Иная. Похититель из будущего

1. Чужаки

Почти год после побега я ждала этой встречи. Ждала и опасалась. Выходя за дверь съемной однушки, в страхе замирала, боясь уловить движение в затемненных углах старого подъезда. Старалась избегать пустынных улиц и поздних возвращений домой.

Потом, конечно, успокоилась - он не смог меня найти. Или не захотел. Я расслабилась. Снизила уровень тревожности и, по закону вселенской подлости, все-таки попалась.

Предчувствие накрыло меня внезапно, стоило свернуть на короткую, ведущую к метро дорогу. Я не придала ему особого значения, но все-таки замедлила шаг и сняла капюшон куртки, прислушиваясь.

Стоял приятный октябрьский вечер. Природа засыпала, напевая себе колыбельную голосами шуршащих листьев. Листья умирали и опадали, устилая землю ковром, а те, что еще держались, оранжевыми кострами выделялись на фоне темного неба.

Они отделились от придорожной тени шагах в десяти от меня, возникнув словно из ниоткуда, и вышли на середину тротуара, тремя неподвижными истуканами преграждая мне путь.

«Идиотка!» - ударило в грудь запоздалое раскаяние. Почему я не выбрала более оживленную дорогу?

Некоторое время мы стояли и молча разглядывали друг друга. «Чужаки» пытались замаскироваться, но для опытного взгляда ясно, что они не из этого мира. Длинные кожаные плащи придавали им комичности, делая похожими на героев голливудских блокбастеров про спецагентов. К тому же, судя по непробиваемым лицам, ребята просто исполнители: сильные, грузные, но бесконечно медленные.

Никелю следовало бы прийти за мной самому, а не посылать трех тугодумных бугаев.

Я сделала осторожный шаг назад, не спуская с мужчин взгляда, - те даже не дернулись. Хороший знак! Может, они тут вовсе не из-за меня?

Быстро развернулась, собравшись дать деру, и... твою ж мать! Чуть не врезалась в четвертого мужчину, стоящего прямо позади меня. Мужчина не шевелился, Свет одинокого фонаря упал на немолодое лицо, высветив лоб и заостренные скулы, но оставив в тени глубоко посаженные глаза и впалые щеки.

Чтец!

Я попятилась уже по-настоящему. С чтецами шутки плохи.

- Варвара Максимова?

Эти два слова, произнесенные ломким сухим голосом, были скорее утверждением, нежели вопросом. Они на мгновение застыли в воздухе, оставив отзвук другого, давно не произносимого мной имени. Варисса.

- Вечер добрый. Меня зовут Антонио Магарони, - на чистейшем русском продолжил чужак. Он изобразил нечто вроде улыбки и протянул мне руку.

Эта тощая и жилистая рука напугала меня больше, чем он сам - она была голой, в то время как его спутники, начиная с горла и заканчивая кончиками пальцев, были задрапированы в черную ткань. Будь мы в Набиле, я могла бы накапать на него в соответствующую инстанцию, но на Земле таким, как он, почему-то разрешается ходить с непокрытыми руками.

Стараясь сохранить остатки самообладания (главное - не дать ему прикоснуться ко мне), я посмотрела в темные провалы, где по идее должны были находиться глаза, и спросила:

- Чем могу помочь?

Магарони чуть повернулся, улыбнулся уже по-нормальному и спрятал руку обратно в карман.

- Мы здесь ради вас. Къерр Никель Андо очень... - он сделал паузу и улыбнулся еще шире. - ... очень желает вас видеть.

Я перевела дух. Его не сходящая с губ улыбка сделала что-то странное с моими глазами: он начал казаться на редкость милым и приятным человеком. Похоже, встреча оказалась не столь фатальной - грабить и насиловать меня не станут. Меня, скорее всего, убьют, но не прямо сейчас. Судя по лицу Магарони, къерр Никель Андо захочет сделать это лично.

Поднялся холодный ветер. Пройдясь по макушкам деревьев, он высыпал нам под ноги новую порцию листьев и принес терпкий аромат свежести - намек на скорые заморозки.

Магарони поежился и приподнял воротник кожаного плаща.

- Варвара, вы любите осень?

- Нет.

- А лето?

- Тоже не особо.

- Жаль, жаль. А я как раз хотел уговорить вас прогуляться... до более теплых мест.

- Уговорить? - вырвалось у меня. Дело пахнет не прогулкой, а путешествием куда более далеким, чем можно себе представить. - А чем займутся остальные? Помогут уговорить меня отправиться в... мир иной?

- Интересная игра слов, - чтец криво усмехнулся, будто и правда оценив мое чувство юмора. - По этому поводу не переживайте. Я плохо знаю Москву, и они здесь для моего спокойствия - помогут не заблудиться.

Вслед за ветром пришел дождь: начало накрапывать. Погода менялась на глазах. Я больше не могла не замечать холод. Пригладила топорщившиеся от влажности волосы и вновь надела капюшон. Сделала шаг, другой, и меня не остановили. Магарони пристроился сбоку, а его "охрана" - позади. Движение согревало и успокаивало. Правильно, не стоять же вечно?

Мы прошли мимо сиротливо притулившейся справа от дороги трансформаторной будки. Про себя я поблагодарила Вселенную за то, что дыра возникла не здесь, а в другой будке. Мало того, что эта - крошечная, не развернешься, так еще от нее разило на десяток метров кругом: местные мужчины наотрез отказывались видеть в постройке нечто другое, кроме места для справления малой нужды.

- Къерр Никель Андо боится, что я снова сбегу, и поэтому прислал за мной чтеца? - следуя заданному тону, я назвала Никеля его полным именем, не забыв обычно опускаемую приставку "къерр", означающую высокое положение в обществе.

