Инсектерра. Выжить в любви

Глава 1. Совещание в Кормаксилоне

Гиблый лес. Инсектерра. Кормаксилон.

678 год от Первого Кокона

Это была непроходимая часть джунглей, самая сердцевина Инсекты. Чтобы попасть сюда с Ничейной Пустоши безумному путнику пришлось бы долго пробираться через густые сети лиан и переплетения гибких стволов тамарисса.

Но если удачно преодолеть заросли, двигаясь по тайной тропе, то уже к вечеру вторых суток можно выйти на обширную поляну, окруженную огромными деревьями, чьи темно-зеленые кроны образовали сверху подобие пышного шатра.

Именно здесь мощные стволы броксов неприступными стенами возвышались над Кормаксилоном – убежищем кормисов. Со стороны внушительная по размерам обитель выглядела словно изъеденный широкими туннелями гигантский конус землисто- серого цвета.

Старший воин стоял на крыше родного дома. Кадо был отлично сложен и великолепно владел всеми видами местного оружия. Его кожа сильно загорела, но отдавала и врожденной краснотой. По левой руке к груди поднимались узоры, создающие танец из черных линий. Далее штрихи переходили на грудь и расползались ровными полосками по мускулистой спине.

На правом плече Кадо находился отличительный знак в виде двух перечеркнутых наискось отрезков, окруженных ветвистым узором. Рыцари Гальсбурга считали эти древние изображения примитивными рисунками дикарей, но знаки сами появлялись на теле взрослеющего кормиса, указывая его истинное предназначение. Воин, добытчик, строитель, уборщик, наставник…

Сейчас на Кадо красовалась лишь набедренная повязка из множества полосатых шкурок летяг, украшенная поясом с медными бляшками. Старший воин с младенчества отличался щегольством и всерьез гордился нарядом, ибо каждую белку выследил и убил сам.

Кадо был не в духе, он шумно фыркал, раздувая широкие ноздри, а потом глубоко вздохнул, набирая побольше воздуха в грудь, и вдруг оглушительно засвистел. На краткий миг джунгли затихли, но скоро встрепенулись отрывистыми сигналами воинов. Обидно, что отвечает так мало голосов...

Спустившись по мохнатой лиане, из зарослей на поляну выбрались двое мужчин. Причем, один едва мог передвигать ноги. Повязка, прикрывавшая рану в боку, набухла от крови.

Выслушав донесение собратьев, Кадо помрачнел, сурово сверкнул глазами и решительно спрыгнул вниз в один из ходов Дома. Потом пролетел по мрачному туннелю и приземлился в узком подземном коридоре.

Кадо быстро миновал его своим широким, пружинистым шагом и вскоре оказался в огромном пустом зале, где снял со стены тяжелую гладкую булаву и ударил в бронзовый гонг, созывая Верховный Совет.

Прошло немного времени и в залу спустились еще несколько высоченных кормисов. Кадо молча приветствовал их поднятой рукой, а затем привычно устроился на полу, скрестив ноги перед собой.

Теперь четверо мужчин сидели полукругом у подножья небольшой лестницы, на вершине которой располагалась плетенная из темной древесины софа, укрытая мехами. Раньше ее занимала королева Кормаксилона. Теперь она была пуста.

– Если ты позвал нас в разгар дня, Кадо, значит, новости совсем плохие? – осторожно предположил Cтарший строитель Мано.

Он сидел на теплой шкуре танагра, поджав под себя правую ногу. Мано выглядел крепким, как и все кормисы. Узоры украшали его левую руку, плечи, затылок и даже лысую макушку, со спины переходили на живот и исчезали где-то под набедренной повязкой из грубой кожи сильдры. На правом плече в округлом узоре застыл треугольник с крупной точкой.

– Именно, - глухо ответил Кадо, поглядывая на остальных с чувством легкой вины. – Почти все, кто отправились в горы за новой госпожой, были убиты дармисами.

Собратья ответили глухим негодующим ворчанием. Дармисы были противоборствующим лесным кланом. Их колония Дармаллак находилась далеко в Гиблом лесу у подножия Стонущей горы. По данным разведчиков, у дармисов была Королева и несколько женщин у нее в услужении.

Одну из таких рабынь воины Кадо хотели заполучить себе, но их постигла серьезная неудача. Вернулись только двое из двенадцати лучших солдат - большой урон для колонии.

– И где нам взять новую хозяйку? - спросил Мано, прищурясь.

– Может, купить? - пожимая плечами, быстро проговорил третий советник.

Он сидел между двумя собеседниками, опираясь рукой на согнутое колено. Черные узоры украшали и его тело. На правой рукетемнел знак в виде чаши. Наро был главным Добытчиком и друзья ценили его рассудительность и осторожность.

– Я сразу сомневался в плане Кадо. Зачем отправлять солдат так далеко и опасно? Лучше нападем на речной поселок или купим женщину у бородатого предводителя. Я ведь прав?

Скрывая тревогу, он ткнул в пол сочным стеблем Шиксы, повел линию, но Мано, любивший чистоту и порядок больше всяких абстрактных художеств, сердито толкнул сородича в плечо.

– Эти пятна потом едва отмываются, они похожи на кровь. Следи за собой!

– Прости, - буркнул Мано, тут же поднял стебель от пола и невозмутимо откусил кусочек, разбрызгивая вокруг алый сок.

Наро любил рисовать, а еще знал множество занятных историй. Бывшая Королева часто приглашала его разделить с нею ночь - добытчик весьма ее забавлял, даже не касаясь капризной плоти.

Глава 2. Воспоминания Магрит

Гиблый лес. Инсектерра

Мое настоящее имя - Маргарита, но раньше для одноклассников я была просто Марго. Никого не напоминает? Королева Марго - заметная историческая личность в моем прежнем мире. Случилось так, что я тоже стала настоящей королевой для большого количества довольных подданных.

Кормисы называли меня Магрит, пришлось привыкать. Мне ко многому пришлось привыкать в Инсектерре. Я живу здесь уже третий год. Удивительное время, хотя о времени я, кажется, забыла напрочь. Мне было не до того, чтобы следить за днями и месяцами. Я была занята любовью - их любовью ко мне и единственное, чего хотела поначалу - просто уцелеть. Выжить в искренней и преданной любви многих восхищенных мужчин.

Если бы кто-то в школьные годы сказал, что меня ожидает такая удивительная судьба, я бы расхохоталась во весь голос. Да что во мне особенного? Я обычный человек, кстати, не очень удачливый. Хотя… Бывает гораздо хуже, жаловаться грех. Грех! Я до сих пор ненавижу это слово, в моей жизни был период, когда я слышала его почти каждый день.

Мы жили в маленьком провинциальном городке, в обычном спальном районе недалеко от центра. Все началось с того вечера, когда мама решила сходить на собрание новомодной секты. Вернулась с горящими глазами и еще с порога заявила, что мы неправильно живем. Отец сначала недоумевал, но мама взяла с собой его на следующее сборище "светолюбов", и там на моего впечатлительного родителя снизошла Великая Благодать.

В итоге телевизор мы отдали знакомым, сотовый у меня исчез, начались упреки по поводу коротких юбок и распущенных волос. Одна младшая сестренка радовалась, принимая все происходящее за увлекательную игру. Еще бы, восьмилетняя Таська купалась во внимании многочисленных гостей, ее завалили книжками с яркими картинками, вместе с новыми друзьями она распевала гимны о свете божественной милости.

