Иоанна и серый волк

Часть 1 Иоанна и Серый волк

Аннотация:

Съел серый волк коня Ивана царевича… Нет-нет, не так! Разбил серый волк Иоанне машину и обещал ей службу сослужить. И куда они только не ездили: и за молодильными яблоками, и за невестой для босса и пожарную птицу ловили…  А там и детки у них родились.
В тексте будут: сильный герой, адекватная героиня, откровенные сцены, возможна нецензурная лексика. Взаимная любовь и полный ХЭ.

Глава 1

Люблю, когда на дороге «свои». Едешь через лес в сторону города, видишь впереди колонну. Переживать начинаешь, что на работу опоздаешь. Несёшься сто километров в час, а колонну догнать не можешь. Потому что на дороге «свои».

Те, кто в этом районе не живут, тащатся от силы восемьдесят, а то и все шестьдесят. Ямки объезжают. А «свои», они местные, им надо домой успеть вечером, а утром на работу.

С ветерком в этот раз донеслась до поворота в тайгу. А «свои» дальше уехали. Там впереди через пятьдесят километров посёлок городского типа. Ближе, чем до города. Но работать приходится ездить в мегаполис.

Дорога асфальтовая, но безлюдная. Встречного движения нет. Потому что в деревне «Лесное» осенью уже никто не живёт. Даже те, у кого дома есть, за грибами и ягодами не появляются.

Не знаю с чем это связано, я недавно сюда переехала. Бабка моя одна в доме век доживала. А теперь слегла, и я вроде как ухаживаю за ней.

В деревне не ловит сотовая связь, и нет интернета. Единственное развлечение для одинокой женщины, посмотреть сериал перед сном.

Вот именно за сериалом я и несусь.

 Раскинулась перед взором заброшенная деревенька с унылой серой лентой реки, что омывала крутые берега и пряталась за стеной хвойного леса.

Двадцать домов. И я не могу сказать, что они сгнили, потому что половина из кирпича. И почему народ сгинул из этих мест, не понятно.

Нужно будет узнать. Вдруг тут маньяк водится, а мы с бабкой решили зимовать.

Дорога отличная прямо до нашего забора.

Дом бабули одноэтажный с круглой крышей. Участок двадцать соток, огороженный деревянным забором. Есть хлев, сараи и баня. Баню я ни разу не топила. Дед год назад ещё жив был, пробурил скважину и провёл в дом воду. Так что у меня, несмотря на весь кабздец судьбы, вполне благоустроенное жильё с отоплением.

 Я выбежала из машины, пошла открывать ворота гаража. Если надумаю в этой глуши остаться, нужно роллеты поставить. На улице фонарей нет, выбегать лишний раз из машины в темень осеннюю не охота.

Всё тоже, всё также. Пробежала по деревянным мосткам своими фирменными туфельками на шпильке. Вошла в дом. Сразу включила свет и на улице и в комнатах.

– Бабуля!!! – крикнула я в гостиную, из которой можно было попасть в бабушкину комнату. – Я приехала!!!

Тут же зазвенел колокольчик. Это бабушка отвечает, что жива.

Из прихожей сразу две двери, одна в санузел, другая в мою спальню. И лестница наверх. Чердак благоустроен, там пока вещи лежат, пылятся. Разберу, когда желание будет.

Чтобы создавалось впечатление уюта и отсутствие едкого одиночества, я сразу включаю телевизор по приходу. И громко, чтобы было слышно во всех комнатах.

Наспех переодеваюсь и несусь к бабуле.

Но в этот раз я не так спешила. Сняла блузку, лифчик и зависла с футболкой в руках. У меня было чёткое чувство, что за мной наблюдают. Я вгляделась в темень окна. Там силуэтами был виден голый соседский сад. Яблоки не собраны, листьев на ветвях почти нет.

Прикрыв грудь руками, я решила, что пора закрывать занавески.

Всякое может быть. Нет-нет, да возьмут и приедут хозяева. На всякий случай, после того, как переоделась, закрыла входную дверь.

У деда ружьё охотничье было в доме. Нужно при себе держать.

Уход за бабушкой меня спасал от депрессии. Она лежала на своей старой кровати, и двигалась у неё только шея, правая рука и очень не кстати – язык.

– Козу подоила? – она сдвинула мохнатые седые брови и уставилась на меня серыми глазами.

– Козу волки съели, – вздохнула я, поднося к её рту ложку с кашей. – Два месяца назад. Вспоминай.

Бабуля съела кашу и продолжила хмуриться:

– Волк один. Я умру, ты ему дом не продавай.

– Волку? – улыбнулась я, стараясь быстрее скормить ей кашу, чтобы успеть посмотреть любимый хорор.

– Ему гаду косматому, – вздохнула бабуля и от  сытости начала засыпать. – Я тебя высеку, если курить в доме будешь…

Уснула, а я побежала к телевизору.

