Император

Глава 1

Дворец.

Мужчина лет пятидесяти расхаживал туда-сюда, шаги то и дело эхом отражались в зале совещаний, освещенный ярким солнечным светом, падающим на мраморный пол, на котором чуть виднелась пыль. Зал был огромный по размерам, со светлыми стенами и потолком, ничего лишнего не было, лишь больших размеров круглый стол, созданный именно для совещаний и железные стулья, на которых были положены красные подушки для мягкости.

По морщинке между бровями мужчины казалось, что в его голове сейчас велась ожесточённая война. Из раздумий его вывел, его главный советник Антони.

- Ваше Величество, Империя Ночи хочет войны. Если не выступим в поход Империя Сумерек, станет частью Империи ночи.

Император Лаверн V смотрел на него с пеленой злости перед глазами голубого цвета.

- Ты думаешь о чём ты говоришь?! Наши люди не готовы, я не смогу оставить Империю на такой большой срок. – выкрикнул Лаверн V.

- Я понимаю ваши опасения, господин, но, если этого не сделать Империя падёт. Мы не можем дать ей пасть без боя, Ваше Величество.

Император приложил к подбородку указательный палец, украшенный золотым кольцом, в котором блестел бриллиант, и создавалось ощущение будто под натиском толстого ободка кольца, палец Императора лопнет.

Лаверн V был человеком упитанным и низкого роста. Белые от седины волосы, пропитавшиеся потом, прилипали ко лбу, и несколько капель стекало, по смуглой от солнца, коже, отчего Император Лаверн V никогда не расставался с носовым платком, ни летом, ни весной.

- Я подумаю. Мне нужно немного времени. Можешь идти. – пробормотал Император, небрежно взяв чёрный носовой платок из своего нагрудного кармана, и быстро проводя им по вискам.

Выходя из зала, главный советник Антони Гисберг размышлял о случившемся. Утром был собран экстренный совет и все советники были собраны в зале совещаний. После объявления войны из Империи Ночи, Император был сам не свой. Приказав всем кроме Антони уйти, он начал нервничать, чего не показывал перед другими. Более того, отказался даже слушать Антони. Надеясь на благоразумие Императора, Гисберг направился к себе в усадьбу.

Главный советник Антони Гисберг служил Императору Луису Лаверну V с тех пор, как Император Лаверн V взошёл на престол в свои сорок лет, после смерти Императора Лаверна IV. Сам Антони был низкорослым и худым мужчиной. В свои тридцать пять лет он выглядел старше самого Императора. Морщины сеткой осели на его лице, а худоба лишь больше усугубляла болезненный старческий вид главного советника.

Несмотря на свой возраст Император не имел ни жены, ни детей, оправдывался он тем, что так меньше головной боли. А сам Антони женился ещё при Императоре Лаверне IV, сейчас же у него была одна дочь и два сына. В следствии болезни, пришедшей в Империю Сумерек, умерло большое количество как мирных жителей, так и правящей семьи. У Антони болезнь забрала одну дочь, а Императора Луиса Лаверна V, лишила отца, мать и всех его родных. Гисберг предполагал, что Император не хотел жениться, так как боялся, что болезнь вновь пустит корни в Империю Сумрака.

В ожидании кареты главный советник настолько погрузился в свои мысли, что даже не заметил, как к нему из кареты выскочила девушка лет шестнадцати, в летнем лёгком платье розового цвета.

- Отец, вы так скоро вызвали карету, что я заволновалась, - в скором поклоне склонилась девушка, кудряшки пшеничного цвета, которые она унаследовала от матери, запрыгали в такт, а глаза, унаследованные от отца, миндального цвета смотрели на Антони с беспокойством. Солнце ярко светило на ангельское личико девушки, отчего та еле заметно щурилась. Пышные ресницы на солнце казались светлее, хотя можно было подумать, куда уж светлее. Подойдя к единственной дочери, Антони погладил её по тёплым от солнца волосам, и сказал,

- Хорошо, что приехала, Элиза. Как там ваша матушка?

- Сегодня чуть получше, волновалась за вас, вы так скоропостижно покинули усадьбу.

Уже как год, жена Антони была больна, никто не мог понять, что за болезнь день за днём забирает силы Леди Клары. Антони волновался, что его любимая жена покинет мир раньше, чем он сам.