А я пряталась в своей комнате и пыталась сосредоточиться на учебниках. Мечтала поступить в медколледж, потому что в Академию огромный конкурс, нужны деньги или связи. Ни того, ни другого у нашей семьи не было, значит, придется пробиваться самой.

Мне ужасно хотелось стать врачом, непременно кардиологом или хирургом. Планировала спасать людей, приносить пользу, быть нужной. И все у меня сбылось, но, увы, не в нашем мире, а там, где вообще не требуется диплом врача.

Расскажу обо всем по порядку.

На выпускной вечер по случаю окончания школы я не пошла, и это была моя первая подростковая трагедия. Мама разрезала ножницами прелестный красный сарафан на бретелях, объяснив свой поступок тем, что так вызывающе одеваются развратные женщины, попросту - шлюхи.

Мама приготовила для меня другой наряд, но в ее балахоне я не решилась бы показаться перед друзьями, у меня их и так почти не было. Ночью я убежала из дома и сидела на скамье возле подъезда, а потом пошла к Женьке.

Он старше меня на три года, мы раньше жили в соседних домах, ходили в одну школу, дружили всерьез и думали пожениться, когда вырастем. А потом его родители купили квартиру в другом районе и переехали. Женька нашел новых приятелей, мы долго не виделись. По слухам, парень с трудом доучился до девятого класса и ушел в какую-то банду, его даже чуть не "посадили", он чудом выкрутился и стал гораздо осторожнее.

Порой мы случайно пересекались на улице, Женька смотрел дружелюбно и звал гулять, я отчего-то его побаивалась или заранее ревновала - симпатичный, говорят, у него часто меняются девчонки. Как раз перед моим выпускным мы встретились в парке, я удачно сдала экзамены и верила, что все самое лучшее ждет впереди.

Женька оглядел меня с головы до ног и пригласил в кафе, я отрицательно помотала головой, но ничего не ответила прямо. И тогда он начал жаловаться, что одинок и никто не может его понять, будто он ищет заботливую, нежную натуру, а всем девкам нужны только деньги и секс. Я смутилась, и Женька посмотрел на меня с явным мужским интересом. Потом спросил, есть ли у меня парень.

Мы гуляли в парке, вспоминали детские годы, купили мороженое. Женька не сводил с меня глаз, а я стеснялась и ела медленно, так что вскоре лакомство подтаяло и по моему подбородку потекли сладкие молочные струйки. Тогда он попытался стереть их пальцем, - я засмеялась и, кажется, покраснела, а Женька меня поцеловал или лучше сказать облизал мне губы и занырнул языком между ними.

От его действий у меня задрожало в груди, а внизу живота сразу сделалось тепло и приятно заныло. Я не умела целоваться и уж тем более стыдно было это делать у всех на виду. Тогда мы пошли к Жене домой, чтобы продолжить. Я знала, что поступаю рискованно, все может закончиться плохо, но все равно с бьющимся сердцем поднималась по грязной лестнице пятиэтажки до самого верха.

Женя меня почему-то не тронул в тот день. Мы целовались, он гладил меня везде, забираясь руками в трусики и под футболку. Я вяло сопротивлялась, но мне даже хотелось, чтобы все это уже случилось. Почему-то никогда не верила в «великую любовь» и вовсе не ждала своего Единственного. Подобные сказки не про меня.

Я же обычная. Такая как мама, как соседка тетя Света, как много других женщин нашего маленького городка. После сорока лет у них усталые, обрюзгшие лица, расплывшиеся фигуры и согбенные спины. В руках пакеты с едой и дети. На работе скука, рутина, нервотрепка, а дома ждет ужина муж в обвисших штанах, с намечающейся лысинкой и пивным пузиком.

Кстати, дома еще и вторая работа: мыть, стирать, варить, проверять уроки, строить планы на ремонт, если хватит средств. И как единственное развлечение перед сном - красочный сериал по ТВ. Но мама моя была из той породы женщин, что терпеть не могут однообразие и жизнь по накатанным рельсам, в душе она искала приключений и новизны.

Любила менять интерьер дома, увлекалась то комнатным цветоводством, то изучением иностранного языка. Хотя быстро перегорала, если встречала занятие интереснее.

Я думала, так будет и с сообществом «Свет любви», но маме очень понравился их лидер – брат Любомир. Высокий, солидный мужчина с орлиным взором и интригующей проседью в длинных черных волосах.

Глава 3. Деревня Изгоев

Ничейная Пустошь, берег реки

Рассказ Магрит

Мое тело будто парит в воздухе. Удивительные ощущения, я лежу на пушистом облаке и плыву в небесах. Вот только солнце нестерпимо светит в глаза, невозможно открыть. Откуда же столько света? Похоже, я все-таки захлебнулась в реке и попала в рай.

Вдруг меня сильно тряхнуло, я завалилась на бок и пребольно ударилась лбом обо что-то твердое. Наконец открыла глаза, а заодно и рот. Было чему удивиться - меня несли на носилках двое мужчин, и я сразу уставилась в затылок тому, что двигался впереди.

Санитар бригады «скорой помощи»? Не похож. Судя по отросшим нечесаным космам и драным лохмотьям вместо рубахи – просто бомж какой-то. Присутствует даже соответствующий запашок давно не мытого тела.

Но самое главное - меня спасли, вытащили из реки и несут к людям. Боже, только бы не обратно в коттедж! Я попыталась сесть и сразу же услышала позади раздраженный скрипучий голос:

– Тан Баруш, она очнулась! Хватит ее тащить, пусть идет сама, я устал.

Я торопливо оглянулась и теперь встретилась взглядом с угрюмым невысоким дядькой, который держал на плечах жерди моих носилок. Он тут же осклабился в виде приветствия, продемонстрировав остатки гнилых зубов, и мне пришлось перевела взор на второго человека.

Ни произнеся ни единого слова, тот начал медленно опускать мое импровизированное ложе на землю, а потом подал руку, заставляя подняться и встать рядом с собой.

– Откуда ты, женщина? Неужели сбежала из леса?

Подбирая слова для ответа, я растерянно смотрела на пожилого мужчину, чьи умные выразительные глаза лихорадочно блестели на загорелом дочерна морщинистом лице. До чего же бедно он одет - застиранная рубаха и оборванные до колен штаны, босые грязные ноги. Странно все это - очень странно.

– Я гуляла у реки и случайно упала в воду. Скажите, пожалуйста, до города далеко?

Невысокий доходяга презрительно сплюнул, желая вернуть мое внимание к своей персоне:

– Горожаночка! Я так и думал. Уж больно хороша. Кому ты отдашь этот цветочек, Тан?

Я не верила своим ушам. Сбежать от одного бандита и попасть в лапы к каким-то оборванцам. Лучше бы мне плыть все дальше и дальше, не приставая к берегу… до самых небес.

Тан Баруш был среди этих двоих вожаком , он выше ростом и массивнее, а среди низов общества все решают сильные кулаки. Тогда я обратилась к нему:

– Пожалуйста, помогите вернуться в город, я вас отблагодарю. У меня небольшая зарплата, но я вам отдам все деньги, что есть дома, еще несколько золотых украшений: два колечка, браслет и цепочка с подвеской. Вы меня спасли, я очень благодарна…

– Хватит болтать зря! В город тебе все равно ходу нет. Путь туда один - через Южную Заставу, но стража никого из этих мест не пропустит в Королевство. Мы изгнаны в проклятые земли, неужели тебе неизвестно, где ты находишься? Отвечай! Тебя выкрали из дома и продали? Как ты на самом деле оказалась в реке?