- Нет, что вы, - и снова едкая мимолетная улыбка, подтверждающая мою догадку. - Мы с ним в хороших отношениях, и я был только рад побывать, пусть мимоходом, в родном мире.

Я искоса поглядела на него. Вопреки суховатому облику, в нем чувствовалась южная кровь и тщательно сдерживаемый темперамент. Он вполне мог быть родом откуда-нибудь вроде Италии, если, конечно, его словам можно доверять.

Впереди показались огни, мы приближались к станции метро. Нам встречалось все больше слепо спешащих по делам людей - как обычно и бывает, никто не обратил на необычную процессию никакого внимания.

2. Прыжок в Набил

То, что происходило дальше, лежит за гранью восприятия таких биологически несовершенных существ, как люди, и любые попытки описать процесс прыжка, используя человеческие ощущения, заведомо обречены на провал. Тем не менее, каждый из нас что-то видел и чувствовал в этот момент: чаще всего это описывают как полет с огромной скоростью по черному тоннелю, хотя кому-то могло показаться, что мы остались на месте, но само "место" начало терять очертания, смазываясь в густом тумане.

Никто не смог бы с уверенностью сказать, сколько продолжался прыжок: часы, милисекунды или десятки лет.

Что касается наших ощущений, то мы остались такими же, как до прыжка: не постарели, не помолодели, не захотели есть или пить. Разве что слегка устали, а образ длинного тоннеля бледнел и все быстрее отходил в прошлое, сминаясь и укорачиваясь.

Набил встречал путников из Москвы бархатной тишиной и полным отсутствием людей. Комната глубокого синего цвета со сглаженными углами ненамного превосходила размерами будку на Земле и выглядела точно также, как и год назад. Ничто не указывало на то, что мы оказались в горах, глубоко под землей. Высокие глухие стены, потолок - всё выглядело цельной, идеальной поверхностью. Ни изъянов, ни окон, ни какой-либо мебели.

Единственное, за что мог зацепиться взгляд, это за симметричный узор на полу. Из центра комнаты, словно круги от упавшего в воду камня, расходились правильные концентрические окружности, испускающие приглушенный свет. Мы стояли чуть сбоку от самой центральной и меньшей в диаметре окружности, отмечающей расположение дыры, через которую прошли.

Михаил разжал ладони и, пошатываясь, вышел из круга. Вот кто вымотался будь здоров, таща пятерых взрослых людей в соседнее измерение! Связь прервалась, объединяющее чувство растаяло без следа, и каждый из нас снова стал самим собой.

Я поборола искушение еще раз взглянуть на дыру, сделав вид, что никакие кротовые норы меня больше не интересуют. Свербение в груди поутихло, и, хотя я все еще чувствовала желание пускаться в путь между мирами, рассудительность победила: делать это во второй раз за такой короткий промежуток времени просто напросто опасно. Не знаю, что там думали по этому поводу остальные, но тройка охранников была готова даже к такому варианту: они не двинулись с места, словно теперь вместо Магарони охраняли дыру.

Я подошла к Михаилу. Он выглядел вполне оправившимся, и я снова подивилась его выносливости. Жизнь и правда несправедлива, раз такой сильный странник прозябает на столь малоперспективном направлении, как Набил-Москва.

Позади возник Магарони. Чтец многозначительно почесал себе за ухом и кивнул на арку прямо перед нами - выход в следующее помещение.

Надеюсь, это не намек, что я должна идти первой? Слава Вселенной, нет - Михаил снова выручил меня, шагнув в проем. Я притворилась, что поправляю длинный, немного осевший хвост, а сама тем временем сняла с левого уха сережку и спрятала ее в карман джинсов. Настала моя очередь. Я ступила под ослепляющий свет внутри арки, плавно переходящей в короткий коридор и, как положено, на секунду остановилась, высоко подняв голову.

Свет моргнул и сменился с белого на зеленый. На стене напротив моих глаз возникла небольшая надпись. На протяжении двух ударов сердца я воспринимала её как скопление непонятных вытянутых знаков, но на третьем ударе смысл слов стал совершенно понятен - столько времени понадобилось моему мозгу, чтобы перестроиться с русского языка на набилианский.

"Варисса Максимова.

Родной мир: Земля.

Возраст: 25 лет (земных)"

Я сделала пару шагов по коридору, и в меня одновременно с нескольких сторон ударили струи холодного пара, окутав с ног до головы. Я случайно сделала вдох и почувствовала неприятное жжение с носоглотке.

Отстой. Теперь я продезинфицирована не только снаружи, но и изнутри.

Белое облако быстро рассеялось, не оставив следов на одежде. Я вышла из гнетущего коридора с другой стороны, и, пока остальные еще не прошли, торопливо надела сережку обратно.

Несколько минут спустя Магарони и его спутники уже успели пройти сканирование и теперь ждали подземную "пулю", которая отвезет нас в город. Эта комната была более просторной, светлой, с двумя приземистыми диванчиками посередине. Здесь также никого не было. Вдоль одной из стен располагалось несколько дверей, в другой была квадратная ниша для багажа. Мы сняли верхнюю одежду, в которой уже становилось жарко, и сложили ее в образовавшееся отверстие.

Михаил не последовал нашему примеру, лишь снял пальто и повесил его на руку.

- Ты же поедешь с нами? - в моем голосе прозвучала неприкрытая надежда.

Михаил отрицательно покачал головой.

- Нет. Передохну здесь и вернусь обратно. Удачи, странница, - с этими словами он подошел к одной из дверей. Спустя секунду дверь открылась, и из-за нее донеслись оживленные голоса и высокий гортанный смех. Михаил махнул на прощанье и скрылся за дверью, оставив меня в тишине под насмешливым взглядом Магарони и неусыпным вниманием бдительной троицы.

