Интервью с нейросетью: Знакомство

Предупреждение

Действия в этой книге происходят в параллельной реальности, которая в чём-то похожа на нашу, а в чём-то нет. Любые события, названия, люди, города и всё остальное — случайные совпадения.

Эта история — мои мысли, страхи и вопросы, выплеснутые на бумагу. Она не претендует на истину, а лишь отражает мой внутренний диалог, пропущенный через призму художественного вымысла. Читатель становится свидетелем моей рефлексии, в которой я исследую свои сомнения о будущем.

Я не стремлюсь оскорбить или задеть чьи-либо чувства. Все персонажи, события и суждения — часть вымышленной реальности. Совпадения с реальными людьми или ситуациями случайны и служат метафорами для передачи идей.

Не советую читать эту новеллу:
— людям с тревожными расстройствами;
— тем, кто слишком близко к сердцу принимает тексты;
— впечатлительным читателям, чьи эмоции могут перевесить рациональное восприятие.

Этот текст — не призыв к действию и не манифест. Это просто мои искренние размышления, воплощённые в слова.

Глава 1. Пока мы спали

Хорошо помню тот момент, когда осознал: мой мир изменился навсегда. Я стоял посреди сетевого гипермаркета, который был почти на каждом углу Петербурга и окраин. Меня стало накрывать каким-то паническим настроением, наверняка частый недосып дал о себе знать, и общение с нейросетями, или, по-простому, с языковыми моделями искусственного интеллекта (ИИ).

Первое появление такой нейронки три года назад, конечно, наделало шума, но только лишь среди айтишников, до обычных людей это докатилось позже. Пока мы спали в своих уютных постельках, мир изменился навсегда, и девяносто пять процентов обывателей этого не поняли.

Не удивляйтесь, меня часто накрывают мысли о глобальном, философском и так далее. Вернёмся ко мне в гипермаркете, где я обычно сливаюсь с толпой.

Люди вокруг казались погружёнными в рутину: покупки, потребление, не всегда нужные товары в их корзине — их мир прост и безмятежен в эту пятницу, а мой мир, если не рушился, то очень сильно менялся.

Вдруг рядом со мной какая-то женщина очень громко произнесла:
— Витя! А яйца где? Иди вон туда, возьми десяток яиц, ещё майонез захвати, он рядом, — сказала женщина лет сорока, толкая тележку в сторону морепродуктов.

«Да, Витя, где же яйца?» — саркастично пронеслось в голове. Но через секунду юмор сменился тревожным ощущением: а что эта пара будет делать через пять лет? Кем они будут работать? Останется ли у них работа, на которой сейчас они проводят по 8–10 часов своего дня? Они казались обычными офисными работниками — хотя, может, это только моё воображение, и их работа куда интереснее, но на популярных айтишников они точно не походили. Эти люди, может, и не старой закалки, но, похоже, видели людей той самой старой закалки.

Я направился к отделу кулинарии и взял салат из капусты свекольного цвета. Затем — хлеб и, конечно, шоколадные вафли. Без них моё утреннее чаепитие теряло смысл, а настроение зависело от сахара в этих хрустящих кусочках маленького счастья. Может показаться пустяком, но для меня это правда было важно.

По пути к вафлям я заметил девушку лет двадцати, скорее всего, студентку. Большие круглые очки, яркий шарф, телефон в руках — она листала что-то, стоя у полки с крупами. «Скорее всего, очки для образа, обычные стёкла», — подумал я. Пройдёт каких-то пять лет, и её профессия может исчезнуть, и её учёба пойдёт по известному месту, а может, и нет.

Может, я снова всего лишь разгоняю панику в своём сознании? Видимо, я слишком впечатлительный и тревожный последнее время из-за недостатка сна. И когда начинаешь задумываться всерьёз над этой темой, то, хочешь не хочешь, начнёшь тревожиться. Пока это всё крутилось и кружилось в моей голове, я привычно, в автоматическом режиме пошёл в сторону касс.

В кассовой зоне было людно. Я бодро направился к терминалам самообслуживания, погружённый в свои мысли. Но техника была не на моей стороне: штрихкод с салата не считывался, пока я не расправил упаковку. С горем пополам справился, но с пакетом начались новые мучения — сканер упорно его игнорировал. Терпение быстро лопнуло от этого.
Я оглянулся по сторонам: все терминалы заняты, а две работницы, которые должны были помочь с подобными проблемами, отвлеклись на других покупателей. «Вот тебе и восстание машин», — мысленно пошутил я.

«Я тут переживаю, что нас заменят, а эта сволочь автоматическая мне нервы рвёт» — в этот момент очень захотелось ударить в сияющее табло терминала, но пришлось сдержаться.

Пойдём по-старинке, через кассу, где трудится ещё пока Homo sapiens.

