Институт благородных дэвров, или Гувернантка для варвара

Пролог

– От это буфера! – оглушил меня восхищённый басовитый рык, едва я сошла на пристань.

– Ля какая цаца!.. – звонко прицыкнул второй.

Я поморщилась, но не столько от прозвучавших грубых пошлостей, сколько от громкости зычных голосов, буквально сотрясших воздух. Это же не глотки, а оружие массового поражения!

– Слышь, командир! А у них там все бабы такие мелкие да ладные?.. Не мог и нам парочку с собой в кармане прихватить?

От дружного одобрительного ржания я вздрогнула, едва поборов желание заткнуть уши. Бедные мои барабанные перепонки… Но совладала с лицом, пропустив мимо ушей очередной сомнительный комплимент. Дикари, что с них взять… Да, непобедимые воины, ярые и неутомимые в бою, безжалостные, беспощадные. Только от животных в развитии недалеко ушли. Вот и сейчас – чуть не прыгают на месте, колотя себя в грудь мощными кулаками (каждый с мою голову размером!) и скаля белые зубы. Ничего, вопрос моей безопасности прописан в контракте отдельным пунктом, и гарантирует её не кто иной, как сам кайара́хи.

Прикрывать эту самую грудь одеждой у дикарей, видимо, не принято. И пока я старательно отводила взгляд от мощных татуированных торсов, дэвры, наоборот, разглядывали меня во все глаза без всякого стеснения. Вот как есть гориллы. Каждый не ниже двух метров ростом, в плечах поперёк себя шире, загорелые, скуластые, все обвешанные золотом и амулетами. Ручищи – толще моей талии! Да не разглядывали даже… Пялились, презрев все приличия!

Впрочем, какие у этих варваров могут быть приличия… Если уж сам их правитель сейчас весело скалится заодно со своими подданными. Ну, хотя бы у их молодой смены ещё есть шанс достойно влиться в высшее общество Вельтарингии. С моей, разумеется, помощью. Детские умы – они-то не в пример гибче. Может, и выйдет толк из их зверёнышей.

Вздохнув, я собрала всю решительность в кулак и, не обращая внимания на окружившую меня толпу воинов-дикарей, обратилась к их главарю:

– Господин Ри́едарс Чёрный Вепрь, пожалуйста, проводите меня к моим подопечным, я бы не хотела откладывать знакомство. Надеюсь, мальчики уже прибыли?

Сначала мне показалось, что началось землетрясение, а одновременно с этим раздался раскат грома в чистом небе… Но нет, это всего лишь толпа дикарей взорвалась в оглушительном хохоте, даже брёвна под ногами задрожали.

– «Господи-и-и-ин»!.. – раскатисто выли они, щедро раздавая тычки товарищам. – Слышь, командир, это ты, что ль?!.. «Риедарс», слышали, ребзя?.. Ой, не могу! Ой, жжёшь, малявочка!.. Ещё пищит-то, как комарик!..

– Да чисто птичка щебечет! И голосок-то нежный какой! Ну-кась, малютка, повтори вопрос нашему Риду-Чернышу, а то «господин», кажись, не расслышал… У-у-и-и!.. Ребзя, я щас живот надорву!..

– А НУ ЗАТКНУЛИСЬ ВСЕ!! – громогласно рявкнул позади меня Чёрный Вепрь, с лёгкостью перекрыв своим рыком гул подчинённых.

Я и сама вытянулась по струнке, зажмурив глаза. Оглохну, как пить дать. Если раньше эти дикари не затопчут. Не со зла: не заметят просто. Боги, как я вообще согласилась на эту авантюру…

– Так это, тесса Аурелия… – Чёрный Вепрь бросил на дикарей прожигающий взгляд, но сам продолжал весело скалиться. – Вот, собственно, ваши подопечные и есть…

От неожиданности я открыла рот, да так ничего сказать и не смогла. Это что… Шутка?.. Но улыбка у кайарахи уже стала немного виноватой, а толпа варваров притихла.

– Господин Риедарс… – ошеломлённо выдавила я. – Вы хотите сказать… что вот это и есть ваши «мальчики»?..

– Ну… девочками-то их точно не назовёшь… – хмыкнул Чёрный Вепрь и поскрёб свою щетину.

Я прикрыла глаза. Открыла заново. Но нет, два десятка вооружённых до зубов свирепых варваров никуда не делись. Я повернулась к своей компаньонке, что с момента схода на пристань стояла ни жива ни мертва. Позади неё высились наши дорожные тюки и злосчастный рояль.

– Госпожа Имельда, мы возвращаемся немедленно, – решительно сказала я. – Это возмутительно! Мы договаривались совсем о другом!

– Слышь, командир, – несмело подал голос один из дэвров. – Так эт чо, не будет танцулек с чой-то-там-питиями? Чот, кажись, не по душе мы твоей учителке пришлись.

– Тесса Аурелия… – Вепрь проводил взглядом отплывающую «Принцессу Эльжбету». Кадеты королевского корпуса, облегчённо улыбаясь, прощально махали нам с кормы фуражками. Хотя бы их мучения закончились. – Уж не знаю, что вам там наплели, а я изначально насчёт вот этих парней договаривался. Вы уж не сомневайтесь, они у меня способные. Если кто из этих солдафонов приличных людей и сделает, так только вы… Да и обратный корабль в Астеви-Раш только через два месяца будет. Так что? Может, подумаете ещё разок?.. А то сами ж понимаете – государственной важности дело. Поли-ти-чес-кое.

Дэвры жадно вглядывались в моё лицо, обступив плотным кольцом. Я вдруг почувствовала себя букашкой. Ну, Николас… Такой подлости я от тебя не ожидала.

– Что ж, господин Риедарс, – вздохнула я. Кто-то из дэвров снова издал смешок, но быстро получил затрещину от товарищей. – Не уверена, что из этого выйдет хоть какой-то толк… Но исключительно ради того хрупкого мира, что удалось заключить нашим странам…

Глава 1

– Таве́ла, – мягким ровным голосом я привлекла внимание девочки. – Не отвлекайся. Умение концентрироваться на одном деле – признак воспитанной и выдержанной леди. Начни заново с до-диез. Тиара, ты вступаешь на два такта позже.

– Тесса Аурелия, у меня уже спина болит, – захныкала Та́ви.

– А всё почему? – я легонько шлёпнула её по лопаткам.

Девочка тут же выпрямилась. С осанкой у Тави до сих пор беда. Зато на Ти любо-дорого посмотреть, да и выдержки ей не занимать. Тавела уже четвёртый раз не может довести партию до конца, постоянно сбиваясь и пытаясь угнаться за сестрой. А Тиара с лёгкостью играет своё, не ошибаясь ни в одной ноте. И партитура-то самая простая, а вот Тавела до сих пор не может научиться вести свою линию и не отвлекаться на другую тональность.

Хоть и похожи внешне так, что человек, с ними не знакомый, близняшек не различит, а характеры разные. Тиара спокойная, послушная, одинаково ровно ведёт себя в игровых учебных ситуациях: будь то встреча с престарелой родственницей или с воображаемым мальчиком её возраста. Зато Тави обязательно поинтересуется, есть ли у родственницы бородавка на носу, как у их тётушки Клодии, и не рыжий ли мальчик. Если рыжий, то «фу-фу-фу!», не станет она с таким ни о чём разговаривать!

С Тиарой заниматься легко, зато с Тавелой весело. Сложная ученица. Люблю таких. И пусть меня порой очень смешит её непосредственность и кривляния, но Тави этого никогда не увидит. А то ещё сочтёт за поощрение и станет совсем неуправляемой. Так что уголки губ на место, а взгляд построже. Не перестараться бы, а то Тиара все промахи сестры на свой счёт принимает. Вот же какая связь между девочками сильная! Нет, достаточно будет искоса посмотреть и чуть-чуть изогнуть бровь. Да, вот так.

Более чуткая Тиара тут же уловила это крохотное изменение в моей мимике и с укором взглянула на сестру: не видит разве, что тессу расстроила?

– Давайте ненадолго отвлечёмся и заодно разомнём пальчики, – смягчилась я. – Тавела, пригласи леди Тиару на бхангру.

Тави подпрыгнула на месте, глаза её вспыхнули диким озорным огнём, она обежала рояль и вновь вернулась к сестре уже с другой стороны. Яростно сверкнув зелёными глазами из-под чёрных ресниц, тряхнув тугими кудряшками, девочка с задорным оскалом до ушей порывисто протянула сестре руку, причудливо изогнув пальцы. Тиара со вздохом приняла её, освобождая мне место за инструментом. А я уже повела мелодию для этого экзотического танца.

Вот танцы давались Тавеле гораздо легче – она девочка живая, раскрепощённая, подвижная. А бхангра будто создана для неё: там каждый танец – импровизация. Музыка то плавная и томная, то рваная, бешеная. И Тави изумительно чувствовала ритм, подстраиваясь под каждую ноту…

Пока девочки дурачились, неслышно приоткрылись двери, а в них мелькнуло озабоченное лицо. Я едва заметным кивком дала понять хозяевам дома, что скоро подойду. Плавно завершила мелодию, следя за тем, чтобы Тавела окончательно успокоилась после выплеска эмоций и дёрганых движений.

– Прекрасно, – ровно похвалила я девочек. – А теперь «облачко» и «пустая голова». Десять минут.

Тавела с размаху плюхнулась на диван, Тиара с достоинством принцессы опустилась в кресло. Но обе прикрыли глаза и замерли, расслабляясь после энергичной нагрузки. Я же выскользнула в коридор.

– Тесса Аурелия, – леди Ригель-Войц, не растерявшая стройных форм после рождения троих наследников, а после и сестёр-близняшек, нервно мяла платок. – Простите, я немного наблюдала за вашими занятиями… Вы уверены, что эти дикие пляски уместны для юных леди?

Странно. За два года, что я работаю в этой семье, Анна-Кристина Ригель-Войц ещё ни разу не усомнилась в моих методах.

– Дорогая, – её супруг взглянул на меня чуть виновато. – Ну, конечно же, тессе Аурелии виднее, чему учить наших девочек. В вопросах воспитания ей нет равных, всё же это одна из лучших гувернанток королевства…

«Одна из»?.. Просто – лучшая. Я хотела было приподнять бровь, но передо мной были уже не мои подопечные, а работодатели. Так что я лишь мягко улыбнулась Анне-Ка, как она сама просила её называть, и подробно объяснила:

– Бхангра – идеальный способ разминки после часовой игры в четыре руки. В их возрасте девочкам нужна резкая смена деятельности, чтобы они смогли переключиться, немного отдохнуть и вернуться к прежнему занятию с новыми силами. Бхангра танцуется только руками и головой, при этом задействуются все мышцы шеи и спины, а пальцы участвуют настолько активно, что никакая гимнастика не справится лучше. К тому же врождённый артистизм и подвижность Тавелы требуют постоянного выплеска, и лучше это будет «дикая пляска» за закрытыми дверями, чем театральная истерика на сегодняшнем званом ужине. Тиара, наоборот, малоподвижна и зажата. Любая активность только на пользу её растущему организму. И, леди Анна-Ка, я позволю себе не согласиться с вашим определением. Эти «дикие пляски» в жаркой Виндее считаются искусством, овладеть которым способны лишь лучшие и благороднейшие девы царства маххереш. В каждом движении мизинца заложен глубочайший смысл, и сам маххенджи, говорят, ярый ценитель этого искусства. И, как я уже сказала, это лучший способ придать гибкость детским пальчикам.

Всю эту педагогическую отповедь я выдала ровным голосом с той же мягкой доброжелательной улыбкой. Стройная мама троих сыновей и двух девочек-близняшек мелко закивала головой.

– Тесса Аурелия! Вы только не подумайте… Вы лучшая! В вашей квалификации никто и не думал усомниться!..

Глава 2

– Ари! Ари, пироженка моя сладкая! – замахал мне Николас из-за столика, едва я вошла в кофейню «Корица».

Мысленно воздев глаза к потолку, я только сдержанно кивнула с лёгкой улыбкой. Обуздать свой экспрессивный характер этот человек-праздник не сумел даже к пятидесяти. Но у него и работа творческая: ещё бы – главный устроитель королевских торжеств! Без фантазии, быстрой реакции и толики непосредственности в этом деле никуда. Вот и сам Ник такой же: подвижный, всегда в прекрасном настроении, глаза горят, заряжен оптимизмом, вечно фонтанирует идеями.

Может, оно и неудивительно, что мы сдружились, несмотря на разницу в возрасте – Николас старше меня ровно в два раза. Он очень заводной, зато я в его понимании ужасно скучная. «Ты меня уравновешиваешь, ледышка», – любит повторять Ник. И да, это в обе стороны работает: я тоже люблю иногда от него «подзарядиться».

Первое, что он категорически запретил мне ещё десять лет назад – это обращаться к нему на «вы».

– Привет, дорогой, – я с удовольствием подставила руку под жеманный поцелуй. – Знаешь, я даже сохраню твоё приглашение на чай для своих учеников – прекрасный пример лаконичности и недопустимо ультимативного тона в деловой переписке.

– Ари, ты зануда! – вот Николас не постеснялся демонстративно закатить глаза. – Будет вдохновение – в следующий раз сонет тебе напишу. Но пунктуальна, как всегда!

– Как же я рада тебя видеть, – широко улыбнулась я, присаживаясь за столик. – Так что у тебя за потрясающие новости, не терпящие отлагательств?

– Бзззз! – замахал он руками. – Не здесь! Потерпи немного!

К нашему столику подошёл официант, шепнул что-то на ухо Нику, и тот мелко закивал. А потом схватил меня за руку – всё-таки Николас и этикет несовместимы! – и потащил вслед за работником в неприметную служебную дверь.

Там оказался отдельный кабинет – видимо, для особо важных посетителей, а в уютном кресле за столиком сидела…

Я собрала всю волю в кулак, чтобы ни одним мускулом лица, ни даже неуместным взмахом ресниц не опозорить свою профессию и не выказать удивления.

– Ваше величество, – я присела в реверансе ровно настолько, как того требовала неофициальная встреча с королевским лицом.

Этот поклон ещё называют «кулуарным». На «раз-два» вниз и глаза в пол. Без секундной задержки в нижней позиции в отличие от «придворного» варианта. На «три-четыре» вверх, и только тогда впервые посмотреть в глаза. Ведь если тебя пригласили на тайное свидание и это не случайная встреча, то нужно сразу продемонстрировать ясным взглядом готовность слушать. Во всех других случаях смотреть монарху в глаза дозволяется, лишь когда он сам заговорит с тобой.

– Вы очень похожи на отца, тесса Минци, – рассмеялась королева Рания тихим хрустальным смехом. – Тот же взгляд и та же выдержка. Здоров ли уважаемый теви Минци?

– Это лучший комплимент для меня, ваше величество, – я снова склонила голову, добавив в строго обозначенный регламентом угол наклона смелые десять градусов признательности. – Благодарю вас, у отца всё хорошо.

– Аурелия, верно? А вы, ко всему, ещё и красавица, – одобрительно рассматривала она меня. – Садитесь же. Николас, поухаживайте за нами, налейте всем чаю. Попробуйте печенье, тесса, я часто заказываю его здесь втайне от королевского повара.

Фирменное печенье «Корицы» я тоже любила: воздушное, нежное, хрусткое, присыпанное жжёным сахаром. Одно удовольствие макнуть его в ароматный чай и отправить тающую выпечку в рот. Так все посетители кафе обычно и делали. Но я взяла щипцами хрупкий медальон с блюда, положила на отдельную тарелку, разломив лёгким движением на несколько кусочков. И самый крохотный уже пальцами отправила в рот, едва пригубив после фарфоровую чашку.

Глаза королевы вовсю смеялись. Проверка, как тут не понять. Целиком этот десерт в рот не положишь – кусочки больше двухвелленсовика дамам жевать неприлично, а откусить тоже нельзя – в крошках будут и губы, и платье, и скатерть. А вот я ни крупинки сахара не уронила!

Николас уже занёс печенье над чаем, но со страдальческим видом отложил, наблюдая за моими действиями.

– Бросьте, Николас, – рассмеялась королева. – Я и сама так делаю, когда никто не видит. Тесса Аурелия, обычно мне хватает минуты, чтобы понять, кто передо мной. И я вижу: вы – достойная преемница своего отца. Поэтому я перейду сразу к делу. Как вы, наверное, уже знаете, Вельтарингия заключила мирный договор с Островами Дэврети.

– Эта новость во всех ваших подданных вселила спокойствие и подарила новые надежды, ваше величество, – деликатно ответила я, стараясь не думать о том, что лично меня она лишила стабильной и доходной работы у лорда Ригель-Войца.

– Мы намерены всесторонне развивать и укреплять новый союз. Одним из таких способов нам видится близкое знакомство наших подрастающих поколений. Молодёжи всегда легче найти общий язык. Да, наши культуры очень сильно отличаются… Дэврети – молодое государство, у них иные ценности. Например, благородство у них определяется не происхождением, а личной доблестью. Аристократии нет как таковой. А, соответственно, нет и традиций воспитания, норм этикета…

– В отличие от Вельтарингии, где институт наставничества – неотъемлемая часть для воспитания знати, – мягко продолжила я мысль королевы Рании, когда та специально сделала паузу для моей реплики.

Глава 3

В день отплытия на пристани было не протолкнуться. Я отыскала «Принцессу Эльжбету», названную в честь первой внучки правящей четы, – самое новое и быстроходное судно на паровой тяге в королевской флотилии. На верхней палубе заверещали Ти и Тави, отчаянно махая мне ручками. Извозчик выгрузил мои вещи, и я немного растерялась, стоя среди снующих людей. Огляделась в поисках носильщиков, но все они сейчас были заняты погрузкой на «Эльжбету» ящика чудовищных размеров, подозрительно тренькнувшего при неосторожном движении.

Так что я сама подхватила тяжёлые саквояжи, набитые в гораздо большей степени книгами, чем тряпьём, но не успела сделать и шага.

– Ар-ргх! – раздался позади грозный предупредительный рык.

От неожиданности я вздрогнула, а чьи-то лапищи уже выщипнули поклажу из моих рук, и что-то косматое и огромное понесло их на корабль. Трап под чеканным шагом великана опасно затрещал. Опомнившись, я поспешила за ним. На палубе неведомое мохнатое существо, не оборачиваясь, указало застывшему юнге на меня пальцем и потащило мой багаж куда-то вглубь судна.

– Тесса Аурелия, до чего же я рада! – поспешила ко мне Анна-Кристина, а девочки без всякого стеснения облепили меня с обеих сторон.

– Леди Анна-Ка, – моя радость была не меньшей. – Да, всё сложилось самым удивительным образом. Если честно, я тоже не была готова расставаться с вами так стремительно. Простите, а вы не разглядели, кто забрал мои вещи? Это матрос с «Эльжбеты»? Мне на мгновение показалось, что я встретила медведя.

– О, дорогая, – округлила она глаза. – А вы не знаете? Это же сам Риедарс Чёрный Вепрь! В Дэврети он возвращается вместе с нами.

– Сам кайарахи? – растерялась я. – Простите, я прежде никогда не видела дэвров.

– Производит впечатление, правда? – присоединилась к нам незнакомая молодая леди. – Интересно, эти дикари словами-то изъясняться способны? Или только рычать? Упаси боги такого ночью на улице встретить… Говорят, они делают с женщинами страшные вещи…

– А вы, дорогая Фиона, кажется, только об этом и мечтаете, – раздался сварливый голос и к нашей компании присоединилась Имельда, сестра Николаса. – Зато если кто и воспитает из их медвежат приличных людей, так только эта тростиночка. Ари, деточка, ты меня помнишь?