- Куда планируете отправиться, Варвара?

- Еще не решила, - Магарони со своими вопросами начал дико раздражать меня. То, что вначале могло показаться данью вежливости, на деле было завуалированной издевкой: мое мнение тут никого не интересовало.

- Я знаю одно гостеприимное место в Высотном городе... Его хозяин - успешный и интересный человек, - Магарони помолчал, словно давая мне возможность высказаться. Так и не дождавшись ответа, он вздохнул и проговорил: «Высотный город, Верхний Уровень, сектор С, владение 5».

У меня засосало под ложечкой, стоило услышать знакомый адрес. Хотя чего я ожидала? Магарони прав: во всей Объединенной Вселенной вряд ли найдется более гостеприимное место, чем дом Никеля.

Получив координаты пункта назначения, ниша в стене закрылась, поглотив черные плащи и куртку. Почти сразу же раздался мелодичный сигнал, и широкие ворота в одной из стен разъехались в стороны. Напротив остановилась "пуля" - напоминающая поезд, но более быстрая, бесшумная и состоящая из нескольких маленьких кабинок.

3. Сделка с дьяволом.

Я обомлела. Какая невиданная щедрость.

Сощурившись и чуть подавшись вперед, к Никелю, я пожалела, что так плохо вижу в темноте. Зрение плохое, но зато воображение хорошее. Я без труда представила себе выражение его лица, соответствующее роли великодушного избавителя. Вернул в Набил, предложил работу и вдобавок согласился дать развод, как будто я когда-то об этом просила.

Любопытство пропало, и на меня обрушилась усталость. Я не раз представляла себе эту встречу, и почти всегда она представлялась мне как встреча, раскаленная от еле сдерживаемой злости и обиды. И вот час настал, а я настолько устала и переполнена эмоциями, что почти не нахожу в себе сил, чтобы сердиться.

- Я тебе не верю, - вот и все, что я выдала из некогда заготовленного потока слов.

Вспыхнул яркий свет, моментально поглотивший черные решетки на стенах, снова ставших ослепительно белыми. Проморгавшись, я прочитала во взгляде Ника недоумение. Похоже, мне удалось застать врасплох не только себя, но и его.

- Почему? Дам. Честное слово.

Очень мило, что Никель воспользовался земной терминологией ради такого случая, но на меня трюк не подействовал.

- Да я не об этом. Не верю... во все это, - Я неопределенно повела вокруг себя рукой. - Ты же пошутил насчет развода?

- Нет.

- Развода, как платы за выполнение опасного и важного сразу для нескольких миров предприятия?

Ник промолчал. Значит, не пошутил.

- Что мне действительно мешало весь этот год на Земле, так это наличие официально зарегистрированного брака с теоретически несуществующим мужчиной из несуществующего мира, - я все больше начинала сомневаться в реальности происходящего.

- И правда, наверно, не мешало... Значит, хочешь остаться со мной? - Ник кинул на меня веселый взгляд - решил, что еще не все потеряно, раз у меня осталось желание иронизировать.

Я отвернулась.

- Я могу уже возвращаться обратно? Где мне найти куртку?

- Нет, не можешь, - он резко встал и, подойдя вплотную, посмотрел на меня сверху вниз. - Это все-таки похищение. Соблюдай правила приличия.

Я хмыкнула. Значит все-таки.

Потребовались усилия, чтобы остаться на месте и не отвести взгляд. Меня начало потряхивать, и я всем сердцем надеялась, что от усталости и пережитого волнения, а не от страха.

- Что же мне тебе предложить? - непроницаемо уверенный вид Ника дал трещину. Он слегка прищурился, почти улыбнулся, и я заметила несколько новых морщинок вокруг его глаз. - Не хочу давить, но мне очень нужны твои сны.

- Во-первых, ты мог бы предложить мне сесть, - я обошла Ника и уселась на его кресло. Буду считать это маленькой победой в нашем негласном сражении. Сложив руки на груди и откинувшись на спинку, собралась закинуть ноги на стол, но что-то в лице собеседника остановило меня.

Правильно, не будем перегибать.

- Во-вторых, ты мог бы предложить мне деньги, - на расстоянии от него я чувствовала себя гораздо увереннее.

Ник широко улыбнулся и переглянулся с атлантом.

- А я думал, что настоящий талант не купишь за деньги.

Я поразмышляла пару секунд.

- Ты прав, деньги это чересчур пошло... Всегда мечтала о собственном доме на Верхнем уровне.

Брови Ника поползли вверх.

- Высотного города?..

- Само собой. О существовании других многоуровневых городов мне ничего не известно.

- Может, лучше дом в Москве?

- Нет. Мне очень нравится Москва, но, понимаешь, там я чувствую некоторую профессиональную невостребованность...

Секунд десять мы в упор глядели друг на друга.

- Хорошо. Дом на Верхнем уровне. Теперь ты согласна? - я моргнула от неожиданности и замерла, не став спешить с ответом. Он согласился подозрительно быстро. Что ж, посмотрим, как сильно ему нужны мои сны.

- Плюс два миллиона таксов как компенсация морального вреда за похищение. И развод, конечно, - быстро добавила я.

Нужно отдать ему должное, он почти не поменялся в лице. На секунду замер, а потом рассмеялся. Снова. Отвыкнув от этого смеха, его тяжело переносить. Его даже не получается называть просто смехом. Кошмарный ужас, гремучая смесь маниакальности, веселья и скрытой угрозы - вот что это такое. Начавшись негромко, он усиливался, тембр уходил вверх, совершая дикие и немыслимые скачки; при этом Ник запрокидывал назад голову, одновременно приседая в коленях, посылая хохот в самое небо.

