Инъекция чуда

Пролог

- Окей, Гугл… - произнесла и тяжело вздохнула, устремив тусклый взгляд в угол. Слишком сложно сформулировать вопрос, если сама ещё не разобралась, в чём именно проблема.

А в чём, собственно, проблема?

Работа? Есть.

Поганая, правда, да только другой в этом городе днём с огнём не сыщешь. Если, конечно, не дочь олигарха или не его любовница. Ну или сама – не акула бизнеса.

Увы, не акула. Так, офисный планктон со среднестатистическим образованием и навыками.

Семья? И это есть.

Только всё чаще хочется откатить время лет на тридцать назад и не совершать этих глупых ошибок. Не выходить замуж по залёту, не рожать в восемнадцать, и уж точно не слушать окружающих, пророчащих путь падшей женщины, если не сделаю «как у всех».

Хобби, самореализация?

Ставим галочку о наличии.

Только и это что-то в последнее время не радует.

Да, точно.

Не радует.

Сама жизнь не радует.

Дом построила (квартиру купила), дерево посадила (фикус Бенджамина, но будем считать, что дерево), сына родила… Тут без уточнений и вариантов.

И не просто родила, а вырастила, выучила и выпустила во взрослую жизнь.

Туда же отправила и мужа. Уже бывшего.

И всё. Сдулась.

Перегорела. Выработала свой лимит бодрости.

За-дол-ба-лась!

Что ж, хотя бы в этом разобралась.

А тем временем до Нового года осталось две недели.

Итак…

- Окей, Гугл. Что делать, если задолбалась? – спросила даже не затем, чтобы услышать вразумительный ответ, а просто от безысходности.

Ну не к психологу же идти, в самом-то деле. С нашими-то психологами – это верный способ выбросить деньги на ветер. Нет уж, мне есть, куда их потратить. Одна коммуналка в этом месяце откусила от бюджета такую сумму, что впору задуматься о переезде в более тёплые края. Хотя бы затем, чтобы не платить за отопление.

Гугл, как не самый глупый мужчина, взял трёхсекундную паузу и внезапно поинтересовался:

- Прошу уточнить степень задолбанности по шкале от нуля до десяти, где десять – высшая степень.

- Десять, - ответила мрачно, даже не задумавшись.

- Необходима срочная инъекция чуда, - чересчур радостно на мой взгляд заявил искусственный интеллект и крайне серьёзно предупредил: - Начинаю обратный отсчёт. Десять, девять…

Я скептично прослушала отсчёт, закончившийся на цифре один, и внезапно почувствовала лёгкое головокружение и тошноту. Что за…

Почему-то возникла мысль о старческом давлении, гипертоническом кризе и прочей ерунде.

Стоп-стоп! Какая старость? Да, уже не девочка, но мне ещё и сорока пяти нет! Я даже в «ягодки» ещё не гожусь!

А голова кружилась всё сильнее, тошнота накатывала волнами, и, чтобы хоть как-то приглушить приступ, я зажмурилась и начала глубоко дышать.

Раз, два… как странно пахнет… Три…

Э…

- Что за чёрт?! – Возглас вышел приглушённым.

На самом деле вопросов у меня было куда больше, и они звучали куда красочнее, но выразить их вкратце получилось только так.

А всё потому, что сидела я на летней лужайке, усыпанной яркими луговыми цветами, перед древней покосившейся избушкой, а вокруг меня загадочно шелестели кронами древние дубы и мрачные ели.

В декабре. В городе-миллионнике. В двухкомнатной квартире, в конце концов!

- Я сплю?

Новый вопрос прозвучал неприятно жалобно, и я поморщилась. Какие уж сны, Алёна Владимировна? В вашем-то возрасте. Скорее обширный инфаркт и предсмертная кома. Недаром в груди вчера что-то болело.

Вот и доболелось.

Эх…

Глава 1

А дубы всё шелестели листвой, отвлекая от грустных мыслей о скорой смерти. Да и скорой ли? И вообще – смерти?

Проработав почти двадцать лет ревизором подведомственных бюджетных учреждений, я непроизвольно начала анализировать происходящее. Солнце пригревало, листва шелестела, лёгкий ветерок шалил в распущенных волосах… На всякий случай ущипнула себя за бедро.

И перевела взгляд вниз.

- Йобушки-воробушки!

Каюсь, грешна. Нахваталась крепких словечек от молодёжи. Но какой повод!

Во-первых, я не в своей одежде. Этот странный старорусский сарафан в мелкий цветочек по голубому полотну я не надела бы даже ночью, предпочитая строгий деловой стиль во всём. Даже дома я не носила халаты и прочие нелепые туники. А тут такое!

Во-вторых, в левой руке вместо смартфона я держала… Блюдце! Да-да, самое обыкновенное блюдце! Тоненькое, беленькое, волнистое по краю и с голубой каёмочкой.

И, наверное, я бы ещё долго недоумевала, какого… кхм, овоща происходит, но блюдце произнесло очень знакомым голосом:

- Инъекция чуда введена успешно. Ваш новый статус – ведьма лесная, зело злобная и коварная. Жилплощадь, колдовская книга, метла и кот Баюн прилагаются. Поздравляю с новосельем.

Коварно мигнув, блюдце погасло, и я, возмущённо ахнув, перевела квадратные глаза на избушку. Почему-то не возникло ни единого сомнения в том, что блюдце не издевается, а всего лишь озвучивает вводные данные.

То есть… Получается…

Я теперь баба Яга что ли?!

- Ну охренеть блин!

Вообще-то я выразилась иначе. Как-никак двадцать лет ревизорского стажа. Но это всё мелочи, а влипла я, судя по всему, по-крупному.

Короче, сжала я блюдце покрепче и двинула в сторону своей новой жилплощади. Шаг сделала, два сделала и остановилась. Аккуратненько так приподняла подол, мрачно полюбовалась на самые всамделишные лапти и ругнулась снова.

Я терпеливая. Очень. Но когда издеваются настолько изощрённо, да ещё и не скрываясь, теряю над собой контроль - и тогда прячьтесь, кто куда может.

В общем, правый лапоть отправился в лес. Левый примерно в том же направлении.

Дальше я, пыхтя и ругаясь страшными словами (прокурорской проверкой и санэпидстанцией), решительно приблизилась к избушке. Насупленно оценила её кособокость, мысленно перекрестилась, поднялась по трём кривым-косым-скрипучим ступенькам и толкнула дверь, которая, судя по проёму, открывалась внутрь.

Я не ошиблась.

Мерзейший скрип сопроводил самое простое действие, и на меня пахнуло пылью и сухими травами. К своим сорока (с хвостиком!) годам я сохранила прекрасное зрение, но даже оно не сильно помогло разобрать, что находится внутри этой хибарки. Навскидку в этом древнем срубе три на три едва ли могли поместиться печка и хоть какая-нибудь кровать.

А зима не за горами!

Это только молодым да глупым кажется, что от лета до зимы сотни дней, а по факту иногда и моргнуть не успеваешь, и вот уже минусовая температура. А это: теплая одежда в несколько слоёв, злосчастные кубометры потреблённого тепла и простуды в самый неподходящий момент.

В общем, настроена я была крайне скептично.

Но вошла, хорошенько так пригнувшись, чтобы не поздороваться лбом с притолокой.

И сразу же озадаченно замерла на пороге, не веря собственным глазам. Уже по привычке ущипнула себя за бедро и поморщилась. Боль оказалась реальнее того, что видели глаза.

А видели они, как ни странно, комнату куда большего размера, чем казалось снаружи. Не меньше, чем пять на пять, да ещё поделённую на секции весёленькой зелёной занавесочкой в жёлтый горох.

Первая секция была чем-то вроде прихожей с тканым половичком под ногами и сундуком у самой двери, над которым висели ветвистые рога неведомого зверя. То ли древнего оленя, то ли лося, то ли совсем какой волшебной твари, в зоологии я была не сильна, особенно в такой – «чудесной». Слишком уж много, на мой взгляд, имелось в рогах ответвлений, большинство из которых не пустовали: шарфики, косынки, кофточка, пальтишко и даже телогрейка украшали это «чудо», растянувшееся на половину стены.

Дальше шла печь, достойная отдельного описания. Вкратце: настоящая Русская Печь. Но сказать о ней лишь вкратце – это оскорбить не только её, но и само понятие русской печи. Я, истинный житель мегаполиса, видела такие только на картинках, за всю свою жизнь ни разу не побывав в деревне, так что впечатлилась очень сильно. Даже как-то благоговейно, моментально осознав все свои исконно русские корни.

Она была мощной. Белоснежной. С кедровым опечьем и алыми расписными петушками между печурками. С суровой чугунной заслонкой и пристроенной нижней скамейкой, выложенной гладко обтёсанным камнем медово-солнечного цвета. Наверху имелась полноценная лежанка для сна, а на выступе над вьюшкой стояла разнообразная глиняная посуда.

Откуда в моей голове возникали нужные слова, я понятия не имела, но отчего-то точно знала, что как называется и для чего используется. Колдовство, не иначе!

После того, как я сполна насмотрелась на печь, наконец смогла сделать следующие шаги и пройти дальше. Основательный деревянный стол у окна венчал пузатый медный самовар с начищенными боками, а на единственной лавке лежала тонкая стеганая алая подушка, скорее всего предназначавшаяся не под голову, а под иные места. Небольшое окошко пропускало совсем мало солнечных лучей, но их, как ни странно, вполне хватало, чтобы рассмотреть даже малейшие нюансы обстановки, словно в избушке имелся ещё один скрытый источник рассеянного света.

Глава 2

Утро следующего дня началось с лёгкого аромата свежей выпечки и птичьего вопля. Спросонья показалось, что пришёл конец света, так что я подскочила и заозиралась, не представляя, за что хвататься первым делом. Установившаяся после вопля тишина показалась зловещей, а обстановка в полумраке рассветных сумерек – абсолютно чужой.

Но тут раздалось повторное «ку-ка-ре-ку» - и всё встало на свои места.

Я ж в лесу! Точнее в «чуде». И не сказать, что уже очень хочется обратно, но…

- Доброе утро, хозяюшка, - промурлыкал Баюн из-за занавески, и по чересчур ласковому кошачьему тону я поняла, что помощник откровенно подлизывается. – Как спалось? Как настроеньице? Я тут оладушек испёк с медком вересковым, чаёк заварил смородиновый. Всё, как вы любите. Извольте откушать.

Всё сильнее убеждаясь, что кот задумал какую-то пакость, я оделась во вчерашнюю одежду и вышла в основную комнату. Ну, как вышла… Отодвинула в сторону занавеску, сделала шаг и замерла, во все глаза рассматривая незнакомца, занявшего центр единственной лавки.

Мужчина лет тридцати выглядел непривычно: белая рубаха с вышитым воротом, коричневые штаны, высокие кожаные сапоги, лёгкая кольчуга, туго обтягивающая внушительный бицепс, широкий кожаный пояс и, конечно же, русые молодецкие кудри, пронзительно-синие глаза и популярная в этом сезоне ламберсексуальная борода с пышными усами. О модных тенденциях мужской моды я в основном узнавала от сына и всегда безумно радовалась, что он им не следует. Этот же молодчик был вылитым ламберсексуалом. По-простому – гламурным дровосеком.

В общем, всамделишным русским богатырем, бессовестно меня рассматривающим. И как-то сразу пропало всё настроение желать окружающим доброго утра, потому что добрым такое утро точно не было. А ещё очень хотелось в туалет. И умыться. Причесаться и почистить зубы.

Как минимум!

Планка настроения опускалась всё ниже, и я, отрывисто кивнув незнакомцу, поманила кота на выход.

- Баюн, на пару слов. – Мой тон не допускал разночтений, и, кажется, кот это прекрасно понял, напустив на себя виноватый вид и понуро пройдя к двери.

Снаружи едва занимался рассвет, поляна тонула в сумрачной дымке, скрывая очертания предметов, но это не помешало мне буквально наощупь схватить Баюна за шкирку, приподнять над землёй и зло прошипеть ему в морду:

- Какого лешего?! Что за хмырь в доме ни свет ни заря? Я как должна в такой обстановке личной гигиеной заниматься?! А если б я вообще в сорочке к столу вышла?!

- Но не вышла же… - мявкнул Баюн, когда я прервалась, чтобы набрать в лёгкие побольше воздуха. А когда поперхнулась им же от наглости помощника, зачастил: - Богатырь это Китич-градский. За помощью ещё вчера приехал. Ну не мог же я его в лесу спать оставить. Тут вообще-то опасно бывает по ночам.

- Да-а-а?! – Мой возмущённый вопль совпал с очередным «ку-ка-ре-ку» и в тандеме мы прозвучали особенно демонически. – И почему я узнаю об этом именно сейчас?!

- Так не для тебя ж, хозяюшка! А для простых смертных! – торопливо открестился от злого умысла Баюн. – Да и богатырь ночевал буквально на порожке, я его сразу предупредил, чтоб без глупостей! А что до процедур утренних, так идёмте скорее. Банька ещё с вечера натоплена!

Грозно прищурившись в последний раз, чтобы у кота пропало всякое желание чудить, я прошла следом за помощником, недоумевая, как вчера не заметила во дворе баню и где она могла прятаться. Но всё оказалось куда как проще: ею оказался тот самый сарайчик, где проживала коза. Так сказать, два в одном: с огорода – сарай, а с другого торца – банька. Неказистая настолько, что я откровенно опасалась входить внутрь, однако первое впечатление оказалось ошибочным. Как и с избушкой.

Стоило только переступить через порог, как я оказалась в добротном предбаннике с широкой лавкой для переодевания и крючками для одежды. Немного сбоку – топочная дверца печи и ровная стопочка березовых дров. У стены небольшой пустой стол и еще одна лавка.

Дальше передо мной встал выбор из двух дверей, но Баюн толкнул правую, предлагая начать с неё, и я заглянула в новое помещение.

- Кхм…

С трудом удерживая улыбку на губах, я благодарно кивнула и заперлась изнутри, мысленно благодаря высшие сказочные силы за подарок в виде почти современного туалета. Пусть и деревянный, но это был почти унитаз с вполне опознаваемым сиденьем. Внизу правда чернела дыра, но ничем не пахло, и я с особым наслаждением воспользовалась предметом по прямому назначению.

Следом настал черёд умывальника, и тут я уже не удержала сдавленного смешка, с любопытством изучая волшебную конструкцию деревенского рукомойника. Непривычно. Но работает, черт возьми! А затем моё внимание привлекло зеркало…

- Э…

После того, как я убедилась, что это действительно зеркало и там отражаюсь именно я, настал очередной этап задавания вопросов и, закончив с приведением волос в порядок (заплела русую косу и подвязала лентой, лежавшей тут же), из уборной я вышла решительным шагом.

- Баюн!

Кота нигде не было, видимо хвостатый проныра догадался обо всём заранее, но меня это не остановило.

- Баюн!! – Мой грозный рык потревожил верхушки елей, а петух захлебнулся очередным «ку-ка-ре-ку». И снова тишина, лишь робкий ветерок начал потихоньку разгонять туман, да первые солнечные лучи заскользили между дубовыми ветвями. – Выходи, а то хуже будет!

Глава 3

Так мы и стояли минут пять, ошарашено разглядывая друг друга, пока богатырь не опомнился и не решил воспользоваться новоприобретёнными конечностями. Моргнул на меня покрасневшим глазом, нагнул голову, взрыл землю копытом и, судя по всему, собрался идти на таран.

- А ну, стой! – рявкнула скорее от страха, чем сознательно, выставляя перед собой метлу. – До конца жизни прокляну!

- Бэ-э-э! – Судя по тону, меня обласкали матом, но нападать передумали.

- Сам дурак! – огрызнулась в ответ. Нашла взглядом Баюна и перевела стрелки по нужному адресу. – Ну и что дальше, помощник? Как этого козла расколдовывать?

- Сказал бы я… - мявкнул кот с откровенным осуждением, не торопясь подходить ближе, - да при женщинах не выражаюсь. – Перевёл хмурый взгляд на козла и скривился. – В отличие от некоторых. А ещё богатырь…

- Бэ-э-э! – возмутился тот.

- Ну точно дурак, - скривился Баюн и снова переключил внимание на меня. – Так, бестолочи! Слушаем меня, единственное адекватное существо в округе.

