положения. - В конце концов, миллионы женщин сидят дома и воспитывают детей. Просто в нашей семье...так уж сложилось, все девочки умненькие, с амбициями. А ты... Главное, чтобы тебе самой нравилось. А то, что диплома нет...

- Чувствуется, что к домохозяйкам вы предвзято настроены, - заметила и усмехнулась под нос.

- Рита, расслабься, - свысока посоветовала Юлька. - У всех разная судьба. Ничего страшного, что ты институт бросила.

- Ты ещё найдешь себя, - ядовито поддержала ее Таня. - Сложно совмещать заботу о ребенке и учебу, не всем удается. Но сын у тебя подрос, задумайся о поступлении в универ.

Они жалят и жалят, ядом забрызгали все вокруг. Уверены, что мое слабое место нашли и показывают свои истинные лица.

Братья Северские молча наслаждаются ужином.

Их словно ничего не касается.

- Могу, кстати, договориться на счёт учебы, - сладко кивнула Гела, решив меня добить. - У меня в приемной комиссии есть знакомые и...

- Марго окончила высшую школу бизнеса в Афинах, - сухо перебил Гелу мой муж. - Маргарита магистр в сфере управления судоходством. Если она захочет получить второе образование - что ж. Учебу и воспитание ребенка жена совмещает прекрасно. Спасибо за предложение.

За столом повисла тишина.

А я наслаждаюсь вытянутыми женскими лицами.

На них столько эмоций, они сменяют друг друга.

Удивление, недоверие, шок.

Растерянность.

И злость.

И ведь я Юльке писала про свою учебу.

Вот так, оказывается, она меня слушала.

Просто мимо ушей мою жизнь пропускала, была с головой поглощена Тимом.

Оглядела Северских - для тех, будто бы и не новость, что я специалист с дипломом Афин.

Следили за мной, интересовались?

Тряхнула волосами.

Вряд ли, они же все меня бросили.

- Где работать планируешь, дочка? - ласково спросил папа. Он даже есть перестал, так горд тем эффектом, что произвели слова моего мужа.

- У меня компания, - ответил за меня Дима. - Круизы. Морские и речные. По России. И есть один лайнер, большой. Там туры за рубежом. Недавно приобрел. Целое состояние, конечно, стоит. Но Рите нравится. Занимается этими маршрутами, я ей по лайнеру полностью отдал руководство. Сейчас мы в Россию вернулись, и...

- Лайнер? - переспросил Арес. - Королевский круиз?

Дима кивнул.

Старший Северский внимательнее взглянул на моего мужа.

Словно только что увидел его за столом.

И мелькнуло в его взгляде нечто...

Словно он соперника неверно оценил, а теперь снова примеряется.

Да, святые котики.

У меня замечательная вторая половина.

И этот человек не бросил, за столько лет ни одного повода не дал усомниться в нем.

Только я почему-то сижу здесь и будто бы сравниваю.

Мужа и тех, кто меня предал.

- Простите, - поднялась из-за стола. - Я сейчас, - шепнула сыну и почти выбежала из столовой.

По коридору пролетела и заскочила в ванную, навалилась на раковину.

Глупо, глупо смотреть на прошлое и думать о нем, так волноваться.

Что на меня нашло.

Я другая.

И неважно, что Гриша...

Мои мысли оборвались, когда кто-то внаглую распахнул дверь и шагнул за мной в ванную.

- Ой, - прозвучал удивленный мужской голос, от которого я замерла. - Думал, здесь никого.

Глава 12

- Ты?

Это не вопрос, а буря чувств, он с голосом не справился.

И внутри у меня что-то оборвалось.

Вспомнилась ночь, погреб и стеллажи, заставленные бутылками с дорогущим вином.

Мы с ним, запертые.

Холодный воздух.

И жаркие поцелуи, с которых началось мое падение.

Мы с мужем регулярно занимаемся сексом.

Но никогда ещё в нашей постели не было того безумия, что творилось между мной, этим мужчиной.

И его братом.

Втроём на простынях, обнаженные, сплетённые тела.

Я из памяти тот секс вытеснила, ту ночь.

А сейчас, стоило встретить его взгляд, потемневший, глубокий - и меня будто швырнуло в прошлое.

- Дай пройти, - метнулась к двери и даже успела в коридор выскочить, пользуясь его растерянностью.

А потом он схватил меня за руку.

- Стой. Подожди, Рита, - он втянул меня обратно в ванную и закрыл дверь, собой ее заслонил, отрезая дорогу.

Сложил руки на груди.

И пристально уставился на меня.

Мне тоже пришлось смотреть.

Я в ту далёкую осень привыкла к его старомодным костюмам, шляпам, перчаткам.

И за те семь лет, что мы не виделись - они они ему разонравились.

Он стал ещё красивее.

Нацепил синие джинсы и клетчатую рубашку, на носу поблескивают очки в модной оправе - он на хипстера похож, снова привлекает внимание, по прежнему кажется неотразимым.

- Нравлюсь? - со смешком спросил Севастиан, когда пауза затянулась, а мой взгляд продолжал по его высокой фигуре шарить.

- Это ты любуешься и выйти мне не даёшь, - огрызнулась. Нервным движением подтянула рукава платья.

- Есть чем любоваться, - он прислонился спиной к двери и слегка запрокинул голову. - Красавица. Давно вернулась?

- Комплименты жене оставь, - опять из меня вырвалась глупая ревность.

- Обиделась, что никто за тобой не приехал тогда? - он сразу все понял, то, что меня несколько лет терзало.

Ведь я продолжала ждать, пусть и отшила старшего Северского в аэропорту. Хотелось объяснений и признаний от всех, что я не просто игрушкой в их доме была, что у этих бандитов тоже были чувства.

- Не на что обижаться, - отрезала сухо. Отступила и спиной в раковину врезалась. Шумно выдохнула. - Дверь открой. Там уже все за столом, ужинать начали. Жена скучает.

- Здесь мы вдвоем, при чем тут моя жена?

- Чего надо? - не выдержала, растеряв даже крохи спокойствия. - Что было - прошло. У всех теперь своя жизнь. Странная, кстати. Жениться на моих подругах - это кому в голову залетело?

- Чем плохи твои подруги? - и опять я насмешку в его протяжном голосе слышу и опять мурашки бегут по телу.

Не встречала ни до него, ни после мужчин, которые так нерешительно разговаривают, паузы в словах делают и при этом обаятельны настолько, что не получается злиться, хоть я и стараюсь.

- Я выхожу, - предупредила и двинулась на него.

Севастиан не отступил и пришлось коснуться своим телом его тела. Вздрогнула и, не глядя протянула руку, нащупала защёлку, отпирая дверь за его спиной.

Толкнула створку.

Все.

Вспотела так, словно сложный экзамен сдавала, к которому не подготовилась.

- Ты скучала? Не забыла ведь?

Он взял меня за локти и притянул ближе к себе.

В первый миг дернуться хотела и отшатнуться, но усилием удержала себя на месте.

Нельзя этому человеку свое волнение показывать.

- По кому скучать-то? - запрокинула лицо к нему. - Севастиан, это уже неприлично. В столовой твоя жена сидит. А ты тут меня лапаешь.

- Я не лапал, - он удивился. Глянул вниз на свои руки, что обхватили меня за локти. И вдруг толкнул к стене. Не успела возмутиться, даже слова сказать - он рывком задрал на мне платье и ладонью накрыл промежность, пальцами царапнув тонкий капрон. - Лапать - это вот так, Рита, не путай, - нагло посмотрел мне в глаза.

Громко сглотнула, не найдя, что ответить.

И когда он с ухмылкой сжал руку у меня между ног - очнулась.

Что за...

В ответ схватилась за его выпирающую ширинку и сдавила. Поймала растерянность в глазах, изумление.

И с силой оттолкнула своим телом, вывернулась. Выскочила из ванной, на ходу одергивая платье.

Щеки горят и пальцы тоже, это ощущение твердости в его джинсах он меня с толку сбило.

Он что, на таблетках?

Взрослый мужчина.

Как можно было так быстро возбудиться, ещё и рядом со мной, мы кучу лет не виделись, меня бросили...

Я теперь женщина, а не девчонка в развратном платье горничной.

Что он себе позволяет, мерзавец.

В столовую влетела на такой скорости, будто за мной тигр гонится.

- Там младшенький приехал, - ляпнула пренебрежительно. Наткнулась на встревоженный взгляд подруги.

Татьяна Северская.

Она кроме фамилии что-нибудь ещё получила от этого озабоченного?

Села за стол к мужу.

Разговор прервался на миг.

А потом Арес мягко сказал.

- Да, а дальше что было?

- И мы с мамой играли, - смущаясь, ответил ему Гриша. - Мама круто стреляет.

- Вот как? - Арес в удивлении поднял бровь.

- Да. Мама говорит, что не любит пистолеты. А сама...

- Как интересно, сестрёнка, - Тим бросил на меня весёлый взгляд.

- Гриша, ты поел? - покосилась в тарелку сына. Просто трясет от мысли, что эти "дяди" сидят и моего ребенка расспрашивают.

Не их дело.

Пусть языки прикусят и глаза свои бессовестные закроют, нет у них права даже смотреть в сторону моего сына.

- Поедем, может? - тихо, умоляюще спросила у мужа.

Он ответить не успел, повернулся на шаги из арки и с интересом глянул на высокую фигуру Севастиана.

- Семья, всем здрасти, - довольно поприветствовал младший, двинулся к свободному стулу рядом с Таней. Взглядом наткнулся сначала на Диму, после на Гришу. И отступился, едва не растянулся на полу, в последнюю секунду схватившись за спинку стула. - Ой. Извините, - Севастиан обошел стул. Уселся, закатал рукава рубашки, глаз не сводя с Гриши. И протянул через стол свою широкую лапищу. - Я Севастиан, а ты?

Глава 13

Севастиан

Просто вечер, просто ужин.

Арес назначение праздновать не собирался, он и не радуется, когда знаешь, к чему идёшь и что получишь - чувства удовлетворения нет.

Ты с самого начала считал себя обладателем.

Этой уверенностью вся наша жизнь измеряется, семья.

Отношения с женщинами.

Рядом со мной сидит жена, и я сразу знал, когда на ее безымянном пальце появится кольцо.

Не было азарта охотника, погони за этой добычей.

Просто ресторан, просто букет роз.

Это мама почему-то уверена, что наши достижения чего-то стоят.

И что внешняя картинка большой счастливой семьи - настоящая.

- Арес, хочу выпить за тебя, мой дорогой, - привлекла внимание мама, вилкой постучав по бокалу. - Я всегда говорила, что мои сыновья самые лучшие.

- Мам, - брат усмехнулся. - Прекращай.

- А ты не будь таким скромным, - она поднялась и с видом победителя оглядела гостей. - Вы нашу историю знаете, мои лапоньки. Расскажу вам, Димитрий, - повернулась она на мужика, что расселся рядом с девчонкой Стрелецкой.

Ри-та - как приятно ложится на язык это имя.

До сих пор, спустя столько лет.

М-м.

Ее лицо напротив, и я не свожу глаз.

- Мой бывший муж все у нас отобрал, выгнал на улицу, - опять вспомнила мама прошлое и глаза у нее увлажнились. - Я одна осталась, с тремя пацанами на руках, представьте. Несколько лет в нищете жили. Ребята друг за другом одежду донашивали. В крохотной квартирке ютились.

- Мам, - Тим поморщился. - Димитрию вряд ли эта драма интересна.

- Нет, очень даже, - мужик заинтересовано кивнул. - Всегда нравилось слушать истории успеха. Когда с низов поднимаются, и вот - стоят на вершине.

- Да-да. Мой младшенький, - мама любовно посмотрела на меня. - С одиннадцати лет работал. - Старшие полностью на себя заботу о семье взвалили. В их возрасте за девчонками бегают и во дворе в футбол гоняют, а они...- ее глаза блеснули.

Покосился на Стрелецкую.

У "сводной сестры" на лице написано, что она думает про эту душещипательную историю.

Убеждена, что мы в подворотнях прохожих грабили, не укладывается в ее русоволосой голове, что начинали мы по честному.

Наивно.

С верой в людей и в справедливость.

С годами поняли, что лучшую жизнь получают такие люди, как наш урод-папаша.

Когда по головам идёшь, назад не оглядываешься, совесть отправляешь в спячку без срока - тогда и будет всё, как захочешь.

И мир у ног твоих.

- Ох, ладно, старая я стала совсем, расчувствовалась, - мама смахнула слезу.

- Гела, ты у меня прекрасна, как цветы на рассвете, - подольстился Роман.

- Ну, все, все, - она засмущалась. - В общем, Арес. От всей души поздравляю тебя. Губернатора лучше, чем ты - нельзя желать. Дальше ждём от вас с Лидией решительных действий. Когда уже свадьба?

- Мы пока не думали, - Арес поднялся и поцеловал маму в щеку. - Спасибо. Присаживайся.

- Я тоже поздравляю, - высказался Димитрий, цепко оглядывая нас. - Польщён, что пригласили нас с женой на свое торжество.

Польщён он.

Рита с мелким сидят и молчат.

Стоп, с женой?

До меня только дошло, кто этот мужик.

По новому уставился на него.

Конкурентов я для себя раньше не видел, все они в трубу вылетали, стоило мне врубить обаяние.

В детстве меня сильно напугали, после чего я начал заикаться. И долго стеснялся, пока не понял - женщины от этого дефекта моей речи млеют.

Только почему-то сейчас я сижу здесь.

А Димитрий напротив.

Со мной рядом Таня.

А с ним Рита и...

- Сколько лет вашему сыну? - сощурился на ребенка.

- Шесть, - рявкнула Стрелецкая.

Шесть, значит.

Посмотрел на нее.

Ее взгляд в ответ проклятия на меня посылает, она злится, да бесится просто.

- Познакомились с мужем и в первую же ночь сошлись, проснулись вместе? - очень нетактично, но мне плевать.

И на ее вытянутое от удивления лицо, и на приоткрытый в возмущении рот.

Это я должен возмущаться.

Ведь считать я умею.

Если ребенку шесть, то забеременела она либо до того, как из страны смылась, либо сразу после.

- Севастиан, - рядом ахнула Таня. - Ну что ты? Извините, - улыбнулась она Димитрию. - Мой муж иногда забывает о деликатности.

- К черту деликатность, здесь все свои, - поддержал меня Тим. - Да и что такого? Даже если сразу. Некоторые в любовь с первого взгляда не верят, но лично я знаю - она есть.

- Некоторые страсть принимают за любовь, - согласился.

- Некоторые границы не видят, за которую не надо совать свой нос, - нагрубила Стрелецкая.

Секунда молчания - и Димитрий поднялся из-за стола.

- Спасибо, ужин бесподобен. Мы, пожалуй, поедем.

Черт...

- Уже? - засуетился Роман. - Димитрий, дочка, рано же ещё?

- Гриша очень устал, - Рита за руку потянула ребенка со стула.

Твою ж мать, я помню, как эта зараза наш дом с ног на голову поставила, и вот она в строгом платье, за руку держит мальчика.

У нее сын.

И они уходят с этим чужим мужиком.

Злобно глянул на Тима - мог и промолчать, это он их спугнул.

- Может, ещё задержитесь? - спросил с надеждой и тоже поднялся.

- С радостью бы, но завтра вставать рано, - этот Димитрий за Риту рот открыл, хотя я у нее спрашивал. - Мы до сих пор жилье не нашли, а ребенку в гостинице не слишком удобно.

- Моя жена поможет с жильем, - пообещал Тим. - Юля - отличный риэлтор. И с Ритой они подруги. Сестрёнка, оставь свой номер телефона. Завтра Юля с тобой свяжется.

Жена Тима опешила. Мрачно зыркнула на Риту. Но спорить с моим братом при всех не посмела.

- Сделаем все в лучшем виде, - Юлька натянула на лицо улыбку.

Муж Риты улыбнулся в ответ и достал из кармана визитку, положил на стол.

- Будем благодарны.

Роман за ними пошел, провожать дочь и внука.

Внука.

Глава 14

Рита

Всю дорогу до гостиницы болтал один Гриша. Муж с каменным лицом вперед смотрел, сжимал руль.

Не по себе.

Я несколько раз заговорить пыталась. А Дима лишь кивал.

На отвали.

- На счет дома, - снова подала голос. - У тебя ведь на завтра показы назначены. Мы сами можем найти. Я тоже смотрю объявления.

- Подруге своей не доверяешь? - усмехнулся муж.

- Нет, но мы же им как снег на голову свалились, - распахнула дверь, когда Дима остановился на парковке перед отелем. - Они не обязаны нам помогать.

Он бросил на меня краткий взгляд, под которым внутри все затрепетало.

Я ничего плохого не сказала, лишь хотела контакты с семейством Северских сократить до минимума. А чувство такое, словно меня на вранье поймали.

Зачем мы вернулись сюда? В Греции было так спокойно.

- Мне у дедушки понравилось, - заявил Гриша, когда я отстегнула ремень безопасности и помогла ему выбраться из машины. - Мы ещё к нему поедем?

- Как мама решит, - сухо ответил муж. Он злится, и даже на Гришу зыркает так, словно наш сын в чем-то виноват.

Молча зашли в гостиницу, в тишине поднялись на лифте.

В номере Дима сразу прошел к окну и распахнул створку.

- В ванную и спать, - приказал Грише.

Сын надулся.

На улице ещё даже не стемнело, но спорить с Димой сын не привык.

- Давай помогу, - сняла с него пиджак, убрала бабочку. Расстегнула рубашку.

Гриша в белой майке прошлепал в ванную.

- Что за странные вопросы задают твои братья? - муж сел на постель. Щёлкнул запонкой.

Началось...

- Откуда им известно, когда мы с тобой встретились, какая им разница, когда ты забеременела? Семь лет мы с тобой вместе. А услышал я об этой троице впервые только сегодня.

- Так они мне не братья, - хотела снять платье, влезть в удобную футболку, но передумала - у мужа такой пасмурный вид, и я чувствую себя здесь, будто в гостях. - Папа женился на Геле, а это ее сыновья. Я же говорила.

- Но ты с ними знакома.

- Да.

- И? - Дима вскинул взгляд.

Никогда он мне не устраивал допросов.

И не смотрел так обвиняюще.

Но в чем моя вина, если я сама не знала, кого встречу сегодня в доме отца.

- Что там за змеиное гнездо? - муж поднялся и шагнул ко мне. - Подруги, которые тебя ненавидят. И их мужья, которые весь вечер на тебя пялились. Сидели и из штанов выпрыгивали, все трое. Что между вами?

Из ванной вернулся Гриша, и я тут же подхватила его, спасаясь от пристального взгляда мужа.

- Умылся? - улыбнулась сыну. - Сейчас достанем твои книжки. Что будем читать?

- Играть, - предложил сын. - Пап, можно?

Дима не ответил, забрал пиджак, который бросил на кровати. Накинул его на плечи, в карман сунул ключ-карту и вышел из номера, хлопнув дверью.

Вздохнула.

Поговорили.

С сыном достали новые пистолеты.

Гриша болтает без умолку, сижу рядом на полу и смотрю на него.

Все эти годы Диме плевать было, от кого у меня ребенок. Когда мы с ним встретились, я сразу призналась, что беременна.

Чтобы ухаживания его пресечь.

И не давать надежду.

И Дима, правда, пропал. На какое-то время. Думал. И через месяц вернулся, словно ничего не слышал.

Когда он делал предложение - я ещё раз напомнила про беременность.

Тогда он ответил, что все отлично, он тоже хочет детей.

И ни разу муж не спрашивал, что с отцом Гриши, где он, почему мы с ребенком одни.

А я ничего не говорила.

Мама убедила, что прошлое нужно забыть, тем более, Дима готов принять Гришу.

Он его папа, самый настоящий, он воспитывал нашего сына.

Все правильно.

Нельзя ведь столько лет жизни перечеркнуть одним днём, но этот ужин в честь губернатора - и вот я будто предательница, врунья.

Может, Дима и не женился бы, если бы я сказала, как было на самом деле.

О том, что я заложницей была в доме бандитов, о том, что в их логове стала женщиной.

Лишь трёх мужчин я знала по-взрослому - этих проклятых братьев с холодной фамилией.

Я была глупой девчонкой, которую легко соблазнить.

И Северские мной воспользовались, по чувствам проехали трактором.

Просто они мерзавцы.

Сейчас я это знаю.

За окном стемнело, вспыхнули огни высотки напротив. На стене мерцает экран телевизора, а Гриша сопит на кровати.

На полу игрушки разбросаны.

Мне вставать не хочется и пробираться, лежу.

Муж вернулся ночью.

Чем-то брякнул и зашуршал одеждой, раздеваясь. Потом в ванной долго шумела вода.

Дима забрался ко мне под одеяло и притянул к себе, грубо, не боясь потревожить сон.

- Спишь? - шепнул, и в шею мне ударили пары спиртного.

- Нет. Где был? - заворочалась в его руках, повернулась к нему лицом.

- В ресторане внизу.

- Что делал?

Он ухмыльнулся.

Он пьян.

- Паршивый денек был, - протянул Дима. В полумраке его глаза поблескивают, как черные неживые пуговицы. Он смотрит на меня. И крепко держит, не давая отстраниться. - Рассказывай.

- Про что? - спросила тем же мрачным тоном.

- Ты поняла.