Я поборола сильнейшее искушение запустить в него чем-нибудь тяжелым или хотя бы заткнуть уши, пережидая, когда закончится пытка смехом.

- Дом и в придачу грёбаная куча денег? Не в земной валюте, а в валюте самого успешного и экономически устойчивого мира? Ты не перегибаешь, дорогуша? - он сделал такой издевательский акцент на последнем слове, что оно прозвучало унизительно, словно плевок. - Может, еще парочку островов Поднебесного архипелага?

- Нет.

- Нет?.. - он подался ко мне, приложив руку к уху. - Нет. Нет! НЕЕТ!

Ну до чего гениальный актер. Произнести одно простое, короткое слово со столькими интонациями. Переспрашивая. Констатируя. Ликуя. И, наконец, испытывая непередаваемое облегчение, посылая благодарность Вселенной.

Если он пытался воззвать к моей совести, то ее, по-видимому, больше не было. Позабыла в одном из измерений, лихорадочно прыгая туда-сюда.

- Вспомни, меня же называли Алмазной странницей... - я передразнила Ника.

- Ну да, конечно, - в его голосе прозвучал неприкрытый скепсис.

Он устало закрыл глаза, задумался и молчал слишком долго. Я поняла, что проиграла. Белизна интерьера начала тухнуть, становясь серой и тусклой. Одновременно с этим во мне росла опустошенность. Прилив энергии и бойкости иссяк. Еще немного, и не останется сил даже на то, чтобы с достоинством уйти.

Я встала из-за стола и направилась к двери. Это не было блефом. Попытка вернуться на Землю почти сразу после прыжка в Набил - полное безумие (если честно, мне не добраться даже до дыры), но здесь я просто не имею права оставаться.

4. Багровый зал

Наутро, только перешагнув через зыбкую грань пробуждения, часть меня (меньшая - та, что пытается сохранить ясность мышления даже во сне), отметила - что-то не так. Во-первых, непривычно светло. Даже не открывая глаз, я почувствовала, что вокруг слишком много солнца для блеклого утра московского октября. И во-вторых, чересчур удобно. Словно каждая часть тела провела ночь на персональном облаке, мягком, как пух, и полезном для позвоночника, как ортопедический матрас. Последнее ощущение трудно внятно описать словами, но если вы хоть раз спали на матрасе из Набила, вы никогда не спутаете его ни с чем другим.

Набил?

Сон сняло, как рукой, и я резко села в кровати. За ночь стены спальни окрасились в розоватый цвет, и проникающие сквозь окно лучи делали цвет теплым, нежным и живым.

Посидев с полминуты, застонала и легла обратно, натянув одеяло до самого подбородка. События вчерашней ночи и обрывки разговора с Никелем один за другим всплывали в голове, заставляя меня еще глубже вдавливаться в постель. Проход в новый мир, дом в Высотном городе, два миллиона таксов...

И как ко всему этому относиться? Я потенциально сказочно богата? Прекрасно, правда перспектива работы в команде с человеком, которого я ненавижу всем сердцем, омрачала перспективу светлого будущего.

Я потянулась за лежащей на тумбочке сумкой и долго перерывала ее в поисках своего самсунга. И лишь нащупав телефон, вспомнила о его бесполезности в этом мире. Мобильная сеть здесь не ловит, установленное время - и то земное. Оставалась пара часов до того, как батарея окончательно разрядится , а затем он превратится в бесполезный аксессуар, экспонат из набилианского музея древности. Здесь такими не пользуются уже лет триста.

На экране высветился пропущенный вызов от мамы в 21.36. Кажется, в это время я как раз совершала свой вояж к трансформаторной будке. Мама... У меня перехватило горло. Я ведь даже не успела дать ей знать.

Я вскочила и начала одеваться, наспех натягивая одежду. Нужно вернуться в Москву. Сейчас же, без прощаний и предупреждений. Оставалось надеть только свитер, когда ужасная правда стукнула по темечку.

«У меня тоже есть условие. Больше никаких фокусов».

Теперь понятно, почему Ник отобрал блокатор.

Год назад благодаря этой штучке я сумела сбежать из Набила, незаметно пройдя через все сканеры. И вплоть до вчерашнего дня большая часть меня (та, что даже в бодрствующем состоянии умудряется отрицать очевидное) верила, что мое местонахождение по-прежнему загадка.

Провернуть этот номер снова не получится.

У меня буквально опустились руки, и я выронила свитер обратно на пол, так и оставшись в джинсах и серой майке. Следующий час занималась всем чем угодно и безбожно тянула время, раздумывая, можно ли не явиться на назначенную Никелем встречу. По всему выходило, что нет. Электронные сообщения не проходят через кротовые норы; я могла бы отправить письмо на Землю с курьером, но только обычным, на быструю доставку не хватит денег. К тому времени, как письмо дойдет до семьи, меня успеют объявить без вести пропавшей.

Я вызвала интерактивное меню и поэкспериментировала с дизайном комнаты. По очереди открыла все шкафы и ящики тумбочек. Там висела московская куртка, доставленная от межмирового прохода вчера вечером, а еще, к удивлению, нашлась гора набилианской одежды, купленной до побега. Обувь, косметика, диковинные штучки - все то барахло, что я бросила, не желая брать с собой в новую жизнь. Какой-то заботливый подонок не только перенес вещи в новую спальню, но и уложил аккуратными стопками.