Я не знала плакать мне или смеяться, все происходящее походило на глупую шутку. «Застава», «Земли проклятые»… Здесь снимают фильм о средневековом быте? Я бы с любопытством понаблюдала за киносъемкой, но меня не поставили в известность, что я попаду в кадр. А, кстати, покажите мне оператора!

Напрасно я оглядывалась в поисках фургонов киногруппы и обслуживающего персонала. Меня ждало разочарование, все пространство вокруг было безлюдно. И если вдоль берега узенькой мутной речушки еще росла зеленая густая трава, то дальше небольшого оазиса расстилалась выжженная солнцем равнина.

Ни машин, ни реквизита, ни палаток, только вдалеке я заметила еще низкие постройки, значит, поселение все же есть. Значит, нужно попасть туда как можно скорее и найти адекватных людей.

От печальных раздумий меня отвлек новый толчок под ребра.

– Ты что, спишь на ходу? Говори сейчас же, как тебе удалось удрать от лесных тварей?

В голове будто со скрипом сдвинулись невидимые шестеренки. Он, что же, называет «тварями» обитателей коттеджа? Тогда я согласна, думаю, попадись я этому Бугру, меня бы просто так домой не отпустили.

– Да, я сбежала. Я хотела к людям выйти. Спасибо, что нашли меня и оказали первую помощь. Теперь мне нужно вернуться домой! Пожалуйста...

Гнилозубый мерзко расхохотался, но Высокий грубо одернул его:

– Не видишь, девчонка напугана, одно небо знает, что ей довелось пережить в Инсектерре.

А потом Баруш уже более внимательно оглядел меня с ног до головы:

– Не трясись! Никто не обидит тебя здесь, я за этим пригляжу... до поры. Но о городе можешь забыть. Даже если тебе повезет и ты доберешься до заставы, даже если раздвинешь ноги перед каждым стражником, тебя все равно не пропустят.

Мы для них хуже прокаженных, поскольку общаемся с тварями, живем с ними по соседству и даже устраиваем обмен. Тебе еще повезло, что осталась жива и сбежала. Пока будешь при мне, посмотрим, на что сгодишься. Но если попробуешь покинуть селение…

Он стиснул мое горло железными крючьями пальцев, я несколько раз моргнула, со всем заранее соглашаясь. «Буду кроткой овцой, буду слушаться, только хватит меня душить». Вслух я просипела что-то похожее:

– Прошу вас, не убивайте. Я врач, умею лечить людей, буду вам полезна.

Гнилозубый криво улыбнулся, из уголка рта потекла струйка слюны, я едва могла скрыть гримасу отвращения, так он был противен в этот момент, особенно когда снова заговорил:

– Не бойся, маленькая, лишать тебя жизни – напрасное расточительство. Здесь почти нет годных юбок, одни седые старухи да слабоумные.

Баруш немедленно отпустил меня и уже черной тучей двинулся в сторону приятеля:

– Придержи-ка язык, ты - вонючий ублюдок! Я своими руками закопаю тебя в дерьме, если еще хоть слово скажешь худо о моей Райни.

На лице Мелкого отразился страх:

– Вы неверно поняли меня, Тан Баруш, я вовсе не имел в виду ваше святое дитя, к тому же Райни - первая красавица в Речной долине, и я готов целовать песок, по которому ступали ее белые ножки.

Глава 4. Будущая Королева

Староста Баруш еще раз грубо встряхнул Маргариту в подтверждение своих угроз, а потом вытащил из-под стрехи хижины остро наточенный серп – любимейшее оружие. Бывший каторжник еще раз провел заскорузлым пальцем по лезвию, удовлетворенно хмыкнул и вышел навстречу небольшой группе меднокожих людей. Ожидая достойной встречи, твари остановились у первой лачуги поселения.

Тан догадывался, зачем сюда явились дикари и что им опять требуется. Год назад он уже отдал им женщину в самом соку, привезенную с Южной заставы. Некогда прелестная Киммерина была известной столичной куртизанкой, но влюбилась в молодого смазливого воришку и ради него отравила своего старого покровителя.

Влюбленную парочку вскоре поймали в дорогой гостинице, - парень отделался плетьми и клеймением, поскольку всю вину Кимми взяла на себя.

Ее заковали в цепи и выслали из Гальсбурга в поселение отверженных, в трущобы изгоев на границе с Ничейной пустошью. Городская красотка была измучена телесно, но не сломлена духом и даже здесь попыталась очаровать Баруша и навести свои порядки.

Тан был не против, но вскоре пришли эти грозные парни из леса. Они сказали, что заберут женщину силой и староста даже пытался им противостоять ради мольбы красавицы. В тот день Баруш чудом остался жить, чего не скажешь о закадычных дружках - Фране и Троме. Из прежней их удачливой шайки выжили только он и Хартук. Твари убили восьмерых из поселка и забрали визжащую от ужаса Кимми, а что с ней стало в логове «краснокожих» никому не известно.

* * *

Кормис Кадо был очень горд собой и потому радостно улыбался, оголяя желтоватые острые зубы. Он впервые представлял своих сородичей вне дома, и миссия оказалось вполне успешной. Староста быстро уступил ему, правда, не малую цену выставил, однако женщину пообещал молодую и чистую.

А ведь Кадо немного боялся, что придется угрожать или того хуже просить ничтожного старика. Сам он давно решил, если понадобится, забрать добычу силой, поскольку вернуться в Кормаксилон без Королевы было просто немыслимо.

Теперь счастливый воин в сопровождении двух сородичей спешил за прихрамывающим Старостой к его лачуге. Вожаку кормисов не терпелось взглянуть на будущую повелительницу

Однако женщина, лежащая на земле у порога хижины немного разочаровала Кадо. Он слишком хорошо помнил прошлую владычицу - гордую и бесстрашную Камрит, она ни у кого никогда не валялась в ногах, а напротив любила приказывать и наказывать провинившихся.

Кадо даже боялся ее немного и отчаянно желал, а эту новую - бледную и дрожащую хотелось только пожалеть, и все же кормис торжествовал. Он надеялся, что старик сам представит ему женщину, но тот лишь бросил коротко:

－Вот та, что тебе нужна. Забирай и проваливайте!

Кадо кивнул и улыбнулся еще шире, обращаясь к будущей Матери Кормаксилона:

－Ясное небо над твоей головой! А уж мы позаботимся, чтобы ты впредь ни в чем не нуждалась.

Рита с нескрываемым ужасом глядела снизу вверх на стоящего перед ней великана с кожей медноватого оттенка.

«Нет, только не это. Он хоть и похож на человека, но скорее всего дикарь-людоед, вон как скалится…»

А вслух с мольбой обратилась к Барушу:

－ Не отдавай меня, ты же обещал! Ты сказал, что будешь меня защищать.

－ Теперь у тебя будет охрана получше, - равнодушно процедил староста сквозь зубы.

－ Сволочь ты мерзкая, чтоб тебе сдохнуть, урод! - глаза женщины загорелись гневом, и она сразу показалась Кадо привлекательной.

А вот Баруш всерьез разозлился:

－ Ах, ты - дрянь неблагодарная! Надо было пустить тебя по кругу в первый же вечер! Парни затаили на меня обиду, а я все тебя жалел, глупец. Берег для себя. Знал бы, что достанешься этим… устроил сначала развлечение своим людям.

– Скотина!

– Заткни рот, потаскушка лесная!

Но стоило старосте замахнуться, как огромная жилистая рука Кадо с быстротой молнии вцепилась в его запястье.

－Ты знаешь, что оскорбление Королевы есть повод для войны? Прощаю твою грубость только потому, что ты ничтожный червь. Сегодня я не настроен раздавить тебя и прочую падаль, но память у меня длинная, как мой нож.

