Insegnima

Книга первая/ Часть вторая/ Глава сорок восьмая

период создания романа: 2017-2019 гг.

Роман впервые издан в 2021 году.

Книга первая (Часть первая /Часть вторая / Часть третья) 149 глав.

Книга первая

Часть вторая

Глава сорок восьмая

Если проблему можно решить, не стоит о ней беспокоиться.

Если проблема неразрешима, беспокоиться о ней бессмысленно.

Далай Лама

Italia. Toscana. Viale delle Cascine. 06:45 p. m.

– Вы желали меня видеть? – произнёс представитель Ватикана Бруно Конти, появляясь на пороге палаты.

– Да, проходите, – папа сел в кровати, опираясь спиной на подушки.

Конти подошёл ближе, присаживаясь рядом с ним в кресло, специально подготовленное для его визита.

– Как всё прошло? – без промедления поинтересовался папа, испытывая явное нетерпение в получении довольно ценных для себя сведений.

– Не знаю, как вам и сказать, учитывая ваше состояние здоровья... – начал было представитель.

– Говорите как есть, – настаивал понтифик, понимая, что новости, скорее всего, будут неприятные.

– По всей видимости, наш «План Д» терпит поражение, боюсь, если в ближайшие дни мы его не исполним, то исход очевиден. Потому сейчас мы выискиваем иную возможность решить наш вопрос как можно скорее. Но что-то всё время мешает нам.

– Это он, я знаю, – убеждённо промолвил папа.

– Он?

– Да, я видел его.

– Видели?

Папа удручённо кивнул:

– Он не даст нам осуществить наши планы, как бы мы ни бились, я понял это там, в архиве.

– Но как же тогда...

– Боюсь, что бы мы ни предприняли теперь, думаю, для нас уже слишком поздно, мы опоздали, – при этих словах папа закрыл глаза и опрокинул голову на подушку. – Мы опоздали, – снова повторил он последнюю фразу, и обречённость запечатлелась на его лице.

– Не надо так говорить, Ваше Святейшество, – разволновался представитель Ватикана. – Мы будем сопротивляться до последнего. Кто знает, а вдруг Господь сжалится над нами и ниспошлёт нам свою благодать.

– Дай Бог. Это наш единственный шанс, потому как больше надеяться не на кого и не на что. А теперь идите, соберите кардиналов и предпримите всё возможное для того, чтобы «План Д» вопреки всему был реализован. Держите меня в курсе событий, – попросил папа, надвигая на грудь одеяло, испытывая постоянный озноб.

– Да, конечно, понтифик, отдыхайте, – заботливо произнёс Конти и поспешно направился к выходу.

– Кстати, – он немного замешкался в дверях, – хранители сказали мне, что вы изучали «Халдейскую книгу чисел», перед тем как лишиться чувств.

Понтифик кивнул.

– Мы не отыскали этой книги в архиве. Как вы думаете, куда она могла подеваться? – представитель глядел на святого отца в надежде прояснить для себя довольно важную информацию.

– Не нашли? – испуг отобразился на лице понтифика. – Но она там была! – встревоженно заверил он. – Я сам держал её в руках. Неужели... – папа осёкся, замолкая, не досказав свою мысль. – Идите, – решительно велел он, желая наконец остаться в одиночестве.

– Как скажете, – ответил представитель и на этот раз скрылся из виду.

Глава сорок девятая

Глава сорок девятая

Слово должно быть верным, действие должно быть решительным.

Конфуций

Los Angeles. Police Department. West 6’th Street. 10:55 a. m.

Ева с Марией вошли в полицейский участок и прямиком направились к дежурному офицеру.

– Скажите, где мы можем найти Хорхе? – поинтересовалась Ева, глядя на стража порядка.

– Хорхе Хименеса, – тотчас уточнила Мария, нервно теребя сумку в руках. – Его сегодня задержали по подозрению в убийстве. Я хотела бы повидаться с ним.

– Обождите, – полицейский стал что-то усердно пролистывать на мониторе компьютера.

– Что ж, подождём, – согласилась Ева.

– Что-то мне как-то не по себе, – волнуясь произнесла Мария.

– Вам отказано в визите, – заявил полицейский и как ни в чём не бывало стал заниматься своими делами.

– Отказано? Но почему? – возмутилась Мария.

– Потому что отказано, ясно?! – снова резко ответил полицейский, не давая ни малейшего шанса на свидание.

В дверях показался Адам. Ева тотчас устремилась к нему.

– Адам, нас не пускают, – пожаловалась она, с надеждой глядя на него.

– Подождите здесь, сейчас узнаю, что там происходит, – Адам тотчас направился к дежурному, в то время как Ева подошла к Марии.

– Не волнуйся, всё будет хорошо. Детектив сейчас во всём разберётся, – пообещала она, полностью полагаясь на Адама в этом вопросе, хотя внутреннее волнение охватило и её в предчувствии неладного. Правда, внешне Ева старалась не подавать виду, чтобы не напугать подругу, надеясь на скорое разрешение мучительной неизвестности.

– Ты его знаешь? – недоумевала Мария. – Откуда?

– Да так, было дело, – Ева улыбнулась, не желая посвящать подругу в подробности своих ночных похождений. – Ты присядь здесь, а я сбегаю в дамскую комнату и вернусь. Смотри никуда не уходи. – Ева игриво погрозила указательным пальцем и поспешно скрылась из виду, оставляя Марию в тягостном ожидании.

Глава пятидесятая

Глава пятидесятая

Совершенно неважно, насколько медленно вы идёте до тех пор, пока вы не остановитесь.

Конфуций

Los Angeles. Police Department. West 6th Street. 11:10 a. m.

Хорхе лежал на койке в одиночной камере и задумчиво глядел в потолок. Мысли донимали его, не давая уснуть. Он размеренно, словно слайды, прокручивал в голове события этой ночи.