Лишь почувствовав, что меня одолевает скука, я решилась узнать местное время. Нарисовала пальцем небольшой круг на стене, всем сердцем надеясь, что уже слишком поздно, чтобы идти в Багровый зал. Как только линия замкнулась, над кроватью возник большой циферблат, разделенный на 14 часов.

Почти час дня. Скорее всего, я всё пропустила, что бы там под этим "всё" не подразумевалось.

Выйдя из комнаты, я посмотрела вдоль длинного коридора, по обе стороны которого громоздились запертые двери. «Я могу не идти туда», напомнила я себе.

И, конечно же, ошиблась.

До какого-то момента я и правда думала, что течение моей жизни зависит от моих же поступков. Пока все не перевернулось с ног на голову, и я не убедилась раз и навсегда: за спиной всегда есть некто более могущественный: тот, кто расставляет фигуры на игральной доске и просчитывает стратегию игры. Меняет декорации раз и навсегда, двигаю тебя в нужный момент в правильную сторону.

Пять лет назад привычное существование рухнуло в один миг. Я училась в институте, когда начались головные боли, а сны стали ярче реальности. Тот период запомнился сплошной вереницей больниц, врачей и обследований. И когда, сама того не зная, я наконец вышла на нужного человека, он понял все без слов. Пожилая женщина-врач посмотрела на меня не как на очередного пациента. Не брала в руки медицинской карты и не подключала к телу приборы, зная что-то, недоступное другим. Просто улыбнулась и задала странный вопрос: чего бы мне хотелось больше - уметь путешествовать в другие миры или читать мысли людей?

Я не придала ему значения, и правильно сделала. Желание роли не играло. Нельзя выбрать ментальную способность. Мы - нас называют иными - уже рождаемся такими. Либо странниками, либо чтецами.

Будь я чуть менее удачливой, меня бы здесь не было. У иных, рожденных на Земле, не самые высокие шансы быть найденными коллегами из более развитых миров. Не знаю зачем, для чего и кому это выгодно — кто тот могущественный кукловод, прячущийся в тени? - но я все же тут. Снова.

Теперь главное - не заблудиться в поисках Багрового зала.

Спасибо интерактивным картам на стенам — до места встречи я добралась почти без приключений. Сделала глубокий вдох, пообещала себе сбежать при первой возможности и толкнула высокую резную дверь.

Сбылись мои самые худшие опасения - Багровый зал оказался залом в прямом смысле слова. Высокие потолки, почти полное отсутствие мебели - лишь круглый белый стол метрах в десяти от входа да четыре высоких, массивных стула, стоящие посреди огромной пустой комнаты, серый цвет которой с каждой секундой становился все глубже и глубже. Неоднородные, клубящиеся переливы разных оттенков от светло-стального до черного создавали зрительную иллюзию, будто стены находятся далеко-далеко. Перешагнув через порог, я словно перенеслись на необъятную мглистую равнину, от края до края затянутую грозовыми облаками. Лишь из двух больших окон в дальнем конце зала лился яркий свет, не давая сумеркам перейти в ночь.

5. Ксана

- На этом всё, - Никель прислушался к чему-то, а потом взмахом руки убрал голограмму расположения миров.

- Образец ткани готов. Съездишь со мной в лабораторию? - обратился он к атланту. - Нужны еще тесты.

- Если это необходимо, то да, - Парень явно не горел желанием ехать за тридевять земель, но все-таки поднялся навстречу. Молчаливый помощник Никеля последовал его примеру, и все трое направились к выходу из зала, словно забыв о моем существовании.

- А что делать в это время мне? - смена действий произошла так неожиданно, что я так и осталась сидеть за столом, глядя в их спины.

- Да что хочешь, - Ник даже не притормозил. - Погуляй по уровням, не выходя за пределы Города, естественно. Найди себе любовника. Сходи в салон красоты, в конце концов!

Последние слова он почти прокричал, будучи уже у дверей.

- Подожди! - отчаяние в моем голосе остановило Никеля. Склонив голову набок, он смотрел, как я быстрым шагом догоняю их, стараясь не сорваться на бег.

Поравнявшись с мужчинами, я посмотрела Никелю в глаза.

- Ты ведь не обманул насчет письма?

- Конечно, нет. Я когда-нибудь обманывал? - он залез рукой во внутренний карман пиджака и достал оттуда маленький черный конверт.

- Раз сто. Или двести.

Губы Ника сжались в тонкую линию, а в глазах появился нехороший блеск. Театральным жестом взмахнув конвертом, он убрал его обратно в карман.

- Отдам вечером. Если к тому времени ты еще не сбежишь. Но не волнуйся, пожалуйста, - спохватился он. - Я прочел его. Матушка дает свое благословение.

- КАКОЕ К ЧЕРТУ БЛАГОСЛОВЕНИЕ?! - заорала я, когда вновь обрела дар речи, но Ник был уже далеко. Наткнулась на насмешливо-сочувствующий взгляд атланта, и волна негодования, дрогнув, сошла на нет, будто наткнувшись на непреодолимое препятствие.

Ерунда какая-то. Подобрав челюсть, я развернулась и направилась по коридору в противоположном направлении, особо не заботясь, куда иду. Лишь бы не стоять обманутой, униженной и брошенной, глядя вслед обидчикам.

Передо мной было два пути: остаться дома и помереть с тоски, либо попытаться отвлечь себя прогулкой по Высотному городу. Насчет остальных идей времяпрепровождения, подкинутых Никелем...кажется, я знаю, кого можно навестить.

Обратно в спальню я добралась без помощи карт (делаю успехи!). Остановившись перед большой стеной, начала прикосновениями открывать меню, но поняла, что терпения на ручные изменения окружения, просто не хватит.