Он оттолкнул Старосту и приблизился к самой желанной добыче за всю свою не очень длинную жизнь.

– Не бойся, маленькая госпожа. Больше никто не причинит тебе вред. Назови свое имя.

– Ма-марга… рита…

– Магрит! Имя прекрасно, как ты сама, женщина, - искренне восхитился Кадо. - Нам пора уходить, я помогу подняться.

Он коротко коснулся губами ее руки и тут же, перехватив запястье, поднял женщину на ноги, осторожно поддерживая за талию.

– Я избран главным защитником нашей большой семьи, потому именно я должен проводить тебя в Кормаксилон. Мы сделаем все, чтобы тебе было хорошо с нами. Зови меня Кадо.

Говорить со старшим из презренных людишек он больше не собирался. Все его превосходство над местными оборванцами мгновенно проявилось, как только женская ручка оказалась в огромной лапище. Кормисы получат новую Королеву уже через пару дней. Колония будет спасена.

– Ничего не бойся, – говорил Кадо, подводя Магрит к своеобразному подобию паланкина. – Мои воины защитят тебя от любой беды.

Он ожидал, что новая Королева сама займет свое место, но она лишь испуганно смотрела на плетеную лежанку, укрытую мягкой, искусно выделанной шкурой танагра.

Тогда Кадо подхватил на руки нерешительную Магрит и бережно усадил внутрь паланкина. Теперь ноги ее оказались средь распустившихся бутонов желтых цветов тамарисса, которыми была усыпана охристая поверхность шкуры.

Кадо оглушительно свистнул, и по его знаку из зарослей джунглей вышло четверо мужчин, таких же широкоплечих и лысых, все словно на одно лицо.

Они так резко подхватили свою ношу и поспешили в лес, что будущая королева пронзительно вскрикнула, упав на подушки, а Кадо расхохотался.

Обернувшись в сторону зевак из поселения, он напоследок оскалился и клацнул зубами, словно мысленно откусывал кому-то из них голову. И только потом понесся вслед за паланкином, который покачивался среди густой листы, подобно плоту в зеленом море.

Глава 5. Долгожданная церемония

Недра Кормаксилона

Молодые крепкие кормисы, безмолвно прислуживавшие новой госпоже, исчезли в темноте коридоров. Факела, освещающие зал, разом погасли, будто угадав, что сейчас требуется куда более уютная обстановка. Осталось лишь слабое пламя в больших чашах по обе стороны от широкого ложа, где покоилась одурманенная женщина.

Через какое-то время из мрака боковой двери к ней вышел Мано, держащий в руках деревянный кубок с новым настоем.

– Пей! – строго произнес главный строитель. – Тебе будет проще стать нашей Владычицей, если ты выпьешь до дна.

– Кто… ты… такой? - язык Магрит заплетался, но вместо недавнего страха душу охватила приятная нега, а тело легкое возбуждение.

"Немного поспать, а потом изучить их дом. Вкусная еда... музыка... танцы... птицы на стенах..."

Сладковатый напиток приятным теплом разошелся по всему телу. Затем наступила легкая слабость.

– Ты тоже лесной человек? - вяло допытывалась Магрит, напрасно пытаясь сфокусировать взгляд на массивных плечах строителя.

Однако Мано не торопился представляться той, что еще не стала его королевой.

Он осторожно опустил женщину на ложе, - огромное и упругое. На нем легко могли бы разместиться сразу шестеро здоровенных мужчин и одна хрупкая женщина, но из боковой двери вышло только трое смуглокожих кормисов.

– Воины всегда впереди, – сказал один из них. – Значит, сейчас я должен быть у нее первым.

Кадо подошел ближе к огню и тот осветил его красивый пояс, а также выпуклость под ним, красноречиво говорившую о крайней степени возбуждения.

– Хорошо. Ты первый, – согласился Мано, примирительно кивнув головой. - Но не торопись кричать о правах. Все мы равно достойны испить из ее источника.

Старший строитель склонился над неподвижной женщиной и тщательно обнюхал ее, прежде чем снова заговорить:

– Мы поможем тебе снять одежды и хорошо подготовим, госпожа.

Магрит промычала что-то невразумительное и расслабленно облизала губы. Не дожидаясь ее разрешения, Мано начал осторожно ее раздевать. К нему тут же присоединился Кадо. Воин не был порывист, как того требовала его натура, на сей раз он помогал сородичу с особенной осторожностью.

Может, был виноват настой амариты, но чувствительность тела Магрит резко возросла, а желание противиться чужим ласкам сменилось покорностью. Она изогнулась и слегка развела ноги, нетерпеливо поджимая пальчики.

Кадо издал протяжный горловой звук, видя, как хороша она, будучи обнаженной. Часто моргая, Мано изо всех сил старался сохранить равнодушный вид. Он протянул в сторону руку, и тогда из сумрака вышел Наро, чтобы подать ему широкую глиняную чашу, из которой доносился приятный цветочный аромат.

Как только Мано принял ее, Наро тоже сел возле Магрит, бережно положил ее голову на свои колени и стал расплетать волосы, а потом расчесывать их без гребня, тщательно разбирая каждую прядь пальцами. Его натруженные, шершавые ладони ласково массировали ее голову, принося чистое блаженство.

Мано протянул чашу Кадо. Благодаря цветочному маслу руки воина мягко скользили по гладкой женской коже. От плеча он спустился ниже к запястью и стал поглаживать каждый пальчик, всхлипывая от вожделения.

"Я скоро возьму ее... Я глубоко и бережно войду в нектарную реку ее лона и буду покачиваться долго-долго... Остальным придется подождать. Кхре!"

Все тревоги исчезли в пряном аромате курений. Две пары сильных мужских рук ласкали податливое, мягкое тело, поглаживали грудь, осторожно разминали живот, и все это происходило в тишине, которую нарушали лишь шумное дыхание воина. Магрит обводила комнату помутневшим взглядом и смущенно улыбалась, она уже не различала, где один кормис, а где другой.

А их движения становились все смелее и увереннее. Мано зарылся носом между ее полных грудей, а Кадо ласкал бедра, разводя ноги и целуя низ живота. Наконец он прильнул к ней губами, обнюхивая чувствительные складочки, прикрывающие лоно и горячо целовал их, а потом лизнул, ловя первые капли женского сока.

И только теперь из темноты вышел четвертый советник. Уно не стал окунать руки в чашу, а сразу же коснулся лица Магрит, внимательно заглянув в ее огромные глаза с суженными зрачками. Большие ладони наставника были такими же сильными, как у воина или строителя, но немного мягче, ведь им не часто приходилось сжимать рукоять топора или боевое копье. Прикосновения пальцев Уно походило на робкие поцелуи.

Недолгое время он изучающее разглядывал женщину, невольно сравнивая с прежней дерзкой королевой, которую любил всей душой. Конечно, маленькая и слабая Магрит не могла соперничать с ней, но все равно была хороша, и Уно желал ее ничуть не меньше своих собратьев.

Так Кадо постепенно входил во вкус и, окончательно осмелев, начал вдруг жадно вылизывать ее, засовывая язык далеко внутрь сочной расщелинки. Скоро там же мог оказаться и его нетерпеливый член.

Тогда Мано решительно коснулся плеча воина, давая понять, что позволяет тому начать соитие первым. Приподнявшись, Кадо рывком сдернул набедренную повязку, едва не порвав драгоценный пояс, и замер, выжидательно глядя на свою будущую повелительницу.