Отец с дочерью сели в карету, которая покатилась по каменным дорожкам, то и дело раскачивалась в разные стороны. Дорога прошла в тишине, по приезду в усадьбу, Антони направился в комнаты своей жены.

Усадьба Гисбергов.

В усадьбе на удивление было тихо, каждый раз идя по коридорам старой усадьбы, Антони вспоминал счастливые моменты проведённые вместе со своей женой, до её болезни.

Из её комнаты вышла пожилая служанка, и увидев хозяина, поспешила к нему.

- Добрый день, Ваша Светлость.

- Добрый, Жанна, как там Клара?

- Сегодня болезнь отступила, Леди соизволила прогуляться по саду, не желаете пойти с ней? – предложила она с искоркой надежды в голубых, чуть покрытых пеленой, глазах.

Видя строгость главного советника Императора, даже его слуги, а иногда и дети думали, что Антони строг с женой и не уделяет ей должного внимания. Но никто и не догадывался, что без неё его мир навсегда померкнет, и смысла в жизни больше не будет.

Ничего ей не ответив, он вошёл в комнату жены, она старалась надеть своё бежевого цвета платье, которое он купил ей на днях. Завидев мужа, Клара улыбнулась, осветив своей улыбкой просторную комнату. Осунувшееся лицо женщины выражало счастье при виде мужа, а тёмно-зелёные глаза ожили.

- Клара, дорогая, - подошёл к ней Антони и погладил по щеке, - иди ко мне, я помогу тебе.

Клара покорно отдала платье мужу, и тот нежно касаясь её кожи, надел его на неё.

Глава 2

Усадьба Хидклифов.

Близился вечер, а в имении Хидклифов было шумно как на базаре. Словно торнадо, по усадьбе бегали два ребёнка, оба светловолосые с карамельными глазами. То и дело ругаясь между собой, они пробежали мимо пожилой женщины, которая сидела и вышивала. Это была Леди Хидклиф, в это время суток её всегда можно было найти за вышиванием, что было несколько странно, так как шьют обычно при ярком дневном свете. Ну а если учесть, что в усадьбе по вечерам зажигали свечи, то света от них было столько сколько от маленького костра на весь лес. Тусклый свет еле освещал нити и иголку, поэтому хозяйка не спешила, а выводила иглу с особой осторожностью. Леди Хидклиф не хотела слушать своих детей, которые упрашивали её прислушаться к логической стороне, и шить при дневном свете, а лишь улыбалась и кивала, всё также продолжая своё рукоделие именно в вечернее время.

-Матушка, вы всё шьёте. – сказала девушка лет двадцати на вид.

Женщина подняла взгляд на девушку и с недовольством ответила,

- И тебе бы не помешало. – затем сразу вернула свой взгляд к рукоделию, вытягивая застрявшую нить.

- Вы же сами знаете, с двумя детьми это проблематично. – в подтверждение своих слов она окликнула двух непосед, - Райан, Амила, кому сказала, быстро в умывальню!

- Опять отговорки, - проводила взглядом убежавших детей, Леди Хидклиф. – вот ты моргнуть не успеешь, как муж твой выставит тебя за дверь, шить не умеешь, готовка тебе не поддалась сколько не старайся… целый день сидишь в своих комнатах, говоришь за детьми смотришь, а Амиле то уже три года, а Райану и того пять лет. Лишь очередные отговорки. – запричитала женщина, как обычно делала, даже не посмотрев на девушку перед собой, выражая этим свое неуважение к ней как к человеку.

- Желаю вам хорошей вышивки. – с видимым раздражением ответила на всю тираду хозяйки, Руфия.

С того самого дня, как Руфия вошла в эту усадьбу, шесть лет назад, её свекровь то и дело попрекала её, какая она неуклюжая, что дома её ничему не научили, что ей уже восемнадцать, а она даже не умеет вязать плед, ни даже ковёр. Руфия вышла из усадьбы на крыльцо, оставив детей у одной из служанок, дабы та искупала их. Закрыв глаза, она вспомнила свою прежнюю жизнь. Отец, который в ней души не чаял, её мать, которая со слезами на глазах выдавала её замуж за Явара.