Внезапно возмущённо мекнула коза из сарая и кот торопливо поправился.

- Беляночка, ты вне конкуренции! Так вот, о чём я? Ах, да! На повестке дня – спасение прекрасной Варвары! Так что продолжаем собираться в экспедицию. Алёна!

Вздрогнула от строгого окрика и на всякий случай прижала к себе метлу. С нею было как-то поспокойнее.

- Идёшь в дом и собираешь вещи, - окончательно раскомандовался Баюн. – Загляни в спальный сундук, там найдёшь всё необходимое для долгого пути. Выбирай, что может пригодиться, проверю чуть позже. Я пока за горбунком и кладенцом сбегаю да скатёрку почищу. А ты, богатырь… - кот то ли хрюкнул, то ли хихикнул, - оставайся в огороде, пока ещё хуже не стало. За околицу, кстати, не ходи, - зелёные глаза помощника сверкнули особенно зловеще, - звери тут дикие, могут даже на такую немолодую козлятину, как ты, позариться.

- Бэ-э-э!

Не нужно быть ведьмой, чтобы перевести это, как «сволочи», и мне даже стало немного стыдно за свой злобный порыв. У меня было единственное оправдание – я предупреждала. Но чтобы не начать оправдываться уже вслух (а взгляд козла был ну очень говорящим), я поспешила обратно в избушку.

В какой мне сундук рекомендовали заглянуть? В спальный? Это который из двух?

Здраво рассудив, что скорее всего второй, стоящий возле кровати, я прошла за занавеску и приблизилась к сундуку. Как и вчера он был заперт на огромный амбарный замок, а где от него мог находиться ключ, я не представляла даже примерно. Но тут внутри меня зародилось очередное странное знание и я, не особо отдавая себе отчёт в действиях, прикоснулась к замку черенком метлы, которую до сих пор держала в руках.

И о чудо! В замке что-то щёлкнуло, и он, открывшись, повис на дужке. Мне только и осталось, что подобрать челюсть, отставить метлу и, вынув замок из проушины, откинуть крышку сундука. На секунду замерла, разглядывая представшее моим глазам богатство, а на вторую во мне проснулась маленькая девочка, тайком обнаружившая в маминой шкатулке несметные сокровища, и я приступила к их осмотру.

Первой моего внимания удостоилась книга. Большая, толстая, в очень старом кожаном переплёте с грубыми металлическими уголками, она производила впечатление дряхлого, но в то же время очень ценного фолианта. Кажется, от неё даже чем-то ощутимо веяло. Чем-то колдовским и немного жутким. С лёгким благоговением взяла её в руки, осторожно приподняла краешек обложки, с некоторым трудом разобрала затейливую вязь названия и торопливо закрыла.

Я никогда не боялась трудностей, но приступать к изучению колдовского гримуара (а именно это значилось в названии) требовалось с холодным разумом, а не наспех. Так что нет, сначала порадую свою внутреннюю девочку приятностями.

Книга отправилась на кровать, а я присела на край сундука и начала в нём с энтузиазмом копаться. Ворох разнообразной одежды: от повседневной до праздничной; потрясающей красоты красные сафьяновые сапожки с наверняка ручной росписью; несколько нитяных клубков разной текстуры, цвета и размера; два флакона с неопознанными жидкостями: кристально-прозрачный и беспросветно-черный; чьи-то косточки в полотняном мешочке, меленькое зеркальце и массивный деревянный гребень. Последней я достала резную шкатулку, которая оказалась полным полна украшений на любой взыскательный вкус. Естественно, учитывая специфику местности.

Были тут и крупные золотые серьги-лунницы, были и тяжёлые коралловые бусы в несколько рядов. Комплект с морским жемчугом, венец с просто невозможно огромным алмазом в серебряных лучиках, куча браслетов и колец из самоцветных камней и несколько грубоватых золотых цепочек и печаток. Возможно даже мужских.

Всё это я изучила с тем самым восторгом, который появляется сам собой при виде красивых вещей… да убрала обратно. Куда мне это сейчас? Тем более в походе по лесам-горам и прочим далям. Нет уж, я лучше штанишки справные пригляжу, да сапожки померю. Кстати, что-то я никаких носочно-чулочных изделий не нашла…

Перебрав ворох одежды вновь, но уже осознанно, я переложила на кровать то, что, по моему мнению, как раз подойдёт для наших целей. После консультации с блюдечком туда же отправились нитки, флаконы, гребень, зеркало и мешочек с костями. Все эти предметы оказались колдовскими и могли пригодиться в пути: клубочки довести до нужного места, кости стать мертвым воинством на мою защиту, зеркало – разлиться озером, гребень – превратиться в непроходимую чащу, а во флаконах была живая и мёртвая вода. При этом мёртвая затягивала даже самые смертельные раны, а живая возвращала к жизни.

Глава 4

За увлекательными и юморными байками мы абсолютно незаметно дошли до домика лешего. Им оказалась неказистая на вид землянка с крышей, сплошь заросшей травой, но я, уже наученная опытом, не стала скептично кривиться. И угадала.

Внутри домик оказался в разы уютнее и добротнее, чем снаружи, и очень похожим на дом Яги. Небольшая светлая прихожая, тканые коврики, кряжистая печка, добротный стол с самоваром в противоположном углу, да белка-помощница. Думаю, время шло уже к обеду, иначе с чего бы мой желудок так бурно отреагировал на угощения, которые деловитая белочка в два счёта собрала на стол по одному лишь взгляду лешего. Были тут и пирожки с грибами да ягодами, была и похлёбка ароматная, а уж рыбка печёная и вовсе заставила захлебнуться слюной и с радостью принять предложение отобедать. Во время трапезы леший не отвлекал меня от еды, но стоило только белочке разлить по глиняным кружкам ароматный земляничный чай, как вновь продолжил развлекать меня лесными шутками и прибаутками.