Молчание, и душно как-то, под потолком мерно гудит кондиционер, а мне жарко от рук мужа, что прижимают к его горячему телу.

- Что ты хочешь знать? - попыталась отодвинуться и затихла, когда Дима стиснул меня сильнее.

- Сколько у тебя было мужчин до меня?

От его прямого вопроса щеки кипятком запекло, это всегда неловко, такие интимные темы.

Там более, когда муж так смотрит, словно приговор выносит.

- А у тебя сколько было женщин? - злость взяла. Дернулась снова, сбрасывая с талии его сильную руку.

- Наш сын имеет какое-то отношение к той семье? - Дима поднялся на локте и навис надо мной.

В упор уставился.

Догадывается...

Боже.

И что мне ответить.

Я столько времени забыть пыталась, как они умудряются снова все рушить, одной только встречей довести нас до унизительного допроса.

Глава 15

Тим

Семейные посиделки обычно пораньше заканчиваются.

Ужин - и все, у всех свои дела, даже в выходные.

Но сегодня мы торчим у матери до ночи.

Жена давно домой просится, а я тяну. Вижу, что и Арес тянет, у него в запасе немеренно тем для разговора с отцом Риты.

Один Севастиан свалить хочет и с тоской смотрит на часы. Но сидит, нас дожидается.

Этот разговор между нами должен когда-то состояться. Избежать выяснений могли в одном случае - если бы Стрелецкая никогда не вернулась.

И то.

Я сам собирался в Грецию.

Давал себе срок в семь лет - счастливое число, чтобы стать счастливым.

Не вышло.

Вывод: я что-то делаю не так.

Сегодня мне дала шанс сама судьба. И во второй раз я его не упущу.

- Ладно, поедем мы, - поднялся к радости Юльки. Забрал пустые бутылки. Зашёл в кухню к маме и остолбенел, уставился на стопку вымытых сверкающих тарелок и стаканов.

- Гела, - позвал. - Всю посуду уже помыла?

- Долго ли умеючи, - мама усмехнулась. Обернулась ко мне с улыбкой. - Не поверишь, Тим. Успокаивает. Как медитация. Стою себе, вода шумит.

- Угу.

Кровь у меня тоже шумит.

Опоздал.

А ведь маленький Гриша может быть моим сыном. С анализом нельзя затягивать, чем раньше узнаю - тем быстрее подам на развод и снова женюсь.

Я ещё возьму у него ДНК, не здесь с посуды - так на улице пацана подкараулю.

- Мы с Юлей поехали, - попрощался с мамой. В столовой увидел, что младший с женой тоже собираются, лишь Арес упорно торчит за столом.

Присел на уши к Стрелецкому и сидит.

Какого хрена.

Разговора нашего боится?

- Ты едешь? - спросил прямо.

- Нет пока, мы с Романом дела обсуждаем.

- Имей совесть, родной, ночь на дворе, - Севастиан, походя, хлопнул его по плечу. - Домой пора. Лидия на ходу спит.

Невеста старшенького с благодарностью улыбнулась - замаялась уже, как и наши жены.

Ареса вынудили - он решительно встал.

- Спасибо за ужин, мама.

Оделись быстро, словно на поезд опаздываем, вышли в прохладную майскую ночь и двинулись к своим машинам.

- Езжай, я сразу за тобой, - сказал Юльке, когда она устроилась за рулём.

- Точно? - жена уставилась с подозрением.

- С братьями переговорю пять минут.

Она покосилась на Таню, которая так же с места двинуться не решается. Кивнула ей еле заметно.

И две машины, одна за другой, медленно вырулили за ворота. Арес что-то кратко бросил Лидии, усадив ту в салон.

Приблизился к нам с Севой - мы стойку заняли под раскидистым дубом, в тени от света фонарей, что заливают участок.

- У меня две минуты, тороплюсь, - заявил Арес.

- Задержишься, - усмехнулся Сева. Достал сигареты, не предлагая нам, сунул одну в рот. Щелчок зажигалки, и серый дымок струйкой поднялся в темное небо. Брат сощурился. - Ну. Слушаю.

- Севастиан, что за начальственный тон, - поморщился. - Коней придержи.

- Схренали? - удивился младший. - Я один ничего не знал про Стрелецкую, как идиот. Хотя, она уже другую фамилию носит. Просветите, какую?

- Я тоже был не в курсе про ребенка, - Арес оглянулся на свою машину, на невесту - Лидия в телефон уткнулась, на ее лицо падает свет от экрана. - Я женюсь скоро, вы оба женаты. На черта ворошить?

- И что, вот так разойдемся? - Сева выдохнул дым.

Молчание.

Чувствую себя говном каким-то. По мрачному лицу младшего видно - он слово сдержал, которое мы дали друг другу семь лет назад.

Одна девочка, и нас трое.

Сложный расклад.

Свалить в сторону никто не хотел, уступить дорогу другому - ни в ком из нас троих не нашлось благородства.

Значит, ничья.

И я по-честному держался, ничего не выяснять про Стрелецкую - это у нас с братьями было новым правилом.

И его обойти можно было, смухлевать.

Я даже на подруге ее женился, которая вечно рядом крутилась. Севастиан тоже самое сделал.

- Ты на Тане женился, - напомнил ему сейчас, чтобы заткнуть голос совести. - Через жену до ее подруги хотел добраться.

- Не хотел я, - вскинулся младший. Кинул недокуренную сигарету прямо в траву, придавил тлеющий уголёк подошвой. - Мы договаривались никого не расспрашивать - я слову верен остался. А если Таня сама что-то рассказывала - мне ей рот надо было затыкать?

- Значит, ты знал, что Рита в Греции.

- Только это и знал.

Оба посмотрели на Ареса.

- Не сходите с ума, - он качнул головой. - Вы всерьез это обсудить хотите?

Опоздал он с напутствием - с ума мы давно сошли, в тот день, когда договор заключили, что никто из нас не приблизится к этой девочке, не тронет больше.

Это была та фатальная глупость, из-за которой жизнь сворачивает не туда.

Вот прямо-прямо идет, тараном прёт, на пути все сметая, а потом раз резко в сторону - следом за гребаной русоволосой ведьмой, которая меня приворожила.

Что б ее.

Запрет на эту мелкую заразу.

И все эти годы я мечтал наплевать на него. Почему я согласился, почему с ней не остался, если мечтал?

Из-за сраного договора?

- Ты сам нарушал договор? - в лоб спросил Ареса.

- А ты? - зыркнул он в ответ.

- Год назад случайно наткнулся на открытую переписку в Юлькином ноутбуке, - признал. - Не специально, заметь.

- И ты написал ей, прикидываясь своей женой, - обвиняюще выплюнул Сева. - Тим, это несерьезно. Есть мужское слово, братское. Есть твоя подпись. И документ, который мы составили вместе.

- Я тоже нихрена не узнал, - двумя пальцами сдавил переносицу, пытаясь усмирить гнев, что поднимается, и в голосе сейчас вырвется. - Про учебу только она писала. А потом Юлька вернулась. Всё. Один раз это было.

- Один раз, десять - какая разница? Ты облажался, Тим.

- Ну убей меня теперь, - бросил. Мысленно перебрал пункты договора и чем каждый из нас пожертвует, в случае их нарушения.

Посмотрел на Ареса.

Глава 16

Рита

- Какие планы на сегодня? - спросил за завтраком Дима.

- Поедем в парк, - посмотрела на Гришу, который с удовольствием уплетает свежие пончики. Улыбнулась. - Там можно на аттракционы. Или покататься по реке. Сейчас тепло. А что?

- Мне Юлия звонила, - Дима вытер губы и отложил в сторону салфетку. - Сказала, у нее есть хороший дом на примете. Как раз для нас.

- Так быстро? - подавилась соком. Покашляла. На пристальный взгляд мужа кивнула - мол, все нормально.

Ничего не нормально.

Мы только вчера разошлись, а сегодня она уже дом нашла?

Меня так неласково встретили.

Это будет какая-то подлянка.

- Вчера же обсуждали, - Дима глотнул кофе. - Юлия - хороший риэлтор.

- И все же лучше самим поискать.

- За что она тебя ненавидит? - прямо спросил муж.

- Кто ненавидит маму? - заволновался Гриша.

- Никто, - заверила. Потрепала его по волосам. Поднялась из-за стола следом за мужем. - Ты ведь не поедешь смотреть этот дом?

- Я устал в гостинице. Сыну тоже тяжело. Если вариант дома неплохой - почему нет?

- Поел? Пойдем скорее, - потянула Гришу, торопясь за мужем. - Где он хотя бы находится? - спросила в спину Димы.

- На озере, - бросил он через плечо. - Место живописное. Фотографии мне понравились. Закрытый поселок. Шлагбаум. И не так далеко от города.

Дима рассуждает, а я шагаю за ним, молчу. И хочется сейчас же позвонить бывшей подруге.

И узнать, какого черта.

Дом на озере, живописное место - слишком знакомое описание.

Коттедж Северских, из которого я бежала - он мне снился. Окна от пола до потолка и, кажется, что в доме стен нет.

Там сказочно.

Но со мной там столько всего случилось.

Я даже из страны улетела.

И если Юлька хочет предложить моему мужу именно этот дом...

- Во сколько ты поедешь? - спросила, когда Дима шагнул в лифт. - Ты нас с собой взять не собирался?

- Собирался. Потому и спросил о планах. В парк можно завтра сходить, всем вместе. А сегодня посмотрим новое жилье. Пора уже.

Муж говорит и глаз с меня не сводит, и я чувствую себя так, словно меня под лупой разглядывают, все мои реакции.

Он специально что ли?

Проверяет меня.

Закусила губу и кивнула. Наклонилась к сыну.

- Гриша, поедешь дом смотреть?

- Да! - ему что ни предложи - с восторгом соглашается.

Глазки блестят в предвкушении.

- А что там будет? - сын вприпрыжку выскочил из лифта. - Бассейн?

- Сауна, - поправил муж.

- Это где жарко и веники?

- Да.

- М-м, - Гриша наморщил нос. И тут же подпрыгнул, заглянул в глаза отцу. - А там живут дети? Я хочу взять пистолет, показать ребятам.

- Про соседей ещё не уточнял, - муж скупо улыбнулся. Остановился и сверился со временем. Пожевал губу. - Пятнадцать минут хватит на сборы?

Кивнула. Повела Гришу к номеру.

Куда он торопится, коней гонит? Даже не посоветовался, фотки не показал - перед фактом поставил.

Собрали в сумку пистолеты и машинки.

Перерыла гардероб и достала платье - темно-синее, строгое, но в нем фигура выглядит просто потрясающе.

И если встретимся сегодня с Юлькой - пусть побесится.

- Где вы с ней договорились? - спросила у мужа, когда вместе с сыном вышли к нему на улицу.

- Сейчас Юлия подъедет, - Дима гуляет вокруг машины. Пинает колеса, проверяя. - На двух машинах решили. Я город плохо знаю.

- У меня бы спросил.

- Марго, не будем препираться, садись, - он распахнул дверь для Гриши.

Сын с готовностью запрыгнул в салон.

Помогла ему устроиться в кресле и прикрыла дверь. На миг зажмурилась, пытаясь бурю успокоить, что бушует внутри.

Чувство такое, что мы на казнь едем.

Уже двинулась вдоль машины, чтобы устроиться впереди, когда рядом с нами тормознула знакомая иномарка - вчера ее видела во дворе папиного дома.

За рулём Тим.

- Привет, - высунулся он в окно. Сверкнул белозубой улыбкой. - Готовы? Отлично, тогда в путь.

Он безасстенчиво пялится на платье, которое для его жены предназначалось, взглядом нагло ощупывает мою фигуру.

- Готовы? - повторил он и улыбнулся еще шире. - Прекрасно выглядишь, сестрёнка. Помню, была такой девчонкой. Сорвиголова. И выросла теперь в красивую женщину. Димитрий, тебе повезло.

Отступила.

Вся красная.

Пусть он закроет рот, что мелет?

Рядом с Тимом пристроилась мрачная Юлька. С ее лицом лимоны можно рекламировать - такое кислое. Не похожа она на риэлтора, который счастлив впарить дом.

Заставил он ее, что ли?

Проследила, как Дима сунул Северскому ладонь для рукопожатия, как они кратко переговорили о чем-то.

Муж сел за руль, я рядом.

Дрожащими пальцами пристегнулась.

Ты будешь в восторге - обещает взгляд Северского, что сверлит меня сквозь стекло.

Отвернулась.

Машина плавно тронулась, выехала с парковки.

Святые котики.

Не дай бог это тот самый дом.

Глава 17

Арес

Достал из сейфа свою копию договора и глазами пробежался по пунктам.

Столько лет прошло, а я каждый наизусть помню.

Я первый соглашение с братьями нарушил, в тот вечер перед Новым годом, когда встретил Стрелецкую в ночном клубе.

Если бы мы не увиделись - ничего бы не случилось.

А так...

Я ее до аэропорта преследовал. И говорил, что полечу с ней.

На время, правда, полетел бы. А потом вернул ее обратно, ведь у меня здесь работа.

Только Рита отказалась от меня.

И все равно я не отпустил ее той ночью.

Я ждал у туалетов, она вышла.

Сколько раз за эти годы я памятью возвращался туда, в аэропорт?

На семь лет назад.

Она вышла. В одном легком платье, словно на корпоратив собралась. И в туфлях.

Красивая, глаз не оторвать.

Она улетает - эту мысль я отбросил.

Не хочу эту девчонку отпускать от себя.

- Чего ты сейчас хочешь? - спросила она тогда, уверенно на меня взглянула.

- Тебя, - ответил просто, по-честному. - Не на одну ночь, Рита. Хочу быть вместе.

- Это ты когда понял? - она прислонилась к косяку. - Когда свою визитку мне сунул и сказал, что было приятно потрахаться?

Она сверкнула глазами, я шагнул на нее.

Стрелецкая попятилась в туалет и выставила перед собой ладонь, отмеряя дистанцию.

- Стоп.

- Нет, - зашёл за ней и прикрыл дверь. Подался вперёд, схватил за локти и притянул к себе. - Я с тобой полечу.

- Не надо со мной, - она перепугалась, вспыхнула, и взгляд бегает с меня на закрытую дверь.

Мы одни здесь.

Но в любой момент кто-нибудь войдет, прервет нас.

А я уже нарушил правила, рванув за ней сюда, начав разговор.

И не могу отпустить вот так.

Оттеснил ее к кабинкам.

- Арес, не надо, - она попыталась вырваться. Спиной налетела на дверь кабинки, я навалился следом.

Втолкнул ее внутрь и зашёл сам.

- Боже, чего ты добиваешься, - она дернулась из моих рук. - Не смей даже думать, что...

- Что? - снова притянул ее к себе. Так близко, что теперь она грудью меня касается. Тяжело дышит, и я каждый ее вздох чувствую.

И остановить не могу желание, которое нарастает с каждой секундой.

Ладонями скользнул по ее телу, на бедра. Задрал платье.

- Только попробуй, - она от моих прикосновений вздрогнула, словно от тока. И замерла, когда хлопнула дверь и кто-то вошёл в туалет.

Заминкой ее воспользовался. Сдвинул в сторону трусики, пальцами толкнулся в нежные складки.

Она охнула, зрачки расширились.

И там, между ног у нее, от одного моего касания стало мокро.

- Давай хотя бы прощальный секс, - шепнул, наклонившись к ее губам. - Каких-то одиннадцать минут жизни. И удовольствия.

- Нет-нет, - зашептала она, убирая мою руку, она прислушивается к шорохам, к шагам, к хлопанью дверцы кабинок, к шуму воды у раковин. - Какой секс, ты сдурел?

Не отпускаю, пальцами настойчиво проникаю в нее, горячую, влажную.

И вижу, как она начинает плыть. Во взгляде появляется истома.

Да.

Секс, и она расслабится, и никуда уже от меня не денется.

Она же юная совсем, неискушенная, умелым ласкам ей сложно противостоять.

А братья...

Я им потом объясню. И тот наш договор...

К черту, неважно.

Пальцы выскользнули из нее. За бедра резко развернул ее, грудью впечатал в стену. Рывком задрал платье на талию. Удерживая одной рукой, второй начал расстёгивать брюки.

- Не надо, погоди, - взмолилась она шепотом и задрыгалась, рваться начала из моих рук. - Арес, я закричу, и сюда позовут охрану.

- Просто прощальный секс, Рита, - надавил, в голос вложил весь свой дар убеждения. - Одиннадцать минут.

Она шумно дышит, ногами переступает на месте, думает и не знает, что мне ответить.

Сдернул брюки вместе с боксерами ниже. Напряжённым членом провел по ее ягодицам, что прикрывает тонкая ткань трусиков.

Смазку размазал по голой коже.

Она всхлипнула, закусила губу. Перестала дёргаться, упёрлась ладонями в стену.

Шепнула.

- Ладно. Прощальный. Только...

Договорить ей не дал - плавно вошёл.

Она со стоном выгнулась, ладонью закрыл ей рот и надавил на живот, заставляя откинуться спиной мне на грудь.

В ушах шумит, ничего не слышу, лишь чувствую, как проникаю глубже и понимаю.

Одиннадцать минут - это я погорячился. Два месяца, что мы не виделись - я так ее хотел, что прямо сейчас, от одного толчка, кончить готов.

А она...

Сам застонал, когда ворвался до упора - и она затряслась всем телом, замычала в мою ладонь. Сжала член внутри, и я ощутил, как ее мышцы бешено сокращаются, она вздрагивает и дёргается и мычит, мычит.

Она кончает.

Никого у нее не было, она тоже хотела меня.

Эта мысль вознесла на вершину, и я тоже сдерживаться перестал.

Толкнул ее к стене и двинулся, рывком и глубоко, прорываясь в горячее нутро, что пульсирует и сдавливает меня.

И сам затрясся, когда семя выстрелило в нее. Обнял, в себя вжал, не давая отодвинуться.

Кончил так бурно, словно только из армии пришел и женщин не видел год.

- Бл*ть, - выдохнул сквозь сжатые зубы, сердце пляшет в груди, мне давно не было так хорошо.

Не отпускаю ее, притихшую, не хочу из нее выходить.

Медленно убрал ладонь с ее губ. За шею притянул к себе и поцеловал в висок, в затылок, носом зарылся в ее волосы, что так сладко пахнут яблочным шампунем.

- Арес, - она осторожно двинула бедрами.

- Да. Сейчас, - нехотя отодвинулся. Выскользнул из нее. Поправил кружево трусиков, не давая вытечь липкому семени. Отступил на шаг и начал застёгивать брюки. - Мне...поедем сейчас в гостиницу. Праздники. Вряд ли найдется на ближайшее время билет для меня. Может, завтра ночью получится. Отложим вылет на пару дней, и...

- Нет, с чего бы, - она одернула платье. Дрожащими пальцами поправила волосы и повернулась ко мне. Не глядя щёлкнула замком на двери кабинки. - Мы с мамой договорились, она скоро приедет. И мы летим.

Глава 18

Рита

Я столько времени не была в этом городе, годами ездила и гуляла по улочкам другой страны. Но ничего не забыла, ведь прожила здесь с рождения до восемнадцати лет.

Потому сразу узнала дорогу, которой мы едем.

И знакомый поворот.

Когда-то, в далёком прошлом, я из этого поселка, из этого дома удирала на лодке по озеру, прихватив папиного помощника, которого Северские здесь в заложниках держали.

Сейчас же не верю, что та девчонка была, правда, я.

Шлагбаум, перед которым мы остановились. Будка охраны. И Юлька, что высунулась в окно и показала пропуск.

Машина Тима зарулила в поселок. Дима поехал следом.

Я надеялась, что нет у Северских столько наглости, чтобы этот дом предлагать, чтобы тащить меня снова сюда.

Но мы едем.

Приближаемся к знакомому дому за внушительным забором.

- Вроде ничего, - комментирует окрестности муж. - Спокойно, тихо. Сразу видно, живут обеспеченные люди. Которые не станут устраивать вечеринки до утра.

Тихонько хмыкнула.

Знал бы он, что творилось в том доме, который хотят продать нам.

Им это так не пройдет, ни Тиму, ни Юльке. За такую шутку им придется ответить - мой настрой решительный, даже агрессивный.

И он слегка поутих, на задний план отодвинулся, когда мы заехали на до боли знакомый участок.

Боже мой.

Уставилась на дом.

Заставляю себя злиться и кулаки сжимаю, чтобы ногти впивались в ладони, чтобы боль чувствовать, чтобы она отрезвила, напомнила.

А это не помогает, перед глазами одна за другой пляшут, сменяясь, яркие картинки. Где я, они...где мы вместе, и ведь мне было здесь так хорошо с ними. Я настолько влюбилась, что выбрать не могла, кто из братьев лучше.

Они каждый, по-своему, в душу запали, а я потом их клещами выдирала оттуда.

- Приехали, - сообщил Дима и заглушил двигатель. Посидел за рулём, глядя на Юльку и Тима - те уже выбрались из машины.

Топчутся по зелёному газону.

Мерзавец и стерва. Они подходят друг другу, хорошая из них вышла пара, ведь у обоих нет совести.

Но Северские...

Я в тайне думала, что сама когда-то буду носить эту фамилию.

- Как тебе дом? - спросил муж, помолчав.

- Класс! - ответил за меня сын. У Гриши от восторга глаза горят. - Папа! Какой большой! Тут...- он прилип носом к стеклу и уставился на лужайку. Уже представляет, как ураганом носиться здесь будет со своими пистолетами.

