Иные. Часть первая

Глава 1

***

Тело охватила нарастающая вибрация, но я почти не обратила на неё внимания, потому что мышцы, одна за другой, будто стали закручиваться в тугой узел. Я нахмурилась и тряхнула головой, но странное ощущение не проходило!

Растерянный взгляд устремился на него… Как обычно, лишь размытый образ: едва различимый в туманной дымке крепкий силуэт словно источающий ауру силы и властного мужского начала. А еще –пристальное внимание, с которым он всегда наблюдал за мной.

– Что происходит? – выдохнула я в акустическую пустоту, чувствуя неконтролируемое, усиливающее притяжение.

Паника вспышкой пронеслась по венам. Невидимые путы сковали меня с головы до ног, и я рухнула на колени.

– Иди ко мне, – не услышала – ощутила зов, похожий на смешанный звук, которому невозможно сопротивляться.

От жуткого осознания происходящего холодок спустился по позвоночнику, а мозг тем временем лихорадочно выдавал сбой в нервных окончаниях. Подчиняясь неведомой силе, я впилась взглядом в расплывчатый образ, который внезапно стал для меня жадной необходимостью. Дыхание сбивалось от упрямого сопротивления, мышцы одеревенели, на коже выступила испарина... А давление продолжало нарастать.

Я отчаянно застонала, не в силах бороться с необъяснимой, острой потребностью приблизиться к источнику зова. Он притягивал меня как вода в засуху, как тепло в лютый мороз... Все внутри меня тянулось к нему, и я сдалась. Поползла на коленях без ориентира, точно слепой котенок, следующий велению бешеной пульсации внутреннего компаса.

Я впервые ощутила его запах, терпкий и пронизывающий, но такой притягательный, что хотелось застыть и упиваться этим чуждым ароматом. Сжимая зубы и извиваясь, я всхлипнула от осознания своей беспомощности, и когда, наконец, ощутила твердость тела, прильнула к нему как покорная рабыня, чувствуя наркотическое облегчение. Вцепилась пальчиками в плотную ткань, судорожно пытаясь проглотить ком в ноющем горле.

– Пожалуйста... Хватит... – прозвучал мой слабый, подавленный голос.

В тот же миг тяжелая рука опустилась на мою голову и медленно провела по макушке. Только тогда все кончилось... Я выдохнула в голос, ощутив невесомость и умиротворяющий покой. Но в следующую секунду меня грубо выдернули из долгожданной нирваны.

– Время пришло, Кристина…

…

Холодный пот на коже, колокольный звон в голове и бурная тахикардия – вот как встретило меня это утро. А еще пол, на который я рухнула, больно ударившись локтем.

С трудом забравшись обратно на кровать, я взглянула на свои дрожащие руки.

Боже…

Убрала спутанные кудри с лица, напряженно глядя в пространство. Никогда еще я не испытывала такого жуткого ощущения после сна. Кошмар был настолько реалистичным, что кровь в жилах стыла!

А мне-то казалось, что я давно научилась игнорировать эти странные видения, которые преследовали меня, сколько себя помню. Мужской силуэт в плотном тумане цвета индиго то исчезал, то появлялась вновь, но сегодня… Такого прежде не случалось! Никогда еще туман не подбирался так близко. Я и подумать не могла, что однажды он примет отчетливую форму и обретет плотность человеческого тела! И этот запах… Я бы и сейчас узнала его среди сотен других!..

Мой взгляд внезапно остановился на прикроватных часах, и я подскочила, как ошпаренная, мгновенно позабыв про свой сон.

– Черт!.. – выдохнула раздраженно, лихорадочно соображая, как я могла не услышать будильник.

Неуклюже накинув халат, я выскочила из своей крохотной комнатушки в направлении уборной, но резко затормозила у комнаты мамы. Меня смутила пустая кровать. Не могла же мама уйти и не разбудить меня?..

Только переступив порог, я поняла, в чем дело. Спертый запах рубинового спирта ударил в нос. На полу валялась пустая бутылка. Ну а маму я нашла за кроватью - она уснула прямо на ковре.

– Ох, мам… – с досадой протянула я, пытаясь поднять ее.

Как же так?.. Вчера ведь все было нормально! Ничто не предвещало того, что она сорвется...