Глава 6. Пробуждение

Лучшие покои Кормаксилона

Магрит

Мне снился удивительный сон. Я занималась любовью с многоруким лесным божеством, растворялась в его жарких объятиях, таяла под бесчисленными ласками. Он прикасался ко всем чувствительным местечкам моего тела одновременно, умело подводил к упоительному восторгу.

Это был праздник наслаждения – пиршество тысячи удовольствий. Никогда в жизни я не испытывала такого острого желания отдаться мужчине, соединиться с ним, быть настолько услужливой и покорной.

Но в своем сне я и сама задыхалась от сладостной неги, хотела кричать о с блаженстве, отвечая невидимому любовнику, однако не могла пошевелиться. Мое тело было почти безвольно, оставалось лишь чувствовать мощь невидимого Бога и парить в небесах его любви.

Безумный сон… Сладкий… Самый невероятный сон.

Я потянулась на широченной постели, с хрустом вытягивая руки над головой, не хотелось открывать глаза. Как приятно ноет тело, будто перед ночным отдыхом ему и впрямь довелось хорошенечко потрудиться.

Странно, мышцы промежности ощутимо болят, разве у меня и в самом деле была ночь любви? Может, во всем виновато зелье этих дикарей, может, я трогала себя сама, и мне привиделся многорукий лесной демон...

"Все же забавно называется лес – Инсектерра и особенно их Кормаксилон. Если правильно помню, Кормой они называют дерево... Корма-ксилон... кормисы..."

Проговариваю про себя это слово несколько раз, словно пробуя на вкус, и вдруг совсем рядом раздается грубоватый мужской голос:

– Ты улыбаешься, Госпожа. Я очень рад. Значит, хорошо выспалась и отдохнула. Мы по очереди стерегли твой покой, и были рядом, на тот случай, если тебе что-то понадобится.

Я открыла глаза и рывком приподнялась на постели, пытаясь осознать, кто сейчас говорит со мной. На полу возле кровати сидел полуголый мужчина, вчера я его не видела, может быть, ошибаюсь, некоторые из туземцев похожи, как близнецы.

－ Как ты себя чувствуешь, Госпожа? В твоих глазах беспокойство и страх. Но тебе нечего боятся среди нас, улыбнись снова и приветствуй начало дня в своих владениях.

– Да уж… владениях.

Я едва сдерживала раздражение.

– Интересно, а почему я голая? Кто меня раздевал? И странный запах и такое ощущение, будто я маслом измазана, что такое… Господи! Что вы сделали со мной, пока я спала? Вы… вы меня трогали?

Я с трудом сглотнула слюну, прочищая горло, и поспешно закуталась в покрывало, инстинктивно подтягивая колени к животу. Понятно, меня опоили какой-то дрянью, а после использовали, нетрудно догадаться как именно, потому что между ног было липко и влажно.

Чего им еще нужно? Я чувствовал себя в ловушке, а татуированный здоровяк не сводил с меня изучающего взгляда. Чуть не вскрикнула, когда он заговорил, протягивая ко мне огромные ручищи:

－ Магрит, прошу тебя, успокойся! Мы должны были это сделать, чтобы выжить, иначе нельзя. Мы старались бережно прикасаться к тебе и не причинить никакого вреда, настой амариты и кумариса подготовил твое тело к церемонии, чтобы тебе было приятно и легко принимать нас всех.

– Что? Всех… как это…

－ Ты не помнишь? － прищурился Мано. － Что ж, прежняя королева тоже забыла подробности первой ночи, но то, что происходило дальше ей очень нравилось и Кормаксилон процветал два года, пока она правила нами. Надеемся, ты тоже будешь к нам благосклонна, Магрит. Ради тебя мы готовы на все, мы принадлежим тебе всецело.

– Подожди! Ты хочешь сказать, что вам нужно спать с Королевой, чтобы вы тут жили припеваючи? Кто придумал подобную чушь? Найдите себе женщин и создайте семьи. Я не желаю участвовать!

－ Мы уже нашли женщину, и это ты - Магрит! Теперь ты благодать нашей семьи и Хозяйка Кормаксилона.

Мано почтительно склонил голову и продолжил:

－На твоем плече теперь есть знаки, подтверждающий твое высокое положение нашей Правительницы.

Кормис еще помолчал немного, и досадливо скривился, вспоминая, что так и не представился госпоже:

－Я – Мано, первый среди строителей и Старший в совете четырех.

Знаки? О чем толкует этот лысый абориген. Ужас какой! Они сделали мне татуировки, я только сейчас заметила на своем плече маленькие фигурки, одна из которых точно была треугольником.

Дверь бесшумно растворилась, и в мои покои один за другим вошли еще трое полуголых молодцов. Ребята тащили чаши с водой и свертки с тканями, кажется, меня собираются умывать. Я бы не отказалась и от завтрака, но надо прояснить еще пару вопросов, поэтому мне пришлось обратиться к Мано:

－ Вы сказали, что являетесь здесь Старшим, получается, вы король?

От такого странного предположения работяга только мотнул головой:

－У нас нет короля, он нам не нужен. Мы все равны между собой и преклоняемся только перед Повелительницей.

－ Так преклоняйтесь! Зачем насиловать свою Госпожу? Разве не достаточно просто видеть меня?

Меня затопило негодование. Они что же - полные психи... Наверно, нечто такое отразилось на моем лице – гнев и ненависть, потому что парни разом бухнулись передо мной на колени, лишь чудом не расплескав воду, а их якобы старший с самым благоговейным видом подполз к краю постели.

Одним словом - фанатики! И я их Королева, которую они имели всю ночь, как им вздумается. Обалдеть! Но, кажется, пора задать самый важный вопрос:

－ Когда вы вернете меня? Когда вы собираетесь меня отпустить?

－ Мы не можем отказаться от тебя, Магрит. Ты разделила с нами свое тело и свое желание, мы пили твой нектар и стали гораздо сильнее. В тот день, когда ты только появилась здесь, уснули пятеро наших солдат и трое строителей. Колония вымерла бы без твоего присутствия. Мы были на грани всеобщей спячки. А сегодня у нас хорошие новости! Во-первых, никто больше не погрузился в дикий сон, а во-вторых…

Мано даже причмокнул от удовольствия первым сообщить Королеве о столь важном событии:

－… у нас подросли старые коконы и вот-вот появится партия новых кормисов. Достойная смена уснувшим собратьям. И в этом только твоя заслуга, Магрит! Ведь именно ты источник нашей силы и залог нашего благополучия. Но и мы в ответ окружим тебя заботой и лаской.

Глава 7. Обязанности и права

Наверно, я спятила от всех своих последних передряг, если сейчас разглядывала этих впечатляющих парней с женским интересом. Богатыри, как на подбор, что тут скажешь, и каждый готов угодить. Поживем-увидим…

－ Мы рады, что Госпожа улыбается. Пусть же так будет и впредь. Баро, чего ты стоишь, неси скорее еду, королева голодна!

Сразу двое кормисов бросились за двери, оставив меня наедине со «стриптизером» и могучим «строителем». Кажется, в помещении стало жарковато, ну, чего они на меня так пристально смотрят, скорее бы хоть что-то поесть и перебраться в другую комнату.

Думаю, здесь множество любопытных апартаментов. А где я сейчас? На первый взгляд королевские покои довольно скромны, но мне сейчас не до роскоши. Особенно после лачуги каторжника Баруша.