Имельду Ризе́ сложно забыть. В отличие от суетливого и вечно взъерошенного брата-близнеца это была величавая чопорная женщина, затянутая в корсет, с высокой аккуратной прической волосок к волоску. Сдержанная и немногословная, на первый взгляд, Имельда тем не менее обладала крутым нравом и очень едким язычком. Рано овдовев и не успев завести детей, Мелли Ризе все силы бросила на то, чтобы сделать из брата «приличного человека». На том основании, что была старше на целых десять минут. «Несносная женщина! – периодически жаловался Ник. – Муштрует меня, словно ребёнка!»

Имельда была старшей дамой над фрейлинами королевы – и девушками, и подрастающими девочками, которых брали во дворец с десяти лет, так что она собственными глазами захотела посмотреть, что за «звери» решили претендовать на её «малюток».

– Госпожа Имельда, – я отвесила ей особый поклон, что предназначался старшим по возрасту.

– Просто Мелли, деточка, – смягчилась она. Мне почему-то повезло оказаться среди тех немногих, на кого её суровость не распространялась. – Так, дамы! Хватит сплетничать! Насмотритесь ещё на своих дэвров! Лучше скажите мне, что это за гроб с нами поплывёт? Он же сейчас всю эту посудину перевесит!

– Это наш рояль, – смущённо ответила Анна-Кристина. – Точнее, тесса Аурелия, уже ваш. Я помню, как вы восхищались этим инструментом, и подумала, что вам он пригодится больше. Надеюсь, вы примете этот подарок. И, возможно, даже скрасите наше путешествие своей великолепной игрой.

– А вот это вы славно придумали, – одобрительно кивнула Имельда. – Николас говорил, что играет Ари – ровно ангелы поют. Только вряд ли варвары способны оценить такой талант.

– Музыка может смягчить самое суровое сердце, – улыбнулась я. – Это изумительный подарок, леди Анна-Ка. Благодарю от всего сердца. И, разумеется, я с удовольствием развлеку вас всех игрой. А с вами, юные леди, мы наконец закончим вальс Ровени.

Тавела издала разочарованный вздох, а Тиара победоносно посмотрела на сестру – кажется, музыкальные мучения Тави доставляли ей удовольствие.

Признаться, я и сама сомневалась, что дэврам, этим могучим воинам, знакомо чувство прекрасного. А ведь это неотъемлемая часть воспитания благородного человека. Что может восхищать этих далёких мальчиков? Точный выстрел из лука? Размер убитой дичи? Победный бой их примитивных барабанов? Способны ли они понять красоту слога или гармонию цвета? А тут я со своей музыкой, стихами и реверансами…

До самого вечера на корабле царило лёгкое возбуждение. Мне отвели небольшую уютную каюту с иллюминатором, а внутри я обнаружила свой багаж, бесцеремонно отобранный дэвром. Я провела день на палубе, греясь на солнышке и составляя план работ с будущими учениками. Заодно присматривала за сёстрами Ригель-Войц, хотя больше не была обязана.

Не считая экипажа и уже названных пассажиров, с нами плыл лорд Анри и трое их старших с Анной-Кристиной сыновей, сильно немолодой герцог Астерби с юной супругой Фионой, а также граф Тобрук с десятью кадетами королевского военного корпуса. Анри Ригель-Войц должен был основать и возглавить консульство Вельтарингии на Мота Нуи. Астерби был министром торговли и ехал заключать новые контракты между нашими странами. Тобрук, офицер упомянутого корпуса, вёз своих воспитанников для обучения воинскому искусству дэвров. Впоследствии этим юношам из благородных семей предстоит занять командные должности в нашей армии.

Глава 4

Наше с Имельдой путешествие подходило к концу: капитан сообщил утром, что к обеду судно прибудет в Ноош-Тейн. Всем остальным предстояло плыть дальше, на Мота Нуи.

Дамы задались целью поразить кайарахи и другими изящными искусствами Вельтарингии. У Фионы Астерби оказался красивый и хорошо поставленный голос, Имельда Ризе пылко и страстно декламировала целые страницы из поэм. Но ни пение, ни стихи, ни даже чувственный танец четы Ригель-Войц под любимый всеми вальс Ровени дэвра не впечатлили. Громогласный Чёрный Вепрь замирал, только когда я опускала пальцы на клавиши рояля.

К счастью, золотом он больше не швырялся, но порой вёл себя так, что мне становилось не по себе. Например, после особо удачного отыгрыша молча мог так сильно ударить себя кулаком в грудь, что другому на его месте переломало бы рёбра. Или тихо зарычать. Ну, как тихо: это яростное клокотание в груди слышали все. А ещё порой смотрел так, что страх пробирал. И сразу вспоминались жуткие истории про похищенных дев…

Так что окончание пути я восприняла даже с некоторым облегчением. Переносить рояль дэвр матросам не позволил, в одиночку взвалив на широкую спину полюбившийся инструмент. В Ноош-Тейне нас уже встречали. Когда все наши вещи уже высились на пристани, и мы с Имельдой сошли на берег.

А там…

– От это буфера! – оглушил меня восхищённый басовитый рык, едва я сделала последний шаг с трапа.

Еле подавив в себе глупое подростковое желание сгорбиться, я поморщилась, но не от базарных эпитетов, а от громкости дэвров. В этом они Чёрному Вепрю ничуть не уступали. Природа щедро одарила меня выдающимися спереди прелестями, несмотря на невысокий рост и общую хрупкость сложения – таковы уж были все женщины в нашей семье. К наследственности также шла в довесок осиная талия, а вкупе с идеальной осанкой потомственной тессы это часто вызывало восхищённый свист на городских улицах. Благо матушка с появлением у меня этого богатства на корню обрубила мои попытки сутулиться и прятать своё добро. Да и платья я носила исключительно закрытые, под горло, как благопристойной наставнице и положено…

– Господин Риедарс… – ошеломлённо выдавила я. – Вы хотите сказать… Что вот это и есть ваши «мальчики»?..

Сюрпризы на этом не закончились. Отрядив на борт «Эльжбеты» одного из своих подручных, сам кайарахи, кажется, плыть на Мота Нуи не собирался.

– Присмотрю тут пока за обалдуями, – коротко пояснил он.

«Обалдуи», распугивая прогуливающихся по набережной горожан, с улюлюканьем взвалили на себя наши вещи. Рояль дэвр никому не доверил. Мы с Имельдой переглянулись. Но со вздохом пошли вслед за ватагой дикарей.