Вот, началось. Уперев руки в бока, я громко произнесла:

- Мой портрет на всю стену. Самый лучший.

Говоря "самый лучший", я, конечно, имела в виду "самый красивый". Не знаю, по каким критериям система смогла дифференцировать фото на более и менее удачные, но изображение, появившееся во всю высоту стены, вызвало вздох восхищения и одновременно печали. Острый удар кинжальной боли заставил невольно взяться за грудь.

Фото было сделано пару лет назад. Здесь, в Высотном городе, в этом самом доме. Хорошее было время... Время творческого, эмоционального, чувственного расцвета. Я была очень счастлива и очень хороша собой. С пластически усовершенствованными набилианками не сравниться, но все равно очень даже ничего.

Я прошлась туда-сюда, придирчиво выискивая недостатки у девушки с фотографии, но их не было. Были темные глаза, овальное лицо с заметными скулами и русые волосы длиной до лопаток, открывающие длинную шею и красивые ключицы. А самое главное, у нее был живой, мечтательно-игривый взгляд. Взгляд,которого я не замечала у себя уже давно.

- Убрать, - со вздохом сказала я, и стена вернула первоначальный, нейтрально-золотистый оттенок. Можно попробовать поиграть в игру «найди десять отличий» между мной-сегодняшней и мной-двухлетней-давности. Волосы, хоть и отрасли, стали ломкими и тусклыми. Кожа тоже не в лучшем состоянии - экология Земли никому не идет на пользу, и урожденным землянкам в том числе.

Ничего. Денег на салон красоты мне не хватит, но скоро все вернется. Я буквально ощущала, как каждый вдох чудесного набилианского воздуха наполняет меня жизнью.

Я открыла шкаф и брезгливо, чуть ли не двумя пальцами выволокла на пол целую гору одежды. Шмотки не были ужасными — нет, как раз наоборот! - это был потрясающе красивые, приятно пахнущие вещи, от которых так и веяло лоском и уникальностью. Но все их я приобрела уже после брака с Никелем, на его деньги, и мне делалось дурно от мысли, чтобы надеть что-либо из них.

Остаться в земной одежде? Я скептически посмотрела в зеркало. Майка и джинсы вполне подходили для прогулок по дому: разгуливая в ней на глазах у Никеля, я принимала участие в своеобразной акции протеста против насильного возвращения в Набил. Но отправиться в ней в Город?..

Нет, нет и еще раз нет. На лице и так написано: «эмигрантка из малоразвитого мира». Нечего привлекать к себе еще больше внимания.

После долгих поисков я все же нашла парочку вещей, к которым не приложил руку Никель. Легких — на Десятом уровне, как обычно, стояла духота, как в Аризоне, а вот на Нижних уровнях погода преподносила сюрпризы. Благо, местная одежда имела чудесное свойство подстраиваться под температуру воздуха: в жару в ней не жарко, а на холоде - тепло.

Я открыла меню управления и быстро сверилась с прогнозом на сегодняшний день. Так и есть: на нужном мне Шестом обещали...снег. Похоже, большинству жителей этого уровня захотелось экзотики на сегодня (1).

Я вышла из дома и спустя десять минут достигла границы сектора. Деревья, густо насаженные на территории частных владения, пропали, взамен парка показалась площадка под открытым небом. По обе стороны, насколько хватало глаз, земля резко обрывалась, и по самому обрыву стоял мощный, но, как и многое другое в Городе, абсолютно прозрачный забор высотой в три человеческих роста. Здесь сектор С заканчивался, и начинался один из широких вертикальных зазоров, делящих город на части.

Высотный город не так уж сильно отличается от мегаполисов моего мира - за исключением того, что он многоуровневый и представляет собой что-то вроде гигантского небоскреба, на высоких (высотой в несколько сотен метров) этажах которого располагаются улицы, жилые дома и учреждения, а функцию метро выполняют кабины-подъемники, курсирующие вверх-вниз по зазорам. Единое целое представляют собой лишь первые два уровня, начиная со следующего они разделяются, и Город тянется к небу тремя огромными башнями.

6-1. Послание с Земли

Знал ли Никель, где я была все это время? Хороший вопрос.

Да, я ушла по-тихому. Точнее, сбежала. Никому ничего не сказала, не позволяла читать меня задолго до побега (спасибо блокатору, который он сам же мне и сделал). Благодаря тому же самому блокатору сделалась невидимой для сканеров и спокойно добралась до дыры в Москву.

Но мог ли он действительно не знать?.. Глупо так думать. Пора посмотреть правде в глаза: возвращаясь на Землю без денег и без вещей, я на самом деле надеялась: он найдет меня. Перероет хоть всю Объединенную Вселенную, если потребуется, но вернет. С его сферой влияния это было бы несложно.

Самое интересное началось, когда он этого не сделал. Не объявился ни через неделю, ни через месяц, ни через три. Заметил ли он вообще, что я ушла? История приобрела формат отпущения грехов. Шесть месяцев добровольного изгнания на Земле - шесть кругов ада.

Потом стало легче. Я научилась жить свободно, самостоятельно и почти что счастливо. И когда все наладилось, он вдруг вспомнил он моем существовании. Кретин!

Я не стала рассказывать всего этого Ксане. С трудом проглотила последний кусок кафешного суррогата и отодвинула от себя поднос.

- Думаю, что нет.

- Это лучше, чем если бы он прикопал тебя на заднем дворе. Были у меня и такие мысли...

У меня вырвался смешок.

- Ты всегда была о нем неоправданно высокого мнения.

- Ну да! Есть в нем что-то пугающее. Этот его взгляд, когда он смотрит на тебя, а видит правителя Чингисхана, вихрем проносящегося по городам и сметающего...