Еду я покупала раз в неделю и на входных готовила очень много всего. Приезжала с работы поздно, только разогревала.

Фильм ужасов смотреть надо в темноте. Но у меня горел свет, потому что я и так боялась, как следует. Уминала у панели телевизора (панель моя, привезена из города) банку с тушёной фасолью и замирала, когда зомби врывались в дома.

Поначалу я смотрела любовные драмы, но не пошло. А потом случайно нарвалась на фильм ужасов, а в нём оказалось не меньше трёхсот серий. Поэтому перед сном я только так поднимала себе настроение.

Ужасы закончились, как всегда, на самом интересном месте.

Бабуля болеет, но нюх у неё, как у собаки. Спалила, что я курить начала, и ругается теперь. 

Накинула большую дедовскую куртку, вступила в тапки и побежала курнуть немного.

Я вышла на крыльцо. На нём тоже не стоило курить, потому что видите ли бабушке, сквозь щели тянет. Где щели в стеклопакетах, она сказать не смогла. Но я послушно бегала курить за сарай. Там между деревянной стеной и забором было местечко и старый брус на земле лежал.

Присела у сарая, ноги голые под куртку сунула и прикурила.

А вокруг тьма непроглядная. И такая густая, что кажется, руками потрогать можно. Словно имеет темень плотность и фактуру.

Хорошо, что я сюда переехала. В городе бы я в психушку загремела. А здесь экзотика. Депрессия ни разу не накатила.

Глава 2

Если «свои» на дороге, то я за час до города доезжаю. Но нужно выходить раньше. Мало ли что в дороге может случиться.

Поэтому просыпаюсь в половину шестого утра. Нужно привести себя в порядок, сделать макияж. Костюмчик отпаренный, надушенный надеваю перед выходом. А до этого в старом спортивном костюме щеголяю по дому.

Бабушке подгузники меняю утром и вечером. Умываю её, расчёсываю, оставляю у кровати на тумбочке перекус и воду.

– Ба, может, сиделку наймём? – спросила я, пытаясь скормить ей пюре с котлетой. Размятые. Хотя у бабули ещё свои зубы целы.

Бабка есть не хотела. Злыми глазами на меня смотрела и плевалась.

– Родную бабушку чужим людям, – осуждающе качала она головой. – Накрасилась, как проститутка! И говорила же, топи печь!

Вот только мне печи по утрам не хватало. С бабулей не соскучишься. Мозг так промывает, что никаких посторонних мыслей не появляется в голове.

Я вытерла ей рот салфеткой и натянула тёплое клетчатое одеяло повыше.

– Ты картошку вкопала? Смотри, её вначале высушить надо, потом только в ящики складывать.

– На выходных выкопаю.

 Ещё картошку выкапывать!  Сдохнуть можно на её огороде.  Где этот волк, который её козу съел? Я его расцелую. А то бы меня задолбила бабуля с дойкой.

Сейчас немного отойду, и заберу её в город. У меня там  квартиросъёмщица живёт, но попрошу съехать через два месяца.

Я вымыла посуду, бабка горлопанила, что я неприлично выгляжу, и что нужно подоить козу. Бабуля немного не в себе. А может изрядно не в себе.

Светло-бежевый костюм-тройка с юбкой, блузка белая и коричневые туфли под цвет пальто, сумочки и перчаток. Свои тёмные локоны я уложила в высокую причёску. Прыснула духи уже на улице, потому что бабке не только куревом воняет, но и моей «шанелью».

Туфли, как сменку в школе, я положила в специальный мешочек, а вышла на улицу в резиновых сапогах.

Ночью прошёл дождь. Заморозков ещё не было, поэтому дорогу развезло. И если до гаража, я по мосткам пробежала, то от гаража, до асфальтовой дороги всего тридцать метров, но за эти тридцать метров можно по уши вляпаться в грязь.

Выехала из гаража. Резиновиками по грязи дошла, чтобы ворота закрыть. Однозначно, надо роллеты покупать, тогда и сменка не нужна.

В машине сменила обувь. Глянула на часы. Отлично! Лучше пораньше приехать, кофе попить, чем опоздать.

Мысль о кофе радовала мой просыпающийся мозг. Свою кофемашину я оставила на квартире, а бабка с дедом кофе совсем не пили. Растворимый кофе мне тоже не подходил, я избалованная особа в этом плане.

Лечу я такая по деревенской дороге, наверняка зная, что никого вокруг нет! И тут, как в анекдоте: « в чистом поле из-за поворота…»

Неизвестно откуда!

Я даже сориентироваться не успела, а в мою новенькую Мазду влетело гигантское чёрное строение на колёсах. Внедорожник напрочь снёс капот вместе с содержимым.

Я ударилась головой об стекло на двери водителя. Несильно. Мазда пострадала больше.

Кофе не нужен. Проснулась мгновенно.