Хорхе подъехал к воротам дома Шенны и, приглушив мотор, вышел из машины, после чего направился к крыльцу. Оказавшись в саду, он в ужасе замер на месте при виде лежащего на земле обугленного тела хозяйки дома. В этот момент откуда ни возьмись понаехали машины с мигалками и несколько полицейских, возникших из ниоткуда, скрутили его по рукам и ногам.

– Я ничего не делал! – оправдывался Хорхе.

– Всё, что вы скажете сейчас, будет использовано в суде против вас, – монотонно зачитывал ему права страж порядка. – Вы имеете право хранить молчание...

Хорхе до сих пор не мог понять, как такое могло произойти, ведь днём ранее он и предположить не мог, что подобное может случиться с Шенной. Если её убили, то что же тогда может ожидать его? – эти мысли приводили Хорхе в панику. Он поднялся и стал ходить из стороны в сторону, потом опять прилёг, обдумывая свои дальнейшие действия. Затем снова сел.

– Ваша еда, – послышался голос охранника, протянувшего Хорхе явно запоздавший завтрак.

Хорхе изрядно проголодался за ночь, отчего запах еды тотчас вызвал в нём страшный аппетит. Он голодным зверем накинулся на трапезу, всё ещё мысленно прокручивая события этой ночи. Не успел он доесть, как горло запершило, и он стал задыхаться, ухватившись обеими руками за шею. С каждым вдохом дыхание становилось всё тяжелее и тяжелее. Его тело охватила сильная дрожь, а лицо надулось, как резиновый мячик.

– Помогите! – воскликнул он, предвидя горький исход.

Заметив суету в дверях, Адам насторожился.

– Что происходит? – поинтересовался он, останавливая одного из полицейских.

– Подозреваемый в камере скончался.

– Что за подозреваемый?

– Да некий Хорхе Хименес. Его сегодня арестовали по делу Шенны Смит и Альвы Барросы.

– Хименес? – уточнил Адам.

– Да, что-то не так?

– Могу я взглянуть?

– Да, конечно.

Когда Адам подошёл к камере одиночного содержания, возле неё толпились полицейские. Все что-то громко обсуждали, собравшись у входа. Картина, представшая его взору, была не из приятных. По левую сторону на залитом кровью полу лежал мёртвый Хорхе: глаза выпучены, рот приоткрыт, лицо от удушья посинело. По правую же руку стену пересекала кровавая надпись: «Ex ungua leonem cognoscimus, ex auribus asinum».

– Что произошло? – недоумевал Адам.

– А чёрт его знает. Мы услышали крики, а когда вошли, обнаружили это. Он уже не дышал. Просто жуть, парень прогрыз себе вены, а после задохнулся.

– Как такое могло произойти? Он ведь содержался в камере совершенно один. Не мог же он удушить себя сам? – Адам подозрительно глядел на охранников.

– Не мог, – пожал плечами один из них.

– Кто ещё кроме вас находился поблизости?

– В том-то и дело, что никого. Все рассредоточились по своим секторам.

– Странно. – Адам зашёл в камеру и присел на корточки, внимательно рассматривая труп. На распухшем лице не наблюдалось никаких признаков внешнего удушения, так как ни странгуляционных следов на шее, ни верёвки в камере не нашлось.

– Он что-нибудь принимал из еды? – Адам перевёл взгляд на охранника.

– Да, – подтвердил тот. – Ему как раз принесли завтрак за несколько минут до кончины.

– С виду напоминает анафилактический шок, но возможно, его отравили. Надо провести экспертизу. Вопрос: зачем тогда он прогрыз себе запястья? Чтобы оставить запись на стене? – Адам вёл с самим собой диалог. – А как ещё это можно сделать, не имея никакого другого способа? Возможно, он понимал, что жить ему остаётся считанные минуты, потому нужно как-то действовать. – Адам всё ещё пытался рассуждать вслух. Он устремил свой взор на надпись, криво выведенную на стене камеры.

Откуда-то из глубины коридора послышался приближающийся голос Терри:

– Адам, дружище, какого ты мне не сообщил?! Почему я узнаю от других... Какого чёрта?! – взъярился он, замечая на стене очередное послание.

– «Ex ungua leonem cognoscimus, ex auribus asinum», – зачитал Адам фразу вслух. – «Льва узнают по когтям, а осла – по ушам».

– Что это, мать его, означает?

– А то и означает, Терри, что, по ходу, тем самым он обозначил, кто здесь осёл, а кто лев. Вроде всё и так понятно.

Глава пятьдесят первая

Глава пятьдесят первая

Не теряйте достойных... ради доступных.

Наполеон Хилл

Москва. Саввинская набережная. 21:50 по местному времени

Самодовольный Власов восшествовал в фойе ночного клуба Соно Румз, где зарекомендовал себя завсегдатаем с тех самых пор, как его кошелёк стал расти прогрессивными темпами. Кругом копошилось множество народу. Вечер пятницы обещал быть нескучным, тем более – когда вокруг море прелестных красоток, едва повыпрыгивавших из школьных униформ. Под грохот волнующих звуковых ритмов он поднялся по лестнице на второй этаж и устало плюхнулся на бархатный диванчик обособленной ВИП-зоны, игриво взирая на эскорт-тигриц, плотным кольцом сгрудившихся вокруг Великого, боясь, что он вот-вот золотой рыбкой выскользнет из расставленных ими силиконовых сетей.

– Гляжу, ты хорошо устроился, приятель, без меня. Может, всё же поделишься? Учитывая, что я вас, понимаешь, сегодня гуляю, а стало быть, и танцую всех вас тоже я, – цинично констатировал Власов. Он окинул взором пятерых нимф с надутыми, как под копирку губами, всё ещё кучкующихся вокруг Великого. «Губошлёпики» словно льдины тотчас передрейфовали с одной части софы на другую, мгновенно унюхав перспективы, исходящие от пахнущего валютой и властью новоявленного толстосума.

– Отчего ж не поделиться, когда ты платишь? – ухмыльнулся Великий.

– Между прочим, я с хорошими вестями, – похвалился Власов, приобнимая одну из юных особ.