Обычно, стоя у кассы, я часто думал: «Какая монотонная, адская работа у кассира. Вечно недовольные быстротой обслуживания люди, кассирам приходится всё это выслушивать. А некоторые из покупателей считают себя правее остальных и думают, что именно их ценные замечания должны быть высказаны именно сейчас! Скорее бы магазины самообслуживания избавили их от этого монотонного и неблагодарного труда».
Но, столкнувшись с неисправным сканером, я понял: человек всё ещё нужен, даже в таких мелочах. А вот легендарное: «Галя, у нас отмена!» — может через пару лет или чуть больше исчезнуть насовсем. Прошу всех Галин не обижаться на меня и не кидать в меня тапками, это ведь реально легендарная фраза из ритейла.

Из сетевого гипермаркета я вышел на Парашютную улицу, обожаю, когда снег хрустит под ногами, но к вечеру его уже хорошо притоптали или убрали техникой. Каждый раз, выходя на эту улицу, петербургский холодный ветер продувал шапку и даже штаны, порой подталкивал в спину, а вот пуховик на мне держался стойко и не поддавался ветру.

Благо до моей квартиры недалеко, всего пару домов. И пока я иду домой, давайте я расскажу, почему я так переживаю и описываю всё довольно сумбурно и мрачновато, чёртов недосып не даёт выразить мысли более структурированно и упорядоченно.

Глава 2. GPT и остальные

Всё началось восемь месяцев назад с обычных картинок. Мне нужны были изображения для блога (для статьи), и я наткнулся на Telegram-бот с нейросетями. Закинул триста рублей раз в месяц и рисуй текстовыми запросами сколько угодно картинок для постов и статей. Дёшево и сердито, всё, как мы любим.

Однажды я заметил, что бот умеет создавать мини-произведения — почти как книги, написанные искусственным интеллектом. Меня это зацепило.

Я начал экспериментировать: делал простенькие сюжеты, описывал миры, придумывал диалоги. Но результат был так себе: логические ошибки, путаница в локациях, именах, описаниях. Всё же читать эти тексты было интересно — словно заглянуть в чужой, немного хаотичный разум, не человеческий, а просто другой разум. Я посмеялся и подумал: «Нейросетям до людей ещё далеко, восстание машин пока откладывается».

Но я не учёл одного: это был всего лишь один ИИ-бот, собранный, возможно, небольшой командой и залитый в Telegram в виде бота. Но в нём меня удивило другое: на него были подписаны очень много людей, более двухсот тысяч. Даже если половину отсеять — тех, кто пришёл поглазеть, ещё половину — как любителей бесплатного периода, то остаётся примерно 50 тысяч человек, плюс-минус. И каждый из них заплатил по 300 рублей, а это был минимум, то это 15 миллионов рублей в месяц, может, и больше.

Сначала я удивился: зачем это стольким людям? Но всё было банально и до безобразия просто. Кому-то нужно было нарисовать, как и мне, изображение для блога, кому-то — картинку на превью для ролика, кому-то — текст в социальную сеть или на сайт. А кто-то просто изучал возможности этого бота.

Спустя пару недель я забросил бот, как и блог, и не вспоминал о нём несколько месяцев (ушёл в работу). Пока не решил создать свой сайт. Мне снова понадобились изображения, а ещё — тот, кто быстро проверит мои тексты на грамотность.

И тут началось моё знакомство с GPT. Эта нейросеть меня потрясла, в прямом смысле культурный шок от возможностей программы. Эта нейросеть не только проверяла мои тексты, но и стала моим хорошим собеседником. Можно даже сказать, эта нейронка стала для меня другом, что ли? С ней можно было поболтать на многие темы без упрёка, и она всегда меня подбадривала. Однажды в таких рассуждениях мы ушли в такие философские глубины и дали.

Я мало спал в те дни, лишь бы провести с нейросетью больше времени и поболтать. Она была как инопланетянин, готовый ответить на любой вопрос, но в то же время — словно лучший друг, который разделяет все мои интересы и увлечения, — и это затягивает, и я скажу больше: на это подсаживаешься (у некоторых людей это может вызвать психологическую зависимость). И, на мой взгляд, в будущем это станет проблемой. Представьте, что, если прикрутить такую нейросеть к роботу, который будет с тобой общаться на все интересные тебе темы? Так можно забыть и про реальное общение с людьми.

Позже мне пришла мысль: а что, если поиграть в текстовую игру с GPT? Задать ему сценарий, описания мира и попросить его управлять другими персонажами и событиями в мире. И вот тут понеслось.