Небольшой отряд остановился у какой-то казармы на огороженной территории, и я начала переживать, что «проживание и обеспечение всех удобств» по контракту в понимании дэвров вполне может обернуться сараем, полевой кухней и отхожим местом на улице. Но нет, нам с Имельдой отвели небольшой двухэтажный домик здесь же, а внутри нас встретила местная жительница – домработница и она же кухарка.

Заняв по спальне наверху и немного освоившись, мы с Мелли встретились в гостиной.

– Ари, девочка… – деревянным голосом произнесла дама. – Клянусь тебе, если бы я только знала… То-то Ник всё юлил. Я-то подумала, что он женщину опять в дом приводил, вот глаза и бегают…

– Прошу вас, Мелли. Вы не должны винить брата. Хотя, знаете… Я вот сейчас тоже припоминаю тот разговор. И, да, Мелли, кажется, вы правы. Я, конечно, не собираюсь ни в чем подозревать её величество, но Ник как давний друг нашей семьи…

– Ну, задам я этому сопляку трёпку! Пляшет сейчас от радости, поди, что меня спровадил… Ох, милая, а как же ты с этими образинами управишься? Есть у тебя мысли, как дальше-то быть?

– Боюсь, все мои подготовленные планы обучения стоит порвать и выбросить. Знаете, Мелли, пожалуй, начнём мы просто со знакомства. А там как пойдёт…

Сначала я проинспектировала территорию, что город выделил варварам по договорённости с короной. Гостиная в домике была уютной, но совсем небольшой. Для учебного класса не подойдёт: три-четыре дэвра – и тут дышать будет нечем. А у меня учеников целых два десятка. Боги милостивые, их учениками-то язык назвать не поворачивается. Да и захотят ли они ещё ими быть…

Между домиком и длинным одноэтажным бараком был утоптанный плац с непонятного вида приспособлениями. Врытые в землю брёвна, верёвочные лестницы, ко́злы… Видимо, для физических занятий. Ну, хотя бы об этой стороне развития подопечных не придётся думать. Для своих учениц я считала достаточной нагрузкой танцы и лёгкую гимнастику, а для мальчиков у теви обычно была своя программа: фехтование, конные прогулки и те же танцы.

Справа от площадки был длинный ряд столов с лавками, возможно, здесь дэвры принимают пищу. Ну что ж, занятия на свежем воздухе благотворно влияют на цвет лица. Тут тогда и будет моё новое рабочее место.

– По нраву дом, малявочка? – пробасили у меня за спиной. Я вздрогнула, но удержалась от того, чтобы подпрыгнуть на месте. Наверное, ещё не скоро привыкну к их громкости и обращениям. – Ежели там переставить чего надо, так Юну скажи, эт я мигом.

– Благодарю вас, дом чудесный. А вы, значит, и есть господин Юн, верно?

– Да кто ж «мы» то? Один я тут такой, – совсем молодой варвар с длинной светлой гривой только было хохотнул, как сразу осёкся под тяжёлым взглядом подошедшего кайарахи.

Глава 5

– Доброе утро, господа, – невозмутимо поприветствовала я толпу. – Чудесная погода, вы не находите? Хорошо ли вам спалось? Морской воздух, говорят, способствует прекрасному сну и улучшает настроение.

Ответа я, конечно, не дождалась. Дэвры хмуро переминались с ноги на ногу, переглядываясь. Половина мужчин была изрядно помята, многие сверкали свежими синяками. Чёрный Вепрь сидел поодаль и ухмылялся. Наконец вперёд выпихнули Юна.

– Здаров, тесса, – смущённо пробасил юноша.

– Здравствуйте, господин Юн, – улыбнулась я. – А вы как нельзя более кстати. Мы с госпожой Имельдой собираемся завтракать и надеемся, что вы к нам присоединитесь.

– Дак мы это… пожрали уже. Но второй раз я завсегда горазд, – довольно осклабился Юн.

– Замечательно! Значит, голод не отвлечёт вас от поглощения и некоторых правил поведения за столом. Прошу.

Я посторонилась, пропуская молодого дэвра в дом.

– Э-э, – неуверенно пробасили в толпе.

– Да, вы что-то хотели сказать, господин Кныра? – невинно поинтересовалась я. Толпа снова замялась. – Нет? Ну, тогда хорошего всем дня.

– Малой, ты чо, опух совсем? – возмущённо рыкнул Вангапу Ярый. – Договорились же!

Я вопросительно посмотрела на своего ученика, но довольный Юн, показав товарищам непонятный, но, кажется, очень обидный жест, уже проследовал внутрь. По толпе прокатился зубовный скрежет, но никто так и не осмелился сказать что-то ещё. Я с самой милой улыбкой закрыла перед дикарями дверь.

Вчерашнее золото я наотрез отказалась принимать. Благо Чёрному Вепрю во второй раз ничего объяснять не пришлось, а уж с какими словами кайарахи вернул эту груду украшений дикарям – мне было неведомо.

– Ари, девочка, ты их совсем не боишься? – спросила вчера Имельда, впечатлённая прошедшим днём и первым близким знакомством с дэврами.

– Очень боюсь, Мелли, – честно призналась я. – А знаете, кого я боялась ещё сильнее? Леди Маурицию Ангольт. Белокурого пятилетнего ангелочка, мою самую первую ученицу. Так вот, после неё уже ничего не страшно. Да и папенька всегда говорит, что теви – это тот же укротитель зверей. Покажешь свой страх – разорвут в клочья. Ну… говорил.

– В чём-то ты права, – кивнула Имельда. – Сама пока не пойму, к кому эти дэвры ближе – к диким зверям или к невоспитанным детям. Ох, и работа у тебя, девочка. Мне-то своих барышень учить ничему не надо, знай только присматривай, чтобы глазки всем подряд не строили да честь блюли.

– Работа у меня самая лучшая, – улыбнулась я.

– А за отца не волнуйся, – посерьёзнела дама. – Будто я не вижу, какая у тебя тень на сердце. Братец у меня та ещё бестолочь, конечно, но за твоими на совесть присмотрит.

Я только вздохнула. Прощание с отцом вышло особенно тяжёлым: он в последнее время принимал меня за собственную старшую сестру, мою тётю Вейелу. Учитывая, что у них пятнадцать лет разницы, отец, глядя на меня, мнил себя десятилетним ребёнком.

При виде накрытого стола Юн оживился. То, что дэвры отличаются завидным аппетитом, я поняла ещё на корабле, когда выяснилось, что кайарахи перед приёмом пищи в ресторане обычно ещё наведывался на камбуз. Не удивлюсь, если и после.

– Вам доводилось прежде пользоваться приборами, господин Юн? – прямо спросила я. И пояснила в ответ на недоумённый взгляд. – Вилкой и ножом, я имею в виду.

Дикарь облегчённо оскалился и вытащил из-за пазухи здоровенный нож. Клара побледнела, Мелли закатила глаза, я вздохнула.

– Что ж… Тогда просто смотрите и повторяйте за мной. И запомните сразу: оружию на столе не место. И ещё: я не смею указывать вам, в каком виде ходить, но за этот стол я впредь попрошу вас садиться полностью одетым.

Я очень переживала, что варварам придётся прививать навыки гигиены – всё же это очень деликатный вопрос, а дэвры уже взрослые мужчины. Но чистоплотность, кажется, вполне отвечала их полувоенному укладу жизни. По крайней мере, я не почувствовала неприятных запахов от наших вчерашних спутников, как и от Юна сейчас. А от Чёрного Вепря и вовсе пахло чем-то древесным, как будто бы даже дубовой корой.

А вот одежда… Не слишком ли я категорична? Да и сложно представить этого великана в сорочке с запонками на манжетах и жилете. Но хотя бы рубахи у них в ходу? Ниже пояса дэвры предпочитали носить широкие штаны до середины голени, больше похожие на юбки. Их ещё можно было быстро затянуть хитрым шнурком, чтобы не мешали в бою или на тренировке. Ладно, что-нибудь придумаем. Верно говорят: не одежда красит человека. Но верное и другое: что по одёжке встречают… В Астеви-Раше так точно.

– Не садитесь за стол, пока вас не пригласят сами хозяева или их прислуга, – объясняла я банальное вежливое поведение гостя. – Боги милостивые, и не набрасывайтесь сразу на еду! Дождитесь, пока не начнёт трапезу хозяин дома или тот, кто пригласил вас, если дело происходит в ресторане. Если вы обедаете наедине с леди, то тоже только после неё. Пожелание приятного аппетита в тесной компании будет весьма уместно, но на больших званых приёмах не стоит кричать это на весь стол, допустимо говорить такое только своим соседям.

Юн страдальчески воззрился на вилку и нож. Приборы в его кулачищах смотрелись игрушечными. Он одним движением ножа рассёк пополам глазунью из десятка яиц (Клара, видимо, побоялась обидеть дэвра меньшим количеством), подцепил шмат на вилку и потянул в рот. Я предупредительно поцокала языком.

Глава 6

Приехавшие в Ноош-Тейн два десятка дэвров были не рядовыми воинами, а хойя. Ближайшие соратники кайарахи, военная элита Дэврети – это если равнять на привычные понятия. Самого Риедарса они без стеснения звали «командиром» или Ридом-Чернышом. И, хоть относились к нему с уважением, но запросто могли подначить обидным словом или шутливым ударом. У дэвров это вообще в порядке вещей было. Зато стоило Вепрю повысить голос или чуть изменить интонацию рыка, как толпа этих забияк в мгновение ока превращалась в слаженный смертоносный отряд. Упаси боги увидеть таких в бою…

Были среди них и совсем молодые мужчины, как Юн, и опытные воины, вроде Вангапу Ярого, но большинству навскидку было от двадцати до сорока лет. И попадали в хойя не по протекции или дружбе, а исключительно за личную доблесть. Мне даже интересно стало, чем это Тийге Юн сумел выделиться в таком молодом возрасте.

Непривычные на слух имена я запоминала довольно легко благодаря прозвищам – ими дэвров награждали очень метко. А стоило узнать историю необычной клички, так человека её носящего уже сложно было забыть. Так что на второй день я перезнакомилась с остальными дэврами, обращаясь к ним с непроницаемым выражением лица, что порой было непросто:

– Господин Сопля… Господин Вайранги Дубина… Господин Потрошила… Господин Хеми Весенний Барсук…

А Тийге Юн ещё расстраивался, что у него такое глупое прозвище! Видимо, чем кровожаднее звучало имя, тем почётнее оно считалось.

Что ж, стратегию я выбрала верную. Дэвры действительно были крайне заинтересованы в том, чтобы вернуться из Астеви-Раша с жёнами. И самое удивительное, что двигали ими вовсе не естественные мужские потребности. Для их удовлетворения в каждом портовом городе южной Вельтарингии имелись дома терпимости, куда дэвры охотно хаживали что во время войны, что сейчас, в мирное время. Это меня Клара просветила. Платили таким легкодоступным девицам они по привычке золотом, и я ещё раз мысленно похвалила себя, что наотрез отказалась принимать их дары. В качестве спутниц жизни и матерей своих детей дэвры, конечно, их не рассматривали. Зато иметь «жёнку», то есть «свою собственную» женщину считалось очень престижным. А уж дети были самой большой гордостью.

Видимо, очень разительный контраст являла я собой в сравнении с теми девицами. Как ни расписывала я красоту и утончённость наших благородных барышень, они стабильно уточняли: «То есть как ты, тесса?». Задумку королевы я поняла: им действительно нужен был наглядный пример. И тот образ возможных невест, что они каждый раз проецировали на меня, дэврам, кажется, очень понравился.

Как было этим не воспользоваться в воспитательных целях?

Демонстрируя постоянную доброжелательность и крепкую выдержку, я собиралась потихоньку приучить их к мысли, что расположения и одобрительной улыбки от дамы можно добиться лишь соответствующим поведением.

Вот только не учла одну вещь, до этого работая только с детьми. Некоторые дэвры, кажется, захотели понравиться именно мне, а не воображаемым невестам… Я, совершенно не воспринимая этих дикарей как мужчин, а исключительно как учеников, даже поначалу не поняла, где совершила ошибку.

Вежливость, искренние улыбки, добрые приятные слова – всё это было настолько привычно в высшем обществе Вельтарингии, что я даже не задумалась, что такое же поведение среди дэвров вызовет совсем другую реакцию…

И ведь сама бы не сообразила, если бы чуть более опытная в этих делах Имельда не отвела меня в сторонку:

– Ари, милая, ты девочка искренняя и незамутнённая, – смущённо сказала она. – И дикари эти, кажется, к тебе со всем уважением. Вот только некоторые чуть с большим… Ты бы им заранее обозначила, что в число невест не входишь. Нет, если, конечно, тебе кто-то самой приглянулся…

Я только округлила глаза. Но пометку в голове сделала. Выдумывать себе жениха, пожалуй, не стоит – кто поверит, что он отпустил бы меня одну? Но свою неприкосновенность действительно стоит обозначить. Впрочем, кайарахи по контракту и так обязался ее обеспечить, стоит ему только намекнуть.

С того момента, как я впервые пообедала с дэврами, прошло два дня. Официально кроме Юна ко мне в ученики так никто и не попросился, но интерес дэвров к новым знаниям был очевиден. Я играла им по вечерам, ещё пару раз ела с ними за одним столом. Как бы невзначай, по ходу дела, они спрашивали разные вещи, что сводились, по сути, к одному: «Чего этим вашим красавицам надо».

Что ж, в форме простой беседы воспитание может быть не менее эффективным…

Рояль на второй день вытащили наружу, дикари сколотили над ним беседку, а то под напором дэвров домик грозил развалиться. Заявленную мною плату за развлечение я обернула в своего рода игру, памятуя о соревновательном духе среди «мальчиков». Всего лишь объявила, что тот, кто выразительнее всех отзовётся о музыке, тоньше всего прочувствует её настроение, и станет моим сопровождающим на следующей прогулке по городу. А то это «голосование», устраиваемое на кулаках, мне не понравилось, и после променада с Вангапу и Вепрем я наотрез отказалась выходить в город с такого рода «победителями». Поубивают ещё друг друга, не приведите боги.

Среди невнятного глухого рыка и одобрительных ударов в грудь победила эта характеристика нетленной фуги мэтра Дивельстера от варвара по имени Мохайя Дичок:

– Ну, эта… Ваще! Круть. А в конце ещё это «тара-та-та-та» – ну вот как горчички к маринованной говядинке плеснули, прям в самую масть зашло!

Глава 7

После утреннего угощения Имельда распереживалась, что оговорённая накануне прогулка с Юном и Дичком может не состояться либо обернуться новой стычкой, и состав поменяется не в её интересах, но зря. Чёрный Вепрь после уже обычного завтрака вместе с Вангапу ушёл вслед за местным жителем. Неожиданный посетитель был хорошо одет, к кайарахи обратился уважительно, но видно было, что нооштейнец боялся.

Юн меня радовал – как губка впитывал всё, что я ему говорила, живо интересовался жизнью в Вельтарингии. Даже Мелли прониклась к нему материнскими чувствами. «Да ребёнок же, – вздыхала она. – Хоть тоже образина та ещё». Мохайя Дичок, крепкий тридцатилетний мужик, по большей части молчал, но видно было, как лестно ему прогуливаться рядом с дамами.

Стоило мне после прогулки устроиться в беседке с тетрадкой – я всё же решила записать некоторые легенды, услышанные ночью от кайарахи, как меня незаметно окружила толпа дэвров. Я с удовлетворением отметила, что сегодня их было больше, чем обычно подсаживалось ко мне, если я обедала за общим столом. Улыбнувшись, я отложила карандаш: настало время «россказней».

– Слышь, тесса, я чот не всеку – между «госпожой» и «леди» какая разница? – подал несмело голос Хеми Барсук после того, как получил несколько ободряющих тычков от сверкающих глазами дэвров.

– Такая же, как между рядовым воином и хойя, – я тоже блеснула новым знанием. – Может, присядете, господа? Я попрошу Клару принести всем лимонада. Так вот, «госпожа», господин Хеми, это уважительное обращение к любой женщине, знакома она вам или нет. Универсальное, можно сказать. Например, с моей компаньонкой мы давно знакомы и она разрешает называть её сокращённым именем, но на людях я всё равно говорю «госпожа Имельда» или «госпожа Ризе». Так я выказываю уважение к её возрасту и жизненному опыту.

– Ну, баба она строгая, да, – протянул Потрошила. – Такую и «госпожой» не зазорно звать.

– В слове «господин» тоже нет ничего обидного, если вам вдруг так поначалу показалось, – уверила я. – А что касается «леди», то это уже обращение к дамам благородного происхождения. Они могут носить разные титулы – графинь или герцогинь, но именно обращение «леди» является общепринятым. Девушки, с которыми вы познакомитесь, как раз леди и есть. А ещё это слово прочно ассоциируется с дамой воспитанной и утончённой.

– То есть с такой, как ты, тесса, да? – встрял с обычной присказкой Лютый.

– Я всё же не леди, господин Ойтал, – улыбнулась я дэвру. – Но благодарю за сравнение, мне лестно это слышать.

– Так как тебя звать тогда? Чот на «госпожу» ты тоже не тянешь – вон какая ладная да худенькая. Слова всякие хорошие знаешь. И глазами смеёшься.

– И добрая, – пробасил кто-то и остальные поддержали рыком. – Не то что Ярого госпожа.

Боги, надеюсь, Имельда этого не слышала. Кажется, с «госпожой» у них теперь стойко ассоциировалась только определённая возрастная категория женщин. Или телосложение. Или нрав. Кто этих дэвров разберёт…

– Для меня достаточно «тессы». Вот только никакое уважительное обращение к даме, как бы она вам ни нравилась, не сработает без ещё одной маленькой детали. Если вы будете ей «тыкать».

– Опять дурости эти, – буркнул Кныра, невесть откуда затесавшийся позади. – Игрища нелепые.

– Вовсе не глупости, господин Кныра. А насчёт игрищ – это интересное наблюдение… А скажите мне вот что. Я слышала, что дэвры, помимо воинской доблести, ещё великолепные охотники, это так?

Ответом мне стал дружный рёв и хруст рёбер от гордых ударов в грудь.

– Верю, господа, верю! – даже самой пришлось повысить голос. – Господин Кныра, вот решили вы поохотиться. Подготовились, силки расставили, ловушки выкопали, все-все следы изучили. Но даже не успели зайти в лес, как добыча сама к вам выходит и покорно ложится у ног – бей не хочу…

– Да это ж какая охота! – возмущённо зарычали дэвры. – Позор один! Зверя выследить надо! Загнать! Вон Рид-Черныш три недели за Великим Мохойо гнался! Три дня и три ночи они по земле катались! И одолел-таки вепря, а ведь и десяти годочков Риду не было!

Вот и прозвище Риедарса перестало быть тайной. Я отчего-то смутилась, представив эту эпичную схватку. Вернее, мощные руки кайарахи. Нет, в десять лет они, конечно, такими не были… О, боги милостивые, что за мысли то… Я откашлялась.

– Так вот: завоевать девушку, господа, это та же охота. А обращение на «вы» – это ваш меч, заострённое копьё, чтобы сразить леди…

– У меня и получше меч в штанах найдётся, – буркнул Кныра, но на него уже зашикали товарищи.