Ох, кажется, столько я не смеялась за всю свою жизнь! Омолодившийся леший оказался на диво потрясающим рассказчиком, а уж баек он знал, наверное, не одну тысячу! О заглядывающих в его угодья деревенских девчатах, о парнях да ребятишках, о зверье лесном, да прочей сказочной нечисти. Слушая его, я всё больше убеждалась, что леший – добрейшей и широчайшей души человек. Даже если дух. Он никогда не отказывал в помощи нуждающимся, не путал зазря тропки, не пугал малышню и всегда выводил заблудившихся к дому. А уж если кто ему приглянулся, то и вовсе волшебством лесным помогал: к грибным и ягодным полянам выводил, зверьё хищное прочь отводил да мелкими подарочками одаривал.

Леший как раз закончил рассказывать очередную задорную байку о том, как спас глупого паренька от русальих происков на Купалову ночь, как к нему подскочила белочка и что-то звонко застрекотала на ухо.

- О, как! – удивился леший и весело покосился на меня из-под кустистых бровей. – Козёл, говоришь? Откель в наших краях деревенская живность?

- Ой, это ж мой! – охнула я, только сейчас вспоминая, зачем вообще отправилась в лес.

Вот голова дырявая!

- Твой? А Беляночка как же?

- Да это не простой козёл, - сморщила нос, смущаясь под чересчур мудрым взглядом лешего. – Богатырь это заколдованный.

- Ах, богаты-ы-ырь… - с пониманием протянул дух. – А чегой-то он заколдованный? Аль за помощью пришёл?

- Не совсем. Ко мне-то он нормальным явился. Да только руки начал распускать, - призналась неохотно. – Вот я его метлой и того… Заколдовала.

- Руки распускал? – леший моментально посуровел. – А вот это не дело. Так может и ну его? Марыська говорит, на его след как раз Серый вышел.

- Серый? – Ужасная догадка кольнула в груди приступом страха. – Волк?

- А кто ж ещё, - с самодовольным смешком подтвердил леший. – И поделом!

- Нет! Вы что?! Нельзя так! – Я основательно переполошилась и даже с лавки подскочила, уже готовая бежать и спасать дурня. – Где он?

- Да погоди, не суетись, - подобрел хозяин леса и подмигнул белке. – Марыська тебя коротким путём доведёт, успеешь на помощь. А за доброту твою человеческую, да за яблочко молодильное прими от меня подарки.

С трудом удерживая себя на месте и не подгоняя лешего, который будто назло начал двигаться степенно и неторопясь, я старательно гнала от себя дурные мысли. А леший дошёл до сундука, откинул массивную крышку, с минуту вдумчиво глядел внутрь и только после того, как пришёл в согласие сам с собой, чинно кивнул и вынул из закромов одну-единственную вещь: небольшой холщевый мешочек, стянутый алым шнурком.

- Вот, Алёнушка. – Вручив мне подарок, леший пояснил его значение. – Три орешка здесь. Не простые орешки, заговорённые. В каждом – наряд для особого случая. И такой, что идеальнее не сыщешь. Как понадобится, вынь да брось себе под ноги, тотчас орешек одеянием обернется.

Под развернутые объяснения лешего в памяти возникли смутные ассоциации с какой-то старой сказкой, которую смотрела ещё в детстве по телевизору, но все мои мысли были о предстоящем спасении Вячеслава, и я лишь кивала, что всё поняла, нетерпеливо переступая с ноги на ногу. Но это не помешало мне душевно поблагодарить лесного хозяина за чудесный подарок и смутиться, когда он с доброй усмешкой вывел меня из избушки и напутствовал:

- Беги уже, ведьмочка, спасай богатыря своего непутёвого. Марыся, проводи.

- До свидания! – душевно попрощалась с лешим, убрала в карман мешочек, покрепче перехватила метлу и со всех ног пустилась следом за юркой белочкой.

Её рыжий хвост мелькал по веткам то тут, то там, и я утроила внимание, лишь бы не упустить проводницу. Минуты через три, лихо перепрыгнув через корягу, я выскочила на поляну, где уже разворачивалось жуткое: огромный серый волчара, вздыбив загривок и ощерив огромную пасть, полную острейших клыков, готовился напасть на козла. Последний, предчувствуя скорую гибель, собирался продать свою жизнь подороже, выставив вперёд рога и старательно отслеживая каждое движение волка.

И тут я. Вся такая запыхавшаяся, снова растрёпанная и с метлой.

- А ну ша! – завопила не своим голосом, рванув на середину лицом к волку и выставляя перед собой метлу, тем самым разделяя поляну пополам. – Это мой козёл! Фу!

Глава 5

Сначала всё было хорошо. Тропка ровная, мягкий ход Сёмы, птички, травка, впереди клубочек бежит, верное направление указывает, позади Вячеслав пыхтит, темп держит… А посередине мы с Баюном. Где-то минут тридцать всё хорошо было.

На тридцать первой у меня начали затекать ноги, всё же котище весил, как откормленный пёс, а елозить в седле – дело неблагодарное. Нет, я попробовала! И сразу же пожалела, мигом почувствовав всю свою неопытность в деле наездника. Сразу и ноги размять захотелось, и задницу, а про спину вообще молчу! Словно и не ела я никакого молодильного яблочка – моментально ощутила все прожитые годы.

- Не егози, - разбурчался Баюн, когда спустя ещё час я попыталась аккуратно размять шею, поясницу и руки, но при этом не выпустить поводья и не уронить кота. – Сиди смирно!

- Я сижу, - не выдержала и огрызнулась, чувствуя, что ещё немного и устану по-настоящему. – Но у меня уже всё с непривычки затекло. Нам бы привал, размяться да перекусить…

- А клубочек потом бегом догонять будем?

Вспомнив, какую установку дал Баюн нашему магическому проводнику, я скисла и честно крепилась следующие полчаса. Ещё полчаса я крепилась уже через немогу. Наверное, смогла бы и дольше, но тут позади страдальчески разблеялся богатырь, и я, слишком резко обернувшись, абсолютно случайно скинула на землю задремавшего Баюна. Кот, истошно мявкнув и разодрав мне своими когтями штанину до колена, испугал Семёна, коник встал на дыбы, скинув и меня, но на этом всё к счастью закончилось. Никто никого не задавил, и конкретно я серьёзных травм не получила. Сильнее всего пострадала гордость и попа, которой я хорошенько приложилась о землю. Немного кровоточили царапины, оставленные когтями кота, но по сравнению с брючиной я ещё легко отделалась – штаны восстановлению не подлежали.

- Ну и какого… - взвился Баюн, воинственно наступая на меня с горящими праведным гневом глазами.

- Бэ-э-э! – Фальцетом истерически перебил его богатырь, и мы оба обернулись на его вопль.

И если Баюн глухо ругнулся и метнулся к спокойно стоящему Семёну, флегматично жующему травку, то я лихорадочно зашарила рукой вдоль пояса, торопясь найти волшебную метлу.

Дело в том, что на нас напали. Ну, как на нас… На богатыря. И выглядел нападавший настолько странно, что я никак не могла опознать его принадлежность хоть к какому-то зверю. Хищник одновременно походил и на крупного медведя, особенно косматостью и размерами, и на саблезубого тигра, редкими рыжими полосками меха и выпирающими нижними клыками, и даже на осла - длинными вислыми ушами. Когти на передних лапах, которыми он всё пытался схватить козла, были огромными, как у землеройки, а покрасневшие глаза навыкате и длинный свисающий из оскаленной пасти язык производили крайне жуткое впечатление.

Всё это мой мозг оценил в те несчастные три секунды, пока я срывала с пояса метлу, чтобы дрожащей рукой направить её кончик на монстра и скомандовать странное:

- Стань крошкой-лапочкой!

Как? Почему? Зачем?

Говорят, в момент стресса люди плохо отдают себе отчёт в происходящем, вот и я позже никак не могла понять, что меня дёрнуло произнести именно эти слова. Но они прозвучали, грянул гром… и на носу у козла повис маленький плюшевый мишка размером даже меньше Баюна.

- Бэ-э-э! – истерично взвизгнул богатырь, рывком отшвыривая превращённого монстра далеко в кусты.

- Ты чо натворила? – икнул Баюн, уже почти донёсший до меня огромный меч в ножнах.

- Я? – перевела ошалевший взгляд на кота, затем на нервно переступающего с ноги на ногу козла, а под конец в жалобно пищащие кусты. И нервно всхлипнула сама. – Кажется, спасла всех…

Кот в силу своего опыта моментально сообразил, что ко мне подкрадывается истерика, и полез обниматься.

- Спасла, спасла. Умница моя, красавица. Ве-едьма…

- Ведьма, - согласилась дрожащим голосом, стиснув котяру обеими руками. – Кто это был?

- Малыш Чудо-Юдин, - проурчал Баюн и потёрся о мой подбородок щекой. – Заблудился, наверное, проголодался кутёнок. Так-то они намного западнее обитают, да охотятся больше на кабанов, да оленей. Рыбачат ещё иногда. Но странно это, да. В кого ты его?

- Нне… не знаю.

Кусты снова жалобно всхлипнули, и я, ссадив на землю кота, решительно поднялась на ноги. Я женщина взрослая, могу и чуть позже волю нервам дать. А там дитёнок страдает!

- Ты куда? – с подозрением вякнул Баюн, пока я шерстила кусты в поисках плачущего малыша.

- Никуда. Тут я, - отмахнулась с досадой, ободрав ещё и щёку о незамеченный острый прутик, когда почти добралась до хнычущего комочка, застрявшего в переплетении ветвей дикого шиповника. – Иди ко мне, маленький, не обижу. Давай-давай. У-у-умничка…

Наконец освободив кроху и прижав его к себе покрепче, я, исцарапав ещё и руки, вылезла из кустов с добычей. Козёл уже перестал дрожать и спрятался за Семёна, нервно кося на меня выпученными глазами, Баюн прибрал обратно меч и терпеливо ждал нас посреди тропы.

- Ох, балда ты всё-таки, Алёна, - качнул головой кот, но я не совсем поняла, к чему конкретно относилась эта фраза.

Впрочем, сейчас меня это волновало меньше всего.

Глава 6

Для привала Баюн выбрал живописное место на берегу шустрой горной речушки. Как ни странно, инцидент с разбойником меня не только взбодрил, но и улучшил хмурое настроение. С одной стороны, вроде гадость сделала. Это хорошо! С другой – доброе дело для окружающих.

И это ещё лучше!

Ведь если подумать, на что-то другое я просто не способна. Это я сейчас о традиционных методах задержания и наказания. Это ведь столько мороки! Поймать, обезвредить, доставить до местных органов власти, доказать, что была реальная угроза жизни! И это только начало!