Меня невольно охватило ненавистное, стягивающее чувство. Я любила маму – она всегда была для меня надежным и любящим плечом, но так и не смогла отказаться от своей пагубной зависимости.

С губ сорвался тяжкий вздох. Что ж, поздравляю, Крис. Отличное начало долгожданного дня совершеннолетия! Лучше не придумаешь…

Мама очнулась почти сразу, еще до того, как мне удалось ее усадить. Правда, пришлось сбегать за водой, чтобы помочь ей окончательно прийти в чувство.

– Я что, проспала?.. – первое, что спросила она, глядя на меня, точно растерянный ребенок.

– Угум… – нехотя отозвалась я.

Издав раздосадованный стон, мама принялась тереть руками искаженное головной болью лицо.

– Прости, малыш, – проронила она виновато. – Я сейчас сделаю тебе завтрак…

– Не надо, – тут же отказалась я сухо и в очередной раз покосилась на часы. – Я уже и так опаздываю.

Мама сфокусировала на мне хмурый взгляд.

– А… Разве сегодня не воскресенье? – спросила она в искреннем недоумении.

– Понедельник, мам, – ответила я со вздохом и уже поднялась, чтобы уйти, но моя попытка сбежать не увенчалась успехом.

– Сегодня уже седьмое?! – уточнила вдруг мама с нездоровым волнением в глазах, вцепившись в полу моего халата.

Сосредоточив на маме пристальное внимание, я медленно кивнула. Ее лицо тут же приняло отрешенное выражение, словно эта дата не сулила ничего хорошего, и это привело меня в замешательство.

– Тебе сегодня восемнадцать… – раздался ее отстраненный голос, а я поджала губы и покосилась на бутылку, прикидывая, откуда она взяла эту дрянь.

– Хорошо, что ты не забыла, – заметила я с простодушной иронией. – И… спасибо за поздравление.

Мои губы скривились в улыбке, а мамин взгляд вдруг прояснился, как будто она резко перезагрузилась и, наконец, вернулась в реальность.

– Иди сюда. – Неожиданно она протянула руки и настойчиво притянула меня к себе. – С днем рождения, моя девочка!..

Глава 2

Все это время ректор безучастно стоял в стороне, сложив руки за спиной. Невольно задержав на нем взгляд, я не сразу заметила, что стала объектом внимания одного из мужчин...

В первые секунды решила, что показалось. И только перехватив тревожный взгляд Бри, поняла, что нет. А мужчина уже уверенным шагом направился ко мне. Я лихорадочно сглотнула, чувствуя, как колючие мурашки расходятся по коже, и вся подобралась, испуганно наблюдая за его стремительным приближением.

– Кристин Ривер? – спросил он официальным тоном, нависнув надо мной.

– Да… – промямлила я, уловив, как незнакомец достает что-то из нагрудного кармана.

Именно в этот момент я приметила, что на форме военного нет ни одной опознавательной нашивки!

– Руку, – последовал строгий приказ.

Я не сразу осознала смысл его слов, не в силах оторвать взгляд от портативного тестера в мужских руках.

– Руку, – угрожающе понизил тон незнакомец.

– Мне нельзя сдавать кровь, – сообщила я на одном дыхании.

– Почему это? – спросил мужчина, сохраняя хладнокровие, но, кажется, я уловила скептические нотки в его голосе.

– Аллергия на металл, – выпалила уверенно, практически на автомате, да только не увидела привычной реакции.

– Да что ты, – бросил он холодным тоном, сканируя меня своими глубоко посажеными орлиными глазами. – Не переживай. Один укол тебя не убьет.

И прежде чем я успела испугаться или как-то среагировать, военный схватил мою руку и ловко выгнул ладонь, заставляя меня рефлекторно разжать пальцы. Секунда, резкий вдох, и я ощутила укол в области большого пальца. Первый в своей жизни. И пока мужчина сосредоточил все свое внимание на дисплее, я неотрывно смотрела на маленькую спайку, которая легко остановила мою кровь.

– Кстати у меня для тебя новости, – услышала я холодную, пресекающую все формальности фразу. – Ты исцелилась.

Мой взгляд, полный растерянности и замешательства, медленно переместился на военного, а в груди уже вовсю накатывали отголоски паники.