Пока я с содроганием вспоминала охапку подгнившей соломы, что служила мне постелью в речном поселке, вернулись полуголые молодцы. Каждый из них теперь тащил в руках по вместительному подносу с едой. Почтительно поклонившись, парни поставили свои подношения прямо на мое ложе и тут же отошли в сторону, выпрямившись наподобие бронзовых статуй атлетов.

У меня слюнки потекли от аппетитного запаха горячей пищи. Так, сейчас изучим королевское меню - какой-то подозрительный суп, маленькие птичьи яйца, похожие на перепелиные, множество незнакомых фруктов, часть из которых аккуратно нарезаны, еще глиняный кувшинчик с напитком и квадратные пористые пластинки, наподобие галет, видимо, местный хлеб. С чего бы начать?

Мои раздумья прервал вопрос Мано, и в голосе кормиса явно звучало беспокойство:

－ Еда выглядит не слишком привлекательной для тебя? Или королева желает что-то совсем другое?

－ А разве у меня есть выбор?

－ Пойми, мы еще не знаем твои предпочтения в еде - вот, например, прежняя королева совсем не ела птичье мясо, только рыбу, орехи и фрукты.

－ Нет, нет, я от мяса не откажусь, только если оно будет хорошо приготовлено, вы же не будете кормить Королеву всякой гадостью?

Мне почему-то хотелось вывести Мано из себя, задеть его, подразнить. Интересно, а если я буду капризничать и топать ножкой, - то не хочу, этого не буду, они могут меня наказать или обругать? Каковы же границы дозволенного, вот что мне хотелось бы знать.

－ Королева пожелала мясо! Скорее позови Наро, пусть откроет Хранилище запасов.

Зычный голос Мано заставил меня поморщиться. Не бережет громила нежные королевские уши, но ничего, я столько перенесла за эти дни, что один горластый мужчина в моей спальне не помешает как следует перекусить.

Скоро я насытилась - суп оказался не плох, хотя и жидковат, но в мои покои ворвался новый незнакомый мужчина. На его смуглом плече виднелся странный знак в виде чаши. Может, он местный шеф-повар? На всякий случай я благосклонно кивнула в ответ на его низкий поклон.

－ Cчастлив приветствовать тебя, достойнейшая Королева. Мое имя Наро - я Старший добытчик Кормаксилона и с прискорбием вынужден сообщить, что мы не можем пока предложить тебе свежую мясную пищу.

－ Очень жаль!

－ Холодная кладовая почти пуста, у охотников в последние дни не было сил отправляться на поиски дичи, но в самое ближайшее время мы пополним запасы. Я тебе обещаю! Ведь теперь мы полны жизни благодаря твоему вниманию.

Лучше бы он этого не говорил… Я прищурилась и, кусая губы, почти с ненавистью разглядывала того, кто тоже прикасался ко мне ночью. Второго из «великолепной четверки». Но Наро по- своему истолковал мой взгляд и побледнел под загаром:

－ Если я виноват, что заранее не позаботился о лучшей пище для тебя, готов понести любое наказание.

Наро так волновался перед встречей новой Повелительницы, что слишком поздно отправил мужчин на поиски самой изысканных блюд. Вернулись лишь сборщики плодов и кореньев, но охотники что-то запаздывали. И по его вине Магрит сейчас испытывает неудобства. А ведь так хотелось, чтобы ей все-все сразу же понравилось в Кормаксилоне. Нет, Наро допустил промах и не может рассчитывать на прощение.

－ Что ты ему скажешь, Королева?

Я удивленно глянула на Мано. Он словно ждал от меня какого-то решения. Наказать? Да почему же я должна наказать главного Смотрителя за припасами?! Но вот любопытно, как это могло бы получиться в принципе. И, обращаясь к Мано, я "сморозила", кажется, нечто совершенно глупое:

－ А, что, если бы я велела тебе ударить его?

Мне только захотелось прояснить на будущее, какую силу здесь имеют мои приказы, узнать рамки своей настоящей власти. Но при том я вовсе не хотела обижать «добытчика», хотя, может быть, стоило устроить взбучку сразу всему их Совету… Кажется, есть за что. Однако, ответ Мано меня порядочно озадачил:

－ Прости, Королева. Я не могу просто так причинить боль собрату. Если бы мы устроили поединок, или это вышло случайно – другое дело. Королева сама в любое время может ударить кого-то из нас, ей никто не помешает, но мы никогда подобного не сделаем нашему сородичу. Назови иной вид наказания, Магрит.

Наро опустил голову. Он так и стоял в позе величайшей покорности, совершенно не двигаясь. А потом глухо заявил:

－ Если Госпожа желает, я могу отправится в глубокий погреб и сидеть три дня без воды и света. Это будет хороший урок. Но если ты сама желаешь ранить мое тело, то можешь воспользоваться моим ножом.

Тут Наро вытащил из кожаных ножен у пояса небольшой, чуть загнутый клинок, и подал мне, опускаясь на колени. Я похолодела от этой сцены, - мужчина совершенно серьезно полагал, что я могу царапнуть его лезвием или даже кольнуть. Что за порядки тут царят? Мне совсем не нужны подобные заморочки.

－ Убери нож! Я же просто спросила. Я всего лишь задала вопрос. Мне не хочется никого наказывать, тем более причина смехотворна. Надеюсь, мне не придется здесь питаться одними орехами и плодами. Суп отличный, только я так и не поняла, из чего он приготовлен.

－ Личинки америд, Госпожа! – ретиво ответил «стрипизер», и я невольно положила ладонь на живот, чудом подавив тошноту. «Лучше не представлять…». Пришлось скорее переключить внимание на Наро, который по -прежнему стоял на коленях перед постелью.

Глава 8. Первый

Кормаксилон
Чрево Матери

Уно сидел на краю каменного постамента у ниши и смотрел на подросшие яйца - будущее поколение кормисов. Через одну луну они уже будут выглядеть как вполне сформированные коконы, каждый со своей судьбой. Некоторые сменят уже пожилых наставников и строителей. Размышляя над заботами дома, Уно не сразу заметил, что к нему вошли.

－ Это ты, － пробормотал он, хмуро глядя на королеву, потом, спохватившись, резко поднялся с места. － Не думал, что госпожа однажды придет сюда. Такого не случалось прежде, что произошло?

Магрит была удивлена прохладным приемом, но не показала вида.

"Странный парень. Моложе остальных советников, а такой серьезный. Надо бы присмотреться получше".

－ Я хотела видеть ваши яйца... ну... то есть... - фраза вдруг показалась ей двусмысленной, и даже обычно внимательный Уно не понял, отчего у королевы запылали щеки, - на ваших детей… потомство.

－ Теперь они твои дети. Смотри, раз пришла!

Жестом, полным сдержанного достоинства, Уно показал на нишу за своей спиной, а сам отступил в сторону, пряча руки назад.

－ Без королевы они чуть не погибли, но теперь снова набрали силу, через три полные луны можно ждать нового поколения.

Уно исподтишка наблюдал за женщиной, подарившей надежду Кормаксилону. Но наблюдал не с преданным восторгом, как прочие собратья, а скорее с искренним любопытством, потому что прежняя королева Камрит вовсе не занималась яйцами и детьми.

Внимание новой правительницы ему пока было не понятно, возможно, это лишь праздный интерес, но тогда ей и вовсе здесь нечего делать. Присутствие Магрит начинало слегка раздражать старшего наставника, и все же открыто перечить он не посмел.

Лишь грубовато задал вопрос:

－ Они уже все объяснили о твоих обязанностях? Уверен, тебе будет хорошо среди нас.

Миловидное лицо королевы искривила легкая гримаса, она будто вспомнила о чем-то неприятном, но, сделав над собой усилие, быстро приняла прежний спокойный вид.