Из огромного внедорожника, на котором ни царапины от столкновения не осталось, вылез здоровый детина. Как в страшном фильме про бандитов, прямо под копирку. Весь в чёрном, кожаная куртка короткая, и голова бритая, только сверху короткие волосы тёмно-русые. И осталось тайной, волосы дыбом встали от произошедшего, или так стилем было задумано.

– Э, звезда?! – постучал он в стекло, к которому я припала. – Жива?!

***

Он начал открывать дверь, но машина была покорёжена и не поддалась. Тогда детина упёрся ногой в изуродованный капот и…

Оторвал дверь!

Швырнул её в сторону и полез через меня, отстёгивать ремень безопасности.

От детины пахло дымом, мужским потом и каким-то еле уловимым ментоловым лосьоном. Он вытащил меня на дорогу и поставил на ноги. Поддержал за плечи, чтобы я не упала, потому что, шатало меня.

– Куда спешим?! – спросил он и заглянул мне в глаза.

Лицо его было симпатичным, но глаза глубоко посажены и бандитская физиономия мало того, что наглая, казалась ещё и хищной. Глаза серо-карие. Впервые такое видела. И хотя глаза находились в тени под бровями, рассмотрела я их тщательно, потому что детина тоже завис, внимательно меня рассматривая.

Контакт глазами с незнакомцем бывает гораздо интимней, чем секс в браке. Смотришь в глубину чужую и чувствуешь лёгкое влечение. Интерес.

И нужно было разорвать это странное соединение, но я от шока стояла и смотала на детину, погружаясь в какую-то фантастическую реальность.

Такие глаза!

На фоне молочного шоколада серый ядерный взрыв.

Тут обо всём забудешь, когда такое на тебя смотрит.

– Я по главной ехал, – он уже не повышал голос.

Ещё бы сказал, что на зелёный ехал. В деревне!

– Где вы видели здесь главную дорогу? – очень тихо спросила я, разорвав наши слипшиеся взгляды. Освобождала плечи от его цепких пальцев. А они горячие.  Чуть касалась его рук, и он сразу реагировал, делая то, что я хочу. – Здесь помеха справа.

– А, ну, да, – скуксился детина и с сожалением посмотрел на то, что осталось от моей машины. Лицо больше не было хищным, скорее печальным и задумчивым. Он покривил губы и решился на предложение:

– Я понял, это лажа. С меня ремонт.

Я убрала выпавшую прядь волос за ухо и стала делать глубокие вдох-выдох. Мне нужно было успокоиться. И я уже не понимала, от чего меня так трясло. От аварии или от интимной близости через переглядки.

Детина как-то подозрительно на меня посмотрел, и я перестала дышать. Мало того, что трясусь ещё и дышу, как после долгого… бега.

– Ты в город? – ещё тише стал говорить, и это уже пугало.

– На работу, – хрипнула я и прокашлялась. В горле пересохло, руки дрожали, колени тряслись.

– Пока машину не починят, я тебя возить буду, – он сказал это таким жёстким, властным голосом, что мне хотелось сбежать от него пока не поздно.

Но было поздно.

Он меня потащил за собой в огромный внедорожник. Я семенила на каблуках, чуть не падая. И вдруг поняла, что вовсе не сопротивляюсь, и сил нет возразить.

Глава 3

Я секретарь. И ненавижу феминатив – секретарша. Когда я заявила это на кастинге, меня сразу взяли на работу.

 Заур Гамлетович ­– владелец крупной компании одобрительно кивнул своей черно-седой головой, посмотрел моё резюме и отвёл на рабочее место к своему отцу.

Это потом я узнала, что меня взяли по внешнему виду. Оказывается Гамлет Ратмирович Мания(это фамилия такая) искал секретаря под цвет своих глаз. У меня шоколадные глаза и шоколадные волосы. А ещё белая кожа, что сочетается с его курчавой сединой.

Они все были нерусскими в этой фирме, но Гамлет Ратмирович  в таком возрасте, когда национальность стёрта. Говорил без акцента, а пластические операции исправили его лицо на столько, что он походил на женщину из русских селений.

Экстравагантный, тощий и низкорослый Гамлет Ратмирович имел такую же необычную приёмную всю в неоновых огнях. Кабинет у него, как детский уголок в супер-маркете. И только мой стол был классическим из тёмного дерева с идеальным обустройством, где всё под рукой. И я вся такая классическая и аристократичная. 

Мне повезло, что босс не пил кофе… И это единственное в чём мне повезло.

  Гамлету Ратмировичу семьдесят три года. Он уже не занимался бизнесом, а скинул большую часть на своего старшего сына, который был человеком вполне нормальным, в отличие от своего родителя. Гамлет возглавлял рекламный отдел и пиар группу для продвижения фирмы на мировой рынок и всовывание во все Российские дыры.

У дедушки была своя команда – сборище попугаев, которые не слышали, что такое дресс-код, орали, пьянствовали и подлизывались к Гамлету. Вместе с ними Гамлет ходил на фуршеты, заседал в кабинетах. И единственное, что можно сказать в их защиту, они действительно работали.

Компания поставляла в рестораны вина всех мастей и сама имела сеть ресторанов, поэтому я сталкивалась с людьми богатыми, надменными, хояевАми этого мира. И чтобы не пропасть и не быть съеденной волками бизнеса, я всегда вела себя строго, любые попытки контактировать наотрез обрывала мгновенно.

Однажды петух из пиар-команды Гамлета, накудахтал, что меня хотят купить. Так я понравилась одному мужчине на фуршете, что он якобы разум потерял. В тот момент я была замужем и возмущённо доказывала Гамлету, что если он хочет от меня хорошей работы, то обязан защитить. Потому что именно благодаря его постоянным выездам на пьянки-гулянки ко мне пристают. И Гамлет повёл себя как мужчина, хотя внешне он походил на молодящуюся бабушку, отмазал меня, отпустил в недельный отпуск.

  Я раскладывала документы, статно выпрямив спину, вносила нужную информацию в компьютер, когда из своего кабинета вышел мой начальник. Он приезжал на работу раньше всех и уезжал позже всех. Поэтому немного удивился, что я уже на работе.

– Иоанна Андреевна, – взвизгнул Гамлет, – что с вашими ресницами?!

Я подняла глаза. Сегодня на нём был малиновый костюм и розовая рубаха. Это лучше, чем в прошлый раз, когда он экспериментировал с клеткой.

– Доброе утро, Гамлет Ратмирович, – в моём голосе резкая строгость, и лёд арктических земель. – Сегодня утром я попала в аварию, возможно, были слёзы, я не помню.

– Иоанна Андреевна! Немедленно смойте с вашего чудного личика это безобразие! И нанесите новый макияж! Через час мы идём на пресс-конференцию. Я спонсор, и моя секретарш…, – он наткнулся на мой строгий взгляд. – Мой секретарь должна быть с иголочки.

– Простите, но я не взяла косметичку, – ещё строже прошипела я и продолжила работать, поглядывая на дедушку.

Начальник закинул рукав и посмотрел на свой золотистый браслет, который показывал ему давление, сердцебиение и количество шагов.

– Из-за вас, Иоанна Андреевна, у меня сердце шалит, – тихо сказал он. – Я дам вам свою косметику, но чтобы через час вы были в форме.

Говорить, что это не гигиенично, я не стала. Посмотрела на босса прожигающим взглядом, приподняв бровь. Он ответить мне таким же не мог, лицо было на столько натянуто, что исключало мимику в принципе. И бровью откорректированной изгиба крыла сокола-сапсана тоже повести не удалось. Зато глаза его говорили о многом. И если я шоколад молочный, то глаза старика напротив были шоколадом тёмным, горьким, противным. Ну, на мой вкус.

– Конечно, – согласилась я, вернувшись к документам.

Косметичка босса – это признак высочайшего доверия. Чемодан с японской росписью, я забрала в свою комнатку и решила, что час в приёмной появляться не буду.

Это была шкатулка японских гейш с зеркалом, выдвигающимися трёх-ярусными ящиками и тайниками, о которых я всё знала, потому что лично покупала этот сундук боссу.

Маленькая комнатка с большим окном. В ней я готовила себе кофе иногда чай для Гамлета. Был отдельный санузел, совсем крохотный, где я смыла с себя косметику, нанесла крем и села на подоконник с чашкой ароматного кофе.

Пока впитывался крем, балдела и ничего не делала.

Заиграл мой телефон. На экране высветилось «Ярик». Я не стала отвечать, пусть думает, что я работаю.

Не получив от меня ответ, Ярослав прислал сообщение: « Машину твою отогнали, походу, я её угробил. Дешевле новую купить. Давай, выбирай. В понедельник поедем покупать».

Он мне купит машину.

Машину мне купит он.

Он купит машину мне.

И что, так бывает? Я ещё и выбрать могу?

Нужно просто забыть, что Ярослав существует и когда этот день закончится, трезво всё обдумать. А то я, как в бреду.

***

Я вернулась в приёмную с идеальным мейкапом на лице. Брызнула духи, что подарил мне босс на новый год. И сделала вид, что работаю.

Под неоновыми вывесками на разноцветных диванах в приёмной стали собираться попугаи. Пиар группа, прогрессивные, одарённые неадекватные.

Всего их было восемь, и у них была своя иерархия, своя конкуренция. Они ненавидели друг друга, но когда собирались вместе, походили на очень дружных и весёлых молодых людей.

Среди них было две девушки. Одна вся в пирсинге безымянная, другая, Лена – круглая, как матрёшка в очках и всегда в рваных джинсах.

Глава 4

В сумбуре моих мыслей, я пыталась понять, чем вся эта встреча мне грозит.

Если бы я догадалась в тот момент, сбежала б сразу…

Ярослав без куртки на бандита уже не походил. Может, это его папа так на меня повлиял, что я перестала Ярика воспринимать, как представителя местной ОПГ.

Молодой мужчина имел красивую атлетическую фигуру. Даже можно сказать, слюневыделющую. Плечи широкие, бёдра узкие, а ещё высокий. На пловца похож.  На нём были чёрные джинсы, в которых он избивал мужиков на дороге. Сверху красивая приталенная рубаха, совершенно белоснежная, с воротом-стойкой.

Ярослав разговаривал с каким-то мужчиной, отдавал ему документы, и я отошла ещё глубже в тень, чтобы он меня не заметил.

Было приятно полюбоваться со стороны.

Ничего такой у меня сосед. Взгляд так и липнет к нему.

– Приглашаю вас в ресторан после пресс-конференции, – Родион Миронович Волков внимательно следил за мной. – С вашим секретарём, естественно.

– Мы рады принять приглашение, – согласился Гамлет. Скинул мне трость и шляпу.

Вместе с застройщиком, мой начальник пошёл усаживаться за длинный стол. Волков иногда оглядывался. Его пронзительный взгляд прокатился по моей фигуре.

Грудь мою голую лицезрел сын, а обедать я пойду с отцом.

Не порядок, Иоанна Андреевна. Нужно что-то предпринять, чтобы не попасть в нелепую ситуацию.

 Я  по стеночкам, по стеночкам добралась до конца зала, где присела на удержанный для меня стульчик рядом с Леной и главным выходом из зала.

Ленка ковыряла нос, задумчиво стреляла глазами по собравшимся. Игорёк, как ждун, сложил руки на небольшом животике, что при расслабленной позе выделялся над ремнём.

Я тоже пробежалась взглядом по толпе.

  Активисты сели вместе. Они всегда держатся сворой. Вместе орут, вместе бедокурят, вместе яйцами кидаются. Яйца у них отобрали на входе. Так что ох*исты сидели обезоруженными.

  Любовница мэра была печальна и пуглива. В светлом деловом костюме сидела с женой мэра и слушала её трескотню. При этом любовница была старше, а пустышка, на которой мэр недавно женился, совсем юная.

Журналисты занимали места у стойки с микрофоном. Сейчас будет битва.

Смотрела на собравшихся и поймала себя на том, что ищу глазами Ярослава.

Моё плечо тронули.

Я повернула голову, заметив мужские длинные пальцы на своём пиджаке, которые я очень хорошо запомнила, потому что рассматривала их в машине.

Подняла глаза.

Ярослав щурил один глаз и улыбался мне. Накренился к моему уху и прошептал:

– Можно с тобой, Иоанна Андреевна, поговорить.

Это не было вопросом, он сам себе разрешил, а меня только предупредил. Скинул шляпу, трость и мой ноут Ленке на колени. Та обрадовалась, вцепилась в вещи Гамлета, чуть не выронив ноутбук.

Взяв под локоть, Ярослав вытащил меня из конферец-зала в тот момент, когда ведущий объявил пресс-конференцию открытой.

У дверей в зал стояли охранники всех мастей. С двумя Ярослав поздоровался за руку, не выпуская меня. А потом потащил по коридору вглубь здания. Так быстро шёл, что я семенила за ним на своих шпильках и слабо сопротивлялась.

– Ярослав, прекрати меня тащить, – я вырвалась в конце коридора, на границе света фонаря и кромешной тьмы.

– Я через двадцать минут буду выступать…

– Ты будешь выступать? – удивилась я.

А что удивляться, ведь папочка воротила. Что зря мальчик машину предлагает мне купить.

– Да, я архитектор в «АвангардСтрой», – у него на лице появилось такое выражение, как у меня при поступлении на юридический факультет за место кондитерского.

– Родион Волков твой отец? – мне нужно было удостовериться.

Я делала шаги назад, потому что Ярослав подходил. И так он ловко наступал, что через пару шагов я оказалась в той самой темноте в конце коридора, где ничего не было видно.

– Да, – прошептал Ярослав совсем близко.

 Резко присел.

Его горячие ладони неожиданно прокатились от моих колен до бёдер, задрав юбку.

Я отталкивала его голову, которой он проезжал снизу вверх.

– Яр! – взвизгнула я, глядя в пустой коридор.

Сопротивлялась натиску. Но так как я прибывала в шоке, и всё происходящее было полной неожиданностью, то почти не заметила, как Ярик одну мою ногу закинул себе на бедро, и я, стоя на другой ноге, маневрировала и шаталась. Сама цеплялась за его плечи, чтобы не упасть.

Как так получилась, не знаю. Стала дёргаться, подставляя шею его приятным мягким поцелуям.

– Яр, остановись, – шипела я, пытаясь хоть что-то сделать.