Господи, что происходит?.. С самого детства я жила в страхе из-за этого проклятого недуга. Мама постоянно боролась с ограничениями, в которые меня загоняли из-за невозможности исследовать кровь! И если этот человек заблуждается, в течение ближайших секунд начнется сильнейшая аллергическая реакция, вплоть до анафилактического шока!

Однако я так и не почувствовала в своем теле никаких изменений. Лишь напряженное ожидание, изводящее до испарины на коже, и невыносимое давление на нервы.

– Крис, что происходит? – услышала я встревоженный голос Бри, но мне нечего было ей ответить.

Практически одновременно раздался тихий сигнал анализатора, обозначающий завершение обработки. В тот же миг мужчина, стоящий рядом со мной, обернулся и уверенно кивнул своему напарнику, а в следующую секунду обратился ко мне стальным тоном:

– Следуйте за мной, мисс Ривер.

Всплеск адреналина разогнал кровь. На трибунах тут же поднялся гул – мои сокурсники перешептывались и удивленно охали. А я растеряно оглянулась на Бри, которая не сводила напряженного взгляда с военного.

– Думаю, это какая-то ошибка, – проговорила я на выдохе, пытаясь убедить и ее, и себя.

Однако предостерегающий взгляд подруги отразил все мои скрытые эмоции.

– Все будет хорошо, – пообещала я, сжав ее руку.

– Крис…

– Поторапливайтесь, – раздался строгий голос, от которого я невольно поежилась.

Закрыв тетрадь, я неловко поднялась с места, растерянно оглядываясь на наблюдавших за мной сокурсников. В какой-то момент мой взгляд невольно обратился в сторону Райана, и выражение его лица заставило меня замереть на месте. Он не выглядел удивленным или настороженным, скорее недовольным. Райан враждебно, в упор, глядел на ожидавшего меня военного. Но прежде, чем я успела это осмыслить, меня снова поторопили...

– Кристин Ривер! – сердито окликнул меня ректор. – Собирайте свои вещи и следуйте за резидентом.

Я на мгновение застыла, устремив на него встревоженный взгляд, потому что вдруг осознала, что меня пугает больше всего. Вовсе не эти люди в форме с неизвестными намерениями, а то, что все это происходит под его контролем!

Быстренько побросав в рюкзак учебные принадлежности, я схватила вещи в охапку и в сопровождении сурового конвоира начала спускаться к выходу. В голове короткой вспышкой промелькнула мысль о рисунке, который я успела вложить в руку Бри. Хоть за мой портрет можно не волноваться – заберу его, как только все уладится. А в том, что это произойдет, у меня не было никаких сомнений.

Чего я только не успела себе надумать, прежде чем мы миновали длинные коридоры кампуса. По дороге то и дело встречались студенты и служащие, которые провожали меня любопытными и подозрительными взглядами. Будто я какая-то преступница... Однако в этом происшествии было так много странностей, что мне так и не удалось прийти к какому-либо заключению.

Я почему-то думала, что меня приведут в административный кабинет или, в крайнем случае, в кабинет ректора – страшное место, куда без причины никогда не ступает нога студента. Но я ошиблась. Меня целенаправленно вели к главному входу. А когда я увидела, что возле широкой каменной лестницы нас ожидает черный бронированный фургон, паника начала расползаться под кожей. Бросив испуганный взгляд на сопровождающих меня мужчин, я инстинктивно замедлила шаг, впервые осознав, насколько серьезной может быть ситуация.

– Стойте... Подождите… Куда вы собрались меня везти?! – взволнованно выпалила я, замерев в нескольких шагах от ступенек.

Ни слова в ответ. Точно по команде, меня тут же подхватили под локти и заставили идти вперед.

– Не сопротивляйтесь, мисс Ривер, – последовало участливое напутствие ректора.

Я беспомощно оглянулась в его сторону. Господи, что же такое творится?..

От страха тело стало ватным и непослушным. Как только меня затолкали на заднее сидение, дверь захлопнулась, и автомобиль тронулся с места. Я едва успела поймать растерянным взглядом главу кампуса, который остался стоять на ступеньках, провожая фургон с задумчивым выражением лица. Внезапно я ощутила на себе пристальное внимание и через секунду увидела мужчину, который сидел прямо напротив меня.