- Ксана! - Подобно Чингисхану, подруга оседлала любимого конька, и я поспешила перебить её. - Мне очень нужно было уехать на время из Высотного Города. И сделать это тайно, чтобы меня не нашли. Поэтому я не смогла рассказать: если бы знала ты, мог узнать и он... т.е. они.

Мне не получилось сбить её со следа. Выпрямившись, она шумно втянула носом воздух и обвиняюще уставилась на меня.

- Значит, это все из-за него. Так я и знала! Что он натворил? Сделал что-то ужасное? Бил тебя?

- Ничего ужасного не произошло. Просто наши отношения подошли к логическому завершению, - я не собиралась посвящать её в подробности. В конце концов, она тоже не горела желанием рассказывать, кто ночевал у неё дома.

- И за-за этого логического завершения ты сбежала и спряталась в другом измерении? - с недоверием спросила она.

- Я... психанула.

- Ладно. Может это и правда логичный конец, особенно в твоем случае. Эта история с самого начала дурно пахла. Выйти замуж за чтеца! Уму непостижимо!

- Цимрея! - Мне пришлось осадить её, назвав настоящим именем. Ксана замолчала и подобралась, сузив глаза. Быстро огляделась по сторонам: не слышал ли кто?..

- Я поняла, ты мне не расскажешь. Хорошо, но что же привело тебя обратно?

Я была готова к этому вопросу. Было неприятно снова обманывать её, но, вздумай я рассказать правду, Ник спустил бы с меня шкуру.

- Нужно уладить кое-какие формальности.

- Развод, значит, - понимающе кивнула она. - Учти, ты не сможешь получить даже крохотного кусочка его состояния.

Я вспомнила вчерашний разговор с Никелем и улыбнулась уголком рта. Может, и получится.

- Набилианские законы в этом плане безжалостны к таким, как мы. Именно поэтому я и не спешу выходить замуж. А ведь меня звали! - восклинула Ксана и угрожающе наставила на меня указательный палец. - Дважды за прошедший год.

- Я и сама предложила бы тебе брак, будь я мужчиной, - осторожно сказала я и отстранилась. Любой разговор с Ксаной неизбежно скатывался до самой больной темы.

- Я не польстилась бы на мужчину с Земли. Уж прости.

"Из-за такой политики и сложилось определенное мнение о девушках из малоразвитых миров" - подумала я. Впрочем, не мне её судить. Ксана не гнушалась заводить легкие связи с обеспеченными (иногда даже женатыми) набилианцами, но при этом никогда не брала у них денег, твердо стояла на ногах и имела успешную карьеру.

- Тебе есть где остановиться? Моя квартира на Третьем уровне сейчас пустует.

- Да... - я поколебалась. - Я все там же, на Десятом.

- У НЕГО? Вы собираетесь разводиться, и все равно живете в одном доме, рядом друг с другом? Вот ненормальные. Ты сама не считаешь, что это странно?

Я задумалась.

- Нет, все кончено. Нам многое нужно обсудить, и так удобнее. Не волнуйся, он поселил меня на самые задворки дома - думаю, он и сам никогда не был в том крыле.

Она еще раз посмотрела на меня так, будто я, находясь на Земле, додумалась продать на донорство свой мозг. Конечно же, Ксана не одобряла этого. И я была бы с ней полностью солидарна, если бы дело касалось кого-то постороннего. В случае, когда ситуация относилась ко мне, все таинственным образом усложнялось.

Отсутствию посторонних людей я радовалась недолго. Вошел мужчина - высокий, одетый в обтягивающий, самый футуристический спортивный костюм, какой только можно себе представить.

Один из вчерашних «лбов»! Тот, что присутствовал на презентации и провожал в спальню вчера вечером. Нашел взглядом единственных посетителей и направился прямиком к нам.

Я напряглась. Быстро же Никель меня нашел. Хотя, чего удивляться: сколько раз я засветилась в сканерах, пока слонялась по шестому уровню? Раз пять или больше?.

- Это вам, къерра, - он положил на стол маленький конверт, развернулся и вышел из кафе, не дожидаясь ответной реакции.

Остолбеневшая Ксана проводила его взглядом, пока он шел шагал прочь. Темное пятно на белой заснеженной улице.

- Кто это?

- Просто курьер.

Я повертела в руках аккуратный черный квадратик. Уже вскрытый.

- Красивый...

- Прекрати распускать слюни. У него отсутствует ген, отвечающий за самостоятельное принятие решений.

- С каких пор это стало недостатком?

Я лишь отмахнулась от нее. Внутри конверта лежал белый листочек с коротким посланием, написанным синей шариковой ручкой. Почерк был знакомым, и на душе просветлело.

6-2. Встряска

Мы попрощались, и я пообещала, что дам ей знать перед тем, как снова соберусь покидать Набил. Она направилась в сторону дома, я — к зазору.

От прежней пустоты улиц не осталось и следа, уровень заполнили люди. Они шли в чудном лазурном свете, взбивая с земли кружащееся белое облако снега. Взлетающие от их шагов снежинки вели себя иррационально: поднимались к небу вместо того, чтобы опускаться обратно, кружили по спирали или парили параллельно земле.

Почти все из встреченных мной набилианцев шли к подъемникам. Большинство из них молчали, но изредка слышались голоса и даже смех. Они были удивительно похожи на людей с Земли: мужчины один в один, женщины несколько красивее наших. И все же я никогда не спутаю человека из Набила с землянином. Они отличались темпераментом, характерной совокупностью высокого роста с выражением холодной брезгливости на лице (невысокие и темпераментные люди вроде Ника здесь большая редкость), но по сути, дело было даже не в этом.

