Инь и Ян

Глава 1 Ментальное хулиганство

     Ненадолго задержавшись взглядом на табличке с названием «агентства » «Душа», Штольцев решительно дернул дверную ручку, внутренне ожидая сопротивления. Ничего, дверь открылась, и он вошел в просторную прихожую, оборудованную под приемную. Стол, с папками, компьютером, органайзером и прочими принадлежностями секретарского места, пустовал. Очевидно, помощница Мадам-гадалки-экстрасенса  уже закончила рабочий день. Но этот факт проскочил только по краю сознания. Главное, что его поразило: из-за закрытой двери, ведущей, видимо, в «святая святых» этой «шарашкиной конторы», доносились низкие, бередящие душу звуки одной из его любимых песен – «Деревянные церкви Руси». «Есть се-е-ердце…..сердце и ве-е-ены..Оо-у-ооооо….» И еще кружащий голову аромат кофе.

      Пронзительный голос Варшавского мгновенно перенес его в период жизни, в котором он  последний раз был безмятежно счастлив. Альплагерь «Домбай». Возвращающихся с восхождений альпинистов лагерь встречал музыкой. Чаще всего  звучали записи группы «Черный кофе». И как настоящий крепкий кофе, рок бодрил необыкновенно. Только что еле тащившие ноги, а также рюкзаки, кошки, ледорубы, покорители вершин моментально приходили в тонус и обретали способность к последующей деятельности: ужин, разбор полетов, песни под гитару, альпинистские страшилки и романтические свидания.

        А после возвращения…Тут Штольцев скрипнул зубами и вспомнил,  где он и зачем. Однако, совершенно не к месту здесь хард-рок. Ладно бы какие-нибудь заунывные мантры…Открыв вторую дверь , он еще больше удивился: никаких тебе лягушачьих сушеных лапок, кроваво-красных обоев и штор, канделябров с оплывающими свечами. Даже магического хрустального шара не наблюдалось. Ну, в общем, форменное безобразие, а не традиционное вместилище мракобесия.

       Вместо этого приятные сиреневые стены, в тон обоям легкие ночные шторы и белый тюль.    Справа от двери стоял уютный диванчик, перед ним журнальный столик и кресло. А слева…Штольцев про себя рассмеялся. Ну конечно, «Кот из дома – мыши в пляс!» В большом кресле сидела довольно привлекательная девица лет двадцати. Темные вьющиеся волосы были собраны в высокий хвост, черная водолазка выгодно обрисовывала красивую грудь. Она пила кофе и видно было по  выражению ее лица, получала огромное удовольствие , как говорят гештальт-терапевты, от момента Здесь и Сейчас. Очевидно, секретарша, пользуясь отсутствием Мадам (Штольцев почему-то именно так для себя именовал особу, с которой ему предстояло пообщаться), решила поиграть в хозяйку.

            И сделала это прямо-таки хамским способом. Она не просто сидела за барским столом, она закинула на него обтянутые голубыми джинсами ноги, и , надо отметить, длинные и красивые. Штольцев разозлился. Во-первых, придется приходить еще раз, а во-вторых, он терпеть не мог любых проявлений плебейства. Перед его мысленным взором пронеслись картинки : сидящие в подобной позе за его столом помощник Скороходов или покладистая секретарша Лида. Как говорится, при всем уважении, но мой стол - это мой стол. И чьи бы то ни было ноги на нем его привели бы в бешенство. Мотнув головой, он избавился от видений.

        Тут девушка заметила вошедшего мужчину, однако ни капли не смутилась. Легким движением она приподняла ноги над столом и, описав идеальный полукруг, поставила их на пол.

         Образ жизни Штольцева далек был от монашеского. Не завязывая серьезных отношений, он встречался и моделями, и с миссками, на которых оглядывались прохожие. Но сейчас бортовой компьютер, а конкретно - мозг, предмет его гордости)  просто завис -  ни одна из них не могла такое произвести впечатление буквально одним движением. Воображение распоясалось, и он уже представил эту красотку в той же позе, но совершенно обнаженную, и почему –то на шее с мужским галстуком(ну совсем как в «Красотке») . Вот он подходит, берет руками за точеные лодыжки и , подчиняя, разводит прямые ноги  в стороны(разумеется у барышни идеальная растяжка). Не давая себе времени насладиться открывшейся картиной, он властно, по-хозяйски входит в беззащитную глубину. И…Тут опять зазвучал в голове язвительный голос, как он сам его называл, Штольцева II, этого внутреннего критика, который портил иногда ему жизнь: «Ну-ну! Двумя руками он взялся за точеные лодыжки. А штаны ты чем снял? Третьей рукой, что ли? Или сразу без них пришел?!»