Мой маленький.

Тебя могли зачать здесь. Могли в аэропорту. И это так странно, что ужасное смешивается с прекрасным, похоть и стыд с великим таинством, с рождением моего малыша.

- Димитрий, мы вас ждём, - в нетерпении позвал Тим. Он стоит напротив нашей машины и расслабленно раскачивается с пятки на носок. Чуть насмешливо смотрит на меня, а в глазах - вызов.

Провокация.

Смогу ли я выйти.

Смогу запросто, все между нами осталось в прошлом. И если они продолжат лезть ко мне в настоящем...

Решительно распахнула дверь. Первой выбралась из машины, помогла вылезти сыну.

- Супер, мама! - Гриша, сломя голову, понёсся к дому.

- Шикарный у вас пацан растет, - похвалил его Тим, проводил внимательным взглядом. - Совсем на месте не сидит?

- Редко, - Дима скупо улыбнулся. - В его возрасте это нормально. Было бы тревожно, если бы тихим рос. Да он и привык. У нас большая семья, вокруг вечно люди. Знакомые, не знакомые - все с ним болтают, играют...

Мужчины, разговаривая, удалились вперёд. Я задержала Юлю за локоть, заставляя сбавить шаг и отстать от них.

Подруга попыталась вырваться, я ее ущипнула.

- Эй! - возмутилась Юлька и тут же притихла, понизила голос и зашипела. - Соображаешь, что делаешь? Синяк останется!

- А ты соображаешь? - шикнула в ответ. - Я тебе кто, чтобы со мной в такие игры играть? Вы зачем нас в этот дом притащили?

- Чем он плох?

Снова ее ущипнула.

У той округлились глаза.

Да, пусть по-детски, ведь мы обе взрослые женщины. Но мне кричать хочется, выплеснуть все, что накопилось, а я не могу.

Они сами хоть понимают, какой у меня шок был встретить их всех в доме моего папы?

- Спрашивай у Тима, почему он этот дом выбрал, - сказала она примирительно. - Муж указал на него - и мы поехали. У меня, вообще, клиенты на сегодня были, если что. Пришлось все встречи отменить ради вас.

- Просто жертва, - поддакнула. - А моей подругой почему все это время прикидывалась?

- Я не прикидывалась.

- А про Тима почему не сказала?

- А разве обязана была? Мой муж - мое личное дело. Рита, отпусти, - она дернулась.

И мне пришлось разжать пальцы потому, что мужья на пороге обернулись.

- Дамы, - Тим улыбнулся. - Давайте вперёд.

Чему он радуется, сволочь. От него не укрылось, как я его жену хватала, и теперь это порочное лицо светится, от чего он стал ещё красивее, привлекательнее.

Пихнула его локтем, когда заходила, чтобы он убрался с прохода. И все равно, невольно или специально он потерся бедром.

Кратко, но мне хватило. Чтобы в памяти снова замелькали картинки.

В холле остановилась, не смея сделать шаг дальше.

Запах нежилой, пылью пахнет. Но все такое знакомое, я словно вчера здесь была.

- Мама, стены из стекла! - с восторгом завопил Гриша, остановившись перед панорамным окном.

В доме в Греции у нас тоже были окна от пола. Но здесь они тянутся бесконечно, кажется, что и дом не имеет конца.

- Соседи очень хорошие, - включила риэлтора Юлька и тронула за рукав пиджака моего мужа. - Можно будет повесить шторы, если хотите. Но на мой взгляд - они убьют стиль. За счёт света пространство просто безграничное, оно так завораживает...

Она потянула моего мужа дальше, в гостиную. Двинулась за ними, затылком ощущая взгляд Тима.

Я обязательно найду момент сказать ему наедине пару ласковых. Тогда он возьмёт в охапку свою жену. Диме они оба что-нибудь наплетут.

Глава 19

Тепло его тела каждой клеточкой чувствую, а слова, что он произносит трепетать заставляют.

Я ждала раньше. Когда меня выставили из этого дома. Каждый день, пока прибирала папин коттедж после обыска Северских - ждала кого-то из них.

Никто тогда не приехал.

И сейчас он никакого права не имеет так говорить. У меня муж...сын тут где-то рядом носится, увидит, как чужой дядька ко мне пристает...

- Выпусти, - пугливо дернулась и попыталась повернуть голову.

- Сначала поговорим, - щекой Тим прижал меня к стеклу, не давая освободиться. Другой рукой он держит за бедра и ощупывает. - Фигура такая же, Рита. Наш поцелуй дома у твоего папы всю ночь вспоминал.

Со всей силы топнула, каблуком заехав по его ноге. Ощутила, что он хватку ослабил и вывернулась из его рук. Споткнулась и едва не упала, на стекле оставила отпечатки своих ладоней.

Развернулась к нему.

- Больно?

Он чуть побледнел - правда, больно. Но не показывает слабости - улыбается мне.

- Твое сопротивление лишь подтверждает то, что я прав, - заявил он. Плечом прислонился к окну. И посерьёзнел. - Почему сразу не сказала, что беременна? Если бы я знал...

Ничего бы не изменилось.

- Гриша от мужа, - сказала ему по слогам. - Тим, всё. Не надо созваниваться с Димой, навязывать ему свои дома разврата, приглашать на ужин - вообще, забудьте. Или я скажу Диме.

- И что будет? - ему стало весело. Он оттолкнулся и шагнул ко мне.

Выстояла. Он приблизился ещё, и лишь тогда я отступила - слишком близко его тело, посмотреть со стороны - кажется, он сейчас меня на пол опрокинет и прямо здесь...

Щеки горят от стыда.

- Ой, Рита, - Тим выставил ладони перед собой, показывая, чтобы я не боялась, - у тебя на лице написано все, что ты ко мне чувствуешь. О чем ты собираешься мужу сказать, об этом? Давай. Хочешь, я сам. Мне не сложно. Пойду и скажу, чтобы проверил свое отцовство. Димитрий, - повысил он голос и шагнул мимо меня.

Ушам не поверила, ему вслед обернулась.

Это угроза, он серьезно может так моему мужу сказать? Дима сам знает про Гришу, я этого не боюсь.

Но вот так нагло рушить, топтать то, что я с таким трудом строила...

- Только попробуй, - нагнала Тима и зашагала рядом. Тяжело дышу, не могу успокоиться. - У тебя совсем совести нет? Тебе жить скучно? Не смей лезть к моей семье, мы счастливы, понятно?

- А я несчастен, - отозвался он и свернул по коридору. - Рита, чего ты от меня хочешь? Семь лет прошло, а я только узнал, что у меня сын растет. Как мне реагировать? Оставить его этому твоему Диме? Сделать вид, что у меня нет детей?

- Димитрий - его отец, - во мне все клокочет от злости на этого братца, он же совсем берегов не видит. - Ты кто такой, чтобы вот так...

- А ты докажи, - Тим остановился, и мне тоже пришлось притормозить. - Я хочу сделать анализ. Мне нужно взять ДНК твоего сына. Давай сегодня?

Он смотрит на меня, чуть сощурившись, вопросительно изогнул темную густую бровь.

Я слов не могу подобрать, чтобы ответить на это, переступаю на месте и тереблю рукав платья.

- Почему я должна тебе что-то доказывать? - переспросила. - Ты не обнаглел?

- Нет.

Он качнул головой. Снова улыбнулся. Как-то мечтательно, словно уже представил, что сделал анализ и подтвердил свое отцовство.

Я от этого мужчины когда-то сходила с ума.

А сейчас ненавижу его за напор и нахальство, он рогом упёрся, не сдвинуть.

- Тебе зачем это? - выдохнула. - Что изменилось? Тогда вы за мной не приехали, никто из вас.

- Были причины.

- Это какие?

- Марго, - прозвучал совсем рядом голос мужа, и я вздрогнула.

Встряхнулась, сбрасывая это наваждение, когда взгляд глаза в глаза, свое отражение видишь и серьезность в лице напротив, и ответа ждёшь с трепетом, словно этот разговор самый важный в моей жизни.

Плевать, что случилось тогда.

Развернулась и припустила по коридору подальше от Северского. Сил своих не рассчитала, думала, пригрожу - и он отступит.

Я недооценила эту фамилию. Их черные души, всякое отсутствие совести и стыда. Приехала Рита с ребенком - вот они, новые игрушки для них.

Они же испорченные. Развращенные. Нелюди.

- Потерял тебя, - сказал муж, когда я появилась в поле зрения. Они с Юлей стоят на пороге огромной кухни.

Подруга подозрительно смотрит на меня. А Дима...

- Берём, - припечатал он, едва я подошла ближе. - Вариант отличный.

- Что? Не-ет, - растерялась. - Дима. Ты же ещё даже другие дома не смотрел.

- Зачем, если этот устраивает? - он пожал плечами. - Тем более, Гриша в восторге. Сын, как тебе?

- Супер! - выкрикнул из кухни тонкий голосок.

- Мы не будем покупать этот дом, - голова закружилась. С момента приезда сюда жизнь в один миг развернулась, разогналась, полетела куда-то...- Дима, нет, я против. Что значит "берём"? А у меня спросить?

- Маргарита, я хочу этот дом, сын хочет. Ты в меньшинстве, - ответил он, приблизившись. Взял за бедра и притянул к себе, понизил голос. - Обсудим потом. Наедине. Не надо на людях оспаривать мои решения.

- А решать без меня можно? - шепнула. - Ты не хочешь проверить, кому принадлежал дом, чем занимались прежние хозяева...

- Юля сказала, что дом принадлежит матери твоих братьев. Гела - симпатичная женщина. Сделка будет чистой на сто процентов.

- Нет!

- Тихо, я сказал, - взглядом он прибил меня к месту. Тон стал нетерпимым, жёстким. - Просил не спорить со мной на людях, Марго? Всё. Вопрос закрыт. Юлия, - оттаял он и с улыбкой развернулся к Юльке. - Да, думаю, можно начинать оформлять. Чем быстрее мы с семьёй съедем из гостиницы - тем лучше. А то, честно говоря, устали.

- Понимаю, - заулыбалась в ответ подруга. - Хочется в свое семейное гнездышко. Тим, - нервным голосом позвала она мужа, что бесшумно приблизился ко мне со спины. - Твоей сестре и ее мужу все нравится. Можно звонить Геле.

Глава 20

Вещи в чемодан забрасываю как попало, не расправляя, не складывая.

Завтра - сказал Тим. Можно будет въезжать. Не ждать оформления документов. Потому, что мы семья. И какое тут может быть недоверие. Заезжай и живи, сестрёнка.

От этого его "сестрёнка" меня просто педерегивает. Он издевается, и я об этом знаю, Юля знает.

Только Дима или не понимает, или прикидывается. Ведь он не дурак, он должен чувствовать, что тон у Северского несерьёзный, что он просто стебется.

- Ты не слишком разогналась? - остановился за моей спиной муж. Удержал мою руку с его костюмом. - Маргарита, ты же не торгашка с рынка. Ты вещи наши складываешь. Аккуратнее как-то можно?

- А обсуждать со мной важные вещи можно? - развернулась. - Такие, как покупка дома, например. В котором мы жить будем.

Он смотрит в глаза. И все мои эмоции считывает, видит и недовольство, и злость, которые я не могу спрятать.

Молчит.

- Ладно, - выдохнула и развернулась. Нарочито медленно сложила его костюм. Аккуратно положила поверх сваленной в кучу одежды.

- Сказать мне ничего не хочешь? - муж присел на постель. Широко расставил ноги, сложил пальцы в замок перед собой. - Тебе не нравится дом. Я понял. И хочу услышать причину.

- Я знаю, что творилось в этом доме, - ответила. К лицу кровь прилила, я выпрямилась. - Гела не всегда была такой приятной, вежливой, такой дамой. Знаешь, что было раньше? Она там держала бордель.

Все. Я это сказала. И сейчас последуют какие-то вопросы, а у меня не будет ответов. Но лучше так, чем переезжать туда, в то место, о котором я столько времени пыталась забыть.

Висит пауза. Дима смотрит на часы. За окном стемнело уже, и на стекло падают отблески с вывески огромного бизнес-центра, что расположен напротив отеля.

- Гриша где? - спросил муж.

- Скоро заберу его из детского зала, - тоже посмотрела на часы. - С аниматорами пока играет.

- Вещи его собрала? - Дима взглянул на чемоданы, которым заставлен весь номер.

- Ты не слышал меня? - переспросила. - Я говорю, что Гела...

- Марго, - муж резко поднялся. - Подумай ещё. То, что тебе не нравится жена твоего отца - не означает, что она сутенерша.

- Я по-твоему вру? - поразилась.

- По-моему ты истинную причину скрываешь. Что у тебя с этой семьёй? С этими братьями. Я просил говорить мне правду. А ты сейчас их мать записала в хозяйку борделя, только бы не признаваться.

Покачала головой.

В это что, действительно так трудно поверить?

- Сколько мы с тобой вместе? - муж сунул руки в карманы брюк и заходил по комнате.

- Почти семь лет, - послушно ответила.

- И все эти годы ты воспитывала ребенка. А я воспитывал тебя, Марго. Ведь когда я женился - я понимал: моя жена сама ещё не слишком взрослая. Куда ей сына? Она не справится.

- Это ты так думаешь, - поджала губы.

Он вечно так. Напоминает. Уверен, что из меня вышла бы плохая мать, если бы не он. Считает себя благородным, раз принял меня и Гришу.

И это отчасти так, я ему благодарна за все.

Но я не собиралась за него замуж. Это мама настояла, упрашивала хорошо подумать. Нахваливала Диму.

Я согласилась, и ни разу о своем решении не пожалела, Димитрий - он чудесный отец. И Гриша его обожает.

Но зачем он так.

- Это юношеский максимализм, Марго, - сказал он, развернувшись ко мне. - Тебе только кажется, что ты умная, рассудительная, самостоятельная. Но если бы я тебя не направлял...

- Наверное, я бы пропала, - поддакнула язвительно. - Дим. Хватит.

- Тебе хватит. Сочинять всякие глупости о своей семье. Хорошо, любимая? Ещё раз. Созрела для серьезного разговора? Что не так с этими Северскими?

Отвела глаза.

Ну не могу я сказать. Он же меня тогда в шлюхи запишет. И будет прав. Я вспоминала о том, что было и жалела, от желания умирала и проклинала себя, а потом скучала, я так тосковала, меня лишь мысль о моем ребенке и спасла.

Не Дима.

- Рита или признаешься, или мы завтра переезжаем, - поставил ультиматум муж.

- Не в чем признаваться, - буркнула зло. - Хочешь - значит, переезжаем.

Повисло молчание. Я продолжила укладывать вещи. Дима постоял над душой, ожидая, что я передумаю, сорвусь и выложу ему все.

Не дождался.

Хлопнула дверь.

Я без сил плюхнулась на кровать и закрыла руками лицо.

Черт меня дернул вернуться сюда, зачем, зачем, ведь все было так хорошо.

А теперь...

Я знаю что это, знаю, как это называется.

Начало конца.

Потому, что сейчас муж начнет копать мое прошлое. И он докопается.

Глава 21

Севастиан

Открытие выставки. Я этот день ждал и волновался, как ребенок, ведь галеристом стал недавно совсем. Долго был в поиске себя, а потом жена начала писать картины. Я решил, что могу их продавать.

Так появилась моя галерея. А дальше я просто увлекся, начал искать художников, пусть неизвестных, но талантливых, начал продвигать у себя их работы и стал почти счастлив от дела, которым занимаюсь.

Сегодня важный день для меня.

Галерею украшают цветами и шарами, а я в который раз отхожу в сторонку, чтобы набрать заветный номер. Этот номер я взял у Романа, он принадлежит его дочери.

Сколько мне лет? Точно не пятнадцать, чтобы звонить, слышать ее голос. И бросать трубку. Дураком себя чувствую, идиотом последним, а сделать с собой ничего не могу.

Очередная серия гудов в динамике. Дальше ее раздраженное:

- Да!

- Привет, - выдохнул.

И на том конце повисло молчание. Я тоже молчу, ее дыхание слушаю. Она узнала меня, по одному лишь слову, не могла не узнать.

- Рит, - позвал. - Это я.

- Я поняла.

Снова тишина. И ее нервный вопрос:

- Зачем звонишь?

- В галерее сегодня выставка, - выложил. - В моей галерее. Приходи.

- А еще что? - переспросила она со смешком. - Севастиан, чего надо?

- Просто, чтобы ты пришла. С Гришей. Можешь и с мужем. Переживу.

- У твоей жены ведь выставка, - напомнила она.

- Не только у нее. Я открыл много новых художников, это не просто картины, это современное искусство, даже Грише скучно не будет, - я уговариваю и оправдаться пытаюсь, как какой-то пацан.

Но мне хочется. Чтобы она видела. Как я изменился за эти годы, что я не тот прежний бандит, которого она так боялась. Когда-то эта девчонка привлекла меня тем, что водой залила мой кадиллак.

С тех пор я ее из головы выбросить так и не смог.

- Приходи, - повторил настойчиво. - Я же не в клуб куда-то тебя зову, а на выставку. В этом нет никакого разврата.

- Он есть в тебе. Ты сам развратный с головы до ног. Испорченный. Бессовестный. И выставку свою...засунь себе в зад, Севастиан.

Гудки.

Она сбросила.

Черт подери, я ведь был искренен впервые за долгое время.

- Сев, ну ты где пропадаешь? - прозвучал за спиной голос жены. - Организатор тебя ищет.

Обернулся на Таню.

Арес был прав, когда говорил, что мы с Тимом выбрали в жены этих женщин лишь потому, что они подруги Риты. Это был способ быть ближе к ней, хотя бы от них что-то узнать о ней.

А знал бы я, что братья слово не держат и наш договор готовы к черту послать - не мучался бы семь лет. Нелюбимая жена - не самое страшное. Хуже, когда помнишь, что любимая где-то есть, а приблизиться к ней ты не можешь.

Марго, как ее называет этот ублюдок Димитрий. Он ей никто, и Грише тоже. Этот ребенок должен быть моим.

Я так чувствую - он мой.

- Сева, одну из моих картин нужно было поместить в центр зала, - жена идет рядом и капает мне на мозг. - Почему там висит неизвестный художник? У меня имя - Татьяна Северская. А ты кого туда определил? В общем, я сказала организатору. Пусть перевесят.

- Пусть оставят, - не согласился. - Твои картины на каждой выставке висят в центре зала.

- И это логично, ведь это галерея моего мужа, - она взяла меня под руку. Шепнула на ухо. - Ну ты чего такой кислый? У нас ведь праздник. Шампанское принести?

- Давай, - вяло согласился. И поморщился, когда в дверях заметил Ареса с букетом цветов. Братьев я не приглашал сегодня. Ведь я надеялся, что Рита приедет. Но Стрелецкая в жопу послала и меня, и мою выставку.

Только старших я видеть все равно не хочу.

Они появились под руку с невестой. Их тут же увидела Таня и бросилась с объятиями. Приняла цветы. Мне даже сюда долетают ее счастливые охи.

Отвернулся, когда меня тронул за рукав организатор. Повторил ему, что пусть занимаются украшением, цветами и шарами, а картину в центре зала трогать не надо, там будет висеть то, что я сказал.

- Строго ты с женой, - позади заметил Арес.

- Чего пришел? - усмехнулся. - Не звали, вроде как.

- Потому, что это праздник моего младшего брата. Важный для него день.

- А когда мы составляли важный для всех договор, ты о ком думал, о себе? - у меня на уме лишь эти проклятые бумажки, из-за которых жизнь моя улетела в тартарары. - Почему я самый ответственный оказался среди вас и слово сдержал?

- Я тоже сдержал.

- Не ври.

Я не знаю правды, но уверен - он облажался крупнее, чем мы с Тимом вместе взятые. У него это на лбу написано, в сощуренных глазах.

- Мы сейчас это будем обсуждать? - Арес покосился по сторонам. С подноса официанта взял два бокала шампанского и протянул один мне. - Братишка, выпей и успокойся. Порадуйся за себя. Ведь ты большой молодец.

Пожал плечами.

Да, я и сам так думал, пока Стрелецкая не вернулась в город. С ребенком. Который похож на меня.

- Может, у меня уже сын растет, - сказал Аресу. - А я...

- Может, у меня? - перебил он.

Уставились друг на друга.

Эту нетерпимость ни с чем не спутать, мы по-прежнему не готовы делиться, и если тогда кто-то из нас обманул, то сейчас - до последнего будем биться.

- Мне пора, - бросил сухо.

Решил последние организационные вопросы. Потом началась презентация, наплыли журналисты, заявились Тим с Юлькой и пришла мама.

Я никого из них не хотел видеть сегодня.

А ту, которую хотел...

Она в золотистом платье появилась на пороге, когда я уже не надеялся. Под руку с мужем, за руку держит сына. Она шагнула в галерею - и меня током прошибло.

Послала меня в задницу.

Но все-таки пришла!

Она любит меня. Очевидно. И это значит, у меня есть шанс.

Глава 22

Рита

Зачем я сюда приперлась. Последней идиоткой себя чувствую, маленькой дурочкой, которая не устояла от его звонка.

Мне ведь уже не восемнадцать. Я годами не видела Северских, у меня ребенок, муж есть, у меня семья. А я снова по первому зову бросилась.

Кретинка.