Глава 3

С этого момента со мной не церемонились, как будто я исчерпала весь запас отведенных штрафных баллов и теперь пожинала плоды собственных ошибок. Оливия больше не ответила ни на один вопрос и отныне не утруждала себя объяснениями. Она хладнокровно отдала меня под контроль двух церберов-санитаров, рассчитывая выполнить свою миссию независимо от моего мнения и желания.

Нет, физическое давление не применялось. Но зато вовсю использовалось моральное. Я ощущала себя бесправной и абсолютно беспомощной,  хуже тряпичной куклы. Страх и горечь комком собирались в горле и не позволяли оказать хоть какое-то сопротивление.

Ужасное состояние, подавляющее волю.

Первым делом меня привели в какую-то лабораторию, где стоял царапающий ноздри запах кварцевания. Здесь меня уже ждали две молодые женщины в белом, чтобы начать свое черное дело. Их лица закрывали маски, а в глазах застыли отстраненность и равнодушие. Каждое движение отлаженное и четкое, как у роботов.

Они посадили меня в кресло и взяли первые мазки из носа, рта и ушей. Затем срезали локон волос и кончик ногтя. А после начали тестировать... К нервным окончаниям прикрепили прозрачные детекторы, а на глаза надели белые очки с виртуальной программой, в которой биометрический тестер формировал индивидуальные задачи. Это была проверка дееспособности моего организма и возможностей разума: зрения, слуха, реакций, мышления. Не было нужды раздумывать над ответами или делать выбор! Тело само выдавало меня с потрохами, подчиняясь электронным сигналам, которые поступали из мозга. Сначала это даже казалось любопытным, но с каждой новой задачей все больше вгоняло в панику.

Лучше  бы меня раздели догола на глазах у целого зала незнакомых людей. От детекторов ничего не скрыть. И сбежать невозможно, потому что они каким-то образом парализовали мои мышцы.

Страхи.

Жалость.

Привязанность.

Радость.

Гнев.

Отчаяние.

Я слышала, как меня пытались успокоить и сгладить впечатление от того, что я испытывала, но легче не становилось. Они увидели все. Зафиксировали каждое движение моей души и все раздражители, на которые я реагировала. Только потом меня, наконец, выпустили из клетки.

После этой унизительной процедуры меня отвели в отдельную комнату, чтобы накормить или просто дать возможность отойти после эмоциональной центрифуги... На самом деле еда – это последнее, о чем я могла думать в такой обстановке.

В любом случае, пришлось впихивать в себя кусок за куском. Я не теряла бдительности и знала, что силы мне понадобятся. Вкуса почти не чувствовала, но не смогла не заметить качество продуктов. Никаких соевых и синтетических заменителей. Овощной салат, где каждый кусочек морковки и брокколи пропитан настоящими живыми микроэлементами. Даже куриная отбивная оказалась волокнистой, как настоящее мясо! И запах… непередаваемый. Каждый овощ привносил аромат свежести, пряности или сладости. Я ощущала, как мой желудок осторожно принимает непривычную пищу и впитывает необходимые вещества.

Биологически чистый продукт - редкость в нашем мире. Но эту редкость мне предоставили здесь в неограниченном количестве.

После обеда или ужина – я уже потеряла счет времени – меня повели в очередной исследовательский сектор. Внутри все онемело от напряжения. Было страшно даже предположить, что ждет меня за следующей дверью… Но, к моему облегчению, в помещении, где я оказалась, лабораторное оборудование отсутствовало. А самое главное, я не ощутила запаха лекарств, заставлявшего  меня замереть как при коротком замыкании.

Просторная комната, или, скорее, небольшая аудитория с несколькими рядами кожаных сидений, была такого же белого цвета, что и другие помещения. И, судя по всему, здесь меня никто не ждал. Однако я даже не думала расслабляться. Особенно, когда сопровождающий санитар заставил меня сесть в первом ряду и уверенно оставил в полном одиночестве.

Чем дольше длилась эта гнетущая тишина, тем больше я нервничала. Лихорадочно оглядывалась, будто ища кого-то взглядом, и перебирала пальцами скользкую ткань халата. В какой-то момент я чуть не вскрикнула, увидев в центре комнаты мужчину в белом халате, который появился из ниоткуда, словно призрак!