       Чертыхнувшись про себя неуместным фантазиям, он досадливо потер подбородок. Такое с ним было впервые.

      Тем временем девушка поднялась и спросила:

    - Что Вам угодно?

     Готовая сорваться с языка обвинительная речь в адрес занимающей не свое место секретарши застряла в горле. Девушка смотрела на него серьезно и вежливо. В ее движениях, голосе, выражении лица было столько достоинства, причем самого естественного, а не выученно-вымученного, что теперь Штольцев представил ее уже на приеме в королевском дворце.

    «Эк тебя ,братец, сегодня кидает из крайности в крайность…, - опять подал голос Штольцев II, - понятно, как собака, целый день носишься, голодный»

- Мне нужна Аронова Анна Викторовна.

- Я Вас слушаю.

- Вы?!

-Вам паспорт показать? - лучистые голубые глаза смотрели на него вежливо. Однако мужчина почувствовал себя совсем не в своей тарелке. Это уж слишком! За считанные минуты в голове прокрутились совершенно разные картинки, которые никак не увязывались во что-то цельное. Запах кофе, «Черный кофе» и Варшавский, умопомрачительные ноги, превращение шкодливой секретарши в Мадам; Мадам, не соответствующая никаким параметрам Мадам, удивительно чистое и благородное создание, которое ему придется запугивать  - все смешалось. И знаменитая штольцевская способность к моментальному анализу ситуации никак не выручала. Потому что такого не бывает. Штольцев был готов разнести в пух и прах прожженную аферистку с каким-нибудь тюрбаном на голове, алчно пересчитывающую жадными ручонками денежки, полученные от доверчивых клиентов. Но не знал, как быть с этой барышней - злость исчезла. Но взятое на себя обещание нужно выполнять. Штольцев – человек слова.

Глава 2 В шумном зале ресторана

Болтун – находка для шпионов

    Анна устало опустилась на кресло и знаком пригласила Скороходова тоже присесть. Злость на Якова давно прошла, взамен появилось странное ощущение. Она чувствовала, что помощь, о которой просил дух мамы Якова, ему еще понадобится. И раз уж он ей предназначен судьбой, хорошо бы и ему это дать понять. А ведь она о нем ничегошеньки не знает!

   - Антон Андреич, я не против похода в ресторан, только чуть попозже. Мне нужно решить ряд вопросов. И с Вашего позволения, я буду собираться домой.

    Скороходову, который чувствовал себя чуть ли не спасителем, очень не хотелось расставаться с девушкой. В ней было что-то такое невероятно притягательное, волшебное, в то же время естественное, что хотелось бесконечно смотреть на нее, слушать ее нежный голос. Набравшись храбрости, он выпалил:

- А Вы разрешите вас проводить?

  Анна мягко улыбнулась и ответила:

- Разрешу. Мне здесь недалеко

        Скороходов решил оставить своего «форденка» возле офиса Анны, потому что просто подвезти на машине ее было бы верхом глупости – пять минут и она скажет мило: «Всего доброго!» А так можно побольше времени провести рядом с этой удивительной девушкой.

      Они шли и мило болтали. Причем Антон надеялся что-нибудь узнать об Анне, однако даже не заметил, как начал сам рассказывать о себе, о Яков Платоныче, об их агентстве, о тесных дружеских отношениях Штольцева с бывшими коллегами по УГРО, о том, как они при любой погоде раз в месяц выбираются на шашлыки.

         Подойдя к дому Анны, Скороходов еще раз набрался храбрости и спросил, может ли он и завтра проводить ее с работы. И, получив утвердительный ответ, мысленно воспарил под облака.

     Но, только пожав на прощание нежную ладошку девушки, вдруг осознал, что выболтал чуть ли не все «военные тайны». Воистину, как тут не вспомнить лозунг сталинских времен «Болтун – находка для шпиона». Если Штольцев узнает…Задаст взбучку...или отвезет, как Лиду, на вокзал и ...посадит на поезд до Жмеринки.

      Но с другой стороны, у Скороходова было стойкое убеждение, что Анна Викторовна и так скоро войдет в их мужское сообщество. Только вот в качестве кого?

     В это время, в своей машине, злой , как черт, сидел Штольцев. Рогозину сказать нечего, ситуация патовая. Секретарши нет. Перед Анной стыдно, вел себя, как неандерталец. А тут еще Скороходов два часа назад уехал устанавливать перемирие, и как в воду канул. Нет, он, конечно, где-то сейчас есть, но позвонить начальнику и сказать - да –нет- ума не хватает.