Явар был самым старшим сыном в семье Хидклифов, и самым любимым ребёнком у Леди Матильды Хидклиф, на данный момент ему было ровно тридцать лет, затем шла Аманда дочь Матильды Хидклиф, которой было двадцать шесть лет, она, к сожалению, покинула этот мир при родах. Затем по старшинству шёл Энвер, которому двадцать пять лет, и Агния, которой недавно исполнилось девятнадцать лет. Матильда Хидклиф была первой женой Альберта Хидклифа, которая родила ему Явара и Аманду. Затем Альберт женился на Сафийе, и она родила ему Энвера и Агнию, но она погибла с мужем в непонятных обстоятельствах. Просто в один день служанка нашла их тела и всё. Причина их внезапной смерти до сих пор остаётся загадкой.

На крыльце Руфию увидел её муж, возвращавшийся с дневной смены. Служил он у Императора Лаверна V, а точнее был солдатом его армии. Иногда мог патрулировать окрестности, покои высокопоставленных людей, а также участвовал в походах. До сих пор все их походы проходили без видимых потерь, да и было их всего три, за всё правительство Императора Луиса ЛавернаV.

Пока Руфия не открыла глаза, Явар быстро, но тихо подошёл к жене и обвил большими и сильными руками её талию, затем зарылся лицом в её светлые шелковистые волосы, пахнущие зимней свежестью. Она была для него как свежий глоток воздуха. С ней он дышал и жил по-настоящему. Впервые он увидел её шесть лет назад, и бесповоротно влюбился. Его сначала очаровали её большие ярко-зелёные глаза, с сочетанием небольших, но оттого очень милых и манящих, алых губ. Её прямой нос, струящиеся до середины спины, золотистые ниточки волос. Тело, стройное, будто сама осиновая тросточка. Затем он познал её душу, сердце и ум, и стал её заложником на всю жизнь. Сейчас, спустя шесть лет, она, мама его Райана и Амилы, всё также была великолепна, даже лучше. Она немного поправилась, но Явару это очень нравилось. Он не чаял в ней души, как и она в нём.

- Что ты стоишь в холоде, дорогая? – спросил у жены Явар.

- Решила подышать свежим воздухом, хотела сегодня днём выйти погулять с детьми, но с приготовлениями не успела. – пояснила Руфия, полушёпотом.

- С какими приготовлениями? – спросил Явар, повернув Руфию лицом к себе.

Руфия посмотрела в тёмно-голубые глаза мужа, которые смотрели на неё с любовью и обожанием. Плотно сжатые губы говорили, о том, что он недоволен случившимся. Руфия запустила свою руку в медово- пепельного цвета волосы мужа, на что он закатил глаза от удовольствия, и наконец улыбнулся. Руфия улыбнулась вместе с ним и ответила на его вопрос,

- Завтра прибудут несколько дам, ваша матушка их пригласила. У них, как я знаю, есть сыновья и как по мне ваша матушка не просто так их пригласила.

- Ты хочешь сказать, что она пытается найти жениха для Агнии? – спросил он, всё ещё наслаждаясь нежными руками своей жены в своих волосах. Опомнившись, он быстро снял с себя накидку и накинул на плечи жены, хмурясь оттого, что та так небрежно относилась к своему здоровью.

- Угу… - смущённо заугукала Руфия, и поблагодарила мужа за накидку.

Явар задумался и посмотрел на жену.

- Зачем же она это делает? Агния сама в состоянии выбрать себе мужа, а что, если выбор матери ей не понравится, а возражать она не будет, я её знаю. Она такая покорная, я бы сказал, слишком. – разозлился на мать Явар.

Руфия ничего не ответила, а лишь задумалась, что же она будет делать, если и Агния покинет усадьбу. Она же останется с этой ведьмой Матильдой одна, наедине. Явар почти всегда на службе и не сможет всегда быть рядом. Агния была единственной её подругой и родным человеком, после мужа, в этой усадьбе.

Глава 3

Усадьба Линнеров.

Солнце лилось в красивую девичью комнату, украшенную деревянными куклами, а также среди них были фарфоровые, шторы никак не противостояли проходу жёлтого и тёплого друга в детскую комнату. На пуфике перед зеркалом сидела маленькая девочка, с молочного цвета кожей и светящимися чёрными глазами. Большие круглые глаза смотрели в зеркало на своё отражение и морщинистые руки, творящие на волосах девочки «магию», так она высказывалась, когда ей плели косу. Розовые губы приоткрылись в детском восторге, а брови в форме дуги чуть приподнялись вверх. Она была одета в красное платье, которое она выбирала сама. На платье были вышиты узоры разных цветов и птиц. Оно понравилось девочке тем, что оно показывало фауну и флору. Девочка любила животных, особенно кошек.

- Анна, не шевелись. – приказала маленькой девочке, её немолодая няня, сидящая сзади неё и вплетающая ей ленточки в косу.

- Инга, когда дядя вернётся? – спросила Анна, смотря на няню через зеркало.

- Твой дядя ушёл по важными делам, Анна. – ответила ей Инга, заплетая последнюю ленточку в её длинную светло-каштановую косу.

Инга прежде, чем прийти в комнаты Анны, приказала двум служанкам принести пальто девочки. И те искали пальто в одной из гардеробных и увлечённо болтали.

- Ты заметила, какая Анна стала совсем непослушной? Всё гоняется за животными, в покое не оставляет. И на кухне не даёт спокойно готовить, всё лезет со своим «Мама не так делала».

- Ну с одной стороны то жалко её, она отца и мать то потеряла в один и тот же день, а на кухне мешает, потому что больше хочет вспоминать о своей маме. – грустно сказала вторая из служанок.

- Где моё пальто?! – спросила Анна у девушек раздражённо.

Служанки вздрогнули и отвели взгляд, затем быстро подали пальто Анне. Та выдернула из рук первой служанки своё пальто и повернулась к ним спиной и зашагала, топая маленькими ножками. Коса ей доходила до самых коленок.

Девочка наотрез отказывалась отрезать волосы. После смерти родителей она изменилась до неузнаваемости. Из всегда спокойной и послушной девочки, она превратилась в бунтовщицу и хулиганку. Ни с кем из взрослых не разговаривала, единственным исключением были её няня Инга и брат погибшей матери.

Смерть к её родителям пришла внезапно. Мать Анны, Лана, три года назад поехала к мужу на службу во дворец Императора Лаверна V. К сожалению, в тот день было сделано нападение на сам дворец и в числе первых жертв оказались Лана и Алекс. С того самого дня Анна жила со своим двадцати пятилетним дядей Аскаром, последнего часто не бывало в усадьбе, отчего Анна очень скучала.

— Вот ты где! – крикнула Анне Инга. – а я тебя везде ищу. Пошли быстрее, пока солнышко не село.

- А что будет, если оно сядет? – спросила девочка, заинтересованно, у няни.

- Похолодает, стемнеет. – ответила Инга на детский вопрос.

- А почему похолодает?

- Потому что оно греет.

— Значит, мама и папа были солнышками? – спросила девочка спокойным и тихим голосом, смотря себе под ноги и толкая маленькие камушки, которые каждый раз отскакивали недалеко от неё.

Инга растерялась и с грустью посмотрела на ребёнка, на глаза у неё подступили слёзы, и она повернула голову в другую сторону, дабы Анна не увидела её слёз, потому что она смотрела заинтересованно на няню. Девочка продолжила спрашивать, вернув свой взгляд на свои чёрные башмачки.

- Инга, а дядя тоже станет солнышком?

- Как это? – спросила в недоумении Инга, вернув взгляд на макушку Анны.

- Его же всегда нет, папа с мамой так один раз ушли и не вернулись… и не вернутся – продолжила Анна шёпотом, несколько секунд спустя.

- Ну что ты, твой дядя тебя ни за что не покинет. Не думай об этом, хорошо?

Девочка лишь кивнула, и они продолжили прогулку по саду.

А девочка всё думала, что дяде она тоже надоела, как и служанкам. Она же слышала, как они были недовольны ею. «И наверно мама с папой тоже так думали и ушли», подумала она.

По нежной щеке девочке скатилась одинокая слеза, и чтобы няня ничего не увидела, Анна высвободила свою руку из руки Инги, и побежала хохоча. Так она делала, чтобы никто не думал, что ей больно и не увидел плачущей.

Когда Анна отдалилась от Инги, Инга присела на деревянный стул под одним из множеств деревьев и посмотрела на небо, закрыла глаза и через несколько минут на её лицо капнули первые капельки дождя.

- Анна, дождь собирается, мы возвращаемся.

Анна повернулась к ней и быстро подбежала к няне, что последняя даже удивилась такой послушной реакции девочки, но ничего на это не сказала и взяв под руку повела обратно в усадьбу.

В усадьбе, Инга раздела девочку и повесила её пальто у камина, а сама стала греть её окоченевшие ручки.