А так – фьють! И дело решено.

- Ладно, рассказывай. Что ты там без меня уже натворить успела? – пристал с расспросами Баюн, когда мы уже разбили лагерь. – Кого и как на этот раз прокляла?

- Да разбойника одного. – Радуясь, что вода рядом и в случае чего можно вымыть руки хоть сотню раз, я положила перед собой сумку Соловья и аккуратно раздвинула ткань, опасаясь совать руку в неизвестность. – Соловья. Спрыгнул перед Сёмой и ну угрожать железкой. Ну я его и того.

- Совсем того? – нахмурился Баюн, опасливо наблюдая, как я извлекаю из недр сумки вещи одну за другой.

- Ты за кого меня принимаешь? – фыркнула беззлобно. – В птичку я его превратила. В соловья.

Баюн уже отсмеялася, отойдя проверить наш обед, завлекательно булькающий в котелке, а я всё доставала и доставала вещи. Чего в этой сумке не было!

Кажется, только одного – дна.

Передо мной на траве уже лежал внушительный арсенал из оружия, пластинчатых доспехов и даже небольшой щит. Десяток кошелей со звенящим содержимым. Россыпь мужских перстней, ворох сережек, кипа мятых рубах и поясов. Женский жемчужный кокошник.

Кхм… Подцепила очередную вещь, но она никак не хотела пролазить в горловину сумки, так что пришлось поднатужиться и на свет появилось… Седло.

- Йобушки-воробушки! – Не удержала тяжесть в руке и чуть не завалилась вперёд, но в последний момент успела подставить руку и удержаться от падения. – А это как?!

- Ась? – Баюн метнулся ко мне.

- Я говорю: как оно туда влезло? – уточнила недоумённо, прекрасно видя, что размеры одного никак не перекрывают размеры другого.

- Непростая сума, - с умным видом пояснил кот то, что я в принципе и так уже поняла. – Безмерная. – И покачал головой, осуждающе цокая. - Но в каком плачевном состоянии…

Пока Баюн ворчал-сокрушался, выпросив у меня сумку на стирку-починку, когда закончу её освобождать, я продолжила ревизию добычи. Заодно прикидывала, имею ли право считать это своим или нет, и в целом что со всем этим добром делать. Я до чужого имущества в принципе не жадная, да и на кой мне этот ворох железа? Перстни опять же и серьги. Мало ли кому они принадлежали! Сколько горя несут в себе все эти вещи и живы ли вообще их бывшие владельцы?

Тьфу-тьфу!

После седла дело пошло бодрее и спустя ещё десяток кошелей, россыпи бус, браслетов и спутанных лент я наконец закончила разбор вещей свёрнутым в рулон тканым ковриком и ещё одним необычным предметом. Резной шкатулкой из чёрного камня с золотистыми прожилками. И не мрамор вроде, и даже не агат… Нет, не пойму.

Шкатулка была небольшой, чуть меньше моей ладони и вряд ли туда можно было поместить что-то крупное, но как я ни пыталась, так и не сумела её открыть.

- Баюн, не поможешь?

- Ась? – Кот давно накрыл к обеду и все ждали только меня, так что подошёл без промедления. Но стоило помощнику увидеть, что именно я держу в руках, как его глаза расширились до идеальных блюдец, и Баюн не своим голосом просипел: - Откуда это у тебя?

- Из сумки разбойника. – Нахмурилась, не понимая реакцию кота. – Что это? Что-то опасное?

- Очень, - сглотнул котяра и протянул ко мне трясущуюся лапу. – Дай мне, выкину.

- В смысле – выкину? – Я отвела руку в сторону. – Если она опасна, то это может навредить окружающим.

- Да чхать мне на окружающих! – взвыл котище, пытаясь отобрать шкатулку силой. – А ну дай, балда! О тебе забочусь!

- Или о себе? – Я подскочила на ноги и, зажав в одной руке шкатулку, второй ловко выхватила метлу, в секунду приведя её в боевое увеличенное состояние. Самое то от нахальных котов! – Что с ней не так? Говори быстро!

- А вот не скажу! – Баюн отпрыгнул от меня на расстояние удара метлой и зло зашипел. – Заботиш-шься о них, заботиш-шься… Никакой благодарности! Тьху!

Решив оставить последнее слово за собой, Баюн гордо показал мне свой зад с высоко задранным хвостом и гордо удалился к реке, цапнув по дороге сумку. Мол, смотри, какой я хозяйственный. Одна ты – ведьма глупая и ни разу не благодарная.

Может и так. Но я предпочитаю разобраться, чтобы понимать, что именно мне грозит. Или не мне. Или вообще не грозит.

Так то!

Ещё раз тщательно осмотрела шкатулку, но не нашла ни замочной скважины, ни каких-либо других зацепок и в итоге просто убрала её в свою сумку подальше от вредного Баюна и пристально следящего за мной Вячеслава.

Обед прошёл немного скомкано: Баюн, постирав сумку и повесив её на кусте, что-то бухтел по ту сторону котелка, проснувшийся и наевшийся Чудик охотился на жучков, ползая пузом по траве, Вячеслав без аппетита жевал траву, отказавшись от похлёбки, словно постепенно терял связь со своим человеческим началом, Сёма дремал, а я думала о том, что такими темпами мы сегодня точно никуда не успеем.

Глава 7

С гор обратно в лес спустились быстро, почти не заметила. Всё моё внимание усиленно забирал на себя ящер Горыныч, которого пришлось брать соседом на летающий коврик. Сначала он усиленно делил место с Чудиком, которому такое соседство пришлось откровенно не по нраву, и я каждые три-пять минут шикала на мелюзгу, призывая их к порядку.

Без особого успеха.

Что крошка Чудик, что ящер Горыныч усиленно заявляли права на коврик то справа от меня, то слева, то впереди, а то и вовсе – на меня саму. Обоим всенепременно хотелось прокатиться у меня на коленях, подлезть под руку, добиться поглаживания, преданно заглянуть в глаза и молчаливо, но крайне выразительно заверить в любви и преданности. Это вроде веселило и умиляло, но в то же время безумно утомляло.

К тому же не стоило забывать, что это не звери, а разумные существа, хоть и с мозгами не самых сообразительных подростков. Горыныч так уж точно. О Чудике я у Баюна всё как-то забывала расспросить подробнее, так что сейчас поставила себе жирную галочку на память посвятить этому весь вечер.

А вообще, я была на себя зла, но старательно делала вид, что всё под контролем. Сколько себя помню, в работе я никогда не позволяла себе не только необдуманных поступков, но даже и слов. А тут что ни день, то катастрофа в виде падения моей хвалёной выдержки и профессионализма. И ладно бы я действительно находилась в экстремальной ситуации, когда иначе никак! Так нет же! Можно было и словесно вразумить, и договориться, и даже разойтись подобру-поздорову.

Наверное.

Не сумев подавить тяжелый вздох, поймала пристальный взгляд Горыныча, которого похоже всё очень даже устраивало (он занимал почётное место справа от меня, тогда как Чудик предпочёл свернуться клубочком слева), и сдержанно улыбнулась, не став ничего говорить. Я не считала себя знатоком сказочных персонажей, но что-то в хитром прищуре змеиного богатыря подсказывало, что ему эта поездка в развлечение. Особенно в компании с красавицей, которую он не то чтобы сам похитил, но где-то, как-то… Типа того.

В общем, можно было только позавидовать самомнению Горыныча, который то и дело горделиво взирал на окрестности с высоты полета ковра, насмешливо посматривал на трусящего позади Вячеслава, да собственнически (и «незаметно») ставил на меня лапку, когда я отвлекалась на Чудика. Естественно, я тут же её строго стряхивала, но ровно до тех пор, пока не отвлекалась вновь.

Обещанная Баюном стоянка на ночлег оказалась очередной живописной полянкой глубоко в чаще леса. Уже начинало темнеть, когда мы спешились и начали разбивать лагерь. Мы – это я и Баюн. Остальные члены нашего разношёрстного отряда предпочли роль наблюдателей, и, как бы ни хотелось мне иного, в этом была виновата я сама.

Приглушив очередной порыв самоедства, я закончила распрягать Сёму и послушно отправилась к ручью за водой, куда отправил меня Баюн. Сам кот с ловкостью истинного профессионала-путешественника ставил палатку, таскал дрова и хворост для костра, расправлял скатерть-самобранку и занимался ещё сотней дел одновременно.

До ручья было всего каких-то метров шесть туда и обратно, но вернулась я как раз вовремя: Баюн рылся в моей малой дорожной сумке. Остальные наблюдали за ним с разными, но в то же время вполне читаемыми выражениями на мордах: Горыныч с детской непосредственностью, проголодавшийся Чудик с гастрономическим интересом, а Вячеслав откровенно ехидно. Глумливое меканье вырвалось из его козлиного горла в тот самый момент, когда я схватила прохиндея за шкирку и вытащила его из сумки.

С той самой шкатулкой, намертво зажатой в лапах. Ну вот что в ней такого? Ни за что не поверю, что всего лишь банальное концентрированное зло. Нет, тут что-то другое… Но что?

- Ну и как это называется? – Я сурово сдвинула брови, требовательно глядя в бегающие глазки помощника. – Баюн?!

- Я же как лучше хочу, - заюлил мохнатый проныра, прижимая к себе шкатулку ещё крепче. – Ну вот скажи: зачем она тебе?

- А тебе?

- И мне она не нужна! – Котяра широко распахнул глаза, словно это могло ему помочь заверить меня в собственной правоте и чистосердечности. – Я ж как никто другой тебе добра хочу! Сейчас избавимся от энтой гадости и всё будет хорошо! Зуб даю!

- Чей? – иронично усмехнулась и требовательно протянула вторую руку. – Отдай.

- Не отдам!

- Баюн?! – я добавила в голос стали. С сыном, пока он был ещё маленький, это обычно помогало.

Но кот – не мальчишка, его таким не пронять. Вместо безукоризненного послушания, этот наглец попытался запугать меня ответным оскалом, что в целом произвело должное впечатление. Пытаться что-то отобрать у дикого кота? Я не самоубийца.

И, наверное, всё бы сошло с лап Баюну, если бы… не Горыныч.

Змеиный богатырь, грозно запищав, с разбега подпрыгнул почти на метр и прицельно плюнул в моего обидчика. Огнём. Хвост Баюна моментально занялся пламенем, и я, в первую секунду опешив от нежданных способностей мелкой ящерицы, инстинктивно отбросила от себя кота. Прямо в котелок с водой, который так и не донесла до костра.

Последовавшие за этим события можно было описать одним словом: тарарам. Воняющий палёной шерстью Баюн истерично орал и ругался неминуемым возмездием, гоняя ящера по всей поляне, Чудик наивно хлопал глазами и ушами, едва успевая крутить головой направо-налево, Вячеслав по-козлиному ржал у опрокинутого котелка и лишь арктически спокойный Сёма методично поедал траву возле палатки.