Но ничего не могла. Парень как будто не был человеком. Его не получилось сдвинуть, он как броненосец стол непоколебимо и делал своё дело.

Грязное.

Похотливое.

Омерзительное дело.

Хотела крикнуть. Он мне рот заткнул поцелуем.

Итак, от его губ на шее остались невидимые следы, как будто ударило меня током, и било от прикосновений к конечностям.

Рука мозолистая гладила моё бедро и под трусиками ласкала ягодицы, а пальцы настырно лезли между ними.

Но это было где-то далеко внизу, а наверху лился мёдом, воспалённый страстью, поцелуй. И я хмелела, несмело отвечая. Касалась его языка своим и проезжалась по мягким губам мужчины.

Минута поцелуя, и я осоловела. Впадала в дикое половое возбуждение с ярким желанием насесть на что-нибудь твёрдое.

– Нельзя, – простонала я, оторвавшись от его губ, пыталась опустить одну ногу на пол, но Ярослав не дал.

– Не в колготках, в чулках, значит готова, – очень странная логика была у Ярика, который задыхался и чуть слышно рычал.

Щёлкнул ремнём джинсов опять напористо меня целуя.

Он съел мою помаду, извозюкал своей щетиной всё лицо, сжимая крепкими пальцами мой затылок.

А потом освободил мои руки и…

Это был момент, в который мысли неслись табуном вскачь прямо по ухабам моего прошлого.

Там была школа, строгие родители. Потом жених приехал, когда я училась на первом курсе. Саша не сильно ухаживал за мной, свадьба уже была назначена, и мы только за руку гуляли. Он много мне рассказывал, а я слушала и думала, что так и надо.

Глава 5

Ярослав был… таким классным. Ходил ровно, с раскрытыми плечами и прямой спиной. Солидной такой спиной, с такой картошку можно на огороде копать.

Ми-ми-ми-мечта.

Забор высокий из досок у дороги. А между нашими участками дыра в ржавой сетке-рабице. Придёт ко мне такой богатырь с лопатой и не надо несчастному секретарю корячиться. Бабуля хоть и лежачая у меня, может попросить показать, как её урожай собрали. А одна я не справлюсь.

Если даже у него справка от психиатра, картошке это не помеха. Надеюсь, что он, богатенького папочки сынок, тоже помехой не станет.

Какой мужчина!

 Я томно вздохнула, когда Ярослав достиг охранников. Неожиданно спохватился, стал искать что-то, оглядываясь.

 Оказалось, меня потерял! 

Поманил меня рукой.

Это так тепло на мою душу повлияло. Словно мёд горячий на сердце пролили, и так сладко внутри.

Из конфернц-зала вышла одна из организаторов и затащила Ярика на выступление. Обязательно надо посмотреть, как он будет представлять проект здания.

Архитектор.

 Они все такие торкнутые или мне повезло?

Я поправила юбку, осмотрела свои чулки. Юбка отличного качества, на ней не осталось складок и вмятин, можно сколько угодно натягивать, хоть по шею. Чулки были в норме. Я поцокала каблучками и сделал шаг вперёд, элегантно откинув волосы с плеч.

С левой стороны была небольшая дверь с окошком, что вела на пожарную лестницу. Дверь была белая с длинной горизонтальной ручкой серебристого цвета. Почему-то именно это запомнилось, когда дверь махом распахнулась, чуть не стукнув меня.

Из-за двери вылетел высокий костлявый мужик в кожаной коричневой куртке и схватил меня.

Если в случае с Ярославом, я точно знала, что мне ничего плохого не угрожает, только хороший секс, то здесь была явная угроза моей жизни.

Я успела закричать. Мой жалобный вопль улетел в сторону охранников, а меня саму утащили в полутёмное помещение с мрачными лестницами и решётками на окнах.

Сверкнуло лезвие ножа. Оно так медленно взлетало в страшной руке, и уже должно было врезаться мне в живот…

Я это полностью осознала, потому что смерть от удара ножом была неминуемой. Мужчина держал меня за ворот блузки пришпиленной к стене и вес его, как у Ярослава был немалый. Я физически чувствовала эту мощь, эту невероятную силищу.

И свою беспомощность.

Глаза.

Это что-то невероятно лютое, безумное и страшное. У мужчины были ледяные, светло-голубые глаза, на грани белого цвета. С мелким зрачком, хотя в помещении был тусклый свет.

Уродливая морда страшного бродяги исказилась в удивлении. Множество морщин и складок на лице стали менять своё место расположения, располагаясь в удивлённой позиции. Нос картошкой припал к моей шее, и раздулись широкие ноздри прямо над тем местом, где на моей коже остались два бугорка от укуса Ярослава.

Я резко вспотела, дышала украдкой и слышала, как набатом бьёт моё сердце в груди.

Волосы незнакомца темно-русые с сединой были жёсткими, и кололи мою щёку. Они встали дыбом, как загривок у недовольного зверя.