– Что, неужели наша птичка уже в Москве? – Великий изменился в лице.

– Пока нет, но скоро, понимаешь, прилетит, – заверил Власов. – Ну, давай, скажи мне, что я молодец. Нет, лучше скажи, что я самый-самый.

– Вот когда она будет здесь, тогда и скажу, – огрызнулся недовольно Великий, вновь расслабленно откидываясь на спинку дивана.

– Можешь даже не сомневаться. Из моих капканов, понимаешь, ещё ни одна птичка не вылетала, – самоуверенно заявил Власов.

– О каких птичках идёт речь? – полюбопытствовала блондинка, хлопая пышными накладными ресницами, приземляясь Власову на колени, обнимая за шею и с собачьей преданностью заглядывая ему в глаза.

– Речь, наверное, идёт об экзотических птицах? – тотчас встряла в разговор другая. – Если да, то я очень хотела бы на них посмотреть. Страсть как люблю птиц.

– Он тоже, – ухмыльнулся Власов, указывая на Великого, и загоготал своим заразительным смехом, подтрунивая над приятелем. – Правда, не все экзотические птицы настолько прекрасны, насколько кажутся. Некоторые из них даже кусаться умеют, понимаешь, да так, что сунь ей палец, а она тебе яйца оттяпает.

– Да что вы говорите, что же это за вид птиц такой? – встряла в разговор брюнетка.

– Да есть такая птичка, журнавушка называется.

– Может, журавушка? – усмехнулась блондинка, демонстрируя себя как образованное создание.

– Может, и журавушка. Впрочем, как эту птичку ни назови, как говорится, от перемены мест слагаемых, понимаешь, сумма не меняется, – парировал Власов, не желая вступать в полемику с девицами, явно ни черта не смыслящими в предмете разговора, в который по своей глупости ввязываются. Его недолгое веселье прервал телефонный звонок. Взглянув на экран айфона, Власов поднапрягся.

– Да, дорогая, – ответил он, поглядывая на Великого, всё ещё удерживая блондинку на коленях. – Нет, сегодня не приеду. Ты же прекрасно знаешь, что есть такая профессия – Родину защищать, чем я сейчас и занят, – цинично процитировал он фразу из известного российского кинофильма «Офицеры». – Почему музыка играет? У одного из наших сотрудников, понимаешь, день рождения, поэтому отмечаем, как говорится, всем коллективом. – Власов смерил взглядом красоток вокруг себя. Он врал настолько искусно, что становилось понятно: с подобной ситуацией ему приходилось сталкиваться всю его пропитанную ложью семейную жизнь. – Ложись спать. Да, скорее всего, заночую прямо на работе, – уверенно произнёс он, поглаживая правой рукой ляжку одной из эскортниц. – Что? Я тебя не слышу! – закричал наигранно Власов. – Здесь связь отвратительная, – твердил он, несмотря на то, что в действительности перебоя со связью не было. – Пока, – попрощался он, отключаясь и выдыхая с облегчением.

– Ну что, девочки, что пить будем? – заботливо поинтересовался Власов, потирая ладони. – Я сегодня добрый. – Не успел он проговорить, как в ВИП-зоне появилась довольно миловидная женщина средних лет – Мария Константиновна Александрова, супруга Власова.

– Маша? Что ты тут делаешь? – Власов оторопел, резко сбрасывая с колен блондинку.

– Пришла поддержать мужа в его нелёгком каждодневном труде, – невозмутимо ответила она, всем видом давая понять: всё, что происходило у неё на глазах, вовсе не явилось для неё некой неожиданностью.

– Ты что, следила за мной? – возмутился Власов, прекрасно осознавая, что лучшая защита – это, конечно же, нападение.

– Нет, просто устала ждать тебя изо дня в день, надеясь, что ты когда-нибудь изменишься. Напрасные ожидания.

Глава пятьдесят вторая

Глава пятьдесят вторая

Где умирает надежда, там возникает пустота.

Леонардо да Винчи

Los Angeles. Police Department. West 6’th Street. 12:20 p. m.

Ева сидела в коридоре возле кабинета врача, куда часом ранее завели Марию. Не зная, чем себя занять, она устремила взгляд в телефон, просматривая входящие сообщения на своей странице в соцсетях.

«Круглова, как отдыхается? Давно от тебя никаких новостей! – писал её коллега. – Смотри не переотдыхай. Чрезмерный загар может быть вреден для здоровья».

«Ева, как Лос-Анджелес? – спрашивал в следующем сообщении очередной сотрудник. – Хоть бы фотки выложила, что ли. А то мы все заждались уже увидеть тебя в бикини».

«Ева, надеюсь, ты отдыхаешь на полную катушку?!» – осведомлялась ещё одна московская приятельница.

«Ева, как водичка?» – гласило очередное послание.

– Хотелось бы и мне знать, как водичка, – недовольно ворчала Ева, осознавая, что за несколько дней своего пребывания в Лос-Анджелесе она так и не добралась до океана. – Да уж, по ходу, отдых не заладился с самого начала, – твердила она себе под нос, угрюмо пролистывая сообщения, пока не остановилась на одном из них.

«Ева, здравствуйте, это Иван Александров с паспортного контроля. Надеюсь, вы меня ещё помните? Понимаю, что это не телефонный разговор, но другого пути переговорить с вами у меня нет. Свяжитесь, пожалуйста, со мной на "Connect", это более надёжный мессенджер на сегодняшний день. Все остальные можно легко взломать и прослушать», – уверенно заключил он, оставляя ей нужную ссылку.

Ева удивлённо перечитывала странное послание, не зная, как на него реагировать, в то время как в конце коридора появилась Катерина, прерывая её раздумья.

– Ева, я не поверила, когда ты позвонила, – с ходу заговорила Катерина, подбегая к подруге. – Где Машка? Что с ней?

– Ей дали успокоительное. Сейчас она выйдет.

– Как такое могло случиться?

– Сама ничего не понимаю. Всё как-то быстро произошло.