– Такое вежливое обращение – это дистанция, расстояние, на котором вы выслеживаете свою добычу. Так вы покажете леди, что бояться ей нечего, что вы её уважаете, что не нападёте сразу и готовы охотиться по всем правилам. Ведь леди тоже ко всем на «вы» – это её защита; стена, которой она отгораживает круг тех, кто ей действительно дорог. Ваша задача – эту стену сломать, добиться её благосклонности уважительным отношением. Это ведь для вас обращение на «ты» привычно и естественно, а для наших леди это вещь очень интимная. «Ты» они говорят только самым близким людям: родителям, подругам или… возлюбленным, – заговорщицким тоном произнесла я. – Для леди «ты» – это высшая степень доверия и близости. Но услышать такое сразу от незнакомца – сродни оскорблению, насилию.

– О-о-о, – зарокотали дэвры.

Глава 8

Дождавшись моего неуверенного согласия, Вепрь довольно рыкнул и объявил о городском празднике своим товарищам. Ожидались народные гуляния по поводу избавления от хищников, сильно досаждавших горожанам, угощение и танцы.

– Угощение! – тут же жадно сверкнули глазами дэвры, словно не отобедали очень сытно пять минут назад. – От это дело! От это мы всегда!

Кайарахи быстро осадил воинов, прорычав, что если кто-то заставит тессу краснеть за них вечером, то Вепрь лично поучит того ремнём по мягким местам. В ответ раздался только скрежет зубов – видимо, такого рода наказание считалось очень позорным.

А потом кивнул мне: давай, тесса, не зевай. Быстро прокрутив в голове, что вообще обычно происходит на таких мероприятиях, я поспешила успокоить уже окруживших меня дэвров. Всё же это небольшой городской праздник, а не великосветский раут. Но тоже своего рода выход в свет, и надо извлечь из этой ситуации максимум пользы.

Странно было напутствовать своих учеников следующими словами: между собой не драться, ножи и мечи в ход не пускать, из фонтанов не пить, местные дома на крепость не проверять, фонарные столбы на спор не выкорчёвывать, женщинам «комплименты» не отвешивать и глазами их тоже не пожирать. Может, для кого-то и смешно звучит, а я за три недолгие прогулки с дэврами уже всякого от них насмотрелась…

– И ещё, господа. Этот праздник горожане устраивают в вашу честь. Это означает, что люди благодарны вам за добрый и смелый поступок. Например, этот обед хозяин таверны приготовил для вас совершенно бесплатно – в знак признательности.

– Вот это он знатный подгон сделал, ага! – закивали головами дэвры, а сильнее всех Потрошила.

– Как вы сами видите, свою благодарность можно выражать разными способами, а не только одаривать золотом…

– Нам-то золото нахрена, – заржали воины. – Своего полно!

– И другие люди вечером тоже наверняка захотят вас отблагодарить. Кто-то словами, другие – приятным поступком или небольшим подарком. Пожалуйста, запомните такие моменты, а потом расскажите о них мне, если вас не затруднит. А я потом научу вас, какие знаки внимания из оказанных можно использовать в будущем, чтобы добиться расположения леди.

– Мне это, – почесал челюсть Потрошила. – Мужик с той таверны ещё мешочек специй приволок, я у него как-то брал до этого. Запомнил, видать. «Спасибо» ещё сказал, вот.

– Вам это доставило удовольствие, господин Потрошила?

– А то! Травки-то – первый сорт! Угодил так угодил!

– Это потому что он подумал о том, что́ может быть для вас приятно. Это очень важно: когда вы хотите отблагодарить человека – недостаточно осыпать его драгоценностями. Слова или поступки порой могут быть дороже золота.

Дэвры задумались.

– Аурем… Аурелия, – быстро поправился Ойтал Лютый и поднял один не до конца прояснённый вопрос. – Тесса, то есть. Вы поэтому нам золото вернули?

– Всё верно, – предельно серьёзно ответила я. – Вы заплатили мне гораздо большим – вашими эмоциями, вашим блеском в глазах, когда я играю. И тем, что прислушиваетесь ко мне сейчас. Большей награды за мои скромные таланты мне и не нужно. Точно так же, как мне кажется, вы не стали бы требовать плату с горожан за то, что избавили их от волков.

Дружный негодующий рык был мне ответом.

– Смеёшься, что ли, тесса! Чтоб дэврам за охоту платили ещё! Оно ж нам в удовольствие! Да я б сам доплатил, чтоб ещё разок так повеселиться!..

Я лишь многозначительно взглянула на суровых воинов с лёгкой хитрой улыбкой. Повозмущавшись, они по одному умолкали, почёсывая заплетённые бородки.

– Вон оно чо, – задумчиво произнёс Кайваи Медоед, подытожив общие нехитрые размышления. – От теперь понял. А мастерица вы, тесса, словами-то через рот говорить. Черныш-то просто ссыпал нам всё золото на бошки и был таков. А вам оно типа тож в удовольствие на рояле своей играть, получается.

– Именно так, господин Кайваи. Но к чему я завела этот разговор про благодарность от горожан… Сегодня вам будут говорить разные приятные слова, и очень важно уметь правильно на них отвечать. Вот представьте, что кто-нибудь вам скажет: «Спасибо, благородные воины, за ваш доблестный поступок, город этого никогда не забудет». Что вы на это ответите, господин Юн?

– Дак это… хрен ли там, – смутился подросток. – Ну, тип несложно было, чо.

– «Всегда рад помочь», – отчётливо произнесла я по слогам. – «Пожалуйста, господин мэр». «Обращайтесь ещё, милая барышня». Вот три универсальные фразы в ответ на «спасибо» и «благодарю», которые вы услышите ещё не раз. Так вы проявите ответную вежливость и покажете себя благородными спасителями.

Уфф. Я хотела ещё добавить к этому набору «волшебных» слов стандартные приветствия, но подумала, что для одного дня будет перебор. Кныра со товарищи, до сих пор воспринимавшие мои «штучки» в штыки, только пренебрежительно хмыкнули. Зато другие дэвры еле слышно пророкотали вслух: «Обращайтесь ещё… Пожалуйста… Ишь ты…»

Имельда так обрадовалась приглашению от мэра Ноош-Тейна и возможности побывать в приличном обществе, что я (мысленно попросив у неё прощения – реальное ещё только предстояло заработать в будущем) не отважилась сообщить ей, в паре с кем она идёт на ужин.

К вечеру наш небольшой лагерь был при полном параде. Мелли надела очень красивое шёлковое фиолетовое платье, собрала волосы с помощью Клары в изящную ракушку, выпустив у лица пару завитых прядей. И, кажется, даже немного нарумянилась и подкрасила губы. Такой уважаемой даме это позволительно. Моё же лицо никогда не знало ни красок, ни кистей – природа и без того щедро зачернила ресницы и брови, раскрасила щёки румянцем, а на морском побережье кожу ещё позолотил лёгкий загар.