       «А Вы сами ,Яков Платоныч, телефоном пользоваться не разучились часом?!»- не удержался от ехидства Штольцев II. Не разучился, конечно, но не барское это дело нервничать ( или показывать это подчиненным) по поводу согласия – несогласия девицы на поход в ресторан.

     Тут он кривил душой, и причем сильно. Естественно, Анна никакая не девица, она совершенно необычная девушка. Умная, образованная. Как психолог - должна быть в меру циничной... Но нет..Она  такая живая, чувствующая этот мир чуть ли не кожей. Она разная. То трогательно беззащитная, то холодно вежливая. А какие роскошные волосы? Он представил, как стаскивает(хотелось бы даже зубами) резинку с ее роскошного хвоста и этот шелковый водопад рассыпается по плечам. Как он нежно, губами трогает упругие локоны, зарывается в них лицом, пропускает сквозь пальцы. А губы? Мягкие, припухлые, такие соблазнительные…Только бы разочек попробовать их вкус, легонько прикусить, как бы оставляя невидимую метку: «Мое» Холодное сердце сыщика дрогнуло ...

      «Ну-да, ну –да! А потом перекинуть ее через седло и ускакать в дикие прерии, чтобы там предаваться плотским утехам!» - как нельзя вовремя вмешался разрушитель блаженства. Спасибо, злой гений, на этот раз ты прав. Конечно, ничего этого не будет. Никогда. Он только сходит с ней в ресторан. Ну или если уж совсем голову потеряет, потанцует с ней. Один раз. Все.

     Пора бы и домой. А то он тут стоит Бог знает сколько, скоро его начнут воспринимать как деталь ландшафта. Рыжий пес вон направился к машине, того и гляди, лапу поднимет и надругается  над колесом.

      Наплевав на предубеждения, Яков отправил Скороходову смс-ку с одним словом «Когда?» И честь не пострадала. Он, великий и могучий, ни капли не сомневается в положительном исходе дела. А если сейчас нет, то Скороходов пусть развивает свой талант переговорщика. Ответ тоже пришел из одного слова «Попозже»

 И снова Скороходов

      Прошла неделя. Ввиду затишья в деятельности преступного мира у Скороходова было достаточно свободного времени, и поэтому он уже стал почти своим человеком в агентстве «Душа». Помощница Анны, Настя, заведовшая всей матчастью, в шутку передавала ему свои полномочия после шести вечера.

   Теперь Антон уже много знал об Анне. Оказывается, вечером по средам она ведет бесплатные занятия по йоге для пенсионеров, а по воскресеньям занимается с ребятами из детского дома: учит их рисовать, лепить. И там же ведет школу «Юная леди».

      У Скороходова не раз перехватывало горло, пока Анна рассказывала о своих подопечных. Он кажется, видел, как коротко стриженные, с волчьей тоской в глазах девчонки перестают ругаться матом, начинают опекать младших, учатся видеть красоту в окружающем мире. И самое главное – получают некую опору в жизни, убежденность в том, что сталкиваясь с грязью жизни, нужно уметь не испачкаться, и что суть понятия «Леди» не в том, чтобы по светским раутам разъезжать, а достойно вести себя в любой ситуации. «В общем, соседствуя со свиньями, главное – не захрюкать!»- в духе Штольцева II резюмировал для себя Антон.     

Глава 3 Яков и Анна. Пикник

Железный Яков

    Проводив Анну до двери подъезда, Яков задержал ее ручку в своей и нерешительно поднес к губам. Медленно поцеловал. Случившееся в ресторане умопомрачение грозило вот-вот снова затопить все сознание и подсознание. Как он хотел перевернуть ее кисть и с упоением покрыть горячими поцелуями ладошку. Сгрести ее в охапку и целовать лицо, шею. Вытащить эти чертовы шпильки и ловить губами рассыпающиеся локоны! Увидеть ее закрытые в истоме глаза и прикоснуться нежно пальцами к таким манящим губам. От этих мыслей, вихрем проносившихся в голове, сердце подпрыгивало и падало, как на американских горках.

«Зо-о-лу-у-шка, посмотри на часы. С двенадцатым ударом твоя голова превратится в тыкву», -- в свойственной ему издевательской манере напомнил о необходимости прощаться Штольцев II.

- Спокойной ночи, Анна Викторовна! Я Вам очень благодарен за сегодняшний вечер.

Яков отпустил руку девушки и, скрепя сердце,зашагал к машине.