Из кабинета, едва держась на ногах, вышла Мария в сопровождении врача.

– Её нужно отвезти домой, – объявил он. – Вот таблетки, проследите, чтобы она принимала их два раза в день. Это успокоительное. Ей сейчас нужен отдых и крепкий сон.

– Да, конечно. – Ева взяла таблетки, в то время как Катерина подхватила Марию под руку.

– Мне надо тебе кое-что сказать с глазу на глаз, – вдруг прошептала Мария, глядя на Еву.

– Машенька, милая, тебе надо отдохнуть, а после скажешь, что хотела, договорились? – Ева обняла подругу.

Мария кивнула в знак согласия, и слёзы потекли по её щекам.

– Я вас отвезу, – услышала Ева позади себя голос Адама.

– Спасибо, но у меня машина внизу, – отклонила его предложение Катерина.

– Я поеду с подругами, – решительно заявила Ева. – И спасибо за ваше участие.

Адам удручённо кивнул, понимая, что бессилен в сложившейся ситуации.

– Берегите себя. Если что, сразу звоните. Договорились?

– Договорились, – пообещала Ева и вместе с подругами устремилась к выходу.

Глава пятьдесят третья

Глава пятьдесят третья

Глупость – это недостаток, и против него нет лекарства.

Иммануил Кант

Los Angeles. Downtown. LAPD, 100 W. 1’st ST. 01:30 p. m.

Адам прибыл в отдел расследования убийств после полудня. Не успел он дойти до своего кабинета, как прямо перед ним нарисовался Терри, шестым чувством предвидевший его появление.

– О, дружище, ты, как всегда, вовремя, – констатировал он, протягивая ему пачку листов.

– Что это?

– Это заключение технических экспертов относительно съёмки в подземке. Забыл?

– И что?

– А ты почитай, – взвинченно посоветовал Терри, следуя за Адамом вдоль по коридору.

«В указанное время как в самом электропоезде, так и на станции метро 7-я стрит / метро сентер произошёл технический сбой».

– Они хотят сказать, что видеокамеры ничего не зафиксировали? – Адам удивлённо взглянул на Терри, останавливаясь возле своего кабинета.

– Да. Тебе это ничего не напоминает?

– Кейт Мур.

– Зришь прямо в корень, дружище.

– Стало быть, эти отморозки знали, что камеры будут отключены, потому и вели себя так, словно закон на их стороне? Но кто мог отключить камеры? Машинист электропоезда, но, если это он, тогда как он мог отключить видеонаблюдение на самой станции метро 7-я стрит / метро сентер? Вряд ли это одно и то же лицо, так?

Терри в знак согласия кивнул.

– А возможно это только в том случае, если они все действовали сообща, – задумчиво продолжал Адам, выдвигая версию произошедшего, – как у Агаты Кристи в «Восточном экспрессе». Вопрос: при чём здесь тогда Ева? И как они могли знать, где и когда она окажется, чтобы спланировать нападение и отключение всех камер разом? Какой-то бред. Не может такого быть.

– Именно что бред, но и случайностью это ведь тоже назвать нельзя. Одним словом, мистика, – пробурчал недовольно Терри.

Адам задумался. Он потянул ручку двери на себя и вошёл внутрь. У стола сидела милая блондинка в мини-юбке.

Адам взглянул на незнакомку, а после на Терри.

– Это Эмилия Томсон, подруга убиенной Шенны Смит. Извини, не успел тебя предупредить, я вызвал её для того, чтобы взять у неё показания относительно прошедшей ночи. Не мог же я пригласить её в свой кабинет, ну ты же, как никто другой, знаешь, какая у меня там обстановка, – протараторил в своё оправдание Терри.

Адам понимающе кивнул и проследовал к своему рабочему столу, удобно располагаясь в кресле. Терри взял стул и, сев на него, придвинулся поближе к Эмилии.

– Это Адам Рид, а это Эмилия Томсон, – снова повторил он, представляя таким образом их друг другу. – Мы вместе расследуем гибель вашей подруги.

Глаза Эмилии наполнились слезами – не зная о действительном положении дел, представлялось возможным предположить, что она лишь сейчас узнала о страшном происшествии.

– Это какой-то кошмар! – запричитала она. – Я видела её буквально за час до смерти и до сих пор не могу поверить, что её нет, – она залилась горючими слезами. – Обычно мы возвращались вместе домой, а тут Шенна как с цепи сорвалась. Бросила меня посреди улицы и рванула к себе.

– Как долго вы пробыли в клубе?

– Часа два-три – не знаю точно. Я не считала. В общем, как обычно. Мы стабильно раз в неделю встречаемся... встречались с Шенной в этом баре, чтобы хорошо провести время.

– Ну и как, провели? – Адам сосредоточенно всматривался в лицо Эмилии.

– В смысле?

– Вы пили в баре?

– Ну да, было немного. А что, это имеет какое-то отношение к убийству?

– Не исключено, – предположил Адам. – Это мы и пытаемся сейчас выяснить. Итак, вы пили, общались. Кто разделял с вами компанию?

– Мы вдвоём, – ответила Эмилия.

– И всё? В смысле к вам ещё кто-то подсаживался, вы говорили с кем-то подозрительным за этот вечер?

– Вроде нет. Там мелькало много знакомых лиц. Впрочем, погодите... одна странная русская...

– Русская? – Терри аж встрепенулся, словно его тело получило внушительный разряд тока. – Что за русская?!

– Я её не знаю, но, похоже, Шенна знала её, и довольно неплохо, судя по всему.

Адам протянул Эмилии копию фото Евы Кругловой, предварительно снятую с её паспорта.

– Это она? – Адам внимательно следил за реакцией Эмилии.

– Да, точно, она! – засияла та на радостях.

Адам перевёл взгляд на Терри, который глядел на него с видом победителя, давая понять, что все его предположения относительно русского следа пришлись очень даже кстати.

Глава пятьдесят четвёртая

Глава пятьдесят четвёртая

Молчание – верный друг, который никогда не изменит.