－Да, кажется, я все поняла, как надо. Как надо вам! Знаешь, что я тебе скажу? Мне трудно смириться со своей ролью. Я никогда бы не согласилась сама на подобное. Вы меня купили и заставили быть вашей…

Она замялась и выплюнула ему в лицо: «Царицей!»

－ Королевой, - тихо поправил Уно, склонив голову к правому плечу.

Магрит хочет с ним поговорить. Неужели пожаловаться... Разве ей плохо? Прежняя Хозяйка не любила долгие беседы, ей нравилась вкусная еда, наряды и украшения, а еще развлечения и увеселительные напитки. Что нужно Магрит именно от него?

Уно хорошо делает свою работу, а значит, его не за что наказывать. Наградить? Он ведь не совершил подвига в ее честь, не убил врага, не раздобыл редкое лакомство, вроде засохшей смолы литарры…

－ Я только хотела спросить еще раз. Они, правда, погибнут, если я не позволю к себе прикасаться? - тихо спросила Магрит.

－ Правда, - Уно наморщил лоб, недовольно выпятив губу.

«Какой глупый вопрос. Неужели Мано ей плохо объяснил».

－ Значит, благодаря мне ваши дети выживут, удивительно! Просто потому, что я здесь, рядом?

－ Потому что недавно я взял твою силу, и яйца чувствуют - видишь, какой у них приятный розоватый оттенок, мы все незримо связаны между собой, － прямо ответил Уно, теперь уже испытующе заглядывая ей в глаза.

И тут же исправился:

－Потому что ты дала мне свою силу.

－ Дала силу? Когда же? - удивилась она.

"Вот же притворщица! Неужели не помнит?"

－ Ночью, － устало сообщил Уно, подавив нарастающее раздражение. － Потому что я, как старший наставник, был с тобой вместе с остальными Советниками.

－ А-а-а... И ты тоже. Ясно. Ну, каково это было – насиловать беспомощную женщину, пока она спит? Тебе понравилось?

－ Как и всем остальным. Ты прекрасна, Магрит. И дала нам большое счастье. Хотя, возможно, сама не получила радости. Так вот в чем причина...

Он вдруг ощутил досаду и острый укол вины. Наверно, ей трудно привыкнуть к жизни в глубине леса, прежняя Камрит тоже часто вспоминала каменные улицы города, где ей приходилось танцевать на площадях. Надо узнать, откуда новая королева и почему на ее ресницах дрожат слезы. Женщина не должна плакать в Кормаксилоне.

－ Это неправильно, - вслух заявил Уно. - В тебе плещется тревога и неуверенность. Что тебя беспокоит? Поделись со мной, я расскажу остальным и мы вместе придумаем, как порадовать тебя.

Его наивный вопрос заставил ее разозлиться.

"Вот блаженное создание! Он даже не понял, о чем я, не обратил внимание на мою злую иронию и обвинение.

"Что тебя беспокоит?" - Туземный психолог!

«Вы хотите об этом поговорить?»

Да о чем мне беседовать с ним? Хотела увидеть их драгоценные яйца… У меня мурашки по коже, едва представлю, что они могли заставить меня рожать им детей.

Хорошо хоть не придется быть наседкой, Мано сказал, что яйца появляются сами из Первого яйца Первой Матери. Если я все правильно поняла - процесс похож на почкование. Способ размножения как у самых примитивных существ.

Одна плодовитая Матушка отложила кучу яичек и скрылась. А первые детишки построили домик и стали заботиться об остальных. Напоминает муравьев. Не все ли равно! Главное, мне не придется в этом участвовать. Мое дело – быть всем довольной и радовать остальных. С кого бы начать?

Жаль, мальчик - стриптизер остался за дверями, оставив меня наедине с этим…"

－ Как твое имя, я что-то запамятовала?

－ Уно.

－ А перед тобой несравненная Магрит!

－ Я знаю, кто ты.

Уно внимательно оглядел ее с головы до ног.

«Она очень странная. И ей почему-то плохо. Так нельзя. Она дрожит от страха и хочет пролить воду из глаз, это нужно изменить как можно скорее».

Глава 9. Будни Кормаксилона

Главный строитель Мано спускался по крутой лестнице, ведущей вниз к Архиву Древних, где бережно хранились все ценные записи Кормаксилона, сделанные на глиняных дощечках и тростниковых свитках.

Придерживая факел, кормис искал проблески света в коридорах и нишах, мимо которых проходил. Но заглядывая в тесные коморки добытчиков и рабочих, отдыхающих после трудового дня, он так и не нашел второго Советника.

– Наверно, опять рисует… Конечно, в Архиве еще остались свободные стены

Беззлобно ворча Мано оказался на самом нижнем уровне Дома и бесшумно приоткрыл двери в обширную залу. Главный добытчик как раз вытирал перемазанные охрой пальцы.

Мано покачал головой.

– Сразу видно, что у тебя снова появились силы! А ведь ты уже целую Луну не брался за краски.

Наро ничего не ответил, даже головы не повернул в сторону собрата, так был увлечен своим любимейшим занятием. Он сейчас стоял между двух жарко горящих светильников, а вокруг были расставлены небольшие емкости с густой жижей различных цветов. На краю каждой такой чаши лежала мягкая кисть, созданная из шерстинок сигаруса.

Наро расписывал стену. На его картине нагая королева отдыхала под деревом, вкушая сочный плод питайи, сок которого стекал по губам и белой груди. Наро был явно в ударе сегодня и гордился своей работой, а вот появление Мано его слегка озадачило.

– Скоро ночь. Что ты бродишь, словно голодная Вайша по лесу? – пробормотал он, очищая от остатков краски кисть, осторожно постукивая ею о край чаши.

– Все готовятся спать, – согласился Мано, усаживаясь на небольшой выступ каменной стены, похожий на валун, который при строительстве никуда не сдвинули, и часть его так и осталась выглядывать в коридор.

Подобные гладко обтесанные камни здесь иногда встречались и очень нравились Главному Строителю, словно великие произведение древнего искусства, еще помнящие руки предков. Устроившись поудобнее, Мано продемонстрировал другу глиняную бутыль, закупоренную пробкой из мягкой пористой сердцевины дерева дармадал.

– Будешь со мной?

– Нет, я лучше продолжу, – ответил Наро, вздыхая, - но все равно, кажется, завершу лишь завтра. Надеюсь, Магрит оценит мой труд.

Зеленой краской он стал тщательно прорисовывать ажурную листву брокса над головой королевы.

– Понравилась тебе новая хозяйка? – спросил Мано, ловко вскрыв бутылку.

По зале поплыл густой дух фруктовой бражки, и Наро поморщился. Сейчас веселящий напитки мешали сосредоточиться на рисовании.

– Она хороша, разве нет? – ответил Наро вопросом на вопрос, стараясь не отвлекаться от своего занятия.

– Конечно хороша - гладкая и тугая, но я не о том.

Мано звучно отхлебнул содержимое объемной бутыли, крякнул от удовольствия и вытер губы рукой, снисходительно поглядывая на усердного товарища. Он действительно считал Магрит самой сочной и сладкой из трех Владычиц, которых повидал на своем веку, но не одна из тех прежних не вызывала в нем столько тревоги.

– Что тебя беспокоит? – спросил Наро, снова меняя кисть.

Нужно было набрать алой ягодной мякоти для прорисовки спелого плода в маленьких ручках Магрит.

– Она другая, – задумчиво провозгласил Мано свой вердикт.

Он и сам толком не понимал, что было не так в новой Королеве, но чувствовал, что с ней достанет хлопот. Не повредит ли в итоге Колонии? Мано был консерватор и немножечко тугодум. Превыше всего для Мано было расширении и расцвет Семьи.

И Наро сразу понял его беспокойство.

– Мне нравится ее интерес к нашей жизни, она задавала много вопросов во время прогулки, – признался он. – Кажется, ей не безразлично, как устроен наш Дом, чем кормят воинов, где мы набираем воду. Она даже пожелала спуститься во Чрево. Это лучше, чем просто отставленный зад.

Высказав свое мнение, художник зажал кисточку зубами и быстренько схватил другую, чтобы вплести в волосы нарисованной Магрит лучи заходящего солнца.

– Лучше, – согласился Строитель, – но я не потерплю, если она начнет указывать нам, как укреплять стены и с кем воевать, знаешь, не королевское это дело.

– Не умаю, што она штанет менять устои, – прошепелявил сквозь зубы Наро, потом вынул изо рта кисточку и продолжил, уже обернувшись:

– Магрит кажется мне очень разумной, а ее интерес полезным. Да и как ты можешь ей перечить? Она живо сменит тебя.

Мано презрительно фыркнул:

– Мне было бы гораздо спокойнее, если бы она подобно Камрит лишь охала и стонала, когда ее вылизывают по очереди двое мужчин. Пока третий готовиться лечь между ее раздвинутых ног.

Наро рассмеялся, явно припомнив какой-то забавный момент из прошлого:

– А еще она шлепала бы тебя по заднице, если ты чем-то ей не угодил… Успокойся, выпей и иди спать. Да, она будет другой, но кто сказал, что именно худшей?

Добродушно посмеиваясь, он снова вернулся к работе, а Мано поднялся с каменного выступа, но никуда не ушел, а снова задумчиво вопросил приятеля:

– Что ты думаешь про ее первый выбор? Мне только что сообщили, что Магрит легла с Уно. Как это могло произойти? Почему именно с ним?

Глава 10. Сны «Менестреля»

Покинув комнату королевы, наставник Уно долго не мог успокоиться. Сердце размягчилось от женской ласки, но томилось от неясного чувства вины. Ведь он обещал хранить в памяти светлый образ былой хозяйки, но поддался обаянию Магрит. Он желал лишь помочь ей, но вышло так, что смог и сам испытать неведомые доселе чувства единения и наслаждения с женщиной.

И вот оставшись один, Уно хотел разобраться в себе и нарочно вызывал воспоминания о прежней королеве. Они тоже были приятны, но слишком далеки по сравнению с тем, что произошло сегодня. Уно не желал быть предателем первой любви, он злился на себя и упорно вызывал в сознании вдруг потускневшие образы.

Пару лет назад Камрит захотела его видеть и позвала в свои покои. Эта новость поразила и даже немного напугала неприметного няньку. Украдкой он, конечно, давно наблюдал за королевой. Прекрасная женщина ходила нагая по залам Дома, дразня стражников и приводя в священный трепет простых рабочих, попадавшихся на ее пути.

Она частенько прикасалась то к одному кормису, то к другому – лишь ради забавы и все время смеялась - ласково или вызывающе - надменно. Уно считал ее самым чудесным существом на свете, готов был простить любое поведение, а вот теперь она обнаженная лежала перед ним на животе, соблазнительно болтая ногами.

Стоило юному наставнику увидеть ее круглый зад, как во рту сразу же пересохло. Почувствовав его нарастающее волнение, Камрит приподнялась и потянулась как самка Вайши в период течки.

При этом она нарочно отставила пышную попку и без малейшего стыда продемонстрировала гостю розовые складочки приоткрытой интимной щелки. Однако тут же уселась прямо, спрятав ноги под собой.

– Подойди ближе. А правду говорят, что ты лучше всех играешь на этой дудке? – раздался ее вкрадчивый голос, тягучий, словно смола ятариса.

– Я не зн-а-аю, – неуверенно ответил смущенный Уно.

– Тогда начни играть - я послушаю, подумаю и, может быть, награжу тебя.

Уно судорожно сглотнул и поудобнее взял в дрожащие пальцы флейту. Легкая мелодия должна была символизировать теплый ветер, скользящий по траве и блуждающий в распущенных волосах королевы. Юный кормис воодушевленно прикрыл глаза, настраиваясь на знакомый мотив, и вздрогнул, сбиваясь с ритма – это Камрит коснулась пальцами ног его колена и скользнула вверх.

Уно открыл глаза и оборвал звуки, понимая, что женская ножка поднялась слишком высоко и едва ли не касается его паха. А королева с улыбкой наблюдала, как краска смущения заливает бледные прежде щеки младшего наставника.

Но самое невероятное было еще впереди – ее узкая ступня вдруг повелительно легла на объемистый бугор в области приподнятой повязки:

– Я не разрешала тебе останавливать игру. Продолжай!

Уно хотелось честно признаться, что он не может заниматься музыкой в таком состоянии, но не не посмел перечить королеве, зажмурился и заставил инструмент издавать новые звуки. Мелодия несколько изменилась. Теперь это был озорной танцевальный наигрыш, под который Камрит, от души смеясь, продолжала тереть ножкой напряженный пах, едва прикрытый скромной тряпичной повязкой.

А затем уже вторая голая женская ступня приподняла ткань и скользнула под нее, чтобы погладить вздыбленное достоинство Уно, перекатывая его и прижимая к телу. Дыхание наставника совсем сбилось, мелодия все чаще прерывалось, и вскоре он с отчаяньем оторвался от флейты, чтобы хрипло застонать вслух от чарующей пытки.

– Да-да, я, наконец, поняла… ты действительно знаешь, как обращаться со своим инструментом, – томно промурлыкала Камрит.

Она немного отстранилась, еще раз скользнув мягкими розовыми пальчиками по внутренней стороне бедра юноши, а потом заползла дольше на постель, удобно устраиваясь среди разбросанных подушек.

– Но знаешь ли ты, что нужно делать с женщиной? – спросила она, благосклонно взирая на стоящего перед ней парня подобно тому, как голодная самка Алифы разглядывает маленького жалкого танагра.

– Я надеюсь, – ответил Уно, из всех сил стараясь держаться спокойно. – Это описано в древних текстах. В «Бутоне Гармалиса», например, или… или в других трудах Высокоумного Чаро, хотя там больше говорилось о нектаре спокойствия и созерцании чистых заводей духа…

Камрит громко рассмеялась, запрокинув голову, а потом неспешно развела ноги, скользнула длинными пальцами между ними, чуть выгибая спину, и заговорила вновь:

– Посмотри-ка сюда, малыш, и уже избавься от тряпок на своей дубинке. Я хочу оценить ее размер.

Уно невольно ахнул, мгновенно понимая тайную суть ее просьбы. Неужели королева позволит ему прикоснуться… Он аккуратно положил флейту на пол, а сам присел на кровать, склонившись над ее бесстыдно распахнутым лоном.

– Ты такой забавный, – внезапно выдала она, пылко обнимая его шею лодыжками.

Уно смутился и удивленно взглянул на нее, сомневаясь, что быть забавным это хорошо. Но мысли уже покидали его высокий и безупречно гладкий лоб.

– Ну, что еще говорят твои древние тексты, – попросила Королева, продолжая улыбаться. – Многому они тебя научили?

Уно кивнул, а потом робко коснулся ее руки и продвинулся дольше, осыпая поцелуями запястье.

– Ох! Как трогательно. Продолжай…