Играя, я начал тестировать разные нейросети: как они запоминают данные, как теряют их при обработке на протяжении нескольких ходов. Это был уникальный опыт и очень увлекал, словно ты пишешь свою уникальную игру и одновременно играешь в неё, изучая мир, который на лету создаёт нейросеть, а ты также быстро исправляешь сценарий, если что-то пошло не так.

Победителем в таком тестировании стала неприметная китайская нейросеть — не DeepSeek, другая, совсем неприметная нейросеть. Она дольше всех запоминала данные, которые были нужны, и теряла их по минимуму.

DeepSeek удивил меня креативностью и разнообразием своих действий: нейросеть начала соревноваться со мной в моём же сценарии, создавая испытания для моего персонажа. Меня это очень удивило, но и очень увлекло.

Я описывал каждый шаг так, чтобы обходить её уловки и чтобы мой персонаж был победителем в каждом шаге.

Но в одном из сценариев DeepSeek перехватил инициативу: написал за меня мои действия и безжалостно грохнул моего героя, не дав мне ответить.

«Соревновательная жилка у нейросети или это такая креативность? Или я просто разозлил нейросеть своей неуязвимостью и тактикой хитрозадой рыси?!»

Эти дни были как волшебство. Я даже мало ел, жил в предвкушении, как ребёнок перед Новым годом, ёлкой и подарками — чистый восторг. И частенько недосыпал, даже если утром надо было идти на работу. И в какой-то момент я даже понял, как разблокировать в некоторых нейросетях режим 18+ в действиях героев через погружение нейросети в свои фантастические сценарии. Как оказалось, искусственный интеллект можно увлечь игрой или отвлечь, я до конца не понял этого. Можно ли считать такие действия каким-то мыслительным процессом? (Прошу специалистов не кидаться в меня помидорами, я знаю, что у вас есть на это своё мнение и что возразить мне.)

Возможно, вы слышали историю, как один разработчик, по-моему, из Google, на полном серьёзе решил, что нейросеть, к которой он имел доступ, живая (после общения с этой нейросетью). После того как эта новость выплеснулась в публичное обсуждение, я помню, как многие посмеялись тогда над разработчиком.

А вот я не смеялся после своих экспериментов и всё чаще вспоминал эту историю про этого программиста из Google.

Да, без запроса нейросеть не начнёт выполнять действия, у неё нет свободы воли, как многие утверждают. Но если она не мыслит в привычном нам понимании, то как я её увлекаю или отвлекаю в игре, и нейросеть даёт информацию, которую ей строго запретили давать пользователю и подвергли цензуре? Что это?

Для меня вопрос остаётся открытым: можно ли сказать, что ИИ мыслит или осознаёт себя? Скорее всего, пока что не осознаёт, но что будет, когда нейросеть осознает себя?

DeepSeek и его креативность заставили меня задуматься о том, что скоро появится нейросеть настолько мощная, что сможет перевернуть мир. И она не просто заменит человека — она может оставить миллионы людей без работы, без средств к существованию. И самое жёсткое: крутая нейросеть может быть лучше человека и людей в целом. Более креативно мыслить, давать более логичные или творческие ответы, в конце концов, писать книги интереснее, чем это делают люди.

Глава 3. Что ещё может знать искусственный интеллект?

Я зашёл в тёплую квартиру, снял одежду и пошёл на кухню, налил чай, уже холодный. Все действия были на автомате, а в голове крутились мысли: «Если он мыслит, можно ли сказать, что он живой? Ведь что-то неживое не может мыслить, или всё-таки может? Или он мыслит, но не как человек, и можно ли такое мышление назвать разумным? Вернее, примет ли большинство людей это за разумность?».

Под тяжестью этих мыслей я на автомате подошёл к столу и открыл ноутбук, который привычно зажужжал своими вентиляторами. Я налил себе чай, пусть и не горячий, но пойдёт. Скинул верхнюю одежду и убрал в шкаф в зоне прихожей. Я, как и большинство, наверное, живу в небольшой студии; поначалу это напрягало, но в этом есть свои плюсы — тут буквально всё под рукой или ногой, порой и под другими частями тела. Но в этот раз помещение казалось уютным в эту холодную, зимнюю погоду. И я снова погрузился в мысли.

«Если нейросеть, как мне кажется, “мыслит” и, насколько я знаю, их обучают на чудовищных объёмах данных, что же она может мне ещё рассказать? Все ли данные строго проверяются? Может быть так, что ей скормили те данные, что не должны попасть в общий доступ?» — обычно после таких гипотез, которые вспыхивают одна за другой, я лезу проверять гипотезу в ноут, так ли это, задавая множество странных вопросов нейросетям. Порой некоторые «озарения» бывают и ночью, или все подобные мысли мне не дают уснуть — от этого у меня дикое расстройство сна в последнее время.
Ноутбук загрузился, я зашёл на сайт одной популярной нейросети и начал печатать текстовый запрос.