Конфуций

Los Angeles. Downtown. South Grand Avenue. 02:10 p. m.

Когда подруги добрались до квартиры Хорхе, стоял довольно жаркий полдень. Солнце припекало настолько, что становилось трудно дышать. Ева прошла в гостиную и, задёрнув шторы, включила кондиционер.

– Какая духота, – произнесла она, с трудом привыкая к местному климату. Пройдя на кухню, она открыла кран и ополоснула лицо и шею водой. – В Москве вечные холода, а здесь жара несусветная. Интересно, где-нибудь есть золотая середина? – ворчала она.

Катерина тем временем отвела Машу в спальню и уложила на кровать. Задёрнув шторы, она тихо вышла из комнаты, прикрывая за собой дверь. Сев на диван, она задумалась, глядя в одну точку.

– Как она? – заметив испуг в глазах подруги, Ева присела рядом с ней.

– Вся дрожит, несмотря на тридцатиградусную жару. Накрылась тёплым одеялом и лежит. Надеюсь, она уснёт. Что теперь будет, Ева?

– Понятия не имею. – Ева, раздумывая, водила взглядом по комнате.

– Как же так, Ева? Ты ведь могла это предвидеть. Как раньше, помнишь? – недоумение читалось на лице Катерины.

– Как видишь, всё было, да сплыло.

– Ну как же?! Всё, о чём ты предупреждала, всегда сбывалось! Помнишь, ещё в универе ты...

– Послушай, – Ева тотчас прервала подругу, понимая, куда она клонит. – Давай не будем ворошить старое. Всё давно прошло.

– Прошло? У тебя такие способности! – негодовала Катерина.

– Тихо, – прервала её Ева, поднося указательный палец к губам и поглядывая на дверь спальни. – Машу разбудишь, пусть поспит. Она такого сегодня натерпелась...

– Ты хочешь сказать, ты ничего не видела?

– Нет, – уверенно заявила Ева.

– Но раньше же ты видела? И днём ранее на трассе, видимо, тоже...

– Послушай, Катя, давай не будем вспоминать об этом. Я больше не хочу к этому возвращаться, – Ева строго взглянула на подругу.

– Ну почему? У тебя дар, а ты так просто от него отказываешься?!

Ева задумалась, отрешённо глядя в сторону, размышляя над словами подруги.

– Ева, почему?! – настаивала Катерина.

– Да потому что страшно знать то, что произойдёт, и не иметь возможности изменить это, как ты не понимаешь?! – призналась она. – Лучше не знать, что произойдёт, чем знать и не иметь возможности повлиять на ход событий.

– Может, тогда скажешь, что произошло с Хорхе?

Не ответив ни слова, Ева поднялась с дивана и прошла на кухню, потянув на себя ручку холодильника, где сиротливо покоилось несколько листьев салата и стручков спаржи.

– Холодильник пустой, – констатировала она, оглядывая содержимое. – Пойду куплю чего-нибудь съедобного, а ты побудь здесь на случай, если Маша проснётся. Её сейчас нельзя оставлять одну, поняла?

– Да.

– Ну вот и отлично. Магазин далеко?

– Нет, в двух улицах отсюда. Сейчас напишу адрес, – Катерина достала из сумки клочок бумаги, быстро черкнула адрес и протянула его Еве. – И не задерживайся.

Ева взяла сумку и, перебросив её через плечо, направилась к двери. На входе она внезапно замерла, смутно предчувствуя неладное.

– Ты что? – Катерина взглянула на подругу.

– Не знаю, – Ева подозрительно огляделась. – Какое-то странное чувство. – Она вернулась в комнату и на цыпочках прокралась к спальне Марии. Отворив тихонько дверь, она заглянула внутрь. Мария тихо спала, лёжа на боку. Ева снова прикрыла дверь и взглянула на Катерину.

– Ева, ты меня пугаешь.

– Успокойся. Я мигом, ты же знаешь, Фигаро здесь, Фигаро там, – пообещала она. – Смотри, ни на минуту не оставляй её одну. Договорились?

Катерина кивнула.

Глава пятьдесят пятая

Глава пятьдесят пятая

Жизнь всё время отвлекает наше внимание; и мы даже не успеваем заметить, от чего именно...

Франц Кафка

Los Angeles. Downtown. W 9’th Street. 03:05 p. m.

Ева скользнула вдоль рядов продовольственного магазина, доверху заполненных разнообразными товарами, второпях заваливая корзину необходимыми продуктами. Наконец очередь дошла до стеллажа с винами. Сняв с полки бутылку красного вина, Ева стала внимательно изучать этикетку.

– Вот так встреча! – услышала она позади себя мужской голос. Ева резко обернулась, от неожиданности выпуская из рук бутылку, которая с грохотом опустилась на сверкающий кафель супермаркета, разлетаясь на множество мелких осколков.

Прямо перед Евой стоял Майкл.

– Извините, я не хотел вас напугать. Моя вина. Я решу вопрос с бутылкой, – быстро заверил он.

– Что вы здесь делаете? – удивилась Ева, машинально выуживая платок из сумки. Она старательно стала вытирать джинсы от пролившегося на них красного вина, кровавыми каплями растёкшегося по их поверхности, забрызгав её до колена. – До сих пор не могу привыкнуть, когда кто-то подкрадывается сзади, – проворчала она, недоверчиво поглядывая в сторону своего нового знакомого. – Что вы здесь делаете? – в очередной раз повторила Ева свой вопрос.

– Я живу здесь неподалёку. Решил зайти в магазин купить чего-нибудь. Никак не ожидал вас здесь увидеть, – улыбка озарила его лицо.

– Вы здесь живёте?

– Всё верно, на соседней улице, – спокойно отвечал он. – Если хотите, можем зайти ко мне. Приведёте себя в порядок.

– К вам? – Ева торопливо посмотрела на часы, которые убедительно показывали начало четвёртого, а после перевела взгляд на Майкла.