Невысокий, плотного телосложения, с залысиной и в странных квадратных очках. Он просто стоял, сложив руки за спиной, и с полуулыбкой смотрел на меня.

– Приветствую вас, Юнита – дружелюбно воскликнул странный незнакомец, а я впилась в него хмурым взглядом и невольно навострила уши. – Меня зовут доктор Коэн. Если вы находитесь здесь, значит, вам необходимо получить информацию определенного уровня для оптимальной адаптации и перехода к основному этапу исполнения протокола.

Мои губы сжались в тонкую линию. Ах ты ж, чертова бездушная голограмма! Я даже не сразу догадалась – настолько реалистично он выглядел! Только различила механические нотки в интонации и этот отстраненный взгляд, который ни с чем не спутаешь. Ни одна искусственная проекция не сможет достоверно отразить последовательность настоящих человеческих эмоций. Да и смотрелся незнакомец как модель ученого из далекого прошлого.

– С самого рождения вы отличаетесь от других ценным даром, – благоговейно произнес ученый, будто завидовал этой небывалой и загадочной особенности. – И это дает вам возможность стать частью важного биологического процесса.

– Да что ты говоришь… – тихо огрызнулась я, настороженно глядя на него.

Неожиданно свет начал меркнуть. Доктор Коэн растворился, и передо мной возник неоновый экран, на котором появилось изображение нашей планеты с высоты птичьего полета.

Я осторожно огляделась по сторонам, будто этот очкарик мог каким-то чудом оказаться у меня за спиной. Затем сосредоточила внимание на экране, где мелькали какие-то люди в халатах, новорожденные в больничных кроватках и женщины с умиленным выражением лица – по всей видимости, их матери.

Эти кадры невольно приковали мой взгляд. Так много младенцев мне никогда не приходилось видеть...

Глава 4

Пока я пыталась справиться с избытком кислорода в легких, незнакомец выпрямился и замер в ожидании. Он не отступил ни на шаг, хотя вряд ли допускал мысль, что я посмею ослушаться. Впрочем, выбора у меня не было… Я быстро осознала безысходность своего положения, собрала волю в кулак и начала потихоньку выползать.

Неуклюже поднявшись на дрожащих ногах, я первым делом покосилась на ассистентов, топтавшихся у дверей жалкой кучкой, и только потом подняла робкий взгляд на незнакомца, которому буквально дышала в пупок. Точнее в солнечное сплетение, куда я и уставилась, будучи не в силах смотреть в пронзительную синеву мужских глаз. Казалось, будто над моей головой нависло цунами...

Но, видимо, человека напротив это не устраивало. Если, конечно, это был человек... В следующий момент он без лишних церемоний захватил пальцами мой подбородок и заставил меня поднять голову.

По телу разошлось сковывающее оцепенение. Его рука была напряжена – я чувствовала это кожей, которую он довольно ощутимо сдавливал. Такой взрослый... Этому мужчине точно не меньше тридцати пяти! Растерянно вглядываясь в правильные черты лица, я вдруг поймала себя на мысли, что невольно пытаюсь найти в его внешности что-то неестественное, нечеловеческое. Однако не находила… Но на инстинктивном уровне, а может, от соприкосновения с чужим биополем, я уловила какой-то резонанс, едва ощутимое отличие.

Неожиданно давление на лице усилилось, и мужчина притянул меня ближе, буквально вплотную к себе. Мое дыхание сбилось, а ладони невольно врезались в широкую грудь, обтянутую белоснежной рубашкой, чтобы сохранить хоть какой-то контроль дистанции. И я ощутила под пальцами настоящую теплую сталь.

Мне вдруг показалось, что он… жадно втягивает воздух у моего виска. Мужчина словно обнюхивал меня! Он был так близко, что я видела, как пульсирует сонная артерия на мощной шее. Его запах настойчиво забирался в нос, буквально впиваясь тонкими нитями в рецепторы. Запах, который полностью захватил мои мысли, но в то же время я никак не могла опознать его, разбить на составляющие. Древесные ноты, холодная свежесть и что-то естественное – будоражащее, тяжелое.

Прошла секунда… вторая… Сколько же времени это длилось?

Незнакомец неожиданно отстранился. И не успела я опомниться, как он взял меня за предплечье и, не особенно бережно размотав марлю, взглянул на рану. Теплое дыхание коснулось ноющего места, и внутри меня что-то дрогнуло. Синие глаза встретились с моими, и я невольно вжала голову в плечи.

Почему-то я ждала, что он что-то скажет. Напрасно. Он молча отступил в сторону и, не сводя с меня взгляда, обратился к «жалкой кучке»:

– Приведите девушку в порядок, – велел холодным, деловым тоном. – Через час она должна быть в особняке.

– Но… сэр, – осторожно возразила Оливия. – Мисс Ривер еще не прошла проверку! К тому же, идентификация требует…

Взгляд мужчины не спеша переместился на докторшу, и этого оказалось достаточно, чтобы она испуганно осеклась.

– Ей не нужна проверка, – сказал он так, будто сообщал очевидную истину.

В ушах зашумело от зашкаливающего пульса. События развивались слишком быстро...

Я не могу!.. Я не готова!

Тем временем мужчина... Праймер, или кто бы он там ни был, мазнул по мне задумчивым взглядом и, не говоря ни слова, направился к выходу.

– Я никуда не поеду!.. – бросила я ему в спину дрогнувшим голосом.

Но мужчина даже не обернулся. Зато собравшаяся орда медперсонала мгновенно всполошилась. Стоило Праймеру скрыться из поля зрения, два ассистента, точно по команде, сорвались с места.

– Нет… Нет… – залепетала я, вжавшись спиной в стену и переводя взгляд с одного равнодушного лица на другое.

В конце концов, я закрыла лицо руками и медленно сползла по стенке на пол.

– Так, стойте! – раздался суровый окрик Оливии. – Вы что, совсем недоумки?! Не поняли, что произошло?

Резкий цокот каблуков вызвал у меня неудержимое желание зажать уши. Я ощутила кожей дуновение ветерка и сжалась в ожидании, но меня никто не пытался схватить. Теплые руки неожиданно легли на мои плечи.

Я вздрогнула и в замешательстве убрала ладони от лица, когда Оливия нежно погладила меня.

– Он ощутил ее страх, – произнесла она убаюкивающим тоном, глядя на меня, как заботливая мать на ребенка. – Скорее всего, Форд – преобладающий эмпат. Рана стала нашей роковой, фатальной ошибкой, – докторша метнула строгий взгляд на своих подчиненных. – Нужно действовать осторожно. Еще неизвестно, чем обернется для нас этот инцидент!

Я уставилась на Оливию как на дьявола в человеческом обличии. Она же как ни в чем не бывало улыбнулась и, взяв меня за руки, буквально заставила подняться.

– А теперь давай поговорим, моя девочка…

Однако я не повелась на ее сладкий голосок – нервная система билась в лихорадке от поступающих тревожных сигналов.

– Похоже, ты еще не осознала, что у тебя появился достойный, исключительный смысл в жизни. Но вместо того, чтобы принять свое предназначение, ты предпочитаешь оставаться никчемным отбросом и продолжать бессмысленное существование. В таком случае я не смогу тебе помочь.

Меня охватила волна гнева. Но осторожность взяла верх. Я покосилась на мужчин, что стояли за ее спиной в напряженном ожидании, и впечатление, что меня загоняют в угол, усилилось...

– Тебе уже известно, что ждет Юнит в случае сопротивления, – не спросила, а констатировала факт Оливия, глядя на меня в упор. – Так вот. Я даю тебе последний шанс одуматься, Кристин. Никому не нужны проблемные девочки, не так ли? Жаль будет, если ты пустишь свою жизнь под откос. Не ошибись, ведь ты еще так молода.

Она неожиданно наклонилась, обдав меня сладким ароматом парфюма, и с жестоким равнодушием произнесла над ухом:

– Там, куда ты попадешь, снисхождения не будет. Беспощадный конвейер и череда дней, где каждый отравлен горечью. Будешь упрямиться – сотню раз пожалеешь.

Когда Оливия отстранилась, ее лицо выражало хладнокровную уверенность. Она знала, что увидит в моих глазах то, чего добивалась... Страх.