Специально отвела глаза, быстро-быстро, когда он меня заметил. Уставилась на картины.

Необычно. Ново. Современно. И так это завораживает. Еще больше волнует тот факт, что это его галерея, я все эти годы думала, что ничего в их жизни не поменялось и они продолжают вести аукционы, девушек продавать, оружием торговать и похищать людей.

Оказалось, нет. Великий губернатор, крутой строитель и модный галерист. С ума схожу, когда начинаю об этом думать.

- Шампанское будешь? - голос Димы привел меня в чувство. Повернулась на официанта, который остановился рядом с нами с подносом.

- Спасибо, - забрала бокал и смочила горло. Хочется залпом выпить, но муж не поймет.

- Сестренка, - прозвучало счастливое справа от меня, и я мысленно чертыхнулась. Тим. И этот здесь. Зачем, блин, я думала тут самый младший, один, но если их опять трое - что у меня в голове, за каким дьяволом я сюда притащилась.

- Вечер добрый, - муж пожал руку Тиму.

Северский рядом со мной стоит, он к Грише наклонился поздороваться, и я бы стерла идиотскую улыбку с его лица, если бы могла.

Хватит думать, что Гриша его сын! У Гриши есть отец, и это мой муж. Я годами в этом себя убеждаю. Безрезультатно.

- Ну как, перебрались уже в новый дом? - Тим выпрямился.

- В процессе, - Дима кивнул. - Вещи перевозим, думаю, к концу недели

- Вряд ли, - подала голос. Тим повернулся. Отпила еще шампанского. - К концу недели я выхожу на работу.

Не слишком удачный момент выбрала, чтобы сообщить об этом мужу. У Димы лицо вытянулось, как маска, взгляд из удивленного в один миг стал жестким, и я поняла, что нельзя было так. Я опять ничего с ним не обсудила.

Но он со мной покупку дома тоже не обсуждал.

- На работу? - переспросил он сухо. Ледяным взглядом окинул Тима. - Прошу прощения, мы с женой отойдем. Посмотрим картины.

Дима на людях всегда спокоен, но сейчас он так дернул меня, что я расплескала шампанское.

- Гриша, погуляй тут, - приказал он сыну и за локоть потащил меня к стене. Тихо, не повышая голоса, процедил. - Какого черта? Это шутка такая?

- Нет, - попыталась вывернуться из его хватки. - Дима, отпусти, люди смотрят.

Он развернул меня к себе и остановился, разжал пальцы.

- Я жду объяснений.

- Я же работаю, - напомнила. - Просто сначала перелет, потом гостиница. Времени не было.

- А сейчас оно есть? Именно сейчас, когда мы в новый дом переезжаем?

- Ты же меня не спрашивал, хочу я туда переезжать или нет? Я не хочу. Я поеду в круиз.

Муж щурится на меня и молчит, еще немного - и пар из ушей повалит. Но у меня выбора нет, пока я здесь - я буду видеться с Северскими, а я не хочу, я заберу Гришу и уеду, полгода по океану - и меня отпустит, мне легче станет, у меня утихнет, я не буду сама искать встречи.

- У меня работа, - сказал, наконец, Дима, медленно, по слогам, как для отсталой. - Отменить я ее не могу. Ты без меня собралась?

- Но если графики не совпадают, что делать? - покосилась на официанта, что ошивается рядом. Поставила на поднос пустой бокал и взяла новый. - Я ведь не могу ждать, когда твои дела решатся.

- Мы и так полгода не виделись, пока ты работала. Еще месяца нет, как мы вместе. Ты никуда не поедешь, Марго, - припечатал муж.

Черта с два, я уеду.

Пью шампанское. И наблюдаю за Гришей, которого уже приметил Арес. Такой он огромный, наклонился к моему мальчику и болтает о чем-то, может, спрашивает, когда у него день рождения...

Ну зачем я пришла!

- Ладно, вечер испорчен, - вздохнула. Я не справляюсь, я думала получится просто посмотреть на Севастиана, парой слов переброситься и убедиться, что меня отболело, успокоиться...но их трое, и у меня опять глаза разбегаются, внутри ураган бушует, я хочу сбежать. - Поехали в гостиницу.

- Нет мы никуда не поедем, - Дима тоже пьет шампанское. - Ты сама рвалась на эту выставку - наслаждайся.

Он отступил. Двинулся по залу. Столкнулся с невестой Ареса и сразу вежливо заулыбался. Здороваются. Все эти обмены любезностями у меня уже в горле сидят. Меня бесит Лидия, бесят Юлька и Таня...

Если бы они обо мне думали, разве бы женились на моих подругах? Мерзавцы, сволочи...

- Ну привет, - с шампанским приблизилась Таня. Делает вид, что рада встрече, а у самой такой колючий взгляд, она просто дикобраз. Она обвела рукой зал. - Как тебе выставка? Узнала мои картины?

- Не приглядывалась пока, - улыбнулась в ответ. Показала на ту, что в центре. - Вот эта?

Таня сморщилась.

- Нет. Это какой-то бездарь написал.

- А почему в центре зала висит?

- Открываем новые имена. А ты как узнала про выставку? Следишь за нами? - она шутливо ткнула меня в плечо.

- Сводный брат сам позвонил и пригласил, - выделила интонацией. - Мы же семья. А у вас такой праздник. Кстати, где Севастиан? Пойду поздороваюсь.

Отвернулась. Меня всю колотит. Таня ни в чем не виновата, ее право - замуж выйти за кого угодно. Но почему именно за Северского? Почему мне не сказала, ведь мы общались.

Преданной себя чувствую со всех сторон.

Он в центре зала стоит. У той самой картины. Взглядом каждое мое движение фиксирует, и мне дико неудобно в этом нарядном платье, надо было джинсы надеть.

Но каким же искренним он мне показался по телефону. Это ж надо быть такой непроходимо тупой, чтобы этому лицемеру поверить.

Я ему все скажу, чтобы не смел больше, и, вообще, я уезжаю...

Решительно шагнула к Севастиану.

- Привет.

Глава 23

- Привет, - повторила, когда он ничего не ответил. Севастиан усмехнулся. И кивнул мне за спину.

- Хочешь, рожу твоему мужу набью?

Неожиданное предложение. Нахмурилась и тоже обернулась на Диму.

- В смысле? – уточнила.

- А какого хрена он тебя хватает, как куклу? – в его голосе море неприязни, он даже заикаться перестал. – Уходи от него.

- Да ну? – повернулась. С издевкой выплюнула. – Пошли. Куда?

- Ко мне.

Он сказал это так просто и в то же время так серьезно, что я растерялась на миг. А после покрутила пальцем у виска.

- Прекрати так себя вести, - потребовала.

- Всего лишь предлагаю бросить этого придурка. Он же придурок? Так в чем я неправ?

- Во-первых, не придурок.

- Да ладно, Рита, - Севастиан подступил ближе на шаг. – Ты несчастлива, и сама знаешь об этом. Так ради чего мучиться?

Смотрим друг другу в глаза, и я мысленно подбираю, что ответить, но сосредоточиться не могу. Стоять и заверять его, что у меня счастливая семья – глупо и бесполезно, а еще что сказать?

- Вот что, - указательным пальцем ткнула ему в грудь, когда он попробовал приблизиться еще. – Чтобы я такого больше не слышала. И, вообще. Скоро я уезжаю. А если ваша компашка продолжит крутиться возле моего мужа…

- Куда уезжаешь? – он пьет шампанское и улыбается. Мои угрозы не действуют на него – он их не воспринимает. А у меня нет вариантов, как обезопасить Диму. Меня не будет рядом, и эта троица может черте что ему наговорить.

Из мести.

Хотя, за что мне мстить? Это же меня бросили.

- Я предупредила.

- Я не услышал.

Он издевается. Еще и так внаглую, нахально улыбается мне в лицо. От досады захотелось ногой топнуть, как в детстве. И я бы не сдержалась, наверное, но рядом вырос Арес. За руку он держит моего сына – и от этой картинки у меня потемнело в глазах.

- Гриша, - потянула его к себе. – Ты почему с незнакомыми…

- Мы же родственники, - перебил Арес. – Или думаешь, я из тех, кто способен зло причинить ребенку? Рита, это оскорбительно.

- Оскорбляйся сколько влезет, - прижала к себе сына и отступила.

- Не уходи, - остановил он меня. – Есть разговор.

- С невестой разговаривай.

Арес хмыкнул. А это, правда, прозвучало, как лютая ревность с моей стороны. Но ведь все не так, я просто обижена, и совсем уже потерялась в собственных чувствах. Знаю только – большой ошибкой было вернуться в город.

- Пойдем, милый, - развернула Гришу и повела по залу. Прислушалась к шагам за спиной, и не ошиблась – Арес нагнал нас.

- Чем завтра вечером заняты?

- Переездом в ваш дом разврата, - шепнула.

- Тим с Юлькой постарались?

- Тебе чего? – остановилась.

- Рита, ты ведь уже взрослая, - Арес сунул руки в карманы брюк, качнулся с пятки на носок. – А ведешь себя так несерьезно. Мы живем в одном городе, наши родители женаты. Нам придется общаться – хочется тебе или нет. Слишком много точек соприкосновения. Предлагаю подумать. Не надо каждое слово в штыки воспринимать. Давай лучше дружить.

Меньше всего его взгляд похож на дружеский, да на меня муж так не смотрит, а я сына держу за руку и ощущаю, как горят уши и лицо.

- Всем станет легче жить, если мы поймем, что не враги друг другу, согласна? – продолжил Арес. – Нам делить нечего.

Ну, конечно. Как будто я совсем дура и не заметила, что эти коршуны на моего сына нацелились.

- Предлагаю завтра собраться в ресторане. Мое назначение мы отметили. А твой приезд нет. Как-то это неправильно.

Закусила губу. Первая мысль – послать его к черту, я и так себя проклинаю за то, что слабину дала и на эту выставку заявилась. Но…Арес прав, это неумно. И я, и он понимаем, что никакой дружбы не получится. Но он хитрее себя ведет, не треплется об этом в лоб, как я.

Мне тоже пора менять тактику. До конца недели продержусь, а там нас с Гришей ждет океан.

- Я поговорю с мужем, если у него будет время – придем, - ответила после паузы.

- Чего тянуть? Димитрий, - позвал его Арес, и я поморщилась.

Рассчитывала, что Северский моим обещанием удовлетворится, а я потом скажу, что нам некогда и мы не придем, но уловка не сработала – Дима приблизился к нам и вопросительно изогнул бровь.

Арес соловьем разлился.

Мы же семья. И должны держаться вместе. Родители будут рады приглашению. Плюс, если нужна помощь с переездом…

Ну, это уже перебор.

- Дим, голова разболелась, - вклинилась в болтовню Северского. – Не надо было шампанское пить. Мы с Гришей будем ждать в машине, - не дав Диме возразить отошла от них и потянула сына в холл.

- Хочу остаться, - Гриша надулся. И я понимаю его, маленького, он привык к толпам народа, в Греции мы постоянно ходили по гостям. В гостинице ему одиноко, он устал жить на чемоданах, но нужно потерпеть совсем чуть-чуть.

- Скоро поедем в круиз, - выложила свой козырь.

У сына загорелись глаза.

- Да?! Мама! Когда?

- Через несколько дней, - улыбнулась и вспомнила, как мы в каждом порту на пляж ходили, по магазинам, просто гуляли. Фотографий и впечатлений у Гриши – океан. Тем более, это будет последний круиз, ведь сын в школу пойдет. И мне придется переходить на работу в офис, ведь бросить Гришу на Диму я не смогу, да я от тоски умру.

Расселись в машине.

А муж не торопится.

По радио проиграло семь песен, когда Дима, наконец, появился в дверях. Он молча сел в салон, вырулил с парковки и хмуро уставился на дорогу.

- Случилось что-то? – подала голос.

- Да, - тут же ответил он. И тихо выругался. – Достали меня твои родственнички. Они же, вообще, берегов не видят. Интересно, их мать не учила, что так навязываться просто неприлично?

Подавила злорадный смех.

Перегнули Северские.

- Значит, не идем в ресторан?

- Идем, - огорошил меня муж. На светофоре повернулся ко мне и сощурился. Процедил. – То, что происходит – ненормально, Маргарита. Не хочешь признаться, в чем дело – я докопаюсь до правды сам.

Глава 24

С самого утра в доме на Черном озере меняют мебель. Муж что-то неладное заподозрил и решил купить все новое. Гриша носится по двору, а я сижу в плетеном кресле. Передо мной столик с ноутбуком и стакан холодного чая.

И пока муж не видит – я решаю вопросы с круизом.

Но с Димой все равно придется договариваться, ведь я беру с собой Гришу. И мне нужно разрешение от мужа. Только сейчас к нему лезть бесполезно.

Мне просто страшно, что он откажет.

Нужно помириться, а я не знаю, как.

Уставилась в ноутбук. Сегодня жарко, мне нравится ласковый ветер, что треплет волосы. И даже грохот мебели и ругань грузчиков не мешает. Не заметила, как кто-то приблизился сзади.

Лишь когда в плечо уперлось что-то острое – вздрогнула. Обернулась на мужа, который уткнулся в меня подбородком и внимательно смотрит в экран.

- Это что? – спросил он тихо.

- Я же говорила, - торопливо хлопнула крышкой ноутбука. – В конце недели мы с Гришей улетаем. Лайнер отправляется из…

- Это мой лайнер и я прекрасно помню, откуда он отправляется, - Дима выпрямился. Сощурился на солнце. – Маргарита, ты меня не поняла. Согласия я не давал. Ты остаешься дома.

Отвернулась и уставилась в одну точку – на стакан с чаем, что стоит на столе.

Глаза на мокром месте.

Ненавижу этот его категоричный тон.

Я бы наплевала на все и улетела, это моя работа. И мне надо. Но ведь сына Дима со мной не отпустит.

И как его убедить?

- Ну смотри, - развернулась в кресле. – Чем мне тут заниматься?

- Я открываю офис. Будешь нанимать персонал для круизов.

- Это когда Гриша в школу пойдет. Я ему уже сказала, что мы улетаем, он, знаешь, как обрадовался? – надавила. – Ну, Дим. Потом возможности не будет. Последний разочек?

- Нет.

- А ты аргументы слышал?

- Марго, все я сказал, - отрезал он и зыркнул на меня предупреждающе, чтобы я больше не смела спорить. – Время видела? Иди переодевайся, нас ждут в ресторане.

- Пойду в ресторан, если отпустишь нас в круиз, - от отчаяния поставила глупое условие. И пугливо отскочила за стол, когда Дима, гневно сверкнув глазами, подался ко мне.

- Что за детский сад? Сюда иди, - потребовал муж и оперся ладонями на стол, нас разделяющий.

- А чего ты меня шугаешь? – огляделась по сторонам – никого, грузчики разъехались, от соседей нас отделяет высокий забор. Мне тревожно. Даже сына не видно. – Гриши нет.

- Он в доме. Ко мне подошла и повторила свой ультиматум, - в приказном тоне повторил муж.

- Я просто очень хочу туда поехать, - выдохнула, сдаваясь. – Почему нельзя?

- Я уже объяснял. Месяца не прошло, как ты вернулась.

Он напротив, давит на меня взглядом. Навис над столом и, кажется, перевернуть его готов – так его разозлила.

Я не понимаю, что с нами случилось. В Греции всегда рядом были мама и отчим, и Дима себе такого не позволял. Он всегда был вежлив, спокоен, внимателен, да удава и то проще вывести из себя, а муж – он как памятник был, каменный и молчаливый, я рядом с ним себя в безопасности чувствовала.

Теперь же я словно одна против него, хотя в этом городе мой отец живет.

- Что с тобой такое? – спросила примирительным тоном. – Ты меня пугаешь.

- А ты мне врешь, Маргарита.

- В чем?

- Этого я пока не выяснил. Но просил я от тебя малость. Просто говорить мне правду.

Молчим, он ждет. Словно новый шанс дал мне признаться в моих грехах. Но у меня язык не поворачивается, я слова выдавить не могу, когда он так смотрит. В голову лезут всякие ужасы. Мысленно звучат мои слова про Северских, а дальше картинка – как Дима сбрасывает меня, связанную, в Черное озеро.

А потом на берегу стоит. Долго-долго, убеждаясь, что я не выплыву.

- Я пошла одеваться. В ресторан пора, - отступила под его пристальным взглядом. Шаг, еще шаг, развернулась спиной и двинулась к дому.

Напряжение в каждой клеточке тела, я будто бы деревянная, я обратно хочу, в Грецию, там все у нас было хорошо.

Это Северские виноваты. Если бы они не лезли к нам после того ужина у папы – я бы сейчас не тряслась, словно только с электрического стула встала.

- Мама! – в холле навстречу выскочил Гриша. – Когда мы купим мне самокат? Хочу ездить по дому.

- Посмотрим, - подтолкнула его к лестнице. – Одеваться пора.

- В костюм?

- Да. В ресторан пойдем.

Гриша довольно поскакал по ступенькам.

Сначала помогла сыну, потом сама переоделась в строгое черное платье. Муж за это время в спальне не появился. Он ждал нас у машины – привычно спокойный, с полуулыбкой на лице.

- Выглядишь шикарно, Рита, - отвесил он мне комплимент.

Кивнула и села в машину. Ласковое «Рита» муж использует редко, и я уже привыкла быть Маргаритой или Марго. Но мы вернулись сюда – и Северские опять напомнили об этом сокращении, по которому я соскучилась.

Вот как эту троицу из головы выбросить? Кажется, что нереально.

Мне очень нужен круиз.

- Обижаешься на меня? – спросил Дима по дороге к ресторану.

- Нет, - ответила, не поворачиваясь.

- Прости, - он поймал мою руку, поцеловал пальцы. – Пойми и меня. У всех нормальные жены. Они всегда дома. Хранительницы очага. Приходишь с работы – там горячий ужин ждет. А пока ты плавала – у меня словно семьи, вообще не было. Возвращаешься – дом пустой. Ни тебя, ни сына.

- Ты же сам меня взял к себе на работу.

- Ты хороший специалист. Но в первую очередь – ты моя жена. Не надо никуда лететь, ладно? Нам и здесь будет хорошо.

Не ответила. Подъехали к ресторану, и я первым делом оглядела парковку, выискивая знакомые машины.

- Может, не пойдем? – повернулась к Диме.

- Мы же пообещали, - он пожал плечами. – Отказываться невежливо, Маргарита. Гриша? Выходим. Нас ждут.

Глава 25

Папа минут пять тискал Гришу, не обращая внимания на посетителей, что косились на наш столик. Он, правда, счастлив, что у него есть внук, просто светится. И от такого отношения к моему сыну у меня самой что-то меняется к папе, притупляется обида.

Может, я зря на него до сих пор злюсь. Бабушка говорила, что на сердитых воду возят. Не буду ведь я до конца жизни припоминать ему. Он мой папа, другого нет.

- Привет, дочка, - он отпустил Гришу и поцеловал меня в щеку. – Как хорошо, что вы пришли. И, вообще, почаще бы приезжали в гости с Гришей. Порадовали бы старика.

- Милый, ну какой из тебя старик, - хмыкнула Гела. На меня она смотрит с неприязнью, мне не кажется. И почему-то никто этого не замечает. Я делаю вид, что тоже не вижу, как ее напрягаю.

Но хотя бы один косой взгляд в сторону Гриши – я бы поднялась и ушла. Гела моему сыну улыбается, будто бы искренне.

Только я все равно настороже.

- А ваши сыновья опять задерживаются, - не удержалась от колкости.

- У мальчиков много дел, - бросила она мне и посмотрела на Диму. – Димитрий, рассказывайте. Переехали уже в новый дом? Как вам там? О, я там провела лучшие годы жизни.

- Не сомневаюсь, - Дима присел за стол. Муж поддерживает светскую болтовню, я листаю меню.

Из-за жары есть не хочется, но я бы что-нибудь выпила. Скоро приедут Северские, и алкоголь добавит мне смелости, я хотя бы не буду краснеть от каждого взгляда.

- Когда позовете на новоселье? – спросил папа.

- Никогда, - отрезала. Поймала удивленный взгляд мужа и пожала плечами. – Ты же сам говорил – у тебя куча работы. Праздновать некогда.

- Ну уж для семьи-то время найдется? – Гела неодобрительно качнула головой. – Мои сыновья всегда выкраивают вечер для меня.

- А я не ваша дочь.

И слава богу – такая мысль читается в ее глазах. Да черт возьми, за что она меня так ненавидит? Лично ей я ничего не сделала, наоборот, это она меня тогда притащила участвовать в ее кошмарных аукционах. А то, что я всем гостям слабительное подсыпала и вечеринка не состоялась – так я защищалась, Гела должна это понимать.

- И все-таки, новоселье…- начала она.

- Привет, мамуль. У Риты новоселье? – прозвучал за спиной голос Севастиана, и младший Северский появился в поле зрения.

Встретились взглядами на секунду, и я поспешно уткнулась в меню. Вот опять, меня начинает потряхивать, словно я не спала очень долго. Проклятое волнение – я не знаю, чем его унять. Где же официант, где мое вино.

Исподлобья проследила, как Северский целует мать в щеку, как ему подражает Таня. Они начали рассаживаться за столом.

- Рита с Димитрием не хотят отмечать, - сладким голосом завела Гела. – Говорят, работы много. Понятно, занятые. Остальные-то люди не работают, только Рита и Димитрий.

Посмотрела на Диму – это такая явная издевка в наш адрес, что он не мог не заметить. Муж с непроницаемым лицом читает меню.

- А мы с мамой уезжаем, - вдруг сказала Гриша, и все на него уставились. Сын смутился на миг от такого внимания, но смело продолжил. – Летим с мамой на океан. Будем плавать на большом корабле.

- Да что ты говоришь? – с интересом переспросил Севастиан и откинулся на стуле. – В круиз?

- Ага.

- Гриша, не вводи людей в заблуждение, - ледяным тоном осадил его Дима. – Вы с мамой никуда не летите.

- Как? – ахнул сын.

- И не лезь, когда взрослые разговаривают.

Гриша надулся. Взглянула на Севастиана – тот недобро сощурился на моего мужа. Вчера он предлагал морду Диме набить, а сегодня я вижу, что это не шутка. Северский в бешенстве, но молчит, лишь сверлит взглядом Диму.

Муж почувствовал его внимание, поднял голову от меню.

- О, спасибо, - выдохнула, когда рядом вырос официант с бутылкой. – Дима, а ты что будешь пить?

- Давай водку, - предложил ему Северский.

Муж, помедлив, кивнул.

Я припала к бокалу. Несколько терпких глотков – и мне стало чуть легче, но я по-прежнему словно не на стуле сижу, а на сковороде жарюсь. Как братья не понимают, что делают лишь хуже, когда возле нас крутятся. Муж пока терпит, но сегодня он меня напугал.

А что будет завтра?

Если он не отпустит нас с Гришей в круиз, а эти сволочи не прекратят ошиваться рядом – все закончится плохо. И будь я одна – я бы так не волновалась. Но ведь у меня сын, если эти игры Гриши коснутся, тогда что?

Пила уже второй бокал, когда приехали старшие Северские. Мрачно кивнула Юльке, выдавила улыбку для Лидии.

Решено – я сегодня напьюсь. И тогда вечером Дима не сможет меня допрашивать. Я сейчас в таком положении, мне хотя бы день пережить спокойно – уже счастье.

А завтра будет видно.

- За твое возвращение, сестренка, - Тим потянулся через стол. Рюмкой брякнул по моему бокалу. – Надо почаще собираться вот так, семьей.

Предложение нравится его братьям, моему папе, Грише. И всё – остальные сидят с кислыми минами, мне хочется встать и уйти, я этого давления уже не переношу.

- В туалет, - шепнула Диме и поднялась.

Едва не споткнулась, пока между столиками лавировала, то ли от алкоголя, то ли из-за взглядов, мне в спину направленных. Это последний раз, когда я согласилась встретиться «семьей». Дальше пусть хоть что говорят, пусть Дима бесится сколько угодно, но нас с Гришей с места не сдвинут – нервы дороже.

Когда вышла из туалета поморщилась – пустой коридор, и стену подпирает младший Северский.

- Ты зачем сразу за мной пошел? – двинулась на него, закипая от раздражения. – Думаешь, никто не заметил? Хватит меня компрометировать. Ты знаешь, что мне муж скажет?

- Я уже предлагал, - он отлип от стены. – Повторю. Сейчас вернемся, я набью ему морду. Заберем Гришу и уедем.

- Куда, домой к тебе? – остановилась напротив. – Вместе твою жену дождемся, да?

- Рита, я похож на шутника? – он приблизился. Хозяйским жестом заправил прядку волос мне за ухо. – Если я говорю – значит, мне можно довериться.

Глава 26

Это пятый бокал. Или шестой. Я уже сбилась со счета, а в голове такой приятный туман, что мне от всего весело. От кислых лиц бывших подруг, от удивленных взглядов папы и предостерегающих мужа.

Плевать. Хуже точно не будет – решила и подняла очередной бокал.

- У меня тост, - хотела и сама встать на ноги, но от волнения запуталась в каблуках и замешкалась.

- Маргарита, тебе хватит, - негромко процедил Дима и под столом сжал мою руку. – Сейчас поедем домой.

- Не хочу домой, - голос отрегулировать не получилось и мой отказ услышали все. Я знаю, что Дима не любит, когда я перечу ему на людях, я и не делала этого раньше, молчала. Но сейчас уже дошла до ручки. Я не хотела переться на этот ужин – он меня заставил. А ведь можно было прислушаться, не давить. Отбросила его ладонь и поднялась. – Гела, - посмотрела на мать Северских, которая ошарашенно на меня вылупилась. – Дом на Черном озере – чудесный. Диме очень нравится. С тем местом у меня столько связано, наверное, пора вспомнить прошлое.

- А где же тост, - негромко усмехнулся Арес. Поймал мой взгляд – и сразу посерьезнел, понял, что я не шучу. Заскрежетал его стул по полу, он резко встал на ноги. – Рита, давай лучше я.

- Сядь, - прошипел Дима. И, когда я не послушалась, тоже встал. – Извините нас. Марго ничего не ела и слегка перебрала. Нам пора.

Не пора. Мне неясно, почему все они не дают слова сказать, хотя весь вечер меня провоцировали, задавали вопросы, нагло смотрели, хищно улыбались. Они своего добились – я готова говорить.

- Идем, - муж прижал меня к себе и силой потянул из-за стола.

- Не трогай ее, давай лучше я, - это предложили одновременно, оба младших брата. Они со своих мест подорвались, не обращая внимания на недовольных жен.

- Димитрий, оставайся, - Тим бросил салфетку в тарелку. – Я сам сестру отвезу домой.

Сестру. Он с нажимом это сказал и напряженно уставился на Диму. Не поворачиваясь, почувствовала, как муж напрягся всем телом.

Будет драка – поняла с ужасом. И позвала Гришу.

- Сыночек, едем домой.

Гриша послушно спрыгнул со стула, схватил мою протянутую ладонь. Двинулась по залу и в раздражении оттолкнула от себя Диму, когда он хотел меня поддержать.

Не настолько уж я хмельна. Я в ресторане с сыном и знаю, что можно, а что нельзя. Реакция мужа и Северских злит, из себя выводит. Все они уверены, что им виднее, каково мне и что я чувствую.

- Нормально? – спросил Дима, когда мы вышли на воздух.

- Нет, - процедила, остановившись у заборчика, что огораживает цветник. Вино придало мне смелости, и пока Дима вызывал такси, я выговаривала. – Кем ты меня выставил? Жена не ела, перебрала, - передразнила. – Разве можно такое говорить?

- Маргарита, успокойся.

Замолчала. Стою и дышу ароматом цветов, сжимаю ладошку сына. Гриша болтает про свои пистолеты, что как вернемся домой – он хочет поиграть. Слабо улыбаюсь на эти планы, голос сына отвлекает меня от злости на мужа и Северских.

В такси Дима сел вперед и всю дорогу общался с водителем. Уже знакомым маршрутом мы подрулили к дому. И Дима сразу, без игр, отправил Гришу спать.

- Еще не поздно! – возмутилась, когда обиженный сын поплелся умываться.

- Впечатлений за день море, пусть отдохнет, - голос у мужа подозрительно ласковый. Ожидала, что дома разборки продолжатся, но Дима привлек меня к себе и обнял, медленно повел по коридору. – Мы только приехали, а с твоими родственниками уже времени больше проводим, чем наедине. Пора это исправлять, согласна?

Кивнула, не понимая, к чему он клонит. Дима прошел в кухню. Из шкафчика достал бутылку вина и два бокала. Из холодильника виноград.

- Садись? – обернулся ко мне. – У нас, как никак, новоселье, - он широко улыбнулся.

Но мне какой-то подвох почудился. Еще несколько часов назад в его голосе и взгляде я угрозу видела, а сейчас он спокоен, расслаблен, словно ничего не случилось. И предлагает мне отметить.

Неуверенно взяла бокал, когда он его наполнил. И когда он потянулся с поцелуем – приблизила лицо.

Врет! Если голос и взгляд он под контроль взял, то чувства – нет, они рвутся из него, и это почти агрессия, на меня направленная, он целует грубо, силу не рассчитывая, кусает мои губы и больно мне делает. Не выдержала, уперлась ладонью ему в грудь, отталкивая от себя.

- Дим, - выдохнула.

- Извини, увлекся, - он отстранился и улыбнулся. Протянул руку и большим пальцем мазнул по моей губе. – Кровь.

Я и сама ощущаю стальной привкус во рту. Хотела встать и умыться, но муж поднял мой бокал.

- Выпей лучше. Давай, давай, - он сам поднес бокал к моим губам, наклонил.

Бах.

Он меня напоить хочет – молнией сверкнула в мозгах догадка. Да. Хочет, чтобы я бдительность потеряла, и сама ему обо всем рассказала, а прикрывается нашим новосельем.

- Хорошо, - сделала глоточек вина, сухой, терпкий – его вкус перебил вкус крови во рту.

- Еще, Маргарита, - настаивает Дима. – До дна.

- Голова разболелась, - поставила бокал.

- Сейчас пройдет. Просто выпей еще, - он сверлит меня взглядом.

- Дима, - уперлась руками в стол, отклонилась. – Я не хочу.

- А с братьями своими выпила бы? – муж сощурился.

- При чем тут они?

- При том. Пей, - приказал он.

Пораженно фыркнула. И в знак протеста ударила по бокалу – он опрокинулся, и Греко лужицей растеклось по столу. Она закапала вниз, кап-кап в тишине по мозгам, на пол.

- Правду хочешь? – соскочила со стула. – Ладно. Никакие они мне не братья и никогда ими не были, ты сам это понимаешь. Так зачем тебе слышать о том, что было? Если ты уже обо всем догадался. Догадался ведь? – по его сверкнувшему взгляду убедилась, что да. И внутри все оборвалось. Вот. Я призналась. Он молча смотрит на меня. Мне душно и бежать хочется от этого разговора. Но Дима ничего не говорит. А на меня давит обстановка, знакомая кухня и вид из окна на освещенную фонарями лужайку. Зачем он притащил нас в этом дом? Ведь я была против. Отступила. – Все, Дим? Я пошла спать.

Глава 27

Открыла глаза и сразу посмотрела на место рядом с собой.

Пусто.

Как Дима лег спать я не слышала, хоть и пыталась его ждать, но часа два прошло, а в спальне он так и не появился. И меня выключило.

Может, совсем не ночевал?

Приподнялась на локтях и огляделась. Ни рубашки, брошенной на спинку стула, ни пиджака. Выбралась из постели и прошлепала босыми пятками до двери, выглянула в коридор.

Тишина.

А ведь время уже десять утра. Гриша не умеет так долго спать, он бы обязательно меня разбудил.

Сунулась в детскую – кроватка аккуратно заправлена. И игрушки не разбросаны, лежат на своих местах словно их не трогали. Внизу, в кухне в раковине стоит грязная кастрюлька из-под каши, две тарелки и две кружки.

Завтракали вдвоем и меня не позвали?

Распахнула дверь и вышла на крыльцо. Всего десять, а солнце уже печет, и трава искрится в его лучах, изумрудной кажется. Так красиво. Но участок пустой, ни сына, ни мужа.

Впервые у меня такое, что я Грише не пожелала доброго утра, что сын не рядом. Паника набросилась на меня, загнала обратно в дом. Взлетела на второй этаж, в спальне схватила сотовый.

Начала ходить по комнате и слушать гудки, что мне в ухо бьют. Дима не берет трубку, я грызу ноготь.

Что это значит?

Набрала еще раз.

И снова.

Муж ответил после пятой попытки, он бодро гаркнул в трубку:

- Да.

- Привет, - я, наоборот, присмирела. Вспомнила наш вчерашний разговор и мысленно обругала себя за несдержанность. Надо было молчать. До конца. Не поддаваться на провокации, не злиться, а если бы он сам что-то выяснил – все отрицать. Я думала об этом все два часа, пока ждала его ночью в спальне. Никак ведь не доказать, что было между мной и Северскими семь лет назад. Только Гришей. И сейчас его нет рядом, а у меня пот холодный ползет по спине. – Куда ты Гришу увез? – спросила несмело.

- А мне надо разрешения спрашивать, чтобы с сыном куда-то поехать? – Дима усмехнулся.

- Нет, но…я проснулась, а здесь никого. Ты ночевал дома?

- Не ночевал, - процедил муж, и у меня голова закружилась.

Он не спал дома, с утра забрал сына – что он хочет?

- Верни Гришу домой, - попросила и присела на кровать. – Я волнуюсь.

- А чего испугалась, можно узнать? – в его голосе веселье, он будто издевается. – Откровений своих вчерашних застыдилась, да, Маргарита?

- Где Гриша?

- Да со мной он, успокойся, - раздраженно выдохнул муж. – Уже в сторону дома едем, скоро будем. Поешь там.

Он бросил трубку. Сжала смолкнувший телефон и подошла к окну. От его слов стало чуть легче, но я не поверила, и успокоиться не смогу, пока не увижу сына.

Куда он с ним ездил, планов ведь не было?

Торопливо умылась и стянула футболку. Влезла в легкий белый сарафан, забрала волосы в хвост. Сполоснула грязную посуду. Открыла холодильник и поглазела на продукты. Аппетита нет, я только и делаю, что мечусь к окну и выглядываю, по дому хожу и прислушиваюсь.

Не выдержала, села на широкое крыльцо, прямо под солнцем.

Двадцать минут прошло, почему так долго?

За воротами послышался гул двигателя и шелест шин, я подскочила со ступенек. Ворота медленно разъехались, на участок плавно вкатила машина мужа.

Двинулась навстречу, высматривая, в салоне ли Гриша.

Там.

Помахал мне в окно – и я с облегчением выдохнула. Они припарковались, сын выскочил из машины, и я побежала навстречу. Подхватила его на руки, прижала к себе.

- Ну мама, - он пискнул, так крепко я его схватила.

- Вы где были? – заглянула в его счастливое лицо. – Почему меня на завтрак не позвали?

- Папа сказал тебя не будить.

- Выспалась? – Дима остановился позади Гриши.

Снизу вверх посмотрела на мужа, что столбом возвышается над нами и выпрямилась.

- Это что значит? – отпустила сына, и тот с визгом полетел по лужайке. – Дома не ночевал, ребенка с утра куда-то забрал.

- А ты ждала, что я с тобой в одну постель лягу после того, что услышал? – он сощурился на солнце. – Маргарита, я просил всего лишь не врать мне. А ты даже в такой мелочи облажалась.

Не знаю, что ответить, молчу. Северские – мое прошлое. И если Диме неважно было, от кого у меня сын – к чему сейчас, спустя годы, ковырять это? Ведь прошлое – оно до встречи с ним случилось, он сам так говорил.

Выходит, врал?

- Дальше что? – сложила руки на груди. Закрытая поза – и мне в ней комфортнее.

- Дальше мы летим вместе, - Дима шагнул к дому. – С работой я разобрался. Подготовим документы – и будет тебе круиз.

- Ты же не хотел, - ускорилась, чтобы догнать его.

- Передумал, - он резко остановился и обернулся, я наскочила на него. Он удержал меня за локти и посмотрел в глаза. Внутренне подобралась, чтобы не дрожать, жары больше не чувствую, мне холодно стало. Он взглядом меня сверлит, и я понимаю – ничего хорошего сейчас не услышу. Дима хмыкнул. – Я не идиот, Марго. Здесь ты не останешься. после круиза продадим дом и переедем в другой город. Или обратно в Грецию. Не решил пока.

- Зачем? – растерялась. - Ты ведь даже в одну постель со мной ложиться не хочешь? – напомнила.

И сама поразилась, как спокойно отнеслась к этой новости, ни обиды не ощутила, ни горечи, ничего. А ведь мне все эти годы казалось, что я смогла этого мужчину полюбить.

- Спать я с тобой не буду потому, что ты наказана, - четко, по слогам почти, выговорил муж. – Дальше я буду смотреть на твое поведение. Если не разочаруешь меня – все у нас с тобой наладится, - пообещал он. И добавил после паузы. - Но еще одна ошибка с твоей стороны, Маргарита – и я забираю Гришу. А ты можешь идти куда угодно, хоть сразу к троим. Выбирай, любимая. Что для тебя важнее. Поняла? Все, - он отпустил мои руки, оттолкнул.

Развернулся и зашел в дом.

Глава 28

Тим

- За нарушение договора – санкции, - Севастиан шлепнул перед нами документы и уперся ладонями в стол. – Я ничего не нарушал. И свадьба с Таней не считается. Я эти годы про Риту не слышал. Ты, - он повел в мою сторону подбородком, - притворялся женой и переписывался с ней. А ведь договаривались – никаких контактов. Все здесь, перечитайте, - хлопнул он по бумагам и посмотрел на старшего. – Ты?

- Я ничего не нарушал, - невозмутимо выдал Арес. Откинулся в кресле и положил ногу на ногу.

Трепло. Что-то было – по глазам видно. Но признаваться он не хочет, просто в лицо нам пургу гонит.

- То есть, за слова мы не отвечаем, - усмехнулся Сева и взъерошил волосы. – О чем тогда с вами разговаривать? Я семь лет, как идиот, верил, что от девчонки отказался, зато не передрался ни с кем, не потерял братьев. А братья за спиной слово нарушали и похрен им было на эти бумажки, - он смахнул их со стола, и наш дурацкий договор веером разлетелся по полу.

Арес проследил этот полет и поднялся.

- Тебе чего надо от меня? Правды? – он шагнул к Севастиану. – А зачем? Сейчас это что изменит? Договор изначально был бредом.

- Да ну? – тут уже я не выдержал, захотелось Аресу в рожу этими бумагами ткнуть. Мне пока не отшибло память, и та ночь до сих пор перед глазами, словно все случилось вчера.

На рассвете приехал друг Стрелецкого. И это обмен был – нам адрес ее отца, а ему Риту.

Все еще не понимаю, зачем отдал маленькую. Плевать бы на эти деньги, которые наворовал ее отец, еще тогда надо было вступиться, она ведь хотела остаться со мной. И я хотел видеть ее рядом.

До ночи мы разбирались с Романом, он просил дочь не трогать. А потом, не сговариваясь, к ее дому рванули и встретились уже там, у ворот, все трое.

Это было неправильно – обратно к нам ее тащить. Делиться тоже нереально, я не такого хотел для нее. Она кому-то одному должна была принадлежать.

Мне.

У меня, как у волков – одна, насовсем. Я был больше достоин, чем они. Братья так не думали, там, у ворот, мы подрались. Это больницей бы для всех троих кончилось. И Арес тогда сказал: надо тормозить. Каждая вещь должна иметь своего хозяина. Но Стрелецкая не вещь.

Легендарное «не доставайся же ты никому» - оно в жизни воплотится, кто-то из нас ее просто застрелит, мы этого не хотим и нам нужен договор.

Это его предложение было, и там куча пунктов, мы все трое его подписали. Сейчас же эти бумажки валяются под ногами, Арес топчется по ним и наше соглашение называет бредом.

- Нельзя вот так, что раз, подписал – и все отрезало, - говорит он в лицо Севастиану. – Не бывает так.

- Для чего тогда ты эту хрень составлял? – младший уже бесится, и взгляд у него такой же злой, как несколько лет назад, у ворот. – Что ты сделал, признайся? Искал ее? Видел?

- Улететь я с ней хотел, - обрубил Арес наши догадки. – И в аэропорту, в туалете…

Потрахались они, отымел он ее, взял – он этого сказать не успел – ему прилетело кулаком в лицо.

Севастиан все разговоры закончил, его гнев ведет, а мне теперь мои грехи просто детским лепетом кажутся в сравнении с тем, как накосячил Арес, он же месяца не продержался без нее, самый старший из нас, самый спокойный – и такой херни наворотил.

- Эй, - подорвался из кресла. Их надо разнять – переубивают друг друга, но я сам на стороне Севы и хочется втащить этому слабаку, почему мы терпели, а он не мог?

Для чего.

На белом ковре кровь, костюмы у братьев в лохмотья, по кабинету сизый дым сигарет плывет, и слезятся глаза. Разбили напольную вазу, крупные осколки рассыпаны у двери. После этого грохота в кабинет постучали. Створка приоткрылась и внутрь осторожно сунулась голова Тани.

- Боже, - ахнула жена Севастиана. – Кошмар. Все…нормально у вас? Что случилось? Может, скорую?

Ей никто не ответил.

- Сева, - протянула она. – Я аптечку принесу.

Она скрылась в коридоре. У нас висит молчание. Мы все об одном думаем, уверен – какого числа, в каком месяце родился Гриша.

Можно легко подсчитать сроки. Если отец этого ребенка Арес – я просто прикончу брата. Сына он не заслуживает, он обманом девушку у меня отобрал, в которую я был влюблен.

- Когда у Гриши день Рождения? – спросил и распахнул окно.

- Выясняю, - отозвался Арес, задавил сигарету в пепельнице. После паузы мрачно добавил. – А надо нам это знать?

Переглянулись с Севастианом.

Сейчас я убежден, что у меня есть сын. И каждый из нас, глядя на Гришу думает, что ребенок принадлежит ему.

Но день рождения пацана ничего не меняет. Остается еще Рита, я заберу ее вместе с сыном, и неважно, чей он. Один раз я ошибся, от нее отказался. Теперь я не такой дурак, я несколько лет живу с нелюбимой женщиной только потому, что она была ее подругой.

Этому помешательству должен прийти конец, мое должно вернуться ко мне. И я не отпущу больше, даже если кто-то из братьев на пути встанет.

- Вот! – в кабинет ворвалась Таня с аптечкой. Посмотрела на разбитые губы Ареса, на сигарету в пепельнице, всю в крови. Ойкнула. – Как же вы так? – она повернулась к мужу.

У Севастиана фингал наливается под глазом. Я почти не пострадал, от кого-то из них кулаком прилетело по ребрам, когда разнимал. Заживет.

- Может, Лидии позвонить? – Таня бухнула аптечку на стол. – Пусть она за тобой…

- Я поехал, - Арес поднялся. Достал ключи от машины и сбросил в кресло рваный пиджак. Исподлобья глянул на нас. И уточнил негромко. – Я так понял, примирению конец?

С моей стороны – точно да. Старший без слов, по лицу моему прочитал. Севастиан отвернулся.

Все ясно.

Сейчас началось то, что должно было решиться семь лет назад.

Глава 29

АРЕС

Все-таки, мудрые мужики - китайцы. Понял это, когда их великая книга несколько раз спасала мне жизнь. Помогала в бизнесе. Подсказала, какую женщину выбрать в жены.

Сказали бы мне семь лет назад о том, что я увлекусь разного рода гаданиями, что раз в неделю буду приходить к духовному наставнику - расхохотался бы этому человеку в лицо. Но вот уже шесть лет, по традиции, каждое утро я навещаю Лао.

Ему семьдесят, и он в отличной форме, возраст выдает лишь седина. По-русски он разговаривает не хуже меня. И без его советов я с определенного времени и шагу сделать не рискую.

- Дьявол, - выругался, поднимаясь на крыльцо. Языком потрогал корочку на верхней губе. После вчерашней стычки с братьями мне с таким лицом даже на работу не выйти.

У меня внеплановый отпуск.

И как же, черт возьми, все это не в масть.

Но по-другому не вышло бы. Несколько лет назад из-за обычной девчонки мы едва не забыли о том, что мы братья. И вот эта девчонка выросла, в женщину превратилась и ворвалась в мою жизнь снова.

Постучал в белую дубовую дверь и поднял на макушку солнечные очки. Отвернулся и огляделся по сторонам.

Май, духота, и особнячок наставника утопает в зелени. Центр города, и вид соответствующий - дома здесь старые, но аккуратные, хранят дух истории. Когда-то здесь, на углу, табличка висела, что в доме жил поэт или типа того, но когда обновляли фасад какой-то придурок ее закрасил.

Где ходит Лао?

В нетерпении надавил на звонок. Едва успел палец отнять, как дверь распахнулась. И на пороге вырос учитель - весь в белом. Лао сощурился на солнце, оценил мою разбитую губу. И молча отступил, впустил меня в продуваемый кондиционером холл.

Лао здесь принадлежат всего две комнаты. Обе небольшие и почти без мебели, вместо диванов - красные подстилки на полу. Низкий столик между ними. И окна, снаружи наглухо закрытые ставнями.

- С чем пожаловал? - спросил он, натерев руки маслом.

К цветочному запаху уже привык, жасмин и хризантема, кажется. Это меня успокаивает, ведь я знаю - здесь, в комнате Лао, я получу ответы на любые вопросы.

- Погадать, - ответил коротко и посмотрел на книгу Перемен, что лежит на столе перед Лао. Наставник привычно достал черный бархатный мешочек и высыпал мне в ладонь три серебряные монеты.

Я, как делал это уже много раз, зажал их в кулак и закрыл глаза.

Он сидит напротив, и я чувствую - Лао пялится на мою разбитую губу. Нервирует, ведь я всегда выгляжу безукоризненно, иначе и нельзя - этого мой статус требует.

Но сейчас мне плевать. И на статус, и на деньги, на семью и братьев, на должность губернатора, к которой я так упорно шел. Глаза закрыты, и в памяти четко рисуется образ маленького мальчика. Его зовут Гриша, и он вылитый я в детстве.

Неужели никто не замечает, не видит?

Это мой ребенок. Я уверен без всяких анализов. Нужны ли эти анализы? Все кончится плохо, понимаю это даже без гадания.

Есть еще Рита. Тот далекий предновогодний вечер в аэропорту, туалет и секс, позорно быстрый - результат моего воздержания. До сих пор помню популярную книжку и заявление, что секс длится в среднем одиннадцать минут. У нас с ней осталось еще десять минут.

Все у нас будет.

Не может не быть.

"Друг для друга созданы" - не набившая оскомину банальность. Это реальность моя, теперь и насовсем. Смысл жизни моей в ней и сыне.

Но с братьями хотелось бы решить вопрос мирно.

Получится?

На вопросе сосредоточился. Монеты от тепла моей кожи нагрелись. Шесть раз подбросил их в воздух, и шесть раз они, сверкая и кружась в танце, рассыпались по темной поверхности стола.

Несколько прямых линий и несколько прерывистых начертил на клочке бумаги и придвинул листок Лао. Тот пожевал губу и раскрыл книгу. Он может и не читать пророчество, ведь наизусть знает, значение каждой гексаграммы помнит.

Но это тоже ритуал, он держит паузу, время тянет. Я, напряженный, сижу напротив и жду.

- О чем ты спрашивал? - вдруг подал голос он и поднял глаза от страниц книги.

- А что? - вопросу его удивился. Первый раз за шесть лет он любопытство проявил.

- Плохое толкование, Арес, - Лао бережно закрыл книгу. Ладонью погладил мягкую кожаную обложку. - Проблемы?

- Есть немного, - усмехнулся. - Так что там? Плохие толкования были и раньше.

- Сейчас другой случай, - Лао поднялся и неторопливо двинулся вдоль комнатушки, босыми ногами словно прощупывая слой пыли, что собралась на полу. - У тебя в прошлом есть обязательство. Которое ты нарушил.

Договор с братьями на Риту - сразу понял и в очередной раз убедился в правдивости гадания. Ну как, как эти китайцы еще до нашей эры умели предсказывать то, что случится сейчас?

- Нарушил, было дело, - признал. - Чем мне это грозит?

Он помолчал, стоя у закрытого окна. А я прокрутил в мыслях пункты договора - не на бумаге их печатали, они в памяти выцарапаны, пером и кровью, как в сделках с дьяволом. Все эти годы я не забывал. Знал, что дал слово. И не кому-то, а братьям.

Может, и выдержал бы, не попадись Стрелецкая мне в клубе тогда, перед новым годом. Но то судьба была, и теперь...

- Ты лишишься всего, Арес, - голос наставника долетел до меня через мысли приглушенно, но четко. - Лишишься, если не отступишься. Единственный способ наказания избежать - затаиться. Ничего не предпринимать.

- Совсем ничего? - усмешка сама наползла на разбитые губы, и я поморщился. Резко поднялся. - Так не получится. Не тот момент. Мне останавливаться нельзя.

Ведь пока я буду в стороне стоять - ее и сына уведут у меня из-под носа. Промедление - смерть моя, проклятие, я до старости обречен буду мучиться, словно узник, цепями греметь, это так ясно, так просто, мне увидеть Риту стоило один раз, чтобы увериться - с другими женщинами не жизнь, а подобие, сотый слепой экземпляр, с оригинала сделанный.

- Через неделю загляну, - двинулся к двери.

Глава 30

РИТА

Я слышу, как он ходит в соседней комнате. И не потому, что у нас дома картон вместо стен. Просто я, словно в детстве, сижу со стаканом в руках и прижимаюсь к нему ухом.

Муж по телефону говорит, до меня доносится его еле разборчивое бормотание. Чтобы расслышать Диму, пришлось окно закрыть, за которым устроили концерт птицы. И все равно, я не понимаю ни слова, знаю лишь, что муж уже проснулся.

На часах полдень. Никогда он так долго не спал. Будто от того, что он теперь ночует в соседней комнате у него сон наладился.

- Ну и пусть, - выговорила себе под нос и поставила стакан на тумбочку, рядом с графином. Соскочила с постели и прошлепала к шкафу, распахнула дверцы и уставилась на свои костюмы.

Сегодня я еду в офис и легкомысленное летнее платье не подойдет. Нужно что-то простое и в то же время строгое.

- Вот это, - пробормотала и вытянула плечики с белым сплошным комбинезоном. Гриша вечно с него хихикает потому, что комбинезон застегивается лишь на молнию сбоку и чтобы пойти в туалет нужно снять верх.

Но мне нравится ткань, мягкая и почти не мнется, к тому же, его мне мама подарила.

- Гол! - с улицы закричал сын, едва я распахнула окно.

Выглянула во двор и улыбнулась. Гриша в восторге от этого дома, кажется, что ему и компания для игр здесь не нужна. Сын весело гоняет мяч по зеленой травке и пинает его в беседку, которая служит воротами. Если бы мы остались в коттедже Северских - обязательно поставили бы ему здесь сетку.

Но мы не останемся.

Не в этой жизни.

Не на этой планете.

- Куда-то собираешься? - прозвучал с порога недовольный голос Димы, когда я уже переоделась и перед зеркалом собирала волосы белой заколкой-бантом.

- Гулять, - отозвалась глухо. Не люблю я все эти прически делать - пока соберу свою гриву во что-то приличное - руки перестаю чувствовать. Затекли. Но я продолжаю делать вид, что прической поглощена.

- Гулять, - эхом повторил Дима и прошелся по комнате. Он сел на постель, и в зеркале позади меня отразилась его фигура, крупная с широко расставленными ногами. Стрелки черных брюк такие острые, словно муж всю ночь у гладильной доски простоял, как какой-нибудь рабочий у станка на заводе.

- Гол! - снова сам себя похвалил на улице Гриша.

Дима посмотрел в окно, покрутил ремешок часов и выдал:

- Не пойму, с чего ты решила, Марго, что и дальше можешь мне врать. Я звонил в офис и знаю, что ты собираешься на работу, - его тон холодный, это просто лед с острыми краями, и у меня мурашки бегут по коже, а муж наверняка видит все эти пупырышки, покрывшие мои голые руки.

- А если на работу, то что? - развернулась и задрала подбородок. - Почему нужно отчитываться? Ты ночуешь в другой спальне. И мы теперь больше, как соседи, чем...

- Чего? - рыкнул муж и поднялся. - Соседи, Маргарита? Тогда я тебя сейчас по-соседски, как в фильмах для взрослых, нагну у подоконника, порву твой чертов костюм и стребую долг за проживание в моем доме. Ведь купил его я? Хочу взять оплату натурой и трахнуть тебя у окна.

- Ты что несешь? - машинально отступила от мужа и врезалась спиной в зеркало. От растерянности даже рот приоткрыла - столь дико было услышать от Димы подобное. Наша интимная жизнь за семью замками закрыта, словно грязная тайна. У нас все консервативно, ночью, без света, с обязательным душем до и после, и никаких разговоров во время, все по одной схеме, даже очередность поз.

- Так они с тобой разговаривали, такими словами? - вдруг спросил Дима. - И тебе нравилось. Так нравилось, что переспала со всеми тремя, - муж искривил лицо в брезгливой гримасе. И у меня на глазах, словно какой-нибудь маргинал, сплюнул прямо на пол.

- Ты что, верблюд? - не выдержала такого хамского отношения с его стороны. - Господи. Дима, - отвела глаза от плевка и торопливо схватила из шкафа пару красных туфель и красную сумку. - Ты вообще уже? У тебя крыша поехала.

- А у тебя не поехала? - он вырвал у меня туфли, когда я была уже у дверей. - Чем ты думала, Марго? У тебя же тут, - каблуком он легонько стукнул меня по виску, - пустота. Вакуум. Тебя трахнули эти трое, а ты...

- Ну все, - с силой оттолкнула мужа и выскочила из комнаты. На ходу крикнула. - Еще раз попробуешь так со мной разговаривать...иди и разговаривай так...

- С кем? - Дима за мной неотступно шагает. - Я неправду сказал, Маргарита? Не было такого? Ты же сама мне призналась.

- Это все равно не дает тебе право.

- Куда уж хуже, - Дима усмехнулся и двинулся за мной по лестнице. - Хотя, знаю. Хуже только, если бы они все трое тебя, одновременно. Фу. Мне даже вслух это сказать противно. Не то, что представлять. Понимаю, восемнадцать лет, в голове ветер гуляет и гнет единственную извилину. Но гордость какая-то должна была у тебя быть? Куда смотрел твой отец? Дочурка ноги раздвигает направо-налево, а он планы строит, как побольше денег спизд*ть? Да. Давно мне нужно было сделать это - почитать о твоей семье. Про отца мошенника, которого по всему городу с собаками искали. Ты обязана была обо всем рассказать до того, как я на тебе женился.

- Слышал когда-нибудь волшебное слово? Развод называется, - бросила дрожащим голосом. Забрала у мужа туфли и неловко их тянула. Слезы к глазам подступают, меня уже колотит почти. Дима будто не на пол харкнул, а меня оплевал, с головы до ног. Гаже мне было лишь когда Арес сунул свою визитку и сказал:

Приятно было потрахаться.

Вспомнила эту фразу и слез не сдержала. На крыльцо выскользнула, низко опустив голову, в сумке нашарила солнечные очки.

- Гриша, поехали! - позвала звенящим голосом и махнула сыну рукой.

- На чем ты поедешь, на велосипеде что ли? - идет позади Дима.

Не отвечаю, тормознула на полпути к воротам и жду сына.

- Ко мне повернись, - потребовал муж.

Резко обернулась.

В черных очках он свое отражение видит, но не мои глаза. Стоит, сунув руки в карманы брюк и качает головой.

Глава 31

АРЕС

В офисе включил кондиционер и уселся за стол. Не хотел сегодня светить на работе разбитым лицом, но отец Лидии заявил, что после обеда прилетает. И что я обязан быть на месте.

Я новый губернатор. Но отца своей невесты послать не могу. Во-первых, я всерьез собирался жениться на Лидии и отношения с будущим тестем портить не хотел. А во-вторых, слишком уж крепко мы связаны с ним по бизнесу.

- Арес, - Лидия выросла в дверях. В руках держит синюю папку с документами. - Я не видела, как ты пришел. Почему трубку не брал?

Поднял лицо от монитора. Лидия взглянула на мою разбитую губу и ахнула.

- Господи. Что с тобой случилось?

- Хулиганы напали.

- А если серьезно? - она обошла стол и опустилась на него пятой точкой. Закинула ногу на ногу и черная строгая юбка задралась почти до бедер. - Ты из-за этого не хотел, чтобы я вчера приезжала? - она потянулась, длинными светлыми ногтями коснулась моей губы. - Бедный мой. Раненый. Кто это сделал?

Откинулся в кресле. Никогда не поверю, что жена Севастиана ей еще не доложила о том, что мы с братьями вчера подрались. Эта сплетня, наверняка, у нее и Юли самая обсуждаемая, как важная новость, что в каждом заголовке пестреет крупными кричащими буквами. И я тоже не против поговорить на эту тему.

И даже хорошо, что отец Лидии едет сюда. Пока не решил, как объяснить им обоим, что свадьбы не будет. И кольцо, которое на ее безымянном пальце поблескивает ничего больше не значит.

Но я не повторю ошибку братьев. Не женюсь. Сегодня вечером встречусь с Ритой. И увезу ее. Она и сын должны быть рядом со мной. А не с этим ее греческим придурком.

- Твой отец после обеда...- начал и осекся, когда дверь в кабинет открылась без стука и на пороге появились двое - один помоложе, в костюме. Второй усатый, с большим пивным животом.

- Арес Северский? - они оба на ходу достали удостоверения.

Черт.

- Вы по какому вопросу? - вспомнила о своих обязанностях Лидия и соскочила со стола.

- Выйди, я разберусь, - попросил ее.

Невеста поджала губы и молча шлепнула на стол папку с документами. Бедрами завиляла к выходу. Парочка проводила ее заинтересованными взглядами.

- Чай-кофе не предлагаю, некогда, - кивнул на диван. И растер лоб.

Этого мне только не хватало сейчас - оправдываться за бандитов, нанятых Севастианом. Уехать я оттуда успел до того, как примчалась полиция. И даже перед наставником не извинился. Но я все компенсирую ему, позже. Главное, что волнует меня - это решить вопрос с Лидией и ее отцом. И ехать за Ритой.

- Сегодня случилась перестрелка возле особняка. Дорожные камеры зафиксировали вашу машину, - сказал усатый, рассевшись на диване. - Почему скрылись с места происшествия.

- Что за перестрелка? Меня там не было, - качнул головой. В памяти перебрал знакомых, что остались в следственном комитете еще со времен моей службы.

Отмажусь. Да я ничего и не сделал. Оружия у меня не было, я не стрелял. А Сева за это ответит - не стоило развязывать со мной войну. Чем младший думал, когда своих бандитов ко мне подсылал?

- Вас там не было? - переспросил усатый и без спроса взял пульт от телевизора. Щелкнул кнопкой, и на стене вспыхнул большой плазменный экран.

Канал новостей. Знакомый особнячок, утопающий в зелени, моя машина. И я, как идиот, замер на крыльце и тупо смотрю на дыры от пуль в кирпичной стене.

Снимали на телефон, кто-то из прохожих. Диктор тараторит о том, что на нового губернатора сегодня было совершено покушение.

Твою ж мать, раздули-то...

- Ну так как? - полицейский выключил телевизор.

Следующие двадцать минут я повторял, что понятия не имею, кто в меня стрелял. Язык чесался указать на Севастиана и организовать младшему проблемы, но так нельзя. То, что в нашей семье - оно там и останется. А с братом я разберусь сам.

- У вас все? - на полуслове оборвав усатого, поднялся. - У меня назначена встреча.

Тот ответить не успел - дверь распахнулась. Какого-то черта все сегодня разучились стучать. Взглянул на гостя и поморщился - отец Лидии зашел в кабинет уверенно, как в свой собственный, на меня бросил холодный взгляд.

- Арес, проводи гостей, - приказал мне.

- Мы не закончили, - поднялись полицейские. - Остались кое-какие вопросы. Завтра с утра приезжайте в отделение.

Они вышли, и Роман Емельянович с удивлением уставился им вслед.

- Что у тебя делали полицейские?

- Ерунда.

- Это ты моей дочери будешь сказки рассказывать, - он уселся в кресло напротив и положил ногу на ногу. Посмотрел на меня в упор. - Что случилось?

- Это к нашим делам не относится, - отрезал.

- А с губой что?

- Упал.

Тот хмыкнул. Достал из нагрудного кармана сигару. Задумчиво помял ее в пальцах и выдал:

- Ладно. Потом разберемся. Я по-другому поводу прилетел. С новым назначением тебя уже по телефону поздравил. Теперь и жениться пора. В ЗАГСе были уже?

Пожал плечами.

- А чего тянешь?

- На счет этого я тоже хотел поговорить, - придвинулся. Перевел взгляд на сотовый, когда экран вспыхнул входящим звонком и выставил вперед палец. - Секунду. Да, Гела.

- Господи, Арес, - на том конце заохала мама. - Только что видела новости...Где ты находишься? Я еду к тебе.

- Все в порядке, - заверил вполголоса и встал из-за стола. Отошел к аквариуму в углу кабинета и костяшками слегка постучал по стеклу, распугивая оранжевых рыб. - Вечером заеду к тебе.

- Это Гела там? - спросил Роман Емельянович. - Передай матери, что семи приглашаю всех в ресторан. А сейчас дуйте с Лидией в ЗАГС, подавать заявление.

- Я перезвоню, - сбросил вызов и отключился. Повернулся на отца Лидии.

За окном воет сигнализацией чья-то машина, мы играем в гляделки.

Этот человек далеко не дурак, иначе не достиг бы таких высот. Да я и не скрываю, мысли мои у меня на лбу написаны - не будет ЗАГСа и свадьбы, и, похоже, что наши общие дела с Романом тоже к концу подошли.

Глава 32

РИТА

Когда подъезжали к дому Гриша вовсю сопел на заднем сиденье. Остановила машину напротив крыльца и обернулась.

Будить жалко. Сначала сын мультики смотрел в офисе, пока я работала. А потом, как и обещала, мы с ним вдвоем рванули в парк. Гуляли и играли несколько часов, заходили в кафе перекусить.

Телефон разрядился. И, наверное, муж провода оборвал, пытаясь до нас дозвониться.

Огромные окна светятся, хотя еще даже не стемнело, и этот свет мне о том дне напомнил, когда я в первые оказалась в этом доме. Тогда все готовились гостей встречать и точно так же всюду горел свет.

Откинулась в кресле и прикрыла глаза.

Улететь до конца недели не получится, и лайнер отправится покорять океан без нас. Но мы с Гришей можем прилететь позже, встретим круиз в каком-нибудь порту. И для этого нужно с Димой помириться, иначе он нас не отпустит.

Снаружи хлопнула дверь, и я вздрогнула, распахнула ресницы. Муж появился на пороге с таким мрачным лицом, словно его там взаперти держали годами, и вот он вырвался на свободу. Дима сбежал по ступенькам. Рывком открыл дверцу моей машины и сухо спросил:

- Где была?

- В офисе, а потом в парке, - оглянулась на сына. - Гриша набегался и уснул. Может, перенести его...

Засобиралась выходить, но муж так шандарахнул дверью, что едва пальцы мне не прищемил. Он обошел машину. Молча забрал на руки спящего Гришу и двинулся в дом.

- Телефон разрядился, - сказала виновато, скользнув следом за ними к крыльцу. - Я не сразу заметила. Когда домой собиралась хотела тебе позвонить. А сотовый не работает.

- Хватит врать, Маргарита, - отозвался он с раздражением.

- Почему я вру?

Зашли в дом. Дима понес Гришу наверх, а я замешкалась в холле. Справа висит огромное зеркало, и мое отражение в нем искажено, как в комнате страха, гладкую поверхность рассекает сеть трещин, словно в зеркало чем-то швырнули с размаху.

- Что тут было? - напряглась и следом за Димой шагнула на лестницу. Пока была в офисе удалось голову забить работой, а после мы с сыном гуляли, и я тоже смогла отвлечься. Сделать вид, что ничего не происходит и не было того скандала на дороге. После которого мы с Севастианом больше часа проторчали на остановке.

Я ведь поверила, что Северский, всерьез предлагает уехать с ним. Не шутят такими вещами, да и нельзя врать и при этом смотреть так честно, с надеждой. Он хотел забрать нас с сыном, а я хотела согласиться.

Дура. Это самоубийство. Сколько еще я буду танцевать на проклятых граблях?

- Иди в спальню, - приказал Дима, когда уложил Гришу на постель.

- Его раздеть надо, - попыталась поспорить, но муж накрыл сына одеялом и двинулся на меня, подтолкнул в коридор.

- Потом.

- Ты теперь всегда так будешь? - спросила, сдерживаясь. Изнутри злость поднимается на это его обращение, словно нельзя иначе. - Пихать меня, разговаривать, как с преступницей?

- А кто ты, Марго? - он открыл дверь в мою спальню. - Неверные жены тоже в своем роде преступницы.

- Да с чего ты взял-то? - резко развернулась. Я сама слышу, как мой голос дрожит, но сделать ничего не могу, перед глазами разбитое зеркало и я догадываюсь, для этого провидицей быть не нужно.

Севастиана я послала. И он приехал сюда. Они с Димой поругались...

- Если бы ты не давала поводов - шлялись бы твои родственнички в наш дом? Еще и побитые. Друг друга разукрасили, из-за тебя? Я просто не понимаю, откуда в них столько наглости, почему они думают, что им это позволено? Я твой муж или клоун? Я похож на клоуна, Маргарита? - он говорит спокойно, но чувствую - взорвется вот-вот, его глаза блестят от возбуждения, и я теряюсь.

Раньше мы с Димой не ссорились. И я не знаю, как мне себя вести. Дима трет подбородок, а я уставилась на его руку с разбитыми костяшками. И будто фильм смотрю, вижу его и Севастиана в холле, а потом за младшим Северским закрывается дверь. Дима размахивается. И его кулак врезается в зеркало.

Северский ведь понимал, что мне влетит от мужа? Зачем он дразнит Диму, что у него в голове?

- Иди помойся сначала, - Дима достал из шкафа чистое полотенце и швырнул мне. - А потом поговорим.

- Без душа с тобой разговаривать нельзя? - хмыкнула. - Не сходи с ума. Что это за грязные намеки?

- Этот твой губернатор с ноги к нам домой врывается, а я с ума схожу?

- При чем тут...- осеклась. Прижала к животу полотенце.

Молчим, Дима сверлит меня потемневшим взглядом, и так тихо, гнетущая пауза перед громом, мне сказать что-нибудь нужно.

- Губернатор - это старший, - напомнила.

- Я в курсе.

- Это он приезжал сегодня?

- А ты другого ждала? Ах да, их же там целых трое, на выбор, - показалось, что Дима сейчас опять сплюнет на пол, как утром - на его лице застыло брезгливое выражение. Но муж развернулся и отошел к двери, толкнул створку. - Иди помойся, Маргарита, - повторил.

Шагнула мимо него в душ и щелкнула защелкой. Бросила полотенце на раковину и пустила воду.

Не буду я мыться, хотя после парка не помешает. Но из принципа не хочу. Что он себе позволяет? Намекает, что я с кем-то переспала. И это унизительно, я ведь не одна была, а с Гришей.

А даже если бы одна - это бы ничего не поменяло, я же не спятила.

Услышала, как дверь хлопнула и приоткрыла створку, высунулась в спальню. Димы в комнате нет - и я вышла, посмотрела на открытый шкаф, на свою одежду.

Нет, собрать вещи и уехать я не могу, проблему нужно решать, а не бежать от нее. Но вот в гости к отцу с ночевой мы с сыном поехать можем. Дима как раз за это время успокоится.

Все будет хорошо.

Глава 33

Из его спальни доносится звук работающего телевизора. Диктор болтает так громко, словно Дима оглох вдруг, и я возмутилась себе под нос.

Гриша же спит.

Толкнула дверь в комнату и остановилась на пороге, руки сложила на груди. Хотела повторить свою язвительную шутку про глухоту мужа, но бросила взгляд на экран. И прилипла к нему.

Передают новости о какой-то ужасной стрельбе, что случилась сегодня в центре города. А в углу экрана фотография Ареса и диктор докладывает, что утром на нового губернатора было совершено покушение.

- Черный пиар тоже пиар, - долетел до меня комментарий Димы. - Твоему родственничку так скучно живется, что он любыми способами внимание к себе привлекает. Позер.

Машинально шикнула на Диму, боясь пропустить хоть слово из новостей. Приблизилась к постели и села, нащупала пульт и добавила громкость.

- По этому новому губернатору тюрьма плачет, - снова высказался Дима.

Подалась вперед и закусила губу.

На экране мелькнула короткая видеозапись, там фигура Ареса на ступеньках белого особнячка, он вполоборота стоит и смотрит дыру от пули в кирпичной стене.

Святые котики.

Я так и знала.

Не завязали они за семь лет со своим бандитским прошлым и никогда не завяжут, все эти престижные машины, их дорогие костюмы, культурные выставки в галереях и строительство домов для счастливых семей - мишура все это, фальшивка, просто красивая картинка, а за ней притаилось зло.

Эти трое какими были такими и остались.

Я вижу.

Но я люблю и не разлюблю никогда. Сердце в груди подпрыгивает и в горле бьется от мысли, что кто-то из Северских пострадать может. Кажется, я просто слягу в тот же миг, если хоть с одним из них что-то случится.

- Маргарита, - позвал муж, и я слышала его голос краем уха, но от экрана оторваться не смогла.

А в следующую секунду Дима рявкнул по-гречески. Выхватил из моих рук пульт и швырнул его на пол, с тумбочки сорвал светильник...

Съежилась и закрылась руками, ожидая, что муж запульнет им в меня. Но светильник полетел в телевизор, и громкая болтовня диктора, наполнявшая спальню, смолкла. Вместо нее зазвучал грохот, словно гром ударил, и вспышка сверкнула, от которой можно ослепнуть. Телевизор на стене покачнулся, но не упал.

По черному экрану в стороны паутиной расползлись серебристые трещины.

Тишина. Я слышу, как муж рвано, со свистом, дышит. Закрыла ладонью рот и не шевелюсь, снизу вверх уставилась на него.

- Телевизор, кажется, сломался. Да, Рита? - спросил он тихо, спокойно, словно не сам только что расколотил экран светильником. Руками в бедра уперся и усмехнулся на белые осколки, усеявшие пол. - Жаль, не досмотрели. Интересно было. Думаю, этот дом проклят, любимая. Вещи летают, словно птицы, ты видела?

Он спрашивает серьезно, смотрит на меня пристально, и мне так жутко, кажется, я с ума схожу.

- Надо переезжать, - сам себе кивнул Дима. - Энергетика здесь плохая, как говорится. Наверное, прошлые хозяева были убийцами детей. Не иначе. Согласна? Северские - зло, - повторил он мои же собственные мысли.

Муж резко развернулся и вышел из спальни. Мне слышно было, как он вниз спускается быстро, будто бегом. Громко хлопнула входная дверь.

А потом в открытое окно долетел шум двигателя, шорох шин по гравию, ворота сбрякали.

- Господи, - отняла руку ото рта и поднялась. Ноги ватные, в висках голос Димы стучит и его кошмарное заявление про убийство детей.

Он рехнулся.

Похлопала себя по щекам, приводя в чувство. Выскочила из спальни и ворвалась в комнату сына.

- Мама, - Гриша сидит в постели и трет глаз. Еще бы он не проснулся от такого грохота. Он вцепился в одеяло и косится в окно, словно вся опасность оттуда идет, а дом - наша крепость. - Где папа?

- Папа уехал, - отбросила одеяло и подняла сына на руки. - И мы с тобой сейчас тоже поедем. К дедушке. Хочешь к дедушке?

Свободной рукой достала Гришин рюкзак, но тут же запихнула его обратно под кровать. Некогда собирать игрушки, муж спятил и если он сейчас вернется - даже думать не хочу, что может случиться. Разве нормальный человек, после того, как разбил телевизор, способен голосом владеть и разговаривать так спокойно?

Что с ним случилось? Если это ревность, то Дима помешанный.

- Хочу к дедушке, - согласился сын и обнял меня за шею. - А где мой пистолет?

- Пистолеты завтра купим новые, - пообещала.

Мы в вышли в сумерки и дверь я не заперла, словно мы в гостях были или в магазине. Торопливо прошла по дорожке до ворот, крепко прижимая к себе сына. Остановилась и прислушалась к тому, что творится снаружи.

У кого-то из соседей играет музыка, ветер доносит смех и мужские голоса. Наш дом на окраине, у самого озера, последний. И если услышу, что едет машина - точно к нам.

Никого нет, кажется.

Щелкнула задвижкой и распахнула калитку, вывела Гришу за ворота. В сумке нашарила телефон.

- А где машина? - Гриша огляделся.

- Вызовем такси. Но прогуляемся до шлагбаума, хорошо, солнышко? - взяла сына за руку и потянула в сторону выезда из поселка. - Машина подъедет туда. И мы сразу рванем к дедушке.

На ходу заказала такси. Прошли первый дом, за ним второй, тот, где праздник и музыка играет. Гриша завороженно уставился на гирлянды, что виднеются над воротами, они освещают верхушки деревьев и сад соседей тонет в оранжевом мареве.

- Мам, а что там? - ткнул пальцем сын.

- Гости, наверное, - улыбнулась.

- А у дедушки будут гости?

- Надеюсь, нет, - пробормотала себе под нос.

Я и без того представляю, каким взглядом посмотрит на меня Гела. Но сейчас мне на жену отца плевать. Мы все равно поедем к папе. Не в гостиницу. Папин дом - он и мой тоже, а Гела пусть ко всем чертям проваливает, если ей что-то не нравится.

Мы уже подходили к шлагбауму, когда он открылся, и в поселок зарулила темная машина. Сощурилась, пытаясь различить человека за рулем, но свет фар ударил прямо в лицо, и я ничего не разобрала.

Глава 34

ТИМ

Ее улыбка похожа на рай - как-то так поется в попсовой песне. Я никогда не отличался любовью к романтике, знаю лишь про волчицу и волка, которые вместе остаются до конца.

Животные зачастую преданнее людей.

- Вы так и будете по очереди кататься сюда? - Стрелецкая от растерянности выпустила ладошку сына. Спохватилась, когда Гриша поскакал к моей машине и рванулась за ним, но я преградил ей путь.

- Правда, холодно, - удержал ее за руку. - Пусть сын посидит, погреется.

- Он тебе не сын.

- Как скажешь. Но подбросить-то вас можно?

- Подбрось жену, - Рита высвободила руку из моих пальцев. - И остальным передай. Хватит меня преследовать.

Поморщился.

В том, что братья времени не теряли и сегодня караулили мою женщину по подворотням - не сомневаюсь. Я и сам поступил бы так же, ведь счет, как на бомбе, идет на минуты.

Только я не мог.

После вчерашней стычки дома у Севастина пришлось ехать в клинику. Я всего лишь разнимал братьев. Понятия не имею, кто из них врезал мне.

Но ребро все равно сломано.

Прописан гребаный постельный режим.

И это засада.

- Из-за вас у меня серьезные проблемы с мужем, - продолжает Стрелецкая. - Из-за тебя мы поселились в этом проклятом коттедже, в этом ужасном поселке, - она сложила руки на груди и пытается выглядеть строгой, лоб собрала складками и подбирает слова. - На каком языке до вас всех донести - хочу, чтобы вы отвалили.

- Попробуй на греческом, - усмехнулся и оперся ладонью на капот.

Черт, как стоять тяжело. Я из клиники ради нее сбежал и услышать ожидал вовсе не это. Знаю - врет. Не может она так думать, ничего она не забыла, взгляд ее вижу, и его ни с чем не спутать, ведь я сам смотрю так же - жадно, каждую черточку в ней изучаю.

Она до сих пор меня любит. А муж - это временно.

Я знаю.

- У меня сын, и мне все это не нужно, - она сощурилась, пытаясь сквозь стекло различить Гришу, что обосновался у меня в салоне. - Я сегодня видела новости. Обстреляли Ареса, прямо в центре города. Вы трое только вид делаете, что изменились. На самом же деле - продолжаете заниматься своими грязными делами. И мне по барабану, ясно? Но не впутывайте меня и сына.

- Я к этому отношения не имею, - заверил и незаметно нащупал в кармане пиджака пузырек с обезболивающими. Выжрал сегодня почти всю упаковку, но чертова боль не унимается, если будем стоять здесь - позорно упаду прямо у нее на глазах. Под ноги ей. - Это Севастиан причастен к обстрелу, - безжалостно сдал младшего брата.

Да плевать. Все средства хороши в любви. Нахрена мне его покрывать и оставлять этим двоим какие-то шансы?

Я борюсь за себя и за нее. И за Гришу.

- У Севы и Ареса недопонимание, - улыбнулся и выщелкнул в рот капсулу. Поморщился от горечи, что сразу разлилась по языку и проглотил таблетку. - Лично я давно завязал с оружием. Со мной ты и Гриша будете в безопасности, клянусь. Садись в машину, - заметил, как она дрожит.

Ветер теплый, но меня самого морозит. От таблеток в голове сгустился туман, рулить я, пожалуй, не смогу.

- Хочешь, сама поведешь? - предложил. - Если боишься, что я вас завезу в свое логово и запру там - садись за руль сама, Рита. Рит?

Она закусила губу, думает.

В кармане пиджака разрывается музыкой мой телефон, мы оба на эту назойливую пищалку не обращаем внимания.

Хотя, этого звонка я жду с обеда. Мне надо ответить. Арес нарушил наш договор и не одному Севастиану это не понравилось. Мне тоже.

В жизни Ареса уже начинается пизд*ц, и я сам сегодня приложил к этому руку.

Ответить надо.

Только сейчас болт я клал на войнушку с братьями, с трудом держусь на ногах и глаз не отрываю от Риты. Если выбирать между любовью и местью - я всегда выберу первое. Любовь - чувство светлое, оно любые раны залечит, в сильный шторм выстоит, от пули закроет.

Спасет от любой херни.

- Поехали, - повторил настойчиво. - Куда вы собрались?

- К папе в гости, - наконец, ответила она, когда музыка в моем кармане смолкла. Рита потопталась на месте, суетливо поправила сползшую с плеча лямку белоснежного комбинезона и кивнула. - Ладно. Но я поведу. И как только мы приедем к папе - ты сразу уберешься оттуда. Не останешься на ужин, не напросишься ночевать.

- Добро, - улыбнулся и усилием отлип от машины.

Главное - она согласилась. А дальше мы разберемся, кто останется ночевать, а кто нет.

- Мама, смотри! - в открытое окно высунулись детские ручки. Гриша сжимает какой-то предмет, в темноте вижу очертания черного...сын в восторге выкрикнул. - Тяжелый! Настоящий!

- Что там у тебя? - Стрелецкая с любопытством приблизилась к окну.

А меня пот прошиб, когда я понял, что именно Гриша держит в руках. Я, идиот, думал, что плохо мне из-за сломанного ребра.

Бл*ть.

- Отойди, - с силой дернул за руку Риту и неловко выступил вперед. - Григорий...

- Настоящий пистолет, - захлебывается Гриша. Вертит в ручках мою пушку и улыбается во весь рот. - Мама, я хочу стрелять!

Она замерла, словно ее ударили, когда она этого не ждала. Ощутил, как по ее руке дрожь пробежала, будто от тока, как тонкие пальцы вмиг стали ледяными.

- Гриша, положи немедленно, - деревянным голосом потребовала Рита.

- Григорий, дай это мне, - потянулся к пистолету. - У меня там еще есть, в багажнике. Другие. Круче, чем этот. Будешь смотреть?

- Да!

Вытянул оружие из маленьких пальчиков и понял, что совсем не дышал, страх с головой накрыл, холодный и липкий, под ним отступила даже боль в ребрах.

Я придурок. Сраный говнюк. У меня крыша съехала от таблеток, мне лоботомия нужна. Как я мог забыть про пистолет?

Мои мысли озвучила Рита. Она выхватила пушку и рванула меня за пиджак, потащила от машины в тень деревьев и выкрикнула:

- В безопасности мы с тобой, говоришь? У Севы и Ареса недопонимание, а ты хороший?! С оружием давно завязал?! Ты моего сына в эту машину посадил, ты больной? Господи! Господи, какие же вы все...скоты и сволочи, вам же ничего не важно, кроме вас самих! - она ткнула дулом мне в ребра.

Глава 35

РИТА

- Впустишь? - спросила, когда папа открыл дверь.

Он тут же посторонился с дороги, рассеянно поправил на шее очередной платок - наверняка, подарок Гелы.

Он снова в яркой, молодежной рубашке. От аккуратной бородки даже на расстоянии пахнет терпкими духами.

И я все это отмечаю машинально, словно не здесь нахожусь, словно мне сон снится, очень странный, из которого я вот уже семь лет столько ночей подряд не могу выбраться.

Подонок Тим.

Злость на Северского гнала меня до дома отца, будто кто-то сзади стоял и стегал меня по спине кнутом.

Он точно больной. Как, вообще, можно было додуматься оставить в машине оружие без присмотра и позвать туда моего сына? Чего он добивался? Где его мозги?

- Рита, дочка, - папа захлопнул дверь и потянулся, осторожно забрал у меня из рук Гришу. - Здрасьте, - сказал он ласково, с любовью глядя на внука. - Почему такой большой и у мамы на ручках? Маме тяжело.

- Я хотел сам идти, - Гриша насупился.

Сын считает себя взрослым. И не любит, когда я обращаюсь с ним, как с младенцем, на руках его таскаю или тискаю при Диме. Дима вечно укоряет, что я не права, что у нас парень, а не девчонка и мне так себя вести нельзя.

"Маргарита, может, ты розовый бант ему купишь?" - мысленно передразнила Диму и вздохнула.

- Ты один? - спросила у папы и скинула каблуки с уставших ног. Взглянула на домашние туфли Гелы, украшенные черными помпонами.

- Гела в ресторане, отец Лидии пригласил. Пойдем, пойдем, Григорий. Голодные? - папа повел Гришу по коридору, болтая на ходу. - Отец Лидии сегодня прилетел. Приглашал нас к семи часам. Похоже, дело касается свадьбы. Давно пора.

Ощутила болезненный укол в грудь и поморщилась.

Свадьба.

Значит, Арес все же решил жениться. Но при этом несколько часов назад заявился к нам домой, довел моего мужа...

Они специально, они все делают специально, они захотели разрушить мою семью, мое счастье. И у них получилось, Дима сегодня слетел с катушек, я сбежала из дома...

- А ты новости видел про перестрелку? - в глазах защипало, и я заморгала, быстро-быстро, прочь отгоняя ненужные мысли.

Мне не должно быть дела до Ареса и его свадьбы.

- Ужасно, - отозвался папа, когда мы прошли в кухню. Он отодвинул стул для Гриши и тепло ему улыбнулся. - Сейчас что-нибудь разыщу в холодильнике. Гостей не ждали, но ужин сообразим. Покушение на губернатора, - перескочил он на тему Северских, - даже не представляю, кто такой бессмертный.

Зато я представляю.

Имя ему - Севастиан.

Медленно опустилась на стул напротив Гриши и вытянула под столом ноги. Побарабанила ногтями по колену.

- А почему в ресторан не всю семью пригласили? - не удержалась от вопроса, наблюдая, как папа исследует запасы холодильника. - Ведь вы с Гелой женаты. А тебя не позвали?

- Звали, да у нас тут сантехника забарахлила, - папа достал кастрюльку и поднял крышку, принюхался. - Мясо тушеное, - сообщил он, повернувшись к Грише. - Будешь?

Сын кивнул.

- Картошку надо почистить, - засуетился папа. - Вот, ждал сантехника. Сам-то я, знаешь...не силен.

Невольно хмыкнула.

До сих пор трудно поверить, что папа с Гелой живут здесь одни и сами управляют хозяйством. Помню, что в нашем доме вечно ошивались толпы народа. Помощница по хозяйству, водитель, охрана...Помню, как бежала отсюда, прихватив семейные фотографии.

И угодила прямо в дом Северских.

- А братьев Арес не пригласил на торжество?

- Пригласил, конечно, - папа стоит спиной к нам. И, повязав на пояс кокетливый, с рюшами, фартук, чистит картошку. - Там все в ресторане. И Тим, и Севастиан с женами. Надо было и вас позвать с Димитрием, - спохватился папа и повернулся. Виновато посмотрел на меня. - И, правда. Познакомились бы. Отец у Лидии - большой человек.

- А ты маленький? - вполуха его слушаю. Смотрю на Гришу.

Сын откинулся на спинку стула, ногами болтает в воздухе, он с интересом уставился на деда - ему здесь все любопытно.

- Почему вы поженились? - перебила увлеченную папину речь. Тот замер с ножом и картофелиной, неуверенно уточнил.

- С Гелой?

- Ну не с мамой же.

Он продолжил заниматься ужином. Молча. Он не поворачивается, его спина напряжена, словно он решает, о чем можно мне сказать сейчас.

А меня очень давно волнует этот вопрос. Его любимая жена семь лет назад хотела продать меня с аукциона, которые устраивала в своем невозможном доме каждую неделю.

А папа женился на ней. И если это не предательство, то что?

- Знаешь, - он открыл кран. Сполоснул клубни, и пока шумела вода, молчал. Вздохнул и повернулся. - Рита, ты же помнишь в каком я был положении? Северским я должен был крупную сумму. Плюс, мне грозила тюрьма. А Гела - она...в общем, у нас как-то все закрутилось. Я же не мог ждать твою маму до старости?

- При чем тут мама, - цокнула. - Ты говори, как есть. Решил жениться потому, что надеялся, что Арес тебя отмажет от тюрьмы. И плевать тебе было, что пока ты бегал и прятался - меня они тоже преследовали. И даже убить могли.

- Никто бы тебя не убил, Рита, - он вздохнул снова. Метнул взгляд на Гришу и охнул. - Ах, что же это мы. Ребенок сидит и все слушает. Дочка, ну...ты не права. Здесь не только расчет, я люблю Гелу. Ты вот Димитрия любишь. А я Гелу. Ты бы мужу все простила. Так и у меня с женой.

- Понятно, - вяло отозвалась и, подражая Грише, качнулась на стуле. Отвернулась от папы, который отошел к плите и уставилась в черный квадрат окна.

В ресторане полным ходом идет гулянка, все поздравляют Ареса и эту его Лидию. Все счастливы, у всех все хорошо. А мы сидим здесь с сыном, и кухня эта чужая, и дом, и не нужны мы никому, даже папе.

Зачем мы вернулись?

Не сразу заметила гул двигателя снаружи, не обратила внимания, что папа подошел к окну. Встрепенулась лишь, когда хлопнула входная дверь.

- Гела вернулась? - едва не упала со стула, на котором продолжала качаться и схватилась руками за стол. - Быстро они...

Глава 36

- Я приезжал к тебе сегодня. Твой муж все знает о нас?

Вопрос прозвучал так интимно, словно между мной и Аресом до сих пор что-то есть. Будто мы любовники. И скрываем от Димы общую тайну.

Молчу.

Я уже поняла - разговаривать с Северскими бесполезно. Они не слышат того, что я пытаюсь донести. От них у меня одни проблемы - такое просто не укладывается в самоуверенной башке ни у одного из них. Они мнят себя подарками, точно думают, что любая счастлива будет видеть рядом с собой человека с этой проклятой фамилией.

- Может, поговорим? - он придвинул стул ближе.

Покосилась на сына, что сидит за столом напротив.

Гриша терпеливо ждет обещанный папой ужин и смотрит на нас. Минут десять прошло с того хлопка входной двери, и все эти десять минут Арес сидит рядом и не бросает попыток вытянуть из меня хоть слово.

- Рита, ну это же глупо, - старший Северский откинулся на спинку стула. Устало потер лицо. - Раз уж мы встретились здесь, то можем поговорить.

- Где же там дедушка, - сделала вид, что не слышу его и вытянула шею, выглядывая в арку.

Папа бросил ужин сразу после звонка Гелы. Извинился и вышел. И до сих пор трещит по телефону с мамашей Ареса.

Как же меня достала вся их семейка.

Лучше бы поехали с сыном в гостиницу.

Точно ли это лучше - я уже сама не знаю.

- Знаю, ты злишься, - продолжил Арес, наплевав на мое молчание. - Но тогда, семь лет назад. Я не приехал к тебе не просто так. Были серьезные причины.

Этим заявлением он ничего не добился.

Усмехнулся.

И тут вдруг его рука под столом нагло легла на мое колено.

- Ты обалдел? - шепнула, дернувшись, слегка повернулась к нему. - Убери это.

- Так ты со мной разговариваешь? - он слегка улыбнулся разбитой губой. - И даже посмотрела на меня.

Я смотрю. И уже не хочется отворачиваться. Мы сидим близко, его ладонь сжимает мое колено. На плите тихо булькает кастрюлька с картошкой, пахнет ужином, и кухня знакомая, и этот мужчина тоже какой-то родной, близкий.

Во мне так мало сил осталось на сопротивление. Они окружили, как охотники, что долго гнали добычу по лесу, у нас обоих дыхание сбилось, и теперь уже кажется - пусть поймают.

Хуже не будет.

- Ну давай, - дернула ногой, сбрасывая его руку. - Что там за причины были у тебя? Такие серьезные, что вы с братьями дружно обо мне забыли и не вспоминали годами.

- Давай так, - Арес кивнул, его рука настойчиво легла обратно, - сейчас я тебе признаюсь. И мы сразу уедем.

- Ох, Рита, что же ты! - голос папы ворвался в кухню, и я вздрогнула, рассеянно посмотрела на него, а потом на сына, что все это время сидел здесь и внимательно слушал.

С грохотом отодвинула стул и поднялась на ноги.

- Надо было следить, - ворчливо высказал папа, колдуя возле плиты. - Не видите что ли? Вода убежала. Григорий, чем мама тут занималась? - он спросил шутливым тоном, а я покраснела, прижала холодные пальцы к горящим щекам и обошла стол.

Встала возле сына.

Это самое безопасное место на свете - рядом с моим ребенком.

- Через пять минут будем ужинать, - папа открыл шкаф и загремел тарелками. И, спохватившись, обернулся на Ареса. - Гела же звонила. Что у вас стряслось в ресторане? Сбежал, никого не предупредил. Гела говорит, что отец Лидии очень зол. Они там тебя полчаса ждали, думали, что ты в уборной. Я сказал, что ты здесь.

- Ну спасибо, Роман, - с раздражением отозвался Арес.

Чувствую на себе его взгляд и упрямо слежу, как отец возится с ужином. Выпрямилась и плечи расправила, задрала подбородок - все эти мои действия неосознанные, но своей реакцией я себя с головой выдала.

Не плевать мне, что сегодня они праздновали его помолвку или что это у них там было. Бесит меня это. И сделать с собой ничего не могу. В пальцах сжимаю спинку Гришиного стула. Про себя повторяю таблицу умножения.

Новая моя привычка, чтобы отвлечься, мысли в кучу собрать, чтобы о Северских не думать...

Арес заговорил, и я сразу сбилась.

- Свадьбы не будет, - уверенный голос заставил меня покоситься на Ареса. - Твоя тезка Роман Емельянович уже в курсе. Я еще сегодня в офисе его просветил. Мы с Лидией поторопились. Но вовремя поняли, что не подходим друг другу. Я люблю лучшую на свете женщину, и это не Лидия. Люблю давно. Уже...- он зашевелил губами, словно подсчитывает. Облизнул ссадину на пухлой верхней, - уже семь лет.

- Да что ты? - поразился папа этому заявлению и обернулся с тарелкой в руках. - Какие семь лет?

- Полагаю, что не световые.

- Пойдем, солнышко, - машинально потянула сына со стула. Не могу я это слушать и позволять вешать мне лапшу на уши не могу, ведь мне так хочется, чтобы все было правдой. Вера в любовь сильна во мне до сих пор, ее даже предательство не сломило.

И это очень гадко, моими чувствами пользоваться, Арес точно знает, куда давить, и он давит, он даже сейчас улыбается, а я совсем запуталась, он искренним кажется, а его слова значимыми.

- Куда это вы, Рита, а ужин? - влез папа. Он поставил на стол тарелку, от нее в воздух метнулся ароматный пар.

Гриша тут же прилип глазами к мясу.

- Готово же все, - папа забрал у меня Гришу и усадил обратно на стул. - Ну, будем ужинать?

- Да! - сын хлопнул ладошками по столу.

- Рита, садись. Так, Арес. Не понял. Точно свадьбы не будет? Не поверю, что из-за другой женщины. Вы же планировали, Лидия...

- Я сейчас, - быстрым шагом двинулась к выходу и нырнула в арку, по коридору прошла до гостевой спальни и навалилась на дверь.

В комнате, не включая света, рухнула на постель, раскинула в стороны руки. Уставилась в потолок.

Я брежу. Каждый из них троих предложил с ним уехать. А я настолько глупа и наивна, что в эти сказочки верю и после того, как они меня бросили, готова рискнуть.

Это моя жизнь, и ошибка тоже будет моей.

Но Гриша...

Дверь скрипнула, я не шевельнулась. Он придет сюда за мной - знала.

Глава 37

Я хотела этого так долго, на себе его руки чувствовать, жар от его объятий испытывать. Хотела так сильно, что в ушах зашумело, когда он прижал к себе и с жадностью в мои губы впился.

Святые котики.

Плыву куда-то, и кровать подо мной качается, словно на волнах, ничего нет вокруг, лишь бескрайнее море. Одно на двоих для нас, и мы крепко связаны, прочно, уже не разорвать этих пут.

- Рита, подожди, - он шумно дышит и от моих губ уворачивается, пытается убрать мои руки со своей шеи, но продолжает прижимать меня к себе. - Дай сначала объясню.

- Не хочу, - шепчу, глаз не открывая, и в этот миг точно знаю - неважно, что у них за причины были.

Может быть, он выдаст мне сейчас очередную порцию вранья. Только зачем, если я уже в его руках, под ним лежу и обнимаю ногами крепкие мужские бедра. Как тогда, в аэропорту, хочу большего, пусть даже на короткие минуты, после которых все кончится - плевать, он нужен мне, хотя бы на чуть-чуть.

- Рита, - Арес оторвал от себя мои руки и вжал их в постель. - Меня послушай.

- Нет, - выдохнула, я не могу справиться с дрожью, с предвкушением, я прямо здесь хочу его. - Ты же сам этого добивался. Всё, бери.

Вырвалась и приподнялась, стянула с плеч лямки комбинезона. Бюстик я не надела, и теперь осталась по пояс голая. Он в темноте этого не видит, но чувствует, как я касаюсь затвердевшими сосками его груди.

Ткань царапает меня, мне нужно тело к телу, вплотную, я расстегиваю пуговицы на рубашке, не даю ему отстраниться.

- Твою ж мать, - Арес шепотом выругался. Сильные руки сдавили талию, по коже посылая мурашки, горячие влажные губы коснулись шеи...

Не сдержала стона, когда он впился в меня, сил не рассчитывая, зубами прикусил шею, втянул кожу в горячий рот. Он приподнял меня, и кровать скрипнула, уселся сам и опустил меня сверху.

- Сними брюки, - шепнула и запрокинула голову. Он жадно целует грудь, в пальцах сжимает твердые соски, ладонями водит по моей голой спине, он медлит.

Мне быстрее хочется ощутить его в себе.

- Арес, - поторопила.

- Поговорим и сниму, - пообещал он хрипло.

Ответ меня не устроил. Потянулась к пряжке ремня, сама начала расстегивать.

- Успокойся, - он перехватил мои запястья. Прикусил сосок, заставляя стонать. - Выслушай.

Что он несет...

- Какого черта, - шепнула, запуская пальцы в его волосы, залитые лаком. Выгнулась в пояснице, грудью прижимаясь к его губам, затыкая. - Просто сними брюки.

Арес резко перехватил меня за талию. Снял с себя и опрокинул в подушки. Сдавил за шею и навис надо мной, в рот мне выдохнул:

- Все, что я говорю - это всерьез. Мне не надо вот так.

- Как - так? - я пыталась забыться, утонуть в своих чувствах, не думать, но он не дает. Раз за разом на землю меня возвращает, едва я пытаюсь взлететь, и в голове дым рассеивается, мутные мысли все четче становятся.

Кажется, ничего не будет - поняла. И не потому, что я не хочу - это от меня только что отшил.

- Поехали отсюда, - большим пальцем он поглаживает пульсирующую венку на шее. - Заберем Гришу и уедем.

Как сказочно звучит.

- Да хватит уже, - не выдержала и оттолкнула его. Перекатилась по постели и вскочила на ноги. Начала торопливо натягивать лямки комбинезона. Желание, что таким сильным казалось, поглотило меня на секунды, и отступило. Поправляю одежду, волосы и мысленно ругаю себя.

Ему недостаточно просто поиметь меня, как раньше. Этот новый, повзрослевший Северский хочет еще и разговаривать.

К дьяволу.

Раньше надо было.

- Мне неважно, что случилось тогда, знать не хочу, - наклонилась и уперлась ладонями в кровать. - Можно просто забыть? Не ворошить, не оправдываться.

Ведь такому нет оправдания, и я знаю - все ерунда, что бы он ни сказал, нет таких причин, чтобы бросить по уши влюбленную девчонку, по чувствам ее потоптаться и дальше пойти. А я все равно готова простить, ведь люблю до сих пор, пусть только он при себе оставит свои объяснения.

Я бы заново начала, я бы решилась, без оглядки на прошлое в настоящем жить. Сама разорвала бы эту порочную связь, собрала все силы, чтобы о его братьях не думать...

И все было бы правильно, на двоих.

- Я понял тебя, - в темноте прозвучал его негромкий смешок. Скрипнула постель, Арес поднялся. - Сейчас мы уедем.

- Ну и где этот подлец мой старший сын?! - прогремел в коридоре голос Гелы.

Вздрогнула и поморщилась, последний человек, которого я видеть хочу - жена отца.

- О, да тебя ждет взбучка, - сказала ядовито.

Не умею я справляться с эмоциями. И ревность, что через край плещется погасить не могу. Пять минут назад он ласкал меня, целовал, а до этого сидел в ресторане с невестой. Еще в начале месяца он собирался на той женщине жениться.

Что было бы, если бы я не вернулась в город?

- Я все улажу, - отозвался Арес сухо и двинулся к двери. - Дождись меня здесь, - он притянул к себе, накрыл мои губы влажным кратким поцелуем.

Отстранился.

Арес скрылся в коридоре, а я осталась стоять посреди комнаты. Потопталась на месте, приблизилась к незашторенному окну.

На парковке перед домом стоят три машины, они освещены фонарями. На первой приехал Арес, на второй Гела...

Из третьей как раз выбралась блондинка Лидия, а за ней незнакомый седой мужчина.

Они что, все сюда?

Проследила, как невеста Ареса под руку с отцом чешет к дому и ругнулась себе под нос.

Ну, действительно.

О чем я думала? Что все будет так легко и после наших поцелуев он поставит на место мать, заберет меня и Гришу и увезет отсюда?

Да я полная дура.

Я же видела эту Лидию и как она смотрит на Ареса, сейчас они на пару с отцом клещами в него вцепятся, и он заднюю даст, не уедет со мной и, как миленький, через месяц побежит под венец.

У него ведь карьера, он новый губернатор, а отец Лидии, как сказал папа, большой человек.

Все верно.

Глава 38

- Я даже слушать ничего не желаю, - шипит в коридоре жена отца. - Немедленно извинись перед Романом Емельяновичем и Лидией. А я пока спущусь в погреб и принесу хорошее вино.

Выглянула из-за угла.

Мать с сыном стоят друг напротив друга. Гела задрала голову на Ареса и обеими руками вцепилась в его пиджак. Она встряхнуть его пытается, но старший Северский не двигается, и все, что Гела делает похоже на возню букашки у подножия скалы.

- Ты понял меня? - строго спросила она.

Из холла слышно голос папы. Лидии. И незнакомый мужской - отца ее, будущего тестя Ареса.

А мой сыночек сидит сейчас один в кухне...

- Добрый вечер, - выплыла из-за угла.

Гела так на меня уставилась, словно я прямо в эту секунду из-под земли выросла, она моргнула пару раз и посмотрела на сына.

- А эта что тут делает?

- Эту, - выделил интонацией Арес, - зовут Рита. - И здесь дом ее отца, если ты забыла.

Он даже не обернулся, спиной мое присутствие ощутил, а мне из какой-то детской вредности захотелось подойти и взять его за руку.

И посмотреть на морду Гелы.

Уже сделала шаг к нему, но услышала окрик папы:

- Рита, дочка, вы куда все попрятались?! Гришка, беги встречать гостей!

Да таких гостей пинками под зад гнать надо, моя ревность сейчас все пределы зашкаливает, она аномальна, словно адское пекло в пустыне.

Почему они все шляются по этому дому словно право имеют?

- Пойду знакомиться, - процедила и двинулась вперед, локтем толкнула Ареса.

- Я тебе сказал в спальне дождаться, Рита? - проигнорировала его вопрос.

И уже за спиной услышала сладкий голос Гелы:

- Ах, ну теперь мне все ясно. И почему твои братья не явились на ужин, и почему ты сбежал из ресторана. Младшие тоже здесь? Это из-за нее, да? Говори!

Волосы на затылке зашевелились, от волнения пересохло в горле. Я бы еще послушала этот допрос, ведь Гела говорит обо мне. Но мой сын один совсем среди этих коршунов, поэтому ускорила шаг и выпала в холл.

- Входите, не стесняйтесь, - папа подталкивает Лидию и ее отца в арку. Он до сих пор не снял дурацкий розовый передник, украшенный рюшами, забыл о нем и суетливо рассуждает. - Вы поужинали? Но от хорошей выпивки, полагаю, не откажетесь? У меня тут дочь с внуком приехали, Лидия Риту уже знает.

Невеста Ареса буркнула в ответ что-то неразборчивое.

Компания скрылась в кухне, я шагнула за ними.

Гриша уже поужинал, он вылез из-за стола, и папа с гордостью подхватил его на руки.

- Григорий, - представил он моего сына отцу Лидии. И начал расхваливать. - Красавец. Дочка с мужем в Греции жили, недавно вернулись. А я, признаться, впервые за шесть лет с внуком встретился. Не поверишь, Роман. Ритка! - заметил он меня позади, - иди сюда, чего ты там трешься.

Все обернулись на меня.

Здороваться не стала, лишь кивнула Лидии. На ее отца едва взглянула, но сразу ощутила на себе его ответный взгляд. Черные глаза ощупали меня с ног до головы, так нагло, тщательно, и я сразу напряглась - у этого мужчины даже ноздри дернулись, как у ищейки, которая унюхала наркотики.

- Маргарита. Дочка окончила высшую школу бизнеса в Афинах, - папа словно ничего не заметил и добродушно расхвастался, - теперь она магистр в сфере управления судоходством. У ее мужа бизнес...Димитрий...дочка, - спохватился он и поставил Гришу на ноги. - Звони Димитрию, пусть приезжает.

- Он занят, - приблизилась и взяла сына за руку. Негромко спросила. - Покушал, солнышко?

- Да. А ты обещала, что у дедушки будут пистолеты, - напомнил Гриша.

- У дедушки гости. Нам, наверное, пора.

- Отчего же, - подал голос отец Лидии, и я повернулась. Он говорит размеренно, четко, как человек, привыкший отдавать приказы. - Роман жалуется, что с внуком шесть лет не виделся. Мы с Лидией не хотим мешать воссоединению семьи. Из-за нас уезжаете? Напрасно. Бросьте.

Сам он даже больше похож на хозяина дома, чем папа, он отодвинул стул и нахально, без приглашения уселся за стол. На нем черный деловой костюм, и это несмотря на то, что они приехали из ресторана, с семейного сборища.

А иначе и быть не может.

Я такой тип людей знаю. Для него даже предстоящая свадьба дочери - выгодная сделка. Удачное вложение денег, верный шаг по карьерной лестнице дальше, выше, за облака.

- Что ты там говорил на счет хорошей выпивки? - спросил он у папы. - Коньяк, виски?

- Все есть. Лидия, вина? Гела, побудь с гостями, я спущусь в погреб.

В кухне показалась Гела. На кислое лицо она навесила искусственную улыбку, под руку держит Ареса, словно боится, что тот сбежит.

Дурной вечер. Просто ненормальный.

- Маргарита, присаживайтесь, - отец Лидии указал мне на стул.

- Пап, она же сказала, что им пора, - невеста Ареса нервным жестом заправила за уши короткие блондинистые волосы и покосилась на жениха. Ей точно не терпится скандал закатить, узнать, какого черта тот из ресторана смылся, она из последних сил держится.

- И Грише уже пора спать, - Северский шагнул к нам и протянул свою лапищу. Гриша с готовностью вложил в нее свою узкую ладошку.

- Куда? - тут же встрепенулась Гела.

- Домой их отвезу.

- Пусть вызовут такси.

- Я сам, - отрезал он таким тоном, что его мать осеклась, лишь глупо хлопнула накладными ресницами.

Тишина повисла такая густая, хоть ножом ее режь. Спокойнее мне стало, только когда мы через арку прошли и оказались в холле, а нас никто не остановил.

- Куда мы поедем? - недовольно спросил Гриша, пока я помогала ему обуться. - Тут гости...

- Со мной тоже будет весело, - пообещал Арес и толкнул дверь. Пропустил нас в синий весенний вечер и нажал кнопку на брелоке - его машина приветливо мигнула нам фарами.

Детского кресла у Ареса нет, и мы вместе с Гришей молча уселись сзади.

Куда едем - спросить не успела - возле машины выросла мрачная Гела.

- Только через мой труп, Арес, - пригрозила она. - Не смей с ней уезжать. Немедленно вернись в дом и иди к невесте.