- Ты говорила, что солнце греет, - начала Анна – но почему же оно не греет сердце?

Инга посмотрела на девочку с грустной улыбкой и нежно коснулась её волос,

- Потому что сердце может согреть только тот, кто тебя любит и тот, кого ты любишь, Анна.

Анна посмотрела на свои руки в руках Инги, затем на саму няню, и сказала,

— Значит ты мой любимый человек, Инга.

Инга, дрожащим от рыданий голосом спросила,

- Почему?

- Потому что ты меня греешь и греешь сердце. – взглядом показывая на их руки.

Няня засмеялась в голос и крепко обняла Анну, поглаживая её по спине.

- Ты тоже мой любимый человек, Анна, а теперь пойдём поужинаем, я попросила сделать для тебя твои любимые пирожные.

Анна улыбнулась во все свои вырастающие зубы, и последовала за Ингой.

Глава 4

Дворец

Рабочий стол, сделанный из красного дерева, стул, идущий с ним в комплекте. На стуле покоилась красивая подушка, вышитая золотыми нитями. На столе пыл полный беспорядок. Рядом на полу, на красивом алом ковре также лежали листки, документы и даже печать Императора. В покоях присутствовало стойкое ощущение напряжённости и надвигающейся опасности. Чуть поодаль от стола, находилась больших размеров кровать, застеленная белыми простынями, на которых были вышиты узоры из серебряных ниток. Края были помяты, так как на том самом краю сидел Император Луис, немигающем взглядом он смотрел на весь беспорядок, который сам же и устроил. С того злополучного совещания прошло по меньшей мере пять дней, и вот завтра с утра он должен был созвать совет для принятия окончательного решения. Отдаст он свои земли Империи Ночи добровольно или будет бороться за них до последнего. Ему было страшно, он не хотел ни воевать, ни потерять свои земли он тоже не хотел. Он отправил множество писем в другие Империи, прося о помощи, но те лишь в ответ отправляли письма с сожалениями и вежливыми отказами.

Луис знал причину таких отказов, он сам на просьбы о помощи, ещё несколько месяцев назад, отправлял идентичные, лежащим на полу, письма. Письма, лежат вскрытые с видимыми печатями других Императоров, перед столом, за которым он писал ещё недавно свои, обдумывая как бы ему поделикатнее отказать в помощи…

Император вдруг вспомнил свою мать и своих родных людей.

- Стража!

Двери в покои открылись и один из двух стражников ждал дальнейших указаний, стоя на пороге.

- Пусть Лок принесёт мне Лилию. – приказал Луис, уставшим и хриплым голосом.

- Как прикажете. – с этими словами стражник поклонился и ушёл исполнять приказ.

Луис в свою очередь, после закрытия стражником дверей, встал с края кровати и подошёл к столу. Он поднял все документы и листки с пола, и начал раскладывать их в обычном для него порядке.

Тем временем в комнате у главного евнуха шёл мини ремонт, то есть Лок пытался повесить на потолок люстру, стоя при этом на немаленькой, стремянке. В комнату сильно постучались, и Лок чуть было не свалился со стремянки.

- Чтоб вас мужчина небогатый замуж взял. – выругался он, слезая с особой осторожностью.

Открыв дверь, он увидел стражника обычно охраняющего покои Императора. Лок в ожидании уставился на него.

- Его Величество требует принести Лилию. – передал приказ Императора стражник, и посмотрел за спину Локи и заинтересованно начал разглядывать комнату. Большой диван, плотно придвинутый к стене, каменный пол, который наполовину был скрыт бежевым ковром, прямо у дивана, «наверняка для большего комфорта», подумал стражник.

Лок посмотрел на него с недовольством и вернулся в свою комнату, пробурчав себе под нос,

- Опять захотел кошку потискать, лучше бы женщину себе нашёл, вот и потискал бы её…

Стражник ничего не услышал и ожидал пока главный евнух скажет что-то, тот не дал ждать долго.

- Чего застыл иди к Его Величеству, я сейчас принесу, и перестань так смотреть, не заметишь, как шары выкатятся.

Стражник пришёл в себя, и сурово посмотрел на Локи.

- И не смотри на меня так, ты меня не напугаешь, меня уже лишили того, чем можно было бы шантажировать, иди.

Стражник ухмыльнулся и наконец ушёл.