Они просто были другими.

На площади перед барьером собралась целая толпа. Игнорируя лифты, следующие вверх, народ понемногу набивался в спускающиеся подъемники. Не удивлюсь, если целью их поездки также была встряска.

Добравшись до Барьера, я смогла сполна насладиться панорамой Высотного города. С точки зрения Шестого уровня он простирался не только вниз, но и вверх. Бездна зазора после наступления темноты уже не казалась такой страшной, по устремляющимся к небу вертикалям зажигались яркие белые огни. Через прозрачную границу уровней виднелись крошечные фигурки людей и очертания зданий в глубине соседнего сектора. То слева, то справа вспыхивали перекинутые над пропастью прозрачные "трубы" - узкие пешеходные мосты, соединяющие между собой башни Города.

Я смогла уехать лишь на третьем подъемнике, с трудом втиснувшись одной из самых последних (1). С той стороны дверей, занимающих большую часть моего обзора, проплывали темные гладкие полосы металла. Лифт ехал по ним, как по рельсам, издавая негромкое и равномерное жужжание; иногда раздавался тихий стук, как при соприкосновении шестеренок в механических часах.

Как только мы пересекли отметку четвертого этажа города, подъемник наполнился ярким разноцветным светом, излучаемым стенами зданий.

На улицах колыхалась и бурлила толпа. По мере продвижения вперед я постоянно чувствовала случайные прикосновения чужих рук и тел, но совершенно не всматривалась в окружающих людей. Я смотрела вверх и вдаль. Каждая стена каждого здания в этот момент сияла и жила, показывая что-то свое. Можно было остановиться и, поворачиваясь вокруг своей оси, смотреть, смотреть и смотреть.

Здесь было все: деревья и леса, могучие горы, вздымающиеся вверх волны беспокойных морей и плавный полет птицы. Вместо темного неба, обычно показываемого экранным сводом, над головой раскинулся потрясающий, насыщенный красками космос, такой же яркий, как картинка рабочего стола моего земного компьютера. В нем разворачивались огромные спирали далеких, сияющих миллиардами звезд галактик, проносились кометы и время от времени вспыхивали ослепительные взрывы сверхновых.

Искрометная какофония цветов должна была бы бить по мозгам и сбивать с толку, но этого не происходило. Отдельные картины смотрелись вместе логично и естественно, как прекрасно дополняющие друг друга части единого целого, как сотни маленьких вселенных, из которых складывается одна, подлинная Вселенная.

Бмммммм.

Пол четвертого уровня всколыхнулся, осел, и откуда-то из центра, издалека, побежала волна легких вибраций, сопровождающаяся очень низким и тихим звуком, заполнившим собой каждый миллиметр пространства.

Бмммм. Где-то на пределе слышимости невидимые мощные басы завели медленный, ровный ритм. Его почти не удавалось расслышать, будто бы он располагался на краю доступного нам звукового диапазона. Казалось, билось само гигантское сердце Высотного города. Минуя уши, ритм проникал вглубь, в спинной мозг, и тело само собой повиновалось его нехитрым командам.

Бмммм. Сотни рук вскинулись над головами, а ноги начали выстукивать по гладким матовым плитам, покрывающим землю. Пол снова подпрыгнул, по нему пошли ощутимые колебания. Амплитуда была небольшой, но вкупе с пульсирующим ритмом и разлившимся в воздухе восторженным безумием начинало казаться, что с каждым ее толчком ты взлетаешь в небо, а затем падаешь вниз вслед за ней.

Бммммм. Грянула музыка, и сотни ртов дружно закричали что-то невразумительное, бессмысленное и дикое, просто потому, что молчать было невозможно.

Дискотека продолжалась минут десять, а затем резко оборвалась. Народ схлынул, как вода, расходясь вглубь уровня и к подъемникам, оставляя после себя лишь голые улицы, по-прежнему заполненные светом, теперь спокойным и расслабленным. Биение успокоилось, превратившись в равномерное, тихое гудение - Город удовлетворенно мурлыкал, засыпая.

Я немного постояла среди молчаливых офисов и стремительно закрывающихся магазинов, чувствуя себя столетней старухой, из которой высосали все жизненные соки. Тело обессилело, но в голове царила приятная эйфория.

Чтобы там ни говорили о чувстве единения с миром и друг с другом, возникающем после еженедельных встрясок, мне по-прежнему казалось, что эти массовые вакханалии были призваны отбить у набилианцев желание часто заниматься сексом.

Я повернула обратно к подъемникам, когда вдруг увидела знакомого человека и попятилась обратно, в спасительную тень. Он шел вглубь уровня. Нет, не шел - парил, скользил над землей плавно, стремительно и целеустремленно; двигался с грацией, с трудом угадывающейся у человека его возраста. На этот раз итальянец был одет не в черное; на нем была смесь из неярких тусклых оттенков, делавших его похожим на живую тень. Он был один, и на нем снова не было перчаток. Его взгляд перемещался по лицам; он будто искал кого-то среди толпы набилианцев.

Он прошел невдалеке от того места, где я недавно стояла, и остановился. На секунду мне пришло в голову - выйти бы к нему и поздороваться, мол: вот она я, жива и здорова. Мне стало жутко от одной этой мысли. Он отталкивал меня больше, чем любой другой чтец, за его маской из хладнокровия и иронии скрывалось мотивы, которые я не могла понять. Мне совершенно не хотелось снова попадаться ему на глаза. Он вызывал неприятное ощущение: будто бы случайно стал свидетелем моего проступка - слабости, греха или преступления, и теперь мог поведать его всему свету. А я привыкла доверять своим ощущениям.