– Пометил, самку из тебя сделал, – рыкнул бандит, дыхнув на меня перегаром. 

Нож так и не достиг цели. Остриё надавило немного, порезав пиджак.

На лестничную площадку вывалились охранники во главе с Гамлетом. 

Старик был воинственно настроен, попытался первым поймать негодяя, который, бросив меня, рванул вниз с лестницы. Мимо меня пронёсся табун огромных охранников -"бизонов", преследуя нападавшего.

А я тихо зарыдала, закрыв глаза и откинув голову на стену.

– Иоанна, – Гамлет Ратмирович ощупывал меня. Если б не знала, что он действительно беспокоится, влепила бы пощёчину за такие поползновения по всему моему телу.

– Кто это был? – простонала я, открыв глаза и посмотрев на низкорослого начальника.

– Выясним, на маньяка похож, – хмурился Гамлет.

Я стала вытирать слёзы, спокойно не боясь размазать косметику, потому что её не было. А Гамлет внимательно рассматривал моё лицо.

– И зачем же мы красимся? – ласково улыбнулся он и обратился к нашему охраннику, который пожимал плечами и поднимался по лестнице. – Руслан, дай моё успокоительное.

– Выскочил, поймать не удалось,  – извинялся Руслан, распахнул свой большой пиджак и достал бутылку абхазского вина «Лыхны». Если что, то без подделок, самое лучшие, с выдержкой. И пластиковый фужер, который от настоящего - стеклянного, почти не отличался. 

Руслан зубами скрутил пробку, которую уже открывали и налил мне полный фужер вина.

– Я… я не пью… совсем. Захмелею, – предупредила я.

– Я рядом, девочка. Пей, – обнадёжил меня Гамлет и всунул в руку фужер.

Рука моя дико дрожала, и старик обхватил её своим  короткими пальцами, помог поднести ко рту.

Я выдохнула. Так пил водку мой дед. Залпом выпила вино.

Сорт винограда «изабелла» терпким мягким вкусом обвил мой язык и оставил приятное послевкусие с тонким ароматом земляники.

Я продолжала выравнивать дыхание, чувствуя, как мёд любви к Ярославу сплетается с вином, и я хмелею, смелею и радуюсь тому, что осталась жива.

Перед глазами мелькнула дверь. Я в неё чуть не врезалась, захихикала, опираясь на довольного, розовеющего Гамлета.

 Мне показалось, ему  доставляло большое удовольствие стоять со мной пьяной, чем со строгой и неприступной.

 Гамлет Ратмирович вёл меня за собой, поддерживая под локоть. Мы обогнули вход в конференц-зал. Там я увидела солидного Ярослава Родионовича, который  указкой показывал свой проект и поставленным, сильным голосом рассказывал, насколько надёжным будет здание.

Я дёрнулась к нему, но Гамлет меня настойчиво вёл к лифту. Там нас сфотографировали какие-то журналисты. К нам присоединился Волков старший. И мы вчетвером, вместе с Русланом загрузились в кабинку лифта, чтобы спуститься на парковку.

Я стояла поодаль всех и тихо смеялась, рассматривая маленького Гамлета и высокого Родиона. Рядом со мной не мог сдержать улыбку Руслан.

Глава 6

Пудрить носик мне было нечем, поэтому я просто сбежала в туалет.

На сцене строился хор. Несколько человек держали барабаны, один с баяном в руках садился на стул. В сторонке готовились выступать танцоры. В черкесках и чёрных платках на головах.

Официанты в белых одеждах разносили свежий ароматный хлеб. Столики в ресторане почти все были заняты.

Ярик меня остановил, но я упорно шла в сторону туалета. Мне нужно было сунуть голову под кран с холодной водой и осознать, что меня обманули.

Ну, трахнул парень, чтобы уломать продать участок. Что так переживать? Я ж изначально знала, что неспроста он так себя ведёт.

А всё равно больно.

Безотрадно.

Какой парень моментом признается в любви, пообещает купить машину и трахнет в общественном коридоре? Только тому, которому нужны твои двадцать соток в будущем коттеджном городке.

Больно за руку дёрнул, повернул к себе. Я упёрлась в его стальной торс и, закинув гордо голову, наткнулась на его тяжёлый взгляд.

Вся наша сцена разворачивалась почти на сцене. Люди замерли, внимательно нас разглядывая.

– Он специально это сказал, что бы ты психанула и перестала со мной общаться. Только проблема в том, что я не просто тебя…

– Поимел, – скорбно подсказала я.

– Пометил, – поправил он. – Ты моя истинная пара. А это серьёзно, лапуля. Ты так просто от меня не убежишь.

– Кроме участка, что надо?! – кинула ему в лицо.

– Всё, кроме участка. Оставь его себе. Любовь мне отдай, – зарычал он показывая мне белые красивые зубы с заметными вытянутыми клыками, которые делали его действительно похожим на волка.