Лок посмотрел на ключ в своих руках и вышел из своей комнаты, всё бурча себе под нос,

- Что ему надо от кошки, бедное животное, но факт есть факт, содержит он её лучше, чем любых женщин, хотя и её у него никогда и не было. – хихикнув, он прошёл дальше.

Отперев комнату по размерам идентичной его комнате, Лок зашёл и осмотрелся.

- Лилия, Лили-и-я-я-я. Ко мне.

Кошка мяукнула и пружинистым шагом подошла к Локи, и началась тереться об него. Лок погладил её по сиреневой шёрстке и взял на руки.

- Пошли к хозяину.

Та никак не отреагировала, так как ничего из слов Локи не понимала.

Лок подошёл к покоям Императора, посмотрел на стражника, который недавно стоял у него на пороге, и постучал в больше двери покоев.

Из покоев послушалось короткое «Войди».

Локи зашёл в покои, поклонился Императору с кошкой на руках, а сама кошка очень сильно вырывалась из рук Локи, он было подумал, что она не хочет к хозяину, но как только он отпустил её, та быстро подбежала к Императору и стала ластиться. Император же в свою очередь, посмотрел на кошку и очень тепло улыбнулся, это был первый раз, когда Лок видел Императора таким душевным и расслабленным.

- Можешь идти, - сказал Император Локи, мягким голосом.

Но Лок не двинулся ни на миллиметр и всё также стоял, наблюдая за картиной, открывшейся перед ним. Ему было интересно, что будет дальше.

- Лок, я сказал, можешь идти. – повторил Император, уже более раздражённо.

Лок поклонился и вышел из покоев. На обратном пути он размышлял о том, почему же Император так любит эту кошку.

- Лилия, моя дорогая, ты сегодня кушала? – спросил Император у кошки, которая тёрлась о его штанину.

Та лишь коротко мяукнула.

Луис бережно взял на руки пушистика, и погладил по красивой шерстке, затем поставил на пол, а сам лёг на кровать. Кошка, поняв, что её хозяин собирается лечь спать, прыгнула на кровать и клубочком легла на подушку, рядом с головой Луиса и громко замурлыкала. Луис притянул пушистика и зарылся носом в её шёрстку, вздыхая её запах, чувствуя себя в безопасности, и умиротворённо заснул.

Глава 5

Совещание в зале совещаний.

Зал совещаний был освещён полуденным солнечным светом, было далеко за полдень, хотя совещание и было начато ранним утром. Здесь Император и советники провели целый день за переговорами. Обедали они здесь же. Антони глубоко вздохнул, уперев руки на круглый стол и прикрыл глаза, пока Император Луис Лаверн V почему не стоит выступать на войну с Империей Ночи. Советники внимательно слушали правителя и недоверчиво смотрели на него.

- Нам нужно укрепить ворота, закрыть границы, улучшить войска, как на границ, так и в стенах самого дворца. – повторил Луис в очередной раз.

- Ваше Величество, даже если мы укрепим, улучшим, сделаем всё, что вы сейчас сказали, войско Аббаса (Император Империи Ночи) ворвётся, погибнут мирные жители. Да, укреплённые ворота, улучшенные войска задержат нападение, но ненадолго, они прорвутся, тем более во главе с Аббасом, и вот тогда начнётся резня. – пояснил Антони.

После его слов Император побледнел и произнёс,

- На походе тоже погибнет много людей.

- Но, если мы выступим в поход и выиграем этот бой, смерти будут ненапрасными, и Империя Сумерек будет существовать и дальше. – встал на сторону Антони, Ханс Лихри, второй по старшинству советник.

- А если нет? И так, и так итог будет одним! – воскликнул Луис.

- Ну, на войне у нас хотя бы есть шанс на победу, которого у нас нет в ином случае. Ваш план, извините за мою дерзость, Ваше Величество, обречён на один исход – смерть и потеря земель.

Император Луис посмотрел на Антони с мольбой в глазах, но тот был непреклонен, и отведя взгляд, сжал губы, превращая их в тонкую линию, посмотрел на карту, которая лежала перед ним.

- Готовьте людей, созовите больше мужчин, которым исполнилось восемнадцать. Мы отправляемся на поход. – объявил Император Луис Лаверн V.

Советники удовлетворённо выдохнули и засобирались исполнять приказ. Антони тоже собирался выйти из зала совещаний, как его позвал Император.