– Ну да, почему бы и нет? Сейчас разгар рабочего дня. У меня вы можете чувствовать себя в полной безопасности. Вы же в этом сейчас усомнились?

Ева бросила удивлённый взор на Майкла. Он буквально читал её мысли, отчего ей стало как-то не по себе.

– Не стану лукавить, я ждал вашего звонка, но вы так и не объявились, – продолжил он.

– Было много дел.

– Вы ведь не боитесь меня, Ева? Чего-чего, а уж этого я никак не могу допустить в нашем с вами общении.

– Нет, что вы, я просто... должна идти, – Ева смущённо пыталась подобрать правильные слова в своё оправдание, но ничего кроме правды на ум не приходило. Неоправданное недоверие к этому человеку немного отступило, несмотря на внешнюю скованность, которую она по-прежнему излучала.

– К чему такая спешка? – не унимался он.

– Мне просто действительно надо идти, – она отвела глаза в сторону, теряясь под натиском его пристального взгляда.

– Куда на этот раз вы так торопитесь?

– К подруге.

– Той, что замуж выходит? Как видите, я не забыл, – он иронично усмехнулся.

– Да, именно.

– Только не говорите, что подруга живёт где-то поблизости.

– Так и есть. – Ева положила очередной товар себе в корзину.

– Вот так совпадение. И когда же свадьба?

– Хороший вопрос. Но, похоже, свадьбы уже не будет, – с грустью ответила Ева, продолжая складывать в коляску продукты.

– Чего так? Жених передумал жениться? – Майкл снова улыбнулся.

– Если бы. Всё гораздо хуже. Он умер... точнее – его убили... сегодня утром, – тихо добавила она.

– Убили? – на лице Майкла читалось запоздавшее удивление. – Как трагично. Жаль вашу подругу. Мои соболезнования.

– Извините, но мне правда надо возвращаться, – Ева пыталась как можно скорее покинуть магазин, будто что-то подгоняло её вернуться домой.

– Что ж, рад был повидаться. Если что понадобится, обращайтесь. Буду рад помочь.

– Хорошо, спасибо. Простите, просто мне действительно нужно идти. Не очень хорошее предчувствие, – оправдывалась она за свою спешку.

– Может, в таком случае мне стоит пойти с вами?

– Нет, не надо.

– Уверены?

– Да, думаю, мы как-нибудь сами справимся. И потом, подруга сейчас действительно в тяжёлом состоянии.

– Её можно понять, – сочувствующе кивнул Майкл. – Такая утрата.

– Именно. Ну что ж, мне надо идти.

– Да, конечно.

– До свидания, – попрощалась Ева и быстро скрылась из виду, направляясь к кассе.

– До встречи, – задумчиво произнёс Майкл, с интересом глядя ей вослед.

Глава пятьдесят шестая

Глава пятьдесят шестая

Тем, кто любит колбасу и уважает закон, лучше не видеть, как делается то и другое.

Отто фон Бисмарк

Москва. Лубянская площадь. 01:20 по местному времени.

Иван Александрович Субботин поздней ночью всё ещё пребывал в кабинете, воинственно взирая на монитор своего рабочего компьютера, на котором отображалась вся подноготная Марии Николаевны Вершининой. Чип показывал, что в данный момент она отдыхает у себя дома, так как никакой активности на момент наблюдения за объектом не выявлялось. Изучив подробности состояния её здоровья, Иван Александрович подключил к сети некий прибор, которым ему не раз приходилось пользоваться для устранения заказных жертв по поручению Власова. Данный прибор создавал низкочастотный звуковой сигнал в районе 6–7 герц. В этом случае частота звуковых колебаний совпадала с частотой клетки организма человека и эти самые колебания мгновенно поражали мозг, а тот в свою очередь от клетки к клетке подавал сигнал сердцу, что незамедлительно вело к сбою в его работе. Механически сдавленный орган в итоге рвался на части, и потоком хлынувшая кровь не позволяла ему более сокращаться. Запустить же орган снова не представлялось возможным. Вся эта отлаженная процедура выглядела естественно, и обвинить кого-либо в хорошо спланированном убийстве, тем более органы, призванные блюсти интересы своего народа, до сих пор не удавалось никому. Важное в этой методике то, что при вскрытии тела всё выглядело совершенно органично и ни один судмедэксперт не определил бы истинной причины произошедшего. Иван Александрович прекрасно знал свою работу и относился к ней предельно ответственно, а ещё он знал, что это один из лучших и действенных методов в устранении противников.

Ни один мускул не дрогнул на лице Субботина, когда он хладнокровно опустил палец на пусковую кнопку, связующую прибор с чипом Марии Николаевны Вершининой.

Глава пятьдесят седьмая

Глава пятьдесят седьмая

Великий вопрос жизни – как жить среди людей.

Альбер Камю

Los Angeles. Downtown. South Grand Avenue. 03:30 p. m.

Мария открыла глаза, ощутив резкое недомогание во всём теле. Оно вибрировало с такой силой, словно внутри неё сработал детонатор, готовый вот-вот рвануть. От резкого, невыносимого гула в ушах Мария заткнула их руками, зажмуривая глаза. Но это, к сожалению, не помогло. Дрожь в теле нарастала с такой силой, что остановить её было невозможно. Всё тело бросало то в жар, то в холод. Его распирало изнутри. Она откинула край одеяла и села на кровати, коснувшись ногами пола. Вибрации тела то поднимались, то падали, а с ними и вибрации сердца, которое колотилось с бешеной силой, готовое в любую минуту выпрыгнуть из груди.

Мария поднялась и быстро направилась в ванную комнату.

Пройдя внутрь, не закрывая за собой дверь, она прямо в одежде зашла в душевую кабинку, открывая кран. На её голову обрушился поток ледяной воды, но Мария не замечала этого. Она глядела в одну точку, слабо осознавая, что происходит.

Катерина вздрогнула от неожиданного грохота, донёсшегося из соседней комнаты, где ещё несколько минут тому назад мирно спала Мария.

– Маша? – Катерина вскочила с дивана и устремилась в спальню.

– Я дома, сейчас будем пить чай, – тихо произнесла Ева, появляясь в дверях, когда из соседней комнаты раздался отчаянный крик Катерины.

– Да что у вас здесь происходит? – Ева тотчас бросилась на звук. На пороге ванной, прижавшись к стене, стояла Катерина, прикрывая рот руками, а на полу лежала Мария. Очевидно, при падении она ударилась головой о кафель: из пробитого черепа струилась кровь. Широко открытые глаза Марии создавали обманчивое впечатление, что она всё ещё жива. Ева наклонилась, пытаясь прощупать пульс.

– Что здесь произошло? – Ева с укором взглянула на Катерину.

– Я не знаю, – в ужасе ответила та, подходя ближе.

– Пойдём отсюда, скорей, – решительно взяла ситуацию в руки Ева, чуть ли не силой выдворяя подругу за пределы ванной комнаты.

– Но мы не можем так уйти, мы должны ей помочь! – воскликнула в отчаянии Катерина, почувствовав цепкую хватку подруги на своём запястье.

– Ты ей уже не поможешь. Надо срочно вызывать полицию.

Глава пятьдесят восьмая

Глава пятьдесят восьмая

В мире нет ничего разрушительнее, невыносимее, как бездействие и ожидание.

Александр Герцен

Los Angeles. Downtown. South Grand Avenue. 04:35 p. m.

Ева с Катериной ожидали на улице возле дома, когда сотрудники полиции вместе с детективом Ридом прибыли на место происшествия.

– Ева, как вы? – поинтересовался Адам, приближаясь к ней.

– Даже не знаю, что и ответить, – Ева в замешательстве глядела то на свою рыдающую подругу, то на Адама.

– Почему вы на улице?

– Мы не хотим туда возвращаться, – Ева поёжилась, испытывая жуткий дискомфорт при воспоминаниях о только что пережитом.

– Хорошо, садитесь в машину и ждите меня здесь. Я осмотрю квартиру, а после отвезу вас в участок для дачи показаний.

– Я не хочу в участок, я хочу домой! – запричитала Катерина, не в силах контролировать себя. Смерть Марии настолько шокировала её, что она никак не могла совладать со своими эмоциями.

– Мы дадим показания и тотчас отправимся домой, так ведь, детектив? – Ева глядела на Адама, держа Катерину за руку, пытаясь её хоть как-то успокоить.

Адам кивнул, после чего подруги устроились на заднем сиденье его автомобиля, в то время как Адам следом за полицейскими устремился в дом.

Оказавшись на пороге ванной комнаты, Адам огляделся. На полу в луже крови лежала Мария Вершинина. Взгляд Адама скользнул от пола к стенам, а после и окнам в спальне. Они были заперты изнутри.

– Ну что, очередная жертва? – воскликнул Терри, залетая в спальню. – На этот раз что за послание? – с ходу буркнул он, оглядываясь по сторонам в поисках заветной надписи.

– На этот раз ничего нет, – ответил Адам.

– Нет послания? – пришёл в недоумение Терри. – Ты уверен? Может, оно всё же есть, но вы так плохо искали, что...

Адам, не реагируя на эмоциональный порыв своего коллеги, вышел из спальни и зашагал по квартире, внимательно разглядывая предметы интерьера.

– Нет, я не понял! – возмутился оскорблённо Терри, догоняя Адама. – Я сейчас с кем разговаривал, а? Только не говори, что сам с собой! Я никогда не разговариваю сам с собой! Между прочим, я ненавижу болтливых недоумков, общающихся с самими собой. – Терри назойливо следовал за Адамом, пытаясь добиться от него ответа. – Я нормальный человек!

– Ты уверен? – Адам в очередной раз пресёк его бесконечное «блеянье», что привело Терри в некое замешательство, отрезвляя его сумбурные мысли.

– Ну, я не знаю, может, всё же... – он стал припоминать какие-то факты из своей биографии, но, поймав пронзительный взгляд Адама, побеждённо вскинул ладони кверху. – Ну хорошо, хорошо, признаю свою слабость, да, я люблю иногда поговорить с умным человеком, что с того? И потом, беседа с самим собой как-то порой очень даже ободряет, так сказать, придаёт новые силы, вселяет, наконец, надежду на то, что моя светлая голова нанесёт-таки сокрушительный удар ублюдкам, посягнувшим на свободу человечества.

– Значит, говоришь, любишь побеседовать иногда с умным человеком? – Адам натянул саркастическую улыбку.

– Ну ладно, не иногда, а довольно-таки частенько, что с того? В любом случае, ты же не станешь отрицать, что я умный? Ведь будь я дураком, разве ж я раскрыл бы столько преступлений за свою жизнь?

Взгляд Адама задержался на комоде у стены. Он подошёл ближе и выдвинул верхнюю полку. Поверх различных бумаг и папок лежала фотография в рамке, на которой кто-то запечатлел Марию Вершинину в обнимку с Хорхе Хименесом, Шенной Смит и Кейт Мур.

– Итак, кое-что, кажется, начинает проясняться, – сделал он вывод.

– Что именно? – Терри вперевалку, уточкой, подошёл к нему.

– А ты взгляни, – Адам протянул Терри фото в рамке. – Подруга Евы и её жених, как выясняется, знакомы не только с недавно убиенной Шенной Смит, но и с Кейт Мур. Как тебе такой поворот событий? – констатировал он, анализируя полученную информацию. «Ева тоже знала Шенну, со слов Эмилии Томсон, но почему-то сказала, что не знакома с ней», – мелькнула в его голове мысль. Он не стал её озвучивать в присутствии Терри, зная его «безграничную любовь» к Еве. – Теперь все они мертвы, – заключил Адам. – Кстати, вот почему лицо Марии Вершининой показалось мне знакомым, когда я впервые увидел её с Евой. Два дня назад я видел её с убитым Хименесом в кабинете у Ронни.

– У Ронни?.. – растерянно переспросил Терри.

– Надо связаться с ним, он в теме, ведь он принимал заявление и допрашивал потерпевших пару дней назад вместо Уоллиса. Поэтому подробности лучше уточнить у него, – уверенно заявил Адам.

– Вот так новость, – недовольно промямлил Терри.

– Да, у её жениха Хименеса произошла потасовка на дороге с Альвой Барросой, который написал на него заявление в полицию, обвинив в нападении, после этого его труп вместе с Шенной Смит был обнаружен в саду её дома. На этом основании Хименеса и задержали сегодня утром, притом около их же трупов. А потом и его тело нашли в одиночной камере. Как думаешь: случайность или закономерность?

Глава пятьдесят девятая

Глава пятьдесят девятая

А не обязательно выставлять напоказ всё, что знаешь.

Харпер Ли

Los Angeles. Downtown. LAPD, 100 W 1’st St. 05:40 p. m.

– Воды? – Адам, взглянул на Еву, когда они зашли в его кабинет.

– Да, пожалуйста. – Ева присела на ближайший стул, так как от сильного волнения ноги всё ещё не держали. Катерина присела рядом.

Адам открыл бутылку минеральной воды без газа и разлил по стаканам, протягивая обеим.

– Спасибо, – поблагодарила Ева и залпом выпила содержимое, испытывая невероятную жажду.

– Итак, что же на самом деле произошло в квартире? – Адам опустился в рабочее кресло прямо напротив них.

– Когда мы приехали, Маша пошла в спальню и легла на кровать, – начала свой рассказ Ева. – Она, как вы знаете, нуждалась в отдыхе после всего произошедшего. Я решила сходить за продуктами, так как холодильник пустовал. А Катя осталась с Машей: её не следовало бросать одну. Сами видели, в каком состоянии она пребывала. Когда я вернулась, Маша уже была мертва. Я сразу позвонила вам. Вот и всё, что я могу рассказать.

– Ваши брюки, они в крови. Как вы это объясните? Вы пытались поднять подругу?

– Ах, это... – Ева скользнула взглядом по ногам. – Нет, это не кровь. Я случайно уронила бутылку красного вина в магазине, она разбилась вдребезги – и вот результат. Можете проверить камеры видеонаблюдения в супермаркете и убедиться, что я говорю правду. Это в двух улицах от дома Маши на Вест девятая стрит.

– Хорошо, проверим. – Адам перевёл взгляд на Катерину. Та в растерянности смотрела то на Еву, то на детектива.

– Почему вы на меня так смотрите? – возмутилась Катерина, заметив его пристальное внимание. – Такое ощущение, что вы меня в чём-то подозреваете.

– Что произошло в квартире, пока ваша подруга отсутствовала? Вы ведь подтверждаете её слова?

– Да, конечно, подтверждаю. Я всё это время сидела в соседней комнате. Потом услышала шум воды, а после грохот. Я бросилась в спальню: дверь в ванную комнату открыта, на полу – Маша, вся в крови.

– А может, это вы? – Адам внимательно следил за её реакцией. – Как мы уже поняли, кроме вас и вашей подруги в квартире никого не оставалось. Может, это вы её толкнули, она упала и ударилась головой о кафель. Ведь такое теоретически возможно?

– Эй, детектив, а вам не кажется, что вы перегибаете палку – бросаться подобными обвинениями, не имея на то веских оснований! – воскликнула Ева, едва сдерживаясь от того, чтобы не наговорить лишнего.

– Но почему же? Ведь ваша подруга утверждает, что расположилась в соседней комнате в момент произошедшего. Где гарантии, что не рядом с Вершининой?

– В душевой кабине? – Катерина удивлённо взирала на детектива.

– А почему бы и нет, разве женщины не могут пойти в душ... вместе? – хладнокровно подметил он, сопоставляя теперь поведение обеих. – В дамскую комнату они ведь тоже обычно ходят по двое – кстати, почему? – Адам глядел на Еву, неприкрыто иронизируя.

– Детектив, не разочаровывайте меня. Вы же не держите нас за полных идиоток?! – вспылила Ева, так срочно покидая свой стул, будто он стремительно раскалился и на нём стало сложно усидеть.

– Разумеется, нет, просто ваша подруга...

– «Ваша подруга, ваша подруга», заладили тоже, как попугай! – Ева передразнила Адама. – Сколько можно нести этот бред?! Вам не надоело язвить в подобной ситуации?

– Именно, а вы представляете, как слова вашей подруги будут звучать в суде? Это первое, что поставит под сомнение обвинитель, ссылаясь на несостоятельность её теории. А к чему это может привести, думаю, вы прекрасно понимаете.

– В суде? Каком ещё суде? Я же говорю правду. – Катерина растерянно глядела то на Еву, то на детектива.

– Следствию понадобятся доказательства, а их у вас нет. Так что вам придётся придумать иную версию произошедшего или рассказать всё как случилось на самом деле.

– Правду? Ева, что он такое говорит, почему он мне не верит? – Из глаз Катерины потекли слёзы.

– Успокойся, – Ева обняла подругу, пытаясь её хоть как-то утешить.

– Почему он мне не верит? – снова повторила Катерина.

– Потому что детектив, по всей видимости, настолько засиделся на пыльной работе, что уже не способен проявить хоть каплю уважения к чувствам пострадавших.

– Хорошо, раз вы настаиваете, что ж, давайте мыслить логично, – на этот раз более сдержанно продолжил Адам. – Итак, что мы имеем. Женщина заходит в душевую кабину, притом почему-то в одежде, затем она падает и ударяется головой о пол, так? Самоубийство? Вряд ли. Несчастный случай я тоже ставлю под сомнение, потому как погибшая, по идее, выходила бы из душа без одежды, но, как мы с вами знаем, всё обстояло совершенно иначе, из чего можно сделать один-единственный вывод, что ей всё же помогли уйти. Ну бывает же такое: двое повздорили и один ненароком толкнул другого, отчего он, в нашем случае она, падает и ударяется головой о пол.