Стряхнув наваждение, Анна открыла дверь подъезда. Но дальше пойти не смогла. Прислонившись к стене, она тихонько заплакала. Слезы катились по щекам, слезы горькой обиды и разочарования. Как же так! Она ведь не дура, и фантазировать на пустом месте не привыкла. Краем глаза она видела, что Яков неотрывно следил за ней, пока она танцевала с незнакомцем. Слышала, как сбивалось его дыхание, пока она лечила его палец. Чувствовала, как дрожала его рука, когда он прикоснулся к ее обнаженной спине. По ней снова прокатилась горячая волна, будто вновь на коже ощутила его прикосновения.

«Есть две вещи, которые нельзя сымитировать - интеллект и страсть». Страсть была, она в этом уверена. Но что тогда? Страшная догадка заставила похолодеть все ее существо: у него есть другая женщина. И как ни странно, от этого слезы прекратились. Хотя бессонная ночь была обеспечена.

Добравшись домой, Штольцев первым делом разделся и встал под холодный душ. Ледяные струи падали на голову, плечи, спину, но Яков не чувствовал. Душевная боль переполняла его и никак не могла найти выхода.

«Господин надворный советник! Извиняюсь за беспокойство. Вы решили себя насовсем уморить или воспалением легких ограничимся?» - вывел из состояния прострации знакомый голос.

Яков только сейчас ощутил, как закоченел. Придется достать согревающее.

Вот и все. Как больно терять. Сегодня впервые за много лет он почувствовал себя человеком. Живым человеком. Какой огонь бушевал в нем! И кстати, у этого огня есть имя - Ревность. О том, что такое понятие существует, он , безусловно, знал. Сколько убийц получали смягчение приговора при выяснении, что убийство было совершено на почве ревности. И он этого никак не мог понять. Какая еще ревность?! А вот такая! Когда ты готов убить всякого, кто прикасается грязными лапами к тому, что тебе дорого.

Как больно. Он чувствовал себя Железным дровосеком, который мечтал получить горячее сердце. На несколько часов получил. А теперь нужно опять превращаться в Железного Якова, как его называют в шутку друзья, и с опаской враги.

Но нет, он сейчас отчетливо осознал, что Железным Яковом больше не быть. У него теперь есть уязвимое место – это Анна. Но об этом никто не должен знать. Ни одна живая душа. А это значит, что путь к ней закрыт. Он не имеет права.

Полбутылки коньяка переместились в желудок мужчины, но ожидаемого забвения это не принесло. На душе было горько и больно. Вдруг вспомнилось:

Февраль. Достать чернил и плакать!
Писать о феврале навзрыд,
Пока грохочущая слякоть
Весною черною горит.

Достать пролетку. За шесть гривен
Чрез благовест, чрез клик колес
Перенестись туда, где ливень
Еще шумней чернил и слез.

«Ну вот, уже и горячка пожаловала. Батенька, какой февраль?! Лето в разгаре!» - Штольцев II не на шутку обеспокоился.

 Анна

      День прошел, как обычно. С той лишь разницей, что не она своих клиентов вытаскивала из негатива, а, получалось, они. Наступив на себя, Анна улыбалась и старалась изо всех сил, чтобы никто не почувствовал фальши , не понял, что психолог сама на грани истерики.

     А тут еще Разумов прислал претенциозный букетище из сиреневых роз. Совершенно лишнее. Клиент платит за консультации, и больше , пожалуйста, не надо мне благодарностей.

   Попросив Настю отменить две последние встречи, она решила посвятить время выяснению правды. Карты говорили, что женщины рядом с ним нет, но есть тайна, от которой мороз продирал по коже. В прогнозах другим она никогда не ошибалась. Но может в отношении себя у нее что-то не получается? Ведь даже великая прорицательница прошлого Мари Ленорман не смогла предугадать смерть возлюбленного!

    Но опускать руки она не собиралась. И раз мистическая ее часть явно на данный момент не справлялась, Анна напомнила себе, что она женщина. А это, извините, тоже не малая сила. И когда к шести часам снова появился милый Скороходов, он был «взят в разработку». Угостив его ароматным кофе, усыпив бдительность, Анна с самым невинным видом задала больной вопрос:

    - Антон Андреич! Я со своей работой иногда забываю об элементарных вещах. Вот Яков Платоныч в знак благодарности пригласил меня в ресторан. А что, у него разве нет женщины, перед которой он имеет обязательства? Я бы ни в коей мере не хотела послужить причиной пересудов, недоразумений и неприятностей.

   Скороходов чуть не поперхнулся кофе.

- Анна Викторовна! Господь с Вами. Это же Яков Платоныч! Сколько я его знаю, он совсем не по этой части.

    Видя, как лицо Анны вытягивается в недоумении, граничащем с шоком, Скороходов поспешил объясниться: