Иные Миры. Свой среди чужих. Том 1

Глава 1

Не бойся того, что твоя жизнь кончится, бойся того, что она никогда не начнется(Грейс Хансен)

Внезапный визг тормозов за спиной. Удар. Вспышка боли. Темнота…

Ничего не вижу, ничего не чувствую. Не могу пошевелить ни рукой, ни ногой… Я умер?! Тогда откуда эти мысли? Мертвецу они вроде бы ни к чему. Почему так темно? Сейчас ночь? Внезапно перед взором появился хоровод перемигивающихся звёздочек и с каждым мигом их становилось всё больше и больше. Откуда-то из глубины нахлынуло чувство радости и спокойствия. Мне надо к ним! Там уже ждут и радуются предстоящей встрече: мои родители, друзья и просто хорошие знакомые… Но чем сильнее я стремился присоединиться к этому хороводу, тем отчётливее понимал, что кто-то направляет меня в совершенно иную сторону.

– Ещё не время! – донеслось до меня.

Вспышка невыносимо яркого света и я опять в полной темноте, хотя нет! Рядом со мной появилось два странных объекта, скорее даже энергетических сущности. Два клубка многослойных разноцветных энергетических полей, которые непрерывно пульсировали и перемещались. Тот, что был справа от меня был гораздо контрастнее и выглядел довольно гармонично, а вот с левым клубком были явные проблемы – он был весьма бледен и едва подвижен. Не знаю, что меня в нём привлекло, но я решил рассмотреть его поближе. Вроде бы всё в порядке, никаких внешних повреждений не замечаю, правда внутри виднеется какая-то непонятная червоточина. Может всё дело в ней?

Решаюсь приблизиться ещё немного и поближе рассмотреть эту аномалию. Внезапно ощущаю, что меня начинает затягивать и не куда-нибудь, а именно в эту чёртову червоточину. Рванул обратно, но не тут-то было! Меня крепко обхватили непонятно откуда взявшиеся пепельного цвета жгуты. Рывок на пределе возможностей – бесполезно! Ещё и ещё… Откуда-то приходит понимание, что мне туда нельзя – это хуже смерти! Все мои попытки освободиться не проходят, а силы почти на исходе. Что делать?

– "Если вы попали в водоворот – не сопротивляйтесь! – внезапно всплыло наставление спасателей на водах. – Задержите дыхание и когда достигнете дна резким рывком в сторону покиньте его".

На ничто иное у меня сил уже точно не хватит. Придётся рискнуть. Расслабляюсь и поддаюсь воле тянущих меня жгутов. В последний момент собираю последние силы в кулак и с ускорением врываюсь в червоточину. Свет меркнет…

– Как сегодня дела у нашего больного, Самуил Яковлевич? – как сквозь сон донеслось до меня.

– Сегодня ночью, Прокопий Миронович, произошло очередное резкое ухудшение состояния больного. Приборами зафиксирована кратковременная остановка сердца. Благо, штатно сработал реанимационный артефакт и обошлось без серьёзных последствий. Нужно заметить, что к утру показатели общего состояния значительно стабилизировались.

– Интересно, очень интересно. Что вы думаете по данному поводу, Самуил Яковлевич?

– Мне бы очень хотелось надеяться, что это был последний приступ и наш пациент вскоре пойдёт на поправку.

– М-да… похоже вы правы коллега. Посмотрите, как резко возросла мозговая активность нашего больного. Похоже он уже в сознании.

Послышались характерные щелчки переключаемых тумблеров и шелест нисподающего рулона бумаги.

– Молодой человек, смелее… Открывайте глаза, – обратился ко мне один из присутствующих.

Слабость во всём теле и, кажется, сил нет даже, чтобы приподнять веки, но всё же мне это как-то удаётся. Передо мной стояли два классических Айболита, которые с большим интересом наблюдали за моими потугами.

– Ну вот, голубчик, всё у нас получилось, – обратился ко мне дедок с пенсне на носу и седой козлиной бородкой. – Как ваше самочувствие?

Во рту пересохло и по ощущениям язык прирос к нёбу. Из себя удалось выдавить лишь едва слышимый сип.

– Спокойно! – подскочил ко мне Айболит и схватив за запястье, стал нащупывать пульс. – Не отвечайте, я явно поторопился с вопросом. Сил у вас сейчас должно быть с гулькин нос.

И уже обращаясь к своему коллеге продолжил:

– Самуил Яковлевич, распорядитесь накормить больного и приступайте к укрепляющим процедурам.

Второй Айболит выглядел гораздо моложе первого: густые чёрные брови и немного кучерявая лапатообразная борода лишь подтверждали мою догадку.

– Всенепременно, Прокофий Миронович, всё будет сделано.

Как только за Айболитами закрылась дверь в палате появилась сиделка: пожилая женщина, одетая в легко узнаваемую блузку с фартуком и плотно подвязанным платком на голове с эмблемой Красного Креста. В голове зашевелились нехорошие мысли: "Что происходит вокруг?", "Где я?".

То, что я нахожусь в больничной палате сомнений не вызывало, но вот Айболиты и сиделка явно не вписывались в привычный ход вещей. Стиль общения докторов и их одежда явно из другой эпохи! К сожалению, осмотреть палату у меня сейчас не хватит сил, а то, что я наблюдаю ни о чём особо не говорит: белый потолок, спинка кровати и закрашенная белой краской стеклянная дверь. По ощущениям, в палате находится ещё один пациент, но я его не вижу, а за моим изголовьем жужжат какие-то приборы.

Внезапно взгляд останавливается на лежащей поверх одеяла иссохшей кисти руки… моей руки… Я понимаю, что во время длительной и затяжной болезни человек может здорово исхудать, но не в два же раза! Кисть зрелого мужчины значительно отличается от того, что я сейчас наблюдаю – передо мной рука подростка! Мать моя женщина! Да что же вокруг происходит?!

Глава 2

Нет ничего хуже, чем упустить шанс, который мог бы изменить твою жизнь.

Следуй своей дорогой, и пусть люди говорят всё что угодно (Данте Алигьери)

Вот это представление! Ничего подобного я точно не ожидал. Нечто подобное используют менталисты и у них энергетические образования обзываются щупами. При помощи них они воздействуют на сознание оппонентов. В моём же случае жгут появляется как бы из источника, а не в результате ментальных практик и реагирует, судя по всему, только на энергетически активные объекты. Не знаю, чем эта способность может мне грозить, но распространяться на её счёт я не собираюсь. Пока не разберусь что к чему, лучше лишний раз постерегусь. Вскоре мне придётся столкнуться с реалиями этого мира и лишний козырь в рукаве тому не помеха.

К концу второй недели я уже во всю передвигался по палате. Будь моя воля пошёл бы и дальше, но главврач строго настрого запретил, а вездесущие сиделки контролировали буквально каждый шаг. Наконец познакомился с соседом. Средних лет дяденька умудрился где-то оттяпать себе руку чуть ли не по самое плечо. Весь обложенный медицинскими артефактами и конструктами он проходил процедуру восстановления конечности. Когда я узнал об этом, едва не выпал в осадок. Местная медицина рулит!

Для ускорения процесса регенерации соседа ввели в состояние искусственной комы и выводили из неё лишь два раза в сутки для кормёжки и справления естественных потребностей. Личный массажист по-прежнему зверствовал и мало того, потребовал чтобы я в его отсутствие также не забывал о дополнительных физических нагрузках. Успехов в восстановлении памяти не наблюдалось в принципе, но Тимофей Свиридович не обращал на это абсолютно никакого внимания.

– Я особо и не надеялся на какие-либо результаты, – как-то разоткровенничался он со мной. – Надо ещё радоваться уже тому, что ты остался в живых, находясь в зоне срабатывания деструктора, а это, надо сказать, довольно мерзкая вещь и совершенно не зря её запретили. Я внимательно изучил все факты произошедшего с тобой и могу лишь только гадать, что же на самом деле произошло с тобой. Заблокированная память и искалеченный источник — это такая мелочь, по сравнению с тем, что могло ожидать тебя в принципе.

Немного поёрзав в своём инвалидном кресле, он продолжил.

– Дело в том, что срабатывание деструктора как-то отзывается в иных планах. На местах былых сражений, где массово применялись деструкторы сейчас находятся Пустоши, из которых по сей день лезет всякая нечисть.

– А зачем вообще эти деструкторы? – перебил я его.

– Суровая необходимость, – Тимофей Свиридович тяжело вздохнул. – Деструктор – творение одного сумасшедшего мага и предназначался для уничтожения любой магической составляющей в радиусе его действия. По началу его изобретение приняли, что говориться "на ура", особенно те страны, которые не могли похвалиться развитым магическим сообществом, но вскоре всем стало понятно, что за дьявольское оружие у них в руках. Большинство государств запретили не только его применение, но и хранение. Однако, как ты сам убедился, не всё так гладко…

Бывший гвардеец перевёл дух и продолжил:

– Так вот, на счёт тебя… С полной уверенностью утверждать не могу, но похоже, что сработавший деструктор всё же вытащил какую-то мерзость из иного плана и эта дрянь присосалась к тебе. Во время последнего кризиса у тебя произошла кратковременная остановка сердца. Этого хватило, чтобы энергетический вампир схлопнулся и опутавшие твой источник нити остатки его былого величия. Как от них избавиться? Скажу честно – не знаю! Стоит ли от них избавляться? Также ничего путного не присоветую.

– Как же так? – удивился я. – Мне всю жизнь, так и придётся ходить с этой дрянью?

– А она тебе мешает? – хитро прищурился Тимофей Свиридович. – Глянь на свой браслет с накопителями – ты уже сейчас восстановился до прежнего состояния, а я вижу лишь сожжённый и исковерканный источник слабого одарённого. Ничего не хочешь сказать по этому поводу?

Как ни странным покажется предположение Тимофея Свиридовича, но моя догадка ещё фантастичнее. Если припомнить мои видения, то можно предположить, что я своим броском в затягивающий меня водоворот вывернул энергетического вампира, что называется "наизнанку" и "приписал" его к своему источнику. Теперь вампир качает энергию в источник, а не наоборот, как прежде. Возможно все эти выдумки сплошная ахинея, но иного объяснения придумать не хватает знаний.

Осчастливил меня своим присутствием и главврач больницы, правда разговор с ним вышел совсем не весёлый.

– Как я понял, вы кое-что вспомнили из своей жизни, – начал Прокофий Миронович.

– Да, – не стал я отрицать, – мне привиделся во сне момент взрыва на борту шлюпа и как отец пытался спасти меня и мать.

– Что вы, молодой человек, думаете по этому поводу? – главврач попытался "поймать" мой взгляд.

– А что тут думать? Ни мать, ни отец здесь так и не появились, а вы молчите… Боюсь, что выжил только я один и то, совершенно случайно…

– Правильно мыслишь, – хмуро согласился со мной Прокофий Миронович и резко продолжил. – Дирижабль развалился на части ещё в воздухе, после взрыва повреждённых кессонов. Понятное дело, что выжить в этом случае никому не удалось. Твоя мать погибла, спасая тебя. Накопитель спасательной капсулы был почти полностью разряжен, и она осушила свой источник без остатка, прихватив остатки своей жизненной энергии. Ты помогал ей как мог, потому и слёг на четыре месяца из-за жуткого магического истощения.

Глава 3

В жизни всё временно. Если всё идёт хорошо – наслаждайся, это не будет длиться вечно. Ну а если паршиво – не кисни, это тоже не навсегда (Дэвид Лоуренс)

По расписанию движения поезда, ближе к обеду, нам предстояла длительная стоянка. Антон предложил отобедать в привокзальном трактире. Можно было бы перекусить и в вагоне-ресторане, но цены там откровенно кусались. По словам Антона, нормально отобедать начиналось с двух с половиной "рублёв", а в трактире и за полтинник можно "душеньку отвести". Согласился, тем более после усвоения очередной порции знаний есть хотелось неимоверно.

После обеда присели отдохнуть на лавочке, в тени небольших деревьев, время ещё позволяло. Разговорились. Антон числился у Дарьи Семёновны приказчиком. Семья у него большая и всех кормить надо, а с работой в Нижнем напряг, эту-то нашёл с большим трудом. Вот и приходится перед хозяйкой лебезить – нравится ей это. Поинтересовался, что за человек моя тётка.

– Стерва, за копейку удавится!

Честно говоря, меня несколько покоробила такая откровенность. С чего бы это?

– А чего тут удивляться, барин, – ответил мне на это Антон. – Ещё на вашей квартире в Ревеле я слышал, как Дарья Семёновна об вас своим деткам по телефону обсказывала. После той аварии вы теперь и не одарённый вовсе и любой маг подтвердит это. Так что никакого почтения вы от неё не дождётесь, да и от её деток не ждите другого. А то, что она свою родню скинула на совершенно чужого человека и вовсе ни в какие ворота! Вот едем мы вместе и вроде как выходит, что дворянин, что приказчик едины, а это неправильно, совсем неправильно! Где порядок, спрашивается?

А тётка-то выходит меня списала! То, что мой источник почти восстановился знал только Тимофей Свиридович, но в своих отчётах, как я понял, писал лишь только то, что видно было. А виден едва живой и сильно покуроченный источник. Более того, бывший гвардеец был не в курсе или делал вид, что не в курсе моих реальных возможностей. Выходит, в выданном медицинском заключении ничего хорошего про меня не прописано и исходя из этого тётка пришла к выводу, что в одарённых мне ходить всего лишь до 16-ти.

В ходе дальнейшего разговора удалось выяснить следующее. Дарья Семёновна, 38 лет отроду, мещанка, вдова. От скоропостижно скончавшегося мужа ей досталось два доходных дома с которых она и живёт. Имеет двух отпрысков: Тимофея Гавриловича 17-ти лет (заканчивает ремесленное училище) и Пелагею Гавриловну 14-ти лет (ученица городской гимназии). Семейство проживает на окраине города в собственном двухэтажном домике с небольшим приусадебном хозяйством.

Дальнейший путь был довольно скучным и однообразным. Единственное, что выбивалось из общей канвы, так это пересадка в Москве, куда мы прибыли глубокой ночью. Три часа провели в зале ожидания, пока не подошёл наш поезд. К багажу не притронулся из принципа. В дороге занимался прокачкой источника и тренировался управлять своим энергетическим жгутом-щупом, осторожно экспериментируя на попутчиках.

В Нижний Новгород прибыли поздним вечером. Антон по-быстрому заказал такси и уже через час мы въезжали во владения тётки. Та всю дорогу брюзжала на своеволие приказчика и мы бы вполне могли обойтись пролёткой, а не дорогущим авто. Антон едва слышно подметил, что добирались бы мы тогда не час, а два и то не факт, особенно если учитывать откровенно слабое освещение улиц на окраинах города.

Место в доме для меня не нашлось и потому определили в светёлку на чердаке, обставленную на скорую руку. Крохотное оконце, стол со стулом, убогий платяной шкаф в углу и деревянная кровать, больше похожая на широкую лавку – вот и всё убранство. М-да… запомню и это. Вниз спускаться больше не стал, все мои вещи со мной в небольшом бауле, так что делать мне там совершенно нечего. Молча разделся и лёг спать.

Проснулся рано, только начало светать. Потянулся на жёсткой кровати и решительно встал. Надо определиться с тренировками. Антон говорил, что здесь имеется небольшой сад, требуется посмотреть. Спускаюсь на первый этаж. Повариха и какой-то малолетний пацан уже возятся на кухне. Беру курс в сторону ванной комнаты, за спиной тут же кто-то пискнул:

– Хозяйка ругаться будет… – оборачиваюсь, из кухни выглядывает повариха. – Для прислуги удобства во дворе.

Вот оно как оказывается! Я уже и с прислугой вровень! Крутанул свою энергию по телу. Ещё в больнице заметил, что глаза после этого заметно прибавляют в цвете и горят, как зелёный светофор. Тут же послышался грохот упавшего тела. Кажется, немного переборщил… Подскакиваю и вместе с пацанёнком усаживаем обмякшую повариху на блтжайшую скамейку.

– Ой, прости меня, барин, – запричитала та, едва придя в себя, – не признала, дура старая.

Глядя на плачущую женщину, стало как-то не по себе. Она мне в бабушки годится, а боится, как зверя дикого. Я так выгляжу или это естественная реакция на близкое знакомство с одарённым? Пацан-то хоть и с пятаками вместо глаз, но расстраиваться точно не собирается! Надо будет как-нибудь разобраться в этом вопросе.

– Извините, если напугал…

Сад оказался небольшим, но в дальнем его углу нашлась калитка, которая вела к неторопливо бегущей невдалеке Оке. До речки добрался быстро. Вышел на не широкую песчаную косу, как раз то, что нужно! Первый час ушёл на разминку, второй потратил на усвоение боевой базы. Вымотался конкретно! Перед уходом нырнул в реку. Прохладная вода быстро привела в чувство. Надо срочно возвращаться, я сейчас и мамонта бы съел.

Глава 4

Будьте самоучками, не ждите, когда вас научит жизнь (Эрих Мария Ремарк)

Возвращаясь с утренней тренировки, был перехвачен тройкой ребят примерно моего возраста: два деревенских амбала со знатными кувалдами вместо кулаков и тщедушный колобок наголову ниже меня.

– Эй ты, жердяй! – перегородил он мне тропинку, ведущую в деревню. – Слушай сюда!

Два амбала выдвинулись немного вперёд и нависли на до мной с двух сторон. Я остановился и уставился на колобка.

– По деревне слух пошёл, что у бабки Мани одарённый на постой определился. Мне до фени, кто и где, вот только законы наши нарушать не стоит.

– И чем же я не угодил вашей милости? – съязвил я.

– А в морду не хошь? – с чего-то обиделся колобок и немного помолчав продолжил. – Ты артефакты заряжаешь? Заряжаешь! Денежку с этого имеешь? Имеешь! Делиться надо!

– С чего бы это? – не понял я.

– А с того, что до тебя артефакты на зарядку в город возил я и имел с этого навар. Ты меня его лишил. Кто будет возмещать убытки?

М-да… наглость – второе счастье, хотя в данном случае на лицо явный дефицит мозгов.

– Это твои проблемы.

– Похоже, ты меня не понял, – колобок по-хозяйски окинул меня взглядом. – Ярик, Радик проучите этого жердяя, только аккуратненько, мне его одежонка ещё сгодится.

Эх, замахнись моя рука! Два амбала одновременно двинули на меня. Попадаться под их кувалды желания нет совершенно. Пригибаюсь и ухожу под руку того, что слева. Шаг, второй и я за его спиной. Разворот и мой кулак впечатывается в затылок Ярика… или Радика. Амбал, так и не повернув головы медленно заваливается на землю. Второй разъярённый подельник наваливается слева и натыкается мордой лица на мою вытянутую ногу. Противно клацнула челюсть, голова второго амбала запрокидывается и он по инерции валится на спину. На автомате выкидываю щуп и избавляю неудачников от избытка энергии. Здесь главное не переборщить – надеюсь амбалы не загнутся раньше времени. Окидываю картину боя: два бессознательных тела на земле и сжавшийся от страха колобок. Беру его за шкирку:

– Так, что ты там на счёт меня говорил?

– Ты всё не так понял! – заблеял колобок. – Я всего лишь хотел пошутить!

– Выворачивай карманы! – отпустил я его.

Колобок суетливо избавлялся от содержимого карманов. Почти ничего интересного: небольшой нож с пояса в ножнах, два пустых накопителя с бытовых артефактов, полтора рубля мелочью и ещё какая-то дребедень. Деньги забрал.

– Компенсация за неудачную шутку.

Напоследок отвесил ему леща и тот отлетел в кусты. Знатно получилось! Честно говоря, я и не надеялся на столь быстрый и благополучный исход. Моя теперешняя физическая форма по любому не позволяет биться на равных с теми же амбалами, но… В переданной мне системе боя без оружия для одарённых есть одна маленькая хитрость – стоит лишь немного напитать собственной энергией тот же кулак и мощь удара значительно усиливается. Будем надеяться, что я не переборщил с накачкой и с моими оппонентами ничего серьёзного не вышло…

Дома поинтересовался у стариков насчёт колобка.

– Уже успел познакомиться? – хитро прищурился дед Тихон. – Сынок нашего трактирщика, Прошкой кличут.

– Не общался бы ты с ним, – добавила баба Маня, накрывая стол для завтрака. – Плохое о нём говорят…

Не знаю к каким выводам пришёл Прошка, но больше я его не видел, как, впрочем, и его подельников.

Спустя четвёртую неделю моего нахождения в деревне к нам в гости пожаловала Пелагея.

– Бабуля! – повисла она на шее бабы Мани. – Деда! Как я по вам соскучилась!

– Ты к нам как? Просто в гости или задержишься? – поинтересовался довольный Тихон.

– Погощу несколько деньков, если место найдётся.

Я несколько раз пытался разговорить стариков на тему их дочери, Дарьи Семёновны, но не особо получалось: баба Маня лишь тяжело вздыхала и украдкой смахивала набежавшую слезу, а дед Тихон героически отмалчивался. Лишь немного выпив, как-то раз, он высказался:

– Баба-дура! – махнул он рукой. – Всё не может забыть отцовского ремня. Как ни приедет всё вспоминает кто и сколько раз её в детстве наказывал. Всё помнит стерва! А я вот спрашиваю: просто так воспитывали ремнём или за дело? Добро она почему-то не помнит… Мать хоть давно её уже простила, но то, как она нас ославила на всю деревню забыть всё равно не может. Это ж надо – без родительского благословления с залётным купчиной в город умотать! Да ладно бы если любовь, но он же ей в отцы годился! Не по-людски это!

Пусть у стариков отношения с дочерью и не заладились, но во внуках души не чаяли. Часто вспоминали и сожалели, что редко их видят, а тут такая радость – младшенькая приехала! Пришлось перебираться в баньку. Баба Маня попыталась устроить меня в зале, но зачем им мешать? Наверняка у них есть о чём поговорить, а мне всё равно где спать, тем более лето вокруг…

– Ты бы взяла с собой Илью, – баба Маня, как всегда, суетилась за столом, – а то он у нас засиделся, за ворота нос не кажет. С друзьями-подружками познакомишь…

Глава 5

В жизни нет безвыходных ситуаций, есть только непринятые решения (Олег Рой)

Последующие полтора месяца меня уже никто и ничто не отвлекало от обучения и тренировок. Удалось полностью осилить гимназическую учебную программу, благо, что по таким предметам, как математика, геометрия, география, русский язык и литература проблем почти не наблюдалось. Некоторые сложности возникли с изучением аглицкого языка, но, как ни странно, помогло прежнее увлечение компьютерными программами и работавшая без сучка и задоринки память. Источник достиг предела своего развития и застыл на уровне старшего Новика. В таких случаях необходимо менять технику работы с источником, но мне таковые не были известны.

Где-то за неделю до начала занятий в гимназии за мной приехал Антон. Прощание со стариками вышло душещипательным. Баба Маня прослезилась, дед Антон насуплено поглядывал по сторонам. Не знаю, вроде бы почти и не родня –седьмая вода на киселе, как говорится, а успели прикипеть друг к другу. Старики не лезли мне в душу и не давали бестолковых советов по случаю и без, но именно к их мнению я всегда старался прислушивался, а они, видя моё уважительное отношение к ним, не стеснялись проявлять ответные чувства. Напоследок баба Маня положила мне в карман небольшую монетницу с "денежкой". Попытался отказаться.

– И не смей даже думать об этом! – возмутился дед Тихон. – Зазря что ли артефакты заряжал? Это за твою работу!

– Да не привык я как-то на шее…

– Ты зря-то не выдумывай! – перебила меня баба Маня. – Али не видел, что теперича у нас и мясцо свежее, и сальце, и соленья какие на столе не переводятся, да и по хозяйству дед много чего справил. Не все смогли денежкой расплатиться. Так что бери и не хорохорься, а то обидимся!

Выгодный отдых в деревне получился: и здоровье поправил, и подучился малость, да ещё и полтора червонца прибыли (вместе с трофейными) заимел!

Торжественной встречи "блудного" родственника не случилось. Дарья Семёновна отсутствовала по причине неразрешимых "производственных" проблем. Тимофей, её сын, закончив ремесленное училище уже где-то нашёл себе работу. Обо всём этом мне сообщила радостная Пелагея. Мои апартаменты по-прежнему находились под крышей дома, правда, несколько увеличившись в размерах. Теперь кроме спальни у меня имелась комнатка для занятий, где расположился старый потрёпанный диванчик, пара кресел и ученический стол. Несколько удивительно в этой комнатке смотрелась дверь, открыв которую я увидел вполне сносную лестницу во двор. М-да… это в смысле, чтобы я лишний раз в доме глаза не мозолил?

– Маменька решила, что так тебе будет удобнее и мешать никому не будешь, – потупив глаза пролепетала Пелагея. – А светёлку за лето утеплили и заодно крышу в доме перебрали, так что холодно не будет.

Ну да, это пока печная труба тёплая, а зимой температура в светёлке к утру мало будет отличаться от уличной. Честно говоря, такое скотское отношение ко мне уже задрало. Надо будет переговорить с опекуншей и расставить все точки над "i".

Вечером пригласили на семейный ужин. Что могу сказать по этому поводу? Сплошное ханжество! Столь открытое пренебрежение к своему родственнику, к тому же будущему дворянину, но больше всего раздражало показное подражание аристократам. Я не скажу, что великий знаток традиций этикета, но в моём понимании за неплохо сервированном столом сидели неразумные обезьяны. Пелагею я не беру в расчёт по причине юного возраста и полного непонимания происходящего. Дарья Семёновна и Тимофей всем своим видом показывали, что я для них никто и наше вынужденное соседство им в тягость. Даже Пелагея в конце концов что-то почувствовала и стыдливо залилась краской. После ужина тётка Дарья пригласила меня в свой кабинет на втором этаже.

– Через неделю начнутся занятия в гимназии. Все документы на тебя оформлены и находятся в приёмной комиссии. Тебе остаётся лишь появиться в гимназии и приступить к учёбе. Всё понятно?

– Мне нужны деньги, – ехидно улыбнулся я ей.

– Зачем?

– За лето я несколько вырос, да и зарос основательно. Мне необходимо сменить гардероб и посетить цирюльника.

Дарья Семёновна задумчиво уставилась на меня и через минуту молчания продолжила:

– Хорошо! Я что-нибудь подберу тебе из вещей Тимофея, а кухарка подстрижёт!

– Не привык ходить в чьих-либо обносках! – огрызнулся я.

– Так привыкай! – рявкнула тётка.

Вот стерва! Она себя царицей возомнила? Или ей, извиняюсь, по морде лица давно никто не хаживал?

– Вы не оставляете мне выбора. Завтра же пишу прошение о переводе меня на государственное попечение!

Казалось, у опекунши глаза на лоб от злости вылезут. Похоже, что денежные средства моих родителей она уже пустила в дело и если я уйду в приют, то их придётся вернуть государству.

– Что ты хочешь? – прошипела она.

– Ничего сверх того, что прописано в договоре об опекунстве: денежное и материальное обеспечение, а также полный пансион.

– Денежное обеспечение по достижению 16-летия, – поправила она меня.

– Ничего страшного, будем считать это актом доброй воли с вашей стороны. Я же постараюсь, как можно реже появляться у вас на глазах и не присутствовать на семейных мероприятиях.

Глава 6

В жизни нет безвыходных ситуаций, есть только непринятые решения (Олег Рой)

Так начались мои трудовые будни. Благодаря эликсирам бывшего гвардейца голова работала как часы и с усвоением учебного материала проблем не предвиделось. В классе старался поддерживать ровные отношения со всеми, но круг общения как-то сам собой ограничился командой Шустова и неразлучной парочки Натальи с Таисией. Нет, "здрасте" каждое утро я не ленился говорить каждому, но как правило всё этим и ограничивалось. Голицын со своими приближёнными поглядывали на меня с высока и даже каким-то пренебрежением. Похоже, рылом не вышел… Банды противоборствующих девчонок хотя и посматривали в мою сторону с интересом, но ожидали решительных действий именно с моей стороны. Мне же эти игры были совершенно неинтересны.

Куда больше меня занимали возникшие проблемы с поиском работы и съёмного жилья. С подработкой выходило всё довольно плохо. Единственное, что я реально умел, так это заряжать артефакты, но в городе этот вид деятельности сертифицирован. Как вариант я мог бы сливать энергию в накопители магов-бытовиков, но это сущие копейки! Да и с реальным состоянием источника мог свободно запалиться – "добрых людей" во все времена хватает. Получался какой-то затык с работой, ну не вагоны же мне разгружать в самом деле!

Подумав на досуге хорошенько, пришёл к выводу, что идеи Карла Маркса насчёт стартового капитала не так уж мне и чужды, и решился действовать именно в этом направлении. Сей учёный муж рекомендовал стартовый капитал экспроприировать у угнетателей трудового народа. Ещё в прошлой жизни я усвоил, где живёшь не гадят, так что Дарью Семёновну из списка я вычеркнул сразу, хотя ничего хорошего от неё так до сих пор и не увидел. Вторым в списке значился её сынок – Тимофей Гаврилович. А вот к нему у меня были вполне обоснованные претензии – ежедневный набор фруктов в моей светёлке его рук дело.

Поставить метку на его ауру было делом не сложным. Свою метку я мог видеть на расстоянии до десятка метров. Прямо скажем – недалеко! Но теперь мне абсолютно всё равно день ли на дворе или глухая ночь, да и в толпе метка точно не затеряется. За неделю наблюдений я в достаточной мере понял, чем конкретно занимается Тимофей со своими ребятами.

Как уже говорил ранее, у Дарьи Семёновны в хозяйстве имелось два доходных дома. Доход с тех домов тётка имела хоть и небольшой, но стабильный и как во всяком деле у неё периодически возникали свои проблемы: недоимки, должники… Вот и пристроила она своего сына решать эти несложные задачки. Тимофей со своими ребятами выбивали долги с постояльцев, а если не получалось вешали долговое ярмо на неудачников. Надо сказать довольно мерзкая вещь — это ярмо. Хозяин долга определял сумму, а ответчику ничего не оставалось, как отрабатывать. И здесь у него особого выбора не было: или податься в службу исполнения наказаний, где сотрудники быстро найдут работу (на рудниках и строительстве дорог в империи всегда имелось достаточное количество вакантных мест), но в данном случае срок отработки долга увеличивался в разы, или же отдаться воле кредитора, который уже сам решит на каком поприще ты ему наиболее выгоден. Скажет дерьмо выгребать – пойдёшь и будешь выгребать! Скажет в публичный дом – пойдешь и никто слова не скажет, потому как по обоюдному согласию! А Тимофей со своими ребятами это обоюдное согласие обеспечивали гарантированно: где просто припугнут, а где и накостыляют от души.

Не чуралась компания и малым разбоем подрабатывать, периодически появляясь на вокзалах и около трактиров в поисках очередного лоха. Последним делом Тимофея стал алхимик, которого ему подогнала Дарья Семёновна. Братец быстро сообразил, что кроме зелья для меня с алхимика можно поиметь ещё много всякого и сейчас тот гнал для них какую-то низкопробную дурь. Я сначала удивился, как высококлассный специалист умудрился попасть на долги, но вскоре ситуация разъяснилась – у алхимика не было лицензии. За что его лишили не знаю, но был за ним ещё один пунктик – игрок! В общем, всё что алхимик зарабатывал он почти тут же спускал за картёжным столом.

Штаб-квартирой компании значился подвал одного из доходных домов. Попасть в него можно было только из вестибюля, окна и отдушины в подвале больше походили на узкие бойницы. Поначалу мне показалось, что до деловой резиденции Тимофея добраться будет достаточно проблематично, но немного понаблюдав за жизнью доходного дома пришёл к выводу, что как таковой пропускной системы в нём не имеется и вход свободный. Здесь главное не попасться на глаза старожилам иначе ненужных вопросов точно не избежать. Сама же компания попадала в дом через служебный вход, вечно закрытый на замок. Ключи от всех дверей находились у Тимофея и теперь именно они являлись моей главной целью.

Я не торопился, дожидаясь особо подходящего случая, время не торопило. А пока суть да дело выследил, где проживали каждый из поденщиков Тимофея. Есть смысл вначале пощипать их немного, чтобы создать некоторую нервозность в отношениях и спровоцировать братца на опрометчивый шаг.

Тем временем в гимназии намечалось первое в этом году мероприятие под многозначащим наименованием "Осенний бал". Чем ближе становилась дата предстоящего торжества дата, тем стервознее становились девчонки. Ещё бы! Предстоит выбор королевы бала! Наши две принцесски пустились во все тяжкие и дошли до откровенного подкупа "избирателей". Ко мне уже не раз и два подходили подружки Милы Стояновой и Катерины Блюм и активно пудрили мозги, многообещающе улыбаясь.

Честно говоря, я совершенно не понимаю здешних девчонок. Местные нормы морали довольно жёсткие: не дай Создатель, чтобы из-под юбки или платья показалась коленка – живьём сгноят! Но в то же время на любой блузке пуговицы чуть ли не до пупка! А если даме внезапно станет душно, и она решит освежить грудь, то что мы в конце концов увидим!? Или взять, к примеру косметику… Не скрою, если девушка немного подведёт бровки, накрасит реснички, подправит губки я только за! Но как выясняется весь этот марафет предназначен не для того, чтобы охмурить какого-нибудь очередного парнишку, а только лишь для того, чтобы переплюнуть подружку-соперницу! Вот где здесь логика? А чего стоит "случайная" демонстрация достоинств своей фигуры и те же томные улыбочки? Сплошная провокация! Но стоит только подойти, как натыкаешься на удивлённый и совершенно невинный взгляд. Как это понимать!?