- Антони, подожди.

Антони послушно поклонился и остался, когда все советники вышли, Император начал,

- Антони, я тебе доверяю, и я надеюсь ты оправдаешь моё к тебе доверие. Все мы скоро окажемся на поле боя, не вонзи мне нож в спину. Я тебя послушал, не заставь пожалеть об этом.

- Не волнуйтесь, Ваше Величество, я оправдаю ваше доверие ко мне.

Император не ответил, лишь сделал жест рукой, показывая, что разговор на этом окончен, Антони коротко поклонился и вышел из зала совещаний.

После того как Антони вышел, Император сел размышлять, он ещё никогда не сталкивался с таким серьёзным соперником, что же ему делать.

Усадьба Хидклифов.

Руфия приготовила много чего для гостей на ужин, теперь, села рядом со своей свекровью по её левую руку. леди Хидклиф не обратила на неё никакого внимания. Женщин было меньше, чем предполагала Руфия, всего четыре.

- Как всё красиво приготовлено, уверена на вкус будет так же. – восхитилась одна из женщин, Лаура.

- Да, всем бы такую невестку, а Матильда? – сделала комплимент Руфийе, Дилара.

Матильда посмотрела на Руфию, затем на женщин и сказала стальным голосом,

— Это она для вас так старалась, а так в повседневной жизни и такого не добьёшься. Что же поделать, мать-то не научила, вины её в этом нет.

Руфия изумилась таким с лёгкостью сказанным словам, и с недоумением посмотрела на свою свекровь, женщины в свою очередь молчали, лишь с жалостью посмотрели на девушку.

- Ну что же, мы собрались то для того, чтобы повеселиться, есть ли у вас настольные игры? – спросила женщина с красивой короткой стрижкой, которую звали Элоиза.

- Руфия, принеси. – приказала Матильда.

- Мать, не будет ли уместнее, если принесёте вы, кто знает может моя матушка и этому меня не научила, вдруг я что-нибудь поврежу. – невинно сказала Руфия.

- Ты совсем совесть потеряла, девочка?! – закричала, до этого сидящая, не выражая эмоций, свекровь Руфийи, будто ей сейчас предложили неприличное.

Женщины еле скрывали улыбки.

Матильда резко встала со своего стула, и приказала встать и Руфийе. Та встала, не покидая взгляда со свекрови. Матильда, не задумываясь, сильно ударила Руфийу по лице, что у неё пошла кровь из носа. Женщины за столом громко ахнули, и приложили ладони ко ртам, с ужасом поглядывая на Матильду. Руфия посмотрела на свекровь, но не прикоснулась ни к своему носу, ни к щеке, а дерзко смотрела на неё, и сказала лишь несколько слов, прежде чем покинуть обеденный стол.

- Есть тот, кто всё видит, и такое не прощает.

Матильда не двинулась с места.

Руфия зашла в свою комнату и оттёрла кровь, помыла лицо и пошла к своим детям. Обняв их, по её лицу скатилось несколько слезинок, но она быстро оттёрла их, и послала детей играть на улице, пока ещё не стемнело. В комнату Руфийи вошла служанка и спросила нужно ли ей что-нибудь.

- Нет, ничего не надо, сообщи мне, когда вернётся Явар.

- Да, хорошо. Я хотела сообщить вам, что гости Леди, покинули усадьбу, они даже не притронулись к еде.

Руфия кивнула и жестом попросила служанку выйти.

Так прошло несколько часов, Руфия смотрела в окно и наблюдала за закатом, но не замечала, как слёзы катились по её щекам без остановки. В комнату внезапно забежал Райан, Руфия испугавшись, что он увидит её слёзы, стала быстро их убирать рукавом, своего синего вышитого узорами, платья.

- Мамочка, ты плачешь?

- Нет, что ты, мальчик мой. Где твоя сестра?

- Она играет с Шарлоттой. Но я вижу, ты плачешь, мама. И, у тебя из носа идёт кровь…

Руфия прикоснулась пальцем ниже кончика носа, коснулась чего-то жидкого и посмотрев на палец, увидела кровь.

Тем временем.

Явар вернулся со своей вечерней смены и уже поднимался к жене, ему не терпелось увидеть улыбку и нежное личико Руфийи, на его лице играла улыбка. Но в комнату он не вошёл, так как услышал через приоткрытую дверь детский голос.