– Да пошёл ты на…

Заиграли барабанщики, выдав кавказскую дробь. Растянулся баян и грохнул мужской хор какую-то песню.

Я от испуга вскрикнула и шарахнулась от артистов к Ярику в объятия.

Но тут увидела, как из-за стола выходит Гамлет Ратмирович. Важно снимает свой малиновый пиджак. Остаётся в розовой рубахе. Поправляет кожаный пояс на брюках и так залихватской походочкой с вытянутыми носками выходит танцующим шагом на сцену.

Как начал лезгинку отплясывать! 

Я скинула на Ярика сумочку, пиджак. Скинула туфли. И выкрутившись из руки парня кинулась к начальнику на помощь.

Соколицей-сапсанихой выплыла на сцену, плавно развела руки в стороны и направилась вокруг выплясывающего старика.

Никогда не танцевала такие танцы, но видела. Хватило вина для смелости такое выдать. И не упала ни разу.

В жар кинуло, удовольствие получила.

И плевать на всё! Я работаю. Работа у меня такая. 

Гамлет на колено передо мной упал. Я за руку его взяла, и круг почёта вокруг старика сделала. А он, старый меня ещё к себе на колено дёрнул в конце представления, и вместе со мной завалился на сцену, на что публика бурно отреагировала радостью.

Мы встали, одежду поправили и поклонились гостям ресторана. Гамлет повёл меня к столу.

Дёрнул меня вниз, чтобы сквозь аплодисменты и смех, шепнуть:

– Пьёшь ещё. Что Родя Волков от тебя захочет, то и дашь.

– Увольняюсь, – с натянутой улыбкой заявила я.

– Не можешь. Я тебя продам, если заплатят. Не зли дедушку, девочка. У нас место под ресторан горит и двести квадратов квартира над ним. В центре! В историческом!

– Кладбище в центре! Историческом! Дешевле, – наморщилась я.

– Если им твой участок нужен, отдавай смело, – не обиделся Гамлет. – Я тебе двойную цену за него дам. Давай, Неванна, работай, детка.

И залепил мне по попе, после чего сквозь барабаны и вопли танцоров на сцене, я услышала рёв Ярослава, который был недоволен поведением моего начальника.

Я села обратно за стол, посмотрела в свой телефон.

Мамочки мои! Какой же долгий день! До пяти часов ещё четыре часа, а вино в этом ресторане не кончается.

Я быстро выпила ещё вина и закусила горячим хлебом.

Улыбнулась широко и уставилась на Родю Волкова, который в разнузданной позе развалился на стуле и постукивал ручкой вилки по столешнице. Смотрел на меня лукаво и дико.

– Родион Миронович чего бы вы хотели? – поинтересовалась я.

– Сына в семье оставить, – ответил раздражённый Ярослав.

Он взял стул и подсел рядом. Мои ноги к себе подтаскивал и неумело туфли обувал.

Я смотрела на него с тоской.

 Как он ухаживал за мной!

 Чулки дорогущие порвал. 

Ногтями? 

Я присмотрелась к своим ногам, а там, где Ярик рукой проехал, осталась царапина.

– Прости, – рыкнул Ярик, в негодовании тряхнул головой.

Полез и… стал зализывать царапину на моей ноге. У всех на глазах.

И пофиг ему было, что нас снимали с соседних столиков.

А Ярик уже языком от икр к коленям и выше пробивался.

– Ярослав! – рыкнул его отец. – Ты человек!

– Забываю, – зло усмехнулся Ярик и сел за стол. – Но самочка моя, по любому.

– Девушка, – поправил его отец. – Говори нормально.

Я пила, смеялась. А к концу рабочего дня меня стало вырубать из сознания.

Очнулась я на переднем сидении большой машины. Меня везли в сторону дома.

По тёмной дороге впереди неслись «свои» и мы вроде успевали за ними.

В салоне было темно, горела панель, и дул свежий воздух из кондиционера, что я даже замёрзла и куталась в своё пальто.

Голова тяжёлая с трудом повернулась в сторону. Я облегчённо вздохнула.

За рулём сидел Руслан. Лицо побитое вспухло.

– А туфли? – крякнула я глухим хрипом.

С заднего сидения мне подали мои туфли.

Я оглянулась. Там сидели двое охранников Гамлета. В салоне темно, но было видно, что они в синяках и носы разбиты.

– Что с вами случилось? – медленно трезвела я.

– Ярослав Родионович вас отдавать не хотел, но Гамлет Ратмирович настаивал, чтобы мы вас домой отвезли.

– Тяжёлая у нас с вами работа, – прокряхтела я и полезла в сумочку за сигаретой.

Самое страшное, что этот день ещё не закончился.

***

Туфли пострадали. Я в грязи утонула пока до калитки от дороги шла. Надо было вообще их снять.